Монстр внутри

Глава 1. Я – монстр!

           Весенние дни начала марта не радовали тёплой погодой. Вечерами и подавно, холодно. Полнолуние. Звезд почти не видно. Зато луна, как начищенная тарелка сияет на небосводе. Тучи, наконец-то тучи. Мрак. Мне нужен мрак. В непроглядной темноте я вижу, как через прибор ночного видения. Только так я могу разглядеть потенциальную добычу. Вот, сижу на крыше пятиэтажки одного из многих городов, в каких бывал и жду, когда хоть какая-нибудь сволочь пойдёт. Как назло – никого. А есть хочется, просто жуть! 
            Глянул для разнообразия в стёкла стоящей рядом высотки. На меня смотрит монстр. Аж передёрнуло! Монстр и есть. Имею рост в двое выше своего человеческого, хотя и так не маленький. Считай, метр – семьдесят пять как человек, а как монстр и того выше. Не мало. В облике монстра я черный. Это, чтобы с мраком сливаться. Морда чем-то драконью напоминает. Даже рожки имеются. Глаза горят жёлтым пламенем, всё время грустные. Тело покрыто чёрной шерстью. За спиной черные кожистые крылья. Урод, одним словом. Мать говорила мне о проклятье, обещала, если встречу пару – проклятье снимется. Мне уже больше двадцати лет, а я даже девушки приличной не имею.
            В желудке снова засосало. Голод методично давал о себе знать и гнал на поиски добычи. Сегодня обязательно нужно поесть, иначе, не перекинусь обратно. Полечу в другой район. Надо поискать там, где молодёжь часто тусуется по ночам. Лечу на окраину города, по ближе к ночному клубу. Там всегда найдётся свежая, хоть и не трезвая кровь. Не люблю таких есть. Они напьются алкоголя, а я потом от похмелья мучайся.
            Сел неподалёку от клуба, на крышу соседнего здания, в тень от соседней крыши. Подальше от фонарей, коих на этой улице и так не много. Посмотрел камеры наружного наблюдения, они есть, но не всё захватывают по периметру. Жду. Не долго, правда. Тусовка решила расходиться, и группами молодёжь идёт по домам. Транспорт уже не ходит, так что сами идут или такси вызывают. Одним из последних вышел на крыльцо охранник, похожий на шкаф. По его черной кучерявой голове и акценту, я понял, что ужин будет вкусным. Кровь у таких более густая и сытная. Поэтому и переброс быстрый и безболезненный. Правда, после кормёжки надо ещё домой успеть, а то голышом останусь и добирайся как, хочешь. Решил ждать этого охранника. Он не спешил домой. Но, ничего, подожду. Мне не впервой. Только через час эта горилла решила отправиться куда следует. Ждал машину. 
            Его громкий разговор по телефону меня раздражал, и я решил не медлить. Сил терпеть уже не было. Как только, стоя на опустевшей площадке перед клубом, он отвернулся и пошёл вглубь улицы, я пошёл в атаку. Камеры меня заснять не должны, да и скорость полёта приличная. Минута и я сыт. Сразу, как насытился, отнес тело куда подальше и сбросив в реку, полетел домой.

***

            Будильник зазвенел в семь утра. Черт, вставать не хочется. Поздно прилетел, а мне на работу в салон связи к десяти. Надо ещё пробежаться, завтрак приготовить и собраться на работу. Что за напасть! Выходной у меня только завтра, а я уже расслабился. Вставать совсем не хочу.
            Придя на работу, приступаю к обязанностям. День как день. Ничего не обычного. В новостях крутят о загадочных пропажах людей в разных частях города. Вот уже полгода кто-нибудь да пропадает. Слушаю и кривиться охота. Я как раз полгода назад в этот город приехал, чтобы спокойно охотиться на тёмных улицах. Да, я помню каждую свою жертву. Докажите, что это я её убил! Через годик, может ещё куда поеду. А пока, терпите, дорогие жители.
            В салон стали заходить первые покупатели, интересоваться телефонами. Я сначала выспрашивал, собираются ли они покупать у нас, и что именно их интересует. А уж потом думал, заниматься мне клиентом или нет. После бессонной, но сытной ночи я был добр как никогда. Но, всё равно много болтать не любил. Меня держали ещё и потому, что на меня клюют молодые девушки и мне удаётся уговорить их что-то приобрести. Я, конечно не стремился к званию «Лучший продавец месяца», я им был. Однако, мне и без этого соревнования было не плохо.
            Как всегда, поток покупателей и покупательниц не стихал весь день. Устал, жутко. А тут ещё моё дежурство – магазин вечером закрывать. Коллеги уже разбежались, а я всё закрыл и поставил на охрану. Оставалось закрыть роль – ставни дверей. Я бы не сказал, что хилого десятка, каждые свои выходные в тренажерный зал хожу, драться всегда умел. Но такой подлости не ожидал. Какой-то отморозок попытался меня огреть по голове. Видимо, с целью ограбления. Я вовремя услышал тихие шаркающие шаги за спиной и успел отпрянуть. И ладно бы он один был. Трое налетели. Вот, гады! Придётся отбиваться. Роль – ставни двери так и не успел закрыть, но встал к ней спиной, чтобы отбиваться. 
— Э, парни, лучше уйдите, тут камеры кругом. Лучше по-хорошему, — говорю им. 
— А, ну пусти, деньги и телефоны гони! – орут эти идиоты.
— Ага, рискни здоровьем! – отвечаю.
            Налетела банда на меня, не рассчитав сил. Каждому я отвесил так, что за головы и животы держались. Одному даже зубы выбил. Однако, один настырный всё же добрался до меня и пытался всадить нож. Тут он замер с ножом в руке. Я не понял сначала, что произошло, он просто замер и упал. Передо мной вырос парень. На вид, мой ровесник, в руке кирпич. Стоит, смотрит. Глазищи зелёные вытаращил.  
— Чего смотришь, полицию вызывай, - гаркнул он мне. Я очнулся от ступора и достал телефон. Вызвал полицию и начальника. Парень в это время разбирался с побитыми. Добивал их ногами и сваливал в одну кучу, чтобы как тараканы не разбежались до приезда полиции.
            Приехал хозяин и патруль полиции. Я всё рассказал. Полиция допросила меня, парня, хозяина, изъяла записи с камер видеонаблюдения. На скорой увезли отморозка, которого этот парень приложил кирпичом. Хорошо, что он жив остался. А вот с памятью у него будут явные проблемы. Когда вся эта тягомотина закончилась, мы вышли из магазина. 
— Мы так и не представились друг другу, - говорю парню и подаю руку. – Егор Золотарёв.
— Макс Рудницкий, – представился парень, подал руку в ответ. Я ощутил его теплую руку и сильное рукопожатие. Меня как током ударило. Отпускать не хотелось.
— Торопишься?
— Да нет, уже некуда торопиться.
— А ты куда шёл–то вообще?
— Домой, с тренировки. Я пловец.
— А, ясно. А чего вмешался?
— Терпеть таких, как эти придурки не могу. Бесят. От них проку ни на грош. Зато строят из себя не понятно кого. Думают, что они цари мира.
— Аналогично. Спасибо что помог. 
— Пожалуйста.
— Я стресс хочу снять. Давай в бар зайдём, пропустим по коктейлю. Он не далеко. Там и безалкогольные коктейли есть. Я там иногда бываю. Там вкусно кормят, спокойно и не дорого. Я плачу сам. Пусть это будет моя маленькая благодарность за помощь.
— Ладно, уговорил.
            Мы проболтали с Максом почти до утра. Обменялись телефонами и расстались. На этот день в связи с происшествием, я был выходной. И опять потянулись жалкие дни моего существования.
            Месяц прошёл как в тумане. Один день похожий на другой. Иногда, конечно, Макс заходил попроведать, пару раз виделись в полиции на очередном дознании. Мне каждый раз не хотелось отпускать его, поэтому я просил его побыть со мной ещё по какой-либо причине. Как не странно, он каждый раз соглашался. Если не сразу, то через пару – тройку часов. Он был занят на тренировках поэтому бывало, что сразу не мог. Весь месяц меня грела мысль снова с ним увидеться. Так комфортно, как с ним, мне не было ни с кем. Мама говорила мне, что, когда находится пара, именно это и происходит: её не хочется отпускать. Но как предложить ему встречаться, я не знал. Боялся спугнуть, что не поймёт, по роже треснет, если я ему предложу встречаться. В этом деле с напором нельзя, а пока я с ним не поговорил, чтобы не умереть от перевозбуждения, удовлетворял себя сам в душе.
            В очередное полнолуние я сидел на крыше пятиэтажки. Хорошо, что луну снова заволокло тучами, мне сжиматься сильно не надо, чтобы не светиться. Специально сел там, где Макс часто ходит поле вечерних занятий или с работы. Вдруг увижу, так хоть полюбуюсь. А заодно ужин найду, если повезёт. Макса, я конечно, есть не собирался, но хоть из далека посмотрю на любимого парня. Правда, то что я к нему что-то питаю, он ещё не знал. А я терпел и ждал.
            Мне повезло. Я как чувствовал. Впрочем, я знал расписание его тренировок и дни, когда он работает до поздна. Смотрю, идет уверенной походкой. Мой красавец! Высокий, статный, светловолосый, спортивный. Всё как я люблю. Тут, замечаю шевеление в кустах. Ба! Да это те самые отморозки. Только их больше. Надо что-то делать! И палиться не хочется и есть охота, мочи нет. Ещё немного и они накинутся пятеро на одного. Вот, сволочи! Нет, лучше спалиться, но защитить, решаю я.
— Эй, парнишка, крутой, что ли? Это ты ведь нас раскидал возле магазина с телефонами? – сказал один из тех, что был тогда у магазина, Макс его тогда первым и положил.
— И? Чего вам надо, неадекватыши? – жестким тоном отвечает Макс. 
— Должок за тобой. Благодаря тебе и твоему дружку, мы без прибыли уже месяц! По-хорошему отдашь через неделю или как?
— Или как... – рыкнул Макс.
— Ну, смотри, сам напросился! Ребята, вперёд!
            Не успели они сцепиться с Максом, как ближайшего к себе я подхватил и поднял высоко в небо и тут же с силой сбросил. Высоты пятиэтажного дома вполне хватило, чтобы он с тупым звуком шмякнулся на землю бездыханным телом. Потом за ним подошла очередь ещё двоих. Двое других, хоть и были уже побиты Максом, не сразу заметили исчезновение своих. Но, когда на землю упали уже три тела, очухались быстро.
— Это что ещё за хрень?! – спросил главарь.
— Не знаю, его по ходу кто-то защищает. Он, что нечистый?
— А я знаю, бежим, пока живы! – отморозки смылись.
            Через пару минут в себя пришёл и Макс. Надо было сказать, что храбрости и мужества ему не занимать. Благодаря моей скорости и своей концентрации внимания на нападающих, он меня тоже не увидел. Но понял, что я где-то здесь. Конечно, я никуда и не собирался. Сидел себе на одном из деревьев и смотрел на него.
— Эй, я не знаю, кто ты, но спасибо! Покажись! Я чувствую, что ты ещё здесь!
— Р–р–р! – прорычал я гулко. Макс слегка отпрянул и посмотрел в сторону звука. Говорить в ипостаси монстра я не мог, но всё понимал и после переброса помнил. Если ему признаваться, то сейчас. Всё равно, рано или поздно узнает. Я рискнул спрыгнуть с дерева и выйти на тусклый свет фонаря. Специально не торопился, чтобы не пугать. Он смотрел квадратными глазами и не понимал, что происходит. Я медленно подошёл к ближайшему трупу и показал на него, мол есть хочу. 
— Ешь, кто тебе не даёт? Только, ты, это, отнеси его в кусты, что ли. А то меня вырвет. Я подожду. Ты понимаешь меня? – Макс смотрел на меня и говорил так, как будто монстров каждый день видит. Значит ли это, что я в нём не ошибся?
            Я кивнул и сделал, как он просил. Насытился я быстро. Пока ел, соображал, что делать дальше. Признаваться здесь смысла нет, опасно. Надо его домой волочить. А то сверкать костюмом Адама не хотелось. Макс и так в шоке. Когда я вернулся, он стоял на том же месте.
— Ну, и зачем ты вмешался? Я бы и сам их уложил.
— Пф! – фыркнул я, отводя глаза. Вот, нудила! Я ему помог, а он ещё и не доволен. Вот как с ним теперь разговаривать?
— Ты кто? – вот, как я должен ответить на этот вопрос. Оставалось одно: жестами пригласить его полетать.
— Лететь? – понял он. Я кивнул. – А ты меня не уронишь, как этих? – он кивнул на два трупа на площадке. Я отрицательно замотал головой. – Ну, да, конечно, если бы я тебе был нужен в качестве еды, ты бы съел меня сразу? Я прав? – я снова кивнул. Блин, вот чего он медлит? Переброс близко, а мне ещё до дома с ношей долететь надо. – Лады, но только осторожно, не урони. Куда летим?
— Р–р–р! – прорычал я снова и показал руками крышу над головой. 
— Домой? Ну, домой так домой. Подожди. А это ко мне или к тебе? – я указал на себя. – Ну, ладно, тогда полетели.
            Подхватив его за подмышки и колени, взмыл в небо. Благо, жил я не далеко. Успел. Как только мы приземлились на крышу, я неожиданно перекинулся и оказался перед ним в абсолютной наготе. Он оценивающе на меня посмотрел и ему, похоже понравилось.
— Егор? Ты? – спросил он недоуменно.
— Нет, твоя бабушка, Макс, - рявкнул я.
— Хах! Теперь понятно, почему ты там оказался и не съел меня. Ты защищал! Спасибо ещё раз! – восхищенно сказал Макс.
— Пожалуйста! Обращайся!  - бурчу я. - А теперь может спустимся ко мне в квартиру и поговорим. А то голышом я как-то неуверенно себя чувствую. Я помоюсь, налью тебе чего-нибудь и поговорим.
— Лады. А как ты собрался в квартиру идти, у тебя же ничего нет!
— У меня здесь тайник с одеждой и ключами.
— О, как предусмотрительно! И давно ты так мучаешься?
— С четырнадцати лет! Идем быстрее, я замерзаю. Чай не лето на дворе.
            Я быстро откопал свой тайник на крыше и оделся в джинсы и водолазку. Нижнее бельё здесь не к чему. Всё равно сразу в ванну.
— Однушка? – зашел ко мне Макс.
— Мне хватает. Я ведь один живу. Ты, это, на кухню топай. Поищи себе чего-нибудь, а я в по-быстрому в душ.
— Лады. – Макс по-хозяйски разделся: снял куртку и ботинки, зашёл на кухню. Несмотря на то, что это в чистом виде холостяцкая берлога, в квартире было уютно по – домашнему, всё аккуратно и прилично. Никаких излишеств, но всё необходимое имеется. Макс это оценил. Я нутром его чувствовал, хоть и мылся. Он деловито подошёл к холодильнику и открыл дверцу. Оценивающе глянул, нашел пиво. Выставил на стол обе непочатые бутылки и закусь отыскал. Кое-что сам приготовил. Хозяйственный, значит. Это радует, думаю про себя.
— С лёгким паром, Егор, - пожелал Макс, когда я вышел. – Садись, рассказывай, как тебя угораздило в монстра превратиться.
— Спасибо. Расскажи сначала, почему ты меня не испугался. Я ведь не красавец в облике монстра.
—Тебя глаза выдали. Я сначала в них доверие и беспокойство увидел, даже не понял по началу, почему. А потом, что-то знакомое в них было. У меня даже задний ход не сработал, развернуться и убежать не хотелось. 
— Почему? – не понял я.
— Не знаю. Было в тебе что-то такое, что притягивает.
— В монстре?
—Да, а что такого? Не такой уж ты и монстр. Он если и сидит внутри тебя, то ты прекрасно его контролируешь. Не убил же ты их всех.
— Им просто повезло, - фыркаю я.
— Определённо. Так ты расскажешь мне? – он вскрыл бутылки и придвинул ко мне одну.
— Расскажу. Но, сначала я должен знать, что с этой информацией будешь делать ты?
— Помогу, как смогу, - пожал он плечом.
— И зачем тебе оно надо? – я сузил подозрительно глаза. Причины не доверять Максу по полной у меня ещё не было. Слишком мало времени прошло. Да и жизнь в одиночестве научила людям не доверять.
— Я же не прошёл мимо магазина, ты не прошёл мимо меня и этих отморозков. Теперь моя очередь помогать. И потом, случайностей не бывает. Если я шёл мимо твоего магазина, значит так было надо. Я в этот день вообще другой дорогой собирался идти до охраняемой парковки. А меня по этой понесло. Нет, это судьба! А раз так, рассказывай, Егорыч, не томи.
—  На мне проклятье. Я получил его по линии матери. Мой отец как бы и не причём. Сосуд для крови монстра – женщины. Они каждый раз находят себе мужчин и рождают монстров. Сразу это не проявляется. До четырнадцати лет ребёнок как ребёнок. Нормальный во всех смыслах. А после этого дико болезненный переброс и жажда крови. Мать научила меня охоте, хотя сама монстром не была, но знала, как такому как мне жить. По условию проклятья, чтобы снять его, я должен найти не женщину себе в пару, а мужчину. После первого соития не получится, должно пройти несколько процедур. Только когда с меня проклятие будет снято, он не пойдёт дальше по роду и всё прекратится. Я могу остаться с мужчиной и жить дольше в этом грехе, а могу бросить его и завести женщину для потомства. И даже если будет дочь, сосудом она не будет, а сын не станет монстром.
— И, в чём причина проклятия? – не унимался Макс. Он очень внимательный слушатель, отметил я про себя.
— Подробностей я не знаю, но мать говорила, что пра – пра бабка какой-то грех имела. За что и поплатилась. Проклятье сильная колдунья наслала. Вот и мучаемся - мужчины рода.
— Ясно. Теперь я понял, почему в твоих глазах было беспокойство и доверие одновременно. Уж не думаешь ли ты, что твоя пара – я?
— Не знаю, Макс. Я ещё не разобрался. И вышел я именно потому, что знаю тебя и пока доверяю как монстр. А беспокоился, что испугаешься и убежишь. Как я тебе тогда всё расскажу?
— Правильно, что сейчас рассказал. Чего тянуть? Скажи, а если ты ошибся во мне?
— Макс, ты меня пугаешь! Чего заладил? Не может быть никакой ошибки! Не знаю, как у тебя, а у меня по руке током ударило, когда ты у магазина подал мне руку.
— То и заладил. Я вроде не по мальчикам! – твёрдо заявил Макс. 
— Жаль. Так, стоп! Так вроде или точно? Макс, это важно. Я уже замучился. С девушками у меня, ну ни как. А ты мне сразу приглянулся. Ты единственный, кому я вообще показался. Звериное чутьё монстра не обмануть. Он уверен, ты и есть моя пара! 
— Угу, губу закатай. Я пока натурал. Но над предложением подумаю. Может другой способ есть?
— Есть!
— Какой? 
— Просто сдохнуть!
— ??? – Макс молчаливо поднял бровь.
— И не смотри на меня так. Правда, тогда кровь монстра по другой материнской линии ветки пойдёт. Сестер –то двоюродных у меня трое. А это надо прекращать. Мало приятного, знаешь ли, каждое полнолуние кровь пить в облике монстра.
— Нет, сдохнуть теперь я тебе точно не дам, - заявил Макс, прикладываясь к бутылке. – Но помочь попробую.
— Ты же натурал!
— А ты нет?
— Я – нет! Я уже пробовал с девчонками. Не то и не так. С парнями смог. Не долго прогуляли, а потом расставались без слёз и боли. Так я понял, что пара не моя. Желание есть, а притяжения нет!
— Понятно. Извини, друг, сегодня не получится, - сообщил Макс.
— Чего так?
— Мне подумать надо. Обмозговать всё. Не скрою, ты мне тоже нравишься. Но, исключительно как друг. Не могу я так сразу. Да и встречаемся мы мало.
— Это ты прав. Думай. Торопить не буду, насиловать тоже. Можем для начала повстречаться. Нам опыт общения нужен и доверие. Мой зверь, по ходу тебе сразу доверять стал. А вот я ещё на стороже. Не знаю почему. Сам не разобрался. Время покажет.
— Лады, согласен. Допивай пиво. Да я домой поехал. Такси вызову. А машину со стоянки завтра заберу.
— Может тебя проводить?
— Не надо. Что я девица какая? Доеду с комфортом. У меня друг таксует. Вызову, через пять минут будет.
— Что за друг?
— Одноклассник. Лёшка. Мы с ним с первого класса зависаем. Он лентяй, вот и подался в таксисты, чтобы спортом не заниматься. А я занимаюсь. А почему спрашиваешь?
— Так, узнать получше хочу.
— Мм, ясно. А ты кроме продажи телефонов ещё что-нибудь делать умеешь? Тело у тебя шикарное, где взял?
— Так не хитрое дело. Долго ли умеючи. А так я в тренажёрный зал регулярно хожу.
— Я у нас в СК тебя не видел. У нас довольно хороший зал.
— Знаю, я узнавал. У вас дорого. Мне что по проще. Денег не так много. Я в другой зал хожу. А так я ещё по утрам бегаю.
— Так я тоже. А по залу могу у нас договориться. Я теперь тебя из поля зрения выпускать не хочу.
— Чего так? Жил же я до тебя. Не тужил. В полнолуние только шалил. А так я тихий.
— Это мне говорит монстр, который убил на моих глазах сразу трёх отморозков? Ну, уж нет. Мне так спокойнее будет. Если у нас пока не будет пастели, это не значит, что я не могу за тобой приглядывать. 
— Приглядывай. Только заботой не придуши. Я один привык и надеюсь в основном на себя. Так что справлюсь.
— Не бузи, Егор. Завтра договорюсь и позвоню. Бегать тоже можно вместе. Лады? Спорить со мной, тебе дороже будет. 
— Да ну?
— Это ты у моей сеструхи спроси. Я её один растил. Пришлось быстро повзрослеть. 
— У тебя есть сестра?
— Ага! Ленка. Я её Ленок называю. Она у меня умница – красавица, скоро школу закончит. Дом без меня ведёт. А так за ней дядя иногда приглядывают, когда меня нет. Я привык к порядку и когда прихожу, она его уже навела. И у тебя, смотрю чисто. Мне одно это в тебе уже нравится. Остальное приложится со временем. 
— А я гляжу, ты тоже у нас хозяйственный!
— А то? – вздернул Макс нос. – Не без этого. Родители до аварии приучили за порядком следить. Я и сам могу убираться и посуду мыть, стирать и гладить. Только с этими тренировками и работой, совсем времени нет. А так я люблю готовить и уборку по дому. Редко, но удаётся же. Я в этом научился релакс ловить.
— Я тоже порядок люблю. Сам и навожу по выходным. Релакс в любом деле можно при желании найти, если голову ерундой не занимать.
— Верно. Ладно, уже поздно. Вызову я такси.
            Макс уехал, крепко обняв меня на прощанье. Позвонил, что доехал нормально и Ленок его в очередной раз отчитала, что он так поздно и на парах алкоголя прикатил. Сказал, что спать пошёл. А вот я в эту ночь так и не заснул, обдумывая полученную от Макса информацию. Складывалось впечатление, что он альфа – самец, привыкший командовать и держать всё под своим личным контролем. Надо ли это моему монстру? Я ведь лишнего никогда не брал. Сколько помню себя, в облике монстра, ел, избавлялся от жертвы и улетал. Сам себя контролировал. Стал думать, что тогда со мной не так, если Макс решил за мной приглядывать. 
           Думал и вспомнил. Звериное чутьё, конечно – хорошо. Однако, я превращаюсь в зверя, теряю контроль и самообладание в минуты серьёзной опасности или угрозы будучи человеком. Я вспомнил, что в школе я дрался до крови и одури. Школьному медику приходилось давать мне успокоительное и вызывать мать, чтобы забрала. В уличных драках мне вообще равных не было. Я так часто и с удовольствием лез на рожон, что отработал навыки самообороны не в спортзале, а на улице. Мать часто вздыхала, обрабатывая мои синяки, царапины и кровоподтёки. Сетовала, когда же этот подростковый гонор уже закончится и я, наконец, успокоюсь и перестану драться. Что я мог ей на это сказать? Признаваться, что мне это нравится и я дурею от вида и запаха крови? Зачем? Она и так страдала. Да и в тренажёрном зале, где занимаюсь, и на улице, я до сих пор лезу с дракой на того, кто пристаёт к девушкам или просто не справедливо обижает слабого. 
            Может, действительно стоит привыкнуть сначала к присутствию Макса? Я ведь и раньше мог уйти в любой момент. Если станется, что я ошибся, просто перееду в другой город и обоснуюсь там. Макс не станет искать меня в другом городе. Впрочем, как и все мои бывшие. С другой стороны, он проявляет понимание, заботу, внимание, интерес. Может я действительно ему нравлюсь? Смотрел же он на моё обнажённое тело там, на крыше. И в его взгляде не было целомудрия и скромности. Он оценивал. А это значит, что ему я интересен сам по себе или моё тело. Хоть, он упорно твердит, что натурал. Не видел такого натурала, которого нельзя свести с истинного пути.

