"Венецианская любовь" Дафны дю Морье

Корнуэлл. Скалистое побережье. Непогода, дует ветер, швыряя в лицо солёные брызги. Сизые морские волны бросаются на пляж со свирепостью.  Ветер треплет волосы невысокой женщины, бродящей по пляжу в одиночестве. Иногда она, поднимая выше воротник куртки, чтобы защититься от морских брызг, приносимых ветром, останавливает шаг и долго смотрит в сторону разгневанного моря. Её глаза, спокойные, печальные, хранят вопрос, на который она ищет ответ. Казалось бы, ответ здесь, его стоит лишь увидеть… Он – в корнуэллских скалах, в водорослях, выброшенных на берег приливом,  он виднеется на горизонте суровой дали моря, туман над берегом выписывает его буквы…  Но она так и не может прочесть, ухватить сознанием этот ответ, и снова и снова всматривается в даль моря, а затем продолжает неспешный путь по берегу…

Лишь здесь, на полуострове Корнуэлл, где расположено арендуемое ею поместье Менабилли, где скалы устремляют свой суровый взгляд в небесную вышину, и всё пропитано духом дикости, старины и морской романтики, эта странная женщина чувствует себя дома. Для кого-то она – знаменитая писательница, чьи книги расходятся огромными тиражами и заставляют стыть кровь в жилах слабонервных читателей, «звезда» литературного небосклона… Но здесь, в Корнуэлле, на побережье, вдали от всех, даже вдали от мужа, который сейчас читает газету в кабинете поместья Менабилли, она является самой собой – просто женщиной, просто девочкой, которая никогда не знала материнской ласки, которая построила в воображении свой мир, наполненный героями, приключениями, духом прошлого, - но центром притяжения в этом мире всегда был её отец. Отец, которого она любила больше остальных; отец, на которого она стремилась быть похожей, как мальчик;  отец, отношения с которым были столь запутанными и сложными, что обывательский взгляд не смог бы удержаться от ханжеского возмущения, доведись ему проникнуть во все их особенности…
Её имя – леди Дафна Браунинг, но она более известна как Дафна дю Морье.

Дафна дю Морье прожила долгую жизнь (1907-1989) и оставила по себе славу одной из лучших романисток двадцатого столетия. Её произведения нередко экранизировались («Птицы», «Ребекка», «Моя кузина Рейчел» и др.) Её романы, эссе и рассказы издаются большими  тиражами и по сей день, их читает весь мир. Причины неослабевающего интереса к произведениями Дафны дю Морье – это их внежанровый характер и очень умелое создание «атмосферы». Дафна не просто «пишет» литературное произведение– она создает целый мир, который, когда ты берешь в руки какую-либо ее книгу, то вызывает в тебе некое болезненное влечение погрузиться в мир невысказанных слов, страхов и секретов старого поместья (роман «Ребекка»), то  завораживает картиной апокалиптического буйства природы, направленного против людей (рассказ «Птицы»), а то заставляет сопереживать всей душой неспокойным, мятущимся членам семейства Кумбе, героям одного из самых романтичных её произведений - «Дух любви».

С детства наша героиня была окружена книгами, созданными истинными мастерами слова и сюжета. Она обожала сестёр Бронте, Ги де Мопассана. Многие писатели, творчество которых она любила всю жизнь, были геями (Сомерсет Моэм, Оскар Уайльд). Так маленькая Дафна привила  себе глубокий интерес к литературе.

В детстве Дафна была куда ближе со своим отцом, чем с матерью. Актёр Джеральд дю Морье, отец  Дафны, был человеком странным и харизматичным. Не будучи самым заботливым отцом, а временами – жестокий и мрачный, он, тем не менее, заполнял собой всё эмоциональное поле, которое обычно отводится в душе ребёнка обоим родителям. Дафна обожала своего отца всю жизнь. Отношения же с матерью складывались не очень хорошо. По всей видимости, Дафна не построила душевных отношений с матерью, и этот эмоциональный дисбаланс в будущем иногда весьма своеобразно давал себя знать в её взаимоотношениях с женщинами, в которых она влюблялась (так, жене  своего американского издателя, Эллен Даблдэй, влюблённая Дафна говорила, что хотела бы стать её ребенком).

