Витя Бревис
Голый король
Аннотация
Аллегорическая фантазия о том, кто что видит, или о том кто чего НЕ видит - это зависит от того с какой из сторон вы окажетесь. Правда, жизнь такова, что сторон бывает очень много и самых разных. Но в данных обстоятельствах их оказалось всего две. И вряд ли можно точно сказать с какой из них выпало бы стоять лично вам.
Аллегорическая фантазия о том, кто что видит, или о том кто чего НЕ видит - это зависит от того с какой из сторон вы окажетесь. Правда, жизнь такова, что сторон бывает очень много и самых разных. Но в данных обстоятельствах их оказалось всего две. И вряд ли можно точно сказать с какой из них выпало бы стоять лично вам.
Прямо наваждение какое-то. Зима, он по Успенской своей идет, в свитере, в пальто, в джинсах, от ветра кутается, а бабки в стороны шарахаются, госсподи, бормочут, хоть бы постеснялся, елдой-то по улице махать, сидел бы дома махал. Елда у него была, кстати, обычная, средняя по Украине, уж не знаю, чего они там видели, может по Того среднюю, или по Мозамбику, бабки нынче образованные, с интернетом.
Началось наваждение вчера. Сидел чел в кафе "Тишина", на девушку одну поглядывал, где-то он ее раньше видел в компании, но в какой - никак не вспомнить, и вдруг она поднимается со своего столика, подходит к нему и зло так шепчет: мужчина, может хватит на меня дрочить. Он решил, что это у нее фигура речи такая, мол ее оскорбляет, что он на нее посматривал, пока кофе ложечкой размешивал. Ответил шуткой, мол чем дрочить-то, я ж одной рукой чашку держу, а другой кофе мешаю. Ногами, что-ли?
-Вы что, издеваетесь? Ненувабще, сидит, под столом штаны спустил и дрочит на меня. Нену, я щас полицию вызову. Афигеть вабще.
Чел не сразу оправился от шока. Встал.
-Девушка, вы дура? Вот, я стою, штаны на мне, вот ложечка в руке, вот чашка в другой, я не вуайерист и не дрочу в кафе.
Девушка стала вся пунцовая, как лосось. Она оглянулась на остальных посетителей, как бы ища у них поддержки:
-нену, вы посмотрите на него! Стоит голый, членом в меня тычет и уверяет, что он одет и кофе пьет. Какое кофе, ты щас кончишь уже. Оох. Скотина.
И она ударила чела по щеке.
Половина посетителей приняли партию девушки. Они видели голого чела с хреном наперевес. Другая половина недоумевала, что, мол, пристали к мужику, сидит кофе пьет, в свитере и джинсах.
Челу пришлось уйти, чтобы не нарушать торговый ритм.
По Успенской чел шел к психиатру. Хотя не очень понятно было, кому нужна помощь, людям или ему. Интересно, что дети на него совершенно не реагировали. Больше бабки и семейные пары.
-Тьфу, извращенец какой! Кольцо у него на яйцах. Да повесить его за это кольцо!
(Надо ли говорить, что никакого кольца у чела там не было.)
-Что вы уставились на моего мальчика! Госсподи, у него еще и стоИт! На *** пошел отсюда, педофил несчастный.
-Послушайте, вам не стыдно? Моей дочке всего тринадцать лет. Ужас. Отведите хоть сейчас взгляд свой похотливый! Вы на меня?? Маша, не смотри на дядю, он больной. Ходит голый по улице. Морж. Ну, морж.
-Мама, дядя же в пальто, ты что, мама?
Разговаривают, оглядываются на чела. Особенно мама.
-Доктор, здравствуйте. Мне нужна помощь.
-Хм. А вам не холодно так?
-Ладно, доктор, до свидания.
Чел вернулся домой, очень стараясь ни на кого не смотреть. Не все, но многие переходили от него на другую сторону Успенской улицы.
Чел позвал друзей. Выходить стало опасно. Он попросил их купить еды и вина. Некоторые друзья застывали на одном месте, как только входили к челу в квартиру, а некоторые - как ни в чем ни бывало вытаскивали еду и вино из пакетов, резали салат и ставили воду для пельменей. У чела были хорошие друзья.
Те, что застыли, так и стояли у двери в кухню.
-Маш, че встала? Иди, что ли, колбасу порежь.
-Какую колбасу? Мальчики, вы зачем это делаете? Я, это, не гомофобка, но зачем при всех-то? О божечки, вчетвером! Да ну вас, я щас уйду вообще.
Но Маша не уходила.
-Маша, я не голубой же. Откуда ты это взяла?
-Так, как не голубой. Вижу я, какой ты не голубой.
Чел разделил своих друзей на две группы. Те, кто стоял, застыв, и те, кто ничего особенного не видел.
-Что вы сейчас видите, -спрашивал он у застывших, нарезая огурцы.
-Да ну тебя.
-Ну серьезно, что? Говори, я не обижусь.
-Хм. Ты взял Cерегин член и...
-Да, и мнешь его рукой. И палец еще ему в задницу сунул. А Светка у тебя в это время сосет. Вы давно так развлекаетесь? Не знала. Но я - нет, я такие дела не приемлю, как-то слишком уже.
-Э, вы что не видете? Он же Светку говном Серегиным мажет! Вы реально этого не видите?
-Чего??
Группа застывших тоже разделилась. Они видели разное.
-Народ.
Чел встал в позу римского оратора.
-Красиво стоишь, -сказала Маша.
-Народ. Я хочу сделать заявление. Я не знаю, как это объяснить, но я, Серега, Света и Веня не занимаемся здесь сексом. Более того, мы одеты. Мы готовим еду. Приглядитесь, пожалуйста. На мне синий свитер и черные джинсы. На Свете коричневое шерстяное платье. Ну? Видите?
Застывшие не шевелились. Они видели, ох, они видели - каждый своё.
-Народ, вам это кажется все. Ущипните себя, что ли. Башкой потрясите. Давайте выпьем, может, это поможет.
Чел разлил. Застывшие пили с некоторой брезгливостью.
-Свет, а ты молодец. Три сразу. Хорошо кончила?
Маша сильно покраснела, голос ее выдавал возбуждение.
-Я салат резала, идиотка.
-Да ладно. Видела я твой салат. Все же видели, да?
Группа застывших заволновалась.
-Ну да, как же. Трахаются прям перед нами и дурочку строят. Все мы прекрасно видели.
Света посолила салат, вымыла руки, вытерла их о передник.
-Мдааа. Что ж так безнадежно-то все. А, ты знаешь, Маша, отлично я кончила! Давай, чего стоишь, присоединяйся.