Золотая рыбка

Я задержал дыхание и опустился под воду. Интересно, как долго смогу продержаться под водой? Подавив внезапное желание остаться там навсегда, вынырнул. Вылез из красивой ванной в английском стиле, накинул кремовый шелковый халат и вышел в гостиную.
"Интересно, сколько стоило отделать эту квартиру? Наверное, раза в два дороже, чем ее купить. А купить просторные апартаменты, пентхаус на последнем этаже двадцатипятиэтажного элитного дома... Я такие деньги даже вообразить себе не могу!»
Но, как ни странно, мне всего этого совершенно не хотелось. Я прошел в гостиную, прикасаясь к мраморной поверхности комода, лакированной стола, гипсовой статуи. Холодное, все такое холодное. Я открыл дверцы бара и сделал себе виски со льдом.
Затем уселся на диван, потягивая крепкий напиток, и любуясь невероятным видом из окна. День догорал, и город, напоминающий костер, медленно тлел. Скоро вернется он. И сразу все поймет. Его предупредили: если я пью виски, сидя на диване - это конец.
Нужно было встать и одеться. Собирать было нечего - все мои пожитки умещались в небольшом чемоданчике. Но двигаться не хотелось.
А вдруг ему захочется напоследок? — придумал я себе отговорку, — а вдруг захочется мне?"
Он вернулся чуть раньше, чем обычно, словно почувствовал. Вздрогнул, увидев стакан с виски и мой отсутствующий взгляд, но виду не подал. Медленно подошел сзади, положил руки на спинку дивана.
— Сбылось? — спросил я равнодушно.
— Сбылось, — ответил он.
— Вот и славно. Значит, сегодня последний день.
— Он еще не кончился?
Думаете, он спрашивает разрешение? Как же! Он просто боится лишиться того, о чем так долго мечтал.
— Нет, — говорю я, поднимая глаза.
Он обходит диван, снимая пиджак и стягивая галстук. Я отвечаю на его поцелуй, почему бы нет.
Он трахает меня прямо здесь, на диване, грубо и сосредоточенно, словно мстя за все то время, когда ходил на цыпочках и выполнял все мои капризы.
Все мужчин имеющие власть и деньги считают, что могут иметь и все остальное Именно они должны поставить точку. И за ними должно быть последнее слово. Будто бы это не я от них ухожу. А они вышвыривают меня на улицу.
И все как один, в этот последний раз проявляют свою истинную натуру: жестокую и властную, эгоистичную и требовательную.
А мне, мне все равно...
Я снова стою под душем, наслаждаясь теплотой воды, обволакивающей меня. Я не тороплюсь. Нужно смыть его запах, убедиться, что этот ублюдок перевел деньги, вызвать такси.
Я выхожу к нему одетым со своей небольшой сумкой через плечо.
Он вальяжно сидит в кресле и курит.
— Я вызвал такси, — говорит он.
Я киваю. Деньги уже на счету. Контракт выполнен.
— Я тебя еще увижу? — спрашивает он.
— Может быть, — бросаю я равнодушно.
Звонит телефон. Это такси.
Он снимает трубку. Затем протягивает мне листок, на котором название гостиницы и адрес.
У меня три дня, чтобы найти очередного клиента.
Я спускаюсь к машине без прощаний и проводов. В этом я похож на бабок-знахарок, которых нельзя благодарить. Кстати, не знаю почему.
На улице темно, идет дождь. Я поднимаю ворот куртки и запрыгиваю в машину.
— Куда едем? — интересуется таксист.
Я протягиваю ему листок и добавляю:
— Только не торопись. Повози меня по городу пару часов.
— С удовольствием, — Таксист улыбается. Еще бы!
Говоря по правде, я ненавижу всех этих богатых сукиных детей и их огромные пафосно обставленные, но жутко неудобные квартиры. Но так уж сложилось, что только они привыкли получать все, что хотят, не оставляя другим ничего.
Нет, мои услуги не стоят баснословных денег, более того, ими может воспользоваться практически каждый. Каждый к кому пойду.
