Sco
Доспехи гордыни
Аннотация
Переложение "Укрощения строптивой" Шекспира. Гордость, страсть, любовь и вполне закономерный финал.
Переложение "Укрощения строптивой" Шекспира. Гордость, страсть, любовь и вполне закономерный финал.
Глава I
Да я лучше сдохну! – разнёсся трубный рёв по всему дому под аккомпанемент бьющегося стекла.
- Боже, боже… Сервиз дядюшки Иссаи, – тихо причитал папа-омега, пока его муж пытался перекричать их сына, в очередной схватке не на шутку.
- Соби, перестань орать, как пьяный медведь! Перед соседями стыдно! – наступал взрослый альфа на разъярённого наследника, уже схватившего следующую тарелку из сервиза.
- Ах, тебе за меня стыдно?! – блеснул глазами взбешённый отпрыск и с садисткой улыбкой шваркнул белой тарелкой о кафельный пол. Даже удивительно, сколько звону может быть от одной несчастной посудины!
- Идите в гостиную ругайтесь! – истерично пропищал папа-омега, оплакивая уменьшающийся сервиз, подаренный ему когда-то на свадьбу. – Там ковёр на полу, и сервант на ключ закрыт.
Отец вырвал очередную тарелку из рук сына и поставил её на стол.
- Посмотри, до чего ты довёл своего папу! – указывая на сжавшегося мужа, пристыдил он сына. - Ладно, ты ненавидишь меня, но он?.. Он же рожал тебя, растил, любил больше всего на свете! За что ему такая неблагодарность?
Сын тряхнул своими иссиня-чёрными волосами, резко поворачивая голову к папе. Зло взглянув, склонил голову набок и оскалился, изображая улыбку.
- Правда, папочка? И сейчас всё ещё любишь, да?.. – он вздёрнул брови, побуждая ответить. – Ну, что ты притих? Тарелки считаешь?
Омега отвёл глаза, его губы задрожали, слёзы не заставили себя долго ждать.
- Ну, во-о-от, – протянул Соби, махнув рукой на плачущего родителя. – Вечно слёзы. В любой ситуации сразу рыдать. Это так по-омежьи!
Отец-альфа сжал кулаки, глядя на сына с ненавистью. Его челюсти сжались так, что подбородок побелел.
- А ты-то кто? – процедил он сквозь зубы. – Такой же омега, просто у тебя ни стыда, ни совести, ни души! Ты знаешь, что мои студенты, кому посчастливилось лицезреть тебя в местных барах, зовут тебя не иначе, как Фурия? Да по тебе экзорцист плачет, чудовище!
- А что? Давай! – с азартом включился бунтарь и начал загибать пальцы, перечисляя. - Сам зарабатываю, не позволяю себя пользовать, не рыдаю по каждому вшивому альфе, не мечтаю стать прислугой и инкубатором – просто-таки омежья сатана! Я звоню Папе Римскому! Кто-то должен остановить это зло!
Последние слова Соби выкрикивал, будто грешник на инквизиторском костре. Длинные руки вскидывались в воздух, глаза метали молнии, а рот кривила злоба. Ввиду необычного для омеги высокого роста и атлетического телосложения, он мог действительно нагнать страху на собеседника, пребывая в гневе. Для полноты образа не хватало рогов, копыт и запаха серы. Мир ещё не видел такого яростного и агрессивного омеги.
- Да неужели? – не отступал отец, давно привыкший сражаться с сыном на равных. - Не позволяешь собой пользоваться? А как же вся та толпа похотливых альф, с которыми ты… - и он оборвал себя, пощадив уши плачущего мужа.
- Я свободен и могу переиметь хоть их всех! Злишься, что могу себе это позволить? Разве не такую жизнь вёл ты, пока не обрюхатил папочку, и не пришлось на нём жениться? – проорал в ответ Соби, упирая руки в бока.
Старший омега зарыдал пуще прежнего, закрывая руками лицо.
- Как бы я хотел тебе вмазать! – прошипел отец. Его лицо покраснело, грудь ходила ходуном. Он оглядывал сына с презрением, не веря, что это его плоть от плоти. – Ты никого не уважаешь, ничего не ценишь. Прожигаешь свою жизнь, будто ещё двести лет впереди. Но скоро ты поймёшь! Да, ты всё прочувствуешь. Думаешь, ты такой независимый и никто тебе не нужен? Омеги для тебя тупые, альфы - примитивные... Тебе скоро тридцать, а ты всё борешься за свои мнимые свободы, на которые никто не покушается. Я же знаю, что ты бегаешь к нашему соседу, этому красавчику, сыну Джонсов!
Переход был слегка неожиданным, но Соби не растерялся. Он развел руками с немым вопросом «Ну и что?» на лице.
- А он случайно не забыл тебя уведомить, что давеча приводил в дом миленького омежку, младше тебя на десяток лет и представил его семье как своего жениха? - отец злорадно улыбнулся, достав этот козырь из рукава.
Соби был явно неприятно удивлён, но всё ещё пытался держать лицо.
- Да-да, - продолжал отец, видя, что наконец задел за живое. – Пока ты благосклонно одаривал этого «примитивного» альфу своим… вниманием, он подбирал себе нормального мужа. Это к вопросу о том, кто и кем пользуется. И кстати… Что-то я уже давно не слышал, чтобы тебя донимали поклонники, – он обернулся к мужу, ища подтверждения своих слов. – Правда, Рин? Никто под окнами серенад не поёт и в очередь за твоей рукой и сердцем не выстраивается как-то...
Отец склонил голову набок, наслаждаясь своей технической победой. Демонстрируя своё отношение к этой жалкой попытке его уязвить, Соби закатил глаза.
- О, это же такой стопроцентный показатель моей ценности! Да я могу выйти замуж хоть сегодня. За любого, на кого укажу пальцем, – нарочито устало выдохнул омега.
- Да только где они, эти твои «любые»? – развёл руками отец, показывая, что вокруг никого кроме них нет.
- Здравствуйте, господин Моррисон, – уверенный низкий голос раздался от открытой двери из прихожей.
В гробовой тишине все трое участников семейной драмы повернули головы и воззрились на неожиданного гостя. Даже папочка перестал рыдать и испуганно переводил глаза с незнакомца на мужа и обратно. В дверях стоял молодой альфа, не старше двадцати. В руках он удерживал объёмную картонную коробку, из которой торчали корешки книг и журналов. Он замер в проходе, напряженно оглядывая всю компанию. Серые глаза пробежались по застывшему семейству и остановились на молодом омеге. Не отрывая глаз от Соби, он, не скрываясь, повёл носом, втягивая воздух, и передёрнул плечами. Такое откровенное разглядывание и обнюхивание омеги в присутствии его родителей было довольно рискованным, но, учитывая позорную ситуацию, в которой альфа застал воюющее семейство, этот момент был опущен.
- А вот и мой жених нарисовался, – громко объявил Соби, заставляя всех вздрогнуть.
Он развернулся всем корпусом к застывшему гостю и направился к нему, нарочито покачивая бёдрами.
- Молодой человек, хотите быть моим мужем? – он подошёл к альфе практически вплотную. – Да поставьте вы уже эту коробку, бога ради.
- Хочу, – неожиданно быстро и серьёзно ответил тот, внимательно разглядывая искусителя.
Завидная сдержанность для такой анекдотичной ситуации. Соби однозначно опешил от такой готовности незнакомца сыграть свадьбу, но, скосив глаза на растерявшегося отца, решил доиграть эту партию до конца и соблазнительно заулыбался сероглазому альфе. И даже пошло подмигнул ему. Наконец, очнулся отец.
- Соби, прекрати! Здравствуйте, Люк. Извините, у моего сына оригинальное чувство юмора. Дорогой, - он нервно обратился к побледневшему мужу, – это мой студент, Люк Райт. Вы принесли книги перед своим отъездом? Большое спасибо!
Взрослый альфа попытался забрать у студента коробку, но тот, казалось, ничего не слышал, сконцентрировавшись на Соби, шумно втягивая воздух носом, ловя его запах. Он был весь напряжён и, судя по выражению глаз, в своей голове уже раздел и поимел стройного омегу во всех позах.
- Люк! – строго окликнул своего студента альфа, пытаясь разжать пальцы на картонной коробке. – Соби, да отойди ты от него!
Молодой альфа вздрогнул от окрика и поспешно отдал коробку отцу семейства.
- Виноват, - без тени раскаяния проговорил он, скорее для проформы, и тут же неожиданно предложил Соби, глядя тому в глаза. - Я уезжаю в Каньоны сейчас. Поедете со мной?
Почти не улавливая смысла происходящего, омега неуверенно кивнул, следуя какой-то мистической инерции. Рассеянно оглянувшись на родителей, он к тому же осознал, что здесь оставаться не хочет ни на секунду и, пожалуй, такой фееричный отъезд с отцовским студентом будет отличным завершением шоу.
- Мне нужно несколько минут, чтобы собраться.
Он ринулся в свою комнату, и Люк потянулся за ним, как привязанный. Оба родителя стояли в растерянности, наблюдая этот парад идиотизма. Увидев, что горе-жених не желает его оставлять, Соби затащил его в комнату и театрально хлопнул дверью. Омеге требовалось несколько минут, чтобы обдумать дальнейшие действия. Он закрыл глаза, привалившись спиной к закрытой двери.
- Послушай, Лаки…
Договорить ему не удалось. Альфа налетел на него, как ураган, и присосался к губам, прижав всем телом к двери. Омега потрясённо пискнул, и пару секунд стоял, не шевелясь, округлив глаза. Затем совсем не по-омежьи рыкнул и двинул нахала под дых крепким кулаком. Агрессор охнул и, согнувшись, попятился от неласкового «жениха».
- Послушай-ка меня, Лаки, – процедил Соби.
- Люк, – выдохнул альфа, выравнивая дыхание.
- Что? А, Люк, – омега махнул рукой, вроде как, не замечая особой разницы. – Мне бы перекантоваться пару недель где-нибудь, и Каньоны как раз подходят. Я немного… - он пошарил глазами по стенам в поисках подходящего слова, - … поспешил с предложением руки и сердца - ты же понимаешь, что я не всерьёз, да?
Соби протиснулся мимо гостя и начал вытаскивать вещи из комода. Он достал большую сумку с лямкой через плечо и начал укладывать туда одежду. Люк выпрямился во весь свой здоровенный рост и сузил глаза, глядя на собирающегося будущего попутчика.
- И в качестве кого вы собираетесь ехать со мной в Каньоны? Там, знаете ли, маленький домик, одна спальня, и вокруг на километры ни души.
Соби встал посреди комнаты и серьёзно посмотрел на Люка, задумавшись. Если сейчас не договориться с этим альфой с мозгами набекрень, то придёться ночевать на городском вокзале, ибо больше идти некуда. А дома после такого спектакля он остаться не может. Соби сделал несколько шагов к Люку и как можно мягче улыбнулся.
- Решим по дороге, – промурлыкал омега.
Для закрепления эффекта и подавления дальнейшего сопротивления, Соби прижался к альфе и, вытянув шею, нежно прикусил за нижнюю губу. «Иногда природа должна сыграть и мне на руку», - подумал он, стараясь не дать волю своей собственной природе. Мозги моментом поплыли, но омега был к этому готов – ведь это всего лишь физиология. Люк мгновенно позабыл о своих вопросах и, захлебнувшись в эмоциях, потянул его к себе, обхватив за талию. Он трепетно дотрагивался губами до губ омеги, оглаживая по спине. Соби всё явственней чувствовал, как предательски начали подкашиваться ноги, и по телу пробежала нега. Запах здорового молодого альфы и его ласковые губы сделали своё дело - омега очень некстати возбуждался. Пытаясь совладать с собой, он вяло отталкивал от себя распалявшегося здоровяка, нехотя уворачиваясь от поцелуев, ненамеренно потирался об него пахом. Люк переключился на его шею, лаская её языком, зарываясь носом в волосы, прикусывал за мочку уха. Закинув голову, Соби тихо говорил, переходя на шёпот.
- Всё, хватит. Хватит, прекрати. Не сейчас!.. Да что же это…
Он собрал волю в кулак и накрыл чужие горячие губы ладонью. Люк тут же принялся облизывать его пальцы, глядя Соби в глаза с таким желанием, что тот забеспокоился за свою безопасность.
- Люк, послушай меня, – строго сказал омега, пытаясь воззвать к разуму, слабо веря в успех. – Сейчас нам надо уехать, слышишь меня? У-е-хать.
Он пятился от альфы, двигаясь к сумке. Так как Люк не мог отцепить от него своих рук, они так и довальсировали до кровати, где Соби поспешно схватил сумку и начал метаться по комнате, собирая всякую всячину, которая может ему понадобиться. Люк таскался за ним хвостиком, держа за край футболки. Решив не препираться с «суженным», Соби терпел жавшегося к нему альфу, пытаясь сосредоточиться на сборах. Прихватив зубную щётку и расчёску из ванной, он повернулся к притихшему парню.
Вообще, если бы не взведённые до предела нервы, Соби отдал бы должное всей неуместности и странности поведения Люка. Альфа был серьёзен, как солдат на передовой, с угрюмой складкой между широких бровей и упрямой линией рта. Квадратный подбородок придавал ему ещё более свирепый вид, но вот манеры и голос… В них не чувствовалось ни агрессии, ни опасности – только абсолютная решимость.
- Поехали, красавчик. Давай, выдвигаемся, – омега кивнул на дверь, для доходчивости легонько подтолкнув Люка к выходу.
Выходя из комнаты, Соби уловил запах папочкиных сердечных капель. Отец выскочил в коридор, оглядывая «молодых». Он сразу увидел сумку в руках у сына, и с жалостью и сочувствием посмотрел на Люка. Тот не отрывал глаз от младшего омеги, проплыв мимо родителя и скомкано попрощавшись.
- Соби, одумайся! У всего должен быть предел. Если ты сейчас уйдёшь – можешь не возвращаться.
Сын замер на пороге. С кухни снова послышались рыдания омеги старшего.
- Видимо, давно надо было это сделать, – глухо бросил он через плечо и вышел на улицу.
Люк повернулся к сникшему альфе, на лице его было странное для такой ситуации непоколебимое спокойствие. Оно будто говорило «всё так и должно быть». Тот покачал головой, не зная, что сказать своему студенту, который вмиг стал не только свидетелем, но и непосредственным участником их семейных проблем. Он махнул рукой, отвернулся и пошёл на кухню, успокаивать мужа.
Соби уселся на переднее сиденье большого внедорожника, закинув сумку назад. Его всё ещё трясло от жестоких слов, сказанных отцом. Не возвращаться? Может, тот просто искал повод, чтобы избавиться от своего неудобного, позорящего его сына-омеги?
Соби был желанным и красивым ребёнком. На маленького омегу сбегались полюбоваться везде, куда бы его не приводили гордые родители. На детской площадке, в кафетерии или в общественном транспорте люди обращали внимание на необычную внешность очаровательного крохи. Смуглая кожа и иссиня-чёрные волосы мальчика были для их региона почти экзотикой. А когда омега вскидывал на взрослых свои бездонные глаза насыщенного синего цвета, все тут же начинали охать и ахать, дивясь на такое чудо природы. Папочка подозревал, что внешность Соби передалась ему от загадочного прадеда, оседлого Джипса. Джипсы - кочевой народ с плохой репутацией. Перемещаясь по миру в своих кибитках целым табором, они зарабатывают тем, что потешают городских простофиль танцами, номерами с ручными медведями и даже гадалками, не забывая обчистить несчастного зазевавшегося. Когда в школе ставили мюзикл про горбатого звонаря-альфу, прислуживавшего злому священнику-бете, учитель сразу же утвердил Соби на роль прекрасного омеги-джипса, Эсмиро, в которого несчастный звонарь был безнадёжно влюблён. Но, щедро одарив Соби красотой, природа отыгралась на его строптивом нраве. Маленький омега не желал играть с себе подобными, и постоянно влезал в драки с альфами. Те же, в свою очередь, ещё не осознавая разницу в их физическом развитии, велись на провокации и задавали свирепому омежке жару. Когда очередная разборка в младшей школе закончилась наложением восьми швов на бедовой голове Соби, родители пошли по врачам, решив, что у сына какой-то гормональный сбой. Врачи брали анализы и, убедившись, что сие не физический недуг, советовали родителям обратиться к детскому психиатру. Школьный психолог изо всех сил старался понять причину сбитого шаблона поведения красивого омеги, но не выявил никаких травм или психозов у маленького пациента. В конце-концов, все психиатры приходили к одному и тому же выводу – это его характер, его естественный темперамент, и бороться с ним бесполезно.
Соби продолжал водить дружбу с альфами и бетами, обходя стороной тихих омег, объясняя родителям, что те - примитивные плаксы. Он активно занимался спортом, принимая участия в разных соревнованиях, и его фигура стала совсем не похожа на изящную статуэтку, как обычно у собратьев. Тем более, что к концу школы парень ещё и вытянулся, став на голову выше некоторых бет. Если бы не его разящая наповал красота, никто бы не заподозрил в столь развитом, агрессивном спортсмене омегу. А уж голос, которым он мог переорать любого альфу, пугал даже их тренера.
Когда Соби начал интересоваться альфами, он потерпел несколько неприятных фиаско - те сторонились его, считая слишком альфаподобным. Несколько симпатий окончились ничем: ему предпочли более нежных и кокетливых омежек. Проглотив обиду, он решил, что будет "крутить любовь" только с бетами. Его привлекала их целеустремлённость и собранность. Одно время он всерьёз провозглашал, что беты – высшие существа, созданные мудрой природой, дабы сократить население, состоящее из тупых альф и омег, которые только и годны на то, чтобы плодиться, как кролики, да исходить гормонами по любому поводу. Непонимание сути омег и их чуждость, вызывали в нём раздражение, которое он не собирался скрывать, и со временем сформировало своего рода идеологию.
- Вот посмотрите, ещё один живот на ножках, – громко, не боясь быть услышанным, Соби тыкал пальцем в молодого беременного омегу рядом со школой. – Вместо того, чтобы поступить в университет или хотя бы поработать для приличия, он спрятался от этого слишком сложного для его куриных мозгов мира за своим круглым животом, оставляя решение всех своих проблем заарканенному альфе.
Омеги ненавидели Соби и, если бы не его сила и агрессия, уже давно проучили бы заносчивого собрата. Но тот пользовался популярностью у студентов, вокруг него постоянно кружили стаи почитателей его ораторского таланта, и им пришлось смириться с хамским поведением красавца, старательно игнорируя его ядовитые замечания. Он так и не смог подружиться ни с одним омегой, всё больше и больше закрываясь и разочаровываясь в отношениях, которые у него не складывались.
