Не оставляй меня, Шер!

Глава 1. Куда это я попал?
День только начался, а я уже не хочу вставать и идти на работу. Уже прозвенел ненавистный будильник, сообщая мне о том, что протикало семь часов утра и пара вставать. Странно, но ощущение такое, что я не выспался и вставать мне просто вредно для жизни! Если бы не работа в банке, куда нельзя даже опаздывать, то не пошёл бы. У меня и так уже два взыскания за опоздание. Клиенты ждут, волнуются, нервничают, если вовремя банк не открыт и работники не на своих местах. Если опоздаю в третий раз – уволят! Ну и пусть! Хотя бы недельку высплюсь и пойду новую работу искать.
А, что? Человек я свободный и холостой. Живу один в своей двушке в центре обычного провинциального города, работа недалеко! Красота! Успевай только на работу без опозданий являться! В свои тридцать пять лет семьёй я не обзавёлся. Зато маман с отцом регулярно наведываются посмотреть, как их великовозрастный отпрыск поживает. Мамон каждый раз песню про внуков заводит. Мол, когда я уже женюсь и обзаведусь детьми? На что я всегда отвечал одно и тоже: не хочу! Батя тоже ворчит, не голубой ли я, раз до сих пор не женат! Вот как родителям доказать, что я просто не хочу ответственности!
Ладно, встаю. Как всегда, по заданной схеме и давно отработанному алгоритму иду сначала в ванную, потом на кухню и одеваться в банк. Дресс-код этот уже до чёртиков надоел. Нет, уволюсь! Точно! Лучше в какой-нибудь сауне банщиком работать, чем эту форму носить. Всё детство и юность в школьной форме прошла, в университете тоже отличительные знаки носил, а теперь банк! Надоело!
Даже новости по телевизору надоели. В местных новостях сказали о том, что в городе участились случаи дорожных аварий с участием молодых стритрейсеров. Гоняют на большой скорости не разбирая дороги. Мажоры недоделанные! Сбивают не только столбы, собак, мусорные баки, но и людей. Я, естественно, с утра никаких новостей не воспринимал и слушал телевизор фоном. Лишь бы тишина не давила. Саму новость, я конечно же, пропустил мимо ушей.
Собрался, наконец. Выхожу из дома. Соседка, как всегда, ругается, кто на площадке окурков набросал, а мальчик с верхнего этажа, гремя своим велосипедом отправился в школу. И такое я вижу практически каждое утро. Поймал себя на мысли, что мне это всё тоже надоело. Бесит уже! И деваться от этого некуда!
По дороге в банк забежал в Маркет, купил себе лапши быстрого приготовления, печенье к чаю и яблоко. Сунул в сумку. Выйдя из магазина, перешёл улицу, чтобы идти дальше. Без приключений и вовремя добрался до банка. Уже народ толпится, ждёт, когда банк начнёт работу. Вот, чего им с утра не спится? Пригляделся, а это одни старушки, мамки с малыми детьми, да несколько мужичков (как видно за пенсией). И понеслось! Суета, беготня, разговоры, обслуживание счетов, вкладов, кредитов и прочей рабочей рутины. Так, незаметно подошёл обед. Едва смогли закрыться. Посетителей снова пришлось три раза просить покинуть помещение банка в связи с обеденным перерывом. Заварил я себе лапши, да чаю попил с печеньем, пообщался с коллегами. В основном женщины. Парней у нас всего трое вместе со мной. Остальные двадцать – представительницы прекрасного пола. Опять словил нехорошую мысль. Они меня стали раздражать! Чем? Да всем! Как пищат и визжат от восторга по поводу любой женской мелочи, радуются даже новому лаку для ногтей или причёске. Болтают много: обо всём и не о чём. Нам, парням, среди них порой места просто нет. Мы забиваемся в угол и болтаем о своих мужских радостях. Так прошёл день. Скучный, обычный, надоедливый. От этого я стал уставать. А ведь когда-то (со слов родителей) я был непоседой и выдумщиком. Что со мной сейчас? Заработался по ходу! Ладно, день на работе закончен, отчёты сделаны и отправлены. Можно и домой. Идти в одинокую холостяцкую квартиру не хотелось. Меня там никто не ждал. Правда и на работе я общался так много, что разговаривать с кем – либо уже нет ни сил, ни желания. Решил прогуляться по парку. Купил себе мороженое, сижу, отдыхаю. Про яблоко вспомнил, достал его и тоже съел. Так, до позднего вечера просидел. Уже стемнело. Я проголодался и замёрз. Пора было отправляться домой. Я всё ещё задумчиво брёл по аллеям парка, как меня окрикнул какой – то отморозок. Как назло, никого рядом, позвать на помощь некого. А он выскочил от куда – то из-за кустов и пригрозил ножом.
— Деньги давай, батан! – заявил тот.
— Ещё чего? А ключ от квартиры, где деньги лежат тебе не надо?
— Давай! – загоготал этот любитель халявы.
— Пробьёшься! – ответил я и резко развернувшись, побежал в сторону выхода из парка. Он за мной. Я припустил так быстро, как мог. Не сказал бы, что я сильнее его. Однако, у него весовой перевес и холодное оружие в руке. Строить из себя героя не хочу. Опасно. А вот драпать во все лопатки надо. Я ещё жить не передумал! Оглянулся я на него лишь раз, когда выбегал из парка прямо на проезжую часть. И не важно, что передо мной был пешеходный переход. Кто сейчас правила дорожного движения выполняет? Только школьники? Да и то не все. Остальные считают своим долгом нарушить если не все, подряд, то хотя бы одно в день. Выбегая из парка, я обернулся посмотреть, не преследует ли меня этот маньяк и если да, то как близко. Естественно, повернув голову на преследователя, я не заметил, как на меня летела спортивная машина на полной своей скорости. Удар! Полёт! Дух вон! Я лечу, куда не знаю! В рай для банковских работников, наверное. А дальше тяжесть и тьма!                  
***
Тяжесть стала невыносимой. Я почувствовал тело, но не почувствовал, что я на улице, где и был. Это было помещение. Затемнённое шторами, но не душное. По ощущениям, я лежал на мягкой кровати, укрытый по пояс мягким одеялом. Запахи начал различать. Пахло мужчинами. Не больницей, как подумалось ранее, а берлогой холостяка. Звуки прибавились. Первое что я услышал, не открывая глаз, это чириканье птиц за окном. Потом, стал прислушиваться к звукам внутри комнаты. Кто-то сидел рядом, время от времени вздыхал и перелистывал страницы книги. Сидящий рядом был мужчиной. Его гулкие вздохи отзывались в моём теле мелкой вибрацией. Я вздохнул, попробовал открыть глаза. Полумрак комнаты позволил не щуриться от яркого света и разглядеть комнату и сидящего человека. Только я не успел этого сделать. Человек поднял голову от книги и посмотрел на меня.
— Тори! Торренс! – он подскочил ко мне, отбросив книгу. Подняв меня с подушки обнял. – Наконец-то очнулся! Ты напугал меня, малыш!
Он увидел моё непонимающее лицо. Чтобы привести в чувства, слегка потряс меня за плечи.
— Нет, Тори, только не память! Пожалуйста, только память не теряй! - зашипел он обречённо. А в глазах столько боли…– Тори, посмотри на меня, это я, Шериас, твой брат! Помнишь?
— Ше –ри – ас… - простонал я, не понимая, что происходит. Это ещё кто? Какой нафиг Шериас? Кто он? И где я?
— Да, Шериас! Ну, вспомнил?
— Что…случилось? – опять шепчу я. Надо же проверить его версию событий. Я должен понять, куда попал. Этого мне ещё не хватало!
— С лошади упал. Ты от Рамуса ехал. Слуга сказал, вы поссорились. Потом Адэвран неожиданно встала на дыбы и понесла тебя. Мне сказали, что лошадь увидела в траве змею. Ты не смог удержаться и упал. Врач сказал, что ты ударился головой и отшиб бок. А так в порядке. Как ещё ребёнка не потерял?
— Ре – бен – ка? – не соображаю я.
— Да, Тори, ты беременный. Поверь, для меня это тоже новость.
— Я же не…
— Ты – омега, Торренс. Это нормально.
— От кого? – шепчу я.
— Ну, не от меня же, Тори! – возмутился тихо «мой брат».
— А от кого?
— От Рамуса, конечно! Это если у тебя других партнёров не было!
— Нет, не было…наверно… - чёрт, я даже не знаю, кто такой Рамус. Что я должен ему ответить? – Шер, я есть хочу, - прошу брата, чтобы хоть как-то заставить его отойти от меня. Он держал меня в своих объятиях и чуть не душил. Наверно любил очень. Или жалел. Уж не знаю, чего больше было в его силе.
— Хорошо, полежи. А я распоряжусь принести тебе еду.
Он, наконец, встал с кровати и выглянул за дверь, чтобы позвать слугу.
— Руш, молодой господин очнулся. Принеси поесть. Позже ванну приготовишь.
— Да, господин, сейчас будет, - Руш откланялся и ушёл на кухню за едой.
Шер вернулся в комнату и присел на кровати рядом со мной. Взяв меня нежно за руку, спросил.
— Тори, дорогой, скажи, что между вами произошло?
— Не…помню… - шепчу я. Смотреть на брата не хочется. Судя по его мощному телосложению, силы в нём немерено, и он может заставить меня говорить насильно. А что говорить, если я не знаю? Для верности я отвернул лицо и пустил скупую слезу. Шер понял это по-своему.
— Не хочешь говорить, не надо. Я всё равно выясню. Если окажется, что он обидел тебя зря, я просто порву его!
— Не…надо, Шер. Он не стоит того.
— Может ты и прав, братец! Однако, если бы вы не поссорились, ты бы не гнал Адэвран с такой силой, что она даже притормозить не смогла толком, когда на змею наткнулась. Ты всегда был хорошим наездником. Как ты упал, не понимаю.
— Упал с лошади… - повторяю я. – Как я мог упасть с лошади? – я хотел добавить, что как я мог упасть с лошади, если совсем ездить на ней не умею. А разве признаешься?
— Вот и я о том же. Сам в шоке. Эта тварь только тебя и слушалась. Не каждого конюха подпустит к себе. А тебя слушалась беспрекословно. Как она могла тебя сбросить? Это произошло потому, что ты ехал от Рамуса. Как сказали слуги, ты не ехал, ты нёсся!
— Ни за что больше на неё не сяду! – снова шепчу.
— Мне приказать заколоть её на мясо?
— Нет, не надо. Пусть живёт. И наказание ей - покой! Пусть себе пасётся мирно в поле, пока не падёт от старости!
— Ты, как всегда, слишком добр и мягок! Как всегда, – повторил он со вздохом.
— Я – омега! Это нормально! – цитирую я брата.
— Зубоскалишь? – спокойно и с лёгкой усмешкой отметил брат. – Значит, тебе лучше.
— Лучше. А станет ещё лучше, если поем.
— Верю. Только Руш твой запропастился куда-то! Давно можно было аж два раза на кухню сгонять, чтобы накормить любимого молодого господина. Вот всыпать бы ему за такую нерасторопность!
— Всё бы всыпал! Не ругай его. Уверен, он уже идёт, – я вяло улыбнулся и попросил. – Помоги мне сесть.
Шериас поднял меня с подушек и поставив их к спинке кровати, подтянул к ним меня. Укрыл получше. Как только я был устроен, зашёл Руш с подносом еды. Он рад был видеть меня почти в полном здравии и глупо улыбался.
— Чего так долго? Давай живее! – прогрохотал ему Шериас. У того даже улыбка с лица сползла. Он быстро подошёл и поставил поднос на кровать. Снял с руки полотенце и положил мне на колени. А пока брат не видит, мы обменялись довольными взглядами и мягкими приветственными улыбками. От чего-то было видно и даже чувствовалось, что Руш привязан ко мне и очень любит. Видимо, я никогда его не обижал. В отличие от брата. Тот строго следил за тем, как Руш ухаживает за мной.
Я с удовольствием поел простую пшеничную кашу на молоке. Она была томлёная. А потому хорошо разварилась и раскрыла вкус. Никогда бы не подумал, чтобы пшеница имеет такой изумительный вкус. Брат был доволен моим аппетитом. Он, сидя в кресле, смотрел, как я за обе щёки уплетаю простую пшеничную кашу.
— Тебе бы мяса, Тори, - тихо произнёс Шер.
— Пока не хочу. Мне каша нравится. А ещё я овощей хочу и воды с соком…
— Ты ещё удивляешься своей беременности, Тори? – с мягкой насмешкой спросил Шериас.
— А можно её убрать?
— Ни в коем случае. Не хочешь ребенка, отдадим его Рамусу, пусть сам воспитывает. А если захочешь оставить, то так тому и быть. У тебя три месяца на раздумье, Тори. Потом решим. А сейчас ешь.
— Почему только три месяца, - спрашиваю я. Забыл, как есть и дышать в это время. Чем ещё меня шокирует «мой брат»?
— Именно столько Дракон - омега вынашивает яйцо. Потом его надо снести и держать в тепле ещё месяц. Внутри яйца ребёнок, будущий дракон. Месяц ты можешь яйцо носить в себе, будучи человеком. А потом надо перекинуться. Иначе, растущее яйцо порвёт тебя изнутри и погибнет само. Знаешь, мне твоего падения хватило с лихвой! Я чуть с ума не сошёл! А если с тобой что-то случится во время беременности, я не вынесу. Впрочем, я не дам ничему такому случиться. Ты у меня теперь под личным присмотром будешь!
— Шер, тебе больше не о ком позаботиться, как обо мне?
— Нет, ты же знаешь, что ты у меня один единственный!
— А как же твоя собственная семья? Ты не собираешься заводить детей?
— Нет, милый. Не собираюсь!
— Почему?
— Слишком много вопросов для тебя на сегодня.
— Ну, Ше-е-ер! - канючу я. – Расскажи, почему?
— Не сегодня, Тори.
— А когда? – не унимаюсь я. Уж очень не хочется, чтобы брат не спускал с меня двадцать четыре часа в сутки. Какой-то элементарной свободы и сохранения личного пространства хотелось. А эта «беременность» отнимала у меня всё!
— В другой раз, - ответил он уклончиво.
— А сейчас что мешает?
— Тори, ешь! Много болтаешь! Подавишься ещё! - он подскочил с места и рявкнул Рушу, стоящему рядом со мной. – Убери, когда хозяин поест и приготовь ванну.
— Да, господин, - Руш поклонился в знак повиновения. Бедный мальчик. И сколько же ему приходится терпеть от моего брата?
Шериас поспешно вышел из комнаты. Я даже вздохнул с облегчением. То же самое сделал и Руш. Мы переглянулись и тихо засмеялись. Видимо, эта ситуация была частой. При господине мы притихали, а когда он уходил, мы расслаблялись. Когда Руш унёс поднос, я ненадолго остался один.
Меня мучили мысли: «Итак, что мы имеем? Где я, понять не удалось. Но, это пока. У меня есть старший брат. Судя по всему, очень грозный. Но ко мне относится неплохо. Стоит попробовать строить с ним отношения по-разному, но осторожно. Он строг со слугами, поэтому ничего не помешает обойтись строго и со мной. Одно его упоминание о том, что он хочет всыпать Рушу, говорит о наличии систематических физических наказаниях слуг. Еда терпимая. Лошадь моя с характером, так что пока я к ней не подойду ни за что на свете. У меня есть Руш, который привязан ко мне. Ещё у меня есть какой-то Рамус, от которого я беременный. К тому же, я ещё и дракон! Омега, причем! Это уже не мало за одно только пробуждение в чужом мире. Полагаю, назад пути нет. Выдавать своё происхождение нельзя. Не знаю последствий. А вот привыкать и адаптироваться придётся! Вот собственно и всё!».
Мои раздумья прервал Руш. Он пришёл с несколькими слугами, чтобы наполнить ванну у камина. Дикость какая! Ванной комнаты нет, что ли? Почему я должен мыться в комнате у камина. Это вообще, какой век – то? Слуги быстро наполнили ванну, оставили ведро с водой и ковш для споласкивания. Поставили ширму к ванной, чтобы со стороны комнаты не дуло. Полотенца и сменную одежду положили на стул возле ванны, за ширмой. Шампуни и мыло уже лежали на бортиках ванны. Пришёл Шер. Он выгнал слуг одним жестом и подошёл ко мне, чтобы помочь встать.
— Шер, я сам помоюсь… - прошептал я. Вот хребтом почуял, что он собирается меня мыть сам.
— С каких пор? Я всегда тебя мыл. Ещё с младенчества. Чего ты боишься?
— Я не младенец. Могу и сам… - возразил я.
— Тори, будешь спорить, накажу. Я всегда это делал и сейчас собираюсь делать. Что не так?
— Всё не так! Я уже взрослый. Пора и самому мыться.
— Ещё чего придумаешь? А если помощь понадобится или случиться что? Слуг звать будешь? Я не позволяю слугам глазеть на тебя.
— Шер, а чем они хуже? И чего они у меня не видели?
— Даже не думай! Сказал, помою, так тому и быть! Раздевайся, - сказал он уже мягче и помог снять ночную рубаху. Я осмотрел свой живот. – Не смотри на него так. Врач сказал, что ещё рано. Животик начнёт округляться только после двух недель. А пока яйцу внутри места хватает.
— Спасибо, успокоил, - с сарказмом выдохнул я. Шер подвёл меня к ванной и помог аккуратно погрузиться в воду. Она была тёплой, но приятной. Шер добавил пены, чтобы смягчить кожу. Я вообще заметил, что моё тело достаточно ухожено. Шер постарался? Он помыл мне голову и сполоснул чистой водой. Затем намылил мочалку и начал растирать мне тело. Начиная с рук, он продолжил на плечах, спустился на спину, перешёл на живот. А потом он проделал то, что смутило меня безмерно. А у него вызвало массу удивления. Он провёл губкой по моему спящему достоинству. Оно даже не поднялось. Вообще никакой реакции. Кроме краски на моих щеках.
— Что не так, Тори? – тихо спросил Шер.
— Так, ничего. Зачем там – то? Я и сам могу.
— Брось, мне приятно, тебе тоже. Что такого я сделал не так, что ты смутился? Всегда спокойно к этому относился.
— А теперь нет. Ты можешь больше так не делать?
— Нет, - без зазрения совести ответил Шер.
— Шер, ты мой брат, а не возлюбленный. Даже Рамус себе такое не позволяет.
— А он уже мыл тебя? Когда успел?
— Ну,… - блин, язык мой – враг мой! Зачем я про Рамуса Шеру сказал? Он бесится. Как ещё оценить его взгляд, когда он услышал имя отца моего будущего ребёнка? – Я же не один день его знаю, так? – мой мозг работал лихорадочно.
— Так. Продолжай… - потребовал Шерлок.
— Ну, …он же не сразу лишил меня девственности. Так?
— Тебе лучше знать! Дальше!
— Ну, …я ведь ходил на свидания с ним? Так?
— Я позволил тебе это лишь один раз!
— Больше… - я опустил голову и исподлобья посмотрел на него. Он был в гневе. А я неосторожен.
— И? Сколько раз ты «тайно» бегал к нему на свидания? – голос Шера похолодел. Вот, ещё одно моё неправильное слово, и он меня точно накажет. Не посмотрит, что я с лошади упал и только что очнулся.
— Ну, …не помню… - зашмыгал я носом.
— Ты теперь это слово везде вставлять будешь, когда отвечать не хочешь?
— Шер, я правда, не помню…Я же упал… - снова для пущей важности пустил слезу. В первый раз прокатило. Может опять прокатит.
— Вот, не начинай опять реветь! Знаешь, что не выношу твоих слёз. И пользуешься этим! Ладно, за свидания я не с тебя, а с него спрошу. Он альфа – должен отвечать за поступки. Омега в априори слабее и отвечать за альфу не может. Не удивлюсь, если он тебя изнасиловал.
— Нет, Шер. Он меня скорее всего не насиловал. Я бы это чувствовал.
— Да наслышан я, каков он в постели. Как я не уберёг тебя? Я ведь предупредил его, чтобы он и пальцем тебя не тронул. Стоп! – дошло до Шериаса. – Если он тебя не насиловал и мне обещал, что не тронет…Значит ли это, что ты сам…
— Не помню я, Шер! Я же сказал… -я потёр руками глаза, словно вытираю слёзы. Глаза защипало от пены. Шер, как заботливая мамаша промыл мне лицо, чтобы глаза не щипало.
— Ладно, не реви. Разберусь я с ним.
— Я сам. Можно?
— Разобрался уже! – рявкнул Шер. – Теперь с ребёнком надо как-то разбираться.
— Шер, я не отдам его. Я хочу оставить, - вытираю я последние струи воды с лица.
— Сказал же, захочешь оставить, оставим, - проворчал брат и продолжил натирать мне ноги.
— Шер, прости… - шмыгнул я носом.
— За что? – снова буркнул он, занимаясь ногами.
— За всё! Ты так много для меня делаешь…
— Торренс, послушай. Ты с детства очень слаб. Мать говорила, что это от того, что был голодный год, когда ты родился. Она не хотела и боялась тебя потерять. А когда погибла, последнее, что сказала, чтобы я до конца дней заботился о тебе так, если бы я был ею.
— Но, Шер, я уже вырос. Я могу многое делать и сам.
— Не начинай, Тори. Я привык к этому. Таков уклад моей жизни и ты – часть её. Я не смогу без этого.
— А как же твоя собственная семья? Тратя столько времени на меня, ты забываешь про себя!
— Да я тебя люблю! Дурак ты этакий! Давно люблю! - орал братец. - Когда у тебя течка, я с ума сходил. Поэтому запирал тебя в комнате под видом наказания. Я не желал, чтобы тот же Рамус видел и чувствовал тебя в это время. А раз ты сбегал, то теперь я понимаю, как ты получил ребёнка! - Шер рычал. Чем напугал меня. Но, видя это, он быстро успокоился.
— Уж на что, а на инцест я не подписываюсь! Прости, Шер, - ответил я тихим дрожащим голосом, отводя глаза.
— Я давно это понял. Сам слишком правильно тебя воспитывал.
— Кто успел тебя так испортить? Я хоть и омега, но даже я понимаю, что это неправильно.
— Меня испортил твой отец. Отцы-то у нас разные. Мой погиб раньше. А твой, дождался, когда я подрос и в тайне от матери, пока она занималась тобой, изнасиловал меня. Тогда я думал, что мир рухнул. Хотел отомстить ему через тебя, но не вышло. Я полюбил тебя всем сердцем. Этому научила меня наша мать. Мой план мести полетел в тартарары, когда я понял, что люблю тебя ни как брата. Для окружающих же, я был есть и остаюсь твоим братом и опекуном. А дома, я тайно любил тебя ничем не выдавая этого. Кроме купания, разве что. Это такая малость. А ты даже в этом пытаешься мне отказать.
— Не хочу больше лишний раз провоцировать тебя, Шер.
— Даже не проси. Я мыл, мою и буду мыть тебя.
— Тогда хоть его не трогай. Хорошо? – я указал пальцем на воду в направлении моего маленького достоинства.
— Хорошо, - выдохнул Шер. Он закончил меня мылить и помог подняться из воды, чтобы ополоснуть чистой водой и завернуть в простыню. Он также помог мне переодеться в нормальную одежду, прибрал в порядок волосы. Дал обуться.
Мы вышли в гостиную, где горел камин и слуги суетились с наведением порядка. Шер на них гаркнул, и они быстро исчезли. Мы расположились на диване у камина, и Шер предложил почитать книгу. Мне было всё равно, чем заняться. И он, уложив мою голову к себе на колени, начал чтение. Впрочем, я не слушал. Я думал. Думал о том, что отношения с братом, ох как не просты. Их надо направлять в другую сторону. Сердцу не прикажешь, и он ещё долго будет думать, что любит меня. Как же отучить его? Не слишком ли много навалилось на меня одного за полдня нахождения в чужом мире? Я слишком много узнал о себе и о Шере. И совсем почти ничего о Рамусе. О нём брат даже слышать не желает. Как теперь жить? Мне так или иначе надо будет выяснять: кто он такой, что он со мной сделал, почему мы поссорились? А главное, что дальше? Я чувствовал, как во мне что-то ломается. Я слабею волей и возможно разумом.
