Не мой Пушкин

Молодой, вихрастый, нос горбинкой, походка пританцовывающая – он был похож на леденец на палочке: сладкий, праздничный, желанный! Я захотел его сразу, как только увидел. Точней, я захотел его раньше – как только придумал. А этот, встреченный в Сочельник, был так похож на того, придуманного, что я даже ущипнул себя за руку. Земля уходила из под ног.
- Я буду звать тебя Пушкин, мой Пушкин, как у Марины Ивановны Цветаевой. Читал?
- Зови как хочешь. А Цветаеву я не читал. Да и Пушкина только в школе. Я не люблю читать.
- Я научу тебя, мы все прочтем вместе.
- Классно. Ты такой образованный!
- Я просто взрослый.
- Куда мы едем?
- На вечеринку.
- Извини, мне неудобно сразу тебя просить, но ты не мог бы купить мне сигареты, чтобы я ни у кого не стрелял?
- Да, конечно, выбирай.

Пока он у киоска выбирал сигареты, я с облегчением вздохнул. Все возвращалось на круги своя - Земля продолжала двигаться с запада на восток, делая полный оборот за 23 часа 56 минут 4 секунды и накапливая лишние високосные сутки для любви и счастья. Только не хватало, чтобы это восемнадцатилетнее чудо знало латынь и греческий, писало стихи и гуляло в перерывах между занятиями по парку Царскосельского Лицея! При всей завышенности самооценки как-то к сексу с Гением я все-таки не готов! А вот помочь ему измениться, изменить жизнь, сделать ее духовней и осмысленней – это было бы здорово! И Пушкина с ним вместе еще раз открыть для себя. И Цветаеву. Ведь если я влюблюсь в эти рыжие вихры, я буду читать все совершенно другими глазами!
Недавно мне довелось увидеть полуразрушенную келью гостиницы Георгиевского монастыря, где ночевал под одной крышей ссыльный Пушкин со старшим сыном генерала Раевского Александром, возвращаясь с Кавказа. Пушкину тогда было едва за двадцать, и старший товарищ – участник Отечественной войны, полковник в двадцать пять лет, выпускник Московского университета, в жилах которого текла кровь М.В.Ломоносова, занимал воображение восхищенного поэта поболе, чем путешествующие вместе с ними младшие сестры его тезки. Он казался необычайным. Высокий, худой, в очках, с умным насмешливым взглядом небольших темных глаз, Александр Раевский держался загадочно, говорил парадоксами. Искусствоведы считают, что в пушкинском «Демоне» отражены черты Раевского. А я считаю, учитывая крохи информации о лицейских шалостях, что в маленькой тесной келье он вдруг мог оказаться под полковником!

- Ты не слышишь меня? О чем ты думаешь?
- Если честно, я думаю о небольшом монастыре на мысе Фиолент, где я бы очень хотел оказаться вместе с тобой. Но для этого еще так много нужно вместе пройти и узнать.
Вечеринка удалась. Мой Пушкин сначала чувствовал себя неловко – говорили о малопонятных ему вещах: о последнем романе Умберто Эко и массонах, о макроэкономических прогнозах на текущий год. Он пил «Джек Дениелс» из Богемского хрусталя, ел конфеты «Моцарт» (судя по всему, все это он делал первый раз в жизни), и оживился, когда заговорили о Земфире.
- А вы знаете, что она лесбиянка!
За столом все засмеялись. Малыш понял, что сморозил глупость, захлюпал носом и покраснел. Я рассказал классический анекдот о П.И.Чайковском – о том, что любим мы его за другое, и атмосфера снова стала дружеской и непрнужденной. А потом все пошли курить кальян. Мы остались в гостинной вдвоем. Мой Пушкин взобрался ко мне на колени, подставил податливые губы, и начал строить планы на будущее. Мне нравились его планы: поступление после медучилища в институт, изучение английского,поездка в Барселону. В парах виски я видел его завтрашним. И он нравился мне все больше.
Вдруг у него в кармане зазвонил мобильный. Я услышал обрывки жаркого шепота со словами виски, умные, круто, Барселона. Чтобы не стеснять его, я взял сигарету и вышел на балкон.

А дальше… Дальше все было как в плохо, но честно написанной пьесе. Когда я вернулся, Пушкин сидел у окна, угрюмо вглядываясь в ночь.
- Что случилось?- спросил я.
- Твои друзья тебя очень любят. Они поинтересовались, давно ли мы знакомы, и чейзер* ли я. И все мне объяснили. Так вот, я не чейзер - у меня опыт хоть и небольшой, но я все четко понимаю как будущий врач. И я не смогу остаться у тебя сегодня ночевать.
- Почему? Оставайся, тем более, что поздно уже.
- Понимаешь, я не хочу притворяться! И не хочу привязываться к тебе! Не хочу пить и есть за твой счет, использовать в личных целях твои связи…
- Но я ведь и сам готов тебе помогать. Ты молод, отца нет…
- Все понятно,- Пушкин прикрыл мне рот рукой, но я буду любить в тебе друга, отца, а не мужчину, не партнера. Мне не нужен секс с тобой, мне достаточно того, что ты рядом. Но это нечестно.
Я поцеловал его и вызвал такси.
- Хочешь, я приеду завтра?
- Я подумаю, малыш.

И я подумал. Милый, дорогой не мой Пушкин! Наверное, ты тоже Гений! Ты гениален в своей так давно забытой бескорыстности и искренности. Нужно какое-то время, чтобы я смог привыкнуть к этой несправедливой реальности - ты не мой Пушкин, остыть, перестать желать твое тело, довольствуясь чистотой неиспорченной души, и мы еще почитаем стихи. Например, эти, написанные для нас с тобой великим Поэтом на мысе Фиолент:

К чему холодные сомненья?
Я верю: здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья;
Здесь успокоена была
Вражда свирепой Эвмениды:
Здесь провозвестница Тавриды
На брата руку занесла;
На сих развалинах свершилось
Святое дружбы торжество,
И душ великих божество
Своим созданьем возгордилось…

____

* Чейзер-типаж «Чейзер». Как следует из перевода на русский чейзер - это охотник. Охотник на медведей. Но отнюдь не за кошельками медведей, чейзерам интересны медведи как таковые и не только в плане секса. Им нравятся волосатые тела, не стройные женоподобные пареньки с обложек, а мужики натурального вида без позёрства и манерности. Чейзер это парень или мужчина (гей или би), обычного или худощавого телосложения (активный или бисексуальный), которые по своим признакам не подходит под определения медведя. У многих из них не волосатые тела и нет бороды и усов, что совсем не мешает им быть любимыми медведями и строить с ними серьёзные отношения. ("Медвежья библиотека" rus-bears.ru)