Молчащие руки

- Он у родственников. Он спокойно может переночевать у них.

- А не боитесь, что он с собой что-нибудь сделает?

- Нет, нисколько. Сын слишком самолюбив, чтобы наложить на себя руки.

- Видите, как вы его хорошо знаете. А когда вы с ним последний раз общались?

- Сегодня утром он написал мне SMS, в которой говорил, что домой больше не вернется. Это, наверное, так и должно быть. Я также хотела самостоятельности. Все этого хотят, достигнув определенного возраста. Но чтобы с парнем, который старше его на десять лет…. Это уму непостижимо.

- Что вы ему ответили?

- Ничего. Он оскорбил меня своим поступком. Я никогда ему этого не прощу.

- Это аморально, как вы считаете?

- Ещё бы, конечно, это так гадко, так омерзительно?

- А в чем вы видите аморальность? В том, что люди, достигшие половой зрелости проявляют себя в любви не так, как вы привыкли видеть и брать за основу?

- Да что вы такое говорите?

- Скажите, у вас много свободного времени?

- Да откуда у меня может быть свободное время? Туда надо, сюда надо. Верчусь как белка в колесе. И ведь правительство что с нами делает? Вон у меня сестра в Испанию уехала не нарадуется. Кругом жулье, только и смотрят где бы что урвать, представляете, работаешь, работаешь, а тут ещё начальник будь он неладен, хочет меня сократить, - сказала она и запнулась.

- Вот! Вы поняли?

- Что? – густо покраснев, спросила она.

- Видите, вы ругаете время, хотя не имеете на это права, время можно пустить и во благо, хаете правительство и своего начальника, который хочет вас сократить. О сыне в этом случае вы не говорили. Вы понимаете, что вы пришли ко мне со своей проблемой?

- То есть? – она, кажется, была сильно поражена этим открытием.

- Проблема сидит глубоко в вас. Вы пришли сами, чтобы решить для себя кое-что. Выяснить, как жить дальше самой. Проблема в вас. Не столько в сыне. Ну, скажите, разве оттого, что он любит не девушку, вы стали его меньше любить?

- Да нет, конечно, - заморгав, произнесла она.

- Каждая личность глубоко индивидуальна и как проявит себя ребенок, никто не знает. Мир от этого хуже не стал. Только подумайте о судьбе своего сына. Ведь когда мы говорим о суггестии, как в случае с вами, то обычно берем за основу…

- Извините, что? – перебила она вдруг резко. – Можно говорить более понятным языком.

- Вы хотите, чтобы я встал на вашу сторону. Посмотрите сейчас трезво на ситуацию. Речь хоть и шла о вашей проблеме, психологическая помощь оказалась необходима вам.

- Я просто хотела разрешить конфликт, выяснить кое-что.

- Разрешение конфликта возможно в вашем случае, если вы придете на прием вместе. Я хоть и со спецификой работы с этой категорией людей мало знаком, но как человек, тонко чувствующий данную ситуацию, могу дать некоторые рекомендации.

Во-первых, помиритесь с сыном, второе, что необходимо сделать – это попросить у него прощения.

- Прощения? – удивилась она.

- Да, именно. Если вы не хотите окончательно потерять его. Он не простит этого вам, если вы не пойдете на компромисс и не задавите гордыню и осознание того, что вы всегда и во всем правы. На работе, пожалуйста, но не дома. Сейчас ситуация складывается совсем по-другому нежели раньше. Попытайтесь понять его и не чините препятствий на пути к его счастью.

- Ну почему? Почему я должна это делать?

- Скажите, Нина Павловна, вы были счастливы в браке?

- Да нет, а что?

- Вы разведены?

- Да, я развелась с мужем, как только родился Ким. Он нас фактически бросил.

- Хорошо, - кивнув, согласился мужчина, - тогда скажите, ваша мать была счастлива в браке?

- Нет, её муж всячески над ней измывался. Она ненавидела отца, да я и не помню его вовсе.

- У вас, наверное, очень знатная фамилия.

- Почему вы так решили?

- Просто смотрю на вас и думаю, наверное, у вас был очень красивый отец. У вас тонкие черты лица…

- Да, он был очень привлекательным человеком.

- Откуда вам это известно?

- Я видела альбом.

