Красотка

========== Глава 1 ==========
Вечер тихо расправил свои огромные крылья и укрыл город почти зимним холодом. Днем весеннее солнышко баловало теплом и светом, но ночи напоминали, что еще рано расслабляться и менять зимние пуховики на демисезонные куртки. На потемневший небосвод нехотя вылезла луна и тупо уставилась в окна хрущевской пятиэтажки.
Маленькую шестиметровую кухню тускло освещала лампа, накрытая абажуром из пожелтевшей газеты.   Такими же старыми газетами были накрыты полки и подоконник. Запах еще не просохшей краски разбавлял аромат картошки, которая весело пыхтела в кастрюле на плите.
На полу стояла пятилитровая канистра свежего пива, а на столе, в кругу тарелок с нарезанным бочонками копченым сыром, тонкими ломтиками колбасы и жирной копченой скумбрии, стояли две высокие пивные кружки.
– Помянем покойного, – сказал Ленька, наливая из канистры пенное пиво.
– Хороший был, – вздохнул Андрюха, вытирая мокрые от слез щеки тыльной стороной руки. – Задушили, гады! – он встал, соскреб на рыбу с доски нарезанный лук и, подцепив мизинцем и безымянным пальцем ручку кружки, сделал два жадных глотка.
– Я до сих пор не пойму, – Ленька осушил свою кружку до дна и плеснул в нее еще пива, – вроде раскрутились хорошо. И прибыль была. Почему все пошло прахом?
– Кризис, – Андрюха вытер пенные «усы» и пошел снимать с огня картошку в мундире.
Полтора года маленькая пивоварня приносила небольшую, но стабильную прибыль. У ее хозяев, Андрюхи и Леньки, появились даже мысли расширить производство, но деньги как-то у них   не задерживались. То захотелось купить машину, чтобы добираться на работу, за город, как белые люди. То возникла бешеная идея поехать на море, на пару месяцев. Да и клубы вытягивали из карманов молодых бизнесменов немало хрустящих купюр.
Через полгода доходы снизились, и денег стало хватать только на зарплату трем рабочим и бухгалтеру Шиллерману. Последний предупреждал нерадивых хозяев, что нужно срочно заключать договора на поставку более дешевого сырья, менять поставщиков, искать новые точки сбыта, но в этот момент Ленька подцепил в клубе молодую модельку Кристину и думать головой не мог. У Андрюхи же был период длительного запоя, который начался с разрыва с парикмахершей Светкой, и дела пивоварни отошли даже не на второй план, а на третий.
Еще полгода маленькое предприятие продержалось на твердом нуле. Рабочих уволили, и двум горе-капиталистам пришлось самим варить пенное.  Шиллерман друзей не бросил и продолжал за небольшое вознаграждение составлять отчетность для налоговой.
– Что будем делать? – задал риторический вопрос Андрюха, раздирая большой сочный кусок скумбрии и дуя на разломленную картошку.
– На панель пойдем, – пожал плечами Ленька, отламывая мизинцем кусочек бородинского хлеба. – А чего? Ты будешь работать, а я папкой буду.
– Почему папкой? – удивился Андрюха.
– Ну, как… У проституток есть мамка. А у проститутов по логике – папка, – подмигнул другу Ленька. – Буду с клиентов бабло трясти. Ты парень у нас красивый. От клиентов отбоя не будет.
– Да иди ты… – незло бросил Андрюха, снимая с очередного куска рыбы кожу.
Андрюха не обижался на Леньку за вечные подколы над его внешностью. Судьба свела их еще в школе, усадив за одну парту в пятом классе. Андрюха с матерью как раз перебрались в Самару, из-за чего и пришлось сменить школу. Перед первым уроком Андрюху обступили его новые одноклассники и начали смеяться над маленьким ростом и не совсем обычной внешностью нового ученика.
– А ну-ка, спрятались так, чтоб я вас не нашел, – разогнал толпу крупный рыжий парень и, протянув Андрюхе руку, представился, – Ленька. Со мной за парту садись. А если кто забижать станет, мне скажи.
С тех пор Ленька с Андрюхой стали неразлучны. После школы вместе поступили в колледж пищевых производств, а после его окончания вдвоем пошли в армию.
– Вот скажи мне, в кого ты такой смазливый? – не унимался Ленька, залпом выпивая очередную порцию пива.
– В соседа, – ухмыльнулся Андрюха, протягивая другу свою, тоже опустевшую, кружку.
Это была любимая фраза его отца, который ревновал маму ко всему, что движется. Но особенно к спившемуся художнику Евгению Стрельникову, живущему в соседнем доме, которого сердобольная мама подкармливала пирожками и остатками супа.
Андрюха с детства ненавидел свою внешность. Всю жизнь он был самым мелким. В школе, затем в колледже и в армии он всегда замыкал шеренгу. Его худому телу не помогали ни занятия плаваньем, ни походы в качалку. Но больше всего Андрюха ненавидел свое лицо.  Из-за огромных карих глаз, обрамленных длинными ресницами, красиво изогнутых бровей, тонкого носа и пухлых ярких губ, оно больше напоминало женское. И не просто женское, а смазливое женское лицо.
– Не, – Андрюха отхлебнул из кружки. –  Не сможешь ты с таким именем быть сутенером. Клиенты оборжутся.
Ленька не был в полным смысле Ленькой. Его мама, влюбленная с детства во французского актера, дала своему сыну имя Ален. Как Андрюха ненавидел свою внешность, так и Ален Треухов ненавидел свое имя. С первых дней в школе за ним закрепилась кличка Трехуев, она так и осталась с ним в колледже, а затем перекочевала за ним и в армию. На нее Ленька не обижался, но стоило кому-то назвать его Аленом или Аликом, в глазах рыжего богатыря вспыхивал огонь, и он тут же бросался на обидчика.
– Если без шуток, нужно где-то достать денег, – быстро перевел тему разговора Андрюха.
– Или съебаться куда-нибудь, чтобы Гази с Дика нас не нашли, – нахмурился Ленька, доставая из холодильника бутылку водки.
Взять в долг денег у бравых чеченских парней, было идеей Леньки. Банки наотрез отказали двум самарским парням, приехавшим покорять Москву, в кредите на развитие малого бизнеса. Гази и Дика посочувствовали и заняли ребятам денег с рассрочкой на пять лет, но под достаточно большие проценты.
Пока пивоварня давала прибыль, Ленька с Андрюхой платили чеченцам вовремя. Но когда они сели на мель, чтобы отдать очередную часть долга, им пришлось продать  свой почти новый Фольксваген задарма.
Водка после пива была воспринята молодыми организмами с одобрением. Под нее в ход пошли маринованные огурчики и апельсины. С пропахшей рыбой и пивом кухни ребята перебрались в свою комнату и, разложив на полу простенькую закусь и рюмки, продолжили панихиду по своему неудачному бизнесу.
– Смотри! – Ленька тыкнул пальцем в фото из Инстаграм. – Сучка! Это она поехала на море со своим Гариком!
– Да забей ты на нее, – махнул рукой Андрюха, и его от этого движения повело в сторону. – Недостойна она тебя!
– Но красивая, сука такая! – Ленька вздохнул и заглотил рюмку водки, занюхав ее огурцом, – а сосет как…
– Это аргумент, – кивнул ему Андрюха, расплескивая так и не выпитую водку. – Вот мне тока не понятно. Ты по сосательному рефлексу себе баб выбираешь? Ленка тоже сосала хорошо, поэтому ты с ней встречался. Еще эта… как ее… Ну, в Самаре когда жили.
– Катюха что ли? – тяжело рыгнул в сторону Ленька.
– Какая Катюха? – Андрюха попытался сконцентрировать взгляд на друге.
– Черненькая такая. В магазине работала на углу, – Ленька попытался поднять с пола маленький корнишон, но тот выскользнул из его пальцев и быстро юркнул под комод.
– Она тебе сосала? – удивился Андрюха. – А божилась, что меня любит. Сука!
– Не парься, друг! – Ленька быстро забыл про огурчик и переключился на апельсин. – Все бабы сучки. Главное в жизни что? – он поднял вверх палец, на который был надет неочищенный апельсин. – Правильно, – кивнул он икающему Андрюхе, – главное в жизни – настоящая мужская дружба! Так давай выпьем за нее!
Следующим был тост за мужскую солидарность. И еще один не очень внятный тост от Андрюхи про двух джигитов, который закончился словами:
– Короче, похуй! Выпьем!
Потом они смотрели по старенькому телевизору какой-то музыкальный канал, обсуждая при этом, куда девает Собчак зубы, когда сосет. Затем разговор зашел про современную фэшн-индустрию и про моду вообще.
– Сейчас что мужики, что бабы одеваются. Иной раз смотришь и не поймешь, кто перед тобой, – говорил Ленька, разглядывая очередное бесполое существо на экране. – Помнишь, еще до армии, года четыре назад, мы с девками Евровидение смотрели? Никогда не забуду эту бабу с бородой.
– Это сейчас модно, – пьяно закивал Андрюха. – О! Счас я… Погоди! – с этими словами он тяжело поднялся на ноги и, пошатываясь, ушлепал в соседнюю комнату.
Тем временем на экране король эстрады с придыханием объявил зрителям свою новую песню. С первыми аккордами в дверях комнаты появился Андрюха, в длинном красном платье хозяйки квартиры Алины и в белом всклокоченном парике. Его губы были неровно намазаны красной помадой, а веки – голубыми тенями.
Андрюха немного постоял возле косяка двери, приподняв одну ногу в стоптанном тапке, потом, виляя бедрами в такт песне, вышел на середину комнаты.
– Цвет настроенья синий! Внутри мартини, а в руках бикини! – запел в телеке Киркоров.
Андрюха начал медленно покачиваться, делая руками какие-то змеиные движения.
– Андрюха! Красава! Жги! – громко заржал Ленька и включил на телефоне видеозапись.
Киркоров пел что-то про богиню и про настроение, а Андрюха продолжал танцевать, чуть прикрыв глаза. Как только песня закончилась, он тоже остановился и, упав навзничь на кровать, громко захрапел. Ленька еще несколько минут пьяно тыкал в сенсор телефона мизинцем, а потом, завалившись на бок, последовал примеру друга.

========== Глава 2 ==========
Ленька проснулся от натужного рыгания Андрюхи в туалете и нервно вибрирующего в руке телефона. Недолго повращав глазами, он, наконец, понял, где находится и с трудом сел на полу.
Бросив взгляд на телефон и прочитав на экране имя звонившего, Ленька встал на карачки и медленно пополз в сторону туалета.
– Дрон! Андрюха! – позвал он, открывая дверь, – Гази звонит. Мы на неделю оплату задержали. Чо делать? – говорил он заднице друга, одетой в черные семейные трусы.
– Скажи ему, что тебя дома нет, – Андрюха обернулся и вытер рот рукой.
– Ага, – неуверенно кивнул Ленька. В этот момент телефон последний раз дернулся в его руке и экран погас.
И тут же на кухне ожил телефон Андрюхи, разразившись матерным рэпчиком. Ленька пополз на звук и, взяв со стола серебристый Самсунг, нахмурился.
– Кто такая «Не брить»? – крикнул он в строну.
– Это Дика, – отозвался Андрюха, выходя из туалета.
– А-а-а… тогда понятно, почему «Не брить», – Леньке, наконец, удалось встать на ноги. Он приподнял низ футболки, принюхался, брезгливо скривился и, сняв ее с себя, кинул в стиральную машину. Туда же полетели предварительно проверенные на свежесть брюки и носки, которые Ленька нюхать не решился.
– Не «Не брить», а «Не брать», – Андрюха вошел на кухню, но увидев на столе остатки вчерашнего пиршества, закатил воспаленные красные глаза и, зажав руками рот, кинулся обратно в туалет.
Пока Андрюха тяжело блевал, обнимая белого друга, Ленька решил немного прибраться. Он вытащил из-под раковины  помойное ведро, обтянутое пакетом, и выкинул в него засохшие ошметки рыбы. Шкурки вареной картошки не собирались отлипать от тарелки, как только Ленька ее не тряс. Поэтому он, недолго думая, выбросил их вместе с тарелкой.