Шер заметил моё задумчивое лицо и провёл по моей щеке рукой, чтобы обратить на себя внимание.
— О чём задумался, малыш? – спросил он ласково. Его монолитная фигура и крупные черты лица, большие руки и голос с хрипотцой не вязались с его тоном речи.
— Так, думаю, чем завтра займёмся.
— У тебя учёба у мэтра Дезире. Он твой наставник в науках. Я даю тебе домашнее образование, чтобы ты не слыл неучем. Может понадобится выйти в люди. Балы там всякие, приёмы. Мы феодалы высшего ранга, поэтому нас приглашает иногда Его Величество. Он, кстати, очень тебя любит, считает милым и всё пророчит, что ты будешь парой его сыну и наследнику.
— Вот ещё! Меня и тут неплохо кормят, - ворчу я. Откровенно говоря, я ещё с домашней ситуацией не разобрался, а на приёмы и подавно торопиться нечего! - Шер, пожалуйста, не бери меня на эти приёмы! А?
— Чего так? Разве я зря плачу твоему наставнику?
— Для общего развития, не помешает. Однако, - настаиваю я. – Я боюсь и не хочу никаких приёмов. Я не люблю уезжать из дома.
— Тори, не капризничай. Посещение мероприятий, на которые позвал сам король, обязательно.
— Ше-е-ер! – я сложил руки в молитвенном жесте и вопрошающе посмотрел на брата жалостливыми глазами. – Не надо приёмов, пожалуйста!
— Это что ещё за новости, Тори? – возмутился Шериас. – Этого ещё не хватало! Да что с тобой? Раньше любил и ждал, а теперь что?
— А теперь я беременный, если ты не забыл, братец. Ты решишься показать меня в таком виде?
— Так бы и сказал. И нечего мне опять слёзки на колёсиках устраивать!
— Прости. Я вдруг понял, что мне здесь пока лучше, чем где–то в другом месте.
— Значит ли это, что больше на свидание со своим любезным не сбежишь?
— На вроде того! Я на него ещё зол и видеть не хочу. Может и говорить ему не буду о ребёнке. Правда я до сих пор не помню, почему поссорились. Может я рассказал ему о беременности, и он это не принял? Потому и поссорились? Но, это так, в качестве предположения.
— Могу поклясться, что так и было. В любом случае, ты решил ребёнка оставлять. И нам совершенно не обязательно Рамусу об этом рассказывать.
— Верно, не стоит. И пускать его сюда пока не стоит.
— Почему?
— Он тогда меня увидит, и кто знает, что вытворит?
— Тоже верно. Он как любой горный дракон очень нервный и импульсивный. Даже думать не желаю, что он может выкинуть.
— И я тебе о том же, братец! Так, что? Мне можно не ходить на мероприятия короля? А? – я опять сделал умильное лицо, чтобы смягчить брата и ускорить его решение. Раз он мой опекун, последнее слово всё равно за ним.
— Ладно, останешься дома, - сказал он после недолгой паузы. – Но помни, это на время беременности и пока ребёнок не появится. Потом я не смогу продолжать врать королю, что ты всё ещё болен.
— А зачем мне болеть? Можешь сказать, что отправил меня учиться далеко и надолго! А сам дома оставишь!
— Вот хитрюга! Ты решил запереться дома на всю оставшуюся жизнь? Не выйдет. Показывать тебя всё равно придётся.
— Шер, а зачем меня показывать?
— Женить или замуж выдать! Последнее предпочтительнее.
— Да не хочу я замуж, Шер! Я разочарован. И не желаю никого знать.
—Это временно, - пытался вразумить меня братец. Однако, у него это плохо выходило, и он начал терять терпение. – Хватит спорить, Тори. Я и так достаточно иду тебе на уступки. Разбаловал тебя до невозможного! Не прекратишь спорить, сейчас же в угол поставлю!
— Шер, ну, чем я провинился? - я опять пустил слезу. Он не выдержал и притянул меня к себе. Обнял за плечи и стал успокаивать.
— Не реви, просто прими как данность. Ты ничем не провинился, глупый ты мой!
Я уткнулся ему в плечо и рыдал, пока он совсем не сдался.
— Всё, хватит, - сказал он. – Я буду оттягивать появление на мероприятиях сколько смогу. По крайней мере, как сказал. Ты не поедешь ни на одно, пока не захочешь сам. Однако, если король потребует явить тебя двору, я буду вынужден показать тебя. И молись всем драконам древности, чтобы это не произошло, пока ты вынашиваешь яйцо. А там посмотрим. Ну, успокойся, Тори!
Я почти перестал хныкать. Боже, что я делаю? Когда я стал таким сентиментальным? Или я им и так был, судя по реакции брата. Именно этим я раньше всего и добивался? Да, память тела вещь твёрдая и упрямая, как факт! Шериас ещё покачал меня немного, чтобы я успокоился. А потом отпрянул и спросил.
— Может уже ужин попросим подать? Ты есть хочешь?
—Угу, - промычал я, едва глядя брату в глаза. Он вытер мои слёзы и помог подняться. Вызвал дворецкого. Тот быстро распорядился подать ужин. Мы сытно поели, поиграли в шахматы на сон грядущий, и Шер отправил меня спать. Я опасался, что он пойдёт со мной. Но, нет, не пошёл. Я спал у себя, а он у себя в комнате. И надо же было такому случиться, ночью разразилась гроза. Я с детства её боялся. Не знаю, как настоящий Тори, а я её ненавижу. Часто оставаясь дома один, я боролся со своими страхами. Грозу переживал под кроватью, темноту отгонял фонариком, пока батарейка не сядет, а вой соседской собаки в метель заставляла меня затыкать уши подушками и кричать. Когда я вырос и стал жить отдельно, то по привычке жил один. А страхи куда-то ушли. Сейчас они вернулись.
Я честно пытался уснуть. Ворочался в кровати, кричал от страха в подушку, но ничего не мог поделать, пока гроза не стихнет. Наконец я не выдержал и взвыл.
Шер прилетел в мою комнату через пятнадцать-двадцать секунд.
— Что случилось, малыш? - он был всклокоченный. В ночной рубахе, тоже, видимо спать пытался.
— Я боюсь грозу, Шер! Забери меня отсюда!
Он обнял меня, завернул в моё одеяло и унёс трясущегося к себе в комнату на постель. Бережно укрыл меня моим одеялом и сам лёг под своё. Он обнял меня со спины и шептал успокоительные слова. Только так в эту ночь я смог заснуть. И плевать, что провоцировать его похоть я не хотел. Я не мог оставаться один в грозу. А Шер давал мне успокоение и сон. Хотя, иногда всё же кошмары давали о себе знать.

Глава 2. Мои феодальные будни
На утро, я едва встал. Шер опасался, что кошмары, мучившие меня, ночью не дадут мне спать спокойно и дальше. Поэтому, по его настоянию, я был вынужден перелечь на ночь в его комнату. Так ему будет спокойнее. На день он устраивал мне сон час после обеда, пока занимался своими делами. Также, чтобы я не маялся ерундой, он вызвал мэтра Дезире, чтобы тот начал моё обучение. Перед занятием брат попросил наставника не сильно наказывать меня за плохую учёбу в связи с падением с лошади, а также интересным положением. О последнем, брат попросил молчать. Дезире всё прекрасно понимал и пообещал молчать. В учебе он проявлял снисходительность лишь до того момента, когда я не мог применить выученное.
Таким образом, Шер, наконец, занялся хозяйством и домом, а не мной. Меня после завтрака он оставил на попечение мэтра. Правда, предупредил, чтобы я учился прилежно, слушался учителя и вёл себя хорошо. В противном случае, грозился самолично наказать. А как, я знал. Я каждый день мог видеть, как влетает слугам за нерасторопность.
Я также предупредил наставника, что в связи с падением с лошади многого не помню. На что он заметил.
— Не переживайте, ваша светлость. Мы начнём с начала и, если вы начнёте вспоминать, мы просто пойдём дальше. Да и память тела, тоже должна чем-то помочь. Её невозможно выбить никаким падением с лошади. Ну с, приступим.
И мы приступили. Первым уроком была история, потом словесность и письменность. Последним в расписании числился этикет. Начали мы с истории древнего мира, мне был задан первый параграф. Его следовало выучить к завтрашнему дню. Сложнее дело шло со вторым уроком. Нет, не скажу, что плох в освоении языков. Однако, этот предмет мне показался очень сложным. Я просто погряз в правилах и орфограммах. Странно, но раньше я слыл твёрдым хорошистом по аналогичному предмету в школе. С этим языком что не так? Запоминаемые правила были достаточно объёмны и сложны в применении. Вот, не мог я их применить и всё! Сложно почему-то. По началу (первые дня три), учитель относился ко мне достаточно благосклонно и терпимо. Однако, на четвёртый день моих страданий, решил эти самые страдания увеличить.
— Ваша светлость, я поражаюсь чудесам вашей памяти. Вы, пользуетесь тем, что упали с лошади и теперь не собираетесь учиться так же прилежно как раньше?
— Простите, мэтр. Я помню правила, но почему-то применить не могу. То есть могу, но не всегда, - оправдываюсь я.
— Раз так, марш к доске. Вот вам карточка. Спишите предложение и разберите его по всем правилам на составляющие. Оцените и охарактеризуйте каждое слово и запятую.
Я сделал, что велено. Списал это треклятое предложение. Очень большое и витиеватое в своих оборотах! Стал разбирать и…запутался окончательно. Учитель вышел из себя.
— И вы утверждаете, что помните правила? Немедля берите учебник и марш в угол доучивать правило! Попробуйте после этого не разобрать это предложение как положено! Как закончите учить, скажете.
Я тяжко вздохнул и поплёлся в угол с учебником в руках. Стою, повторяю. Правило просто отказывается быть усвоенным. Я несколько раз механически прочитал его, но так ничего и не понял. А дальше произошло то, что убедило меня в мысли, что, если брат мною будет недоволен, мне конец. Вошёл Шериас. Я замолк, перестал повторять и прислушался к тому, о чём брат говорит с наставником.
— Как он, мэтр и почему в углу?
— Он старается, ваша светлость. Однако, я не пойму, что с ним происходит. Он не имел раньше таких проблем. Учит правила, а применить не может. Если кто узнает, позора не оберётесь.
— Ясно. И давно он стоит?
— Уже минут десять.
— Раньше за это время он успевал целый параграф по истории выучить! - возразил Шер, а сам посмотрел на меня. Я почувствовал его взгляд, но повернуться не смел. Взгляд Шера прошибает до мозга костей, а мне и так позора в углу хватает. Я продолжал делать вид, что учу.
— Если это действительно связано с падением, ваша светлость, то покажите его врачу. Пусть выпишет ему экстракт морских водорослей. Очень хорошая штука. На вкус нейтрален, зато памяти со временем прибавляет. А иначе, его обучение превратится в сплошную пытку ни за что!
— Вы правы, мэтр. Доктор Элтон придёт завтра осмотреть его состояние. Я обязательно расскажу ему об этом. Если экстракт поможет, я буду только счастлив.
— Да, спросите про экстракт, он его сам изготавливает. А сейчас, если вы не против, мы продолжим.
— Я ещё минуту и уйду, - попросил Шер. Кто ж ему откажет? Учитель только кивнул.
— Как пожелаете, - ответил мэтр.
Шер подошёл ко мне и хлопнув по заду, прошептал в ухо.
— Ещё раз окажешься в углу, накажу сам лично, понял?
Что я мог сказать? Я только прикусил губу и кивнул. Живот свело от истомы. Зачем он это сделал? Потом Шер вышел, а моё мучение продолжилось. Ещё десять минут понадобилось, чтобы запомнить, наконец, это правило. То ли сам, то ли стимул брата по моему заду помог? Не знаю! Но, я не только его выучил, но и разобрал предложение на доске.
— Вот, видите! Не всё так сложно! Можете, когда хотите! – похвалил мэтр Дезире.
— Я старался… - промычал я. – Можно я уже отдохну?
— Да, конечно. К завтрашнему уроку закрепите правило и научитесь, наконец его применять. Иначе из угла вылезать не будете. У вас пятнадцать минут на отдых и переходим к этикету.
— Спасибо, мэтр.
Я убежал в сад, где стояла беседка и пошёл к ней. Сел на скамейку и завыл. Что же происходит? Неужели я настолько тупой, что не могу запомнить того, что раньше давалось так легко. Слёзы крупными каплями стекали по щекам. Однако, надо было прекращать. Меня могут увидеть. Брат вряд ли по головке за пустые слёзы погладит.
Вот, помяни рогатого, и он тут как тут. В беседке меня нашёл Шериас. Увидев, что плачу, бросился ко мне и обнял.
— Что случилось малыш? Что тебя так расстроило?
Я вцепился в его рубашку на груди и завыл в неё. Шера подкинуло.
— Тори, не молчи! Ты расстроился из-за урока или из-за того, что я сказал тебе?
— Угу… - вою я. Мол, догадайся сам с первого раза.
— Прости, не хотел тебя обидеть, - прогудел Шер.
— Я устал. Можно на сегодня закончить эту пытку учёбой? Я не могу больше.
— Да, конечно. Я попрошу мэтра перенести урок этикета на другой день.
— Спасибо.
Надо ли говорить, что моя истерика немало взволновала Шера. Он отправил меня к себе в комнату отдыхать и прислал для компании Руша. Сам пошёл к учителю отменять урок. Объяснил просьбу капризом беременности. Да и слаб я ещё после падения. Наставнику ничего не оставалось, как согласиться!
Потом, после обеда Шер устроил мне сон час. На этот раз лёг вместе со мной. Он вызвал доктора Элтона на вторую половину дня. Моя истерика дала о себе знать, и он не желал больше медлить. Врач осмотрел меня с головы до ног, выслушал жалобы Шера на мои капризы и слабую память. Меня же собственно, кроме небольшой слабости из-за беременности ничего не волновало. Доктор выписал мне вышеупомянутый экстракт, витаминный травяной сбор и чёткий распорядок дня. Обязательно полноценное питание и минимальные нагрузки. Учебой просил сильно не утомлять. Сказал, что яйцо развивается нормально, однако, недели через две придётся перекинуться в дракона и доносить его ещё два месяца. Визитом доктора Шер остался доволен.
Дальше до конца дня он не спускал с меня глаз. Умудрялся заниматься делами и приглядывать за мной. Я постоянно был в поле его зрения. На ночь он опять забрал меня к себе.
Так тянулись дни за днями. Мой живот уже существенно округлился, и чтобы это немного скрыть и не привлекать лишнего внимания посторонних глаз, Шер накупил мне бесформенной одежды. Эти балахоны не стесняли движений, были красивы и удобны. Однако, я не любил такую форму одежды. Она меня раздражала. Я устроил было истерику, но получив от брата успокоительную пощёчину и железные аргументы, притих. Альфа грёбаный! Пришлось носить эти «мешки». Правда, недолго. Всего неделю. Через неделю случилось то, чего я боялся больше всего.
Во время сон часа я проснулся от дикой боли. Мой живот разрывало на части изнутри. Я сжался как старый башмак и закричал что есть мочи.
—Ше –е –е –ер! Больно! – я катался по кровати, держась за живот и кричал от боли.
Он примчался во мгновение ока. Сгрёб меня и понёс на улицу. Выбежал за пределы замка на поляну и поставил на ноги. Я всё ещё сжимался. Он придерживал меня за плечи. По сути, я повис на его руке.
— Тори, милый, послушай! Сделай, что я тебе скажу. Настало время переброса. Ты давно не перебрасывался. Давай, попробуй. Тебе сразу станет легче. Боль уйдёт и яйцу будет просторнее. Ты его даже чувствовать перестанешь.
— Не…могу…больно…очень… - стонал я через силу. Однако, Шера этим не пронять.
— Не серди меня, малыш! – гаркнул он уже серьёзнее. – Если ты сейчас это не сделаешь, яйцо разорвёт тебя на куски и погибнет само. Надо перекинуться!
— Шер, кровь…
— Где?
— Там… - я показал на ноги. Шер посмотрел и увидел, что по ногам стекают струйки крови. Он тогда совсем озверел. Хлопнул меня по заду раза три и заорал.
— Тори, немедленно перекидывайся! Оно уже рвёт тебя! Не хватало мне тебя потерять! Совсем тогда один останусь и Рамуса твоего убью! Живо! Кому говорю! – он ещё раз огрел меня по заду. И так больно, а он ещё добавляет! Садист!
— Как? – реву я, то ли от боли, то ли от обиды.
— Тряси головой, передавай импульс телу! И как я раньше с тебя этого не потребовал? Тряси, говорю! – рычал брат. На его глазах тоже появились слёзы.
Я делал то, что говорил мне Шер. Не сразу, но импульс доходил до всех частей тела. Наконец, у меня получилось. Боль немного прошла. Правда, от разрывов ещё шла кровь, но уже меньше. Шер тоже перекинулся и пожалел меня, коснувшись своим лбом моего.
— Как же тяжело тебе всё даётся? Посиди здесь. Я поесть тебе принесу. Переброс много сил отнимает. Надо поесть.
— Хорошо. Я подожду, - ответил я.
После удачной охоты Шера, я сытно поужинал барашком. Шер перекинулся в человека и велел слугам приготовить мне лежанку с южной стороны замка. В горы он меня категорически отпускать не хотел. Аргумент железобетонный: там Рамус! А мы от него скрываем беременность. Как бы ещё роды скрыть? Но, об этом мы решили подумать позже. И, чтобы оградить меня от лишнего внимания моего любовника, Шер перекидывался каждую ночь и спал со мной рядом, обогревая в прохладные ночи. Да и чтобы скучно и страшно не было.

Глава 3. Рамус! Рамус! Рамус!
А ведь то, чего боялся Шер, он предотвратить не мог. У драконов имеется отличный слух и нюх. И Рамус не заставил себя долго ждать. Он заявил о себе примерно через полтора месяца после моего переброса.
Не так давно к нам пришло приглашение на королевский бал по случаю именин короля. Шер, скрепя сердце покинул замок. Наказал мне не высовываться и дождаться его. Я заверил, что со мной всё в порядке и я не успею натворить глупостей до его прилёта. Это мало успокоило брата. Я находился на таких сроках, когда ещё рано рожать, но уже поздно перекидываться в человека. В человеческой ипостаси меня можно было спрятать даже от самого короля. У Шериаса было предчувствие беды, но он не мог отказаться от поездки. Пообещал только, что вернётся, как сможет. Заодно и меня прикроет, так как я тоже был приглашён. Помня о моём состоянии и просьбе, Шер выдумал причину: захворал, нездоровиться. Даже основательно врать не придётся, так как я не болен, но мне реально нездоровится. Я просто беременный, блин! Но, об этом королю знать не обязательно.
Шер долго прощался со мной, не хотел оставлять. Однако, его подгоняло время. Он на прощание прижался своим лбом к моему и перекинулся. Шериас уехал, а у меня на душе были довольно смешанные чувства. С одной стороны, у меня была возможность отдохнуть от внимания братца, а с другой я настолько привык к его постоянной заботе, что даже предпочёл, чтобы Шер остался дома. Я свернулся клубочком на своей мягкой лежанке. Решил поспать. Я был сыт и заняться мне больше было нечем. Не успел я прикрыть глаза, как услышал хлопанье крыльев над головой. Подумал, что Шер что-то забыл и решил вернуться. Я поднял голову. Нет, это был не он, точно. Другой дракон. Большой, коричнево-красноватый, с мощным телосложением, жёлтыми глазами и витыми рогами. Он приземлился и сел рядом.
— Наконец-то твой братец уехал! Как же долго я этого ждал?
Я поднял голову и молча смотрел на это чудовище. Однако, я был спокоен. Люди моего брата были на чеку и уже приготовили к бою катапульты, чтобы отбить меня у любого дракона, осмелившегося подлететь. Интуиция мне подсказывала, что это никто иной как Рамус. И этому громиле что-то от меня надо!
— Уходи, Рамус! - я пустил в него струю огня. Люди на стенах замка дали предупредительные залпы, чтобы отогнать его. Он прекрасно понял намёк, подходить не стал. Однако, говорил с расстояния.
— Почему ты прячешься от меня? Если мы и поссорились, это не значит, что надо замыкаться в себе, этом замке и прятаться от меня. Я долго ждал, когда твой братец покинет дом. Моё терпение вознаграждено. Я хочу услышать ответы!
— Обойдёшься! – рыкнул я.
— Объяснись! – рыкнул он в ответ.
— И не подумаю! – снова рычу.
— Я не уйду, пока не получу ответы! Что такого произошло, что ты не желаешь меня видеть и разговаривать? Когда я узнал, что ты упал с лошади, я попытался прийти и узнать, как ты. Но меня не пустили, аргументируя ТВОИМ запретом! Как я могу уйти, если не знаю, чем ты недоволен?
— Уходи! – я снова пустил струю огня.
— Нет! – прорычал он.
В это время люди на стенах замка подали очередной предупреждающий залп. Молодцы, не дремлют. Однако и это Рамуса не сдвинуло с места. Тут со мной что-то происходит. У меня внутри словно щёлкнуло. Я, как заправская мамаша, пошёл защищать свой дом и будущее потомство. Встав со своей лежанки, я принял боевую стойку и приготовился с ним драться. И, хотя весовые категории были разными, у меня была поддержка со стен замка. Она с лихвой компенсировала мои размеры и силу. Мы кружили по поляне, готовясь напасть в любой момент. Оба ощетинились, зарычали и палили огнём. Однако, напасть никто из нас не решался. Его глаза горели пламенем, постепенно, наливаясь кровью. Да, стрессовая у меня беременность! И что я должен делать? Убить его или умереть сам? Ещё брата как назло нет! Мне нельзя выдавать малейшую слабость, иначе, мне конец. Мы уже были готовы наброситься друг на друга, как с неба послышался громкий рёв. Это был Шериас! Слава небесам, он вовремя вернулся! Шер на всей скорости атаковал Рамуса с неба. Они сцепились и после недолгой схватки, Рамус, прихрамывая на заднюю ногу и истекая кровью на шее, удалился в свой предел. Глядя на всё это, я чуть в обморок не свалился. Мне стало жутко. Шер сам был немного ранен. Подозреваю, что Рамус специально сдал позиции и удалился, чтобы иметь возможность поговорить со мной потом. А вообще-то, реши Рамус биться с братом не на жизнь, а на смерть, то ещё неизвестно, кто сейчас из них двоих остался жив.
— Вот знал я, что нельзя тебя одного оставлять! Не успел я доехать до королевского замка, как мне пришло сообщение, что на замок напал чужак! Пришлось в спешке отсылать королю уведомление в связи с невозможностью прибыть на бал. Нападение на родные пенаты — это серьёзная причина не являться на увеселительное мероприятие. Думаю, он меня поймёт. Я отписал, что дома остался мой младший брат, которому нездоровится, - выдал Шер.
— Прости, Шер. Тебе нужно перевязать раны…
— Не переживай за это, перевяжу. Теперь надо быть начеку. Он может вернуться в любой момент.
— А если он ночью явится? Он вообще сказал, что долго ждал твоего отъезда, чтобы прийти. Как только ты уехал, он заявился. Похоже, он следил за нами.
— Ночью я буду спать с тобой. Чего он хотел?
— Поговорить. Но, я не дал ему этого шанса.
— Правильно и сделал! Чего с ним разговаривать! Ладно, отдыхай. Я перевяжу раны и вечером снова обернусь, чтобы спать с тобой всю ночь. В следующий раз я не дам ему просто так уйти.
— Подозреваю, что он специально ушёл, чтобы иметь шанс вернуться снова.
— Ещё чего! Этого шанса ему давать нельзя.
— Я так же подумал, когда приготовился с ним драться.
