Мой странный друг

Глава 5

Утром Кай узнал, что встреча по передачи дискет согласованна и им скоро выезжать. Вчера, благодаря выпитому, он быстро уснул и спал без всяких сновидений и мыслей. Сегодня абсурдность происходящего встретила его своей реальностью.

«Тоями, я тебя ненавижу!»

Если бы сейчас у Кая была возможность, он бы сам пристрелил Тоями – такие мысли витали у него в голове.

Кай выглядел сурово и грозно. Даже Гор посторонился, когда он, не замечая его, прошел и сел в машину на подземной парковке.

Гор, как обычно, сидел сзади справа. Кай сел за водителем, спереди ехал Тонн. Фахр поехал в другой машине. Два представительских черных тонированных мерседеса в окружении четырех огромных черных джипов охраны вылетели из недр подземелья и на большой скорости поехали в сторону Изира.

Всю дорогу Кай отрешенно смотрел в окно.

В Изире в отеле «Энполь» для переговоров был снят отдельный закрытый от посторонних зал. Там, за круглым столом, все уже собрались - ждали только их приезда.

Кай, в окружении араксов, одетых в черные плащи с опущенными на пол-лица капюшонами, вошел в зал. Они поздоровались и заняли свои места за столом. С Гором, кроме Фахра и Тонна было еще три взятых с собой помощника.

Стол был большой, поэтому все свободно разместились вокруг него. Все сидели в больших мягких удобных креслах, которые на расстоянии друг от друга стояли вокруг стола. Все было сделано для комфортного пребывания здесь. Легкие шторы были закрыты, пропуская мягкий свет с улицы, на потолке горели хрустальные люстры, пол был застлан светлым мягким ковром.

Шейх Аршад, ожидая их прихода, весело болтал с Тоями. С Шейхом были Гифар, Максуд и еще несколько приближенных из его свиты. С Тоями - Изоа, Кунайо и еще три человека, которых Кай раньше не видел. Один из них сидел рядом с Тоями и очень пристально смотрел на него. Кай встретился с ним глазами. Взгляд этого человека был открыт и, как показалось Каю, выражал дружеское отношение к нему. Это был мужчина, явно старше Тоями. Высокий, с очень правильными, мужественными чертами лица, более европейскими, чем японскими. На его широких плечах идеально сидел дорогой темный костюм, который так ему шел.

Поскольку все собрались, представитель Тоями объявил о начале переговоров.
Прежде, чем передать дискеты, нужно было согласовать непересечение интересов по данным, которые были в дискетах. Это были устные договоренности, основанные на слове собеседника и свидетелях, которые слышали даваемые обещания. В условиях войны такие обещания были более действенны, чем прописанные на бумаге и скрепленные подписью соглашения. Когда все моменты были обговорены, осталась заключительная часть договоренности по передачи дискет.

Все это время Кай с хмурым лицом сидел за столом. Он видел на себе холодные глаза торжествующего Тоями и сверкающие глаза Шейха, которого все это очень веселило и, как показалось Каю, даже радовало такое событие. Также Кай постоянно чувствовал на себе пронзающий насквозь взгляд Гора.

- Мы можем перейти к завершению наших договоренностей? – как бы ко всем обратился Тоями, но Кай понял, это вопрос был к нему.

Все молчали. В зале повисла тишина.
Кай поднял глаза и уже не отводил взгляда от глаз Тоями.
Тот выждал паузу, затем спокойно встал и неспешно подошел к креслу Кая.

«Вот попал! Нужно держать слово», - подумал Кай и медленно откинулся на спинку кресла, так же неотрывно смотря ему в глаза.

Тоями склонился над ним, своей левой рукой, как бы невзначай, накрыл руку Кая, которая лежала на подлокотнике кресла. Кай почувствовал его железную хватку. Понял, что не дернется уже. Тоями склонился еще ниже. Правой рукой, чуть касаясь, провел по его шее вверх к подбородку, задержал там руку, придерживая подбородок и уже не давая его опустить.

- Как мне нравится блеск ненависти в твоих глазах, - тихо сказал он на японском языке и накрыл губы Кая своими губами.

Кай зажал зубы, надеясь, что ограничится таким поцелуем, но, почувствовав боль в руке, хотел вскрикнуть от неожиданности и понял, что язык Тоями проникает вглубь его рта, воспользовавшись тем, что он разжал зубы.
Поцелуй был долгим, настоящим. Это было желание, которое Тоями осуществил. Кай чувствовал его желание на своих губах, оно странной дрожью пронзило его тело.

Затем Тоями резко отстранился и уверенной походкой вернулся на свое место.

Кай тихо перевел дыхание, которое у него почему-то сбилось, и опустил глаза, чтобы никто не увидел их блеска. Дрожь во всем теле не проходила.

- Это было красиво! - непроизвольно вырвалось у Аршада.

- Изоа, отдай дискеты господам, – совершенно невозмутимо сказал Тоями.

Принесли дискеты, которые Изоа лично с поклоном передал Гору и Шейху Аршаду.

После обсуждения общих моментов по сотрудничеству, переговоры завершились.

Аршад, положив Каю руку на плечо, пошел с ним к выходу. Они поговорили о предстоящем Аршаду походе, после анализа данных с дискеты. Шейх не касался произошедшего, не хотел вызвать опять у Кая негативную реакцию.
Кай проводил его до машины. Они тепло обнялись на прощание.

Гор и его люди уже ждали Кая у своих машин, нужно было ехать. Попрощавшись с Шейхом, Кай пошел к ним.

- Кай, подожди, - Тоями спустился с лестницы и жестом пригласил его отойти чуть в сторону к перилам.

Фахр обеспокоено сделал шаг вперед, но Кай поднял руку, глядя на него. Фахр понял и пока не стал вмешиваться.

- Можно с тобой поговорить? - Тоями замялся, сейчас он не был так надменно самоуверен, как при поцелуе, - я не хотел…

- Избавь меня от романтического выяснения отношений, - резко прервал его Кай. – Что ты не хотел? Ты мне пообещал поступить так - молодец, сдержал слово! Гордись!

- Кай, ты не так все понял, я очень хотел тебя поцеловать, но ты бы не согласился, никогда, - Тоями говорил это с растерянным видом, пытаясь найти в глазах Кая хоть каплю надежды.

- Хватит! Ты хотел всем показать, что всегда добиваешься своего - показал! Мне не о чем с тобой больше разговаривать.

Кай шагнул по направлению к машинам. Тоями преградил ему дорогу.
Араксы напряглись - застыли, ожидая команды Гора. Кай это увидел. Обстановка накалялась.

- Ты бесчувственный! Общаешься с этими нелюдями и стал такой же, как они! – растерянность Тоями перешла в гнев. – Если достучаться до тебя можно только насильственными методами, значит, я продолжу действовать, так, как тебе нравится! Я получу от тебя все, что я хочу. Обещаю!

- Пропусти, – прошипел Кай, глядя в глаза Тоями.

Тот помедлил несколько секунд, но, видя холодный блеск зеленых глаз Кая, шагнул в сторону.

- Ты просто псих, я тебе это давно хотел сказать! – зло сказал Кай, проходя мимо Тоями.

Тоями остался стоять на месте. В нем бушевали страсти: возмущение и обида.
«Ну что же, наши дороги еще пересекутся! Я добьюсь своего! Я так просто не сдамся, чем нереальней цель, тем слаще победа!»

Кай, не оборачиваясь, подошел к машине, сев в нее, нервно закурил, приоткрыв окно.

Гор молча наблюдал за лицом Кая, на котором не было злобы, наоборот, он выглядел грустным и задумчивым.
Гора это сбило с толку. Опять он ошибся в своих расчетах с Каем. По его представлению, Кай сделал сейчас то, что ему не хотелось делать, значит, он должен быть рассержен, злиться и питать те эмоции, которые движут человеком строящим планы мести. Но этого не было в глазах Кая. Что так его поразило сейчас в его взгляде? Печаль, вроде так это называют люди. Наверное, именно так должны выглядеть глаза человека, в которых печаль.

«Я опять ошибся в нем!»

Гора это злило. Как он, сверхчеловек, не может понять действия людей? Такого не может быть! Люди примитивны и предсказуемы. Так почему сейчас эта странная ситуация ему не понятна?

Кай - он всегда для них был загадкой. Его действия были нелогичны и не поддавались их просчету.
Вот поэтому они не убили его. Он единственный из всех людей смог каждый раз действовать не так, как они просчитывали.

***

Вернувшись в лабораторию, Кай сразу включился в работу. Всю ночь просидел с реактивами и пробирками. Он бы и дальше не отрывался от проведения перерасчетов химических формул, но позвонил полковник и сказал, что Кай срочно нужен в гарнизоне. Полковник сказал, что духи перекрыли дорогу в долину Зандар и заняли высоту, с которой простреливается большая часть дороги. Дорога важна: по ней идет снабжение всех и местного населения в том числе. Приказ командования: в кратчайшие сроки решить проблему быстро и не очень шумно. Это работа Кая. Поэтому его срочно ждут.

Написав рекомендации и формулы, он переговорил с Тонном по ведению эксперимента, затем пошел к Гору, чтобы сказать, что ему нужно ехать в гарнизон.

Гор был в основном зале со всеми, отслеживал в мониторе ход эксперимента.
Кай сел с ним рядом в соседнее кресло.

- Говори, я слушаю тебя, – прозвучал безликий голос Гора.

- Мне звонил полковник. Духи простреливают дорогу в долину Зандар. Я должен ехать, – Кай посмотрел на Гора, он никогда не знал, как тот поведет себя. И сейчас ему была непонятна реакция Гора на это известие. Только оставалось надеяться, что он нормально все воспримет и выпустит его отсюда живым.

Гор молчал.

«Отпустить Кая?»

Там война - его могут убить. Это будет очень плохо для них. Очень плохо. Кай хорошо работает. Лучше, чем они. Но он не может его запереть здесь. Кай не будет работать. И никакие пытки не переломят его. Гор это знал. Они пытали его, тогда, заставляя на них работать, - он чуть не умер, но не изменил своего решения - он работает на них только при условии его свободы.

- Можешь ехать, – ответил безликий голос. Гор так же продолжал смотреть в монитор.

- Спасибо, – у Кая отлегло. На этот раз все прошло мирно. Это хорошо.

***

О произошедшем событии, Коджи не смог поговорить с Тоями сразу, так как они ехали в мерседесе вместе с его помощником, а это были явно лишние уши.

Коджи был потрясен, увидев в первый раз Кая. Когда Тоями описывал внешность Кая, он спокойно слушал его, понимая, что любой влюбленный будет говорить об объекте своего желания, описывая его как самого красивого и тому подобное - обычная романтическая чушь. Но сегодня, когда в зал вошли высокие тени в черных плащах, от одного вида которых кровь стыла в жилах, и между ними шел он, Коджи понял, что Тоями был прав, во всем прав.

«Кто бы мог подумать, что он русский?!»

Только вечером Коджи, наконец, перехватил Тоями, идущего к своему шатру.
- Я в восторге от твоего выбора! Действительно в восторге. Я потрясен!

Тоями остановился и подозрительно посмотрел на Коджи, который тоже обычно отличался сдержанностью.

Видя недобрый взгляд Тоями, Коджи понял. Нужно объясниться:

- Я не собираюсь на него претендовать. Не переживай. Хотя он мне понравился. Очень понравился. Ты должен это знать и понимать, - Коджи взял Тоями под локоть и повел в сторону его шатра - их разговор стал привлекать лишние взгляды, - я искренне буду рад, если ты будешь с ним. Поверь мне, я буду этому рад! Ты для меня больше, чем друг, ты это знаешь. Мне очень важно твое счастье. Я вижу, как тебе все тяжелей и тяжелей бороться с одиночеством. Не перебивай! – Коджи почувствовал, что рука Тоями дрогнула, - дослушай меня. Одиночество души - это страшно, очень страшно. Ты не можешь заполнить эту пустоту ничем. Со временем она поглотит тебя. И Кай один, он тоже один. Я видел его глаза, там пустота.

- А ты - ты ведь тоже один?

- Я другой. Я заполняю свою пустоту утехами, и меня это устраивает. Я другой, Тоями, - Коджи сказал это с горечью, понимая, что душевный мир его друга намного богаче и тоньше его. Поэтому он и выбрал Тоями из всех юношей. Но это было давно. Тоями был еще очень молод, а он был старше него. Их связь продлилась недолго. Постигнув все тонкости любовных утех, Тоями вскоре надоела вторая роль. И это был не вопрос постели, это был вопрос их взаимоотношений в жизни. Тоями уже тогда был лидер, победитель. Коджи еще тогда понял, что Тоями никогда не будет в роли побежденного. Никогда.

Коджи подумал о Кае: готов ли он стать побежденным? Нет. Кай тоже лидер! Самое страшное, что Тоями еще не понял этого. Кай превосходит его во многом. Так неужели их отношения обречены?

Остаток вечера Коджи провел в шатре Тоями. Они поужинали вместе, а потом болтали обо всем, как в старые добрые времена их несложившихся отношений.

Наконец, оставшись один, Тоями погрузился в свои мысли.
Кай - он думал о нем.
Воспоминание о губах было еще столь реально, что, казалось, он чувствовал губы Кая - такие теплые, мягкие и дурманящие…
Кай не ответил ему на поцелуй, просто ждал. Тоями это понял. Кай выполнил соглашение и не более.

«Неужели его поцелуй для него ничего не значит? Совсем ничего?»

