Колыбельная для хирурга

Ближе к сумеркам они загрузили в автомобиль впридачу к лекарствам еще какие-то тюки и подозрительно тяжелые ящики с грубо замалеванными клеймами, и рассвет встретили уже в госпитале.
Подчиненные на вернувшегося Тэлери смотрели как спасителя. Почти героя. А чертов Кай - как на еще один ящик с почты. Выгрузили - и забыли.
Боевики уехали и увезли выздоравливающего Рушама. Фаранс неодобрительно отозвался об этой идее, и Кай все же велел Браму выяснить, насколько рискованной может стать поездка для раненого, что следует сделать, чтобы не воспалились потревоженные швы. Заставил своих ухорезов внимательно выслушать указания (выразительно погладив нож, когда лицо одного из слушателей показалось недостаточно внимательным) и отбыл. Со всей своей легковооруженной кодлой. С улыбкой похлопав господина доктора напоследок по плечу, прямо как цивилизованный человек...
Господин доктор как никогда искренне пожелал всем уезжающим крепкого здоровья - чтоб их больше черти сюда не заносили.
Через неделю, ночью, когда убывающая луна уже опутывала территорию госпиталя своими неверными тенями, вновь подъехала знакомая машина со знакомым водителем. Следом - вторая, с тремя вооруженными мужчинами в потертом камуфляже.
Фаранс велел Марани убраться куда подальше и сидеть тихо, остальным вести себя как обычно, а сам вышел навстречу опасным гостям.
- Как дела в госпитале, доктор? - насмешливо поприветствовал его главарь Праведных Львов. - Еще не все больные разбежались?
- Как здоровье Рушама? - холодно откликнулся врач. На игру в любезности его не тянуло. Последние несколько дней выдались тяжелыми. Оперировать пришлось лишь раз - вытаскивать мельчайшие щепки из лица и глаза мальчишки, которого старший брат неловко ткнул в потасовке камышовой метелкой. Фаранс подозревал, что высеченная задница на гораздо дольший срок приковала виновника к постели, а прооперированный принялся шататься по госпиталю и проситься погулять уже через пару дней.
Хуже пришлось из-за массового отравления хлебом, точнее, лепешками, заменявшими здешним хлеб. Случись это в одной семье, обошлось бы в штатном режиме - самых тяжелых доставили бы в госпиталь, остальных вели бы прямо на дому, приходя пару раз в день с восстанавливающим питьем и витаминными инъекциями. Но на беду какую-то из хозяек угораздило поделиться с соседками особо удачной закваской на тесто, а пропекать лепешки насухо тут не любили. Не угрызешь потом.
И началось... Маленький госпиталь оказался забит под завязку: одни члены расхворавшихся семей кое-как поднимались на ноги и ковыляли домой смотреть за хозяйством, других уже волокли навстречу сердобольные соседи.
Пока медикам удалось справиться с последствиями отравления, у пятерых на фоне острой интоксикации вспыхнули старые болячки... Словом, трое все же умерли, двоих увезли домой, и Фаранс не слишком возражал. Жаль только, что нельзя дать им попросту хорошую дозу снотворного, чтоб не маялись в пути. Тогда и до дому не доедут.
Повествовать о делах сих скорбных у врача не было не малейшего желания, да и что-то подсказывало ему, что собеседник и так уже в курсе. Здесь все про все знают, а уж про такое - подавно.
- Да что ему станется, Рушаму, - неожиданно тепло улыбнулся Кай, - залатали вы его чистенько, прямо вышивальщицам на зависть. А у вас, слышал я, тяжелая вышла неделя. Уж извините за неудачную шутку. Вам, думаю, полезно сейчас было бы расслабиться в хорошей компании.
- Хорошая компания - это, часом, не вы? - набычился врач.
Ответом ему была распахнувшаяся дверца.
- Хорошая ночь, доктор, прокатимся. Парни присмотрят за вашей богадельней. Да не бойтесь - только присмотрят.
Фаранс пару секунд мерялся взглядами с Каем, потом дернул плечом и сел в машину.
