Командировка

Москва задыхалась дымом горящих лесов подмосковья. И когда мне предложили командировку в Питер, я с радостью согласился.

 Номер в гостинице был забронирован ещё до выезда из Москвы. Войдя в него, я огляделся. На тумбочке ваза с фруктами, вода, цветы, радиотелефон. Койка напротив застелена чистым бельем. В углу небольшой холодильник, телевизор с пультом, туалет с душевой – королевские апартаменты. Приняв душ и переодевшись, я набрал номер такси из рекламки на ресепшене.

 Через несколько минут езды по городу я окунулся в кондиционированный воздух здания коммерческой фирмы, где суетился офисный планктон. Мне предоставили место за свободным компьютером в кабинете начальника службы безопасности. В обеденный перерыв сотрудники бегали по коридорам офиса. Даже кондиционеры не в силах были заглушить распространяющийся запах капучино.
 За окном послышались звуки отъезжающих автомобилей. Заканчивался рабочий день. “Пора закругляться”. Предъявив охраннику временный пропуск, я покинул офис. Таксист подвёз меня к бару у гостиницы, в которой я остановился. В это время в баре почти не было посетителей. Один клиент беседовал с барменом. Бармен рассматривал стакан на предмет разводов, поднимая его против света.
 
Паренек сидел у барной стойки, уперев ноги в белых кроссовках в перекладину высокого барного табурета, и лениво цедил коктейль из высокого стакана. Время от времени он окидывал помещение бара оценивающим взглядом. Трикотажная майка обтягивала его торс.  Широкие цветные шорты едва прикрывали колени. Подрыгивая ногой в такт музыке, он посасывал лимон. На первый взгляд я дал бы ему двадцать с небольшим.
  - Привет,- буркнул я бармену и присел на соседний с незнакомцем стул.
  - Привет, что вы желаете?- поинтересовался тот.
  - Сделай мне кофе с коньяком.
 Несколько раз я ловил на себе взгляд незнакомца - нервный, не смелый, старательно маскирующийся под спокойное равнодушие. И вдруг поймал себя на мысли, что испытываю  страстное желание коснуться его коленей и запястий. От моего взгляда не ускользнули красивые длинные пальцы незнакомца и безупречные ногти, обработанные пилочкой. От него исходил тонкий аромат дорогого парфюма. Его внешность говорила о том, что он прекрасно знает, какое впечатление производит на окружающих.
 Я допил свой кофе и поставил чашечку на блюдце. Мои размышления прервал его вопрос:
  - Может вам что-нибудь заказать? - поинтересовался незнакомец. - Меня зовут Стас.
  - Я Алекс,- ответил я, застав себя врасплох. Знакомство завершилось приятным рукопожатием. - Сегодня был такой трудный день, что я не успел нормально пообедать.
  - У нас замечательная кухня, вы можете присесть за столик, и вам всё принесут,- предложил бармен.
  - Я бы тоже перекусил, присядем?- не унимался незнакомец.
Мы присели за круглый столик.
  - Давай на ты,- предложил я.
  - Окей. Алекс, а ты кем работаешь?
  - Я курирую службу экономической безопасности фирмы.
  - Ты опасный человек.
  - Почему?
  - Это похоже на контрразведку.
  - Да, в чём-то ты прав. Приходится иногда дезинформировать конкурентов рынка. Коммерческая тайна не позволяет мне рассказать тебе больше.
  - Я понимаю.
  - Теперь встречный вопрос. Чем ты занимаешься?
  - Я студент. Учусь в новосибирском государственном универе на инязе. Приехал на каникулы на недельку в Питер. Давно собирался. Здесь живёт мамина сестра с семьёй.
Тётя работает администратором в гостинице напротив. Я отказался останавливаться у них. Там большая семья, внуки. Сам понимаешь. Маме так и сказал, что буду жить в гостинице.
Тётя меня устроила.
  - А ты в каком номере?
  - 311, а что?
  - А я в 217.
  - Так мы ещё и соседи…
 
 Несмотря на летнюю жару, в баре было прохладно. Официантка медленно бродила между столиками, задерживаясь лишь у некоторых.
Он оторвал взгляд от меню.
  - Что тебе заказать?
  - То же, что и себе.
"Надо отдать должное: у мальчика неплохой вкус",- подумал я, после того, как официантка обслужила нас.