Вот поэтому, на ступенях лестницы он так хотел увидеть в глазах Кая хоть искорку тепла. Но нет, там было пусто.
Этим поцелуем он ничего не добился, ровным счетом ничего!

«Я не отступлю! Я добьюсь своего! Обещаю! Наши дороги еще пересекутся!»

***

Вернувшись в гарнизон, Кай, быстро переодевшись в камуфляж, запрыгнул на БТР Перца, и их колонна, состоящая еще из пяти машин, выдвинулась к долине Зандар. Началась обычная его работа, работа - убивать. Да, это - то, почему он здесь, почему он нужен им, почему его жизнь навсегда им принадлежит. Он умеет убивать. И сейчас, кроме общего задания, которое все получили в штабе, он получил свое - от них. Ему нужно было убить одного из тайных лидеров в этой банде моджахедов, которая сейчас обстреливала долину. И не важно, как он будет это делать. Им нужен результат. Кай выполнит это задание. Он себе не принадлежит. Он лишь орудие в их руках - такова его жизнь.

Сидя на горячей от солнца броне БТР и держа автомат наготове, он глотал через платок пыль, поднимаемую едущей по дороге техникой. Безразлично смотрел на унылый пейзаж: выжженные солнцем камни, искореженные ветрами чахлые деревца. Над головой - беспощадное палящее солнце. Как он устал от этого. Но разве он в силе что-либо изменить…

О произошедшем в его жизни таком странном событии он запретил себе думать. Ему в жизни встречалось много разных людей с всякими странностями, так что теперь - обо всех думать? Проще все убрать из памяти и жить дальше. Тем более, мотивы поступка Тоями ему были вполне понятны. Скорее всего, Тоями вообще заключил пари о том, что добьется своего. Вполне понятно, нужно же здесь хоть чем–то развлекаться. А так все даже очень забавно выходит. Вот какое шоу устроил – всех повеселил. Ну и что, что Кай был главным моментом этого шоу?

«Ничего, я это переживу! Заткну свою гордыню и буду жить дальше. Решил унизить меня при всех. У него это хорошо получилось!»

Кай вспомнил приближающиеся к нему глаза Тоями. Тогда, смотря в них, он видел другое, не то, в чем себя сейчас усиленно хотел убедить. Что же было в глубине его глаз? Почему так хорошо было, когда его губы прикоснулись к нему?
«Зачем я думаю об этом? Зачем? Ведь это неправильно, так не должно быть!»

Да, в его жизни был мужчина, который целовал его и доводил до исступления своими ласками. Но это можно было оправдать тем, что Кай был в плену. Аршад первый, кто открыл ему, что поцелуй мужчины может быть настолько упоительно сладок, а ласки настолько возбуждающи, что действительность растворялась и оставался только он: его губы и руки и нежность, которую он дарил Каю.
Но плен закончился, Аршад его отпустил, и Кай поклялся, что больше в его жизни такого не повторится. Он знает, что это грех и больше не допустит этого.

Этот поцелуй - о нем он забудет, как о досадном недоразумении. И он забудет об этом тепле внутри себя, о странном чувстве, которое у него не возникало от поцелуев Аршада. Он заставит себя забыть обо всем и просто будет жить дальше.

***

Разведав местность, Кай проработал боевую операцию, которую решили проводить ночью.
Ребята работали четко и слаженно. Когда бандиты поняли, что частично окружены, открыли беспорядочный огонь, затем, в панике побросав часть техники, спешно стали уходить в горы.
Кай, пользуясь темнотой, нырнул в расщелину, прихватив с собой снайперскую винтовку с прицелом ночного видения.
С его места было видно, как вереница бандитов идет по тропинке вверх, скрываясь дальше за камнями.

«Главное - успеть!»

Кай внимательно смотрел через оптический прицел на лица уходящих в горы бандитов.

«Неужели ушел?»

Это плохо, тогда придется за ним по горам идти, пока случая не представится в прицел его увидеть.

«Так и есть, ушел!»

Кай убрал винтовку и пошел в сторону горы. Он знал, что есть еще одна тропа. И если он поторопится, то сможет их нагнать, идя им наперерез.

Уже светало, он лежал в тени скалы, держа винтовку наготове, и ждал, когда они появятся.
В этот раз ему повезло. Он его увидел, ошибки быть не может. Лицо точно как на фотографии, присланной ему из центра. Кай медленно спустил курок. Выстрела не было слышно, винтовка была с глушителем. Пуля вошла ровно между глаз. Его фирменный стиль. Чтобы наверняка. Бегать второй раз за своей жертвой он не хотел.

Они не поняли, откуда стреляли. Здесь, в горах, они не ждали этого выстрела. Были не готовы.
Кай отполз вглубь скалы, аккуратно сложил винтовку и, пригибаясь, стал удаляться от мечущихся в панике моджахедов.
Через несколько километров его будет ждать вертолет. Главное, вовремя прийти к заданной точке и никого не встретить на своем пути.

В центре будут довольны. Он выполнил задание.

Варфоломей будет ругаться, услышав его оправдание о потере сознания от взрыва - поэтому они его и не нашли. А Фрол опять начнет наезжать, считая, что ему все сходит с рук, даже то, что он где-то пропадал - отлеживался, пока они сражались.
Но это не важно.
Важно только то, что он выполнил задание. Свои переживания он уберет глубоко внутрь, чтобы никто не знал, как тяжело ему жить не своей жизнью. Как тяжело знать, что одиночество - это его удел.


Глава 6

Большой черный тонированный джип медленно полз по дороге. Широкие колеса успокаивающе шуршали по мелкому гравию. Когда в очередной раз под колесо попадал крупный булыжник, тяжелый джип мягко подпрыгивал на нем, вздрагивая своими блестящими на солнце полированными боками. Его водитель болезненно морщился, как будто став единым целым с этим черным монстром, и так же, как он, чувствовал своим телом малейшие неровности дороги.

В действительности все так и было: пуля в боку обостряла чувствительность тела - даже маленький камень, на который наезжал этот черный монстр отражался тупой болью. В глазах темнело, боль противно расползалась, пульсировала, но потом затихала до очередного толчка от камня под колесом.

"Как глупо он словил эту пулю!", - в очередной раз мелькала мысль в голове Кая. Хотя это война, здесь все глупо и нелогично. Никто ни от чего не застрахован. Вот и с ним такое произошло.

Сначала все шло хорошо. Этой ночью, оставив свой джип в одной из многочисленных пещер в горе, он пошел по узкой тропе, ведущей на горный склон. С него открывался прекрасный вид на долину. Там, в долине, шло перемещение техники противника. Кай предполагал, что будет такое движение и не ошибся в этом. Приборы ночного видения показывали весь масштаб происходящего. Понаблюдав за этим пол ночи и зафиксировав в видеосъемке все, что нужно было для передачи данных в штаб, он пошел обратно.

Уже светало, в горы спустился туман. Густой, молочно белый, как будто пространство наполнилось невесомым жидким молоком. Все сразу стало иным. Картина мира резко исказилась - туман создал свою реальность. Теперь он шел, ориентируясь лишь на датчик, который показывал направление движения и красную точку в завершении маршрута - это его джип.
В какой-то момент он почувствовал, что не один. По спине пробежал холод.

«Кто они и сколько их?»

Все скрыто туманом - лишь ощущение присутствия чужих и липкий страх, парализующий тело.
Из-под его ботинка выскользнул камешек и, тихо шурша, покатился вниз. Этого было достаточно, чтобы они начали стрелять. Туман прошили вспышки света. Стреляли из автоматов.

«Их, наверное, человек восемь, судя по звукам выстрелов. Вступать в бой глупо», - подумал Кай.

Он резко отпрыгнул в сторону и покатился по склону вниз. Сейчас туман был его союзник. Они его не видели и тоже не знали, кто их противник. Поэтому не стали преследовать. Просто стреляли.
Одна из пуль, срикошетив об камень скалы, мягко вошла в бок. Он почувствовал это, но продолжал движение. Главное - не останавливаться! До машины было недалеко. Выстрелы стихли. Они потеряли его, потеряли интересе к преследованию, видно, их задача была в другом.

Захлопнув дверь спасительного джипа, он нашел под сидением пакет с марлей, вскрыл его и, расстегнув пуговицы кителя, аккуратно приложил всю марлю к ране. Больше ничего из медицинских средств оказания первой помощи у него с собой не было. Сейчас он ругал себя за это! Он же хотел бросить в джип армейский медпакет, где было все на такие случаи. Но все времени не было доехать до больнички и забрать этот пакет. А теперь только этот кусок марли. Правда, в багажнике еще валяется обычная аптечка водителя, но она давно вскрыта и наполовину опустошена. Он все никак новую не купит. Хотя это его стиль, никогда не находить время на такие мелочи.
Кай снял арафатку с шеи и, морщась от боли, обернул ее вокруг себя, притянув этим платком марлю к ране. Вот это все, что он мог сейчас сделать.

«Надо ехать. Так можно дождаться визита еще гостей.»

Подключив спутник, он скинул отснятую информацию на компьютер центрального штаба.

Ну вот, теперь он спокоен - хоть не впустую ночь провел. Хорошая шутка. Вот бы еще до своих без приключений доехать!

Сначала он ехал быстро. Адреналин в крови действовал как обезболивающие. Но потом - потом он стал чувствовать каждую неровность дороги. Пуля, застрявшая в нем, как проводник, передавала боль по всему телу даже от малейшего толчка машины.
Пуля вошла совсем неглубоко, он чувствовал это.

«Вот если бы ее вытащить, было бы легче, да и кровь постепенно прекратила бы идти.»

Но самому себе вытаскивать пулю? Нет! Он не настолько мазохист. Конечно, он слышал о ребятах, которые себе сами ножом выковыривали пули, но он явно к числу таких героев не относится. Лучше так - терпеть и ехать. Главное, не отключиться!

Кай пошарил в бардачке, ведя одной рукой машину, и нашел то, что ему сейчас необходимо, – нашатырь! Он вытащил из кармана платок и, выдернув пробку зубами, плеснул на платок нашатыря. В глазах защипало. Резкая вонь прояснила сознание. Он поднес платок к носу и несколько раз вдохнул. Из глаз полились слезы. Зато эффект какой - четкость и ясность! Он добавил газу. Сейчас можно и побыстрее ехать, пока картинка дороги такая ясная.

Впереди опять начинался участок плохой дороги, он снизил скорость, чувствуя каждый камень на ней, скрипя зубами от боли, медленно полз, согревая себя мыслью, что потом начнется асфальт и его пытка закончится.

Навстречу ему показался джип, который тоже ехал небыстро, - видно владелец берег свою машину. Он медленно объезжал кочки и рытвины.
Кай придвинул к себе автомат - мало ли что. Хотя в этом месте никого враждебного не должно быть. Это нейтральная территория. Здесь каждый едет по своим делам. Да и встречный джип был слишком дорогой для боевиков.

Машины поравнялись, Кай бросил взгляд на водителя джипа и чертыхнулся. Это был Тоями!
Тоями тоже узнал его, махнул рукой, явно пытаясь что-то сказать, затем посигналил, прося остановиться.

Кай нажал на газ.

«Пусть машину подбрасывает на камнях. Это уже неважно.»

Его день явно сегодня не задался. Сначала эта шальная пуля, а потом человек, которого он меньше всего хотел сейчас встретить!

В зеркало заднего вида Кай увидел, что джип Тоями разворачивается и начинает его преследовать.

"Псих! Этот парень полный псих! Ну что он еще от меня хочет?! Опять поцелуйчики?! Вот сейчас самое время! Тоями, отстань от меня!" - Кай вдавил педаль газа в пол.

С последнего момента их встречи прошло уже достаточно времени, Кай практически забыл этот странный эпизод в своей жизни.

Наконец, плохая дорога закончилась. Впереди начался асфальт. Его джип резко набрал скорость. Машину Тоями не было больше видно.

"Погоняться за мной решил. Не выйдет!"

Скорость на спидометре ползла вверх. Вдруг машину начало мотать по дороге. Только быстрая реакция на происходящие и мастерство первоклассного водителя спасло его, и он не улетел в кювет. Остановив машину у обочины, Кай аккуратно, чтобы не тревожить рану, вышел из машины. Самые худшие его ожидания оправдались - он проколол колесо.

"Сегодня точно не его день!"

***

Тоями с Коджи возвращались из города в свой штаб, после прекрасно проведенной ночи в обществе двух юношей. Вчера у них был выходной, они решили съездить в город развлечься. Закрытый частный клуб с определенной направленностью всегда был рад своим постоянным посетителям. Здесь могли удовлетворить любые вкусы и прихоти тех, кто платил за это деньги. В деньгах у них проблем не было, поэтому они получали от жизни все, что хотели.

Коджи дремал на пассажирском сиденье, утомленный этой ночью. Юноша был хорош. Он был доволен им. Всем доволен и теперь, прикрыв глаза, сквозь дремоту вспоминал о своей ночи удовольствий.

Тоями тоже вспоминал свою ночь. Все было замечательно, великолепно. Но почему-то в душе была пустота и тоска. Что с ним? Раньше такого не было. Хотя нет, пустота была всегда. Эту пустоту не могли заполнить разовые мальчики для утех. Они лишь давали краткое избавление от нее, а потом пустота подкрадывалась опять и шептала ему об его одиночестве. Становилось тяжело и противно.
Вот и сейчас он ощущал мерзкое чувство неудовлетворенности своей жизнью, собой, всем, что его окружало.