— Это было опасно, Торренс. Он мог убить тебя или покалечить! Что люди на стенах делали? Глазели что ли, почему сразу не отогнали?
— Нет, они не глазели. Они помогали. Два раза они предупреждающие залпы делали. Он не послушал, и я сам ринулся на него.
— Совсем с ума сошёл? Ты–то зачем на него полез? Они тебя вполне бы защитили. Да и ранить могли, если бы ты с ним сцепился. И потом, он не твоя весовая категория!
— Знаю, поэтому и полез. Он альфа не может убить омегу. А вот омега может нанести альфе небольшой урон. Хотя бы отогнать от логова!
— А почему ты такой умный сейчас, а не на уроках у мэтра Дезире?
— Сейчас мне это жизненно необходимо. А теория тогда, нет. Правда, про альфу и омегу именно мэтр мне рассказывал на уроках естествознания.
— Много болтаешь, - заворчал Шер перекинулся. Он ушёл в замок, где ему оказали помощь. Вечером он пришёл ко мне и перекинувшись в дракона, погнал меня спать. Естественно, что ночь прошла спокойно и нас никто не тревожил.
В следующий свой визит, Рамус решил брать не силой, а дипломатией. Видно понял, что если он будет снова ждать отъезда брата, то может и не дождаться. Он решил поступить иначе и подойти, с другой стороны. Рамус написал письмо моему брату с извинениями за неожиданный визит ранее и просил дать разрешение на официальный визит к нам. Целью визита обозначил разговор со мной и согласен на любые условия. Брат показал мне это письмо. Я лишь отвернулся и улёгся на лежанку, свернувшись в клубок. Из чего Шер понял, что визита Рамуса я пока не желаю. Правда, я сам не мог понять, почему? Думаю, этот вопрос удастся решить, когда появится яйцо. У меня будет возможность перекинуться снова и спрятать яйцо, чтобы Рамус его не видел и не узнал. А пока, надо набраться сил и терпения и дождаться появления яйца. Шер послал Рамусу письмо с отказом в визите мотивируя тем, что этого визита не желаю я. А так как неволить и заставлять он меня не хочет, то и визит согласия не даёт.
Утром, чтобы не оставлять меня одного, Шериас взял меня на охоту. Заодно решил научить охотиться. Правда, перед этим, ему пришлось меня на крыло заново ставить. Я жаловался, что не могу взлететь. Но, при его поддержке, мне удалось поднять свою беременную тушу в небо. Потом он показал мне всю прелесть этого процесса. Нам удалось завалить довольно упитанного оленя и как следует насладиться свежим, сочным и горячим сырым мясом. Будучи человеком, я бы такое есть не стал. Но, будучи драконом, да ещё и в положении, я поел с большим удовольствием. Чем привел в немалый восторг самого Шера. Он был доволен моим аппетитом. Если я хорошо ем, значит, я хорошо себя чувствую.
Днём мы узнали, что Рамус прислал ещё одно письмо. И опять с прошением дать разрешение на официальный визит к нам. Цель та же, только указал, что согласен на визит в присутствии Шера. А в случае отказа, полетит жаловаться самому королю. Шер взвыл, когда прочитал письмо. Он рычал и метался по всему дому, разгоняя слуг. Это было безвыходным положением. Принимать его сейчас нельзя, а объясняться с королём тоже мало радости. И так Шер, на мероприятия является через раз, да ещё и брата прячет. Не хватало ещё разборок с Рамусом при короле! А если учесть, что сейчас меня нельзя показывать и ему (королю), то вообще тупик. Естественно, сразу Шериас мне ничего говорить не хотел, чтобы не беспокоить. До появления яйца ещё неделя. Надо как-то держаться. Шер подумал и рассказал мне о письме. Решением проблемы стало оттягивание визита по разным причинам. Протянем неделю, спрячем яйцо и можно приглашать к себе. Конечно, визита Рамуса под страхом обращения к королю, я тоже не хотел. Но, был вынужден согласиться. Он же не отстанет, раз пригрозил королём. Во всяком случае, это было лучше, чем разборки при дворе короля.
Шериас написал письмо Рамусу, где известил его о том, что в связи с моим недомоганием, визит возможен, но откладывается. Этот самый неожиданный визит, указанный в письме ранее, выбил меня из колеи и поэтому мне требуется время, чтобы прийти в себя. Просил подождать десять дней, чтобы дать мне выздороветь и набраться сил для серьёзного разговора. Кроме этого, самому Шериасу, как хозяину дома, нужно залечить раны, так как он не может принимать гостя в таком потрёпанном виде. А на это, как известно, надо время. В ответном письме Рамус дал согласие подождать эти десять дней. Для нас это было счастьем.
Наконец, настал день родов. Я с потугой снёс яйцо на лежанку. Это было утром, когда Шер отправился на охоту. Снеся яйцо, я быстро завернул его в тряпицу и побежал к себе в комнату. Забравшись под одеяло, прижал его к себе и продолжал греть. Прилетевший с охоты брат, обнаружил на лежанке следы от родов и перекинувшись велел немедленно всё убрать. И лежанку тоже. Сам помчался искать меня. Руш сказал ему, где я. Он влетел в мою комнату и обнаружил меня по уши закрытым в одеяло.
— Тори! – выдохнул он. Я поднял голову.
— Шер, я уже здесь.
— Вижу, - он подбежал и приоткрыв одеяло посмотрел на яйцо. Оно было большое, овальной формы и со скорлупой зеленоватого цвета. Это из-за зелёного минерала, который мне приносил Шер, когда я яйцо вынашивал. Этот минерал делал скорлупу крепче и давал малышу питание. Ну и мне, конечно.
— Он прекрасен! – оценил Шериас с мягкой улыбкой на лице. Он обнял меня и поцеловал в щёку. – Теперь грей его. Есть хочешь?
— Да, я проголодался.
— Сейчас принесут.
— Шер, а как быть…с Рамусом?
— Он уведомил, что будет через два дня. А пока у нас есть время подумать и перенести яйцо подальше от его глаз. Он не должен его достать ни в драконьей, ни в человеческой ипостаси.
— Тогда надо поторопиться.
— Не беспокойся так, малыш. Я обо всём позабочусь. А ты отдыхай, умаялся. Грей яйцо и хорошенько поешь, как принесут.
— Ладно, - отвечаю. Шер погладил меня по голове, чмокнул в лоб и вышел. Я улёгся в ожидании обеда. Через полчаса пришёл Руш и принёс, наконец мой обед. Я поел, сколько мог и улёгся снова. Эти два дня прошли как в тумане. На утро перед визитом Шер приказал перевести меня в башню замка. Там и места достаточно и тепло. Днем башня нагревалась от солнечного тепла, а ночью медленно отдавала тепло во внутрь. Поэтому, ни я, ни моё яйцо не должны мёрзнуть. Яйцо даже можно было оставить в башне без присмотра. Оно было уложено в подушки, обложено грелками. Можно идти собираться к приёму гостя. Шер помыл меня, переодел, привёл в порядок волосы и дал обуться. Гость прибыл к полудню во всей своей красе. Пока шли в гостиную, где уже нас ожидал визитёр, Шер меня предупредил.
— Малыш, много не говори. Говорить с ним буду я. Если он будет настаивать на возвращении, разрешаю отказаться. Соглашаться не разрешаю.
— Хорошо, Шер. Давай сначала посмотрим и послушаем, что он скажет.
— Идёт, но смотри, лишнего не сболтни.
— Да понял я.
Мы зашли в гостиную. Рамус не ожидал в нетерпении. Это было видно, как он, стоя у камина тряс ногой, похаживал нервно и оборачивался на любой звук. Однако. Завидя нас, он подобрался, вытянулся и был готов поприветствовать нас как полагается. После взаимных приветствий, мы уселись на диваны. Шериас сел в своё кресло, как хозяин дома, а нам с Рамусом достались места на диванах друг напротив друга.
— Итак, Рамус, - начал Шер официальным тоном. – Ты добился визита. Мы согласны тебя выслушать. Однако, помни, что все вопросы относительно моего младшего брата решать буду только я. Советую тебе быть кратким в своей речи. Торренс до сих пор слаб и затягивать визит нельзя. Как только я замечу на его лице хоть тень утомления, без предупреждения отправлю его в комнату отдыхать, а мы с тобой ещё потолкуем.
— Я понял, Шериас. Буду краток. Я могу обратиться непосредственно к Торренсу?
— Несомненно.
— Итак, Тори, - начал Рамус. – Я желал бы узнать причину того, почему ты отказываешься от встреч со мной. Прости, я был не прав, нагрубив тебе. Однако, и ты должен понимать, что твои требования тоже мало обоснованы.
— Что я потребовал сверхъестественного? – спрашиваю я уверенным тоном, как будто знаю о чём речь. Фразы, высказанные Ра, какие-то общие. Из них ничего не понятно.
— Ты потребовал от меня порвать со всеми, кого я знал ранее. Я не могу и не хочу выбрасывать их из жизни из-за тебя. Это связи, достаток, карьера, наконец.
— А во сне шептать их имена тоже считаешь нормальным? Ты дракон или кобель? Ты со всеми спишь, кто обеспечивает твоё благоденствие? – выкручиваюсь я. Понимаю же, что, если Шер как альфа поддержит Ра, мне конец.
— Что? Когда это я шептал их имена?
— Ой, не притворяйся! Ты, когда оприходовал меня, уснул без задних ног. Я уснуть не мог, ворочался и услышал, как ты всех их перечисляешь! Что мне оставалось думать? - и дай бог, чтобы моя версия совпала с его. Он то в отличие от меня, ситуацию знает лучше.
— Я и не притворяюсь! Когда это я во сне разговаривал? Драконам это не свойственно!
— Ра, ты идиот или притворяешься, - начал я выходить из себя.
— Что ты имеешь в виду? - не понял он.
— Большинству драконов может и не свойственно, однако, ты этим страдаешь. И сам не замечаешь, как шепчешь во сне имена своих любовников! Поэтому и мне не веришь!
— Тогда зачем ты попросил меня о том, чтобы я представился твоему брату как официальный жених?
— Именно для того, чтобы ты порвал с ними. Не понимаешь, что я ревновать могу?
— Вот это новость! – возмутился Шер. Он, наконец решил ввязаться в наш спор. – Тори, почему ты мне сразу об этом не сказал?
— Потому, что вспомнил об этом только сейчас! Я же говорил тебе, что не помню ничего, что тогда произошло. А теперь, когда Ра сам всё рассказал, я вспомнил кое-что.
— По-моему, Тори, ты достаточно вспомнил и прошу тебя помолчать. Дальше я сам, - заявил Шер. Ну, всё, теперь моя судьба в руках брата и если он встанет на сторону Рамуса, то лучше бы я умер, падая с Адэвран. – Итак, Рамус, ты утверждаешь, что мой брат потребовал у тебя порвать свои связи?
— Да.
— Правильно ли я понял, что Торренс слышал, как ты во сне говорил их имена, поэтому потребовал порвать?
— Да.
— И слышал он это, когда вы спали вместе после того, как ты лишил его девственности?
— Д – да. Вроде…
— Правильно ли я понимаю, что ты лишил девственности моего брата, не являясь его мужем и даже официально женихом?
— Д – да, то есть нет, - ответы Рамуса с каждым разом теряли уверенный тон. Шер, похоже клонит к привлечению Ра к ответственности.
— Ты понимаешь, что нарушил все мыслимые и немыслимые законы морали и мой брат по сути прав, требуя от тебя разрыва связей?
— Нет…не совсем…
— А что ты собирался сделать с моим братом, после того, как лишишь его девственности, если не собирался жениться?
— Я…я…собирался…но позже….
— Позже, это никогда! – выпалил я.
— Тори, марш к себе! – рыкнул Шер на меня.
— Но, Шер! Разве я не прав?
— Я сказал, марш к себе! Ну, чего сидишь, получить захотел? - я фыркнул и соскочив с дивана вышел из гостиной. Однако, зайдя за угол, никуда не пошёл. Остался стоять и слушать. Интересно же, как моя судьба решится! Шер продолжил.
— Ты хоть понимаешь, что теперь я в праве обратиться к королю с жалобой на тебя! Ты испортил мне брата. Я готовил его для работы при дворе, а ты одной прекрасной ночью лишаешь его девственности и преспокойно живёшь дальше?
— Он сам этого захотел, Шериас! – возразил Ра.
— Не может быть!
— Может и ещё как! Он оказался довольно горяч и сумел уговорить меня на постель. Однако, девственности я его не лишал. Он уже не девственник!
— Сколько вы встречались? Я ведь разрешил только одно свидание в нашем саду под моим присмотром. Ты не успел бы физически. Потом, как я выяснил, этот стервец бегал к тебе тайно. Было такое?
— Да, он приезжал несколько раз, но я его не соблазнял. Он сам уговаривал меня на соитие. Я пытался его урезонить, однако, он не желал ничего слушать. А в последнюю ночь, соблазнил. Потом уехал и через несколько дней приехал поговорить, тогда и мы поссорились.
— Ты утверждаешь, что он соблазнил тебя сам? Так?
— Так!
— А ты не понимаешь, что он омега и не несёт полноценной ответственности за своё поведение и его последствия. За всё отвечает альфа!
— Я понимаю это. Но, если честно, я не устоял перед его напором, он был настойчив…
— А как ты понял, что он не девственник?
— Девственной крови не было. Он был растянут, и я легко вошёл.
— Вот как? Это кто же постарался?
— Ему лучше знать. Однако, я понял, почему он не желал меня видеть!
— И почему же?
— Он боялся, что, если раскроется его обман, ему не поздоровится.
— Может ты и прав. Я поговорю с ним позже. Полагаю, будет правильным сначала всё выяснить до конца. Я отпишу тебе, как проведу расследование. Я надеюсь, мы сами с тобой разберёмся и не пойдём жаловаться королю на такую мелочь?
— Разумеется. Раз всё более или менее начало проясняться, то, ты прав. Незачем идти к королю!
Ра откланялся и ушёл. Как только он перекинулся и улетел, Шер в ярости бросился в мою комнату, где я уже ожидал его. Почему-то, глядя на него, я ощутил начало конца…
— Шер… - выдохнул я испуганно. – Шер…
— Ах ты маленькая сучка! – ругался брат. Он резко поднял меня и толкнул к кровати. – Ты хоть понимаешь, что натворил, гадёныш!
— Шер, прости…я не…
— Замолчи! Я достаточно сегодня услышал! Как я теперь это всё разгребать должен? Я тебе покажу, как тайно на свидания бегать, да ещё и не к одному партнёру! Живо говори, кто он?
— Кто?
— Тот, от кого ребёнок?
— От Рамуса!
— Не ври! От кого это яйцо? – Шер сорвал с меня камзол и стянул штаны. Силы у него немерено, поэтому пары сильных рывков хватило, чтобы остаться без этих атрибутов одежды. Он бросил меня на кровать. – Говори, а то запорю! – он начал полосовать мой многострадальный зад ремнём, который снял с себя. Руку мне заломил, чтобы не удрал из-под ремня.
— Не знаю я…меня изнасиловали… - кричу, щурясь от боли.
— Я тебе покажу "изнасиловали"…Этого сделать не могли! Ты под присмотром у меня и слуг двадцать четыре часа…
— С-сбегал же я к Рамусу…По дороге к нему могли…- кричу снова.
— Почему не сказал? – Шер на мгновение перестал бить и выпрямился.
— Чтобы не расстраивать… - прошипел я сквозь зубы.
— Чтобы не расстраивать? А сейчас ты меня не расстроил? Я тебе покажу, как меня расстраивать! – он принялся пороть дальше.
Я выл, извивался, плакал, просил прекратить, кричал, что не помню ничего. Но теперь брат мне не верил. Он порол, пока я не перестал кричать и не потерял сознание. Мой зад к тому времени был не красным. Он был синим. Я недели две с постели не встану после такой воспитательной меры. Нет, это точно конец, подумал я, прежде чем потерять сознание. Шер перестал бить и фыркая, вышел из комнаты.
Я очнулся через минуты две. Попа нещадно ныла. Двигаться не хотелось. Я подполз к подушке на кровати, обнял её. Так лежал и рыдал, пока не пришёл Руш и не прикрыл меня простынёй. Он принёс мне еды, и я попросил его присмотреть за яйцом. Он сказал, что грелок уже положил, следит за ними и меняет каждый час. Надо ли говорить, как я был ему благодарен?
К вечеру зашёл Шер. Уже спокойный. Я отвернулся от него, лёжа на животе. Он присел на кровати рядом со мной и положив руку мне на голову, спросил.
— Тори, как ты?
— Уходи, Шер! Ненавижу тебя! – рычал я.
— Ну, малыш, не сердись, - тихо прогудел Шер. – Ты заслужил это!
— Я так не уверен! – в ответ на это, он одним рывком поднял меня с кровати и усадил прямо голым поротым задом к себе на колени. Он обнял мою голову, погладил по спине и сказал.
— И как тебя угораздило? – вздохнул он, прижимая меня к себе.
— Не знаю… - я закрыл лицо руками и заплакал. Он не запрещал и дал вволю нареветься, чтобы мог успокоиться сам. Шер только гладил меня, чтобы поддержать.
— Ты хоть понимаешь, - продолжил Шер, когда я немного успокоился. – Что теперь, ребёнок - незаконнорожденный. Я даже не могу предъявить его Рамусу и заставить заботиться о нём. Ребёнок даже на наследство не имеет права претендовать…
— Усынови его…Раз мы сами его оставили…Ты разрешил оставить…Тогда надо позаботиться о нём. Его нельзя бросать, если мы его сразу не отдали Рамусу… - шмыгаю я носом после каждой фразы. Нет, я один должен заботиться о ребёнке что ли? - Разве мы не семья?
— Семья, малыш, семья! – вздохнул Шер. Он поцеловал мои щёки и обнял ещё раз. – Ладно, не плачь. Решим что-нибудь. Теперь слушайся, не сбегай и не ври мне. Говори сразу, как есть и что не так. Будем решать. Это лучше, если ты промолчишь, и я потом разгребать всё это буду. Хорошо?
— Угу, - кивнул я, растирая ладонями глаза.
— Ну, не обижаешься на меня больше? – он отпрянул, чтобы посмотреть мне в глаза. Продолжая их потирать от слёз, я ответил.
— Нет, Шер. Только ты больше не бей меня, ладно, - шмыгнул я носом.
— Я тебя не бил, а воспитывал, Тори. И если надо, применю этот метод ещё раз. Прости, но по-другому до тебя иногда не доходит. Я, конечно сам виноват, что разбаловал тебя, однако, сам и буду тебя перевоспитывать. Не обижайся. Так надо, - он ещё раз обнял меня.
— Шер, я больше так не буду. Не надо порки… - я опустил голову ему на плечо и загудел. Это была последняя попытка добиться «пожизненной амнистии». Он чмокнул меня в лоб и сказал.
— Вот будешь хорошо себя вести и порки не будет. Всё, мир?
— Угу, - кивнул я. Прекращая тереть глаза, я посмотрел на выражение лица брата. Он был серьёзен, спокоен и всё ещё любил меня. Однако, своё обещание пороть меня и дальше, он выполнит при первой же возможности. В мои сто восемнадцать лет брат до сих пор воспринимал меня как ребенка. Вот и воспитывал.
Шер встал, поставив меня на ноги.
— Всё, одевайся. Я пойду распоряжусь по поводу ужина и будем готовиться ко сну.
— А где я буду спать? Или я ещё наказан?
— Уже нет. Я достаточно тебя наказал. Спать будешь у меня. Как обычно.
— А яйцо?
— Грелками обложим после ужина. Там в башне тепло. Пусть лежит в покое. Нельзя, чтобы его случайно сдавили. Но, с утра его надо навестить. Посмотреть, что да как. Ему месяц там лежать.
— Хорошо, - кивнул я. Шер вышел из комнаты, а я пошёл в гардеробную комнату за новым нижним бельём и штанами. Камзол и рубашку тоже сменить пришлось.
За ужином было тихо. Я молча ел свой ужин, уткнувшись в тарелку. Сидеть поротой попой на стуле, даже мягком, было неудобно. Я ёрзал. Шер только строго посматривал на меня и тоже молча ел. Тишина давила.
После ужина, как и обещал Шер, мы навестили яйцо в башне. Поменяли грелки и назначили слугу, присматривать за ними и яйцом. Проверив, всё ли в порядке с самим яйцом, мы пошли спать. Я сначала строил обиженную невесту и лёг на своей половине. Даже отвернулся от него и свернулся калачиком. Шер, долго не думая, сгрёб меня и пододвинул к себе.
— Это что ещё за новости? Если я днём наказал тебя, это не значит, что лишу тебя и спокойного сна. Мне твои кошмары ни к чему.
— Тогда, спокойной ночи, - прошептал я, даже не глядя на него.
— И тебе приятных сновидений, - Шер крепко обнял меня в районе живота и тихо обдавая своим дыханием мне затылок, уснул. Я же долго не мог сомкнуть глаз, ворочался. Шер проснулся и заворчал.
— Чего ёрзаешь?
— Попа болит. Ты постарался, - ворчу я обиженно.
— Пусть болит. Пройдёт. Зато, урок усвоишь.
— Шер, я усвоил урок и теперь спать не могу от боли, - жалуюсь я.
— Да что ж ты такой нежный-то у меня? – он резко встал, откинув одеяло и пошёл к шкафчику с разными мелочами. В этом шкафу водились книги, настойки для сна, алкоголь, мази разные. К этому шкафу я как-то полез, посмотреть, что там интересного. Но, получил от брата строгий нагоняй и запрет подходить к шкафу. Надо ли говорить, что мне будет, если я туда залезу самовольно? Шер достал из шкафа круглую баночку с обезболивающей мазью. Она же могла заживлять мелкие раны, ссадины и порезы.
— Подними рубаху и укладывайся на живот, - скомандовал Шер. Я немедленно подчинился. Меня дважды просить не надо. Шер присел с моей стороны кровати и открыв банку набрал на руку мазь. Очень лёгкими растирающими движениями он нанёс мазь на ягодицы. Как только он закончил, боль сразу утихла.
— Вот, хороший мальчик. Полежи так немного, пусть мазь впитается. А то постельное бельё испачкаешь.
— Я же в рубахе.
—Через рубаху! Спорить будешь, ремня добавлю…
— Ладно, буду лежать! Чего сразу ремня-то?
— А ты в последнее время по-другому не понимаешь.
— Шер… - простонал я, снова чуть не плача.
— Что Шер? Я уже триста тридцать лет Шер! А ты обещал слушаться!
— А спорить нельзя?
— Нельзя! - отрезал он.
— Почему?
— Это меня раздражает.
— Ладно, - буркнул я и уткнулся в кольцо своих рук. Притих, в ожидании, когда мазь впитается. Вот, чувствую я, что она давно впиталась, а Шер просто любуется своими трудами на моём многострадальном седалище. Понимаю, что брата я не исправлю и лучше вздремнуть, пока тихо. Я и задремал. Сквозь сон я почувствовал, как Шер тихонько опустил мне рубаху и укрыл одеялом. Сам улёгся рядом и заснул.
Утром после завтрака мы снова навестили яйцо, проверили грелки, и Шер вызвал мэтра Дезире. Снова началась учёба. Я был сдан с рук на руки. Сам Шериас пошёл заниматься делами. Он также отписал Рамусу, что расследование показало правдивость его слов, попросил прощения за моё поведение и возникшие недоразумения. Ещё попросил больше не беспокоиться насчёт моей судьбы. Сообщил, что все виновные в данной истории наказаны, в том числе и я. Не знаю, как предыдущее, а последнее было правдой. Рамус ответил, что доволен письмом брата лишь частично. Его недовольство выражалось в том, что ему разрешалось не беспокоиться о моей судьбе. О чём он красноречиво отписал и попросил разрешения на повторный визит. Брат дал разрешение с условием, что со мной Рамус общаться не будет, так как я, а) занят учёбой, б) строго наказан. Ра согласился и приехал сразу как смог. Я в это время был в классе под строгим наблюдением учителя, зубрил ненавистные правила. Так что, о чём они говорили, я не мог узнать.
