Замуж выйти - не напасть...

Глава 6

В гостиной ожидали Дидл со своим женихом. Оба поднялись при появлении князя. Марвис втолкнул его внутрь, вошёл следом и запер дверь.
- Что это значит? – спокойно поинтересовался Габриэль, хотя внутри завибрировала тревожная струнка.
- Алэйн хочет Вам кое-что рассказать, - буркнул десятник и подтолкнул вперёд испуганного паренька.
- Алэйн?
Посыльный набрал в лёгкие побольше воздуха и выпалил:
- Принц приказал мне держаться поближе и наблюдать за Вами. А ещё ему отчитываются слуги, и горничная рылась в Ваших вещах.
- Зачем?
- Она должна была найти бумаги. Любые письма, документы.
- Что за чушь?! Зачем это принцу?
- Чтобы избежать свадьбы с Вами.
- Та-а-а-ак… - главнокомандующий плюхнулся в кресло и предложил гостям сесть, в голове прояснилось до полной пустоты. – И каковы причины такого нежелания. Любовник?
- Я не знаю, - парень чуть не плакал.
- Почему ты решил рассказать мне?
- Ди… я думал, он просто… а он сделал мне предложение и… нельзя же врать будущему супругу! – Алэйн отчаянно покраснел.
- Да? – горько усмехнулся князь. – Что спрашивал Эрик, и что ты успел ему рассказать?
- Ничего особенного. С кем общаетесь, как к Вам относятся, есть ли любовники… всё, что смогу разузнать о Вас. Всё, что могло бы Вас скомпрометировать. Но я ничего такого не узнал! Правда!
- Понятно, - Габриэль потёр лицо руками, день выдался утомительным, а тут ещё такие новости, и непонятно, как реагировать.
- Простите меня… - робко попросил посыльный.
- Не о том думаешь, - оборвал его Марвис. – Что дальше будешь делать?
- Как прикажете, - парень развёл руками. – Я же скоро стану подданным вашей страны.
- Пока пусть остаётся, как есть, - решил князь. – Сведения, которые будешь передавать Эрику, согласовывай с нами через Дидла.
- Не получится, - возразил адъютант. – Принц скорее всего уже знает о том, что Алэйн нам всё рассказал. Или узнает в ближайшее время.
- Они могли прийти за разрешением на брак, - не согласился Габриэль.
- Сиятельный, ты всё ещё веришь в тот образ, который создал для тебя будущий супруг? Я бы не рискнул считать его дураком.
- Пока всё это вписывается в мою теорию, - помотал тяжёлой головой главнокомандующий. – Ты что-нибудь узнал?
- Кое-что… Думаешь, он не сам? – чуть приподнял бровь адъютант.
Габриэль поднялся и поманил его рукой за собой в спальню.
- Рассказывай, - приказал, едва перешагнув порог и принявшись нервно выковыривать мелкие пуговки из петель колета. – Что значит это твоё «кое-что»?
Марвис плотно прикрыл дверь и подошёл, чтобы помочь.
- Это «кое-что» носит кардинальскую мантию.
Князь замер, вспоминая пронзительные умные глаза красавца Патрика.
- Дальше, - спокойно попросил он, сосредоточенно отстёгивая оружие.
- Дальше - они любовники, если верить дворцовым слухам. Если верить им же, не так давно их застукал король. Обсуждать это запрещено, поэтому подробности мне неизвестны. Зато известно, что на следующее же утро Клавдий отправил гонца к твоему брату с предложением союза, скреплённого браком между тобой и принцем Эриком.
- Значит, кардинал… - задумчиво проговорил Габриэль.
- Мне кажется, ты ошибаешься в оценке самого Эрика, - уже не надеясь быть услышанным, выдохнул Марвис.
- Вряд ли. Иначе он просто гениальный актёр. Во что мне с трудом верится. Надо ускорить помолвку. Возможно, это заставит противника действовать необдуманно. И у меня есть одна идея.


- Этот идиот непрошибаем! – принц швырнул сапог в гору ненужных покупок.
- В отличие от тебя, Эрик, он понимает важность этого брака для отношений двух государств, - вздохнул кардинал.
- Вы невероятно скучны, Ваше высокопреосвященство, - второй сапог полетел в Патрика, но тот ловко его перехватил.
- Увы, Ваше высочество, - повинился он. – Я и в самом деле не так занимателен, как Вы. Но, возможно, это потому, что мир уже одарен Вашим высочеством и второго такого может не снести. Чрезмерная радость тоже убивает.
- Ехидна балахонистая, - проворчал принц, не очень подобающим образом шлёпнув кардинала по заднице. – Ничего, я ему ещё устрою…
Патрик привычно закатил глаза.
- Эрик, это не обычные твои игры на крепость естества, это политика. Если понадобится, тебя свяжут и выдадут замуж с кляпом во рту.
- Угрожаешь?
- Предупреждаю.
- Посмотрим.
Принц упрямо сжал губы и молча указал кардиналу на дверь. Тот покачал головой и вышел, не пытаясь больше спорить. В комнаты тут же проникли двое слуг, чтобы помочь венценосному господину подготовиться ко сну.

Ночью пошёл сильный дождь. Казалось, вода льётся с небес сплошным потоком. Шум стоял такой, что Эрик никак не мог уснуть, ворочался, проваливаясь в дрёму, и тут же снова всплывая на поверхность. Сны наплывали жутковатыми картинками, но не могли удержаться, рассыпались осколками в кромешной дождливой темноте. В спальне стало совсем душно, несмотря на открытую дверь балкона. Ворочаясь, принц быстро превратил постель в бесформенное гнездо неопрятной птицы. Под одеялом было жарко, без него слишком холодно, приходилось прикрываться уголком, выставив наружу ноги и половину спины. Подушка насквозь пропиталась потом. Слипшиеся волосы неприятно кололи кожу. Эрик стянул пижаму и кое-как устроился наискосок в углу кровати, между горой из одеяла и небольшими холмами покрывала, подушки и складок сбитой простыни, изогнувшись на ещё сухом клочке ткани. Свесил ногу в пустоту между балконом и постелью, удручённо вздохнул.
Едва его посетил ещё легкий и пугливый сон, как кто-то бесцеремонно споткнулся о его ногу, тихо выругался в темноту на специфическом наречии всех моряков, солдат и грузчиков, забрызгал лодыжку холодными каплями и приглушённо чихнул. Принц, ещё не понимая, что происходит, напрягся, подобрал конечность и неслышно зарылся в ворох постельных принадлежностей поглубже. Затаился. Матрац закачался, волны шли от изголовья, короткие и пугающие.
- Ради всех богов этого грешного мира, где он?! – умудрился тихо прокричать чей-то незнакомый голос.
Эрик к стыду своему отчаянно запаниковал. Сонный мозг не предлагал ничего разумного. Принц как-то привык к мысли, что его спальня безопасна и защищена от вторжений как людей, так и нечисти. И никогда не планировал, что будет делать, если его покой здесь так вероломно нарушат. Неведомые визитёры перерывали его намученное за половину ночи гнездо, проходили совсем близко, пугали злобным дыханием, странным кряхтением и прищёлкиванием чего-то непонятного. Может у них есть клыки? Или хвосты? Всё, что он мог придумать, это ускользать от страшных существ, немыслимо изгибаясь и выворачиваясь ужом. В полной темноте даже силуэты непонятных созданий различить было трудно. Зато она скрадывала движения самого принца.
Внезапно чья-то ледяная рука скользнула по пояснице и вцепилась в задницу. Принц невольно замер.
- Нашёл!
- Где?
- Вот тут.
Ещё пара рук ухватилась за ягодицы.
- Эм… Марвис, убери руку с моего жениха – и тихое хмыканье в ответ, первая рука исчезла, зато две другие вцепились ещё крепче.
Жениха? Жениха?!!!!
Эрик резко вывернулся и взметнулся вверх разъярённой коброй.
И тут же был пойман в жёсткий захват. В открытый для крика рот немедленно вставили кляп. Принц забился в последней отчаянной попытке вырваться и закатить скандал, но его быстро и ловко спеленали одеялом, туго перевязали в нескольких местах и поволокли к балконной двери. Снаружи на него накинули плащ, и он перестал что-либо видеть. Чувствовал, как его спускают вниз на неприятно поскрипывающих тросах. Слышал, как волокут по шуршащим кустам, по гулким каменным дорожкам. Почуял близость конюшен, когда его бесцеремонно прислонили к стене.
Что задумали эти чёртовы Хамеллы? Похищение? Зачем?! Да они даже не смогут покинуть территорию дворца! Или смогут?
- Всё готово, - сообщил совсем рядом знакомый хрипловатый голос Арнольда.
Арни! Арни спасёт! Не может же он… А что у него готово?
- Отлично. Подгони сюда, мы поедем через западные ворота.
А это явно Габи. Женишок. Эрик отчаянно задёргался, проехав по стене и едва не свалившись. Упасть не дали, но и особого внимания не обратили.
- В горы поедете? – голос конюха казался удивлённым.
- Нет, у нас другой маршрут, не волнуйся, - усмешка.
Арни! Ну Арни же!!!
Эрик старался прожечь взглядом плащ или хотя бы силой мысли воззвать о помощи. Его возмущению не было предела. Тут принца похищают вообще-то! Куда смотрит этот олух?! И где его личная, выпестованная многочисленными изнуряющими тренировками, выдрессированная гвардия?! Где вся королевская рать?! Где переполошённые слуги с вилами и поварёшками? Где этот идиотский гувернёр с его шестью огромными толстенными томами королевской генеалогии в твёрдом деревянном переплёте? Где все, кто должен защищать и оберегать самое дорогое, что есть в королевстве?!
Эрик подпрыгнул на месте и крайне возмущённым мычанием выразил своё отношение к ситуации. Но, видимо, недостаточно убедительно, потому что его опять проигнорировали.
Под плащом становилось всё более душно, кляп и так мешал нормальному дыханию, а тут ещё эта дрянь. И дождь. И наглые вояки из Фартра, не имеющие не малейшего представления о том, как надо обращаться с Эриком.
Судя по звуку, заглушённому потоками воды, подъехала карета. При погрузке Эрика два раза уронили, потому что он извивался, как змея, бил спелёнутыми ногами и норовил вывернуться поперёк дверцы. Однако это не помогло. Зато внутри не было так сыро.
- Поедете за нами. Вмешиваться только в крайнем случае, - глухо приказал кому-то князь.
Экипаж тряско двинулся под завывания принца. С него стянули плащ, и теперь он мог грозно сверкать очами на двух иноземных идиотов, вздумавших навлечь на себя его гнев. В промежутках между особенно испепеляющими взглядами Эрик старался отчётливо промычать что-нибудь угрожающее. Похитители лишь довольно улыбались, отжимая волосы и мокрую одежду.
Их так никто и не остановил. Легко выбравшись за пределы города, карета покатилась по колдобинам и ямам в сторону гор. Принц устал злиться и задремал под стук колёс и глухое перешёптывание копыт, благоразумно рассудив, что убивать его точно не выгодно, а значит, ему не грозит ничего такого, чего нельзя было бы пережить.