«Может, послушать отца и жениться? Может, тогда его жизнь обретет смысл? Его жена родит ему ребенка. Ребенка? Хочет ли он этого? Наверное, но не сейчас», - он улыбнулся, вспоминая "список" невест, который каждый раз давал ему отец в надежде, что его сын решится сделать этот шаг.

Он знал, что это когда-нибудь нужно будет сделать - продолжить их древний род самураев. Он понимал насколько важно оставить после себя наследника, продолжателя рода и их клана. Ему было все равно на ком жениться. Он даже решил, что когда придет время сделать этот выбор, он напишет имена невест, подобранных отцом на бумажке и даст «руке судьбы» сделать этот выбор.

«Интересно, тогда его жизнь обретет смысл? Когда у него будет жена и ребенок, он перестанет ощущать эту пустоту внутри себя?» - он обвел взглядом унылый пейзаж вокруг: «Не стоит себя обманывать: никакая женщина не сможет дать его душе то, что он хочет. Его душа ищет родственную ему душу, чтобы обрести ту целостность, без которой все в этом мире теряет свой смысл».

Впереди показался большой черный джип. Он уже видел где-то такой - промелькнуло в его сознании. Тоями вынул пистолет, положил его рядом. Хоть здесь нейтральная территория, но всякого можно ожидать, не стоит расслабляться. Он толкнул в плечо Коджи, тот понял - лучше быть наготове.

Их машина поравнялась с джипом, ползущим им навстречу.
Сквозь тонированные стекла проползающего мимо них джипа Тоями сразу узнал Кая.

«Вот эта удача!»

И он не упустит ее! Он хочет поговорить с ним! Теперь им никто не помешает. Тогда там, на лестнице, было слишком много лишних людей, и место не совсем подходило для такого разговора. А сейчас он еще раз хочет попытаться объясниться с Каем, тот явно его поступок неправильно расценил для себя.

Машина Кая резко начала набирать скорость. Было понятно, что Кай узнал его.

"Упрямый мальчишка! Но я от тебя не отстану!"

Тоями резко развернул свой джип и нажал на педаль газа.

- Ты хочешь с ним поговорить? - совершенно спокойно спросил Коджи, держась рукой за боковую ручку, чтобы не так сильно подбрасывало на камнях.

- Да!

- Он быстро ездит, очень быстро, - так же спокойно произнес Коджи, видя, как машина Кая уходит в точку.

- Попробуем его догнать!

Коджи понял, что сейчас говорить с Тоями о разумности таких действий глупо. Поэтому, достав сигареты и закурив, он смирился со своей участью, хотя это было даже интересно. Он тоже хотел еще раз увидеть этого юношу.

***

Кай растерянно стоял у машины, понимая, что поменять колесо сейчас в его состоянии будет героическим поступком, который заберет у него последние силы. Да и менять колеса он не особенно умел, хотя если приходилось - делал это, но возился обычно долго, это было явно не его призвание.
Звонить своим, чтобы приезжали? Не хочет он это делать. Рана в целом пустяковая. Главное, вынуть пулю. Он хотел все это сделать в гарнизоне без лишнего шума и привлечения к себе внимания. Отлежится у себя пару дней - и нормально. Не хочет он, чтобы его полковник месяц в больничке держал.

Вдали поднялся столб пыли. Кто-то ехал по дороге и очень быстро.

"Неужели это Тоями?"

Кай вернулся в машину. Накинул на себя удлиненную армейскую куртку защитного цвета, теперь его левая рука, прижимающая промокшую от крови марлю, была не видна. В правую руку взял автомат и, чтобы не шататься от слабости, облокотился на закрытую дверь джипа.

Машина Тоями остановилась, не доезжая до него. Из нее вышли двое.
Кай чуть выше поднял дуло автомата, показывая свои намерения.

Тоями и его спутник аккуратно сделали несколько шагов в его направлении.

- Здравствуй, Кай, я хотел с тобой поговорить, - сказал Тоями, - кстати, это мой лучший друг - Коджи. Я не успел тебе его представить там, на переговорах, - Тоями, не спуская глаз с Кая, показал рукой на стоящего рядом с ним Коджи.

Кай кивком головы поприветствовал Коджи и перевел взгляд на Тоями:

- Поговорим в другой раз, я сейчас немного занят.

- Я помогу тебе поменять колесо, - теперь Тоями понял, почему они догнали Кая. Им повезло: он проколол колесо.

- Спасибо. Ты так разодет - испачкаешься, я сам умею менять колеса. Мне не нужна твоя помощь.

- Кай, я много слышал о тебе, очень приятно с тобой познакомиться, - Коджи понимал, что у Тоями нет шансов даже вывести его на разговор и вступил в беседу в надежде помочь другу, - может, мы все-таки тебе поможем с колесом?

- Извини, Коджи, не хочу казаться грубым, но сейчас вам лучше просто уехать!

Кай поднял автомат, его глаза сверкнули зелеными искрами. В них была твердая решимость.

- Поехали, - Коджи прикоснулся к руке Тоями, - не сейчас, послушай меня, просто поехали.

Тоями тоже это понимал. Подходить к Каю, когда тот держит наготове автомат, явно глупо. Тоями развернулся и пошел к машине.

Кай, видя, что они уходят, резко выдохнул и понял, что начал оседать, сползая по двери машины. Он уперся дулом автомата в асфальт, чтобы не сползти полностью на землю. Перед глазами все плыло, пульсирующая боль разливалась по телу, нехорошее чувство слабости накатывало мягкой волной.

"Надо было платок с нашатырем с собой взять из машины! Как все это не вовремя. Нужно-то было всего пару минут продержаться, пока они не уедут!"

Коджи краем глаза уловил движение, резко развернулся, Тоями последовал его примеру. Они увидели, как Кай пытается не упасть, упершись дулом автомата в землю.

Коджи сделал шаг к нему. Кай поднял автомат, потерял точку опоры и сполз по двери машины. Теперь он сидел на земле, поджав одну ногу в колене, упираясь на нее, и держал автомат, наведенный на них.

- Разреши, я подойду к тебе, - мягко сказал Коджи, начиная подозревать нехорошее.

- Нет. Уезжайте!

- Ты выстрелишь в меня? - Коджи продолжал приближаться.

Кай понимал, что в ловушке, сейчас его угрозы вырядили глупо, неубедительно. Стрелять он вообще ни в кого не собирался. Он опустил автомат и прислонил голову к двери машины, продолжая неотрывно смотреть, как они медленно подходили к нему.
Коджи аккуратно забрал автомат из его руки и положил рядом с собой, затем, встав на колено, откинул его защитную куртку и отогнул полу кителя. Там была кровь, все было в крови.

- Он ранен, - сказал Коджи, посмотрев на Тоями.

Тоями побледнел и тоже опустился на колено рядом с Каем.

- Я учился на медика и даже немного работал по специальности, - Коджи говорил спокойным, ровным голосом, смотря в глаза Кая, - разреши я посмотрю рану.

Видя, что Кай перестал сопротивляться, Коджи расстегнул до конца пуговицы его кителя и аккуратно убрал перепачканную в крови руку, которую Кай прижимал к ране. Затем ослабил узел платка и заглянул под марлю.

- Пулю видно, ее нужно вытащить и рану зашить, иначе ты истечешь кровью.

Кай молчал, он и сам это понимал.

- Я смогу это сделать, вот только обезболивающего нет, а все остальное точно есть. У тебя в машине есть обезболивающее?

Кай отрицательно покачал головой.

- Делай так, я потреплю, - тихо сказал он.

- По живому? Тебе будет больно.

- Меня пытали - и не раз, я знаю, что такое боль, - сейчас Кай понимал, что отказываться от их помощи глупо, силы его покинули. Валяться здесь на дороге и ждать кто на него наткнется - нет, в такую рулетку судьбы он играть не хотел. Пусть лучше Тоями, чем банда моджахедов.

Тоями, потрясенный услышанным и в целом состоянием Кая, протянул руку и убрал спадающий ему на глаза смоляной локон.

- Руки убери, - сквозь зубы проговорил Кай, бросив взгляд в его сторону.

- Мы сейчас все принесем, подожди немого, - Коджи, так же аккуратно взяв руку Кая, прижал ее опять к ране, - мы поищем у тебя в машине, может, что найдем из лекарств? Можно?

Кай лишь кивнул головой в знак своего согласия.

Коджи и Тоями заглянули в машину Кая и поняли - порядок не его конек! Здесь было все, видно, самое нужное ему.
На заднем сиденье валялись два боевых меча вперемешку с парой пистолетов, ножом, книжками, тетрадками и пустыми обертками от шоколадок и еще каким то мусором. Везде валялись рассыпанные ручки, карандаши и фломастеры. Музыкальные диски, упавшие на пол, лежали там же с пластиковыми бутылками от воды и пачками одноразовых салфеток. Местные газеты вперемешку с картами и листками записей хаотично расползлись по сиденью и частично сползли на пол.
На пассажирском сиденье лежали приборы ночного видения и еще масса аппаратуры, было понятно, чем сегодня ночью занимался Кай.
Во всем этом бардаке самое полезное, что было найдено, это недопитая бутылка коньяка из трех пустых и пузырек нашатыря с его платком. По нему они поняли, что он всю дорогу и держался благодаря нашатырю.

В багажнике был тот же бардак, там были разбросаны инструменты, насос для подкачки шин, домкрат, пара автоматов и ящик рассыпавшихся патронов. В этом бардаке им чудом удалось найти вскрытую аптечку водителя, содержимое которой было практически бесполезно, за исключением спиртовых салфеток и пузырька дезинфектора.

Потом они пошли к своей машине и принесли армейскую аптечку и коробку шовного материала с пинцетом и одноразовыми иголками.
Тоями захватил из машины свою армейскую куртку.

Чтобы делать минимум движений, Кая положили здесь же, у машины, под голову ему Тоями, заботливо сложив, положил свою куртку.
Затем Коджи, приподняв его голову, поднес ему бутылку с коньяком, Кай сделал несколько глотков.

- Это на потом, - Коджи убрал бутылку от его губ. И поднес к его лицу палку, что бы он взял в зубы.

- Не нужно, - Кай отрицательно качнул головой.

- Ты готов? - Коджи внимательно посмотрел на него, Кай закрыл глаза, тем самым давая понять, что можно начинать, - я постараюсь быть аккуратен с тобой и сделать все быстро, - заботливо произнес Коджи.

Тоями сидел на асфальте рядом с Каем и придерживал его за плечи, хотя в этом практически не было необходимости. Кай действительно хорошо держался, только капли пота на лбу говорили о том, насколько ему больно.
Тоями стирал этот пот салфетками, сейчас Кай уже не сопротивлялся его прикосновениям.

В какой то момент Кай схватил его за руку и крепко сжал, Тоями другой рукой нежно провел по его лицу.

- Потерпи еще, мой мальчик, все будет хорошо, - прошептал он, склоняясь над ним.

Когда Кай начинал от боли сильнее сжимать его руку, Тоями шептал ему нежные слова, стараясь хоть этим облегчить его боль.

К концу операции Кай начинал отключаться, Тоями поднес к его носу платок с нашатырем и тихо прошептал:

- Дыши, мой хороший, дыши.

Кай держался. Он привык к боли, привык ее переносить. В его жизни было слишком много ее, слишком много...

Переносить боль ему помогала и восточная духовная практика, когда он абстрагировался от боли, уводил от нее свое сознание. Чувство боли, конечно, оставалось, но сама боль притуплялась. Правда, на такое расходовалось слишком много энергии и сил.

Коджи закончил. Пулю было не сложно вытащить, она была видна во входном отверстии. На рану он наложил несколько швов, чтобы стянуть края, все это обработав антисептиком, он закрыл марлевыми салфетками. Затем Тоями приподнял Кая, и Коджи обмотал вокруг него бинт, который плотно прижал все к ране.

Тоями отнес на руках Кая в их машину, аккуратно опустил на заднее сиденье. Подумав о том, какой он легкий.
С Коджи они собрали все лишнее с дороги, закрыли джип Кая и вернулись к своему. Коджи сел за руль, а Тоями, сев ссади, обнял Кая, который после всего находился в полубессознательном состоянии.

- Как он? - обеспокоено спросил Коджи, ведя машину.

- Температура поползла вверх, весь горит.

- Ничего, это хорошо. Организм борется. Немного осталось, мы скоро приедем.

Тоями нежно протер лоб Кая салфеткой, сейчас голова Кая лежала на его плече. Тоями бережно обнимал его за плечи и постоянно подносил к его пересохшим губам бутылку с водой.

***

Заехав на территорию своего штаба, они сразу направились в сторону здания госпиталя. Коджи заранее по телефону обо всем договорился. Их уже встречали. Тоями отказался от носилок и на руках донес Кая до его палаты. Там - положил его на кровать.

Коджи, взяв Тоями под руку, практически насильно вытолкнул его из палаты.

Через некоторое время вышел доктор. Из его рассказа было понятно, что Коджи прекрасно провел операцию. Сейчас никакое вмешательство уже не нужно. Он лишь еще раз обработал рану, сменил повязку и проколол Каю обезболивающее, антибиотики, противовоспалительное и витамины для поддержания организма, а также поставил капельницу с физраствором. Доктор сказал, что с пациентом все в порядке, не о чем волноваться - в целом, рана несерьезная и помощь оказана вовремя. Температура начала падать, он сейчас спит под воздействием лекарств и придет в себя только завтра.

Тоями настоял, чтобы его сейчас пустили в палату, хоть на минуту. Ему пошли навстречу - дали взглянуть на Кая.