Учитель тем временем зверствовал.
— Вы опять не можете применить правило, ваша светлость? Ваш брат запретил мне наказывать вас физически, так как делает это сам. Однако, ставить в угол он мне вас не запрещал! Марш с учебником в «уголок «правильных» знаний»! Всенепременно расскажу ему о том, что снова ленитесь и опять оказались в углу.
— Не надо, мэтр, - взмолился я, чуть не плача. – Я выучу! Можно я не пойду в угол? Брат и так недавно сильно наказал меня. Я не вынесу второго раза подряд. Пожалуйста! Если он сейчас опять зайдёт, а я в углу стою, мне конец!
— Скажите, вы принимали лекарство, которое вам выписал врач. Я просил выписать экстракт водорослей, о котором я говорил?
— Немного успел до переброса. А после переброса забыл.
— Оно и видно, - проворчал мэтр. – Ладно, стойте у стола, раз так. Сидеть вы всё равно не можете. А лекарство всё же начните принимать.
Я вызубрил правила и смог применить. Учитель остался доволен. Немного дав мне отдохнуть, учитель принялся за урок естествознания. Я даже не дал учителю начать тему, спросил.
— Скажите, мэтр, как альфа влияет на омегу, я знаю. А как омега может влиять на поведение альфы?
— По-разному. А почему спрашиваете? - учитель почувствовал далеко не праздный интерес.
— Так, интересно же! Сфера отношений, это игра двусторонняя. Так не бывает, когда один только влияет, а другой только подчиняется. Есть же и другие варианты развития отношений?
— Вы правы, ваша светлость, есть! Вас что-то не устраивает в отношениях с братом?
— Всё!
— Что именно?
— Он любит меня и несёт ответственность за меня. Однако, я плачу слишком дорогую цену за это. Я хотел бы это изменить.
— Каким образом?
— Вот я и спрашиваю, каким образом омега может повлиять на альфу?
— Хорошо, я расскажу. Но, будьте предельно внимательны и осторожны. Просчитывайте каждый свой шаг. Альфы ошибок не прощают.
— Это я уже понял. Последняя моя ошибка вывела брата из себя. Я думал он меня просто убьёт.
— Именно поэтому, я вас и предостерегаю.
— Я внимательно вас слушаю, - говорю учителю, а сам забыл, как дышать.
— Альфа – главный во всём. Вы правы. Он берёт на себя ответственность. Много конкурирует с другими альфами. Для него омега – смысл жизни. Поэтому у омеги есть несколько действенных способов добиться своего. Прежде всего, это ласка, уговоры, маленькие невинные интриги и авантюры. Альфы души не чают в своих омегах, берегут их и охраняют от внешнего мира. Омега, который слабее альфы в априори, имеет своей силой именно слабость. Омега, чтобы защититься от чужого альфы должен держаться своего. Только так он добьётся цели. Если постоянного альфы нет, омега должен прятаться. Иначе у первого попавшегося альфы и самого омеги крышу снесёт и тогда быть беде. Омеге лучше быть помеченным своим альфой. Тогда и отношения легче строить. А если не помечен, тяжело. Альфы – собственники. И ни за что не будут делить своего омегу с другим альфой. Поэтому, если омега имеет альфу, ему лучше на других не поглядывать. Занятый альфа опасен для других альф, которые могут претендовать на его омегу. Но, помните, вызывая ревность альфы, вы подставляетесь и сами. Разобравшись с чужаком, альфа непременно разберётся со своей омегой. Лучше альфу не провоцировать.
— А как же мне быть, если мой брат – альфа? Да и Рамус, с которым я когда-то «дружбу» водил, тоже альфа. И как мне жить между двух огней?
— Одного надо убрать!
— В смысле?
— В прямом. Вам следует определиться с приоритетами. Выбрать своего альфу и жить только с ним. Вот и всё!
— Легко сказать, мэтр! Один из них мой брат. И он собственник! И ещё он авторитарный собственник! Здесь я попал по полной программе. Он в добавок мой опекун. Он ни за что не отпустит меня к другому альфе. Как-то он разрешил мне одну встречу с Ра, но был рядом. А потом передумал и запретил встречи. Сегодня Ра должен приехать. О чём они будут говорить, не знаю. Не хотелось бы мне стать предметом торгов брата и Ра.
— А вам комфортнее с кем?
— У меня пока выбора нет. Пока мне хорошо с братом. Однако, он мне брат и не может стать мужем. А я семью хочу. Большую. Хочу, чтобы и он своих мужа и детей имел. А он не хочет. Говорит, что живёт ради меня.
— Но, если вы выберете его, это будет инцест!
— И я о том же! Я уже сказал брату, что не желаю этого. Пока он меня не заставляет. Просто любит и в интимном плане не трогает. Но, о его чувствах я знаю. Как я отношусь к Ра? Не знаю! Всё сложно! Я хочу и не хочу его. С другой стороны, брат готовил меня для дворца. Король ждёт, когда я созрею и буду представлен двору. А пока брат меня обучает. Кто знает, может подходящего альфу я найду там?
— Это тоже возможно, ваша светлость. Однако, я бы на вашем месте этих надежд не питал. При дворе много интриг и конкуренции. Там надо выживать. Вы, весьма ранимы. Вам будет сложно. Можете даже погибнуть. Вряд ли господин Шериас позволит этому случиться. Он, конечно покажет вас королю. Но это всё равно что трясти тряпкой перед быком. Однако, уверен, его светлость заберёт вас оттуда при первой же возможности.
— Тогда зачем он меня готовит, если всё равно заберёт?
— Думаю, для видимости. Хотя, образование ещё никому не мешало. Тем более феодалам высшего ранга. Ваш брат занимает в свите короля не последнее место и тот ждёт, что господин Шериас представит вас. Как и положено. Образование даёт занимать определённый пост и строить карьеру.
— Да не хочу я строить никакую карьеру, мэтр! Я уже говорил брату, что мне и здесь хорошо!
— Это пока вы при дворе не побывали!
— И? Что с того, что я там окажусь? Я боюсь этого, а потому не люблю и хочу избежать всеми силами. Неужели Шер этого не видит?
— Думаю, видит. Однако, его положение при дворе, обязывает его делать то, чего сам он не хочет. Как любой альфа, разумеется.
— Значит, появление при дворе неизбежно?
— Не хочу вас огорчать, но думаю, да. Скорее всего, для этого вам и даётся образование.
— Лучше бы я не учился, - ворчу я, мусоля во рту кончики пальцев.
— А ремешком по попе от брата за такие слова не хотите? – ехидно спросил мэтр.
— Мэтр, не напоминайте! – скривился я. - Ему я, конечно, такое не скажу. Это опасно для моей попы. Однако, оттянуть визит ко двору я могу. А как, я подумаю.
— Хм, желаю удачи, ваша светлость. Что ж, мы отвлеклись. Время урока вышло. Предоставляю вам возможность самостоятельно прочитать и к завтрашнему дню выучить параграф о строении тела альф и омег. Урок окончен, отдыхайте. Готовьтесь к математике.
Я убрал с парты ненужные учебники и выложил математику, листы для письма, перья и вышел в сад. Меня раздирало любопытство, о чём говорят брат и Ра? Судя по рассказу мэтра, брат будет отстаивать монополию на меня. А Ра, как любой альфа, пользуясь правилами конкуренции, попытается меня отбить любыми способами. А чего хочу я? И кто меня вообще спросит? Я же омега. Я слаб, без прав, без инициативы, без воли, без…ещё чёрт знает, чего! Вот не повезло-то мне быть омегой! Ненавижу это слово! Нет, я всегда имел право выбора! И сейчас его терять не хочу! Я же не тварь безмолвная! Я право имею, хоть и омега! И надо мне что-то придумать, чтобы крутить этими альфами как мне надо! Только бы Шер не продал меня Ра! Остальное, я уж как-нибудь решу. Применю свою слабость по полной программе. Правда, надо быть поосторожнее с братом. Иначе, горевала моя задница! Точнее пропала!
Время перемены вышло, и учитель позвал на урок. Воодушевлённый своими мыслями, я принялся грызть гранит математической науки. Хорошо, что с ней у меня дела шли лучше, чем по словесности.
***
Во время моих занятий с мэтром в кабинете брата.
— Не понимаю, почему я не должен больше беспокоиться о судьбе Торренса? – спросил Ра после взаимных приветствий. Он был всегда прямолинеен и поэтому сразу перешёл к делу. Брату понадобилась серьёзная выдержка и весь дипломатический тон, чтобы убедить Ра отказаться от меня.
— Видишь ли, Рамус. Моя семья всегда защищала свою репутацию. Мой младший брат, по моему же недосмотру, наделал глупостей. Эти поступки настолько недопустимы, что репутацию семьи и мою лично он поставил под удар. Что скажут при дворе, если узнают, что он имел связь до брака? И тем более до представления при дворе. Он не зрел и потому ещё глуп. А в юности и мы с тобой чего только не творили! Однако, я не могу позволить ему вести себя так и дальше. Поверь, я очень строго его наказал. Он теперь послушнее раба. Я продолжаю готовить его ко двору. Поэтому, прошу тебя больше не беспокоиться.
— Но, Шериас! Он провёл со мной ночь! Как аристократ и альфа я не в праве оставлять сей факт без внимания.
— И, чего же ты хочешь?
— Забрать его себе в мужья.
— Согласен, что при других обстоятельствах, ты был бы достаточно выгодной партией моему мальчику. Однако, сейчас это невозможно.
— Почему, позволь узнать, - не унимался Ра.
— Это семейные дела, Рамус и я не могу о них распространяться. Пойми правильно.
— Может я как-то компенсирую моральные затраты на эти обстоятельства, и ты позволишь брак с твоим братом?
— Предлагаешь мне продать собственного брата?
— Ни в коем случае! – возразил Ра, сохраняя спокойный тон. – Это всего лишь компенсация в обмен на брата. Вот и всё!
— Рамус, я знаю тебя очень давно. Ты никогда не был так мелочен. Ты же должен понимать, что, вырастив с таким трудом Торренса, я просто так его никому не отдам и тем более не продам. Даже если речь идёт от компенсации. Начнём с того, что в таком ключе, никакая компенсация не решит проблему.
— А что решит?
— Рамус, я понимаю, что ты можешь быть настойчив. Однако, я готов сам тебе предложить компенсацию за поведение Тори. В обмен на это ты оставляешь его в покое. А я спокойно займусь его приготовлениями к визиту к королю.
— Это, конечно заманчиво, Шериас. Однако, повторюсь, я согласен на брак. Твой брат хорош в постели. И откуда у него столько опыта? Мне всё равно, кто дал ему этот опыт. Я хочу его!
— Я всё понимаю, Рамус. Однако, напоминаю. Семейные обстоятельства сейчас таковы, что я не могу дать на это согласие. Подумай о моём предложении. Я дам тебе времени столько, сколько захочешь, можешь не торопиться.
— И думать нечего! Я не отступлюсь, Шериас! Я намерен жениться на нём и забрать его себе!
— У тебя мало связей на стороне? Почему ты не подберёшь более выгодную партию? При дворе, я уверен, есть много кандидатур на брак с тобой. Родители этих мальчиков глотки друг другу перегрызут, лишь бы их отпрыск оказался в твоей постели в качестве младшего мужа.
— Шериас, мне не нужны другие…
— А ты искал?
— Да! Знаешь, сколько их побывало в моей спальне?
— О, ты успел перепортить при дворе весь возможный контингент? – спросил Шер с сарказмом.
— Почти! Только тех, за кем почти нет присмотра! Глупо отказываться от сочной и сладкой омеги, который только и ждёт, когда появится подходящий альфа. Но, так как с твоим братцем, мне не было хорошо никогда. Он лучшее, что побывало в моей постели и я хочу его себе на постоянной основе.
— Ясно. Но, всё же, я не даю разрешения на этот брак. Пойми, Рамус, недостойное поведение Тори и твои требования, срывают мои планы относительно его. Я не желаю их менять. Король не простит мне, если я выдам брата замуж раньше, чем покажу ему. Он уже не раз двусмысленно намекал мне на то, чтобы я поторопился с представлением Торренса при дворе.
— А мальчик справится?
— Надеюсь, что да. В противном случае, я буду вынужден его забрать домой.
— Может тогда ты мне его отдашь?
— Это вариант, Рамус. Однако, если он понравится королю, останется при дворе служить, то я буду бессилен. А твоё ожидание напрасным.
— Ничего, я подожду. Уж что, что, а ждать я умею.
— И всё-таки подумай над моим предложением, Рамус. Это не худший вариант.
— Хочешь оставить его себе? – с улыбкой уточнил Рамус.
— Несомненно. Этот вариант я тоже рассматриваю, как решение проблемы. У нас разные отцы и я в праве стать его старшим мужем.
— Правда, тебе ещё придётся его на это уговаривать. Сдаётся мне, что именно не желания инцеста, он ко мне и бегал. Как-то вскользь даже упоминал об этом в постели.
— Да, мне он про инцест тоже говорил. Но, он родной мне только по матери. Это означает, что если я решусь, то никакого инцеста не будет. А мужем я его сделаю.
— Да, хитёр ты Шериас! – заключил Рамус.
— Не без этого, Рамус! Не без этого, - вздохнул Шер. Он откинулся на спинку кресла, показывая, что разговор окончен, как и визит. Рамус поднялся и откланялся.
— Надеюсь, мы ещё встретимся. Пишите мне, как изменятся обстоятельства.
— Несомненно, Рамус. Тебя проводить?
— Не стоит. Я найду дорогу. Надеялся ещё Тори увидеть, но ты и этой малости запрещаешь.
— Не сердись, Рамус. Я написал тебе в письме причины того, почему его нельзя сейчас видеть.
— Я понимаю. Но, хоть глазком издали?
— Я, кажется понятно выразил свою позицию, - Шер напустил серьёзный вид и не менее серьёзный тон. Спокойный пока, но жёсткий. Рамус как альфа, быстро словил эту невербальную информацию и во избежание дальнейших конфликтом, предпочёл вежливо удалиться.
—Тогда я откланиваюсь, дела, - Рамус слегка расшаркался и вышел. По приказу Шера, дворецкий проводил Ра до самого выхода. Это во избежание попыток поиска встречи со мной. Тем более, что я на занятиях и мешать нельзя.
***
После занятий, Шер вызвал меня к себе в кабинет. Я стоял посреди кабинета, вытянувшись по струнке, опустив глаза и сложив руки в замке.
— Догадываешься, недоразумение моё, зачем я тебя вызвал?
— Нет, Шериас. Но, могу предположить, - я не поднимал глаз от пола. Тон Шера мне не нравился. Одно неправильное слово, и я пропал.
— Предположи, - разрешил он.
— По поводу отношений с Рамусом. Он ведь только что ушёл?
— Верно.
—Могу я узнать, что ты решил?
— Пока Рамус оставит тебя в покое. Я даже был готов выплатить за твоё непотребное поведение компенсацию. Он отказался, мотивируя тем, что будет ждать. А пока я приготовлю тебя к визиту к королю. Если при дворе ты не понравишься или не приживёшься, я заберу тебя домой. В этом случае Рамус надеется на брак с тобой. Однако, отдавать тебя я ему не хочу. Слишком у него скандальная репутация. Кто знает, сколько невинных мальчиков побывало в его постели? Я тебя не для его борделя растил.
— Значит ли это, что ты ни за что не продашь меня Рамусу?
— То и значит, милый. Я ещё не выжил из ума, чтобы такому ловеласу как Рамус отдавать брата. Ты у меня мальчик нежный и чувствительный. Кто знает, что он задумал. Если он станет твоим мужем, то, я уже не смогу тебя защитить!
— Благодарю, Шер.
— Пожалуйста! Цени это и делай, что я тебе велю. Слушайся, не сбегай и не ври!
— Я помню, что обещал тебе это.
— Вот и веди себя достойно, как и обещал. А теперь расскажи, как твои занятия сегодня?
— Хорошо.
— Так, посмотрим, чему тебя научил учитель. Повтори мне сегодняшнее правило по словесности.
Вот же ж, досада! Его-то я как раз подзабыл. Планировал повторить позже. Пришлось вспоминать. Естественно, рассказал с запинками и ошибками, за что получил три увесистых шлепка по заду от Шера и стояние в углу на целый час.
— Плохо учил, скажу я тебе. Если ты при дворе покажешь своё незнание родного языка, тебя просмеют, а меня опозорят. И не приведи тебя силы небес дойти до этого! А теперь стой целый час! – рычал Шер. Я потирал отшлёпанный зад и уткнулся в угол.
Блин, что ж как не везёт-то? Мало того, что учитель зверел на занятиях, так ещё от брата досталось. Это хорошо, что он меня не спросил про материал по естествознанию. Его-то, я ещё совсем не знаю. Только про математику могу рассказать. В то время, пока я стоял, Шер занялся бумагами, письмами и сметами расходов. Наткнулся на письмо короля о просьбе показать меня. Отписал, что я слаб здоровьем и сейчас болен. Врач запретил какие-либо выезды. Правда, Шер опасался, что король сам нагрянет посмотреть на меня. Но, всё равно на письмо ответил. Через некоторое время, у меня созрел молниеносный план по вызволению меня их угла.
— Ше-е-ер! – протянул я.
— Что? – прогудел он, отрываясь от бумаги.
— Мэтр Дезире просил возобновить приём лекарства на основе водорослей.
— Возобновим… - ответил он уклончиво.
— Ше-е-ер! – протянул я снова.
— Что? – прогудел он, снова отрываясь от бумаг.
— Я в туалет хочу…
— Потерпишь!
— Ну, Ше-е-ер! – протянул я снова, пуская слезу. Для пущей важности стал глаза тереть. – Я очень хочу, я не вытерплю час! – ною я. Хочет мою слабость, он её получит.
— Ай, да что с тобой? – он дернулся, сидя в кресле, отшвырнул бумаги и рыкнул. – Иди! И не вздумай нигде задерживаться. Время, потраченное на беготню, добавлю к общему времени.
— А уроки, когда учить?
— Вот и поторопись. Заодно сюда учебники принеси. Будешь при мне заниматься. Время пошло.
Я опрометью выбежал из кабинета. Справив нужду в классе (там всегда ведро стояло для этих целей), собрал все необходимые учебники и побежал обратно. По пути в кабинет споткнулся и упал. Пришлось собирать всё. Колено ушиб и стёр в кровь. Зайдя в кабинет с охапкой учебников, я уже почти плакал. Шер глянул на меня, быстро оценив ситуацию.
— Что опять случилось?
— Упал, - шмыгаю я носом.
— И чего так надо было гнать?
— Ну, ты же сказал не задерживаться, вот я и…
— Что с коленом? - он заметил, что, подходя к столу и выкладывая учебники, я прихрамывал.
— Ушиб.
— Дай посмотрю, - Шер встал с места, чтобы подойти ко мне.
— Не надо, я сам…я потерплю… - отвернулся от него. Этого я и ждал.
— А ну, стой! Сядь немедленно! – приказал он. Я прошёл на указанный стул. Он поднял гачу, и осмотрел ранку. – Не смертельно…
—Болит… - а сам пускаю слезу. Вот, знаю, что он терпеть их не может, а всё равно не воспользоваться – грех. Я шмыгнул носом и посмотрел на него так, чтобы он побыстрее меня пожалел. Он, осмотрев рану и фыркнув, пошёл за аптечкой. В столе у него всегда водилось такое сокровище. Оно было нужно редко, но метко! Шер начал мне обрабатывать рану, я пищал и скулил от боли. Его самого от этого передёргивало. Он дул, чтобы мне не сильно щипало.
—Не пищи! – сказал Шер, выйдя из терпения. – Не так уж и больно…
— Больно…
— Тори, да что с тобой? Раньше на такие раны ты не обращал особого внимания. Даже обработать не давал. А сейчас что случилось?
— Не знаю. Мне больно, - я потёр глаза руками, как ребёнок. Шера снова подкинуло. Он обработал рану, убрал аптечку и посадил меня к себе на колени.
— Ну, признавайся, что задумал, – Шер взглянул на меня, пытаясь вычислить мои тайные мотивы.
— Ничего! – я обнял его и уткнулся в шею, чтобы не выдавать себя.
— Ох, не верю я в это, - вздохнул Шер.
— Правда–правда, ничего, -шепчу я.
— Тори, говори, что задумал. Я же вижу, ты отлыниваешь от угла.
— Можно я за уроки сяду, а?
— Сядешь, только сначала ответь на вопрос. Я же вижу, что ты хитришь.
— Я не хитрю.
— Тори, я просил тебя сразу говорить мне, что не так. Лучше признайся.
— Мне не в чем признаваться, Шер.
— Ой ли?
— Угу. Так, мне можно за уроки? Что, я зря учебники нёс? Почти не донёс!
—Можно, но после…
— Не надо в угол… - я с силой прижался к нему, даже дрожь изобразил. – Пожалуйста, Шер! Только не в угол!
— Чего так? Не это ли ты задумал, шельмец?
— Нет, правда нет! Шер, пожалуйста-а-а, - реву ему в плечо. Видно же, что «да!».
— Ладно, успокойся, малыш. Не пойдёшь пока. Сейчас немного успокоишься и садись за уроки, - сдался, наконец Шер.
—Угу, - мычу я, хлюпая носом. Мол, согласен на всё, только в угол не ставь. Шер ещё подержал меня на коленях, поглаживая спину. Потом посмотрел, успокоился ли я. Я успокоился. Он вытер мне с щёк последние слезинки и сказал.
— Погоди, сейчас воды дам и садись заниматься.
— Хорошо. – Шер поставил меня на ноги и пошёл за водой. Я выпил полностью стакан воды и сел заниматься. Начал с правил, заучил. Даже Шеру рассказал. Он похвалил, даже показал, как надо их применять. Он мне объяснил лучше, чем мэтр. Я остался доволен тем, что так легко понял правила и смог применить. Вот, сразу бы так! Потом я сел за конспект параграфа о строении тела альфы и омеги. Потом учил. Шер, работая с бумагами, поглядывал на меня. Судя по взгляду, был доволен. Задание по математике я сделал быстро.
Итак, в результате первого моего эксперимента со слабостью, что мы имеем? В углу я стоял всего минут пять, сделал уроки и уломал Шера своей слабостью. Он, конечно, видел меня насквозь. Пытался раскусить, но у него не вышло. Он просто сдался. Ему было проще уступить моим нюням, чем бороться. По крайней мере сейчас. И как же тонко у меня это получилось?

Глава 4. При дворе у короля
Шло время. Я учился. Шер, правда добавил танцы и придворный этикет. Но, этому он учил меня сам. Чего деньги тратить, если можно самому научить. С семьи и одного учителя достаточно. И, если с этикетом я хоть как-то разбирался, то с танцами был полный…швах! Я не никогда не любил танцевать. А тут надо учить па, как текст. Запоминать их последовательность, знать сами танцы и их последовательность на балах и других мероприятиях. Надо ли говорить о том, как Шер ругал меня, когда я наступал ему на ноги или делал движения скованно. Словно деревянный. Лишь под страхом «смертной казни», моё тело делало над собой усилия и показывало хоть какие-то движения. Шер, конечно не порол меня за танцы, понимал, что если не дано, то ничего не поделаешь. Однако, по бёдрам и рукам мне доставалось нехило, если я не ставил их в правильное положение, которое надо.
Яйцо мы проверяли и обкладывали грелками каждый день. Скоро должен был появиться малыш. Со сроком приближения проклёвывания малыша, мы подготовили колыбельку в комнате Шера. Туда и положили яйцо, обложенное грелками и уже сами, могли следить. Шер сказал, что придётся как-то сочетать мои занятия с кормлением ребенка и занятиями с ним же. Кормилицу найти будет крайне сложно. Да и дорого. Похоже, мне предстояло весьма тяжёлое время. А вот няньку нанять можно. Это Шер настоял. Аргументировал тем, что ребёнок будет отнимать львиную долю времени и оставлять меня без сил. А мне надо готовиться.