Они отъехали пару миль и спустились в овражек, бывший когда-то меловым карьером. Фаранс сидел неподвижно и бездумно, смотрел в никуда, слушая ветер наверху. Поэтому осторожное прикосновение к руке выше локтя вышло неожиданным. Он обернулся и увидел протянутую бутылку пива. Ко второй Кай уже приложился сам.
- Холодное, веришь? И сзади еще четыре, и суджук... нарезать надо. Эй, хирург, тебе колбасу доверить можно?
Главный Лев шутить изволит... решил поддержать упавшего духом лекаришку.
- У хорошего хирурга руки трясутся только на пятый день запоя, - заявил Фаранс. У меня не то что запить - выпить времени не было. Вот сегодня разве что нажраться - в пыль.
- Э-э-э, так я не с тем приехал? Доктору требуется лекарство покрепче? «Джек Дэниэлс» отсутствует, но к вашим услугам «Каэтано Баррья», то есть я... - он с уверенной улыбкой сорвал крышку с той бутылки, которую держал Фаранс, другой рукой обхватив бутылку поверх его ладони. - Пей.
Фаранс отдернул руку с откупоренным пивом, пытаясь скрыть злость. Чертов бандит и правда норовит его полапать или это у него мания величия такая оригинальная?
- Ты просто недотрога, доктор, - нарушил молчание Кай. - Как людей-то лечишь, если тебя не коснуться?
Фаранс промолчал, понимая, что Кай пытается незатейливо и банально вывести его из равновесия.
- А что ты делать собираешься, когда опять опустеет твоя аптечка, а? Или она уже опустела?
- Пока держимся, - уверенно ответил Фаранс, - но через неделю кому-то из нас придется ехать опять на станцию уже с парой телег. За медикаментами, консервами и должно прибыть еще кое-что из оборудования. И солярка.
-Через неделю? Ну что ж. Телеги, я думаю, вам местные дадут без возражений. Но если возникнут проблемы... - Кай на секунду задумался и вдруг рассмеялся. - В таком случае прицепите на свою радиоантенну на крыше любую тряпку. Видно будет издалека. Мне передадут. Только не тяни время зря, доктор Фа-аранс-с... - Кай произнес имя врастяжечку то ли насмешливо, то ли пробуя на вкус. - Допивай, да еще по бутылке?
- А зачем мы сюда приехали-то? - чуть невнятно спросил Фаранс, прожевывая зубодробительно вкусную колбасу. «Ты мне тут свидание решил устроить?» Но это он уже вслух не произнес.
- Просто проветриться и пивка выпить. Разве ты не устал от своего госпиталя? Когда за все в ответе, все на тебе... Да нравится мне тут, вот и приехали. Ну так не забудь - если что, я помогу. Как договаривались.
- Мы справляемся, спасибо, - процедил Фаранс. «И ты, похоже, со мной договорился больше, чем я с тобой». Настроение, приподнятое безлюдной и суровой красотой овражка, опять увяло.



Часть 2

Пеструю рубаху, случайно оставшуюся от кого-то из пациентов, на антенну примотали уже через пять дней. Три из них лил дождь, периодически разнообразившийся шквальным ветром, и шансы попасть на станцию в ближайшие дни упали не до нуля, а в минус. Не будь Фаранс убежденным агностиком - решил бы, что кое-кто уломал местных божков и устроил эту непогоду нарочно, чтобы поставить госпиталь в безвыходную ситуацию.
Отключили и генератор - солярку стоило поберечь на крайний случай; персонал вытащил из тумбочек несколько свечей и один фонарик с ручным заводом, в палатах объявились жестянки с маслом и веревочными фитилями.
А дождь лил. И когда во время вечернего обхода в палату нахально заглянул знакомый мальчишка - шестерка Кая, врач даже не рявкнул на него, как стоило бы, а кивнул и сказал, что скоро придет в свою комнату.
И возмущаться тем, что в единственном холле на всех удобных и неудобных поверхностях уже расположились несколько Львов он тоже не стал. А велел повару поставить чайник и достать хотя бы хлеб с сыром - люди пришли с дождя.
