Медицинские и социальные проблемы однополого влечения

Истинная бисексуальность

Истинная бисексуальность – это особый феномен, в основе которого лежит одинаковая функциональная активность как тех центров мозга, что определяют влечение к женщинам, так и, тех, которые определяют влечение к мужчинам. Истинные бисексуалы в равной мере способны чувствовать сексуальную привлекательность представителей обоих полов, ценя при этом абсолютно противоположные качества своих избранников и избранниц. Им биологически присущи равнозначность и независимость гетеро- и гомосексуального потенциалов полового влечения, хотя в силу тех или иных причин оба потенциала могут развиваться не совсем симметрично.
В основе становления бисексуальности лежит относительно мягкий сбой половой дифференциации мозга. Дёрнер (Dörner G., 1972, 1976), давая новорождённым крысам-самкам не слишком большую дозу тестостерона (20 мкг одноразово), наблюдал у них во взрослом возрасте бисексуальное поведение. В общении с активными самцами такая крыса вела себя как обыкновенная самка, принимая позу лордоза, в общении же с рецептивными самками – как самец, совершая маунтинг (садки).
Оппоненты Дёрнера, яростно отрицая его концепцию о том, что экспериментальную и "ядерную” гомосексуальность вызывают одни и те же биологические причины, не способны объяснить феномен истинной бисексуальности. Досадно, когда в подобную ошибку впадают исследователи, хорошо знакомые с биологией. Так, Ф. Мондимор (2002) делает неоправданно осторожные высказывания: "Вопрос о том, оказывают ли биологические факторы влияние на формирование бисексуальной идентичности, остаётся без ответа – это предмет будущего исследования”. Но очевидно: половая мотивация, как и сексуальное поведение, обеспечиваются соответствующими биологическими структурами.
Бисексуальность иногда сочетается с феминностью мужчин, что, однако не является её абсолютным признаком.
Клинический пример. 28-летний бизнесмен Ю. обратился в Центр сексуального здоровья с жалобой на невозможность завести в семье второго ребёнка. При его обследовании была выявлена хроническая хламидийная инфекция мочеполовой сферы, диагностированы хронический эпидидимит, осложнённый аутоиммунным орхитом, и тяжёлая олигоастеноспермия (бесплодие).
Внешность и поведение этого молодого человека были характерны для ядерного гомосексуала. На прямой вопрос, заданный по этому поводу, пациент ответил утвердительно, согласившись привести для обследования своего постоянного партнёра. У него, как и у жены Ю., тоже был обнаружен высокий титр антител к хламидиям.
Ю. не только не скрывал своей гомосексуальной активности, но и бравировал тем, о чём обычно принято умалчивать. Это соответствует демонстративному (истероидному) типу акцентуации его характера.
Воспитывался он матерью, так как отец ушёл из семьи ещё до рождения сына. У него были детские влюблённости, как в девочек, так и в мальчиков. Первые поллюции вызывались гетеросексуальными снами, но переживались своеобразно. Проснувшись, Ю. упивался запахом собственной спермы, причём в эти минуты представлял себя в объятиях взрослого мужчины.
Гомосексуальное влечение и феминность телосложения вызвали у мальчика тревогу. Чтобы обрести мужественность, он бросился заниматься плаванием и стрельбой из лука, добившись в последнем виде спорта заметных успехов. Кстати, физические тренировки он практикует до сих пор.
Первая половая близость была им осуществлена в 19-летнем возрасте с девушкой, которая нравилась Ю. ещё со школы. Юноша оказался нежным любовником: он страстно практиковал орогенитальные ласки, ласкал грудные железы; ему доставляло удовольствие и введение члена во влагалище, и сами фрикции.
Вместе с тем, Ю. не оставляло желание реализовать свой гомосексуальный потенциал. Чтобы сделать это, он решился на авантюру, прикрепив к стене общественного туалета записку с предложением отдаться мужчине, указав свой возраст и приметы. Ему повезло: он не нарвался на "ремонтника”; в назначенное время появился человек почти вдвое старше юноши, совершенно очаровавший его. Ю. быстро обучился и отдаваться, и выступать в роли активного партнёра. По его словам, в объятиях любимого человека он испытывал особо мощный оргазм, идущий как бы изнутри и достигаемый без какой бы то ни было стимуляции полового члена. При выполнении активной роли оргазм был таким же, как и в гетеросексуальной близости, но переживался ярче. Впрочем, в течение полугода Ю. с девушками не встречался.