К тому моменту, как на кухню вернулся Андрюха, стол был девственно чист. Единственное, на что у Леньки не поднялась рука, так это на две высокие пивные кружки. Они стояли на пустом столе, поблескивая на ярком весеннем солнышке чистыми стеклянными боками. Вытащив из холодильника канистру с остатками пива, Ленька молча наполнил кружки и в несколько жадных глотков осушил свою.
Андрюха тоже присосался к кружке, и только опустошив ее до дна, облегченно выдохнул и, подойдя к раковине, сунул голову под струю прохладной воды.
– Какие на сегодня планы? – спросил Ленька, наливая себе и другу еще пива.
– Ну, можно продолжить красить кухню, – Андрюха скинул со лба непослушный мокрый завиток шоколадных волос.
– Хороший план,  – согласился Ленька. – Ты короче крась,  а я пока еще храпану. Сейчас только телефон на зарядку поставлю и пойду.
Телефон недовольно вздрогнул и экран вспыхнул логотипом LG. Допивая вторую кружку пива, Ленька удалил пять сообщений о пропущенных звонках Гази и Дика, и одну СМС-ку от Кристины, даже не прочитав ее.
– О! А чего это у меня в Ютубе сто сообщений? – удивился Ленька, открывая приложение. – Дрон! Да мы в топе популярных! – радостно сообщил он Андрюхе, крутя перед его носом телефоном, – Несколько тысяч просмотров и море комментариев.
– А что там? – без интереса спросил Андрюха, обдавая телефон Леньки отрыжкой из перегара и лука.
Пока он смотрел видео, его красные опухшие глаза медленно раскрывались, а желваки на скулах перекатывались под кожей.
– Ты совсем охуел? – наконец выдавил из себя Андрюха. – Какого хера ты выложил это в Ютуб?
– Ну ты не объявлял приватный танец, – засмеялся Ленька, отбирая у друга телефон. – Смотри, что пишут: «Телка, что надо! Я б вдул!», «Жги, детка!», «Фигурка отпад!». Вот, еще один чувак пишет: «Красотка, приходи на кастинг в травести-шоу! Вся инфа у меня в личке». Дальше ссыль.
– Удали, – недовольно бросил Андрюха, – меня сейчас от этих пидоров блевать опять потянет.
– Удалю потом, – пообещал Ленька, сладко потягиваясь. Он поднялся с табуретки, почесал яйца и пошлепал босыми ногами в комнату. Через минуту оттуда послышался его богатырский храп.
Оставшись один в кухне, Андрюха бросил тоскливый взгляд на покрашенные зеленой краской стены и, поднявшись, оторвал лист на календаре, который был аккуратно обойден по контуру кистью.
– Черт! Сегодня девятое! – вспомнил он, – Алинка обещалась за деньгами зайти!
Алинка была дальней родственницей его матери. По приезде в Москву ребята поселились в ее квартире, внося ежемесячно символическую плату за одну комнату. Вторая комната была вне доступности, и на ней изначально висел замок, который вчера Андрюха сбил ударом ноги. Еще ребята пообещали хозяйке квартиры сделать в кухне небольшой ремонт и покрасить стены и потолок. Ремонт начали в прошлые выходные, под водочку и хороший закусон. Но дальше покраски стен дело у них не пошло.
Делать ничего не хотелось, и Андрюха на полчаса  завис   «Вконтакте», разглядывая  машины и изучая техники накачивания пресса.
Громкий храп на секунду заглушился дверным звонком. Из комнаты послышалось матерное ворчание, и храп возобновился. Андрюха  на цыпочках подошел к двери и заглянул в глазок. В искаженном овале лестничной клетки стояла длинноносая Алинка, с нереально огромной головой и растрепанным рыжим каре. Она недовольно разглядывая входную дверь маленькими злыми глазами.
– Открывайте! – громко крикнула она, облизав накрашенные яркой помадой губы. – Я знаю, что вы дома!
Андрюха вздохнул и снял с двери короткую цепочку.
Алинка была хрупкой симпатичной девушкой лет двадцати пяти. Изначально отношения с хозяйкой квартиры у ребят были неплохие. Они даже пару раз зависали с ней в клубе. Но когда деньги закончились, и плата за квартиру стала поступать к Алинке нестабильно, она окрысилась на обоих и напомнила им про обещанный ремонт.
– Почему замок сорван? – спросила она, по-хозяйски обходя квартиру.
– Это я вчера, случайно, – буркнул Андрюха, стараясь не дышать в сторону Алинки.
– А почему мое платье и бабушкин парик на полу валяются? – нахмурилась она.
– Это я случайно, – снова повторил Андрюха, поднимая с пола парик и одежду, – я постираю, – добавил он, кидая все на кровать, на которой продолжал храпеть Ленька.
– Не парься, – махнула рукой Алинка, продолжая обход, – я все равно это носить не буду.
В кухне она провела пальчиком по крашеной стене и ненадолго зависла на зеленом отпечатке ноги сорок третьего размера на потолке.
– Это Ленька, – пояснил Андрюха, тоже разглядывая зеленый след.
Если честно, он не знал, каким образом отпечаток Ленькиной ноги оказался на потолке. Последнее, что он помнил с прошлых выходных – это громкий голос Гарри Топора из колонки и танцующего под рэп Леньку.
– Так… – Алинка села на табуретку и брезгливо отодвинула пальцами пивную кружку. – Деньги где?
– Сейчас, – засуетился Андрюха, вспоминая, куда они с Ленькой от себя же спрятали заначку на квартиру.
Жестяная банка из-под чая была пустой. Только на ее дне одиноко позвякивала пятирублевая монета. Андрюха метнулся в коридор и стал нервно шариться по карманам курток и барсеткам. В результате ему удалось наскрести почти девять тысяч. Оставалось найди еще тысячу триста рублей и можно будет со спокойной совестью  выпроводить Алинку из квартиры.
Вспомнив, что за водкой Ленька вчера ходил в спортивном костюме, Андрюха сунулся в стиральную машину и достал из Ленькиных штанов сине-зеленую купюру и горсть монет.
– Вот, – сказал он Алинке, выкладывая на стол помятые бумажки и мелочь. – Тут не хватает сто двадцать пять рублей. Я потом их отдам.
Алина сморщила свою смазливую мордашку и стала походить на старуху-процентщицу из знаменитого произведения Достоевского. По крайней мере, у Андрюхи тут же возникло желание тюкнуть ее чем-нибудь по голове.
– Значит так, – сказала Алинка, поднимаясь и сгребая деньги в маленькую дамскую сумочку. – Быстро доделываете мне ремонт, и чтоб через три дня вас тут не было. Да, и паркурщику своему скажи, чтобы убрал эту дрянь с моего потолка!
С этими словами девушка вышла в коридор и, бросив на прощание злой взгляд на притихшего Андрюху, вышла из квартиры, громко хлопнув входной дверью.

========== Глава 3 ==========
Через три дня, доделав в квартире Алинки ремонт, но оставив на потолке зеленый след Ленькиной ноги, Ленька с Андрюхой осели в загородном летнем домике Шиллермана.
 Днем было вполне терпимо и простого масляного обогревателя вполне хватало для отопления комнаты. Морозными ночами ребятам приходилось надевать на себя полный комплект зимней одежды, найденной в доме, и спать в обнимку на одной кровати под двумя одеялами.
Шиллерман оказался настоящим другом. Он не только поселил друзей на даче, но и регулярно подвозил им продукты и водку.
В очередное субботнее утро на пороге домика появилась тучная фигура бывшего бухгалтера маленькой пивоварни со спортивной сумкой в руках.
– Аркаша! – Ленька поднялся с кровати, скинув с себя худые Андрюхины ноги в шерстяных дамских рейтузах и разных вязаных носках. – Пожрать привез чего? А то мы вчера ужинали морожеными яйцами и старым хлебом.
– Привез, – Аркадий Шиллерман устало плюхнулся на единственный стул в комнате, – поднимай эту спящую красавицу. Мама просила содрать со стен обои и проложить утеплитель. Потом привезут доски, и нужно будет ими обить стены.
– Хитрые вы, евреи, – говорил Ленька, копаясь в спортивной сумке и выкладывая на стол продукты. – Ничего не делаете безвозмездно.
Сдирать обои оказалось непросто. Они были насмерть приклеены к стенам на старые пожелтевшие газеты. Освободились только ближе к вечеру, и довольный работой Шиллерман поставил на стол два пузыря «Столичной».
– Аркаш, вот ты вроде умный, – издалека завел разговор Андрюха, подливая толстому еврейскому парню водки. – Вот скажи, где нам через месяц найти сто кусков?
– Ну, если чисто гипотетически, – задумчиво посмотрел на Андрюху через рюмку водки Аркадий, – можно устроиться на работу в Газпром.
– А у тебя там связи есть? – поинтересовался Андрюха.
–  Если б они у меня были, то я не стал бы вам, идиотам, за пять тысяч рублей отчетность сдавать, – вздохнул Шиллерман.
– А другие варианты? – Андрюха выпил водки и, сморщившись, закусил ее соленым огурцом.
– Есть, – согласился Аркадий и громко рыгнул, – почку можно продать.
Оба с интересом посмотрели на Леньку, который на протяжении всей пьянки тупо смотрел в телефон.
– Вы чего? – насторожился тот и машинально ответил на звонок. – О-о-о! – нарочито весело сказал он и, посмотрев на друзей, чиркнул рукой по шее. – Гази! Здравствуй, дорогой! Конечно, помню. Только с деньгами сейчас напряг. Месяц подождете? Мы отдадим! Ага… Понял… Все, не вопрос, брат! Нет! Все будет, дорогой! Созвонимся!
Он закончил вызов, в один глоток осушил рюмку и тут же налил себе еще.
– Значит, концепция изменилась, – сказал он, поморщившись, – деньги надо отдать через два дня. Дальше начинает тикать счетчик, и за каждый просроченный день еще по десять кусков будем должны. А если не заплатим, то нас поймают и будут по кускам отправлять в родной Саратов. Мамой клянусь! – последнюю фразу он произнес с восточным акцентом.
– Что там насчет почки ты говорил? – обернулся к Аркадию Андрюха.
– Не, ребят… С почкой все серьезнее, чем я думал, – ответил Шиллерман, листая страницы на экране смартфона. – Слушайте: «В ходе послеоперационного периода и реабилитации возможно возникновение неспецифических осложнений, обусловленных анестезией и продолжительной неподвижностью тела пациента. К ним можно отнести: тромбоэмболию легочной артерии, застойную пневмонию, инсульт, инфаркт миокарда, тромбофлебиты». И еще надо пройти много обследований, прежде чем вас возьмут в качестве донора.
– Так, тогда остается последний вариант, – заключил Ленька, – надо слиться из Москвы, и как можно скорее.
– Обратно в Саратов? – вздохнул Андрюха.
– В Саратове нас найдут еще быстрее, – покачал головой Ленька. – Надо в большой город бежать. Например, в Питер.
– И что дальше? – Андрюха без интереса слушал бредовую идею друга, нарезая на тарелку большие куски колбасы.
– Слушайте меня внимательно, – загадочным шепотом произнес Ленька, победно потрясывая в руке телефоном. – Помнишь, Дрон, под тем видео был комент чувака про кастинг в травести-шоу?
– Под каким видео? – заерзал на стуле Аркадий.
– Потом, Аркаш, – недовольно поморщился Андрюха и махнул рукой.
– Так вот… – продолжил Ленька, – я зашел в его профиль и нашел ссылку. Если вкратце,  какой-то питерский миллионер-извращенец устроил отбор в травести-шоу для всех желающих. Кастинги проходят во всех крупных городах России и ближнего зарубежья. После регионального отбора все участники едут в Питер. Там их размещают на какой-то спортивной базе. Проводят разные тренинги, или как там это называется у артистов. Потом начинаются концерты в популярных гей-клубах Питера, где путем зрительского голосования выбираются лучшие. В общем, выигравшие артисты едут в город Ангелов. Главным призом становится годовой контракт с их гей-клубом.
– Погоди, куда везут? – не понял Андрюха.
– В город Ангелов. Лос-Анджелес, – пояснил Аркадий, забирая у Леньки телефон.
