Последняя осень

- С Днём Рождения, Денис! Поздравляю тебя и желаю... - вспотевшей ладонью я держал телефон около уха и затаив дыхание, слушал его ангельский голос с лёгким акцентом, который, казалось, доносился из самого рая.
- Ты чего молчишь? - забеспокоился Мурат, закончив своё длинное поздравление. - Алло, ты слышишь меня?
- Ракмет. (Спасибо.) - только и смог ответить я, всё ещё находясь во власти эмоций. Подумать только! На прошлый день рождения мне столько всего надарили, что мне самому стало страшно, когда я прикинул, какая сумма в целом была потрачена на подарки, но тогда я не испытал и десятой части того, что чувствую сейчас, хотя этот смуглый сельский парнишка ещё ничего не подарил мне, правда... Господи, о чём это я? Ведь его подарок — в тысячу, нет, в миллион раз дороже самых дорогих вещей. Одним своим звонком и простым поздравлением он подарил мне столько радости, сколько у меня за всю жизнь не было. Разве это можно купить за какие-то деньги?
- Спасибо тебе большое, огромное спасибо, Муратик! Ты не представляешь, как дорого для меня твоё поздравление...
- Правда? Ну, я очень рад.
- Слушай, ты сегодня вечером свободен? Я хотел тебя пригласить...
- Денис, извини, но нет. У тебя же там, наверное, много народу придёт и я... буду стесняться и чувствовать себя как-то неуютно. Я же никого из твоих друзей не знаю. И потом, они ведь совсем не моего круга. Тебе не стыдно будет меня им показывать?
- Муратик, да ты что! Не говори так больше никогда! Как тебе могло придти в голову, что я буду стесняться тебя? И вообще, если ты не придёшь, я очень сильно обижусь, ты понял?
- Ну, хорошо. - наконец согласился он. - Только у меня подарка нет, ты же знаешь...
- Да ладно тебе, не надо ничего! Если ты придёшь, это и будет самый лучший подарок для меня! - честно сказал я и тут же испугался, представив как странно это должно звучать для него — мы знакомы меньше месяца, виделись всего три раза и я уже говорю ему такие вещи! Парень наверняка уже о чём-то догадывается... Хотя, какая разница, ведь сегодня я всё равно скажу ему правду.
- Хорошо. - почему-то со смехом ответил он. - Я тогда после работы сразу в город. Где встретимся?
- Не надо, я сам за тобой заеду. В шесть нормально будет?
Получив утвердительный ответ, я убрал телефон в карман и помчался в офис. Весь день я не мог думать ни о чём, кроме того, что сегодня вечером мы встретимся и тогда...Ещё несколько дней назад я решил, что сделаю это именно в своей день рождения — так мне будет гораздо легче решиться, иначе потом я так и буду откладывать этот разговор и неизвестно, насколько всё это затянется, а я ведь так больше не могу. Я люблю его и он должен это знать! Правда, ещё неизвестно, какой будет его реакция — очень даже возможно, что ему это совсем не понравится и что узнав о моих чувствах, он развернётся и уйдёт. И тогда этот праздник станет не просто самым грустным днём в моей жизни. Это будет конец. Конец всему. Нет, об этом лучше не думать, иначе я просто не смогу дождаться вечера.
Днём мне постоянно звонили друзья и каждый раз, принимая от них поздравления, я с удивлением отмечал, что они уже не радуют меня так, как раньше. Нет, конечно же это было приятно, но всё, что они мне говорили и желали не шло ни в какое сравнение с поздравлением Мурата, который за последнее время стал для меня самым любимым и самым дорогим человеком на свете. А ещё, мне приходилось врать им что родители подарили мне путёвку в Китай на пару дней и что я уезжаю сегодня сразу же после работы — я придумал это ещё несколько дней назад, когда запланировал провести этот вечер наедине с Муратом.
Кое как дождавшись окончания рабочего дня, я побросал на заднее сидение подарки коллег, даже не развернув их и помчался в Каскелен.
Когда я подъехал к его дому, он уже стоял на улице с небольшим свёртком в руках.
- Дениска, с днём рождения ещё раз! - прикосновение его руки как и в первый раз вызвало у меня целую бурю эмоций.
- Спасибо! - пробормотал я, хватая коробку и гадая, что же там внутри. Наверняка какая-нибудь безделушка, но для меня ведь важна совсем не стоимость. Что бы он не подарил мне для меня это будет бесценно. И когда я в последний раз так радовался подарку? Пожалуй, только в далёком детстве. Да, когда родители купили мне на Новый Год игрушечную железную дорогу, о которой я очень долго мечтал..
Развернув подарочную упаковку, я с удивлением обнаружил внутри простенькие настенные часы с видом Кремля.
- Это ерунда, конечно, но у меня ничего больше не было, а совсем без подарка ведь нельзя. - виноватым голосом сказал он. - Дед их несколько лет назад купил, когда в Россию ездил, у нас там дальние родственники живут.
Я не стал говорить ему, что на день рождения часы не дарят, потому что это считается плохой приметой, но мне почему-то снова стало не по себе. Как и неделю назад у фонтана, когда вдруг погасли медальоны с нашими знаками зодиака. И с каких это пор я стал таким суеверным?