- Вы говорите, что ваша мать ненавидела его. И, тем не менее, оставила его фотографии.

- И что?

- Получается, ваша мать любила его и не могла забыть. Только вот её мать, то есть ваша бабушка её просто развела.

- Что вы такое говорите?

- И после уже ваша мать поспособствовала вашему разводу с мужем, ведь так?

- А-а, - протянула она и громко разрыдалась.

- И теперь вы точно также поступаете со своим сыном. Многое ли изменилось бы, если бы вместо парня ваш сын полюбил девушку? Рано или поздно он бы все равно с ней расстался и только из-за вас. Получается, разрушительная программа вашего рода предается из поколения.

Нина Павловна не могла успокоиться.

- Выпейте воды! Только медленными глотками.

Она, икая, выпила воды и немного успокоившись, произнесла:

- Вы безжалостны, как палач!

- Отнюдь, хотя палачу тоже бывает очень трудно убивать.

- Откуда вам все известно? Неля вам рассказала?

- Не надо искать виноватых. Мне незачем ни с кем советоваться по поводу людей, которых я консультирую.  А сейчас успокойтесь, закройте глаза и послушайте меня.

- Спасибо, что пришли ко мне. Проблема назревала давно и не могла найти выхода. Теперь в вашей жизни будет все по-другому. Жизнь наполнится новыми ощущениями, радостными событиями. И то, что сын ваш очень вам дорог, это прекрасно. Вы мать и должны дарить радость своему сыну. Отчего так получилось, что сын ваш полюбил парня, ни мне, ни вам, ни кому-либо другому не известно. Он просто сделал свой выбор. Дайте ему возможность быть счастливым. А, увидев счастье любимого вами человека, мир покажется в других тонах. Пройдет однообразие будней, уйдет скука, а на их место придет желание что-то сделать и для самой себя. А именно найти хорошего человека, с которым вам всегда будет приятно в общении. Вы сделаете все именно так, другого пути нет. И много было сказано интересно слаженных слов о смысле бытия, о тонком мире, о жизни на Земле и Великой Доброте. О том, что СЧАСТЬЕ – не что иное, как быть с частью чего-то настоящего, удивительного и прекрасного в данный момент времени.

Прошло около десяти минут и сменив тон. Громко произнес:

- А теперь, на счет три, откройте глаза. Один, два, три. Теперь вы полны сил, бодры и готовы творить добро!

- О-о, как не хочется просыпаться - произнесла она, открыв глаза. – Извините меня, пожалуйста, за мою несдержанность. Как вас отблагодарить?

- Если только это помогло вам, я рад. Приходите, звоните, но не забывайте что все в ваших руках.

- Спасибо, большое вам! – сказала она с благодарностью.

- Верить в ребенка, но не навязывать ему определенный путь — это и есть секрет настоящей материнской любви, которая становится для сына источником силы и уверенности в себе, никогда не забывайте об этом, - произнес он, мило улыбнувшись.

Она вышла из кабинета, её немного пошатывало. Выйдя из здания, она присела в маленьком скверике на скамейку.

«Сначала нужно привести себя в порядок» подумала она и, достав из сумочки пудреницу и сделав несколько незамысловатых движений возле подбородка и вокруг глаз, поспешила набрать SMS: «Дорогой сын! Я прошу тебя, приходи домой, я тебя очень жду!» Но ответа так и не дождалась. Нина Павловна почувствовала, что сын получил её сообщение и наверняка вернется домой.

Мальчики пробежали мимо неё гурьбой, пожилая дама в парике кормила голубей и фонтанчик разливался из огромной чаши, ни на секунду не умолкая.

«Как интересно, оказывается, наблюдать за всем происходящим», думала она. А ведь это было всегда, просто она не замечала всего этого. Словно это было ей вовсе не нужно. «Как много я потеряла в этой жизни. Вся моя любовь к сыну затмила все чувства, а ведь я бы могла найти себе мужа или просто не разводится. Доктор  был прав, никуда он нас с Кимом не бросал, мать сделала все, чтобы я не жила с ним».

- Эх, мама, мама! – сказала она громко. Ей было горько и обидно, что жизнь поступила с ней так несправедливо и она, не сумев отстоять свое счастье, просто-напросто о нем забыла и вспомнила только сейчас, когда сын её сделал свой выбор.