– Ты чего предлагаешь? – нахмурился Андрюха. – Идти в логово пидоров, да еще и в женской одежде?
– Я предлагаю реальный план, Дрон, – буркнул Ленька. – Может, ты чего лучше придумаешь?
– Слушай, Андрей, – Шиллерман задумчиво почесал темные вьющиеся волосы на затылке. – А ведь и правда, из тебя баба что надо выходит.
– Ты хоть не подъебывай, – хмыкнул Андрюха.
– А я совершенно серьезно, – ответил Аркадий, – и потом… Чего ты так боишься пидоров? Они ведь тоже люди. И потом, травести не все гомосексуалы. У Зазы Наполи вообще жена есть.
– У кого? – не понял Ленька.
– Неважно, – махнул рукой Шиллерман, – план очень даже неплох.
– И где, по-вашему, мы найдем женскую одежду? – напрягся Андрюха.
– Эм… Я то платье красное и парик с собой прихватил, – неожиданно сознался Ленька и, поймав удивленный взгляд Андрюхи, добавил, – ну, решил, вдруг ты опять напьешься и захочешь потанцевать.
Леньку и Аркадия полностью захватила идея с кастингом на травести-шоу. Весь следующий день они обсуждали детали образов и номера. Андрюха в гордом одиночестве продолжал ремонтные работы, громко стуча молотком по стенам, прибивая утеплитель.
– Вам хорошо говорить, – наконец не выдержал он. – Ты, Аркаш, в этом участвовать не будешь, а к тебе, Лень, никто подойти не решится. А теперь посмотрите на меня…– Андрюха распахнул куртку и развел руки в стороны, – я смазливый дрищ! Да меня тут же кто-нибудь завалит. А я не пидор! Я натурал! Я этих извращенцев на дух не переношу.
– Не ссы, Дрон! – ответил Ленька, хлопая друга по спине. – Скажем, что мы пара. Тогда к тебе никто на пушечный выстрел не подойдет.
Это немного успокоило Андрюху, и он даже стал, хоть и нехотя, принимать участие в обсуждении предстоящего конкурса.

========== Глава 4 ==========
Когда водка закончилась, вся троица уселась на кровати, и Шиллерман открыл на планшете анкету участника.
– Значит так…– он с умным видом поводил пальцем по экрану. – Лень, к тебе вопрос, – кинул он через плечо Андрюхи, который сидел между друзьями и задумчиво гипнотизировал взглядам одинокую оливку на полу.
– Внимательно слушаю, – с готовностью кивнул головой Ленька.
– Имя, фамилия, отчество, – произнес Аркадий.
– Ален Васильевич Треухов, – ответил тот и на всякий случай добавил, – в фамилии смотри не ошибись.
– Так…– продолжил Аркадий, – сценический псевдоним?
– Аленка Мудилова, – хмыкнул Ленька.
– Не пойдет, – покачал головой Аркадий, – псевдоним должен быть звучный. Ну, там… Радиония Газмановна... Альбина Красацина…
Ленька с подозрением прищурил глаза и спросил Шиллермана:
– Откуда такие познания в пидорских погонялах?
– Да я как-то подбивал бабки для одного гей-клубешника, – с деланым равнодушием ответил Аркадий, – потом они меня пригласили на гала-концерт травести-шоу. Ну, сейчас не про это! – Шиллерман стал быстро тыкать пальцем по квертиклавиатуре, – Алина Делония! – объявил он громко.
– Пойдет, – махнул рукой Ленька.
– Так… Рост и вес, – снова зачитал пункты анкеты Аркадий.
– Сто восемьдесят пять. Восемьдесят два, – ответил Ленька.
– Вес большой, – покачал головой Аркадий.
– Ты мышечную массу с жиром-то не путай, – насупился Ленька. – Дальше давай!
– Вот интересный вопрос: пол, – прочитал Шиллерман, – ну, это понятно. Теперь амплуа давай.
– А какие варианты? – поинтересовался Ленька.
– Танцовщица, певица, танцовщица на пилоне, стриптизерша, престижи…престижидижи.. Короче фокусы умеешь показывать?
 Ленька молча вытянул руку с плотно сжатыми пальцами и оттопыренным большим. «Оторвав» палец, он «приделал» его обратно, смачно плюнув в кулак, и довольно заржал.
 – Очень смешно,  поморщился Шиллерман. – Тогда ставим «артистка разговорного жанра»!
– Пойдет! – согласился Ленька. – Попиздеть я люблю. Могу еще частушки спеть.
– С тобой все ясно, – отмахнулся от него Аркадий. – Теперь давай с тобой, Андрюх.
– Хм… – коротко кивнул тот и поднял абсолютно пьяные глаза на Аркадия.
– Так… понятно. Первое я и сам знаю. Значит: Андрей Александрович Хвастов. Рост… – Шиллерман бросил оценивающий взгляд на тяжело икающего Андрюху. – Сто шестьдесят пять… Не… Сто шестьдесят шесть. Вес… Пятьдесят пять. Пол…Ну, тут понятно. Амплуа тоже понятно. Сценический псевдоним…
– Андриналина Раш, – предложил Ленька.
– Хм… – снова кивнул Андрюха, крутя головой то в сторону Аркадия, то в сторону Леньки.
– Не-е-е…– замотал головой Шиллерман, – слишком грубо.
– Андриана Челентана, – снова предложил Ленька.
– Не. Послушай… Как тебе объяснить, – Шиллерман засунул пухлые пальцы в черную вьющуюся гриву на голове. – Вот если на тебя посмотреть, то ты как раз Делония. Здоровая такая, рыжая Делония. А Андрюха маленький и хрупкий. И имя должно соответствовать.
– Хм… – возмущенно хмыкнул Андрюха, но в этот момент его глаза закатились, он навзничь завалился на кровать и захрапел.
– Слабак! – засмеялся Ленька.
– Он просто водку пивом горячим запил. Помнишь, мы бутылку возле обогревателя оставили, – Аркадий заботливо накрыл верхнюю часть Андрюхи одеялом. – А он из нее хлебнул. Погоди-ка! – Шиллерман хлопнул себя по лбу. Хорячее пиво! Хотбир! Андрюха… Одри! Одри Хотбир! – и его палец быстро запрыгал по планшету.
С костюмом Андрюхи, вернее Одри Хотбир, проблем не было. Платье сидело на нем просто замечательно, парик решено было накрутить на термо-бигуди матери Аркадия, тети Симы, чтобы привести его в божеский вид. С обувью помогла сестра тети Симы, тетя Роза: на даче нашлись теткины серебристые босоножки на каблуке, как раз сорок первого размера.
– Чего-то не то, – задумчиво произнес Аркадий, глядя на Андрюху. Тот стоял посреди залитой теплым дневным солнцем комнаты в красном платье, парике с бигуди и в босоножках, надетых на синие мужские носки. На ногах Андрюхи пузырились коленками черные спортивки.
– Не хватает колготов, – ответил Ленька, стоя перед Андрюхой и подперев кулаком подбородок.
– Я не одену колготы, – замотал париком Андрюха.
– Еще как оденешь! – уверенно сказал Аркадий. – Ты еще и ноги будешь брить!
Ленька громко заржал, но его смех прекратился, когда Аркадий протянул ему синее платье тети Розы и лифчик шестого размера.
Остальные аксессуары, в виде элегантных синих туфель сорок третьего размера, двух пар телесных колгот и черного парика из блестящих волос с жопы Чебурашки, Аркадий привез через три дня и тут же отправил обоих друзей топить баню.
– Помоетесь и ноги побрейте, – напутствовал Шиллерман Андрюху и Леньку, вручая им  пену для бритья и пачку розовых одноразовых станков Bic.
Ленька выскочил из натопленной парилки и, плюхнувшись на старый диванчик в предбаннике, с удовольствием отхлебнул холодного пива из чашки.
– Хорошо-о-о…– протянул он, глядя, как Андрюха бреет левую ногу.
Тот стоял возле скамейки и, изящно поставив ногу на сиденье, аккуратно водил по ней станком. Ленька безразлично окинул взглядом стройное тело друга, на минуту зависнув на его ноге.
Ее можно было бы назвать стройной и женской, если бы она не заканчивалась ластой сорок первого размера. В принципе, кроме ног, брить Андрюхе было и нечего. Даже его маленькая худая задница была похожа на голову новорожденного, с легким,  едва заметным пушком.
Леха встал с дивана, взял в руки пену для бритья и розовый станок, почесал крепкую волосатую задницу и, усевшись обратно, нанес пену на ногу. Буквально через две минуты в бане раздался отборный мат.
– Ебал я это все в жопу! Пидоры гнойные! Суки ебучие. Бля!
– Ты чего, Лень? – Андрюха смыл остатки пены с побритой ноги и удивленно посмотрел на друга.
– Я порезался, – ответил Ленька, медленно зеленея. – Счас в обморок бухнусь…– сказал он еще тише, закатывая глаза.
По выбритой полоске на ноге текла тонкая красная струйка, расплываясь по краям в пене.
– Спокойно! Дыши! – скомандовал Андрюха,  плеская из ковша в лицо друга холодной водой.
Эту удивительную аномалию Ленькиного организма Андрюха знал с детства. Поскольку оба были изгоями, в школе им частенько приходилось драться. Врагов у друзей имелось много, как среди одноклассников, так и среди уличной шпаны.
Ленька любил помахать кулаками по делу и без дела. Вид чужой крови не вызывал у него никаких эмоций. Но стоило появиться хоть капельке крови на кончике собственного пальца при взятии анализа в поликлинике, Ленька тут же бухался в обморок.
 – Все хорошо, – говорил Андрюха, смывая с ноги друга кровь, – ты просто болячку срезал.
Он уселся возле Леньки на полу, снова нанес пену на ногу и начал аккуратно брить ее розовым женским станком.
Ленька откинул голову на спинку дивана и блаженно закрыл глаза. Ощущения, когда кто-то бреет твою ногу, оказались приятными и даже какими-то возбуждающими. Ленька чуть приоткрыл один глаз и скосил взгляд на спину друга и на его расплющенную по полу белую задницу.
– Ты чего? – Андрюха повернулся и недовольно посмотрел на Леньку.
– Да забавно просто, – Ленька быстро отвел глаза от Андрюхиной спины. – Мой лучший друг бреет мне ноги, чтобы я мог хорошо смотреться в женских колготах!
– Если ты скажешь кому, что я тебе ноги брил… – Андрюха нахмурился.
– Не ссы, Одри, – засмеялся Ленька. – Ты скоро еще и лифчик мне застегивать будешь!

========== Глава 5 ==========
В назначенный день к маленькому летнему домику  подъехал старый Логан и, немного побуксовав на замерзшей дороге, остановился возле ворот.
Из дверей дома торжественно вышел Ленька, как невесту, держа на руках два отглаженных платья. Вслед за ним, тихо матерясь и почесывая побритые ноги, шел Андрюха с большой спортивной сумкой.
– Вы уже водки, что ли, накатили, суки? – недовольно бросил Шиллерман, заводя машину.
– Это для настроения, – весело ответил ему Ленька, усаживаясь на заднее сидение.
На Андрюху водка вообще не подействовала. Он нервничал и всю дорогу с тоской смотрел в окно. Сначала тянулся скучный весенний пейзаж, с грязными горками снега вдоль дороги и голыми серыми деревьями. Потом пошли небольшие деревни и, наконец, машина въехала в город.
Поплутав по узким улицам центра и обматерив тупой навигатор, Шиллерман с третьего захода нашел нужный клуб. Небольшая лестница, ведущая в полуподвальное помещение, была украшена неоновой вывеской, на которой ярко светились три цифры. Друзья молча вышли из машины и, не сговариваясь, закурили возле входа в клуб.
– Сейчас мы, как настоящие разведчики, войдем на вражескую территорию, – грустно вздохнул Андрюха.
– Не сгущай краски, – похлопал его по спине Шиллерман, – они тоже люди. Просто они немного другие.
– Ага, – заржал Ленька. – Они просто любят жахаться в жопы.
– Хуже, – хмуро добавил Андрюха, бросая бычок на асфальт и растирая его ногой. – Они будут рассматривать твою задницу в качестве предмета для жаханья.
