Тесей. Реальная история.

Тесей был удалый малый. Да и как ему было быть иным, ежели рожден он был дочерью царя. Ну, то есть был он царским внуком. Вот только кто отец, малец не знал. А хотелось-то как узнать! Потому как каждому мальцу интересно знать историю своего происхождения, а особенно если замечаешь за собой странности. А их у Тесея было предостаточно. Начиная с того, что силы был он недюжинной, заканчивая тем, что был он на голову выше своих сверстников.

Долго доставал он матушку вопросами, кто его отец. А как ответить-то, ежели она сама не уверена была? С одной стороны, кандидатом был царь Эгей: красавец мужик, да ещё и при власти. Его ей собственный отец подсунул, мол, смотри, какой видный! А с другой — там вообще Посейдон, царь и бог морских волн. Это вообще история тёмная. Только вот сама Эфра, матушка Тесея, не была уверена, что в ту ночь случилось. Но родился у неё после той ночи сын — прекрасный, как утренняя роса, и силы такой, какой не видала ещё земля Трезена.
В общем, покумекала матушка Тесеева и решила, что про Посейдона умолчит, а то ещё ненароком решит малец своё родство с морским родственником проверить, кинется в пучину — и потонет. Наземный батька-то, по любому, поспокойнее будет. Да и политические цели забывать не стоит. Что с того морского потенциального отца взять-то? Кусок океанского дна? Детей у него немерено, поди подели там между ними. А у Эгея детей больше не было… В общем, прагматичная женщина эта Эфра была.
Вымахал Тесей и вверх, и вширь, всех своих сухопутных родственников на целую голову выше. Тут-то матушка ему и говорит: мол, видишь, в огороде, рядом с грядкой капусты, камушек лежит? Поди, подыми — там твой батька тебе подарочек оставил.
Тесей, не будь дурак, камушек поднял — там всего-то с полтонны было! А под ним — гляди-ка! — фирменный отцовский меч да сандалики. И сандалики ещё и в самую пору — вовремя, в общем, Тесей камушек поднял. А может, сандалики волшебные были и по возрасту Тесея размер меняли — кто ж теперь правду-то узнает, давно ж то было!
Посмотрел Тесей на всё это добро, послушал мамкину историю про царя Эллады и решил топать к батьке пешим ходом. Ему говорят: дурень, плыви на корабле — и быстрее, и безопаснее, и сандалики целы останутся. Но нет — пешком пойду и всё.
И пошёл же, сорванец!
По пути натворил там всякого. На земле Греческой водилось всякой нечисти немерено — в смысле, никто не мерил и не считал, сколько их там: куда ни плюнь — везде свой злодей и разбойник. А Тесей, не будь дурак, побил Перифета его же дубиной и дубину себе оставил — в хозяйстве всё пригодится. И великана Синида к его же соснам привязал, и разорвало того на лоскутки. Сосны, правда, Тесей в лесу оставил — неудобно всё же по земле Греческой с деревьями таскаться. Потом свинью какую-то в Кроммионе копьём убил. Поговаривают, что он просто голоден был: думал, свинья-то обычная, просто выросла немного больше других, а та, оказывается, местным монстром-разбойником оказалась. Потом были Скирон, Керкион и Прокруст. Всех к праотцам отправил Тесей теми же способами, как они людей мучили. Правда, поговаривают, что Керкиона Тесей всё-таки в живых оставил. То ли проклятие с него снял, то ли просто красивый гад попался и жалко его убивать было. Но того мы не узнаем, потому что, как уже сказано, давно то было.
Когда добрался Тесей до Афин, молва о нём уже заполнила улицы города. Ну и, понятное дело, не мог царь Эгей его к себе не позвать, а Тесею только того и надо было — как бы он иначе на аудиенцию к царю попал?!