- О, нет! Я не переживу этого! – вопил Эрик, которому было предложено справить нужду в тёмном мокром лесу, где непонятно кто водится и с кем.
В ближайших кустах кто-то сноровисто прошуршал листьями и то ли скрылся, то ли затаился в ожидании.
- Как пожелает Ваше высочество, - легко согласился несносный жених, вновь заматывая одеяло потуже.
Мочевой пузырь резануло отчаянной болью переполнения.
- Нет! – в панике остановил его принц. – Я попробую.
- Как будет угодно Вашему высочеству, - продолжал издеваться Габи, вновь выставляя естество принца на обозрение ночных тварей, притаившихся в кустах.
Князь держал член жениха слишком осторожно и тот подрагивал, не давая сосредоточиться на и так непростой задаче. Недобро бурчали листвой деревья, неодобрительно поскрипывали стволами.
- Почему нельзя было меня просто развязать? – проворчал Эрик и поёжился, с трудом заставляя поток жидкости преодолеть последнюю преграду в виде нервно сжатого отверстия.
В глубине леса заверещало что-то, и тут же совсем рядом зловеще заухало в ответ. Человек с более слабыми нервами наверняка обмочился бы.
- Ещё не время, - пробубнил жених и вежливо отвернулся.
Его рука вновь дрогнула, и струя описала опасный круг, едва не коснувшись края одеяла.
Как только журчание прекратилось, Габи вновь повернулся и принялся заново запаковывать принца. Не стряхнул, поделикатничал. Эрик поморщился. Ситуация ему нравилась всё меньше и доставляла всё больше неудобств. А непробиваемый женишок никак не реагировал на так хорошо работавшие раньше жалобные причитания, истерики и капризы. Поводов для мести становилось всё больше. А желание превратить жизнь похитителей в ад крепло каждую минуту.
Они ехали уже пару часов, а из всех поблажек удалось получить лишь избавление от кляпа.
Достигнув начала горного пути, свернули на неприметную тропу. Продолжили путь верхом. Принц, бесцеремонно перекинутый через седло в традиционной позе всех похищенных страдальцев, то и дело отфыркивался от задевающих лицо ветвей и высокой травы. Раздражение накапливалось, переходя в построение планов на весёлую семейную жизнь и скорое вдовство.
На уровне глаз мелькали лишь ноги и хвосты. Поза не позволяла поскандалить, не выглядя при этом смешно и нелепо. По ноге что-то поползло, щекоча и заставляя нервничать. Собственная беспомощность злила неимоверно. Эрик подёргался, чуть не свалившись на землю. Тяжёлая рука хлопнула по бедру, придавив ползущую тварь, если это не была всего лишь капля пота. Ну хоть какая-то польза от будущего покойного супруга.
Надо же, даже не заметил, как мысль о неизбежности брака перестала отталкивать и превратилась в многообещающее начало новой игры.

- Я не буду здесь спать! Я простужусь! – хныкал принц под утро, сгруженный бесформенным кулем в одной из ниш просторной пещеры.
Пахло сырым камнем, пожухлой травой и животными экскрементами. Поодаль слышались шумная возня, вялые смешки и усталые переругивания.
- Я Вас согрею, Ваше высочество, - самоуверенно пообещал князь, присев рядом с Эриком и выпутывая его из одеяла. – Эм…
Судя по лицу, Хамелл только сейчас в полной мере осознал, что его жених абсолютно гол. Он озадаченно уставился на принца, стыдливо прикрывающего ладошками живот и шею.
- Вы хотите дополнить похищение члена королевской семьи ещё и грубым надругательством? – с восторженной надеждой вопросила жертва почти состоявшегося в солдафонских фантазиях насилия, если верить жгучему взгляду.
Князь вздрогнул и отвёл глаза.
- Я найду Вам одежду, - через отчётливый хрип пробубнил он и вновь запахнул одеяло.
- Как, Ваш одноглазый змий не посетит мою пещеру застенчивых ирисов?! – воскликнул Эрик и театрально вскинул руки к жениху, не давая себя укутать.
- Что? Какой змей? – не понял его Габи.
- Ну… - старательно краснел принц, застенчиво опустив глаза и упершись взглядом в пах князя. - Нефритовый жезл. Стержень силы. Инструмент глубинного познания.
Князь чуть отстранился, недоумённо уставившись на Эрика.
- А пещера это?..
- О, это омут сладострастия, колодезь наслаждения, - томно выдохнул принц, придвигаясь ближе и позволяя одеялу сползти пониже, - тоннель в рай…
Последнее он произнёс с таким придыханием, что самая экзальтированная нимфоманка умерла бы от зависти.
- Я так мечтал о дне, когда Ваш единорог вступит в мою заповедную рощу, Габи, - прошептал Эрик уже почти в самые губы ошарашенного князя. – Вы ведь для этого меня похитили?! – громко и жизнерадостно уточнил он, расплываясь в счастливой улыбке.
- Марвис! – неожиданно завопил Габи и подскочил на ноги. – Его высочеству нужна одежда! – взгляд проследил за коротким движением языка по нежно-розовым губам. – Срочно! 

Глава 7

- Скажите мне, Габи, - проникновенно начал Эрик и красивым жестом перебросил край одеяла через плечо на манер тоги, - Вы всерьёз полагаете, что я позволю сделать из себя посмешище?
- Одежда должна прикрывать наготу, Ваше высочество. Другие её функции пока что без надобности, - сурово отчеканил женишок.
Принц нахмурился и зло сощурил глаза, прибавив самый неприятный изгиб капризного рта, какой был в его арсенале. Не подействовало. Поднял двумя пальцами огромные штаны, в которые его можно было при желании запаковать целиком. Брезгливо фыркнул.
- Я не позволю обряжать себя в это, даже если Вы, сиятельный князь, полагаете данный наряд достаточно изысканным.
- Тогда Вам придётся продолжить путешествие голым, Ваше высочество, - язвительно сообщил Габи и отошёл к костру, давая понять, что разговор окончен.
- Согласен, - гордо кинул ему в спину Эрик и скинул одеяло.
Небольшой отряд из десяти человек и их командиры замерли, уставившись на нежданное представление. В дальнем углу охнул хорошо знакомый посыльный. И этого прихватили? Очень интересно.
- Ваше высочество, - кинулся к принцу князь, спотыкаясь о снаряжение и сложенные небольшой горкой дорожные сумки, – прикройтесь немедленно!
- А разве не Вы предлагали мне путешествие нагишом? – гадюкой шипел Эрик, не позволяя завернуть себя в одеяло.
- Я лишь хотел, чтобы Вы осознали, что в условиях похода я не могу предоставить Вам всё желаемое, - сердился перепуганный женишок, всё-таки умудрившись спеленать вертлявого принца.
- Вы, - ткнул в него носом Эрик и дёрнул стянутыми коконом плечами, - должны были продумать это заранее! Взять всё необходимое! Обеспечить мне достойные условия!
- У нас это не принято, - устало выдохнул пристыженный князь. – По традиции я должен был забрать Вас из отчего дома в том, в чём Вы были, и не взять больше ничего.
- Вы стащили моё одеяло. Это нарушение традиции? – живо заинтересовался принц.
Габи всерьёз задумался над вопросом. Зануда. Любо-дорого посмотреть.
- Я могу дать Вам свою запасную одежду, - предложил смущённый Алэйн.
- А ты что здесь делаешь, кстати? – недобро прищурился на него Эрик. – Тут вроде меня похищают, а не половину дворца со слугами и ценными панталонами фрейлин.
Какой-то здоровенный детина, судя по знакам отличия, десятник, загородил посыльного собой, задвинув того за свою спину.
- Он мой жених.
- Как интересно… - пожевал губами принц и тут же обиженно надулся. – То есть я не достоин быть единственным похищенным?! Боги, меня похитили за компанию с прислугой! Какое унижение! – запричитал он, почти натурально обидевшись и хлюпая носом. – А почему ему можно одежду, и даже запасную, а мне нельзя?! Вот как Вы меня цените?! Габи!!!!
Князь поморщился так, будто у него все зубы свело разом, и невольно отступил от источника пронзительного звука.
- Вот как Вы меня любите?!! Это ужасно! Ужасно! Я не переживу такого позора! Вы намеренно хотели меня выставить на посмешище, да?! А я так Вам верил?! О, небеса! О, боги! Какой позор! – вдохновенно вопил Эрик, вертясь и размахивая руками, роняя одеяло, которое пытался ловить скачущий вокруг зайцем женишок, в неуклюжих попытках прикрыть принца.
- Вот, - тихо прошелестел Алэйн, протягивая довольно приличные вещи, с учётом походных условий. Во всяком случае, приемлемого размера. – Мне Ди подарил в дорогу, потому у меня и оказалась запасная смена одежды.
Эрик бросил на князя прожигающий взгляд. Тот отвёл глаза. Посыльный понял, что натворил и попытался исправить ситуацию:
- Ну, просто Ди меня очень любит и волнуется… - он резко заткнулся, что-то невнятно пискнул, сунул Эрику аккуратную стопку одежды и сбежал под крылышко к своему десятнику.
Принц мрачно удалился в свою нишу, молча переоделся и лёг, отказавшись от еды. Он кутался в своё любимое одеяло - единственное, что напоминало о доме - и злился. На всех.