– Ладно, парни! – закончил неприятный разговор Шиллерман. – Пора…
В полутемном коридоре клуба друзей встретил высокий мужчина, в пышном белом парике и коротком японском халатике.
– Мальчики, вы участники или группа поддержки? – спросил он гнусавым голосом и улыбнулся накрашенными розовым блеском губами.
– Господи…– тихо прошептал Андрюха и закатил глаза.
– Слышь, братан, – совершенно спокойно отреагировал Ленька, – где тут регистрируют участников?
– Ой, солнце… –   кокетливо заморгал «братан», – прям захотелось посмотреть на тебя в образе.
– Увидишь еще! – подмигнул ему Ленька и пошел в сторону, куда указал ему рукой странный мужик.
За   столом в небольшом холле клуба сидел опрятного вида мужичок с крашеными черными волосами и в небольших круглых очках. Он походил на поправившегося и постаревшего Гарри Поттера. Казалось, что сейчас он сунет руку под стол и достает оттуда свою волшебную палочку.
– Вы на регистрацию? – спросил он Леньку, улыбаясь ему всеми тридцатью тремя зубами.
– Да, – ответил ему тот. – Ты там посмотри в бумажках своих. Ален Васильевич Треухов.
– Ой, детка, – улыбнулся ему Поттер, – зачем бумажки? У меня все участники занесены в компьютер. Итак…–   очкарик открыл небольшой ноутбук и снова бросил сальный взгляд на Леньку, – ваше имя.
– Я ж сказал, – начал злиться Ленька, – Ален…
– Я говорю о сценическом имени, – таинственным голосом сказал Поттер и, как фокусник, сделал в воздухе пасс руками.
– Ищи Алину Делонию, – совершенно серьезно ответил ему Ленька.
– А малышка, стало быть, Одри Хотбир? – догадался очкарик.
– Да какая я тебе ма… – полез на Поттера грудью Андрюха, но Ленька вовремя перехватил его.
– Все верно. Это мы, – сказал он, – куда шмотье-то нести?
– Эм… а этот очаровательный пухляшка у нас кто? – подмигнул Шиллерману Поттер.
– Я этот…– задумчиво протянул Шиллеман.
– Он наш импресарио, – нашелся Ленька и толкнул  Аркадия в бок локтем.
– Ваша гримерка прямо и направо. Столик номер шестнадцать, – кивнул друзьям Поттер. – А вы пока можете пройти в зал для гостей, – любезно улыбнулся очкарик Шиллерману.
Найдя нужную дверь, ребята оказались в большом помещении, по периметру которого шли столики, напротив них висели зеркала. В дальнем углу стояла стойка с развешанными платьями.
В гримерной находилось еще несколько особей неопределенного пола. За одним столиком расположился парень в коротком зеленом платье и сеточкой для волос на голове. Он, широко открыв рот, рисовал на своем лице тонкие линии бровей. На противоположной стороне сидел крупный мужик в белом перламутровом топике и пышной розовой пачке. На его ногах красовались пуанты сорок третьего размера, а на голове – белый парик с пучком и диадема.
Возле стойки с платьями стояло нечто в длинном красном платье в пол и черном блестящем парике. Еще за одним столиком сидела вполне симпатичная блондинка, в строгом костюме и головном уборе, похожем на шапочку стюардессы.
Ребята сели на стулья возле столика с табличкой «Шестнадцать» и с грустью уставились в зеркало.
– Лень, а чем мы морды мазать будем? – прервал молчание Андрюха.
– Вы бы сначала оделись, – сказал им парень в сеточке на волосах, манерно закатив глаза.
– Какая разница, – махнул ему рукой Ленька.
– Девочка моя-а-а…– сказала томным басом «блондинка». – Ты весь мэйк смажешь, пока будешь одеваться.
Решив, что это довод вполне логичный, друзья быстро юркнули за небольшую ширму и стали переодеваться в платья.
– Госпади-и-и… – гнусаво протянуло нечто в вечернем платье. – Кто сейчас вообще носит колготки? Вы из какого села приехали?
– Мы из Саратова, – кивнул из-за ширмы Ленька. – А чего на ноги вместо колгот-то?
– Госпади-и-и…– снова протянуло нечто и, элегантно приподняв рукой подол платья, продемонстрировало парням стройные ножки в чулках.
– Дианочка, не будь сучкой, – снова пробасила блондинка. – Ты что, не видишь, девочки не профессионалки. Им помочь надо. У тебя же точно еще пара чулок найдется.
– Допустим, – Дианочка поправила рукой черный парик и, тряхнув волосами, продефилировала к своему столику, лихо повиливая круглым задом. Недолго порывшись в дамской сумке, висящей на спинке стула, она достала из нее две упаковки чулок и, вернувшись, перекинула руку с пакетиками через ширму, – от сердца отрываю. Пользуйтесь, пока я добрая.
Чулки оказалось одевать легче, чем колготки. Правда, ощущение голой задницы под юбками платьев показалось ребятам не очень приятным. Осторожно выйдя из-за ширмы, они снова уселись на свои стулья и, достав из спортивной сумки парики, нацепили их на головы.
– Пф… – фыркнул парень с сеткой на голове, – клоуны из Саратовской филармонии пожаловали.
– Муля, – строго глянула в сторону парня блондинка, – ты сама-то давно из своего Пердодрищенска приехала? Не помнишь, какая пришла в клуб?
– Ой, вот счас не надо, Златка! – сделал недовольное лицо Муля и вытянул губы уточкой. – Опять будешь мне тыкать, что из грязи меня вытащила?
– Девочки, хватит собачиться! – тенорком взвизгнул мужик в пачке. – Дайте лучше кто-нибудь лак для волос.
– Кирочка, а ты свой что, на лысину перевела? Чтобы парик приклеить? – ответила ему Диана, протягивая большой флакон с лаком.
– Смешно, – скривил накрашенное лицо мужик, но лак взял.
– Девочка моя-а-а… – шепотом сказала Андрюхе блондинка, – послушай меня, дорогая. Блонд – это не твое, - она сморщила носик и покрутила перед ним указательным пальцем. – Ты прирожденная брюнетка. И с мэйком не переборщи.
– Эм-м-м… – промычал Андрюха, потом, собравшись с мыслями, выдал, – слушай, а где вы берете ну… это… штукатурку на лицо?
– Ой, я счас трусики намочу! – тонко засмеялся Муля, прикрывая рот рукой.
– Так… – блондинка повернулась к ребятам лицом, – я дам вам свою косметичку. И… париками поменяйтесь!
– Мать Тереза…– парень в сетке закатил один накрашенный глаз.
Косметичкой оказался небольшой чемоданчик с тремя полочками внутри. На них стояли какие-то скляночки, лежали карандаши и куча всяких футляров.
– Ну, чо… – сказал Ленька, беря в руки первый попавшийся карандаш, – давай, я крашу тебя, а ты меня.
– Давай, – вздохнул Андрюха и  подвинулся ближе к Леньке.
Увидев в руках друга карандаш, который тот держал как отвертку, Андрюха сильно зажмурил глаза и сморщился.  Рука Леньки сильно дрожала, пока он рисовал стрелки на глазах друга. В итоге, вместо стрелок вышли жирные пунктирные линии.
– Госпади-и-и… – снова вздохнула Диана, – ты половину гошевского карандаша на глаза перевела.
– Ты это… – пробормотал Андрюха, поворачиваясь к блондинке, – перед Гошей этим извинись. Он не нарочно.
– Девочка моя, – вздохнула блондинка, – да черт с ним, с этим Гошей. Давай-ка, садись ко мне ближе. Сейчас Злата из тебя конфетку сделает. – И, обернувшись к Диане, добавила:
– Диана, детка! Займись нашей рыженькой. Думаю, ты справишься!

========== Глава 6 ==========
Обстановка сильно напрягала обоих друзей. Ленька старался не поворачиваться ко всем обитателям гримерки задом, видимо, помня предостережения Андрюхи. Последний каждый раз сжимал кулаки, слыша  обращенное к нему «девочка моя…», но, помня цель их пребывания на кастинге,  держал себя в руках.
Брюнетка в длинном платье, которую все называли Дианой, с неохотой взялась красить гладко выбритое Ленькино лицо. Она ходила вокруг него, мягко покачивая бедрами, и, сделав штрих карандашом или кисточкой, надолго застывала, подперев подбородок рукой, как настоящий художник.
Блондинку звали Злата Власка. Несмотря на ее доброжелательность и желание помочь новичкам, Андрюха с трудом выдерживал нежные прикосновения ее руки к лицу во время нанесения мэйка. Он морщился, вздрагивал и крепко закрывал глаза. И это было не из-за боязни того, что Злата попадет ему карандашом в глаз. От самого факта, что его красит мужик, переодетый в женщину, Андрюха чувствовал, как на его голове, под париком, поднимаются дыбом волосы.
– Вот и все, – сказала Злата, отходя в сторону и любуясь своей работой. – Посмотрите только, какая красотка!
Андрюха развернулся к зеркалу и остолбенел. На него смотрела настоящая женщина-вамп, с тонкими длинным стрелками на глазах и ярко-красным ртом. Незнакомка была явно старше самого Андрюхи. Эти огромные карие глаза и красивый изгиб широких бровей делали ее взгляд очень соблазнительным, а рот, чуть приоткрытый от удивления, еще и сексуальной.
– Екарный бабай… – томно вздохнула красотка. – Это реально я?
– Сейчас еще паричок причешем, – суетилась возле Андрюхи Злата, держа в руках расческу и флакон с лаком, – и можно на сцену.
– Дура ты, Залатка, – зло зыркнула глазами Муля, поправляя на голове короткий черный парик. – Она твой конкурент, между прочим.
Злата кинула осуждающий взгляд в сторону Мули и, фыркнув, скривила недовольное лицо.
– У меня тоже все готово, – объявила Диана, складывая в сумку карандаши и тени.
Резким движением она развернула к окружающим стул, на котором сидел Ленька, и победно задрала подбородок.
– Ебать конем…– прошептал Андрюха, глядя на друга.
– Ебаный в рот…– отозвался Ленька, глядя на Андрюху.
– Девочки, не выражайтесь, – толстяк в пачке, которого все называли Кирой, поднялся со стула и, встав в третью позицию, сделал изящный поворот вокруг себя. – Я готова покорять публику, – сказал мужик и, взмахнув руками, побежал в сторону выхода, мелко цокая пуантами по полу.
Как только розовая пачка исчезла в дверях, на пороге гримерки показалась тучная фигура Шиллермана. Он стал крутить головой, пытаясь отыскать среди накрашенных и напомаженных мужиков в ярком оперении платьев, своих друзей.
– Аркашка! – обрадовался Ленька, увидев в гримерке знакомое лицо. –  Мы тут, – и он помахал рукой Шиллерману.
– Ленька? – Аркадий в недоумении уставился на крупную блондинку в синем платье и с ярким макияжем на лице.
– Ага, – кивнул тот ему, – а вон та телка – Андрюха, – нервно заржал Ленька.
– Ничего не говори… – Андрюха поднялся со стула и резанул рукой воздух.
– Какой милый тюша-плюша, – оживилась Диана, проходя мимо Шиллермана и проводя ручкой по его небитому подбородку.
– Дианка, успокойся уже, – остановила ее Злата, подходя к Андрюхе и в очередной раз поправляя никому, кроме нее, не заметный изъян парика.
– Если сама с мужиками в завязке, нечего другим мешать! – фыркнула Муля и снова отвернулась к зеркалу.
– Не удивляйтесь, – улыбнулась Злата Шиллерману. – Дианочка у нас немного озабоченная. А Муля кичится тем, что попой на нужный член приземлилась. Меня, кстати, Златой   зовут, – она протянула Аркадию ручку, как для поцелуя. Тот по инерции поднес ее к губам, но потом одумался и несильно потряс ее в воздухе.
– Аркаш, мне бы водки, – Андрюха подошел к другу и с надеждой посмотрел ему в глаза.
– Сейчас организуем, – быстро завиляла задком к своей сумке Диана.
Она вынула оттуда бутылку водки и упаковку одноразовых стопочек. Муля, сразу забыв все прежние обиды, достала пакетик с очищенным апельсином и нарезанным дольками яблоком.