Джеральд дю Морье, вероятно, был бисексуалом. Несмотря на многочисленные связи с женщинами (интересно, что в далеком будущем одна из любовниц Джеральда стала уже любовницей самой Дафны), Дафна полагала, что он, по крайней мере, имел склонность к сексуальным отношениями с мужчинами. Привязанность Джеральда дю Морье к Дафне иногда принимала очень странные формы. В отношениях уже со взрослой Дафной он дошёл до инцеста, а во время её детства и юности открыто сожалел, что она не родилась мальчиком. Он старался привить Дафне – которая совсем не была мужеподобной по своему характеру, - интерес к некоторым мужским видам спорта. Возможно, в унисон мыслям отца юная Дафна стала сожалеть о том, что не родилась мальчиком. Она «решила» эту проблему, как всегда, оригинальным способом: иногда переодеваясь в мальчиковую одежду и придумав героя-мальчика – своё альтер эго, - которое сама имела обыкновение называть «мальчиком из табакерки».

Литературным дебютом Дафны дю Морье стал роман 1931 года «Дух любви». В этом романе, созданном молодой писательницей и наполненным байроническим духом, тягой к свободе и эпиграфами из стихов Эмили Бронте, уже проявилась противоречивая натура самой Дафны, сложность её психологического склада и сексуальных особенностей. Несмотря на брак с любимым мужчиной, военным Фредериком Браунингом и рождение троих детей, которых Дафна горячо любила, она, похоже, всю жизнь испытывала конфликт по отношению к своей собственной бисексуальной природе, раскачиваясь от гомофобии до афиширования своих лесбийских склонностей и рассуждений о своей бисексуальности как одной из основ творческой деятельности.

Нам известно, по крайней мере, о двух женщинах, сыгравших большую роль в этой стороне жизни Дафны дю Морье. Первой из них была уже упомянутая Эллен Даблдэй. В 1945 году против Дафны дю Морье в США был подан иск по обвинению в плагиате в отношении ее самого знаменитого романа «Ребекка». Отправившись на другую сторону Атлантики из любимого Корнуэлла, всегда являвшегося источником вдохновения и ставшим местом действия многих романов писательницы, Дафна блестяще выиграла дело, очистив себя от всех обвинений. Но вот с тем, что происходило на тот момент времени в её душе, справиться было уже не так просто...

Живя в доме своего американского издателя во время ведения судебного процесса, Дафна очень сблизилась с Эллен Даблдэй, женой своего издателя. Это была вдохновенная, интеллектуальная дружба, которая дала многое обеим женщинам. Но Дафна хотела большего, чем просто дружба… Влюблённость в Эллен была тем сильнее, чем более трагичным представлялся исход ситуации. Эллен с пониманием и сочувствием относилась к трогательному отношению Дафны, но не могла ответить на её чувства той же страстью. Эллен, похоже, не была лесбианкой или бисексуалкой. Она не отталкивала Дафну, старалась дружбой компенсировать то, что, увы, компенсировать нельзя ничем…

Во время постановки пьесы Дафны «Сентябрьский прилив», в 1948 году, у Дафны возникли любовные отношения с исполнительницей главной роли - актрисой Гертрудой Лоуренс, которая когда-то в прошлом была одной из любовниц Джеральда дю Морье. Их отношения были яркими, страстными, обогатили внутренний мир Дафны, сделали её более раскованной. Роман был прерван смертью Гертруды в результате болезни, что стало тяжелым ударом для Дафны…