Глава 2. Монстр внутри и снаружи
            Заснул я к утру. Буквально на пару часов вырубился. А самое противное, опять на работу пора. Надо просыпаться. Пошёл, оделся - умылся и бегом на улицу бегать. Позвонил Макс. Мы встретились в сквере и побежали по моему обычному маршруту. Побегали полчаса – минут сорок и расстались до вечера.
            Странное дело, но с ним мне было спокойнее обычного и комфортно. Хотя до этого мы и общались, но желаний и фантазий он у меня не вызывал. А теперь, когда я признался, просто голову теряю. Но, Максу ни слова. Держусь. Он же сказал, пока друзья.  Не всё сразу, нужно время для отношений. Ждать я как раз умею.
            А дальше нас обоих закрутило в водовороте событий, которые развивались хоть и стремительно, но как-то хаотично. Как мне казалось. Жизнь штука сложная и какие фортели судьба отвесит на этот раз, думать не приходилось. Просто нет времени складывать их в один пространственный пазл. Это потом мне мама всё объяснила.
            Макс всё-таки договорился насчёт тренажёрного зала. И хотя, он был по дальше старого, приходилось ездить, но цена абонемента лично для меня осталась прежней. В очередной свой выходной я приехал туда. Макс уже был там на тренировках и ждал меня. Он любезно проводил меня в зал, познакомил с инструкторами. Сказал, что я могу заниматься сам, но попросил их приглядеть за мной, чтобы не перенапрягался. Чем смутил меня безмерно.
            Макс ушёл, а я, заняв шкафчик в раздевалке, принялся за тренажёры. Мне никто не мешал. Через некоторое время, я уже знал всех инструкторов по именам и постоянных посетителей. В основном, это были спортсмены, но иногда приходили и «вольные», по абонементу. Я уже месяца два как занимался, а ситуация с Максом не менялась кардинально. Он заходил после тренировок, забирал меня в душ. Мы мылись, одевались и ехали домой обедать или ужинать. Беседовали обо всём и не о чём. Он вёл себя непринуждённо, но иногда в его словах проскальзывали факты с моих тренировок. От куда он это знает? Задним умом я понимал, он обещал присматривать. Вот и присматривает. Даже время окончания его тренировок с моими совпадает. Ну и ладно. Так даже проще. Оставлял он меня только в полнолуние. Но то, что произошло в тренировочном зале, окончательно убедило меня в том, что он глаз с меня не спускает. Не гласно, конечно, как я и просил.
            Один из инструкторов, качок среднего размера, работал с девушкой, занимающейся здесь по абонементу. Бывала она не часто, но регулярно, раз в неделю. Он определил ей программу тренировок и контролировал выполнение, если надо, то страховал. Правда, мне его хищный взгляд не нравился. Уж больно он её откровенно рассматривает. Изгибы её тонкого, стройного тела не давали ему покоя. А в воздухе я почувствовал запах тестостерона, исходившего от Александра Ильича. В свои сорок пять, он мужчина хоть куда! Здоров, как бык! Вот, животное! Как ещё возбуждение прячет? Жуть. Я находился в это время на крайней в ряду беговой дорожке, как раз рядом с тренажёром Вики (так звал девушку инструктор). Меня начинало корёжить от его вида, но я сдерживался. Он вывел меня только тем, что начал откровенно приставать к девушке, лапать её под видом тренировки. Но моего зверя–то не обманешь и в очевидном убеждать не надо. Клеил он её, короче. Однако, девушке это было неприятно. Она морщилась, несколько раз скидывала его руки, просила не трогать. Но, этот похотливый кот не унимался. Я сделал ему спокойное замечание, чтобы он отстал от девушки. Но, он сделал фатальную для себя ошибку – нагрубил мне.
— А тебе чего надо! Не твоё дело! Бегаешь и бегай себе! Ещё мне сопляки не указывали, что делать? Или мне тобой заняться? – фыркал он. Вика, наблюдающая за этим, только кривилась, глядя на тренера, а на меня посматривала с опаской.
— А вот по зубам за сопляка не хотите, уважаемый? Я ведь и ответить могу!
— Попробуй, рискни здоровьем, - инструктор, видимо почувствовал себя бессмертным королём арены. На нас уже уставились все, кто был в зале. Я едва заметил, что какой – то паренёк сразу метнулся к выходу.
— Повтори, что сказал? Животное! – меня уже начало трясти. Мой монстр метался внутри как раненый зверь в клетке, имея единственное желание вырваться и прикончить этого гада.
— Ты кого животным назвал? На себя посмотри, молокосос!
— Пока по-хорошему говорю, отстань от девушки, прекрати её лапать.
— Я и не приставал. И не твоё дело, сосунок!
            Тут меня сорвало с места в карьер. Я набросился на него с кулаками и начал мутузить. Он тоже не промах, дрался не хуже. Мы в драке разносили всё, что плохо лежало. Нас пытались остановить, развести в стороны. Но, неведомые силы кидали нас друг к другу и мы снова сцеплялись, рычали и мутузили друг друга, что есть силы. Остановил этот беспредел один единственный вопрос.
— Что здесь происходит? – это был Макс. Выражение его лица и тон голоса были каменными.  – Егор, прекрати! Чего творишь?
            Глядя на Макса, спорить не стал и поднялся, чтобы ответить.
— Он к девушке приставал, - ответил я гулко. В горле от вида и тона Макса у меня почему-то встал ком.
— Ясно. Ты чем занимался до этого?
— Бегал на дорожке.
— Вот и иди туда. А вы, - он обратился к инструктору. – Александр Ильич, держите себя в руках и не позволяйте вольностей. Уже не первый раз я об этом слышу. В противном случае, я буду вынужден обратиться с жалобой на вас директору спортивного комплекса. Я выражаюсь понятно?
— Более чем, - буркнул он и все разошлись по своим делам, точнее тренажёрам.
            Макс подошёл ко мне и шёпотом на ухо выговорил. Краска на лице у меня выдала то, что он примерно меня отчитал. Мои оправдания, что инструктор ходячее животное и меня ещё и оскорбил, на него не подействовали. Кроме этого, он напомнил о том, что он поручился за меня и драки устраивать опасно. Сразу вышвырнут. В довершении всего, в качестве наказания за драку, он незаметно от окружающих щипнул меня за ягодицу. От чего у меня свело низ живота, и я поморщился скорее от этого, чем от боли.  Хотя и щипнул он с приличной силой. Благодаря этому, я понял, что провинился перед Максом не меньше этого инструктора перед Викой. Дома он мне задал трёпку и ещё раз напомнил о том, кто я есть.
— Вот как тебя без присмотра оставлять? Если тебя вывел один единственный инструктор, заигрывающий с незнакомой девушкой, то что говорить об остальных?
— Прости, Макс, не хотел я срываться. Но, он тоже хорош, - оправдываю я обстоятельства. – Он откровенно её лапал, она была против. Я ничего плохого ему сразу и не сказал. Только попросил оставить девушку в покое. Вот всё. Кто ему виноват, что он мнит себя царём и богом. Он меня оскорбил за то, что я вступился.
— Егор, это действительно не твоё дело. Надо было мне сразу сказать. Я бы его сам взгрел. 
— А что, я сам не разберусь?
— Разобрался уже! Сиди теперь! Ты хоть понимаешь, чего мне стоило его потом успокоить? Он собрался сам на тебя жалобу директору писать. Но, я его нейтрализовал. Теперь ни к тебе, ни к девушкам не сунется.
— Прости, что ты с ним сделал?
— Пригрозил увольнением под страхом смертной казни! – выдал мой любезный.
— А у тебя есть полномочия?
— Есть, директор комплекса мой дядя. А я – совладелец.
— Ого? И ты молчал?
— А зачем мне тебе об этом говорить? Разве это важно?
— Для меня да! Теперь я понимаю причины твоего поведения со мной. Ты привык всё держать под контролем.
— Это верно, привык. Но, так же верно и то, что я не желаю подвергать тебя опасности. Потому, что ты сам её обеспечиваешь для меня. Я это понял, когда ты тех троих об землю шмякнул, как будто они надоевшие игрушки. 
— Поясни, ты, хочешь сказать, что пользуешься мной? – меня осенило. Неужели я нужен ему только в таком ракурсе. Нет, я понимаю, может он сказал не то что хотел. Но сказал же уже! Вот значит, как? Я взбрыкнул.
— Не в этом дело, – замялся Макс. – Ты мне нравишься, мне комфортно с тобой, и я ...ревнив, - выкрутился, гад. Но, я то его последнюю фразу понял, а на вопрос он не ответил.
— Скажи, я для тебя вещь? Игрушка? – холодно уточнил я.
— С чего взял?
— Твои слова относительно того, что я нужен тебе как охрана раз в месяц и поэтому сам меня бережёшь? И как это, иметь рядом экзотического питомца?
— Егор, ты чего несёшь? – Макса подорвало на месте.   – Я не это имел в виду.
— А что ты имел в виду?
— Я хотел сказать... – он опустил глаза и признаваться, как видно не хотел.
— Вот, когда решишь, что ты имел в виду, скажешь. Я прогуляюсь. Захлопнешь дверь, когда пойдёшь и свет не забудь погасить, - я резко развернулся, схватил куртку и ключи и вышел, громко хлопнув дверью.
            Я скитался по ближайшему парку, пил пиво и думал. Это тупик в отношениях. И секса охота, мочи нет. А Макс по-прежнему держит меня в пределах недосягаемости. Бред! Чтобы сбить спесь, начал качаться на турнике. Когда после тридцатого жима устал, пошёл домой. Дверь заперта, открываю своим ключом. Не понял, почему свет в спальне горит? Захожу, а Макс сидит в полумраке и меня ждёт.
— Чего домой не ушёл? – спрашиваю спокойно.
— Тебя ждал.
— Зачем?
— Мы не договорили...
— И? Что ты хотел мне сказать? – спрашиваю холодным, но спокойным тоном.
— Хотел сказать, что...люблю...кажись. Ты мне снился, я много фантазировал. У меня встаёт только при мысли о тебе. К девчонкам стал равнодушен. Не прельщают, как раньше.
— Почему «кажись»?
— Ну, я же не встречался с таким раньше. Не знаю, каково это, спать с мужчиной. Девиц у меня было столько, что и не пересчитать. А парней не было. Ты мне в душу запал. И теперь сам не могу разобраться: любовь это или нет.
— Ясно. А ты сердце пробовал включать? Почему мозгами-то всё меришь? К внутреннему голосу надо прислушиваться, а не к разуму. Он в амурных делах вообще не советчик. Ты слишком много ответственности на себя взял, вот и тянешь. Расслабляться совсем не умеешь.
— Расслабишь может? – Макс посмотрел на меня как-то не так, как раньше.
— Это как?
— В пастели...
— Осмелел, гляжу, - выдал я, не понимая, что сам такое говорю своему альфе.
— Ну, я не опытен в этих делах. Может покажешь?
— А терпения хватит?
— Не беспокойся, хватит.
— А сестра знает, что ты у меня и задержишься?
— Она у подруги ночевать будет, - да, это был последний аргумент, чтобы он остался.
— Не уйдёшь?
— Нет, Егор, не уйду. Даже не проси. Я и так всякого передумал. Понял, что друг в друге мы не ошиблись.
— Тогда я сверху! – блин, он же альфа, он не согласится! Что я несу?
— Понял, согласен, - спокойно ответил Макс после недолгого молчания.
            Мы приняли душ вместе, я постарался нежно растянуть его. Он стонал, но держался. Мне повезло. Так как Макс был крупным, то и растянуть его труда не составило. Далее в пастели я был нежен и привел его в возбуждение одними прелюдиями. Он стонал и выгибался подо мной, но терпел. Лишь проведя один раз рукой по возбужденному достоинству, я поставил его колом. Минет даже не дал сделать. Излился.
— Ах, ты скорострел! Это сколько же у тебя девушек не было, что ты такой возбужденный? – промурлыкал я.
— Давно, - выдавил Макс. – Егор, пощади, это ещё не всё, там...
— Вижу, что не всё. Это только первая партия. Дальше будет легче.
            Я обласкал и вылезал каждую складочку в паху любимого, яички и ствол. Хорошо, хоть до минета дошло. Он просто взвыл подо мной. Излился снова. Я сглотнул.
— Ну, и кто здесь монстр? – спрашиваю я.
— Оба!  - хмыкнул Макс. – Продолжай.
— Спасибо за разрешение, ненасытный! Раз так, то я вхожу.
            Я приподнял его и осторожно всадил. Опять та же реакция: излился!
— Милый, а чего ты раньше мне про секс не сказал? Я бы давно твоё напряжение снял, - спрашиваю Макса. – Пусть без признаний, но лучше, чем так мучить своё драгоценное тело.
— Боялся я этого. Сильно. А теперь вижу, что зря.
— Это ты верно подметил, зря. Ты со своей ответственностью слишком много думаешь зря, - я таранил его тело медленно, но верно. Доводил до такого состояния, что он соображать от удовольствия вообще перестал. Вот, моя умница, всё понял, как надо расслабляться!
— Егор, дай, кончу! – взмолился Макс.
— Ещё чего! Тебе трёх раз мало? Терпи, немного осталось. Скоро у меня подойдёт, вместе и кончим. 
— Я не могу больше!
— Терпи, сказал, - строго отвечаю ему. Он уже разомлел и был готов на всё.
            Еще пару минут я ходил туда-сюда в поисках нужного угла вхождения, но в один раз оба кончили. Обоих свела такая судорога, я чуть сам сознание не потерял.
            Утро было добрым. Мы вместе позавтракали и разбежались по своим делам. После этой ночи мы стали видеться чаще. А тут ещё одно событие, перевернувшее понимание Макса, что мы пара и не должны расставаться, с ног на голову. 
            Какая-то сволочь разбила камеры видеонаблюдения в магазинчике, где я работал и сразу после этого на пульт дежурного поступило сообщение о пожаре. Это средь бела дня! Когда магазин работал, мы только закрылись на обед. Из подсобки повалил дым. Сразу сработал пожарная сигнализация, мы начали выносить документы и технику. В очередной заход в подсобку за техникой закончился для меня плачевно. Доставая товар с верхних полок, я уронил стеллаж на себя и получил по голове тяжёлыми коробками. В глазах всё поплыло. Я потерял сознание. Хотя, упорно боролся с этим. И всё же, дым и тесное пространство сделали своё дело. Я не смог выбраться и свалился. 
            Очнулся я в больнице. Рядом сидел расстроенный Макс.
— Привет, чего такой кислый? – прошептал я.
— Привет, - он поднял голову и устало просиял. – А чему радоваться? У тебя ожоги гортани, кое-где на теле. Напугал ты меня до смерти!
— Пройдёт. Забыл, кто я? У меня регенерация быстрее работает.
— Спасибо, дорогой, успокоил. Я тут сижу, переживаю, что дальше будет. Магазин сгорел. Теперь, похоже, у тебя временно работы нет. Полиция выяснила, что это был поджог. Пока пожарка приехала, всё уже полыхало. Твои коллеги успели тебя вытащить, а скорая откачать. Я чуть с ума не сошел, когда мне позвонили с твоего телефона и сообщили, что ты без сознания и доставлен сюда.
— Хм, надо было мне этих отморозков добить. Вот, к гадалке не ходи, их банда бесится. В следующую охоту найду их.
— Лежи уже. До следующей охоты еще недели две. Остынь пока и выздоровлением займись. Всё равно, хозяин будет перепродавать бизнес. Не знаю, чем он там местной мафии не угодил, но делиться с прибылью не намерен. Так что, как выздоровеешь, возьму тебя к себе в СК. Так хоть под присмотром чаще будешь. Нет, я был прав. Нельзя с тебя глаз спускать. Отвлёкся на дела и, пожалуйста, ты обгорел.
— Не бузи «мамочка»! Я и не из таких передряг выходил.
— Ага, я это уже понял, - с сарказмом фыркнул Макс. – А ещё я понял, что ты был прав. 
— Это ты и раньше мне говорил.
— Я признал правоту, но факт принимать долго не хотел.
— Ох, Макс! Как же ты любишь всё усложнять?
— Уж какой есть, - огрызнулся он незлобно.
— Вижу, какой. За то и люблю.
— Спасибо, милый, я тоже, - он встал со стула, а затем легко и нежно поцеловал меня. Это ещё хорошо, что в палате на две койки я был один.
— Скажи, Макс, у тебя дел нет, что ли? Может уже домой или на работу пойдёшь? Я очнулся и со мной всё в порядке. Придёшь завтра.
— Чего так, видеть не хочешь?
— С чего взял-то? Просто... – я глазами посмотрел на себя в районе пояса.
— О, прости, ты прав. У меня та же проблема, - усмехнулся Макс.
— Вот и топай по делам. Не доводи до греха! – улыбаюсь я. Понимаю же, что в больнице ЭТО невозможно. И придётся терпеть. Макс тоже это понял и быстро испарился. 
            Ну, ничего, ожоги на теле проходили быстро, а горло я и дома полечить могу. Так что провалялся я буквально два дня, выписка планировалась на третий день. В ночь перед днем выписки положили ещё одного пациента. Ох, не понравился он мне. Как-то слишком тихо вёл себя. Даже напрягал. Врачи посуетились и вышли. А пациент остался лежать. Я тоже попробовал заснуть. Вдруг, слышу, шорох, открываю глаза. А этот псевдо-пациент надо мной склонился и руку с ножом занёс. Благодаря реакции, я живо переворачиваюсь на бок и падаю с кровати. Плечо полоснул мне ножом. Он за мной, пытается ещё ударить ножом. Блин, да что вообще происходит? Он кто и что ему надо?
— Эй, ты чего? Тебе чего надо? – спрашиваю я. Но, напрасно. В комнате темно, даже свет выключили, когда медики уходили. Однако, благодаря свету фонаря в окно, я успел разглядеть его лицо. Я не мог не узнать того, кто покушался на меня и Макса уже не один раз. Нет, он бессмертный что ли? Уже третий раз нападает! Придурок! Теперь я понял, чего ему надо!
            Он бегал за мной по всей комнате, пытаясь зацепить ножом. Дверь оказалась закрытой. Да это же подстава! Бежать некуда, придётся принимать бой один на один. Применив нужные навыки, я быстро лишаю его ножа и заламываю руку. Он орёт и извивается, но никто на помощь не идёт. Я бросил его на свою кровать и закатал в постель вместе с матрасом. Полотенце ему в качестве кляпа в рот запихал, чтобы не орал. Сел верхом и дотянувшись до телефона, позвонил Максу. А кому ещё? Продажным медикам или полиции, которая не смогла вовремя изловить эту тварь?
— Ну, теперь рассказывай, кто ты и что тебе от меня надо? – этот ушлёпок мычал и тужился, пытаясь выбраться. Видно было, что он не отвечает, а выпугивается матом. Если бы не кляп, он бы так и сделал, а я потом свои уши из трубочки разворачивал. – Ладно-ладно, не кричи. Это бесполезно. Тогда давай так. Я тебе вопросы задаю, а ты мне отвечаешь «да» или «нет». Идёт, а то я за себя сейчас не отвечаю и могу твоим же ножичком да по твоему же горлышку случайно полосонуть. Договорились? – я присел на него сильнее, чтобы поторопить с ответом. Он закивал. – Вот и славно. Начнём. Ты ведь тот, кто магазин с телефонами ограбить хотел?
— Угу, - мычит этот горе – бандит.
— Я так понимаю, ты и на приятеля моего напал по этой причине? Отомстить хотел?
— Угу.
— А меня сейчас прикончить пытался тоже из мести?
— Угу.
— А ты понимаешь, что просто так ни я, ни он не дадимся? 
— Угу.
— Так чего лезете, не пойму. Ты другой объект для своих воровских штучек не мог найти, кроме нас с этим парнем? Из принципа, что ли?
— Угу.
— Принципиальный какой! А тебе свою жизнь не жалко? Нет?
— Угу.
— Жалко? А чего тогда пристал? Угрожают, если не убьёшь, тебя самого порешат?
— Угу.
— Что ты всё угукаешь? Хоть бы раз «нет» сказал.
            Тут нам договорить не дали. В палату ворвался Макс с ошалелыми глазами и криком «Егор!». От моего вида и вида скрученного парня он был в шоке. Тут же включил свет и вызвал полицию. А мне опять выговорил.
— Нет, Егорыч, ты издеваешься?
— Что я опять не так сделал?
— Не так? Да тебя опять чуть жизни не лишили! Вот я дурак! И зачем я тебя опять оставил одного! Мог бы и догадаться!
— Макс, ну, чего ты, не ругайся! Всё же хорошо!
— Вижу я как хорошо! На плече что?
— Просто порез. Не увернулся. Успокойся уже. Я в порядке.
— Егор, ты меня точно с ума сведёшь! Сейчас менты приедут, домой собирайся! Хватит, полежал и будет. 
— Ну, Макс, меня завтра уже выпишут!
— Я сказал сегодня! – прорычал Макс. Тут я понял, что он в ярости на столько, что даже слушать не будет и уговаривать бесполезно. Он прорычал. – Неужели ты думаешь здесь ещё ночь провести после этого?
— Ладно – ладно, не ругайся. Домой так домой, - сдался я. – Не рычи только. И так тошно.
            Когда приехала полиция, забрала горе-убийцу и допросила нас. Мне оказали помощь и обработали порез на плече, наложив повязку. По приезду домой к Максу, я обнаруживаю, что живёт он в небольшом коттедже элитного района города. 
— Милое здание, - говорю, вылезая из машины. – Так вот, где ты живёшь.
— Да, здесь. Теперь это и твой дом, - спокойно отметил Макс, закрывая машину на сигнальный ключ.
— Не понял, почему?  - недоумеваю я. – А как же моя квартира? Что я хозяйке скажу? У меня в холодильнике куча еды!
— Об этом не переживай. Съездим завтра и всё заберём. Еду и вещи. А от квартиры откажешься!
— Макс, я не понял, к чему это?
— Заходи в дом, я всё тебе объясню. Не на улице же в самом деле разговаривать.
— Ты прав.
            Когда мы зашли в дом, Макс первым делом познакомил меня с обстановкой, расположением комнат и последнее, что показал – была его комната. Просторная, с большой кроватью, отдельным санузлом, совмещенным с душем. Довольно уютная и приятная на ощущения. Как только мы оказались у кровати, Макс взбеленился. Сначала он накинулся с поцелуями и затем завалил на кровать. Когда череда его требовательных и терпких поцелуев закончилась, он отпрянул, навис надо мной и спросил.
— Ты хоть понимаешь, как напугал меня сегодня?
— Ох, Макс, что на тебя нашло? Можно подумать я в этом виноват!
— Виноват и ещё как! Я теперь благодаря тебе, чувствую, что ты в беде.
— Как это?
— А я знаю? Но сначала, я хочу тебя наказать за это!
— Чего? 
— Раздевайся! – скомандовал он. – Таранить тебя буду...с верхней позиции!
— Это ещё почему! – стал я сопротивляться. То, что я привык к верхней позиции говорить Максу не стал. Не тот случай.
— Ты провинился и наказан! Я должен снять раздражение и усталость!  - он быстро стянул с меня джемпер и футболку. – Дальше помочь или сам? – рыкнул он.
—  Не сердись, сам я. Сам!
— Давай, живее! – строго пробурчал Макс. 
— Альфа, да? – ворчал я обиженно. Пришлось быстро стягивать с себя джинсы и трусы.
— Определенно, - хмыкнул Макс, снимая одежду с себя.
            Прелюдия была недолгой, он торопился войти. Но, когда растянул, вошёл так резко и быстро как смог. Тут даже смазка смягчить ощущения особо не могла. В глазах радуга примешалась со звёздами. Он таранил меня с такой силой, что я едва стоял. Он перемешал во мне боль и наслаждение. Даже мои мольбы его не останавливали.
— Ох, Макс, легче, медленнее. Я так сознание потеряю! 
— Терпи, Егорыч! Выпросил!
— Что, так сильно? Смягчи хоть чуть-чуть!
— Ну, уж нет, сумел попасть в передрягу, сумей и ответить. Я и так с ума чуть не сошёл, вот теперь ты сходи! – коротко и ясно «Терпи!».
            Когда Макс излился раза три, он успокоился, и мы легли передохнуть. Он вошёл в милость и спокойно продолжил разговор. Макс прижал меня к себе, вынудив положить голову ему на плечо.
— Знаешь, Егор, что я сегодня понял?
— Что? 
— Мы действительно пара. Я повторюсь, но похоже, я стал тебя чувствовать. 
— Как? 
— Очень просто. Правда ощущения не ахти, но зато информативно: ты в полной жэ...
— Поясни.
— Я сначала подумал, что это совпадения. Первый раз у меня по спине пробежал холод и покалывание, когда ты меня от банды защищал. Именно это противное покалывание тысячи игр по спине не дали мне удрать. Более того, я даже не почувствовал от тебя никакой опасности. Ну, монстр и монстр, что такого! Второй раз, когда ты чуть не сгорел. За пять минут до звонка с твоего телефона, я почувствовал то же самое. А третий раз, сегодня, когда позвонил ты сам. Теперь, когда я тебя чувствую, чтобы далеко не бежать, лучше привяжу к себе.
— Я тебе что, собачка?
— Нет, ты человек, и я люблю тебя, но, Егор! Меньше всего я хочу тебя потерять. Если так дальше продолжится, то мне лучше видеть тебя постоянно. Здесь тебе ничего не угрожает. Живи у меня. Теперь это и твой дом. Хватит на съёмных квартирах жить! Ты мой парень, мой монстрик и у тебя всё должно быть. По крайней мере всё самое необходимое, а безопасность в первую очередь.
— Нет, ты точно меня как собачку привязываешь.
—Ни в коем случае. Ты абсолютно свободен и волен делать, что пожелаешь, но в приделах разумного и с соблюдением всех мер безопасности.
— Вот это и пугает. Ты меня точно придушишь своей заботой.
— Постараюсь не давить, Егор. Но, сам понимаешь, я занят весь день. Я должен быть уверен, что ты в безопасности. Завтра привезу лекарства для ожогов и горла. Посидишь пока дома, а как станет лучше, устрою тебя в комплекс. Чтобы скучно не было.
— Да мне пока не скучно, в цвете происшедших событий. Я ведь поговорил с этим отморозком, пока тебя не было.
— Какой ты у меня молодец! И что он вещал тебе с кляпом во рту?
— Я узнал, что, когда им не удалось ограбить наш магазин, они озверели. Поэтому решили нам с тобой за это дело отомстить. Подлы! И нападение на тебя в сквере и на меня в больнице, и поджог магазина, всё из-за этого. Думаю, они не успокоятся, пока не добьются своего.
— Не переживай. Здесь, в посёлке территория охраняется по периметру, везде охрана и камеры. Здесь ты в относительной безопасности. И раз они не хотят нас оставлять в покое, то лучше нам быть вместе и перестраховаться.
— Ты прав, лучше перестраховаться. Давай спать, устали оба.
— Лежи, я в душ.
— Тогда я после тебя.
            Пока Макс был в душе, я нашёл в комоде чистую простынь и сменил её на кровати. Когда из душа пришёл Макс, всё было готово, а я нырнул в душ сразу после него. После душа я заметил, что Макс уже спит, поэтому тихо, чтобы не беспокоить, нырнул в пастель на свою сторону и отвернулся. Тут же услышал требовательный голос Макса.
— Не понял? Что за новости? Иди сюда!
— А чего ты притворяешься, что спишь?
— Я не притворялся. Я просто лежал и ждал тебя. Спасибо, что простынь сменил. Тоже аккуратист?
— Определённо, - процитировал я его.
— Тогда двигайся ближе и давай спать.
            Мы заснули как два котёнка без мамки. Обнялись и лежали, пока не провалились в сон. Утром, когда я проснулся, Макса уже не было. На прикроватной тумбочке лежала записка. По ней я понял, что он на работе, после тренировок заедет в аптеку и домой. А вечером съездит со мной на квартиру. Просил отдыхать. Из дома без него ни ногой!
            Рядом с запиской лежала аптечка. Это намёк на обработку раны на плече. Вчера мне не было смысла с ней заниматься, а сегодня повязку надо было сменить на свежую, поэтому оставил аптечку на сегодня. Только теперь самому придётся. Ладно, справлюсь.
— Ясно, значит, всё-таки привяжешь как собачку, - проворчал я, прочитав записку. Похоже, пришло время звонить матери. Давно я с ней не разговаривал. А теперь много вопросов накопилось. Тем, более, она обещала мне подробнее рассказать о том, что со мной будет происходить, когда найдётся истинная пара.