Через пару дней после того, как мы перенесли яйцо в комнату, проклюнулся малыш и возвестил криком о своём появлении. Это был мальчик. При чём Бета! Мы долго выбирали ему имя. Шер настоял на имени своего отца – Милдрад. Сокращённо, Милд или Мил. Я был не против. Да и кто я такой, чтобы спорить с альфой?
Перед появлением малыша мой организм стал срочно меняться. Набухли соски. Очень болели и стали истекать молозивом. К этому времени, как малыш появился, мне было чем его кормить. Я удобно устраивался на кровати, оголял грудь и кормил. Малыш, забавно причмокивая губками, жадно сосал молозиво. Ему иногда приходилось отрываться и переводить дыхание, но потом он возвращался и сосал уже другой сосок. Глядя на сына, я не мог понять, на кого он похож кроме меня. Шер смотрел и умилялся этой картине. Потом, я отдавал младенца на попечение няньки и уходил учиться. Шер три шкуры с меня драл, занимая весь день учёбой и давая лишь отвлекаться на кормление Милда. Вечером, покормив сына, я без ног укладывался спать. Шер как всегда рядом.
Через месяц после рождения сына терпение короля закончилось, и он приказом вызвал Шера к себе. Надо ли упоминать, что в обязательном порядке он должен был привести меня. Это было ой как некстати. Я ещё продолжал кормить малыша и бросать это было нельзя. Он совсем кроха. А если мы не приедем в срок, то король грозился прислать за мной стражу. Шериас понять не мог, к чему такая спешка? Почему король так требователен? Шер почуял неладное. Уж не с подачи ли Рамуса? Я даже не удивлюсь, если это так и есть. Пришлось Шеру писать королю, что мы приедем, но в связи с болезнью не сейчас срочно, а через недели две. За это время Шер планировал не только оттянуть визит, но и придумать, как поехать к королю так, чтобы не лишать малыша естественного питания. Либо ищем кормилицу (кормильца), либо тайно везём его в столицу и останавливаемся в гостинице, где можно без лишних глаз кормить и нянчить малыша. Остаётся открытым вопрос о том, как постоянно сбегать из дворца в гостиницу. Это Шеру и надо было продумать. Альфа он в конце концов или кто? Разрешил ребёнка оставить, вот и пусть думает. Я, конечно тоже переживал по этому поводу, но не сильно. Шер запретил беспокоиться, чтобы молоко не пропало. Эти две недели я усиленно занимался придворным этикетом и танцами. Шер буквально вбивал в меня все премудрости этих наук. Бедные мои руки и ноги. Правда, по ягодицам тоже доставалось с формулировкой: «Куда выпячиваешь? Подтяни! Не хватало, чтобы ты задом крутил!». Шер был хоть и терпелив, но очень строг. Тут даже мои слёзы не помогали. Он сразу начинал ругаться и угрожать углом или поркой. Слишком всё серьёзно. Кроме этого, чтобы мне хватало сил на себя и ребёнка, Шер настоял на приёме витаминных настоек и экстракта водорослей, а также следил за моим полноценным питанием. Одним словом, готовил по полной программе!
Ко всему прочему, Шер не имел ни малейшего представления, сколько времени нам придётся задержаться в столице. Показать меня королю – это одно. А если он решит меня оставить себе или для принца, это другое! На оба случая нужен был план по скорейшему возвращению меня домой. Шер помнил мою просьбу, не отправлять меня на мероприятия, которые проходят при дворе. Понимал, что в теперешнем положении это не мой каприз, а жизненная необходимость. Ребёнок обязывает. Самому Шеру тоже будет спокойнее, если его сокровище в моём лице всё же будет дома и под присмотром.
Неумолимо приближался день поездки в столицу. Шер сильно нервничал. Я старался его не злить и лишний раз не спорить. Даже слуги от него получали за всё хорошее. Срывал на них зло как мог. За несколько дней до отправки, он занялся приготовлениями в дорогу и отменил мне все занятия. Сказал, чтобы я занимался только ребёнком.
Настал день отъезда. Я ехал на лошади рядом с Шером. Так как я помнил про подлянку, которую мне устроила Адэвран, я наотрез отказывался садиться на неё. Но, так как свободных лошадей не было, мне пришлось на неё залезать. Шер сначала уговаривал, но я капризничал и плакал, что после падения боюсь её. В конечном итоге Шер рассердился и смачно ругаясь, усадил-таки меня на это чудовище. Адэвран, видимо, соскучилась по мне и вела себя спокойно. Однако, стоило нам тронуться в путь, как я едва мог держаться в седле. Меня подкидывало на каждой кочке или выступе дороги. Я не мог приспособиться к мерному ходу лошади. Сначала, Шер смотрел на это с усмешкой, но услышав мои проклятья, остановил процессию. Он подвёл свою лошадь к моей и перетащил меня к себе. Он усадил меня боком, а сам привязал поводья Адэвран к своему седлу. Наконец, мы тронулись. Я вцепился в его камзол и уткнулся лицом в грудь. Оказывается, я ещё и высоты боюсь, как и боялся раньше.
— Ну, Тори, ты чего? Испугался что ли? – ласково сказал Шер, обнимая меня за плечи.
— Угу, - мычу я ему в грудь.
— Не надо, успокойся. Я же рядом и не дам тебе упасть. Чего ты так разнервничался? Давай, успокаивайся быстрее, а то молоко пропадёт. Чем кормить ребёнка будешь?
— Не знаю… - тихо завыл я.
— Ну-ну, не реви только. Мне ещё твоих слёз тут не хватало. В каком виде я тебя к королю доставлю, если ты постоянно реветь будешь? Он испугается твоих заплаканных глаз.
— И пусть, быстрее отпустит, - бурчу я.
— Не отпустит. Знаю я короля Норманда. Ни одного мало-мальски миловидного мальчика не пропустит. Не удивлюсь, если он для этого и желает тебя увидеть.
— А если он поймёт, что я не девственник, да ещё и кормящий?
— Надо сделать всё возможное и невозможное, чтобы ты не попал в его постель. Если заманит к себе в спальню, пиши пропало. Даже я буду не в силах тебе помочь.
— Шер, я уже домой хочу. – жалуюсь я, шмыгая носом. - А вдруг он меня насильно заставит?
— Такого варианта событий, тоже нельзя сбрасывать со щитов. Однако, если это случится, надо искать повод тебя забрать. Он обязательно узнает твою тайну и может оказаться недовольным. Тогда я могу только догадываться, что он сделает. Если он просто нас отошлёт домой, это будет счастье. А если что-то посерьёзнее задумает?
— Шер, я боюсь.
— Я тоже боюсь, Тори. Но не за себя, а за тебя. Что с тобой будет? По сути, мы едем в неизвестность. Многое, впрочем, будет зависеть от тебя.
— А я – то здесь при чём?
— Да при всём, Тори! — Шер начал по-тихому выходить из себя. – Как ты себя поведёшь, будет зависеть и твоя и моя дальнейшая судьба. Про Милда я вообще молчу. Страшно подумать, что с ним будет, если с нами обоими что-то случится.
— Ше-е-ер, - протянул я. – Теперь ты понимаешь, почему я не люблю дворец и все его мероприятия?
— Понимаю, милый, - вздохнул он. – Однако, приказы короля не обсуждаются.
— Я понимаю это. Но, отдаваться на милость судьбе тоже не хочу. Кто дал право королю ломать чужие жизни?
— Тори, это право дано ему по рождению.
— Плохое право.
— Не нам судить. Но, ты прав, отдаваться на милость судьбе не будем. Я твёрдо намерен забрать тебя и малыша домой.
В пути мы несколько раз останавливались, чтобы я мог покормить малыша. Его нянька, Руш и ещё один слуга ехали в карете, чтобы обеспечивать комфорт поездки малыша. Он, кстати теперь считался сыном Шериаса. Так как я являюсь несовершеннолетним, он был вынужден оформить бумаги на усыновление на себя. Теперь Милд полноценный дворянин, отпрыск феодала высшего ранга. И слуги к нему обращаются не иначе как «маленький господин».
Я залез в карету, а слуги и няня вышли. Накормив и усыпив сына, я вернул его в колыбельку и вышел из кареты.
— Шер, я хочу ехать в карете, - заявил я.
— Ещё чего ты придумаешь? А слуг я куда дену? Всех троих на твою лошадь посажу? А, ну марш ко мне! – скомандовал брат.
— Шер, я не хочу на лошади, - снова пускаю слезу, чтобы его пронять. Он сдался частично.
— Хорошо, я разрешу тебе ехать в карете со слугами, но только за полдня до столицы. А сейчас иди сюда, я посажу тебя к себе. И не смей мне больше капризничать. Не та ситуация.
Я тяжко вздохнул и направился к лошади Шера. Руш помог мне забраться в седло к брату. Он снова усадил меня боком и обнял.
— Прости, - тихо сказал он. – Не обижайся, милый. Так надо. Чего ты боишься? Я просил тебя не врать мне, так что говори.
— Шер, я после падения стал бояться темноты, грозы, лошадей и высоты, - признаюсь я. Куда теперь деваться? Придётся говорить.
— А почему ты мне сразу не сказал, братец?
— А зачем? Я и сам не мог толком разобраться, что к чему. Думал только гроза и темнота меня беспокоит. А тут оказывается, что и лошадь с высотой я тоже боюсь.
— Странно, Тори. Ты раньше ничего такого не боялся…
— А теперь боюсь. Шер, я после того, как упал с Адэвран, стал другим. Что-то сломалось во мне. Травма вскрыла наружу то, что я мог бояться, но не показывать. А теперь, оно не хочет прятаться. Я и сам не могу это скрыть. Вот и боюсь всего на свете.
— Не бойся, я с тобой! – успокаивал Шер. – Проблему темноты и грозы мы решили. Проблему высоты и лошади решим тоже, не сомневайся. А пока положись на меня.
— Шер, но ты же не можешь быть со мной постоянно…
— Не могу, поэтому и говорю, что решим… а теперь вздремни, пока едем. Тебе надо отдохнуть. Чуть позже остановимся поесть. А пока спи.
Я положил голову ему на грудь закрыл глаза. Мерный ход его лошади меня успокоили и убаюкал. Я проспал два часа пути. Потом мы остановились на отдых и кормление малыша. Его я покормил в карете, пока слуги готовили нам обед на воздухе. Потом, мы поели, слуги после нас. Справив нужду, тронулись дальше. На этот раз Шер посадил меня спиной к себе. Так мы ехали до вечера, пока не пришло время останавливаться на ночлег. К счастью, по пути была дорожная таверна. Там мы и остановились. Это было удобнее, чем останавливаться прямо в поле. Не с маленьким же ребёнком на руках. Он дворянин, а не простолюдин. Да и мы тоже. Разместились мы без труда. Хозяин был так любезен, что предоставил нам не только комнаты, но и ужин. Ночь прошла относительно спокойно. Даже малыш не доставлял никаких хлопот. Ел, спал, удовлетворял потребности и тихо лежал в своей колыбели, когда не спал. Иногда на руки его брал няня или Руш. У Руша на руках ему нравилось больше. Так что я имел возможность отдохнуть после трудного дня вообще и кормления, в частности.
По приезду в город, мы остановились в гостинице среднего класса. Это чтобы со всяким сбродом не сталкиваться, но и внимания лишнего не привлекать. Отдохнув день, на следующее утро мы с Шером пошли во дворец. Ни король Норманд, ни принц Габриэль не скрывали своего удовольствия по поводу нашего прибытия. Мы поприветствовали короля и принца как Шер меня учил. Однако, когда король подошёл к нам, чтобы рассмотреть меня поближе, я побледнел как простыня и просто хлопнулся в обморок. Шер успел меня подхватить.
— Что с ним? – спросил король Шера.
— Простите, ваше величество, я уже писал вам, что он слаб здоровьем и болен. Обмороки, вообще частое дело. Врач уже не знает, что и делать. – меня сразу положили на один из диванов, стоящих в этом зале. Шер пытался привести меня в чувства, а сам разговаривал с королём. Принц всё это просто наблюдал.
— А другого врача искать не пытались?
— Нет, доктор Элтон наш семейный врач. И довольно хороший, он нас вполне устраивает. Он сразу предупредил нас, что будут обмороки, когда Торренс только родился. Я молчу про частую кровь из носа и тремор тела при малейшем волнении. Поэтому я и не стремился его показывать. Ему вообще противопоказано быть в людных местах. Ему сразу плохо. Простите, ваше величество, но Тори вряд ли приживётся при дворе с таким здоровьем.
— Его можно подлечить…
— Знаете, какую прорву лекарств на него уходит? Это только чтобы поддерживать состояние и не допускать рецидивов.
— Да, сложно тебе с братом, Шериас, - вздохнул король. К этому времени я уже очнулся и сидел на диване с непонимающим видом. Как будто только что проснулся ото сна и не помню, где нахожусь. – Жаль, Шериас, а я планировал твоего брата представить принцу как потенциального жениха.
— Сожалею, ваше величество. Но, зачем вам столь слабый здоровьем омега?
— Не будем торопиться с выводами. Пусть мальчики сначала пообщаются. Может, Габриэлю понравится Торренс? А если будет нужно, я найму лучших врачей. Не следует прятать такое сокровище, Шериас.
— Как вам будет угодно, ваше величество.
Тут подошёл Габриэль. Сказать, что он был красив, ничего не сказать. Он был красив до безобразия. Внешне он мне понравился, но это ещё не говорило, что он, также красив и внутренне. Король продолжил.
— Торренс, познакомься, это мой сын и единственный наследник, принц Габриэль. Он проводит тебя в сад, и вы пообщаетесь. А я пока побеседую с твоим братом.
Я молча испуганно посмотрел на Шера. Его глаза выдавали небольшую тревогу. Однако, показывать её он не хотел. Шер погладил меня по голове и сказал.
— Иди, всё будет хорошо. Я рядом, - в ответ я лишь кивнул и опустил глаза в пол. Принц подал мне руку, чтобы я мог подняться. Очень медленно и осторожно, словно боясь спугнуть он вывел меня в сад. Мы присели в тени дерева на первой попавшейся скамейке.
— Ты боишься меня, Тори? – спросил принц. – Почему в глаза не смотришь? Тебя учили, как себя надо вести?
— Учили, ваше высочество. И я вас не боюсь. Я не люблю незнакомых людей и места, теряюсь. Вы и этот дворец не исключение.
— Скажи, а разве тебе не интересно пообщаться с новым человеком и узнать что-то новое?
— А зачем мне знать что-то новое? Я и так достаточно знаю. Если нужно, брат отведёт к учителю или сам расскажет.
— Значит, я тебе совсем неинтересен?
— Нет…простите, - я продолжал прятать глаза. Если я не понравлюсь принцу, быстрее домой поеду. Мои мысли вообще сейчас далеко отсюда.
— А чем ты сам интересен?
— Наверно ничем. Простите, можно я к брату пойду?
— Он настолько привязал тебя к себе?
— Я сам к нему привязан…Мне не нравится здесь, можно я уже пойду?
— Что ж, раз тебе некомфортно, тогда пойдём, - он подал мне руку, чтобы помочь встать. Я отказался и встал сам. Принц проводил меня до тронного зала, где общались король и Шериас. Для них мы вернулись внезапно, словно прервали важную беседу. Я бросился к Шеру и прижался к нему.
— Шер, можно мы домой поедем?
— Подожди немного, милый. Я разговариваю с его величеством.
— Можно я тогда рядом побуду? - меня трясло, и Шер это чувствовал. Нет, он видел, что я немного переигрываю. Однако, чем быстрее мы покинем дворец, тем лучше. И не важно какой ценой. – Можно, - ответил Шер, прижимая меня к себе.
В это время принц на вопросительный взгляд отца тихо ответил.
— Так себе, серая мышка. Но, при желании можно вытащить его из этой шкурки. Сдаётся мне, что внутри не огранённый алмаз. Достать только будет сложно. Правда и гарантии нет, что обнаружишь алмаз, а не фальшивку.
— Ясно, значит, думаешь, его стоит оставить?
— На испытательный срок, да. Если за пару месяцев не удастся хотя бы сдвинуть его с мёртвой точки, то дальше и пытаться не стоит. Пусть едет к себе и живёт так же замкнуто, как привык.
— Шериас говорит он слаб здоровьем. Могут возникнуть проблемы с зачатием.
— А врачи у нас на что? Разве зря ты им такое жалование платишь? Пусть постараются привести это бревно в состояние готовности живого дерева размножаться.
— Может ты и прав, Габриэль. Однако, я кое-что заметил и хочу проверить сам.
— Что именно?
— Сейчас говорить не буду, не уверен. Проверю, скажу.
— Хорошо, только не испорти его.
— Не учи учёного, сын.
Король обратился к Шеру.
— Шериас, я предлагаю тебе оставить брата ненадолго во дворце. Посмотрим, как приживётся. Мой сын не теряет надежды вывести его в фавориты. Помощь моих врачей тебе ничего стоить не будет.
— Ваше величество, прошу о милосердии. Он боится и не любит чужих мест и людей. Мы остановились в небольшой гостинице. Там остались слуги и охрана. Я бы просил вас о разрешении жить нам за пределами дворца. Каждый день я буду его приводить и вечером забирать. В случае надобности раньше. Поймите, он всю свою жизнь жил в родовом замке, никуда не выезжал, никого другого не знал.
— Ты специально так тщательно прятал его, чтобы он в конец одичал? - спросил король с кривой усмешкой на устах.
— Ничуть, ваше величество. Моё беспокойство и желание его защитить обосновано его слабым здоровьем.
— Ясно. Об этом можешь не беспокоиться. Завтра я вызову своих врачей. Они осмотрят его и может что порекомендуют. Будем лечить.
— Не стоит, ваше величество, они такие же чужие люди, как и остальные. Он просто не даст себя осмотреть. Даже если я буду рядом.
— Он настолько изнежен? – изумился король.
— Он не изнежен, он слаб. И семейный врач говорил, что это его нормальное состояние.
— Может и так, но я желал бы дождаться вердикта моих врачей. Пока я не услышу, что скажут они, я вас не отпущу домой.
— Как вам будет угодно, ваше величество. Можно я уже отведу его в гостиницу? Вернусь сразу, как сдам на руки слуг и охраны.
— Хорошо, но не задерживайся. Наш разговор с тобой ещё не окончен.
— Как прикажете, ваше величество, - Шер откланялся, отпрянув от меня. Тут же мне на спину надавил, чтобы и я поклон отвесил. Немощный же!
Мы вышли из тронного зала. Шер молчал. Я тоже. Когда пришли в гостиницу, я первым делом положил на кровать Милда, чтобы покормить. Шер присел рядом и начал трудный разговор.
— Сегодня ты справился хорошо. Мы относительно быстро покинули замок. Однако, мне не нравится, что король планирует на завтра врачей. Они сразу обнаружат то, что у тебя есть ребёнок. Придётся с королём пообщаться по этому поводу. И не факт, что он одобрит данную ситуацию. Тем более, не стоит ожидать, что оставит как есть.
— Может просто сбежать? - спрашиваю я, занимаясь кормлением сына.
— А смысл? Найдут и хуже только сделаем. Нет, милый. Надо что-то придумать.
— О чём вы разговаривали с королём, пока я в саду был?
— О делах кратко, но больше о тебе. Ничего нового я не услышал. Он хочет тебя отдать принцу. В крайнем случае оставит себе.
— Я что, игрушка? Я так не хочу!
— А кто тебя спрашивает? Если это приказ короля, то его нарушать нельзя. На то он и король, чтобы его приказы выполнялись.
— Шер, как быть завтра? Я не переживу этого осмотра! – возвращаюсь я к теме.
— Не бузи. Придумаем что-нибудь. Я сегодня же поговорю с врачами, найду их сам и попробую подкупить. Мне самому невыгодно, чтобы они всё растрепали королю. Ладно, занимайся сыном, а я во дворец и по врачам.    
— Ладно.
Я остался на попечение слуг и охраны. Сердце бешено билось, предчувствуя беду. А самое страшное, неизвестность. Что будет дальше?
Шер проходил до вечера. Пришёл уставший и нервный. Что ему удалось сделать, он не рассказывал, но попросил завтра осмотра врачей не бояться. Этот вопрос урегулирован.
— А что с принцем и королём? Они-то меня не тронут? Или мне готовиться к худшему, опасаясь катастрофы?
— Не мели ерунды. Падай в обмороки как падал, имитируй почаще кровь из носа и не давай семя ни на что уговаривать, истерики устраивай. Пищу бери с осторожностью, а лучше старайся не есть. Будешь завтракать и ужинать здесь. С утра витаминные настойки и экстракт будешь пить. Это единственный способ уйти оттуда как можно быстрее, - Шер обнял меня. – Небеса святые, во что я тебя впутываю, Тори?
— Не знаю, Шер.
—Тори, милый, продержись, пожалуйста. Главное, чтобы ничего непредвиденного не произошло. Как разгребать буду, не знаю. По ситуации посмотрим. В любом случае, я буду рядом. Возьмём Руша, чтобы в случае чего мог меня позвать или привести тебя ко мне.
— Шер, я не знаю, сколько смогу продержаться.
— Надо как можно дольше. Главное, не переигрывай. Заметят, греха не оберёмся. Тогда всё пропало.
— Не слишком ли много для меня одного…
— Я же сказал, я радом.
— А что мне делать, если рядом тебя не будет?
— Кричи. Кричи, что есть сил! Я услышу и прибегу на помощь.
— А если не…
— Тори, не должно быть этого «не»! Ты не настолько глуп, чтобы допускать такие ситуации. Думай на перёд!
— Хорошо, - вздохнул я тяжко.
Шер прав. Он не может быть со мной во дворце постоянно. Поэтому, многое будет зависеть от того, как я сам себя поведу. Мне не понравилось, как король и принц смотрели на меня. Я для них словно экзотическая зверюшка. Новая игрушка, наигравшись которой, они выкинут без всякого сожаления. Оставалось убедить их в том, что я живой и играть со мной не получится, могу укусить. Правда, если укушу, могут быть неприятные последствия. Надо быть осторожнее.
Шер поел, приказал приготовить ванну. Помыли сначала Милда, потом Шер помыл меня и помылся сам. В эту ночь, ни я, ни он толком не могли уснуть. Единственный, кто спал как младенец – это сам младенец! То есть Милд. А мы с Шером ворочались и не могли найти удобное положение, чтобы отдохнуть. Кое-как уснули, просто обнявшись, как обычно: он сгрёб меня, обнял за живот и чмокнув в плечо, уснул. За ним и я. Похоже, это не я к нему привязан, а он ко мне. А может и оба. Начинаю думать, что в сложившейся ситуации инцест, будь он неладен, не так уж и страшен. Король и принц еще ничего сделать не успели, а я уже не желаю их знать.
Второй день во дворце был не лучше первого. Меня сразу пригласили в отдельную комнату для осмотра. Король сначала познакомил меня с докторами, а потом предложил пройти в комнату. Они, завели меня в комнату и попросили раздеться. Шер зашёл со мной. Король тоже. Я неуверенно разделся за ширмой и ко мне подошли врачи. Они что-то своё обговаривали, не переставая меня щупать, слушать, осматривать. Я кое-где дёргался, не давался, рычал, просил меня не трогать. Особенно интимную часть. Мой писун они только посмотрели, но трогать не стали. Сказали, что в порядке. Наконец, эти десять минут позора закончились, и врачи вышли к королю и Шеру.
— Ваше величество, ваша светлость, - обратился к ним самый главный врач. – Его светлость лорд Торренс слаб от рождения. Кожа бледная от недостаточности крови, сердце бьётся с нарушениями. Напрягать парня нельзя. Он этого и сознание теряет. А по причине стрессов, резко подскакивать давление и носом идёт кровь. В половом плане тоже слаб. Это как следствие общей слабости.