В свою первую течку Соби укатил с двумя приятелями-альфами в загородный дом. Через четыре дня он вернулся домой живой и энергичный, а на двух альфах лица не было. Похоже, он просто выжал из ребят все соки. Один из тех альф ещё долго ошивался под домом Соби, выкрикивая на весь район о своей безграничной страсти, а омега крутил пальцем у виска, и предоставил своему отцу разбираться с последствиями своего блуда - он просто опасался вступать в отношения, понимая, что рано или поздно альфа переметнётся к какому-нибудь миленькому омежке. Последующие течки были проведены в таком же угаре. Соби легко сближался с альфами, но после нескольких ночей бесконечного секса так же легко прощался с любовниками, «случайно» оставляя неправильные номера телефонов. Некоторые обиженные любовники обзывали его моральным уродом, имея в виду абсолютное неумение построить эмоциональную связь и отношения с кем-либо, но Соби только беспечно пожимал плечами. Однако он всегда был очень осторожен во всём, что касалось его здоровья. Альфам, не желавшим утруждать себя безопасным сексом, тут же давал от ворот поворот, не вдаваясь в объяснения. Одно время Соби удалось наладить отношения с сокурсником-бетой. И эта связь давала Соби почти всё, что он хотел. Брайан неожиданно спокойно пустил его сверху, отдаваясь с таким же удовольствием, с которым и брал. Соби даже стал спокойнее в повседневной жизни. Возможно, реализация своих амбиций и желаний, наконец, дала омеге долгожданный баланс в душе. Он как раз оканчивал университет и ходил по собеседованиям, очаровывая работодателей своей красотой и острым умом, когда Брайан решил уехать работать заграницу. Соби добился места в желанной IT компании, выиграв у шестерых других претендентов, среди которых был единственной омегой. Жизнь наладилась, но не хватало его невозмутимого беты больше, чем Соби ожидал. Он даже попробовал повстречаться с бетами из смежных отделов, но те опасались чересчур темпераментного омеги и вежливо отказывались. Соби продолжал общаться с университетской компанией, но альфы начали жениться один за другим, а их мужья не желали, чтобы благоверные проводили время в барах с "бесстыжим омегой". Со временем компания совсем рассыпалась, и Соби частенько напивался в гордом одиночестве, отбрёхиваясь от навязчивых ухажёров, если только не был настолько пьян, что они казались ему симпатичными. Омега любил секс, но быстро убедился, что большинство альф заботятся только о своём удовольствии, и если он не был взбудоражен течкой, его случайные любовники навевали на него тоску. На форуме фетишистов он снял одного бету, искавшего "верхнего" омегу, и поначалу они прекрасно проводили время. Но, к сожалению, тот оказался не только фетишистом, но и полным психом, начав попросту преследовать Соби. После очередной сцены ревности, устроенной любовником в офисе у Соби перед коллегами, омега распрощался со своим пассивным партнёром. А потом, четыре года назад, произошёл тот самый случай, после которого он переехал обратно к родителям и несколько месяцев лежал дома под присмотром папочки.
В тот злосчастный дождливый и промозглый вечер Соби планомерно напивался в маленьком баре на окраине города. Для омеги у него была прекрасная переносимость алкоголя, он редко упивался до беспамятства, его никогда не тошнило, а наутро не мучило похмелье. Этот бар был выбран по причине отдаленности от его съёмной квартиры, ибо в ближайших барах, он уже изрядно «наследил», нарываясь на пьяные скандалы с альфами или соблазняя оных в моменты романтического настроя. Два здоровенных альфы подсели к гуляке и сразу начали брать его в оборот, уговаривая провести вечер в более интимной обстановке. У Соби не было альфы с момента последней течки, так что, взбудораженный их сильным запахом и одурманенный алкоголем, он легко согласился поехать.
Пока один ухажёр рулил через незнакомые районы, другой тискал Соби на заднем сиденье, не особо сдерживая свои инстинкты. Не обращая внимания на окрики, альфа грубо мял его и кусал до крови. Соби начал быстро трезветь, чувствуя, что слабо контролирует ситуацию. За окнами проплывали пустынные, грязные улицы городских трущоб. Соби никогда не был в этой части города и не успел отследить, как они здесь очутились. На жёсткое требование остановить машину, омега неожиданно получил кулаком в лицо. Когда его вытаскивали из машины, Соби не дёргался, пытаясь оглядеться по сторонам. Его приволокли к полуразрушенному дому, откуда гремела музыка и слышались пьяные крики. Вечеринка была в самом разгаре, а его похитили для увеселительных мероприятий. Омега понял, что больше медлить нельзя, и атаковал.
Со всей силы засадив одному мордовороту ногой в пах, второму ударил в кадык кулаком. Пока похитители приходили в себя, хрипя на мокром от дождя тротуаре, Соби уже нёсся пулей вниз по улице, не разбирая дороги. Кварталы были абсолютно безлюдными, с одинаковыми серыми домами, с узкими проходами между ними. Он свернул в один такой проход, пытаясь отдышаться. Прижавшись к стене и достав чудом не оброненный телефон, Соби попытался определить своё местоположение по GPS. Полицию в этом районе всё равно не дождаться, а вот такси приедет куда угодно. Сконцентрировавшись на экране, он пропустил момент, когда преследователи обошли его со спины.
Соби дрался, как лев, не чувствуя боли от адреналина, но когда его дважды приложили головой о каменную стену дома, потерял ориентацию и начал отключаться. Сползая по стене на холодный асфальт, словно в дымке, он увидел, как один из ублюдков кулём повалился рядом с ним и перестал двигаться. На фоне тусклого фонаря Соби разглядел фигуру подростка, держащего в руке доску для скейтборда. Почему-то второго альфы уже не было поблизости, и когда до слуха Соби долетел звук полицейских сирен, он понял почему. Подросток подбежал к избитому и, сев рядом с ним на асфальт, положил его окровавленную голову себе на колени.
- Держись, я вызвал полицию. Держись! – повторял паренёк, гладя несчастного по плечам. – Я тебя не оставлю, всё будет хорошо.
Проваливаясь в черноту, Соби почувствовал, как спаситель склонился над его лицом и мягко поцеловал в висок.
Когда он очнулся в больнице, никакого подростка уже не было, зато папочка рыдал на всю палату, будто единственный сын уже лежал в гробу. Полицейский рассказал, что звонок в отделение был сделан с телефона Соби, что нашли рядом с ним, а вот подросток дал дёру, когда увидел приехавший наряд. Альфа, которого вырубил скейбордист, приложив доской по голове, был заключён под стражу. У Соби была сломана рука и два ребра, на голове - рваная рана и, как следствие удара, тяжёлое сотрясение. И, в довесок, небольшой шрам на скуле остался грёбаным украшением на всю жизнь. Родители тут же перевезли сына домой, где ему следовало лежать несколько месяцев под их присмотром. Месяцы восстановления дались всем членам семьи крайне тяжело. Соби постоянно был на взводе из-за невозможности даже помыться без посторонней помощи, а головные боли не снимали и сильные препараты. В какой-то момент папа стал подсыпать измученному больному успокоительное, ибо нервный срыв у обоих был не за горами…
Люк захлопнул дверцу машины и, повернувшись к Соби, одарил его такой неожиданно тёплой, счастливой улыбкой, что тому показалось, будто они в музыкальном клипе на старую рок-балладу. Осталось только вставить кадр с ними на фоне моря, непременно в лучах закатного солнца.
- Во-от ты странный! – протянул Соби, отворачиваясь и глядя через лобовое стекло на дорогу. – Ладно, погнали.
Альфа завёл машину, вернул на лицо суровое выражение и, бесцеремонно погладив Соби по коленке, нажал на газ.
- Ты насчёт отца не переживай – он сгоряча это, – неожиданно произнёс Люк.
Соби растерялся. Ситуация была совершенно из ряда вон, но, похоже, попутчик чувствовал себя вполне комфортно, будто они вот уже много лет в это время года ездят на Каньоны.
- Люк, - вкрадчиво начал он, – скажи мне, ты что, прикалываешься? Тебя вообще во всей этой ситуации ничего не смущает?
Соби приподнял брови и уставился на водителя своими глазами почти неестественного синего цвета. Тот пожал плечами, поглядывая то на Соби, то на дорогу.
- Прорвёмся.
Это было единственное, что он ответил. Соби закатил глаза, осознав, что ближайшие недели обещают быть какими угодно, только не скучными. Прорвёмся...
Глава II
Ещё в городе Люк предусмотрительно закупился водой и едой в дорогу, и теперь Соби сидел весь в крошках и фантиках от дорожной снеди. В лобовом стекле уже третий час показывали один и тот же фильм: дорога, уходящая в никуда, обрамлённая рыжей землёй, покрытой камнями и колючками.
- Хочешь, я тебе разложу заднее сиденье и ты поспишь? – спросил Люк, когда пассажир нарочито страдальчески вздохнул, дожевав очередную пачку чипсов.
Соби не хотел спать, но согласился поменять дислокацию, чтобы хоть как-то развлечься. Прижавшись к обочине, Люк забрался на заднее сиденье и стал ловко переворачивать подушки. Соби сунулся было помочь и даже успел ухватиться за одну из подушек, но альфа отодвинул его руки с категоричным «я сам». Пожав плечами, он отвернулся и привалился спиной к машине, обозревая бескрайние просторы прерии. Солнце иссушило эти несчастные места, опаляя жгучим излучением жёсткую землю. Соби запрокинул голову назад, зажмурившись. Солнце палило даже сквозь закрытые веки и, казалось, просвечивало кожу лица до костей.
- Обгоришь ведь, - услышал взволнованный голос и почувствовал, как Люк потянул его за руку. – Вот, ложись, я включу кондиционер.
Проморгавшись от плывущих перед глазами пятен, Соби с удивлением обнаружил довольно объёмную лежанку, получившуюся из сложенных сидений. Конечно, целиком он на ней не поместится, но если согнуть ноги в коленях, то можно довольно комфортно примоститься и вздремнуть.
- Хорошая машина, слушай, – с уважением покивал он.
- Классная, да? Сам перебрал – гордо заулыбался водитель. – Погоди, сейчас я тебе подушку достану.
Пока тот рылся в огромном багажнике в поисках подушки, Соби развалился на прохладной коже заднего сиденья и подтянул к себе бездонный пакет с едой. Мерный ход машины, мягкая подушка с каким-то странно-знакомым запахом и набитый желудок способствовали приятной дрёме. Пробормотав «Если устанешь – буди, я подменю», прикрыл глаза. Ему показалось, он закрыл их всего-то на пару минут, а за окном было уже темно. Соби сел и некультурно зевнул, не прикрывая рта, да ещё и с протяжным «а-а-а».
- Ты куда меня везёшь? – пробасил он охрипшим со сна голосом.
Люк дёрнулся от неожиданности.
- Что за чарующий голос с заднего сиденья? – выдохнул он со смехом. – Уже почти приехали.
Соби присмотрелся к дороге в свете фар и вместо асфальта увидел голую потрескавшуюся землю.
- Мы съехали с шоссе?
- Да уже с полчаса как. Дом Университета стоит в самом Каньоне. Туда только на внедорожнике и проедешь.
- А еду где брать? – забеспокоился гость.
- До магазинов далековато, ближайший – около часа езды, в поселке, но зато он круглосуточный. Я закупился, так что нам пока хватит, не волнуйся.
- Да я и не волнуюсь. За меня, вон, папа волнуется.
Люк шумно выдохнул, и Соби не сразу сообразил, что у альфы это что-то между улыбкой и смехом. Типа, похихикал. Минут через пятнадцать фары выхватили покосившийся частокол забора, и машина упёрлась в деревянные ворота, в которых не хватало доброй половины досок. Дёрнув собравшегося было выйти Люка за плечо обратно в машину, Соби открыл дверцу, спрыгивая на землю.
- Сиди, я открою. Там замкА нет?
Подойдя к воротам, он снял деревянный засов, и толкнул их с заметным усилием. Распахнув на нужную ширину, махнул Люку рукой, дескать, проезжай.
Дом стоял в центре огороженной территории и имел все шансы быть снятым в ужастике про резню бензопилой. По крайней мере, при зловещем свете фар.
- Днём он очень даже симпатичный, - кисло оправдался Люк.
- Да ладно, и так сойдёт. Открывай, – кивнул Соби на дверь.
Прогретое нутро дома пахнуло на гостей деревом и пылью. Люк включил свет, и по облегчению, пробежавшему по его лицу, стало понятно, что уверенности насчёт электричества у студента не было.
- Раньше свет был от дизельного генератора, а вот уже год как удалось подсоединиться к линии передач. Но тут с каникул никого не было… - предложение Люк закончил каким-то бубнежом под нос.
Переступив порог, мужчины сразу оказались в большой комнате с мебелью, накрытой белыми покрывалами.
- Мебельный морг какой-то, - хмыкнул Соби и прошёлся по комнате, разглядывая интерьер. В глубине дома обнаружилась ещё одну комнатушку, оказавшаяся тесной кухней. Соби пощёлкал выключателем. – А здесь лампочка перегорела, похоже.
- Я привёз лампочки, сейчас поменяем.
Люк подошёл к узкой лестнице на второй этаж и подозвал своего нового соседа.
- На втором этаже ещё одна маленькая комната. С кроватью. Ты?.. - и он в упор уставился на Соби, указывая пальцем наверх.
Тот начал резво подниматься по лестнице, решив сначала осмотреть спальню. Было понятно, что альфа пытается прощупать, в качестве кого они будут тут дальше существовать. Всё упиралось в вопрос как они будут спать. Тусклая лампочка осветила небольшую комнату. БОльшую часть пространства занимала двуспальная кровать, тоже покрытая белым. У стены стояли комод и шкаф, плюс пара разномастных стульев ни к селу ни к городу. Соби подошёл к кровати и начал аккуратно складывать ткань, чтобы не поднять пыль.
- А где будешь спать ты? – спросил он, поворачиваясь к Люку.
Напряженно смотревший на омегу всё это время, Люк кивнул будто сам себе. Вроде как, его ожидания подтвердились.
- Внизу есть софа, – он повернулся к лестнице и прокричал, спускаясь. – Я сейчас принесу бельё из машины.
Соби стянул тканевый свёрток с кровати и, стараясь не трясти, спустился и вынес её на улицу.
- Завтра выбьем, – кивнул он Люку, снующему с сумками от машины к дому.
Соби сразу включился в работу наравне с альфой, ибо презирал белоручек. Вообще, когда кто-то о нём чрезмерно заботился, он казался себе праздным бездельником. К тому же, Соби ненавидел чувствовать себя обязанным. Они слаженно обживали дом, обмениваясь короткими фразами. Пока что по минимуму - основная работа предстояла завтра, ведь на дворе уже глубокая ночь. Снаружи стрекотали цикады, а вокруг грязного мигающего плафона на крыльце закружила мошкара и мотыльки. Ночь, как и положено ночам вдали от цивилизации, была чёрной, непроглядной, с яркими густо рассыпанными по небосклону звёздами. Таская сумки из машины, Соби поглядывал на это сумасшедшее небо и вдруг поймал себя на том, что улыбается. Этой тишине, этому покою, этому дурманящему запаху остывающей земли и подсушенной травы.
Он включил убитый с виду холодильник, тот забился, загремел, но не отдал концы, и Соби плотно набил его продуктами из пакетов. Домовитый студент меж тем застелил кровати привезённым бельём и отодвинул к стенам скрипящую мебель, чтобы не спотыкаться об неё, собрал все половики и вынес на улицу.
- Туалет и ванная вон за той дверью, хотя сейчас вода только холодная, – альфа указал на незаметную дверь под лестницей. – Но мы можем вскипятить тебе воды на плите. Хочешь?
Ужасно хотелось освежиться после дороги, но побегушки с ковшиками Соби не прельщали. Он прошёл в ванную и включил воду, дабы оценить масштаб бедствия. Облезлый кран затрясся, как паралитик, и начал толчками выплёвывать ржавую жидкость. Люк зашёл следом, заглянул омеге через плечо.
- Мда-а, – констатировал он. – Скважина прорыта за домом, оттуда качается вода. Для согрева есть газовый котёл, хотя при таком солнце завтра вода всё равно нагреется. Надо только заполнить бак на крыше. Оставь, должна протечь. Я пока кран посмотрю.
Соби кивнул и попытался выйти из комнатушки. Ванная была очень маленькой, и мужчины начали нескладно толкаться, пытаясь друг друга обойти. В какой-то момент Соби оказался слишком плотно зажат между дверным косяком и Люком, и оба замерли, как по команде. Альфа неуместно задумчиво всматривался в его лицо, совершенно не стесняясь, будто прикидывая варианты возможного поведения омеги в следующий момент. Обычно так смотрят на светофор в ожидании переключения света. Соби никогда не боялся конфронтации, посему глаз не прятал. Он сдвинул соболиные брови, гипнотизируя здоровяка своими лучистыми синими глазищами. Атмосфера в маленькой комнате накалялась. Люк наклонил голову к левому плечу.
- Драться будешь? – серьёзно осведомился он.
Не совсем поняв, что тот имеет в виду, Соби произнёс, не меняясь в лице и не отрывая глаз от Люка:
- Даже не представляешь, как.
- О-о, очень даже представляю, - ещё больше запутывая омегу, уверенно заявил Люк и отступил назад, поднимая руки ладонями вперёд в знак капитуляции.
- Правильное решение, - пробормотал победитель и удалился.
Слегка разнервничавшийся Соби, стараясь не показывать своего состояния, как можно увереннее поднялся наверх. В стычках с альфами он получил золотую медаль ещё в университете - там ежедневно находился самоуверенный индюк, пытавшийся взять Соби нахрапом, попутав его с милой омежкой. Тот факт, что сейчас он сам напросился на компанию, буквально затребовав руки и сердца заскочившего на огонёк альфы, отодвигался в сторону. В конце-концов, Соби же объяснил свою позицию! Да и Люк, вроде, не настаивал и сказал, что они «прорвутся». Это же, типа, разберутся? Вот завтра и начнут разбираться, а лучше послезавтра.
Он расстегнул сумку, достал туалетные принадлежности и хотел было вытащить одежду, но вовремя додумался, что класть её пока некуда. Полки в шкафу покрыты слоем пыли в палец толщиной, и, до основательной уборки, разбирать сумки было неразумно. Соби предвкушал какую активную деятельность они завтра разведут в этом маленьком прибежище. Он ненавидел пассивность, ничегонеделание доводило его до невроза. В университете он часами пропадал на стадионе, играя во всё подряд со всеми желающими. «Где у тебя батарейки вынимаются?» - как-то спросил его уморившийся друг-бета, которого тот уговаривал на очередную партию в теннис.
Один чванливый альфа с психологического факультета как-то решил самоутвердиться за счёт скандальной известности Соби. Он развёл целую полемику на тему сублимации у омег, отрицающих свою сущность и компенсировавших свою ущербность излишней физической активностью. "Лекция" происходило в студенческом баре, альфа умышленно говорил громко и кивал в сторону столика, за которым сидел Соби с парочкой приятелей. Подогретая алкоголем публика с готовностью реготала над сомнительными шутками великого психолога. Соби окинул глазами возбуждённую толпу, лениво встал, приблизился вплотную к всезнайке и под общее «а-ах» похабно облапал того за задницу.
- Сладкий, ты на психологическом единственный альфа среди омег, если я не ошибаюсь? Ищешь себе настоящего самца? – громко спросил Соби опешившего оратора елейным голосом и пошло подмигнул.
Толпа завыла и заулюлюкала, а покрасневший врачеватель душ с силой оттолкнул "пациента" и позорно ретировался, врезаясь в стулья. Больше желающих описать психологический портрет нетипичного омеги не нашлось…
Не раздеваясь, Соби залез в кровать. Как ни странно, в доме стало ощутимо холодать. Он закрутился в одеяло и попытался пригреться, но от тонкого пледа в пододеяльнике толку не было. Помаявшись минут десять, он сел и зябко поёжился. Было слышно, как внизу Люк улёгся на скрипучую софу и затих. Включив свет, Соби с раздражением принялся рыться в сумке, выискивая, что бы ещё на себя надеть для тепла. Не найдя ничего подходящего, решил спуститься и попросить ещё одеяло. «Вот тебе и пустыня!» - злопыхал про себя Соби, спускаясь по узкой лестнице в кромешной темноте. Чуть не навернувшись с крутых ступенек, он громко чертыхнулся, повиснув на деревянных перилах. Послышался щелчок, и первый этаж осветила тусклая настольная лампа с пузатым плафоном, стоящая рядом с софой на тумбочке. Люк смотрел на взъерошенного омегу, щурясь от света.
- Живой? – хрипло спросил он.
- Почему так холодно? – возмутился Соби в ответ, делая несколько шагов к софе. – Я думал, здесь всегда жарко!
Люк сел на кровати и вдел ноги в смешные тапки, стилизованные под народное творчество оленеводов.
- Ночью камень остывает быстро, а дом в расщелине. Так что здесь по ночам совсем не жарко. Завтра я посмотрю, что там с котлом, и будем топить с вечера. А сегодня… - он пожал плечами. – Сегодня можем лечь вместе, под двумя одеялами, потому что все покрывала на улице – их надо от пыли выбивать.
