Мой мальчик

Пролог. 

Давайте перенесёмся в ночной клуб «Studio Nightclub», Канада, Оттава.

Этот клуб Studio Nightclub считается самым красивым среди всех подобного рода заведений в Оттаве. Здесь каждую ночь для самых стильных и энергичных жителей города организовываются шоу программы с травести дивами, стриптизом и приватными танцами. В ночном клубе есть три бара, в которых быстро и качественно посетителей обслужат профессиональные работники, создадут эксклюзивный напиток, для барменов заведения нет ничего невозможного. Владелец клуба сам лично искал самородки среди барменов, способных удовлетворить самый взыскательный вкус. Клуб состоит из двух просторных комнат, большого танцевального зала, и необыкновенно красивой террасы, где можно насладиться панорамой города. Естественно, на это выделено немало персонала, помимо выступающих в шоу программах - официантов, ди-джеев, уборщиков, костюмеров, техников и прочих помощников. Несмотря на трудности, жизнь клуба очень насыщена, постоянно проводятся тематические вечера, и всегда царит доброжелательная, веселая атмосфера.

Ночной клуб находится в Centretown – огромном небоскрёбе, практически в центре Оттавы. На самом верхнем этаже здания с окнами и террасой с видом на огромный город, где расположен клуб, живет его владелец - Говард Клетчер. Совершенно один. Впрочем, иногда у него бывают парни по вызову из элитного агентства. Но это нисколько не скрашивает его одинокой холостяцкой жизни. Утром допоздна отсыпается, а днем, вечером и ночью работает на благо посетителей и себя, конечно. Огромный штат сотрудников не оставляет выбора, поэтому приходится во всё вникать, много решать и за всё отвечать.

Это утро Говарда Клетчера началось с неприятной новости. Позвонил его помощник, занимающийся персоналом – мистер Дэвис и сообщил, что несколько танцовщиков – стриптизёров неожиданно уволились. То, что парни хотели уволиться - не новость, но речь шла о конце года. Однако до декабря ещё шесть месяцев! Им контракт нипочём?! Это означало, что срочно надо искать новых. А это время и деньги. Всё бы ничего, но он вынужден срочно лететь в Нью-Йорк к брату, так как требуется его присутствие на семейном предприятии - заводе по производству безалкогольных напитков. Это ненадолго, всего на неделю, может на две. Однако посетители его клуба ждать не любят, особенно VIP - клиенты. Им ежедневно подавай голое танцующее тело, удовольствие и алкоголь в специально отведённых комнатах. Поэтому, нужно немедленно что – то решать.

Выслушав «новость» с ледяным спокойствием, Говард попросил Дэвиса срочно дать объявление по своим каналам о том, что клубу требуются танцоры - стриптизёры. Всю ответственность за данное мероприятие, начиная с объявления и заканчивая выбором - он возложил на Дугласа Дэвиса, раз этот ротозей упустил парней. Потом, конечно, неустойку за срыв контракта и последующих выступлений Клетчер с парней стрясёт. Но это будет потом! И Говарду было совершенно плевать, кого Дуглас найдёт за сутки. Ему самому срочно надо уезжать! Приедет – разберётся, что к чему. У него самолёт в конце концов через три часа! Какой кастинг, какой отбор?! Он поставил чёткую задачу перед Дэвисом и вскоре вылетел из Оттавы в Штаты.

***

Кевин Родборн – студент четвертого курса медицинского университета Оттавы в это же утро проснулся с дурным настроением. На днях он завалил пару экзаменов. Преподаватели, которые и так его посредственностью считают из-за частых пропусков, решили на нём отыграться. Теперь надо сдавать и пересдавать платно то, что не сдал сразу. На это нужно где – то брать деньги. От подработки в кафе толку мало, надо срочно что – то придумывать. Где взять деньги на пересдачу, если с родителями Кевин в ссоре, особенно с отцом, который видел в сыне военного, а тот «неблагодарная тварь» отказался от семейной традиции. Учебу тоже приходится оплачивать самостоятельно, так как отец не дал ни гроша, когда выгонял из дома и оплачивать обучение будущего врача он не собирался. И, если за год, благодаря тайной помощи мамы, заплатить удалось, то на проживание и оплату пересдач придётся зарабатывать отдельно. Его подработки не могли не сказаться на обучении. Кому нужен студент, который плохо выучил за ночь физиологию, фармацевтику или ещё какой медицинский предмет? Грозило отчисление, поэтому половину ночи Кевин пытался придумать решение. Так ничего и не решив, он уснул.

В общежитии, где обитал Кевин, деля комнату ещё с тремя парнями его курса, всегда было шумно. Выспаться, ему, естественно, не дали. Поэтому, подскочив с кровати, он злобно выругался.

— Твою мать, Джеки! – зарычал он на приятеля. – Неужели нельзя тише?! Невидно, что я сплю?! Я полночи не спал!

— Эй, бро! – хмыкнул тот, даже не среагировав на злобный тон друга. – Так уже утро и всем на учёбу. Вставай давай! А то снова профессор Рыбий Рот заставить конспектировать какой – нибудь параграф за опоздание. 

Джеки дружелюбно похлопал сонного и недовольного Кевина по плечу, а затем вышел вон. Кевин остался один в комнате, раздумывая, что делать. Жутко хотелось спать и не хотелось идти на учебу. Однако понимая всю серьёзность ситуации, Кевин поднялся. Едва успев собраться и перекусить на ходу, студент ворвался в аудиторию перед самым звонком. Профессор Стэлтон, которого все студенты за строение лица, и особенно пухлые губы, называли Рыбий Рот, очень строго оглядел студента Родборна и начал урок. Всем своим видом он показывал, как не доволен тем, что студент явился никак не раньше, чем со звонком. 

Лекции и последующие консультации прошли в штатном режиме. Потом Кевин вместе с Джеки устроили небольшой танцевальный спор прямо на площадке у фонтана возле универа. Надо же было как-то размяться после несколько часового сидения на попе ровно. За одно и заработать немного. Некоторые зеваки даже снять успели всё это действо на камеры своих телефонов. 

День закончился тем, что уставшие и довольные Кевин и Джеки вернулись в общежитие сытые и готовые к покорению гранита медицинской науки. Не успели они сесть за подготовку, как в комнату ворвался Льюис Дэвис – студент второго курса. Он нарочито наиграно бросился в ноги Кевину и Джеки, сложив руки в молитвенном жесте и завыл.

— Ребята! Спасите – помогите! Дядя с меня шкуру живьём сдерёт, если я не приглашу вас на кастинг в Studio Nightclub! 

— Не понял? А как он о нас узнал? И зачем нам это? – спросил Кевин.

— Только не сердитесь! Я показал ему видео с вашим баттлом. Он срочно ищет танцоров в клуб. Пока без раздевания. Платит дорого! А меня порешит, если не доставлю вас прямо сейчас!

— Льюис, ты дебил?  - спросил Джеки, повышая голос с каждой последующей фразой. – Нам завтра зачёт сдавать у Рыбьего Рта! Он сам нас порешит, если не сдадим! Кевину вообще светит отчисление! Зачем ты показал это видео? Кто тебя просил?

— Прости-и-и-и-и-и-и-те!  - Льюис пустил крокодильи слёзы, чтобы уж наверняка убедить потенциальных танцоров пойти в клуб, где дядя отвечает за подбор персонала.  - Только не отказывайтесь! Пожалуйста! Я всё, что хотите сделаю для вас, личным рабом стану, только идёмте со мной в клуб.

— Интересно ты рассуждаешь, Дэвис, - ответил на этот спектакль Кевин, не веря в игру юного актёра.   – Ты снял и показал, а нам теперь отдуваться? 

— Что угодно! Только не отказывайте! Повешусь! Застрелюсь! Утоплюсь! Он мне жить спокойно не даст!

— Нам что с этого?  - хладнокровно ответил Кевин. - Твоя жизнь! Делай что хочешь!

— Ну ребята! – завыл ещё громче Льюис.  Так громко, что это грозило скандалом на всё общежитие. – Ну поехали! Вы же не сможете всю жизнь жить с грехом доведения до самоубийства?

— Ладно - ладно! Не ори! – вступился Джеки. – А то на уши всех поднимешь. Кевин, - обратился он к приятелю. – Можно тебя на минуту?

Парни вышли в туалетную комнату и долго там шептались. Обрывками фраз Льюис слышал, как Джеки уговаривает Кевина попробовать танцевать в клубе. Ему ведь тоже нужны деньги, а это шанс. После некоторого сомнения, Кевин согласился, но с условием, что они только попробуют и всё. Если не понравятся – тем лучше, а если да, то будут диктовать свои условия, так как у них учеба, лишнего времени нет, как и лишних часов в сутках.

В результате, они поехали с Льюисом в этот ночной клуб на кастинг, который с успехом прошли. Это и не удивительно, если учесть, что Кевин занимался в своё время спортивной гимнастикой, был гибок и ладно сложен. Двигался как кот. Джеки, сколько себя помнит – танцевал. Правда, танцами много не заработаешь, и родители настояли на профессии, далёкой от танцев. Теперь же был шанс не просто танцевать от души, но и зарабатывать хорошие деньги за это. Хозяина клуба на месте не оказалось, потому, пока подписали временный договор на танцы без раздевания два раза в неделю. Там будет видно!

Глава 1. Это ещё кто такой?

***

         Поездка Говарда Клетчера в Нью-Йорк заняла времени больше положенного. Он уже разрешил все дела с братом и его семьёй, хотел уже вернуться, но постоянно что – то происходило, что мешало вернуться в Канаду и заняться любимым детищем. Ежедневно он получал отчёты по электронной почте о том, как идут дела. Было бы глупо полагать, что работа в клубе встанет из-за отсутствия его хозяина на месте. Поэтому, Говард постоянно держал руку на пульсе и даже спать не ложился, пока не будет в курсе всех дел. Знал он и о том, что взамен уволившихся стриптизёров принято четверо ребят. Двое были переманены из другого клуба на более выгодных условиях, а ещё двое – новички. Один танцует отменно, а второй просто танцует, но при этом, клиенты не отрывают глаз от его по-кошачьи плавных движений. И тот факт, что двоим новичкам раздеваться до гола не надо, нисколько не огорчал Клетчера. Это ведь временное явление. Опыта нет, надо учить, а это без постоянного контракта невозможно. Пару раз Говард требовал прислать видео с новичками. Они понравились все без исключения, поэтому мистер Дэвис справедливо заслужил похвалу хозяина заведения за проведённую работу. 

         Особенно из новичков заинтересовал парень, который по словам Дэвиса, в детстве и ранней юности занимался гимнастикой. Каким – то седьмым чувством Говард понимал, что парень не простой, но перспективный. И почему клиентура не сводит с него глаз? Есть на что посмотреть! Конечно, то, чем занят у шеста парень назвать танцем сложно. Однако плавности и отработанности движений не отнять. Они завораживают, вовлекают в созерцание движений стройного молодого тела на двух полотнах белой ткани. Такого сотрудника у Клетчера ещё не было. Дэвис, также говорил, что парня полюбили травести – дивы и балуют его всячески. Он, правда, держится, вежливо отказывается от навязчивых знаков внимания, принимая иногда лишь еду. Однажды даже случайную ссору с одним из стриптизёров травести прекратили, не дав обидеть новенького. Когда Дэвис всё это рассказывал, Говард откровенно смеялся. Но, закончив разговор по телефону с подчинённым, сам себя спросил:

— И что же в тебе такого особенного, мальчик?

