Полярный

- У тебя все хорошо ? – спросил Сережа, нежно обнимая Славика за плечо.

- Да, родной. Все хорошо… Я просто думаю…

- О чем ?

- «О ком»… О нас с тобой…

- Хочешь поговорить об этом ? – Сергей затушил свою сигарету о борт кузова тягача и выбросил ее прочь.

- Хочу… Я ведь даже не знаю, почему все так случилось… Ты и я… Эти чувства… Здесь… - сказал Славик, привстав на локте и глядя на Сергея.

- Этого никто не знает. Все это приходит, не спрашивая нашего разрешения и ничего никогда не объясняя… Просто приходит, чтобы остаться и все… А мы должны жить с этим…

- Да… Так и есть… Знаешь, у меня были отношения раньше с одной девушкой… Она сходила по мне с ума… Мне тоже казалось, что я люблю ее… Но только теперь я понимаю – это была не любовь, просто что-то другое… Мы трахались, но не любили… Целовались, но не чувствовали… Это такие странные отношения, - Славик потер лоб, - Там все так сложно… И совсем не так, как у нас с тобой… Я не знаю, как объяснить… Просто женщины – это совсем не то, что мужчины… Я не говорю, что они хуже, но они – другие… И их чувства – тоже…

- Один мудрый человек сказал: «… что любовь женщины – странная штука. Она жестока и почти всегда зряча, а любовь, которая все видит, - это ужасная любовь»…

- Странные слова… Но похоже на правду…

- Вот именно – похоже на правду…

- Обними меня, родной мой, - Славик поежился, - Мне холодно…

- Конечно…

Они лежали вдвоем, обнявшись, два красивых молодых парня, полные жизни, энергии, тепла… А по крыше гаража снова стучал вечный дождь, нагоняя тоску на кого угодно, но только не на них… Им было хорошо вдвоем, так хорошо, как бывает не так уж часто в жизни… И каждый из них старался сохранить в себе это чувство тихого счастья, запомнить его, запечатлеть внутри себя, чтобы потом, когда будет трудно или одиноко – вспомнить его и согреться…

- Я люблю тебя… - тихо сказал Славик, - просто люблю… Так сильно… Наверно, это банально звучит… Но как сказать по-другому ?

- Можно ничего не говорить… Ты сказал мне все своими руками, своими губами… Самим собой… Любовь – донельзя затасканное слово, затасканное по пустякам… Но ведь другого еще не придумали, верно ? Мы выражаем этим словом самое загадочное, самое необъяснимое и самое болезненное для нас чувство… Оно дарит нам наслаждение и одновременно заставляет страдать…

- Но почему мы влюбляемся ? Как это происходит ?

- Мы и сами не знаем. Никто… За что мы любим ? Молчание… Здесь ведь говорит наше сердце, а язык сердца – это другой язык… Существует ли причина любви ? Можно ли вообще попытаться ее понять ? Что привлекает нас в другом человеке ? Лицо ? Пропорции тела ? Голос ? Запах ? А, может быть, просто мимолетный взгляд, брошенный в нашу сторону, от которого потом все идет кувырком ? Или есть что-то еще ? Что-то, чего не могут видеть глаза, что нельзя услышать ухом, к чему нельзя прикоснуться рукой – только лишь сердцем… Ведь все это находится внутри нас… И мы не можем этим управлять, скорее – это оно управляет нами… Не зря ведь говорят, что любовь – чувство неземное… Так оно и есть на самом деле… Она именно приходит в наш мир, а не рождается в нем… Может быть поэтому мы так мало о ней знаем и почти ничего не можем объяснить… Именно поэтому ее здесь стремятся уничтожить, убить… Те, другие, кто живет не имея ее…

- Почему ты так говоришь, родной мой ?

- Просто мне немного страшно, вот и все… - сказал Сережа и закрыл ладонью глаза.

- Но почему, милый ? Разве что-то не так ? В чем дело ? – Славик погладил его по щеке.

- Нет, не в этом дело… Просто… Есть одна пугающая закономерность в этой жизни… Там, где возникает НАСТОЯЩАЯ любовь – там и смерть ходит рядом…

Славик задумался над последними словами Сергея. Они словно иголка кольнули его в самое сердце, пробуждая какие-то смутные предчувствия… Тем не менее, он произнес:

- Все будет хорошо, любимый, не переживай… Нас же теперь двое… Прорвемся…

- Может быть, дай то Бог… Я ведь теперь тебя никому не отдам, слышишь ? Никому…

- И я тоже…

Губы Славика вновь накрыли губы Сергея… И опять они любили друг друга… Нежно, яростно, страстно, жарко…

Так продолжалось до самого утра…

Влюбленным всегда не хватает времени… 

* * *

Сегодня был теплый и солнечный день. Большая редкость здесь, настоящий подарок…

Славик с самого утра копал траншею за автомобильными боксами.

Один. Помощника ему не дали – все были заняты на других работах.

Лом и лопата – вот все нехитрые приспособления при помощи которых он боролся с каменистой и неподатливой здешней землей.

Хотя он работал в рукавицах, мозолей на ладонях все равно избежать не удалось. Они появились еще утром – теперь вспотевшие ладони неприятно саднили.

До обеда дело продвигалось неплохо. А вот после обеда – с трудом. Но он и не торопился особо – никаких сроков ему не поставили – копай и копай.

Он стоял по пояс в короткой траншее и боролся с очередным крупным булыжником, стараясь поддеть его ломом, когда кто-то закрыл ему солнце.

Славик остановился и поднял голову на пришедшего.

Человек возвышался над ним против света и его лицо рассмотреть было трудно. Однако сразу можно было понять, что это кто-то из командиров – на нем была форма офицера, а не матроса.

Славику не пришлось долго гадать – кто это, пришедший заговорил первым.

- Ну что, матрос Слава Шахов, работаешь, дорогуша ?
Романов… Это был он… «Вот черт ! - выругался про себя Славик, - Принесла нелегкая…»

- Так точно, - коротко ответил он «по форме».

Романов усмехнулся и сложил руки на груди.

- Да, приятно посмотреть, как ты трудишься. Крепкое мужское тело в работе – разве может быть что-то красивее этого ? Как поживает твой кобель Сережа ? – Славик стиснул зубы и молчал. Его лицо стало злым и непробиваемым. – Он еще не оттрахал тебя ? В твою девственную задницу ? Ну чего же ты молчишь ? Было ? Или только подбирается, песни поет и все такое ? Он мастер по части соблазнения молодых придурков типа тебя… Большой профессионал, это по нему сразу видно… Ох, смотри, дорогуша, разведет он тебя… Если уже не развел… Ладно, я просто мимо проходил… Дел по горло после отпуска… Нужно идти, все успеть... А ты работай, работай…

Он негромко рассмеялся и пошел прочь.

«Козел ! - Славик сплюнул на землю и опять вернулся к булыжнику, - Интересно, как долго эта мразь будет надо мной измываться ? Нужно что-то сделать, чтобы он отстал… Только он просто так не отстанет… Пока своего не добьется, пока не добьется меня. Ну уж нет, дудки ! Этого ему не получить, ни за какие коврижки !»