Коджи опять пришлось буквально насильно тащить за собой Тоями, который хотел остаться у палаты. Постепенно голос разума возобладал над эмоциями, и Тоями, послушав Коджи, пошел заниматься работой в штабе.

К вечеру он узнал о состоянии пациента у дежурной медсестры, получив положительную информацию по его здоровью, пошел ужинать с Коджи. За ужином они долго обсуждали произошедшее и много говорили о Кае.

Кай опять поразил Тоями - его твердость, мужество, отчаянная и несгибаемая воля. Он не попросил бы у них помощи, никогда не попросил. Сам бы с пулей в боку ползал и менял колесо на машине. Неудивительно, что о его героизме и безбашенности столько легенд ходят.

А как перенес боль! Даже не стонал. Тоями посмотрел на свое запястье - там остались незаметные с первого взгляда небольшие синяки - это пальцы Кая, когда он сжимал его руку. Только по силе его пальцев на запястье он понимал, насколько Каю было больно.
А это действительно больно – терпеть, когда из свежей раны вынимают пулю, а затем, прокалывая кожу, стягивают ее нитками.

Кай, он не перестает его удивлять. Каждый раз, при каждой их встрече. Это невероятно! Тоями после ужина и всех событий сегодняшнего дня пошел к себе. Сейчас ему хотелось побыть одному.
Но больше всего на свете ему хотелось увидеть Кая.

«Завтра я тебя увижу. Теперь ты полностью в моей власти. Уже не убежишь. Вот и поговорим», - Тоями улыбнулся, понимая, что удача на его стороне.


Глава 7 (1 часть)

Кай очнулся рано утром, сначала не понимая, где он и почему он здесь. Осмотревшись, понял – это явно была больничная палата, по ее убранству было понятно: она предназначалась для высшего командного состава. В палате он был один.

Боли он не чувствовал, только сильную слабость и туман в голове, который мешал четко видеть окружающие предметы.
Он вспомнил события вчерашнего дня.

Тоями, Коджи, как они были внимательны и добры к нему, как будто они знают его уже сто лет! И с чего они такие? Он даже терялся, не понимая почему они себя так ведут. К нему, конечно, многие хорошо относились, но это все было чисто формально. Он вообще не помнит, чтобы с ним кто-то так ласково говорил. Он вспомнил успокаивающие слова Коджи и тихий шепот Тоями.

Да, он помнит все, что он тогда тихо произносил, склоняясь над ним. Он помнит его руку, стирающую салфеткой пот с его лба. Даже боль не заглушила эти ощущения. А еще он помнит, как легко он поднял его на руки, бережно прижав к себе, и понес к машине.
Его объятья - он прижимал его к себе всю дорогу, и ему было хорошо, тепло и спокойно. Никогда у него в жизни не было ощущения такого спокойствия, как в этих объятиях.

Кай вздрогнул от собственных мыслей.

«Наверное, вчера это от боли и потери крови меня так накрыло! Этим все можно объяснить. С любым в таком состоянии могло быть такое, мало ли что почувствуешь, когда из тебя без обезболивающего пулю вынимают.»

Объяснив самому себе свои чувства и мысли, Кай опять погрузился в сон.

В следующий раз он очнулся от сна, когда пришли медсестры и доктор. Доктор был приятно удивлен его знанием японского языка, хотя сначала стал говорить с ним на английском.
Он очень внимательно осмотрел рану, посмотрел все данные по его анализам, которые ему принесли, и дружелюбно заявил, что очень доволен результатами. Затем Кая перебинтовали и покормили.

После обеда, когда Кай лежал с полузакрытыми глазами, прогоняя от себя всякие глупые мысли, в палату зашли. Это были Коджи и Тоями.

Кай даже залюбовался ими. Два высоких, подтянутых, спортивного телосложения мужчины. Одному не было тридцати, другому уже за тридцать, но их идеальные фигуры говорили об их хорошем физическом состоянии. Военная форма подчеркивала их мужественность и очень им шла.

Коджи сел на стул рядом с кроватью Кая, а Тоями встал в ногах кровати и все время прожигал его взглядом своих холодных серых глаз.

- Как наш больной? - Коджи был в прекрасном настроении и готов был распространять свой позитив на всех.

- Спасибо за помощь.

- Ну надо же! А я-то думал, что ты только грубить умеешь, а ты еще и благодарить можешь, - Коджи говорил это в шутку, вспоминая вчерашний принципиальный отпор Кая.

- Я не люблю напрягать просьбами незнакомых мне людей.

- Хорошее объяснение, логичное. Ну, теперь, надеюсь, мы познакомились? Ты будешь нас напрягать просьбами?

- Надеюсь, мне это не придется делать, - смотря на Тоями, ответил Кай.

- Да, я тоже очень надеюсь, но если тебе понадобится помощь - ты будешь считать нас своими друзьями!

Кай посмотрел на Коджи, почему-то он вызывал у него симпатию, казалось, он его давно знает, наверное, внутренне Коджи был открыт и очень по-доброму к нему расположен.

Не дожидаясь от Кая ответа, Коджи продолжил:

- Кстати, пригнали твой джип. Я понимаю, порядок тебе не свойственен?

- Меня все устраивает.

- В таком ответе я даже не сомневался, правда, Тоями?

- Можно помочь тебе в нем убраться? - спросил Тоями.

- Делайте, что хотите.

- Вот и вся благодарность! Кай, ты всегда так недоверчив к людям?

- Я в плену? - Кая мучил этот вопрос, он хотел понять свой статус пребывания здесь.

- Нет! Мы связались с твои руководством. Они за тобой пришлют машину через два дня, раньше забирать тебя доктор не рекомендовал. Вот твой телефон, я его зарядил, - Коджи положил на прикроватную тумбочку телефон Кая, - ты так себя настороженно ведешь, потому что думал, что в плену?

- Я ничего не думал, просто я спросил, чтобы знать.

- Скажи, а по-нормальному ты говорить не можешь? - Тоями такой стиль ответов уже начинал выводить из себя.

- Я не просил со мной разговаривать. Я вас уже поблагодарил, что помогли, что еще от меня нужно?

- Ты что такой дикий-то? Вроде, когда с Аршадом в отеле сидели, нормальный был.

- Тоями, не сейчас! Кай такое перенес, ему нужно время в себя прийти, силы восстановить, - Коджи видел, что Тоями заводится, - ведь правда, Кай? Может, ты хочешь, чтобы мы тебе что-нибудь принесли из еды? Что ты любишь?

- Спасибо. Мне ничего не нужно.

- Ты, наверное, хотел сказать от нас ничего не нужно? - Тоями приблизился к Каю с другой стороны кровати и надвис над ним.

Тогда Коджи увидел глаза Кая. В огромных, неестественно зеленых глазах Кая был испуг. Тот мужественный герой, которого они видели на дороге и продолжали с ним вести себя так же, как с бравым прожженным войной офицером, которому все нипочем, сейчас показал свое истинное лицо, без маски и напускного героизма. На Тоями смотрели глаза испуганного мальчишки, который не знал, чего ждать, находясь в полной их власти.
Коджи это понял, поэтому такой тон, поэтому такие ответы, поэтому он сейчас себя так ведет. Он просто их боится!

- Тоями, пойдем выйдем! - Коджи взял за руку Тоями, который даже не успел ничего ему возразить и вывел его из палаты.

- Отпусти меня! - Тоями вырвал руку, они шли по больничному коридору к выходу.

- Успокойся! Послушай меня! Послушай своего более мудрого в таких делах друга.

Выйдя на улицу, Тоями закурил, немного успокоился. Поведение Кая его сильно взбесило. Вместо нормального, адекватного человека, он столкнулся с диким, дерзким юнцом, который бесил его каждым своим ответом.

- Тоями, проанализируй спокойно всю картину ваших с Каем взаимоотношений. Ты сначала произвел на него достаточно положительное впечатление. Вы сражались вместе - это ему понятно и близко. Потом он видит твою другую сторону, причем ты решил сразу приступить к делу. Ты набрасываешься на него с поцелуями, затем изощренным методом все-таки добиваешься этого поцелуя, и теперь он попадает к тебе в логово. Ты видел его глаза? Вся эта напускная бравада, лишь защитная стена. Он еще ребенок, неискушенный мальчишка, оказавшийся в пекле войны. Он многое пережил, и, как я понял, не лучшего в своей жизни. И теперь видит перед собой двух взрослых парней, понимает, что беспомощен. Ты напугал его! Я, кстати, из-за тебя тоже в его глазах выгляжу не лучше. Просто монстры-извращенцы.

- А разве мы такими не являемся?

- Ты хочешь быть таким по отношению к нему? Молчишь. Я же видел твое лицо, когда ты склонялся над ним, там, на дороге. Я тебя таким никогда не видел, - Коджи тоже закурил, - ты чувствуешь к нему намного больше, чем просто желание обладать, - он опять затянулся сигаретой, - я завтра один к нему пойду, нужно разрушить этот образ, в котором он нас видит, - видя возражение Тоями, Коджи добавил, - а потом пойдешь ты. Не переживай, все будет нормально. Нужно, чтобы он поверил нам - тебе.

***

Сейчас у Кая было много времени обо всем подумать.
Когда ушли Коджи и Тоями, он включил телефон и позвонил полковнику. Петр Иванович был рад его слышать, похвалил за хорошую работу по получению разведданных и пожелал выздоровления. Машину за ним действительно должны были прислать через два дня, доверяя словам доктора.

«Значит, его не обманули.»

Он не хотел верить, что эти два человека могут его обмануть, но в его жизни было столько всего - глупо вот так верить незнакомым людям, тем более, этому Тоями. Он ему уже чуть было не поверил, а потом оказалось, что он такой странный.
Кай вспомнил его слова, когда у него вынимали пулю, этот тихий, проникновенный голос и потом тепло его объятий, когда ему было так больно.

«Глупости! Я просто еще не в себе, вот всякое в голову и лезет.»

***

На следующий день, после полудня, к нему пришел Коджи. Один, без Тоями. Кая это удивило.
Сейчас Кай полусидел на кровати, ему приподняли изголовье и подложили под спину подушки - так было намного удобнее. В целом, он себя чувствовал прекрасно, мешали лишь небольшая слабость и неприятная тянущая боль в области раны, заглушенная обезболивающим. Но переносить боль он привык, поэтому даже не обращал на нее внимание. Он соблюдал все рекомендации доктора, так как очень хотел быстрее поправиться.

Коджи радушно поздоровался с ним и вел себя так, как будто они были уже сто лет знакомы. Сначала Кай держался сдержанно и настороженно, но обаяние и искренность Коджи разбили выставленную Каем защитную стену.

Они болтали обо всем, Коджи много расспрашивал Кая об его увлечениях, интересах. Кай хоть и не хотел особо об этом говорить, но Коджи все таки разговорил его.
Только в обед, когда Каю пришли делать перевязку, он, сославшись на дела, ушел. Перед уходом предупредив, что вечером его навестит Тоями. И очень попросил не сердиться на его друга за выходку с поцелуем. Признавшись, что тоже участвовал в этом заговоре - две недели сражался с англичанами, чтобы попасть в их штаб и забрать эти дискеты. Кай был поражен услышанным. Коджи это понял. Он дружески приобнял Кая за плечи и быстро вышел.

Хорошо, долго думать об услышанном было некогда. Сначала осмотр доктора, затем перевязка. Потом обед. Он ел, заставлял себя есть, понимая, что это нужно для его выздоровления. Затем начались всевозможные процедуры, уколы, капельницы, а потом он заснул.

***

В роскошный шатер Тоями в обед влетел странно возбужденный Коджи с пакетом в руке. Подойдя к столу, за которым сидел Тоями и что-то писал в планшете, он высыпал все содержимое пакета.

- Что это?

- Молчи и слушай! Он удивительный! Нереальный! Это алмаз, бриллиант! Это твой подарок судьбы! Я потрясен! - Коджи схватил Тоями за плечи и начал его трясти, - понимаешь, таких, как он, не бывает! Он уникален! Я очарован им! Только ничего такого не подумай! Я не трону этот цветок, но и тебя прибью, если ты будешь себя вести с ним, как похотливая скотина!

- Хватит! - Тоями вышел из себя от слов Коджи, - я ведь могу и обидеться!

- Послушай, что я тебе про него расскажу, - казалось, Коджи настолько был очарован Каем, что сейчас не замечал ничего. Он, не обращая внимание на суровое лицо Тоями, стал ему подробно рассказывать об его визите к Каю сегодня и о том, что он о нем узнал.

Коджи за такой короткий промежуток времени удалось многое узнать о Кае.

Действительно, сначала Кай молчал и отвечал короткими фразами, но потом стена недоверия рухнула, и Коджи узнал то, что и не предполагал открыть в этом странном юноше.

- Кай родился в Москве, да, в самой Москве! Его родители образованные и обеспеченные люди, они с детства прививали Каю желание к знаниям. Он никогда не ходил в школу, ему родители нанимали педагогов на дом и поэтому он далеко опережал своих сверстников в образовании. Вот почему у него учебники в машине, он учится. Он постоянно учится, и сейчас он получает заочное образование в Оксфордском и Кембриджском университетах на каких-то определенных условиях. Сдает курсовые по интернету и летает на сессии в Европу.

Коджи понял по лицу Тоями, что тот очень удивлен.

- Это еще не все, - продолжил Коджи, - знаешь, откуда он так хорошо знает японский? Оказывается, в доме его родителей живет друг семьи - японец и он с раннего детства обучал Кая всему: японскому языку, владению мечом, технике боя, культуре и традициям Японии.