***

         Почти месяц Кевин врабатывался в режим, когда два раза в неделю надо не спать по ночам, а утром идти на лекции или консультации. Первое время просыпал на пару с Джеки, но позже, всё пришло в норму, режим был освоен. Приходилось трудно. Некоторые преподаватели всё понимали, давая студенту возможность сдать все долги немного позже, но такие как Рыбий Рот постоянно ворчали и ругались, мол, зачем, вы мистер Родборн, вообще пошли учиться, если ходите на лекции через раз? Не говоря уже о невыполненных заданиях и проваленных проектах.

         Одна отрада была в клубе. Сначала стриптизёры, работавшие давно, пытались его подкалывать, а один раз вынуждали раздеться при всех, чтобы показать, что у него нет изъянов. Он пытался объяснить им, что таковы условия контракта, но те не слушали. Прекратили этот назревающий конфликт «девочки». Они самого наглого быстро поставили на место, заставив закрыть рот и идти работать. Остальных это тоже касалось, так как связываться с травести было опасно. Это они на сцене красавицы, а по жизни - фурии! Постоять за себя Кевин мог, но «девчонки» настоятельно не советовали устраивать драки и показали, как правильно ставить нахалов на место. Кевину повезло, что травести - дивы ему благоволили. Даже иногда едой баловали. Не брал он только сладкого. А так, пара бутербродов с сыром или ветчиной очень кстати после рабочей смены. 

         Мистер Дэвис также сообщил парню, что он отсылал хозяину видео с танцами всех новичков. Мистер Клетчер остался доволен, особенно Кевином. Сам парень напрягся, так как не совсем понимал, что значит: «хозяин остался им доволен». Дэвис, чтобы не смущать парня пояснил, что «доволен», значит, выбор сделан верно. Мол, мистер Клетчер готов подписать постоянный контракт, правда, для этого он должен скачала вернуться из Штатов. Кевину ничего не оставалось, как просто ждать.

***

Говард Клетчер представлял из себя довольно серьёзного мужчину, сильного волей и духом, надёжного партнёра по бизнесу, человека с железным характером. Таких называют – Скала! И вот, эта скала начала осыпаться. Словно мысли о новичке – тот самый ветер, что выдувает почву и камни из основания. Монолит дал трещину, потому, что Говард мысленно постоянно обращался к парню, который заменил уволившегося стриптизёра. Не то, чтобы Говард был сопливой девчонкой и пускал слюни каждый раз, когда просматривал присланное видео. Нет! Но мысли приходили и не давали спать, порой, заставляли самоудовлетворяться глядя на стоп-кадр парня. Новичок не просто понравился Говарду, а запал в душу. Пока заочно и парень о этом не знал. Но, как говорится, всему своё время.

Вернувшись в Канаду, Говард на следующий же день после возвращения появился в клубе. Его были рады видеть все сотрудники. С каждым он поговорил, уделив толику своего драгоценного времени. В определённый момент его атаковали все участники ежевечернего шоу. Они находились почти в полном составе у сцены и за кулисами, а потому, сразу обступили «кормильца». Со всеми он был мил и любезен, в честь его возвращения позволил внести некоторые изменения в программу. Едва вырвавшись из объятий своих артистов, Клетчер прошёл в свой кабинет и вызвал Дэвиса. Тот доложил о том, как шла работа в отсутствие хозяина, как проявили себя новички. Особо интересовал Клетчера вопрос о том, готовы ли образцы постоянных договоров. С двумя профессиональными стриптизёрами договора были подписаны в этот же день, так как они были на месте. А вот Джеки и Кевина пришлось ждать, когда оба парня придут на работу. Нужно было подождать всего пару дней. А пока их нет, Клетчер занялся текучкой. 

Говарду доложили, что в эти выходные планируется посещение какой – то шишки из мафиозной структуры. Этой шишкой, точнее целым бочонком шишек был Картер Кинг – глава преступного синдиката, торговец наркотиками, оружием и людьми. Любитель роскоши, БДСМ и молоденьких мальчиков в постели. Недавно у него состоялась довольно выгодная сделка и он хотел бы отпраздновать её в клубе.

— В Оттаве что, других клубов нет? – ворчал Клетчер. На что помощник, занимающийся организацией мероприятий – Норт Гемфри, напомнил хозяину:

— Так лучшие мальчики только у нас, господин Клетчер. Он намерен не только повеселиться от души, но и заказать несколько человек для приват-комнаты на ночь.

— Он опасен, когда пьян! Слышал, он может на любого показать, с кем хочет ночь провести и попробуй откажи! Норт, усиль охрану на этот день! Не хватало, чтобы он кого – нибудь из ребят со сцены потребовал.

— Сделаем, мистер Клетчер, - отозвался Норт, делая запись в блокнотик.

— Да, и ещё! Позаботься, чтобы наркоту он свою не принёс. А то нанюхается не пойми чем, а нам отвечай.

— Так он дурь качественную имеет. 

— А нам с неё что? Пусть без неё обходится! Говорю же, опасен. Он и так-то – нервный, а когда пьян или под наркотой – никто не удержит. Скажешь барменам, чтобы поменьше алкоголя ему мешали в бокалы.

— Скажу обязательно. Проверю, чтобы приготовили новинки. Вчера двое с обучения вернулись. Говорили, что много новых рецептов привезли. 

— Рецепты сначала сам проверь, потом уже допускай.  И не забудь подобрать самых лучших мальчиков, пять - семь человек, – дал распоряжение Клетчер. - Это всё, иди!

         Говард знал, что с наркотиками, как и с проституцией, у него всё строго. Первое под контролем – сотрудникам нельзя ни под каким предлогом. Один приём и увольнение гарантировано. Наркота даже для клиентов табу. А вот проституты и проститутки официальны и это довольно доходный и весьма прибыльный заработок клуба. Все парни и девчонки на подбор; по контракту систематически проходят медосмотры, сдают анализы, имеют время для официального отдыха и отпуска. Но и с ними строго. Если проститутка беременеет, у неё два выхода. Если сохраняет ребёнка – увольняется со всеми гарантиями социального обслуживания. Если делает аборт, даётся неделя отдыха на восстановление, и она продолжает работу. Опять-таки, ранг её падает и тогда клиентов она имеет попроще. Правда, беременные проститутки в клубе Говарда были крайне редко. Подписывая с ними контракт, он предупреждал, что они обязаны предохраняться, а клиентов без резинки не подпускать. Те же условия у проститутов. За ними Клетчер наблюдал особо. Сам набирал вместе с Дэвисом, потом приводили их в порядок. Холёные и вышколенные проституты брали на себя самую разную клиентуру. В основном представителей элиты, потому, одна ночь с таким парнем стоила довольно недёшево. 

         Чтобы отвлечься от посторонних мыслей, Говард окунулся всецело в работу. С нетерпением он ждал того дня, когда появятся новички.

***

         Лекции и сдача зачетов на пару с проектами шли своим ходом. Чтобы сэкономить время, Кевин и Джеки помогали друг другу. Нужно было срочно сдавать всё, что только можно так как приближался очередной рабочий день в клубе и следовало поторопиться. Потом на всё это сил не будет. Парни и думать забыли, что хозяин клуба должен скоро показаться, чтобы подписать постоянный контракт. 

         Профессор Рыбий Рот словно чувствовал, что парням не до учебы два раза в неделю, озверел. Гонял обоих по предмету, придирался к тестам и даже не хотел допускать до экзамена в конце года. Несмотря на это, всё сдавалось вовремя. Ценой недосыпов, но всё же.

         Настал день выхода на работу, первый за неделю. Парни явились в клуб сразу после занятий, переоделись и вышли на разминку и репетицию. Совершенно не подозревая о том, что за ними негласно наблюдают из окна рабочего кабинета начальника, парни спокойно занимались своими делами. Даже находили время повеселиться. Работа работой, но никто не отменял простого общения с коллегами.

         ***

         В кабинет Клетчера, по вызову с телефона, влетел Дэвис. Босс стоял у окна и слегка отодвинув штору, наблюдал за происходящем на сцене.

— Это они? – спросил он подошедшего помощника.

— Они самые, господин Клетчер.

— Пригласи их ко мне, как только закончат с репетициями. Желательно по одному.

— Будут! – спокойно пообещал Дэвис.

— Где говоришь учатся?

— В медицинском. Племяш их обнаружил, уговорил прийти.

— Не забудь Льюиса отблагодарить, Дуглас. Такие агенты на вес золота. А эти, - он мотнул головой в сторону сцены клуба, - пусть учатся. Своего медика иметь не помешает. А то мало ли каких передозников обнаружим в своих туалетах. А так, свой врач на месте будет. А пока пусть осваивают азы стриптиза. График работы менять им не будем, но стриптиз добавим. Организуй им обучение. 

— Согласен! Сделаем!

— Контракты готовы?

— Так точно!

— Неси мне. Ознакомлюсь сначала. В первую очередь с обоими поговорю о перспективах работы, а уж потом отдельно контракты подпишем. 

— Уже бегу.

Дэвис удалился. Говард еще немного полюбовался на предмет своего интереса и отправился к рабочему столу, чтобы поработать с кое – какими бумагами и сделать несколько важных звонков на счёт сбежавших стриптизёров. Спускать с рук эту выходку четверым взрослым парням он не желал.

Через пару часов, по окончании репетиции, Дэвис подошёл к Кевину и Джеки. 

— Вас хочет видеть хозяин, - сообщил он кратко.

— Он приехал? – обрадовался Джеки, глядя то на Кевина, то на Дугласа. – Наконец – то!

Однако в глазах друга он не нашел отклика. Кевин совершенно спокойно отнёсся к мысли о том, что настал час «Х» (Икс) и пора бы уже пойти подписать постоянный договор, который давал ряд преимуществ и бо́льшую, по сравнению с временным договором, зарплату.  Правда, были у этого договора и свои минусы. Например, то, что их с Джеки заставят теперь танцевать полноценный стриптиз. А этого ой, как не хотелось. Танцы в сценических трусах вполне устраивали Кевина. Конечно, Дэвис был честен и сразу предупреждал об этом, но в таком случае, Кевин планировал прервать контракт и заняться уже полноценно учебой. С другой стороны, Дуглас говорил, что хозяин всегда прислушивается к мнению артистов и подписывает контракт с некоторыми послаблениями. А если учитывать, что опыта у Кевина нет, он в праве рассчитывать на некоторые льготы. 

Дэвис спустил Кевина на землю, оторвав от раздумий.

— Сейчас в душ, и чтобы через полчаса были у двери в кабинет господина Клетчера, – чеканил Дуглас. – Заходить будете по одному. Первый ты, Джеки.

— Понятно, - успокоился Джеки. Ему было всё равно. – Раньше зайду – раньше выйду оттуда.

—  Хватит болтать, парни! Марш в душевую! Мистер Клетчер не любит ждать! – резко и как-то напыщенно строго сказал Дэвис. Все знали его манеру напускной строгости, а потому, никто не обижался. Относился он ко всем одинаково – по-человечески.

         Парни отправились туда, когда им сказали, чтобы через полчаса быть на месте. Первым в кабинет босса вошел Джеки. Он пробыл в кабинете хозяина не более двадцати минут, но вышел довольный – предовольный. Теперь его стройное высокое, слегка подкачанное в тренажёрном зале универа тело, он может преспокойно демонстрировать в индивидуальном танце. Контракт на пять лет с возможностью продления и смены условий в двустороннем порядке. За эти двадцать минут, что казались вечностью, Кевин передумал всё, что можно. В животе раз десять пыталась разыграться песчаная буря, но усилиями воли и дыханием Кевин прекращал внутренний тремор. Всё-таки воспитание в семье военного сказывалось. Отец всегда учил держаться достойно и не падать духом ни при каких обстоятельствах. Даже если придётся раздевается на глазах изумлённой публики. Беспокоило то, что пойдёт ли хозяин на его условия – не раздеваться дальше трусов. Ну, не может и недолжен сын военного офицера работать в стрип-клубе. Не по статусу! Несмотря на то, что с родителями Кевин давно не жил, принципы остались при нём. 