- Куда мы едем? - спросил Мурат, когда мы въехали в Ату и как и в день нашей первой встречи, попали в огромную пробку.
Ничего не ответив ему, я посмотрел в зеркало заднего вида и встретился с ним взглядом. Я понял, что уже пора начинать наш разговор, к которому я столько готовился в последнее время и который даже несколько раз репетировал перед сном. Припарковавшись на обочине, я крепко сжал руками руль.
- Мурат, мне нужно сказать тебе кое-что. - судорожно сглотнув, сказал ему я. - Я уже давно собирался поговорить об этом, но всё никак не решался... А сегодня, мне кажется, самый подходящий момент.
- Что такое? Что-то случилось, да? Ты больше не хочешь со мной общаться? - он произнёс это с такой грустью, что у меня на глаза навернулись слёзы. - Так и скажи, что я тебе надоел... Я не обижусь, я всё пойму... Зачем я тебе? Бедный, деревенский... Ты и так столько меня терпел и столько для меня сделал... Я тебе до конца жизни буду благодарен!
- Заткнись! - впервые я говорю с ним так грубо и сам удивляюсь тому, как звучит мой голос. - Ты ничего не понимаешь что ли или делаешь вид, а? Неужели ты...
- Что? - он вздрагивает и наши взгляды снова встречаются в зеркале. Я выхожу и пересаживаюсь назад, что сильно удивляет его. Так, что он даже немного отодвигается от меня. Как будто я могу сделать ему что-то плохое. Как будто я способен причинить вред самому дорогому для меня существу на свете!
- Мурат, ты только не сердись на меня, ладно? Пообещай, что не будешь злиться и что не уйдёшь.
- Обещаю. Только говори уже быстрее, что случилось... Может я могу помочь тебе чем-то...
И тут у меня окончательно сдают нервы. Повернувшись к нему, я хватаю его за руки и с силой встряхиваю.
- Ничего не случилось! Я люблю тебя! Слышишь? Сени суйем! Ты — самый лучший парень на свете! Самый красивый и самый добрый! Ты... - я выпускаю его руки и отвернувшись, начинаю плакать навзрыд. Слёзы душат меня, а в горле стоит такой комок, что я никак не могу проглотить слюну.
Неожиданно он кладёт руку мне на плечо.
- Это правда? Ты не шутишь? - начинает он, но увидев выражение моего лица, осекается и продолжает уже другим тоном. - Вижу, что нет... Знаешь, я с самого начала думал, что здесь что-то не то... Не стал бы такой парень как ты просто так общаться с таким как я... И подарки такие дарить, и водить везде, и в кафе угощать... Я давно понял, что это неспроста.
- И, что ты думаешь по поводу всего этого? - всхлипывая, говорю я. - Тебе ведь не нравятся парни, да?
- Нет. Ты прости меня, конечно, но я нормальный... Мне девушки нравятся...
- А я, значит, ненормальный по-твоему, да?
- Извини, я не это имел в виду... Я просто...
- Да какая разница, что ты имел в виду! - кричу я так громко, что он в страхе оглядывается, словно боится, что кто-то услышит нас. - Главное, что я наконец-то сказал тебе это и что теперь ты всё знаешь, хотя, это ведь ничего не меняет... Ты прости меня, Муратик, я ведь... - меня снова начинают душить слёзы и вдруг, неожиданно для самого себя, всхлипывая, я как на духу рассказываю ему всё. С того момента, как я понял, что я гей и как несколько лет назад пошёл на первое свидание с парнем и заканчивая тем днём, когда мы познакомились.
- Мурат, я не знаю, что со мной. Как только я увидел тебя в первый раз, я вдруг понял, что ты... У меня ведь было очень много парней за это время, но ничего такого я к ним не испытывал. Да, они нравились мне и мы занимались сексом, я получал от этого удовольствие, иногда, даже очень большое, но я никогда не влюблялся... Я не любил этих парней, понимаешь? А с тобой всё по-другому. Вот у нас ничего не было и теперь я точно знаю, что никогда и не будет, но ты для меня — всё. Ты нужен мне как этот воздух, которым я дышу, как вода, которая нужна всем живым существам. Ты нужен мне и я ничего не могу с этим поделать. Когда ты рядом, мне так хорошо, что кажется, будто я в раю, а если тебя нет, то мне грустно и очень одиноко и я скучаю по тебе, очень скучаю. Каждый раз, когда мы расстаёмся, я чувствую такую боль в сердце, что мне трудно дышать, а когда я еду на встречу с тобой, я становлюсь самым счастливым парнем на свете... - всё это я я выдал ему скороговоркой, буквально на одном дыхании и замолчав, посмотрел на него.
- Ничего себе! Я даже и представить не мог, что ты настолько... любишь меня. Когда я догадался, что ты... тебе нравятся парни, я подумал, что тебе хочется чего-то такого, что ты хочешь переспать со мной. Я даже думал, что ты предложишь мне деньги за это...
- Как ты мог так подумать? - в негодовании воскликнул я. - Неужели я по-твоему способен на такое? Ведь это получилось бы, будто я тебя покупаю, как вещь какую-то!