- Так вот зачем Вы меня выкрали из отчего дома! – отчаянно верещало Его высочество, разрывая мозг. – Чтобы мучить меня! А я… Я же почти полюбил Вас, ничтожество! Я уже строил планы на нашу долгую и счастливую жизнь! Это немыслимо! За что ты караешь меня, о небо?!
На последней фразе Эрик с непередаваемой мукой во взгляде воздел руки к безответным облакам в нарядной рассветной опушке. Габриэль застонал:
- Это всего лишь умывание, Ваше высочество.
- Ледяной водой!!! – высокой нотой пронзил его уши жених.
- А я слышал, - неожиданно вступил в их перепалку Алэйн, - что умывание холодной родниковой водой очень способствует цветению внешней красоты, которой Вы, Ваше высочество, несомненно, щедро одарены.
Принц нахмурился.
- Это ты меня сейчас внутренним уродом обозвал? – неожиданно спокойно поинтересовался он.
- О нет! Но кто я такой, чтобы судить о внутренней красоте своего будущего короля? Нам, нижайшим слугам Вашим, доступно лишь то, что невозможно отрицать, - попытался выкрутиться мальчишка.
- Слушай ты… - начал было Эрик весьма уверенным ядовитым тоном, но осёкся под удивлённым взглядом князя и продолжил со слащаво-приторной издёвкой: – Мыло принеси и воды нагрей, раз уж ты тоже здесь. Уверен, что волшебные свойства родниковой воды не пропадут от нагревания.
Бывший посыльный тут же развернулся в сторону лагеря, чтобы исполнить указание, но Габриэль придержал его за локоть.
- Нет, Алэйн. Ты не обязан этого делать. Ты здесь такой же похищенный жених, как и Его высочество, и по нашим законам находишься с ним в равном положении.
- Но мне не трудно, - беспокойно топтался мальчишка.
- Его высочество будет умываться той водой, которая есть. К тому же у нас нет свободных котлов для подобной блажи.
Князь очень старался, чтобы каждое его слово звучало весомо и убедительно, но с лица Эрика не сошла капризная гримаса.
- А кто не умоется немедленно, останется без завтрака.
- Вы не посмеете… - неуверенно выдавил из себя принц.
- Кто мне запретит? – издевательски улыбнулся Габриэль.
- Об этом я тоже сообщу отцу. Список Ваших преступлений растёт с каждым часом, сиятельный князь, - плаксиво промямлил принц.
- Уверяю Вас, Ваше высочество, Ваш венценосный папенька знает о том, что я решил прибегнуть к древней традиции моего народа – похищению жениха, и заранее одобрил все мои действия. А через два дня мы будем уже в моём замке в Чаше Росы, где нас обвенчает мой друг – священник. Как Вы понимаете, Ваше согласие в этом случае не понадобится, - сообщая всё это самым вежливым тоном, князь испытал огромное удовольствие.
Эрик некрасиво открыл рот. Габриэль воспользовался паузой, чтобы повесить на его шею полотенце, развернуть в сторону ручья и слегка подтолкнуть в спину, задавая начальное движение.

Принц сидел на берегу ручья и самозабвенно ругался. Его словарный запас был достаточно велик, так что заниматься этим он мог часами, не повторившись ни разу. Устав и выплеснув гнев, он умылся, охлаждая ярость до ледяной стали. У него оставалось всего два дня, чтобы вынудить отказаться от матримониальных планов этого самоуверенного надутого индюка, возомнившего, будто он может принимать решения за Эрика.
Злость всколыхнулась волной. Рыкнул глухо, по-звериному – помогло. Отпустило. Размялся на берегу с кинжалами, представляя в роли противника своего нахального женишка, стало ещё легче. Пнув воображаемый труп в траве, направился к лагерю.
Тихонько шелестнул куст, и от дерева отлепился ранее незамеченный адъютант Габи. Улыбочка у него была весьма неприятной.
- Неплохо управляетесь с оружием, Ваше нежнейшее высочество, - мурлыкнул Марвис и подошёл ближе. – Желаете небольшой дружеский бой?
- Ты мне не друг, - фыркнул принц. – К тому же я уже закончил. Негоже такому нежному высочеству перенапрягаться.
Эрик лучезарно улыбнулся и продолжил путь. По тихому шелесту листвы было ясно, что его сопровождают. Пришлось отвесить себе мысленный подзатыльник, чтоб впредь не расслаблялся. Глупо было думать, что его отпустят одного. Непростительный просчёт.

- И ради вот этого я мылся ледяной водой?! Страдал от невыносимой муки и унижения?! Нет, Вы решительно хотите меня извести, князь!
Принц скорчил такую рожицу, что несколько воинов, сидящих возле костра с точно такими же мисками каши, не удержались и частично скопировали её. Несмотря на то, что они вовсе не были против вкусного варева.
- Ешь, - сурово потребовал Габриэль и зыркнул на своих людей, заставляя вернуться к трапезе.
- Не буду! – упёрся Эрик, надув губки. – Вы меня совсем не любите.
- Ваше высочество, вопросы наших чувств мы не будем обсуждать прилюдно. Если не голодны, можете не есть, но ничего другого Вы не получите. Следующий приём пищи вечером.
Князь отвернулся и принялся с аппетитом уплетать кашу. Принц некоторое время следил за процессом, сглотнул слюну и всё же соизволил присоединиться к простому солдатскому завтраку. К чести венценосного недоразумения стоило отметить, что он не вылизал тарелку, а даже чуть-чуть недоел. Ровно столько, чтобы миска не считалась пустой, а Его высочество - довольным.
В дальнейшем Эрик вёл себя на удивление покладисто. Не всё время, лишь в большинстве случаев. Но и это показалось Габриэлю весьма подозрительным.
В первый день их пути маршрут планировался короткий и нетрудный, однако князя непрерывно преследовали мелкие неприятности. Сначала в его сумке оказалась змея, к счастью, не ядовитая. Потом ему пришлось сопровождать пугливого жениха «в кустики» и долго слушать не самые романтичные звуки, издаваемые им в процессе. Разумеется, пришлось деликатно отвернуться и позволить Эрику забраться в кусты поглубже. Из-за чего в дальнейшем стеснительного принца с трудом удалось выпутать из веток и пожертвовать своей курткой, чтобы предотвратить его встречу с крапивой.
В дороге конь Габриэля странно нервничал и взбрыкивал, пришлось остановиться, тщательно его осмотреть, полностью снять поклажу и расседлать, пока не обнаружилась крошечная колючка, так мучившая животное. Когда вновь собрались в путь, обнаружилось, что Эрик исчез. Пешком. Обыскали весь лес, прилегающий к дороге. Звали и аукали. Безрезультатно. Спустя полчаса, когда князь уже извёлся и извёл всех вокруг, эта головная боль королевских кровей явилась сама с букетиком ромашек в руке и счастливым блеском в глазах. Он, видите ли, забрёл на полянку с «чу-у-у-у-удными цветочками» и не смог сразу уйти оттуда. То, что точно такие же цветы росли вдоль всей дороги, принца нисколько не смущало. Вдобавок ко всему, Габриэлю пришлось принять букетик в дар, долго рассыпаться в благодарностях и нести какую-то романтичную чушь под смешки своего отряда, лишь бы Их высочество изволило, наконец, усадить свою венценосную задницу в седло и продолжить путь. Их высочество соизволило, но зорко следило, чтобы Габриэль непрестанно прижимал к груди и как можно чаще нюхал грёбаные цветочки.
На первом же длительном привале Габриэль умудрился подпалить свой любимый плащ в наскоро разведённом костре. Хотя и не мог понять, как откинутая за спину пола могла оказаться в огне. Промасленная для защиты от дождей ткань легко загорелась, пришлось тушить, несолидно скача и притопывая. Эрик хохотал звонко и радостно, будто в жизни не видел ничего веселее. Будь ситуация не такой неприятной, заслушался бы.
Позже, за кружкой горячего отвара с нехитрым перекусом, князь не заметил жука на своем кусочке ванильного сухаря с изюмом. Понял, только прикусив, потому что перепуганное насекомое тут же взвилось ввысь, чиркнув твёрдым хитином по губе и оставив лапку в зубах Габриэля. Он долго отплёвывался от привязчивой жёсткой конечности под сокрушённые причитания Эрика о нелюбви главнокомандующего почему-то к животным, перемежаемые весёлым хихиканьем этого защитника жуков.
Всю дальнейшую дорогу принц вспоминал оба происшествия, пытаясь показывать в лицах. Выходило очень забавно, и веселились все. Кроме самого князя.

Для ночлега выбрали поляну недалеко от дороги, рядом с мелкой речушкой. Натянули пологи, небо обещало моросящий дождь. Развели костры. Каждый привычно занимался своим делом, только на этот раз, соблюдая строжайший приказ князя, каждый краем глаза приглядывал за принцем. Но у семи нянек, как известно, дитя без глазу избу подожгло. К ужину выяснилось, что принц снова потерялся. Каждый уверял, что Их, будь оно трижды выдрано, высочество вот только что буквально вот тут было и никуда не собиралось, а потом бац и испарилось, стоило лишь на минуточку отвернуться. При этом каждый показывал совершенно разные места, где то самое высочество мирно и безобидно коротало свой досуг в ожидании пищи.
Габриэль в ярости разогнал всех по кустам и ельникам искать драгоценную пропажу. Мысленно пообещал себе собственноручно стреножить жениха и привязать поводом к дереву. С наслаждением выплёскивал накопленное за день раздражение. Рвал и метал. Пока его не окликнул спокойный голос Марвиса:
- Что происходит, сиятельный? Ты проглотил осиное гнездо?
- А ты где был?! – обрадовался новой жертве князь.
Адъютант откашлялся в кулак и неопределённо махнул рукой в сторону высоких зарослей.
- А он исследовал своим орудием любви пещеру таинств во-о-о-он того парня! – весело сообщил неведомо откуда свалившийся Эрик и ткнул пальцем в самого младшего в отряде воина. Тот стремительно покраснел под обстрелом понимающих усмешек и поспешил скрыться под пологом.
- Пещеру? – не понял Марвис.
- Не спрашивай, - отмахнулся Габриэль и развернулся к пропаже: - Где носило Ваше неугомонное высочество на этот раз?
- Я ходил подглядывать, - невинно пожал плечами принц.
- А Ваше высочество не учили, что подглядывать нехорошо? – уточнил адъютант.
- О, я слышал об этом довольно много. Как и Вы, полагаю? – лучезарно улыбнулся Эрик, явно довольный собой.
- Ты подглядывал за Его высочеством? – князь недоумённо вздёрнул брови.
- Я его охранял. По твоей просьбе, между прочим. И он в этот момент никаких пещер не посещал и орудия не расчехлял, - Марвис вернул улыбку принцу.
- У каждого свои понятия об интимности момента, - парировал Эрик.
- О, не сомневаюсь в том, что Ваши понятия об интимности весьма далеки от общепринятых. Вы ведь большой оригинал, Ваше высочество, не так ли? – улыбка адъютанта стала ещё шире.
- Вот! – Неожиданно закричал на весь лагерь принц. – И после этого он будет утверждать, что не видел моего орудия?! И ты ему поверишь, Габи?!
- Ваше орудие, Эрик, видел уже весь лагерь, - процедил Габриэль сквозь зубы.
Оба его собеседника заговорили одновременно:
- Как Вам не стыдно? Это же Вы меня вынудили…
- А я говорил тебе, что ты неверно оцениваешь своего…
- Хватит!!! – заорал князь, удивляясь собственной несдержанности. – Ужинать и спать! И если ещё хоть кто-то, - тут он красноречиво воззрился на принца, - отдалится от лагеря хоть на шаг в любом направлении, - ткнул пальцем в небо и, на всякий случай, в землю, - то проделает оставшуюся часть пути на привязи.
Принц внимательно проследил за указующим перстом, склонил голову к плечу, улыбнулся и согласно кивнул, тряхнув золотыми кудряшками. Из них посыпались листья. Габриэль заботливо отлепил от его рукава травинку, отдал её принцу и ушёл к костру.