         Когда Джеки вышел, Кевин быстро поздравил его и вошёл в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. В этом кабинете он был впервые. Сказать, что обстановка кабинета - роскошная, ничего не сказать. Лакированная мебель и шкафы, турецкие ковры, кожаные кресла и диваны. На стенах великолепные панно с видами Африки. Но самый шикарный здесь – хозяин кабинета, сидевший в большом кожаном кресле за своим столом и жестом приглашающий присесть на одно из кресел у стола. На Кевина смотрели карие, почти черные глаза, взгляд их выражал спокойный интерес и ничего более. Так наверно на всех посетителей смотрят, когда они на собеседование приходят. Брюнет с правильными чертами лица, лёгкой небритостью и в дорогущем костюме двойке смотрелся так, что глаз не оторвать. Невольно привлекал к себе внимание его шёлковый платок, концы которого были спрятаны за края жилетки. Рукава рубашки были небрежно закатаны до самых локтей, а сами руки мистер Клетчер держал у лица в замке, словно смотрел через перископ в окопе.

Кевин быстро подобрался и уверенной походкой прошёл к креслу. Он плавно опустился в кресло и посмотрел на хозяина клуба. 

— Добрый день, мистер Клетчер, - поздоровался Кевин.

— И вам, мистер Родборн. Рад встрече. Не скажу, что ничего о вас не знаю. Напротив, в поездке я требовал от Дэвиса присылать мне отчёты о том, как вы работаете с мистером Прайсом. Был весьма доволен и хотел бы предложить вам постоянный контракт на пять лет.

— Я польщён столь лестными словами в свой адрес, - начал Кевин с дипломатического правила вежливого тона.  Однако свою позицию Кевин решил обозначить сразу. – На пять лет не могу, я учусь в медицинском университете. Осталось три года. С каждым годом всё сложнее. Я не желаю оставаться без профессии. Дело в том, что из-за подработок у меня и так куча неприятностей. Могут выгнать, тогда я просто пропаду. Поэтому, хотел бы просить вас оставить всё как есть. Меня устраивают условия контракта, работать мне интересно, в коллектив я влился. Но боюсь, что пять лет такой жизни я не выдержу.

— Даже если я предложу вам зарплату выше, чем сейчас? – ответил Клетчер, немного подумав. Ведь парень, сидящий перед ним молод, ему хочется бо́льшего, так почему бы не купить его интересы.

—Даже если вы предложите мне все богатства мира – я откажусь. У меня учеба…

— Ну, а если я предложу вам контракт на три года с гарантией трудоустройства по профессии у меня в клубе?

— С чего вдруг такие шикарные условия?

— С того, что мне нужен свой медик в клубе. Все люди имеют свойство болеть. Особенно те, кто работает ночью. Бывает, сотрудникам или даже посетителям становится плохо и до приезда скрой должен быть рядом тот, кто знает, что делать.

— Почему я?

— А почему бы не вы?

— Мистер Клетчер, я польщён, конечно, что к моей скромной персоне столько внимания, но послушайте. Я едва успеваю учиться. Скоро один преподаватель со свету сживёт меня. Всё из-за подработок. Я имел наглость от усталости уснуть у него на лекции. Это было буквально один раз, но с тех пор он из меня делает грушу для битья. 

— Всё что не убивает нас – делает сильнее!  - парировал Клетчер. – Сделайте всё возможное, чтобы закончить университет и работой я вас обеспечу. Мне важно не потерять сейчас тот самородок, что есть в вас, Кевин. Я могу вас так называть?

— Можете, если и я могу называть вас Говардом. Мне с детства надоел официоз. 

— Идет! Так, что вы скажете по поводу моего предложения?

— Вопрос на уточнение. О каком самородке идёт речь?

— Вы прекрасно двигаетесь и это природные данные. Публике такое естество нравится. Стриптизёра - гимнаста у меня в клубе ещё не было.  Публика падка на необычное, просто с ума сходят. Стоит немного научить вас некоторым фишкам стриптиза и отбоя от посетителей не будет. Дэвис говорил мне, когда я был в Нью – Йорке, что ваши кульбиты на полотне они ждут с нетерпением. А фишку с имитацией полёта над сценой и немного над залом произвел фурор. Это неповторимо и люди это ценят. Они специально в ваши дни приходили, чтобы лицезреть этот полёт!

— Я заметил, что публике нравится...

— Дэвис сказал, что с вашим появлением народу стало больше. Со временем, программу разнообразим и привлечём ещё больше посетителей.

— Понятно. Всё равно я отказываюсь, - твёрдо сказал Кевин, вставая с места. – Я понимаю, что не я диктую условия, но, если вы не оставите всё, как есть, я просто уйду из клуба, вернусь на подработку в кафе и продолжу жить как жил.

— Надо отдать вам должное, Кевин. Вы умеет стоять на своём несмотря ни на что. А теперь сядьте и послушайте меня.

Кевин неохотно сел, понимая, что или его сейчас нагнут в моральном смысле, но заставят подписать контракт или просто уволят. Из-за юношеской несдержанности, он может потерять сейчас всё. Зря, наверное, он начал с наступления…

— Вы не выйдете отсюда, пока мы не придём к согласию, – железным тоном вдруг заявил Клетчер. - Я заинтересован в том, чтобы вы продолжали работать у меня в клубе. И я удержу вас на любых условиях. Вы привлекли внимание посетителей, а значит, в вас что – то есть. И я буду полным идиотом, если отпущу вас.  Итак, предлагаю одно условие на другое: вы мне – я вам. На взаимных интересах и сочтемся. Всё обговариваемо. Заметьте, я никогда и никому не делаю столь выгодных предложений! Вы – первый и последний человек. Обычно, я связываю людей однотипными контрактами с похожими условиями. Поэтому я потребую отдачу за любое ваше пожелание. Помните об этом, когда будете выставлять условие.

— Так жестко?

— Ничего личного, мистер Родборн. Только бизнес.

— Я должен подумать.

— Думайте, я никуда не тороплюсь. Сказал же, вы не выйдите отсюда, пока мы не договоримся.

         В результате, Кевин провел в кабинете босса два с половиной часа. Это были два с половиной часа моральной пытки, торга и борьбы интересов. Пришлось дать согласие подписать контракт на три года, как и предложил Клетчер. Однако, и отдача нехилая. Придётся раздеваться… до трусов. Костюмеры сошьют такие трусы, чтобы самое сокровенное осталось для посетителей тайной, но при этом, промежности нельзя было отвести взгляда. Вроде раздет, а вроде и нет! На всех выступлениях Кевина Клетчер будет обязан присутствовать (это Говард сам себе такое условие поставил взамен на выступления всего два дня в неделю). Отсутствие босса на выступлении карается одним лишним днём к отпуску парня. Кроме этого, Кевин должен взять несколько уроков танца у шеста, чтобы не просто двигаться, а призывно танцевать. Для будущих номеров не помешает. За это Кевин выторговал возможность уходить на сессии и в это время не работать вообще. На каникулах же, работать придётся ежедневно! 

         Наконец, договорившись об условиях, Кевин вышел из кабинета хозяина клуба более или менее удовлетворённым. Он не видел, каким довольным было выражение лица самого Клетчера, когда Кевин вышел. После этого в кабинет вошёл Дэвис.

— Почему так долго, мистер Клетчер? Он не согласился подписал постоянный договор?

— Согласился, Дуглас, - ответил Клетчер помощнику. -  Вот набросок, составь по ним договор с мистером Родборном. Этот малый ещё себя покажет. Представляешь, за каждое условие боролся! Это когда такое было?

— Я заметил, что он уникум, - кратко подтвердил Дэвис и его губы тронула полуулыбка.

— Вот именно. Этот уникум принесёт немало прибыли. Я пошёл ему на уступки только поэтому. Забирай бумаги на обоих парней и завтра приготовь новые договора. Те, что ты приготовил ранее не подходят.

— Уже понял. Сделаем!

         Дэвис удалился с папкой бумаг, а Клетчер налил себе дорогого виски, чтобы расслабиться после настолько сложных и интересных «переговоров». Никогда он не видел такого напора, силы воли и знания цены своей голой заднице. Похоже, не зря этот мальчик привлек к себе внимание. 

Интерес был непраздным, и Клетчер запросил у службы безопасности досье на новичков. Он приказал Дэвису собрать и предоставить их ещё по приезду. Говард желал знать абсолютно всё, в том числе о студенте четвертого курса медицинского университета Кевине Родборне.

— Ты будешь моим, Кевин Родборн, сын полковника авиации Джеффри Родборна, племянник Джона Грейте.  – сказал Говард сам себе. - Ты даже не подозреваешь, как скоро ты станешь моим!

2 глава Мой мальчик!

         Со дня подписания постоянного договора прошло около месяца. Кевин уже и думать забыл про контракт, занялся всецело учебой. Джеки поначалу всё выспрашивал, чего это они с хозяином клуба два с половиной часа в кабинете делали? Кевин был немногословен, чем ещё больше подогревал интерес к условиям своего контракта. Джеки только больше задавал неудобных вопросов, но пока по носу не получил, не успокоился. Ну, нет и нет!

         Меж тем, Кевин стал замечать, что босс как – то уж пристально всегда смотрит на него во время репетиций и выступлений. За более чем месяц работы Клетчер сам лично пару раз убирал со сцены подвыпивших клиентов, которые бросались на сцену, чтобы засунуть доллары в трусы Кевину. А в основном, тихо отдавал приказы охране, чтобы ни одна пьяная сволочь не смела подходить к сцене ближе чем на метр. Вскоре, все артисты и даже травести-дивы прознали о том, что босс неровно дышит в сторону Кевина. Сам Кевин как мог отбрыкивался от столь щепетильных высказываний в его сторону, отрицал связь, но подчёркивал, что даже если это было бы так, это не их личное дело.

Был случай, когда Кевин подрался с одним из стриптизёров, с которым по словам одной травести дивы – Эвелины, тот имел интимную связь с боссом, а потому жутко ревновал. Сам Клетчер вызывал к себе обоих драчунов. В результате оба были наказаны лишним часом работы. При этом, Клетчер не раз ловил Кевина в туалете, в то время, когда там никого не было, пытался сначала по-доброму приставать, намекал на интим, потом, получив твёрдый отказ – стал действовать более жёстко. Дошло до того, что один раз Клетчер не вытерпел и за небольшой косяк в работе (опоздание на представление на целый час), зажал его в гримёрке и попытался взять силой. Потом, конечно, Говард извинился, но что с того? Кевин был рад уволиться, но в контракт был составлен так грамотно, что не придерёшься и не прервёшь при любой возможности. В конце концов он сын офицера и должен выстоять, ведь такое часто бывает, когда босс пристаёт к подчинённым. В клубе все к этому относились вполне нормально. Так с чего Кевину дёргаться? С другой стороны, в контракте нет пункта, обязывающего терпеть это. Пару раз Говард получал в нос от Кевина за приставания.

         То, что приключилось с ним в этот вечер произошло по вине ревнивого стриптизёра – Феликса, с которым он дрался из-за босса. Этот «выхухоль» крутился после своего танца возле какой – то жирной свиньи, нашёптывал что-то, глядя в сторону танцующего Кевина. Сам Кевин значения не придал этому факту. Отработал своё и ладно. Хозяин тоже был в зале, сам лично за всем следил и глаз не спускал ни с Кевина, ни с жирного борова, что расположился на диванных подушках на балкончике VIP – зоны. Его окружало человек пять проститутов, но пялился он исключительно в сторону Кевина. Это напрягало хозяина, который пока что не решался подойти. 