В комнате его ждал Кай. Не просто ждал - раскинулся поверх одеяла на кровати в одних штанах. Остальное было развешано как попало для просушки. На столе лампой вверх стоял ручной фонарик, бледно-сиреневый свет которого отражался от потолка.
Представшее зрелище заставило Фаранса затормозить в дверях, от возмущения утратив дар речи.
- Какого хера!.. - начал он и смолк, попятившись к захлопнутой за спиной двери. Незваный гость одним движением соскочил с кровати и оказался вплотную к хозяину, вся комнатушка-то была примерно с будку для крупной собаки.
- Не рад меня видеть? - Кай оскалился в акульей улыбке. - А кто ж это тряпку намотал на антенну? Найти и наказать?
Фаранс опустил глаза. Почувствовал боль в кистях рук и понял, что сам сжал кулаки до каменного состояния. Разжал и протянул руки к стоящему перед ним мужчине. Тот шагнул назад и презрительно усмехнулся:
- Жертву приносишь, что ли? Смотреть тошно.
Фаранс замер, а через секунду стыд и злость швырнули его вперед, он четко влепил кулак в красивое наглое лицо, только тут же задохнулся от удара по ребрам, пропустил еще оплеуху и сел на пол. Противник склонился над ним и сгреб в охапку.
- Что ж ты, недотрога, драться лезешь, если не... - Фаранс опять рванулся ударить, но Кай был настороже и стиснул его руки до боли, пнул коленом по ногам и повалился с ним на кровать.
- Ну что, хреновы дела, великий белый лекарь? Ты и не знал, наверное, как тут пять лет назад после такого дождика чуть эпидемия не началась, кладбища наперегонки с домами всплывали... Знаешь, а мне, если еще сутки лить будет так же, проще будет тебя замотать в мешок и увезти. Доберемся до русла Большой змеи, а там меня ребята с катером подберут, они за... В общем, по делам там ездили.
- Никуда я с тобой не поеду. Пока замену не пришлют. А когда пришлют - только не с тобой. Я, может, псих, но не идиот.
- Боишься?- теперь Кай улыбался уже совсем ласково, хотя запястья рук Фаранса стиснул, как наручниками, и наполовину прижал к кровати.

- Руки убери, - холодно сказал врач. - Повредишь мне хоть одну связку или вывихнешь - я тебя большим скальпелем зарежу. Мои руки здесь дороже твоего катера со всем грузом. Тут на сто километров в округе три лекаря, да и те больше, чем нарыв, вскрывать не умеют. А я пока здесь работаю - почти универсалом стал.
Кай еще недолго пристально смотрел на него и отпустил. Откинулся набок, не отводя взгляда и спросил:
- А кроме рук у тебя еще что-нибудь есть?
- Купи учебник по анатомии и будешь точно знать, что у меня есть, - мрачно ответил Фаранс, откинувшись на спину и растирая запястья.
- А... без учебника? - чуть помедлив, спросил бандит, медленно протягивая руку и проводя пальцами по плечу и груди.
Фаранс лежал неподвижно, но внутри был точно перед прыжком в холодную воду. Или, скорее, горячую...
- Надеюсь, не покалечишь, - грубо сказал он, стаскивая футболку. - Меня, если что, латать будет некому.
В ответ раздался нервный смешок. Глядя в потолок, Фаранс ощутил, как на нем расстегивают штаны, горячо дыша в грудь и шею. Все пошло неправильно в его жизни, кроме, разве что, работы. Путь будет еще одна неправильность - большая, смуглая, наглая. К нему пришла уверенность, что после этого секса с абсолютно неподходящим партнером - туземцем, мужчиной, главарем шайки мятежников - его судьба переломится.
Пусть будет больно и хорошо.
- Больно постараюсь не делать, - откликнулся глубокий хрипловатый голос прямо в ухо. - Хотел бы больно сделать - уже б давно...
Похоже, последнюю из своих нелепых идей он высказал вслух.
- Боишься? - Кай горячими ладонями схватил его за плечи и властно поцеловал. - Поздно, расслабься и все получится...