— Скажите, доктор Турье, а каковы шансы зачатия и вынашивания здорового потомства? – спросил король.
— Зачать он может, но ввиду слабости может не выносить. А если и выносит, то это будет чудо. Само потомство обещает быть таким же слабым и болезненным в будущем.
— Ясно, спасибо, - ответил король. А потом переключился на Шера. – Скажи, Шериас, а в чём причина его такого слабого здоровья?
— Матушка говорила, что он был зачат, вынашивался и родился в голодный год. Так получилось. Она не стала прерывать беременность, опасаясь и за своё здоровье. Он родился едва живой. Доктор Элтон его едва откачал. Мы приложили максимум усилий, чтобы он выжил.
— Да, но, когда его отец привозил его ребёнком, я не заметил, что он не здоров. Он мне сразу понравился. Был живой и активный мальчик.
— Всё верно, ваше величество. У него бывают такие просветления. Они ненадолго. Потом ему снова плохо. Особенно, когда идут демисезонные изменения в природе. Это просто бич. Мальчик с постели почти не встаёт. Именно поэтому я писал вам, что он болен и врач запрещает выезды. У него единственный выход – лежать. Потом, под действием лекарств ему становится получше. Правда, аппетит у него всегда плохой. И заставлять нельзя, вырвет! Я его как-то насильно покормил, убирали потом.
— Понятно, - вздохнул король. – Уважаемые доктора, скажите, а можно ли как-то оздоровить его, чтобы обмороков и крови не было, - обратился он к врачам.
— Можно, но это очень долго. Ему не всё подходит. И пока мы найдём действенный способ оздоровления, времени потеряем много. А за это время ему только хуже стать может. Пробовать всё подряд и бездумно, нельзя, - ответил за всех доктор Турье.
— То есть, положение совсем аховое?
— Почти. Я бы порекомендовал оставить всё как есть. Иначе залечим, а вредить мы не имеем права. Ни один уважающий себя врач не позволит себе навредить пациенту.
— Ясно, спасибо. Все свободны, - сказал король врачам. Мы втроём остались одни.
— Могу я поговорить с Тори, Шериас.
— Да, конечно, почему спрашиваете? – ответил брат королю и подозвал меня. – Тори, подойди. - Я, опустив глаза в пол и изображая из себя покорную невинность, подошёл.
— Да, ваше величество, - говорю тихо, но так, чтобы было слышно.
— Скажи, Тори, как ты себя чувствуешь прямо сейчас.
— Нормально, ваше величество, - отвечаю. Ежу понятно, что информация ничего не даёт.
— А что для тебя нормально, мальчик?
— Слабость и подташнивает, но в целом терпимо, - отвечаю чуть ли не шёпотом. – Простите…
— Тебе не за что просить прощения. Раз твой брат говорит, и врачи подтверждают, что ты слаб от рождения, то ты не виноват в этом. А значит за это извиняться тоже не должен. Однако, я настаиваю на полноценном питании и применении общеукрепляющих мер. Я предлагаю тебе остаться при дворе и попробовать стать немного здоровее. Может и сгодишься на что?
— Простите, ваше величество, но мне здесь некомфортно. Дворец красив, он очень большой и видно, что за ним хорошо смотрят. Один сад чего стоит! Однако, для меня здесь всё чужое. Я не смогу спокойно жить здесь, понимая, что только мучаюсь. Я хочу домой.
— Так все мальчики говорят, прибывшие сюда однажды. Однако, прожив здесь некоторое время, понимают, что не всё так плохо.
— Я рад за них. Но, я – это я. Простите, ваше величество, - тут я начал напрягать лицо с такой силой, что лицо покраснело и кровь носом не заставила себя долго жать. Шер был готов и подал мне носовой платок. Я взял его, глянув мельком на брата. Он был спокоен. Промелькнуло удовлетворение. Значит, я делаю всё правильно.
— Ладно, раз всё так плохо, то сильно настаивать не буду. Приглашаю вас с братом погостить ещё неделю и можете отбывать к себе в имение, - сказал король Шеру.
— Благодарю, ваше величество. Это честь для нас.
— И, подумай, Шериас, чем заниматься больше: братом или службой. Как ты намерен это совмещать?
— Совмещал же раньше. Мне есть с кем оставить брата. Слуги, врач и учитель о нем хорошо заботятся в моё отсутствие.
— Раз так, то за неделю реши накопившиеся дела. А пока пошли завтракать.
Мы прошли в столовую. Там уже собрались придворные и принц в ожидании короля к завтраку. Король напомнил о прибытии его советника Шериаса и представил его брата. Шера посадили по левую руку от короля, меня рядом с ним. Принц сел справа от короля. А дальше по рангу. За столом сидело человек тридцать. Все переговаривались, обсуждали последние новости. Все задаваемые мне вопросы перехватывал Шер. Отвечал за меня, так как я «стеснителен и теряюсь в незнакомой обстановке». Я же изображал нехочуху. Так как я сытно позавтракал, есть мне не хотелось. Поэтому, всё, что я съел, это пару кусочков хлеба и немного курицы. Запить попросил воды. Вино мне нельзя. Я кормлю. На удивлённый взгляд короля, почему я не пью вина, Шер ответил, что вино мне не идёт и провоцирует рвоту. Дальше я просто сидел, положив руки на колени и опустив голову. Ждал окончания завтрака. Выходить нельзя, пока не поест король. А он ел хорошо, долго и с аппетитом. Как и принц. Последний постоянно посматривал на меня. И, если честно, мне не нравились его взгляды. Я отворачивался. Была бы возможность, я спрятался за спину Шера. Но, это было невозможно. Приходилось терпеть.
После завтрака, король отправился в рабочий кабинет со своими министрами, в том числе ушёл и Шер. Меня же с собой в сад забрал принц Габриэль. Он стал знакомить меня с придворными, с садом. Рассказывал историю дворца. Надо отметить, что рассказчик он был великолепный и ему даже удалось выдавить из меня лёгкую улыбку.
— Вот видишь, Торренс, ты уже улыбнулся, - заметил принц.
— Вы хорошо, интересно рассказываете. Я просто заслушался.
— Я рад, что мне удалось тебя заинтересовать.
— Я тоже, - ответил я уже без улыбки и пошёл дальше по дорожке сада. Принц не отставал. Он продолжил свой рассказ, но я больше не улыбался. Ему назло. Он это заметил и спросил.
— Тори, я обидел тебя чем-то?
— Нет, ваше высочество. С чего вы взяли?
— Ты перестал улыбаться.
— Я редко улыбаюсь. После смерти мамы это уже не имеет особого смысла, - давлю на жалость.
— Вот как? Ты её помнишь?
— Конечно! Она всегда в моём сердце. Она умерла, когда мне было лет шесть или семь. Она часто улыбалась. Я тоже. А когда её не стало, мир померк. Я просто не хочу делать этого. Простите.
— За что ты просишь прощения?
— Не надо больше о ней. Упоминания о маме делают меня грустнее, чем я есть.
— Хорошо, не будем. Тогда расскажи мне о брате.
— Зачем?
— Интересно, какой он дома. Здесь он обычно собран, строг, серьёзен.
— Точно такой же, - ответил я уклончиво.
— Не может быть! – возразил принц. – Такого не бывает. В разных ситуациях люди по-разному себя ведут. Дома одни, а на работе, другие.
— А он нет! – тихо сказал я. – Он именно такой, каким вы сами его мне описали.
— Тогда, Тори, я тебе сочувствую.
— Почему это?
— Да его все придворные боятся. Он ураган! Отец его уважает, ценит его мнение. Часто его жёсткие действия просто спасали ситуацию на переговорах.
— Уж в чем, а в сочувствии я точно не нуждаюсь. Мой брат такой, какой есть. Я просто принимаю его таким, точно так же, как и король. Так в чём проблема?
— Извини. Я подумал, что если он такой жёсткий и дома, то, наверное, тебе нелегко с ним.
— Бывает. Но мне достаточно того, что он обо мне заботится. Он даёт мне всё необходимое. И давайте закончим о моём брате. Об отсутствующих говорят либо хорошо, либо никак!
— О, у тебя всё же есть характер! – отметил принц не без восхищения. Он послал мне улыбку, ожидая ответа. А фиг тебе!
— Какой есть, если учесть, кто меня воспитывает, - я скуксил недовольную мордашку давая понять, что тема разговора меня больше не интересует. И поддерживать её я не буду. Мы пошли дальше. Я стал ощущать, что принц едва сохраняет спокойствие и такт. Боже, как тянется время! Как долго будет длиться это совещание? Шер тайком обещал мне, что после совещания отвезёт меня в гостиницу. Я, конечно сцедил в рожок молока, сколько смог, но до вечера этого точно не хватит. Надо торопиться, а совещание всё не заканчивается. Я совсем загрустил. Принц повёл меня к фонтану. Очень красивый. Мы сели на бортик фонтана, полюбоваться водой. Я сохранял мрачное выражение лица. И сколько бы принц не заигрывал со мной, я держался. В конечном итоге, я отошёл к фигурному кустарнику и тихонько заплакал. Мне было одиноко в чужом незнакомом месте. Реально одиноко. Даже изображать ничего не пришлось. Принц попытался меня успокоить, тронул за плечо.
— Оставьте меня, пожалуйста. Мне надо побыть одному, - я дёрнул плечом, на котором была рука принца. Она словно прожигала мне плечо через одежду. Я отошёл дальше.
— Тори, я слышал, что тут где-то твой слуга. Может его позвать, чтобы ты не грустил так?
— Это было бы неплохо, - пробурчал я, протирая глаза платком. Принц подозвал своего слугу и велел ему срочно найти моего слугу и привести. Через десять минут Руш уже был рядом. Я просиял в его присутствии. Я мог улыбаться только ему. Мы сидели на скамейке и тихо общались. Это меня успокоило и слёз больше не было.
— Да, Тори, мне придётся постараться, чтобы приручить тебя, - промурлыкал принц Габриэль себе под нос наблюдая, как я общаюсь с Рушем.
Благодаря появлению Руша, время пошло быстрее и я, наконец, дождался, когда закончится это совещание. Всё это время я специально проводил на солнцепёке, чтобы разыграть следующую сцену.
Король нашёл принца Габриэля и меня в саду. С ним помимо других министров и советников, был и Шер.
— Ну, мальчики, как у вас тут дела? – спросил он.
— Отец, у нас всё хорошо, - ответил Габриэль королю.
— Тори, ты как? Что-то ты бледен, братец, - это был сигнал.
— Всё хорошо, - простонал я и схватившись за голову, повалился в обморок. Шер едва успел меня подхватить и унести в тень. Быстро приподнял мне ноги и достав маленькую баночку с нюхательной мазью, набрал немного и намазал мне виски. Дал понюхать сам состав мази. Я через минуту пришёл в себя, изображая сонливость.
— Что это было? - прошептал я.
— Ты опять упал в обморок, Тори, - сказал спокойно Шер.
— Шер, увези меня домой, пожалуйста. Я отлежусь. Я наверно на солнце перегрелся. Мне неловко здесь оставаться.
Шер многозначительно посмотрел на короля и принца.
— Что ж, - сказал король. - Если так плохо, увези его, Шериас. Сегодня ты мне не нужен. Можешь остаться с братом.
— Благодарю, ваше величество.
— Пожалуйста, - ответил король, отпуская Шера. Он поднял меня на руки и понёс прочь. Руш последовал за ним. – А ты куда смотрел, бестолковый? – спросил король принца.
— Да я рядом был. Он не особо – то подпускал. Всё страдал от одиночества. Шериаса ждал, видимо. С солнца я его сгонял, просил перейти в тень. Он говорил, что ему нормально. С его здоровьем, мол, полезно.
— А ты не знаешь, что находиться на открытом солнце долго нельзя никому? А если он до завтра не придёт в себя?
— Будем надеяться, что всё будет в порядке.
— Надеюсь. И смотри мне, Габриэль! Если он завтра не явится, сам пойдёшь за ним, узнавать, как он? Понял?
— Да, отец.
***
В это время, Шер нёс меня к выходу их замка. На выходе поставил на ноги, и мы спокойно дошли до гостиницы. Придя в номер, я сразу покормил своего сынулю.
— День был тяжёлым, но ты справился, - похвалил Шер. – Не вздумай со мной такие фокусы выкидывать.
— Я и не собирался. Я же обещал не врать, - отвечаю я, придерживая сына у груди.
— Вот и не ври. А отыграл сегодня идеально. Молодец! Если так пойдёт дальше, то может скоро получим дозволение вернуться. О чём с принцем болтали?
— Он про замок и сад рассказывал. Потом заставил меня один раз улыбнуться. Это случайно получилось, но потом я принципиально ему не улыбался. Он спросил, почему я не улыбаюсь, я сказал, что из-за потери мамы. А потом он спрашивал, какой ты дома.
— И? Что ты ответил?
— Сказал, что такой же, как здесь, во дворце.
— И что он ответил?
— Он посочувствовал мне, - сказал я улыбаясь. Шер тоже улыбнулся. – Я сказал, что в сочувствии не нуждаюсь. Потом пошли к фонтану. Посидели на бортике. Я понял, что мне стало одиноко, слёзы изобразил. Принц даже Руша попросил позвать, чтобы я успокоился.
— Вот как? - оценил Шер. – Будь осторожнее, Тори. Он проявляет интерес и беспокойство. Это плохо. Нельзя это поощрять. В следующий раз откажись от такой заботы. Вообще от любой чужой заботы отказывайся. Иначе, это даст им козыри. Понял?
— Да, Шер, понял.
Я положил голову на подушку и не заметил, как уснул. Остаток дня прошёл спокойно. А на утро произошло то, чего мы с Шером так боялись. Непредвиденные обстоятельства. Во дворец неожиданно вернулся Рамус! Вот, кто нам сейчас был не нужен, так это он! Этот подлый дракон решил развеяться и поохотиться за очередной партией свежих мальчиков.
Когда я в сопровождении Шера вошёл во двор замка, там был король и Рамус. Нам пришлось подойти, потому, что король нас заметил.
— Рамус, ты ведь знаком с моим советником, Шериасом? – спросил король Рамуса.
— Да, конечно, - мужчины поклонились друг другу и пожали руки.
— А его брата ты знаешь?
— Наслышан о нём! – выдал Рамус королю.
— Вот, как? – удивился король. – И что же ты о нём наслышан?
— Ваше величество, - отвечает Рамус королю, не спуская с меня глаз. Я стою не живой, ни мёртвый. – Не думаю, что расскажу вам что-то новое. Сколько он уже здесь?
— Три дня, а что? – уточнил король.
— Да, так. Шериас говорил, что желает представить его королю. Не ожидал, что так скоро, ведь мальчик слаб.
— Как видишь, представил, - отвечает король.
— Очень приятно видеть его здесь, - ответил Рамус, а потом обратился ко мне. – Как тебе дворец, Торренс?
Я не успел ему ответить. У меня реально всё поплыло в глазах, стало дурно, в голове внезапно загудело, дыхание перехватило, затошнило и я свалился в обморок.
— Да что же это такое? - застонал Шер. – Нет, это надо прекращать! – он снова отнёс меня в тень и применил то же средство, что и вчера.
На этот раз я долго не приходил в себя. Лицо побелело. С губ ушла кровь, они посинели. Глаза не реагировали ни на что. Хлопков у своего уха я не слышал. Сердце ненадолго встало. Шер. Сильный и крепкий, был неимоверно напуган. Он кричал и тряс меня, чтобы я очнулся. Но, я не реагировал. На его глазах невольно навернулись слёзы.
Вызванный вовремя врач применил свои средства реанимации. Он отогнал всех, кто был рядом. Рамус оттащил Шера от меня с силой, данной только альфам. Он обнял и успокаивал его, бьющегося в конвульсиях истерики, пока врач и его помощники выводили меня из полукоматозного состояния прямо во дворе королевского замка. Как только я подал первые признаки жизни, врач выдохнул. Помощники тоже. Рамус оторвал от себя Шера и сказал.
— Шер, успокойся, он очнулся, - того не надо было уговаривать, и он бросился ко мне. Приподняв меня, ещё бледного, но с порозовевшими губами, обнял. Его трясло.
— Тори, милый, любимый, что с тобой? Ты напугал меня, - он плакал, поглаживая мне щёки кончиком большого пальца. Он смахнул мне волосы с лица и присмотрелся. Мои глаза ещё были тёмными. Что, я мог ему ответить? - Чего придумал? Вот, погоди, приедем домой, выпорю тебя за такое! – он снова прижал меня к себе. Его ещё всё трясло.
— Всё бы порол… - прошептал я и снова закатил глаза.
— Ваше величество, - обратился Шер к королю. – Надеюсь, сегодня без Тори и меня двор обойдётся? Ему плохо. Я должен быть с братом. Унесу его в гостиницу. Обеспечу уход. Надеюсь, ему станет лучше к завтрашнему утру.
— Да, да, конечно, иди, - согласился король. Он всё ещё был под впечатлением.
— Я могу проводить, - предложил Рамус.
— Только попробуй пойти за нами! – отрезал Шер, поднимая меня на руки. По его рыку Рамус понял, что сейчас действительно надо оставить нас в покое. И не пошёл. Король увёл его в замок и занял беседами.
Шер на руках донёс меня до гостиницы. Уложил в постель. Я сохранял бледный вид ещё долго. Шер носился сам и гонял слуг, чтобы облегчить моё состояние. На этот раз он видел, что обморок реален и что-то да означает. Видимо, мне реально плохо и с этим надо что-то делать. С одной стороны, играть не надо. А с другой стороны, это пугало и настораживало. Шер вызвал доктора Турье, который «осматривал» меня во дворце. Перед визитом врача, из нашей комнаты в комнату слуг и охраны переместили колыбель с ребёнком и всё, что с ним связано. Врач осмотрел меня и сказал Шеру буквально следующее:
— Состояние после обморока должно постепенно нормализоваться. Чтобы избежать головокружения, впустите свежий воздух. Проветривайте чаще, раз он лежит и не может выйти на улицу. Ходить много не давайте. При ходьбе поддерживайте его, не давайте подвергаться физической нагрузке, не разрешайте ему делать резких движений. Пусть немного полежит с мокрым компрессом на лбу, ноги поднимите на подушки. Тогда к вечеру совсем в себя придёт.
— Спасибо, доктор, - ответил Шер.
— Скажите, лорд, именно по этой причине вы просили меня не говорить королю о реальном положении дел?
— Совершенно верно. Он слаб для двора, а король требует его присутствия. Не могли бы вы поговорить с королём и постараться убедить, что это действительно так. Я хочу защитить своего мальчика от той жизни, что здесь есть. Он никогда не будет к ней готов. Не мне вам рассказывать, какая грызня идёт у фаворитов короля, - Шер протянул доктору кошель с деньгами в уплату за визит и просьбу. Врач принял подношение и откланялся.
— Не извольте беспокоиться, лорд, я поговорю с королём.
— Ещё раз спасибо, доктор, - ответил Шер, отвесив ответный поклон.
Надо сказать, что доктор был настолько любезен, что сразу отправился не к себе, а прямиком к королю. Он выговорил ему, подобно несносному мальчишке, как можно так изводить ребёнка в моём лице.       
— Я только что вернулся из гостиницы, где остановился лорд Шериас с братом. Состояние мальчика тяжелое. Я уже вчера утром дал вам понять, ваше величество, что мальчик не создан для двора. Отпустите его, или он погибнет просто от того, что не может адаптироваться. Я говорил с его братом. Он рассказал, что юноша не выезжал никуда именно по этой причине. Не будьте капризным ребёнком и отпустите это невинное дитя домой! – возмущался старый врач. Он знал короля с младенчества. Тот безропотно слушал и делал свои выводы.
— Спасибо, доктор, что прояснили ситуацию. Я лишь пригласил их погостить при дворе неделю. А парень то и делает, что падает в обмороки, ничего не ест, поливает кровью из носа и просится домой. Меня, если честно, тоже напугал этот обморок. Он упал, как только увидел лорда Рамуса.
— Значит, больше не позволяйте лорду видеть этого мальчика. Я не знаю, знакомы ли они и что между ними произошло, но им надо однозначно запретить видеться. Лорд вызывает у парня обморок только своим видом. Это плохо для психики мальчика.
— Скажите, доктор Турье, - король подошёл ближе и стал говорить тише. – А не заметили ли вы какой-нибудь странности у этого мальчика?
— Ничего особенного, ваше величество. Мальчик как мальчик. Рогов на голове нет, ослиных ушей тоже. Лошадиный или собачий хвост я тоже не заметил, когда осматривал…
— Доктор, я серьёзно! Мне показалось, что с ним что-то не так помимо слабости.
— Возможно, но если вы это хотите узнать, то почему не спросите его самого или его брата? Второе предпочтительнее. Не думаю, что и вы захотите стать причиной обморочного состояния мальчика. Доктор Шеймус, проводивший реанимацию вместе со своими помощниками, сказал, что вывести его из обморока оказалось куда как сложнее, если бы это была простая потеря сознания. Вы хотите взять на себя такую ответственность?
— Нет, доктор, не хочу. Спасибо, что просветили.
— Пожалуйста! – Турье откланялся и вышел с чувством выполненного долга и гордости за свое поведение и слова, которые он так спокойно и безнаказанно сказал самому королю.
Король этим же вечером вызвал сына и сообщил ему, что с братом лорда Шериаса, у него ничего не получится. Это связано с сегодняшним обмороком. Надо ли говорить, что принц немало расстроился.
— Отец, ты обещал мне его!
— Обещал и не отказываюсь! Однако, скажи, зачем тебе этот полу дохляк? У меня только что был врач. Доктор Турье сказал, что навестил его и застал мальчика в неудовлетворительном состоянии. Придётся его отпустить, пока ненароком совсем не помер. Не горю желанием брать на себя смерть этого невинного мальчика.
— Отец, ты, когда на войну ходишь, не задумываясь, отправляешь таких мальчиков в бой, на смерть. Что с этим не так?
— Не сравнивай рядовой сброд и брата моего друга и первого советника. Мальчик дворянин, а не простолюдин! Этим и объясняется мой выбор. Поверь, я и сам бы от него не отказался. Больно миловиден и сложён неплохо. Если бы не его природная слабость…
— Но, отец, я хочу попробовать всё же приручить его. Может привыкнет ещё?
— Это ты у его брата спроси. Ты бы его видел, когда мальчишка в обморок хлопнулся! Я думал, он сейчас с ума сойдёт! Подозреваю, что он его не просто любит, а очень любит. И не просто как брат. И сдаётся мне, что уже испортил мальчишку. Зачем королям лежалый товар? Тем более такой бракованный? Нет, Габриэль, я буду их отпускать!
— Как прикажете, отец, - Габриэль потупил взгляд. Отец подошёл к сыну, приподнял ему подбородок кончиками пальцев и взглянул в глаза.
— Габриэль, я и так тебе ни в чём особо не отказываю. Найдём тебе более здорового и крепкого парня омегу. Если ты оставишь этого и он умудрится родить, то каким будет потомство? Стране нужен сильный король. Слабые короли долго не живут. Пойми, этот мальчик не создан для двора. Не сможет, понимаешь? Мы не можем неволить слабого больного человека. Так?
— Да, отец. Я понял.
— Раз понял, иди к себе.
Но, надо было знать принца. Габриэль был упёртый, как тот горный баран. Незаметно он проскользнул мимо стражи и беспрепятственно вышел за пределы замка без какой-либо охраны. Однако, слежки за собой так и не заметил. Он все лишь хотел убедиться, что со мной действительно так плохо, как сказал его отец. Гостиница находилась недалеко от замка, поэтому Габриэлю не составило большого труда найти её. У хозяина он поинтересовался, здесь ли остановились лорд Шериас и его брат. Тот подтвердил, но сказал, что без доклада к лорду нельзя. Его брата принесли полуживого из дворца, теперь выхаживают. А что произошло, он не знает. Принц попросил хозяина сообщить о визите. Это визит вежливости и принц просит извинения, что явился так поздно. Хозяин сходил наверх. Когда он сообщил Шеру, что внизу стоит принц Габриэль и просит разрешения навестить лорда Торренса.