Булыжник поддался…

После визита Романова Славик работал с таким остервенением и злобой, что к ужину траншея была готова. Все таки и от этого придурка имелась некоторая практическая польза для Флота…

* * *

В тот воскресный день Славика в первый раз отпустили в увольнение… Вместе с Сережкой… На весь день…

Он, конечно, знал, что это не его заслуга. Сергей постарался за него – ведь такому «молодому» как Славик ходить по увольнениям было еще рановато…

Тем не менее, они оказались в городе Полярном вдвоем, на весь день…

Они оба были при полном параде – наглаженные, вычищенные, сияющие…

Первое место, куда Славик затащил Сергея, было фотоателье, где они сфотографировались вместе… Пожилой фотограф заверил их, что карточки будут обязательно готовы после обеда… Славику не терпелось послать их домой, маме… Пусть она посмотрит на него, каким он стал… Но больше того – ему хотелось показать маме своего нового Друга, показать ей Сережку… Ему хотелось показать его всему миру…

Потом они пошли в парк и съели там по два мороженных…

После парка было кино… Но Славик так толком и не посмотрел его – они взяли билеты в последний ряд и весь фильм целовались в почти пустом, темном зале…

Пообедали они в маленьком, уютном кафе… Пища была простая, вкусная и стоила дешево…

После обеда они получили у фотографа свои карточки… Славику они очень понравились… Сергей же сказал, что он получился с лицом придурка… Но это он нарочно так говорил, Славик знал это… Он прекрасно получился на всех снимках… Его белозубая улыбка сияла как бриллиант…

Потом они пешком гуляли по городу и прошли его весь из одного конца в другой… Они говорили обо всем на свете… И никак не могли наговориться… Они шутили, смеялись и резвились порой как мальчишки… Они оба были просто счастливы…

Перед возвращением в часть, они опять купили мороженное и съели его по три порции каждый… Сергей сказал, что может на спор съесть хоть десять порций, но Славик не стал с ним спорить и поверил ему на слово, всерьез опасаясь за его горло…

Когда они вернулись в часть, сняли парадную форму и переоделись в свои привычные застиранные робы, у них осталась еще масса времени…

Сергей заманил Славика в гараж, на предмет того, чтобы показать ему «кое-что» и там они занялись любовью… Они кувыркались в кузове тягача – своем излюбленном месте - больше часа и еле успели к отбою, так как у обоих не было с собой часов…

Уже в коечке, повернувшись к Сергею лицом и держа его под одеялом за руку, Славик сказал:

- Ты подарил мне незабываемый день… Мне было так хорошо вместе с тобой, спасибо тебе, родной !

- Не благодари меня… Ты же знаешь. Почему я все это делаю…

- Скажи мне… Я хочу услышать… Я всегда хочу слышать эти слова от тебя…

И Сергей прошептал:

- Я люблю тебя…

Славик улыбнулся:

- Любимый… Сережка, Сереженька мой… Родной… Единственный… Ну что, спим ?

- Спим… - кивнул Сергей.
Но на самом деле они еще долго не спали – разговаривали и шептались, глядя друг на друга… А их руки под одеялами, никем не видимые, вытворяли черт знает что… 

* * *

Был очередной вечер в «курилке»… Сумрачный, но без дождя…

Ребята собрались «парами»… Восемь человек…

Сергей сидел рядом со Славиком и нежно обнимал его сзади за талию. Ребята видели это – от них не имело смысла что-либо скрывать, ведь это были «свои» ребята… Из окон же команды никто ничего видеть не мог… Подумаешь – просто сидят матросы тесным кружком и слушают песни под гитару…

Пел, конечно, Славик…

В перерывах велись разные разговоры, курились сигареты, слышался смех…

Славику была по душе их компания… Здесь он чувствовал себя равным среди равных… И даже унылая погода не могла никому испортить настроение… Потому что свое настроение они делали сами…

Сегодня дежурным по части был мичман… И это было здорово ! Он всегда относился к их «посиделкам» с пониманием и отодвигал для них время отбоя часов до двенадцати, вместо положенных по Уставу десяти… Мичману нравилось, что ребята собирались вот так, вместе, пели и разговаривали… Он был глубоко убежден, что все это способствует службе этих ребят здесь, так как создает у них нормальный внутренний настрой… Он и сам иногда выглядывал из окна «дежурки», где располагался главный распределительный пульт и слушал их песни… И жалел, что не может к ним присоединиться… Он ведь был еще совсем не старый, мичман Торчин… Едва ли на десять лет старше самих ребят…

Сегодня было спето уже много песен… Некоторые, самые любимые, Славик пел «по просьбам трудящихся» каждый раз… Иные вспоминались ко времени, к каким-то особым словам… Третьи Славик пел потому, что им самим владело то или иное настроение… Но большинство, безусловное большинство своих песен, Славик пел для Сережи… И тот это прекрасно чувствовал, ему не нужно было это объяснять… Это понимание Славик видел в его глазах цвета неба – самых выразительных глазах на свете…

- Слав, спой что-нибудь еще, что-нибудь совсем новое, что мы еще не слышали, - попросил вдруг Леня Аверкин.

Славик задумался на минуту, перебирая струны. Он взглянул на Сергея, на его умиротворенное, счастливое лицо, на лицо своего любимого… И песня пришла сама собой…

Славик взял первые аккорды и ребята сразу затихли, вслушиваясь в новую для них мелодию…


Я буду помнить только эти глаза всегда…

Я буду верить лишь в чистоту этих искренних слез…

Когда забудешь ты меня и на рассвете уплывешь,

Оставив в память лишь букет увядших роз…



Я буду помнить только этот голос всегда…

Он как лесной ручей будет ласкать сердце мое…

Когда укрывшись от дождя под старым слабеньким зонтом,

Останусь с осенью наедине вдвоем…



Я буду помнить только эти слова всегда…

Как много слов пожелтевшими листьями с ветром умчались вдали…

Когда забудешь ты меня и на рассвете уплывешь,

Как уплывают от причалов корабли…



И когда ты скажешь – прощай…

Я увижу потерянный рай,

Я увижу в нем улетающих птиц…

Я возьму краски, я возьму холст,

Я налью вина и скажу тост,

И смахну пыль с пожелтевших страниц…



Я буду помнить… (4)



- Надеюсь, это песня не про нас, - усмехнулся Сергей, когда Славик перестал петь.

- Конечно… Ведь ты же меня никогда не бросишь ? – так же шутливо спросил Славик.

Ребята вокруг них вовсю улыбались.

- Нет, не брошу. Чтоб мне сдохнуть, если это не так ! – и Сергей крепко обнял Славика.

- Эй, вы ! Отбоя еще не было ! – засмеялся Сашка Калиничев.

- Ладно, ладно… - Сергей отпустил Славика и закурил очередную сигарету, - Слав, давай еще чего-нибудь…

- На сон грядущий, что ли ?

- Типа этого…

- Ладно… Попробуем…

И вот, что он спел им:



Иволга кричит в последний раз – Прощай – в осенней тишине…

Я покинул отчий край и больно мне…

Край ты мой заброшенный, край ты мой пустырь…

Плачут вдвоем, брошенные, лес да монастырь…



И уже нигде в колокола не бьют, нет на куполах креста…

И о чести здесь поют – лживые уста…

Снова пьют, дерутся, плачут, проклиная грусть…

Старая Русь, милая Русь, - за тебя молюсь… 



Я МОЛЮСЬ…

Ты прости меня Русь моя – пустырь…

Старый клен да степь, лес да монастырь…

Ты прости меня за хмельную грусть,

За эту слабость… Я еще вернусь…



Ветер вольный спой мне песню о земле – она еще хранит

Теплоту души моей – а душа болит…

Плачет где-то иволга, плачет средь берез,

Эти глаза, полные слез, я с собой унес…



Я УНЕС…

Ты прости меня, Пресвятая Русь…

Ты прости меня за хмельную грусть…

Ты прости меня за стакан вина,

За эту слабость, что не в радость, не в радость… (5)



- Да уж, ну ты нас и успокоил… - покачал головой Андрей Орлов, - Какой же теперь сон…

- Вы это нарочно, - улыбнулся Славик, - Я так до рассвета буду петь…

- Нет, время до рассвета лучше провести с большей пользой, - сказал Сережа и все дружно загоготали, - Спой нам последнюю, и все…

- Точно последнюю ? – поинтересовался Славик, хитро прищурившись на ребят.

- Да, да, да… - заголосили все разом.