Глава 3. Разговор с мамой
            Отыскать номер мамы в списке контактов не составило труда. Труднее всего было нажать кнопку вызова. Что она мне скажет? Чем обрадует, чем огорчит? Руки тряслись. Чуть телефон не выронил.
— Да что же это такое? Бандитов не боюсь, а матери позвонить – сачкую! Бред! – разговаривал я сам с собой. Предстоящее пугало. Но, выяснить всё надо. Это важно. Для меня и Макса. Сделав несколько глубоких вдохов, я нажал кнопку вызова.
— Алло, мам! Привет!
— Егорушка! Привет, сынок! Как дела? Почему звонить перестал?
—Да занят всё был. Вот, решил позвонить, пока время есть.
— Я рада тебя слышать, милый. Так как дела?
— Хорошо.
— Как здоровье? Что с голосом?
— Нормально, мам. Горло простудил немного, а так всё хорошо.
— А чего такой грустный?
— Мам, у меня к тебе несколько вопросов. Ты обещала мне подробнее рассказать, когда пара появится.
— Ты нашёл пару? – обрадовалась мать.
— Да, вроде да. Он уже чувствует меня.
— Это хорошо. Когда познакомишь?
— Мам! – возмутился я. – Рано ещё! Я сам не разобрался. Но, мне надо знать, кое-что. 
— Спрашивай, дорогой. Что ты хочешь узнать?
— Это правда, когда мне плохо, у пары спину холодит и колит?
— Правда. И у тебя такая реакция быть должна. Я слышала и о других реакциях, но эта основная.
— А кто главный в паре, или это не принципиально, и мы равны.
— Нет, главный есть, Егорушка. И это не ты. Видишь ли, ты его выбрал или он тебя, не важно. Твой зверь его принял, а значит признал главным, хозяином, покровителем. Теперь он будет помогать тебе бороться с гневом зверя в человеческом облике и перебросом в монстра.
— А зачем мне помогать, мам? Я ведь сам раньше справлялся как-то. 
— Верно, но тогда ты был один, а теперь вас двое. Вы должны будете делить ответственность вплоть до того, что он будет полностью брать её на себя.
— А что с перебросом? Я с ним уже три месяца, но до сих пор превращаюсь.
— А сроки? Точно в полнолуние или сдвиги по времени есть? – уточнила женщина.
— Есть небольшие. Всего один, последний раз два дня.
— Так и должно быть, не пугайся. Постепенно, ты перестанешь сильно зависеть от луны и её фаз. Переброс будет смещаться до тех пор, пока не исчезнет.
— А как я пойму, что он исчез и я больше не буду превращаться?
— Поймёшь, ты почувствуешь это. Первый признак, кровь перестаёт нравиться. Но это не скоро. Надо где-то год или два. Определённых сроков день в день нет.
— Ого! Два года - приличный срок!
— А ты как хотел, сынок? С четырнадцати лет мучиться и за один раз всё исчезнет? Нет, милый, так не бывает. На это нужно время. Ведь и проклятье не первый год род преследует. Я буду безумно рада, если твой парень поможет тебе избавить наш род от этой напасти. Как его зовут хоть?
— Макс. 
— Молодой?
— Мой ровесник. Давай сейчас не будем о нём. Он замечательный и мне с ним хорошо. А это главное.
— Не будем. А почему ты молчал эти три месяца?
— Сомневался, он ли это. У меня таких много было, я ошибался и страдал. Я должен был всё проверить. События показали, что он - моя пара. Да и не афишируем мы наши отношения. Проблем мне ещё не хватало с этим. Других полно.
— Кстати, о событиях! Чуть не забыла, Егор! Чтобы вас сблизить, раз уж вы пара, проклятьем предусмотрены некоторые условия. В том числе это относится к событиям. Пройдет ряд опасных для жизни событий, которые вы с ним должны будете пережить. Именно это формирует вашу связь. Отменить или оттянуть события не получится. Они могут преследовать так долго, пока не прекратится переброс. Вплоть до последнего дня.
— А я выживу в таком темпе? 
— Надо выжить, Егор. Ты просто обязан, раз нашёл пару. Если тебе не удастся выжить, ты не сможешь снять это чёртово проклятье. Постарайся, сынок. Я уже устала от этого. Кошмары надоели. Они с твоим отъездом, конечно реже, но бывают.
— А что делать, когда перекидываться в монстра перестану?
— Живите, как жили. Ты, конечно можешь найти себе жену после него. Однако, отпустит ли он тебя после этого? После того, как столько переживёт с тобой? Подумай о его чувствах. Каково ему будет осознавать, что им просто воспользовались? Не бросай его без крайней необходимости, хорошо?
— Хорошо, мам. Не буду. 
—И будь осторожен, береги себя и его.
— Спасибо мам.
            Мы ещё поболтали о папе, их работе, огороде, двоюродных сёстрах и прочих мелочах жизни. Расстались на приятной ноте. Однако, когда я положил трубку, нажав на сброс вызова, то вздохнул с облегчением. Я больше боялся этого разговора. Всё прошло как нельзя лучше. При этом, меня волновала, даже беспокоила та информация, которую я получил от мамы относительно себя и Макса.
            День прошёл спокойно. Я смотрел телевизор, немного прибрался и стёр пыль. К вечеру приготовить ужин на двоих и поднялся в комнату ждать. Снова вернулись тяжкие мысли, связанные с монстром и его парой. Свернувшись калачиком на кровати, я ушел в себя. Я привык к свободе и терять её из-за этого монстра не хотел. А тут получается, что он (Макс) главный. Как скажет, так и будет? Придётся подчиняться как дрессированной собаке? Блин, не хочу! И ему всего говорить не стоит. Пока молчать буду. Скажу только про события и его холод по спине. Этого пока достаточно. С главенством в пастели тоже договариваться придётся. Ну, не хочу я снизу. Хоть и понравилось. Сверху мне тоже нравится.
            Слёзы сами по себе потекли из глаз. Я не заметил, как в комнату тихо вошел Макс.
— Егор, привет. Что такой смурной? – он заметил, как вытираю слёзы. – Эй, Егорыч, не пугай меня! Что случилось, милый? – он бросил пакет с лекарствами на кресло и прилёг радом. Обнял и пожалел. – Не молчи, любимый, не рви сердце, что произошло тут без меня?
— Я с мамой разговаривал, - шмыгнул я носом. 
— Плохо поговорили? Поссорились что ли?
— Нет, поговорили как раз хорошо. Я засыпал её вопросами относительно нас, наших отношений, монстра.
— И? Что она сказала? Чем так расстроила?
— Я спросил про связь. Она подтвердила, что ты правильно меня чувствуешь. Чаще всего именно такая реакция и проявляется - холод и покалывание спины. Хотя, есть и другие.
— И что, тебя же не это расстроило?
— Не это.  Похоже, мне год или два ещё предстоит побыть монстром. Она сказала, что раз пара нашлась, переброс будет смещаться по времени. Вплоть до последнего переброса. Вот, как я пойму, что он последний?
— И это тебя расстроило?
— Меня сроки напрягают. Она сказала, что для формирования и укрепления связи, будет происходить череда опасных событий. Здесь главное выжить и дожить до последнего переброса. Иначе, всё в пустую. Вот почему на нас с тобой столько опасностей обрушилось! Прости из-за меня ты можешь пострадать. А я не хочу тебя терять, вот и расстроился.
— Ясно, - он гладил меня по голове, плечам, спине, чтобы успокоить. – Не беспокойся. Мы с тобой на рожон лезть не собираемся. Будем пока обороняться. А там видно будет.
— Макс, я никогда не боялся трудностей. И сейчас не боюсь. И прятаться я не намерен. Это трусость. Что хочешь, говори, а я как поправлюсь, через пару дней хочу работать. Ты обещал мне работу в СК.
— Уже нашёл. Пока выздоравливай. Я тебе тут лекарства привёз. Аптекарь сказала, что при ожогах гортани следует обрабатывать «Мирамистином» и пить «Супрастин», чтобы отёчность снять. Для обычных ожогов я взял «Де-Пантенол». А перекись водорода и бинты в аптечке для твоего пореза я уже тебе оставил утром. Ты перевязал рану?
— Ладно, спасибо. Да, перевязал. А когда на квартиру поедем?
— Поедим и поедем. Я гляжу, ты ужин приготовил. Молодец! Пойдём пробовать. Я голоден.
— Забыл спросить, а где твоя сестра?
— Ленок на сборах. Она спортсменка по художественной гимнастике. Занимается профессионально, места имеет. Скоро приедет. Я вас и познакомлю. 
— Так она обо мне не знает?
— Нет, а зачем юной девице знать об этом так рано? Всему своё время. 
— Понятно, - что тут скажешь, он прав.
            Мы с удовольствием поели и поехали на квартиру. И вовремя! Хозяйка меня расстреляет за этот бардак! Мы сразу вызвали полицию. Они провели обыск, ничего не пропало, но погромили основательно. После составления всех актов объяснительных, мы прибрались, собрали вещи и выгребли холодильник. Пришлось Максу на следующий день купить пару стульев взамен сломанных и люстру для комнаты, а также заменить в комнате разбитую стеклину. Как только мы навели порядок окончательно, я позвонил хозяйке и отказался от квартиры. Оставаться здесь становилось опасно.
— Они и сюда добрались! – ворчал я, когда мы отъезжали от дома в последний раз.  – Такое ощущение, что они за мной следят. И не удивлюсь, если и за тобой тоже.
— Не бузи. Ты съехал с квартиры, куда мы отправились, они не знают. Так что некоторое время будет затишье. Надеюсь!
— Я тоже надеюсь на это, Макс.
            Зря! Зря мы надеялись на затишье. Эти сволочи добрались до СК. Я уже вышел на работу подсобным рабочим. Я постоянно видел Макса, он тренировался с утра, потом мы обедали в соседней кафешке. В столовке он не хотел, слишком постно кормили. А ему калории нужны и сладкое для мышц и мозга. Потом он работал до следующей полуторачасовой тренировки. Я в это время менял лампочки, чинил краны, выносил мусор, прибирал снаряды. В выходной бесплатно, как работник занимался в тренажёрном зале. Александра Ильича видно не было. Видимо, Макс его всё же потребовал уволить. Мне и в голову прийти не могло, что за поджогом магазина стоит это животное. Теперь по порядку.
            Мы как всегда в обед, в один из дней сидели в кафешке.  Обед мы уже доедали, как в поле моего зрения попал Семёнов (Александр Ильич который). Я обратил внимание Макса на то, что этот утырок забыл у спортивного комплекса.
— Может снова наниматься пришёл? – предположил Макс. – Только вход ему в СК уже давно заказан и дядя Миша его просто не возьмёт.
— Тогда что он тут забыл?
— Егор, ну от куда я знаю? Давай понаблюдаем. Судя по его виду, ждёт кого-то.
            Через некоторое время, к Семёнову подошёл какой-то отморозок сильно похожий на того, которого мы с Максом не добили ещё у магазина. Они постояли, поговорили, Семёнов передал ему конверт, и они разошлись, кивнув друг – другу на прощание.
— Странно, - говорю я. – Он вроде без работы сидит. От куда деньги на бандитов?
— Егор, а от куда ты знаешь, что там деньги, а не инструкции, например.
— Может быть и такое, Макс. Но ясно одно! Мне это не нравится. И чего он возле СК светится, если дурное задумал?
— Так, Егор! С завтрашнего дня посидишь дома!
— Чего? С какой стати? – возмущаюсь я. – Уже неделя прошла с того покушения. Ничего не произошло. Так с чего ты взял, что мне что-то угрожает? Может тебе надо дома посидеть?
            На мои вопросы лицо Макса окаменело. В такие моменты я понимал, спорить бесполезно, а ослушаться, означало навлечь на себя его праведный гнев в пастели. Так, как садистски меня в такие моменты трахал он, не трахал никто! Я в этом находил всё меньше удовольствия. Нет, обычно он был ласков и нежен, а иногда позволял быть сверху. Но когда он зол, спасайся кто может.
— Выпросить хочешь? – спросил он железным тоном. Лицо по-прежнему изображало статую. Глаза потемнели. Говорил он тихо, но уверенно и властно. Мне аж не по себе стало. Оставалось одно – согласиться.
— Нет, прости. Хорошо, на пару дней останусь дома. Но, обещай, сам быль осторожным. Случись что, я озверею.
— Хорошо. Три дня.
— Три? Так много? Да я с ума сойду один сидеть!
— Переживёшь!
— Макс! – я искал в его взгляде хоть каплю сочувствия, но не нашёл. Он только сильнее начинал злиться. На его лице красноречиво ходили желваки, что выдавало непреклонность.
— Ты меня слышал, Егор. Это не обсуждается. Сидишь дома с завтрашнего дня трое суток. И без меня из дома ни ногой. Надеюсь это понятно? – я опустил глаза.
— Да, Макс. Я понял.
— Вот и молодец. А теперь доедай и пошли. А мне ещё выяснить надо, от куда у этого отмороженного деньги. Где он работает, и кто его вообще такого озабоченного на работу взял.
— Вот только давай без глупостей, Макс. Хорошо?
— Не волнуйся за меня. Среди нас двоих попадает в передряги только один. И это точно не я. Так что, кто бы говорил, - лицо Макса, наконец смягчилось, тон уже не такой строгий. Успокаивается, значит. Я доел свой обед, и мы вышли. День до конца прошёл спокойно, без эксцессов и приключений. Самая веселуха началась на следующий день, в первый день моего домашнего ареста.