И он спокойно посмотрел на Соби, будто спрашивал о чём-то совсем обыденном, наподобие куда свернуть на перекрёстке. Никакого вызова, никакого намёка на что-то большее, чем просто решение насущной проблемы.
Соби не умел реагировать в стиле омег, сокрушаться и капризничать. Он быстро взвесил все плюсы и минусы и пришёл к выводу, что лучше спать в тепле, чем крутиться и мёрзнуть, а потом свалиться с простудой вдали от цивилизации. Конечно, ситуация была откровенно провокационная, что там говорить. И дом на отшибе, и молодой сильный альфа, и общая кровать – всё напоминало какой-то дешёвый любовный роман для омежек. Но трепетать и ломаться в данной ситуации было глупо, тем более, что он сам спустился к соседу.
- Пойдём наверх, там кровать больше, – кивнул он и повернулся к лестнице.
Соби услышал, как за спиной "сожитель" зашуршал одеялами и подушками, сгребая всё в один комок. Почти наверху лестницы обернулся к альфе и помог ему, забрав выпадающую из рук подушку. Всё-таки эту практически отвесную лестницу построил какой-то маньяк-скалолаз. В полной тишине они растянули одеяла на кровати в два слоя, взбили подушки. Люк указал на один край кровати, молча вопрошая, на какой стороне будет почивать замёрзший. Тот пожал плечами и лёг с той стороны, где стоял. Немая пантомима создавала какой-то совсем ненужный интим. Зашуршав одеялами, сопостельники начали крутиться, устраиваясь поудобнее. В процессе возни Соби толкнул коленом бедро Люка.
- Только давай без этого вот, - строго сказал тот и повернулся к омеге спиной.
Вспыльчивость Соби была записана в его родильной карте.
- Да я!.. – он приподнялся на локтях, пытаясь в темноте испепелить соседа гневным взглядом. - Знаешь, что?!
- Спи.
С возмущённым «ха-а», омега отвернулся от нахала, сотрясая кровать, пару раз врезал подушке кулаком, подбивая её под щёку и затих. Через несколько секунд он поймал себя на том, что ему уже слишком смешно, чтобы даже обижаться. Всё-таки он не ожидал, что обычный день закончится таким цирком в кровати с незнакомым альфой-недотрогой в покосившейся хижине, в расщелине Великого Каньона. А ещё через пару секунд Соби уже стало не до смеха. По спине пошёл немного подзабытый жар, между ягодиц запульсировало. Мать-природа призывала омегу задуматься о деторождении с молодым самцом, который лежал рядом и бессовестно пах. Если бы омега был гусеничкой, он бы уже сжимал и разжимал своё безногое тельце, дабы придвинуться к альфе под тёплый бок. Части мозга начинали отключаться одна за другой, словно лампы в длинном коридоре - ещё немного, и наступит полная и безнадёжная темень. Задница-предательница словно намагнитилась и отклячивалась в направлении затихшего Люка, как стрелка на компасе. Сказать по правде, Соби весь вечер с удовольствием принюхивался к Люку и разглядывал его, пока тот был занят работой в доме и не мог видеть оценивающих взоров.
«В моём возрасте уж как-нибудь справлюсь с гормональными порывами», - самонадеянно подумал Соби и уткнулся носом в подушку, чтобы манящий запах отпустил его хоть на чуть-чуть. Может, за это время хоть удастся уснуть.
Глава III
Соби не мог припомнить, когда в последний раз просыпался в таком отличном настроении. Сердце пело, в голове крутилось окончание какого-то прекрасного радостного сна, а лицо расплывалось в улыбке. Было слегка жарковато, но очень уютно. Тело блаженствовало, будто на пуховой перине. Соби открыл глаза и просканировал окружающее пространство.
Факт первый: он лежит головой на плече Люка, закинув на него ногу и руку.
Факт второй: Люк лежит неподвижно на спине и печально пялится в потолок.
Факт третий, самый унизительный: Соби пустил слюну на футболку Люка.
Омега дёрнулся от горячего тела, пытаясь отползти, но запутался в одеяле. Облегчённо выдохнув, поруганный альфа с кряком потянул затёкшие руки-ноги и начал вылезать из-под одеяла. Давненько Соби не краснел, пожалуй, что со школы. Надо же так: взобрался на мужика, умостился, пригрелся и ведь даже не почувствовал! Люк тем временем нашарил ногами тапки рядом с кроватью и поднялся. Соби опять поймал себя на том, что пялится на мощную спину и крепкий зад. Чёрт!
- Чего ты меня не разбудил? – ворчливо спросил он, отворачиваясь от соблазнительной картинки. – Я теперь как дебил себя чувствую.
Альфа хмыкнул и как-то поспешно двинул к двери. С лестницы донёсся его голос.
- Решил, что одну ночь уж я потерплю.
Соби сжал кулаки. Вот скотина! Терпел он, оказывается! А то Соби не помнит, как тот его вылизывал в родительском доме! Кстати, почему он не среагировал ночью на запах омеги? Ущербный, что ли? Проспал с ним тихо всю ночь в одной кровати, как мышь, никаких гнусных поползновений. Может, ему запах Соби не нравится? И утром лежал, пялился в потолок, изображал тут из себя жертву атаки медведя. Та-ак… Омега заглянул под одеяло и уныло оценил увиденное. Интересно, а своим торчащим членом он успел потереться об отцовского студента? С таким отдыхом на Каньоне омега поседеет за неделю, к бабке не ходи…
Люк громыхал в ванной, будто разбирал там стены. Когда Соби засунул нос в дверь комнатушки, он обнаружил альфу стоящим на четвереньках, задом кверху в позе страуса. Его голова была практически полностью под грязной чугунной ванной. Соби тоже притих, пытаясь сообразить, чего Люк там высматривает. Через пару минут омегу осенила догадка.
- Ты что, застрял?
Люк дёрнулся, по дому раздался гулкий чугунный звон.
- Чёрт… Подкрался прям... – тихо бормотал слесарь, пятясь задом, вытаскивая верхнюю часть туловища из-под ванны.
Он встал на ноги, потирая ушибленную голову. В руке красовалась ржавая труба.
- Вот. Эта уже ни к чёрту, пойду, поищу в сарае, там, вроде, была такая же.
Соби оглядел непригодную пока ванную и направился на выход.
- На улице ведь есть колодец? – спросил он, открывая дверь. – Я умоюсь и помогу тебе с тру…
Соби замер на пороге, пытаясь охватить глазами огромную рыжую каменную глыбу, нависшую над их маленьким домиком. Вчера ночью нельзя было и представить, как близко они на самом деле к древним хребтам Великого Каньона. Как и сказал Люк, их хижина находилась прямо в расселине между двумя исполинами, блестящими на солнце гладкими оранжево-красными боками. Соби даже примерно не мог оценить реальной высоты этой скалы, ибо при таких сумасшедших размерах глазомер сбивался. Он обернул к Люку восторженное лицо, и тот с пониманием улыбнулся в ответ. Величие, масштаб, а главное, такая непосредственная близость этого бесспорного чуда света, завораживали. Соби вышел во двор, задирая голову и крутясь вокруг своей оси. Он был словно в сказке про маленького бету, попавшего в царство великанов, которую ему читал папочка в детстве. Соби с трудом сдержался, чтобы не заорать от восторга.
На улице была благодать. Солнце уже прогрело воздух, но ещё не устроило пекла. Маленькие птички стремительно пикировали с дерева на дерево, чирикая о чём-то своём. Люк направился через двор к покосившемуся сараю, на ходу указав Соби на полуосыпавшиеся кирпичные бортики колодца. Из его недр торчала толстая изогнутая труба с рычагом на конце.
- Вон колодец. Вода потечёт, если несколько раз нажать на рычаг. Сам справишься или помочь?
Соби пристально поглядел на Люка, но не заметил на его лице признаков издёвки или насмешки.
- Справлюсь, - чуть более ехидно, чем хотел, ответил он и повис на рычаге.
Люк ушёл в сарай и, судя по грохоту, рьяно взялся за поиски новой трубы. Через несколько неизящных «па» рядом с колонкой, Соби с облегчением увидел, как из трубы потекла чистая вода. Он ёжился и вскрикивал под ледяными струями, но стойко терпел, умывая лицо и намыливая руки. Орудуя зубной щёткой, наблюдал, как сосредоточенный альфа бегает из дома в сарай и обратно, каждый раз волоча какие-то новые инструменты. Приведя себя в порядок и отлив в дальние кусты, Соби заглянул в сарай.
- Сам справишься или помочь? – как можно нейтральнее поинтересовался ехидна.
- Нет, я уже почти всё, надо только потуже затянуть. А ты нам сообразишь что-нибудь поесть? – спросил тот на ходу, выскакивая из сарая с очередным разводным ключом.
Соби поплёлся в дом, раздумывая, не указали ли ему на его омежье место у плиты. «Но жрать-то хочется», - возразил сам себе строптивец. Что ж теперь, голодать?
Поборовшись с намертво приржавевшим вентилем на кухонном кране и таки победив его, Соби засучил рукава. Сначала протёр влажной тряпкой пол, столы и стулья, а потом и ту немногочисленную посуду, которую нашёл в им же вымытых шкафчиках. Включив газовую плиту, вскипятил чайник и зажарил омлет из четырёх яиц. Достал из холодильника и помыл овощи, нарезал хлеб и сыр. Услышав, как в ванной загудели трубы, он громко выкрикнул в комнату:
- Люк, чай или кофе?
- Кофе!
- А соль-сахар где?
- В красном пакете возле кухни.
Когда Соби поставил дымящиеся тарелки и чашки на стол, на кухню, потирая руки, вошёл Люк. С его коротких каштановых волос стекали капельки воды, майка была мокрая почти насквозь. Соби втянул носом воздух, чертыхаясь про себя. Запах половозрелого альфы пробивался даже сквозь горький аромат кофе и жареных яиц, заставляя омегу тянуться к сильному телу. И ведь это только первый день!
Люк оглядел кухню и тепло улыбнулся. Соби уже видел эту улыбку, тогда, в машине. Так улыбаются только дети в самом нежном возрасте, и омега никогда не видел, чтобы так улыбались взрослые альфы. Люк сел за стол, восторженно глядя на вкусный завтрак.
- Ты такой молодец, Соби, - просто сказал он и взял в руки приборы. – Приятных нам аппетитов! Намазать тебе хлеб маслом?
Омега придвинул свой стул к столу, подумав, что ему почему-то неловко, когда Люк его хвалит вот так просто, прямо в лицо. Сразу захотелось сказать что-то саркастичное, чтобы скрыть смущение. Этот альфа действует ему на нервы!
- Как там ванна? – деловито осведомился Соби, цепляя на вилку омлет, умышленно проигнорировав вопрос Люка про хлеб. Он и раньше-то не особо умел принимать заботу и ухаживания.
- Отлично. Сейчас наполню бак, и через несколько часов у нас будет тёплая вода.
Люк всё-таки намазал ему бутерброд и подвинул к его тарелке. Автоматически что ли, или воспитание такое?
- Надо ещё разобраться с котлом, чтобы опять ночью не мёрзнуть, - проговорил омега, запихивая в рот маленькую помидорку, и тут же осёкся, вспомнив про сегодняшнюю жаркую ночку. Вот кто его за язык дёргает? Дался ему этот котёл!
- Да, я посмотрю, - кивнул ремонтник, отхлёбывая дымящийся кофе. – У тебя нежная кожа?
Соби тут же подавился хлебом (тем самым!) и начал надсадно хрипеть. Из глаз покатились слёзы, горло сжималось в спазматическом кашле. Да будет ему уже покой на этих грёбанных каникулах?
Удивлённо приподняв брови, Люк отложил вилку и несколько раз стукнул омегу раскрытой ладонью по спине. Тот отпихнул руку и глубоко вдохнул, набирая воздух в лёгкие.
- Хлебом подавился? – невинно уточнил спасатель.
Соби отхлебнул чай и поднял на наглеца потемневший взгляд.
- Это что ещё за вопросы такие? – просипел он, сдвинув брови.
Люк округлил глаза, отправляя в рот кусок омлета.
- Про кожу? Да я к тому, что днём я буду уходить на Большие Камни, а там сильное солнце. Вот я и думаю, брать тебя с собой, или ты обгоришь. А ты чего подумал?
Соби мысленно поблагодарил своего прадеда-Джипса за смуглую кожу, иначе бы краснеть ему сейчас перед этим молодым и невозмутимым альфой, как маков цвет. И это уже второй раз за сегодня! Как этому незатейливому на первый взгляд студенту удаётся засмущать матёрого Соби, всю жизнь приструнявшего альф, как глупых щенков? Наверное, за последнюю пару лет домашней жизни подрастерял социальные навыки. Да и в постели в последнее время у него были одни размазни, пускающие слюни на властные замашки и нетипичное для омеги развитое мускулистое тело.
Люк же, не подозревая о страданиях своего соседа, жмурился от удовольствия, отправляя в рот очередной кусок. Съев всё, что тот положил ему на тарелку, сыто отвалился на спинку стула.
- Как хорошо, - умиротворённо проговорил обжора, и Соби ухмыльнулся, глядя на его осоловелое лицо. – Всё так вкусно, спасибо. С тобой не пропадёшь, дорогой!
У омеги мгновенно вытянулось лицо, а Люк встал из-за стола и, как ни в чём не бывало, начал собирать тарелки, мурлыча под нос какую-то песенку. Соби моргнул пару раз, как филин, глядя в стену перед собой. Спохватившись, покосился на альфу. Тот включил воду в раковине и, пританцовывая, взялся мыть тарелки. Подавив желание опустить голову и побиться лбом о столешницу, Соби встал и умотал из кухни.
- Возьми в сарае вёдра, будем мыть дом! – крикнул вдогонку беглецу Люк.
- М-м.
- А?
- Сейчас принесу!
Он вышел на крыльцо и остановился под деревянным козырьком. Тишина. Соби и не знал, что можно вот так выйти из дома и попасть в тишину. То есть, шумы, конечно, были – птицы стрекотали, ветер трепал ветки с листьями, поскрипывала дверь приоткрытого сарая, мотаясь от сквозняка, позвякивала цепь на колодезной трубе. Но тишины было больше, она была весомой и оглущающей. Омега сладко потянулся и направился в сарай за вёдрами.
Уборка шла лихо. Мужчины обменивались в основном междометиями, работая слаженно и эффективно.
- Здесь подержи.
- Угу.
- Эту подвинь.
- На.
- Сюда вставляй.
- Ага.
Комнатушка наверху засияла ободранными полами и растрескавшимися дверцами шкафа. Да, не курорт, но уютно, а теперь и чисто. Соби сел на так и неубранную кровать и оглядел своё гнездышко – солнце нагнало жару через окно, и влага от протёртых мокрой тряпкой деревянных поверхностей испарялась теперь, образуя банное марево. Со двора вдруг послышались глухие удары. И он облокотился на подоконник выглядывая за окно. Там Люк перекинул покрывало через железную перекладину на двух железных кольях, непонятно, за каким лядом стоящих посередь двора, и мутузил его большой разлапистой веткой. Из покрывал вырывались клубы пыли, окутывая всё пространство лёгкой дымкой.
- Люк, повяжи что-нибудь на лицо! Что ты дышишь этой дрянью? – выкрикнул наблюдатель из своего окна.
Тот почесал в затылке, задрал голову, жмурясь от солнца, и помахал Соби.
- Иди сюда, тут и для тебя найдётся... палка! – он показал ряд ровных белых зубов. – Захвати с собой какие-нибудь косынки, что ли…
Соби ухмыльнулся про «палку для него» и поскакал вниз, прихватив по дороге два тонких полотенца с кухни.
Покрывалам досталось по первое число. Мужчины лупасили от души, выкрикивая какие-то самурайские «ха-а» и «хо-о». У обоих на лице были повязки, как у грабителей, оба смеялись, нападая на беззащитную ткань. Потом руки дошли до половиков, потом - до пледов, и через час оба были без сил, как после занятий боксом.
- Воды! – простонал Соби, наклоняясь и упираясь руками в коленки. Он стянул с лица бандитскую повязку. – Пить!
По согнутой спине Соби проскользила ладонь.
- Принести?
Соби задрал голову, прищурил глаза от солнца. Люк стоял над ним, буравя тем же взглядом, что и в той комнате, в родительском доме. Вот она - природа альфы, показала себя, наконец: грудь вздымается, рот приоткрыт, взгляд тяжёлый, лапающий. Соби в очередной раз подивился, какой же тот здоровый, крупнее многих альф. Сейчас, когда солнце освещало Люка со спины, возникло какое-то смутное ощущение дежавю. Соби напрягся. Рука Люка продолжала скользить по спине, а взгляд блуждал по всему его тело. По спине пошли мурашки от того, что его гладили. Тело тут же отозвалось – блядские гормоны. Что делать-то? Отбрить, сделать вид, что не заметил, уйти в дом - что? Люк придвинулся ближе и Соби резко выпрямился. Рука альфы тут же соскочила с его спины. Здоровяк втянул воздух через нос и начал наклонять к омеге голову, принюхиваясь к волосам. Его глаза стали совсем тёмными, он снова потянул к Соби руки. Тот плавал в запахе альфы, ему тоже хотелось потрогать Люка, почувствовать ближе. Чёрт, как некстати. И эта тишина между ними давит, будто звенит. За доли секунды в голове проносятся возможные варианты событий: они вместе на кровати на втором этаже, они сейчас ссорятся и расходятся по разным углам, они отшучиваются и делают вид, что ничего не было. Решать надо сейчас, и решать надо Соби.
- Не надо, - сказал он, глядя альфе в глаза. – Я сам принесу. Ты будешь?
Люк опустил руки, продолжая его оглядывать, словно дракон свои сокровища.
- Буду, - хрипло сказал он, облизывая губы.
«Пора сваливать», - подумал Соби и двинул в дом. Он шёл не оглядываясь, успокаивая зачастившее сердце. Этот альфа был непредсказуем. И непонятно, насколько управляем. В нём будто бурлит что-то, периодически пытаясь выбраться на поверхность. И Соби совсем не был уверен, что он сможет справиться с этим парнем, если дело дойдёт до… А, собственно, до чего? На насилие тот не решится – всё-таки Соби не похож на безответного омежку, да и вообще он – студент отца. А если не насилие? А если пустить этого красавца в свою в постель? Соби зашёл в дом и обернулся. С улицы его не было видно, и он встал напротив дверного проёма, разглядывая альфу.
Люк стоял там же, где его оставили – на залитой солнцем площадке перед домом, и вид у него был совсем растерянный. Он крутил головой, будто что-то услышал и искал это глазами. Потом как-то по-детски вытер лоб предплечьем, провёл ладонью по ёжику каштановых волос.
«Что же с тобой происходит, Люк? - тихо проговорил Соби, сузив свои лазоревые глаза. – Почему ты так равнодушно улёгся в мою постель, да ещё и рыкнул на меня, а теперь тебя потряхивает, хотя мы просто стояли на улице?»