Любовь к первому партнёру закончилась обидой и разочарованием, поскольку тот привёл к себе своего прежнего друга и предложил юношам секс втроём. (Как помнит читатель, подобная же ситуация сложилась и у Х.). Ю. оскорбился и навсегда покинул своего партнёра. Он так никогда и не простил его. Мало того, когда его бывшего любовника зарезали (нагой труп с множественными резаными и колотыми ранами нашли в закрытой квартире убитого, так что убийцей, скорее всего, был опрометчиво приглашённый садист, "снятый” на "плешке” или найденный по объявлению в газете), Ю. даже не пошёл на похороны.
После разрыва с первым любовником, Ю. пустился во все тяжкие. Он менял партнёров, вступая в заведомо опасные авантюры. Так, однажды его застигли в момент полового акта с сослуживцем, после чего обоим срочно пришлось менять место работы. Одним из самых ярких впечатлений был недолгий роман с молодым бисексуальным курдом, пленившим Ю. властным мужским поведением и "нецивилизованностью”. Спермой партнёров Ю. пропитывал иногда свою одежду, наслаждаясь её запахом.
Гетеросексуальные связи были чрезвычайно редкими; тем не менее, одна из них закончилась женитьбой. Подруга влюбилась в него и настояла на браке. Ю. оставалось только радоваться этому. К моменту обращения к врачу он уже много лет дорожил своей женой и души не чаял в сыне. Всё это не мешало ему, однако, вступать в гомосексуальные связи; щупать гениталии незнакомых мужчин в общественном транспорте; наконец, иметь постоянного любовника. С ним Ю. до сих пор иногда практикует опасные затеи, уговаривая, например, вступать в половую близость где-нибудь в укромном уголке парка, где их могут однажды всё-таки заметить. Единственное место, которое молодой человек избегает посещать – гей-дискотеки. Очень уж его не устраивает феминность тамошних завсегдатаев. Впрочем, Ю. не отрицает и своего страха "засветиться” (вот уж поистине парадоксальная осторожность неисправимого авантюриста!).
Однажды молодой человек затеял эротическую переписку с незнакомым мужчиной, выдавая себя за женщину. Корреспонденты делились друг с другом скабрёзными признаниями и даже обменялись фотографиями в голом виде (Ю. выслал порнографическое изображение какой-то дамы).
Авантюры Ю. не всегда сходят ему с рук. Однажды вечером в троллейбусе он ошибся в выборе объекта ласк. Ю. был жестоко избит кастетом, едва не лишился глаза и перенёс сложное хирургическое вмешательство на лицевом черепе.
Постоянный партнёр Ю. – его ровесник. Он часто ночует в семье своего любовника (понятно, в присутствии жены друзья спят раздельно). Его мать дорожит Ю. как преданным другом своего сына, будучи осведомлённой о гомосексуальности обоих.
Жена Ю. предпочитает ни о чём не догадываться. Муж устраивает её во всех отношениях. Кстати, во время близости супруги часто смотрят гетеросексуальные порнофильмы, которые возбуждают мужа гораздо больше, чем гомосексуальные. Любовник Ю., напротив, испытывает крайнее отвращение к гетеросексуальной порнографии и предпочитает смотреть гомосексуальную. Оба практикуют в сексе как активную, так и пассивную роль.
Разумеется, авантюризм – отнюдь не непременное качество бисексуалов, а лишь черта характера Ю. В этом плане уместно напомнить об анонимном корреспонденте (А. К.). В жизни обоих молодых людей есть много общего. У обоих эротические сны поначалу были гетеросексуальными, но затем сменились гомосексуальными; оба начали свою половую жизнь с женщинами, оба затем переключились на гомосексуальную активность: А. К. влюбился в усатого мужчину, символически заменившего ему отца; Х. нашёл своего любовника в сортире.
На этом сходство кончается. Они принадлежат к акцентуантам разного круга: Ю. – к истерическим (демонстративным) личностям, а А. К. – к сенситивным (чувствительным). А. К. мы застали в момент психологического кризиса: он ещё не осознал своей бисексуальности; невротический страх мешал ему реализовать собственный гетеросексуальный потенциал; он мучался тревогой в связи со сделанным им гомосексуальным выбором. Именно поэтому юноша и написал мне письмо.
Что касается Ю., то он полностью примирился с собственной бисексуальностью. Если ничего не знать о его пристрастии к промискуитету (приведшему его к инфицированию, переданному затем жене и любовнику); о его авантюризме и вечном балансировании на грани катастрофы; если замечать лишь внешние стороны его жизни, видя в нём молодого удачливого бизнесмена и счастливого отца семейства (у супругов после лечения родился долгожданный второй сын), то Ю. мог бы служить живой иллюстрацией к любимому мифу психологов: основная масса гомо- и бисексуалов не имеет никаких психосексуальных проблем, не страдает неврозами и социально адаптирована.