Вот только злобная — а как же иначе — мачеха Медея узнала, кто Тесей на самом деле, и уж больно ей не захотелось делиться с ним своим (Эгеевским) добром, коли тот прознает, что сын его пришёл. Да и подговорила Эгея отравить мальца под предлогом того, что заявился он с целью отвоевать престол силой. Да только Эгей-то не дурак был! Хоть и медленный слегка. Только в последний момент заметил на Тесее сандалики, которые сам ему подарил, да и выбил чарку с ядом из рук наследника. И давай они обниматься-лобызаться, а потом Медею по замку гонять, пока совсем не выгнали.
И жили бы они мирно да ладно, только закончился бы наш рассказ тут, и смысла бы его рассказывать не было…
В общем, прознал Тесей гнусную историю: мол, родитель его некогда приказал убить сына Миноса, царя Критского, за что тот напал на Афины и неожиданно для всех — даже для себя самого — победил. И с тех пор ежегодно должен был Эгей отправлять Миносу 7 девушек и 7 парней на съедение Минотавру, ужасному существу, живущему в подземном лабиринте под столицей Крита. Поговаривали, что рождён тот монстр был женой царя Крита, да не от него самого, а от священного быка, посланного Миносу самим Посейдоном, дабы тот его в жертву принёс, только Минос не послушался, за что был в срочном порядке Посейдоном наказан.
(Даётся мне, дорогой читатель, что не зря матушка Тесеева умолчала о возможном отцовстве Посейдона, ибо, судя по всему, не добрым был тот Посейдон, да и фантазией обладал сугубо извращённой)
Тесей, услышав историю, пожелал поехать на Крит следующей экспедицией и сразиться там с Минотавром. На что родитель дал ему благословение. Ну а что?! Тесей хоть и молод был да горяч, но таки много разбойников уже поубивал. Одним больше, одним меньше — особой погоды не делает эта статистика.
И вот здесь начинается наша история наконец-то…
Плыл Тесей на корабле четыре дня и все четыре дня представлял себе, как тот монстр может выглядеть. Нужно было стратегический план разработать. Для того нужно было знать сильные и слабые стороны Минотавра, только вот беда — никто, кто встречался с Минотавром, не мог того рассказать, потому как никто в живых не оставался. И означало это, к превеликому сожалению, одно: Тесею впервые предстояло бороться без подготовки.
Всё стало ещё хуже, потому что по приезде на Крит отобрали у него всё оружие — и меч отцовский, и ножи калёные, и даже щитки-наручи. Отправили в лабиринт, можно сказать, в чём мать родила, только набедренную повязку оставили. Зачем? Одному царю Крита-то известно: наверное, чтобы психику Минотавра почём зря не травмировать.
Здесь, мой дорогой читатель, должен я для восстановления справедливости упомянуть о том, что не было никакой Ариадны. Нет, она, конечно, была. Сама по себе. Только никогда с Тесеем не встречалась. О ней уже после рассказывали, чтобы не рассказывать реальную историю. След замести, так сказать.
В общем, отправились четырнадцать потенциальных жертв в подземелье… Недалеко отошли, буквально три раза повернули, как Тесей остановился, оглядел открывшееся перед ними помещение и сказал:
— Сидите тут, дорогие мои земляки. А я пойду Минотавру надеру… ну, в общем, пойду я, а вы ждите.
И ушёл. История умалчивает о том, что ему земляки ответили, возможно, удачи пожелали. А может, сказали, что он идиот и его просто первым сожрут.
Пошёл Тесей по лабиринту… Долго шёл. Очень долго. Сам успел проголодаться. Вот тут бы ему нить Ариадны пригодилась, но уж ничего не поделаешь… Шёл он, шёл, уже устал, как вдруг перед ним в тёмном лабиринте яркий свет показался. Сердце Тесея быстро застучало: вот он, предстоящий бой! И ладно, что биться голыми руками предстояло. Победил же он так Керкиона. Ему даже спасибо сказали, что борьбу на новый культурный уровень вывёл.
Поторопился Тесей на свет… И открылось перед ним огромное помещение, с дюжинами факелов по стенам. А главное — перед ним стоял противник, коего Тесей себе представлял и так, и сяк, но уж точно не так, как увидел.