Он решительно уложил свою послушную добычу навзничь, уперся коленями между раскинутых ног и принялся сильно, но почти ласково мять безвольно лежащее под ним тело, белеющее в тусклом неестественном свете. Завитки светлых волос в паху совсем не скрывали полное отсутствие возбуждения у врача, но Кай с явным удовольствием легонько потискал нежное и беззащитное. Не выпуская из руки, наклонился и впился в губы Фаранса поцелуем, потом еще - более глубоким, заставляя открыть рот.
Фаранс ощущал спиной какие-то бугры сбившегося покрывала и поразился, что может не сгорать от стыда, когда здоровенный туземец раздвинул ему ноги и щупает яйца. Это было ненормально, извращенно и особенно. Горячо. И поцелуй. «Да, бл*дь, пока он меня не трахнет, это не закончится», - сказал он сам себе. - Да я и не хочу, чтоб закончилось». Он поднял руку и, поймав Кая за волосы, притянул к себе. Раньше он любил целоваться... и сейчас не разлюбил, или с партнером повезло - горячий язык прошелся сразу вглубь и к щеке, потом Кай прижался крепче и попытался всосать уже его язык. От такой техники Фаранс, несмотря на усталость, начал ощущать возбуждение.
Объяснить этому монстру, что надо сфинктер хоть немного растянуть, или, может, согласится на дрочку?
Мысль о дрочке вызвала совершенно ожидаемую реакцию - потеплело и напряглось в паху, что тут же заметил Кай.
Издав одобрительный звук, он схватил ноги Фаранса выше колен, подтянул к себе ближе и деловито спросил:
- Пальцы оближешь? Или сразу пососешь? А я тебя растяну.
От такого простого подхода у врача опять упало все - сердце, член и настроение.
- Ладно, - досадливо вздохнул Кай, - ну хоть слюны не пожалей.
И непринужденно впихнул в рот сразу три жестких и соленых пальца. Фаранс поперхнулся и, должно быть от этого, у него случилось небольшое озарение. Он вытолкнул не без усилия пальцы, стараясь не укусить, а то еще врежет на автомате, и воскликнул:
- Стой! У меня же на полке мазь была от потертостей... на жировой основе.
Терпение у Кая было не безграничным. Десять секунд спустя тюбик с мазью валялся на полу, а хозяин комнаты лежал на боку, неловко цепляясь за покрывало и с нелепо задранной ногой. Требовать от Кая не так быстро запихивать в него пальцы было уже бесполезно, он лишь шипел и старался расслабиться.
И все-таки заорал - приглушенно, когда пальцы сменились здоровенным членом. Изо всех сил постарался набрать в легкие воздуха, но тут эта проклятая махина в его заднице двинулась, и он придушенно рявкнул:
- Полегче!..
Горячая туша, облапившая его и проникшая, судя по ощущениям, через анус чуть не до диафрагмы, озабоченно замерла и спросила:
- Живой? Я же осторожно...
- Ага... - прошипел Фаранс. - Год, б***ь, никакого секса не было, согласен еще год без такого обойтись. Или два...
Нет, ржать, раздирая человеку задницу напополам, способен только бандит... или дикарь.
Потом, когда все самое ужасное кончилось, Кай еще решил позаботиться о нем - рукой. Довольно умело и настойчиво, но ничего не получалось, пока он не догадался извлечь из Фаранса то, что определенно было лишним. Совсем болеть не перестало, но кончить все же удалось, чему способствовали жадные поцелуи, то в лицо, то в тощий бледный живот, то в бедро..
Стремительно проваливаясь в забытье Фаранс подумал, что если Кай сейчас вздумает лезть с разговорами или, упаси бог, с нежностями, придется его послать нах*р. Или хотя бы из комнаты. Но не пришлось.
Наутро Львы убрались восвояси, пообещав, если эта дыра в небе не заткнется до конца недели, приехать с продуктами и решить вопрос с лекарствами.
Но через сутки распогодилось.