  Мы были знакомы не более часа, но он был настолько открытым и откровенным, что мне просто не приходило в голову держать себя иначе.
Я не мог придраться к его манерам. Он производил впечатление хорошо воспитанного человека. И всё в нём было таким, каким должно быть. Его желание вызвать симпатию присутствовало в глубине его глаз.
С ним можно было говорить бесконечно и не утомиться до зевоты.
  - Я хочу выпить за твои красивые глаза?- подняв бокал, сказал он и пристально посмотрел на меня, чтобы уловить мою реакцию на столь прозрачный намёк.
  - Успокой своё разыгравшееся воображение, мы только познакомились…
Я с удивлением поймал себя на том, что во мне возрастает интерес к нему с каждой минутой. Его взгляд словно физически ласкал, касался меня. Я понимал себя и своё сердце, и прогонял  мысль, что эти отношения могут стать предметом развлечения.
  - Если ты выпьешь ещё, то опьянеешь и начнёшь ко мне приставать самым неприличным образом, а я не смогу сопротивляться,- выдал я.
 - Я не дам тебе и шанса на разочарование.
Вдруг смысл его слов дошел до меня. “Так вот о чем он думает”.
Лицо его расплылось в снисходительной улыбке. В глазах вдруг сверкнул одобрительный огонёк.
 К тому же объяснить, что мне не хочется пить, было сложнее, чем объяснить, почему не хочется дышать. Мне было проще поставить бокал и время от времени брать его в руки. Желание прикоснуться к его губам, начинало выходить из-под контроля, толкая меня на бездумные поступки. Я улыбнулся своим мыслям. Пребывание в Питере явно пробуждало в моём сознании самые невероятные фантазии.
 Мы оба пытались разрушить возникшее напряжение, тем более что для него не было больше оснований. Я ощутил желание погрузиться в ребяческое чувство беспечности, пьянящее и наивное.
Во всём моём напряжённом теле чувствовалась еле сдерживаемая страсть. Было такое ощущение, что я вот-вот сорвусь.
 Я не мог этого сделать, опьянённый от алкоголя. Неловкость ситуации останавливала меня.
После бара мы прогулялись по набережной и остались на развод мостов. В гостиницу возвращались на такси. Хмель прошёл, но я все равно был опьянён этой ситуацией. Всю дорогу меня не покидала мысль: “Что дальше?”
Расплатившись с таксистом, Стас обратился ко мне, развеяв все сомнения:
  - Ты не хочешь пригласить меня в гости?
Опа - первый звоночек. Я понимал, чем всё это закончится.

  Почти так всё и произошло. Не успела за нами закрыться дверь номера, как он обнял меня сзади. Именно это и требовалось мне сейчас - напоминание о том, что вечер перестаёт быть томным. Мне нужно было почувствовать вкус сюрприза, и он предоставил мне эту возможность. Повернув голову, я поймал его поцелуй губами.
 Я даже не представлял себе, что поцелуй может быть таким захватывающим, волшебным и не поддающимся описанию. Теперь я точно знал, что чувства, которые я испытывал к нему, даже не могли сравниться с тем, что у меня было с девушками. Это было удивительно.
 Элемент неожиданности не позволил проявиться вине и стыду.
Теперь во мне говорили только самые примитивные инстинкты, и говорили они следующее: парень, которого я желал, был в моих объятиях; свободная постель здесь, совсем рядом. Тело молодого парня тут же не замедлило отозваться сладостной дрожью.
Реальность напомнила о себе, когда он прервал поцелуй.
  - Я надеялся продолжить наше знакомство при более близком контакте,- сказал он с победной улыбкой на губах.
Хотя недавняя неловкость уже прошла, но я все еще не решался смотреть на него.
 В нём сочетались совершенно несовместимые качества. Застенчивость в жизни и невероятная раскованность в любви; открытость, искренность и в то же время некая недосказанность, загадка.
 Одежда бесшумно падала на пол.
Под его руками, его поцелуями, ощущая его на себе, думать было совершенно невозможно. Его язык двигался неторопливо, словно он мог и собирался делать это вечно. Закрыв глаза, я позволил себе полностью погрузиться в происходящее.
 Я испытал лёгкий шок, когда его губы коснулись моего запретного места. Того места, которое болезненно ныло по ночам, не давая спать и заставляло испытывать желание, которое я не знал как удовлетворить, кроме как открыть кружок "умелые руки".
Теперь меня охватило это горячее пульсирующее чувство. Я был на грани взрывного удовольствия, которое он доставлял мне. Это всепоглощающее чувство вдруг разложилось на множество новых ощущений. Нарастающая волна, которую я уже не мог контролировать, требовала выхода. Он значительно расширил мои сексуальные горизонты, и это еще мягко сказано…

   - Я могу целую лекцию прочитать на тему о состоянии мужской морали и неспособности некоторых джентльменов владеть собой,- попытался я оправдать свою податливость, когда мы расслабленные лежали обнявшись.
  - Ты пока читай, а я пока полежу на твоей груди.
  - Сегодня, во время деловых переговоров, я постоянно ловил себя на том, что думаю о тебе.
  - А я целый день шатался по Питеру и с нетерпением ждал вечера.
  - Стас, а как у тебя с девушками?
  - Ни одна женщина не может претендовать на меня,- не колеблясь, ответил он.
  - Ну всё-таки было?
  - Было... Вряд ли это имеет значение, если я сам не питаю ни малейшего к ним интереса. Чисто физиологические потребности мне помогали утолить многие женщины, но после каждого из таких приключений я испытывал пустоту.
На губах его вновь заиграла улыб¬ка.
  - Я тебя люблю и даже завидую сам себе.
* * *
 

 Несмотря на почти бессонную ночь, проведенную с ним, я совсем не чувствовал усталости. Жизнь не может оставаться безрадостной, если в ней случаются хорошие собы¬тия.
 Он ничего не говорил об утре, которое наступает вслед за ночью любви. Ни один из парней не вызывал у меня таких чувств.
Выражение лица, казалось, не принадлежало ему. Он умиротворённо спал.
Утро ворвалось в номер вместе со звоном трамвая за окном.
 Мы оба отпрянули друг от друга, услышав стук в номер. Когда вошла горничная, она не увидела ничего компрометирующего, хотя он выглядел чуточку счастливее.