Варианта было два: психика или химия. Соби постучал указательным пальцем по губам, раздумывая. Люк, не подозревая, что за ним следит пара прекрасных глаз, закинул руки через голову назад и потянул со спины футболку. Соби приоткрыл рот и замер. Футболка ползла вверх, оголяя смуглую блестящую кожу, под которой перекатывались мышцы мощной спины. Это что ещё за порно в каньонах? Стянув футболку через голову, альфа вытер ею пыльное лицо и запихнул её край в задний карман джинсов. Все движения были словно на автомате, он явно пребывал в каких-то своих мыслях. Соби провёл рукой по груди вниз, по животу и дальше, сжал ладонь на промежности. Член налился кровью и запульсировал, задница сжалась. Уже второй день он пребывал в постоянном полувозбуждённом состоянии из-за этого альфы. В доме пахло Люком, Соби сейчас чётко ощущал его запах. А сам альфа, такой идеальный и манкий в своих приспущенных джинсах, стоял под палящим солнцем на желтой, иссушенной земле. Затаившись в полумраке дома, Соби опустил руку в свободные штаны и сжал в ладони изголодавшегося приятеля. «Я быстро», - подумал он и шустро заработал кулаком. Соби не сводил глаз с Люка, а тот маялся под солнцем. Почесал плечо, толкнул камешек под ногой, подошёл к перекладине и стянул с неё выбитый плед. Надо было быстро заканчивать – он может пойти в дом в любой момент. Соби задвигал рукой быстрее, часто задышал, не отрывая глаз от своей живой фантазии. Пружина в яйцах сжалась до боли и резко выстрелила. Он вскрикнул и закрыл глаза на долю секунды, чтобы прийти в себя. Когда открыл, увидел, что Люк пристально смотрит точно в тёмный проём открытой двери, будто видит его. Соби зажал рот рукой, словно тот мог услышать его дыхание. Альфа сдвинул брови и повёл носом. Боже, он слышал вскрик, он точно слышал! Или нет? Люк закинул плед на плечо и уверено двинулся к дому, лицо его было сосредоточено, глаза смотрели ровно туда, где стоял омега. Соби сорвался с места и помчался к себе наверх, пытаясь не заляпать одежду скользкой от спермы рукой.
- Соби? – услышал он низкий голос за своей спиной, когда влетал в комнату, стараясь не очень грохнуть дверью. – Ты здесь?
Беглец прижался спиной к двери, пытаясь отдышаться. Он чувствовал себя подростком. Давненько он не устраивал таких игрищ вокруг альфы. Хотя, если подумать, то никогда их не устраивал – обычно всё было наоборот, преследовали как раз его.
- Соби, – голос раздавался от лестницы. Альфа был в доме, он уже стоял внизу. – С тобой всё хорошо? Мне зайти?
Омега услышал шаги – Люк поднимался к нему. Надо было что-то ответить, что-то придумать.
- Д-да, я тут… переодеваюсь… Я весь в пыли! – неуверенно выкрикнул он , качая головой, удивляясь тому, что он теперь ещё и врать начал, как нервическая омежка.
Шаги на лестнице прекратились – Люк остановился. Соби прижал ухо к двери, прислушиваясь – он даже отсюда различал тяжёлое дыхание альфы. Секунда, другая, оба мужчины молчали, разделяемые фанерной дверью. Соби подумал, что надо бы снять брюки и изляпанные спермой и смазкой трусы, но никак не мог приступить к делу, напрягая слух, чтобы понять, что делает странный альфа на лестнице. Через пару секунд Люк начал спускаться вниз. Соби услышал, как тот роется в своей сумке. Вжикнула молния, раздался какой-то странный звук, будто от погремушки, затем всё стихло.
Поражаясь собственному неуместному поведению, Соби начал стаскивать с себя одежду. Он стоял босыми ногами на неровном деревянном полу, и по его лицу гуляла шкодливая улыбка. Впервые за многие годы он почувствовал себя живым. Соби встал напротив открытого окна полностью обнажённый и зажмурился от удовольствия, когда тёплый ветерок пошёл гулять по голой коже. Было необыкновенно хорошо, голова опустела, остались одни ощущения. Он находился в какой-то гармонии и спокойствии, и вместе с тем, внутри него зрело предвкушение, азарт, желание – эти чувства были странными и почти забытыми. Будто вся жизнь Соби последних лет побледнела, будто только сейчас начиналось всё самое интересное. До слуха расслабленного омеги долетел голос Люка.
- Соби, вода согрелась – можешь помыться. Я… я пойду в сарай, у меня там… - и так и не договорив, альфа, судя по стихающим шагам, вышел из дома.
Соби тут же взбодрился и, вытащив из сумки полотенце, высунул нос из комнаты. Люка в доме не было. Проскакав все ступеньки за секунды, Соби в одном наброшенном на бёдра полотенце подошёл к большой сумке Люка и уставился на неё. Сумка была застёгнута на молнию, но замка на ней не было. Разведчик глянул в окно, убедился, что Люк не крутится рядом с домом и, пробурчав себе под нос «Плохая омега. Очень плохая омега», нырнул в искомую сумку чуть ли не по пояс. Он аккуратно перебирал сложенные стопкой вещи и пакетики, пытаясь понять, чем же это тихушник здесь гремел. Постучав по боковому кармашку, он услышал знакомый звук.
- Ага! - победно вскрикнул следопыт и достал пластиковый пузырёк с таблетками.
Он сразу узнал голубую этикетку. «Блокаль» настойчиво рекламировался по телеку. Сильнейший гормональный блокатор для альф с действием до 12 часов. Им пичкают уголовников-альф в тюрьмах, чтобы те не переубивали друг друга. «Так вот в чём причина твоего странного поведения, дорогой Люк», - довольно промурлыкал Соби себе под нос и, быстро положив всё на место, посеменил в ванную.
Подождав, пока потечёт тёплая вода, омега с томным «а-ах» влез в кургузую чугунную ванну, подставляя тело под струи. В голове роились какие-то хулиганские мысли. А что, если подменить Люку его чудо-пилюли? Как он себя поведёт? Вот уж, наверное, не будет строить из себя недотрогу и порыкивать на невинную омегу, когда та случайно коснётся его коленом! Что будет с самим Соби при таком раскладе, интриган пока не загадывал – подумаешь, этот альфа всего-то вдвое его больше, ха! Всегда можно удрать, вокруг вон сколько пространства – беги не хочу.
Соби вышел из ванной в прекрасном настроении и, быстро одевшись, отправился на поиски запропавшего соседа. Пройдя по дому, он неожиданно уловил какой-то неясный шорох из-под пола. Соби озадаченно закрутил головой, пытаясь понять источник звука. Мыши? Зайдя на кухню, он удивлённо уставился на открытый погреб в дальнем углу комнаты. Надо же, всё утро здесь крутился, а вырезанную дверцу в полу не заметил.
Он заглянул в неосвещённый подвал и удостоверился, что звуки идут оттуда. В темноту уходила кривая деревянная лестница, выглядевшая крайне ненадёжной. Соби затаил дыхание и, войдя в какой-то детский трепет, поставил ногу на первую ступеньку. Шорох продолжался, будто кто-то скрёб там чем-то железным о каменный фундамент. Из погреба потянуло сырым холодом. Соби начал тихо спускаться, ёжась от возбуждения и страха. Он погружался в темноту, пока нога не нащупала гипсовый пол. Встав на твёрдую поверхность, он покрутил головой. Подвал был довольно глубоким, по крайней мере, можно было стоять в полный рост. Шорох раздавался из дальнего угла, куда не доходил свет из открытой сверху дверцы. Соби вытянул руку и медленно пошёл вперёд, вспоминая, как с приятелями в летнем лагере лазили в заброшенный корпус. Сладкий страх, дёргающий нервы, подстегнул сердце, и он, закусив губу, продолжал двигаться на звук. Таинственный скрежет становился всё ближе и, судя по звуку, до его источника уже было рукой падать. Под ноги попадались какие-то мягкие, судя по всему, тряпки, мелкие камушки и деревяшки. Соби аккуратно переступал, стараясь двигаться как можно тише. Он почувствовал запах альфы, Люка, такой свежий, острый, знакомый. Люк был здесь, совсем рядом в этой темноте. Скрежет прекратился, и Соби услышал дыхание другого человека рядом с собой. Его руки упёрлись в чужое тело, которое вздрогнуло в ответ на прикосновение. Тишина, темнота... Соби провёл ладонями по телу напротив, понимая на ощупь, что это грудь. Под тонкой материей футболки угадывались маленькие затвердевшие от поглаживаний соски. Омега снова стал возбуждаться – его рот приоткрылся, член пытался распрямиться в трусах, а между ягодиц опять потекло. Соби шагнул к молчавшему альфе и, взбудораженный темнотой и его запахом, обвил руки вокруг его шеи. Он слепо потянулся вверх, к лицу Люка, и закрыл глаза в предвкушении сладкого поцелуя.
- Ты чего лунатишь? – услышал он спокойный голос альфы и остановился.
- Что? – опешил Соби, выныривая из неги.
Он только сейчас заметил, что Люк не обнял его в ответ.
- Я… я услышал шорох… - промямлил соблазнитель, поспешно убирая руки с чужой шеи, чувствуя, как снова краснеет. – Ты… что здесь делаешь?
Судя по движению воздуха и направлению голоса, Люк отвернулся и присел на корточки.
- Котёл пытаюсь открыть - тут крышка печки заела. Сейчас, болты раскачаю и всё. Фонарь погас, но я на ощупь.
Соби стоял над альфой, сгорая от стыда. Значит, Люк уже нажрался своих таблеток, и его не волнует ни Соби, ни его запах, а бедный омега – страдай. Ну всё, дружок! Ты ещё пожалеешь!
- Ясно, - злобно прошипел отвергнутый и двинулся обратно к лестнице наверх. – Ты уж почини, а то ещё одну совместную ночёвку я не выдержу!
Раздражённый Соби вылетел из погреба на светлую кухню и воинственно пошагал к себе в комнату. Перерыв свою сумку, он нашёл то, что искал - его таблетки для сосудов. Соби пил их после сотрясения, врач сказал, что они способствуют кровообращению мозга и предотвращают сосудистые спазмы. Вреда от них не было, правда, неизвестно, была ли польза. Мститель поспешил вниз с заветным пузырьком и, воровато прислушиваясь к шорохам из-под дома, полез в чужую сумку. По форме таблетки Соби не были похожи на Блокаль, но, возможно, что "пациент" не заметит подмены. Высыпав в карман пилюли из голубого пузырька Люка, Соби пересыпал туда свои, завинтил крышку и запихнул его обратно в сумку.
- Сверим часы, - прошептал он сам себе, засекая двенадцать часов. – Вот и посмотрим этой ночью, кто тут лунатит.
И, злорадно улыбаясь, Соби упорхнул на улицу, собирать выбитые половики и покрывала.
Глава IV
Обед готовили вместе. Оба делали вид, что ничего не случилось. Люк резал мясо и варил рис, а Соби кромсал овощи в салат.
- Геология – потрясающе интересна, - восторженно рассказывал студент о своём факультете. – Самое поразительное, что по каким-то, казалось бы, камушкам, мы можем проследить историю земли на миллионы лет назад! Извержения вулканов, которые уже давно потухли или движения ледников, представляешь? На фоне таких глобальных и древних явлений как-то сразу по-другому смотришь на настоящее. Даже не знаю, как объяснить…
Люк смущённо улыбнулся куда-то в кастрюлю с рисом.
- Я понял, что ты хотел сказать, - кивнул Соби. – Сразу понимаешь, насколько огромна и бесконечна наша вселенная и какие мы пылинки со своими проблемами? Или что-то типа того…
- Что-то типа того, да! – засиял глазами геолог и перевернул мясо в скворчащей сковородке.
После обеда Люк решил вытащить из сарая подвесной диванчик с навесом, похожий на широкие качели на цепях.
- Зачем это? – спросил Соби, прикрывая ладонью глаза от солнца. – Будешь качаться? Ты вроде уже большой мальчик.
Альфа хмыкнул, продолжая волочить тяжеленную установку к крыльцу.
- Будешь сидеть здесь, читать, - пропыхтел он.
- Что читать-то? У меня с собой книжек нет, - пожал плечами Соби.
- Здесь есть, в доме. От предыдущих студентов. Там всякие детективы и книжки для омег.
- Для омег? – Соби фыркнул. – Я не читаю любовные романы, если ты об этом.
- Почему? – Люк встал рядом с диванчиком и начал затягивать все крепления разводным ключом, прихваченным из сарая. – Тебе кажется это недостойным или глупым?
Соби не ожидал таких вопросов от молодого парня. Что за странная тема для разговора?
- Ну… Мне они кажутся идиотскими, - ответил наконец цензор и закрепил мысль: – Да. Идиотскими.
Люк быстро глянул на собеседника и повернулся обратно к своим гайкам.
- Что именно? То, что они про любовь? – похоже, эта тема его забавляла. Или его забавляло злить взрослого омегу.
- А что, это такая серьёзная тема, ты считаешь? – решил перевернуть разговор Соби. Пусть теперь сам отдувается!
Люк продолжал улыбаться, словно он говорит с неразумным ребёнком.
- То есть, ты считаешь, что она совсем не серьёзная, как я понимаю?
Это что, какой-то тест геолога или что? Соби фыркнул и решил промолчать. В конце концов, когда не знаешь, как себя вести, лучше всего брать паузу. Люк присел на корточки, прикапывая ножки, чтобы диван не «играл» на неровной земле. Соби решил было, что тема закрыта, но тот вдруг произнёс:
- Ты зря недооцениваешь такое сильное чувство, Соби. Добрая половина народа в тюрьмах сидят из-за убийств на почве ревности. А сколько людей кончают жизнь самоубийством из-за любви? Да и психотерапевтам бы не платили столько, будь любовные проблемы такими неважными. Разве можно игнорировать эти факты? Это всё равно, что не принимать всерьёз водородную бомбу. – Люк поднялся на ноги. – Вот, теперь будет стоять ровно. Можно набросить на неё тот коричневый плед, который мы сегодня выбивали.
Сбитый с толку будничным тоном и спокойным переходом к пледу, Соби задумчиво повернулся к дому и пошагал к крыльцу. Что хотел сказать Люк и как это понимать, он не знал. Соби вообще мало что мог сказать про любовь, он не был уверен, что понимает природу этого явления. Ему нравились разные мужчины на протяжении жизни, со многими он спал и даже встречался, но любил ли?.. Скорей всего, нет, иначе бы знал. Наверное, Люк прав. Было бессмысленно отрицать это чувство, оно такое же реальное, как, например, ненависть или страх. Но что мог сказать слепой о цвете?
После раскладывания вещей по ящикам, туристы направились на Большие Камни. До нужного места надо было пройти по тропинке с полчаса. Солнце начало готовиться к закату, и жара спАла. Соби шёл рядом с Люком, обходя небольшие валуны, разглядывая рыжие скалы по обе стороны едва заметной тропинки. Из сухой земли торчали колючие маленькие кустарнички, кое-где цвели яркими цветами тёмно-зелёные кактусы. Пахло жарой и горячим камнем. Соби, впервые столкнувшись с природой в такой непосредственной близости, расспрашивал Люка об этих местах, о здешних животных, о Каньонах. Тот рассказывал интересно, понятно, указывая рукой в разные стороны – то на отвесную скалу, то на диковинное растение. Соби слушал внимательно, не отвлекаясь. Вернее, как: он отвлекался на тело рассказчика. На его широкие плечи, крепкие ноги и высокую поджарую задницу. Заглядывался, если быть точнее. Ему стало казаться, что у Люка очень красивый голос, а манера говорить, немного тише, чем обычно говорят альфы, отзывалась у Соби волнением ниже живота. Вообще, он снова начал впадать в какое-то неожиданное, для горной прогулки, возбуждение. Ему вдруг захотелось разузнать о Люке побольше – где тот родился, что делал до университета, что планирует делать дальше. Это было что-то новенькое – обычно Соби мало интересовался чужими людьми, а других у него, можно сказать, и не было.
Через какое-то время Люк остановился и заговорщицки поглядел на Соби.
- Закрой глаза, - сказал он, подходя вплотную.
Соби поглядел в серые глаза и его сердце пропустило пару ударов. Люк взял его за руку и повторил почти шёпотом:
- Закрой, не бойся.
- Я и не боюсь, - поспешно ответил тот и, в подтверждение своих слов, зажмурился.
Люк потянул Соби за руку, переплетая их пальцы.
- Я тебя поведу, иди за мной, - Они медленно двинулись вперёд. – Только не подглядывай.
Соби опять охватило то же волнение, что и в сегодняшнем тёмном подвале. Все чувства обострились, он снова отчётливо ощутил манящий запах. Он послушно шагал за Люком, крепко держась за его широкую тёплую ладонь. Через минуту почувствовал под своими подошвами плоскую твёрдую поверхность, очевидно, камень. В лицо подул ветерок, будто они вышли на открытую площадку. Соби ощутил, как Люк обошёл его и, придвинувшись сзади, прошептал на ухо:
- Открывай!
Он открыл глаза и задохнулся. Они стояли на огромном пологом плато, а перед и под ними на километры вперёд простирались гигантские буро-оранжевые скалы, причудливых форм, изрезанные, изломанные, словно в мастерской капризного скульптора. У подножья скал текла тонкая, на первый взгляд, река, но если приглядеться, понимаешь, что она просто очень далеко, поэтому кажется такой тоненькой. От столь головокружительной картины Соби качнулся, пытаясь отпрянуть от края плато. Люк обнял его сзади – не крепко, но надёжно. Соби оглядывал эту бесконечную, сбивающую с ног красоту, держась за запястье Люка на своей талии. От восторга наворачивались слёзы.
- Боже… - только и смог вымолвить он и сжал чужую руку.
- С ума сойти, да? – согласился Люк, любуясь.
Они долго стояли и молча смотрели на это великолепие. Потом Люк достал из рюкзака свои инструменты и начал отбивать какие-то нужные ему для исследований породы, а Соби подполз к самому краю нагретого плато и лёг на живот, оглядывая Каньоны внизу.
- Соби, аккуратнее, - покрикивал Люк, ловко расщепляя рыжие слои.
- Я осторожно, - по-детски откликался тот и кидал вниз маленькие камушки.
Обратно шли, взбудораженные увиденным. Соби скакал и махал руками, делясь впечатлениями и расспрашивая, куда они пойдут завтра. Сетовал, что не взял с собой хороший фотоаппарат, но Люк пообещал ему свой, и Соби обрадовался, как дитя. По дороге омеге хотелось отчебучить какую-нибудь романтическую фигню: схватить спокойного альфу за руку или по-хулигански запрыгнуть на него сзади, чтобы тот его нёс на спине, но он сдерживался. Люк улыбался ему, охотно отвечал на все реплики, но руки не тянул. Соби пару раз оступился и альфа предупредительно поддерживал его под локоть, но это всё, что досталось ему по дороге домой.
«Понятно, он же под таблетками», - успокаивал себя немного разочарованный омега.
Солнце спускалось за огромные валуны и стало прохладно. Люк вытащил из сумки рубашку и накинул на плечи зазябшему попутчику.
- Простывшая омега в доме не к добру, - засмеялся он в ответ на удивлённый взгляд фиалковых глаз.
Соби притих, заворачиваясь в рубашку. Очень хотелось спросить Люка о таблетках, о том, зачем тот взял с собой в Каньоны незнакомого омегу, но это казалось стыдным, что ли. Вроде как напрашиваться на выяснения отношений, вроде как показывать своё волнение и заинтересованность. Соби даже разозлился на себя за такие непривычные для него переживания – ну чего расклеился-то? Секса давно не было? Тихий шёпот совести старался от себя гнать – ведь ничем таким страшным он соседа не травил! В конце концов, тот вообще жаждал сыграть с Соби свадьбу – что теперь дурака из него делает, вроде как Соби одному оно надо! Люк посматривал на затихшего попутчика, но ничего не говорил.
Когда дошли до дома, солнце совсем спряталось за верхушки скал и с улицы потянуло холодом. Люк включил котёл, и дом наполнился каким-то бульканьем, скрипом и завываниями.
- Вода по трубам пошла, - кивнул он и неожиданно предложил: - Пойдём, сожжём кое-какой хлам на улице?
- Костёр? – оживился турист.
Мужчины выволокли старые негодные стулья из дома и разломали на дрова. Люк выложил камнями круг на земле и накидал туда деревяшек. Принёс из дома жидкость для розжига, и через пять минут в их небольшом кострище занялся скромный огонь. Соби притащил из кухни несколько картофелин и хлеба, памятуя, как с родителями пекли картошку на костре в детстве. Нашёл в кустах обломанные веточки и насадил на них хлебные куски.