- Прости, теперь я вижу, что это не так. Но ведь тебе всё равно хочется... этого, да?
- Да. - прошептал я и опустил глаза. - Но зачем говорить об этом? Ведь если ты сам не хочешь, то ничего у нас и не будет...
- Денис, я, конечно, всё понимаю, но я правда не могу. Чтобы парень с парнем, для меня это как-то дико. Да, ты значишь для меня очень много, как друг и я по-своему люблю тебя, но это дружеская любовь что ли, это совсем не то, что тебе нужно. Но... Знаешь что? Я не стану тебе ничего обещать, но может быть однажды...Мне нужно время. Время, чтобы привыкнуть к этому и понять и чтобы... Не знаю, смогу ли я полюбить тебя, как ты этого хочешь, но я буду стараться. И если у меня это получится, то, ты сам знаешь, что будет. - сказав это, он снова улыбнулся.
- То есть, ты хочешь сказать, что...? - с замиранием сердца начал я.
- Да. Но сейчас давай больше не будем об этом, хорошо? И вообще, у тебя ведь день рождения, тебе должно быть весело, а ты тут плачешь. И всё из-за меня. Ты прости меня, ладно?
- За что?
- За то, что я не оправдал твоих надежд. За то, что не могу принять эту твою любовь и не готов дать тебе то, чего ты так хочешь. Я ведь не дурак, вижу, что всё это серьёзно и понимаю, как тебе сейчас плохо... Но я тоже в этом не виноват. Будь на моём месте кто-то другой, он может и согласился бы, ну а я вот не могу.
- Да ты что, Муратик! Ты не должен просить прощения, уж ты-то точно ни в чём не виноват! И вообще, спасибо тебе, что не послал меня куда подальше и не убежал.
- Как я могу это сделать? Мы же друзья и потом, сегодня у тебя праздник и если я убегу... я представляю, как грустно тебе станет. Так ведь?
- Значит, если бы сегодня был обычный день, ты бы удрал от меня? - ответил я вопросом на вопрос.
- Нет. Я бы всё равно этого не сделал. Только, пожалуйста, давай сейчас больше не будем об этом, хорошо?
- Как скажешь. - ответил я, чувствуя, как меня захлёстывает волна эйфории — Мурат знает всё и не отталкивает меня, а принимает таким, какой я есть и кроме того, говорит, что ему нужно время. Значит, у меня есть надежда, а это уже кое-что.
На радостях мне снова захотелось сделать ему что-то приятное.
- Ну, что, Муратик, пошли гулять! Скажи, чего тебе хочется?
- В каком смысле? - он удивлённо смотрит на меня своими глазами и от этого взгляда у меня по спине начинают бегать мурашки.
- Ну, не знаю, может, вещь какую-нибудь дорогую. Телефон там или из одежды что-нибудь.
- Да ты что, не надо мне ничего! Погоди, или ты всё же стесняешься идти со мной в ресторан? Там же будут твои друзья.
- Да не будет там никого! Неужели до тебя так и не дошло? Я пригласил только тебя, специально, чтобы поговорить о... нас. С друзьями я встречусь завтра, или, может, послезавтра, да какая разница! А сегодня мы будем с тобой вдвоём! И про одежду я сказал не потому что стесняюсь, но просто... ты меня извини, но одет ты бедно.
- Я знаю. - со вздохом ответил он.
- Вот сегодня мы это и исправим! Только не подумай, что я делаю это из каких-то там корыстных побуждений, типа, мне от тебя что-то надо. Нет, это совсем не так. Просто у меня сейчас очень хорошее настроение и мне очень хочется, чтобы тебе тоже было хорошо. Ты вот всё стесняешься, но я ведь знаю, что на самом деле тебя это обрадует. Ну скажи, разве это плохо, что я хочу тебе что-нибудь подарить?
- Да ну нет. - нерешительно отозвался он. - Только неудобно как-то.
- Всё, пошли уже! - я схватил его за рукав и буквально насильно потащил к зданию торгового центра, видневшемуся вдали... Не смотря на его многочисленные протесты, я не только купил кучу новой и достаточно дорогой одежды, но и уговорил его переодеться. Белоснежная рубашка с накрахмаленным воротником, строгий чёрный костюм-тройка и лакированные туфли. Чего-то не хватает.
- Я это не одену. - запротестовал Мурат, когда я протянул ему бабочку нежно-василькового цвета. - И так посмотри, на кого я похож! Я уже забыл, когда последний раз костюм одевал, это, кажется, ещё в школе было.
- Пожалуйста. Она тебе очень идёт, со стороны-то виднее. А похож ты... на котёнка, на милого, доброго и очень ласкового котёнка. - сказал я ему, не в силах отвести от него глаз. Господи, какой же он красивый!
Естественно, я не ограничился одеждой и отнеся пакеты в машину, мы снова вернулись в торговый центр.
- Чего ещё тебе хочется?
- Дениска, ну хватит уже, а! Ты и так кучу денег потратил! Ничего больше мне не надо!