Приключения начались немного позже.

***

         Когда Говарду Клетчеру сообщили о том, что его «Studio Nightclub» посетит глава одной мафиозной структуры, Картер Кинг, он мягко говоря, выругался. Сам он этого жирдяя, который держал в страхе пол Оттавы, не боялся. Больше всего он переживал за своих людей. Служба безопасности усилила охрану на всех входах и выходах из клуба. Бармены продемонстрировали новинки, которые можно будет предложить этому взыскательному клиенту. Подготовлена забронированная ложа, все проституты были готовы в любой момент присоединиться к Кингу и доставить ему удовольствие. То, что Кинг не экономил на развлечениях – общепризнанный факт, как и то, что пьёт он много и всё подряд. Заранее проверили бар на содержимое напитков. Робби Харрис, специалист по алкоголю, заранее сделал запрос в службу безопасности Кинга, чтобы выяснить, какие напитки предпочтительнее для их босса в ближайшее время. Ответ был получен молниеносно и нужные бутылки с алкоголем были доставлены в клуб в течение двух часов. Сказать, что «Studio Nightclub» был во всеоружии готов к приёму «важного» гостя - скрыть очевидное!

И вот, ровно в одиннадцать на пороге клуба появляется глава одно из преступных группировок Оттавы Картер Кинг. Почему – то, его природная полнота усиливалась визуально благодаря количеству свиты. Он привёз с собой не только охрану, но и пару друзей. По всей видимости - партнёров по бизнесу. Последние были со своим сопровождением. Клетчер вышел встретить и лично проводил на балкон VIP – зоны. Недолго составил компанию, рассказав о предстоящей программе и вежливо удалился, чтобы не мешать гостям праздновать успешную сделку. Кинг был в заведении Клетчера уже второй или третий раз. И каждый раз что – то происходило. Поэтому Клетчер и не особо желал, чтобы Кинг посещал его клуб. Говард понимал, что сегодня всё должно быть безупречно, иначе он потом долго будет разгребать кучу проблем. 

         Наблюдая за тем, как ведут себя Кинг и его дружки, Клетчер напрягся. Правда, он упустил момент, когда на балконе появился Феликс Смит. Он уже отработал свой номер «крутого полицейского» с участием подсадной «преступницы» и должен был отдыхать в гримёрке до следующего выхода в образе весёлого поварёнка. Но почему – то парень пренебрёг профессиональными обязанностями и оказался там, где ему быть не положено.

—Что этот идиот делает там? – невольно вырвалось у Говарда, когда он увидел, как Феликс подходит Кингу и опускается рядом с ним на диван. При всём этом, он бесцеремонно оттолкнул проститута, который сидел на этом месте и заменил его, прислонившись к уху Кинга. Тот слушал с интересом и на его лице расцвела гадкая улыбка. Глаза мафиози загорелись, и он бросил сальный взгляд на подиум с шестом. Боже нет!

Ди-джей сменил мелодию и на подиум вышел Кевин. Его номер с врачом с вредной пациенткой уже начался. Кинг не отрываясь смотрел на танец Кевина и успевал при этом что – то обсуждать со своими друзьями. Феликс так же неожиданно исчез, как и появился на балконе. Зато Кинг обратил внимание на то, на что даже не взглянул бы, не укажи ему специально. Ну, ничего с Феликсом завтра будет отдельный разговор. А пока надо позаботиться о том, чтобы номер прошел без эксцессов. Ведь Кевину выступать ещё в группе ребят с номером «Империя ангелов» и в паре с Джеки – «Шпионские тайны». Парню работать и работать, а мафиози уже глаз на него положил, что не есть хорошо. 

В голове Говарда срочно начал созревать план, как не допустить того, чтобы Кинг потребовал со сцены артиста. У него на балконе полно элитных мальчиков, которые обслужат его тучное тело по высшему разряду. А ему, видимо, мало. Клетчер попивал коктейль и думал о том, как можно вовремя убрать Кевина, чтобы мафиози не имел к парню доступа? Спорить и ссориться с мафиози сложно, опасно. Но и отдавать ему своего мальчика он был не намерен.

***

Вечер у Кевина как-то не задался. Сначала какая – то тварь спрятала костюм для выступления. Он оказался там, где его никто искать бы не стал – в пустом шкафчике для личных вещей сотрудников в душевой. Помогла найти пропажу всё та же Эвелина (в миру, Антони Уайт, предпочитающий обращение к себе – Антонио), у неё нюх на провокации и разного рода интриги. Кто это мог сделать, выяснять времени не было. Кевин поблагодарил Эвелину, а позже решил воспользоваться её советом посмотреть по камерам видео наблюдения, кто мог спрятать костюм для первого выхода. 

Потом на самом первом выступлении что-то пошло не так.  Ди-джей дал музыку с некоторым опозданием, а потом он почувствовал какую – то неестественную суету на одном из VIP – балконов. Беглые взгляды на зону для особых гостей дали понять, что смотрят исключительно в его сторону, активно обсуждают, даже показывают пальцами. Кевин тешил себя мыслью о том, что ему ничего не угрожает. Во-первых, охрана не даст, во-вторых, удовлетворять потребности клиентов он не обязан. Однако судя по тому, как именно один жирдяй смотрел на него, не сулило ничего хорошего. Если это тот мафиози, о котором говорил Дэвис, то тем более!

Кевин доработал номер доктора с пациенткой и сошёл со сцены, освобождая место для стендапа драг-квин Эвелины и Глории. Обе травести работали так, чтобы публика верещала, но внимала. Затихли только на балконе с особым гостем. Через пять номеров у Кевина был групповой номер с ангелами. Режиссёр номера приложил немало усилий и для забавы публики внёс долю иронии и юмора. Это про то, как четыре парня в тогах демонстрируют своё телосложение и ловкость, а незадачливый художник в костюме шута пытался их нарисовать. Потом он показал ребятам свой «шедевр». Они театрально жестами отругали его покрутив пальцем у виска, плюнули и ушли со сцены. А когда художник показал зрителям, что он нарисовал за время номера, зал лёг со смеху. На белом холсте были изображены только четыре кленовых листочка. 

Во время номера Кевин, следуя инстинкту самосохранения и принципу запрета на недооценивания врага, поглядывал на балкон. Там снова началась какая-то суета, но уже не такая активная, как первый раз. Это вселяло надежду, что к концу вечера гости успокоятся совсем. Номер был отработан на «ура, браво», а потому, было время передохнуть. 

Стоило Кевину зайти в гримёрку, как залетела Эвелина с воплями восхищений.

— Кевин, рыбка моя! Как тебе удалось очаровать его?

— Кого его, Эвелина?

— Да мафиози этого - Кинга! Второй номер с тебя глаз не сводит. Я из-за кулис видела, как у них на тебя явно встаёт! У меня глаз намётанный!

— С чего ты взял, Антонио, что у них встало именно на меня? Я оба номера не один на сцене! 

— Говорю же тебе, глаз намётанный! Всем известно, что Кинг - знатный извращуга! Мало того, что по мальчикам, так ещё БДСМ любит. Парни, которых он у нас обычно заказывает на ночь рассказывали, что он сначала лупит по всем возможным местам, а потом трахает нещадно! 

— А меня это каким боком касается?

— Да таким, что, если он тебя попросит предоставить, хозяин будет вынужден отдать. Ставить под удар весь клуб он не будет. Знаешь, что Кинг может сделать с клубом и всеми, кто работает здесь?

— Представляю. Слушай, у меня в контракте такого пункта нет, я не обязан работать подстилкой для мафиози. Неужели мистер Клетчер позволит это? Никому нельзя, а мафиози можно? 

— Вот ты наивный! Да если Кинг пригрозит Клетчеру уничтожением – он отдаст!

— С чего ты взял? – не сдавался парень.

— Да с того, что спорить с ним или связываться никто не смеет, его все боятся!

— Так, хорош нагнетать! Мне ещё к одному номеру готовиться надо, сейчас Джеки придёт. Вали уже в свою гримёрку, я тебя услышал, - отрезал Кевин, давая понять, что разговор не только наскучил, но и закончен!

         Эвелина по-женски так фыркнула, тряхнула своей накладной гривой и вышла вон. Последний номер за вечер Кевин отработал что называется на автопилоте, без души и эмоций в зал. Он невольно ловил и взгляды начальника. Тот, всё ещё сидя в баре наблюдал за сценой. Взгляд ровным счётом ничего не выдавал, что для Кевина могло тоже плохо кончиться.

         После номера с таинственными шпионами, в гримёрку зашёл какой – то «шкаф». В руках он держал букет с цветами. 

— Я от мистера Кинга. Ему понравились ваши выступления, - коротко объявил «шкаф». 

— Передайте мою благодарность, - сухо ответил Кевин. В гримёрке был ещё народ, и они просто обалдели от происходящего. Впрочем, второй охранник Кинга попросил всех выйти. Когда все вышли, «шкаф» продолжил своим гудящим басом.

— Видите ли, мистер…

— Родборн.

— Мистер Родборн. У меня к вам послание от мистера Кинга. Он приглашает вас к себе на встречу. Желательно сейчас пройти на балкон, но если вам не удобно, то назовите время и место, он прибудет туда сразу, как скажете.

— Послушайте, - начал Кевин.   -  Как вас зовут?

— Мейсон Кларк.

— Послушайте, мистер Кларк. Выражаю свою позицию кратко и чётко. Я стриптизёр, танцор, а не проститутка. К тому же, в моём контракте нет пункта, позволяющего встречаться с клиентами клуба. Скажу больше – это категорически запрещено, ни на работе, ни вне её – нельзя.  В противном случае, меня сильно накажут... Мои собственные принципы от этого недалеки. Я и сам не встречаюсь с клиентами, потому и в контракте это оговорено. Остальные вопросы к моему работодателю. Я понятно выражаюсь?

— Но мистер Кинг настаивает! Поверьте, он примет вас гостеприимно, вам нечего бояться, – упёрся Кларк.

— Это и напрягает, - усомнился Кевин в словах Кларка. -  И всё же, я настаиваю, чтобы он оставил меня в покое. Что не понятно в моём слове: не хочу? – стоял на своём парень.

— Всё понятно!

— Тогда спасибо за цветы, вы свободны!

         «Шкаф» положил букет на стол гримёрки и вышел, буркнув что – то вроде «ты ещё пожалеешь!»

         В гримёрку влетели артисты сцены и на перебой начали задавать вопросы, в смысл которых Кевин даже не вдумывался. Он тупо улыбался и пытался понять, что сейчас произошло. Он отказал мафиозной шишке во встрече. Тут же влетел Клетчер и взяв парня за плечи начал трясти. Кевин не сразу услышал, что ему говорили, но результатом вечера было то, что мафиози покинул клуб в недовольном настроении, даже забронированных мальчиков отпустил, выплатив неустойку, а Кевина Клетчер сам, собственноручно отвёз в общежитие. Приказал никуда с территории общежития не выходить, а на работу вызывать такси от клуба. Сотрудникам проезд бесплатный.

         Так у Кевина начались дни «домашнего ареста». До следующего дня работы в клубе было много времени. Он ходил на лекции, консультации, сдавал практику.         Старался отвлечься в свободное время, чтобы не беспокоиться о том, что будет дальше. Слова Эвелины – Антони, засели в голове, не желая вылезать оттуда.  