- На вот, - улыбаясь от уха до уха, он протянул импровизированный шампур Люку, раскладывающему на земле кусок брезента. – Зажжём эту ночь!
Мужчины уселись на расстеленный брезент рядом с костром, глядя на огонь. На улице стало совсем темно, и оранжевое пламя пестрило жаркими языками, отбрасывая тёплый свет на покосившийся домик, старый колодец и усталую парочку. Люк принёс Соби свой свитер, потом сходил за лимонадом и чипсами, оставшимися с дороги. Омега контролировал их «ужин на костре», следя за тем, чтобы картошка не скатывалась в огонь, а оставалась печься в тлеющих углях с краю. Разговор был обо всём и ни о чём. Соби слушал спокойный голос Люка и думал о том, что встреть он такого парня лет десять назад, возможно, жизнь сложилась бы иначе. Он вдруг почувствовал себя одиноким, наверное, впервые за свою жизнь. Представил, что после этих спонтанных каникул ему придётся вернуться в свою комнату, в свою жизнь, где вокруг будут одни раздражающие его люди. Некстати вспомнился смазливый сосед-альфа, который за его, Соби, спиной встречался с каким-то юным омежкой – такого он, конечно, не ожидал. Соби, вздохнув, задумчиво посмотрел на Люка рядом с костром и напрягся. Альфа сверлил его взглядом, будто считывая мысли. Смутившись, он отвёл глаза, быстро соображая, чем мог так заинтересовать пялящегося на него Люка. Хандра тут же отпустила, уступив место волнению и… ожиданию. Да, он ни на секунду не забывал о таблетках, поглядывая на часы, зная, что скоро действие принятой дозы Блокаля закончится. И тогда…
- Здесь связь не берёт, - вдруг сказал Люк, продолжая глядеть на него в упор.
- Что? – не понял тот.
- Ты постоянно смотришь на часы. Ждёшь от кого-то сообщения? Так вот, здесь связь не берёт. На Больших Камнях – возможно, а здесь - точно нет, – и снова пристальный взгляд.
Какой глазастый!
- Ты на военного геолога учишься – внимательный такой? – съязвил Соби. Ему стало не по себе от того, что Люк замечает его волнение.
- От кого сообщение-то ждёшь? – проигнорировал вопрос альфа.
Соби деловито начал рыхлить палкой прогоревшие деревяшки.
- Ты его не знаешь, - пробубнил он, шуруя палкой в золе. – Картошка готова. Будешь?
Он поднял на Люка свои прекрасные глаза и нежно улыбнулся, давая понять, что разговор на эту тему закончен. Тот прищурился, посверлил ещё пару секунд омегу глазами и, поняв, что больше ничего не добьётся, кивнул. Настроение у Соби улучшилось. Он рассказывал про новый антивирус, который сейчас программировал для заказчика, помогал Люку очищать дымящуюся чёрную картофелину и всё это время пристально следил за реакциями соседа. А тот начал нервничать.
Люк всё чаще и чаще «подвисал» взглядом на лице омеги. Скинул джинсовую куртку, хотя на улице не было жарко, и костёр почти догорел. По расчётам Соби, следующая доза должна быть ближе к полуночи, но, видимо, симптомы уже начали проявляться. Диверсант оглядывал тело Люка, чувствуя уже знакомое возбуждение. Даже сквозь дым костра он мог уловить запах желанного альфы. Чёрное небо в ярких звёздах, костёр и вековые скалы вокруг – они словно провалились во времени, где первые люди не знали ничего, кроме инстинктов. Люк, тяжело дыша, вскочил на ноги.
- Что такое? – томно спросил бесстыдник, еле сдерживаясь, чтобы не поползти к Люку по брезенту.
- Я… Сейчас приду, - бросил тот через плечо, направляясь в дом. – Тебе принести воды?
- Нет, - крикнул ему вдогонку довольный омега. – Я сейчас уже в душ и в постель.
Последнее слово он произнёс с явным удовольствием. Не спеша поднялся, залил костёр остатками лимонада и свернул брезент, придавив его большим камнем к земле.
В доме было тепло – котёл работал на полную катушку. Соби закрыл входную дверь и скинул на софу свитер Люка. Тот гремел стаканами на кухне. Омега скользнул взглядом по сумке Люка и отметил, что она сдвинута с места – значит, альфа туда лазил за своими таблетками. Ну-ну! Он подошёл к узкому книжному шкафу со стеклянными дверцами, по одной из которых шла трещина. Обтрёпанные корешки выглядывали через стекло, поражая воображение причудливыми названиями. «Антиальфа», «Омежий дозор», «Восстание течных» и тому подобные шедевры. Соби водил пальцем по пыльному стеклу, пытаясь разобрать буквы на торцах книг. Он как раз собирался засмеяться над «Омега с татуировкой муравьеда», когда вдруг от резкого запаха альфы у него буквально подкосились ноги. Природа укладывала омегу в горизонтальное положение для вязки.
Сильные, горячие руки тут же подхватили его сзади, не давая упасть. Люк молча зарылся носом в его волосы, продолжая прижимать к своему телу. В поясницу Соби упёрся железный член, и омежья задница тут же потекла смазкой. Соски набухли и болезненно тёрлись о грубую ткань рубашки. Температура тела подскочила градусов на пять разом, в ушах зашумело, а в заднице засвербило.
«Как быстро», - пронеслось в голове у Соби, но поделать с собой уже ничего не мог. Он немного повернул голову назад, ища губами желанные губы, но упрямец вдруг отпрыгнул от омеги и, сшибая на своём пути стулья, вылетел на улицу. Соби стоял, держась руками за книжный шкаф, чтоб не свалиться на пол. Сердце выпрыгивало из груди, а в глазах двоилось. Люк всё ещё сопротивляется? Надеется переждать возбуждение вдали от омеги, пока не начнёт действовать «лекарство»?
- Упрямый осёл, - прошипел омега и, покачиваясь, пошёл в ванну.
Соби пытался снять напряжение под душем. Он дрочил свой не желавший успокаиваться член, но тело хотело альфу, запах которого чувствовался даже через отдушки мыл и шампуней. Было странно, что его так пробрало вне течки – обычно Соби был куда спокойнее. Видимо, запах Люка действовал на него не так, как запахи других альф. Стоя под струями воды, он не мог ни кончить, ни отвлечься – какая-то пытка. Сколько ещё этот заполошный будет носиться по прериям, прежде чем придёт в его постель? Соби накинул полотенце на бёдра и, постанывая, поплёлся к себе в комнату. Люка не было видно, похоже, скитался.
Соби открыл окно в своей комнате, пытаясь остудиться прохладой с улицы. Раздетый, лёг на простыню, прислушиваясь к звукам ночи снаружи. Тёплый воздух от горячих батарей окутал тело, и он снова схватился за свой член. Пульсация в заднице не унималась – тело требовало альфу. Томление и предвкушение смешалось с болезненным возбуждением, и Соби выгибался на своей кровати, представляя, как желанный Люк, наконец, поднимется к нему в комнату. От одних только серых глаз и широких плеч можно было поехать мозгами. Соби крутился на кровати, мысленно зовя своего альфу. Наконец, он услышал скрип двери внизу – Люк пришёл домой. Быстрые шаги, звук открывающейся молнии на сумке. Потом шорох одежды, стук двери в ванну и шипение воды в душе. Принял ещё одну «дозу» и надеется, что она ему поможет... Соби лёг на спину, согнул ноги в коленях и закрыл глаза. Никто не должен идти против природы.
Под мерное пение цикад и шум душа внизу, Соби будто вошёл в транс. Ему мерещился склонившийся над ним Люк, целующим его своим красивыми пухлыми губами, оглаживающий всё его тело широкими ладонями. Чуткий слух уловил шорох на лестнице и Соби тут же сел на кровати. Он перестал дышать, услышав то, что слышал только единожды в своей жизни: настоящий, утробный рык альфы.
Словно хищное животное, подбирающееся к его двери, Люк издавал вибрирующий рык, который заставлял ноги омеги раздвигаться самим по себе. Соби медленно откинулся на спину и, глубоко задышав, уставился на приоткрывающуюся дверь между своими согнутыми в коленях ногами. Рык становился всё отчётливее, в тёмном проёме двери появился полностью обнажённый Люк. Соби приоткрыл рот, оглядывая его великолепное тело. Под поблескивающей кожей перекатывались мускулы, пока он, пригнувшись и принюхиваясь, медленно двигался к кровати, продолжая рычать на выдохе. Его толстый длинный член почти прижимался к животу. Соби аж затрясло, как ему захотелось получить себе это прекрасное чудовище, своего персонального дикого зверя. Он закусил губу, поглаживая свой сочившийся член, чувствуя, как вытекающая из ануса смазка холодит ложбинку между ягодиц. Люк подошёл вплотную и, поставив на колено на кровать, пополз к омеге, словно хищная кошка. Он навис над Соби, упираясь руками в матрас. У того внутри всё сладко сжималось от этого рыка, будто над ним сейчас возвышался не человек, а кровожадное животное, ведомое голыми инстинктами. Люк наклонился и его язык прошёлся по груди Соби, оставляя за собой влажный след на коже. Альфа обнюхивал его, водя носом по шее, вылизывая кожу в щекотном месте, под скулой. Тот дёрнулся и обвил сильными руками напряжённые плечи Люка, пытаясь притянуть к себе поближе, уложить на себя, почувствовать вес и мощь его тела. Альфа прижал Соби к матрасу, и тот ощутил вибрацию от стихающего рыка своим телом. Соби обхватил ладонями его лицо и потянулся к губам. Люк нежно сомкнул губы вокруг нижней губы омеги, мягко вылизывая её языком. Обмен жидкостями подстегнул сердцебиение обоих, они сцепились в плотные объятия, целуя друг друга с каким-то остервенением, дикой похотью. Никогда омега не хотел быть под кем-то так сильно, как сейчас под Люком. Словно альфа был его идеальным генетическим партнером, совершенной парой. Соби плохо понимал, что происходит, похоже, мозги отключались, он не чувствовал границ своего тела. Он хватался за Люка, прижимая его голову к своей груди. Тот перестал рычать, превратившись в осторожного любовника, облизывая и оглаживая Соби, обтираясь об него. Соби сам не заметил, как очередной раз царапая короткими когтями спину желанной добычи, он начал шептать:
- Хороший мальчик. Вот, молодец. Видишь, чего ты хотел нас лишить с таблетками своими, глупый альфа? Иди ко мне…
Люк замер с соском Соби в зубах. Омега открыл глаза, на секунду выныривая из марева похоти и оценивая только что сказанное. Альфа выпустил изо рта затвердевший сосок и поднял голову, пытаясь разглядеть в темноте его лицо.
- Что ты сказал? – с тихой угрозой проговорил он.
Соби лежал под Люком, продолжая по инерции тереться о его живот своим членом, понимая, что он, похоже, только что запалился, но тело не реагировало на панику мозга. Он обвил ногами бёдра приподнявшегося было альфы и потянулся рукой к его лицу.
- Успокойся и делай то, для чего тебя создала природа, Люк, - прошептал Соби и погладил его по щеке.
Люк резко выпрямился и спрыгнул на пол.
- Зачем ты это сделал? – прорычал он, тяжело дыша.
Соби видел, что его член всё так же крепко стоит, несмотря на сопротивление хозяина. И он ещё спрашивает, зачем?!
- Надоело, что ты строишь из себя недотрогу, - ответил Соби, поворачиваясь на бок и опираясь на согнутый локоть. – Зачем ты меня сюда привёз, Люк? Что за идиотские игры с этими таблетками? Ты же хочешь меня, я вижу!
Соби смотрел на мечущегося по комнате альфу, который крутил головой, пытаясь не то понять, куда Соби дел его таблетки, не то прийти в себя.
- Я?.. Недотрогу?! Зачем ТЕБЕ это надо? Почему так... тайком?!
Альфа схватил со стула полотенце и попытался закрутить его вокруг бёдер. Соби начало забавлять это упрямство.
- А ты разве не тайком пил свои таблетки? Нравилось делать из меня идиота?
Соби сел на кровати, его возбуждение стремительно перетекало в ярость.
- Ты оттолкнул меня несколько раз! – повысил голос Люк. Видать, его сильно прихватило. – Я что, по-твоему, насильник? Мне надо было настойчивей тебя принуждать? Я начал пить эту дрянь, потому что ты чётко дал понять, что не хочешь никакого сближения! А ты… Втихаря подменил таблетки вместо того, чтобы просто сказать чего ты хочешь!.. Всё должно быть всегда только по-твоему, да, Соби? Где таблетки?
Соби поджал колени к груди и обхватил ноги руками.
- Нигде! – рявкнул он, чувствуя злость из-за того, что альфа, по сути, прав. – Я их выбросил!
Люк тяжело дышал, его кожа блестела от испарины. Он подошёл к окну и втянул носом воздух с улицы.
- Одевайся, поедем в город. Мне нужны эти таблетки!
Омега накинул одеяло себе на спину и прорычал.
- Сам езжай, я никуда не поеду!
Альфа ударил кулаком по подоконнику и Соби сжался.
- Одевайся, я сказал, я тебя здесь одного не оставлю. Ну?
Соби понимал, что виноват, что делает какую-то ерунду, что он всё испортил, но не мог сдаться, просто не мог.
- Я не поеду! – заорал он.
Уж что-что, а орать-то он умел. Тем более, его раздражало какое-то непонятное ощущение чего-то смутно знакомого.
Альфа сел на стул и потёр ладонями лицо. Его явно трясло – Соби даже в темноте видел, как дрожали его руки.
- Соби, - стараясь звучать спокойно, проговорил Люк. – Мне очень плохо без таблеток… рядом с тобой. Но я не могу тебя оставить одного на два часа в этой глуши. Я прошу тебя, оденься, и мы быстро съездим за лекарством. Ты можешь спать на заднем сидении, можешь не разговаривать со мной, но я прошу тебя, перестань со мной спорить!
Омеге стало стыдно. Он всё ещё мог признаться Люку в своей симпатии. Признаться, что хотел его всё это время, но чёртова гордыня сжала горло, не давая озвучить правду. Соби встал с кровати, целомудренно прикрывшись покрывалом, и подошёл к шкафу. Достал свои брюки и, вытащив из кармана горсть таблеток, протянул раскрытую ладонь Люку. Тот выдохнул и, схватив одну таблетку, тут же отправил её в рот, так и не дав омеге шанса на признания. Соби смотрел на него, пока тот глотал таблетку, и жалел о своём поступке. Его всё ещё влекло к альфе, несмотря на ссору. Больше всего ему хотелось сейчас обнять Люка, сесть к нему на колени и услышать тот самый утробный рык, который он издавал, сходя с ума от возбуждения. Ведь сейчас, через несколько минут Люк успокоится и выйдет из этой комнаты, оставив омегу один на один с его неунимающимся стояком. Соби вытряс все таблетки на комод и молча поплёлся к кровати. Люк всё ещё тяжело дышал, ожидая действия таблеток. Похоже, он держался уже из последних сил – полотенце сжато в кулаках, он покачивался на стуле, будто баюкая себя.
- Что ты мне подсунул вместо Блокаля? – тихо спросил он завернувшегося в одеяло махинатора.
- Витамины. Ничего опасного, - ответил тот, зарываясь носом в подушку.
- Хоть на этом спасибо, - ухмыльнулся Люк в темноте. – Давай забудем о том, что произошло, ладно?
Соби услышал, как он поднялся со стула и медленно пошёл к двери.
- Спокойной ночи, Соби, - проговорил Люк, выходя из комнаты.
- Люк! – окликнул его омега.
- Да?
- …Прости.
- Я не сержусь. Спи.
Альфа закрыл дверь, выходя на лестницу. Соби было очень гадко на душе. Оказывается, осуждать и презирать других куда легче, чем себя. Если бы он мог, сам бы надавал себе тумаков. Всё, что не выносил в омегах – коварство, манипулирование – всё это он с блеском исполнил сейчас перед этим открытым и добрым парнем. Сам его отталкивал, даже приложил под дых, грозился набить морду, а потом вот таким нечестным способом загнал к себе в постель. То ему не нравилось, что Люк слишком уж к нему льнул, а потом с таким же жаром он обижался за то, что тот на него не соблазняется. Типичное нелогичное, капризное поведение ущербных омег! Соби накрылся одеялом с головой и тихонечко завыл. Получается, всё это время, что он считал себя особенным, Соби просто себе льстил. На самом деле при определённых обстоятельствах он мог пойти на те же хитрости, что и "обычная" омега. Просто у него не получалось подружиться с омегами – ведь для дружбы с ними надо было предъявить нечто большее, чем красивую морду и навыки игры в волейбол. А дружба с равнодушными бетами и «примитивными» альфами – разве не следствие его полной душевной глухоты и поверхностности?
Соби крутился на кровати, мучаясь от невозможности повернуть время вспять, чтобы не было этой унизительной ситуации с подменой таблеток. Ему хотелось пить, но он сидел тихо в своей комнате, боясь высунуть нос к альфе. Эта ночь показалась невозможно длинной. Соби вспоминал всех жертв своей травли, пытаясь по-другому посмотреть на тех омег, по поводу которых он так высокомерно и жестоко проходился. Как быстро он делал выводы о людях, поспешно навешивая ярлыки: «Слабак», «Бездарь», «Шлюха»… Казалось, что он-то всегда твёрдо стоит на ногах, живя согласно своим незыблемым принципам: не лги, не предавай доверия, не навязывайся. Сейчас всё это вспоминалось, как издёвка...
Когда солнце на востоке начало окрашивать небо в бледно-голубой цвет, Соби, наконец, уснул.
***
Соби проснулся от невозможно громкого чириканья птиц. Он поморщился и приоткрыл глаза. Солнце уже прогрело их ущелье, и в комнату заплывал запах тёплого камня. Похоже, дело шло к полудню. Он приподнялся на локтях, ощущая ноющую боль в затылке – тяжёлая ночка давала о себе знать, он чувствовал себя разбитым. Постанывая, опустил ноги на пол и подошёл к окну, воровато выглядывая на улицу. Он малодушно понадеялся, что Люк ушёл на Большие Камни и они увидятся только вечером. Хотелось оттянуть неловкую, после вчерашнего, встречу.
«Трус», - заслуженно обозвал себя омега и боевито сдвинул брови. - «Хватит прятаться! Что это ещё за неврастения?» И с этой установкой он начал поспешно натягивать шорты.
- Соби! – услышал он голос прямо за своей дверью. – Соби! Вставай!
Люк постучал в дверь, а храбрый омега тут же опрометью кинулся на постель и накрылся одеялом.
- Соби, я вхожу! Я волнуюсь… - Люк открыл дверь и засунул голову в щель. – Ты не заболел?
Судя по заботливому и приветливому голосу, он собирался сделать вид, что вчера ничего не случилось.
- У меня не получится такой же вкусный омлет, как у тебя, - с улыбкой в голосе сказал Люк и подошёл к кровати.
Соби повернулся к Люку и потёр глаза пальцами.
- Я просто… не выспался, - промямлил он, не решаясь поднять взгляда.
- Вставай, - подмигнул ему Люк и направился к двери. – Давай, я тебя жду!
Соби поднялся с кровати и потащился вниз, умываться.
Через двадцать минут, сидя за столом на кухне, Люк положил приборы на стол, рядом с тарелкой и уставился на омегу.
- Ну, что ты хмурый такой? Слушай! – он хитро прищурился. – Давай, так: ты сделаешь мне вкусный омлет, а за это я отвезу тебя в ближайшую больницу, мы проберёмся в палаты, и ты сможешь хоть всем больным там поменять их таблетки. Идёт?
Соби вытаращил глаза на альфу и покраснел. Как он может вот так шутить о таком постыдном поступке?
- Да ну тебя! – отвернулся Соби от смеющегося Люка, понимая, что выглядит надутым глупцом.