- Ну ладно, Бог с вами, уговорили… Слушайте… «Птицы белые мои», слова Кости Никольского… Музыка народная… Исполняет – Бурлакова Фрося… То есть – исполняет – Славик Шахов…

Все хохотнули. Славик запел:



Бури и метели землю одолели,

Птицы белые мои к солнцу улетели…

По затерянным следам,

Поспешите в край далекий,

В край далекий, в путь нелегкий,

К светлым солнечным годам…



Отыщите мою радость,

Что за горем затерялась…

Принесите песню мне

О родившейся весне…



Разыщите лучик, что закрыли тучи

И родник живой воды напоит сады…

Отыщите в тишине

Голос ласковый, любимый,

Рук тепло, дающих силы,

Взгляд его верните мне…



Принесите мне веселье

Горных рек и рек весенних…

Жар людских сердец согретых,

Вольных странствий теплым ветром…



Попросите небо не темнеть от гнева,

Попросите у полей мирного раздолья,

Попросите у лесов

Чистых, звонких голосов,

Чтоб сказать о том, как труден,

Путь души, спешащей к людям…



Отыщите острова,

Где зеленая трава -

В ней живут любви и мира

Позабытые слова… (6)



Сегодня песни Славика просто всех свели с ума. Наверное, у каждого на душе творилось такое, что ни о каком сне не могло быть и речи…

Они разошлись из «курилки» далеко заполночь, а когда улеглись в свои коечки – Сергей принялся жарко целовать Славика, как тогда, в гараже… Только теперь они были не в гараже, а в команде, среди других ребят… Но Сергею было, похоже, наплевать на это…

Когда у них случился очередной «перерыв», Славик понял – почему…

В эту ночь в команде не только они с Сергеем занимались любовью, пока остальные матросы мирно спали и храпели, накрывшись с головой темно-синими одеялами…

(2) - Пабло Неруда, "Звезда и смерть Хоакина"

(3) - ЛИНДА, "Никогда"

(4) - "Рондо", "Я буду помнить"

(5) - "Рондо", "Я вернусь"

(6) - Константин Никольский, "Птицы белые мои" 

 

ЧАСТЬ V

Пролетел еще один месяц службы…

Отгремели флотские учения этого года. Из-за них работы в части у всех поприбавилось.

Постоянно приезжали какие-то «шишки» с проверками и смотрами, учебные тревоги (преимущественно – ночные) следовали одна за другой…

Славик мог «видеться» с Сергеем, но теперь не так часто, как раньше. Это его расстраивало. Ему хотелось, чтобы они всегда были вместе… Он понимал, что это невозможно, но ему так хотелось…

Когда замполит на очередном утреннем разводе объявил о конце учений, все восприняли его слова как манну небесную… Никто уже не слушал, что там говорил командир части про «успешно выполненные учебные задачи», - все просто стояли в прострации и повторяли про-себя: «конец дурдома»…

В один из вечеров Сергей и Славик опять сидели на причале вместе. Они строили планы… Что будет с ними после службы… Сергей говорил, что пока Славик будет «дослуживать», он останется здесь на «сверхсрочную»… Говорили о совместном отпуске, который Сергей, когда подойдет время, собирался выпросить у замполита… Говорили, говорили, говорили…

Славик был счастлив. Он смотрел на Сергея и жадно ловил каждое его слово, каждый его жест… Когда Сергей умолкал и начинал говорить Славик – они менялись ролями… Они были так похожи друг на друга и, одновременно, они были такие разные… Но они теперь были – ОДНО…

А в конце разговора Сергей сказал, сжав Славику руку:

«Вот увидишь, Слав, что всё так и будет… Всё будет так, как мы задумали… И ничто не сможет помешать нам»…

Сергей и предположить тогда не мог – что МОЖЕТ… И очень даже скоро…

* * *

В тот вечер всё было как обычно.

Сергей весь день мотался с замполитом в Полярном, Славик видел его последний раз утром, за завтраком…

Вечерний развод начался традиционно. Дежурил мичман Торчин…

Славик вяло стоял в шеренге и слушал, как он выкрикивает ночные наряды и вахты…

И тут он услышал свою фамилию:

«Матрос Шахов – сегодня наряд в ангаре. На всю ночь. Требуется помощь вахтенному… Заcтупаешь после полуночи. Есть время отоспаться. Далее...»

Славик сразу «проснулся». Ангар ? Помощь ? На всю ночь ?

Конечно же, это Серёжка… Это он всё устроил… Как тогда, в их первую ночь… Они опять будут вместе… Вдвоём…

После окончания развода Славик «впорхнул» в команду как птичка, почти не касаясь земли…

* * *

Когда Славик шел к ангару в назначенное время, он повторял про себя только одно: «Не беги, не беги, иди спокойно»…

Ноги, буквально, несли его вперед… Ему хотелось быстрее увидеть Сергея… Своего Сережку…

Он обогнул автомобильные боксы и подошел к ангару со стороны причала – именно там был вход в караульное помещение, если, конечно, его можно было так назвать… Но все называли… Называл и Славик… С другой стороны ангара был еще один вход – но им пользовались редко, при погрузке-разгрузке…

Когда Славик увидел заветную дверь – всё внутри него запело… Вот она, всё ближе, ближе…

Он распахнул ее и одним махом влетел внутрь…

В глаза ударил яркий свет, хотя на улице тоже было светло – полярный день еще не закончился… Но в ангаре свет был ярче… На секунду Славик «ослеп»… Пока глаза привыкали, он услышал, как за его спиной кто-то резко захлопнул дверь и задвинул тяжелую щеколду.

Славик обернулся. Глаза почти совсем привыкли…

У двери стоял и ухмылялся матрос Владимирский…

Славик оторопел…

«А где же…» - только и смог выдавить он из себя, и тут же осекся.

- …Трошев ? Да ? Напрасно ты надеялся его здесь увидеть. Он всё ещё в Полярном, – послышался за спиной Славика знакомый до отврещения голос Романова.

Славик резко повернулся на звук его голоса.

Романов важно сидел за столом, где вахтенные, обычно, пили чай, и, сложив руки на груди, улыбался.

- Ну что, полосатый ? – ухмыльнулся он во весь рот, показывая зубы и встал из-за стола, - Достаточно уже ты поёбся со своим кабелем Сережей… Теперь моя очередь ! А то ведь так нечестно… Всё ему, да ему… А мне ?

- По губе… - огрызнулся Славик. Он уже заметил второго матроса, подручного Романова. Тот стоял у стены и тоже лыбился.

- У, красавчик… - Романов погрозил Славику пальцем,- Какие мы грозные ! Старших нужно слушаться, понял ? Не учили тебя что-ли ? Ничего, мы сейчас научим…

Дальше всё произошло слишком быстро…

Славик хотел метнуться к противоположной стене, но Романов преградил ему путь… Из-за спины как кошка прыгнул матрос Владимирский и сбил Славика с ног… Он уселся на нем сверху, заламывая руки и Славик услышал, как щёлкнули наручники…

Да, хорошо же они подготовились… Ничего не скажешь… Со знанием дела…

Владимирский и второй матрос (фамилии которого Славик не знал, так как он был не «местный», а приехал в их часть из Полярного только на время учений) резко подняли Славика на ноги, встряхнули как следует и поставили прямо перед Романовым.

- Очень хорошо, - Романов был доволен и жмурился как кот, - Замечательно. Наш мальчик попался… Теперь ему уже не уйти… А ну ка, ребятки, спустите с него штаны…

Славик почувствовал, как оба подручных Романова, продолжая крепко держать его, расстегивают застежки робы у него на талии… Потом они резко рванули брюки вниз, снимая их вместе с трусами…

- Господи ! Прелесть какая ! – Романов глядел во все глаза на Славика, - У меня уже слюньки текут ! Вы только поглядите, какой у него толстенький и длинненький… А как там сзади ? – обратился он к своим прихвостням.

- Нормально, шеф,- ответил Владимирский,- Попка что надо – кругленькая и аппетитная… Как орех… Так и просится на грех…

Они втроем захохотали. Славик лихорадочно соображал – что же делать ? Что ? Что ? Что ?

- Успеется ! – снисходительно махнул рукой Романов,- Сейчас проверим – вкусный он или нет… Ну ка, ребятки…

Каждый из матросов наступил своим ботинком на ботинок Славика.

«Чтобы я не смог поднять ноги и ударить эту свинью…» - пронеслась у Славика мысль.

Романов встал перед ним на колени и одним быстрым движением отправил его член себе в рот. Двигался он с упоением… И со знанием дела… Как профессионал…

Славик зажмурил что есть силы глаза и сжал зубы так, что они заскрипели… Ему было противно… Гадко… Тошнотворно… Мерзко…

Но его молодое тело так не считало… Оно считало по-другому… И у Славика начал вставать член…

Это было ужасно… Это никак нельзя было остановить… Этому никак нельзя было помешать…

Кто-то из двоих за спиной Славика принялся лапать его за зад… Грязно и нагло…

Внутри у Славика всё вскипело… Он зарычал и со всей силы перегнулся вперед, пытаясь нанести удар головой по Романову.

Тот быстро отскочил от него и встал на ноги.

- Видали ? – кивнул он на Славика и вытер ладонью мокрые губы,- У него хуй сосут, а он еще и недоволен ! Как тебя Сереженька то разбаловал, какой-то кошмар !