Несколько раз сам Клетчер приезжал в университет для беседы. Оказалось, что для клуба пока никаких последствий не последовало, но Кинг звонил ему, просил продать мальчика, который танцевал доктора, ангела и шпиона. Естественно, Клетчер вежливо отказал, дав понять, что своими артистами он не торгует. Однако, сам Говард при беседе с Кевином выразил беспокойство, что Кинг не успокоится, пока не получит «компенсацию за испорченный вечер». Не упомянул Клетчер лишь о том, что он дал понять Кингу: мальчик этот его парень, у них любовь – морковь, а потому отказ Кевина ответить на приглашение вполне объясним.

Однако всё беспокойство Говарда было не понятно Кевину. Он порывался встретится с «недовольным гостем» и уже обозначить ему позицию лично, но Клетчер его отговорил, сетуя на то, что Кинг не выпустит его живым. Он мафиози, этим всё сказано, а спорить с ним - смерти подобно.  

— Но вы же не можете без конца и края прятать меня от него! – заявил парень -  Я и сам не привык убегать от проблем. Половина города его может и боится, но я - нет!

— Да пойми ты, Кевин, если он что – то себе в голову вбил – не остановится! Не будь таким наивным, – уговаривал Клетчер подчиненного.

— Это вы поймите, мистер Клетчер! Он для меня никто! И что он мне реально может сделать и за что? Я не его игрушка, не его раб, не собственность, не его подчинённый и не работаю на него. Я с детства привык решать проблемы самостоятельно и если надо, то - жёстко!

— Тебе жизнь недорога что ли? Кевин! – возмутился Говард.

— Дорога́, но отдавать её на закланье этому жирному борову я не намерен. Не для того мне родители жизнь дали! Не переживайте так за меня, я справлюсь. Не надо меня охранять и опекать. Прошу, не делайте из меня беспомощное создание.

— Как знаешь, - ответил Клетчер. – Жду тебя завтра на работе. Неявку сочту за побег. Найду сам лично и тогда Кинг покажется тебе ангелом во плоти!

         Расставшись с боссом так неприятно, Кевин задумался лишь ненадолго. Стоило пойти в тренажёрный зал и хорошенько позаниматься, как всё его беспокойство улетучилось.  До подушки Кевин добрался едва живой от усталости. А потому, уснул он быстро и крепко.

         На утро он не стал вызывать такси, полагая, что у таксистов клуба есть и другая работа, кроме как катать по городу одного стриптизёра. Тем более, что клуб находится относительно недалеко. Полчаса пути пешком, и он на месте. Не успел Кевин опомниться, как почуял слежку за собой. Какой – то черный тонированный автомобиль следовал за ним по пятам. Кевин долго не думая, ускорил шал и свернул в проулок, чтобы скрыться, а заодно запутать следы. Этим, правда, он делал небольшой крюк, но это не суть важно, когда надо спасать свою задницу в буквальном смысле слова. Опоздание на работу он объяснить сможет. 

         Кевин не рассчитал ни своих собственных сил, ни опыта в удалении от опасного объекта. Он не успел выйти на дорогу к клубу, прежде чем его словили за углом какого – то дома. Он наткнулся на человека в черном костюме двойке, не успел увернуться от его захвата и настала темнота.

Очнулся он в какой – то комнате, как видно отеля. Руки были связаны над головой, он раздет до гола и лежал на кровати лишь укрытый одной простынёй. Кевин постарался осмотреться, чтобы оценить обстановку и возможность ухода. Но, нет. Плотные портьерные шторы закрывали окна так, что не было возможности увидеть, ни где он, ни на каком этаже находиться. Да и отель ли это? Если и отель, то довольно дорогой. Обстановка просто роскошная, сразу видно, что для богатых.

         Как только Кевин окончательно пришёл в себя, в комнату зашел тот самый Кинг. Он был одет лишь в красный шёлковый халат на поясе и обычных тапочках. В целом, фигура в халате напоминала мешок Санта Клауса. Стоп! Тапочки – зайчики? Он серьёзно? Мафиози, держащий в страхе всех и вся носит плюшевые тапочки с зайчиками? Кевин не стал пока по этому поводу высказываться, но на самого Кинга обратил внимание.

— Проснулся, мальчик мой? – наиграно слащаво выдал Кинг.

— Как видите! Только я не ваш мальчик!

— Ну – ну, не брыкайся, я не сделаю тебе плохо, - стал увещевать Кинг, подходя к кровати. Правда, хлыст в его руке, который Кевин заметил только сейчас говорил об обратном.   - Был не мой, а теперь очень даже мой! 

— Вот она ваша хвалёная гостеприимность, мистер Кинг! Вы так всех гостей к себе приглашаете и привязываете, а потом лупите этим? - Кевин кивнул на хлыст в руке Кинга.

— О, с язычком мальчик! – пропустил реплику Кевина Кинг.  – Мне нравится таких укрощать. И у меня ты быстро заговоришь иначе.

— Я вам не дикий зверь, чтобы меня укрощать, мистер Кинг. Отпустите меня по-хорошему! Меня хватятся!    

— Об этом не беспокойся, Кевин, - сказал Кинг садясь на край кровати. – Я позаботился о том, чтобы тебя не хватились. В деканат отправлено письмо, что ты уехал на некоторое время по семейным обстоятельствам. А на работе до тебя дела никому нет. Никто не посмеет встать у меня на пути и не позволить дать, что я хочу. 

— А вы себя богом что – ли возомнили? Своих людей и нанятых проституток вам мало, подавай простого парня из провинции? Вы гурман, дядя! – не удержался Кевин от подколов. Кинга это задело, и он немедленно сменился в лице. Его широкое лицо, напоминающее морду английского бульдога, стало суровым, даже желваки заиграли.

— Я и есть бог этого города, мальчик. И не тебе указывать, что мне делать и нотации читать, а я всегда получаю то, что хочу. 

— Зато я не хочу! Насильно мил не будешь! 

— Будешь!  - Кинг соскочил со своего места и наотмашь ударил Кевина по лицу. Носом у парня пошла кровь. Кевин лишь шмыгнул носом, не имея возможности вытереть кровь рукой. В глазах ненадолго потемнело. Удар, действительно был сильный и наверняка останется синяк.

— О, началось! На что у вас ещё хватит извращенной фантазии, когда я связан? Только это и можете, как глумиться над беспомощным человеком!

— Я был бы мягче, прими ты моё приглашение сразу, мальчик, - был ответ.

— Странно это слышать от человека, который носит дурацкие плюшевые тапки в виде зайцев!

         За столь смелые слова Кевин получил ещё несколько увесистых ударов. После этого Кинг вызвал своих людей, они зафиксировали Кевину ноги. А один из них достал шприц и вколол наркотик.

— Гори в аду, тварь! Будь проклят! – только и успел вымолвить Кевин, прежде чем его вырубило от действия укола. 

Сквозь тяжёлую дремоту он чувствовал, как жирный боров пытается его ласкать, что – то успокаивающее говорит, а потом лезет к самому сокровенному. Вскоре толстый, но короткий член внедрился в святая святых Кевина. Парень почти не чуствовал боли, стыда или ещё чего – то. Попытки сопротивления Кевина были похожи на попытки младенца оттолкнуть холодную руку. Наркотик отключил большую часть эмоций и физических ощущений. Это продолжалось довольно долго. Как долго Кевин не знал, но понимал, что наверно очень долго, потому, что, когда проснулся, вся постель была в крови, сперме и презервативах. Его член хоть и был расслаблен, но слегка гудел. А в промежности саднило. Видимо, действие наркотика начало проходить.

Пока было время, Кевин пытался поспать, чтобы отдохнуть от того, что с ним произошло. Но позже он понял, что хочет есть и в туалет. Вряд ли ему стоит надеяться, что в этом аду, куда он попал, его накормят и дадут по-человечески справить нужду. Но, нет, он ошибся. Пришли два бугая, принесли ведро. Отвязали Кевина и дали возможность сходить по нужде. Пока он совершал моцион, не проявляя и грамма стеснения, две молчаливые китаянки перестилали постель. Затем, пока одна уносила грязное, вторая принесла тазик с тёплой водой и быстро обмыла тело парня, особое внимание уделив промежности. Аккуратно и почти не больно. После этого Кевин сделал попытку вырваться и убежать, но его схватили и снова привязали к кровати. Все попытки сопротивления он встречал жёсткими ударами в пах или по лицу. Из-за действия наркотика сопротивляться полноценно он уже не мог. На этот раз ему зафиксировали и руки, и ноги. Наркотик приготовили, но колоть не стали. Тогда кому предназначался принесённый поднос с едой? Ведь есть самостоятельно Кевин уже не мог.  

Через некоторое время ответ на этот вопрос он получил. Все люди вышли, а вместо них зашёл сам Кинг. Помытый, свежо побритый и довольный как чеширский кот на полуденном солнце.

— Заждался меня?

— Век бы тебя не видел, скучать бы не стал!

— Ты зря грубишь, мальчик, - добродушно ответил Кинг, подходя ближе и присаживаясь на обновленную постель. Стек всё также был в его руке.  – Я о тебе забочусь, как мать родная! Вот, людей прислал, чтобы позаботились о твоих нуждах, а ты благодарность проявить не хочешь.

— А самому слабо́ что ли говно убрать за собой? – съязвил Кевин, пытаясь высвободить руки и ноги. 

— Зубоскаль сколько хочешь, но за свою жизнь я убрал столько «говна», ты не представляешь. А теперь успокойся и раздели со мной трапезу.

— Отравить хочешь?

— Хотел бы - ты сегодня не проснулся! Жизнь хрупкая штука и есть люди, жизнь которых ничего не стоит. Но не твоя. Ты мне нужен, Кевин! У меня возникла прекрасная идея: отжать у твоего боса его клуб. «Studio Nightclub» будет мой, и ты там будешь работать исключительно на меня и для меня! Кем – решай сам!

— Мечтать не вредно! – буркнул Кевин и на долю не поверив сказанному.

— Мечтать, значит видеть цель, мальчик. А теперь прекращай зубоскалить, пока я не рассердился и поешь. Ты же не хочешь, чтобы я прямо сейчас наказал тебя?

— Только попробуй и как только я отвяжусь, тебе не жить! – рычал сквозь зубы Кевин. – И я не той мальчик!

— Я предупреждал тебя, что заставлю говорить иначе, - Кинг встал с кровати и развернувшись к Кевину ударил стеком по бёдрам. Тот лишь стиснул зубы, но вытерпел. Потом ещё несколько ударов и вопрос. – Продолжить или поешь?

— Отпусти!

—Ответ неверный!  - Кевин получил ещё удар и снова едва не взвыл. Слёзы предательски показались, но Кевин сдержал их. – Выйду из терпения - на сутки голодным оставлю! Даже воды давать не буду! Думай быстрее!

— Есть! – Кевин с отвращением к автору ударов выплюнул слово.

— Вот, хороший мальчик. Быстро учишься!

— Гори в аду за такое обучение!

— Не находишь, Кевин, ты стал повторяться? В следующий раз придумай что-то другое, а то становится не интересно. Вся моя жизнь – сплошной ад и я его не боюсь! А теперь ешь!

         Кинг потянулся к рису с мясом и прямо рукой набрал, чтобы дать Кевину. Чистюля Кевин, привыкший к этикету за столом благодаря строгому воспитанию в семье военного, не понимал, как так вообще можно – есть руками.

— А вилки нет?

— Есть вилкой, мой мальчик, надо заслужить! А ты пока не очень хорошо себя ведёшь: грубишь мне, брыкаешься…

— Надеюсь, ты их мыл после туалета?

— Не переживай, мыл! А не замолчишь, получишь ещё три удара!

— Ну, да! Аргументов же нет!

— Сказал же! – Кинг без большого усилия ударил стеком три раза и вопросительно посмотрел на Кевина. - Ну, что, будем есть или разговаривать?