- Ну, Со-оби, - просительно протянул альфа. – Ну, не хмурься, у меня прямо сердце кровью обливается, когда ты такой. Ну, что мне для тебя сделать? Я знаю, я дурак. Но я так не хочу, чтобы ты расстраивался. Хочешь, я отведу тебя к реке?
Соби удивился ещё больше. Люк пытается его успокоить, да ещё и делает вид, что сам виноват?
- Я… - ему захотелось кинуться Люку на шею и повисеть там пару часов. – Я не из-за тебя расстроился. Я из-за…
Люк махнул рукой, дескать, не стоит оно того, что бы там ни было.
- Давай, поедим твоего фирменного омлета, а потом – на реку! Идёт? Я возьму фотоаппарат.
Он погладил Соби по руке и принялся резать хлеб. Тот рассеяно похлопал глазами и решил, что в этой реке он-то и утопится.
***
Мужчины бодро шагали по тропинке, вниз по наклонной. Кое-где спуск был довольно крутым, и Люк постоянно придерживал Соби за руку. Это было чертовски неловко. Для Соби. А альфе, похоже, было очень даже комфортно. Соби с надеждой подумал, что, возможно, вчера тот был в «гоне» и плохо помнит, что конкретно произошло. А вот он-то как раз помнил каждый поцелуй и каждый вздох. От этого Соби было сложно игнорировать прикосновения альфы – тело реагировало на него остро и однозначно. Больше всего его подкашивало то, что он плохо контролировал ситуацию. Он почти не понимал, что думает и чувствует Люк. У Соби вообще было мало опыта в распознавании состояний других людей. Не было такой необходимости. Раньше он всегда лидировал, подсознательно выбирая себе покладистых визави. Были альфы, которые обходили его стороной, считая вульгарным или альфаподобным. Самое противное, что среди этих альф были очень интересные и умные индивиды, и Соби это уязвляло. Он ни за что не признался бы в этом другим, но частенько, наблюдая гармоничные пары, задавался вопросом – а почему у него так не получалось? Но тут же сам себе говорил, что он «другой» и это «не для него». Он видел, как от его грубоватых шуток и наглого поведения у некоторых собеседников кривилось лицо, и те пытались быстренько свернуть общение, но подстраиваться и изображать из себя то, чем он не является, казалось унизительным.
Несмотря на то, что Люк обращался с ним уважительно и с явной симпатией, Соби чувствовал себя всё более и более неуверенно. И причина такого непотребства становилась очевидной: омега подзапал на Люка. Другого объяснения его переживаниям и самоедству не было. Беззащитность перед таким, казалось бы, обычным чувством расстроила Соби в конец. Отдохнул в Каньонах, твоего папу-омегу!
- Ещё минут пять, и мы у реки. Слышишь, как шумит? – Люк подмигнул пригорюнившемуся туристу.
Соби вынырнул из своих мрачных мыслей и прислушался. Впереди, за широкой скалой, точно текла река. Мужчины ускорили шаг и, пройдя рыжую громадину, вышли к быстрому, шумному потоку. Река была очень мелкая, по колено. Она текла по каменистому руслу, бурля и брызгая белой пеной, наталкиваясь на камни, которыми было уложено дно. Вода искрилась, бликуя на солнце, и от неё тянуло прохладой и свежестью. Соби опустился рядом с берегом и потрогал воду рукой.
- Брр, холоднючая, - сказал он, отдёргивая руку.
Люк нашёл большой плоский камень в тени скалы и кивнул на него.
- Иди, отдохни в тенёчке, я пока возьму образец речного песка. На, - он протянул Соби фотоаппарат, – поснимай, если хочешь.
Тот послушно уселся на камень. Он и впрямь чувствовал себя не ахти, тело было словно свинцовое. Люк разложил свои хитрые лопаточки-молоточки и углубился в недра. Соби навёл фокус на геолога.
- Ты просто в песочнице не наигрался в детстве, признайся! – крикнул геологу задира, хихикая над своей шуткой.
Люк повернулся к Соби и вдруг высунул язык. Соби тут же запечатлел языкастого студента и продолжил его подначивать.
- С таким артикуляционным аппаратом тебе надо было идти в языковеды, - присвистнул омега. – Ты всегда хотел в земле копаться? У тебя кротов в роду не было?
Люк улыбался и в шутку кидал в сторону язвы мелкие камушки. Соби уворачивался, продолжая снимать альфу, реку, небо, скалы.
Закончив свои копания, Люк подскочил к фотографу, поколдовал над камерой и, поставив её на камень, дёрнул омегу за руку.
- Совместное фото! – крикнул он и, встав напротив объектива, обнял Соби. – Улыбаемся!
Соби попытался собрать лицо в кучу, растерявшись от таких неожиданных объятий, а Люк вдруг прижал его ещё крепче и со смешным рыком звонко чмокнул в щёку. Соби вскрикнул, зажмурился и засмеялся – от такого поцелуя было щекотно и горячо. Люк начал в шутку его тискать, то дуя в ухо, то вороша волосы. Соби, позабыв о том, что ещё недавно пребывал в хандре и рефлексии, с писком вырывался для виду, ставил альфе «рожки» и строил смешные морды в камеру. Аппарат продолжал щёлкать, а Люк вдруг остановился и, не выпуская омегу из объятий, посмотрел ему в глаза.
- Какой же ты у меня красивый, - сказал Люк, открыто улыбаясь.
Всё. К таким вещам Соби был не готов. У него сбилось дыхание, щёки запылали, в висках противно застучало. Стало действительно плохо, будто он перегрелся или отравился. Люк тут же изменился в лице.
- Тебе нехорошо? Давай присядем, вот, – он усадил Соби на камень, поглаживая его по плечам. – Может, тебе голову напекло?
Люк метнулся к своему рюкзаку, оставшемуся лежать возле реки, и прибежал обратно с фляжкой.
- На, попей. Слушай, ты весь горишь! – он потрогал лоб Соби и нахмурился. – Не надо было мне тебя сюда тащить, всё-таки, путь не близкий.
Соби смущённо отводил глаза, пытаясь сообразить, какого чёрта с ним происходит. Начало ломить всё тело, будто в простуду. Кожа неприятно колола, и, несмотря на жару, его начало морозить.
- Я не понимаю… - тихо проговорил он, обхватывая себя руками и закрывая глаза.
Люк наклонился к нему и втянул носом воздух. Его глаза тут же расширились и он выпрямился.
- Ты сейчас потечёшь, - уверенно сказал альфа и начал быстро собирать разбросанные по берегу вещи. – Всё, уходим, я тебя донесу, если идти не можешь.
Соби приоткрыл глаза, пытаясь представить, как Люк собирается его «донести». А через пару секунд до него дошло, что тот сказал – у него начиналась течка. Соби прошиб холодный пот, а на затылке даже привстали волосы. Нет, нет, нет! Это будет катастрофой! Вдали от дома, вдали от его городского дома! Без таблеток, без прокладок, без нормальной ванны!..
- Но… у меня должно было быть только через месяц! Как же так… - он лепетал себе под нос, обхватив голову руками, будто от этого уймётся противное головокружение.
Люк повесил рюкзак себе на живот и аккуратно потянул Соби с камня, предварительно нацепив ему на голову свою походную панамку. Когда тот поднялся на ноги, альфа попросил его встать на камень. Соби послушно выполнял всё, что ему говорили. Стоя на камне, он чувствовал, что ноги вот-вот откажут, и он ляжет на землю, как больное животное. Люк повернулся к Соби спиной и наклонился вперёд.
- Залезай мне на спину, давай. Я тебя удержу.
Если бы не ужасное состояние Соби, которому было всё хуже и хуже с каждой минутой, он бы, конечно, не стал громоздиться на малознакомого альфу. Но ему было действительно худо. Соби обнял Люка за шею и практически лёг на его спину, позволяя тому придержать себя за бёдра. Люк подтянул ослабевшего омегу повыше и двинулся по тропинке вверх.
Дорога домой была настоящим мучением. У Соби скрутило поясницу и практически сразу же заболели руки и плечи. В придачу к постоянной тряске, которая отзывалась ноющей болью во всём теле, его начало трясти от запаха Люка. Стоящий член упирался в брюки и больно ударялся о спину альфы при каждом шаге. Люк периодически приговаривал какие-то успокаивающие слова и продолжал упрямо идти к их старенькому домику.
- Сейчас уже скоро, Соби. Потерпи чуть-чуть, мой хороший, - шептал Люк, и тот терпел.
Соби не понимал, почему у него сбился цикл и почему ему так плохо. Он не мог припомнить, чтобы так скручивало во время течек. Последние годы он вообще всё чаще пил гормональные и отсиживался дома. Походы по барам в поисках партнёров уже не прельщали, а молодой сосед не мог сидеть рядом с течным омегой всё время – у него была своя жизнь, и они не были парой.
Когда на горизонте показался дощатый забор, Соби накрыло уже по-чёрному. Кожа болела везде, даже на кончиках пальцев. Было ощущение, будто он искупался в кипящей воде, и теперь любое прикосновение для него мучительно. С Люка пот лил градом, грудь вздымалась от тяжёлого дыхания, но он ни разу не сбавил темп.
- Всё, мы уже дома, малыш. Уже пришли, - хрипло подбадривал отключающегося омегу Люк, и Соби краем сознания уловил, что его совершенно не раздражают эти нежности, которые альфа начал говорить ему. Будто Люк всегда разговаривал с Соби в такой манере. Не было неловкости, смущения – было приятно. Эти слова действительно успокаивали и отвлекали от дурноты.
Подойдя к дому, Люк отпер дверь и занёс Соби внутрь. Он аккуратно уложил омегу на софу и поспешил на кухню.
- Сейчас, воды принесу, полежи, мой красивый.
Соби слабо улыбнулся на очередную нежность и закрыл глаза. На софе было намного легче. Он распрямил ноги и вытянул тело, укладываясь поудобнее. С кухни прибежал Люк с мокрым полотенцем и стаканом воды. Он тут же сел на колени напротив софы и начал обтирать лицо Соби, одновременно пытаясь приподнять его голову, чтобы напоить.
- Вот, попей. Тебе надо много пить.
Соби жадно глотал воду, захлёбываясь и пуская струйки по подбородку и шее. Люк положил мокрое прохладное полотенце ему на лоб и взял за руку.
- Соби, послушай меня. Соби? – Люк дождался, пока тот осмысленно посмотрит на него и продолжил: - Пока ты ещё соображаешь, скажи мне, как мы поступим. Я могу сейчас разложить тебе лежанку в машине, дать обезболивающее и мы поедем в ближайший город за противотечным - это первый вариант. Я могу дать тебе обезболивающее, снотворное и оставить в доме, ночевать буду в сарае, буду ухаживать за тобой, когда тебе понадобиться. И есть третий вариант…
Люк сжал горячие пальцы омеги.
- Мы проведём всю течку вместе, но только если ты хочешь, чтобы мы действительно были вместе. Скажи мне сейчас, пока можешь, потому что когда ты полезешь на меня, я должен знать, что мне делать.
Он с волнением вглядывался в лицо Соби и молчал в ожидании ответа. А Соби…
Соби закрыл руками лицо и проговорил:
- Уйди, мне надо подумать.
Люк погладил напоследок его по плечу и пошёл в ванную.
Соби перевернулся на живот и уткнулся носом в подушку. Он всеми силами пытался сконцентрироваться, хотя в его состоянии это было крайне сложно. С любым другим альфой, он бы не раздумывал ни секунды, но Люк не был любым. Он был важен, он имел значение. К нему тянуло даже тогда, когда гормоны не бушевали. Рядом с ним Соби чувствовал себя словно ожившим. И это пугало до чертей. Потому, что он не хотел доверяться, не хотел рисковать и сближаться. Влюблённые омеги – это те, которые терпят, страдают, боятся. Это те, кто рожают детей и навсегда забывают про все свои мечты, становясь тенью своих альф. Это те, кем начинают тяготиться, когда они стареют и набирают вес. Это те, кого бросают ради других молодых и смазливых омежек.
- Нет, - простонал Соби в подушку. – Я не хочу, не хочу, не хочу…
Всё тело будто отекло, поясницу ломило, ноги продёргивало судорогами. Соби не мог подпустить к себе Люка, но и без него он не выдержит – это было понятно. Природа выкручивала омеге руки, заставляя смириться со своей сущностью. Соби закусывал губы, стеная, будто раненный на поле боя. Сейчас он вёл борьбу не только за своё тело, но и за своё сердце, которое берёг всю свою жизнь, насмехаясь над наивными влюблёнными.
Люк вышел из ванной, хотя вода продолжала шуметь. Соби повернул голову и одним глазом взглянул на такого желанного альфу. Тот был в джинсах и лёгкой рубашке, застёгнутой на все пуговицы под горло – видимо, оделся в ванной, дабы не будоражить стонущего омегу ещё больше.
- Сейчас наберётся ванна, полежишь там, тебе станет полегче, - проговорил Люк, подходя к софе и вставая над Соби. – Хочешь воду с лимоном?
Омега жадно сглотнул набежавшую слюну. Очень хотелось кислой водички.
- Да, - прохрипел он.
- Сахар положить или хочешь совсем кислую?
- С сахаром.
- Сейчас сделаю, – альфа повернулся к кухне. – Тёплую или со льдом?
- Тёплую.
- Любишь меня или нет?
- Люблю.
- Понял.
Люк скрылся на кухне, а Соби похолодел. Это не могли быть его слова! Это всё предательское тело, это оно! Что за психо-опыты? Это же прямо вырвалось само, ведь он не успел даже сообразить, что несёт! Соби на секунду позабыл о боли и слабости и попытался вскочить с софы – неважно, куда, главное убежать, спрятаться, забиться в угол. Сердце сжали тиски страха, будто он находился на вражеской территории совсем один и без оружия. Бежать! На улице раскалённый воздух, а в ванную открыта дверь. Соби почти скатился с софы, двигаясь к прохладной ванной на полусогнутых ногах, опираясь руками на близстоящую мебель. С кухни раздавался звон стекла, Люк гремел стаканами, размешивая лимонад. Соби доковылял до заветной комнаты, пытаясь на ходу стянуть с себя одежду. Он хотел нырнуть в прохладную воду и больше не всплывать никогда. Вперед, ещё чуть-чуть! Он едва не задушил себя футболкой, стаскивая её через голову. Сил осталось только на то, чтобы стянуть шорты вместе с бельём и повиснуть на краю прохладной чугунной ванны. Вода набралась до середины, по ней шли круги от струи из крана. Соби с кряхтением перевалился через бортик и рухнул в воду, расплёскивая её на пол. Всё, можно передохнуть.
Вода была чуть тёплой, приятно остужала болезненную горячую кожу. Тяжело дыша, Соби прикрыл глаза. Он чувствовал себя новорожденным, который вот-вот вылезет из утробы своего папы. Ему страшно, больно, он не знает, что ему делать. Люк зашёл в ванную, поднимая с пола сброшенные вещи Соби, протягивая ему высокий стакан с водой.
- Не расшибся? – спокойно осведомился он, ласково улыбаясь, будто упавшему на площадке ребёнку. – На, попей, получилось вкусно.
Соби забрал стакан, стараясь не встречаться глазами с Люком, рефлекторно сгибая ноги, чтобы прикрыться. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а член не пожелал угомониться даже в прохладной воде. Люк сел на корточки рядом с ванной и, взяв в руку его ладонь, стал аккуратно облизывать его мокрые пальцы. Соби жадно пил кисло-сладкую воду, зажмуриваясь от удовольствия. В висках перестало пульсировать, тело расслабилось.
- Отойди от меня, - пробасил он, оглаживая невыносимого альфу пальцами по лицу.
- Хорошо, - прошептал тот, наклоняясь ближе к мокрому омеге.
- И не трогай, - выдохнул Соби, начиная расстёгивать пуговицы на его рубашке.
- Как скажешь, - согласился Люк, обхватывая его за шею и приподнимая к себе.
- И вообще, иди на улицу и ко мне не заходи, - сдвинул брови Соби, хватаясь за альфу уже двумя руками и приоткрывая рот для поцелуя.
- Конечно, - кивнул тот и, наклонив голову, коснулся рта Соби своими горячими влажными губами.
Соби застонал и прижался к нему, словно к кислородной маске. Его прострелило, казалось, до кончиков пальцев на ногах. Губы Люка, такие нежные и кисло-сладкие от лимонада, крушили всю защиту трясущегося от возбуждения омеги. Тело и разум начали играть за одну команду, твердя Соби в оба уха: «Вот он! Это он!». Соби целовался будто впервые в жизни, будто Люк был единственный и самый последний. Будто Соби ждал его с самого рождения. Люк с силой прижимал его к себе, вода выплёскивалась через край ванны, заливая пол, промочив насквозь рубашку и джинсы. Он опустил руку под воду, проходясь ладонью по его члену, и Соби весь задёргался, словно его било током. За острым возбуждением пропала боль и ломота и, отстранившись от губ Люка, Соби прошептал ему в висок:
- Хочу…
Люк поднялся на ноги и потянул его на себя. После воды мышцы ног почти не держали, Соби повис на его плечах, толкаясь в живот своим налитым членом, чувствуя, как по бёдрам вместе с водой потекла тёплая смазка. Люк прогладил его вниз по спине, провёл пальцами между его мокрых ягодиц и толкнулся в набухший вход сразу двумя пальцами. Соби взвыл и закинул одну ногу Люку на бедро, пытаясь вскарабкаться на него, как испуганный кот. Пальцы двигались внутри из стороны в сторону, проходясь по стенкам и растягивая. Соби задёргал бёдрами, пытаясь как можно сильнее покрутить задницей, чтобы потереться об эти пальцы, которые скользили, облитые его смазкой.
- Держись крепче, - шепнул Люк и, подхватив другой рукой Соби под второе бедро, начал пятиться спиной в комнату.
Под собственным весом, Соби насадился на пальцы до упора, чувствуя, как в него уже начинает вкручиваться оставшаяся кисть.
- Стой, нет… - закусил он губу, ощущая себя словно сидящим на пике. – Какого черта?..
Он пытался приподнять себя руками, держась за плечи Люка, но руки не слушались и он опять осел на крепкие пальцы. Эта беспомощность заводила похлеще иных экзотических игрищ. Люк вынес дёргающуюся на своих пальцах омегу в комнату и встал, разглядывая его напряжённое лицо.
- Будешь моим послушным омегой? – спросил он, склонив голову к плечу.
Соби выгибался и сипел, чувствуя, как два пальца внутри него то расходились в разные стороны, то сгибались. Бедный омега уже тёк из всех щелей, пытаясь хоть как-нибудь потереться о живот Люка своим членом, чтобы кончить. Он схватил альфу за короткий ёжик волос на затылке и угрожающе прошипел:
- Я забью тебя до смерти.
Альфа поцокал языком.
- Со-оби, у меня ещё много пальцев, - и он протолкнул в омегу третий, заставив того вскрикнуть. – И кончить я тебе не дам. Ну так что, ты будешь моим послушным омегой?
Течная задница Соби запульсировала в ожидании вязки, мышцы начали ритмично сжиматься, обхватывая шевелящиеся внутри пальцы. От затянувшейся «прелюдии» начало сводить ноги и пресс. Он дышал через раз, царапаясь и кусая Люка за шею, извиваясь на его пальцах.
- Д-да, - услышал Соби свой жалобный писк, и уткнулся альфе лбом в подбородок.
- Только моим? – не унимался ласковый садист.
- Да, чтоб тебе пусто было!..
Полная и безоговорочная капитуляция гордеца Соби прошла быстро и почти безболезненно. Люк подошёл к софе и уложил жаркого и влажного омегу на покрывало.
- И в горе, и в радости?.. – он быстро расстегнул джинсы и достал из трусов свой шикарный член.
Соби облизнулся, развёл ноги шире и прохныкал:
- Да.
Люк наклонился и провёл широким языком по яйцам и стволу. Соби поджал ноги к груди, перехватив их под коленями. Его синие глаза, казалось, остекленели, как у куклы. Он прерывисто дышал, приоткрыв рот.