Ночью Габриэль никак не мог уснуть. День выдался нервный и изматывающий. Страшно было подумать, что принесёт завтрашний. Дорога будет потруднее, придётся идти через перевал, так ближе. Конечно же, Марвис прав, невозможно быть слепцом вечно, эта бестия, его жених, лишь прикидывается идиотом. Но это ничуть не облегчает жизнь. Может действительно привязать Эрика? Связать и привязать к седлу. И заткнуть рот. И выдрать. Мысли незаметно сменили русло, будоража воображение приятными картинками. Дрёма плавно сделала их более объёмными и ощутимыми. Он уже слышал томные вздохи принца «Габи… Габи… Габи…». Нежное прикосновение руки к щеке, такое трогательное, трепетное. «Сиятельный князь». О, нет в такие моменты обращаться по титулу…
- Зови меня «мой дикий барс» - пробормотал Габриэль.
- Договорились! - хохотнул принц и с такой силой влепил по плечу ладонью, что князь проснулся.
- Эрик?
Пришлось потереть лицо, чтобы отличить реальность от непристойного сна. Принцы двоились и гудели роем кусачих пчёл снаружи и внутри.
- А Вы кого там во сне… разговаривали? – тут же заинтересовалось это зеленоглазое шило в известном месте.
- М-м-м-м… не важно. Что-то случилось?
- Да, - уверенно кивнул Эрик. – Я замёрз.
- Ложитесь поближе к костру, - посоветовал князь.
- Вы невозможны, Габи, - с придыханием сообщил жених и нырнул под его плащ, частично протащив туда своё извечное одеяло.
Поворочавшись, искрутившись, истыкав Габриэля острыми локтями и коленями, устроил из его скромной лежанки гнездо, в котором отвёл князю почётную роль грелки, проложив того между собой и стылым лесом с той стороны, с которой не было костра. Покрутился ещё немножко, укладываясь поудобнее, сладко вздохнул и засопел.
Габриэль замер в неудобной позе, боясь пошевелиться. С одной стороны – наглость неслыханная. С другой… Эрик такой милый, когда спит. К сердцу подкатила незваная нежность, и оно умилённо заскулило с непривычки. Чувство было, будто котёнок какой рядом свернулся или пичужка какая совсем близко подлетела. Спугнуть не хочется.
Однако уже через полчаса мышцы заныли, затёкшая рука, завоёванная принцем в качестве подушки, заледенела от недостатка притока крови, а член, напротив, заволновался от её прилива. Князь осторожно попытался устроиться поудобнее, но толку было мало. Если удавалось прийти на помощь руке, то приходилось прижиматься членом, и тогда уже он требовал спасения. Габриэль ругался сквозь зубы, попеременно меняя положение, если сдвиг на пару пальцев и осторожный перенос веса можно считать подобным. Уснуть толком не удавалось. Ночь прошла в непрерывной возне, желании придушить жениха и дёрганных урывках сумбурной дрёмы.
Эрик мило улыбался во сне.


Глава 8

Утро хмурилось. Хмурился князь. Марвис, мрачнея и злясь, пытался помириться с отшившим его воином. Лагерь ворчливо просыпался под суровые выкрики вздрюченных спозаранку командиров. Светился вместо солнышка неугомонный принц.
Габриэль размял болезненно ноющие мышцы и вновь обдумал идею убийства королевского отпрыска. Перспектива войны в этом случае не радовала. Но мысли о самом процессе увлекали безмерно. Однако от этих планов, по здравому размышлению, всё же пришлось отказаться. До свадьбы.
По поводу огромного количества перца именно в его порции завтрака даже волноваться не стал, согрелся и ладно. Полубессонная ночь изрядно измотала и притупила способность к сильным эмоциям. Однако сумку проверял осторожно, мало ли кому еще взбрело в голову заночевать там. Обошлось. Может быть, день пройдёт не так уж ужасно?
Перед самым выездом, когда кони уже были осёдланы, застукал Эрика за сосредоточенным раскладыванием репьёв по многострадальному подпаленному плащу в художественном порядке, изображающем какой-то замысловатый узор. Устало вздёрнул за шкирку и молча закинул в седло. Сунул в руки плащ:
- А теперь отдирайте, Ваше высочество. И чтоб чисто, а то оставлю без ужина.
- Но я хотел украсить…
- Всё, - спокойно прервал его Габриэль. – Я искренне надеюсь сегодня не услышать от Вас больше ни слова.
Принц вполне предсказуемо надулся и принялся приводить плащ в порядок, демонстративно шипя всякий раз, как уколется. Князь отвернулся и проехал вперёд, чтобы не видеть, как тот облизывает пораненные пальцы. Всё-таки именно удушение – самый подходящий вариант медленной смерти для Его высочества. И очень удобный для выполнения супружеского долга.

Дорога всё время шла под уклоном и вверх. Лошади уставали, приходилось часто делать короткие привалы. На которых Эрик, конечно же, не мог вести себя подобающе статусу. Он напоминал сорванца, ускользнувшего от нянек. Вот только его выходки всё меньше умиляли и всё больше походили на диверсии.
Сняв принца с могучей сосны, на которой тот застрял, неведомо за каким лешим взобравшись по голому стволу на высоту человеческого роста, Габриэль не выдержал. Он связал великовозрастному чаду руки, оставив свободный конец свисать на манер поводка. Дальше ехал, удерживая повод его коня и конец верёвки. На привалах кормил с рук под весёлые шуточки отряда и водил в кусты оправляться.
Эрик молчал. Упорно и крайне обиженно. Громко сопел, пытался кусаться, несколько раз наступил на ногу, но ни слова не промолвил.
Дорога петляла по склону, то и дело открывая взорам путников новые пейзажи, будто хотела покрасоваться своим обрамлением. То обнажая морщинистое полосатое тело хребта и рассыпаясь крупным камнем под копытами. То нескромно проглядывая в прорезях редких стволов деревьев. То стыдливо прикрываясь зеленью кустов и мхом. Ближе к вечеру дорога сузилась и перетекла в неровную полосу серпантина, огибающего далеко выступающий округлый каменный бок. Решено было идти до перевала без остановок. В этом месте дорога была не слишком надёжной и то и дело щедро рассыпала своё покрывало мелким градом от любого неосторожного шага. Габриэль ехал в середине цепочки и следил за Эриком пуще прежнего, непрестанно оглядываясь. Он всё время боялся, что тот что-нибудь отчудит прямо здесь, чтобы уж наверняка свернуть себе шею. Но принц был тише мыши. Он сосредоточенно сопел и корчил рожицы, будто его ужасно что-то мучило, ёрзал в седле, но молчал. Князь выждал сколько мог, надеясь, что проблема заставит его жениха заговорить, но вынужден был сдаться первым.
- Вас что-то беспокоит, Ваше высочество?
Эрик закусил губу и гордо вздёрнул голову.
- Как пожелает Ваше высочество, - спокойно пожал плечами князь и отвернулся.
Спустя несколько минут сопение стало громче. Принц никак не мог спокойно сидеть. А страдание на его лице стало столь отчётливым, что ехавшие поблизости воины то и дело кидали на Габриэля осуждающие взгляды. Он сделал знак остановиться, спешился и подошёл к жениху.
- Что? – твёрдо спросил он.
Эрик молча отвернулся и едва заметно поёрзал. Вот этот жест князь уже не мог не понять. Их высочеству приспичило. Посреди горной дороги. На средней высоте между землёй и облаками. Ничего удивительного.
Габриэль стащил с коня странно скованного в движениях принца и подвёл к слоистому боку хребта. Попытался расшнуровать штаны. Жених зашипел возмущённо.
- Что? Я не прав? Не желаете справить нужду?
Их высочество изволило посверкать глазами и возмущённым взглядом указать на остальную часть их кавалькады. Оставалось лишь покачать головой и приказать людям отступить из зоны видимости. Немалое расстояние, но деваться некуда. Те, что ехали впереди, просто продолжили путь. А вот тем, кто следовал за ними, пришлось попыхтеть, спешившись и заставляя недовольных лошадей пятиться задом, так как полноценно развернуться было попросту негде.
Когда Габриэль обернулся, Эрик уже самостоятельно переместился к краю обрыва и боролся с завязками. Князь осторожно приблизился.
- Вам стоит отойти назад, Ваше высочество, - скрывая нервозность, проговорил он.
Принц, беззаботно насвистывая, любовался пейзажем и окроплял глубокую пропасть. Несомненно, оказывая ей честь. Габриэль подошёл ближе и глянул вниз. Голова закружилась, сказывался недостаток сна. Внизу рассыпался осколками склон, изрезанный дорогой. Сверкал чистыми ручьями, радовал глаз яркими островками зеленой опушки, красовался цветными полосами пород.
Эрик стряхнул и подпрыгнул зайчиком, заправляя одежду. Камни под его ногами посыпались, стремительно стекая вниз завораживающим потоком. Шуршание, раздробленное кустарником и смягчённое травой, было пугающе тихим. Князь резко оттолкнул принца, но сам не успел отскочить. Его ноги увлёк скользящий вниз камень. Выпустив верёвку, Габриэль отчаянно цеплялся за ускользающую, рассыпающуюся в руках ложную опору. Беспомощно шарил ногами в поисках хоть чего-то твёрдого и устойчивого. И неуклонно сползал вниз. Правая нога скользнула по чему-то гладкому, уткнулась в переплетение корней, голень вспорола острая боль. Левая рука вцепилась в режущий край камня. Тело передёрнуло судорогой, но падение прекратилось.
Вокруг всё ещё скатывалось в пропасть мелкое крошево. Голову и плечи засыпало. В рот и нос набилась плотная сухая пыль. Рука заныла. Нога влажно оскальзывалась на крови. Спину свело от напряжения. Снизу по ущелью потянулось раскатистое ворчливое эхо. Поползло ввысь и в стороны, дробясь и множась, рассыпаясь на чёткие отдельные звуки.
Перед носом князя завертелся конец верёвки. Он осторожно посмотрел наверх. Глаза резало от вездесущей крошки. Наверху было только небо. Ухватившись правой рукой, натянул на пробу. Держит. Осторожно подобравшись, ухватился второй рукой. Некоторое время, показавшееся бесконечностью, поднимался, опасливо нащупывая хоть какую-то опору здоровой ногой. Потом сверху послышались голоса и веревку потянули с того конца. Стало полегче. Дело пошло быстрее. Уже наверху подхватили две пары рук и втащили на уступ.
- Эрик, - то ли позвал, то ли спросил князь, откашлявшись.
- С ним всё в порядке, сиятельный, - выдохнул сосредоточенный и встревоженный Марвис, перемазанный в пыли. – Только руки и несколько ушибов, но им уже занимаются. Ты как?
- Нога. Остальное – ерунда, - отмахнулся Габриэль. – Что с руками?
- Так это он тебя вытаскивал, пока мы не подоспели. Запястья стёрты. Ну, и потянул, конечно. Оклемается. О себе думай.
Адъютант с помощью Дидла принялся наскоро промывать и обрабатывать раны.
- Зачем? – через запорошенное горло слова проталкивались болезненно.
- Затем, что ты нам нужен, - огрызнулся Марвис, накладывая тугой жгут.
- Зачем он спасал меня?
- Потому что ты мой, - чётко произнес неслышно подошедший Эрик, прямо посмотрел в глаза и тут же нацепил свою обычную маску. – Улететь от меня хотели, сиятельный князь? – промурлыкал он легкомысленно. – Неужели, я Вам так надоел?
Нежно-розовые губки капризно надулись. А Габриэль никак не мог удержать дурацкую улыбку.
- Смертельно надоели, Ваше высочество, - пришлось перевести дыхание от такой длинной фразы. – Но я всё ещё питаю надежды, - громко сглотнул, - надоесть Вам столь же сильно. В отместку.
- Тогда Вам стоит беречь себя получше, - ехидно заметил принц.
- Держаться от Вас подальше?
Эрик открыто ухмыльнулся и одобрительно кивнул.
- Хорошая идея. Но вряд ли получится. Я только что решил выйти за Вас замуж.