- Это тебе так только кажется, на самом-то деле надо! - со смехом ответил я. - К этому костюму обязательно нужны часы... и телефон у тебя, ты меня извини, конечно...Сейчас мы всё это купим!И не спорь со мной! Или ты хочешь омрачить мой праздник? Ты же видишь, какое удовольствие доставляет мне всё это! Только не подумай, что я хочу унизить тебя или ещё что-то! Ты же знаешь, что... - я запнулся, не в силах повторить то, что сказал ему недавно.
- Знаю. Ты любишь меня. - улыбнувшись, ответил он и уже не сопротивлялся, когда мы выбирали для него наручные часы и телефон, покупка которого вызвала у него такой неподдельный восторг, что незаметно наблюдая за ним краем глаза, я чуть не прослезился от умиления.
По пути мы проехали мимо ювелирного магазина, призывно мигающего своей вывеской, сообщающей покупателям о грандиозной распродаже. Неожиданно мне в голову пришла мысль, от которой я вздрогнул. Нет, он никогда не согласится! Хотя, попробовать-то можно, особенно, если очень хочется... Идея, показавшаяся мне абсурдной, настолько завладела мной, что запарковавшись в неположенном месте, я сказал ему, что сейчас вернусь и выскочив из машины, помчался к магазину.
Надо же, никогда бы не подумал, что буду покупать подобные вещи, учитывая свою ориентацию и полное отсутствие какого бы то ни было интереса к противоположному полу, а теперь вот... Сложно описать, что я чувствовал, оплачивая картой два обручальных кольца, которые были отнюдь не эконом класса. Ещё сложнее передать словами моё состояние, когда выйдя на улицу, я понёсся к машине. Нет, понёсся, это пожалуй, слишком грубо. Скорее уж, полетел на крыльях.
- Муратик, это тебе.
- Что это?
- А ты открой.
- Кольцо. - почему-то прошептал он, открыв коробочку и уставившись на её содержимое.
- Ну да, кольцо. И смотри, у меня такое же.
- Они... золотые? - на его лице отразилось выражение такого удивления и даже ужаса, что я позволил себе улыбнуться.
- Нет, знаешь, деревянные!
- Слушай, ладно, ты себе подарок сделал, но мне-то оно зачем? Нет, я не могу это взять. - он протянул мне коробочку обратно. - Я представляю, сколько это стоит, тысяч двадцать, наверное, не меньше.
Я снова улыбнулся, представив его реакцию, узнай он, что кольцо стоит почти в три раза больше и сказал ему:
- Ты так и не понял?
- Что?
- Неужели не знаешь, зачем покупают два кольца? - искренне удивился я.
- Ой, это значит...
- Вот именно. Сейчас мы ими обменяемся: я одену тебе своё, а ты мне своё и... Нет, ты только ничего такого не подумай, это... ну, считай, что шутка такая.
- Погоди... это мы типа женимся что ли? Дениска, да ты что! Как ты мог до такого додуматься! Я не согласен! Вот что: неси их обратно в магазин, пока не поздно, они должны вернуть тебе деньги. Разве можно тратить столько на шутку, как ты сам говоришь? Блин, ну ты даёшь!
- Муратик, у меня ведь день рождения... Неужели ты хочешь испортить мне праздник?
- Не хочу, но это же безумие. Чтобы два парня кольца друг другу одевали, да ещё и такие дорогие!
- Да забудь ты о цене! - в сердцах воскликнул я. - Что ты всё чужие деньги считаешь? Какая разница, сколько они стоят! Главное... я люблю тебя, слышишь? Очень сильно люблю и теперь ты это знаешь. А кольца... это же ведь ничего не значит. Ты же не думаешь, что после этого мы станем мужем и женой?
- А ты бы хотел этого? - прищурившись, он посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание.
- Не знаю... я просто хотел бы, чтобы мы с тобой всегда были вместе, потому что с тобой мне так хорошо, как никогда не было и не будет. И совсем неважно, как это называется и кто кем будет...
- Ладно, давай уже руку.
Наверное, со стороны это выглядело по меньшей мере дико: два парня сидят в машине и обмениваются кольцами. Правда, в тот момент мне было совершенно наплевать на других. Вообще, на весь мир, который на какое-то время словно перестал для меня существовать. Были только мы, я и он, одевающий мне кольцо своими смуглыми, чуть влажными от пота и немного дрожащими руками, прикосновение которых уносило меня в заоблачные дали и заставляло содрогаться от радости и необъятного восторга, граничащего с безумием. Тогда что же будет, если однажды мы...?
Я не смог сдержаться и поднеся его руку ко рту, поцеловал её.
- Дениска, ты что делаешь? - я вздрогнул и будто очнулся от сна. Самого сладкого и счастливого в своей жизни.
- Тебе неприятно, да? Ну, прости. Я больше так не буду, обещаю!
- Да ладно, если тебе это нравится... Я просто даже представить не мог, что кто-то будет целовать мои руки. И что это будет парень!
- Ладно, поехали уже есть!
Цены ресторана, куда мы зашли не были астрономическими, но он всё равно испугался, глянув в меню.
- Может, в другой пойдём?
- Что, тебе здесь не нравится?