Кай приезжал то раз в две недели, то трижды на одной неделе и в тот раз они с врачом почти поругались. Почти - потому что Фаранс обещал подчинение, но он опасался привлечь к госпиталю еще чье-нибудь недоброе внимание. Зато госпитальная аптека не пустовала. И сон стал крепким, хотя что снилось, он не помнил. И самогон стал не так уж и нужен.
Пока что все, кто знал или догадывался, лишнего не болтали. Ведь именно здесь спасали раздавленные буйволом руки, гноящиеся глаза, прекращали кровавый понос и выгоняли рвущий кашель из легких. Не стоит лишнего болтать об этом враче, слишком он здесь нужен, слишком многим помог...
А потом Львов прогнали к северной границе. Лига Патриотов устраивала по вечерам фейерверки с пальмовым пивом, а по ночам - аресты со стрельбой и жалобными воплями женщин.
Фаранс убеждал себя, что его это не касается, он - сотрудник миссии, гражданин другой страны. Но ездить в одиночку на станцию перестал после того, как ему едва не проломил голову какой-то доблестный патриот или ксенофоб. Или гомофоб, хрен его знает. Впрочем, на других сотрудников не нападали, а в госпитале он пока был в полной безопасности. А если и нет - плевать, пришлют другого врача.
А вот Кай перестал появляться. В одном, Фаранс был уверен - если бы убили, он бы услышал.

Он проснулся от того, что на него знакомо навалилось горячее тело - твердое, с костлявыми локтями и жесткими пальцами. Эти пальцы зажимали рот, ухо чесалось от горячего шепота.
- Проснулся или тебя только х*ром насухо будить? - зло прошептал хрипловатый голос. - Вставай, не шуми, я за тобой. Тут летуны из миротворцев тебя забрать согласились, сегодня ночью. Им доверять можно. Давай, шевелись, полчаса на сборы!
- С какой стати? - Фаранс пришел в себя, - госпиталь я не брошу... Зря, что ли, тут два года мучился, тебя терпел...
- Нового врача прислали, он уже в Ламбутте, я точно знаю. Госпиталь работать будет. А тебя Патриоты траханные заберут со дня на день за сотрудничество с кем не надо... Знаешь, чем это кончается?
Фаранс знал и только выругался - если его хотят арестовать, достойной альтернативой побегу станет разве что пуля в рот. Быстрее и приятнее.
Оказавшись на улице, он по привычке поискал взглядом знакомый силуэт автомобиля, но тут его крепко дернули за руку и потащили в темноту. Какая машина - хоть бы пешком уйти...

Лейтенант Мозес раздраженно оглядывался на странную пару - мало того, что рядом с уже набравшим ход двигателем вертолета говорить невозможно, так еще и мужики, держащиеся за ручки - это просто сюжет для анекдота. Еще поцелуйтесь, ага.
Целоваться не стали. Высокий, здоровенный туземец в камуфляже запихал белобрысому в карман какой-то сверток, рывком развернул за плечо и - вот, похабник! - смачно шлепнул по заду, толкая к вертолету, а затем нырнул в темноту.


Эпилог.
Телефон назойливо жужжал, высвечивая имя. Звук Фаранс убрал, что бы отдохнуть спокойно, но отключить аппарат духу не хватало. Всегда ждать вызова – неразумно, но он так от этой привычки и не избавился. Несмотря на то, что нынешнее место работы такой напряженки не предполагало. Потрясающе повезло попасть в эту хирургическую клинику с уклоном в пластику, он и ожидать не мог, а деньги, которые ему всучил перед отлетом Кай, уже заканчивались. На его счастье нынешняя владелица клиники упорно отдавала предпочтение врачам, поработавшим в таких местах – на войне, в зоне бедствия или в горячей точке. Странный выбор для дорогого медицинского заведения, но дама явно понимала, что делает – клиника-то работала, как хронометр, доход приносила – как средней руки урановый рудник…
- Алло.
- Ранс, куда ты все время теряешься, детка? Ведь сегодня не твое дежурство, я надеялся встретиться с тобой, - Трайн как всегда старается включить свое обаяние прямо по телефону, обволакивая слух собеседника низким бархатистым рокотанием. – Доктор, мне срочно требуется сексотерапия, а вам?