«Мне ведь всего лишь сорок два. Или уже сорок два», думала она, вставая и тряхнув головой, решила, что постарается вернуть себе счастье.

И солнце светило как-то по-особому ярко и торжественно. Рядом шумел отбойный молоток, рабочие ремонтировали дорогу. Раньше она почему-то не обращала внимания на подобные вещи. Она ехала в метро и думала о том, как объяснит сыну, что поменяла отношение к его поступку. Хотя поменяла ли? «Ой, как сложно! Единственное что я могу, только лишь смириться с этим, но чтобы понять.… Я не смогу это сделать так сразу».

Она зашла в квартиру и тут же  почувствовала запах спиртного. Она заглянула в комнату к сыну. На кровати спал Ким, укрывшись одеялом.

- Ну вот, горе заливает. Первый раз так напился, ну ничего проснется, я ему задам, - сказала она вслух. Она всегда разговаривала сама с собой, все равно её никто не слышал.

«А ведь он совсем уже не ребенок, подумала она, глядя на него. Интересно, какие были у него отношения с другом?»

Нина Павловна легла спать на кухне, чтобы застать Кима и поговорить с ним. И вот он вышел, наконец, из комнаты, заспанный, с недовольным видом и удивился, увидев мать.

- Сынок, доброе утро! – произнесла она.

Ким посмотрел на неё холодными глазами и отвернулся, собираясь уйти.

- Подожди, - подскочив, остановила она его и повернула к себе.  Ким попытался вырваться, но все же взглянул на неё.

- Сынок! Ты прости меня! Я виновата перед тобой, пожалуйста, прости!

Ким был удивлен.

- Ответь что-нибудь! – умоляюще произнесла она, глядя на его руки.

- Я много думала. Ты можешь встречаться со своим другом, я не против.

Он ничего, не ответив, прошел в ванную и заперся там.

Этого Нина Павловна никак не ожидала. Должно быть, что-то случилось с его другом. Она набрала номер Паши, но сразу же сбросила.

- Боже мой, что же я натворила! Какая стена! Психотерапевт говорил, что я могу его  потерять. Она написала записку: « Сынок! Я очень тебя люблю. Только не молчи. Не огорчай свою мать. Я разрешаю тебе встречаться со своим другом. Я о многом думала, пока тебя не было. Отошли ему SMS, но не заставляй меня самой звонить ему, это выше моих сил».

Она оставила на полу у входа в ванную записку и зашла в свою комнату.

Где-то минут через пятнадцать Нина Павловна услышала, как из ванной вышел Ким и кажется, увидев, что на полу что-то лежит, поднял бумагу.

- Его нет, он уехал, - пояснил Ким, заглянув к ней в комнату.

- Должен же быть какой-то выход, - сказала она.

- Какой?

- Не может человек просто так уехать из большого города. Тебе просто дали неправильную информацию.

- Ты думаешь, он все ещё в городе?

- Не сомневаюсь даже в этом. Я много думала о тебе, сынок. Не могу я видеть, как ты мучаешься. Не такое уж у меня черствое сердце. Я просто думала о тебе, когда встретилась с твоим другом. Прости меня, если можешь!

- Ничего, Мама, ведь мы вместе, правда?

Он подошел к ней вплотную и крепко, что было силы, обнял. Уткнувшись ему в плечо, мать разрыдалась. Почувствовав это, Ким тоже заплакал. Долго они стояли так обнявшись. Тогда они были одним целым. Крепкий союз матери с сыном.

- Съезди к нему на работу ещё раз. И спроси не вахтершу, а директора этого самого заведения, - сказала мать.

- Хорошо, так и сделаю.

- Позавтракай со мной.

После Ким отправился в то же училище, в котором был недавно. Он сел на лавку у входа и стал ждать. И к директору он не пошел. Было неловко спрашивать, где его друг. Ким прождал целый день, но так и не дождался своего любимого. Пришлось снова спросить вахтершу, где сейчас Павел.

- Да, что тебе, не понятно, сказала ведь я тебе, объяснила ведь, нет его здесь. Уехал.

- Куда он мог уехать? Здесь его работа, никуда он не уедет из этого города.

- Да что ты пристал ко мне? – начала махать на него руками вахтерша.