- Значит, у Кая есть сэнсэй - учитель.

- Да, настоящий сэнсэй. А теперь, представь маленького мальчика, слушающего рассказы о самураях и мечтающего самому стать таким, - Коджи лукаво прищурился, смотря на Тоями, - и здесь появляешься ты – настоящий самурай, герой его детских грез!

- И что? Он мечом владеет лучше, чем я, - скептично ответил Тоями.

- Ты же с ним не драться хочешь?

Они рассмеялись.
Коджи продолжил:

- Пойдешь к нему, оденешься соответствующе, он должен видеть героя своей мечты! Но это еще не все. Он очень талантливый, это идеальное произношение в языках из-за того, что у него музыкальный слух. И еще - у него прекрасная память. Поэтому изучение языков и учение ему дается легко. Я понял, что в его семье знание английского считалось так же естественно, как и знание родного языка. А вот арабский он изучал, ему нанимали учителей. Он и сейчас его изучает, ему, оказывается, нравится читать в подлиннике древние арабские книги - представляешь?!

- Не очень. Хорошо, что еще? - Тоями с интересом слушал все это.

- Еще он, будучи здесь, изучил афганский с местными наречиями, но он сказал, что они схожи с арабским - есть много общего - и потом, с его памятью ему не составило труда, общаясь здесь, запомнить местные языки на бытовом уровне.

- Почему он здесь? – это для Тоями стало загадкой.

- Не знаю, он обходит эту тему. Не стоит об этом его сейчас расспрашивать. Одно понятно: ему здесь не хочется быть, но что-то его заставляет, вообще, я не понял. Но не поднимай этой темы. И еще не спрашивай у него о родителях, там тоже что-то не так. Он очень болезненно на это реагирует, - Коджи вспомнил затравленный взгляд Кая, когда он стал расспрашивать о его семье, - в Москве у него остался друг, с которым он дружит с детства. Его зовут Прохор. Как я понял, он из плохих парней, что-то типа бандита. Родители были против их дружбы. Кай скучает по другу. Только ты не подумай, это действительно только друг, настоящий. Понимаешь?

- Да, я понял тебя. Я вообще понял, что Кай не относится к тем, кто встречается с мужчинами, - задумчиво произнес Тоями.

- Ты отступишь?

- Нет, - Тоями помолчал, - уже не смогу. Я его глаза даже ночью вижу. Это как наваждение какое-то.

Повисла тишина. Помолчав немного, Коджи продолжил рассказ о Кае. Оказалось, Кай прекрасно разбирается в медицине, в частности – хирургии. Ему это очень интересно. Как врач врача, они прекрасно поняли друг друга и долго разговаривали на столь специфическую тему. Коджи вообще об этом не с кем было поговорить, а здесь какой-то русский - и с такими знаниями в данной области, что он его слушал с открытым ртом.
Потом Коджи выяснил, что Кай из всех наук он любит химию и физику.

Здесь уж Тоями сделал странное выражение лица, которое повеселило Коджи.

- Да, друг мой! Он любит химию! Кстати, поэтому он и бывает у Гора. Там у них в закрытой лаборатории суперсовременное оборудование. Понимаешь, там он может заниматься тем, что ему нравится - быть ученым.

Постепенно лицо Тоями менялось, в конце рассказа Коджи Тоями сидел на своем кресле за столом и с отрешенно-растерянным видом смотрел перед собой.

Видя это, Коджи с лукавой улыбкой помахал пред носом Тоями коробкой шоколадных конфет.

- Ты не поверишь! - Коджи продолжал лукаво улыбаться, - наш супергерой - этот неустрашимый воин, мастер меча - любит шоколад!

Тоями удивленно поднял глаза на коробку конфет.

- Вот смотри, ты сейчас пойдешь к нему. Я кладу в пакет все, что нужно ему принести: учебники, его тетрадки, ручки. Он сказал, что будет заниматься, пока есть время. Самое главное, это шоколадные конфеты! Вот! - Коджи протянул Тоями пакет, - это максимум, что я мог для тебя сделать, мой дорогой друг! И самое главное, помни, что он напуган - тобой, твоим поведением. Ему нужен друг, он одинок, совсем одинок. Он должен тебе поверить.


Кай проснулся к вечеру. Медсестра по его просьбе подняла ему опять спинку кровати. И сейчас он сидел и играл в телефон.

«Как хорошо, что можно просто вот так жать на клавиши и бить нереальных монстров в виртуальной игре. Главное, не думать.»

Сейчас он не хотел слушать свои мысли. Все это бред. Ему надо выздороветь, вот его основная цель.

В дверь тихо постучали. Это был Тоями.
Кай бросил на него быстрый взгляд, оторвавшись от экрана телефона и понял, что дыхание перехватило.
Тоями был в боевом военном кимоно при полном параде. Два боевых меча торчали с лева из под широкого шелкового пояса на его талии. Черное кимоно надетое на белое, полоски которого контрастно выглядывали в запахе на груди, эффектно подчеркивали красоту его владельца. Гладкие черные волосы были зачесаны назад, лишь несколько тонких прядей спадали на глаза, которые сверкали холодом серой стали в их чуть раскосом разрезе.

Тоями увидел в глазах Кая, что произвел на него впечатление и мысленно поблагодарил за такую подсказку Коджи.

- Привет! Что делаешь?- спросил Тоями, видя увлеченный взгляд Кая в экран телефона.

- Привет. Вот, - Кай показал Тоями картинку игры с боем.- Тоями готов был все, что угодно, увидеть в телефоне, но только не игру. Он вообще не понимал, как можно играть в компьютерные игры. Нет, понимал, когда тебе четырнадцать лет, но вот в более позднем возрасте... Поэтому сейчас, видя, что Кай играет в бой с монстрами, он застыл, не зная, что ответить.

Кай перевел дыхание, после такого вида Тоями и продолжил:

- Присаживайся, подождешь минутку, я доиграю. Знаешь, никак не могу пройти этот уровень, постоянно проигрываю, - не отвлекаясь от монитора, он продолжил говорить, - хотя нет, вот неделю назад уже дошел до финала, но здесь по нам артиллерия начала работать. Пришлось отвлечься, если бы не это, я бы уже на восьмом уровне был.

Кай оживленно жал кнопки, явно эта игра его полностью отвлекала от всего, так показалось Тоями. На самом деле, Кай пытался сосредоточиться на игре, чтобы восстановить душевное равновесие выбитое таким неожиданным внешнем видом Тоями.

- Ну вот! Опять проиграл, - удрученно сказал он, откладывая телефон.

- Это я виноват, отвлек тебя.

- Нет, не ты, просто мне этот уровень никак не дается, - Кай, наконец, заставил себя еще раз посмотреть на сидящего пред ним на стуле Тоями, - извини, тебе, наверное, это неинтересно.

- Мне все интересно. Вот смотри, я принес тебе все, что ты просил.

Тоями аккуратно выложил на прикроватную тумбочку учебники, тетрадки и ручки. Затем достал коробку конфет и обреченно протянул ее Каю, думая, что это была милая шутка Коджи.

Кай оживился, взяв коробку, снял с нее обертку и с восторгом заглянул внутрь.

- Я люблю такие, чтобы внутри был мягкий шоколад, - Кай медленно развернул одну конфету и, откусив половину, закрыл глаза.

Сейчас его лицо выражало удовольствие от процесса медленного поглощения шоколадной конфеты.

Тоями еще больше растерялся: он думал это шутка. Такой прикол Коджи. Но нет! Кай медленно жевал конфету, и было понятно, что это ему нравится.

- Ты любишь шоколад?

- Да. Я разочаровал тебя?

- Почему?

- Ты сидишь с таким обреченным лицом, как будто твой мир рухнул, - Кай откусил еще кусочек от шоколадной конфеты и облизал губы от шоколада.

- Нет, просто я совсем ничего о тебе не знаю, - Тоями видел это - эти губы, то, как он по-детски невинно провел по ним языком. Внутри него поднялась сладкая волна и мурашками пробежалась по всему телу. Тоями понимал, что теряет контроль над собой.

- Разве тебе это важно? - Кай почувствовал в воздухе странное напряжение, он проглотил шоколад и нервно втянул в себя воздух.

- Да! - Тоями медленно пересел на кровать, мечи на его талии, глухо ударившись друг о друга издали приглушенный звук.

Сейчас Тоями был совсем рядом от Кая, который вжался в подушки и понимал, что больше ему отступать некуда.

- Я пугаю тебя? - Тоями очень аккуратно взял руку Кая в свою, - у тебя очень красивые руки. Такие тонкие пальцы, как у музыканта.

Он поднес его пальцы к своим губам и нежно прикоснулся к ним.

Кай не знал, вернее, не понимал что с ним, что вообще происходит и как он должен поступить. Он чувствовал теплые губы Тоями на своих пальцах. Его дыхание и нежные прикосновения. Кай, как завороженный, наблюдал за всем, что делал Тоями.

Тоями взял вторую руку Кая, так же поднес его пальцы к своим губам. Опять горячее дыхание, от которого почему-то побежали мурашки по коже.

Кай понимал, что нужно что-то сказать, но понял, что забыл японский. Предложение в голове никак не строилось.

«Тогда скажу на английском», - подумал он, пытаясь вспомнить английский.

- Не делай так, пожалуйста.

- Что ты сказал?

Кай понял, что сказал это на русском.

Поняв по смыслу, что ему сказал Кай, Тоями ответил:

- Тебе это неприятно?

- Не нужно это делать, - наконец, Кай вспомнил японский.

- Почему? Ведь это обычная нежность. Ты болен. Я даю тебе тепло. Ты не привык к такому?

Кай растерялся окончательно. Слова Тоями загнали его в тупик. Да, он не привык к нежности.
Тоями продолжал прикасаться губами к его пальцам, оставляя на них поцелуи.

Затем его лицо стало медленно приближаться. Кай хотел оттолкнуть его рукой, но понял, что он держит его руки.
Тоями медленно стал опускаться к губам Кая, в последний момент Кай отвернул голову в сторону и почувствовал жаркое дыхание Тоями у своего уха.

- Мой хороший, не бойся. Позволь мне быть с тобой рядом, - прошептал Тоями.

- Тоями, я не настолько болен, чтобы не двинуть тебе.

Эти слова и тон, каким они были произнесены, отрезвили Тоями, он выпрямился, затем выпустил руки Кая и встал с кровати.

- Нет - ты болен, если считаешь нормальным отвечать грубостью на нежность к тебе. Ты вообще способен чувствовать?! – Тоями в отчаянии смотрел в глаза Кая, пытаясь увидеть в них хоть каплю тепла.

Глаза Кая были холодны и отрешены от всего.

Тоями подождал, затем чуть склонился в поклоне и вышел из палаты.

Кай дождался, когда его шаги стихнут в коридоре, и только потом откинулся на подушку. Его трясло мелкой дрожью. Он протянул руку за бутылкой с водой. Жадно отпил.

«Что со мной? - Кай прислушивался себе, - что это? Мне нравилось то, что он делал?
Я явно еще не выздоровел. Это действие лекарств! Тоями, ты озабоченный псих!"

***

Зайдя в свой шатер, Тоями увидел Коджи, который, развалившись на его диване, смотрел телевизор. При его приходе он вскочил и бросился к нему.

- Ну, и как все прошло?- возбужденно спросил Коджи.

- Нормально, - огрызнулся Тоями.

- То есть, все плохо! Рассказывай, что было.

Тоями нервно ходил, затем налил себе виски и залпом выпил.

- Я не смог сдержаться, он сводит меня сума! Я так хочу прикоснуться к нему, к его губам! Понимаешь, я даже большего ничего не хочу! Пусть только позволит целовать себя, обнимать, прикасаться к себе! - Тоями выпил еще виски, - не считай меня идиотом. Я все понял, о чем ты говорил. Но пойми и ты меня! У меня просто в глазах все темнеет, когда я чувствую его рядом. Понимаешь это?!

Тоями налил еще виски и залпом выпил.

- Я понимаю тебя, - с грустью в голосе произнес Коджи. - Ты опять напугал его?

- Не знаю, наверное. Я ничего не делал! Вернее попробовал. Но он ничего не чувствует. Ничего!

- Пей! Тебе это поможет. Завтра пойдем вместе к нему. Хорошо?

- Да.

***

Вечером следующего дня в палату Кая постучали. Зашли Коджи и Тоями. Кай сначала напрягся, но Коджи он доверял, и его присутствие скрашивало непонятную ситуацию между ним и Тоями.

- Мы тебя отвлекаем? - Коджи смотрел на учебники, лежащие на одеяле, и тетрадку в его руке, в которую он что-то оживленно вписывал при их приходе.

- Нет, я потом продолжу, - Кай закрыл тетрадку и положил ее в сторону.

Коджи с интересом ее полистал, затем взглянул на Кая

- Химическая цепочка, тебя действительно это увлекает?

Поскольку Коджи учился в мединституте, то тоже неплохо знал химию. Найдя в этом общие точки соприкосновения, они начали говорить. Коджи понимал, что разговор на отвлеченные темы поможет убрать опять возведенную Каем стену.
Тоями сейчас лишь наблюдал за ходом беседы.
Потом разговор плавно перешел на военные темы.
В следующий час Коджи удалось убрать недоверие Кая, и они разговаривали, как давние друзья, обо всем.
Были моменты, когда Кай улыбался, вспоминая с Коджи веселые случаи из военной жизни. Тогда Тоями задерживал на нем свой взгляд и любовался его улыбкой. Кай чувствовал на себе этот взгляд, он смущался и отводил глаза в сторону, опять не зная как себя вести.