Глава 4. Сестра Макса
            Утро началось с совместного завтрака. И всё бы хорошо, но настроения у меня с утра нет и в помине из-за предстоящих трёх дней вынужденного уединения. Нет, я найду чем дома заняться. Планировал генеральную уборку. Но сидеть безвылазно в доме – выше моих сил. А тут ещё переброс скоро. Тут конечно, Макс меня не удержит. Но, сейчас он настроен серьёзно и не желал слушать никаких аргументов. Спорить с ним, действительно, себе дороже. Он это ещё в первый день сказал. Мне лишь оставалось подчиниться. Альфа грёбаный!
            Когда он уехал, легко чмокнув меня в губы на прощание, я пошёл заниматься тем, чем и планировал. Трудотерапия вещь полезная и за уборкой я не заметил, как наступил день. Я проголодался и пошел на кухню, сварганить себе чего вкусненького. Нацепив наушники к телефону, а телефон на резинку к руке, я расхаживал по дому в одних трусах. На кухне я увлёкся своим обедом и музыкой в наушниках на столько, что не заметил прибытия гостя. Точнее гостьи. Её присутствие я ощутил по лёгкому сладковатому аромату духов. Я осторожно развернулся и посмотрел на неё. Вылитая Макс. Точнее Макс в миниатюре, только с длинными волосами, убранными в тугой пучок на затылке. Гимнастка, вспоминаю я причину такой причёски.
— Ты кто? – задала девушка резонный вопрос.
— Я – Егор. А ты Лена?
— Я может и Лена, а тебя знать не знаю! Ты вор или маньяк? – начала она повышать голос.
— Ни то, ни другое! Я здесь живу, — отвечаю я.
— Макс мне ничего не говорил. Значит ты маньяк, раз в трусах по дому расхаживаешь! А, ну, пошёл от сюда, пока я охрану посёлка и полицию не вызвала!
— Ещё чего! А что ты брату скажешь? Он меня тут на три дня запер.
— Не ври, брат не мог!
— Позвони ему, если мне не веришь. Мне он тоже, кстати не говорил, что ты сегодня должна была со сборов вернуться.
— А это уже не твоё дело! Маньяк! – рычала девушка. Она безумно боялась меня, но не желала сдавать позиции. – Убирайся!
— Сначала брату позвони!
— Позвоню, не сомневайся!
— Сейчас звони, а то я как погляжу тебе палец в рот не клади, откусишь! Только я тоже кусаться умею.
— Посмотрим, кто ещё кого покусает! – снова зарычала девица. Это начало меня раздражать, и я сам стал набирать номер Макса. 
— Что у тебя там происходит? У меня спина холодом горит! – орал в трубку мой любезный.
— Н-ничего, Макс. Ничего страшного. Просто...Лена приехала со сборов. Меня маньяком назвала и из дома выгонят.
— Ленок? А чего так рано?
— А я по чём знаю? У неё и спроси.
— Дай ей трубку! – взревел Макс. Да, сейчас ей лучше объяснить брату, почему она так рано приехала, никого не предупредив. Если бы Макс знал о её приезде, то наверняка предупредил бы обоих, чтобы не пугались. Да и встретил бы её на вокзале.
— Это тебя, - подал я Лене свой телефон.
— Скажи, сама сейчас позвоню ему. 
— Макс, она сейчас сама позвонит.
— Хорошо. Если через десять секунд она не позвонит, я сам ей перезвоню и пусть попробует не взять трубку! – Макс орал так громко, что громкой связи не понадобилось и девушка всё прекрасно слышала.
            Она убежала в гостиную и позвонила брату. Сидя с ногами в кресле, она с широко раскрытыми глазами выслушала дикий ор брата, извинилась, что забыла сообщить о прибытии, оправдывая желанием сделать сюрприз. Хоть она и знала, что такого рода сюрпризы он как раз не любит. Он попросил её проявить к парню уважение, сообщил, что это и его дом. Поэтому имеет полное право находиться в доме, так же, как и она. Просил дождаться его вечером, и он поговорит с ней уже подробнее и обстоятельнее. Извинился, что сразу ничего не сказал. Хотя, парня он не первый день знает. Девушка заметно успокоилась и зашла на кухню. Я уже за это время успел шорты - Бермуды натянуть и футболку. Чтобы не смущать юное создание.
— Ладно, уговорил. Допустим, ты здесь живёшь, - начала она допрос с пристрастием. Нет, она точно Макс в миниатюре. Вот, сразу видно, кто её воспитанием занимался. – Кто ты ему? Друг, сват, брат?
— Друг.
— А почему ты живёшь здесь? Тебе жить негде?
— Сейчас негде. Макс сказал, что мой дом теперь здесь.
— Это я уже слышала от него. Одного не пойму, где ты спишь, если единственная гостевая комната завалена хламом.
— А зачем мне спать в хламе? Я с ним сплю.
— И ночью вы, конечно не книжки читаете?
— Прояви такт, девочка. Вечером приедет твой брат и всё тебе обстоятельно объяснит. Я спрашивал его, почему он тебе о нас ничего не рассказал, но он пояснил, что нужды не было. Хотя мы с ним уже белее трёх месяцев знакомы. А теперь давай пообедаем. Я есть хочу. Если ты не голодна, топай в свою комнату вещи разбирать. А я обедом займусь. Будешь хорошей девочкой и на тебя приготовлю! – заявил я копии любимого. Так как она по сути подросток, прогибаться под это дитя я не собирался. Мне и любезного хватает. А так, пусть знает, что из меня она вить верёвки точно не будет.
— Чего это ты раскомандовался! – возмутилась она.
— Я не командую, а прошу. Займись вещами, а я обедом. Минут через двадцать приходи, поедим.
            Она фыркнула, топнула ножкой и помчалась в комнату на перевес со своей спортивной сумкой. На кухню девушка зашла уже порядком под успокоившаяся, принявшая душ и переодетая в домашнее. Я знал, что гимнасты соблюдают диету, поэтому обед составил исходя из её потребностей. Она даже удивилась. Но, ничего не сказала и поблагодарив за заботу принялась уплетать. Чем порадовала меня. Было видно, что фыркать на еду у неё привычки нет. Это тоже радует. До вечера я продолжил уборку в доме, а Ленок убралась у себя.
            Когда приехал Макс, и мы поужинали, он попросил меня убрать со стола и отправляться в комнату. А сам отвёл сестру в кабинет – библиотеку для приватного разговора.
— Кто он для тебя, Максим? – задала она вопрос первой.
— Возлюбленный.
— И с каких это пор ты по мальчикам страдаешь?
— Он первый и полагаю, последний, Ленок. Я люблю его и требую от тебя уважения. Думаю, при желании вы подружитесь. Он замечательный.   
— Макс, а дядя Миша знает?
— Знает. Я сказал ему, когда работу для Егора искал. 
— И, что он?
— А ты как думаешь? Я наследник семейного дела. Мне самому наследник в своё время понадобится. Орал, конечно, чуть не треснул по голове книгой. Но, я не отступлюсь от него.
— Да мне без разницы. А почему ему ты рассказал, а мне нет? Смелости не хватило? В таком признаться, надо уметь!
— Нет, дело не в смелости или трусости. Повода всё не было. Да и занят был.
— Так это ты у него иногда пропадал по ночам?
— Да, у него. А кроме этого, столько всего произошло за это время, что я не знаю, как тебе всё это рассказывать и надо ли?
— Опять не сочтёшь нужным? Ну, уж нет, братец! Выкладывай всё как есть! Я должна знать, кого ты в наш дом привёл.
— Хорошо. Но обещай мне поверить и принять ситуацию. Мне с ним жить. Я его чувствую и понимаю. Он тоже. Всё очень серьёзно. Я бы даже попросил бы тебя быть внимательнее и осторожнее с окружающими. Ни каких лишних контактов. С тренировок или школы – сразу домой.
— Во что ты вляпался, Макс?
— Я расскажу. Только давай без истерик. Они не помогут.
— Всё так плохо?
— Не плохо, а серьёзно, Елена Викторовна.
— Тогда я готова вас выслушать, Максим Викторович!
            Когда брат и сестра переходили на «вы» и называли друг друга по имени и отчеству, это говорило только об одном: разговор Очень Серьёзный! Макс поведал сестре обстоятельства нашего знакомства, вкратце рассказал о нападениях. Естественно, кровавые подробности он упустил, чтобы не пугать девочку. Также пояснил, как так получилось, что я живу здесь. И, конечно не обошёл стороной вопрос о моей сущности монстра. Это звучало, как бред сумасшедшего, но словам брата, Лена вынуждена была поверить. Кроме этого, он попросил беречь в тайне моё происхождение и сущность. Мягко говоря, девушка от разговора была в шоке. 
— Только у меня одна просьба, Макс.
— Какая?
— Занимайтесь ЭТИМ только в моё отсутствие. При мне не вздумайте, а то устрою вам разнос и дяде Мише расскажу. Не хватало мне ещё ваши стоны слышать из соседней комнаты!
— Могла и не говорить. И без тебя знаю.
— Вот и славно. Надеюсь, на этом наш обстоятельный разговор окончен.
— Естественно, можешь быть свободна.
— И на том спасибо. А готовит он, кстати, ничего так. По вкуснее, чем у тебя будет.
— Спасибо, я передам, чтобы не баловал тебя своими кулинарными изысками.
— Не вздумай! Я и так на постной диете, а ты меня этой малости лишить хочешь?
— Не бузи, сестрёнка. Если он тебя разбалует, то чем и как ты будешь питаться, когда его рядом не будет?
— Назло тебе бутербродами с колбасой и жареными пирожками с картошкой!
— Язвочка! Вся в маму! Ладно, иди спать. Я тоже устал. Завтра мне рано вставать.
            В эту ночь мы просто спали. Может и хорошо, но не для меня и моего зверя. Лучше, чтобы он таранил бы меня как следует. Сам не спит, тяжко вздыхает и мне тошно от отсутствия секса. И не займёшься. Макс перед сном сказал, что при сестре у нас секса не будет. Он потом что-нибудь придумает, а пока спать. Пришлось, правда обойтись несколькими поцелуями, а иначе ни он, ни я не уснем совсем.
            Прошла пара дней и вечером, когда мы были дома и занимались любимым делом в отсутствии Лены, Максу позвонили. Он слушал напряженно, побледнел. Из губ ушла краска, а в глазах появилась такая знакомая темнота. Что-то серьёзное. Иначе, такой реакции не было. Он подскочил и заметался по комнате. У меня пошёл холод по спине, покалывания стали невыносимыми. Наконец, он швырнул трубку на пастель.
— Макс, что происходит?
— Ленку похитили. Выкуп требуют три ляма через два дня. Сказали, никакой полиции. Егор, я их найду и порву! Так, надо дяде Мише звонить. Сволочи! 
            Я спокойно встал и обнял Макса. Его трясло. Впервые я видел, как он проявляет слабость. Он, сильный и рассудительный, самостоятельный и властный, дрожал в моих объятиях как осиновый лист и чуть не рыдал. Плакать он перестал совсем после смерти родителей.
— Макс, можно тебя попросить?
— Угу, - промычал он мне в плечо.
— У меня переброс начинается, ты бы вышел в гостиную. Я не должен никого видеть, иначе порву. Даже тебя, любимый. В ипостаси монстра мне ничего не грозит. Я буду осторожен. Иди, пожалуйста. Позвони дяде, поговори с ним, может решите, чего. 
— Ты бросаешь меня?
— Я на охоту, милый. Только и всего.
— Ладно, только не задерживайся.
— Хорошо.
            Как только Макс вышел, я кинулся на кровать. Сознательно вызвал переброс. Опять ломка, хоть и без боли. Чтобы не пугать любезного, вышел в окно второго этажа, прямо из спальни. Точнее вылетел. Уже сгущались сумерки, поэтому быть увиденным шансов меньше. Да и не показывался я. Планировал между деревьев до самого центра. А там и ночь настала. Прилетел и сел на комплекс, где работали мы с Максом. Там же тренировалась и Лена. Я стал принюхиваться. Нужен был её аромат. И хотя времени прошло достаточно, частицы аромата девочки, я всё же уловил. Они смешивались с запахом страха. Несомненно, она испугалась. Как по дорожке из роз я полетел по этому лёгкому запаху. У дороги он стал едва заметным, невесомым шлейфом. На машине значит увезли. Лечу дальше. 
            Пришлось пролететь почти до окраины города к заброшенному двухэтажному дому. Когда-то он был жилым. А сейчас дом облупился, в окнах зияли дыры, двери настежь. Где же она может быть? Запах заканчивался здесь, значит и девочка здесь. Сел на крышу и прислушался. Услышал тихие протяжные всхлипы. Гляжу, вокруг дома шатаются двое. Типа охранники. Так, тихо снимаем! В течение одной минуты оба в индивидуальном порядке были подняты, сброшены на землю и аккуратно уложены под ближайшим деревом. Так, чтобы глаза не мозолили. 
            Спускаюсь. В подвальном окне горит тусклый огонёк. Смотрю и чуть сознание не потерял. Даже зубы стиснул и язык прикусил, чтобы не закричать. Сейчас это ни к чему. Ох, как мне захотелось свернуть его шею, просто жуть! Семёнов, скотина! Нашёл, как на Макса надавить! Ребёнком! Знает же, подлюка, что Макс за сестру голову оторвёт. Ничего не боится, сволочь! Ладно, и мы не лыком шиты! Он с ещё одним подельником возле Лены был. Измывался над девчушкой как мог. Бил, материл, предъявлял ей грехи брата. В том числе рассказал и о поджоге магазина. Это он мне мстил за то, что я его в тренажёрном зале осадил. А начальник его за это уволил. Только каким образом он с этими отморозками связался, не понятно. Урод моральный. И рот ей скотчем заклеил, чтобы не кричала. Конечно, сидя привязанной к стулу и со скотчем на рту, она ответить не могла. Однако и он должен был понимать, что превышает все рамки дозволенного. Даже в такой ситуации.
            Тут, Семёнов понимает, что слишком тихо. Его охранники, которых он послал проверить периметр территории дома, чтобы убедиться, что никого постороннего по близости нет, ещё не вернулись. Их подозрительно долго нет. Он отправил единственного помощника, посмотреть, где эти два оболтуса шляются. Он вышел, а я взмыл в небо и завис в ожидании его фигуры внизу. Его ждала та же участь, что и его подельников. Теперь настала очередь самого Семёнова. Он продолжал измываться над беззащитным ребёнком, даже предложил ей провести ночку в пастели с ним, чтобы заслужить еду. Она кричала, как могла, но что толку. Он потащил её на грязный матрас и бросил как котёнка. Через мгновение трусики были просто порваны, а он вытащил свой член и начал им трясти, чтобы возбудить. Нет, он точно урод! 
            Девочка, вспомнив, чему её учили в школе, перестала сопротивляться. Действительно, что она сделает против взрослого мужика, да ещё и связанная. А так она только распалит его животный интерес и охотничий азарт. Я тихо вошёл. Она увидела меня, и её глаза расширились. Я приложил ко рту указательный палец, давая понять, чтобы не кричала. Подал знак, что я за ним и ЧТО я сейчас с ним сделаю. Жест ладонью против горла понимают все. И она поняла. Она притихла и ждала. Я медленно подошёл и одним махом скрутил подлецу голову. Шея треснула с характерным звуком. Девочка на матрасе дёрнулась. Как вовремя я успел. Ещё немного и он изнасиловал бы её. Я присел перед ней на корточки. Её глаза были большими от страха. Она боялась? Пожалуй, да. Но теперь не его, а меня. Я развязал её и нашёл в валяющейся куртке её телефон. Подал, чтобы брату позвонила. Ленок не надо было просить дважды. Она сбивчивым голосом рассказала, что с ней всё в порядке, похитителей нет, а рядом какой-то чёрный монстр.
— Это Егор, - облегчённо сказал Макс, чтобы успокоить сестру. – Он не тронет тебя, не бойся. Теперь ты мне веришь, что он монстр?
— Верю-верю, Макс! Я теперь всегда тебе верить буду. Только забери меня от сюда!
— Не плачь, он сам тебя на руках принесёт. Дай ему трубку, - девочка протянула мне телефон, я услышал ор Макса. – Егор, сволочь! Напугал! Неси её домой немедленно и готовься к расправе! – я отключил трубку и отдал телефон Лене. Девочка, услышав голос брата в трубке и поняв смысл, только больше испугалась. Долго не думая, я вынес её на руках и взмыл в небо! Вернулся тем же путём, что и прилетел. Поставив Лену на пороге, я позвонил, а сам полетел на охоту. Я вернулся на прежнее место, забрал Семёнова и полетел с этой ношей обратно. В лесу, рядом с домом, я бросил тело на землю и впился зубами. Потом выбросил труп в ближайшую выгребную яму, которой давно никто не занимается и заменили другой. К счастью она была затоплена водой, и он просто погрузился на дно. Сразу вернулся во двор коттеджа. Достал припрятанные джинсы и водолазку. Позвонил в дверь. Открыл Макс. Его взгляда было достаточно, чтобы я понял, что он сейчас испытывает: страх и злость, радость и несчастье одновременно. Всё это в одном взгляде.
— Макс, - я скромно потупил глаза, чуть не плачу. Думал, он, прямо не сходя с порога жёстко оприходует меня. – Прости.
            Он кинулся ко мне и крепко обнял. Так крепко, что чуть не придушил.
— Спасибо, Егор! – он взревел. – Ты её спас, а меня напугал. Почему не сказал, куда ты улетел?
— Я сказал, что на охоту!
— А почему не сказал, что за Ленкой полетел?
— А ты бы отпустил? Знаю я тебя, альфа. Да только времени не было. Чем напугал–то?
— Да всем. Я уже дяде позвонил, он сумму ищет. А тут ты ещё не вовремя улетел. В доме сразу стало пусто и одиноко до жути. Ленка, когда прилетела, рассказала, как ты Семёнову голову открутил. Сволочь! Я бы сам ему это сделал, если бы не ты!
— Звони дяде, давай отбой. И, Макс.…может в дом уже зайдём, холодно. Я босой.
— Ах, да. Прости, заходи, конечно.
            Мы зашли в дом и прошли в гостиную. На диване, укутавшись в плед сидела Ленок. Она уже была заботливо обклеена пластырями. Макс обработал все раны и кровоподтёки. При виде меня она встрепыхнулась и взгляд её просиял. 
— Спасибо, Егор. Ты мне жизнь спас, - она обняла меня и вернулась на диван под плед.
— Пожалуйста, детка. Обращайся, - хмыкнул я.
            Макс позвонил дяде и сообщил, что Егор нашёл, привёз Лену и денег не нужно. Подробности обещал позже, а пока ляжем спать. Поздно уже. На предложение дяди Миши приехать, Макс отказался. Ленка тоже не лыком шита, вырвала трубку у брата и рассказала, какой Егор молодец, всех похитителей обезвредил и её спас. Причин не верить племянникам у Михаила Григорьевича не было, поэтому он обещал навестить их завтра утром. Просил только не приезжать пока в СК. Он договорится, что пока семья возьмёт выходной на несколько дней. 
            Утром у меня по расписанию была «расправа». Макс уже успокоился и был в добром настроении. Поэтому, утренний секс прошел без эксцессов. Кроме этого, Макс решил, что я вполне заработал позицию сверху. Мы покувыркались часа два или три. Даже Ленок не смела нас беспокоить. Собственно, мы по–тихому. Макс себе рот рукой зажимал, если уж совсем не в терпёж было. А так, довольны остались оба.

            По телеку в дневных новостях сообщили о трёх загадочных трупах возле заброшенного дома. Следствие начинается, но оперативники уже ничего конкретного сказать не могут, так как всё очень непонятно и запутанно. Ну-ну, пусть ищут. Позже сообщили, что пропал некий Семёнов Александр Ильич, сорока пяти лет отроду, фитнес-инструктор. Граждан, что-либо знающих...Макс выключил телевизор и посмотрел на меня. 
— Вот чего тебе не имётся, Егор?
— Макс, я просто смотрю телевизор. Чем ты не доволен?
— Незачем эту хрень слушать. Тошно. Я теперь за вас обоих боюсь. 
— Может развеяться пойдём? А то не могу я взаперти больше. Так и сами погуляем и Ленку отвлечём.
— Это в какую местность?
— Это в парк аттракционов, Макс. Ну, в самом деле, пошли.
            Тут выскочила Ленок. С визгом начала прыгать, как маленькая.
— Мы идём гулять в парк? А дядю Мишу возьмём?
— Если хочешь, милая. Только звони ему сама. – Макс говорил сестре, а с серьёзным спокойствием смотрел на меня. Что он задумал?
            Через полчаса приехал Михаил Григорьевич и забрал нас всех в парк. Вообще, знакомство с дядей у меня прошло хорошо. Он принял меня, побеседовал о семье, роде занятий. Макс, правда не стал его посвящать во все подробности нашего с ним знакомства, рассказал ровно столько, сколько он мог знать. Но, то, что я «временно монстр», он узнал и поверил не без труда. Ну, не могут же разные свидетели говорить так одинаково! Для пущей важности, я показал трансформацию глаз. Они горели огнем как у монстра. Хотя при этом, я оставался абсолютным человеком.

Глава 5. Снова похищение
            В парке было, как всегда, шумно и многолюдно. Мы накупили билеты на разные аттракционы. Михаил Григорьевич накупил нам мороженого, попкорна, напитков. Мы сначала просто гуляли, а потом пошли на аттракционы. 
            Беда пришла, от куда не ждали. Мы с Максом были на колесе обозрения, когда сверху заметили неполадку. Кондуктор (он же механик), заметив неполадку, засуетился и остановил ход колеса. Кабина встала. Это хорошо, что с нами не было дяди Миши и Лены. Они оба боялись и ненавидели высоту. Они остались на земле возле колеса и терпеливо ждали, когда мы спустимся. А нам интересно. Я ни в человеческом, ни в зверином облике не боялся высоты. Макс тем более. Когда колесо встало, я запаниковал ненадолго. Макс гаркнул.
— Успокойся. Давай ждать. Скоро нас спасут или починят колесо.
— Прости, испугался, что на долго зависнем, а там внизу...
— Дядя Миша и Ленок. Подождут, - отрезал он спокойно.
            Прошло два часа прежде чем мы спустились. Дяди и сестры видно не было. Макс позвонил ему, а я Лене. Оба телефона были отключены. Вот, где началась паника. Я стал выискивать их запахи. Видел, где они стояли, поэтому начал с этого места. На Максе уже лица не было, но в истерику он старался не впадать. А у меня открылся звериный инстинкт охотника. Я нашёл запах Лены и пошёл по следам. Нет, мы с Максом просто побежали. Вовремя успели. 
            Дядю Мишу и Лену запихивали в какую-то машину. Я озверел. Как дикая обезьяна, я кинулся к машине и сбил с ног одного из похитителей. Макс огрел его какой – то палкой, которую подобрал тут же и вырубил его. Лена заметила нас и начала кричать. Макс ринулся к ней, но другой похититель направил на него дуло пистолета. Мы остановились, дав похитителям возможность уйти, так как мёртвые, мы им не поможем. Они даже забыли своего сотоварища. Как быстро торопились уехать. 

            Макс тоже бесился и бился кулаками о деревья парка. Рычал как зверь. Он снова мог потерять сестру, а в добавок и дядю. 
— Макс, они позвонят. Давай дождёмся вечера, и я их найду.
— А если они с ними что-то сделают?
— Не сделают. Давай этого приводить в чувства и допросим с пристрастием.
            Мы потрясли этого утырка и он, наконец открыл глаза. Как только он понял, что с нами шутки плохи, сдался и всё выложил как на духу. Правда, последним аргументом для него были мои глаза, которые я перевел ненадолго в режим «монстр злится». От горящих огненным пламенем человеческих глаз он струхнул и даже обмочился. Зато, мы быстро получили нужную информацию. Оставив его на месте, мы ринулись по указанному адресу. Было уже время обеда и осеннее солнце уже стало немного припекать, когда мы добрались до места. 
            По указанному адресу оказались ангары и склады. Нужный нам ангар нашёлся быстро. Возле него стояла та самая машина, на которой увезли дядю и сестру Макса. Эти сволочи не потрудились Максу позвонить, чтобы сообщить, что им нужно. Мы пробрались в ангар по контейнерам, стоящим рядом с ангаром. Пролезли в окно и оказались на других контейнерах, стоящих у стен ангара. Мы прилегли и стали наблюдать. Дядя и сестра находились в центре ангара. Были связаны. А над ними стояли отморозки из местной мафии. Макс их узнал. Они желали просто устранить дядю как конкурента в области спорта. Так как он не шёл на нарушение всех правил и законов, не желал допускать в своё СК наркотики, допинг и прочую заразу. А раз так, то он становится неугодным предпринимателем. Правда, они на нас личные досье имели и знали, что ещё есть Макс, а у него я. Сестра и я – слабое место Макса. Теперь было самое время придумать план спасения. Оружия у нас не было. Придётся применить тактику невидимого боя. Стали ждать. Раньше ночи мы ничего сделать не могли, так как я мог оборачиваться только от сумерек до рассвета. Днём никак. Только глаза мог менять. И то, через силу. 
            Всё это время мафиози пытались договориться с дядей. Он, к счастью, пока они не видели, он заметил нас и тянул время. Просил время для раздумий до вечера. Они хоть и покрыли его матами, но главарь дал своё дозволение подождать до вечера. Это нам и надо.
Его и Ленку не трогали ровно до сумерек. Я осторожно вылез из окна наружу, обернулся и полетел убирать охрану по периметру. На это ушло не более десяти минут. Потом ждал тех, кто случайно или специально выходил из ангара. 
            Потом, я вернулся в ангар, Макс ждал меня на том же месте. Я подал знак оставаться здесь и наблюдать за дядей и сестрой, а сам тихо спустился по контейнерам и ящикам вниз. Пришло время сворачивать шеи. Прячась в тени всех этих коробок, ящиков и контейнеров, я постепенно снял почти всю внутреннюю охрану. 
            Оставалось убрать главаря вместе с тремя подельниками, сидевшими за столиком в сторонке от дяди и Лены. У них был один из небольших источников света – настольный фонарь. Это и мешало. Найдя под ногами несколько камешков, я прицелился и пустил по фонарю. Так как я видел в темноте прекрасно, а они во мгновении ока ослепли ненадолго, у меня была пара секунд на реакцию. Двоим я сразу свернул шеи. А вот ещё двое приготовились по мне палить из пистолетов. В том числе главарь. Похоже, в слепую он стрелял не плохо поэтому я пока занялся подельником и переждал его истерику. Он палил хаотично во все стороны, где слышал звук. Или ему казалось, что он слышал. После него оставался главарь. Но это уже кое-что. Он предпочёл не тратить патроны зря и стрелял лишь туда, где слышал звук. А это близко со мной. Блин, вот как он меня видит? 
            Макс к этому времени пробрался к дяде и сестре. Развязал их. Он в светлое время суток приметил металлический ломик и в темноте быстро его нашарил. А дальше произошло то, чего я не ожидал. Как оказалось, главарь был не из простых, видимо какое-то лекарство принимал для зрения, так как начинал его терять. Запах этого лекарства чувствовался в его запахе пота. А запах пота с лекарством, в свою очередь перемешивался с запахом страха и азарта. Достать его было не так-то просто, хотя, все возможные источники свете я заглушил, пока метался по ангару от пуль. Он видел меня в темноте как ещё более тёмную тень. Я специально метался из угла в угол, чтобы он в меня не попал, а я мог до него добраться и прикончить уже. В определенный момент, когда я уже выдохся и присел на балке ангара, он подловил момент и выстрелил. Пуля прошла насквозь, ранив плечо, но от удара я свалился на земляной пол ангара. Он включил фонарик на сотовом телефоне и посветил на меня. Я лежал без сознания и начинал уже меняться в человеческую форму. Он присел и удивился. 
— Это что ещё за чудовище? - только и успел он промолвить, как получил увесистый удар ломиком по голове от Макса.
— Не сметь обижать мою семью!  - гордо сказал он. Макс посветил фонариком на меня и понял, что дело дрянь. 
            Они с дядей подхватили меня и понесли вон из ангара. Ленка освещала путь телефоном этого главаря. Перед этим, она нашла свои и дядины вещи на том месте, где они были. Сам дядя Миша перед нашим отъездом обшарил машину мафии с помощью платочка на предмет своих вещей, а за одно вынул карту памяти с видеорегистратора. Телефон главаря мы потом в скупку за копейки продали, очистив предварительно. 
            На нашей машине, мы доехали до дома без приключений. Однако, при осмотре меня дома, обнаружилось, что я ранен в плечо насквозь. При этом крови много не было, и она не хлестала. Вести меня в больницу с огнестрелом не стали. Доказывай потом, что мы все не верблюды и меня ранили не они. Проблем не оберёшься. Однако, то, что здесь нужен профессиональный врач, было ясно без слов. У дяди Миши имелся свой человек в СК. Врач высшей категории, Антон Игоревич. Только ему можно было довериться. Михаил Григорьевич вызвал его незамедлительно.
— Что у вас здесь произошло, почему по телефону не объяснил, Миша?
— Этого по телефону не расскажешь, Антон. Проходи, помой руки. Пока моешь, расскажу.
            Михаил Григорьевич вкратце рассказал врачу, в чём дело. Тот покачал головой и тихо промолвил.
— Пойдём посмотрим вашего парня.
            В это время, я лежал в гостиной на диване, а Макс придерживал меня, зажимая рану с обеих сторон полотенцами. Уже сам был весь в крови, сердился и собирал все возможные кары небес на эту мафию. Когда зашёл врач и осмотрел, сказал, что мы сделали всё правильно. Обезболил и зашил раны с обеих сторон, обработал антисептиком, наложил повязку. Показал, как делается повязка. Дал Максу и дяде все инструкции и лекарства. На просьбу Михаила Григорьевича не говорить никому и ничего, сохранив всё в тайне, он даже обиделся. Тем более, что Михаил Григорьевич сунул ему незаметно пару тысяч за оказанную услугу. Он сначала из приличия сопротивлялся. Но, услышав аргумент, что любая работа должна оплачиваться, попрощался и покинул дом.
            Потянулись дни восстановления. У такого монстра как я, регенерация ускоренная. Макс это каждый раз замечал, когда перевязки делал. Через неделю, которую по настоянию Макса я провел в пастели, рана затянулась, оставив с обеих сторон лишь по малому шрамчику. Надо сказать, что он не отходил от меня ни на шаг. Ленку он поставил поваром и требовал по расписанию что-то на завтрак, обед и ужин. Михаил Григорьевич увозил и привозил её из колледжа и тренировок, чтобы она нигде не задерживалась. Да и просто спокойнее будет, тем более в свете последних событий.
            Сами мы с Максом вышли на работу лишь когда я полностью выздоровел. Дядя Миша сам нас забирал их дома и увозил на работу в СК, а Ленку в колледж при СК, в который она успела поступить за лето. Какое-то время мы жили и работали спокойно. Полиция так и не нашла ответы на свои вопросы и следствие затянулось, встав в тупик. Но никто и не думал ни в чём нас подозревать. Большего я и не знал, Макс строго на строго запретил мне смотреть новостные каналы. Особенно местный. 