Глава 9

Конечно же, Эрик понимал, что и сам немного виноват в случившемся. Он даже признавал, что несколько перестарался в своих попытках вывести Габи из равновесия. Результат этих экспериментов всё равно оказался прямо противоположным желаемому – постепенно принц проникался всё большим уважением к немыслимому всетерпению князя, а его самопожертвование, несомненно, свидетельствовало о возможности полезного применения. Нет, Эрик не лгал себе, он прекрасно осознавал, что начинает испытывать некоторую привязанность к женишку. И даже находить его привлекательным. В некоторые моменты. Может быть, этот брак не такая уж плохая идея, если влюбить в себя этого солдафона и незаметно настроить необходимые струны для манипуляции. Да, управлять им будет труднее, чем каким-нибудь слабаком, но и пользы от него несравнимо больше.
Ладно, Эрик даже согласен был признаться себе, что за время знакомства с Габи он начал испытывать к нему чувство. Чувство собственности. Он как-то незаметно привык считать этого дуболома своим.
Ну, хорошо! Он даже готов был согласиться с тем, что князь не так прост, как кажется! Но всё равно не понимал, с чего вдруг во всеуслышание чуть ли не признался в любви. Не иначе помутнение нашло на почве стресса. Или прояснение.
Когда Габи сорвался в пропасть, Эрик испугался как никогда в жизни. И там, упираясь ногами в надёжный выступ, скрипя зубами от непривычной боли и напряжения, он думал лишь об одном, хотел только одного – чтобы ЕГО Габи выжил. Чтобы этот придурок продолжал хмуриться и улыбаться, ходить с мрачным видом, пыхтеть от плохо скрываемого возбуждения, ругаться как сапожник, натыкаясь на новые сюрпризы, раздражать. И быть поблизости. Чтобы всегда можно было его увидеть, услышать, коснуться. Устроить маленькую пакость и посмотреть, что будет. Чтобы можно было не бояться перегнуть палку, потому что он страхует, он присматривает, он поймает на лету, отбросит от края пропасти… Чтобы он у него БЫЛ.
Всю дальнейшую дорогу принц провёл в размышлениях, однако стараясь не давать окружающим слишком уж расслабляться. За Габи он ухаживал лично, хотя и не очень это умел. Но позволить кому-то прикасаться к едва не потерянной безвозвратно собственности было немыслимо. Он ехал возле импровизированных носилок, когда позволяла ширина дороги, никого не подпуская ближе, чем на расстояние вытянутой ноги. Беспрестанно интересовался самочувствием, утирал выступавшие капли пота, подносил фляжку с водой, поправлял плащ, служивший покрывалом, порыкивал на всех, кто, по его мнению, недостаточно заботливо относился к своему главнокомандующему, заставлял глотать какую-то мерзкую отраву, которую эти вояки называли лекарством, наслаждаясь тем, как медленно стервенеет женишок от его чрезмерной заботы. В общем, делал всё то, что сам находил необходимым для лечения больного и восстановления собственного душевного равновесия.
Перевал встретил их неприветливо-серыми зубцами стен тяжёлого форта, щетиной чугунных стволов и открытыми улыбками стражи. Задерживаться не стали. И так их скорость весьма уступала запланированной. К тому же теперь среди них был раненный, которому требовалась полноценная помощь лекарей, и тянуть с этим не следовало. Да и цель их находилась уже совсем близко.
В замок въехали на закате. В зареве зари, разлившейся огненной лавой за горными пиками, сие сооружение выглядело величественно и сурово, словно подсвеченное пламенем пожара. Чаша Росы оказалась небольшой котловиной, окружённой со всех сторон каменными зубцами и острыми изломанными рёбрами высоких гор. По склонам стекали ручьи, казавшиеся сейчас кроваво-золотыми нитями, сплетались и разбегались в стороны, сходясь к зеркальному стеклу идеально круглого озера у подножия замковых стен. Красота этого места завораживала и затягивала в себя, отбирая часть души, чтобы никогда её не вернуть бывшему владельцу.
Эрик вертел головой в попытках охватить взглядом всё и одновременно различить мельчайшие детали. Проникнуть в суть великолепия и понять, в чём секрет такого впечатления. Ему уже казалось, что он всегда мечтал жить именно в таком месте, хотя раньше даже не представлял о существовании подобного.
Замок был довольно велик и разумно расположен. Он выстраивал ряды своих стен и укреплений сразу за озером вверх по склону, разводя первую линию обороны на ширину доступного для подъёма участка. Единственная дорога огибала водоём ровным полукружьем и была открыта, как на ладони. Внушительный палас словно вырастал из гладкого скального выступа надёжным и красивым жилищем. На вершине указующим перстом протыкала небо главная башня. Эрик усмехнулся преувеличенной фалличности и гротескным размерам этого сооружения. Фартр, что тут ещё скажешь? Страна мужественных практичных женщин и вечно озабоченных глупыми доказательствами величины своего достоинства мужчин.
На малом дворике в сердце замка их встречала целая делегация разномастных до пестроты обитателей. Стоял шум и гомон множества голосов. Прибывших закрутило в воронку доброжелательного участия, радости от встречи и заботливого беспокойства.
На ступенях перед главным входом появилась стройная женщина средних лет, и все звуки разом стихли. Она чётко и быстро раздала указания по размещению гостей, послала за лекарем, разогнала зевак. Её слушались беспрекословно, мгновенно срываясь с места, чтобы выполнить распоряжение. Вскоре двор опустел, а Эрика волокли под руки в отведённые ему покои. Он упирался и причитал, что хочет убедиться, что с Габи всё в порядке, угрожал и требовал, но его никто не послушал. Суровая дама лишь зыркнула в его сторону острыми холодными глазами и велела уняться. Впрочем, тут же чуть смягчившись от молящего взгляда, который умело изобразил принц, она клятвенно его заверила, что о князе позаботятся самым наилучшим образом, он дома. А его, Эрика, непременно сопроводят к жениху, как только накормят, приведут в порядок, и он отдохнёт, как следует, с дороги. Несмотря на более мягкий тон, слова всё же звучали как приказ, и Эрик решил пока не настаивать и не заявлять о себе слишком громко. К этой женщине сначала нужно было приглядеться повнимательнее. Ясно, что ссориться с ней невыгодно. В данный момент.
Отведённые Эрику покои оказались вполне удобными. Имелись даже балкон и уютная комната для умывания. Об удобствах цивилизации тут, конечно, не слышали никогда, но старались всё устроить с максимальным комфортом. При виде горшка с крышечкой принц поморщился. Но вместительная медная ванна его утешила. Он уже начал опасаться, что ему предложат помыться в деревянной лоханке, поочерёдно обмакивая туда различные части тела. Еда порадовала вкусным, но простым разнообразием. Усталость требовала поесть без церемоний и по возможности сытно. Кровать была жестковата, но в меру. После ночёвок на лежанках из хвои - райское ложе.
Перед тем, как отключиться, Эрик с пристрастием допросил слугу, который возле него хлопотал, о самочувствии своего Габи. Тот заверил, что князя осмотрел лекарь, сделал всё необходимое, и пациент уже спит. Только тогда принц закрыл глаза и со спокойным сердцем позволил себе уснуть. Позволил, но уснуть не мог. Казалось, он не спал неделю, настолько был измотан. Под веками мелькали чёрные мошки, в голове гудело, тело изнывало от усталости. А сон не шёл. Эрик не в силах был даже повернуться на другой бок. Просто лежал с закрытыми глазами и вяз в запутанных мыслях и ярких тревожных всполохах воспоминаний о прошедшем дне. Пока не вспомнил с улыбкой, как ночью мучился рядом с ним горячий женишок, беспокойно ворочаясь и пыхтя. Его словно окунуло вновь в согревающую близость, и сознание уплыло в расслабленную негу.