— Скажите его высочеству, Гайдн, что лорд Торренс уже спит. Его не следует беспокоить. Врач запретил.
— Хорошо, милорд, я передам. А если он будет настаивать? Он всегда настаивает на своём. Он же принц!
— И что с того, что принц? Гайдн, лорду Торренсу нездоровится. Какие визиты в столь позднее время? Передайте принцу , что я приведу Торренса к нему утром. Ничего, подождёт, не сломается.
— Да, милорд, – Гайдн откланялся и ушел. Когда он передал принцу слова лорда Шериаса, то мягко говоря, проявил негодование. Он стукнул по стойке регистрации посетителей. Да так, что она треснула!
Принц вышел на улицу, осмотрел окна и определив, где примерно находится комната, занимаемая мной и братом. Правда, Габриэль не знал, что мы с братом находимся в одной комнате. И, если Шер заметит движение у окна, то скинет незваного гостя с окна второго этажа. Принц, определённо, везунчик! Он не только добрался до моей комнаты, но и смог залезть в открытое окно. Я в это время лежал спиной к окну кормил Милда. Шер сидел в кресле. Кресло находилось в углу и было в тени. Свет от камина не падал на него. Поэтому, с окна кресла видно не было. Я тоже на сразу услышал шорох позади себя, так как был увлечён сыном. Зато Шер заметил. Как только ноги принца коснулись пола, во мгновение ока подлетел Шер, снёс его с места, прижал в углу и так держал одной рукой за горло. Принц пытался освободиться от захвата, но для Шера он был слишком слаб. Я прикрыл собой и складками одеяла малыша. Чтобы он не испугался, я продолжал кормить его грудью.
— Я кажется ясно высказал свою позицию принцу, - Шер держал принца за горло и тихо рычал как зверь.
— Простите, я лишь хотел убедиться…
— В чём? – рыкнул Шер так же тихо. Он не хотел напугать малыша.
— Что…что с Тори…всё в порядке… - все дальнейшие попытки Габриэля вырваться, не давали успеха. Шер держал мёртвой хваткой. И ему было всё равно кто перед ним, принц или маньяк!
— Я же сказал, завтра! Что непонятно?
— Я всё же надеялся на визит! Почему Тори лежит и не встаёт? Ему так плохо?
— Спит! Не ясно?
— Яс-сно! Отпустите меня, лорд! Мой отец…
— Твой отец поколотит тебя, если узнает, что ты как воришка забрался в чужой дом, хотя тебе в визите вежливо отказали. Разве этому принцев учат в замке короля?
— Нет, простите, я больше не приду…Отпустите…пожалуйста… - стонал Габриэль. Он начал задыхаться.
— Хорошо, отпущу, но с одним условием. Ты идёшь домой, ложишься спать и никому, даже королю не говоришь где был и что видел! Понял?
— Да, да, только…отпустите!
— Я не знаю, как много ты видел, но для профилактики длинного языка не помешает. Знаешь, что я сделаю с тобой, если проболтаешься? - шипел Шер на бедного парня. Принц был напуган и готов был пообещать что угодно, лишь бы отпустили.
— Да, наверное…- простонал принц.
— Горло перегрызу! – рявкнул Шер. – И не посмотрю, что принц. Ты позарился на моё сокровище! А драконы ревностно его охраняют, понимаешь? Сам ведь дракон!
— Да, понимаю, отпустите уже! Я никому ничего не расскажу…
— Клянись! – рыком потребовал Шер.
— Клянусь! - выдавил Габриэль. Шер медленно его отпустил и сказал. – А теперь через дверь, пока я сам тебя через окно не отправил. Будут утром твои кости по частям собирать! На кровать не смотреть! – рявкнул он. Габриэль, прикрыв ладонью глаза, прошёл к двери. Правда, колыбелька всё же попала в поле его зрения. Но, это было уже не важно. Он будет молчать. Шер открыл ему и выставил за дверь. Когда Шер закрыл дверь за принцем, я тихо выдохнул. Шер тоже. Он подошёл ко мне, чтобы удостовериться, что со мной и ребёнком всё в порядке.
— Чуть не попались… - прошептал я.
— И не говори. Представляю, какой переполох будет при дворе, когда увидят след на шее принца от моих пальцев.
— Не заметят или не сразу. Он скорее всего, будет это скрывать. А когда раскроется, то синяки уже сойдут. Шер, ты чуть не убил его!
— И убил бы, если бы принцем не был! – безапелляционно заявил брат.
— Он того не стоит, Шер, - прошептал я.
— Ты, как всегда, добр и снисходителен, дорогой братец.
— Я омега, это нормально! И я тебе это уже говорил. Принц, вроде не плохой человек. Я не долго с ним общался, он показался мне нормальным.
— Ключевое слово здесь «показался», Тори. Принц тот ещё ловелас. Весь в отца! А тот известный любитель постельных утех, поверь. Я его знаю достаточно долго. Удивляюсь, как в своё время он меня к себе в постель не затащил?
— Ясно всё с принцем. Как думаешь, если король видел, как я в обморок упал, как скоро он даст нам разрешение уезжать домой.
— Не знаю, милый. Однако, если это произойдёт, тебе не стоит проявлять щенячьей радости. Реагируй спокойно и с достоинством. Иначе, они могут пожалеть о своём решении и сразу передумать. Больно мило ты улыбаешься. За душу берёт. Так что поспокойнее, хорошо?
— Хорошо, Шер. Я покормил Милда, и он уснул, можешь его в колыбель положить?
— Да, конечно, давай его сюда, - Шер нежно и аккуратно забрал у меня малыша и положил в колыбельку. Затем вернулся ко мне и улёгся спать. Как всегда, сграбастал меня как подушку и уснул. Как он мог так спокойно спать после случившегося? Не понимаю! Ещё я поймал себя на мысли, что Шер только что душил взрослого человека, а со спящим младенцем аккуратно обращается, как с фарфоровой вазой.
На утро мы засобирались во дворец. Шер приказал слугам упаковать кое-какие вещи. Так, на всякий случай. Мы пришли во дворец, как обычно. Король встретил нас в саду. Принца нигде не было видно. Отсыпается наверно, после бессонной ночи. После взаимных приветствий, король сообщил Шеру буквально следующее:
— Лорд Шериас, я весьма доволен тем, что вы вернулись к работе и желал бы, чтобы вы и дальше работали также плодотворно. Но, в связи с тем, что вам приходится заботиться о больном брате, я отпускаю вас на месяц в родовое имение. Через месяц жду вас во дворец для дальнейшей работы. Больше я не намерен настаивать на появлении лорда Торренса в королевском дворце и при дворе. Решать вам и ему. Принцу я ещё вчера сообщил об этом. Он воспринял эту новость с сожалением, однако, принял. Думаю, больше он не захочет проявить интереса к вашему брату, лорд.
— Благодарю, вас, ваше величество, - ответил Шер. – Могу я узнать, будет ли нам предоставлена возможность перед отъездом попрощаться и с ним. А то как-то неправильно уезжать, не попрощавшись.
— Думаю, вы можете попрощаться с принцем, но позже. Мне сообщили, что он вчера вечером вернулся один и очень поздно. Не стал никому показываться, а сейчас заперся в своей комнате и спит. Будет правильнее вам пока собраться, а попрощаться с принцем перед самым отъездом.
— Благодарю за совет, ваше величество, - Шер слегка поклонился и меня как обычно давлением на спину заставил сделать то же самое. Всё это время я просто стоял и слушал разговор короля с братом. Как он и просил, я никакими эмоциями не выдавал того, что рад возможности побыстрее вернуться домой. По-моему, я вообще статую изображал.
Со спокойной душой мы вышли из замка, прошлись по городу, накупили разных приятных разностей для себя и малыша и вернулись в гостиницу. Я был рад и счастлив покупкам, как ребёнок радуется новой игрушке. На лице Шера тоже сияла довольная, хоть и немного сдержанная улыбка. Его радость выдавали глаза. Я никогда ещё не видел их такими счастливыми. Это впервые! Такое дорогого стоит.
Потом мы вернулись в гостиницу собираться. Тут мы обнаруживаем то, что нашу радость просто втоптало в грязь. Двое их охранников убиты, двое ранены, слуги и няня оглушены и в колыбельке нет ребёнка. Шер озверел!
— Что случилось? – он тряс одного из раненых охранников.
— Здесь был лорд Рамус со своими людьми. Вас искал, но вы долго не возвращались. Тогда они подумали, что вы прячетесь здесь и ворвались. Первые на кого они налетели, были Глен и Марк. Его люди их сразу убили. Потом за нас взялись. Силы не равны были. Их шестеро. Слуг они вроде оглушили. Младенца забрали. Рамус забрал.
— Ладно, разберёмся. – Шер поднялся на ноги и оглядел комнату. Привёл в чувства Руша, няню и своего слугу. Только после этого он посмотрел на меня и опять напугался. Я стоял белее стены.
— Шер, куда они унесли моего ребёнка? Зачем он им? Рамус о ребёнке не знал! А Милд мог оказаться ребёнком кого угодно из слуг… - слёзы покатились крупными каплями сами собой.
— С этим я не согласен. Мил похож на тебя. И, кажется, он похож и на Рамуса. Он забрал своё.
— Я не отдам! Я не хочу!
— Не реви, - Шер обнял меня и сказал. – Я сейчас по следу пойду. Надо вернуть нашего малыша. Оставайся здесь и помоги слугам навести порядок, окажи помощь раненым. С телами разберитесь тут, а я в погоню.
— Я с тобой! Думаешь, я смогу спокойно что-то делать, когда наш малыш не известно где? Нет, Шер, что хочешь говори, но я иду с тобой!
— Тори…
— Шер, он мой ребёнок, я выстрадал его! Как ты думаешь, я его могу бросить? Пока мы тут пререкаемся, они уносят нашего малыша далеко и в неизвестном направлении. Пошли уже искать. Слуги сами со всем разберутся.
Мы шли по следу, словно ищейки. Похитители и убийцы даже не пытались скрыть или запутать следы. И, каково же было наше удивление, когда мы увидели, куда ведут эти следы. В королевский замок! У меня сердце оборвалось. Неужели Габриэль проболтался? Зачем Рамусу уносить моего ребёнка во дворец? Нет, Шер его точно прикончит при первой же возможности. Ему жить надоело или он что-то задумал?
Мы по следу в тронный зал. Там, у трона, на котором восседал король, стоял Рамус. Он держал на руках ребёнка. Малыш орал благим матом на руках чужака. Рамус и король как-то это выносили, но не мы с Шером. Мы подбежали ближе.
— Рамус, отдай моего ребёнка! - зарычал Шер.
— А твой ли? – ехидно спросил Рамус.
— Это чёрным по белому написано в свидетельстве о рождении!
— Да, а мать кто указан в свидетельстве о рождении? – с не меньшим ехидством спросил Рамус. Почему король молчит? Это не к добру.
— Тебе жить, гляжу, надоело? – рычит Шер.
— Хватит, прекратите! – вступился король. – я достаточно услышал. Сдаётся мне, Шер, что твой брат разыграл спектакль с недомоганием именно по этой причине?
— Я прав?
— Нет! - твёрдо ответил Шер. Он был готов здесь и сейчас кому угодно перегрызть глотку, если понадобится. Однако, он знал короля много лет. И знал, что Норманд всегда сначала слушал и смотрел. А потом делал выводы и действовал.
— В чём же я не прав?
—В том, что спектакль был. Торренс действительно слаб. Слаб настолько, что в своё время Рамус, воспользовавшись моим отсутствием, совратил его и оплодотворил. Я предупреждал его, чтобы не трогал брата, но мальчик сам сбежал к нему под действием его чар. В результате, когда я узнал о побегах из дома в замок Рамуса, было уже поздно. Рамусу о беременности брата я и слова не сказал, а самого Тори наказал. Мы скрывали беременность и самого ребёнка. Я усыновил его, он и так дворянин, а теперь и с правом наследства. В гостинице мы остановились именно по причине наличия ребёнка и слабости Тори. Он действительно не желал уезжать из дома, скандал мне устроил, но я его уговорил. Рамус сегодня просто выкрал ребёнка, убив моих охранников и покалечив слуг. Одного не пойму, зачем лорду Рамусу чужой ребёнок?
— Я его отец! – рявкнул тот, сверкая на Шера глазами.
— И что с того? – ответил Шер рыком. – Решение не говорить тебе о ребёнке было продиктовано тем, что ты знатный ловелас и перепортил несметное количество мальчиков и мужчин, чтобы сделать карьеру. Это не самый сложный способ пробиться наверх, не так ли Рамус? Тори по своей глупости просил тебя порвать со всеми, чтобы вы могли строить семью, однако, ты отказался. А раз так, зачем тебе знать о ребёнке, которого ты даже не достоин? А мы воспитаем его в строгости, он до совершеннолетия ни одного мужчины в постели не познает! Это я тебе гарантирую! – закончил Шер. Король выслушал тираду Шера со спокойным, даже ленивым выражением лица. Кажется, он ничему не удивлялся и давно решил, что сделает.
— Лорд Рамус, - обратился к Рамусу король Норманд. – Отдайте ребёнка матери.
Я даже ждать не стал, когда Рамус сообразит повернуться ко мне и отдать сына. Я подбежал к нему и забрал Мила. Сразу вернулся на своё место и спрятался за спину Шера. Малыш сразу прекратил кричать и успокоился.
— Я запрещаю вам касаться этой семьи. Ваше недостойное поведение привело к тому, что мальчика теперь замуж выдать не удастся, а вы – неподходящая партия для такой чувствительной натуры как лорд Торренс.
— Но, ваше величество, младенец – мой сын!
— А где это сказано? Когда вы совращали этого ребёнка, о чём вы думали? – король указал на меня. Я даже не смел смотреть королю в глаза.
— Он не был ребёнком, когда пришёл ко мне! – возразил Рамус.
— Это уже не важно, лорд Рамус, – ответил король жёстким тоном. – Вы последний, у кого в постели побывал этот юноша. Вам как альфе должно быть стыдно, что вы взялись за то, за что не в силах ответить.
— Он сам пришёл! – ответил Рамус, видимо пытаясь перевести всю тяжесть вины на меня.
— И что из этого? Он омега! Разве вы не в курсе, что альфе нельзя прикасаться к чужому омеге, даже если тот настойчиво просит?
— В курсе, ваше величество, но этот омега был настолько настойчив, что я не имел сил отказать.
— Это не оправдание, лорд Рамус! – король был не приклонен и, кажется, на нашей стороне. – Он омега и притом чужой! Где были ваши мозги, когда он уговаривал вас? Кто теперь согласится взять его в мужья с таким грузом? Вы парню жизнь и судьбу испортили. А теперь заявляете, что у него ваш сын?
— Я готов на нем жениться! – ответил Рамус, гордо вскинув голову.
— Вы забываетесь, лорд. Я, кажется запретил вам касаться этой семьи вообще и лорда Торренса в частности. Повторюсь, вы – неподходящая партия для него!
— А я подходящая? – неожиданно в зал зашёл принц Габриэль.
— Нет, ты тоже не подходишь! А почему, я вчера тебе объяснял, сын, - отрезал король.
— Но, отец, он понравился мне. Он необычный! Он интересный! И не важно, что он имеет такой груз. Я бы не стал так называть его. Дети – это счастье и надежда на будущее, а не груз, - резюмировал принц.
— Мне он тоже понравился, Габриэль. Что с того? Он уже меченый омега!
— Ну и что?
— Ты соображаешь, что говоришь? Что люди скажут?
— Мне без разницы!
— С каких пор? Обычно ты весьма избирателен в поисках партнёра на ночь. А если он тебе также, как они надоест? Что делать будешь?
— Я готов взять ответственность за лорда Торренса на себя! – возразил принц отцу.
— Знаю я твою ответственность, Габриэль. Дальше твоей спальни она обычно не идёт. Я против! И это моё последнее слово. А теперь скажи мне, где ты был вчера ночью?
— Гулял, - сконфузился принц, тронув рукой закрытый на шее высокий воротник рубашки. Он не ожидал такого вопроса от отца и с опаской посмотрел на Шера. У того было каменное выражение лица. Это убедило принца в том, что, если он сейчас признается, ему конец. При чём, сначала его побьёт отец, а потом прикончит Шер.
— Так хорошо гулял, что приходится скрывать следы страсти? – спросил отец.
— Простите, что вмешиваюсь, ваше величество, - вмешался Рамус. Вот, кто его, заразу за язык тянет? Ни себе, ни людям! -Я случайно наблюдал за принцем. Мне не спалось, и я гулял. Заметил, что принц тайком пробирается к выходу из замка и решил проследить. А то мало ли чего? Вдруг в беду попадёт?
— Продолжайте, лорд Рамус, - разрешил король. – Это интересно!
— Принц пошёл к гостинице, где остановились лорд Шериас с братом. Естественно, его не пустили, но он полез в око, а через некоторое время вышел в дверь, держась за горло.
— Что скажешь на это, сын?
— Мне нечего сказать вам отец, - ответил Габриэль. Он сник и потупил взор. – Это моё дело где и как я провожу ночь.
— Может и так, - король подошёл к сыну и рванул на нём ворот. Увидев следы пальцев на шее сына, король многозначительно посмотрел на Шера.
— Простите, ваше величество, - покаялся Шер с поклоном. – Но, принц залез в комнату как последний вор, что мне оставалось делать? Брат болен, отдыхает, а тут в окно посреди ночи лезут. И закрыть окно я не мог, врач рекомендовал свежий воздух, чтобы Тори быстрее в себя пришёл после такого тяжёлого обморока.
Король, выслушав Шера, смерил взглядом сына. И…хрясть! Принц получил от отца звонкую пощёчину.
— Марш к себе, потом поговорим и разберёмся, кто тебя учил по чужим окнам ночью гулять. Пошёл вон! – принц, держась за щёку, вышел.
— Прошу прощения, лорд Шериас, за поведение собственного сына, - Шер благосклонно поклонился и ответил. – Я тут лорда Рамуса за недостойное поведение ругаю, а собственный сын творит то же самое!
— Бывает, ваше величество! Парень молод и горяч. Иногда такие уроки помогают усвоить правила жизни. Извинения приняты, - король и Шер благосклонно друг другу улыбнулись. Король вернулся на своё место.
— Итак, приходим к окончательному решению. Лорд Рамус, вы ссылаетесь в своё родовое имение в горах. И не смейте показываться мне, пока сам не вызову. Вам ясно?
— Да, ваше величество, - ответил с поклоном Ра.
— Далее, запрет общения с данной семьёй в силе. Если лорд Шериас сообщит мне о том, что вы сделали попытку связаться и тем более затащить в постель лорда Торренс, берегитесь! Ссылкой не отделаетесь! Кроме этого, вы обязаны до совершеннолетия ребёнка платить семье возмещение в размере равном сто тысяч золотых ежегодно. Надо же на что-то содержать и давать образование вашему сыну. В дальнейшем и с сыном вы не имеете права видеться. Вы не достойны этого. Кроме этого, вы должны выплатить компенсацию лорду Шериасу за убийство его охраны и похищение ребёнка. Столько, сколько он скажет. Вы услышали меня?
— Да, ваше величество, - снова с поклоном ответил Ра. Он не смел больше смотреть ни в глаза королю, ни на нас. А наказание для Рамуса очень гуманное. Могло быть и хуже.
— Лорд Шериас, - обратился король к Шеру. – Вы вольны уехать домой, когда сочтёте нужным. Через месяц я жду вас. Управитесь раньше, милости просим. Сообщите мне, если в ближайшее время не придёт компенсация и алименты. А пока занимайтесь братом и сыном.
— Да, ваше величество, - Шер сделал поклон. Я тоже сделал поклон, как смог, держа малыша на руках. А то Шер опять на спину надавит. Его рука всегда прожигает мне спину через одежду. – Вы очень щедры и благосклонны. Благодарю вас!
— Все свободны, - разрешил король и подал разрешающий жест. Никого не пришлось просить дважды. Все трое вышли из зала.
— Я отпишу тебе о сумме компенсации Рамус, - гаркнул Шер Рамусу и увёл меня прочь с младенцем на руках. Он даже ответить Рамусу не дал. Тот тяжко вздохнул и пошёл собираться.
Мы до утра наводили порядок в гостиничном номере. Пришлось платить хозяину за разгром, учинённый нашими «гостями». Шер сказал, что включит эту потраченную сумму в компенсацию для Рамуса. Он вообще каждый потраченный медяк считал и включал в сумму компенсации. Сюда же вошло погребение убитых охранников, затраты на перевязочный материал и антисептик для раненых, лекарство от головной боли для оглушённых слуг. Само похищение сына, Шер тоже оценил весьма недёшево. Мотивировал тем, что потраченные нервы и мои слёзы дорого обойдутся этому ловеласу – неудачнику. И он прав.

Глава 5. Не оставляй меня, Шер!
Наконец, мы были собраны и отправились в путь. Доехали мы без приключений. Дама нам были рады, месяц отсутствия хозяина накопил кучу дел. Шеру пришлось взяться за них на следующий же день после приезда. Меня опять посадили за учёбу. На мой вопрос «Зачем?», я получил не менее лаконичный ответ от брата «Так надо!». Подозреваю, чтобы вернуться к наказаниям, которые Шер так любил. Ему слуг мало что ли? Правда, придворный этикет из программы моего обучения убрали, а вот экономику добавили. Это чтобы я умел домашними делами заниматься без Шера. Должен же я знать, что почём и где можно сэкономить, а где экономить нельзя.
Между учёбой, едой и отдыхом, я занимался Милом. Шер велел его не сильно баловать сладостями и не все желания исполнять, а то получится как со мной. Я же, взялся за свою проверенную тактику. Слабость и ещё раз слабость! В этом моя сила!
Через три с небольшим года, вернулась течка, будь она неладна. Шер, был как раз дома и почувствовав её буквально за час до появления, словно озверел. Наорал на меня за неподобающее поведение за столом и запер в комнате на неделю в качестве наказания. А что я сделал? Да ничего! Во время обеда случайно смахнул со стола вилку. Вот и всё! Кто же знал, что это вопиющее безобразие! Нет, что-то здесь не так! И я быстро понял, что именно. Через полчаса, как меня заперли в моей старой комнате, отлучив от сна в комнате Шера, я потёк! Ну, как потёк? Сильно. У себя в гардеробной комнате, отыскал салфетки на этот случай. Не зря же они там лежат! И боль. Стянуло весь низ живота и ягодицы. Меня стало немного лихорадить. Переодевшись в ночную рубашку до колен, я подложил салфетки и лёг. Через некоторое время Руш принёс мне настойку для обезболивания и капли для снижения силы и срока течки. Если от первого меня тошнило, то от второго просто вырвало! Больше ничем помочь нельзя. Доктор Элтон прописал последнее ещё в виде пилюль. Однако, и они пошли не сразу. После третьей рвоты, пилюли были приняты организмом и начали помогать. Руш говорил мне, что в это же время у Шера гон и он ходит злой и нервный. Поэтому, пока моя течка не пройдёт, его гон тоже не пойдёт на убыль. А по сему, заперт я до конца дней, пока длится течка.
На третий день моих страданий, мне стало легче. Мне позволили увидеться с сыном и немного поиграть с ним. Потом его забрали няня и приставленный слуга. Я мог не беспокоиться по поводу сына. А вот по поводу Шера я начал беспокоиться. Всё чаще и чаще я слышал, как он громил что-нибудь в какой-нибудь комнате. Гон в разгаре. Даже ночью покоя не бывает. Шер слонялся по дому как неприкаянный, иногда подходил к двери моей комнаты и принюхивался. Фыркал и убегал прочь. Это как же его ломало и корёжило? Это пугало меня. Ведь, он мог не выдержать в любой момент и ворваться ко мне. Мне стало его немного жаль, так как ему сейчас сложнее, чем мне. Хотя, по сути, я ничем не защищен от него.