— Первое, - морщась от боли простонал Кевин. Пришлось парню уже поесть с рук этого садиста, лишь бы больше не бил. Не то, чтобы Кевин боялся боли, нет. Просто он не был мазохистом. И получать увесистые удары по голому беспомощному телу он получать не горел желанием. К тому же, нужны были силы, чтобы сбежать. Будь он развязан, Кинг не раз получил бы пяткой по своей надутой морде, после чего оплачивал полный мост зубов дантисту.

         Пока Кевин жевал предложенное, Кинг и сам подкреплялся. Стало быть, он не уйдёт, чтобы поесть в привычной для себя обстановке. Это дало бы время подумать, как сбежать. На время Кевин решил притвориться, что ему уже всё равно и его не интересует, что будет с его телом делать этот боров. Это может дать насильнику ложную надежду, что «приручил дикаря». Во всяком случае, это путь к ослаблению бдительности, его могут отвязать от кровати и дать чуть больше свободы действий. Тогда и сбежать проще, перебив охрану и самого Кинга. Ведь до сих пор Кевин не знает где он и сколько уж времени прошло.

         После этого Кинг ещё несколько раз насиловал Кевина, не давая толком отойти от укола дурманящего вещества. Ужас этот казался бесконечным и повторялся день ото дня как страшный сон. Кевин даже думал, как убить себя, чтобы не достаться этому насильнику ещё раз. Его тошнило от близости с Кингом, хотелось блевать от одного дыхания преступника по коже и тем более от его сальных поцелуев. Но придумывать Кевин ничего не успевал. Мозг постепенно атрофировался под действием вещества и мысли разбегались, боль притуплялась, а Кингу всё было мало. Иногда он ненадолго уходил. Кевин не оставлял попыток вырваться, но каждый приход обслуги сводил попытки к нулю. 

Глава 3. Терпеть – не реку переплыть. 

***

         В чудеса Кевин не верил никогда. В один из дней, неожиданно, он услышал какую-то возню за дверью. Крики, выстрелы, звон стекла, падение на пол чего – то тяжёлого. Потом всё стихло. Некоторое время было тихо, это пугало. Кевин начал кричать.

— Кто – нибудь! Помогите! Сюда!

Кричать пришлось раз десять. Но это имело успех.

— Кевин! Вот ты где!

— Мистер Клетчер! Наконец – то!

Говард бросился к парню, быстро отвязал его, бегло осмотрел и завернув в одеяло, вынес на руках из комнаты, ставшей для парня временной тюрьмой. Когда его несли по коридорам, он видел лужи крови, кругом полиция и трупы. В том числе того жирного борова, что насиловал его много дней подряд.

— Не смотри, мой мальчик, - запретил Говард, прикрывая голову Кевина одеялом и дальше понёс свою драгоценную ношу в машину, чтобы отвезти домой. А полиция пусть разбирается дальше.

***

Когда Кевин не явился в клуб, Говард Клетчер сразу забеспокоился, послал людей на его поиски. В университете, как и в общежитии его не оказалось. В деканате сообщили, что у них есть электронное письмо, где написано, что студент Родборн отправился домой. Мало ли какие обстоятельства могли произойти? Однако по адресу проживания родителей парня тоже не оказалось. Родители не слышали о сыне уже несколько лет. Тогда Клетчер сделал запрос в полицию на просмотр камер видеонаблюдения. Он заявил, что у него исчез сотрудник, а побеспокоиться некому. Кое – как добившись разрешения, Клетчер выяснил, кто забрал его парня. А вот куда именно увезли Кевина, удалось выяснить не сразу. Полиция Оттавы неспешна в своей работе. Потребовалось немало усилий адвокатов и средств, а также стараний собственной службы безопасности, чтобы заставить выяснить где может на данный момент находиться преступник, к которому никак не могут подкопаться. Не без помощи агентуры нашли место, где может находиться Картер Кинг. Клетчеру несказанно повезло, когда после двух с лишним недель поисков он нашёл логово этой химеры. Если Говард найдёт Кинга, то найдёт и своего мальчика.

         Когда полиция ворвалась в логово, охрана Кинга и он сам отстреливались как могли. Были убиты даже китайские девушки, которых Кинг взял в качестве заложников и живого щита. Полиция Оттавы никогда не ведёт переговоров с преступниками, а потому, никого не пощадила. Когда операция закончилась, Клетчер сам побежал по этажу в поисках Кевина. Его пытались остановить, но он никого не слушал, заявив, что пока он не найдёт потерянного парня, не успокоится.

         В любом виде, но главное живым увидеть своего мальчика и вернуть домой. И какая же была радость, когда Кевин нашелся живым. Избитым, слабым, накачанным какой – то дрянью и привязанным к кровати, но живой. Наверно, если бы Кинга не ликвидировали, он сам бы занялся уничтожением человека, посмевшего поднять руку на то, что принадлежит ему – Говарду Клетчеру! Он не привык делиться своим! И Кинг не исключение!

Говард бросился к парню, быстро отвязал его, проверил целостность рук - ног и завернув в одеяло, вынес на руках из комнаты. Пуга́ло количество следов от уколов на сгибах рук. Парень был ещё под слабым действием вещества, но старался держаться. Когда Говард нёс Кевина по коридорам, тот наверняка видел лужи крови, полицию и трупы. В том числе самого Кинга, что насиловал его сокровище почти две недели подряд.

— Не смотри, мой мальчик, - запретил Говард, прикрывая голову Кевина одеялом и дальше понёс свою драгоценную ношу в машину, чтобы отвезти домой. Теперь полиция пусть разбирается.

Приехавшие на место медики пытались забрать Кевина к себе в машину скорой помощи, но Говард отказался, сказав им, что с парнем всё нормально, просто истощен и в медицинской помощи не нуждается.  Клетчер привёз Кевина к себе в загородный дом. Парню нужен был свежий воздух и время, чтобы отойти от наркотиков. По дороге в загородный дом Клетчер выяснил у Кевина, что Кинг колол ему какой – то наркотик, поэтому он сейчас слаб. Предстояло пережить не одну ломку, вне зависимости от того, какой именно наркотик колол Кинг парню.

В особняке их уже ждали. Один единственный привратник открыл ворота, а в самом доме было чисто, уютно, пахло едой. Кажется, пастой. Клетчер отнёс свою драгоценность в главную комнату, к камину. Тут же в руках оказался тёплый чай с сахаром. А позже, Говард настоял на душе и принёс кое-что из своей одежды. Велел одеться и позвать, когда будет готов. Кевин пытался сопротивляться помощи, но одним взглядом Говард осадил его, давая понять, что он не Кинг, насиловать, пороть и колоть наркотик не будет, но и к неповиновению не привык. В конце концов всё делается, чтобы привести парня в чувства.

         К вечеру началась ломка. Кевина корёжило, тело ломило так, что всё съеденное просилось наружу, появились слуховые галлюцинации. Говард не один раз ругал себя за то, что не отдал Кевина на милость медикам. Чтобы снять интоксикацию, Говард вызвал знакомого врача Эссана Миллера и тот сделал капельницу, но рекомендовал всё же обратиться к специалистам. Кевин заснул после капельницы, но Говард не отходил от него. Страх потерять то, что с некоторых пор стало являться частью его самого, заставлял задуматься о ценности жизни и значении данного человека для собственного существования. В результате, он всё же отвёз парня в больницу и обратился за квалифицированной помощью. В блок интенсивной терапии Говарда не пустили, но зато Кевином занялись всецело. Парня надо было срочно спасать. Теперь только оставалось ждать.

Целую неделю капельницами вымывали интоксикацию от наркотика. С каждым днём Кевину становилось всё лучше. Говард забрал его из больницы только на второй неделе, но не трогал, только заботился не больше положенного. Для того, чтобы врачи отпустили, пришлось подписывать документ, по которому Говард Клетчер полностью брал на себя ответственность за состояние пациента Кевина Родборна. Сам Кевин согласился уехать из больницы только потому, что устал сидеть в четырёх стенах. Далее за его здоровьем следил доктор Миллер. За отдельную плату, естественно.

Чтобы отвлечь Кевина, Говард показал дом, познакомил с помощниками: привратником мистером Логаном Джонсоном и домоправительницей миссис Сандрой Ли. Логан следил за территорией вокруг дома, садиком и бассейном, а Сандра за домом, готовила еду, стирала и наводила порядок. Оба помощника были одиноки, а потому единственным предметом их заботы был дом и сам Говард. Теперь они будут временно заботиться и о привезённом парне.

Почти три месяца ушло на то, чтобы вылечить парня, привести в норму. На работе о том, что Кевин попал в передрягу, знали, но Говард попросил всех проявить тактичность и не особо тревожить парня вопросами. Сам Кевин в клубе был, но как гость, зритель. Выступать было рано. Даже развлекать себя мог только наблюдением за репетициями. Большую же часть времени Кевин жил у Говарда в загородном доме, постепенно возвращаясь к обычной жизни. Учебу никто не отменял, а профессора Рыбий Рот и подавно. Говард не настаивал на чём - то большем, проявлял терпение. Как известно, терпеть – не реку перейти. Нужна сила воли и Говард находил её, окунаясь в работу.

Однажды вечером, когда все трудности с последствиями от наркотиков были позади, следы от уколов и стека давно зажили, а нервная система была готова к разговору, Кевин спросил Говарда, сидевшего в кресле у камина с бокалом вина в руке.

— Скажите, мистер Клетчер, зачем я вам? Чего вы так со мной носитесь?

— Думаю, так поступил бы любой на моём месте.

— Не любой!  - возразил спокойно Кевин.

— Почему ты так считаешь?

— Мы ведь не так давно знакомы, я обычный стриптизёр. Чем я так привлёк ваше внимание?

— Ты не обычный стриптизёр, Кевин. Во всяком случае, для меня.

— И чего же вы потребуете взамен? Постель?

— Ничего, я лишь хочу, чтобы ты был рядом, - пояснил Говард.

— Я не шлюха! – предупредил Кевин.

— Я знаю! Потому и принуждать тебя к чему – либо в мыслях не было.

— А как же приставания в клубе?

— Не бери в голову. Я тогда поддавался слабости или действию алкоголя. Не мог уже терпеть. Понимаешь?

— Понимаю, - тихо вздохнул Кевин. Однако один вопрос не давал покоя. - Но это же всё не просто так! Я имею в виду вашу заботу обо мне.

— Правильно! Как только тебе станет лучше, вернёшься к работе. Ты не забыл, что тебя держит контракт со мной?

— Не забыл, - буркнул Кевин, плотнее заворачиваясь в плед.

— А ещё надо вернуться в университет. Там думают, что ты отбыл домой по семейным обстоятельствам.

— Я не знал. Почему вы молчали?

— А смысл? Скажи я тебе об этом в первый же день, ты сбежал бы.

— Сбежал бы, вы правы.

— Думаю, благодаря тому, сколько я для тебя сделал, то заслужил перехода на «ты». И это не просьба, а констатация факта, - между прочим, заявил Говард, спокойно глядя на Кевина, который всё ещё пытался закутаться в плед.  –  Не молчи, я жду ответа.

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда, и мы в ответе за каждый свой выбор. В данном случае, выбирать ты можешь. Но помни, лично я уже никогда на прейду на «вы», потому, что это мой выбор, я его заслужил!

— Ясно, - Кевин потупил взор и тяжко беззвучно вздохнув. Он ответил, подняв глаза на собеседника, - я согласен. Так даже легче.

— Вот и замечательно. А теперь иди спать, замёрз уже сидеть тут.

Кевин соскочил с дивана и пошёл на второй этаж в комнату, предоставленную ему в качестве гостевой.