Наш мир так устроен, что за все надо платить. Я меняю исполнение желаний на качественный секс. Думаю, это приемлемая плата. Впрочем, вы можете посмотреть на это с другой стороны: как далеко, а в данной ситуации более точным будет: как глубоко вы готовы зайти, чтобы осуществить свои мечты. Я предлагаю вам такой способ. Выбор за вами.
Конечно, есть условия.
Во-первых, я не могу выполнить желание, которое причинит вред окружающим.
Во-вторых, желание должно быть четко оговорено что, в каком объеме и какие сроки. Нельзя пожелать: "Я хочу стать президентом", а то сделаю вас президентом какой-нибудь вшивой заграничной компании, и вы потом не докажите, что хотели стать президентом России. Нельзя желать "я хочу стать президентом России", нужно обязательно указывать срок - я не готов стать вашим вечным рабом.
Никто, какой бы властью или богатством он не обладал, не может заставить меня потому что мне невозможно угрожать. Чем? Смертью? Смерти я совершенно не боюсь. Не боюсь я также нападений из серии "Так не доставайся же ты никому" потому что потенциальные клиенты сделают все, чтобы обеспечить мою безопасность. И поверьте, их возможности почти безграничны.
В-третьих. Никто не может заставить меня выполнять чьи-то желания. Я сам выбираю, к кому идти. И поверьте, желающие уже стоят в очереди.
Увы, в этой жизни получают все те, у кого уже все есть. Я не меценат, я не буду спать с бомжом. Да и никто из влиятельных мира всего, выстроившихся в очередь на мои услуги, не подпустит кого-нибудь со стороны к моему телу. Номера моих телефонов (оба, кстати, подаренных благодарными поклонниками) - государственная тайна. Говорят, за них платят бешенные деньги. Да и сама информация о моем существовании ценится на весь золота. К счастью, бомжам она не по карману.
Сам же механизм исполнения желаний довольно прост и подчиняется законам физики: если где-то убыло, значит где-то прибыло Хочет кто-нибудь миллион долларов, пожалуйста! Значит, кто-то где-то станет на один миллион беднее. Может, это будет какой-нибудь нефтяной магнат, а может, миллион человек, которые потеряют по доллару.
И не надо обвинять меня в жестокости: это будут именно те люди, которые должны были что-то потерять. Просто я выбрал для них денежную форму потери. И пусть радуются: могло быть гораздо хуже.
Ехать в машине по ночному городу в дождь было очень уютно. Водитель попался на редкость хороший: всю дорогу молчал, к тому же тихонько включил какое-то хорошее радио с классической музыкой. Красота.
Когда мы, наконец, остановились у гостиницы, я щедро одарил его чаевыми и поспешил под крышу: дождь хорош только, когда ты смотришь на него из-за стекла, сидя в тепле.
Номер был небольшим, но с хорошим видом из окна, что я ценю намного больше, чем наличие джакузи и кучи комнат.
Он пожелал победить своих конкурентов в отрасли и стать монополистом на ближайшие 10 лет. Типовое желание. Все бизнесмены хотели денег и власти, власти и денег. Они сдавали меня своим секретаршам, чтобы те выполняли все мои пожелания (и я, конечно, гонял девочек по полной. А что? Мне было скучно). Сами же разрывались между важными встречами и очень важными встречами. Забегали ко мне на полчаса, быстренько трахали для галочки и снова убегали. Они напоминали мне хомяков, несущихся в колесе в своей маленькой клетке.
Впрочем, творческие люди были еще хуже. Сначала они бесцельно слонялись по дому, затем ныли, что мир – дерьмо, затем засасывали ноздрями очередную порцию «вдохновения» и трахали кого-то, за кого они меня принимали.
Я заказал ужин в номер и устроился на диване.
Помню, был один безумный художник. Он рисовал потрясающие картины. Талантливый был невероятно. Мы жили с ним прямо в студии на последнем этаже жилого дома, которая досталась ему от местного союза художников. Своего жилья у него не было: после бурного развода с женой с припоминанием его неспособности прокормить семью, его ориентации, о которой стало известно после десяти лет семейной жизни, и, конечно, того, что "я на тебя всю жизнь угрохала" тоже. Он ушел, оставив квартиру жене и детям.