Стоял перед ним не то человек, не то бык… Первое, что Тесей заметил, и чем невероятно смутился, были сандалики. Точь-в-точь как тесеевские: такие же кожаные, тонкими ремешками. А в сандаликах — совсем человеческие ноги. Да какие ноги! Тесей аж сглотнул, когда взгляд по икрам вверх скользнул: гладкая, как после восковой эпиляции кожа с массивными мышцами под ней, блестящая в свете факелов, словно оливковым маслом натёртая. Колени… чуть выше бедра… За эти бедра Тесей бы… Мощные, словно из мрамора точёные. А выше — набедренная повязка, кожаная, лоскутами, рваными полосами. И топорщится на… Тесей заставил себя смотреть выше. Один, два, три, четыре, пять… Пересчитав все шесть кубиков пресса, Тесей поднял взгляд ещё — по крепким мышцам груди, по тёмным горошинкам сосков, до мощных плечей, вниз по рукам, до пальцев. Длинных, неприлично красивых пальцев…
Тесей потряс головой, словно сбивая наваждение, и посмотрел в глаза… Голова быка была какой-то чужеродной на этом абсолютно идеальном мужском, человеческом теле. И глаза… Совершенно пустые, ничего не говорящие угольки смотрели сквозь Тесея, будто и не видели его вовсе… Но Минотавр выдохнул пар через широкие ноздри и кинулся на Тесея. Тот хоть и отвлёкся на странные, несвойственные ему мысли, но к нападению был готов.
И схватились они в схватке! Тесей пытался поймать противника, но тот в буквальном смысле выскальзывал из его рук — наблюдение про масло оказалось не ложным. Соскользнул с плечей, Тесей попытался поймать противника за руки, но тот снова выскользнул, уронив Тесея на холодные камни. Тот попробовал схватить монстра за мощные ноги, но тот опять легко выскользнул, нешуточно пнув Тесея под рёбра… Тесей пробовал снова и снова, чем только больше раздражал монстра — тот то и дело выпускал пар из ноздрей и в коротких паузах зло шоркался сандаликом по камням.
А потом Тесей изловчился (в очередной раз лёжа на камнях) и сделал подсечку, завалив монстра на землю, тут же наскочил на него сверху и схватил за шею: та оказалась странно податливой, и Минотавр, пытаясь скинуть Тесея с себя, начал кряхтеть и сопеть. А потом совершенно человеческим голосом выдал:
— Стоп! Стоп! Брейк. Пауза!
— Что? — растерянно переспросил Тесей, сбавив хватку на шее противника.
— Задушишь, говорю, — произнёс монстр.
— Ну… э… я, собственно, для этого и пришёл! — возмутился Тесей.
Но Минотавр, воспользовавшись моментом, скинул Тесея с себя, повалил его на камни спиной и сам сверху уселся.
— Ты, может, для этого и пришёл, а я не очень хочу пока умирать.
— Ты вообще почему человеческим голосом говоришь?! — всё ещё не придя в себя, спросил Тесей.
— А каким я тебе говорить должен? Бычьим? Ну, положим, му!
Тесей нервно хихикнул… Как-то всё шло не по плану.
— Ты меня вообще за кого держишь? — поинтересовался Минотавр и схватился за голову.
А Тесей — за сердце. Образно. Ему показалось, что Минотавр сейчас себе голову оторвёт. Не то чтобы он, Тесей, был против… Ему-то какая разница, каким будет конец монстра, но как-то не очень хотелось, чтобы Минотавр себе голову оторвал, сидя на нём. Это ж психологическая травма на всю жизнь и кошмары минимум на пару месяцев обеспечены!
Но вместо того чтобы оторвать голову, Минотавр её… снял.
А под ней оказалась ещё одна, вполне себе человеческая.
— Это ж маска. Где ты видел, чтобы люди с головами быков ходили?! — поинтересовался незнакомец, хитро улыбаясь.
Тесей снова сглотнул: волосы незнакомца рассыпались чёрными, как смоль, кудрями по плечам. На Тесея смотрели ясные янтарные глаза с кошачьим прищуром. По узкому, с лёгкой горбинкой носу скатилась капля пота: незнакомец сдул её с идеально вычерченных губ.