Оба матроса опять загоготали. Но лицо Романова стало злым и непроницаемым.

- Ладно, хватит, - он начал расстегивать брюки,- Шутки кончились. Я уже хочу. Вырубите его !

Славик хотел обернуться, но не успел. Кто-то из двоих нанес ему упругий удар ребром ладони по шее. В глазах у Славика все закрутилось, ноги подогнулись… И он повис на руках у своих палачей…

…Сознание иногда возвращалось к нему… Из-за боли…

…Его куда-то волокли, клали, ставили, переворачивали, опять волокли…

…Это было похоже на странный сон, на кошмар, из которого ты постоянно соскальзываешь назад в черноту и забвение…

…И возвращаешься в полу-реальность опять…

…Они имели его как только можно, все по-очереди…

…Они творили с ним странные и страшные вещи…

…Они были голые и потные, все трое…

…Их тела были липкими и отвратными – тела демонов ада…

…Они проникали в него, глубоко и настойчиво…

…Они мучили его, а у него все никак не хватало сил ответить им…

…Он постоянно соскальзывал в черноту и забвение…

…И возвращался опять…

…И опять они творили свое зло, которому не было названия…

…Которому не было прощения…

…Только звери могли творить такое, только звери, но не люди…

…И опять темно, опять он летит куда-то вниз, пропитанный болью насквозь…

…Всё это продолжалось неизмеримо долго, целую вечность…

…Опять и опять, снова и снова…

…О Боже, неужели человек может выдержать такое ?…

…Это были обрывки мыслей, утекающие вникуда, как вода сквозь пальцы…

…Грёзы наяву, страшные грёзы нечеловеческой ненависти…

Наконец, Славик очнулся… Голова гудела, хотя соображал он довольно четко… 

Он был раздет полностью и лежал на полу… Под ним было что-то постелено…

Он медленно открыл глаза и осмотрелся…

Его насильники лежали рядом с ним… Все трое… Они не двигались… Спали ?

Врят-ли… Скорее – просто отдыхали…

Славик с удивлением обнаружил, что на нем теперь нет наручников… Руки были свободны…

Романов лежал ближе всех, повернувшись к Славику спиной…

Его бока поднимались и опускались – он дышал… Дышал… Дышал… ДЫШАЛ…

Грязный, вонючий ублюдок… Мразь, тварь… Сволочь… Отродье…

Славик вскочил и быстро оседлал Романова… Его руки, словно клещи, что было сил сдавили ненавистное горло…

Романов тут же очнулся и захрипел… Он перевернулся на спину и отчаянно попытался освободиться… Его лицо побагровело, а глаза начали вылезать из орбит…

А Славик все давил и давил…

Всё вокруг пришло в движение…

Матрос Владимирский очухался первым. Он подлетел к Славику и ударом в челюсть оглушил его… Славик разжал руки и повалился на пол…

Романов жадно глотал воздух и тёр посиневшее горло… Его лицо начало приобретать привычный розовый цвет… Рот же Славика наполнялся кровью…

- Ах ты гадёныш поганый ! – прорезался голос у Романова,- Очухался он ! Вот блядь ! Чуть горло мне не сломал, паскуда ! А ну, ребята, отделайте его хорошенько !

- Сильно бить ? – это спросил тот, второй, из другой части, не Владимирский.

Романов злорадно усмехнулся:

- Сильно ! Отделайте его под орех ! Пусть запомнит нас хорошенько ! Блядь такая…

Славик видел, как они подошли к нему… Славик видел, как Владимирский первым ударил его ногой в живот… Потом второй ударил его по спине…

Какое-то время он всё видел… Потом он уже не видел ничего… 

* * *

Славик очнулся… Он лежал один на бетонном полу ангара… Лицом вниз… Со спущенными до колен штанами…

Кругом было темно… И только одинокий лучик света прорывался откуда-то из под потолка – в нем весело плясали и искрились пылинки…

Ему не хотелось возвращаться в реальность… Здесь его ждали воспоминания… Страшные воспоминания о том, что с ним произошло, что с ним сделали…

Славик чувствовал слабость, почти полное бессилие, словно из него выпустили всю кровь…

И еще – позор… Невероятный, всепоглощающий…

Теперь он знал, что значит быть «опущенным»…

ОНИ сделали его таким… ЭТА МРАЗЬ и его подручные…

Славик попытался подняться на руках и не смог… Внизу живота полоснуло болью… Он закусил губу и глухо застонал…

Нет, лучше пока не шевелиться… Тогда боль уйдет… ЭТА боль… Но что делать с другой болью ? Как заставить уйти ее ? Он не знал…

Он продолжал лежать в той же нелепой позе… Пол был холодным и грязным, как и он сам…

Да… ХОЛОДНЫМ и ГРЯЗНЫМ…

Дикое отчаяние навалилось на Славика и подмяло его под себя… Из глаз сами собой потекли слезы… Ему было горько… И одиноко…

Отчаяние сменилось отрешенностью, полным безразличием…

И почему ОНИ его не убили ? Зачем ему теперь жить ТАКИМ ?

ХОЛОДНЫМ и ГРЯЗНЫМ… Как пол ангара…

Вокруг было настолько тихо, что звенело в ушах… Что сейчас – день или ночь ? Неизвестно…

Скорее всего, все еще ночь… Вечная ночь, которая никогда не кончится, которая воцарилась теперь раз и навсегда… Проклятие зла, дар лютой ненависти…

Сами собой на память пришли стихи Марины Цветаевой и Славик зашептал их одними губами:



Закачай меня, звездный челн !

Голова устала от волн !



Слишком долго причалить тщусь, -

Голова устала от чувств:



Гимнов – лавров – героев – гидр, -

Голова устала от игр !



Положите меж трав и хвой, -

Голова устала от войн…



Он еще раз попытался встать на руках. На этот раз ему это удалось…

И боль в животе была не такой острой…

Интересно, откуда берутся в человеке силы ?…

Славик долго провозился со штанами, пытаясь натянуть и застегнуть их… Наконец, и это ему удалось…

Что теперь ? Неизвестно…

Что теперь делать ?… Подсказать было некому…

Он поднялся на ноги… Его шатало…

Во рту был привкус железа… Он сплюнул на пол…

Славик обхватил голову руками – она гудела как колокол… Волосы надо лбом слиплись и склеились. Что это ? Кровь ? Они разбили ему голову ?

НЕТ…

Этот ответ дала его воспаленная память…

Это не кровь, это сперма…

Он вспомнил, что пока Романов «трудился» над ним, его подручные, достав из штанов свои члены, кончали ему прямо на лицо…

МЕРЗОСТЬ…

Ему хотелось в туалет… Очень сильно…

Он подошел к стене ангара и, расстегнув штаны робы, стал писать прямо тут… От напряжения опять заныл живот и спина…

Интересно, какого цвета у него моча ? Желтого ? Нет… Скорее всего – розового… Они ведь били его по спине, по почкам… Перед тем, как…

Да, перед тем, как взяли над ним верх…

ЗВЕРИ… НЕЛЮДИ… УБЛЮДКИ… МРАЗЬ…

А он ?

Что «он» ?

Кто теперь он ? Кто он такой ?

ХОЛОДНЫЙ и ГРЯЗНЫЙ…

Но разве это он ?

Да…

Славик пошел к другой стене ангара – там стояла банкетка… Он кое-как доковылял до нее и сел…

Нужно было собраться с мыслями…

С какими мыслями ? Разве у него остались какие-то мысли ?

Остались…

Он заставил себя ВСПОМИНАТЬ…

ВСЕ…

ШАГ ЗА ШАГОМ…

Все, что они с ним творили здесь…

Здесь ? Разве это было здесь ?

НЕТ… Это было в другом помещении ангара, с другого его конца…

Но как же он оказался тут ?

Они его сюда притащили и бросили, как же еще…

Вместе с воспоминаниями пришла злоба…

ОН ЖИВ… Все еще жив…

И у него есть силы… Так что же он должен сделать ?

О Т О М С Т И Т Ь ! ! !

О, да… Месть…

Славик почувствовал, как силы вливаются в него невидимым упругим потоком…

Откуда ?

Какая разница !