Глава 6. Зимние забавы
            Как Макс и предполагал, вокруг трупов на складах началась шумиха. Дядя Миша предложил мне и Максу покинуть город, пока всё не уляжется. Ленку он заберёт себе. Чего ребенка таскать, если она учится. Макс уже работал полноценно, так что с учёбой повязан не был. Я тоже. Единственное, с тренировками дело туго. Ему надо было к соревнованиям готовиться. Однако, Макс принял соломоново решение и определился с приоритетами. Сказал, что я ему дороже и спортивную карьеру он бросает. Я был, конечно, против. Но разве его можно убедить или переубедить, если он уже принял решение и не намерен отступать?
            В результате, через неделю после предложения Михаила Григорьевича, мы собрались в «крестовый поход». Уже была поздняя осень. Зима на носу. Мы собрали лишь необходимое и переехали в другой город, подальше от этого. Дядя Миша снабдил нас деньгами. Сначала мы остановились в относительно недорогой гостинице, параллельно искали жильё и работу. Снять однокомнатную квартиру относительно недалеко от местного спортивного центра труда не составило. Пара остановок на трамвае, хотя мы предпочитали пешие прогулки. С работой сложнее. Удалось, благодаря связям дяди Миши устроить Макса тренером в бассейн. Детей плавать учить. 
            Я в этом же центре устроился рабочим, но пройдя специальное обучение и сдав квалификацию, перешёл на работу фитнес – тренера. Так что, к новогодним праздникам, мы уже полноценно обосновались в этом городе. Иногда я летел на окраины по ночам на охоту. Макс ещё удивлялся, не холодно ли мне? Я отвечал, что нет. Шерсть густеет как у любого животного в холода. Правда при этом мне нужно больше энергии, поэтому я хорошо ел. Макс за этим следил постоянно. И за мной следил. Чуть что – выговаривает и «наказывает» дома. Естественно, мои аргументы не в счёт, а он всегда прав. Такой вот у меня альфа.
            Наступили новогодние каникулы. Вся страна отдыхала. И мы с Максом не исключение. Целыми днями мы проводили в пастели, сытно ели, не мало гуляли по городу и развлекались. Оба уже порядком расслабились, когда подошло очередное испытательное событие.
            Нам стало скучно, и мы решили пойти в клуб, развеяться. Макс предупредил меня, чтобы я вёл себя скромно, не натворил глупостей.
— Это так плохо ты обо мне думаешь? – съязвил я.
— Нет, - отрезал мне Макс. – Просто я тебя знаю. Не вздумай лезть на рожон защищая чужих девушек. Во-первых, я ревную, а во-вторых, там охрана есть. Пусть они и разбираются.
— Но, ты же знаешь, что мимо несправедливости, хамства и домогательства слабого пола я пройти не могу, - парировал я.
— Это и напрягает. Будешь спорить, дома останемся, - заявил строго мой любезный.
— Так, я не понял, так ты сам ревнуешь или девушек защитить не хочешь? Ты и сам-то мимо несправедливости не умеешь мимо идти. Вспомни, драку у магазина. М?
— Егор, сейчас разозлюсь и мы никуда не пойдём.
— Ладно-ладно, согласен. Буду паинькой, - я поводил над головой указательным пальцем, описывая круг (нимб как у ангела). Потом сложил руки в молитвенном жесте. – Ну, Макс, пожалуйста, пошли. Сил больше нет дома сидеть.
— Идём-идём, - фыркнул Макс. Он чмокнул меня в губы и шлёпнув по заду, отправился одеваться. Ну, любил он мой слегка выпуклый и накачанный зад, что я могу поделать?
            В клубе было уже многолюдно и шумно. Ди-джей поздравлял всех с Новым годом и Рождеством, включал ремиксовые новогодние песни, а ведущий устраивал конкурсы. Мы нашли свободный столик и заказали по коктейлю. Сидим, общаемся. Вечер начинался спокойно, даже хорошо. Пока в клуб не завалилась подпитая компания. Охрана их с горем по палам впустила, так как они обещались вести себя прилично. Мол, уже и так выпили, а потанцевать негде. Наивности и халатности охраны оставалось только удивляться. Компания раскидала народ в центре танцпола и начала своё танцевальное увеселение. В определённый момент, им этого оказалось мало, и они разошлись по всему клубу в поисках легкомысленных девушек и приключений на свою задницу. 
            Один из них неожиданно приблизился к нам. Мы находились на втором этаже клуба и имели возможность видеть, что происходит вокруг. Но, как эти две сволочи добрались до нас, мы не поняли. Макс хоть и был на чеку, но даже он сразу не допёр, что к чему.
— Смотри, Славик, голубки!
— Серёг, а как ты это определил?
— А у них...ик...на лбу написано! Давай поклеим их. Заодно морды побьём за садомию!
— Ага, ты какого выбираешь? – толкнул Славик друга в бок.
— Мне вон тот, чёрненький нравится, а тебе? – мотнул головой в нашу сторону Серёга
— А мне тоже. Что делать будем? – Славик схватил Серёгу за грудки.  – Он мой! Чем тебе белобрысый не нравится? Смотри...ик...какой красавец! Интереснее будет смазливую рожу бить!
— Да не хочу я! Он слишком большой для меня, сам бы не врезал. Больно на спортсмена похож.
— Не ссы, Серёга, они все...ик...на спортсменов похожи, а сами слабаки!
— Слав, ты уверен, что они сами нам не накостыляют?
— Серёг, ребята рядом, если что подбегут. Мы тогда этих голубков укатаем!
— Ну, ладно, уговорил. Идём. 
            Эти двое подошли к нам почти неожиданно. Макс ТАК на них глянул, что обоих передёрнуло. Но, отступать пьяная молодёжь не хотела, а потому продолжала проявлять к нам ненужный интерес.
— Привет, ребятки. Вы голубки? Видим, что так и есть. Не хотите развеяться? А то скучно здесь, - начал Славик как самый наглый из двух пьяных.
— Парень, тебе чего надо? – спросил Макс жестким тоном. – Вали по-хорошему, пока хуже не стало.
— О, какие мы крутые? Что, поделиться приятелем жалко? Тебе разве не всё равно, с кем развлекаться? Не хочешь, со мной? – вставился Серёга.
— Слыш, шёл бы ты по-хорошему, - вмешиваюсь я. 
— Парни, если вам жизнь дорога, лучше оставьте нас в покое, - Макс подал мне знак не вмешиваться, мол, сам разберётся. Выпрямившись, он был на голову выше обоих подошедших. 
— О, а мы ещё и угрожать умеем? – Славик по ходу почувствовал себя бессмертным и обратился ко мне. – Я гляжу, твой приятель слишком сердитый, может ты по – сговорчивее будешь и позволишь тебя быстренько трахнуть? 
            Нет, этот парень точно бессмертным себя возомнил. Я даже не дёрнулся, а Макса подорвало на месте и он, схватив Славика за грудки легонько оттолкнул от меня.
— Иди куда шёл, парень и не приставай к моему другу. Мы нормальные. Ты в зубы за такое оскорбление захотел?
— Ой, что ты, что ты! Ни в коем случае! – замахал Славик руками.  – Нормальные, так нормальные, чего сердиться. Всё, мы уходим. Серёг, пошли.
            Он дал приятелю отмашку, и они испарились. Мы наблюдали за ними. Ушли они не далеко. Сразу нашли в клубе свою компанию и показывая в нашу сторону, что-то рассказывали им. Жалуются, что их так красиво отшили. А для сочности красок ещё и жестикулируют в нашу сторону.
— Макс, мы сегодня кажется от сюда живыми не выйдем, – говорю я, глядя на эту сцену. 
— Не бузи, прорвёмся. Вот, не хотел я идти в клуб. Вечно, как на твои уговоры соглашаюсь, что-нибудь, да и происходит.
— Я что, виноват?
— В событии нет, в причине или следствии – да!
— И, что делать будем?
— Думаю, они нас ждать будут. От меня сейчас не отходи. Опасно. Посидим до утра, может рассосутся? 
— А если нет?
— А если нет, у тебя будет обед.
— Я не хочу есть, Макс. Переброс был недавно и будет не скоро.
— Это мне говорит монстр, который в течение месяца сам может перекидываться в случае необходимости?
— Да что-то не хочется опять трупы стелить. Только обосновались. Зачем нам нужны эти случайные жертвы. И так тошно.
— Ладно, ты прав. Придётся бой принимать.
— Нас двое, их человек восемь или десять.
— Нас это когда-нибудь останавливало?
— Макс, а я в полицию или больницу загреметь не хочу. Это обычно ничем хорошим не заканчивается.
— Не переживай, придумаем что-нибудь.
— Да что здесь придумаешь? Кругом по периметру здания и внутри камеры. Попробуй, обойди. Остаётся попросить администрацию выпустить нас через чёрный вход и вызвать такси. 
— Ты же не любишь трусость! – подколол Макс.
— Ты же не любишь на рожон лезть! – парирую я.
— Ты прав, на рожон лучше не лезть. Полиция и больница нам действительно ни к чему.
            Через пару часов мы вышли с Максом на улицу. А эта гопота тут как тут. Их намерения сразу стали нам понятны.
— Ну, что голубки, потанцуем? – предложил Славик. Восемь человек не постеснялись камер и прямо перед входом окружили нас. 
— Может добром разойдёмся, - предложил Макс. – Чего вам от нас надо?
— Побить вас хотим за то, что голубки, - ответил тот.
— А не ты ли к нам приставал, когда мы в зале сидели? Сам же предлагал развеяться? 
— Да мы вас проверяли. А вам голубым, сколько не скрывайся, на лбу написано, что педики! – встрял Серёга.
— Я же сказал, что мы нормальные!
— Тогда докажи. Педики драться не умеют! – выдал Славик.
— Ну, драться, так драться. Егор, за спину! – скомандовал Макс.
— Только чур без обид, парни, если побьём! – огрызнулся я, вставая в боевую стойку.
— Даже не думали... – промурлыкал сквозь зубы Славик. – Понеслись...
            Первым на меня налетел Серёга, а на Макса Славик. Остальные присоединились. Не успели мы надавать тумаков этой своре, как прикатило четыре наряда полиции. Заметив ментов, все как один предпочли ретироваться, в том числе и мы с Максом. Так как стояли мы спиной к спине, пришлось бежать в разные стороны. Он только успел мне гаркнуть.
— Беги! Встретимся дома.
— Понял, - ответил я и полетел вперёд, что есть мочи. Макс тоже.
            Кто же знал, что полицейские так бегать умеют. Все четыре наряда быстро рассредоточились и стали вылавливать драчунов. Я летел, не разбирая дороги. Перескакивал через скамейки, урны, бордюры, штакетники. Однако, взявшийся бежать за мной мент нагонял меня со скоростью, не меньшей чем у меня. Тут на перерез ещё один выскочил. От куда он вообще взялся? Я уже хотел обойти, но не успел, пока пытался, тот догнал и повалил. Блин, обложили! Черт, что делать? Макс меня убьёт, если самого не поймают.
— Попался, голубчик, - выдавил полицейский, заваливший меня. – Лёша, грузи его, я за следующими.
— Есть! – перехвативший полицейский, поднял меня с земли и особо не церемонясь повёл к патрульной машине. Закинул как котёнка. Вот же досада. Попался! Была, правда, слабая надежда, что Макс тоже попался. Тогда моя участь будет мягче.
            Со мной в машину попались эти самые Славик и Серёга. Сволочи! Пока мы ехали до участка, эти двое стебались надо мной как могли. 
— Что, голубок, пару потерял? – спросил Славик с большой долей издёвки.
— Ты глухой? Тебе сказали, что мы нормальные. Что, если в клуб вместе пришли, значит голубые? – не вытерпел я.
— Да у вас обоих на лбу написано!
— Ты, что ли на лбу мне это написал? – парирую я.
— А тебе и писать нечего, само написано! – хмыкнул Серёга.
— Заткнитесь уже, а то по приезду я вам морды обоим расквашу за это! Бесите уже! – зверею я. Даже пинков им выписал, чтобы заткнулись. 
            Но, если в отношении меня они заткнулись, то между собой сидели и шушукались, бросая мне похотливые взгляды. Не трудно догадаться, о чем они так увлечённо всю дорогу болтали. По прибытии, нас выволокли из машин. Я сразу начал искать глазами Макса. Его не было. Ну, всё, Егор, «готовься к расправе». От этой мысли сердце гулко забилось. То, что мне придётся здесь задержаться на оформление документов, выяснение личности, отбывание срока задержания и прочее, и прочее, было понятно и мало беспокоило. Нас засунули в обезьянник, но снимать наручники не стали, так как со Славиком и Серёгой я до сих пор цапался. 
            Наконец, меня вызвали к инспектору для дачи разъяснений. Вёл я себя спокойно, поэтому и инспектор Иванов тоже проявил лояльность. Из беседы со мной он выяснил, что драку я не затевал, а лишь защищался и по какой причине. Пришлось говорить, что никакой я не гей и мы с другом просто отдыхали в клубе. Эти двое к нам приставали, а потом подговорили своих друзей нас побить. И что нам оставалось? Отвертеться от драки не удалось. Вот и защищались. На вопрос инспектора, есть ли кому позвонить, чтобы заплатили штраф и забрали, я указал на Макса. Объяснил, что родители у меня в другом городе, а в этом у меня из знакомых только он. Инспектор, сетуя на просмотренные кадры, отметил, что мои показания совпадают с увиденным. Оставлять он меня в камере предварительного заключения не хотел, так как вины номинально нет. На его вопрос, чего тогда я побежал, я ответил, что испугался. А, что, нормальная реакция. Инспектор при мне позвонил Максу и вызвал его к себе, чтобы он мог меня забрать. После беседы с инспектором, меня вернули в обезьянник. Я уже порядком устал и хотел спать. Даже внимание на Славика с Серёгой не обращал. Оставалось дождаться, когда выпустят. 
            Я уже задремал, опираясь на решётку обезьянника, когда прозвучала моя фамилия. 
— Золотарёв, встать! За вами пришли. За вас выплачен штраф, поэтому вы свободны. Больше не попадайтесь, - говорил мне полицейский, выпускавший меня из заточения.
            С меня сняли наручники и выпустили. Передо мной стоял злющий как чёрт Макс. Я аж вздрогнул.
— Макс, - я посмотрел на него с видом побитой собаки. Сам сглотнул комок, – прости.
— Дома поговорим, - отрезал он и мотнул мне головой следовать за ним.
            До дома мы шли молча. Не в его правилах отсчитывать меня на всю улицу. Он дышал как паровоз. Было видно, что его внешнее спокойствие ему даётся тяжело. Скорее всего и спина ему давно давала понять, что я в беде. Может, только сейчас и успокоилась, потому, что и моя спина только при виде Макса отпустила. Когда мы зашли в квартиру, он не успел закрыть дверь, как прижал меня в прихожей.
— Может, объяснишь, как ты попался? Сказал же, нельзя в полицию попадать!
— Макс, не дави так, больно, - сопротивляюсь я его захвату, а сам, в глаза его бешенные даже смотреть не хочу. – Обложили меня. Сам не понял, как. Так получилось. Я же не виноват, что эти двое лучше меня бегают!
— Не виноват, верно. Но, разве ты не знаешь, что любой ценой надо было драпать во все лопатки и лучше тебе не попадаться! Я же не попался, так чего ты то сдался на милость ментам?
— Да знаю я, знаю, что нельзя! Макс, прекрати! – он полез с поцелуями и расстегнув мне джинсы, полез к достоинству. 
— Ну, уж нет! Ты думаешь, мне было просто? Мало того, что я штраф заплатил, я ещё и дяде объяснялся, за этот штраф! Деньги-то с его карты снимать пришлось. Так он мне сразу позвонил, выяснить, на какой такой штраф я в терминале полиции деньги перевёл. Знаешь, как он ругал меня? Меня! Обвинил меня в том, что это я виноват, оставив тебя одного. Надо было вместе бежать, а не порознь. Поймали бы и ладно. Пару недель на хлебе и воде с обязательными работами, не так страшно. Пережили бы!
— У нас замечательный дядя, скажу я тебе.
— Ага, а теперь я замечательно с тебя спрошу в пастели! Марш в ванную, я нам поесть приготовлю и живо в пастель.
— Да, мой господин, - буркнул я сквозь зубы. Уж очень хотелось спать, а не «расправой» заниматься. Я отвернулся, чтобы пойти в ванную, но Макс придержал. Он глянул в мои уставшие глаза, понял, что мне уже всё равно и какого надо секса не получится. Всё же, он успел меня выучил и знал, что, если я так смотрю, удовольствия он не получит, а я тем более. Хотел ли он этого? Вряд ли! 
— Ладно, Егор, - смягчил он тон. – Мыться, ужинать и спать. Завтра в пастели разбираться будем. 
— Спасибо, - выдохнул я. Судя по виду Макса, он тоже устал и сил у него только и хватит, что приготовить простой ужин.
— И не зови меня «господин»! Бесит!
— Хорошо. Это я так, с сарказмом, - я посмотрел на него и вяло улыбнулся. – Может уже пустишь в ванную?
— Иди, - он отпустил меня и сам пошёл на кухню. День был тяжёлый и мы оба нуждались в элементарном отдыхе.
            Спать мы завалились поздно, а потому и проспали до самого обеда следующего дня. Позже позвонил Михаил Григорьевич, поговорил со мной. Максу больно смотреть было на меня. Он то уже выслушал от дяди. Теперь выслушивал я. Он припомнил мне огнестрел и то, что попадаться было опасно. На штраф ему денег не жалко, но на перёд надо думать головой, чтобы не платить государству за то, чего не было. Я извинился, когда выслушал его тираду и обещал больше не попадаться, быть осторожнее.
            В этот день, по настоянию Макса, мы остались дома. Он мне вообще заявил, что теперь на мои уговоры вестись не будет, так как это чревато для обоих. Теперь вход во все клубы и прочие увеселительные заведения нам заказан. Будем дома сидеть или просто по городу гулять. Вот и все развлечения. Поэтому, весь день мы наслаждались покоем, едой, друг другом и телевизором.
             Звонила Ленок. Поговорили с ней по громкой связи. Рассказала, как нравится учиться, как закрутила её студенческая жизнь, как отдыхает с друзьями и дядей. Жаловалась, что скучает по нам - оболтусам. Ждёт, когда время «ссылки» закончится и дядя Миша позволит вернуться. Сама хотела бы приехать на праздники, навестить. Но мы её отговорили по причине того, что у нас спать её негде. А гостиницы она не любит, хоть и вынуждена в них останавливаться, когда на сборы и соревнования ездит. Вот, хоть у кого – то из нас всё хорошо.

***
            Следующее приключение себя не заставило долго ждать. Мы благополучно дожили до конца зимних каникул и 9 января, как полагается засобирались на работу.   
— Макс, вставай, уже семь! – бужу я любимого. Даже поцелуи в шею не помогли.
— Как уже? Я ещё намного! Ну, не хочу я на работу! Что, думаешь, все сразу возьмут и выйдут на работу? – укрылся он плотнее и отвернулся от меня на другой бок.
— А как же? – реакция Макса та же: лежит. Если он хочет спать, будить бесполезно, как и убеждать встать. Ладно, и не таких будили! У меня так мама отца будила, когда вставать не хотел, а надо. Иду на кухню за стаканом воды из-под крана. Набираю в рот и с шумом, как из фонтана пускаю на Макса. Сразу второй фонтанчик! Макса подкинуло. Он вскочил и пытался меня поймать. Так зверски его даже Ленок не будила. 
— Ах, ты гад! – завопил он.  – А, ну, иди сюда!
— Макс, нет! – я только сейчас понял, что он со мной за эту злую шутку сделает. 
            По глазам и положению тела Макса было догадаться не трудно. А куда бежать? В ванну! Уронив стакан, я опрометью побежал в ванну, но захлопнуть дверь не успел, он меня сграбастал и прижал спиной к стене коридора! Посмотрел испытывающе в глаза и увидел в них тех самых чертей, на которых я сам похож в ипостаси монстра. Кстати, в него я теперь превращаюсь лишь раз в два-три месяца. Прогресс на лицо! Макс развернул меня спиной к себе и прижал к стене. Долго не думая стянул с меня трусы и резко вошёл! О, да, это была месть в его духе. Он излился один раз и погнал меня в душ, где мы закончили начатое. 
            Потом поели, что нашлось после праздников и одевшись пошли на трамвайную остановку. Ехать всего пару остановок, хотя обычно мы ходили пешком. А тут, потраченное в ванной время подгоняло на работу. Опоздания не приветствовались. Мы же не в своём родном СК. Поэтому и решили время выиграть за счёт поездки на этой чудесной гремяще - говорящей посудине. Другого транспорта, кроме трамвая и личных авто по этому маршруту всё равно не ходило. Так что без выбора.
            Трамваи ходят регулярно, так что мы сели почти сразу. Народу много, но не сказать, что битком. Школьников нет, так как их каникулы чуть подольше. Потому и свободнее. Едим себе, созерцаем округу. Из-за снега город утром выглядит хмуро, уныло, недоброжелательно. Вот именно, недоброжелательно. Оплатив проезд, мы стояли на передней площадке трамвая у самых дверей, ведь нам скоро выходить, зачем в салон углубляться–то? Тут, вместе с Максом мы замечаем, что спины у обоих холодит не по-детски. Хотя в трамвае на удивление тепло.
— Что? Что не так Егор? – спрашивает обеспокоенный Макс.
— Макс, беда! – как объяснить ему, что я почувствовал аварию?
— Что именно?
— Сейчас столкнёмся, держись крепче.
            Не успел я это сказать, как на перекрёстке, мимо трамвая на больших скоростях пролетают автомобили. Куда торопятся, знаков не видят, что ли? В определённый момент один из пролетающих мимо автомобилей не успевает проскочить и наш трамвай врезается в него на полном ходу. Мало того, что нас от удара тряхануло, так ещё трамвай сходит с рельсов и двигается по инерции, скользя по шоссейной дороге как по катку. В результате, трамвай прокручивает на дороге вокруг своей оси пару кругов. По пути трамвай зацепляет ещё несколько легковушек, чем немного замедляет свой ход. В довершении всего, трамвай не удерживается и со скрипом и стоном падает на бок, придавливая светофор на этом перекрёстке и подминает под себя дорожные знаки. 
            В салоне в это время паника и люди кричат. Нас тоже не хило приложило от удара. Макс ударился головой и вывернул руки, а мне досталось ударом по плечу, и нога застряла между ступенек и поручнем. А ещё нас придавило людьми. Первым очнулся я, когда, наконец, этот агрегат остановился и притих. Двигаться не могу, придавлен, плечо заныло. Пытаюсь двигаться и встать, не выходит. Зову Макса. Он тихо простонал, но двинуться тоже не может. Пришлось ждать помощи из вне. Приехали скорые, пожарка, полиция. Стали резать стёкла и вынимать людей из салона. Мы стояли у двери, а так как трамвай упал на бок стороной, где двери, то до нас добрались не скоро. 
            Сначала, спасатели осторожно, вытащили Макса, потом меня. Мы попросили не везти нас в больницу и согласились на оказание помощи на месте. Однако, врач скорой настоял, что госпитализировать нас с такими травмами жизненно необходимо. А вдруг у Макса сотрясение мозга, а если у меня перелом ключицы? В самом деле, мы же не виноваты в аварии. А помощь нам необходима. Пришлось согласиться на госпитализацию. Я сразу позвонил начальнику и сообщил, что мы с Максом попали в аварию на дороге и госпитализированы. Будем, как станет лучше. В травматологии мы не задержались. Как только нам оказали необходимую помощь, мы с перевязками на телах пустились до дома. Отлёживаться. Нам лекарств выписали, так мы по пути ещё в аптеку зашли. Пришлось взять на неделю больничные и отлежаться дома. Макс в этот день проклял все трамваи мира и зарёкся ездить на этой страшной посудине. До работы не так далеко. Будем теперь ходить пешком и ничего с нами не сделается. Хотели выиграть время, а в результате попали на больничный лист. Вот тебе и безопасный общественный транспорт. Одно радует. Переброс снова отдалился по времени.
             Мы позвонили дяде Мише, он опять орал, как нас угораздило так вляпаться. Порадовался, что хоть живы остались. Дядя вообще пригрозил, что если, не прекратим вляпываться в передряги, то вернёт нас домой раньше времени и запрёт дома на амбарный замок, пока всё не уляжется или я не перекинусь окончательно. Ленок тоже выговорила, как нас угораздило поехать в этом оцинкованном гробу на колёсах, если раньше пешком ходили. Строго-настрого запретила нам пользоваться вообще каким-либо общественным транспортом. Одним словом, обоим от родных досталось. Да, семья Макса стала мне родной. Они и сами мне об этом часто говорили.
            Отлучившись неделю дома, мы вышли, наконец на работу. Дети заждались Макса, а меня мои подопечные в тренажёрном зале. Правда, по настоянию врачей, Макс носил фиксирующие фабричные повязки на руки в виде перчаток без пальцев, но с фиксаторами. А мне пришлось прятать лангету под специальной фиксирующей повязкой на плече. Ещё две недели мы восстанавливались.