— Ну так это… — неуверенно произнёс Тесей, — говорят же, что Пасифая родила монстра от быка.
— Но-но, ты на поворотах поаккуратнее, про мою матушку, между прочим, говоришь! — возмутился бывший монстр.
— То есть ты…
— Ага, — широко улыбнулся незнакомец, поднимаясь на ноги и подавая Тесею руку. — Разрешите представиться: Минос младший, сын царя Крита Миноса и его жены Пасифаи. И нет у меня в родне никаких быков — ни священных, ни обыкновенных.
— Поня-ятно, — почти пропел Тесей, поднимаясь, держась за крепкую ладонь Миноса. — А я Тесей, сын царя Эгея и Эфры, дочери царя Питфея.
— Ух ты, дважды царский, переплюнул! — рассмеялся Минос, жестом приглашая Тесея присесть на каменную скамью.
Тесей потёр бок, которым ушибся, когда в последний раз падал на камни. Наверняка синяк будет, подумал Тесей и покручинился, что не шрам. Из каждого путешествия привозил он шрамы. Но тут вообще что-то непонятное творилось.
— Так что теперь делать будем, Тесей Эгеевич? — спросил Минос, усаживаясь рядом. — Убивать тебя желания у меня нет.
Минос оглядел Тесея с ног до головы и обратно, словно оценивал его силу ещё раз.
— Чего? — обиженно спросил Тесей, нахмурив брови. — Я, может, вовсе не в полную силу боролся. Да и вообще, я без оружия был.
— Ну я, вообще-то, тоже, — хитро улыбнулся Минос. — Да и не потому я на тебя смотрю.
— А… почему ещё? — брови Тесея почти соединились на переносице от напряжения.
— Нравишься ты мне, может, — рассмеялся Минос. — Обычно мне знаешь кого присылают «на съедение»? Самых больных да полудохленьких. А ты, вон, смотри какой ладный!
Минос положил свою широченную ладонь на бедро Тесея, от чего тот вздрогнул и мурашками покрылся.
— Кстати, про них… — Тесей прокашлялся, чтобы не звучать хрипло. — Сомневаюсь, что ты их лично жрал… Что ты с ними делал-то?
— Ну как что?! — Минос пожал плечами. — Вылечивали, откармливали и отправляли кого в Трою, кого в Спарту.
— И что ж никто из них домой не вернулся? — удивился Тесей.
— Эх, Тесеюшка, наивная твоя башка! Ты правда думаешь, что кто-то «домой» захочет, когда его, можно сказать, в жертву отдали родные люди, а тут откормили, отпоили, крышу над головой обеспечили?
Тесей снова нахмурился… Не так он представлял себе встречу с монстром. Думал, придёт, забьёт до смерти и вернётся домой героем. А тут что получается… не монстр он вовсе. А человек. И человек, по всей видимости, неплохой. И эта ладошка на бедре так приятно гладит. И организм так предательски реагирует…
— Ну и что мне теперь делать? — скорее себя, чем Миноса, спросил Тесей.
— А что тебе делать? — переспросил Минос, подсаживаясь поближе, прижимаясь горячим бедром.
— Так я это… героем домой вернуться хотел. Афинян… Афинцев… Короче, жителей Афин от пожирания спасти. А теперь что получается? И спасать мне никого не надо, и монстр на самом деле не монстр, а красавец-крито… критя… Кто ты там вообще?
— Красавец, говоришь? — хитро улыбнулся Минос, наклоняясь ближе и обжигая кожу на шее горячим дыханием.
— Ты… ты это что делаешь? — сглотнул Тесей, почувствовав горячие прикосновения на шее.
— Предлагаю альтернативное решение проблемы, — произнёс Минос, покусывая мочку уха. — И не говори, что ты против.
Рука Миноса прошлась по бедру Тесея до того места, которое однозначно отвечало на вопрос, как тот относится к сложившейся ситуации.