И всё бы ничего. Прошла бы течка, прошёл бы гон у брата. Ан нет! В разгаре весна. Ненавижу это время! И гон или течка здесь не причём. Грозы! Они довольно частое явление в наших местах. Вот, что я ненавижу и панически боюсь больше всего. Если с лошадьми с помощью брата я разобрался ещё прошлой зимой и больше не боюсь, то с грозой всё осталось на своём месте. Опять кричу, мечусь по комнате и прячусь под кровать. Реву и зову Шера. Не идёт. Не может. Не должен. Дверь предательски заперта, и никто не войдёт до утра. Некому прийти. Брат им и это запретил. Иначе он за себя не отвечает и ворваться может. Порвёт меня на раз. Что делать? Поступить так же, как поступил с Рамусом? Это единственный выход. Только вот загвоздка – я заперт! Только окно. Но, там гроза! Несчастье моё, кара моя! Открыть окно, означало впустить грозу в комнату. А куда деваться? Выхода другого нет! Вылезаю из-под кровати, открываю окно. На меня пахнуло влажным ветром. Выглядываю за окно. Высота приличная. Если упаду, разобьюсь. Под окном небольшой парапет. Всего – то пройти по нему два окна, третье окно в комнату Шера. Меня передёрнуло. Но, ведь что-то толкало меня на побег к Рамусу, и я не боялся. Стою, реву, не знаю, что делать! Как решиться? Надо решаться! Блин, что я делаю? Я же упасть могу! Нет, полезу. Не могу больше! Вытер рукавом ночной рубахи слёзы и сопли. Иду к окну и прямо в ночной рубахе и босой залезаю на подоконник. Громыхнуло. Я едва удержался.
— Пожалуйста, пожалуйста, прекрати! Не надо сверкать и греметь! Подожди, я до брата дойду! – молю я грозу. Но, нет, как назло прозвучал ещё один страшный раскат грома и засверкали три молнии одна за другой. Я переждал момент и полез на парапет. Сам весь трясусь, руки и ноги едва слушаются, но я лезу. Тихонько пошёл. Медленно, чтобы не поскользнуться и не упасть. Оторвался от своего подоконника и пошёл. Несколькими короткими шагами прошёл до первого окна. Здесь хоть и теснее немного, но есть за что держаться. Уверенно прошёл мимо этого окна. Снова громыхнуло. Я задержался, вцепившись в подоконник. Я даже сжался весь. Чуть не отпустил спасительный подоконник, но удержался. Как только отгремело, осторожно пошёл дальше. Я уже весь вымок от дождя. Второй пролёт тем же манером, что и первый. Главное, чтобы не громыхнуло снова, и я не испугался. Иначе, держаться будет не за что. Иду дальше. Второе окно. Дал себе небольшую передышку. И во время. Снова раскат грома. Засверкало так, что можно ослепнуть. Хорошо, что я спиной к грозе. Иначе, ослеп бы точно. Прошёл и этот подоконник. Остался последний пролёт. Едва перевожу дух. Страшно. Назад уже нельзя, поздно, а вперёд немного осталось, но там Шер и его гон. Ещё страшнее. Нет, назад не пойду. Хоть и устал уже. Пошёл дальше в том же ритме. Мелкими шажками дошёл до окна Шера. Стучу в окно и отчаянно зову.
— Ше-е-ер! Открой! Ше-е-ер! Пожалуйста, открой! – долго ждать не пришлось. Шер не спал, лежал у себя на постели. Он подбежал к окну и открыл одну створку.
— Тори! С ума сошёл? – гаркнул он. В глазах появилось сильное беспокойство и …страх. За меня!
— Ше-е-ер! – заревел я. Шер перегнулся через подоконник и обхватив меня за пояс, втащил в комнату. Меня трясло. То ли от холода, то ли от страха, то ли от того и другого вместе. Шер обнял меня, мокрого с ног до головы. Прижал к себе и стал успокаивать, поглаживая по телу.
— Чего испугался? Грозы?
— Угу, - шмыгаю носом.
— Всё, всё, не плачь. Успокаивайся. Снимай рубаху, я принесу полотенце и сухую рубашку.
— Угу.
Шер принёс полотенце и вытер меня с головы до ног. Судя по тому, как он задерживал дыхание, прикасаясь ко мне, он сдерживался, чтобы не наделать глупостей. Переодел в свою обычную сухую рубаху и погнал в постель. Рубаха мне была коротка и едва закрывала ягодицы. Нагнись и они обнажаются. Свою ночную он дать не мог, так как я в ней вообще утону. Шер старался не смотреть, чтобы не возбуждаться. Я улёгся на знакомую кровать, и Шер укрыл меня по самые уши.
— Подожди, прикажу принести чаю, чтобы согреть тебя.
— Шер, только не оставляй меня!
— Нет, что ты, глупенький мой. Я только до двери, - он чмокнул меня в лоб и пошёл отдавать распоряжение.
Пока несли чай, Шер прилёг ко мне поверх одеяла. Обнял и прижал к себе.
— Ну, чего ты удумал? Рассказывай, зачем на парапет полез?
— Шер, я боюсь грозу…Сильно боюсь… - я сжался в комок. Шер почувствовал, что я сильно напрягся.
— Не бойся, я с тобой. Тори, ты понимаешь, что это было опасно? Не маленький уже!
— Понимаю, но ничего не мог поделать. Я звал тебя, а ты не шёл. Никто не пришёл. Мне было страшно, и я решил, что лучше по парапету до тебя дойду, раз сам не идёшь. Прости, - я опять сжался в комок. Шер обнял меня крепче.
— Я слышал твои крики, милый. Чуть с ума не сошёл. Но, даже не мог представить, как тебе страшно. Настолько, что ты решился на такой отчаянный и опасный поступок? Прости, что не могу быть рядом. У тебя течка, а у меня гон. Я от одного этого с ума схожу, а когда твои крики услышал, совсем дурно стало. Хотел уже сорваться, чтобы к тебе побежать, а ты сам в окно постучал. Не делай так больше, хорошо?
— Угу. Я звал… - тихо пробормотал, уйдя в себя.
— Я слышал, что звал. Но не мог, нельзя.
— Знаю, что нельзя, Шер. Но, гроза…я…я… - я заныл в подушку.
— Тиш – ш – ш, не плачь! Всё, я рядом. Не плачь. Не рви мне душу, милый, - он поцеловал меня в висок и спросил. – Ну, и что теперь делать будем?
— Мне всё равно, только не оставляй меня…
— Не оставлю. Но, я не знаю, как долго ещё смогу сдерживаться…
— Ну и пусть…
— Не понял?
— Не сдерживайся…Мне надоела боль…Я и к Рамусу бегал, чтобы боль снять…Не думал, что Милд получится…
— Тори, ты понял, что сказал? Это же инцест! Это же неправильно. Сам говорил!
— Говорил и не отказываюсь. Знаешь, а терпеть боль правильно? Другого альфы у меня под рукой нет. Ты всех отвадил. А теперь остался у меня один! Что прикажешь мне делать? Сам мучаешься и меня мучаешь! Не пора ли прекращать?
— Тори, но сцепка, тоже больно.
— Не больнее чем течка.
— Уверен, что хочешь этого?
— Да.
— А если понесёшь очередное яйцо?
— Значит так тому и быть. У Мила будет братик. – сказал я отрешённо, даже обречённо. - А если ты сделаешь всё как надо, то его может и не быть. Я могу ещё принять противозачаточные пилюли. У меня сейчас как раз течка на убыль идёт.
— Нет, ты меня точно когда-нибудь с ума сведёшь! – гаркнул Шер и встал с кровати. Как раз принесли чай. Он пошёл открыть дверь, чтобы принять поднос. Шер забрал поднос у слуги и поставил на стол. - Поднимайся, чай наливаю. Оставайся в постели. Сам принесу, - командовал тихо Шер.
Я сел на кровати, облокотившись о спинку. Шер подал мне чашку с чаем. Я взял её двумя руками. Они ещё не согрелись, поэтому чашка служила хорошей грелкой. Чай был горячим, но не кипяток. Уже успел немного остыть. Шер сел рядом.
— Малыш, подумай хорошенько. Это лестное предложение, однако, сможешь ли ты с этим жить?
— Ты меня не любишь больше? – спросил я, делая глоток чая. Сам смотрю на брата поверх чашки.
— Что за вопрос, Тори? – возмутился он. – Люблю, конечно. Однако, готов ли ты к последствиям?
— Но ведь ты давно сам этого хочешь!
— Хочу, но на то я и альфа, чтобы понимать все последствия данного поступка. Но, мало ли чего я хочу, отвечать за этот поступок мне.
— А какие последствия? Ну, кроме ребёнка?
— Да всякие, - ответил он спокойно. – Инцест вне закона. Я могу потерять не только свободу, но и жизнь.
— А не ты ли говорил, что можешь переделать документы и отказаться от меня как опекун. А потом переоформить свидетельство о рождении. И что там ещё?
— Тори! – глаза Шера слегка увеличились. – Ты подслушивал?
— Нет! – я дёрнулся. Шер не знал, что я весь их разговор с Рамусом тогда слышал. Лицо Шера начало меняться, он сердился. Это становилось опасно. – Просто слышал…
— Нет, ты подслушивал! - нажал Шер на голос, чтобы показать, как уже зол на меня за это. - Я отправил тебя в комнату! Ты не пошёл?
— Как я мог пойти, если тогда решалась моя судьба? Я должен был быть в курсе.
— Не слишком ли ты смел, братец? Я просил меня слушаться, а ты мало того, что не послушался, так ещё и подслушивал?
— Нет, нет, Шер! – испугался я. Ещё немного, и он мне задаст. Мне ведь тогда нельзя было даже спорить с ним. Да и сейчас особо тоже. А тут он делает такое неприятное открытие, как моё подслушивание и ослушание.
— Ладно. Не бойся! Сейчас уже поздно. За это дело я накажу тебя завтра с утра. А сейчас уже поздно. Надо спать.
— Ше-е-ер! – протянул я. Опять пустил слезу. – Тогда выдай меня замуж!
— Всё, сказал! Не реви! Про замуж я подумаю. Давай чашку, укладывайся. Завтра будем думать, что делать. А сейчас при всём желании я не могу тебя взять. Это нечестно с моей стороны. Я всегда был честен с тобой и сейчас буду. Всё, спать!
Шер погасил свет в комнате и прилёг рядом. Я улёгся под одеяло и отвернулся от него. Почему он не сгребает меня к себе? Почему не обнимет? Как раньше. Это из-за течки и его гона? Мерзость! Как же паршиво на душе. Снова с силой громыхнуло, и я сжался под одеялом. Только пискнул от неожиданности. Шер, наконец, соблаговолил меня притянуть к себе и обнять. Наконец, в крепких объятиях брата я уснул. Ночь обещала быть долгой. Сквозь сон я ещё продолжительное время слышал раскаты грома и ощущал всполохи молний. Но, мне не было страшно. Шер был рядом.
Утром мы заспались. Как встали, Шер устроил мне порку с нотацией. Просто поставил на колени перед кроватью и уткнул лицом в простыни. Зад мой был и так оголён. Так что штаны снимать не пришлось. Шер охаживал ремнём по моей многострадальной заднице и приговаривал.
— Это за ослушание, это за подслушивание! – и снова. - Это за ослушание, это за подслушивание!
Короче, влетело мне как следует. Я даже не кричал и не оправдывался. Ни о чем не просил. Просто терпел. Пусть бьёт, лишь бы он не оставлял меня. Потом, он как тогда, сразу усадил меня на колени и начал серьёзный разговор.
— Тори, ты понял, за что был наказан? – я кивнул. – За что?
— За ослушание и за подслушивание, - отвечаю тихо, не глядя на брата.
— Верно. Скажи, вот ты уже большой мальчик. До каких пор я буду вбивать в тебя послушание?
— Не знаю…
— Тори, я просил меня слушаться. Я помню про документы. Однако, не тебе мне это предлагать. Ты в открытую пытаешься влиять на альфу, будучи омегой! Я понял и давно раскусил твою уловку со слабостью. Кто научил тебя?
— Никто, сам, - я не смотрел на него, но Шер кончиками пальцев нажал мне на подбородок и заставил посмотреть в глаза.
— Говори, кто? – рыкнул он.
— Сам… - я посмотрел в его глаза и выдал решимость. Не выдавать же учителя.
— Тогда ты не ошибся, слабость - это то, с помощью чего любой омега крутит альфой как может. Но не в твоём случае. Ты слишком невнимателен, расслабился и выдал себя.
— В чём?
— В непослушании. Пререкаться стал. Если бы ты просчитывал всё верно, то продолжал бы слушаться, но при этом, добивался бы своего. За это и наказан. Больше не хитри. Накажу строже, понял?
— Угу.
— Так, теперь о твоём предложении. Ты твёрдо намерен остаться в этой постели? – он указал на свою кровать. - Или это продиктовано страхом? Если страхом, то будем учиться с ним бороться.
— Нет, решил. Страх всё равно не уйдёт. Он засел глубоко и не отпустит никогда. А из этой постели я не хочу вылезать. Привык к ней. Я не хочу, чтобы ты оставлял меня. А здесь ты меня не оставишь никогда.
— Ясно. По поводу отречения. Этого не стоит делать, так как скоро тебе сто двадцать один год. Ты станешь совершеннолетним, и тогда мы сможем оформить уже брачный договор с тобой как со взрослым. Инцеста не будет, потому, что ты выйдешь из-под опекунства и будешь свободен.
— Но, Шер, по крови ты останешься моим братом.
— Но ведь мы единоутробные. У нас только общая мать. Значит, мы неполноценные братья. При соитии, может произойти оплодотворение, однако, дети могут быть нормальными. Без мутаций, как при полной родственной связи, - поясняет мне Шер как маленькому. – А если мы переоформим и будем как мужья, а не как братья, и того лучше.
— И ты согласен ждать?
— Я давно это жду, Тори. Просто не говорил. Хотел предложить позже, как повзрослеешь. Ты до сих пор ещё большой ребёнок. Всё никак не повзрослеешь. Это несмотря на наличие Милда. Ты у нас бежишь вперёд кареты. Значит, получи предложение сейчас.
— Значит ждем ещё целый год?
— Да.
— Значит, замуж за другого альфу ты выдавать меня не будешь?
— Нет, не буду. А зачем, если ты остаёшься со мной, в этой постели.
— Ладно, - вздохнул я. – Тогда, вопрос на уточнение. Можно?
— Можно. Говори.
— А когда мы станем супругами, ты перестанешь меня «воспитывать»?
— Нет, не перестану.
—То есть, ты…
— Совершенно верно, порол и буду. Ты у меня тяжело обучаешься премудростям наук и жизни. И кроме как через попу, до тебя порой не доходит. Так что, извини, но эту воспитательную меру я оставлю.
— Только её?
— Нет, не только. Угол оставим. И, пожалуй, всё. Этого достаточно. Ты не настолько глуп.
Я обнял его за шею. И захныкал.
— Шер, не надо угол оставлять. Что скажет Мил, если узнает?
— С тобой вместе встанет, Тори. И нечего мне хныкать. Просто сам этого не допускай. А как, знаешь. Давай, я тебя переодену и пошли завтракать.
Шер не отказал себе в удовольствии одеть и обуть меня. Вот, жалуется, что я всё не повзрослею, а сам не даёт мне это делать. А сказать ему об этом, означало навлечь на себя праведный гнев альфы. И так уже наказан. Моё тихое «Я сам!» было отрезано его гулким «Ещё чего придумаешь?». Так что лучше Шера не провоцировать. Во время завтрака, я был паинькой, не дай боже вилку уронить или ещё что на себя опрокинуть. Последствия вполне предсказуемы. Пришлось сдаться и вести себя хорошо в связи с ожиданиями Шера и раскрытием меня. Впрочем, я не я, если сдамся. Слабость, присущую всем омегам я всё же проявлял. Это держало Шера в тонусе.
Прошёл год, мы справили мой совершеннолетний день рождения. Через неделю Шер показал мне документы на отречение от опекунства, проект брачного договора и новое свидетельство о рождении, где указаны мои родители, а не Шер, как опекун. Свадьбу устроили скромную, без лишнего шума. Тут я постарался. Я такую истерику закатил, что не хочу много людей, что Шер сдался. Мне было всё равно, накажет он меня за это или нет. Я добился своего. Были только король и принц с небольшим окружением, Рамус, несколько дальних родственников. Всего человек тридцать. Даже это было для меня много. А Шер хотел, вообще пир горой закатить, человек на двести! Так что, обошлись малой кровью. После церемонии и праздника, у нас была первая брачная ночь.
Шер внёс меня на руках уже в нашу спальню и бережно положил на кровать, стянул с меня брачный костюм. Сам разделся. Я жутко устал, хотел спать, но Шер был полон сил и энергии.
— Ты хотел не вылезать из этой кровати, получи, - промурлыкал мой уже муж.
— Шер, пощади! Давай спать! У нас вся жизнь впереди! – взмолился я.


— Ну уж нет, дорогой. Получи, что заказывал. Держись только!
Шер начал прелюдию. Нежно поцеловал в губы, постепенно углубил. У меня голову снесло от его умопомрачительного поцелуя. О небо! Как же он целуется! Это космос! И почему я от этого отказывался? Нет, я точно теперь буду послушен как никогда прежде, лишь бы иметь возможность быть только зацелованным Шером. Он прошёлся по всем чувствительным точкам на шее и груди. Уже от одного этого я был заведён, сам раздвинул ноги. Но, Шер не спешил. И я никуда не спешил. Сон как рукой сняло. Я стонал и выгибался под ним, как заведённый. Мои соски были нежно и ласково обработаны языком Шера. Он довел меня до экстаза, и я кончил первый раз. Ему этого было мало. Он перевернул меня на живот и поставил на колени. Хотелось сбежать, не дал. Вернул обратно и прошёлся по спине дорожкой нежных поцелуев. В это время массажировал мой мешочек. Я взвыл от одного этого и снова кончил.
— Какой нетерпеливый омега, - промурлыкал Шер мне в ухо и тут же лизнул за ним. Меня передёрнуло. – И ты ещё отказывался? Нет, мальчик мой, я научу тебя послушанию, раз ты такой упёртый.
— Нет, не надо...Шер пощади!
— Надо, милый! Надо, любимый! Я слишком долго этого ждал. Не хочу сдерживаться. Вот, был бы ты раньше послушнее, давно бы уже познал радость секса! А теперь навёрстывать придётся!
— Но, не за одну же ночь, Шер! Я уже два раза кончил!
— Мало! Кто тебе виноват, если ты не слушался! - Шер резко взялся за мой ствол. Он был хоть и небольшой по сравнению с его, но очень чувствительный. Шер водил по нему взад и вперёд, стимулируя выброс семени. Учитывая, что уже два семяизвержения было, процесс затянулся. А я стонал и выгибался, моля прекратить эту сладкую пытку.
Шер был неумолим. Он добился ещё одного выброса семени у меня.
— Вот, хороший мальчик! Сейчас высвободим твой мешочек, тогда легче будет сцепку провести.
— Нет, только не сцепка, только не сегодня! – взмолился я, прогибаясь под руками Шера.
— Чего так?
— Я на пределе.
— Вот и хорошо. Сейчас выведу всё что есть и растяну тебя. Потом и сцепимся. Полежишь, отдохнёшь полчаса, пока я не кончу в тебя.
— Шер, не могу больше...
— Можешь! Ты просто об этом ещё не знаешь! Ты можешь и ещё как!
— - Откуда ты знаешь?
— Ты мой омега, Тори! Мой муж! Как я могу не чувствовать тебя? На тебе уже есть мои феромоны. А сейчас семя добавлю и совсем хорошо будет.
Он собрал мою сперму, растёр на пальцах и применил в качестве смазки для прохода. Надо ли говорить, что растягивал он меня долго и упорно. Его сильный большой член должен был войти в меня спокойно и сцепиться. Он растянул мою дырочку так, что его рука могла войти по самое запястье. Как только он вошёл, я чуть сознание не потерял. В глазах поплыли звёзды. Он начал мерно двигаться, чтобы достать своим членом мою петлю. Я повторил попытки убежать, но это было бесполезно. Шер снова и снова возвращал меня к себе. Даже отшлёпал по голым ягодицам.
— А, ну стой, куда опять пополз! – ругал Шер, охаживая ладонью по моей попе.
— Шер, не могу больше... – снова заныл я.
— Так, неженка моя! Успокойся и терпи! Сказал, не выпущу!
— Сцепляйся уже, - визгнул я.
— Всему своё время, сокровище моё! Ещё немного.
Шер продолжил ритмично двигаться во мне. В определённый момент меня дёрнуло. Член Шера выбросило вперёд, и он сцепился с петлёй. Наконец – то! Я выдохнул. Шер осторожно положил меня на бок и прилёг сам. Он продолжал немного двигаться, чтобы стимулировать свой выброс семени. Этого пришлось ждать. Я стал успокаиваться. Дыхание моё выровнялось. Шер дышал иначе, прерывисто, был сосредоточен, крепко держал меня за живот. Двинуться не давал. Сам в это время контролировал процесс. Через полчаса произошел выброс. Шер ещё сильнее прижал меня к себе и тихо застонал от напряжения. Меня слегка начало лихорадить. Я почувствовал тепло внутри себя. Тепло Шера! Это было приятно. Он ещё некоторое время держал меня прижатым к себе. Ждал, когда сцепка разъединится. Это заняло ещё немного времени. Я стал засыпать, потому, что был вымотан в конец. Шер посмотрел на моё лицо и прошептал.
— Устал?
— Угу! – промычал я обессиленно, по ходу засыпая. Скоро утро.
— Тогда спи. Я выхожу.
Он встал, сходил, обмылся и снова лёг. Утром мы опять заспались. Однако, никому в голову не пришло будить нас. Гости пробыли ещё два дня и постепенно разъехались. Король дал ему полгода побыть дома и просил вернуться на службу.
Надо ли говорить, что Шер зажимал меня по разным углам при любой возможности? Я молчу, каким ураганом он был в постели. К утру обычно, на мне живого места не оставалось, а Шер всё был ненасытен. Через некоторое время, я почувствовал, что у меня резко начало меняться настроение, изменились пристрастия в еде, по утрам стало подташнивать. Шер немедленно вызвал доктора Элтона. Он, осмотрев меня, подтвердил, что я опять беременный. Шер от радости чуть не задушил меня в объятиях и чуть не зацеловал до потери сознания. Так как я был уже опытен в деле вынашивания яиц, мне не пришлось ничего объяснять. На этот раз беременность была не стрессовая. Шер с меня пылинки сдувал. Проявлять слабость он давал мне лишь в той мере, пока мог её терпеть. А я знал меру и не переигрывал. Вообще, я постоянно требовал, чтобы Шер меня зацеловывал. Он никогда не отказывал и целовал так, что я едва мог перевести дух. Напрягаться не давал и когда пришло время перекидываться, позаботился об этом заранее. Ему не пришлось меня бить и ругать. Он простыми уговорами довёл меня до состояния переброса. Лежанка уже было готова. Ему оставалось лишь приносить мне еду, минералы и быть рядом. Правда, иногда я и сам летал с ним на охоту. Так, для разминки, чтобы мышцы не затекали. Я же беременный, а не больной.
Через два месяца появилось ещё одно яйцо. Тоже зеленоватое, как минералы, которыми подкармливал меня Шер. Это яйцо прятать не пришлось. Однако, его тоже поместили в тёплой башне для дозревания. Мы каждый день его проведывали, меняли грелки, разговаривали с ним. В результате такой терапии родился малыш – альфа! Шер был безумно счастлив. Колин, так назвал его Шер, был довольно крупный. Это будет гордость Шера. Доктор Элтон осмотрев младенца подтвердил его альфа – статус и сказал, что развит он по возрасту и сроку. Нормально, одним словом. Никаких отклонений он не нашёл. Так что у нас родился вполне здоровый сын.