– Ну что, девочки? – Злата взяла в руки рюмку с водкой и подняла ее, – накатим за победу! – И, резко выдохнув, выпила, закусив водку куском апельсина.
– Конкурсантки готовы? – в комнату вошел высокий, абсолютно лысый мужчина. Его глаза были густо намазаны блестящими зелеными тенями, а на шею, поверх строгого пиджака, было накинуто пестрое боа.   
– Шурочка, давай, выпей с нами по-быстрому, – Злата поднесла лысому мужику рюмку с водкой и ломтик яблока. Тот не отказался и, громко выдохнув, заглотил водку, отодвинув рукой предложенную закуску.
– Давайте на сцену, кошечки мои, – гнусаво протянул Шурочка и удалился за дверь, окинув сальным взглядом Шиллермана.
С трудом преодолев лестницу, спотыкаясь и подворачивая ноги, обутые в босоножки на каблуках, друзья оказались в небольшом зале. Центр зала, где был установлен блестящий шест, с разных сторон освещался лучами юпитеров, а напротив «сцены», на мягких стульях сидели члены жюри: знакомый уже Гарри Поттер, лысый Шурочка, крепкий седой мужчина южной внешности, женщина в строгом мужском костюме с ежиком на голове и достаточно известный стилист со своим длинноволосым другом.
– Илларион Геворгиевич, – по-собачьи заглянул в глаза седому мужчине Гарри Поттер, – можем начинать?
Тот кивнул головой и, скрестив руки на груди, закинул ногу на ногу. Гарри Поттер вышел на импровизированную сцену и,  театрально   поклонившись членам жюри, зрителям, стоящим у стены, и конкурсантам, расположившимся за его спиной, громко сказал:
– Дамы и господа! Рад приветствовать вас на кастинге! Очень надеюсь, что наши сегодняшние конкурсанты не заставят скучать наше уважаемое жюри, а также Иллариона Геворгиевича, нашего уважаемого спонсора и, собственно говоря, инициатора данного конкурса. – Он поклонился седому мужчине, и тот, слегка улыбнувшись, махнул ему рукой. – Итак… начнем московский кастинг. С вами весь вечер буду я, член комиссии и организатор, Ренат Мальцев, – Поттер снова поклонился.
Конкурсантов увели со сцены, и они расположились в соседнем помещении, которое оказалось небольшим баром.
Пока в зале шли выступления первых участников, Андрюха сидел за барной стойкой и нервно смолил очередную сигарету.
– Ты чего, Дрон? – спросил его Ленька, подсаживаясь рядом и отбирая сигарету.
– Господи, – вздрогнул Андрюха, бросив взгляд на Леньку, – у тебя вид такой... Помнишь, мы смотрели фильм про дикий Запад, и там была хозяйка борделя…
– Не продолжай! – вытянул вперед руку Ленька. – А ты похож на эту… Из Кролика Роджера. Только у той сиськи были и волосы светлые.
– Зачем мы тут, Лень? – вздохнул Андрюха и подвинул к себе чашку с кофе, любезно налитую ему смазливым барменом.
– Как зачем? – Ленька приподнял нарисованные на лбу брови, – Чтобы поехать в Лос-Анджелес. Пожить, как люди нормальные живут. Бабла заработать. Ну и от братьев наших чеченских сховаться.
– Ты посмотри! – Андрюха сделал полукруг рукой, – они все профессионалы! У нас с тобой шансов нет.
– Ошибаешься, девочка моя, – рядом на стул мягко приземлилась Злата. – Надо любить себя и никогда в себе не сомневаться! Ну-ка…– Злата выпрямила спину и положила руку себе на солнечное сплетение, – глубоко вдохни и скажи: «Я самая красивая, самая сексуальная и самая талантливая!»
– Я самая… – начал было Андрюха, но слова застряли у него в горле.
– Ну…– Злата взяла его руку и положила ее Андрюхе на грудь, – давай же!
– Я самый красивый, – выдохнул Андрюха, –  и самый талантливый!
– Хорошо! – кивнула Злата. – А теперь более уверенно!
– Я самый красивый и талантливый! – громче произнес Андрюха.
– Еще! – подбодрила его Злата.
– На сцену приглашается Одри Хотбир, – послышался из зала голос Поттера.
– Я самая красивая, самая сексуальная и самая талантливая! – сказал Андрюха и, встав со стула, пошел в сторону зала, мягко повиливая задом.

========== Глава 7 ==========
Ленька метнулся следом, растолкав расфуфыренных травести и пару лесби в смокингах. Он встал прямо на входе в зал и, когда Андрюха оказался на середине сцены, поднял руки вверх, сцепил их замком и потряс в воздухе.
– Итак…– Поттер взял Андрюху за руку и подвел ближе к жюри. – Это наша новенькая. Малышка Одри, – представил он Андрюху.
– Скажи мне, детка, что ты умеешь? – спросил ее лысый Шурик, поправляя на шее боа.
– Я танцую немного, – ответил Андрюха, опустив глаза, и вдруг, к удивлению Леньки, метко стрельнул ими в сторону грузинского мецената.
– Очень интересно, – расплылся в улыбке Гарри. – Что ж… Давайте посмотрим, что нам покажет наша Одри, – он снова взял Андрюху за руку и, отведя его на середину сцены, вернулся к жюри.
Музыку, под которую будет проходить выступление, оговорили еще при регистрации. Поэтому саундтрек к фильму «Красотка» не был для Леньки сюрпризом.
Андрюха ушел вглубь сцены, в темноту, и, как только заиграла музыка, резво вышел на середину, уперев руку в бедро и виляя задом. Его движения были похожи на какой-то танец, который Ленька мельком видел по телеку. Он пытался вспомнить, как называл его Андрюха, но движения друга на сцене отвлекали его, и кроме самбуки и рубина, Ленька так ничего и не вспомнил.
А тем временем Андрюха разошелся не на шутку. Он жеманно выкидывал вперед руки и бросал в зал томные взгляды. Его задница крутилась так, будто внутри нее был небольшой, но вполне себе рабочий моторчик. А когда певец из динамика  выдал раскатистое «Р-р-р…», Андрюха чуть нагнулся вперед, отклячив попу, и по-кошачьи заиграл пальцами вытянутой руки.
– И с этим пидором я сплю в одной кровати! – не удержался Ленька. Но вместо осуждения  он услышал одобрительный свист и поймал несколько завистливых взглядов.
– Молодец  девочка! – шепнула ему на ухо Злата, стоящая рядом. – Все правильно делает. Настоящая артистка!
– Да он глазки Иллариону строит! – пискнула Кира Найтлевна. – Ой, и выцарапает ей Мулька зенки-то эти!
– Побеждает сильнейший, – подмигнула Кире Злата и радостно захлопала в ладоши.
Андрюха сделал глубокий реверанс жюри и зрителям и, подарив всем на прощание воздушный поцелуй, выбежал из зала.
– Ну как? – спросил он у Леньки.
– Не подходи ко мне, – Ленька отстранился от друга.
– Лень, ты чего? – не понял Андрюха, закидывая на перекладину стула ногу и поправляя спустившийся чулок.
– Где ты так научился танцевать? Ты хоть понимаешь, что эта картина теперь у меня будет всегда стоять перед глазами, – ответил Ленька, брезгливо сморщив лицо.
– Все так плохо? – Андрюха вздохнул и опустил голову.
– Ты была прекрасна, девочка моя! – подлетела к нему Злата. – Сделала все как нужно. Ты была сексуальна и в меру развратна. И танцевала ты просто потрясающе!
– Значит не зря меня мамка в райцентр на танцы до пятого класса возила, – облегченно вздохнул Андрюха.
– Ты танцами занимался? – заржал Ленька. – А почему мне не говорил?
– Вот поэтому и не говорил, – нахмурился Андрюха, – чтоб ты меня не засмеял насмерть.
– На сцену приглашается Злата Власка, – объявил Поттер и сделал приглашающий жест рукой.
– Сейчас вы посмотрите выступление настоящей профессионалки! – шепнула друзьям Кира и восхищенно всплеснула руками.
Видимо, Злата была уже знакома и зрителям, и жюри, поэтому Поттер не стал утруждать себя и присутствующих лишней болтовней. Злата вышла на середину сцены. Свет погас, и прожектор высветил только ее стройную фигуру. Заиграли валторны, и вибрирующий голос певицы запел:
– Non! Rien de rien…
Non! Je ne regrette rien
Ni le bien qu’on m’a fait
Ni le mal tout ca m’est bien egal!
– Эдит Пиаф, – вздохнула Кира.
Ленька и Андрюха никогда не слышали эту песню, и имя певицы им было незнакомо, но то, как вела себя на сцене Злата, их впечатлило. Конечно, песню пела не она, а та самая Пиаф, но создавалась полная иллюзия того, что голос идет именно из Златы. Ее плавные движения, взгляд, наполненный болью и тоской, и сам образ – все подчеркивало смысл и настроение песни.
Раздались заключительные аккорды, и Злата застыла с высоко поднятыми руками в ярком луче софита. С минуту в зале стояла полная тишина. Первым пришел в себя Поттер. Он встал с места и громко захлопал в ладоши. За ним поднялось все жюри, и даже всегда спокойный и задумчивый Илларион одобрительно закивал головой и  помахал Злате ручкой.
– Златочка! Солнышко! Ты была великолепна! – верещала над ухом Леньки худая блондинка с длинной белой косой в украинском костюме.
– Позволь поцеловать тебе ручку, детка! – подмигнула Злате девица в смокинге и, галантно поклонившись, сняла высокий цилиндр.
Дальше шли несколько однотипных конкурсных номеров под Софию Ротару и Машу Распутину. Они не зацепили друзей так, как выступление Златы. Артисты просто открывали рот под знакомые шлягеры девяностых годов, не больше.
Потом Поттер пригласил на сцену Киру Найтлевну и та, к удивлению друзей, вполне неплохо исполнила «Умирающего лебедя».  Диана Охотница оказалась танцовщицей на пилоне. Для начала она устроила у шеста небольшой стриптиз, стянув с себя чулки и оторвав юбку от платья, в результате оставшись в гимнастическом костюме. А затем легко взобралась под самый потолок и устроила настоящее цирковое представление на пилоне.
– А теперь – любимица публики! Наша неподражаемая Мулена Руж! – объявил Поттер и, раскинув руки в стороны, ушел со сцены.
Зазвучал туш, и на сцене в ярком луче света возникла Муля, сидящая на стуле. Звонкий голос певицы пел что-то про кабаре, а Мулена Руж открывала рот и томно хлопала огромными ресницами, очень профессионально танцуя со стулом.
Все выступление Мули грузинский меценат широко улыбался и дарил артистке воздушные поцелуи, которые она ловила и, зажав в кулачке, прижимала к груди.
– Тьфу… –  плюнула в сторону Злата, – терпеть этого не могу.
– Чего? – не понял   Андрюха.
– Халтуры, – ответила Злата. – Она даже слова не выучила как следует. Рот невпопад открывает. А держится как уверено! И знаешь почему?
– Почему? – спросил Ленька.
– Илларион Хачешенашвили ее папик, – фыркнула Злата.
– Завидуй молча, Златка! – толкнула ее в бок Диана.
– Да заткнись ты, любительница  римминга! – Злата сморщила нос и недобро посмотрела на Диану.
– А римминг – это чо? – не понял Андрюха.
– А Дианка у нас вечно лижет жопу Мульке и называет это дружбой, – поддержала Злату Кира.
– А ты неудачница! – взвизгнула Диана и ударила ладошкой Киру по широкой спине. – И танцора из тебя толком не вышло, и еще жена ребенка больного родила. А ты давай! Жопой двигай, чтобы на лекарства ему заработать!
– А это уже подло, Дианка! – Злата двинулась на Диану вперед грудью, крепко сжав кулаки.
– На сцену приглашается Алина Делония! – раздалось из зала, и Ленька тут же потерял нить спора. В висках у него зашумела кровь, лоб покрылся холодным потом.
– Давай, Ленька! – похлопал его по спине Андрюха, слегка подталкивая друга в сторону сцены.