Глава 7. Беды продолжаются
           До весны, мы жили относительно спокойно, так как действительно на рожон старались не лезть. Надо ли говорить, что из-за усилившейся связи Макс чувствовал меня острее и уже научился распознавать оттенки моего страха или беспокойства. Впрочем, как и я. Мы работали, как обычно, в установленном ритме, не забывая и про себя – любимых. Незаметно наступила весна. Как и в прошлом году, март не радовал тёплой погодой. Мы дошли до такого рубежа, когда процесс запущен, остановить невозможно, а конец хоть и маячит где-то впереди, но ещё не скоро. Я почувствовал, что действо растянется на второй год, но мне будет просто легче с перебросом. Раз он реже, то и легче. Макс предложил отметить годовщину знакомства в маленьком ресторанчике недалеко от дома. В связи с тем, что предложил он, я надеялся на то, что эксцессов не будет. 
            Придя в ресторанчик, мы заказали небольшой праздничный обед. Стали жать. Общение было изысканным и приятным делом. Нам хотелось смотреть друг на друга и не расставаться и далее. Внешне, мы давно никак не проявляли чувств и эмоций, связанных с отношением друг к другу. Просто друзья, просто обедаем и общаемся. Открываться в провинциальных городах весьма опасно. Вот и держим субординацию. Работникам ресторанчика мы наплели, что у нас день рождения в один день, но не по паспорту, а душевно. Это всё из-за того, что мы спаслись от пожара. Вот и празднуем этот знаменательный день. 


***
            И всё бы ничего, но нас опять начали преследовать те самые события. Накаркали про пожар. Когда нам принесли заказ, и мы приступили к еде, то почувствовали пресловутый холод по спинам. А покалывание стало на столько не выносимым, что хотелось выть и залезть по стене на потолок.  
— Егор, милый, что не так опять? – спрашивает Макс, впиваясь в меня взглядом. Он понимал, что причину опасности сейчас понимаю только я.
— Макс, под стол. Сейчас рванёт!
            Не успели мы залезть под стол как громыхнул взрыв со стороны кухни. Взрывом вынесло двери и окна, подняло вверх мебель, полыхнули стены. Сразу включились датчики пожарной безопасности. С потолка полила вода. Сотрудники, находившиеся в зале, стали помогать посетителям покинуть помещение ресторана. Сразу подъехали машины скорой медицинской помощи, полиция и, конечно пожарные машины. Сразу заговорили о взрыве газового баллона на кухне по неосторожности кухонных работников. Мы предпочли сразу смыться с места происшествия, так как светиться нам и так нельзя. Напрягали камеры видео – наблюдения, которые могли снять, как мы с Максом залезли под стол за секунду до взрыва, а потом просто исчезли. Доказывай потом, что не ты стал причиной. Меня сорвало с места в карьер, когда мы пришли домой.
— Надоело всё! Сколько можно! Ты вообще собираешься говорить дяде Мише об этом? – орал я, у меня начиналась истерика.
— Ещё чего? – отрезал Макс.  – Чтобы он сразу забрал нас от сюда и запер в доме? Ну, уж нет! Мы и так с тобой теперь никуда ходить больше не будем и с тем же успехом посидим дома здесь. – сказал он спокойно, чтобы и я успокоился. Но, нет! Меня уже начало нести.
— Я не могу так больше! Я устал, Макс! Уже год прошёл! Сколько ещё ждать! Я не выживу! – продолжал я орать, слёзы сами катились рекой. Такое со мной было впервые.
— Потерпи, осталось немного. Половину пути мы прошли. Твоя мама говорила, что два года – крайний срок. Один год уже прошёл. Так чего ты мечешься? Осталось всего год потерпеть!  Да и переброс всё реже. 
—Не хочу я терпеть! Они мне уже сниться начинают!
— Кто?
— Да все! Все, кого ел или убил!
— Егор, успокойся, - Макс обнял меня крепко и не желал выпускать их цепких объятий. – Половина пути пройдено, переброс реже, а значит пути назад нет!
— Я устал! – реву я ему в плечо.
— Я тоже, но ничего не поделаешь! Надо идти дальше. Ни ты, ни я не виноваты в том, что мы попадаем в аварии и пожары. Мы же их не устраиваем, а остаёмся живы.
— Макс, я устал бояться каждую минуту за тебя, за себя, за нас всех.
— Не переживай. Сколько всего случалось и ничего. Так и дальше будет, надо только терпения набраться.
— Нет у меня уже этого терпения, Макс. 
— Ничего, сейчас придам. Раздевайся.
            Только он выпустил меня из рук, я выдал.
— Не хочу! - И рванул на улицу. С приличной скоростью я выбежал во двор, со двора на улицу, и к дороге. Первая мысль: поймать машину побольше, чтобы наверняка и впечататься в неё. Только я шагнул перед грузовиком, как кто-то резко схватил меня за шкирку и с силой отбросил обратно. Я упал на газон у дороги.
— Макс!
— С ума сошёл?  - он был в ярости и одновременно напуган. – Ты, что грузовик не видел, куда прёшь? – орал он. 
— Да я.…собственно...так и хотел.
— Чего? У тебя всё с головой в порядке? - Теперь настала очередь Макса лететь с места в карьер. – Я тебе покажу «так и хотел», а ты обо мне подумал? – он поднял меня за куртку и со всего маха огрел по лицу. Выписал такую пощёчину, что у меня дух перехватило. Он продолжал лупить меня по лицу и поддавал ногами по заду, чтобы привести в чувства. Я кувыркался, закрывался от его ударов, пытался отползти, барахтаясь в грязном снегу, но тщетно. Я сдался и свернулся калачиком. Я эту трёпку заслужил.       
— Даже не смей больше думать об этом, - с железным тоном произнес альфа, когда закончил экзекуцию («избиение младенца», на мой взгляд). – Только посмей ещё раз допустить такую мысль до себя. О себе не думаешь, так хоть обо мне подумай! А что с Ленкой и дядей Мишей будет? Ты о них подумал? Ты для них, как и для меня родным стал! И после этого смеешь проявлять слабость и кидаться под машину? 
— Прости, Макс.…– простонал я. Что я мог ещё на это сказать. Он был прав. Прав как никогда ещё не был.
— Прощу, но не сейчас, а в постели. Готовься к расправе, мыль задницу. Я тебе покажу, где раки зимуют!
            Он живо сграбастал меня и перекинул через левое плечо. Я повис головой вниз и расслабился. Он хлопнул меня по упругому заду и промолвил.
— Виси смирно! Шаг вперед–назад и покусаю, попытаешься слезть с меня, добавлю люлей! Понял?
— Угу, – промычал я бессильно.
            По пути прохожие недоуменно косились на нас. Недалеко от дома нас остановили двое патрульных полицейских.
— Что несём? – спросил один у Макса.
— Пьяного друга домой, - отвечает он, не моргнув глазом.
— А он точно пьяный? – подозрительно спросил другой.
— Точнее некуда! 
            Тут я дернулся и решил Максу подыграть, иначе спалимся. Рожа–то у меня раскрашена, нельзя, чтобы увидели. Стал вспоминать весь репертуар застольных песен у бабушки в деревне. При чём, всенепременно заплетающимся языком, с полным отсутствием голоса и музыкального слуха
— Когда б имел златые...ик...горы...И-и-и реки полные...ик...вина! Каким ты бы-ы-ыл, таким...ик...остался...
— Вот, видите, - снисходительно сказал Макс полицейским. – Совсем лыка не вяжет и, если я сейчас его поставлю на землю, он упадёт и замёрзнет. А так, сейчас домой его принесу, родители быстро в чувства приведут...
— Ясно, ну, удачи, будьте осторожны, - пожелали полицейские. Как же легко удалось их провести, чтобы отстали.
            Придя домой, Макс с порога успел только разуться. Пронёс меня на кровать и бросил как непосильную ношу. 
— Что хочешь, говори, а я выполню твою просьбу, позвоню дяде и сообщу об этом. Но, это завтра. А сейчас раздевайся!
— Макс, Макс, постой! – он продолжал раздеваться, а я пополз на кровати от него на локтях.
— Что?
— Как ты узнал?
— Что узнал?
— Где я? – в это время Макс разделся сам и принялся за меня.
— Я не только чувствую твоё состояние, но теперь и твоё местонахождения. Нетрудно было бежать и по дорожке твоего аромата! Ты пахнешь зверем! Ты как в клетке и ранен: боишься и отчаянно бьёшься! Раньше я этого не замечал...
— Раньше я этого и не выдавал! – парирую я.
—И чтобы это было первый и последний раз, мы возвращаемся. Завтра же пойдём увольняться. – он демонстративно вытащил ремень из брюк и сложив пополам и потряс им, глядя на меня.
— Макс, нет, не надо! – я почуял его ярость, но остановить её было уже нользя
— Надо, Егорушка, надо! Прошло достаточно времени, чтобы в родном городе всё улеглось. А не улеглось, то будем сидеть дома и ждать.
— Целый год? Ай! Макс, нет! Ай! – он хлестанул мне по ногам в районе бедер по три раза с каждой стороны. Это видимо, чтобы я истерику быстрее прекратил. Отбросив ремень, продолжил ругать. 
— Да хоть вечность, лишь бы ты жив остался!  – орал он. - Я же тебе сказал, что не дам тебе сдохнуть. Это слишком просто для тебя, а для нас всех слишком неправильно, чтобы позволять себе это. Когда я дяде расскажу о том, что ты учудил, он сам приедет. Задницы нам обоим надерёт и заберёт домой!
— Не поеду, мне здесь нравится и увольняться не пойду! – сказал я уже спокойнее.
— Придётся, милый, - он навис надо мной, давая понять, что миг «расплаты» настал. И как бы я его не оттягивал, он наступил. Я смирился, так как Макс во всём был прав. Сейчас он думал уже за двоих и брал ответственность в большинстве случаев на себя. Его забота успокаивала зверя во мне и притупляла его желания и возможности. Мне больше не хотелось ни сопротивляться, ни спорить, ни доказывать, что-либо. Я просто замер и смотрел на него.
            Макс начал нежными поцелуями покрывать моё напряженное тело, ласкал и нежил все чувствительные точки. Проводил нетерпеливые дорожки поцелуев до тех пор, пока не покрыл всё тело. Я лежал как бревно, не в силах ответить.   Только стонал и выгибался. Он был хорош в прелюдиях, но ещё лучше он был хорош внутри меня. Однако, он не торопился. Ему было важно довести меня до криков и отчаянных стонов одними ласками. Затвердевшие соски не давали ему покоя, он просто терзал их, как мог. От того я только сильнее возбуждался. Похоже, он решил сводить меня с ума медленно. Добравшись до моего маленького Егорушки, Макс озверел уже сам. Он терзал губами мою плоть, покусывал, сосал и вылизывал. От этого я стал лишь сильнее стонать и прогибаться. Даже чуть не уполз от него.  Максу не надо было говорить об этом, и он быстренько вернул меня на место. Мои мольбы о том, чтобы он уже прекратил эту пытку, не возымели на него никакого действия.
— Терпи, ты сильно провинился! Я в гневе! И потом, это только начало!
— Как начало? Нет, пощади, я не вынесу! Лучше вместо этого побей ещё раз! Не могу больше!
— Терпи, мужик ты или как?
— Я монстр!
— Знаю! И это мой монстр! Он слушает и понимает только меня! Так что терпи! Ты это заслужил! – долго не думая, Макс резко вошёл в меня и начал таранить с такой силой, я чуть сознание не потерял. Надо ли говорить, что боль снова смешалась с радугой оттенков чувств и эмоций. Я буквально расплавлялся под ним.
            Наконец, Макс излился в меня! Одновременно с ним, уже третий раз – я. Мы легли обессиленные, и он притянул меня к себе. Обнимая, попросил.
— Обещай мне, что больше этой глупости, лишить себя жизни ты больше не позволишь, - сказал он спокойно. 
— Ладно, признаю. Это была минутная слабость. Обещаю, что ничего с собой не сделаю.
— И будем бороться дальше?
— Да, будем. А что мне остаётся? Ты прав, тут без вариантов. Пути назад нет.
— Вот и умница. А теперь давай поспим. Умаялись. У нас был тяжёлый день.
            На утро Максом был запланирован звонок дяде. Однако, Михаил Григорьевич позвонил сам. Он был в гневе. Макс включил громкую связь, чтобы мы оба могли слышать его тираду. 
— Парни, что у вас там происходит?
— Ты о чём, дядя Миша? – спрашивает «непонятливый» Макс.
— Сегодня утром по новостям сказали, что в ресторане вашего города был взрыв. Камеры засекли, как вы первыми под стол полезли. И хотя вы сами были в зале, следствие подозревает, что к взрыву можете быть причастны вы. Одновременно с этим, следствие указывает на взрыв баллона с газом по халатности кухонных работников. Короче, опять следствие в тупике. 
— Мы ни при чём, дядь Миша, правда! – стал оправдываться Макс. – Мы там действительно были. Но, за секунду до взрыва Егор почувствовал опасность, и мы спрятались под стол. Это и спасло. Потом, мы просто исчезли. Вот и всё.
— Мне плевать, виноваты вы в этом или нет! Я вас предупредил, охламоны: ещё один эксцесс, и вы дома! Собирайтесь сейчас же! Через неделю приеду – заберу. Егор, как себя чувствуешь после взрыва?
— Нормально. 
— Он пытался в отчаянии под грузовик кинуться, - выдал меня Макс.
— Это ещё что за новости! Егор, ты умом тронулся? – строго спросил дядя. – Что с тобой происходит?
— Дядь Миша, я не хочу от сюда уезжать, - отвечаю я.
— И из-за этого кинулся?
— Нет, он просто устал от всего, - ответил Макс.
—Меня это самого немало волнует, но я вас предупредил. Мне ещё не хватало потерять единственного наследника. А тебя, Егор, как залог его личного счастья, тем более. Приедете, вызову к Егору врача.
— Дайте шанс! Мы исправимся! Вообще дома сидеть будем! Пожалуйста, дядь Миша, – прошу я.
— Дома вы и здесь запертыми можете посидеть, под моим присмотром. Так что вы возвращаетесь! И попробуйте куда удрать, к моему приезду за вами или не быть собранными. А с тебя Максим, я особо спрошу за Егора.
— Да, дядя, – Макс тяжело вздохнул и отключил трубку. Нрав дяди он знал, как никто другой. Михаил Григорьевич сам был альфа. Старше, умнее, сильнее и авторитетнее для Макса, чем сам Макс для меня. Методы воспитания дядей своего племянника (т.е. себя), Макс тоже знал хорошо.
            Пришлось в срочном порядке после разговора с дядей завершать дела в городе: увольняться, собирать вещи, звонить и договариваться с хозяйкой квартиры, что через неделю съезжаем. Так что, когда приехал дядя Миша, мы были готовы. Михаил Григорьевич зашёл в квартиру как каменная глыба. После взаимных приветствий он вымолвил.
— Егор, побудь на кухне и уши закрой, а ты Макс, марш в комнату.
— Зачем?  - не понял я.
— Спорить будешь или тебе тоже выписать ниже пояса?
— Нет, не надо, - я развернулся в направлении кухни, на Макса было жалко смотреть. Дядя Миша провёл его в комнату и шёпотом примерно отчитал за разгильдяйство. В определённый момент я вздрогнул от хлёсткой пощечины, которую дядя Миша выписал Максу. Это за меня по ходу. Не сделает ли дядя хуже? Макс ведь потом на мне вызверится.
— Да, дядя, – последнее, что я услышал от Макса, когда они с дядей Мишей вышли из комнаты. Я успел сделать вид, что сижу, заткнув уши и ничего не слышу.
— Егор, отбой, - гаркнул Михаил Григорьевич. Я убрал руки от головы и пошёл собираться на выход вместе со всеми.
            Михаил Григорьевич всё проверил, дал команду на выезд. Ключи от квартиры мы оставили соседке. Сама передаст, как договорились. В машину мы сели на заднее сиденье, чтобы слишком часто не видеть суровый взгляд дяди. Лишь к концу второго дня пути он заметно успокоился и мог поговорить с нами о планах. 
— Макс, ты намерен возвращаться в плавание?
— Нет, - был краткий ответ моего любимого дяде. Он сжимал мою руку, сидя на сиденье рядом.
— Тогда будешь мне помогать с делами. Егор.
— Да, дядя Миша, - отозвался я.
— Вернёшься на работу фитнес – тренера.
— Хорошо, дядь Миша.
— Возражения, предложения, замечания кто-нибудь осмелится внести?
— Нет, - ответили мы хором.
— Вот и славно. Надеюсь, вам не надо напоминать, чтобы держались вместе. На работу я вас буду увозить, а с работы и Ленку с колледжа забирать будете сами. Ясно?
— Ясно, - опять ответили мы хором.

Глава 8. Мой дом – Моя крепость!
            Ещё через несколько дней пути мы вернулись, наконец в коттедж. Ленок была уже дома. Встречала и безумно была рада нас видеть! Первым, как и водится, она обняла брата. Но, и мне достались её цепкие объятия нашей стрекозы и слова.
— Добро пожаловать домой!
            Целый день был потрачен на то, чтобы разобрать все вещи, устроить большую стирку привести себя в порядок. Дядя велел неделю в себя приходить, а уж потом на работу разрешил выйти. 
            По истечении недели всё начало возвращаться на круги своя. В связи с тем, что в тренажёрном зале прорвало тубу, я с разрешения Михаила Григорьевича остался дома. Макс уехал ненадолго по делам, а дядя Миша на работу в СК. Ленок приехала с колледжа сама, так как некоторые занятия были отменены в связи с отсутствием по болезни одного преподавателя и командировкой другого. Пользуясь наличием свободного времени Лена решила потратить его с пользой - на сон. Я, как всегда, хлопотал по дому. Макс заказал на ужин мясо, а потому я был увлечённо занят его маринованием.
            В определённый момент я не заметил, что в доме есть кто-то ещё, кроме нас Леной. Музыка в наушниках заглушала посторонние шумы. Однако, неладное я почувствовал, как раз спиной. Я тут же снял наушники и прислушался. Что-то послышалось на втором этаже. Первое что пронеслось в голове «Ленка!». Бросаю мясо, бегу на верх. О, ужас. Какая – то сволочь в виде мужика пробралась в дом через окно коридора и во всю орудует в комнате спящей Лены. Девочка еще безмятежно спала. А эта мразь собирается её связать, и подставив к горлу нож изнасиловать. Он бессмертный, что ли, вытворять такое в доме, где монстр живёт? Я резко закричал.
— Ленка, вот от сюда, звони брату и дяде! – это всё что я успел крикнуть. Амбал двинулся на меня, а Ленок спросонья, быстро сообразила, что к чему и схватив телефон выбежала из комнаты. Пока я пытался выбить из его рук нож, Ленок уже звонила Максу и дяде Мише.
            Девочку охватила от куда – то взявшаяся паника. Макс не желал брать трубку, она уже ревела.
— Максимочка, Максимочка, пожалуйста ответь! – ответ тот же. Звонит дяде. Тот ответил сразу.  – Дядя Миша, у нас дома чужой, он меня убить хотел. Егор там с ним наверху борется, приезжай быстрее! Ай! – она вздрогнула от того, что мы с этим отморозком кубарем скатились с лестницы и продолжали месить друг друга.
— Спрячься, Лена. Я сам полицию вызову. Максу звонила?
— Звонила, не отвечает!
— Хорошо, я постараюсь сам, а ты прячься, лучше на улице, дождись меня, я еду.
— Л-ладно! – она метнулась в прихожую и схватив куртку, выбежала из дома. Поднялась на чердак с улицы.
            Меж тем, я продолжал с этим качком бороться. Он был не хилого десятка, размером больше меня. Вообще не моя весовая категория. Мне удалось с него даже маску и перчатки содрать. Он боролся как зверь, не давая мне продыху. В окончании всего, я стал уставать и уже был на грани провала. Мы и так весь дом разнесли, а он не сдавался. Пришлось применять крайнюю меру. В небольшую паузу для передышки я перекинулся в монстра. Вот, теперь сильнее я и мне не составит труда свернуть ему шею. Он был напуган столь скорой переменой выигрышных позиций, ненадолго стушевался, но назад не отступил. Теперь нам обоим терять нечего. Он бросился на меня с ножом и был перехвачен наигрубейшим образом. Рука, в которой был нож захрустела, мужик закричал и упал на пол, содрогаясь от боли. Похоже я её сломал. Этого мне хватило, чтобы одним пинком распластать его по полу, заставить лечь на живот и оседлать. Я завёл его здоровую руки за спину и держал так. Сколько бы я держал не знаю, но в голове смешались запахи пота, крови, тестостерона, страха. Я одурел от этих запахов. Ведь я зверь. Мне хотелось его разорвать, кровь выпить и уже успокоиться. Спину морозило и кололо сильнее. Меня, а может этого мужика спасло возвращение Макса и дяди Миши.   Они стояли в дверном проёме гостиной и не знали, что делать. Сидя на этом отморозке я боролся с собой, глаза ошалели и налились кровью, ртом пошла густая слюна. Слюна говорила о том, что я давно бы уже прокусил бы его шею, но что-то держало. Пока держался сам, но своим появлением Макс помогал мне контролировать свои порывы. Глаза же выдавали явное желание. Ещё чуть-чуть и я его сожру без сожалений, а от трупа избавлюсь. От него надо избавиться, так как свидетели нам ни к чему. Вдруг, я услышал зычный голос Макса и его приказной тон.
— Егор, ты что творишь? Прекрати! Слезь с него. Я сам с ним разберусь. Ну, кому сказано?
            Я зарычал, не желая слезать с этого утырка, как с предполагаемой добычи. Я не перекинусь, пока не выпью крови. Макс это знал, но похоже, хотел узнать и то, каким образом этот несчастный, во-первых, попал на охраняемую территорию, а во-вторых, почти безнаказанно, в его дом под сигнализацией. Я медлил с выполнением приказа. Дядя Миша посоветовал сначала допросить этого человека, а потом уже отдать на растерзание мне. Чтобы я быстрее его отпустил, Макс должен был пообещать мне его.
— Егор, он мне нужен, слышишь? Как он пробрался? Егор, отпусти его, я допрошу, и ты можешь его съесть, - уже спокойнее сказал Макс. Я помедлил, но встал с него. Парень развернулся, чтобы бежать или ещё что-то задумал. Но, Макс его предостерёг.
— Даже не думай, гадёныш! Мой монстрик не в духе. Будешь рыпаться, голову открутит и сожрёт! Ты сам не видишь, что ли?
— Вижу-вижу, - застонал он. – Кто это?
— А я разве не сказал? Мой домашний монстр! И ты зря сюда залез. И если ты хочешь ещё пару минут пожить, то тебе придётся ответить на ряд вопросов.
— Макс, - обратился к племяннику Михаил Григорьевич. – Лены нигде нет.
Я показал ему на потолок.
— Но её нет в спальне, - настаивал он. Я показал ему на потолок, ещё выше.
— На чердаке, что ли? – я положительно кивнул, а сам занялся «пленным».
             Дядя Миша полез на чердак со стороны дома. И позвал Ленок. Она перепуганная кинулась к дяде и спустилась с ним с чердака. Он отнёс Лену в её комнату и уложил. Дал успокоительное средство. В это время, в гостиной продолжался форменный допрос с пристрастием. Макс, пугая этого ублюдка мной, допрашивал как настоящий злой мент.
— Как ты прошёл на охраняемую территорию? Везде камеры.
— Подкупил охранника. 
— Как пробрался в дом?
— По водосточной трубе и выступам.
— Что делал дальше?
— Прошел в комнату девушки...
— С какой целью оказался в комнате моей сестры?
— Хотел изнасиловать и если всё выйдет из-под контроля, то убить. Хотя, изначально убивать и не собирался. Я давно за ней наблюдал. Пытался её клеить, она жестко отшила. Вот и стал следить. Потом вел от колледжа до поселка. Тут и созрел план. Сама–то она не далась бы, вот и решил отомстить за при людный позор, а заодно позабавиться. 
—Сталкер хренов! – выругался Макс. - Что собирался делать дальше и как уходить? – Макса корёжило при каждом ответе, но он держался, не желая марать руки об этого недостойного. Он только стискивал зубы, рычал, задавая очередной вопрос. 
— Просто оставить её в покое и уйти, как пришёл.
— Ты хоть понимаешь, что не на ту напал, залезая в мой дом? Ты подписываешь себе смертный приговор, парень. Этот монстр, - он указал на меня, стоящего рядом с невозмутимой мордой лица. – Тебя живым после этого просто не отпустит. Мало того, что ты посягнул на частную собственность, так ещё и задумал вред причинить нашей дорожайший сестрёнке. Представляю, как ты её напугал. Бедняжка, она и без тебя страдает, не знаем, как от кошмаров избавить, а тут ты со своим вниманием. Ублюдок! Если она тебя отшила, тебе лучше было проглотить это и валить, пока цел.
— Но, я же не знал, что в доме ещё и ручной монстр живёт! Свет горел только в её спальне. Я по шторкам определил, что это её спальня, – заверещал парень. – Я ведь только слегка её припугнуть хотел. Пошутить и всё!
— Ах, у тебя изнасилование невинной девочки шуткой называется! Вот теперь это ты моему домашнему злыдню расскажи! Он в такие сказки никогда не верил и сейчас не поверит! А свет на кухне он никогда не включает, потому что в темноте видит прекрасно.
— Что? Что вы со мной сделаете? – испуганно заголосил «пленник».
— Ничего хорошего или особенного, маньяк недоделанный. Мой монстр голоден. Как ещё до моего приезда не сожрал тебя? Ковры, наверное, пачкать не желал. Он у меня чистюля. Правильно и сделал, что сразу не свернул тебе башку. А теперь самое время сделать это! 
— Нет-нет! Простите, я больше не буду! Я никогда больше в посёлок не сунусь, а сюда тем более, - верещал парень. Он понял, что действительно, подписал себе смертный приговор, который даже обжаловать не сможет.
— Конечно, не будешь, вот накормлю моего питомца и точно уже никогда не будешь! – Макс поднял его с пола за шкирку и тряханул. Жалости к этому маньяку у него не было ни на грамм. Он был жалок и ненавистен Максу. Посмотрев в ошалелые испуганные глаза отморозка, Макс толкнул его на меня. — Он твой! Унеси его от сюда подальше и съешь! Свидетелей нам не надо, сам понимаешь. Так что, приятного аппетита, любимый!
            Я подхватил парня и поволок его за шкирку на улицу. Как раз только спустились сумерки. Я взмыл в небо и унёс этого горе–маньяка подальше в лес. Сбросив его с приличной высоты, выбил дух. А там и кровью насладился. Пока пил, почувствовал, что кровь, приносившая ранее наслаждение, успокоение, сытость, удовольствие от процесса поглощения, начала понемногу надоедать, становиться безвкусной. Всё же, для переброса она нужна, и я выпил практически всё. Вырыв когтями яму, сбросил в неё труп и закапал. Пора было возвращаться. Так как я потратил время на яму, переброситься до прилета домой не успел. Пришлось голышом по лесу нестись в направлении дома.
— Чего так долго? - встретил меня Макс вопросом. Видно, что волновался.
— От трупа избавлялся. До реки далеко, не стал. Выкопал яму и сбросил. 
— Хорошо. Иди в душ.
— Ладно, Ленок как?
— Относительно нормально. Тебя звала. Спасибо сказать хочет. Ты её который раз уже спасаешь!
— Зайду, но только после душа и как оденусь.
— Ладно, я предупрежу её, что ты дома.
            Когда я зашёл в комнату сестрёнки, она сидела на кровати, держала за руку дядю Мишу и рыдала, но увидев меня, просияла. Заплаканные глаза вдруг высохли, и она бросилась ко мне в объятия. Она повисла на мне как обезьянка на любимом дереве.         
— Егор! Егорушка, спасибо тебе большое! Ты опять меня спас! 
— Пустяки, родная. Я защищал наш дом, а кто живёт в нём, под моей защитой автоматически! И потом, вы с Максом и дядей Мишей моя настоящая семья А семью принято защищать! – Надо ли говорить, что и «благодарность» Макса не имела придела и в эту ночь я был сверху и получил несравнимое с предыдущими разами удовольствие. Даже Ленок не мешала. Она спала как убитая под действием снотворного, выданного дядей Мишей. 
            На следующий день дядя Миша поспособствовал увольнению подкупленного охранника, потребовал усиление защиты в поселке, усилил защиту от проникновений в доме. Мы с Ленок снова остались дома одни. Она ещё не успокоилась и идти в колледж не хотела. На этот раз мой любезный и наш дядюшка оставили нас дома совершенно спокойно.