- И в богатстве, и в бедности? – Люк навис над ним, возя горячей головкой по растянутому, истекающему анусу.
- Да, - выдохнул Соби, приподнимая бёдра.
Люк медленно надавил, проскальзывая в покорное нутро, проходя толстой головкой по отёкшим стенкам. Омега вцепился руками в его предплечья, округлив глаза, чувствуя, как горячий поршень раздвигает его изнутри. Руки Соби заходили ходуном, ступни начало выворачивать судорогой. Он весь напрягся, сжав зубы, чувствуя, что как только Люк войдёт полностью, он тут же и кончит. Он не мог контролировать сфинктер, который спазматически сжался, крепче обхватывая толстый ствол альфы, создавая дополнительное трение на и без того чувствительном входе.
- И в болезни, и в здравии? – Люк прищурил глаза, насадив омегу на себя до конца и убирая влажные волосы с его лица.
- Да, – Соби шарил глазами по телу альфы, еле шевеля губами, словно рыба, выброшенная на берег.
Отведя бёдра назад, вынув член на половину, Люк несколько раз с силой вколотился в выгнувшегося Соби.
- Пока! Смерть! Не! Разлучит! Нас?!
- Да-а-а, - выкрикнул тот во всё горло, выстреливая спермой до своего подбородка, даже не успев коснуться своего члена.
Он стонал и на вдохе, и на выдохе, хватал альфу то за руки, то за волосы на короткой чёлке, мурыжил его, сжимал плечи, царапал по груди. Оргазм всё не ослаблял своей хватки, изматывая истекающего омегу, пока Люк, зажмурившись, вводил член глубже в дрожащее тело Соби, одним давящим движением, будто пытаясь достать ему до самых гланд. Тот дёргано задышал, замахал руками, начал ёрзать, стараясь выползти из-под разрывающей его мощи. Люк наклонился к нему и, обхватив руками под спиной, прижал к себе ещё сильнее, сгибая его практически пополам.
- Аминь, - прохрипел альфа, изливаясь в его утробу.
Они приходили в себя, вздрагивая, а мурашки, казалось, перебегали с тела на тело, покрывая любовников гусиной кожей. Соби сейчас было море по колено, если, конечно, удастся это самое колено разогнуть. По венам побежал «гормон счастья», о котором Соби много слышал, но никогда не чувствовал и считал это фантазией романтических омежек. Люк лежал на нём сверху, устроив голову над плечом и покусывая его за ухо. Соби повернул голову и посмотрел в серые глаза. И тут у него настало то самое! О котором он читал в Университете, когда изучали древнюю философию. Это чувство – здесь и сейчас. Когда видишь и чувствуешь всё происходящее без фильтров сознания, будто напрямую. Словно ты часть огромного мира, не отдельная от него, и оттого не имеющая границ. Ты един со всем окружающим тебя пространством, и нет того места, где тебя нет. Ты везде, ты во всём, и всё в тебе. Ты в Люке, и Люк в тебе… Люк в тебе?! Люк в тебе!!!
- Люк! – выкрикнул Соби, пытаясь поднять тяжеленную тушу, придавившую его к жёсткой софе. – Вынимай! Вынимай, ну!
Но было поздно - узел уже распирал стенки, и Соби было не соскочить - началась сцепка. Люк приподнялся на руках и, не обращая внимания на вялые попытки Соби его оттолкнуть, целовал того в губы, в смуглые щёки, в смоляные брови. Он шептал какие-то глупости, из цикла «Дай носик поцелую. А теперь дай щёчку. А теперь другую». Соби морщился, но всё-таки милостиво позволял себя нацеловывать, капризно поджав губы.
- И надолго это? – спросил он, смотря куда-то на потолок.
- Не знаю, - ответил Люк, целуя его в шею. – У меня ещё не было сцепки.
Соби попытался потянуть затёкшие ноги.
- Вообще-то, мог бы и… О-о, господи! – он вытаращил глаза, вытянув губы, будто пытаясь посвистеть. – О, господи, что это?! Что это?!
Его схватывали оргазмы, один за другим. Без начала и конца. Сразу и резко, сжимая тело, словно пружину и тут же отпуская его, растягивая. Соби схватился за спину Люка, пытаясь хотя бы вдохнуть между спазмами. Он знал, что в сцепку может накрыть сухой оргазм, но не автоматной же очередью! Люк тоже прерывисто задышал, ведь сжимающаяся задница омеги практически отсасывала его зажатый член. Постанывая, альфа прижал Соби покрепче к матрасу, чтобы они не слетели к чёртовой матери с грозившей развалиться софы. Он прижался к плечу Соби открытым ртом и, мягко засосав бронзовую кожу, прикусил её зубами. Соби ощутил, как сперма начинает вытекать из его наполненной задницы, несмотря на плотную «затычку». В голове помутнело...
Оргазмы продолжали сотрясать его, но уже реже, с перерывами. Он то проваливался куда-то, то опять выныривал на очередной волне спазма. Да как же люди не умирают от таких вязок? Люка тоже штормило – похотливая задница омеги выдаивала его, грозя альфе полным обезвоживанием. Наконец, собрав последние силы, героический геолог сел на пятки между разведённых ног Соби, аккуратно, чтобы не дёргать из него узел и, перекинув его ноги на одну сторону, уложил его на бок. Сам Люк медленно улёгся за его спиной, прижимая Соби к себе. Наконец, изматывающие оргазмы ослабли, оставив приятное расслабление.
- Так нас и найдут археологи, - устало выдохнул Люк, зарываясь Соби носом в волосы.
- Через миллионы лет? – уточнил засыпающий омега былинным голосом.
- Нет, через три недели сюда приедут студенты с археологического.
После секундного молчания, мужчины начали смеяться, хрипя, словно подыхающие псины. Морщась и вскрикивая, шикая друг на друга, они хохотали до слёз, представляя, как их сцепленные тела будут переданы в дар музею университета, а потом, их именами назовут какую-нибудь премию. Насмеявшись до икоты, Соби прикрыл глаза и, прижавшись спиной к груди Люка, начал дремать. Альфа гладил его по животу и тихонько покачивал, словно ребёнка. Проваливаясь в уютный сон, Соби почувствовал, как узел начал спадать.
Открыв глаза, омега уловил запах чего-то очень вкусного. Он лежал на софе, накрытый лёгкой простынкой, под головой была мягкая подушка. В проёме кухонной двери, крутился Люк. Соби с наслаждением потянулся и, подсунув ладони под щёку, стал с улыбкой наблюдать за оживлённым альфой. В этом кукольном домике, в узкой расщелине Великого Каньона, он ощущал себя словно в сказке. В счастливой, сумасшедшей, красивой сказке. Не в такой, какую придумывают себе отчаявшиеся люди, принимая желаемое за действительное, а самой что ни на есть настоящей. Соби вдруг отчётливо осознал, что этого счастья стоило ждать все те годы, что он отказывался от выгодных браков с родовитыми альфами. Потому, что Люк – один на миллиард, и он очень доходчиво объяснил омеге, что он - этот надменный красавец Соби, гроза всех самцов их небольшого городка - любит его, молодого скромного альфу с серьёзными серыми глазами. Так доходчиво, что задница оживилась от воспоминаний, начиная подтекать смазкой и слабо пульсируя. Соби лёг на живот и приподнялся на локтях.
- Что на тебе надето? – выкрикнул он пританцовывающему возле плиты Люку.
Тот обернулся и повилял задницей, на которой красовались трусы шортами с надписью «логия». Соби сдвинул брови.
- А что значит «логия»?
Люк повернулся передом, показывая на причинном месте слово «гео».
- А-а… Ясно. А что ты там готовишь?
Соби попытался встать, но ноги задрожали, словно были из желе. До кухни он не дойдёт…
- Спагетти с ветчиной. Лежи, я принесу. Оголодал, мой лев?
Люк изобразил рукой львиную лапу с когтями и, отвернувшись к столу, загремел тарелками.
- Лев? – Соби завалился на спину, подбивая подушку. – Вообще-то, это не самое крупное и сильное животное…
Альфа вышел из кухни, держа в руках поднос с двумя тарелками.
- Ну, я бы мог назвать тебя слоном, или, скажем, бегемотом, но вы, омеги, такие обидчивые, – он подмигнул захихикавшему Соби и сел на кровать. – Покормить тебя? Открывай ротик! А-ам…
Соби пару раз попытался есть сочные спагетти из чужих рук, но измазавшись, как свин, отнял у Люка вилку и начал сам рубать с аппетитом. Посмотрев, как лихо он орудует вилкой, Люк заметил, жуя:
- Понятно. В высшее общество нам путь заказан.
Соби сузил глаза.
- А ты что, царских кровей? – он поиграл бровями, запихивая в рот вилку со спагетти, намотанными на неё толстым слоем.
Люк помотал головой.
- Нет, я родился и вырос в трущобах. Хочешь ещё?
Соби поморщился, вспоминая своё первое и единственное посещение трущоб, и помотал головой, ставя на поднос пустую тарелку.
- Нет. Я хочу в душ, я весь липкий.
Люк кивнул и, поставив поднос на тумбочку, потянул его за руку, поднимая с кровати.
- Только в этот раз попрошу без пальцев! – с нарочитой строгостью сказал Соби и повис на нём обезьянкой.
После душа, Люк отнёс вновь воспылавшего страстью Соби наверх и, подойдя к широкой кровати, тут же завалил омегу на простыню. В этот раз они никуда не спешили, лаская друг друга, словно двигаясь под водой. Все движения были плавными, нежными, тягучими. Соби не мог надышаться запахом своего альфы, облизывая его загорелую кожу.
- А как же твои таблетки? – спросил он, усаживаясь сверху.
- Я должен был выпить очередную дозу у реки, но ты опять подкорректировал мои планы, - улыбнулся Люк, поднимая вверх ладони, чтобы Соби мог упереться в них руками.
Они переплели пальцы, двигаясь в одном ритме. Их тела демонстрировали чудеса выносливости много часов подряд. Ненасытная задница омеги, едва отойдя от очередной сцепки, снова начинала похотливо пульсировать, даже когда сам Соби уже отрубался, в той же позе, в которой они только что сцеплялись.
Он не мог уловить, какой сейчас час, утро или вечер, рассвет или закат. Люк периодически приносил им в постель что-нибудь вкусненькое, но даже трапезу с трудом удавалось всунуть в тесный постельный график. Когда Люк принёс большую тарелку с фруктами, они изгваздали всё бельё, бездарно изображая кадры из фильма «9 с ? течек», закатываясь от смеха. Пока Люк перестилал постель, Соби сам пополз в ванну, кряхтя, как старый дед. Когда он залез под душ и повернул вентиль, дом содрогнулся от его рёва – из душа полилась холодная вода. Перепуганный Люк влетел в ванну и застал там дрожащего омегу, матерящегося, как бывалый матрос.
- Чёрт, - почесал затылок альфа и тут же обернул мокрого Соби в полотенце. – Я же котёл не включил. Как ты?
- Бодр и свеж! – огрызнулся Соби и тут же заржал, представив, как подпрыгнул Люк на втором этаже от его «нежного» голоса.
Люк взял на себя все заботы, разрешая омеге только есть, пить и ходить в ванну, и то, только под неусыпным контролем. Соби упрямился, капризничал, даже пытался вяло подраться с альфой, но перевес был явно не на его стороне. Задница текла и текла и, казалось, что эта течка никогда не закончится. Как-то, засыпая после очередного марафона, Люк вдруг посчитал, что бОльшую часть суток они находятся в сцепке, что технически делает их сиамскими близнецами. А Соби уже и не знал, что думать. Когда он не горел в огне похоти, то любовался Люком, болтая с ним обо всём на свете. Он ни разу не забеспокоился о предохранении – просто махнул на это рукой. Всё, что он делал сейчас, шло вразрез со всеми многолетними привычками и убеждениями. Он открывался Люку, доверял ему, он не анализировал, не загадывал наперёд. Подобное поведение так раздражало его в других омегах, но сейчас он будто не мог по-другому. Он не ждал от Люка каких-то гарантий или клятв, хотя, та же беспечность у других омег, отдающихся всяким, по его многоумному мнению, прохиндеям, вызывали у Соби только презрительное фырканье. Он не понимал, как можно просто взять и отдать себя целиком "за милую улыбку", не видя нюансов между "прохиндеями" и настоящей половинкой. Всех людей он мерил на одно мерило, пока не воткнулся носом в очевидные различия.
Однажды, засыпая, он услышал, как Люк тихо-тихо прошептал ему между лопаток: «Я люблю тебя», - и понял, что не ошибся в своём выборе...
Глава V
Окончание течки удачно совпало с запустением холодильника. Когда в одно прекрасное, солнечное утро, Соби проснулся бодрым и отдохнувшим, он потянулся и тут же получил членом в свой обузившийся зад.
- Ай! – заорал омега и лягнул агрессора, выворачиваясь из крепких объятий. – Совсем обалдел?
Люк сел на кровати с выражением отчаяния на лице, будто провожая последний самолёт, оставивший его на необитаемом острове.
- У тебя что… течка закончилась? – спросил он с ужасом, и Соби даже показалось, что у брутального самца затряслась нижняя губа, будто тот сейчас заплачет.
Он обнял своего альфу и чмокнул его в нос.
- Иди жрать готовь, - резюмировал омега и поскакал в ванную.
Каникулы пролетели незаметно. Мужчины иногда катались в город, то и дело останавливаясь на обочине, по причине страсти, разбиравшей то одного, то другого. На очередном "привале", Соби в шутку пригрозил озабоченному студенту, что будет подсыпать тому в еду Блокаль, хотя сам был виновен в доброй половине отклонений от маршрута. Каждое посещение магазина походило на цирковое представление. Например, Соби устроил вой, подойдя к большому зеркалу на входе в магазин. Так как в хижине зеркал не было, омега только сейчас узрел яркую метку в складке между плечом и шеей.
- Когда ты успел? – гневно сверкая сапфирами на Люка вопил заклеймённый. – Ты посмотри, как видно! Да кто сейчас ставит метки вообще? Что это за каменный век!
Покупатели с интересом посматривали на колоритную парочку, перешёптываясь между собой. Полненькая омежка в очереди опасливо подтянула к себе за руку маленькую меланхоличную бету. Люк был сама невозмутимость, впрочем, как обычно. Поднимая перед Соби два пакета молока разных фирм, он спросил:
- Это или это? – и добавил задумчиво. – Ты ещё не видел, какую я тебе на левой ягодице поставил! – и кивнул в сторону большого зеркала. – Иди, посмотри.
Как-то вечером Соби взялся крутиться рядом с задницей любовника, обещая ему неземное блаженство от своих навыков. Люк с интересом выслушал теоретическую часть, а потом состроил недоверчивую морду.
- Знаю я тебя, сделаешь мне ребёнка и бросишь бедного беременного альфу.
Они представляли, как Люк откроет приют для покинутых беременных альф, а когда дошли до момента, где коварный ловелас-омега подвергается наказанию от обиженного "брошенки", Соби позабыл про все свои притязания к чужой заднице, потому ибо собственная затрепетала в ожидании.
Гроза разразилась в одну из поездок в магазин. Соби зарылся в мешки с картошкой в овощном отделе и вынырнул оттуда с увесистым пакетом. Услужливый пожилой джентльмен тут же подхватил пакет, помогая Соби уложить покупку в тележку. Люк вырос из-под земли, будто всё это время ждал в засаде за стеллажом с редисом, и довольно резко оттеснил «помощника». Мужчина поспешил успокоить альфу:
- Я просто хотел помочь беременному омеге. Извините за бестактность, я…
Ни Люк, ни Соби больше ничего не слышали. Они стояли с круглыми глазами, глядя сквозь красные помидоры на полке, переваривая только что услышанное. Первым очнулся Соби. Он отпустил тележку и медленно поплёлся из магазина, не оборачиваясь на подвисшего на помидорах Люка.
Жара облепила тело, как только он вышел из магазина и пошаркал по раскалённому шершавому асфальту. Он всё ждал, когда мозг, после аварийной перезагрузки, наконец, включится. В диагноз пожилого мужчины омега поверил - при такой жаре, взрослый опытный альфа может легко уловить запах беременного омеги. Люк либо не умел ещё распознавать этот запах, либо уже знал, но не хотел портить себе окончание каникул разборками. Беременность кардинально меняла ситуацию. Это больше не была чумовая история, где два равных партнёра горят в огне страсти. Это была история, где один из них должен расплатиться за весело проведённое время. И платить будет Соби. Он стал уязвим и зависим, и он станет обузой. Соби сел в машину, обнял себя руками, будто ему было холодно и начал покачиваться взад-вперёд, пытаясь успокоиться и начать мыслить рационально. Страх и навалившаяся реальность происходящего вытравила из мозгов всю романтическую лихорадку. Он вдруг в одну секунду из блестящего независимого красавца превратился в «того самого парня», про которых с сожалением и плохо скрытым злорадством судачат соседи. Тридцатилетний незамужний беременный омега. Будто жалкий герой из дешёвых ток шоу, желавший отхватить себе хоть кусочек того счастья, которое есть у других более удачливых людей. Он больше не будет несбывшейся мечтой всех дрочеров их райончика разных возрастов. Он станет никчёмным отцом-одиночкой, который сдуру поимел незащищённый секс с мальчишкой на десять лет себя младше. Неудачник!..
Хлопнувший дверцей машины Люк вырвал Соби из его предсуицидных мыслей. Тот поглядел на альфу пустыми глазами и отвернулся к окну, обозревая полупустую парковку на солнцепёке. Люк взволнованно выпалил:
- Я тебя по всему магазину искал! Ты меня напугал.
Соби глядел на пустые тележки одиноко стоящие в разнобой перед входом в магазин.
- Я? Тебя? – трагичным голосом выдавил он, удивляясь, что в такой момент Люк имеет наглость жаловаться на какой-то свой испуг.
Тот положил руку Соби на коленку и возбуждённо заговорил:
- Я не понял, что ты беременный. То есть, я чувствовал какой-то запах, но решил, что это из-за того, что мы постоянно вместе, и наши запахи очень сильно смешались... Соби?
Люк удивлённо приподнял брови, глядя, как омега медленно поворачивает к нему каменное лицо.
- Ну, а зачем тебе задумываться об этом, с другой стороны? Это же не твои проблемы!
- В смысле?..
Соби набирал обороты, не давая опешившему Люку вставить и слова.
-… Хватит сотрясать воздух! История стара как мир. Веселились вдвоём, а разгребать одному. Хорошо я отдохнул, ничего не скажешь. Дороговато только вышло – за двухнедельную движуху пустить всю жизнь под откос!
- Подожди!..
- Да пошёл ты! Что ты глазами хлопаешь? Думаешь, я мечтал вот так сесть в четырёх стенах с пелёнками? Я ради этого учился, работал? Или ты думаешь, что раз мне почти тридцатник…
- А ради чего тогда?!
С лица Люка сползла понимающая мина сотрудника психологической поддержки, и он набычился, раздувая ноздри.
- Ради чего такого ещё важного в жизни ты живёшь и работаешь? Что может быть важнее новой жизни? Может, ты лекарство от рака ищешь, а? Или открываешь законы вселенной? Нет, ты не фыркай и не отворачивайся! Объясни мне, такому примитивному и недалёкому, чем ты таким жертвуешь ради живой души, которую ты дашь этому миру? Прогулками по барам и порицанию всех тех, кто думает по-другому?.. Есть большая разница между достоинством и гордыней, Соби! Ты готов бросить ей под ноги всю свою жизнь?
Глаза Люка стали совсем свинцовые, словно грозовое облако. Он не кричал, но от его тихого озлобленного тона становилось ещё страшнее. Соби сжался в комок и ядовито выплюнул:
- Я решу проблему! Забудь вообще об этом всём, понял? Это моё дело!