         Посреди ночи, Кевин пробрался в комнату Говарда. Тот не спал, так как выпил лишнего и гонял мысли, как быть дальше. Планы на ночь поменял гость.

— Кевин? Что ты здесь делаешь?

— Я замёрз. Согреться так и не смог. Согреешь?

— Ну, иди! – Говард слегка приоткрыл своё одеяло, чтобы Кевин мог свободно под него лечь.

Кевин нырнул под одеяло, руки и ноги его действительно были прохладными, что не оставляло Говарду сомнений в том, что парень говорит правду. Сразу стало понятно, что согреться он решил правильно – кожа к коже. Пришёл только в одних трусах и в одеяле.  Согрелся он действительно быстро, но этого было мало.

— Можно, я тебя поцелую?

— С чего вдруг такая щедрость? – Говард сделал вид, что не понял ситуацию. – В клубе ты мне отказывал, даже приближаться не давал. Пару раз я даже в нос от тебя схлопотал.

— Нахлынуло! Ты не думай, я не шлюха и не подстилка. Просто, мне покоя не даёт мысль о том, что я тебе должен. Один раз, полагаю, без любви можно?

— Ты мне ничего не должен, малыш! Конечно, ты можешь лечь под меня, не испытывая чувств. Только это больше будет похоже на проституцию, Кевин. А проституты у меня в клубе есть, и они профессионалы. Сам подбирал.

— А если всего один раз? – не сдавался Кевин.

— Главное, чтобы ты сам потом не пожалел о сделанном выборе. А ты не рассматриваешь вариант, что я занимаюсь тобой потому, что люблю? Тебе такая мысль в голову не приходила?

— Приходила, но я прагматик. Ты сам неоднократно упоминал мне о контракте. Поэтому, в любовь с первого взгляда не верю!

— А ты поверь! Ведь в контракте нет пункта на счет постели.

         Пока Кевин пытался делать какие – то умозаключения, Говард взял инициативу в свои руки и очень нежно поцеловал Кевина. Мальчик хочет близости, тянется к ней. Так почему бы не дать ему этого? Поцелуй получился лёгкий, но Кевину понравилось, и он потянулся за вторым, но уже глубоким. Говард обвил руками шею Кевина и перевернул на спину. Оказавшись под Говардом, Кевин сразу напрягся. Это не осталось не замеченным.

— Передумал?

— Мечтай больше!

— Уверен?

— Да!  - ответ Кевина не выглядел твёрдым и Говард решил начать с малого.

— Помни о последствиях.

— Ты о боли? 

— И о ней тоже! – очень уж не хотелось причинять любимому мальчику боль.

— Какие ещё последствия, Говард? После «школы Кинга» мне уже ничего не страшно! – храбрился парень, понимая, что теперь наркотиков нет, боль ему обеспечена в полном объёме. В промежности только недавно саднить перестало. Впрочем, и удовольствие другое.

         Долгих прелюдий Говард не любил, считал их уделом молодых да ранних, которые наслаждаются друг другом, еще не зная, что это такое. Молодёжь обычно смакует каждый поцелуй, а Говарду уже тридцать шесть, и он столько под собой повидал, что награждать поцелуями не всегда считал нужным. Кевин другое дело – это его мальчик, его сокровище, его колючка, его парень. Правда, сам Кевин всеми силами этому сопротивляется. Он и пришёл-то к нему лишь из чувства благодарности. Однако упустить шанс и лишить себя того, чего так долго желал, Говард не мог. И нервы не железные тросы, и сам не каменный! Во всяком случае с Кевином.

         Доставить удовольствие Кевину, а заодно проверить целостность его дырочки Говард счёл необходимым. Ведь раны зажили, но мышцы при этом стянулись и придётся проявить много терпения, чтобы разработать проход. Достав из прикроватной тумбы лубрика́нт с охлаждающим эффектом и презерватив, Говард принялся за дело.

— И чего это мордашка у нас такая недовольная?  - спросил Говард Кевина. Абсолютно не хотелось, чтобы любимый мальчик делал одолжение, иначе Говард его прогонит.

— Она у меня в принципе недовольная. Не обращай внимания, - решил отмахнуться Кевин.

— Ну, нет, друг любезный, говори, что беспокоит! – Говард прекратил какие-либо манипуляции и сидя на коленях у раздвинутых ног Кевина строго смотрел ему в лицо, ожидая ответа. – У тебя ещё болит проход, и ты приготовился устроить мне крики – вопли? Или что – то иное? Что не так, Кевин?

— Всё не так, Говард! Я понял, что боюсь, хотя не скрою, давно хочется. Не спрашивай, чего именно боюсь! Всего! Никогда ничего не боялся, но Кинг…он… - Кевин отвернулся от Говарда прикрывая лицо кулаком. – Сломал меня, что ли…

— Тш-ш-ш-ш! Успокойся, Кевин, - Говард отбросил всё, что было в руках, вытер пальцы полотенцем и лёг рядом. Обняв Кевина, он успокаивал его. По всей видимости, наркотик пошатнул нервы парня, сделав его неустойчивым к стрессам, изменил в худшую сторону. Ещё долго парень будет отходить от этого случая. Похоже, Говарду придётся проявить терпение больше, чем он предполагал. Постепенно Кевин успокоился, перестал шмыгать носом и уснул.

Утро было прекрасным, если не одно «НО»! Говард проснулся в пустой постели, а миссис Ли сказала, что Кевин рано утром вызвал такси и уехал. Куда, не сказал, но пояснил, что есть неотложные дела. Говард понимал, что парню стыдно за вчерашнее и ему надо отойти. Однако, как выяснил Говард, в общежитие он вернулся лишь для того, чтобы собрать вещи. Уехал в неизвестном направлении. Кевин даже Джеки не сказал, куда едет.

Подключив свою службу безопасности, Говард снова начал искать Кевина. Контракт с клубом тоже никто не отменял и тому придётся выплачивать неустойку в крупном размере, если не явится в скором времени. Впрочем, если обстоятельства будут достаточно уважительными, Говард может поработать над тем, чтобы поменять условия контракта. У родителей его искать не было смысла, друзей у парня почти не было. Даже Джеки ничего не знал о том, где его напарник и сосед по комнате. 

Через несколько месяцев пришло сообщение, что Кевин Родборн обучается в аж Университете Британской Колумбии. Сбегать, так на край света! Говард знал, что парень всё равно вернётся. Побегает и вернётся. С учетом того, что общий срок получения медицинского образования варьируется от 9 до 13 лет, в течение которых Кевину нужно ещё отработать по договору в клубе, требовало присутствия парня в Оттаве. А потому, планы парня не были в интересах Говарда.

Появление Клетчера на территории Университета, куда перевёлся Кевин, было сюрпризом. Говард обнаружил своего мальчика зависшим в магазине, пытающегося выбрать между одним и другим замороженным гамбургером. 

— Позвольте помочь вам, сэр, - вежливо обратился Говард к Кевину, подойдя и отбирая гамбургер. – Вам не говорили, что фастфуд – вреден для здоровья? Не лучше ли поесть как следует и нормальную пищу?

— Го-Говард? – испуганно удивился Кевин и хотел было дёрнуться, но сильная рука схватила его за талию. Сквозь зубы и осторожно осматриваясь на окружающих, Говард прошипел ему в ухо.

— Только дёрнись, малыш, я заявлю в деканате, что ты никакой не студент, а сбежавший стриптизёр и я приехал за тобой, чтобы ты отработал контракт. Хочешь скандала?

— Нет! – Кевин напрягся, тело сдавил стопор. Очень не вовремя появился человек, от которого он бежал полгода назад.

— Тогда бросай все покупки, пошли в какое – нибудь кафе, я нормально накормлю тебя, и мы поговорим. 

— Нам есть о чём говорить? – так же шёпотом ответил Кевин.

— А как ты считаешь, есть ли мне что сказать человеку, который без единого слова объяснений сбежал не только из моего дома, но из города, наплевав на личные отношения, чувства и контракт?

— Отпусти меня, я не сбегу.

— Я знаю, что некуда не сбежишь. Помни, я не один, моя охрана у выхода.

         Говард опустил руку, и они спокойно вышли, оставив набранную корзину прямо на месте. В ближайшем кафе Кевина знали, предложили обычный кофе без сахара, но Говард попросил, что – нибудь поесть на две персоны. Когда заказ был принят и официантка ушла, Говард сказал:

— Ну, рассказывай, Кевин.

— Что рассказывать?

— Всё рассказывай. Как сбежал, как удалось так быстро перевестись, почему отключил телефон, а главное, что могло такого произойти, что, не сказав и слова, наплевав на меня, на трёхлетний контракт ты сбежал, как последний трус.

— Прости, Говард, я не хотел… - Кевину стало вдруг очень стыдно. Он надеялся убежать от проблем с отношениями с Говардом, но не учел того, что его босс тоже имеет чувства и даже если он их не показывает, не значит, что не испытывает.

— А чего ты хотел?

— Я запутался и…  - Кевину было трудно говорить, тем более, что Говард, сидящий напротив, смотрел на него строгим, прожигающим до мозга костей взглядом. - Решил разобраться в себе. Мне надо было время! Прости, что не сказал ничего. Я боялся, что ты не отпустишь.

— А поговорить со мной ты не мог?

— Мог, наверно, но…Я не знаю, что меня удержало. Я привык рассчитывать только на себя. Понимаешь?

— Понимаю. Продолжай.

— Помнишь, я расстроился, когда ты начал растягивать меня?

— Ну?

— Утром я проснулся рано, мне было стыдно за своё поведение, я вёл себя как ребёнок. Всегда сильный и терпеливый испугался простой растяжки. Кинг что – то сломал тогда во мне, превратил в куклу для игр, внушал, что я права не имею на чувства и эмоции, что я вещь. Его вещь! Я не оправдываюсь, просто, мне больно от этого. Не хотел быть ничей вещью, даже твоей. Утром я собрал только необходимое, деньги, вызвал такси сразу в аэропорт. По дороге созвонился с дядей, он сказал, что решит мой вопрос с заочным переводом. Я пожаловался, что мне не даёт покоя один преподаватель. Все учатся и ничего, а этот буллит меня, как последняя мразь. Я морально от него устал и хочу перевестись. Дядя Джон мне поверил. Я прилетел к нему. Жил неделю, пока решался вопрос с переводом. Потом я получил официальное уведомление о переводе и попросил в деканате в Оттаве ничего никому не говорить. Нету меня и всё.

         Тут принесли заказанные блюда и Кевин замолчал. Он был голоден. Ему приходилось подрабатывать, всё, что он зарабатывал, откладывал на учебу. Приходилось экономить на всём и вся. Даже на еде. Мужчины приступили к трапезе и Говард терпеливо ждал, когда Кевин поест и сможет продолжить.

— Что дальше было? – спросил Говард, когда Кевин уже немного насытился.

— А что дальше?   - отзеркалил тот. – Я переехал в общагу, чтобы не беспокоить дядю, оформил стипендию как иногородний, нашёл подработку и продолжаю учебу.

— Это всё хорошо. Но почему ты отключил телефон?

— Я просто поменял номер, с него я даже Джеки не звонил. 

— А теперь о том, от чего именно ты бежал?

— От… тебя, - это признание не понравилось Говарду.

— Поясни, - потребовал мужчина. –Я тебе не враг, не насильник. Если бы я как – то плохо к тебе относился, давно бы взял без всяких уговоров. Зная, как нельзя на тебя давить, я терпеливо ждал более трёх месяцев, не считая полгода поисков. А теперь ты заявляешь, что бежал от меня?

— Прости, Говард! – на глазах Кевина появилась влага, но он предпочёл сдержаться.