***
            Прошёл ещё месяц. Никаких эксцессов не было. Ленок давно вернулась в колледж. Домой каждый день возвращалась исключительно со мной или со мной и Максом. Иногда с дядей. Она настолько привыкла к мысли, что ей ничего больше не угрожает, так как рядом постоянно сильный брат, но и его монстрик. Уж, последнему палец в рот не клади, даже в человеческой форме. А что говорить про ипостась монстра? Я кстати, нашёл, что в колледже есть немало случайных студентов. Абсолютные бездарности и мажоры. Учиться не желают, а ведут себя по-хамски. Такие для Ленки оказались самые опасные, так как не имеют воспитания и в этом плане не обучаемы. Лёгкие жертвы, кстати. Но, Ленок строго-настрого запретила мне трогать их, аргументируя тем, что я сразу попаду под подозрение. А нам, как водится, этого не надо. Защищать я её защищал, но ...увы и ах, есть мне их запретили категорически. 
            Зато друзья Макса «радовали» своей непосредственностью. Когда он уходил к ним, старался меня не брать. Понимал, что их внимание меня не порадует. А его общение с ними меня особо не напрягало. Только слегка нервировало. Их общение обычно сопровождалось выпивкой. А пьяные они могут наговорить лишнего, а я не сдержаться. Однако, даже это подверглось испытанию.
            Подходил 30-летний юбилей Макса. Он не праздновал дня рождения в прошлом году, не до этого было. Свой день рождения я вообще перестал праздновать или отмечать, как только стал жить самостоятельно. Стали решать, где отмечать. Дядя настаивал на снятии кафешки или в крайнем случае дома. Дома не хотел Макс, а я не хотел в кафешке. Короче, чуть не поругались. Мерилом нашего мужского спора выступила мудрая женщина в лице Ленок!
— Мальчики, ну, чего вы паритесь! Что мешает сделать это на природе. Дёшево и сердито! Что нужно наготовим и привезём сами. Друзей с собой возьмём, чтобы не заплутали. А ещё лучше, к нам на дачу. Там и мангал человеческий есть, не надо в лесу ничего придумывать и разместить пьяных уснувших гостей будет где. Короче, лучше места не найти. За стол можем мы с Егором взяться, а ты Макс займись приглашением друзей и развлекательной программой, а дядя Миша общей организацией.
— Гениально! – выдавил Михаил Григорьевич.
— Меня тоже устраивает, - подтвердил Макс.
— Я тоже согласен, - поддакиваю я. Ленка при этом расцвела как майская роза. Не просто оказаться умной среди трёх мужчин, которые всегда считали её ребенком!
— Вот и прекрасно! Когда начнем?
— Не торопись, стрекоза! – осадил Макс.  – День рождения только через десять дней. Успеешь столом заняться. Сначала составь меню, определи, сколько каких продуктов надо. Съездите и закупите только то, что нужно. Отвезите на дачу, оставьте там и поезжайте за теми, что меньше хранится...
— Не учи учёного, Максимочка! Я без тебя дом вести могу! Забыл? Я всё это умею! Что, я родному брату праздничный стол не организую?
— Ладно–ладно, молчу! Знаю, что справишься! – отбрехался Макс от сестры. Как они общались, лично мы с дядей Мишей получали несравнимое ни с чем удовольствие.
            За десять дней мы сделали всё, что было спланировано по подготовке. Макс пригласил к нам на дачу пятерых друзей. Его друзья по плаванию – Игорь и Женя со своими подружками Дианой и Олей, а также Лёшка – одноклассник – таксист. Последний оказался без пары, но, похоже пока от этого не страдал, уделяя время Ленке или Максу. Меня тоже познакомили с этой честной компанией, но я ушёл вместе с дядей Мишей в дом, чтобы всем не мешать.
— Макс, а чего это твоего друга нет с нами, позови его, - спросил Игорь Макса.
— Он у нас скромник. Не сразу идёт на контакт, - выкручивается Макс. – И звать его я не стану. Он сам, как осмелеет, придёт.
— А чего ты его такого скромного сюда взял? - не унимается Женька. Он был согласен с Игорем. Раз уж приехали все, так все и должны со всеми общаться. Однако, помимо всего прочего, Макс не собирался еще и делить моё внимание с ними.
— Макс, ребята правы! Чего он как лупень в доме заперся и сидит. Так не интересно. Мы будем развлекаться, а он в доме как монашка сидеть, - поддакивал Лёшка.
— Братцы, успокойтесь! Я вам уже объяснил, он как захочет, придёт сам. Не буду я его заставлять!
— Какие мы нежные, - фыркнул Игорь.
— Ага, а ты его такого вообще где откопал? – поинтересовался Женька.
— Нигде!  Он же у нас работает. Вот и решил пригласить.
— И зачем он согласился, если не общается, а в доме сидит? – не понял Лёшка.
— Парни, угомонитесь, не ваше дело! – вступилась Ленок. – Вы слышали, что сказал Макс? Захочет – выйдет! Отстаньте от него!
— Это кто тут на пищащую игрушку наступил?  - съязвил Игорь. Ох, зря он нарывается.
— Игорь, сейчас по зубам получишь, если мою сестрёнку обежать будешь! При чём не от меня, а от Егора! Он в этом отношении зверь! Лучше не провоцируй!
— А, понял, - протянул Женька. – Это он в доме сидит, чтобы не сцепиться ни с кем из-за твоей сестрёнки? Это он её любит что ли? Так бы и сказал, что он Ленкин парень и всё сразу стало бы понятно!
— Женька, ты дурак! – завопила Ленок и бросилась в дом. Там её встретил я, обняв пожалел, успокоил. Нутром почуял, что Ленок стала ко мне что-то испытывать. Что –то большее, чем любовь сестры к брату. Она совсем ребёнок и это вполне можно принять за влюблённость. Я не стал особо, пока на этом акцентировать. Надеялся, пройдёт. И даже не знаю, говорить ли об этом Максу. Его реакции как альфы, были всегда не предсказуемыми. Страшно представить, что он скажет или сделает, если узнает, что Ленок ко мне тянется не просто как сестра. Мне то всё равно, а её жалко. Я отстранился от неё и отправил в комнату наверх отдохнуть. Сам пошёл в свою с Максом комнату, наблюдать за этой честной компанией из окна. 
            Мне не нравились друзья Макса. Но, что я мог поделать? У любимого день рождения. Мне светиться особо нельзя, так как это чревато. Дядю Мишу хотел попросить увести меня домой, но он отказался, так как сам намеревался тоже отдохнуть и сходить на рыбалку. В конце концов я увязался за ним. Рыбачить я не особо любил, но это лучше, чем сидеть в доме и прятаться от друзей Макса. Дядя Миша, хоть и понимал это, но тоже выговорил. 
— Егорушка, ну чего тебе со мной стариком мотаться? Шёл бы к ровесникам. Макс тебя им в обиду не даст!
— Это ещё кто кого не даст в обиду! – ворчу я, неся его снасти к озеру.
— Это точно! Твоя правда! Если учесть, как ты защищаешь своих и территорию, то друзьям моего племянничка, ох как не повезло оказаться на этой территории. Ладно, ты прав. Оставайся–ка ты лучше со мной. Мне поможешь!
— Я с радостью, лишь бы их бредни не слушать!
— А, по-моему, ты просто ревнуешь? - он посмотрел на меня в полуобороте. Я ведь по тропинке к озеру за ним шёл. Вот он и обернулся, посмотреть на мою реакцию. И не ошибся. Я залился краской и мотнул головой.
— Да, ревную. Что с того? Мне теперь вообще никого к Максу не подпускать что ли? Они же его друзья и познакомились до меня. Почему я должен проявлять ревность и не давать ему общаться?
— Это ты прав, Егорушка! Главное пока Максу этого не показывать.
— Да знаю я. Он озвереет, тогда мне не сдабривать.
— А кроме этого, вы скрываете ваши отношения, как я понял. Не следует давать этим дурным молодым головам лишнего питания для сплетен и недомолвок.
— Верно, не стоит. 
— А почему вы сразу не раскрыли свои особенности? Ведь в современном мире это нормально уже.
— Но не для такого монстра как я, дядь Миша. В моём случае последствия такого раскрытия могут быть печальнее.
— Ясно!
— Дядь Миша, а как вы сами относитесь к нашим с Максом отношениям?
— Сначала я на него наорал, не одобрил, пригрозил, что наследства лишу, прокляну и прочее, и прочее. Однако, поразмыслив, понял, ну, что я могу изменить по большому счёту? Ничего! Сначала успокаивал себя, что он перебесится и вы расстанетесь, успокоился. А когда ты Ленке и мне жизнь спас, я растаял. Всё принял как есть и даже рад, что Максик не вертихвостку себе нашёл, а тебя. Так даже надёжнее. А наследника всегда можно найти. Так что ты мне теперь как сын, даже ближе Макса. Говори, если обижать будет, взгрею засранца.
— Не надо, дядь Миша. Мы уж сами как-нибудь разберёмся.
— Как хочешь! Моё дело предложить...
            Тут я почуял, как спина у меня засвербела, холода почти нет, но покалывание жуткое. Надо бежать.
— Дядь Миша, там что-то происходит. Мне туда надо... – смотрю на него вопросительно.
— Ну, беги, раз надо. Снасти давай! – я передал дяде Мише его сокровище и полетел в направлении дачного домика. 
            Прибегаю и вижу картину маслом. Макс держит Лёшку за плечи и прижимает в стене веранды. Ленок стоит испуганная и сжав кулачки у рта, со слезами на глазах смотрит на брата. Макс трясёт Лёшку и орёт на него. 
— Тебе жить надоело, Лёха! Ты забыл, где находишься и как себя вести? Ты же знаешь, что её нельзя трогать никому!
— Я только пощупал, Макс! Сестрица у тебя аппетитная, чего ты! Не сердись! – выдал этот прохвост. – Я же не собирался её насиловать!
— Ещё бы ты её собрался насиловать! Я бы тебе... – Макс не договорил, увидел в дверном проёме меня. Я уже делал дыхательные упражнения, чтобы не сорваться! Я ничего не говорил, но по моим глазам и телу Макс заметил, что, если не запретит, я тут же перекинусь. Что весьма чревато!
— Егор, не смей! – он отпустил Лёшку. Я же не унимался и смотрел на этого придурка как голодный на мясо. – Егорыч! Пошел вон, не серди меня! Я сам разберусь! – я начал подходить, Макс зарычал и того пуще. Все те, кто наблюдал это действо, были мягко говоря в шоке. Макс отошел от Лёшки и подошёл ко мне. С силой обнял и прошептал на ухо. – Успокойся. Всё хорошо. Он не тронул её и не тронет. Иди в дом. Я люблю тебя. Не надо сердиться. – он незаметно чмокнул меня в щеку и направил к дому.  – Ленка, забери его и глаз не спускай.
            Ленка подхватила меня за руки. Они тряслись, и она поглаживала их, чтобы я успокоился. Глаза ещё горели. Она погладила по щеке и взяв за руку увела в дом. 
— Лёшка, я тебя предупреждал? Ты что, проверить решил, как он среагирует, когда в его отсутствие ты Ленку щупать будешь?
— Да он просто бешеный! Пусть лучше в доме сидит! – выдал Лёшка.
— А ты сестру не лапай, он тебя не тронет.
— Может, тогда с тобой замутим? А то все по парам, а я один как неприкаянный. Мне всё равно с кем!
— С ума сошёл или совсем страх потерял? - парирует Макс. – В душ иди расслабляться!
— Макс, я уже два месяца в душе расслабляюсь. Потому и на сеструху твою запал. Раз нельзя с ней, может лучше с тобой?
— А губо-закатывательную машинку тебе не подарить?
— Нет, Макс, ну что не так-то? Давай с тобой, раз с сестрой нельзя. Что, такого-то?
— А яйца тебе не откусить? – услышал за своей спиной Макс. Это был я.
— Макс, прости, я не удержала его, - запищала Ленок.
— Всё нормально, детка. Егор, я куда тебя послал? В дом! Вот и сиди дома!
— И слышать, как он тебя бессовестно клеит? – парирую я.
— Не склеит! У него клей пересох! – отвечает мне Макс, а сам посмотрел на Лёшку. – Или угомонись, или вали домой, Лёха. Потом поговорим. 
— С каких это пор, ты у нас целомудрие блюдёшь и блюстителя поставил?
— Не твоё дело! Тебе не понять.
— Нет, ты скажи при всём честном народе, чего я не понимаю. К сестре подступиться не даёшь, понятно, к себе не подпускаешь, тоже ясно. Не понятно одно, почему за вашей нравственностью следит другой. Один на двоих.
— Леха, лучше заткнись и поезжай домой! – резко встрял Игорь.
— Да, Макс прав, это не твоё дело! – стал поддакивать Женька.
— Нет, вы мне всё же объясните! Чего вы всем семейством над ним трясётесь? Или он над вами? Он же вам никто! Так в чем дело?
— Хорошо, Лёша, я скажу, – выдохнул Макс.
— Макс, - оторопел я.
— Макс, не надо, - взмолилась Ленка.
— Не отрекаются любя, слышали об этом, - обратился Макс ко мне и сестре. – Я сам себе в этом долго не сознавался, - продолжил он. - Но то, что вы здесь услышите, должно остаться в стенах этой дачи. Узнаю, что кто-то из вас проболтался, сам лично голову откручу! Всем ясно? – он очень жестким взглядом обошёл всех присутствующих, в том числе девиц Игоря и Жени. – Считайте, что это тайна под знаком смертной казни. Может в наше время это и нормально кое-где, но мы предпочитаем скрывать свои отношения. Вы, когда-нибудь замечали мой неестественный интерес к Егору на работе в СК?
— Нет, - подтвердили все.
— Так и должно быть. Мы не в развратной Европе. Признаться, и жить в открытую означает навлечь на себя беду и неприятности, гонения и избиения на каждом углу при любой возможности. А я хочу нормальную спокойную семейную жизнь. Егор даёт мне это с лихвой. С ним я вообще ощутил вкус к жизни. Да, я люблю его, и он полноценный член нашей семьи! И никто, слышишь, Лёха, никто не в праве осуждать или требовать разъяснений. Ты тем более. Так что, если ты удовлетворён ответом, можешь ехать домой. Если тебе так противно здесь оставаться. Иди ищи себе приключения на свою головку, но без меня и моей семьи! Повторюсь, узнаю, что проболтался, сверну башку!
— Уф, напугал, - сдулся Лёшка, театрально схватившись за сердце.  – Я-то думал у вас тут инцест или ещё какое извращение! А тут всего-то, он твой парень! Так бы сразу и сказал, чего прятаться? Всё равно ведь рано или поздно узнают!
— Не узнают, если ты язык не развяжешь!
— Я и не собирался. Не в моих правилах чужие тайны выдавать.
— Вот и не распускай язык и руки, по куда целы.
            Напряжение спало. Все остальные тоже облегчённо вздохнули. Ну, кого сейчас этим удивишь? Я чуть не плача ушёл в дом. Макс пришёл меня успокоить, но я замкнулся. Было бесполезно тормошить. Он оставил меня с сестрой, а сам пошёл к гостям. Вечер близко, а стол готов на половину. Шашлыки и того, ещё не начинали жариться. Этим Макс пока и занялся.
            Я лежал у себя в комнате до самого вечера. Заходила Ленок, принесла еды. Я не стал. В голове вертелись мысли: «что теперь будет? Не об этой ли полной ответственности говорила мне мама? И что, мне теперь вообще не надо ни за что отвечать, Макс сам за всё ответит? Удобная позиция. Но не для меня. Я хочу разделять эту ответственность. Что с моим желанием крови, которое исчезает, а перебросы всё реже и реже? За полгода я перекинулся лишь раз, когда защищал Ленок от маньяка. Полнолуние теперь совсем не при чём. Не влияет особо.». Наконец, заглянул Макс, выгнал сестру. Видя моё подавленное состояние, он прилёг рядом и притянул меня к себе.
— Ну, что случилось, любимый? Что не так? Ты расстроился из-за того, что я признался?
— Почему ты меня не спросил, хочу ли я открываться?
— Егор, милый, они может и молоды, и не опытны, но они не дураки и сами догадались бы скоро. И уж лучше я сам им об этом расскажу, чем они меж собой языками чесать будут. Ну, Егорушка, ну не сердись, - Макс нежно поцеловал меня в губы и дальше покрыл ласковыми поцелуями всё лицо. – Прости, родной. Ты прав, я должен был у тебя сначала спросить. Понимаю, что не оправдание, но Лёшка достал и я признался, чтобы уже успокоить его. Ну, Егор, любимый, ты простишь меня? Обещаю, в следующий раз буду спрашивать или советоваться.
— Хорошо. А они точно никому не расскажут? Я ведь и впрямь могу сделать то, что ты им пообещал. Хоть и редко, но я перекидываюсь.
— Ох, зря я это им пообещал. Не стоит об них руки марать. Накажем по-другому, а то сразу подозрение упадёт на меня и посадят в расцвете сил.
— Не посадят. Трупы не найдут. Ещё ни один не нашли после меня.
— Не мели ерунды, глупый ты мой! Мне проблем с законом не надо. И ты мне их устраивать не будешь, хорошо? Я не хочу тебя терять, монстрик мой любимый.
— Хорошо.
— Вот и славно, иди ко мне. Буду тебя в чувства приводить, чтобы завтра как огурец был.
            Для меня это означало не что иное, как ночь любви. Максу пришлось постараться, чтобы успокоить и задобрить меня. Начиная с подходов и прелюдий, он методично доводил меня до крайней степени возбуждения несколько раз за ночь. Я старался не кричать. Но, не всегда выходило. Сказать, что к утру на мне живого места не осталось, ничего не сказать. Макс выдохся сам и до изнеможения довёл меня. Провалявшись до обеда.