- У тебя такие разносторонние знания и интересы: медицина, химия, физика, - наконец, в разговор вступил Тоями.

- Это все из одной области. Разве можно быть военным не зная анатомию человека, - ответил Кай.

- Ты хотел сказать, убивать человека, не зная его анатомию, - продолжил его мысль Тоями.

- Не только убивать, но и знать степень и сложность ранения и вовремя оказать медицинскую помощь, - Кай посмотрел на Коджи, - поэтому я хорошо изучил анатомию и медицину, а химия - это одна из составляющих медицины.

- Ты хочешь стать врачом? – спросил Тоями.

- Раньше хотел стать хирургом.

- А сейчас?

- Сейчас уже не хочу.

- Почему? - Тоями смотрел на задумчивое лицо Кая.

- Не люблю кровь. Не хочу большее ее видеть, - ответил Кай.

То, с какой болью сказал это Кай, заставило всех замолчать. Повисла неловкая тишина. Первым нарушил ее Коджи:

- За тобой завтра приедут, - немного грустно сказал он, - после обеда. Мы сегодня с тобой попрощаемся. Завтра поедем в другой штаб, не сможем тебя проводить.

Кай молча слушал, понимая, что ему особо нечего сказать.

- Может дашь свой номер телефона? Ты ведь бываешь часто в Камрате, можно вместе пообедать сходить? – спросил Коджи.

Кай понял, что стоит это сказать, как бы данная тема не была ему неприятна. Но он должен это сказать!

– Я хотел сказать, не стоит нам больше пересекаться и, тем более, встречаться, - увидев их немой вопрос, он продолжил, - я не встречаюсь с мужчинами, и я не сплю с мужчинами, - Кай говорил это холодно и спокойно. - Я думаю, у нас с вами разные интересы. Я не хочу продолжать наше общение.

- Ты не спишь с мужчинами или не спал с мужчинами? Это две разные вещи, - Тоями, сев на кровать Кая, схватил его за плечи и медленно стал приближать к себе, - прежде, чем отказываться от чего-либо, может, стоит попробовать?

Кай выставил перед собой руки и уперся в грудь Тоями.

- Тоями, отпусти его! Слышишь! Он же ранен! – Коджи понимал, что сейчас Тоями полностью потеряет контроль над собой.

- Тебе повезло. Не сейчас. Я подожду! - Тоями резко оттолкнул Кая от себя, затем встал и вышел из палаты.

Кай сидел бледный, опустив глаза, нервно теребя пальцами краешек одеяла.

- Кай, не обижайся на него. Ты все не так понял. Я действительно хотел просто, чтобы мы были друзьями. А твой ответ, он задел Тоями, вот он себя так и повел.

- Я все сказал. Извини. Тебе тоже лучше уйти, - Кай говорил это, не поднимая глаз, так же теребя одеяло.

- Хорошо. Я понимаю. Выздоравливай.

Понимая, что больше ничего от Кая он не услышит, Коджи тоже вышел из палаты.

Кай откинулся на подушку. Он смотрел в потолок.

С улицы доносились голоса, чей-то радостный смех, возгласы. Легкий ветерок захлопнул створку окна, Кай вздрогнул от неожиданности. Звук прозвучал резко, а затем в палате наступила тишина. Закрытое окно уже не позволяло слышать так отчетливо людей на улице. Каю казалось, что пустота медленно выползает из углов комнаты и заполняет ее. Стало трудно дышать.
«Здесь слишком тихо. Слишком тихо…»



Глава 8

За Каем прислали машину, как и сказал Коджи, во второй половине дня. Но вместо того, чтобы отвезти его в гарнизон, Кай узнал, что полковник отправляет его в центральный закрытый госпиталь в Камрате. Понимая, что он не в силах что-либо изменить, Кай смирился с судьбой и еще неделю пролежал в закрытом госпитале. Его радовало только то, что была возможность спокойно заниматься. Погруженный в учебники, он не замечал, как идет время.

Приехав в гарнизон, Петр Иванович настоял, чтобы Кай еще одну неделю провел на больничном. Видя молящие глаза Кая, батяня пошел на компромисс и разрешил болеть Каю у себя в квартире, но при одном условии - если он заметит его на улице, то сразу отправит в госпиталь. Кай согласился. Лучше сидеть в своей квартире, чем в госпитале, даже в отдельной палате.
Он опять приступил к учебе. Поэтому такое вынужденное заточение его не страшило.

Вечером в его дверь постучали. Это была Ирка. Она неуверенно жалась у двери. Кай посторонился, она юркнула внутрь и сразу проскользнула на кухню, начав там греметь посудой. Кай не стал ей мешать.

С Иркой, помощницей повара при офицерской столовой у него были достаточно давние отношения, но главным во всем этом было то, что их отношения строились без взаимных обязательств друг перед другом. Именно поэтому Кай и был с ней уже так долго. Хотя Ирка и не блистала красотой - худенькая, такая же невысокая как Кай, с курносым носиком и каштановыми волосами до плеч, всегда собранными в хвост. Ее все считали странной. Наверное, за ее отстраненность от всех и в то же время постоянное ее не замолкающее щебетание, даже если собеседник и не интересовался тем, что она говорила. И конечно, никто не понимал, почему она здесь и не уезжает. Как-то Кай пытался выяснить у нее это, но она как обычно смущенно повела плечиками и стала щебетать о чем-то другом.

Ирке завидовало все женское население гарнизона, все знали о ее отношениях с Каем. Заполучить такого красавчика себе! Никто так и не понял, почему такая странная курносая девчонка смогла добиться от него того, чего так и не смогли добиться первые красавицы гарнизона.
Секрет был прост - Кай не хотел к чему-либо обязывающих отношений. Он сам себе не принадлежал, его жизнь подвергалась постоянному риску, он просто не мог себе позволить строить с кем-либо серьезные отношения. К сожалению, с теми, кто сначала готов был просто встречаться, постепенно Кай чувствовал, что от него ждут большего, а это большее он не мог дать.
Как он мог дать то, чего не было у него самого, – будущего.
Только Ирка, такая странная, которая могла часами говорить обо всем, даже если ее не слушали, казалось, даже не замечала их отношений. Настолько ровно и безболезненно она все воспринимала, что Кай понял: он для нее всего лишь только момент физической близости и не более. Вот так эта близость и тянулась, не обрастая лишними разговорами, условиями и обещаниями. Они просто трах***сь, так как были молоды и их тела хотели найти физическую разрядку.

И сейчас Кай знал, что Ирка приберется на кухне, приготовит ужин, а потом просто залезет в его постель, дожидаясь, когда придет он. У них был секс, самый обычный, практически с целомудренными позами и всегда под одеялом, так как Ирка очень всего стеснялась. Этот секс приносил им облегчение от зова плоти и лишних мыслей.

***

Утром Кай, одетый в обычную майку и джинсы, так как все равно сидел дома практически под домашним арестом, услышал стук в дверь.
Оказалось, что вчера после прихода Ирки, он так ее и не запер. Дверь открылась, и в комнату вломились пацаны во главе с Шером, последним вошел Себастьян.

С ходу, увидев Кая, Шер выпалил, оглушая гостиную громким голосом:

- Говорят, ты с парнем целовался?

За спиной Шер уловил шорох, обернулся и понял, что из двери спальни выходит Ирка.
Повисла тишина.
Первый опомнился Шер и как-то неуверенно произнес:

- Привет, Ирк, а мы вот тут больного пришли навестить, - понимая, что больше сказать нечего, Шер замолчал.

Ирка, глупо улыбаясь, взяла свою кофточку с дивана и, сутулясь, прошла мимо расступившихся ребят. Так ничего и не сказав, она вышла в любезно открытую перед ней дверь.

Кай понимал, что сейчас тормозить Ирку глупо. И тем более глупо пытаться ей что-либо объяснить. Поэтому он молча ждал, когда она выйдет, а затем перевел взгляд на Шера.

Шер поежился под его взглядом, но сказал:

- Ну так вот, слухи такие до пацанов дошли.

- Себастьян, ты считаешь я должен что-то объяснять? – говоря это, Кай перевел взгляд на Себастьяна.

- Пацаны хотели знать, - не очень уверенно начал Себастьян.

- Стоп, - Кай жестко прервал Себастьяна, - ты, по-моему, забываешься - я не отчитываюсь перед тобой. По-моему, все наоборот. Если ты хочешь быть в команде Прохора, ты отчитываешься передо мной. Или Прохору сказать, что ты выходишь из игры?

- Нет, - сейчас Себастьян понимал, что его отчитывают как мальчишку, но он сам виноват, что допустил такую ситуацию, что пошел на поводу у своих людей.

- Тогда держи своих людей сам под контролем, сегодняшний вопрос был непозволителен ко мне. Ты понял?

- Да, - четко ответил Себастьян, затем попытался поменять тему разговора, - как твое здоровье, ты был ранен?

- Пустяки, пуля срикошетила, батяня как всегда перестраховывается, вот и запретил выходить мне из квартиры, хотя давно все уже зажило.

- Ну, он прав, лучше тебе отдохнуть, - Себастьян понял, что на сегодня разговор уже не клеится. Кай продолжал прожигать всех холодным взглядом.

- Выздоравливай, - сказал Себастьян и вышел из квартиры Кая, за ним, так же молча, последовали все остальные.

Когда они вышли, Кай плюхнулся на диван.

«И все это из–за тебя Тоями. Это у вас, самураев, нормально друг с другом, а у нас за такое презирать будут. Так я всех друзей потеряю. И откуда эта информация просочилась? Неужели я настолько популярен, что всем есть дело, где и с кем я там целуюсь?»

***

Выйдя от Кая, Себастьян дождался, когда к нему подойдет Шер. Он резко обернулся к нему:

- Кто тебе разрешал рот открывать?

- Но мы же хотели об этом Кая спросить? – Шер понимал, что Себастьян взбешен не на шутку.

- Я должен был говорить. Ты что-то в последнее время забываешься, вести себя стал как-то неправильно. Забыл, кто здесь главный? – Себастьян сгреб за грудки Шера и прижал его к машине, - запомни, Кай не только друг Прохора, он его «правая рука», ты это понимаешь?! Мы теперь работаем с Прохором. Он наш босс! А Кай все здесь контролирует. Какое право ты имел спрашивать у него отчет о его действиях?

- Но нужно было же выяснить - это слухи или правда, - пролепетал Шер.

- Что, выяснил? Теперь из-за тебя он с Иркой поссорился.

Себастьян отпустил Шера и сел в машину, понимая, как глупо все поучилось. Он вообще приехал его навестить, как только смог, зная, что Кай после ранения восстанавливается. А здесь Шер выступил. И вот результат - испортили отношения ему с Иркой и сам он с ним теперь в натянутых отношениях.

«Шера нужно убирать,» - опять эта мысль возникала в голове Себастьяна, - тем более сейчас, когда Прохор в Москве налаживает сеть по сбыту, а они входят в его структуру, что дает им защиту и власть над другими. Прохор молодец, такую империю строит, скоро всех под себя подгребет».


***

Отсидев в своем заточении положенную неделю, Кай включился в жизнь гарнизона.

В один из дней его срочно вызвали в штаб, пояснив, что для него есть работа. В штабе были все основные и штабные офицеры. На столе лежали карты и листочки с координатами от разведки. Работали мониторы компьютеров, передавая последние данные со спутника.

Кай зашел, поздоровался.
Полковник ввел его в суть его работы – нужно было освободить высоту от моджахедов и разместить на ней своих. Кай сразу приступил к просмотру данных разведки и данных по спутнику о расположении сил противника.

- А команды Варфоломея со мной не будет? – не отрываясь от бумаг, спросил Кай у полковника, который сидел рядом за столом.

- Нет, они на другом задании, в горах, вернутся нескоро. Под твое командование идет комбат Петренко и его ребята. Тебе еще кто-нибудь нужен из людей? – уточнил Петр Иванович, смотря, как Кай быстро просматривает все данные.

- Нет, вы же хотите, чтобы все было по-тихому. Зачем мне тогда толпу народу с собой брать? – закуривая, сказал Кай.

- Просил же не курить здесь, - наигранно возмутился батяня.

- Только одну, - попросил Кай.

- Ладно, тебе можно.

Разве мог он ругаться на Кая.

«Пусть курит! Все равно бесполезно. Он ведь у нас здесь на особом счету. Вроде как неприкосновенный», - подумал Петр Иванович, смотря, как Кай закуривает свою тонкую сигарету с приятным запахом корицы.

Кай стал уточнять данные по последним перемещениям противника в этом районе. Наткнуться на еще кого-то совсем не хотелось.
Затем встал.

- Сидор Иванович, пойдемте обсудим детали, - сказал Кай, показывая Петренко на выход и сам идя к нему.

- Я предполагал услышать от тебя здесь план операции, – сурово сказал Петр Иванович, видя, что Кай готов удалиться, даже не посчитав нужным согласовать с ним детали.

- Но вы же хотите, чтобы быстро и тихо, - я выполню ваш приказ. Можно идти?

- Иди, – махнул Полковник, понимая, что Кая не переделать.

«Самоуверенный, наглый мальчишка! Никому не позволял себя так вести, только Кай мог так поступать! Даже не удосужился ввести меня в ход операции!» - про себя думал Петр Иванович, смотря на идущего к двери Кая.