— Я это… вообще… ты, можно сказать, врасплох застал, — попытался оправдаться Тесей.
— То есть я тебе не нравлюсь? — Минос внезапно отстранился и серьёзно посмотрел в глаза Тесею. — Может, ты просто извращенец и тебя возбуждает, когда ты кого-то душишь?!
— Да тьфу на тебя! — фыркнул Тесей, раздув ноздри. — Нравишься ты мне. Да что ж вот так вот прямо из огня да в полымя.
— А! То есть я просто форсирую события? — поинтересовался Минос, хлопая ресницами.
— Ага, — выдохнул Тесей.
Минос выпрямился, сложил ладошки на коленки — на свои, разумеется, — и кивнул, скорее себе.
— Ну давай помедленнее, — согласился он. — Давай… ну как там это делается? Какой у тебя любимый цвет?
— Э… зелёный? — неуверенно предположил Тесей.
— У меня тоже, — кивнул Минос. — А есть что любишь?
— Э… ну, например, морского окуня с финиками.
— Отлично, я тоже рыбу люблю, — кивнул Минос. — А хобби у тебя есть?
— Ну да, — уверенно ответил Тесей, — разбойников ловить и задницы им надирать.
— Отличное хобби, — ухмыльнулся Минос. — А я вот на кифаре играть люблю.
— Ты? На кифаре? — Тесей осмотрел Миноса с ног до головы, как будто тот сказал что-то невозможное.
— Ага, и ещё фрески вырезать. Очень успокаивает нервы, знаешь ли.
— Интересно, — Тесей покачал головой. — А я думал, ты только драться умеешь.
— Я ещё и в седле очень уверенно держусь, между прочим, — не без гордости заявил Минос. — Можно мне теперь тебя поцеловать?
Где-то вдали по лабиринту до полуобморока напуганные жители Афин сначала ничего не слышали и не видели, потом послышался шум и крики, потом снова повисла тишина… А потом опять что-то послышалось. Что-то похожее на стоны и крики. Очень томные, сладкие стоны и полные страсти крики. Если бы они не знали лучше, могли бы подумать, что кто-то в глубине лабиринта предаётся очень страстным плотским утехам.
Но афиняне-то точно знали, что этого быть не могло… Если, конечно, Тесей не решил поменять тактику борьбы с монстрами.
— И что же теперь мы будем делать? — поинтересовался Тесей, поправляя набедренную повязку. — Я же не могу просто так вернуться домой. Не поймут.
— Ну… на, возьми, — хмыкнул Минос, отламывая рог от головы быка. — Расскажи, что победил Минотавра.
— А ты?
— А я… мне всё равно никогда не нравилось вот это вот всё. Тут сыро и жарко в этом подземелье, торчишь сутками каждый год, пока эти доходяги до тебя наконец-то дойдут. Потом объясняй им, что к чему, а они не верят, кричат, причитают. Не каждый раз же мне такой лакомый кусочек достаётся, — Минос ласково шлёпнул Тесея по филейной части.
— Эй, поосторожней, мне ещё на ней сидеть, — незлобно возмутился Тесей.
— Кажется мне, что пора нашим государствам налаживать экономические отношения. Тесные — во всех отношениях.
— Мне тоже так кажется, — согласился Тесей. — Значит, жду тебя к нам с делегацией для мирных переговоров. Скажем, в грядущем месяце?
— Отлично, — кивнул Минос, заправляя за ухо прядь волос Тесея. — Забронируй для меня личную аудиенцию. Ну, скажем, денька на три.
— Несомненно, ты мне ещё должок вернуть должен, — согласился Тесей. Чмокнул Миноса в щёку и шагнул в темноту лабиринта: — Не скучай, Минотавр. Скоро повторим наш бой.
А Афины уже ждали своего героя с победой… И не надо было знать, какой ценой она досталась Тесею. А герой то и дело вспоминал гладкую кожу, скользкую от оливкового масла, да горячие губы… Только история об этом умалчивает. Но мы-то с вами об этом знаем.