Как во сне, Ленька вышел на середину зала под свет софита и встал там, прикрыв глаза рукой, как козырьком.
– Что будем петь? – спросил его Шурик, широко улыбаясь напомаженным ртом.
– Частушки, – кивнул Ленька.
– Оригинально, – известный визажист кивнул головой и подпер небритый подбородок рукой.
– Вообще необычный образ, – согласился с ним его друг, – что-то от Бриджит Бардо есть.
– Не, – замотал головой Ленька, – я только частушки. Бриджит я не умею.
– Хорошо, – кивнул головой Поттер, – начинайте!
Заиграла народная музыка, и Ленька громко заорал:
– Женщина заткни-ка глотку,
   И не надо голосить.
   Не пропил твои колготки,
   Я их взял лишь поносить.
   Жили-были два Ивана,
   Не было у них девчат,
   Улеглися друг на друга,
   Только яйцами стучат.
   Выходил наш Коля замуж,
   Замуж за Герасима.
   Платье и фату купил
   Вот же пидорасина!

========== Глава 8 ==========
Ленька  орал частушки в полный голос, пританцовывая и интенсивно жестикулируя. Под проигрыш, когда куплеты закончились, Ленька исполнил настоящий матросский танец с присвистываниями и притоптываниями.
Музыка замолчала,   Ленька вышел из яркого света софита и приблизился к жюри, держа в руках снятые на время танца туфли.
– Ну как? – спросил он у присутствующих, тяжело дыша.
Все члены жюри молчали, изумленно глядя на Леньку. Первым пришел в себя известный стилист. Он глубоко вздохнул и, поправив на шее легкий шарфик, спросил:
– Вот скажите мне, Алина… – он поудобнее уселся на стуле и почесал небритый подбородок. – Этим своим образом вы что хотели показать?
– Вы про частушки? – поинтересовался Ленька на всякий случай. – Чо, не понравились?
– Ну, почему не понравились, – пожал плечами стилист, – просто они как-то не вяжутся с вашим образом. Мне, например, непонятно было: нам надо было смеяться?
– Конечно, – кивнул ему Ленька, – это же частушки. Должно было быть смешно.
– Ну-у-у… я даже не знаю, – стилист растерянно посмотрел на членов комиссии, – мне было не смешно. И образ в целом мне не понравился. Я не уловил идею всего происходящего.
И тут до Леньки дошло, что это полный провал, фиаско. Почему-то ему стало обидно, что его номер не оценили, откуда-то прорезалась злость на этого лощеного стилиста и его молчаливого друга. Он сел на стул, стоящий рядом, надел на ноги туфли, потом подтянул повыше «грудь», поправил съехавший на лоб парик и, поднявшись, подошел ближе к стилисту.
– Значит, образ тебе не понравился, – громко взвизгнул Ленька. – Мне вот твой образ тоже не очень понятен. Вроде голова от нормального мужика. Щетинка, стрижечка моднявая. А дальше – засада! Шортики Карлсона, гольфы Пеппи, ботинки бравого солдата Швейка и рубашка из гардероба Киркорова! – Ленька обвел глазами притихший зал и, снова поправив лифчик, набитый носками, продолжил:
– Я не понимаю вас, мужики! Перед вами такая красивая баба стоит, а вы жметесь друг к дружке, как куры на насесте.
Ленька прошелся по залу и остановился напротив лысого Шурика. Тот нервно поправил на шее боа и испуганно уставился на Леньку.
На того же нашло   озарение. И это  озарение звалось тетей Ксюшей. Тетя Ксюша была старой маминой подругой. Она отличалась богатырским телосложением, грубым и громким голосом и копной пережженых волос на голове. При всем этом пугающем облике, тетя Ксюша была женщиной активной и считала себя просто неотразимой. Сколько Ленька ее помнил, тетя Ксюша постоянно находилась в поиске второй половины. Самое интересное, что эти половины находились и даже жили с тетей Ксюшей какое-то время.
– Эх, – вздохнул Ленька и воспроизвел любимый теткин жест. Он провел руками по груди и по животу, как будто вытирая руки и томно вздохнул, – перевелись, видать, на Руси мужики-то… Вот ты, лысый, – обратился он к Шурику, – можешь на тракторе на задних колесах проехать? – Шурик открыл рот, чтобы ответить, но Ленька его не стал слушать. – А мой Сереженька мог. Тоже был такой… лысый… высокий… красивый, гад, был. И на тракторе на задних колесах мог ездить. Правда, спьяну и на спор. И до ближайшей речки. Мда-а-а…– Ленька слегка закатил глаза, – такой мужик был. Настоящий мужик с крепким членом. Правда, стояло у него не только на меня. Зато как стояло… Пока он трактор не утопил, и его не посадили. – Ленька потерял интерес к лысому Шурику и переключил внимание на Гарри Поттера. – Потом у меня был Васятка, – он уселся на колени к Поттеру и игриво провел рукой по его крашеным волосам, – такой был заводной и романтичный.  Бывало, придет ко мне с охапкой цветов. С клумбы у меня же и нарвет, но с цветами… Я дверь ему открываю, а он мне их к ногам бросает, – Ленька сделал жест руками, как будто что-то сеет, – и сам к моим ногам падает…   – Дальше был жест памятника Юрию Долгорукому, с опущенной пятерней. – Ну, я его, конечно, в кровать сразу уложу. А он храпит, как песни поет! Пьяный потому что… Зато какой романтик… – Ленька слез с колен Поттера и подошел к грузинскому меценату, – а потом я познакомилась с Гогой… – Ленька мечтательно закатил глаза и присел на подлокотник кресла, на котором восседал Илларион Хачешенашвили. – Такой горячий парень был! От него, как от масла раскаленного, жаром пыхало. И пахло так же… Он у нас в палатке чебуреками торговал. Вот с ним у меня могло сложиться, – вздохнул Ленька. – Он и романтиком был, и по дому мужскую помощь оказывал. Я б за ним на край света… Если бы не его семья в другом городе. Эх, мужики! – закончил монолог Ленька. – Не там вы свое счастье ищете! А оно вот, – Ленька распахнул в стороны руки, – стоит перед вами и ждет…
Первым пришел в себя все тот же стилист. Он поднялся со своего стула и, радостно улыбаясь, захлопал в ладоши. Его поддержал патлатый друг. Потом неожиданно ожил Илларион Хачешенашвили и, откашлявшись, громко рассмеялся. Увидев, что меценату номер понравился, Шурик и Поттер подпрыгнули со своих стульев и начали истошно бить в ладоши.
– Эм… Алина…– Поттер подошел к Леньке и взял его под локоть.
– Да какая я Алина, – махнул рукой Ленька. – Аленка я, Мудилова. А для кой-кого…– он строго посмотрел на стилиста, – Алена Никалавна!
– Верю! – засмеялся стилист и, плюхнувшись на стул, прикрыл глаза распахнутой ладонью.
Под бурные аплодисменты Ленька вышел из зала, даря обеими руками воздушные поцелуи. В баре его тут же обступили пищащие от восторга травести и басисто ухающие лесби.
Андрюха с трудом пробрался к другу и, схватив его за рукав, увел в гримерку.
– Ой, Андрюша, – сказал Ленька тенорком, – оказывается, я настоящая актриса!
– Ты охуел! – рявкнул Андрюха, давая Леньке по морде своим париком. – Какой я тебе Андрюша?
– Ептыть, – Ленька откашлялся и, усевшись на стул, снял с ног неудобные узкие лодочки, – вот это я в образ вошел!
– Смотри, не заиграйся, – нахмурился Андрюха, снимая грим каким-то кремом.
– Не, – замотал головой Ленька, присаживаясь рядом с другом и тоже стирая с лица краску, – я себя контролю.
– Нам нужно немного расслабиться, – Андрюха вытер перемазанное кремом лицо чужой рубашкой и повернулся к Леньке, – поэтому предлагаю нажраться.
– Я с вами, – откликнулся, вошедший в гримерку Шиллерман, – только до дачи ехать долго и поздно уже. А дома у меня маман и тетя Роза.
– Ой, да не вопрос, девочки, – в дверях стояла Злата с пузырем водки в руках, – у меня хата в получасе езды. Можно ко мне рвануть.
– А у меня и закусончик есть, – за Златой в дверь просочился Кира, – мне жена посылку прислала. Сальце домашнее и грибочки маринованные.
– Ну, так что? Девочки идут в отрыв? – снова спросила Злата и подмигнула Леньке и Андрюхе.
– Нам нужно посовещаться, – Андрюха потянул друзей в сторону ширмы. – Не знаю как вам, а мне стремно пить с этими… – он мотнул головой в сторону Златы и Киры Найтлевны.
– А мне кажется, что они забавные, – пожал плечами Шиллерман, – Кира вообще натурал. А Злата добрая и безобидная.
– У Киры жена даже   есть, – согласился с Шиллеманом Ленька, – а Злата эта щуплая. Если что, я с ней справлюсь. Давай, Андрюх! У нас все равно выхода нет. Выпить охота, да и ночевать где-то нужно.
– Хуй с вами! – кивнул Андрюха. – Еще этот Кира как про сало сказал, у меня аж желудок свело. Так жрать захотелось.
– И что решил совет в Филях? – спросила Злата, отточенными движениями снимая с себя грим ватным диском.
– Мы за любую пьянку, кроме поножовщины, – кивнул Ленька и начал снимать с себя платье.

========== Глава 9 ==========
Ленька, Андрюха и Шиллерман вышли из клуба на промерзлую ночную улицу и, отойдя к дороге, стали ждать Злату и Киру. Закурив, троица стала с тоской наблюдать за выплескивающейся из дверей разношерстной громкоговорящей массой.
Когда из клуба неровной походкой вышел мужик на каблуках и в длинном женском плаще, друзья нервно вздрогнули и переглянулись.
– Что, тоже боитесь вида Златы и Киры в штатском? – спросил у них Андрюха.
– Если честно, то как-то неловко будет садиться в такси у гей-клуба с мужиками в женском, – согласился Ленька.
– Зато ты сегодня отжег не по-детски, – нервно засмеялся Шиллерман.
– Это была тетя Ксюша? – толкнул в бок Леньку Андрюха.
– Ага, – радостно закивал Ленька, – узнал?
– А то, – засмеялся Андрюха, – она даже пыталась склеить того доктора, что приезжал ставить укол моей мамке.
– Ты, кстати, тоже удивил, – не остался в долгу Ленька, – по-моему, этот Илларион на тебя запал. У него даже лоб вспотел, когда он на тебя смотрел.
– Извращенец, – отмахнулся Андрюха, – я ему не по зубам.
– Ну, не скажи… – вдруг встрял в разговор незаметно подошедший к друзьям невысокий блондин в кожаной куртке, – Илларион Геворгиевич знатный ухажер. Ни одна девочка перед его чарами устоять не может. – Парень поежился от холода и поднял ворот кожанки, – ну что, погнали пьянствовать?
– Ты кто? – удивленно уставился на парня Ленька.
– Это же Златка, – отозвался крепкий приземистый мужчина с высокими залысинами на голове, – в миру Влад   Львович.
– Львович – отчество, что ли? – переспросил Ленька.
– Львович – это фамилия, – отозвался блондин, – у меня отец поляк. Ну что… давайте заново знакомиться. Я Владик, – и он протянул руку друзьям.
– Андрей, – Андрюха пожал потянутую руку.
– Ален. Но лучше Ленька. За Алена можно по шее схлопотать, – представился Ленька.
– Запомнил, – подмигнул ему Владик.
– Ну, а я все тот же Аркадий Шиллерман, – приветливо улыбнулся бухгалтер.
– А теперь я представлюсь, – приземистый мужчина тоже потянул руку, – Семен Семенович Борода. Он же Кира Найтлевна.
Когда официальная часть церемонии знакомства была закончена, они заскочили в ночной супермаркет и, прикупив там маринованных огурчиков, хлеба и горчицы, поехали на такси в сторону дома Златы Власки.
Трехкомнатная квартира находилась в большом сталинском доме. По ее убранству было понятно, что ее хозяева люди небедные. Но, судя по небольшому бардаку в комнатах, хозяева были в отъезде.
– Отец с мамой по делам поехали в Прагу. Так что до середины сентября хата свободна, – подтвердил предположения гостей Владик.