 На следующий день я обнаружил, что мои вче¬рашние фантазии дали неожиданные плоды. Те¬перь я не мог оторвать взгляда от фигуры Стаса и от его губ и рук. Меня преследовал едва уло¬вимый, чувственный запах его одеколона.

  Сквозь утренний сон я слышал, как он, отбросив одеяло, встал с кровати и, весело насвистывая незамысловатый мотивчик, отправился в душ. Я рисовал в своём воображении отпечатки наших тел на постели и всё это в утреннем свете. Вставать не хотелось, и я не заметил, как под шум душа провалился в сон. Проснулся около девяти. Стаса в номере не было. Осталось заехать в офис отметить командировку и день свободный. На ресепшене поинтересовался о жильце из 311 номера. Миловидная девушка сказала, что постоялец съехал.

* * *

 И всё же у меня зародилась надежда. Может быть, есть разумное объяснение его отъезду? Может быть, он вернётся? Может быть, может быть...
 Телевизор смотреть не хотелось. Я почувствовал оторван¬ность от всего окружающего мира, словно я бы¬л один на необитаемом острове, вдалеке от осталь¬ных людей. Я вспомнил то чувство, которое соединяло нас, когда мы лежали рядом.

Стук в номер заставил меня вздрогнуть от неожи¬данности. На пороге стоял Стас.
С застывшей на губах улыбкой он произнёс:
  - Не ждал?
  - Как гром среди ясного неба.
В его взоре я был рабом.
  - Я представляю, сколько сердец потеряли всякую надежду при виде тебя,- вырвалось у меня.
  - А оказалось, что ты меня очаровал. И в самом деле, после знакомства с тобой всё изменилось. Я не хотел ломать все твои сладкие воспоминания. Поэтому я здесь.
В его неожиданной капитуляции было своё очарование. Этот целомудренный и нежный парень не вынес груза навалившегося на него счастья.
  - Ты устроитель сюрпризов. А если бы я съехал с гостиницы?
  - А у тебя билет на завтра. И я думаю, что ты ещё не успел стереть меня со своего жёсткого диска,- сказал он и показал пальцем на голову.
  - Нет, я тебя скинул на флешку и чуть не потерял.
Он залился гомерическим смехом, чем довёл меня до истерики. Мы стояли и тащились друг с друга.
Я даже не мог понять, в чём заключался его шарм. Мы всегда чувствуем себя безоружными перед неким совершенством лица и тела, перед гармонией жестов, движений. Красота нас утешает и утоляет нашу тоску по земному раю.
 Но едва-ли одной красоты было бы достаточно. Он смотрел на меня так внимательно, и я почувствовал, что он готов на всё, ради того, чтобы завоевать моё расположение. Это так не похоже на то, что я привык испытывать в среде друзей.
Он сводил меня с ума своей вызываю¬щей сексуальностью, такой сильный, и красивый. Его глаза по¬едали меня с выражением удовлетворения от моей расте¬рянности, а улыбка говорила, что он не прочь еще больше смутить меня.
  - Ты меня видел голым, и мне показалось, что тебе понравилось то, что ты увидел. По-моему, ты хочешь ещё раз полюбоваться этим зрелищем. У меня сейчас нет более жгучего желания, чем увлечь тебя в по¬стель и предаться безумной, страстной любви на весь оставшийся день,- произнёс он.
 Сами обстоятельства были искушаю¬щими. У меня возникло ужасное чувство, что он читает мои мысли. И самое ужасное заключалось в том, что я чувствовал: он знает, что творится со мной, и на¬слаждается этим.
 Мне потребовалось чуть больше секунды, чтобы овладеть собой, но избавиться от вожделения, пульсировавшего в крови, от примитивного желания не получалось. Жгучее желание разливалось по всему телу, вызывая дрожь и ударяя в пах.
Неизвестность закончилась также внезапно, как и началась.
  - Ты внёс в мою жизнь опьяняющий праздник и страдания.
  - Я надеюсь страдания любовные.

 Уже в поезде я прокручивал в голове всё, что связано с ним. Его застенчивую улыбку в баре, которая выворачивала душу наизнанку, его потерянный взгляд на вокзале. Мне приходилось контролировать свои эмоции, чтобы не давать повода обращать на себя внимание пассажиров купе. Порой мне казалось, что кроме меня, счастливы все. В эти три дня, что свели нас вместе, время остановилось, оно по какому-то проведению принадлежало нам. Я прогоняю мысль о том, что наши сердца и тела даны нам только однажды. Лучше однажды узнать обо всём, чем провести жизнь, споря с собственным телом.