… Однако, драматическая влюбленность в Эллен Даблдэй оставалась с писательницей на протяжении большей части её жизни, несмотря на отношения с Гертрудой. В творчестве, которое было зеркалом страстей, бушевавших в сложном мире сексуальности Дафны, подобное не могло не найти отражения. В романе «Моя кузина Рейчел» (1954 год) Дафна, в силу существующей в те времена цензуры, а может быть, и в силу тяге к утонченности, таинственности в литературе, описав свою страсть к Эллен, скрыла себя под маской молодого человека из XIX века, охваченным любовными чувствами к вдове своего кузена. Роман стал бестселлером, а сама Дафна назвала это произведение «самой выстраданной» своей книгой.

Лесбийский аспект, уже не прикрытый узаконивающей завесой гетеросексуальности, проявился и в знаменитой «Ребекке» - романе, который первым приходит на ум при упоминании самого имени Дафны дю Морье. Тем не менее, и в этом романе подобный аспект является скрытым, существует лишь в виде намёка – и всё же, мастерское, тонкое перо дю Морье сделало этот намёк достаточно прозрачным для глаз читателей-гомосексуалов, особенно для лесбианок. Зловеще-болезненная привязанность экономки по имени миссис Денверс к своей погибшей хозяйке и воспитаннице Ребекке де Уинтер оставляет сильный привкус гомоэротического влечения. Со своей стороны, сексуальность самой Ребекки остаётся загадкой, и, опираясь на некоторые воспоминаниями вдовца Ребекки, Максима, можно предположить, что и она не была лишена страсти к женщинам. Однако, этот момент является дискуссионным.

Но не только женской гомосексуальностью ограничивалось осторожное затрагивание вопросов однополой любви в творчестве дю Морье. Наша героиня написала как минимум три произведения, главными героями которых являются мужчины-геи. Ни одна из этих работ не является открытой гей-книгой, во всех гомосексуальность присутствует на уровне полусокрытия-полураскрытия. Однако, авторский намёк по-прежнему недвусмысленен и легко улавливается читательским «гей-радаром».

Начать рассказ об этих произведениях, пожалуй, лучше всего с  разговора о новелле «Ганимед» (1959 год). Если вы читали и полюбили «Смерть в Венеции» Томаса Манна, скорее всего, вам понравится этот рассказ. Совет: читайте «Ганимеда» с бокалом сухого вина и под  музыку Малера – чтобы как можно полнее ощутить утонченную атмосферу скольжения по острию запрета, которой пропитан этот рассказ.

Сюжет весьма схож с сюжетом Манна: немолодой господин, прибывающий в Венецию на отдых, испытывает сильную страсть к юноше, пятнадцатилетнему официанту кафе. Только вот развязка будет совсем иной, чем в «Смерти в Венеции». Дафна обладает удивительной авторской способностью сначала поднимать читателя к небесам страстей своих персонажей, после опуская его вместе с ними в бездну разочарования и к самым бытовым вещам. Впрочем, рассказывать не будем. Следует лишь упомянуть, что в новелле очень оригинально отображены символы из греческой легенды о Зевсе и Ганимеде, символы, которые таинственным образом проявляются в жизни героев рассказа.

«Дом на берегу» (1969 год) – один из лучших романов Дафны дю Морье. Латентная бисексуальность главного героя, Дика, который путешествует между современным Корнуэллом и Корнуэллом 14 века (благодаря особым биофизическим экспериментам своего друга Магнуса), буквально бросается в глаза на страницах романа. Холостяк Магнус, как становится понятно из некоторых рассуждений героев романа, тоже не чужд гомосексуальных влечений (или даже, скорее, чужд гетеросексуальности). Встретившись ещё студентами в хоре, который оба посещали, чтобы полюбоваться красотой одного из поющих юношей, Дик и Магнус пронесли свою дружбу (или это было больше, чем дружба?..) через всю жизнь. События романа развиваются стремительно, и главного героя ожидает потеря дорогого ему человека, а вместе с тем – трудный выбор…