- Нет, просто... Ладно, не буду спорить с тобой. - он улыбнулся. - Сегодня твой праздник и ты можешь делать всё, что хочешь.
- Прямо так и всё?
- Ну, почти. - он подмигнул мне и я в очередной раз сказал себе, что у него самые красивые глаза. И брови. И ресницы. И вообще он самый лучший из лучших. Эх, если бы я только можно было...! Я снова подумал о Клеопатре и спросил себя, смог бы ли я поступить так же, как те несчастные мужчины и провести ночь с этим парнем, зная, что умру на рассвете, но умру счастливым после нескольких часов неземного блаженства? Да, да и ещё раз да! Теперь я точно знаю ответ на этот вопрос, который уже задавал себе несколько дней назад. Интересно, что подумал бы он, этот простой сельский парнишка, узнав, с кем я сравнил его? Хотя, между ними есть разница и она огромна: ведь шальная дама жаждала наслаждения и искала его, она хотела, а Мурат не хочет... Правда, теперь у меня есть надежда на то, что когда-нибудь всё может измениться и тогда...
Я так волновался, что мне совсем не хотелось есть и я только пил вино и курил одну за одной, у Мурата же как всегда был отменный аппетит, так что в тот вечер он ел за двоих. И не только ел. После нескольких рюмок его прилично развезло и встав, он сказал, что хочет спеть для меня. Мы вышли на улицу, он достал из машины гитару, с которой никогда не расставался и сев на лавочку, заиграл ту самую мелодию. Я стоял рядом и не отрываясь, смотрел на его длинные тонкие пальцы, перебирающие струны.
Бирак маган сенсиз омир жок сиякты... (Но мне без тебя жизни нет). - слушая конец припева, я снова прослезился, представив, что эти слова предназначаются мне. Муратик, если бы ты только смог полюбить меня! Если бы только в твоём сердце появилась хоть десятая, да что там, сотая часть того, что испытываю к тебе я, это сделало бы меня самым счастливым человеком на свете!
- Понравилось? - спросил он, откладывая в сторону гитару и с улыбкой глядя на меня.
- Ты ещё спрашиваешь! Это самая красивая песня из всех, что я слышал! И поёшь ты суперски! У тебя просто волшебный голос и когда я его слышу...
- Да ладно, не смущай меня! Я тут вот знаешь что подумал... - пошатываясь, он встал с лавочки и только сейчас я заметил, что он уже порядочно захмелел. - Пойдём в машину, а? У меня для тебя сюрприз есть! Подарок на твой день рождения!
Ничего не подозревая, я направился к авто. Мы оба сели на заднее сидение и стоило мне закрыть дверцу, как вдруг он обнял меня и прижал к себе... Мощный разряд тока прошёлся по моему телу, когда он поцеловал меня в губы. Один раз, другой. Почувствовав вкус его слюны и его дыхание на своём лице, я словно провалился в нирвану и перестал соображать кто я, где я и что я делаю и если бы в тот момент кто-то спросил меня, как меня зовут и какое сегодня число, не уверен, что я смог бы правильно ответить на этот вопрос.
Наверное, ни в одном языке мира нет слов, способных точно описать то, что испытал я в тот вечер на заднем сидении своей машины. Его робкие, неумелые поцелуи не просто дарили мне непередаваемое наслаждение, заставляя забыть обо всём. Они наполняли меня какой-то неземной энергией, силой, обладая которой я чувствовал себя способным сдвинуть горы. Моё сознание тонуло в океане безграничной нежности и я тонул вместе с ним, погружаясь всё глубже и глубже. Вот оно значит как бывает, когда целуешься с любимым человеком!
- Ты доволен? - спросил он наконец, отстраняясь от меня и тяжело переводя дыхание.
- Муратик, я... Это был самый лучший подарок из всех, которые я получал за свою жизнь! Спасибо тебе! Ты даже не представляешь, как хорошо мне сейчас было! И дело не в каком-то сексуальном удовольствии.
- Я знаю. - ответил он и снова подарил мне свою волшебную улыбку. - Я рад, что сделал тебе приятно.
- А ты? Тебе самому не было противно? Только скажи правду!
- Можно я не буду отвечать на этот вопрос? Я ведь не совсем трезвый, наговорю тут сейчас тебе ерунды всякой...
- Нет, ты уж скажи! Я же должен знать, что ты чувствовал! А то я буду думать, что ты сделал это из жалости ко мне или потому, что был пьяный. Ведь трезвый ты не сделал бы этого, правда?
- Не знаю. - со вздохом ответил он. - Давай на улицу выйдем, а? У меня что-то голова кружится и тошнит очень.
Бедный Мурат! Если бы я знал, что его организм, не привыкший к алкоголю среагирует подобным образом, я бы никогда не позволил ему выпить больше одной рюмки! У меня буквально разрывалось сердце, когда я смотрел, как он, пошатываясь, доковылял до ближайшей урны и припал к ней, опустошая в неё содержимое своего желудка. Я кинулся к нему, но он оттолкнул меня.
- Не надо. Ничего. Сейчас пройдёт, я просто никогда раньше не пил столько.