Кай с Петренко пошли в его штабную палатку. Туда пришло несколько командиров рот.
Кай уже знал как действовать. В его голове вырисовался четкий план. Ему осталось только его объяснить командирам, согласовать по количеству народа, которое ему нужно для участия в операции, и время выезда.

Все доверяли Каю, поэтому по плану никто не спорил, только уточняли непонятные моменты и технические подробности.

Сидр удивился такому детально проработанному плану действий.

«Когда он успел - только приехал, быстро ознакомился с диспозицией и уже все просчитал. Даже придраться не к чему. Это, действительно, лучший, вернее, единственно правильный вариант, как им действовать, как выбить духов с занятой ими высоты», - думал Сидр, еще раз просматривая план местности.

До выезда было два часа. Нужно было подготовить БТРы, оружие и ввести в курс людей, кто в этом участвует. Этим занялись командиры под присмотром Сидора.

У Кая было свободное время. Он предупредил Петренко, чтобы за ним заехали к Себастьяну, он будет там. Петренко поморщился - ему не нравились эти уголовники.

«Что он с ними постоянно? Вот дались они ему!» - про себя подумал Сидор, но Каю не стал говорить - бесполезно.

Кай не стал терять времени, заехал домой переодеться, а уж потом поехал к Себастьяну.

После той неприятной встречи они не виделись и не говорили. Кай посчитал, что показательная акция с его стороны закончена и нужно восстановить мир с Себастьяном. Да и в целом он на него не обижался, но считал, что Себастьяну нужно строже быть со своими людьми. Что-то его власть пошатнулась в последнее время.

У Себастьяна он появился в полном вооружении: в защитном камуфляже с платком на шее, автоматом наперевес, патронами, гранатами, пистолетами и ножами.

Зайдя в гостиную, где были все, он поздоровался. Понял, что все застыли от его такого боевого вида.

- Круто, конечно. Ты один против всех войной идешь, что ли? – Шер сейчас дружески-миролюбиво был настроен к Каю.

- Нет, не один. Но пострелять придется, вдруг что понадобится - вот и взял все с собой.

- Что-то серьезное? – обеспокоено спросил Себастьян, показывая жестом Каю на кресло, чтобы он присел.

- Да, духи шалят. У меня немного времени, скоро за мной заедут. Но хотелось перед поездкой к вам попасть, - Кай помолчал, все поняли о чем он хочет сказать, - я насчет того... предлагаю забыть все.

Кай протянул руку Себастьяну, который с радостью ее пожал, потом протянул руку Шеру, с которым они обменялись крепким рукопожатием.

- Ты, наверное, есть хочешь? - но вспомнив, что Кай обычно никогда не хочет есть, Себастьян продолжил, - вернее, сейчас тебе принесут поесть.

- Нет, не нужно, - видя суровое лицо Себастьяна, Кай пояснил, - понимаешь, перед боем есть не стоит, если кишки простреливают, лучше без еды…

На лице Себастьяна пробежала тень тревоги. Шер тоже отвел взгляд в сторону, чтобы по его глазам никто не понял, что он переживает.

- Да все нормально будет, не в первой… - Каю не хотелось их расстраивать.

– Ты, кстати, с Иркой помирился? - виновато спросил Шер.

- Да, у нас с ней все нормально, - это действительно было так, как и ожидал Кай, Ирка просто продолжила их отношения без лишних расспросов и выяснения тех слов Шера.

- Это хорошо, - сказал Шер.

Лицо Кая стало грустным, он спросил:

- Новости от Прохора есть?

Себастьян знал, что Каю часто очень тяжело самому звонить Прохору, а узнавать о новостях через него было намного проще, не так болезненно. Кай очень скучал по той его прошлой жизни.

Себастьян стал рассказывать о планах Прохора о налаживании канала сбыта оружия и наркотиков и то, как они здесь должны все это отработать.

Кай слушал, понимая: то, что делает Прохор, - плохо, но Прохор всегда был таким, и Кай знал, кто его друг. Но главное, что знал Кай - что бы ни делал Прохор в этой жизни, он всегда будет с ним и всегда будет ему во всем помогать, как бы это ни противоречило его мировосприятию. Вот и сейчас Кай понимал, что это несет смерь людям - то, что хочет продавать Прохор, - но если это не сделает его друг, это сделает другой. Этот мир жесток, здесь всегда будут продавать наркотики и оружие, и он не изменит порядок вещей. Поэтому Кай смирился с этой мыслью и жил надеждой на слова Прохора о том, что когда у Прохора будут большие деньги и власть, он сможет вырвать Кая из рук спецслужб и сделать его свободным.

Глупая, абсурдная надежда - но только он давала Каю силы жить в этом аду.

Кай сидел в кресле, затягиваясь сигаретой, глаза его блестели, непокорный локон спадал на лоб, автомат небрежно стоял, прислоненный к креслу. Ему шла эта форма, и все оружие, которое было на нем еще больше подчеркивало его утонченную юношескую красоту и контраст с окружающими вокруг его людьми.

Себастьян пристально посмотрел на него, посмотрел еще раз, но уже по-другому - как мужчины смотрят на то, чем хотят обладать - и тогда понял, что, возможно, эта глупая сплетня, в которую он не верил, может оказаться очень даже правдоподобной. В какой-то момент он даже залюбовался им.
Но для него Кай всегда будет только друг. Он никогда не интересовался такими связями и, даже когда при нем опускали очередного бедолагу, он не принимал в этом участие, считая, что лучше женщин может быть только много женщин. Другое дело, что как мужчина он мог понять то, какими глазами смотрят на Кая, кому такие отношения интересны.

«Неужели Кай пойдет на это? Нет, стоп! Как я мог такое о нем подумать, он же не виноват, что так выглядит. Я никогда в нем не сомневался и теперь я твердо знаю одно, что он настоящий пацан.»

Себастьян устыдился собственных мыслей и порадовался, что его оценивающий взгляд Кай не заметил на себе.

За окном послышался шум БТРов.

- Это за мной, - Кай встал.

- Пойдем, провожу тебя, - вставая, сказал Себастьян.

Остальные тоже вышли на улицу.

На улице перед раскрытыми воротами стояла вереница из десяти БТРов.
На пороге казармы Кай обнялся с Себастьяном и Шером, махнул остальным ребятам и пошел в сторону БТРов.

- Что-то слишком масштабно, - Шер закурил, стоя на крыльце.

Себастьян тоже закурил, говорить не хотелось.
Они смотрели, как Кай залез и сел на броню БТРа. Колонна тронулась, подняв столбы пыли.

***

Ехали в ночи. Долго. Ближе к месту разделились. Дальше все действовали четко по плану.
БТР Кая остановился в ущелье. С пятью бойцами он двинулся к заданной высоте. Сначала шли, потом ползли. Вышли на заданную точку. В контрольное время двинулись дальше к первому часовому, которого успешно сняли. Здесь начался обстрел БТРов с левого фланга.
Моджахеды бросились туда. У Кая и его бойцов было время незамеченными продвинуться дальше, к первому орудию, снять там охрану и развернуть его на девяносто градусов. Затем они открыли огонь по расположенным на высоте огневым точкам духов. Их подержал другой БТР, который успел за это время доехать до заданной точки.
Духи метнулись к их флангу, но было уже поздно: они укрепились, время было упущено. Кай с двумя бойцами, прикрываясь камнями, доползли до стреляющих духов сбоку от них.
Духи не ожидали получить автоматные очереди практически с тыла. Продолжалась беспорядочная стрельба, потом рукопашный бой. Судя по раздающейся с разных точек канонаде, Кай понимал, что очередной БТР вышел на точку и ведет огонь. Занятая духами высота была освобождена за полчаса. Еще полчаса они прочесывали местность и отстреливали укрывающихся в засаде моджахедов.

На рассвете все было закончено.
Собрались у БТРов. Кай по рации сообщил обстановку. Ему выслали вертолет и взвод солдат, которые в ближайшей месяц должны будут держать эту высоту под своим контролем. Чтобы больше таких накладок не происходило. Только тогда, когда духов удастся оттеснить дальше в горы, можно отсюда убрать блокпост.

Вертолет забрал раненых. Убитых из своих не было. Это было очень хорошо, такого не предполагали, но Кай верно все просчитал. Конечно, могла быть случайность - значит, сейчас повезло.

Еще сутки сидели на высоте, ждали сначала прибытие взвода, потом грузовиков с вещами для обустройства высоты. Затем ждали, пока ребята там обстроятся, окопаются, выставят орудия. Так их бросать было нельзя. Моджахеды могли напасть в любой момент, чтобы вернуть себе высоту. Поэтому БТРы стояли на заданных точках. Каждый на своем месте держал определенный участок местности под контролем.

***

Кай полулежал на БТР, изредка просматривая местность в бинокль. Солнце было в зените. Жара, сухой воздух, пропитанный мелким песком, вернее, песчаной пылью. На небе ни облачка. Вокруг однотонно желто-коричнево-серый пейзаж. Камни, камни, камни и песчаная пыль.
Все одинаково, глазу не за что зацепиться. Впереди долина, уходящая за горизонт. С трех сторон скалы и предгорье скал: каменистые холмы, переходящие в горы.
Он привык видеть все это и вдыхать этот сухой пыльный воздух.

В душе промелькнуло воспоминание:

«Ранее утро, еще солнце не взошло, но уже светло. Поле с легким налетом тумана. Трава в серебристых каплях росы. Воздух, упоительно свежий, вдыхаешь - и кажется, пьешь чистую влагу из окружающего тебя пространства.»

В груди привычно защемило.

«Нельзя разрешать себе об этом думать!»

Кай сосредоточился на просмотре местности через бинокль.

- Федь, выпить что есть? – понимая, что воспоминания не уходят, Кай, увидев, что молодой лейтенант сидит рядом на соседнем БТР, решил спросить у него живительной влаги для души.

Федя, потянулся за флягой, но потом, видя лицо Кая, постучал по броне БТРа.

- Сань, заначку дай!

Из глубины БТРа вылез Саня с фляжкой в руке.
Федя ловко бросил фляжку Каю на соседний БТР.

- Кай выпил несколько глотков. Коньяк, дешевый, но какое счастье, что он есть. Потом так же бросил фляжку обратно.

- Спасибо, спас!

- Всегда рад помочь, - Федя был рад, что Кай обратился к нему. Он в первый раз с ним был в бою. Его впечатлило все в Кае. Он не ожидал, что можно быть настолько безрассудно-бесстрашным. А убивал Кай без сожаления, даже страшно становилось. А сейчас совсем другой, уставший, грустный…

Так они просидели до вечера, потом распределили несение караула на ночь. И только в полдень следующего дня выдвинулись обратно в гарнизон.

Доехали так же без происшествий, за исключением незначительной перестрелки, которые здесь уже стали обыденными. Кто-то из-за скал пустил очередь по дороге, ему в ответ дали пару очередей. Такая местная традиция.

Приехав, сразу пошли в штаб на отчет о проделанной работе.
Кай это не любил, поэтому просто сидел за столом, подробно рассказать о произошедших событиях и без него есть кому.
Уже ночью им разрешили идти отдыхать.

Кай попросил, чтобы его подбросили до его квартиры. Зайдя в нее, свет включать не стал, глаза и так болели от напряжения дня. Устало сел на диван, снял душивший его сейчас платок с шеи, расстегнул портупею, дотянулся до бутылки коньяка и бокала. Плеснул коньяк, посмотрел, как в отблесках уличных фонарей поблескивает темная жидкость, вдохнул ее пьянящий запах и отпил глоток.

Его мучила совесть. Ведь тогда, в больничной палате, он хоть и не хотел этого, но нагрубил им. Его ответ, то, как он о них отозвался, можно было расценивать как оскорбление. Назвать педи**ми двух людей, которые спасли его, беспомощного, на дороге и потом нянчились с ним. Кай понимал, что был неправ. Но поведение Тоями, все это выбило его из колеи, и он решил, что его грубость решит все его проблемы. Он вспомнил искреннего Коджи - он и его обидел своими словами.

«Нехорошо, конечно, получилось», - думал Кай.

Но как он мог прекратить все это? То, с чем он столкнулся и не знал, как найти выход. Он запутался, не понимал, как правильно себя вести. Эти глаза Тоями, его слова, прикосновения - все рушило его внутренние устои, и то, в чем он был убежден, рассыпалось, как карточный домик. А он старался это собрать, опять соорудить эту стену и сказать, что она нерушима. Что он точно знает, что правильно, а что - нет. И, оттолкнув от себя людей, грубо, жестко, он оправдывал себя своими принципами и правилами в своей жизни.

Вот только почему-то на душе было муторно. Он залпом выпил коньяк. Потом еще и еще и, наконец, достиг желаемого результата, когда алкоголь и усталость заглушили все, что его терзало и мучило. Свернувшись калачиком на диване, он уснул.


Глава 9 (1 часть)

За эти месяцы диспозиция по фронтам поменялась. Были достигнуты договоренности о взаимовыгодном сотрудничестве между японскими и русскими войсками.
В целом, все это Каю было безразлично, пока его не вызвали в штаб, где полковник стал подробно рассказывать о его предстоящем задании.

Суть его заключалось в том, что при подписании договора о сотрудничестве одним из условий с японской стороны, было предоставление им возможности инспектировать участки фронта русских.
Из главштаба пришло секретное донесение, что на Кая возлагают миссию проехать по заранее оговоренным участкам с японским представителем и предоставить ему возможность их инспекции.
Кай понимал, что это глупая затея и пустая трата времени, но высшее командование, которое сидело далеко и слишком высоко, всегда придумывало какие-нибудь задания, главное, чтобы их исполняли.