Глава 9. Монстра нет?
            Встал я настолько разбитый, что злиться ни на кого сил и желания не было. Лёшка так и не уехал, но с утра после приветствия извинился. Я лишь хмуро ответил, что он прощен, но если он снова язык распустит, то голову ему откручу уже я, сам лично! Он посмеялся и занялся своими делами. Разводил огонь в мангале для жарки дядиной рыбы. 
            После моего появления на второй день, ко мне уже не цеплялся никто, также никто не смотрел в сторону как Макса, так и Ленки в моём присутствии. При этом, сохранялась спокойная непринужденная атмосфера. Я не пытался удрать в дом и отсидеться. Когда дядя Миша узнал о том, что Макс признался, не спросив меня, всыпал ему. Это несмотря на то, что он извинился и мы помирились. Дядя Миша вообще никаких оправданий не принимал, а пощёчины Максу сыпал больше для профилактики.
            После дня рождения мы вернулись в посёлок, в свой коттедж. Я впервые за несколько дней отсутствия ощутил, что я дома. На следующий день я вышел на работу в СК. Макс тоже с дядей Мишей зависал, а Ленок вернулась к учёбе. Постепенно, всё снова вернулось на круги своя. Какое-то время было затишье. Настало лето. Ленок сдала сессию и вышла на каникулы. Сама вела дом в наше отсутствие. 
            Постучали в дверь и Ленок открыла. На пороге стояла женщина, как две капли воды похожая на меня. Трудно было не заметить тот же чёрный цвет волос, сами волосы прямые и тонкие. Глаза выдавали по полной: цвет, разрез, расположение. Всё! Нос и подбородок были с более мягкими чертами, но всё же повторяли все изгибы и линии черт меня самого.
— Здравствуйте, - поздоровалась женщина.
— Здравствуйте, - ответила девушка.
— Не подскажите, не здесь ли живёт Егор Золотарёв? Я показала охране при въезде эту фотографию. Они сказали, что он может проживать здесь, - она протянула Лене мое фото трёхгодичной давности.
— Да, Егор живёт здесь. А вы кто ему будите?
— Я его мама.
— А я Лена, сестра Макса, его парня. Егор давно живет у нас.
— Он говорил мне только его имя и что очень любит. Скажите, Егор дома?
— Нет, он вместе с братом и дядей на работе. Будут вечером.
— Я могу пройти и подождать его на пороге?
— Господь с вами, какой порог! – искренне возмутилась Лена. - Егор член нашей семьи, а мы его маму на пороге будем держать? Проходите, пожалуйста.
— Благодарю. Я не причиню беспокойства.
— Что вы, не волнуйтесь. Причиняйте сколько угодно. Егор мне несколько раз жизнь спас, так я ещё должна быть благодарна вам должна за такого сына. Он просто чудесный!
— Да, это он может. Всегда ничего и никого не боялся.
— Ой, чего это я вас в прихожей держу? Вы, может в туалет хотите или руки помыть? Пойдемте, я покажу где санузел и поставлю чайник. Может вы есть хотите? Я ужин готовлю.
— Спасибо, дорогая девочка. Не беспокойся обо мне так сильно. Я только помою руки и попью чаю.
— Как скажете. А вы можете мне о детстве Егора рассказать? – спросила Лена, когда мама Егора пришла на кухню.
— Думаю, ничего нового я вам не расскажу. Кстати, я не представилась. Меня зовут Екатерина Андреевна Золотарёва.
— Очень приятно, Елена Викторовна Рудницкая, - ответила девушка улыбаясь. – Но, для вас просто Ленок. Макс и Егор меня так чаще всего зовут. А ещё Ленка иногда. Но, я не обижаюсь, - Ленок подала женщине чашку с чаем и сладости.
— Тогда просто зови меня тётя Катя.
— Не могу, брат не позволит. Я лучше по имени и отчеству, хорошо. А то по зубам схлопотать не охота.
— Он у тебя строгий?
— Да. Такой же строгий, как папа. Они с мамой погибли в аварии. Макс при поддержке дяди меня растил. Впрочем, дядя у меня тоже строгий. Знаете, как за Егора от него Максу влетает?
— Неужели? Обычно мой сын сам за себя мог постоять.
— А сейчас за других да, а за себя нет. Макс, иногда палку перегибает, после чего отхватывает от дяди Миши. Он Егора тоже очень любит и уважает. Егор с Максом нас с дядей спасли.
— О, гляжу, жизнь у моего отпрыска была здесь весьма обширная. 
— Не то слово. Рассказывать долго. Одного вечера точно не хватит.
—Ничего, я задержусь, пока Егор не переживёт последний переброс. Вечерами и наверстаем.
— Было бы здорово. Буду ждать с нетерпением. А теперь расскажите, какой он был в детстве, пожалуйста, Екатерина Андреевна.
            Когда мы с Максом и дядей Мишей вернулись домой, услышали в кухне громкий заливистый смех Ленок и чей-то тихий ещё. Его я узнаю среди тысячи других. Он ни с чем не сравним и похож на тихий плотный колокольчик. Она вообще редко смеялась. А тут, видно, что расслаблена. Я первым влетаю на кухню. Обе женщины: молодая и зрелая смотрят на меня, не отводя своих больших глаз.
— Мама?  - выдыхаю я.
— Привет, Егорушка! – отвечает она весело. Я кинулся к ней, обнял и поцеловал.
— Как ты узнала где я?
— Во-первых я мать монстра. Во мне кровь монстра. Во-вторых, язык до Магадана доведёт, если очень надо. Местный навигатор в вперемешку с сарафанным радио работает хоть и со сбоем, но всё же работает. И потом, я чувствую тебя, Егор. У тебя остался последний переброс.
— От куда ты знаешь, что остался последний переброс? Ты же говорила, что я сам должен это почувствовать.
— А ты думаешь, родной, я не чувствую тебя по крови. Мои кошмары прекратились. Но, появились другие сны. По ним я определила, что при последнем перебросе я должна быть рядом, как была при первом. 
— Егор, может представишь меня своей матушке? – подошёл ближе Макс.
— Ах, да, прости, конечно. Мама, это мой парень Максим Рудницкий, я тебе о нем и говорил, - представил я сначала Макса. – Максим, это моя мама - Екатерина Андреевна Золотарёва.
— Очень приятно, - Макс галантно поцеловал моей маме руку и с придыханием произнёс. – Позвольте выразить вам огромную благодарность за столь дорогое сокровище, которому вы дали жизнь, а судьба одарила им меня.
— Что вы, Максим, вы меня смущаете, - мама действительно зарделась краской и попыталась вынуть руку, но её перехватил наш дядя.
— Михаил Григорьевич Рудницкий – дядя этого охламона, - указал он на Макса. - Очень приятно познакомиться! Мой племянник абсолютно прав. Ваш сын для нас настоящее сокровище. Присоединяюсь к его словам полностью, - он хищно поедал её глазами.
— Благодарю, вас Михаил Григорьевич, - а потом она обратилась ко мне. – Егор, что такого ты здесь натворил, что так заставил о себе думать? Ведь до сих пор ты только для меня одной являлся единственным сокровищем!
— Не знаю, мама. Я ничего такого не делал, - смутился я в конец. Атмосферу разбавила Ленка.
— Ладно, если с любезностями покончено, может уже ужинать сядем? – предложила она.
            После весёлого ужина, на котором моя мама рассказывала о моём неспокойном детстве, мы с Максом и Ленок очень быстро разгрузили комнату для гостей. Хлама в ней оказалось не так много, так как сидя дома я понемногу с разрешения Макса уже разгрёб большую часть, много выкинул или применил к делу. Так что нам оставалось убрать углы и привести в порядок пастель и стереть пыль.
            Мама задержалась до осени. Близкие диву давались, какие у нас с ней нежные отношения. Я вроде уже взрослый, а она не переставала меня ласкать то взглядом, то рукой по голове. Часто я просто лежал на диване, положив голову на её колени и разговаривал с ней. Она постоянно гладила мои волосы, плечи, целовала руки. Мне было хорошо и безмятежно. Почуяв рядом родную кровь и зверь внутри меня успокаивался. Он не желал выходить, млея в лучах ласки матери. Переброс это оттягивало, хоть и не отменяло.  Макс порой ревновал, но вида по началу не подавал, а потом в пастели выговаривал, а я «расплачивался» за эту его ревность. Я попробовал укорить его, за то, что ревнует он не к кому-то, а к маме. На что он только фыркнул.
— Ну и что, что мама. С её приездом ты больше времени с ней проводишь, а не со мной. Я скучаю.
— Макс, я не видел её несколько лет. Я для этого и уехал из дома, чтобы перебросы были своевременными. Пить её кровь постоянно я не мог и не хотел. Вот и уехал, как только исполнилось восемнадцать.
— Так ты её десять лет не видел?
— Верно. Мы часто созванивались и долго болтали. Это последние года два-три я почти не звонил. А так, постоянно на связи.
            Потом Макс навис надо мной и как следует отходил во все места, чтобы место знал. К утру на мне опять живого места не осталось. Нет, Макс не был груб и невыносим, напротив, он был ласков и нежен, но требователен. Вспоминая утром все подходы, позы и прочие маленькие прелести, я заливался краской. Это же надо было додуматься! Даже до позы девяносто шесть дошли. Он в течение ночи изливался раз пять, а ему всё мало было. Вот, кто из нас двоих монстр? Уж точно не я! Я только отвечал на его инициативы. И в результате, утором мы проспали на работу. Макс сразу позвонил дяде и отпросился на сегодня обоим побыть дома. Тот не возражал. Тем более Ленку он ещё утром забрал на работу, чтобы с бумагами помогла. В доме оставались только мы с Максом и моя мама.
            Осень в отличие от весны радовала теплом. Однако, как не оттягивай, переброс случился в один прекрасный вечер. Хорошо, что дяди Миши и Ленки ещё дома не было, но скоро должны были вернуться. Одновременно с мамой я почувствовал приближающийся переброс, поэтому я был заботливо, но крепко привязан Максом к нашей кровати за руки и ноги. Это было жутковатое зрелище, но, впрочем, они оба уже к этому привыкли и смотрели спокойно. Мама держала на готове стакан на половину наполненный своей кровью. Как только переброс завершился, она подошла с одной стороны, Макс с другой. Так как я был привязан и не имел возможности улететь на охоту, я метался, рычал, пытался вырваться. Они оба старались меня успокоить. 
— Максим, держи ему голову, - скомандовала мама.
— Так? – он зажал мне рогатую голову так, чтобы я не мог ею двинуть. 
— Да, только держи крепче.
            Он ухом прижал мою голову к своей груди. Я стал успокаиваться, слушая биение его сердца, не менее родного, чем матери. Мама недолго думая влила мне немного крови, чтобы я ощутил вкус. Он был мне знаком, как никакой другой. Но мне почему-то её уже не хотелось. Я морщился, фыркал, но допил этих несчастных полстакана. Макс продолжал меня успокаивать и ждать переброса в человеческую форму. Меня трясло, по телу шли мелкие судороги, вернулась боль как от первого проброса. Я снова выл, метался, пытаясь вырваться, рычал, но тщетно. Время шло. Оно и понятно, даже после охоты, я не сразу оборачивался. А тут времени прошло достаточно, а я всё ещё мечусь по кровати в ипостаси монстра.
— Что-то не так, Максим, - тихо заявила мама. - Надо крови добавить. Держи его, я сейчас нож принесу. 
             Когда мама вышла, она лишила меня некоего равновесия, и я озверел. Мне удалось вырвать руку и извернуться так, что я кусанул Макса в шею и начал пить его кровь. Он даже среагировать не успел. Ему не было сильно больно, но оторваться от меня он не мог. Я держал его мёртвой хваткой и был готов выпить его до конца. Если бы ни моя мама. Прибежавшая с кухни мама, бросила стакан и подбежала ко мне.
— А ну, прекрати, Егор! – она взяла меня за мои драгоценные рожки и потянула, что было сил. Я отпрянул от Макса. Он упал без сил, но был жив и часто дышал. Рана на шее сразу стала затягиваться. А мой переброс, наконец начался. Когда я перебросился, мама укрыла меня, поцеловала в щёку и вышла, забрав Макса с собой. Мне давалась возможность прийти в себя.
— Что это было? – спросил он её, усаживаясь на диван.
— Он чуть не съел тебя, Максим.
— А что было бы, если съел?
— Ты бы умер, а он от таски за тобой следом.
— Жуть! И что теперь?
— Да ничего. Он останется человеком, в монстра превращаться больше не будет. Но, будет лучше, если вы не будете расставаться как пара. Он выпил твоей крови, будучи зверем. Теперь он будет чувствовать тебя везде, так и эмоции, и чувства воспринимать как свои, хоть и будет понимать, что это исходит от тебя. Вы теперь по крови повязаны. Вообще, магия на крови очень сильная. Ведь та колдунья, что наложила проклятье, провела обряд именно на крови. Кровью он и снимается.  Полагала, что моей крови ему хватит. Оказалось, показалось. Теперь вы не просто пара – вы родные друг другу.
— А я в монстра не превращусь?
— Нет, что ты, - улыбнулась мама. - Это невозможно. Егор же не вампир. Да и проклятье касалось лишь нашей семьи и рода. А теперь, когда он в последний раз перебросился, выпив твою кровь, то нашему роду и семье он теперь не принадлежит. Теперь он полностью ваш.
— Он давно уже наш.
— Это в духовном смысле. А теперь и по крови.
— Предлагаете ему фамилию сменить?
— Не знаю, - она снова улыбнулась своей мягкой улыбой. – Это ему решать. Хотя, в этом есть большой плюс. Вы сможете выдавать себя за братьев, рожденных разными матерями от одного отца или двоюродными братьями, а потому ни у кого лишний раз вопросов не возникнет, почему вы постоянно вместе. Можете спокойно скрывать свою связь и дальше.
— А это идея. Надо подумать. Я посоветуюсь с Егором. Такое решение мы не можем принимать односторонне.
— Вот, это правильно, Максим.  Поговори с ним. Думаю, он согласится. Может и поартачится сначала, для приличия. Но, потом подумает и всё равно согласится. От этой ситуации выигрывают все. Он в первую очередь. Он мне говорил, что свои отношения вы не афишировали.
— Верно, не афишировали. А зачем? Чтобы нас везде за людей не считали?
— Ты прав, в этом есть смысл. Если Егор сменит фамилию, вам будет полегче.
            В это время, в гостиную ворвался я и бросился Максу на шею.
— Макс, прости, любимый, я чуть не убил тебя! – я прижался так крепко, что чуть не душил его.
— Ладно-ладно, зато теперь мы родные по крови, - усмехнулся он, обнимая и поглаживая меня. Неожиданно, он дошёл до моих голых ягодиц. – Может оденешься, любимый?
— Сидите, мальчики, я принесу одежду. Не гоже расхаживать голышом, когда остальные члены семьи должны уже вот-вот вернуться домой, - сказала моя мама и тактично вышла из гостиной. 
            Она вышла принести мне одежду, а я сильнее прильнул к Максу и спросил.
— Монстра нет?
— Нет! Ты свободен. Теперь твои сёстры смогут рожать нормальных детей.
— Хорошо. Как ты себя чувствуешь?
— Слабость не больная. А так, нормально. 
— Прости, я сам не ожидал этого. Тебе больно было?
— Нет, не очень. Я сразу-то и не понял, что происходит. Пытался вырваться, бесполезно. Единственный, кто тебя с лёгкостью отодрал от меня, пока было не поздно, это твоя замечательная мама.
— Она потянула меня за рожки. Они как антенны и очень чувствительны. Сломать, означало, лишиться части чутья на добычу. Она это знала, вот и потянула. Я инстинктивно подался за ней, так как рожки терять не хотел. Я же не понимал в тот момент, что это последний мой переброс и рожки мне уже не понадобятся.
— Я тут маме предложил тебе фамилию на мою сменить. Раз уж мы теперь по крови родные.
— Я согласен.
— Так быстро? Даже артачиться не будешь?
— А смысл? Всё равно соглашусь. Надо только дяде Мише сказать и Лене.
— Думаю, они тоже против не будут.
            Тут мама с порога гостиной бросила мне одежду и пошла на кухню греть приготовленный ужин. По возвращении домой дяди Миши и Ленок, мы сообщили радостную новость. Михаил Григорьевич обрадовался и поздравил нас обоих, а Ленок почему – то насупилась.
— Что такое, малышка?  - спросил Макс сестру.
— А кто теперь меня от бандитов и маньяков защищать будет? Я теперь и монстрика не увижу? – она заревела как дитя малое. Чем всех хорошенько позабавила.
— Не переживай, Ленок. Я только превращаться перестану, а так я тебя всегда защищу от всех, - успокоил я её.
— Теперь у тебя два старших брата, - сказал Макс.
— Как это? – не поняла она.
— Егор выпил моей крови и перебросился благодаря этому в последний раз. Теперь он нам родной. Я даже предложил ему фамилию сменить на нашу. Он согласился, но теперь нужно ваше разрешение.
— Я не против, - сказал дядя Миша.
            Ленка дёрнулась и улетела наверх в свою комнату.
— Что это с ней? – не понял Макс.
— По-моему, она влюблена в своего вновь приобретённого брата, - догадалась моя мудрая мама.
— Как ты догадалась? – спрашиваю я.
— А разве не видно? Подумай хорошенько. Вспомни, как она на тебя смотрит, всё время пытается коснуться тебя или найти причину побыть рядом, просит выполнить какую-нибудь мелочь, которую в состоянии сделать сама. Только не говори мне Егор, что ты этого не замечал.
— Замечал, мама. Но, значения не придавал. Списывал по подростковую влюблённость. Думал пройдёт, - сконфузился я, пожав плечом. Рядом стоял Макс и выписал мне леща (подзатыльник, т.е.).
— Мне-то почему не сказал, что она творит? Я давно бы её на место поставил! – сказал он строго, но тут же получил такого же леща от дяди.
— С ней грубо нельзя, как ты часто любишь делать. Она девочка и притом подросток. Она сейчас похожа на хрупкий цветок: тронь и безнадёжно сломаешь! Дурень. Сколько раз тебе говорил, что она требует иного подхода! – теперь сконфузился Макс. На его обиженную мордашку было больно смотреть. Впрочем, он сам виноват.
— Я пойду поговорю с ней, - предложила моя мама. – Вам она всё равно ничего не скажет, а мне как женщине раскроется немного.
            Мы все трое одобрительно закивали, так как другого выхода не было. Они проговорили с моей мамой, наверное, час. Моя мудрая мама нашла что сказать девочке – подростку. Та успокоилась и переключила внимание на свои дела.
            Через неделю было решено ехать в мой родной город, чтобы сменить паспорт. Так настоял дядя Миша. Он ссылался на то, что в нынешнем городе я успел накуролесить и следует перестраховаться. При чем, мы поехали все вместе. Дядя Миша хотел посмотреть город, где я вырос, Ленке показать, и просто отдохнуть и развеяться от забот. Работал-то он много. И если бы не помощь Макса, не справлялся бы толком. 
            Мама кстати, долго не могла поверить, когда мы рассказывали ей о том, как я спасал Ленку, потом Ленку вместе с дядей, как меня и Макса чуть было самих не убили, а потом как мы переехали и там была своя эпопея. За то, что я чуть не погиб в последний раз, Макс даже отхватил от дяди. Рассказали про день рождение Макса на даче и его признание. Мама не только смеялась, как мы это рассказывали, но и плакала, удивлялась, пугалась, поражалась. Всё это мы рассказали ей малыми порциями, пока она жила у нас с лета по осень вплоть до переброса. По её глазам было видно, что она была благодарна дяде за заботу о нас обоих и даже вслух сделала это. Чем немало смутила дядю. В поезде, на котором мы поехали всем семейством в плацкартном вагоне, у нас по договоренности были уже другие, обыденные разговоры.

Эпилог
            По приезду в город, нас на вокзале встретил папа – Константин Андреевич. Когда я познакомил его со всеми своими домочадцами (кроме мамы, конечно), он быстро сошёлся с дядей. У них нашлись общие темы про рыбалку, охоту, машины и спорт. 
            На следующий деть мы с Максом сходили в отдел загса, чтобы подать заявление на смену фамилии. Даже в очереди отстояли. Моё заявление приняли, но оговорились, что причина смены фамилии не существенна. То, что у меня с родственниками недомолвки не означает, что надо ее менять. Я с ними ругался, но разве наши местные чиновники что-нибудь понимают? Пошли писать заявление на неотзывчивость этой шумной тёти в высшие инстанции. На смену паспорта, оказалось надо на много больше времени, чем, если бы я его просто потерял. Одним словом, пока ждём ответы, фотографируюсь на новый паспорт и идём уже вымотанные домой. 
            Мама с отцом на работе, дядя на рыбалку ушёл, а Ленку мои сёстры по городу гулять утащили. Одним словом, мы остались дома одни. Поели и завалились на диван в моей комнате. Он сел спиной к подлокотнику, а я впереди него. Облокотился спиной о его тёплую грудь. Оба вытянули уставшие ноги. Он чмокнул в ложбинку между шеей и плечом.
— Устал? – спросил он нежно, а сам под футболку полез. До сосков добрался быстро и начал ласкать. Пока ласкать. Я, блин, тупица звериная, подвоха даже не понял.
— Угу, Макс, что ты делаешь? – спросил я спокойно и мягко, мол не понял, что ему от меня надо.
— Наказываю, - промурлыкал мой любезный. У меня сердце ёкнуло. Блин, опять попал? Что я сделал?
— Ай, за что? Что опять я сделал не то или не так? – он усилил давление на мои соски. Они по привычке предательски затвердели и были более чувствительны к прикосновению. – Макс, умоляю, скажи, не мучай меня...нонн.
— А ты подумай! За что я могу так сердиться?
— Понятия не имею...Ай, прекращай уже! – Макс был не умолим и только усилил свои старания. Добавил ещё покусывание моей шеи и плеч. Вот, зверюга!
— Думай быстрее, милый! Вон, погляди, маленький Егорка уже проснулся, плачет. Встал посмотреть, почему Егор большой такой недогадливый... – Макс явно развлекался.
— Макс, пощади, голова не думает из-за твоих манипуляций...Ай-й!
— Ну, хорошо. Объясни-ка мне, дорогой, какого рожна ты на девок в очереди в загсе пялился? И не только на девок...
— Я пялился?
— А кто, я что ли? Я благодаря тебе давно не по девочкам...
— Так я тоже...мн-н, Макс, не пялился я! – рявкнул я вместе с накатившей судорогой.
— Нет, ты бессовестно пялился! Это, несмотря на то, что они пришли со своими парнями, а ты был со своим! Да и парни тебе покоя не давали. Глазел на них как в музее ребенок!
— Ревнуешь, что ли?
— А то ты не знаешь?
— Я не пялился, я просто смотрел и проверял, как на девушек будет реагировать тело после последнего переброса, - выкрутился я.
— И? Как? Проверил?
— Да, не реагирую, ой, Макс, не могу больше. Я сейчас кончу! - я попытался отстраниться и сбежать о этой пытки.
— Куда собрался? Сядь! - он притянул меня обратною - Тебе и не надо на них реагировать. Когда я решу завести наследника, воспользуюсь услугой суррогатной матери. Только и всего! Тебе об этом даже думать не стоит.
— Макс, пусти, я кончаю!
— Нет, кончай здесь!
— Ты изверг! Вот, кто из нас двоих – монстр?
— Оба, я же говорил.
— Я уже не монстр!
— Тогда я, - промурлыкал любимый. Я тут же излился. Макс на это только удовлетворительно хмыкнул и отпустил в ванну, предварительно хлопнув по моему любимому им заду.
            Документы на смену фамилии я собрал относительно быстро. Осталась тяжба с чиновниками. По истечении долгого нудного месяца мне удалось получить паспорт с двойной фамилией. Теперь я не Золотарёв, а Золотарёв-Рудницкий. Спасибо, хоть на это согласились! Макс, сначала артачился, но потом согласился с поправкой, что теперь я всем буду говорить, что я Рудницкий, а не Золотарёв. А то, что указано в новом паспорте не должно никого касаться. На том и порешили. 
            Как только паспорт был готов, мы вернулись домой. Макс сделал мне прописку в своём коттедже и теперь я законно жил себе в его городе. Теперь надобности переезжать в другой город не было. Я осел в этом.
            Следователи так и не докопались до трупов у заброшенного дома, на складах и не разобрались с исчезновением пропавших. Те, что пропадали после меня, уже не имели ко мне никакого отношения. Так что эти дела быстро замяли. Мы спокойно вернулись к своей работе в СК и жизнь снова потекла своим чередом. Через пять лет Макс накопленные специально деньги пустил на суррогатную мать. Он и юристы дяди обложили её такими условиями, что сбежать с ребенком или отказаться от договора она не могла. А вознаграждение того стоило. Так что через год мы стали счастливыми родителями нашего первенца – Виктора. Назвать его как своего отца, настоял Макс. Я не возражал, так как мне было всё равно. Пусть будет Виктор.
            Ленок тоже нашла себе приличного парня - Артёма. Внешне парень подозрительно напоминал меня. Он тоже занимался спортом. Был скромен, хорошо воспитан, а главное, любил Ленку. У них вообще сложился довольно хороший тандем. Других парней у Ленок и не было. Тем более, этого одобрили брат и дядя Миша. Так что, без вариантов, сестрёнка. Она выскочила замуж, когда племяннику уже три года было. Естественно, Ленок переехала с мужем в подаренный дядей дом. Недалеко от нас. Её комнату мы отдали под детскую для Витюхи.
            Мама настояла на том, чтобы переехать к нам и нянчиться с внуком. Она даже уволилась с работы. Папа только несколько раз в год нас навещал. Он не мог бросить работу и дом в родном городе. 
            Мы с тревогой и страхом ждали четырнадцати лет сына. Напрасно. Он прекрасно пережил этот возраст и ни в какого монстра не превратился. Мы с Максом вздохнули с облегчением. Мама пояснила, что этого и не должно было произойти. Я перекинулся окончательно, а Витя вообще от Макса. Так что, у нас всё хорошо. Даже замечательно!
            Мы прожили с Максом полноценную семейную жизнь, женили сына. Макс перенял дело в СК на себя, когда дядя Миша вышел на заслуженный отдых. Витька радовал своими победами в соревнованиях по плаванию. Учился хорошо. Попробуй плохо учиться при таком отце как мой Макс. Дети Ленки тоже. У неё из двое, как она и хотела. Близнецы Мишутка и Анечка. Ленка их в спорт с трёх лет отдала. 
            Я так и работал фитнес-тренером и даже вёл курсы по обучению начинающих инструкторов по фитнесу. Макс вышел на заслуженный отдых только тогда, когда полностью передал дела уже повзрослевшему и получившему соответствующее образование Виктору. А в моём роду монстров так больше и не было. Вот, как-то так.