– А кто твои родаки? – поинтересовался Ленька, снимая в коридоре кроссовки.
– Не разувайся! – махнул рукой Владик. – Полы все равно грязные, – и потащил сумки с продуктами в кухню.
Пока жарилась картошка на сале, и готовился стол, ребята выпили по паре рюмок водки для разминки. В результате через полчаса компания уселась ужинать, уже значительно повеселев.
– Вот скажи, Семеныч, – обратился к Бороде Ленька, обжигаясь картошкой. – Ты вроде мужик семейный. Что ты забыл в этой пидорской тусовке?
– У меня так обстоятельства сложились, – Семен Семенович наколол на вилку кусок ароматного сала и, макнув его в горчицу, закинул в рот. – Я же бывший спортсмен. Мастер спорта по спортивной гимнастике. Женился по любви… В общем, у нас детей не было долго, а Фимочка очень хотела. Я бросил спорт и пошел работать. Ее отправил лечиться за границу. И она родила Коленьку, – Борода тяжело вздохнул, отложил вилку, и, плеснув себе в рюмку водки, залпом выпил ее. – В общем, врачи не сразу поняли, чем он заболел. А когда разобрались, оказалось, что нужны лекарства. Там один укол стоил пол моей зарплаты.  Я уехал в Москву, устроился на работу в клуб охранником. Не в гей… в обычный. Вот там  я и встретил своего одноклассника. Он предложил мне попробовать выступать в гей-клубе. Сначала ссыкатно было. Если учесть, что я стриптиз танцевал. Фигура была спортивная, да и двигался я хорошо. Потом лекарства Коленьке помогать перестали, и врачи сказали, что нужна дорогостоящая операция за границей. Я полгода пил по-черному. Танцевать стриптиз бросил. Обходился подработками, а все скопленные деньги отправил жене. Потом очухался. Снова пошел в клуб проситься на работу. Но увы… фигура поплыла. Тогда все тот же друг помог мне и дал денег на занятия с балетмейстером. И вот результат, – Семен Семенович грустно улыбнулся и развел руки в стороны, – перед вами Кира Найтлевна.
– М-да… – покачал головой Ленька, – тяжелая штука жизнь. Если б мне месяц назад кто-то сказал, что я буду танцевать в гей-клубе, то этот кто-то точно по репе получил бы.
– Не, вы нормальные мужики, – подвел жирную черту Андрюха, разливая в рюмки водку. – Давайте выпьем за нормальных мужиков!
Выпили почему-то не чокаясь и все дружно потянули вилки к маринованным огурцам.
– Вообще-то, по вашим меркам, я не нормальный мужик, – Владик поморщился и откусил от огурчика попку.
– Почему? – не понял его Ленька, хрумкая огурцом.
– Мне нравятся мужчины, – пожал плечами Владик.
– Ты просто с бабой не пробовал, – Андрюха пытался выловить вилкой последний огурец из банки, но мелкий гаденыш оказался шустрым и проворным. Поняв, что вилкой поймать зеленого обормота не выйдет, Андрюха отложил вилку и засунул в банку пятерню.
– Пробовал, – ответил ему Владик.
– И чо, не понравилось? – удивился Ленька.
– Не-а, – улыбнулся Владик. – Мы с Лизой со школы дружили. Она знала про меня все. На выпускном мы дали друг другу обещание, что если до восемнадцати не лишимся девственности, то попробуем вместе. В общем… к восемнадцати ни я, ни она себе пару так и не нашли.
– И вы-ы-ы… – протянул Ленька, махнув в воздухе вилкой с огурцом.
– Разделись, легли в кровать… – продолжил Владик, – и полчаса ржали, как ненормальные.
– А ржали чего? – спросил абсолютно пьяный Андрюха.
– Вспоминали школу и выпускной. И вообще смеялись над тем, что мы два неудачника, – Владик разлил остатки водки по рюмкам. – А потом мы встретили свою любовь…
– И где она? – поинтересовался Ленька, зачем-то оглядываясь по сторонам.
– Самое смешное, – невпопад ответил ему Владик, – у нас с ней похожая история. Я тоже влюбился в женатого мужчину. Он   обещал мне бросить семью. Клялся в любви, – Владик вздохнул. – Я ведь из-за него в травести-шоу оказался. Закончил театральный. В театр взяли. Был на хорошем счету. А когда он меня бросил, я напился и провалил премьеру. Меня выгнали. Потом друзья пристроили в травести-шоу.
– А почему ты тут, на кастинге? – спросил Андрюха, громко икнув.
– Решил просто изменить что-то в своей жизни. Травести-шоу – это мое. Вот хочу на этом поприще карьеру сделать, – неохотно объяснил Владик и удалился в туалет.
– Врет Владька, – покачал головой Семен Семенович, – его Александр Сергеевич на артиста травести-шоу поменял. Они сейчас как раз в Лос-Анджелесе вдвоем живут. Вот Владик и хочет попасть в самое крутое шоу в Лос-Анджелесе и утереть своему Сашеньке нос.
– Хм… – Ленька покачал головой, – почти как у людей все. Я вот тоже решил нос утереть Людке. Когда она меня бросила ради бизнесмена. Решил, что стану крутым челом в Москве. Вернусь в Саратов на Гелике и проедусь мимо ее дома, чтоб она и этот ее Рудик икрой подавились от зависти.
– Давайте укладываться, – сказал вернувшийся на кухню Владик, – завтра вечером объявят результаты кастинга. Так что нам к девяти надо протрезветь.
Все согласились с предложением пойти на боковую. Ленька попытался отказаться ложиться с Андрюхой на одном диване, но выхода у него не оказалось. Спать на полу, в одной комнате с храпящим, как работающий бульдозер, Семенычем, не хотелось. А лечь рядом с подвыпившим Владиком ему не позволяло воспитание. В результате компания разошлась по отведенным комнатам и погрузилась в тревожный пьяный сон.

========== Глава 10 ==========
Ленька проснулся рано утром от яркого луча солнца, бьющего прямо в глаз из щели между шторами. Скинув с себя бритую и колючую клешню Андрюхи, он сел на узком диване, зевнул и сладко потянулся. На секунду его взгляд остановился на лице друга, и он задумчиво почесал небритый подбородок.
Это был все тот же Андрюха – друг, которого он знал лет с десяти. В нем ничего не было от той яркой и соблазнительной брюнетки, которая так лихо крутила задницей  под музыку в гей-клубе. Только маленькая блестка, запутавшаяся в длинном завитке шоколадных волос, напоминала о вчерашнем выступлении.
Сквозь сон почувствовав на себе взгляд, Андрюха недовольно заворчал и повернулся на бок. Непослушный локон упал на его лоб, и блестка соскользнула сначала на кончик тонкого носа, а затем на подушку. Ленька подцепил золотинку на палец, полюбовался ее блеском и   стряхнул на пол.
На кухне уже хозяйничал Владик, нарезая колбасу и сыр. В воздухе разносился запах свежесваренного кофе и ржаного хлеба.
– Не спится? – спросил Леньку Владик, жестом приглашая за стол.
– Выспался, – буркнул тот, накладывая на кусок хлеба сыр и колбасу.
Завтрак прошел в молчании. Поглощая  вкусные бутерброды и прихлебывая крепкий кофе, Ленька с интересом разглядывал лицо хозяина квартиры.
Это было мужское отражение Златы Власки. Тонкий нос, раскосые голубые глаза, четкий бантик губ, тонкие темные брови, и только резкие скулы и короткая стрижка напоминали о том, что это мужчина.
– Что-то интересное увидел? – подмигнул Владик и его взгляд игриво стрельнул в Леньку.
– Слушай, – Ленька нисколько не смутился. Он доел последний бутерброд и откинулся на спинку кухонного диванчика. – Вот как так выходит? Счас я вижу, что ты парень. А вчера мог голову на отсечение дать, что ты баба.
– Маленькие женские хитрости, – улыбнулся Владик. – Кстати, тебе это тоже может пригодиться, –  он провел тыльной стороной ладони по своей щеке. –   Если закрыть лицо по бокам волосами, то оно становится более узким и более женским. Вообще, завидую Андрюше, – вздохнул Владик. –  Его природа такой мордашкой и фигуркой наградила.  Просто красотка!
– Над ним природа посмеялась, – мотнул головой Ленька, – мужика нормального изуродовала, как бог черепаху.
– Только не говори, что ты никогда не смотрел на него, – хитро сощурился Владик.
– Смотрел, – согласился Ленька, – но только как на друга.
– Презираешь таких, как я? – внимательно взглянул на него Владик.
– Да нет, – равнодушно пожал плечами Ленька, – если честно, мне похрен, с кем ты спишь. Но если б не обстоятельства, я бы к тебе и на пушечный выстрел не подошел бы.
– То есть побрезговал бы? – нахмурился Владик.
– Ты хороший парень, Влад, – ответил ему Ленька, – нам вон с Андрюхой помогаешь просто так. Только… я бы лично никогда не смог бы с мужиком того-этого. И от одной мысли об этом меня передергивает.
– Ох, девочки…– на кухню вышел заспанный и помятый Семен Семенович, – я что-то так волнуюсь…
– Кому надо паниковать, так это мне, – покачал головой Ленька. – Если я не пройду кастинг, то мне хана. Очень деньги нужны.
– Они всем нужны, – вздохнул Семен Семеныч и пошлепал в ванную.
Последним от сна очнулся Андрюха. В силу хлипкости своего организма, он, как правило, первым покидал пьянку в обнимку с Морфеем и тяжелее всех переживал похмелье.
Отказавшись от кофе и бутербродов, он долго лежал в ванне, обернув голову мокрым полотенцем, а потом до самого ужина валялся на диване в комнате и литрами пил минералку, которую ему купил заботливый хозяин.
Ровно в девять вечера небольшой зал клуба заполнился зрителями и взволнованными конкурсантами. Перед началом оглашения списка прошедших кастинг выступил Гарри Поттер.
– Дорогие мои, – сладко улыбнулся очкарик, сцепив руки на пухлом животе. – Вы все такие красивые, такие талантливые! Вы выступали очень профессионально. Но…– Поттер поднял вверх указательный палец, – на конкурс попадут не все. Мы, вместе с нашим уважаемым Илларионом Геворгиевичем, отобрали всего десять участников. Итак… объявляю прошедших кастинг артистов.
Ленька, стоящий в последнем ряду участников, закрыл глаза и сжал кулаки.  Если бы не деньги, на результаты кастинга ему было бы плевать. Да и участие в этом дурацком конкурсе не имело бы смысла. Но в данном контексте, участие, и, главное, победа, были жизненно важны. Не только для самого Леньки, но и для его друга.
– Первой участницей конкурса, становится Мулена Руж, – объявил ведущий и с остервенением захлопал в ладоши. Зал поддержал его инициативу и поздравил аплодисментами Мулю. Она вышла вперед и, сделав реверанс, забросала публику воздушными поцелуями.
 В жизни Муля оказалась худым пареньком с жидким хвостиком русых волос, пухлыми губками и немного вздернутым носом. Несмотря на длинные волосы и выщипанные тонкие брови, он был совершенно незаметным и обычным, если бы не большие карие глаза и удивительно прямая осанка.
– Еще одна участница конкурса – наша несравненная, обворожительная и неземная – Злата Власка, – объявил Поттер. Зал не стал ждать команды и оглушил Владика аплодисментами и громкими выкриками. Тот вышел вперед и, чуть присев на ногу, склонил голову и прижал руку к груди.
Дальше шли Мона и Нона – две девицы в мужских костюмах, которые вчера лихо исполняли степ. Следом за ними назвали счастливого Семена Семеновича и Диану Охотницу.
– Хочу особо отметить открытие нашего кастинга. В конкурсе примет участие наша красотка Одри Хотбир! – объявил ведущий и повернулся к Андрюхе.
Тот вздрогнул от неожиданности и с испугом обернулся к Леньке.
– Я без тебя никуда не поеду! – сказал он другу, стоящему за его спиной.
– Пиздуй к зрителям! – подтолкнул его Ленька.