Этот художник желал только одного: чтобы я был рядом. Говорил, что я дарую ему вдохновение. И я был рядом, и он писал картины. Много и красиво. Только все никак не мог догадаться пожелать персональную выставку ли хотя бы покупателей на свои шедевры, чтобы мы, наконец, перестали питаться макаронами с хлебом. Он хотел делать все сам. Но не мог. И поэтому пил. А когда был пьян, гнал меня прочь, кричал, что недостоин меня, что с ним я буду несчастен, что я должен его ненавидеть И я ненавидел. Потому что он с чего-то взял, что может за меня решать, с кем я могу быть счастлив, а с кем нет. А еще потому что он не мог понять что если он не в силах чего-то сделать, то нужно оставить это тем, кто сможет.
В конце концов, нужно элементарно не бояться просить о помощи. Неужели я бы не исполнил его желание? Но, увы, мы все готовы перегрызть кучу глоток ради исполнения своей мечты, но при этом не можем просто попросить золотую рыбку о помощи. Вот и я говорю, фирменное идиотство.
Принесли ужин, но есть расхотелось. Я заставил себя немного поесть, потому что знал, что иначе проснусь посреди ночи от дикого голода. Или, что еще хуже, мне будут сниться кошмары. Впрочем, они все равно мне снились.
Все началось с леса. Светлого березового леса с полосами света, прорезающимися сквозь светло-зеленую листву. Пение птиц, ветерок, ласкающий траву и кроны деревьев.
— Грибник! — усмехаюсь я.
— Да ты что ни разу в жизни не собирал грибы? — твой мальчишечий голос заставляет меня вздрогнуть.
— Нет, — я смущенно мотаю головой, шагая рядом с тобой.
Ты же знаешь, что я - совершенно городской житель.
Ты смеешься и кладешь руку на плечо.
И мне становится не до грибов.
Я просыпаюсь в холодном поту.
С тех пор я не люблю лес. И не ем грибы. Я даже не хожу в парк, потому что не хочу, чтобы этот кошмар начался снова.
Вчера я отключил оба мобильных – наверное, на них пришло сотни смсок. Я уверен, что все уже в курсе, что я свободен. Иногда мне кажется, что они узнают это раньше меня.

Он пригласил меня в ресторан, выбрал столик у окна. За стеклом далеко внизу расстилался город.
— Я рад, что ты выбрал меня, — он ослепительно улыбнулся.
А почему бы не выбрать его? Молодой, красивый, ухоженный. Богатый.
— У тебя жена, — напоминаю я ему, — справишься?
— Дело нехитрое, — он усмехнулся и налил мене вина.
Его привлекательность тут же поблекла.
Конечно! Что ж тут сложного? Подумаешь, трахнуть! Кто ж не умеет! Да и не цена это вовсе, а сплошное удовольствие! Какая разница кого? Дырка она и есть дырка.
— Ознакомился с договором? — спросил я, потягивая дорогое вино.
— Да.
Он не скупился. Да и что скупиться? Ведь потом можно будет бросить невзначай, что "да имел я в жопу золотую рыбку", а та только стонала, да исполняла все мои желания.
— Одно желание, — поправил я его, — и имей в виду, что фактически, это ты попадаешь ко мне в рабство, а не наоборот. Если захочешь разорвать договор - в любой момент. Все потраченное не возвращается, желание не исполняется.
— Тебе не кажется, что условия, как бы помягче выразиться, несправедливы? — осведомился он.
— Товар элитный, имей в виду. Кто еще сможет осуществить твою мечту?
— А гарантии?
— Моя репутация – лучшие гарантии. Я уже начинаю сомневаться, что у нас все получится Извини. Наверное, я ошибся в выборе. Спасибо за вино, — я поднялся и направился к двери.
— Голден, постой.
Да, так меня зовут – Голден. Голден Фиш. У меня даже визитка есть - серая с золотыми буквами.
Это единственное из моего кошмара, что я не старюсь забыть. Ты запустил пальцы в мои русые волосы, заставляя мурашки побежать о спине.
— Ты похож на золотую рыбку.
— Почему? — спросил я, поднимая на тебя глаза.
— Потому что исполняешь все мои желания.