После бессонной ночи у меня жутко разболелась голова и появилась такая слабость, что пришлось выпить две чашки крепкого кофе и выкурить три сигареты подряд, после чего мне немного полегчало. Я позвонил на работу и сказал, что задержусь на пару часов, быстро собрался и выйдя на улицу, принялся ловить такси, так как был совершенно не способен садиться за руль.
- Каскален. - сказал я водителю и откинувшись на спинку сидения, закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Если ничего не случилось, то почему он не отвечает? Вчера я звонил ему весь день, шёл гудок, но никто не брал трубку. Три или четыре смс, которые я ему отправил, также остались без ответа, хотя были доставлены. Что же это такое? Или он потерял телефон, или... О втором варианте было даже страшно думать. Что если он хорошенько подумал, всё взвесил и решил, что мы больше не будем общаться, что ему не нужен такой «друг», как я? Нет! Такое невозможно! Позавчера, там, в машине, он ведь сам начал целовать меня, я не просил его об этом и даже представить не мог, что он станет делать это. И потом, когда уже поздним вечером я отвёз его в Каскелен на такси и мы стали прощаться около его дома, он сам обнял меня и сказал:
- Денис, спасибо тебе за всё! Я так рад, что у меня есть такой друг, как ты! И дело совсем не в деньгах и не в том, что ты делаешь для меня, просто... мне с тобой очень хорошо. Нет, я не люблю тебя, пока не люблю, но кто знает, может быть потом... Я буду стараться, правда.
- Спасибо. - тихо сказал я ему, пытаясь рассмотреть выражение его глаз в темноте. - Я буду ждать. Столько, сколько нужно. И если даже у нас ничего такого не будет, мы ведь в любом случае останемся друзьями, да?
- Конечно, а как иначе? - ответил он. - А сейчас извини, я пойду, а то дед будет злиться, он и так уже наверное волнуется сильно. Да и нехорошо мне что-то... Не надо было столько пить. - его лицо снова исказила гримаса тошноты и поднеся руку к груди, он застонал. - Желудок болит очень.
- Муратик, это я виноват! Не надо было тебе столько пить!
- Да ладно, ты тут не причём. Мы же твой день рождения отмечали. С праздником тебя ещё раз! - и воровато оглянувшись, он обнял меня и быстро поцеловал в щёку. Мне в нос ударил запах дорогого вина, смешанный с ароматом его тела, от которого меня бросило в жар, а прикосновение его губ заставило сердце забиться ещё быстрее.
- Мурат, сени суйем! (Я люблю тебя!) - прошептал я как во сне.
- Я знаю. И может, скоро скажу тебе то же самое. Ты только подожди, мне нужно время, чтобы привыкнуть ко всему этому. Ладно, я пойду уже.
- Давай, выздоравливай! Я завтра тебе позвоню!
- Хорошо.
Неужели он тогда обманывал меня, когда говорил, как ему хорошо со мной и что мы всегда будем по меньшей мере друзьями? Нет, такого не может быть! Я уверен на все сто, что он говорил правду! Но тогда, что же случилось?
Всю дорогу я нервно теребил пальцами и не переставал крутить кольцо, которое снимал только дома и на работе, чтобы избежать ненужных расспросов — оно ведь было обручальным. На подъезде к Каскелену машину вдруг сильно тряхнуло и кольцо неожиданно слетев с пальца, упало на пол. Вроде бы ерунда, но это тоже показалось мне дурным предзнаменованием. Как и на несколько секунд погасшие медальоны у фонтана. Какое-то нехорошее предчувствие завладело мной, усилив и без того гнетущее беспокойство. Я достал телефон, чтобы уже в который раз посмотреть на фото Мурата и хоть немного отвлечься, но тот неожиданно завис и ушёл на перезагрузку. Мне стало страшно. Ощущение того, должно произойти что-то ужасное, ледяной стрелой пронзило сердце. Я подумал, что если с Муратом что-то случилось, то я этого не перенесу.
Калитка была открыта и войдя во двор, я подошёл к двери дома и постучал. Почти сразу внутри послышался шорох, дверь распахнулась и на пороге появился старый седой мужчина .
- Здравствуйте, а Мурат дома?
Его дед посмотрел на меня так, что мне стало нехорошо. Было в его взгляде что-то такое, от чего я сразу понял: случилось страшное. Гораздо страшнее чем то, чего я боялся и о чём думал по дороге сюда.
- Что с ним? Скажите, он жив? - закричал я, теряя над собой контроль.
Два слова. Мне было достаточно услышать их, чтобы мир рухнул, как замок, построенный на песке. Два слова ворвались в мой мозг и взорвались там атомной бомбой, отдавшись в сердце такой болью, что я согнулся пополам и начал хватать ртом воздух, словно меня ударили в солнечное сплетение. Два слова, смысл которых перевернул всё моё сознание наизнанку прозвучали как жестокий приговор судьи, отправляющий подсудимого на смертную казнь. Господи! Ну, почему? За что???
- Мурат умер. А ты кто ему будешь? Друг что ли? - глухим голосом произнёс он и в его глазах заблестели слёзы.
- Друг. - прошептал я одними губами и сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. - Как это случилось?
- Да ты проходи, чего тут стоять-то...