- А я здоров, - усмехнулся Фаранс, - Трайн, мне лечить на работе надоело, я отдохнуть сегодня хочу. Ты меня разбудил.
- Ра-анс. Мартини, вот тот, что тебе в прошлый раз понравился… его много-много, ты хочешь, чтоб я пил один и умер от алкогольного отравления?
- Тебе чтобы умереть от мартини, да еще такого, потребуется утопиться в нем, как герцог Кларенс. – У Фаранса постепенно портилось настроение. Прошлый раз, да. Ясно было сказано, что он и последний. – Спасибо, пока.
- Не пойму, ты что, обиделся?.. – но палец уже скользнул на «отбой».
Обижаться… да просто или стои́т, или нет. На тебя, как выяснилось, нет, Трайн. Симпатичный, лощеный сорокалетний болтун, бисексуал и завидный жених. В смысле – для тех, кто ходит замуж. Ну, доктор Телери, вы зажрались. Только недостатки в человеке видите…
И сон перебил, уш-шлепок…
Фаранс протянул руку и ухватил с тумбочки планшет – идти аж в соседнюю комнату к компьютеру еще было лень. Совсем заработался в последние дни, усмехнулся он про себя, почта не читана, мартини не выпит… даже Трайн должным образом не отшит. Последним придется озаботиться.
С чего он, собственно, начал употреблять мартини? Когда его начала привлекать эта странная холодная горечь в питье? После того самогона с травками, который ему доводилось пить в госпитале, потому, что пальмовое пиво имело отвратный вкус, а выбор был небогат.
Но сегодня никакого мартини, тем более от бывшего любовника.
Повинуясь смутному чувству, разбуженному воспоминанием, Фаранс сделал то, чего избегал уже несколько месяцев – заглянул на новостной портал, освещавший события его «горячей точки» на английском и французском.
Вот оно. Сердце трепыхнулось и, кажется, пропустило удар. Видео. Рядом с пухлогубой скуластенькой репортершей – удивительно знакомое лицо, широченные плечи, распирающие серый пиджак, слишком щегольской для такой бандитской образины.
- …господин атташе, вы прибыли сюда по вопросам, непосредственно связанным с вашей нынешней должностью?
- Не только. Наша страна не имеет возможности тратить ресурсы на заграничные поездки многочисленных чиновников. Поэтому я попутно…
Что там делал господин атташе Каэтано Баррья попутно, а что – в первую очередь, Фарансу уже было неважно. Его куда больше заинтересовали титры в уголке. Не веря своим глазам, он вчитался в сопровождающий текст – все верно. Господин Баррья давал интервью сегодня днем, находясь менее чем в двухстах километрах от клиники и нынешнего места проживания Фаранса.
Дальше руки действовали сами. Фаранс, с почти пустой головой открыл свою страничку в соцсети, где зарегистрировался только потому, что здесь находился адрес, записанный на бумажке, в которую были завернуты деньги от Кая.
Ввод ника. Поиск. Да. Пользователь в сети.
Зачем ему это? Объяснить свои действия внятно он бы не смог. В мыслях гулял самум – жаркий и беспощадный.
«Кай? Это Фаранс». Ну вот. Он все-таки сделал это.
Чертов самум не улегся, но перестал хлестать песком. Фаранс даже смог оторваться от созерцания интервью и пойти на кухню за пакетом сока. Впрочем, планшет он нес с собой.
Ответ пришел через десять минут.
«Ты где? Почему не выходил на связь? Написать мог, что живой, отродье шакала?!»
«Клиника «Хавертас», это часа три на автомобиле от места, где ты сейчас. У меня выходные».
Следующее сообщение пришло не сразу, как будто абонент отошел, или не мог решиться на ответ.
«Я знаю, где находится «Хавертас». Это приглашение?»
«Ну… почти. Я тебе еще деньги должен».
«В жопу их засунь!! К тебе можно приехать?»
«В твою и засуну. Приезжай».