- Я все равно узнаю, где он. Я пойду к директору  и спрошу, - со злым лицом объяснил Ким.

- Вот наказание мне. Не велел говорить, - произнесла она губами. Ким это уловил и, схватив её за руки, закричал:

- Мне не велел? Скажите, - он уже тряс её.

Только любовь могла заставить его так поступать. Он не контролировал уже своих действий.

- А-а, дурак, отпусти, больно. Да что это такое, неужто мне милицию вызвать?

- Где Паша, - не мог успокоиться Ким. – Где Паша?

Истерика и громкий вопль не могли не тронуть сердце. Любой, услышав этот ужасный крик, сделал бы все что угодно, чтобы успокоить того, от кого тот исходил. Вахтерша вывернулась из его рук и, ловко схватив его сзади, втолкнула в свою маленькую комнату.

- Успокойся, - объяснила она, усадив его на кушетку.

- М-м-м, - не мог отдышаться Ким.

- Напишу я тебе его адрес, только не ори. И не говори, что я дала, понял?

- Ага, - кивнул головой он.

Вахтерша быстро что-то начеркала на листке бумаги и протянула его Киму.

- Тебе корвалола надо накапать, - произнесла она, открывая шкафчик.

Ким вцепился в эту бумажку и, даже не заглянув в неё, крепко зажал в руке.

- Пей, не бойся, - проговорила вахтерша, протягивая ему стаканчик с мутноватой жидкостью.

- Нет, - резко  отстранив от себя её руку, произнес Ким.

- Не хочешь? – удивилась вахтерша, и странно как-то посмотрев на него, выпила сама.

Ким немного успокоился и, кивнув ей, вышел.

Приехал он по тому адресу около полуночи. Долго блуждал он в поиске улиц, но не мог сначала разобрать, что написала ему корявым почерком старая вахтерша. То ли это была улица Подбельского, то ли Подлесская, он не смог понять и, только обратившись к молодому милиционеру и протянув клочок скомканной бумаги, попытался узнать, где это находится.

 Сержант милиции сначала не особо поверил Киму и громко крикнул ему в ухо. Ким этого не слышал, только почувствовал, как что-то резко подуло в шею и запахло прелыми яблоками. Только потом, немного смутившись, взял ручку и аккуратно написал правильный адрес.

Так Ким оказался около полуночи в совсем незнакомом месте возле старой гостиницы, переделанной не так давно из общежития. И с консьержкой тоже было трудно объясниться. От полученного стресса Ким, не мог толком составить речь. Звуки вырывались урывками, что заставляло смущаться консьержку, которая во все глаза смотрела на него и не могла ничего разобрать. Только потом, рассмотрев хорошо бумажку с адресом, она объяснила, что этот человек находится в 204 номере, но согласно распорядку она не имеет права пропускать посторонних в ночное время.

- Надо, надо! – объяснял Ким.

- Нет, нельзя! – отвечала она.

Ким не собирался сдаваться и ситуация могла бы повториться как и с вахтершей, но помог случай. Непонятно откуда взявшийся афроамериканец начал что-то требовать и громко ругаться. Может, в гостинице не было горячей воды, то ли ещё чего-то, но консьержка тут же отвлеклась от Кима и стала всецело заниматься темнокожим человеком.

Ким молниеносно проскочил мимо них и взбежал на второй этаж. Тусклая лампочка освещала узкий проход между номерами. Зеленые ковры старого допотопного вида, истертые в некоторых местах навевали тоску. Отыскав нужную дверь, он остановился и  осторожно постучал. Он знал, что барабанить в дверь сейчас нельзя. Это было очень опасно. Костяшки пальцев ритмично стучали по деревянной двери, но никто и не думал открывать. Он смотрел фильмы как через балкон можно попасть в номер, но было неловко будить рядом живущих. И тут он увидел приближающуюся по коридору фигуру консьержки.

- Вниз! – показывала она руками.

- Нет! – жестом ответил Ким.

Увидев, что ей не справиться она достала маленький электрошокер и хотела, было уже его применить, как дверь номера раскрылась. Заспанное и оплывшее лицо смотрело с недоумением на них. С ужасом Ким узнал в этом обросшем недельной щетиной существе своего любимого друга.

- Извините, маленькое недоразумение, этот молодой человек хотел вас видеть.