Утро неспешно заполнило комнату прозрачным хрустальным светом. Свежий горный воздух благодатно расправлял лёгкие. Прохлада бодрила и заставляла Габриэля открыть глаза.
Он дома. Знакомая спальня. Тяжёлые занавеси на окнах раздёрнуты чьей-то неумелой рукой и спадают со спинки кресла волной вишнёвого бархата. Оплывшие свечи в кованом напольном светильнике. Стопка книг, так и не разобранных по местам перед отъездом. Знакомый до последней кисточки балдахин. Эрик, заметно посвежевший, румяный, но взъерошенный, как воробей, будто ему пришлось драться за право сидеть на краешке кровати, нахохлившись и недовольно глядя в окно.
Нет, Эрик не был частью понятия «дом». Но его присутствие почему-то не вносило диссонанса в обстановку. Наоборот, придавало ей завершённость. Будто он был куплен вместе с кроватью ещё далёким предком князя, отстроившим в незапамятные времена этот замок.
- Эрик, - растроганный Габриэль нежно коснулся белой руки с тонкими пальцами.
Когда-то ухоженные ногти выглядели плачевно. Запястье и ладонь перетянуты бинтами. Между ними проглядывает белая кожа и краешек расчёсанной ссадины высовывается над красным пятнышком на ткани.
- Очухался, - пробубнил принц обвиняющим тоном и нахохлился ещё больше, но руку не убрал, позволяя её легко поглаживать.
- Долго я провалялся? – максимально обыденным спокойным тоном поинтересовался князь.
- Трое суток, - буркнул Эрик, состроив обиженную гримасу.
- Сколько?! – Габриэль подскочил на месте и тут же снова упал на подушки, голова закружилась, боль разлилась по ноге.
Принц тоже невольно подпрыгнул от выкрика, но тут же придвинулся ближе.
- Болит? Где? – голос у него был обеспокоенным и крайне сосредоточенным, что делало его немного забавным.
Князь расплылся в улыбке.
- Чего ты мне глазки строишь?! Где болит, спрашиваю?!
В дверь громко забарабанили, задребезжало странное сооружение из комода и двух пуфиков перед ней. Послышались знакомые голоса домочадцев, требующих их впустить.
- Эм… Ваше высочество, - вкрадчиво начал Габриэль, и Эрик вернулся на прежнюю позицию на краешке кровати, ощетинившись встопорщенными перьями кружев, - а что происходит?
- Держу оборону, - пробубнил в воротник принц. – Пускать не хотели.
- Эрик!
Так главнокомандующий давно не хохотал. Легко и весело, до слёз.
- Оборону!
Даже его жених не выдержал и улыбнулся.
- Вас не пускать! Они живы?
Эрик коротко рассмеялся и просто отмахнулся перевязанными руками. Крики за дверью сначала притихли, а потом возобновились с новой силой. К ним присоединился властный голос сестры:
- Откройте немедленно, или мы выломаем дверь!
Это уже серьёзно. Габриэль вытер слёзы, успокаиваясь.
- Ваше, высочество, давайте их впустим? А то ведь и правда дверь выломают, а нам она ещё пригодится. Обещаю, что не позволю больше прогонять Вас из моих покоев. Никому и никогда.
- Слово? – серьёзно уточнил Эрик.
- Слово князя, мой принц, - так же серьёзно пообещал Габриэль и по взгляду жениха понял, что ему это слово обязательно припомнят при случае, но не нашёл повода для волнений.

Последующие две недели князь терпеливо сносил заботу Эрика о его здоровье. Впрочем, принц быстро освоился в замке и стал пропадать всё чаще, исследуя близлежащие территории, активно интересуясь жизнью всех, кому посчастливилось его привлечь его внимание.
- Что за скандал? – строго спросил Габи, осторожно спускаясь по ступеням.
Он всё ещё берёг ногу, хотя и не желал это демонстрировать.
- Твой жених, сиятельный, перешёл уже всякие границы приличия в попытках себя развлечь, - процедил сквозь зубы адъютант, уважительно придерживая принца за воротник.
Князь заинтересованно вздёрнул бровь. В последнее время мало кому удавалось по-настоящему нажаловаться на Эрика. Габи выслушивал пострадавших с тонкой понимающей улыбкой на губах и с любопытством в глазах, граничащим с тайной гордостью. Предлагал какую-нибудь компенсацию материального вреда, изредка приносил извинения, а чаще всего произносил что-нибудь наподобие «ну, это мелочи» и лишь умилялся очередным выходкам принца. Надо заметить, что вслед за князем так стало поступать большинство обитателей замка. А Эрик, не находя желанного истеричного отклика, постепенно терял интерес к мелким проказам, предпочитая действовать редко, но наверняка. К тому же у него в доме появился ещё один верный союзник – Матильда, сестра Габи – женщина весьма оригинальная, но не лишённая чисто женской податливости к редкостному обаянию некоторых «милых засранцев». В данный момент она величественно восседала на столе в другом конце зала, хрустко жуя яблоко, и покачивала ножками, затянутыми в высокие сапоги. Князь добрался до нижней ступеньки и кинул на неё вопросительный взгляд, та в ответ только пожала плечами.
- А что конкретно Его высочество предпринял для своего развлечения? – спросил он, немного неловко приблизившись и заставив Марвиса разжать пальцы на воротничке принца.
Эрик тут же спрятался за сильной спиной защитника. Так было меньше шансов получить ещё и от него, разворачиваться долго.
- А Его высочество изволило прятаться в кустах, - сообщил адъютант и, видя, что заявление не произвело должного впечатления, добавил: - У западной башни.
Габи хмыкнул в кулак и немного прокашлялся.
- Ну, это же не страшно? Он любопытен и не ограничен в перемещениях по замку. Мы же не на военном положении. Пусть… э… знакомится с хозяйством.
- С чьим?! – не выдержал Марвис. – С моим или моих любовников?! И очень зря, что не ограничен. Я бы… - тут он осёкся под строгим взглядом господина.
- Я просто не сразу понял, что они там делают, - осторожно похныкал Эрик на пробу.
- Поэтому влез в окно и начал давать советы! – адъютант взмахнул руками и шумно выдохнул.
- Дельные? – спросил князь.
- Что? – Марвис недоумённо уставился на Габи.
- Советы, спрашиваю, дельные давал?
- Не прислушивался, знаешь ли!
- Жаль, - искренний вздох. – Без этого трудно определить степень вины Его высочества.
- Ты издеваешься? – скривился адъютант.
- Немного, - с улыбкой признался князь и похлопал друга по плечу. – Просто хочу, чтобы ты не придавал этому такого значения и улыбнулся. Мальчик же не со зла.
Марвис от возмущения подавился воздухом.
- Да ты понимаешь, что парень теперь меня точно к себе не подпустит?
- Ну и ладно. Задница у него очень так себе. Да ещё стонет так печально, будто зловещий призрак, - встрял в разговор принц, высунувшись из укрытия, и чуть не попался снова.
После нескольких минут возни Габи всё же удалось угомонить Марвиса.
- Жениться тебе надо, вот что, - добродушно пригрозил князь, и адъютант тут же остыл и отступил на два шага.
- На мне, - предложила Матильда прежде, чем тот успел ответить что-нибудь язвительное, и взяла новое яблоко.
Марвис отступил к выходу.
- Негоже это, по углам зажиматься. Несолидно как-то, - покачал головой князь.
- Детишек заводить пора, - кивнула его сестрица. – Ты ведь единственный сын в семье? Долг перед родом свят.
Их притихшая жертва всё это время мелкими шажками бочком двигалась к широкой двери.
- Кстати, а ведь была же вроде бы договорённость между нашими родителями? – задумчиво нахмурился Габи.
- Была, - согласно кивнула Матильда. – Мне тогда уже пять было, я помню. Не то чтобы обязательная, но всё-таки… традиции, воля родителей…
Адъютант ужом выскользнул за дверь и исчез. Родственнички обменялись довольными улыбками. Князь обернулся и уставился на Эрика. Тот с самым невинным видом помахал ему ресничками.
- И откуда знания такие, чтоб советы давать?
- Читал много? – предположил принц.
- Да ладно тебе, Габриэль, - примиряюще махнула яблоком сестрица. – Себя забыл в его возрасте? Вот уж от кого вся округа стонала!
- Матильда, - предупреждающе рыкнул Габи.
- Как интересно, - Эрик плавно скользнул поближе и расселся рядом с женщиной на столе. – И что же такого сделал сиятельный князь для достижения столь сильного эффекта?
- Эрик, - рыкнул женишок.
- Ох, Ваше высочество, - картинно вздохнула Матильда. – Чего только не вытворял. Вы, простите великодушно мою честность, даже не приблизились пока к его уровню мастерства по устройству различных неприятностей. А уж о его любовных похождениях до сих пор легенды ходят!
Князь скрипнул зубами и прихрамывая поковылял в их сторону. Идти ему было далеко, через весь главный зал, и его пока никто не боялся.
- Представляешь, однажды он заставил проспорившую ему гостью наших родителей, жуткую зануду, надо заметить, выйти на тренировочный плац голой и громко крикнуть, что она хочет любви. Весело её тогда ребята погоняли по галереям. Говорят, кое-кто даже догнал, - задорно прыснула Матильда, и они с Эриком одновременно рванули в разные стороны, оставляя подошедшего Габи злобно шлёпать ладонями по столешнице.
- Не надо так переживать, сиятельный князь, - утешал принц, прикрываясь от хромоного надвигающегося на него жениха небольшим щитом, сорванным со стены. – Я рад, что Вы не такой уж зануда, и у вас достаточный опыт, чтобы оценить мои советы.
- Ну всё, - устало выдохнул Габи и прислонился к камину, – пора уже заняться воспитанием Вашего высочества. Свадьбу играем через три дня. Даже если мне придётся тащить Вас на верёвке.
- Главное, чтобы мне не пришлось нести Вас на руках, сиятельный князь, - ехидно хохотнул Эрик.
- А до самой церемонии Вы остаётесь в своих комнатах под домашним арестом, - ответил ему не менее ехидной улыбкой женишок.
- За что?! – искренне возмутился принц и приготовился закатить скандал.
- За Марвиса.
- Но ты же сам сказал, что ничего страшного, - обиделся Эрик.
- За то, что дал себя поймать, - припечатал Габи и кликнул со двора троих воинов.
Крыть было нечем.