На негнущихся ногах я прошёл на бедно обставленную кухню и сев за старый колченогий стол, тут же получил в руку гранёный стакан, наполненный водкой.
- Давай, пей, помяни друга... и внука моего. - сказав это, мужчина залпом опрокинул свой стакан даже не поморщившись и потянулся за сигаретами.
Дешёвая огненная вода кислотой обожгла сначала горло, потом пищевод и дойдя до желудка, вспыхнула там пламенем. Я закашлялся.
- На вот, закуси. - он протянул мне половинку солёного огурца.
- Что произошло? - спросил я, когда ко мне вернулась способность дышать и говорить.
- Он позавчера вечером поздно вернулся, пьяный очень, вроде как день рождения какого-то друга в городе отмечал. Мне это странным показалось: уходил в своей одежде, а пришёл в костюме, с бабочкой, да ещё и пакеты какие-то принёс. Я уж хотел было поругаться, подумал, что он деньги потратил, а он сказал, что ему это всё кто-то подарил и что он мне потом всё объяснит... Его всю ночь тошнило и желудок болел, а под утро так плохо стало, что пришлось скорую вызывать. В больнице он умер, вчера утром. Я звонил, врачи сказали, с поджелудочной что-то случилось. Забыл, как это называется...
- Панкреатит. - пробормотал я единственное известное мне заболевание этого органа.
- Вот, точно. Острый панкреатит, они так и сказали. Говорят, если бы ещё с вечера за помощью обратились, его можно было бы спасти. Но я ведь не знал! Думал, отлежится, минералочки попьёт и само всё пройдёт, а надо было сразу скорую вызывать! Это я виноват! - он снова наполнил стакан из бутылки, стоящей на столе и поднёс его к губам.
- Нет, это моя вина. - прошептал я, с ужасом осознавая, что если бы не мой день рождения и не огромное количество вина, которое мы выпили в ресторане...
- Что ты несёшь? Ты-то тут причём? Парень был на дне рождения и перепил, а нельзя ему было, врачи сказали, что у него поджелудочная больная была... Хотя, он никогда и не жаловался.
- Это был мой день рождения. - тихо сказал я и отвернулся.
В кухне повисла тишина. Дед Мурата не мигая смотрел на меня. В его взгляде не было злости и ненависти, но в нём читалась такая боль и такая безысходность, что я сам потянулся к бутылке и сделал несколько больших глотков прямо из горлышка.
Какое-то время мы сидели молча. Вскоре выпитый алкоголь дал о себе знать: меня дико затошнило и сильно закружилась голова. Ничего не говоря, я вышел на улицу и не успел дойти до калитки, как меня вырвало на траву. Откашлявшись, я сел прямо на землю, прислонился к забору и достав телефон, открыл галерею с видеозаписями.
Бирак маган сенсиз омир жок сиякты. (Но мне без тебя жизни нет.) Невидящим взглядом я смотрел на дисплей, на его родное до боли лицо, на его весёлые, полные задора глаза, на эти неповторимые ямочки на щеках, которые всегда появлялись, стоило ему улыбнуться и слушал его голос, звуки которого теперь заставляли меня содрогаться от тоски и отчаяния. В голове как и на душе было так пусто, что стало страшно; мне показалось, что ещё немного, и я сойду с ума. Вставать, двигаться, идти куда-то, разговаривать с кем-то, делать что-то — ничего этого не хотелось. Жить тоже. Я с ужасом подумал о том, что слова этой самой песни непостижимым образом оказались пророческими — без Мурата мне действительно нет жизни. Нет и не будет.
Вслушавшись в начало третьего куплета, я смог разобрать ещё одну фразу, смысл которой заставил меня вздрогнуть и резанул душу острым лезвием. Кеттин кайда тастап мени? (Куда ты ушёл, бросив меня?) - вытягивал он, глядя прямо в камеру так, что можно было подумать, будто он спрашивает об этом меня. Господи, да что же это такое?
Не знаю, сколько времени я просидел, как в ступоре, постоянно ставя видео на повтор и подпевая ему, как вдруг где-то рядом раздался громкий хлопок, похожий на взрыв и почти сразу я услышал крик.
- Орт! Орт! (Пожар! Пожар!) - кричал молодой мужской голос. Я поднял голову и увидел, что из окон соседнего дома вовсю валит дым и временами вырываются языки пламени.
Не знаю почему, но это тут же вырвало меня из оцепенения и вскочив, я кинулся к дому. В дверях я столкнулся с молодым обгоревшим парнем, который посмотрел на меня безумным взглядом, дико вращая глазами.
- Там! Мои друзья! - задыхаясь, пробормотал он, показывая внутрь и схватившись за забор, стал медленно оседать на землю.
Месяц назад я бы никогда не отважился полезть в горящий дом и не стал бы подвергать свою жизнь такому риску. Максимум, что я сделал бы тогда, это позвонил бы пожарным и уехал бы со спокойной совестью, но теперь, когда моя жизнь потеряла всякую цену для меня самого и не значила ровным счётом ничего, я не раздумывая кинулся внутрь, говоря себе, что возможно, мне удастся спасти хоть одного из парней, пусть даже ценой своей жизни. Мне правда уже было всё равно.