Альфа встрепенулся, и тут же растерял весь свой обличающий пыл. Он просительно заглянул в глаза Соби и неожиданно заумолял, быстро и испуганно:
- Соби, не надо! Только ничего не делай с ним, слышишь? Я заберу его себе, ты его даже не увидишь, я тебе обещаю! Я сам буду заботиться о нём и никогда тебя не побеспокою! Обещай мне, обещай…
Соби вылетел из машины, не в силах больше выносить этого ужаса, а от того, в чём его заподозрил Люк, стало совсем тошно. Он понимал, что происходит полная хрень, что всё это неправильно, что так не должно быть. Он будто заблудился в зеркальном коридоре и никак не мог выйти оттуда, говоря и делая какую-то ерунду. Он словно цеплялся за уходящий поезд, хотя ему надо было выйти на этой остановке. Люк выскочил из машины и быстро подошёл к Соби.
- Я сделаю всё так, как ты захочешь, Соби, - тихо проговорил он. – Только скажи – и я всё сделаю.
Омега задумчиво поглядел на Люка и отвёл глаза. Наверное, первый раз в жизни, он не знал, что ему делать и что говорить. Одно было ясно – так, как он жил и поступал до этого – уже не получится.
- Я не собирался делать аборт, если ты об этом, - нарочито небрежно сказал Соби, не глядя на Люка.
Тот с облегчением выдохнул и притянул его к себе, обнимая.
- Ты меня в гроб загонишь, - с горькой усмешкой прошептал он омеге на ухо. – Ты мой любимый мучитель.
Люк поцеловал Соби в макушку и начал глупо тереться об его голову щекой, поглаживая по спине. Соби стоял, глядя через его плечо на парковку, и думал, что это самое странное место, где можно обсуждать свою первую беременность. Люк неожиданно шмыгнул носом, и Соби нахмурился.
- Ты что, простудился?
Тот быстро потёр глаза ладонью.
- Да в глаз что-то попало, - он быстро отвернулся и увлечённо начал протирать зеркальце на дверце машины. – Поехали уже, а то…
Что «а то…» он так и не сказал. Когда Соби сел в машину и вытянул ноги, Люк сам застегнул на нём ремень безопасности, не реагируя на насмешливые хмыканья пассажира. Вырулив с парковки, он помчался по дороге, положив руку Соби на колено. После пяти минут молчания, он сказал:
- Из солидарности с тобой, я тоже не буду пить на свадьбе.
Соби рассеянно пялился на дорогу. Обдумывая такой сумасшедший поворот событий в своей жизни, он отчётливо понял, что больше не хочет травить себя - мыслями, сомнениями, разглагольствованиями и расчётом, подозрениями и измышлениями – всё это стало какой-то детской болезнью, которая никак не сойдёт. Включившись однажды в какую-то гонку за идею о своей исключительности, Соби никак не мог остановиться, хотя эта идея приносила одни разочарования. Он устал быть в вечной оппозиции к жизни, устал доказывать всем, что «все не в ногу, а он один в ногу». Устал развеивать «заблуждения» других. Убеждать себя, что окружающие на самом живут куда хуже его, и тем самым баюкать свою неуверенность. Почему ему надо отказаться от идеи быть с кем-то, дабы доказать миру, что теория об иллюзорности любви верна, что счастье - это дурман для слабаков? Почему он не может быть просто счастлив оттого, что полюбившийся ему человек хочет быть его мужем и отцом его детей?
Соби схватил руку любовника и, подняв её, поцеловал. Тот резко начал сбрасывать скорость и через несколько секунд их машина прижалась к обочине. Люк повернулся к смущённому Соби и схватил его лицо в ладони.
- Вместе навсегда? – спросил он, целомудренно целуя омегу в губы, едва касаясь их своими губами.
- Вместе навсегда, - согласился Соби, принимая окончательное решение.
***
Собирались они долго, периодически отвлекаясь на… друг друга. После очередного «отвлечения», альфа посетовал, что надо было начать собираться дня за два до отъезда, чтобы успеть вовремя. Как раз когда они запихивали сумки в багажник внедорожника, во двор заехала большая машина, разрисованная какими-то динозаврами. Из машины выпрыгнули двое смешно одетых бет, приветливо помахав им рукой.
- Райт, привет! – закричал один из них, поправляя на носу массивные очки.
- Привет! – ответил Люк, пожимая им руки. – Вы что-то рановато. Соби, это Том и Брендон с... археологического, - пытаясь скрыть глумливую улыбку сказал он.
Соби прыснул и кивнул, протягивая ребятам руку. Те пялились на красавца-омегу во все глаза, глупо хихикая.
- А ты тоже с геологического? – спросил Том, одёргивая свою смешную футболку ядовито-зелёного цвета.
- Нет, Соби – мой муж, - спокойно ответил за омегу Люк и хлопнул крышкой багажника. – Ну, счастливо, ребят! Мы поедем, чтобы успеть засветло.
Археологи завистливо покосились на альфу и, пожелав им счастливого пути, направились в дом.
Соби смотрел на удаляющийся домик в заднем окне, и его пробила сентиментальность. Он грустно вздохнул и свёл брови. Люк улыбнулся, глядя вперёд и положил руку ему на коленку.
- Будешь слёзы лить?
- Не дождёшься, - беззлобно огрызнулся омега и развалился на сиденье, положив длинные босые ноги на торпеду. – Где жрачка?
Люк кивнул на заднее сиденье, где стоял пакет с дорожной снедью, выруливая на просёлочную дорогу.
- А представляешь, если бы они приехали на полчаса пораньше? – томно проговорил беременный провокатор, поглаживая Люка по бедру. – Что бы они увидели?
Альфа сверкнул своими серыми глазами на соблазнителя и в тон ему сказал:
- Ну, они бы увидели, как я, разложив тебя на кухонном столе, вылизываю твою восхитительную сладкую попку.
Омега сжал свой член, чувствуя, как опять возбуждается.
- А я что делаю? – хрипло спросил он, подбираясь второй рукой всё ближе к ширинке Люка.
- А ты, как обычно, сходя с ума от моих умопомрачительных ласк, стонешь так, что звенят окна.
Соби облизнул губы и, оттянув резинку своих шорт, запустил руку в трусы.
- Та-ак?.. – подогнал он альфу, сжимая в ладони его напрягшиеся яйца под тканью штанов.
- А потом, когда ты уже не можешь больше терпеть, я медленно вставляю тебе…
- Останови машину! – выкрикнул Соби, стягивая с себя шорты.
Люк съехал с колеи и тут же начал расстёгивать штаны, пытаясь высвободить уже железный стояк. Светя голыми задницами всем ящерицам и орлам древнего Каньона, путешественники выскочили из машины. Соби как раз собирался влезть на заднее сиденье, когда Люк, обойдя машину, схватил его сзади, аккуратно укладывая животом на кожаное сиденье.
- Мы же и километра не отъехали, - без тени досады тихо проговорил Люк, смазывая вход в Соби двумя облизанными пальцами. - Учитывая… - он медленно начал проталкиваться внутрь расслабленного тела, - …что до дома… - войдя до конца, он склонился над омегой, целуя в шею, - …больше четырёхсот километров… - он начал тихонько двигаться внутри стонущего Соби, - …то мы туда… - он засунул руки под футболку любовника, оглаживая спину, - …дай бог, если доберёмся… - он толкался всё быстрее и быстрее, в скользкой сжимающейся тесноте, - …через трое суток… - омега напрягся, чувствуя, что ему осталось совсем чуть-чуть.
Член тёрся о мягкую кожу сиденья при каждом выпаде альфы. Казалось, что Соби уже нечем кончать, а задница от такого настырного использования уже должна была объявить независимость и уйти к какому-нибудь монаху-стоику, но, видимо, гормоны и беременность сделали из омеги озабоченного маньяка. Сознательный Люк пытался посадить беременного на голодный паёк, но тот лихо обошёл все санкции, заявив, что если его желание не удовлетворяется, у него начинает "как-то странно потягивать внизу живота", а это очень вредно. Таким образом, Соби заимел себе секс-раба на круглые сутки.
- Я бы всю жизнь прожил с членом в твоей шикарной попке, мой горячий, - промурлыкал альфа и это послужило сигнальной ракетой.
Соби замычал, зажмурил глаза до белых вспышек под веками и, дёргая бёдрами, брызнул спермой на блестящий бок машины. Люк выскользнул и слил им под ноги, сжимая ягодицу Соби свободной от дрочки рукой.
Решив прийти в себя и, неуверенно провозгласив секс-мораторий хотя бы на ближайшие три часа, мужчины устроились на заднем сиденье, открыв все двери. Тёплый воздух с травяным запахом продувал сквозь машину вместе с надрывными песнями цикад. Люк откинулся на спинку сиденья, а Соби лежал на боку, уложив голову ему на колени. На душе было легко, а в голове пусто. Соби вытащил из пакета на полу маленькую шоколадку, а Люк вдруг сказал:
- Я столько лет сходил по тебе с ума, что всё ещё не могу поверить, что мы, наконец, вместе, - и он мягко огладил шрам омеги на скуле.
Соби уставился на шоколадку. В голове закрутились обрывки слов и ощущений. Смутно знакомый запах, фигура в свете фонаря, поцелуй в висок... «Драться будешь? – Даже не представляешь, как. – О-о, очень даже представляю»… «Я тебя здесь одного не оставлю!»... «Я родился и вырос в трущобах»…
- Ты-ы?.. – прошептал он, чувствуя, как ужас той ночи и бесконечная благодарность с нежностью смешались в один горячий коктейль.
Соби резко сел на сиденье рядом с Люком и вытаращил на него свои фиалковые глаза. Ему не хватало воздуха в машине, и он выскочил из салона, пытаясь отдышаться. Люк поспешно вылез за ним. Они стояли друг напротив друга: разъярённый, сбитый с толку омега и виноватый, улыбающийся альфа. Вскинув руки, словно обращаясь к небесам, Соби включил свой боевой рык.
- Почему ты молчал? Что за идиотское интриганство? Как так получилось, что ты оказался в нашем доме? Ты…
Омега набрал в лёгкие воздуха, чтобы ниспослать на голову Люка очередную порцию вопросов, а тот поднял руку в знак того, что всё готов объяснить.
- Слушай, не разводи паранойи! Всё очень просто. Я действительно ввязался тогда в вашу, скажем так, потасовку четыре года назад недалеко от моего дома. Я почуял запах испуганной омеги и пошёл проверить. Когда я впотьмах увидел, как ты их метелишь, подумал, что ты - альфа или бета, отбивающий у уличных хулиганов свою омегу, которая где-то тут забилась в угол и дрожит. А потом, я понял, что омега – это ты…
Люк развёл руками, ища понимания в лице своего слушателя.
- Я никогда не видел раньше таких омег! А я подросток, гормоны через край, я влюбился прямо там, на том же месте.
Альфа улыбнулся, отведя глаза в сторону, видимо, вспоминая тот драматичный для них обоих момент.
- Пока я ждал с тобой полицейских, я заглянул тебе в бумажник и узнал адрес. И почти каждый день таскался в ваш цветочный райончик, чтобы посмотреть на тебя ещё раз. А ты лежал дома, носа на улицу не показывал. От нечего делать, я проследил за твоим отцом и выяснил, что он преподаёт в Университете. Так как я выглядел старше своих лет, я таскался по студгородку, и вскоре меня заинтересовал предмет, который он преподавал. Я поступил, в надежде, что смогу с ним сблизиться, и однажды он познакомит меня с тобой. А тут, вдруг, ты – бац, и «хотите быть моим мужем?». Ну как я мог отказаться?..
Люк пожал плечами, вроде как, вот и вся история, и ничего в ней интригующего нет. Соби недоуменно смотрел на своего неожиданного спасителя, выискивая несостыковки.
- А таблетки зачем жрал? – с подозрением спросил он.
- Ну так ты же сразу меня приложил кулаком, когда я захотел скрепить, так сказать, наш брачный союз, – Люк засмеялся, изображая хук справа, которым одарил его женишок в родительском доме. – Я бы долго не продержался рядом с тобой, а что ты делаешь с теми, кто тебя принуждал – я видел в тот вечер в трущобах. Когда за продуктами заезжали по дороге, я схватил первое попавшееся лекарство, которое по телеку рекламируют.
- А почему на меня всех собак спустил, когда я тебе таблетки подменил? – не унимался разгневанный омега. Он упёрся руками в бока, выставив вперёд длинную ножку.
- Да потому, Соби, - приподнял брови Люк, – что ты привык получать, всё что хочешь, не желая даже попробовать наладить с людьми отношений! Ты бы забыл обо мне через неделю! Что, я не знаю твои повадки?
Соби нахмурился, обдумывая такую причину и отчасти соглашаясь с доводами.
- Цену себе набивал, что ли? – спросил он уже примирительным тоном.
- Ну, что-то типа того, да. – Альфа улыбнулся и даже немного покраснел.
Соби задумчиво поглядел на колючие кусты у дороги. Всё это походило на водевиль и дикую театральщину. Он и подумать не мог, что тот ночной ужас закончится в итоге его беременностью через четыре года.
- Но ведь… Мне показалось, что ты совсем мальчишкой был… - он перевёл глаза на Люка, а тот потупил взор.
- Ну… я и был мальчишкой… Тогда… То есть…
- Погоди-ка, - Соби поднял руку в предупредительном жесте. – Тебе ведь уже есть двадцать один?
Альфа вытянул губы трубочкой, закатывая глаза к небу, словно подсчитывая, сколько ему сейчас лет.
- Ну… мне будет… девятнадцать… через десять месяцев… - и что-то пробурчал колючке под своими ногами.
Соби закрыл лицо руками.
- О, боже! Да меня посадят! Тебе восемнадцать лет?! Боже! – и он посмотрел на смущённого Люка сквозь пальцы, играя желваками. – Так. Если я убью тебя сейчас и закопаю, никто об этом не узнает.
Альфа выставил вперёд руки, хотя было понятно, что он нисколечко не боится таких угроз.
- Соби, я разослал всем друзьям наши с тобой фотографии! Люди начнут задавать вопросы! Остановись! Ты что, оставишь наших детей сиротами?
И он со смехом начал уворачиваться от несильных ударов шипящего на него омеги. Соби ещё поколотил студента для порядка, а потом остановился, переводя дух. От такого поворота судьбы, конечно, веяло чем-то мистическим, но что толку теперь впадать в ступор. Всё случилось так, как случилось. Теперь они пара.
- И ты всё это время обо мне думал? – со знакомыми нотками мурлыкнул омега, отходя от шока.
- Каждую минуту, - включился Люк, оглядывая красавца рядом с собой.
- И ка-ак ты обо мне думал? – растягивая гласные, спросил Соби, проведя пальцем по вздымающейся груди любовника.
- Со-оби!..
… Полноватый омега сосредоточенно вёл машину по гладкому шоссе проходящему по безжизненной земле жёлтых прерий. Его сын смотрел в окно, сидя в детском кресле.
- Папочка, а зачем та машина съехала с дороги на колючки?
Омега недовольно покосился на стоящий чуть поодаль от дороги большой внедорожник. Через затемненные стекла было видно, как люди в машине метались по салону. Зоркий глаз омеги ухватил кусок довольно интимной части тела, мелькнувший на секунду в окне.
- К ним, наверное, оса в машину залетела, милый, - ответил омега и нажал на газ.
***
Соби соскочил босыми ногами с сиденья машины на газонную траву. Он потянул своё длинное стройное тело, смешно попискивая. Родной дом был, как всегда, безупречен. Розочки по периметру, кустики аккуратно подстрижены, на двери висит кокетливый колокольчик с красным атласным бантом. Соби вздохнул и обернулся на Люка, вытаскивающего из багажника сумку. Тот подмигнул Соби, и они двинулись по дорожке, выложенной серой плиткой.
- Соби, привет! – справа, им наперерез выскочил молодой сосед, тот самый.
Он быстро пересёк газон и приблизился к омеге. Соби даже не успел открыть рот, когда между ними возникла здоровенная фигура Люка, который отвёл руку назад, толкая Соби себе за спину и даже, как показалось омеге, тихонько зарычал, глядя на обескураженного соседа.
- Ой, - замер тот, оглядывая Люка, и потянул носом воздух. – Ах, вон оно что! Ну, поздравляю с беременностью!
Сосед нервно улыбнулся Люку, пытаясь заглянуть тому за спину.
- Я просто хотел… Ну, это не важно. Забудь! – и он, неопределённо махнув рукой, удрал в кусты. В прямом смысле – в кусты папочкиной сирени.
Зазвенев колокольчиком, распахнулась деревянная дверь, и на крыльцо высыпало всё семейство Моррисонов в окружении дальних и ближних родственников.
- Соби, Люк! – всплеснул руками папа-омега, сияя, словно солнце. – Вы, наконец, доехали! А мы вас уже третий час ждём! – он повернулся к по-парадному приодетому мужу. - Дорогой, забери сумку у Люка.
Соби знал, что Люк предупредил Моррисонов насчёт их приезда, объявив заодно и об «их» беременности, чему он был несказанно рад. Соби не горел желанием приносить эту новость самому, его это очень смущало. А альфу, похоже, ничего не смущало, как впрочем, и всегда. Тот уже ухитрился разузнать у отца про перевод на заочное обучение. Когда Соби полез с расспросами, беременному намекнули, что это не его забота и даже попытались изобразить пародию на "кто альфа в доме?". Соби подумывал затеять разборку, что это-де общее решение, а потом вдруг взял и позволил Люку решить всё самому. Новоиспечённый папочка прытко обзвонил друзей и нашёл работу в автомастерской. Самая та работа для геолога, конечно, нечего сказать. А Соби опять заткнул своё многоумное мнение куда подальше, решив, что надо уже чему-то учиться в этой жизни, и не лезть в каждую бочку затычкой. Даже выдавил из себя "да, дорогой" иезуитским тоном, немного напугав женишка.
Народ загомонил вокруг парочки, целуя и обнимая Соби, похлопывая по плечу Люка и закидывая вопросами и комментариями со всех сторон.
- Мне кажется, он ещё больше загорел!
- А какой красивый альфа! Соби, у вас будут очень красивые дети!
- У, класс! Клёвая тачка! Папа, а можно потом Люк меня покатает?
- Люк, а вы же геолог? Как интересно!..
Сидя за столом, Соби удивлялся, как легко он общался с теми, кто раньше его так раздражал. Он с умилением смотрел на пожилых суетившихся вокруг него родителей. Почему-то впервые он представил их совсем молодыми и влюблёнными, проводя параллель между родителями и ним с Люком. Те искрились таким счастьем, что он чуть было не пустил слезу, вспоминая, как порой был жесток и несправедлив к своим старикам. Сейчас они спокойно разговорили и шутили, и Соби вдруг понял, как тесно они связаны на самом деле. Что эта связь и есть та безусловная любовь, которой одаривают друг друга близкие люди. Как много времени он потерял, пытаясь закрыться от этого человеческого тепла, которое сейчас делало его столь счастливым и умиротворённым. Нужно только позволить себе принять любовь и та, заполнив всего тебя, изольётся наружу, освещая всё вокруг. Только любовь важна, только она останется в конце. Она уложит на лопатки любой разумный довод, любой хитрый расчёт. Ни возраст, ни деньги, ни красота не имеет значения, когда между двумя существами возникает эта близость и доверие. Соби поглаживал свой шрам, думая, что он практически обязан тем двум головорезам. Возможно, его прадед Джипс сказал бы, что этих альф вели духи…
- Тебе так хорошо без них, – шепнул ему на ухо Люк, хитро улыбаясь.
- Без чего? - повернулся к нему омега.
- Ну, без твоих доспехов.
- Каких ещё доспехов? - Соби тоже начал улыбаться, хоть и не понимал о чём говорит ему этот сероокий красавчик.
- Доспехов гордыни, - проговорил Люк и поцеловал растерянного Соби в висок, будто благословляя. – Ничего не бойся, мой смелый лев. Прорвёмся…
1 комментарий