Я обернулся.
— Я подписываю, — сказал он.
Что, готов стать педиком ради своих мелочных желаний? Приятно, не скрою. Приятно, что те, кто тебя презирал, кто готов был растоптать при первой же возможности, теперь валяются у меня в ногах, выполняют все мои прихоти и боятся прогневать.
Я с усмешкой смотрел, как он ставит витиеватую закорючку на последней странице договора. Думаешь, это ты будешь меня иметь? Нет, парниша, это я отымею тебя по полной.
Признаюсь, я отыгрывался на нем за все мои ночные кошмары. Я унижал его и не помогал ему ни подсказками, ни настроем. Пусть мальчик помучается. Пусть научится хоть немного думать о других. Интересно, в постели с женой он такой же эгоист?
Он хотел, чтобы его выбрали мэром крупного промышленного города в этом году, но чтобы при этом о нашей связи никто не узнал.
Взамен он должен был все выходные проводить со мной. Он сделал меня своим помощником и таскал с собой во все командировки.
У него умирал старый отец, медленно догорал в дорогой больнице одинокий и несчастный. Его жена и дети видели его пару раз в месяц, а он был озабочен только тем, чтобы этот белобрысый стервец, наконец-то, кончил.
Все, кто видели меня рядом с ним, знали, что вопрос его мэрства - дело решенное.
А я знал, что жена разведется с ним сразу после его победы и увезет детей к маме, отец так и не оправится от болезни, а мать не сможет смириться с его смертью.
А он делал минет молодому педику, преодолев свою брезгливость и ненависть к пидорасам, потому что до выборов оставались считанные недели.

Я вылез из-под одеяла и поплелся в ванную. Поспать так и не удалось. Принял душ и позавтракал: горячий кофе немного поднял настроение. Правда, девочке с ресепшена пришлось бежать за ним в кофейню за углом, потому что, несмотря на весь обещаемый в рекламных проспектах сервис, кухня в гостинице в такую рань еще не работала.
Но за этот номер и за все прихоти постояльца было щедро заплачено, и поэтому пришлось в полпятого утра нестись за кофе, благо, кофейня работала круглосуточно.
Заспанная девочка принесла мне кофе в номер и улыбнулась.
Наверно, кляня при этом последними словами: подняли ни свет, ни заря, заставили бежать за кофе для какого-то богатенького мальчишки, который привык, чтобы все вокруг него прыгали на задних лапках.
Наверное, у нее тоже есть свои мечты. Но я не представляю, ЧТО должна сделать женщина и КАК она должна стараться, чтобы сбылась ее мечта. В конце концов, я тоже человек и у меня свои вкусы и предпочтения.
И только маленький противный голос шептал в ухо: "Ты просто завидуешь ей. Завидуешь, что она может спокойно встречаться с парнями, гулять с ними по городу, целоваться в парке на скамейках, не боясь ничего».
Да, я завидовал. Потому что она никогда не гнала по ночной трассе на раздолбанных Жигулях, удирая от своры мотоциклистов с монтировками. И хотя все тот же противный голос убеждал, что эти отморозки могли напасть на кого угодно, но все равно у девушки шансов нет.
Сидеть в номере не хотелось. Включать мобильники тоже. Я решил прогуляться по утреннему городу. Сначала бесцельно бродил по улицам, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Небо окрасилось в нежно-розовый цвет, медленно вытесняемый бледно-голубым.
Сказка, нереальная сказка. Люди никогда не смотрят в небо. А если бы смотрели, то увидели, что оно – голубое. Или розовое. Только голубое или розовое. Как наша любовь. А для вас, натуралов, даже нет цвета. Если только серый.
Солнце медленно поднималось над горизонтом, большой красный диск. На него можно было смотреть, не щурясь.
Я любовался невероятно прекрасным утром, жалея, что всегда спал до полудня и не видел всей этой невообразимой красоты. Правда, этой красоты было настолько много одному, что остро хотелось ее с кем-то разделить. С кем-то? Конечно, с тобой. Только тебя не было рядом. И от этого красота отдавала пронзительно-сладкой печалью, словно срезанные цветы, на которые никто не любуется.