Пожалуй, самым волнующим, проникающим в самую душу и не оставляющим в покое из «латентных гей-произведений» Дафны дю Морье является роман «Полёт сокола» (1965 год). Это загадочное, блистательно выписанное полотно, в которое вплетены отношения двух братьев, очень напоминающие любовное притяжение и сексуальное влечение, закрытые «идейные» мужские сообщества (как известно, подобное всегда содержало в себе элемент гомоэротизма), намёк на перевоплощение душ и драматический финал. Произведение напоминает музыку, которая становится всё более оглушительной и звучит всё более трагически по мере приближения к финалу. Нет нужды говорить, что оба главных героя, приходящиеся друг другу родными братьями, обладают чертами би– или даже гомосексуалов. Более того, их отношения имеют несколько садомазохистский оттенок, не на уровне секса, но на уровне психологии. Армино, ведомый персонаж, бьет по лицу девушку, которая поцеловала его в машине, приглашая провести с ней ночь; Альдо, ведущий, лидер, всю жизнь был одержим поисками своего пропавшего младшего брата и видел его в каждом из парней-сирот, которым он помогал и которых делал членами своего тайного общества, но вместе с тем явно внутренне равнодушен к невероятной красоте и утонченности влюблённой в него женщины, супруги одного из влиятельных людей города. Она – лишь инструмент к достижению его цели. Этот роман звучит гейскими мечтами об Идеальном Активе, сильном и стойком, мужественном и беспощадном Лидере-Герое, но Герой оказывается трогательным и бегущим от разъедающей его душевной боли человеком, благородным и достойным, несмотря на «ауру зла», и нуждающимся в спасении.

Известно, что Дафна дю Морье называла гомосексуальные отношения «венецианскими».  Обычно она применяла этот термин по отношению к лесбийским отношениям, для неё «поехать в Венецию» означало «вступить в связь с женщиной». Однако, судя по новелле «Ганимед», не только лесбийские, но и мужские гомосексуальные отношения мы, пользуясь лексикой Дафны дю Морье, можем назвать «венецианскими». И представляется, что в одном этом слове заключается ответ на то, почему Дафна дю Морье, описывая гомосексуальность своих героев, не выводила её на поверхность и не получила статуса «гей-литератора». Во-первых, во времена создания этих произведений ещё были свежи в памяти воспоминания о репрессиях в отношении гомосексуальности. Во-вторых, - и этот пункт представляется решающим, - Дафна дю Морье, будучи человеком противоречивым, всю жизнь занимала дихотомическую позицию по отношению к своей собственной бисексуальности. Она, будучи женой и матерью, не могла всецело вместиться в рамки своей семейной роли, её природа звала её и к другим областям жизни, но разум диктовал долг и всегда возвращал её в привычное русло. Несмотря на свои романы с женщинами, Дафна дю Морье оставалась со своим мужем Фредериком Браунингом до самой его смерти. В любимом Корнуэлле, где было расположено её поместье Менабилли, ставшее прообразом поместья Мэндерли в «Ребекке», Дафна ощущала ритм дикой природы этих мест, совпадавший с ритмом её непростой, буйной, противоречивой натуры, скрытой в основное время под маской спокойствия. Трудно сказать, дал ли Корнуэлл с его морем и скалами ответы на мучившие её на протяжении жизни вопросы о собственной природе, но он определённо помог ей в качестве источника творческих мыслей для создания утонченных, таинственных и волнующих произведений, которые заставляют перечитывать их снова и снова. Это произведения, в которых те порывы души, кои во времена молодости Дафны не было принято освещать широко, говорят с читателем языком полутонов и символов. И этот язык внимательный читатель, сам не чуждый той особой форме эротики, которая была свойственна Дафне дю Морье, поймёт и прочувствует вместе с писательницей.