У него появилась ясная цель… Она блеснула в жуткой темноте как молния…

Славик расправил плечи…

Плевать на боль, плевать на все…

Он должен сделать ответный ход и показать им, на что он способен… И он покажет… Обязательно покажет…

Славик медленно встал с банкетки и направился к выходу…

Он знал, куда нужно идти…

Идти нужно было в команду…

Ведь именно там находилась оружейная комната… 

* * *

Ему везло…

На всем пути от ангара до команды никого не было… Он разулся и тихо вошел в знакомые двери…

Оружейная комната располагалась в самом конце коридора на первом этаже… Чтобы добраться до нее, нужно было проскользнуть мимо комнаты дежурного по части…

Интересно, открыта дверь в комнату дежурного сегодня ?

Славик осторожно заглянул с лестницы в коридор…

Дверь «дежурки» была открыта, оттуда лился свет…

Вот, черт…

Он осторожно пробирался по коридору, стараясь подобраться к самой двери… В «дежурке» тихо шелестела местная рация… Больше – ни звука…

Славик быстро заглянул туда и опять скрылся в сумраке коридора…

Так, дежурный сидит за пультом… И смотрит в другую сторону… Можно рискнуть…

Он стремительно прошмыгнул мимо комнаты дежурного по части и замер с другой стороны…

Все тот же шелест рации…

Пронесло… Значит, его не заметили… Значит, ему удалось…

Везуха…

Он продолжил свой путь на цыпочках дальше по коридору…

Оружейная комната закрывалась на кодовый замок и пломбировалась… Славик усмехнулся и сорвал с ее двери обычную пластилиновую печать… Проще простого…

Теперь замок…

С ним тоже не было сложностей – код был ему известен…

Славик нажал на панели замка три цифры одновременно – 720 – и осторожно потянул запорную ручку вниз… Замок щелкнул и дверь открылась… Вот и все…

Славик прошмыгнул в «оружейку» и тихонько прикрыл за собой дверь…

Ему не нужно было зажигать свет… Светлые, летние, северные ночи…

Он даже на ощупь знал, где находится его ДРУГ… Автомат АК за номером 2278… Тот самый, о котором он заботился, как о себе самом… Автомат был заряжен – и это было превосходно…

Славик бережно достал его из своей ячейки в оружейной «пирамиде»… Его друг был тяжелым и холодным…

О том, чтобы возвращаться тем же путем, которым Славик пришел сюда, не могло быть и речи… Второй раз ему могло и не повезти у комнаты дежурного по части… Тем более, с автоматом…

Славик подошел к окну. Открыл задвижки, потом распахнул внутренние рамы… Очередь дошла до наружных – они были открыты так же легко и бесшумно…

Славик взобрался на подоконник и спрыгнул с него вниз на улицу… Пробираясь согнувшись под окнами команды, он чувствовал себя заговорщиком и это еще больше подогревало его желание мести…

Оказавшись на безопасном расстоянии от команды и прижимаясь ближе к кустам, Славик почему- то решил обернуться…

Команда… Двухэтажное здание, цоколь которого был выкрашен голубой краской… Его дом…

Окна второго этажа… Кубрик… Там сейчас спит его Сережка в своей коечке… А коечка Славика рядом – пуста…

СЕРЕЖКА ?!…

Славик тряхнул головой и опустил автомат на землю, держа его за дуло…

КАК ЖЕ ОН МОГ ЗАБЫТЬ О НЕМ ?!

Они же любили друг друга… Он и Сережка…

Почему же он ни разу за все время не вспомнил о нем ? Словно бы его вообще не существовало на свете ? Словно бы он был совсем один…

Славику захотелось бросить автомат прямо тут и что есть силы бежать назад в команду… Там он найдет в кубрике своего Сережу, разбудит его, бросится к нему на грудь, заплачет, все расскажет… Сергей поможет ему, он всегда знает, что нужно делать… Он согреет его, ведь он его так любит… Он смоет с него этот ПОЗОР… Защитит его от него самого… И от этих УБЛЮДКОВ…

Но…

Что ?!

Но тогда эта МРАЗЬ останется жить, вот что !

Ведь Сергей НИКОГДА не позволит ему, Славику, отомстить своим обидчикам… Ради него же самого… Ради «его же блага»…

Нет, так не пойдет…

Порыв - бежать в команду – захлебнулся совсем в других чувствах и исчез, как исчезает воздушный шарик, который укололи острой иглой…

Не нужно никуда идти… Единственное место, куда ДЕЙСТВИТЕЛЬНО стоит пойти сейчас – это ангар…

Романов и его прихлебатели все еще там… С другого конца… И он, Славик, найдет их… Вот это будет игра… Вот это будет весело… Возмездие преступникам, которых реальное правосудие никогда не накажет… Потому что нет на свете способа доказать их вину…

Славик зло и торжествующе улыбнулся…

Прости, Сережа, я должен идти… Меня ждут… Поговорим после…

Он подхватил автомат и, скрипнув зубами, устремился к ангару… 

* * *

Он пробирался по темному длинному ангару тихо, словно барс… Он крался в темноте, словно хищник, преследующий свою жертву… Так оно и было… Только теперь они – жертвы, а он – хищник…

В дальнем конце ангара из под плотно закрытой двери пробивался свет… Вот она, его цель… Вот он, свет его маяка, чтобы не заблудиться во мраке…

Славик слышал только свое дыхание – напряженное, глубокое, уверенное… Подобравшись к заветной двери совсем близко, он осторожно снял АК с предохранителя…

За дверью слышалась какая-то возня и тихие голоса… Славик узнал их… Они… Конечно, все они были тут… Прекрасно…

Он знал, что дверь открывается вовнутрь…

Славик замер…

Силы… Они переполняли его…

Он как молния скользнул к двери и ударил в нее ногой…

Дверь распахнулась… Он не шагнул, а буквально прыгнул в проем…

Яркий свет на секунду ослепил Славика… Но глаза тут же привыкли… Всё происходило очень быстро… Время словно сжалось в тугую, мощную пружину…

- Не ждали ? – Славик сам не узнал своего голоса. Он был жесткий и безжалостный… Железный…

Романов сидел на банкетке, у стены, прямо напротив двери. Двое его подручных расположились по обе стороны возле него. Он их обнимал за шеи… Ширинка на брюках Романова была расстегнута, один из матросов шарил в ней рукой…

Все трое замерли и глядели на Славика круглыми глазами…

Вот и попались, голубчики… Ублюдки…

Славик вскинул свой автомат и передернул затвор. Звук получился смачным и громким. Класс !

Металлическое эхо вспархнуло под высокий потолок ангара…

Оба вахтенных матроса смотрели на Славика с изумлением. Они не двигались…

- Вон отсюда ! – сказал он, обращаясь к ним, - Оставьте автоматы и вон ! Живо ! Шестерки…

Объяснять им второй раз не пришлось. Они словно вспомнили, что где-то их ждут неотложные дела и ретировались. Через вторую дверь…

Так, значит пошел отсчет времени…. Нужно торопиться…

Глаза у Романова раскрылись ещё шире и стали похожи на глаза огромной жабы, в них застыл ужас и немой вопрос – «НЕУЖЕЛИ ?! КАК ЖЕ ТАК ?!».

Страх сковал его по рукам и ногам, не давая возможности двигаться, защищаться, удирать – не давая возможности ничего делать. Его белое как полотно лицо вспотело, крупные капли пота скатывались по щекам и падали на светло-желтую форменную рубашку. В таком виде и с расстегнутой, вдобавок, ширинкой он выглядел жалко… Поверженный диктатор…

- Отомри, ублюдок ! – чуть насмешливо кинул ему прямо в лицо Славик, - Теперь мы поменялись местами … Тебе страшно ? Правильно, БОЙСЯ МЕНЯ… Если бы я мог, я бы протянул для тебя эту муку как можно дольше… Если бы у меня было время… Но у меня нет времени…

Романов понял, что Славик не шутит и его рука дернулась к кобуре – он хотел выхватить пистолет…

- Сдохни, гадина ! – сквозь зубы процедил Славик и его автомат АК за номером 2278 выпустил короткую очередь. Помещение наполнилось страшным грохотом.