— С согласен подумать об этом, если ты вернёшься. У тебя контракт в клубе. Над сменой условий ещё подумаем, возможно ты будешь наказан за побег. Но на работу ты вернёшься. 

— У меня учеба.

— Ты уже можешь получить лицензию младшего медперсонала. За полгода ты задолжал крупную сумму неустойки. Тебе придётся остатки лет контракта каждый день работать без выходных, чтобы покрыть долг. После этого я переведу тебя в медперсонал с сохранением зарплаты, потом можешь доучиваться.

— Я смотрю, ты уже всё за меня распланировал, - решил съязвить Кевин. Вот только Говарду было не до шуток. 

— Да, было время подумать, раз у тебя хватило безответственности сбежать сюда. К тому же, я меньше всего желаю вмешивать в наши отношения финансовую сторону. 

— А если я не вернусь?

— Серьёзно? Ты хочешь суда? – не поверил Говард свои ушам.

— Я хочу свободы!

— Тогда я даю тебе выбор: или ты поступаешь как взрослый человек с обязательствами, или я сдаю тебя на руки семьи и суда! Ты мой в любом случае. Ты со своей свободой едва концы с концами сводишь и на лекции через раз ходишь.

— Мне приходится работать.

— Я-то это понимаю, но вот когда ты будешь сдавать очередные экзамены, где шанс, что сдашь как положено?

— Это уже моё дело, Говард.

— Ошибаешься! Мне медик с мозгами в голове нужен, а не с тем, что ниже пояса. Люди не игрушки, Кевин. 

— Так в чём проблема? Найми профессионала с опытом!

— Не могу, это место забронировано для тебя. И мне нужен в клубе «свой» человек.

— Это принципиально?

— Определённо! Поэтому, даю тебе день на раздумья. Завтра увидимся. Давить на тебя не буду, как и прежде. Не вздумай сбежать. Жду в это же время здесь, в кафе. Неявку сочту за сигнал к розыску. Сдам тебя на руки семье и чеши в армию, сынок!

— Что это значит?  Я не ослышался? - не понял Кевин. Где –то он уже эту фразу слышал и не один раз!

— То и значит. Я был у твоих родителей. Говорил с отцом. Мы чудеснейшим образом поговорили. Он склонен к тому, чтобы сделать из тебя кадрового военного. Я же рассказал о том, что ты подписал контракт и сбежал. Он готов решить вопрос с твоей учебой в Оттаве, но для этого мне нужно тебя доставить домой. Если же вернёшься в клуб, я забуду о том, что ездил к нему.

— Вот значит, как? – Кевин начал заводиться. По сути, у него отнимали свободу, к которой он так рвался всё это время. Загоняли в угол, вынуждая паниковать. – Как ты мог?

— А что я ещё мог сделать? – невозмутимо ответил Говард. -  Я потерял тебя из вида, ты не звонишь и не пишешь! Я ничего о тебе не знаю, а я нет-нет и выслушиваю от твоих коллег в клубе, какой я подлец и тряпка, раз упустил тебя! Особенно беснуется Эвелина. Все переживают!

— Эвелина? А ему-то какое дело? – не поверил своим ушам Кевин. Мало того, что Говард в открытую шантажирует его, добиваясь возвращения, то сейчас он воспользовался очень нечестным приёмом, упомянув Эвелину. Это просто удар под дых!

— Да такое! Он с первого дня о тебе беспокоился, а когда узнал, что ты сбежал из загородного дома, пришёл в мой кабинет и высказал мне всё, что он думает обо мне! Скотиной меня назвал и потребовал, чтобы я уже поднял свой ленивый зад и искал тебя активнее. И ладно бы один пришёл, все травести пришли с ним вместе и дружка твоего Джеки тоже притащили. Представляешь, каково было моё состояние?

         На рассказ Говарда об Эвелине Кевин засмеялся, напряжение немного спало. Однако сквозь слёзы от смеха Кевин выдавил из себя:

— Не верю! Она не могла так поступать!

— Он скандальная тётка, Кевин! Сам пришёл и публику привёл, - смеялся вместе с ним Говард. – Хочешь позвоним, он тебе скажет всё, что думает о тебе. Побудь в моей шкуре!

         Говард достал телефон и несмотря на протесты Кевина набрал номер Эвелины. Сразу включил видео-чат и сунул телефон в руки Кевина. Как только Антонио увидел, что с номера босса звонит Кевин, пошел в разнос. Кевин выслушал все эпитеты, касаемые его поведения и личности начиная от «сладкий мой, куда ты делся?» и заканчивая «возвращайся немедленно маленький засранец!». Столько нелицеприятных выражений в свой адрес Кевин не слышал даже дома от родителей.

После разговора с Эвелиной Кевина добило окончательно. Он отдал трубку Говарду, взял себя в руки и чинно – важно поднялся из-за стола. Говорить дальше было не о чем. 

— Благодарю за «сытный» обед, мистер Клетчер, - сказал Кевин неожиданно перейдя на официальный тон. - Я пошёл думать.

— Завтра в два дня жду вас здесь не более получаса. Надеюсь на ваше благоразумие, мистер Родборн. До встречи.

— До встречи, - отзеркалил Кевин и вышел из кафе.

         Для Говарда Клетчера сутки, данные парню на размышления потянулись так медленно, как не было никогда! Он едва дождался двух часов следующего дня. Уже пробило два часа пять минут, а Кевина всё не было. Говард всё же был спокоен, попивая любимый капучино.

— Ты придёшь, мой мальчик. Ты прекрасно знаешь, что не можешь без меня, - уговаривал Говард себя, думая о Кевине.

***

         Уйдя от Говарда из кафе, Кевин был в полностью деморализован. Придя к себе в комнату общежития, он улёгся на кровать и уставился в потолок. Слёз парня никто не видел, вой не слышал, но всю ночь он не спал. Сил ни на что не было, но мысли при этом роились как осы в своём бумажном улье.

         Утром он позвонил дяде и на лекции не пошёл. Дядя Джон сам приехал за племянником, чтобы выслушать его снова. На этот раз дядя не был так понимающее внимателен и терпелив как в первый раз. Племянник даже получил от него за разгильдяйство пару подзатыльников. Как так, каждые полгода переводиться из одного университета в другой? Это - моветон, не иначе.   И ладно в пределах одного штата! Нет, ему из штата в штат подавай! Это же не шутки! Кевин каялся и клялся, что это последний перевод. Мол, обстоятельства складываются так, что профессор Рыбий Рот не так страшен, как его работодатель. На вопрос «кто он такой?», Кевин рассказал немного больше. И тут дядю чуть не разорвало на месте.

— Если тебя контракт держит, то позволь спросить: что ты здесь делаешь, а не в Оттаве?! Ты какими мозгами думал, Кевин? И почему ты не сказал мне ничего сразу?

— Дядь, прости, я не мог тебе сказать раньше! Разве ты помог бы тогда?

— То-то я думаю, неужели ты, парень который в своё время смог сказать собственным родителям своё твёрдое решение, не смог справиться с одним паршивым преподавателем?

— Так Рыбий рот достал до такой степени, что я готов был уже ему крышку гроба прислать с венком для надгробья и надписью: «Любимому преподавателю!». Но это скорее предлог! Основная проблема в том, что я сбежал из Оттавы и нарушил контракт в клубе.

— С этого места поподробнее, Кевин. Что за клуб? Кто этот работодатель? Рассказывай всё!

Как только дядя Джон услышал то, что рассказал Кевин, он едва удержался от того, чтобы, вынув ремень из брюк, отходить племянника за такую несознательность. Нет, он понимает, что «молодо - зелено», но не до такой же степени. 

— У тебя точно мозг на месте, Кевин? 

— Уже сомневаюсь… - пробурчал Кевин. 

— Оно и видно!

         В результате, дядя потащил Кевина в деканат, сам лично забрал документы, оформил возврат части денег, сделал нужные звонки, по-армейски собрали вещи в общежитии. На всё про всё ушло утро и чуть более двух часов. Всё из-за того, что в деканате дядя долго ничего никому доказать не мог, а потому долго ждали оформления документов. В результате, к нужному кафе Джон привёз племянника тридцать пять минут третьего.

         Говард уже вышел их кафе и направлялся к своей машине в сопровождении своей охраны. Видно было, что Клетчер зол, как голодный дракон, на озабоченном лице тени, он молчал. Увидев Кевина со спортивной сумкой на плече, он остановился на полпути к машине. Рядом с Кевином стоял дядя Джон.

— Это он? – спросил Грейте племянника едва слышно.

— Он.

— Тогда я спокоен за тебя Кевин. Я его знаю. Тот ещё бульдог, но то, что любит – бережёт.

— Откуда? – Кевин вопросительно и не понимающе посмотрел на дядю.

— Учились вместе, не бери в голову.

         Говард сам подошёл, чтобы забрать сумку и отдать охранникам, чтобы унесли в машину. Другого варианта Говард Клетчер и не предполагал.

— Опаздываешь, - обратился он к Кевину вместо приветствия, забирая сумку. Тот покорно её отдал.

— Простите, мистер Клетчер, утро было сложным, - ответил виновато Кевин.

— В машину, - скомандовал Говард, а сам присмотрелся к Джону.

— Клетчер! – первым нашёлся Джон.

— Грейте?

— Он самый!

Мужчины пожали руки в знак приветствия, а Кевин предпочёл подождать у машины. Они ещё немного поговорили и Говард, ссылаясь на то, что опаздывает на самолёт, попрощался с Джоном. Откуда Клетчер знает Джона, Кевин так и не дознался. Но зато по приезду удалось взять академический перерыв в университете, чтобы наверстать за год время отсутствия в клубе. Потом был непростой разговор с Эвелиной и Джеки. Контракт пришлось пересматривать, начать работать ежедневно, брать дополнительные уроки танца у шеста, репетировать старые и учить новые номера. Из возвращения Кевина сделали целое шоу и показывали его целый месяц. 

В общежитие университета Кевин уже не вернулся. Жил у Говарда Клетчера прямо в его квартире над клубом. Со дня возвращения Говард следил, чтобы подобно Кингу, на его мальчика никто не смел претендовать. А был ли секс между ними? Был и не один раз, даже с использованием приёмов БДСМ в том числе. Парень оттаял не скоро, долго дулся и молчал с Говардом из-за изменений условий и сроков контракта. Но Говард Клетчер не он, если постепенно не доказал парню, что любит его, по-настоящему, однако, говорить об этом вслух не умеет, трудно. А вот сексом доказал и показал, как именно любит.

Прошел год. Долги все были выплачены, Кевин вернулся в университет, условия контракта снова поменяли. И снова два дня в неделю он работал в клубе, заканчивая учёбу. В магистратуру он не пошёл. Имеющегося уровня образования было достаточно, чтобы получить лицензию и работать простым медиком в клубе с правом оказания первой медицинской помощи. 

Отношения Говарда и Кевина нельзя было назвать идеальными. Вернувшись в Оттаву, Кевин стал прежним, спокойным и внешне недоступным, как и был. В близости в клубе он Говарду не отказывал, но делал это с такой миной, что Говард сам отставал, психовал, а позже проводил разбор полётов дома. Постепенно Кевин понял, что в принципе, он ничего не теряет, живя с Говардом. На его день рождения сам устроил приватный танец в спальне и феерическую ночь. В очередной отпуск Говард уговорил Кевина слетать в Лос-Анджелес. Вся поездка была подстроена так, что Кевин без лишних разговоров дал согласие на… брак! Только после этого Говард рассказал Кевину о том, что его дядя Джон Грейте, оказывается был его первой любовью и сделал его таким, какой он есть. Но сам Клетчер ни о чем не жалеет. Это было прекрасное время юности. 

Вот и вся история!