Ленька, конечно, боялся не попасть на этот гребаный конкурс и остаться без денег. Но на минуту представив, как Андрюха уезжает в Питер, а он остается совсем один, без него, Ленька запаниковал.
Поттер еще пять минут представлял участников конкура. Зрители аплодировали и улюлюкали выходящим на середину зала парням, оставшиеся участники кастинга все больше мрачнели.
– И последняя участница конкурса… – Поттер сделал длинную паузу.
– Сука! Да не тяни! – не выдержал напряжения Ленька.
Поттер обернулся, подмигнул ему поверх круглых очков и снова повернулся к зрителям.
– Победительница в номинации «Приз зрительских симпатий»… – Поттер снова сделал паузу, – Женщина с большой буквы… Аленка Мудилова!
Ленька от удивления открыл рот и уставился на бушующий аплодисментами зал. Если честно, он не верил в чудеса, но в глубине души теплилась надежда на победу. И дело было не только в деньгах и возможности убежать из Москвы. В нем неожиданно проснулся актер с большими амбициями и верой в свою исключительность.
Ленька вышел на середину зала, неловко кивнул всем присутствующим и неожиданно даже для себя сделал несколько танцевальных движений от тети Ксюши.
– А теперь, господа, – поднял руки вверх Поттер, призывая к вниманию, – продолжайте веселиться. А вас, милые конкурсанты и конкурентки, прошу пройти со мной. Для вас я проведу небольшой инструктаж.
В помещение, где в прошлый раз была гримерка, набилось сразу человек двадцать.
– Итак, милые девочки и мальчики, позвольте еще раз представиться, – перед собравшимися встал Поттер. – Ренат Мальцев, ваш хозяин и повелитель, – поклонился он. – И если вы решили, что я добрый и веселый, то вы ошиблись. Я буду наблюдать за каждым вашим шагом и внимательно следить за поведением. У вас будет строгое расписание занятий и выступлений. И не дай вам бог нарушить его. Один неверный шаг и вы легко можете вылететь из конкурса до его завершения.
Ренат окинул строгим взглядом притихших участников. Он кивнул головой Шурику и тот встал со стула, уступив свое место Гарри.
– Еще раз здравствуйте, – сказал он, закинув концы боа за спину. – Меня зовут, как вы знаете, Александр, и я буду вашим балетмейстером. Не нужно мне говорить, что вы знаете, как следует двигаться на сцене, – он кокетливо выставил вперед руку, – вы не умеете танцевать! И не стоит спорить со мной. Кроме занятий танцами вас ждет фитнес. Этим с вами будет заниматься наша Евгения, которая сегодня, к сожалению,   отсутствует. Ваш внешний вид – это работа человека, которого и представлять не имеет смысла. Саша, вы скажете нашим конкурсантам несколько слов?
Знаменитый стилист   поправил на шее галстук-бабочку и занял место Шурика.
Ленька наконец пришел в себя от шока и начал медленно вникать в обстановку. Ему понравилось, что будет время, отведенное на спорт. Как он понял, неделю им придется жить в Москве, где с ними будет работать противный стилист, подбирая образы и обучая искусству мейкапа. И после выступления в этом же клубе, уже в новых образах, им предстоит уехать в пригород Питера, где, собственно, и будут проходить тренировки и репетиции.
– Слышь, Влад, – Ленька обернулся к, сидящему за его спиной Владику. – Можно мы  у тебя потусим недельку? А то нас со съемной хаты выперли, а Шиллерман в однушке живет с матерью и теткой.
– Не проблема, – шепотом ответил ему Владик.
– И еще минуту внимания! – захлопал в ладоши Поттер, выходя вперед. – Нам надо создать портфолио участников. Для этого прошу по очереди подходить сначала ко мне, за листами анкеты, а затем в соседнюю комнату, где вас сфотографируют. Не забываем: встречаемся завтра… – дальше последовал адрес одного модного салона, где должно пройти первое занятие со стилистом Сашей.

========== Глава 11 ==========
Троица последней подошла к столу, за которым сидел Гарри Поттер, и друзья потянули руки к пачке с анкетами.
– А вашему другу не нужно ничего заполнять, – сказал очкарик, забирая из рук Шиллермана листок.
– Как это не нужно? – удивился Ленька. – Он же с нами едет.
– Увы…– равнодушно пожал плечами Гарри, – импресарио у нас не предусмотрены.
– Без Шиллермана мы не поедем, – уверенно выдал Андрюха и положил свою анкету обратно.
– Что ж… – Поттер уложил руками стопку бумаги аккуратнее и посмотрел на друзей поверх очков, – тогда мы вас вычеркиваем из участников конкурса и…
– Погодите! – прервал его Шиллерман. – У вас есть бухгалтер?
– Зачем мне бухгалтер? – насторожился Поттер.
– Как зачем? – хитро улыбнулся Шиллерман. – Вот дает вам ваш Хчш… Илларион деньги, а потом вдруг – бах!
– Что «бах»? – съежился на стуле очкарик.
– Потребует отчета. Спросит: «А куда ты, Ренат, потратил мои денежки?» – Шиллерман попытался изобразить грузина-мецената. – И как ты будешь ему объяснять, что купил себе дорогущие швейцарские часы? Или что кредит за машину неожиданно быстро погасил? А тут выхожу я и даю ему документы, по которым все чисто и гладко.
– Часы подделка, а на машину кредит я выплатил в срок, – попытался оправдаться Поттер.
– А вот это ты попробуй сам, без документов объяснить своему хозяину, – усмехнулся Шиллерман.
Поттер внимательно посмотрел на Аркадия, достал из кармана последнюю модель Айфона и, откашлявшись, сказал в трубку:
– Илларион Геворгиевич? Добрый вечер! Простите, что беспокою, но у меня тут к вам вопрос один возник…– и с этими словами Поттер встал со стула и отошел от друзей в сторону.
– Какой же ты умный, жиденыш! – Ленька хлопнул Шиллермана по плечу.
– Будешь тут умным, когда вопрос жизни и смерти решается, – нахмурился Аркадий.
– Тебе-то чего бояться? – удивился Андрюха. – Ты у чеченцев бабла не занимал.
– А если подумать? – покачал головой Шиллерман. – Вот станут они вас искать. На меня выйдут по-любому. В лучшем случае ваш долг на меня повесят, как на сообщника. А в худшем…– Аркадий тяжело вздохнул.
– Пытать станут, – зашептал Андрюха, – но ты ведь кремень и нас не сдашь?
– Не уверен за себя, – опустил глаза Шиллерман, – поэтому лучше я…
– Так, импресарио, – рядом с ними, как по волшебству, возник Поттер, – теперь ты бухгалтер. Илларион Геворгиевич согласился с… моими доводами. Но зарплату тебе платить он не будет. Только проживание и суточные.
– Согласен, – кивнул Шиллерман, – а насчет часов и машины я уже и забыл. Так же, как и про свою зарплату.
Утро следующего дня было ранним и суматошным. Ребята съездили на дачу к Шиллерману и вывезли оттуда свои вещи. Потом заехали на квартиру Аркадия и забрали его шмотки. Правда, пришлось выслушать длинную и нудную речь мамы новоявленного бухгалтера о том, как плохо влияют русские алкоголики на ее хорошего и умного сыночка. Но после того, как Аркадий рассказал ей об очень выгодном контракте, который он подписал именно благодаря его русским друзьям-алкоголикам, мама успокоилась и даже накормила ребят форшмаком.
Ровно в назначенное время трое друзей оказались возле модного салона, на витрине которого красовалась сально улыбающаяся морда знаменитого стилиста.
– Все в сборе? – спросил хозяин салона у собравшихся в небольшом холле конкурсантов. Те оглянулись и закивали головами. – Отлично! – стилист облизнул слегка напомаженные губы и потер руки, как будто собирался вкусно поесть. – Еще раз хочу представиться. Меня зовут Александр, и я отвечаю за ваш имидж. Или, проще говоря, сценический образ. – Он прошелся взад-вперед мимо шеренги участников конкурса, внимательно разглядывая каждого, – Вами будут заниматься мои помощники, которым я заранее показал ваши фотографии в предыдущих образах и дал определенные наставления. Валечка, Женечка, Сашенька, Лерочка! – крикнул он в сторону двери. Из нее вышли четверо сладких и прилизанных парней в одинаковой униформе.
– Господи! – закатил глаза Ленька. – Мы в пидорском аду!
– А вами, Аленушка, – по-звериному улыбнулся стилист, – я займусь лично.
– Ты ему нравишься, – шепнул Леньке на ухо Андрюха и подмигнул.
Конкурсантов рассадили в кресла перед огромными зеркалами, и к каждому подошел вылизанный до тошноты парень.
Пока над лицом Андрюхи колдовал какой-то Максик, Леньку увели в отдельное помещение. За ним, громко цокая подкованными каблуками ковбойских полусапожек, прошел стилист. Через полчаса Ленька вышел из комнаты в сопровождении мастера и остановился возле занавески примерочной. Его внешний вид очень сильно напоминал тетю Ксюшу. Дикие тени, цвета жопы синей птицы, румяна в тон экскрементов единорога и такого же колера губная помада идеально сочетались с густо накрашенными ресницами и высокими тонкими бровями.
– Котя, дорогой, – стилист радостно помахал ручкой одному из набриолиненных мальчиков. – Надо будет подобрать платье.  Думаю, ультрамарин. С отложным воротничком. Рукава три четверти. Длина миди. Правда, сомневаюсь, что найдется нужный рост и размер, – он задумчиво посмотрел на Леньку снизу вверх, подперев небитый подбородок кулачком, – если что, закажем в ателье. Да, и парик. Блонд полудлинный. Ближе к седому. И накрути его позаковыристей.
Он увел Леньку в примерочную, но через несколько минут оттуда послышался забористый мат и звук пощечины.
Из-за занавески сначала выскочил стилист, держась за красную щеку, а за ним  высунулась злобная Ленькина физиономия.
– Я только хотел замеры сделать, чтобы платье подобрать, – жаловался стилист, которого обступила тихо щебечущая толпа мальчиков.
– Радуйся, что тут места было мало, – недовольно буркнул Ленька, – а то бы я тебе кулаком по морде заехал. С ноги. Счас бы на своих шавок кровью капал.
– Ты грубиян, – тихо пискнул стилист. Толпа мальчиков недовольно зашуршала, бросая негодующие взгляды на Леньку, – но мне это даже нравится, – неожиданно улыбнулся мастер.
– Ты в следующий раз лучше предупреждай, что за жопу меня щупать собираешься, – незло ответил Ленька, – а то ведь я и правда покалечить могу.
Внимание стилиста внезапно переключилось на Андрюху, мейк которого как раз закончил Максик.
– Стоп! Все не то! – воскликнул мастер, забыв об отпечатке Ленькиной пятерни на своем лице. – Кажется, я придумал! – он схватил Андрюху за руку и увел в свой кабинет.
Почти час он занимался Андрюхиным имиджем, не пуская в комнату никого и изредка выкрикивая приказания своим помощникам принести ту или иную деталь гардероба.
Наконец, дверь в кабинет открылась и, победно  улыбаясь, оттуда вышел стилист, ведя за руку… Одри Хотбир.
Ленька от удивления плюхнулся на стул и даже прищурил глаза, пытаясь увидеть в этом удивительном существе знакомые Андрюхины черты.
Одри была маленькой и хрупкой. На ее милом личике был мастерски нанесенный скромный мейк, который состоял из длинных черных стрелок и слегка подкрашенных губ. Длинные ресницы были загнуты вверх и заканчивались примерно на уровне ровных линий бровей.   На черных волосах, забранных в тугой хвост, пристроилась маленькая темно-синяя шапочка-таблетка с небольшой вуалью. Из-под нее выглядывала короткая челка, делая немного скуластое лицо более круглым.
На Одри был строгий темно-синий костюм с белой блузой, а на стройных ножках красовались черные лодочки на каблучке-рюмке.
Единственное, что смущало в этом воздушном облике – странное напряженное выражение лица. Постепенно глаза Одри начали вылезать из орбит, а лицо стало пунцовым.
– С тобой все хорошо, милая? – заметил наконец странные изменения стилист.
– Ебал я в рот этот корсет, – знакомым грубым баском сказала Одри и тяжело выдохнула.