Тело Романова дернулось несколько раз и подпрыгнуло. Его откинуло к стене. Кровь из многочисленных ран ударила фонтанчиками, заливая все вокруг. Форменная рубашка теперь не была больше светло-желтой – она была ярко-алой, почти вся… Одеяние палача… Черные брюки блестели в тех местах, где по ним ручейками стекала кровь…

Романов издал какой-то странный звук, похожий на шумный вздох и сполз по изрешеченной стене на пол. Его глаза остались открытыми, а на лице застыло какое-то глупое, «дебильное» выражение…

Больше он не дышал…

КОНЧЕНО…

Пружина времени распрямилась и оно опять стало самим собой… Быстрым и неумолимым…

Славик перевел автомат в режим одиночной стрельбы, брезгливо сплюнул на пол и пошел прочь… 

* * *

Когда Славик оказался на улице, он вдруг понял, что ему некуда идти…

В команду ? Это смешно… Это называется – «сложить оружие»…

Бледнолицые братья закапывают свои томагавки… Войне конец…

Смешно… До слез…

Он теперь – не такой как все… Он теперь – другой…

Совсем…

В этом у него не было сомнений…

Все перевернулось и встало с ног на голову…

Друзья, враги… Враги, друзья… Любовь, ненависть… Охотник, жертва… Отмщение… И раскаяние…

Его будут искать, за ним будут охотиться… Как за зверем…

Кто ?

Они, его сослуживцы, его матросы, его ребята… Те, которые любили его… Уважали… Ценили…

Их заставят…

А Сергей ? (Славик закусил губу)… Он тоже ?

Конечно… Ему прикажут и он ничего не сможет сделать… Иначе, он станет таким же…

НИ ТАМ, НИ ТУТ…

Славик не стал обходить ангар – его могли увидеть из команды… Они ведь слышали выстрелы и наверняка те двое ублюдков, которых он отослал, уже все рассказали дежурному…

Но почему тогда так тихо вокруг ? Почему не воет аварийная сирена ? Он не знал…

Славик повесил автомат на плечо и медленно двинулся прочь от ангара, в сопки… Одинокий дозорный на тропе войны… Нет, тамагавки закапывать еще рано…

Он должен подумать… Есть о чем… Он должен побыть один…

Ему предстоит принять важное решение – ЧТО ЖЕ ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ ?…

И он понимал, что от этого решения не просто многое зависит… От него зависит ВСЁ…

Вот так… 

* * *

Команду подняли по тревоге «тихо», без воя сирены и криков дежурного «Рота, подъем ! В ружьё !»…

Выстрелы слышали и действительно, один из приспешников Романова прибежал к дежурному по части 954ХХ-Б и рассказал ему, что, по его мнению, произошло несколько минут назад в ангаре… Рассказал, конечно, не все… Он был насмерть перепуган и его трясло как отбойный молоток… Дежурный отправил его в лазарет за валерьянкой…

Сергей был в числе тех, из которых дежурный по части сформировал небольшую мобильную группу поиска и захвата… «Поиска и захвата», да…

С автоматами наперевес, они осторожно двинулись к ангару, озираясь по сторонам…

Когда они вошли в помещение склада, там еще не успел развеяться пороховой дым… И еще – там пахло свежей кровью… Она была повсюду… Кругом…

Все молча смотрели на изрешеченное пулями тело Романова… Никто не подошел, чтобы проверить у него пульс… Это было бесполезно… Сомнений в том, что Романов мертв, ни у кого не было…

«Господи, Боже !» - прошептал мичман и тут же отдал приказ – «Ничего не трогать… Ищем Шахова… Он не мог далеко уйти…»

При этих словах Сергея передернуло…

* * *

Славик не стал уходить далеко… Зачем ?

Он уже знал, что вернется…

Он сидел в небольшой расщелине скал, обнимая свой автомат, и курил…

Глаза у него были «стеклянными»… Из них текли слезы и падали на брюки робы вместе с редкими каплями холодного дождя…

Он шептал слова необычной песни… Раньше, эти слова казались ему странными, непонятными…

Но не теперь…

Теперь, когда все изменилось, эти слова наполнились диковинным, пугающим смыслом… Они превратились в страшное откровение того, кто уже всё прошел и не ждет больше от жизни никаких ужасных сюрпризов…


Тихо-тихо шаги… Или это часы ?
Это слезы мои… Или капли росы ?
Руки тянутся вверх, к одиноким листам…
Ника-ника-никаму я тебя не отдам…



Я закрою глаза, я закрою рукой…

И невидно крыла за моею спиной…

Ты постой, не иди по горячим камням
Ника-ника-никаму я тебя не отдам…


Ты мне тихо сказал… А я знаю, что – ДА…
Ты меня обнимал – это не навсегда…
Руки будто вода поднимали меня
Ника-ника-никогда я не буду одна…

Я танцую, и все эти игры

Будут тонкие-тонкие иглы…

Я бегу, я бегу ниоткуда

В никуда, в никуда, в никуда…(7)



Славик уже принял «свое» решение… От которого зависело ВСЁ…

Оно сулило разлуку… С его единственной, неземной любовью… С Сережей… С мамой… С ребятами… Со своим городом… Со всем, что ему было дорого…

ВЕЧНУЮ РАЗЛУКУ… НЕОТВРАТИМУЮ… КАК ПРИГОВОР…

Одна лишь вещь этим мглистым, ранним утром согревала его душу…

Ему хотелось вернуться на причал…

По которому он сделал свои первые шаги здесь…

На котором они с Сережей впервые признались друг другу в своих чувствах…

И на котором все закончится…

Так он решил…

Славик выбросил давно погасшую сигарету и вытер слезы с лица озябшей рукой…

Нужно было собираться в обратный путь…

(7) - ЛИНДА, "Никому я тебя не отдам"

 

ЧАСТЬ VI

Сергей давно уже понял, что именно произошло…

Они кружили по территории части, заглядывали в самые глухие уголки на «нычки» и «шкеры», но Славика нигде не было…

Сергей молил Бога, чтобы именно ему посчастливилось первым найти своего любимого… Только бы он, только бы не кто-то еще…

Он не знал, что он скажет ему… Но он уже знал, КАКИМ он его найдет…

Мысленно Сергей уже готовился к самому худшему, но его сердце отказывалось в это верить…

Он чувствовал, что Славик жив, что он где-то поблизости…

И еще он чувствовал, как неумолимо утекает его «золотое время»… Словно песок сквозь пальцы…

Время, когда что-то еще можно изменить, когда всё еще «не слишком поздно»…

До Сергея, словно издалека, донесся голос мичмана, говорившего, что нужно обыскать окрестности, что Шахова в части, скорее всего, нет…

Они устроили минутный перекур, встав друг к другу спинами (нервы у всех были взвинчены до предела) и осторожно двинулись в сопки…

* * *

Славик дошел до причала никем не замеченный… Никто не попался ему на пути…

Опять везуха… Как тогда, перед комнатой дежурного…

Он сел на край причала, свесил ноги вниз и стал смотреть на воду….

Опять потекли слезы… Сами собой… Он ничего не мог с этим поделать… Что за чёрт…

Перед глазами стояло лицо Сережи… Такое родное, такое знакомое… Лицо его любимого… Самое красивое лицо… С лучезарной улыбкой… С солнечными искорками в глазах…

Осталось совсем немного времени… Скоро они уже будут тут… Славик чувствовал это…

Он еще раз взглянул на невысокие волны, что плескались у него под ногами…

Прощайте…

Пора…

Славик встал с края причала, отошел от него и повернулся лицом к команде… Повернулся лицом к своей судьбе… К тому, чего уже не изменишь…

* * *

И тут они его увидели, а он увидел их…

ОНИ – вскинули автоматы наизготовку… Некоторые «взяли на плечо» и прицелились в него… Не все… Только некоторые…

ОН – опустил автомат вниз, вдоль своего тела и приставил его дуло под свой подбородок… Его палец лег на спусковой крючок…

- Не подходите ко мне ! Никто не подходите… - крикнул он им издалека.

- Брось, хватит дурить. Положи автомат, - прокричал мичман, но в его голосе не было особой уверенности. В его голосе был страх.

- Нет. – ответил им Славик и легонько покачал головой из стороны в сторону, - Нет, уходите. Уходите отсюда и оставьте меня одного. Я не сделаю никому никакого вреда…

Матросы растерянно переглядывались… Знакомые лица… Из другой жизни…

Из-за них вышел Сережа…

Внутри у Славика что-то «оборвалось»… На него нахлынули нежность, стыд, страх, печаль, сожаление, грусть и скорбь – всё одновременно. Чувства пробудились и залили его, как вода заполняет пустой сосуд.