Глава 10

Замок стал похож на огромный муравейник. Повсюду двигались торопливые людские потоки, вытаптывая дорожки едва ли не на стенах, непрерывно куда-то спеша и опаздывая, что-то вспоминая и возвращаясь, переговариваясь непрерывным неровным гулом, звякая, роняя, опрокидывая, перетаскивая с места на место, копошась и мельтеша, развешивая, украшая и разыскивая.
Эрик смотрел на этот муравейник с высоты своего балкона уже третий день и никак не мог понять, что он чувствует и чувствует ли вообще что-то. Разум и тело пребывали в странном состоянии безучастного тревожного покоя. Вроде бы и надо что-то такое особенное испытывать, а не получалось, и это временами огорчало. Тут вся жизнь меняется, а никаких специфических волнений пережить не удаётся.
- Ваше высочество, - несмело позвал Алэйн из комнаты, – принесли Ваши наряды для церемонии и… для брачной ночи.
Принц развернулся, сделал шаг вовнутрь и внимательно посмотрел на портного, раскладывающего свои тряпочки на кровати. Тот уже привычно втянул голову и настороженно отступил. Предыдущую его работу Эрик не вполне одобрил, переделывать пришлось в спешном порядке за одну ночь, и повод для опасений у него был.
- Это не тот белый, о котором я просил, - спокойно констатировал принц и покрутил в пальцах край нарядного рукава. – Почему жемчуг мельче, чем мы обговаривали?
Портной окончательно сник и промямлил:
- У меня не нашлось с собой достаточно нужных материалов, Ваше высочество. Пришлось импровизировать.
- Мне нравится, - огорошил его Эрик. – Давайте примерим и убедимся, что всё в порядке на этот раз.
Всё было в порядке. Умеренное количество украшений, пуговицы в виде мелких жемчужин, всё оттеняло достоинства дорогой узорчатой ткани. Принц выглядел великолепно.
- Всё идеально, - без эмоций признал он. – Давайте примерим этот ваш наряд для брачной ночи.
Портной, помогавший ему разоблачиться. смутился, на шее выступили пунцовые пятна.
- Его не примеряют, Ваше высочество. Уверяю Вас, всё сшито по вашим меркам.
Эрик заинтересовался, встрепенулся, прищурился.
- Без примерки?
- Именно так, Ваше высочество, - активно закивал портной.
- Почему?
- Это… - он смутился ещё больше и пятна появились на щеках. – Это неприлично.
- О… - принц удивлённо приоткрыл рот.
Не знал он, что на Фартре шьют такой разврат для брачной ночи, что даже примерить стыдно.
- Но хоть взглянуть-то я могу?
- Да, конечно, - портной протянул белоснежный свёрток. – Но я должен предупредить Вас, что это часть традиции и в ней ничего нельзя менять.
Эрик встряхнул ткань, и в его руках оказалась просторная ночная рубашка до пят чистейшего белого льна отличного качества, без малейших украшений. Простая и без изысков. Со скромным вырезом под горлышко и целомудренными завязочками.
- И в чём неприличие? – не понял он.
- С другой стороны, - тихо сказал Алэйн, с ужасом взирая на рубашку.
Принц опасливо перевернул её и открыл рот в немом удивлённом вопросе. На спине, а точнее гораздо ниже, располагалась аккуратно обшитая белыми лентами и украшенная вышивкой белым же шёлком квадратная дыра. Как раз, чтобы почти полностью открыть беззащитные тылы брачующегося. А Эрик когда-то наивно надеялся отпугнуть жениха непристойным бантом и рюшами…

Габриэль подошёл к моменту, когда Эрик уже зажал портного в угол спальни и чётко, доступно, с деталями и подробностями объяснял где, в каком виде, позе и сколько раз он имел грёбаные традиции грёбаного Фартра и всех, кто их придумал. А Алэйн, свадьба которого должна была состояться двумя днями позже, ему помогал, дополняя цветистую речь синхронным переводом на приличный язык.
Едва войдя в комнату, князь оказался под перекрёстным прицелом двух пар глаз, переполненных праведным негодованием. Дидл за его спиной изумлённо выдохнул и замялся, видимо пытаясь решить, сбежать ему, спасая свою шкуру от жениха, или остаться для защиты господина.
- Ты! – принц обвиняюще ткнул пальцем в массивном перстне в сторону Габриэля.
Портной сполз по стеночке на пол и затаился.
- Вы! – возмущённо встал рядом с Эриком неожиданно воинственный Алэйн.
- Я эту пошлую дрянь надевать не буду! – в лицо князя полетела традиционная рубашка младшего мужа.
- Я тоже! – твёрдо заявил его союзник.
Оба вошедших отступили обратно к двери.
- Эрик, лапушка моя, что случилось? – втолкнула их обратно Матильда, входя в спальню.
- А ничего особенного, - принц тут же принял трогательно-жалобный вид. – Просто узрел часть традиций славного Фартра.
На его глаза тут же навернулись очень натуральные слёзы. Габриэль мысленно застонал, но не мог не восхититься актёрским талантом жениха. И хоть бы кто-нибудь усомнился в его искренности!
- Ему принесли спавачицу, - объяснил князь, двумя пальцами протягивая ей рубашку и стараясь не разглядывать.
Мысли о брачной ночи его немного волновали вполне объяснимыми сомнениями в том, что Эрик станет вести себя в рамках традиций – молча лежать и позволять делать с собой всё, что угодно, не возражая ни словом.
- Понятно, - кивнула сестра. – Эрик, зайчик мой, это на одну ночь, и всё. Делов-то потерпеть. Ну сам подумай, как несолидно тебе будет задирать подол перед этим мужланом в столь торжественный момент.
Принц озадаченно нахмурился.
- А потом сами разберётесь, что и как. На счёт дальнейшей интимной жизни нет никаких запретов, хоть голыми на индюках катайтесь, ваше личное дело. Эрик, мальчик мой сладкий, - она подошла поближе, погладила по золотым волосам, - а я тебе за это разрешу взобраться на главную башню.
- Что ты со мной, как с маленьким? – обиженное пыхтение стало совсем детским.
- Ну а чего ты хочешь?
- Пусть Габи наденет такую же, - хитро сверкнул глазами Эрик.
Матильда расхохоталась в голос:
- Боюсь, тогда у вас ничего не получится. И ты же не видел его рубашку.
- Это будет весело? – улыбнулся принц.
- Не скажу, - строго выговорила она и тут же подмигнула: - Но тебе понравится.

Свадьбу решили сыграть прямо во дворе замка. Церемония не слишком отличалась от большинства других, разве что зрители все, как один, держали в руках по цветку. Учитывая их количество, можно было предположить, что они оборвали все окрестные лужайки. Как только женихи провозгласили своё торжественное «да», и их объявили супругами, цветы полетели в них разноцветным дождём. Эрик отмахивался, пока его не прижал к себе Габи и не втянул в долгий, лишённый даже намёка на целомудрие, поцелуй. Толпа разразилась овациями, сквозь радостные вопли просочилась парочка скабрезных шуточек. Ничего необычного. Принцу стремительно становилось скучно. Он подумывал уже что именно можно выкинуть, чтобы немного оживить праздник, но не успел.
Послышался грохот стрельбы из пушек и на двор выскочили скоморохи. Они сходу принялись отплясывать, выкрикивать рифмованные приветствия и поздравления, призывать народ к веселью. Такой подход Эрику понравился. Князь хитро ему подмигнул:
- Всегда полагал, что свадьба – это очень смешно.
Принц хмыкнул в ответ, во все глаза наблюдая за глупыми шутками разряженных артистов.
- Пойдём, пока все заняты. Я хочу тебе кое-что показать, - шепнул на ухо Габи и потянул за руку.
Упираться было бесполезно, досмотреть представление явно не дадут, и Эрик скользнул за мужем.

- Западная башня? – удивился он, когда шум толпы отдалился, и они вошли в суровое сооружение из камня.
- Да, хочу показать Вашему высочеству, для чего она используется чаще всего, - князь прижал его к стене в маленькой нише под лестницей, вырвав невольный вздох.
- Ну… я в некотором роде это уже видел…
- Но Вы ведь не досмотрели до конца, - руки Габи вцепились в жемчужные пуговицы. – Да что ж они такие мелкие?!
- Спросите у Вашего портного, - тихо засмеялся принц, наслаждаясь представлением. – А как же традиции? Рубашечка?
- А по традиции я имею право на ласки без проникновения, сразу после церемонии.
Князь бросил затею выковыривать мелкие жемчужины из петель и занялся сразу штанами.
- Габи, Вы неподражаемы. Это же надо настолько… Хм…
Эрик так и не придумал продолжения фразы. Губы новоиспечённого супруга прошлись по заголённой коже живота. Эта частичная нагота будоражила и обостряла ощущения. Пришлось вцепиться в плечо и волосы Габи, чтобы уравновесить желание. Касания обжигали на контрасте с набежавшими от сквозняка мурашками.
- О, какая прелесть! Нет, Ваше высочество, Вы решительно неправильно запрокидываете голову, это надо делать изящнее, - весело прокомментировал со стороны окна голос адъютанта.
- Марвис! Какого вурдалака ты тут делаешь?! – возмутился князь, вскакивая и прикрывая собой полураздетого принца.
- Как какого? Я любопытен и не ограничен в передвижениях, - усмехнулся нахал.
- Пошёл вон! – в один голос потребовали супруги.
- Злые вы… - проворчал адъютант, перекидывая ноги наружу и повисая на руках в оконном проёме. – Его величество, король Фартра прибыл на праздник и ожидает молодожёнов, дабы поздравить и благословить их брак.
Марвис лихо качнулся, разжал руки и исчез из поля зрения. Означенные выше молодожёны слаженно застонали.
- Женю я его, - покачал головой Габи.
- У меня конь одинок и свободен от обязательств, - тут же предложил Эрик, но почему-то не встретил понимания.