- Да? – все ещё недоумевая, спросил Паша. Он был не в себе. Ким принюхался, от него не пахло спиртным.

- Я не пускала, он сам проник. Сказал, что вы его знаете.

- Да, этого человека я знаю. Пусть он войдет. Вы уж никому ни слова, хорошо? - сказал он, впуская Кима.

- Не ожидал! – с усмешкой произнес Павел. Из туалетной комнаты пробивался свет, но его было недостаточно, чтобы рассмотреть, что тот сказал.

- Что молчишь? Ах, да, совсем забыл, - произнес он, включив  свет.

- Как ты мог, убежать и спрятаться от меня? – спросил Ким. Он стоял и смотрел на Павла, не зная как поступить, броситься ему в объятия или же просто поцеловать.

- Ты знаешь, мне много тебе надо сказать. Проходи в комнату, - объяснил он.

В комнате было сыро и неопрятно. Возле кровати валялись какие-то таблетки, одежда скомканная валялась по всему номеру. Слуховой аппарат был раздавлен, маленькая батарейка откатилась на пару сантиметров. Он зажег торшер, потушил главный свет и сев на кровать, чтобы его хорошо было видно начал:

- Ты может, и зря пришел ко мне. Как ты меня нашел, я не буду вдаваться в подробности, скажу только, что я врал тебе. Я не глухой как ты. У меня отличный слух.

- Как? – удивился Ким. – Ты мне врал?

- Так было просто удобно. Я всегда мечтал иметь глухонемого друга.

- Зачем?

- Так, для интереса. Интересно узнать ваш мир. Я пишу диссертацию на эту тему. То, что я танцор, это ничего не значит. - Я пришел извиниться за мать. Она была не права, что встречалась с тобой.

- Да, это было паршиво с её стороны. Она сказала, что это ты послал её.

- Нет, я бы не смог.

- А кто вас знает! – махнув рукой, ответил Павел.

Ким не знал, что и сказать. Он сейчас думал о том, как же несправедливо и жестоко поступил сидевший напротив него человек, который был его другом, которого он так сильно полюбил. Как же так?

- Не бери в голову, - успокоил его Паша. – Вы все равно не умеете любить.

- Как?

- Очень просто. В вас один эгоизм. Вы все любите только себя. Неужели я поверил в то, что ты влюбился в меня. Вот зачем ты пришел? Для того, чтобы увидеть меня или же показать себя, какой ты храбрый, что нашел меня?

- Я не знаю, - ответил, глядя в пол Ким.

- Все ты знаешь.

- А зачем ты поступил со мной так?

- Я же говорю, мне просто нужно это для работы. И ещё мне нравятся мальчики. Нераспечатанные особенно.

- Тварь! – зло выругался Ким и, вскочив, заходил по комнате.

- Давай, давай, сценку мне устрой, посмотрим, на что вы ещё способны.

- Как ты мог? – вглядываясь в лицо Павла,  спрашивал он.

- А что здесь такого? Любой бы на моем месте мог быть. Все равно когда-то надо начинать. Не все ли равно с кем. Я долго искал по Интернету знакомства с таким как ты. И вот посчастливилось таки встретить.

- И что?

- Это знаешь как здорово, когда мальчик, совсем юный, пахнущий молочком, отдается тебе. Вырастешь, узнаешь.

- Да ты… негодяй. Я не знаю, что делать, - заломив руки, проговорил Ким.

Павел смотрел на него и, что-то заставило встать и взять его за трясущиеся руки.

- Дурашка, пойми, это все твоя мать. Она велела мне порвать с тобой. Ты думаешь, мне легко?

- Ты ведь соврал только что ведь, правда? – спросил отчаянно Ким.

- Представь себе.

- Если бы ты только знал, как я долго искал тебя!

- А стоило ли?

- Мама почему-то изменилась по отношению к тебе.

- Не могу поверить, - усмехнулся Павел.

- Я тоже! – ответил, крепко обняв, его Павел. – Как приятно обняться за столько дней, прости, я не брит.

- Ты все равно приятный, люблю тебя.

- Ким, понимаешь, что нас ждет?

- Пока нет. Но мне все равно. Главное быть с тобой рядом. Сегодня ночью, завтра утром, и весь завтрашний день.