Сережа медленно двинулся к нему. Все молчали. Все как зачарованные теперь глядели не на Славика, а на него… Свой автомат Сережа положил к ногам мичмана. Славик услышал, как тот тихо сказал ему вослед: «Ты что, дурак ?! Куда ?!»

В руках у Сережи теперь ничего не было. Он очень, очень медленно шел вперед, шел к Славику… Он смотрел прямо ему в глаза. Неотрывно…

Он был прекрасен – самый лучший человек на земле… Они знали, кого послать к нему… Но разве они его посылали ?… Нет, он пошел сам…

Когда между ними осталось несколько шагов, Славик произнес:

- Все… Стой… Пожалуйста !!! – это прозвучало слишком трагично. Как в кино… Не специально…

И Сережка остановился. Он замер. Было слышно, как он дышит. У него был странный взгляд. Болезненный… Понимающий все… От этого взгляда Славику хотелось закричать…

- Пусть они уйдут… - уже громче сказал Славик, - Пожалуйста, пусть они все уйдут !

Мичман что-то тихо прошептал матросам и они попятились назад. Через некоторое время они уже были достаточно далеко, почти у самой команды и остались стоять там. Автоматы они держали всё так же, наизготовку, но в Славика больше никто из них не целился.

- Я хочу поговорить, - раздался глухой голос Сережи и Славик вздрогнул. Сережа медленно опустился на причал и сел на корточки. – Разверни автомат дулом вниз. Я прошу тебя !

- Нет, милый. Я не могу. Я буду держать его так. Потому что мне все равно придется сделать то, что я собрался сделать. У меня теперь нет выбора. Что бы ты ни сказал мне…

- Выбор есть всегда, - Сережа опустил глаза и посмотрел на свои руки. Потом опять поднял взгляд на Славика.

- Господи ! Как я любил тебя ! Если бы ты только знал, как я любил… - и из глаз Славика по щекам вниз покатились крупные слезы, - Об этом не расскажешь… Я просто не могу…

- Я знаю, я знаю все без слов, - и вдруг совершенно другим голосом, - Не оставляй меня… Пожалуйста…

- Почему ты так говоришь ? Тебе просто приказали, да ? Остановить меня любой ценой, да ? Они ведь знают, что мы дружили, они так думают, поэтому послали тебя ? Если бы они знали правду… Если бы её знали все до конца… 

Сережка улыбнулся, но только краешком рта:

- Дурачок, какой же ты глупый… Неужели ты совсем ослеп ? Ты ничего не видишь ?

- ОНИ убили мою душу, - обида и горечь захлестнули Славика, но злости не было, уже не было. – ЭТИ… Если бы ты только знал, ЧТО они со мной сделали… Погляди на моё лицо…

- Я вижу… Я знаю… Забудь об этом, хотя бы сейчас не вспоминай… Просто подойди ко мне и обними… Обними меня покрепче… Пусть все смотрят, мне все равно… Мы пойдем вместе с тобой в команду и будем долго говорить… Нам никто не помешает… Никто, слышишь ? И мы будем вместе, я не брошу тебя. Я не оставлю тебя ни на минуту… Больше – НИКОГДА…

- Ты лжешь мне ! – в этих словах было только одно отчаяние, - КАК ты лжешь ! Я же УБИЛ ЧЕЛОВЕКА, ты понимаешь ? Он был сволочью, но ведь Я УБИЛ ЕГО ! Это не простят… Никто… Ты говоришь – ВМЕСТЕ… Но ведь это обман… Обман… Зачем, зачем ты мне лжешь ? Неужели мне мало всего того, что я уже получил ? Зачем ты это делаешь ?! ТЫ ? Это могут делать ОНИ, - и Славик указал правой рукой в сторону мичмана, - ОНИ, но не ТЫ ! Зачем же ты…
Слезы душили Славика. Неужели любимый человек так просто предал его ? Неужели все было иллюзией, миражом, который он сам придумал себе в утешение ? Разве так может быть ? Разве так бывает ?… Может быть они приставили Сергея к нему, настояли, чтобы он взял над ним «шефство», просто чтобы из него получился хороший матрос ? Только и всего ? Чтобы он не наделал глупостей на первых порах своей долгой службы ?

- Я не лгу тебе. Ты должен мне поверить, – голос Сережи звучал уверенно, - Я говорил с замполитом. Он все знает про этого ублюдка. Второй его прихвостень уже раскололся и все выложил начистоту… Почти всё…

- А первый ?

- Он сбежал… Его ищут…

Славик горько усмехнулся:

- А нашли меня…

- И слава Богу, что нашли… Нашли сейчас, пока ты еще не наделал глупостей…

- Я их уже достаточно наделал… - Славик очень хотел вытереть мокрые глаза, но руки были заняты, - За все нужно платить… За любовь, за убийство, за жизнь… Пришло мое время…

- Чем платить ? – Сережа все еще сохранял спокойствие, но ему было очень трудно делать это, Славик видел.

- Ты не понимаешь ? За любовь – страхом, за убийство – смертью…

- А за жизнь ?

- А за жизнь – своей любовью… Собой или тобой… Я выбираю первое…

Сережа замолчал, но всего на несколько секунд… «Золотого времени» осталось совсем мало…

- Ради меня, ты не сделаешь этого. Я уже не прошу. Ты просто должен и все…

- Я не могу… Не могу, любимый… Ты ведь был прав тогда – там, где возникает настоящая любовь, там и смерть ходит рядом… Всего лишь закон этого мира… Жестокий, непонятный закон… Нас не оставят в покое, тебя и меня… Ты же знаешь… Я поеду в «дисбат», а когда я вернусь – тебя уже тут не будет…

- Но почему ты так уверен в этом ?! – Сережка почти кричал.

- Я просто знаю. Знаю и все. И ты знаешь. Просто не хочешь признаться. Не мне, нет. Самому себе. Но ты – знаешь…

- Но ведь ты ни в чем не виноват !…

- Я совершил УБИЙСТВО. Тебе знакомо это слово ? Конечно, знакомо… Мне придется отвечать. Но я не чувствую себя виновным. Но люди не спрашивают – чувствую или нет. Я не виноват, что в этой стране такие законы… Поэтому, я ОТВЕЧАТЬ НЕ ХОЧУ… Я просто уйду – и все проблемы решатся… Обратной дороги нет, её у меня украли…

- Нет не все, - покачал головой Сережа, - А что будет со мной ? Как я останусь без тебя ? 

- Как ?… - Славик вздохнул тяжело и глубоко, - С тобой все будет в порядке. Ты привыкнешь… Ты еще встретишь свою любовь. Настоящую… И будешь счастлив. Ты – достоин этого… А, значит, все так и будет… Я прослежу ОТТУДА, чтобы так оно и было…

- Я не буду счастлив без тебя… Ты должен остаться… Если ты меня еще хоть капельку любишь..

- Я люблю… Очень… Больше жизни своей… Ты это знаешь… Но я не могу остаться… Так устроен мир… Не я это придумал… Я не могу его поменять… Прости меня…

Сережка теперь тоже плакал… Но кроме Славика этого не мог никто видеть.

- Если ты уйдешь, я тоже сделаю это… - голос Сережки дрожал. Славик никогда не слышал, чтобы голос его дрожал, - И мы будем вместе ТАМ…

- Нет, любимый, ты не сделаешь этого…

- Почему ты так уверен ? Разве я трус ?!

- Для этого нужна не смелость… Для этого нужно… отчаяние…

- Но без тебя жизнь моя опустеет… Она потеряет смысл… Это будет уже не жизнь…

- Разве ? – горько усмехнулся Славик, - Разве, родной ? «…Я был здесь, где же был ТЫ ?…»

- Прости меня, - Сережка опустил голову и закрыл лицо руками, - Прости меня, любимый… Это я во всем виноват… Только я…. Я не уберег тебя… Я ведь чувствовал, что эта скотина охотиться за тобой… Я знал, что он будет добиваться тебя…. Но я был уверен, что он не посмеет… Я ошибся… Я виноват во всем… Это я должен сейчас стоять на твоем месте…

- Нет… Не ты… Никто не виноват… Просто иногда все происходит помимо нашей воли… И нас никто не спрашивает… Словно мы – просто марионетки – куклы, которых дергают за ниточки… И мы падаем в этот странный омут, куда нас толкают чьи-то невидимые руки… Мы – безропотные, безвольные, проклятые… Нам пора прощаться, любимый… Уходи… Я не хочу, чтобы ты ЭТО видел… Я больше не могу… У меня кончаются силы…

Сережка поднял на Славика заплаканное лицо. В его глазах был настоящий ужас и хаос...