Лишь пережив все поздравления, напутствия, вручение подарков, несметное количество тостов, танцы и торжественную речь короля, они смогли удалиться для консуммации брака. Принца тщательно отмыли в подземных купальнях, натёрли маслами и облачили в идиотскую спавачицу. После чего прикрыли этот позор, окутав с головы до ног парчовым покровом, и сопроводили наверх. До спальни супруга Эрик дошёл изрядно раздражённым. Нежный филей нещадно продувало, а покров весил не меньше самого принца, он готов был в этом поклясться на чьем угодно чужом здоровье. Однако, стоило ему, оставшись наедине с Габи, скинуть тяжёлую ткань, как настроение резко поднялось.
- Бля-а-а-а-а-а… ть…
Принц хватал ртом воздух не в силах протолкнуть его в лёгкие, невежливо тыча пальцем в мужа, и, едва полноценно вдохнув, неприлично заржал. На князе была точно такая же сорочка, вот только квадратная дыра в обрамлении изящной вышивки и лент красовалась спереди, открывая шикарный вид на его мужское достоинство.
- Я обожаю эту страну, - прохрюкал сквозь смех Эрик.
Габи нехорошо прищурился.
- Знаете, Ваше высочество, я давно мечтал кое-что сделать…
- Проветрить свой нефритовый жезл?
Принц театрально прижал руки к груди и томно вздохнул в лучших традициях рыцарских романов, не сводя глаз с подкрадывающегося к нему супруга. Следовало признать, зрелище, несмотря на комичность, сильно возбуждало. Подрагивающий в прорези полувозбуждённый член приковывал взгляд. А зря. Следовало бы наблюдать за другими частями организма. Стремительный прыжок тренированного тела, и вот уже Эрику не до смеха. Его рука вывернута до опасного предела, за которым приходит боль. Прохладная простыня прильнула к щеке, колено в последней попытке сопротивления упёрлось в край постели, а к заголённым ягодицам прижалось хорошо рассмотренное орудие. Кто придумал называть это холодным нефритом?
- Выдрать Вас как следует, - прошептал князь, касаясь губами мочки уха.
Обожгло и стиснуло горло внезапно накатившим желанием. Резко, почти болезненно, прилила кровь к паху. Голова закружилась. Кожа покрылась тонким слоем влаги. Принц постарался дышать, ровно расслабляясь и заставляя себя немного остыть. Рука, скользящая по его телу не слишком способствовала. Прикосновение через тонкую ткань заводило необычно сильно. Властные движения Габи заставляли пересмотреть некоторые представления о нём. Едва рука коснулась пульсирующего члена, Эрик невольно выгнулся и шумно выдохнул. Стиснул зубы, старательно пытаясь не поддаваться слишком сильным ощущениям. Почти ранящей, саднящей кожу жёсткой ласке.
Князь вошёл в него без лишних церемоний, лишь наскоро смазав себя. И сразу взял отрывистый грубый ритм глубоких толчков. Принц всхлипнул и втянул ноздрями воздух. Нога, всё ещё стоящая на полу быстро затекла, рука заныла, но вырываться не хотелось. Хотелось самозабвенно застонать, а лучше заорать, чтобы выпустить распирающее изнутри чувство. Невыносимость растущего с немыслимой скоростью наслаждения. Перемешанного с эмоциями. С не поддающимся пока определению жгучим влечением. И непривычными желаниями.
Эрик изгибался, стремясь изменить ритм, навязать свой, но добился лишь того, что его жёстче прижали к кровати. Движения стали ещё более властными, грубыми, до жара натирая изнутри. Принц коротко вскрикнул и зажал зубами задравшийся ворот рубашки. Глаза застелило непрошенной влагой. Лучше бы позволил себе кричать, чем дурацкие слёзы.
- Люблю тебя, мой принц.
Слова обожгли долгим выдохом. Эрик проглотил стон и закрыл глаза, отдаваясь последним мощным толчкам на грани горячей пульсации. С железным скрежетом развалилось сознание. Рухнуло в тёмный омут на грани смерти. Кажется, он всё же кричал, если в спальне не было ни одной раненной птицы с хриплым голосом.
Альбатрос пережаренный. Но как же хорошо.
- Габи-и-и-и…
- М-м-м…
- Тебе очень нужен однорукий муж?
- Я хотел немого, но однорукий тоже сойдёт, - пробубнил князь, выпуская ноющее запястье, но, явно не собираясь слезать с принца.
Эрик вздохнул и провалился в сон.

Утро началось для Габриэля необычно. Проснувшись, он обнаружил себя крепко привязанным к кровати за руки и за ноги. За окном едва начинался рассвет, и в розовых лучах солнца на него кровожадно сверкал глазами супруг, сидящий между широко разведённых ног.
- Доброе утро, мой дикий барс, - мурлыкнул он, сладко улыбнувшись, и подложил под княжеский зад свёрнутое плотным валиком покрывало.


Эпилог

Анкирава ликовала. На мостовые сыпался дождь из праздничного конфетти. Каждый дом на главной улице был украшен гирляндами цветов. На площади гуляла толпа, жарилось мясо, продавались сладости, разливалось вино.
Габриэль устало приветствовал народ Ваниалиса улыбкой. Эрик неподдельно веселился, разглядывая зевак и комментируя увиденное. Оставалось лишь вздыхать, разговорчивость супруга не только скрашивала время, но и утомляла подчас безмерно. Однако князь не жаловался. Просто ради сохранения здравого ума и крепкого здоровья.
Иногда в этот поток язвительных фраз удачно вклинивался Дарон, несколько разбавляя его своей улыбчивой доброжелательностью. Он буквально лучился от открывшихся в связи с заключением союза перспектив.
Алейн тихо ехал позади принца, изображая его свиту. Впрочем, с недавнего времени он действительно стал доверенным лицом Эрика. Габриэль даже думать не хотел, какие тайны поверял его супруг бывшему посыльному и о чём они шептались поздними вечерами в библиотеке. Дидл казался несколько напряжённым, в отличие от князя, он не испрашивал разрешения родителей на похищение сына, чётко соблюдая традиции Фартра в близком к первозданному виде. Теперь ему предстояло выслушать всё, что думают рядовые невежественные «ванильки» о таком вероломстве. Ну и внести немалый выкуп за супруга, если уж до конца следовать традициям.
На ступенях у дворца их встречала делегация придворных во главе с Клавдием и кардиналом. Габриэль возблагодарил небеса за то, что в этот раз не пришлось подниматься по хорошо знакомой лестнице, обошлись малой. Король крепко обнял сына, а затем и его новоиспечённого мужа.
- Здравствуй, сынок. Теперь я тоже могу называть тебя Габи?
- Конечно, Клава, - хрустнул королевскими рёбрами князь.
- Спасибо… Габриэль, - крякнул Клавдий и отошёл на пару шагов.
Патрик лишь учтиво поклонился и получил в дар торжествующую улыбку, полную открытого превосходства. На его лице отразилось некоторое замешательство, и он тоже поспешил отступить подальше.
Вновь потекла череда церемоний. Утомительное представление двору. Торжественный обед длиной в половину дня. Фейерверк. Представление королевского театра. Игры для гостей. Короткие переговоры с нужными людьми о перспективах, открывшихся в связи с новым союзом.
И вот, наконец-то, под угасающими лучами солнца Габриэль обнимал Эрика в волшебной беседке, где произошёл их первый поцелуй. Чуточку защемило сердце от накатившей нежности. Совсем немного сбилось дыхание от тёплого желания, разлившегося по телу. Едва коснулись губы золотой пряди на белом виске. Невесомо прошлись по щеке длинные ресницы. Вскинулись колодцы бездонных зелёных глаз. Хотелось зацеловать своего принца, истомить неспешными ласками, заставить тихо постанывать в тишине, покрытой узором причудливых теней от резной решётки.
- Габичка-а-а-а, - томно выстонал в его губы Эрик.
- Что, сокровище моё? – улыбнулся Габриэль, предвкушая и надеясь, что их желания совпадают, как бывало очень часто.
- А давай заведём ёжика? Ну, пожа-а-а-а-а-алуйста… - протянул принц и с самым невинным видом похлопал ресничками. – Я его воспитаю, и он будет хорошим. Обещаю, он обязательно тебя полюбит.
Князь ненадолго застыл, переваривая новый каприз. Проанализировал, сложил, вычел, помножил на Эрика, ужаснулся и сдержал смешок.
- Нет, милый, придётся тебе самому учиться этому искусству.


P.S. В конюшне было значительно прохладнее, чем в душном зале для празднеств, битком набитом разномастными дворянами. Да и пахло не в пример лучше. Всё-таки в Ваниалисе излишне увлекаются парфюмерией. Марвис устало привалился к стене в тёмном прохладном закутке, прикрыл глаза. Шорохи ночи, перетаптывания копыт, тихое позвякивание чьей-то вычурной упряжи на сквозняке успокаивали. Неожиданно слух различил отчётливое бормотание хорошо поставленного голоса.
- Вот так вот, Маня. Уедет он теперь насовсем. И тебя с собой заберёт. Тебе к новому дому привыкать, а мне жить без его улыбки. Хотя без его неугомонного характера я отлично обойдусь… Впрочем, кого я обманываю?!
Марвис осторожно выглянул из своего укрытия. У одного из стойл сидел на старом бочонке кардинал при полном параде, а к нему свешивалась весьма выразительная сочувственная морда коня.
- Может, ну её, эту политику? – продолжал опечаленный Патрик. – Выкрадем Эрика и увезём? И гори всё огнём, а, Мань?
Адъютант не поверил своим ушам. Он неловко отступил в тень, едва не споткнувшись. Заговор? Он быстро развернулся, юркой змеёй выскользнул из конюшни и припустил по боковой дорожке через сад. Серьёзно говорил кардинал или нет, а предупредить Габриэля нужно было не медля.
Огибая тёмную поляну с лабиринтом изгороди, Марвис заметил странное шевеление в кустах. Теперь заговоры ему мерещились повсюду. Он плавно перетёк поближе, держась в тени. Раздвинул густые ветви. И тут же был пойман крепкими руками. Ему заткнули рот и спеленали по рукам и ногам, как младенца, в два счёта. Всё-таки не стоило пренебрегать регулярными тренировками. Лиц похитителей он не видел, зато узнал тихий голос Матильды, шепнувшей на ухо:
- Пора бы уже кое-что изменить в традициях Фартра, суженый мой.