Первый парень лежал в коридоре, недалеко от двери на кухню. Взвалив его на плечи, я пошатываясь, потащил его к выходу.
- Нуртас... Он был там, в подвале, когда бабахнуло... Помоги ему... - прошептал парень. Свалив его на траву, словно куль муки, я снова кинулся в дом и стал искать вход в подвал. Повсюду бушевало пламя и было совершенно нечем дышать, густой дым щипал глаза и горло так, что я почти сразу начал кашлять. Ну, ничего, тому, кто внизу, ведь ещё хуже. Я должен спасти его! Отыскав дверь в подвал, я спустился по узкой короткой лесенке на несколько ступенек.
- Есть кто здесь? - прокричал я. Мне никто не отозвался. Тогда я спустился до самого низа, наклонился и вытянув перед собой руки, пошёл вперёд. После нескольких вдохов у меня закружилась голова и я чуть не задохнулся от приступа кашля. Ну, где же этот Нуртас?
Вдруг послышался какой-то звук и мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это звонит мой телефон. Не глядя на экран, я поднёс трубку к уху.
- Денис, ну, как там Китай? Ты всё ещё в Урумчи или уже в Ату вернулся? - послышался голос одного из моих приятелей, которому я позавчера соврал про поездку заграницу.
- Китай. - пробормотал я и снова кашлянул. - Я в Каскелене.
- Как в Каскелене? Ты же сказал, что...
- Он умер, слышишь? Умер! Что теперь со мной будет? - закричал я в трубку. - Он пел, что мне без него жизни нет, а сам умер!
- Кто пел? Кто умер?Ты там пьяный что ли? Или тебя китайцы какой-то гадостью накормили? Что ты несёшь?
Я бросил телефон в угол и зачем-то закрыв лицо руками, снова заплакал. Неожиданно где-то наверху вспыхнуло яркое пламя, послышался какой-то треск и подняв голову, я увидел, что занялась лестница, отрезав мне пусть к отступлению.
Ну вот и всё, это конец. Ещё минуту, максимум две, потом угарный газ свяжется с гемоглобином и кровь перестанет доносить кислород до всех органов, в том числе и до мозга, так что я потеряю сознание ещё до того, как до меня доберётся огонь и не буду чувствовать ничего. Никакой боли. А что дальше? Есть ли что-то там, по ту сторону этой жизни? Кто-то верит, что есть и что после смерти люди, любящие друг друга обязательно встретятся. Только, правда ли это? Люди ведь много во что верят. И в приметы тоже. Я вздрогнул, снова вспомнив медальоны. Они ведь погасли не одновременно. Сначала потух его знак зодиака, а потом мой. Значит... Только сейчас я в полной мере осознал, что умираю и удивился от того, что в моём сердце совсем не было страха.



Мурат, почему-то одетый во всё белое, вынырнул из дыма и подошёл ко мне, заслоняя собой свет. В подвале стало темно, хоть глаз выколи. Единственным источником света были его глаза, блестевшие как два драгоценных камня. Он наклонился, погладил меня по голове и поцеловал в губы. Поцелуй был очень страстным и в то же время нежным и трепетным. Волна какого-то неземного наслаждения накатила на меня, мне стало так легко и хорошо, как если бы с моих плеч сбросили тяжёлый груз. В то же время, не смотря на всю чудовищность ситуации, я почувствовал сильное возбуждение, как это бывает после долгого изнурительного воздержания. Пламя страсти вспыхнуло в мозгу и быстро опустилось куда-то вниз. Это было как множество оргазмов, переживаемых один за другим. Окружающее перестало восприниматься и потеряло для меня всякий смысл. Я жил только этим ощущением, которое становилось невыносимым и от которого судороги блаженства пробегали по моему телу. В какой-то миг я подумал, что если он сейчас не остановится, то я больше не выдержу и просто умру, не в силах перенести того, что он заставляет меня испытывать своими поцелуями.
- Давай же, дыши! - внезапно прозвучало из темноты и присмотревшись, я увидел фигуру в белом, склонившуюся надо мной. Я не мог разглядеть лица, но мне почему-то показалось, что это не Мурат, а кто-то другой и я испугался. Потом этот человек зачем-то начал ритмично надавливать мне на грудь.
- Дыши!
- Нет! - раздался вдруг голос Мурата. - Не слушай его! Если ты сейчас будешь дышать, то всё пропало. Тогда мы встретимся очень не скоро.
- Дыши!
Наши губы снова слились в поцелуе. В ту же секунду тупая боль разлилась по всей груди и мне показалось, что моё сердце остановилось. Последнее, что я почувствовал — это неповторимый вкус его слюны, сладкой, как мёд с бабушкиной пасеки. Нет, она была в тысячу раз слаще.
- Дыши! - снова прозвучал требовательный мужской голос.
- Не надо! Поверь мне, это не больно! Зато мы с тобой будем вместе и теперь уже никогда не расстанемся! Как ты и хотел! Я ведь тоже люблю тебя, и ты даже не представляешь, как сильно. Ты только поверь мне, пожалуйста!
Я поверил ему и перестал дышать.