- Нет, родной, я никуда не уйду ! Я останусь с тобой… Я не могу тебя бросить ! НЕ МОГУ !

- Поздно, родной… Все слишком поздно… Ты должен уйти. Ты делаешь мне больно, очень больно… Не мучай меня… Я ВСЕГДА БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ… ТОЛЬКО ТЕБЯ ОДНОГО… Прости и прощай…

Неизвестно, что именно в этот момент почувствовал Сережа, какие мысли и предчувствия завладели им, только он стремительно вскочил с места и с криком « НННЕЕЕЕЕТТТ !!!…» бросился к Славику. Он хотел выбить у него из рук автомат… Он хотел помешать ему…

Но он не успел…

Автомат АК за номером 2278 произвел одиночный выстрел…

И с жутким грохотом упал на бетонный причал…

Вслед за ним упал и Славик…

А Сережа заорал на всю округу словно дикий зверь… 

* * *

Вот так все это кончилось…

Никто в части никак не мог поверить в то, что все это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО произошло… Что это не кино, не сказка, не страшный сон… Что это – РЕАЛЬНОСТЬ…

Два тела в автомобильном боксе № 3, завернутые в синие, флотские одеяла с тремя черными полосками внизу…

Причал, залитый кровью и одно из помещений ангара, изрешеченное пулями…

И еще – автомат АК за номером 2278, кусок вороненой стали, к которому все боялись прикоснуться, словно этого нельзя было делать…

Поле боя людских страстей…

К середине дня, после того, как следователи из военной прокуратуры уехали и прихватили с собой двух «подручных» бывшего капитана Романова (второй тоже отыскался довольно быстро), матросы своими силами привели все вокруг в порядок…

Тело Романова отправили в Полярный первым…

Тело Славика повез сам Сергей… Он и слышать ничего не хотел, чтобы это сделал кто-то вместо него… И еще он настоял, чтобы тела везли в разных машинах…

К вечеру в части почти все было так, как раньше и ночь прошла более-менее спокойно…

Сережа держался «молодцом»… Он был угрюм, ни с кем не разговаривал, сторонился окружающих… Но никто не видел его плачущим, он «не сходил с ума», предпочитая держать все свои чувства при себе, что бы он там ни чувствовал… Спал он в команде, вместе со всеми… В коечке Славика…

Ребята видели его состояние, они понимали, как ему трудно – но они не трогали его, не лезли к нему со своими утешениями и соболезнованиями… Им и самим было трудно…

Сожаления… Тоска… Скорбь…

Все это было бессмысленно, все это уже не могло исправить того, что случилось или хотя бы хоть как то облегчить страдания Сергея…

Но кто-то из ребят по их негласному сговору всегда был где-то поблизости от Сережи… Не то чтобы они боялись за его жизнь, что он может наложить на себя руки… Просто им хотелось оказаться рядом, если ему вдруг понадобится какая-то помощь, если он сам их попросит об этом…

Было начато тщательное служебное расследование… В результате него выяснились некоторые небезынтересные детали… Однако все, что удалось выяснить, не было предано огласке – учитывая необычность происшествия и особое положение капитана второго ранга Романова в иерархии Северного Флота… Как водится, «сор из избы» выносить не стали…

Единственный факт, который не замалчивали, состоял в следующем: комиссия убедительно доказала, что матрос Вячеслав Андреевич Шахов был ни в чем не виноват, и сняла с него все обвинения. Он был оправдан задним числом и признан «жертвой», а не «злодеем»… Сергей оказался прав…

Сережа очень просил командира части, капитана первого ранга Останина, чтобы именно ему разрешили поехать сопровождать гроб с телом Славика домой… Командир думал недолго – он разрешил… Да и как он мог поступить в этой ситуации по-другому ?

Никак…

А часть продолжала жить своей привычной жизнью, словно ничего и не произошло… Но это только так казалось… Со стороны, непосвященным…

Примерно через неделю после того, как Сережа, мичман Торчин и матрос Андрей Орлов увезли тело Славика из Полярного в Москву, погода неожиданно разгулялась…

Кончился вечный дождь, развеялся тяжелый, липкий сумрак свинцового неба и выглянуло солнце…

В тот день командир части 954ХХ-Б впервые за последние несколько дней отдал приказ включить радио. Ему хотелось, чтобы личный состав хоть как-то отвлекся от того, что недавно здесь произошло, ему хотелось, чтобы наконец окончился этот гнетущий, всеобщий траур… Ведь живые должны жить…

И вот, в этот сияющий, теплый, сухой день, над всей округой зазвучали песни… Веселые и грустные… Тихие и громкие… Разные…

После обеда почти все матросы собрались в «курилке». Разговаривать ни о чем не хотелось. Все просто курили и слушали радио. И все было как раньше, когда Славик пел им здесь их любимые песни… Только вот Славика больше не было…

Иногда, кто-то из ребят бросал быстрый взгляд на причал, который был виден отсюда как на ладони, и так же быстро отводил глаза прочь… Они – помнили… И никто из них не знал, как скоро все это забудется, да и забудется ли вообще…

В самом конце перерыва на радио поставили одну песню, которая очень отличалась от всех остальных, которые вообще звучали сегодня.

Искрилось море, пронзительно кричали белоснежные чайки, парящие в упругих потоках воздуха, ветер шелестел в листве кустарника и низкорослых, северных деревьев…

А ребята молча слушали эту песню… И лица у них сделались каменными…

Всем казалось (потом они говорили об этом друг другу), что песню пел не известный артист, а один очень хороший человек, который теперь был очень далеко… Но которого они знали и любили… Которого они помнили… Словно бы это был его голос, его слова, его музыка и его песня… Словно бы это его умелые пальцы извлекали из натянутых струн гитары звуки, что лились прямо в души братишек-матросов и пробуждали их болезненную память, которая и так то не спала…

Все это было так странно, но в этом был какой-то особенный, высший смысл… Смысл, доступный только «посвященным» и неведомый обычным, посторонним людям…

Некоторые из ребят еле сдерживали слезы, пока над молчаливой округой, утопающей в солнечном свете, звучали проникновенные слова этой песни…

И все уже знали, все уже поняли, что им никогда не удастся позабыть то, свидетелями чего они стали… Вольно или невольно…. Такова жизнь…



Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант…

Расправил нервною рукой на шее черный бант…

Подойди скорей поближе, чтобы лучше слышать,

Если ты еще не слишком пьян…



О несчастных и счастливых, о добре и зле,

О лютой ненависти, и святой любви…

Что твориться, что творилось, на твоей земле –

Все в этой музыке, ты только улови…



Вокруг тебя шумят дела, бегут твои года…

Зачем явился ты на свет – ты помнил не всегда…

Звуки скрипки все живое, скрытое в тебе разбудят,

Если ты еще не слишком пьян..



О несчастных и счастливых, о добре и зле,

О лютой ненависти, и святой любви…

Что твориться, что творилось, на твоей земле –

Все в этой музыке, ты только улови…



Устала скрипка – хоть кого состарят боль и страх…

Устал скрипач, хлебнул вина – лишь горечь на губах…

И ушел, не попрощавшись, позабыв немой футляр,

Словно был старик сегодня пьян…



А мелодия осталась ветерком в листве,

Среди людского шума – еле уловима…

О несчастных и счастливых, о добре и зле…

О лютой ненависти, и СВЯТОЙ ЛЮБВИ… (8)



Так и лилась эта странная песня над территорией части 954ХХ-Б, пришедшая словно бы с небес, как прощальный салют, как поминальная молитва, как Божественное утешение… САМА ПАМЯТЬ…

Пришедшая тогда, когда именно ее все вокруг очень ждали, когда именно она была всем так нужна…

А в оружейной комнате стоял автомат АК за номером 2278, в ствол которого кем-то был вставлен цветок – обычная полевая ромашка, желтое веселое солнышко на ножке с нежными лепестками, цвета ангельских крыл…


(8) - Константин Никольский, "Музыкант"