Поездить по разным участкам их фронта - займет неделю, если не больше. Их огневые позиции были раскинуты на достаточно большой территории. Еще и не везде туда можно легко попасть.
Но в целом эта идея Каю понравилась. Наконец, была возможность выехать из гарнизона, а то который месяц уже здесь. И конечно представилась возможность побывать на других участках фронта, где у него много знакомых и друзей.

«Может, думать о всяком некогда будет», - подумал про себя Кай.

Поэтому это задание он воспринял с энтузиазмом. Уточнил, когда нужно ехать. Петр Иванович сказал, что завтра к двенадцати утра сюда приедет японская делегация и привезет своего представителя, который поедет с Каем.

Дальше они в течение нескольких часов подробно обсуждали маршрут их движения. Полковник сказал, что об их приезде будут все в курсе. Им будет оказан соответствующий прием, и японскому представителю будет показано только то, что он должен видеть. На Кая возлагалась миссия шофера и сопровождающего в одном лице, так как он знал всю местность и многие ее особенности и, главное, знал, что можно говорить и что не следует. Это Кая тоже вполне устроило.

Выйдя от полковника в позитивном настроении, он остаток вечера провел у Себастьяна, где у одного из ребят был день рождения. Столы ломились от еды и напитков. Кай много говорил, рассказывал и смеялся. Такое настроение очень порадовало Себастьяна - Кая он все чаще привык видеть грустным и молчаливым.

***

На следующий день Кай был готов к поездке. Закинул сумку с необходимыми вещами в багажник и по максимуму затарился оружием. Сам оделся в темный военный френч с брюками, заправленными в высокие армейские ботики. На френче не было особых знаков отличия и его принадлежности к какой-либо армии. В такую поездку лучше не надевать то, что сразу станет мишенью - лучше не светиться.

Его джип помыли - об этом очень просил полковник - чтобы машина выглядела соответствующе. Хотя Кай не понимал зачем, ведь через километр пыльной дороги она станет еще более пыльной, чем была до этого. И еще батяня попросил навести порядок внутри машины, зная о склонности Кая к полному беспорядку. Вот этого Кай даже для него сделать не мог. Он вспомнил, насколько после уборки в машине, когда он был в госпитале, все было идеально и непривычно чисто и уютно. Но поддерживать такой порядок он долго не смог, и все пришло в прежнее состояние – полного бардака.

В штабе в кабинете полковника уже все собрались, только ждали приезда японской делегации. Кай, получив завершающие ЦУ от Петра Ивановича, со скучающим видом сидел за столом, тоже ожидая их прихода.

Наконец, в кабинет вошли пять японских военных, учтиво поклонились.
Среди них был Тоями!

Внутри у Кая все похолодело, но он и виду не подал. Так же как и Тоями, который тоже его увидел, но равнодушно скользнул по нему глазами и стал смотреть в другую сторону.

Кай понимал, что его поведение там, в больничной палате, было не очень правильным. А мягко говоря, просто грубым, ведь он реально обозвал Коджи и Тоями пидор***ми, хоть и выразил это в мягкой форме. И вот теперь ему предстояло взглянуть опять этому человеку в лицо.

Кай сидел, кусал губы, даже не замечая этого, и нервно вертел ручку в руке.

Тоями еще раз скользнул по нему взглядом:

«Ну что, мальчишка, совесть замучила? Нагрубил взрослым дядям, думал, никогда больше не встретимся, а вот нет - встретились. Кусай теперь губы», - Тоями улыбнулся про себя, смотря на Кая.

Говорили на английском. Сначала пошла долгая официальная часть приветствия и представления всех со стороны японской делегации, потом с их стороны. Потом обмен любезностями. Затем перешли к вопросу инспекции их фронта японским представителем.

Тогда полковник сказал, что с их стороны на данную инспекцию едет Кай. Представитель японской стороны сказал, что их представителем они назначили господина Тоями Такеру.

Кай понял, что он попал! Вот это издевка судьбы, ничего не скажешь!

«Почему из всех японцев едет Тоями? Или он специально все подстроил? Нет, специально не мог».

О назначении Кая на эту миссию не знал никто.

«И с этим извращенцем мне придется быть наедине столько времени! Все, хватит, что я как девица извелся! Полезет с глупостями - сразу огребет по полной, несмотря на то, что представитель дружественной стороны», - решил про себя Кай, стараясь успокоиться.

Кай попытался придать своему лицу равнодушное выражение. Бросил взгляд на Тоями, тот так же равнодушно смотрел в другую сторону.

Наконец, встреча подошла к концу, все вышли на улицу.
Принесли сумку Тоями, Кай открыл багажник джипа, чтобы ее туда положили, так же сохраняя на лице маску безразличия.

Потом с ними долго прощались, и наконец, они пошли к машине.
Открыв дверцу машины справа, Тоями увидел бардак в машине Кая.

- Сейчас не все так плохо, как в первый раз, - смотря на разбросанные по салону вещи, сказал Тоями.

Кай молча сел на водительское кресло и, сгребая все, что лежало на сиденье рядом, просто бросил назад. Тоями усмехнулся такому решению проблемы.

Когда машина миновала ворота гарнизона, Кай включил внутреннюю аппаратуру, все датчики и, убедившись, что все нормально, стал набирать скорость.

- Ремень пристегни, - буркнул Кай и нажал на включение музыки.

Во все колонки ударила волна музыки. Звук был громким, играл очередной забойный эстрадный трек. Кай выставил маршрут на навигаторе и еще добавил скорости.

Краем глаза он увидел, что Тоями все-таки пристегнул ремень безопасности.

Через полчаса прослушивания очередного музыкального хита, Тоями приглушил звук.
Кай бросил на него злой взгляд.

- Не любишь такую музыку?

- Не люблю, когда так громко, - безразлично смотря в окно ответил Тоями.

После этого никто не стал дальше продолжать разговор. Кай не хотел начинать первым, да и о чем говорить? Он просто выполняет свою работу. Поэтому, сосредоточившись на дороге, он старался не думать о том, кто рядом с ним.

- Я не знал, что ты будешь в инспекции от русских, - закуривая очередную сигарету и выпуская дым в приоткрытое окно, задумчиво сказал Тоями, - ты можешь не переживать, я никогда не смешиваю работу с личным.

- А с чего я должен переживать? И о каком вообще можно говорить личном? Между нами нет ничего!

- Тогда тебе стоит вести себя по-другому. Я здесь не твой друг. У меня задание и у тебя тоже, мы выполняем работу.

Кай понял, что ему нечем ответить на разумные доводы Тоями. Он его загнал в тупик.
Он был прав. Кай не имеет права себя так вести. Он на работе.

Кай выключил музыку.

- Извините, господин Такеру, за громкую музыку. Если у вас есть вопросы по первому месту вашей инспекции, можете их задать.

Тоями бросил на него быстрый взгляд. Лицо Кая было серьезно, он не шутил, говоря все это.

- Можно не так официально - нам все-таки работать вместе, и музыку можно оставить, только не так громко, - Тоями протянул руку и включил музыку, убавив громкость до приятного тихого звучания, - итак, раз мы все между собой выяснили, приступим к работе. Первый пункт моей инспекции гарнизон в долине Эльбрас. Меня интересует…

Дальше он стал подробно расспрашивать Кая о дате организации там гарнизона, численности военного состава, основных операциях, в которых участвовали военные дивизии с этого гарнизона, и еще о многом.

Кай понял, что Тоями решил на нем оторваться по полной! Вот он попал! И послать нельзя, а как хотелось!

В течение нескольких часов Кай отвечал на вновь возникающие вопросы Тоями.

***

В маршруте их движения была оговорена остановка на отдых. Они проезжали сейчас достаточно безопасную от военных действий местность. Здесь располагался небольшой городок с приличным заведением, где можно было перекусить и передохнуть.

Кай остановился у него.

- Здесь запланирована первая остановка на отдых, - кратко пояснил он.

- Хорошо, пойдем.

От Тоями не ускользнуло то, как Кай устало откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Видно, его расспросы достигли своего результата – он его хорошо вымотал.

Кай собрался с силами и пошел за Тоями в местную закусочную.
Внутри все было в национальном стиле, но вполне прилично и цивильно.

Пока Кай был в туалете, где поливал лицо холодной водой, чтобы прийти в норму, Тоями сам заказал все для них двоих.

Увидев столько еды, Кай устало сказал:

- Ты еще не знаешь, я столько не ем.

- Ты будешь есть! Тебе меня возить по гарнизонам, я не хочу чтобы ты от голода сознание потерял.

Каю опять было нечего возразить. Он молча стал есть, не поднимая глаз от тарелки.

Тоями ел с аппетитом, его забавляла данная ситуация и то, как просто он загоняет Кая в тупик.

«Зря ты решил со мной тягаться, - думал Тоями, - я опытнее и расчётливее тебя.»

Каем движут эмоции. Он же, в отличии от Кая, прекрасно управляет своими. Он понял Кая, понял, что тот испытал, когда узнал, что они едут вместе.

«Думал меня больше не увидеть в своей жизни? - Тоями коварно улыбнулся. Но, видно, судьба решила по-другому. Ты сам у меня попросишь пощады! Я научу тебя быть покладистым.»

Тоями понимал, что с таким щитом самоуверенности и надменности, который Кай вокруг себя выстроил, у него нет шансов пробиться к нему. Значит, Кай сам должен пойти навстречу.

«Начнем хитростью разрушать эту стену.»

Закончив обед, они поехали дальше. По графику движения прибыть в гарнизон они должны были к восьми вечера. Но случилось несколько непредвиденных обстоятельств в виде частично разбомбленной дороги, где пришлось снизить скорость и буквально ползти, еще пары объездов и заминированный участок. В результате в гарнизон они приехали к часу ночи.
Хорошо, что их ждали.

Для размещения им выделили отдельные комнаты в здании офицерского общежития. Кай был несказанно этому рад. Ему хотелось только одного: дойти до кровати и упасть спать. Хорошо, что хоть оставшуюся часть дороги Тоями прекратил донимать его расспросами, но напряжение от опасных участков и объездных дорог дало о себе знать. Доплетясь до кровати он провалился в сон.

На следующее утро поспать ему не дали. За ним прислали, сказав, что господин Такеру требует его присутствия на инспекции гарнизона.
Быстро одевшись и ругая в душе Тоями, он поплелся в штаб, где его ждали.

Началась инспекция.
Зачем он нужен был Тоями, было понятно - для издевательств над ним! Всю информативную часть на себя взял майор гарнизона, Кай просто ходил рядом, понимая, что вполне все могли обойтись без него.

Они ходили по частям, казармам, осматривали размещение военнослужащих, техники, построек. Потом поехали на позиции укреплений. Ходили по окопам и огневым точкам. Затем был обед, потом все опять продолжилось.

Но это еще не все!
Потом его присутствие было обязательным на торжественном ужине, посвященном приезду представителя дружественной стороны.

К двенадцати ночи Кай, опять полностью измотанный всем этим, еле доплелся до кровати и провалился в сон, не забыв поставить будильник на шесть утра - это было оговоренное время их выезда.

Засыпал он с одной единственной мыслю в голове:

«Тоями, я тебя ненавижу»!

***

В шесть утра они выехали в сторону следующего гарнизона. Все повторилось в точности так же, как и в первый раз.
В дороге Тоями опять начал расспрашивать Кая все о гарнизоне у реки Тонар. Эта пытка продолжалась до обеда.
На обед они заехали к своим на блокпост у пересечения дорог. Там был развернут полевой лагерь. Их ждали и покормили.
Потом они продолжили путь.

Иногда Каю казалось, что Тоями ждет, когда Кай попросит его прекратить эти бессмысленные расспросы.

«Или только казалось?»

Тот бросал на него изредка взгляды, Кай это чувствовал. Почему-то ему казалось, что Тоями все-таки ждет от него просьбы о пощаде.

«Не дождешься!»

Кай решил не сдаваться. Хотя было тяжело. Напряжение дороги и постоянные расспросы Тоями выматывали. Но он никогда не станет просить его пощады.

Тоями видел, что Каю тяжело, он явно достиг своего результата. Эти бесконечные расспросы выматывали его.

«Глупый мальчишка! Тебе только стоит попросить меня - и я прекращу тебя мучить!»

В гарнизон у реки Тонар они приехали опять поздно ночью, опять из-за тех же особенностей военных дорог.
А утром все началось по тому же сценарию, что и в предыдущем гарнизоне.

Кай выдержал все. Хождение по гарнизону, боевым позициям, обед, затем ужин. Так же упал спать, поставив будильник на шесть. В мозгу опять сверлила одна единственная мысль.

«Тоями, я тебя ненавижу»!

***

Пятый день.

Все тоже самое. Теперь расспросы были о их новом месте, куда они ехали – о укреплении на горном перевале Эль-Рашад.

К полудню Тоями попросил сделать остановку. Каю не нравилась эта местность. Но что поделаешь, если Тоями нужно выйти.
Машину он остановил у обочины, с двух сторон были валуны и небольшие насыпи - это было предгорье, впереди были горы.

Кай пошел в другую сторону от Тоями. Он всегда старался при таких остановках держаться от него подальше.

К машине вернулся первым. Закурил. Сзади послышались шаги Тоями и характерный щелчок – это сработало устройство на мине.

- Замри, мина! – крикнул Кай, обернувшись.

Тоями сам услышал щелчок и сразу остановился.

- Ты под ноги не пробовал смотреть? – зло сказал Кай, открывая багажник.

- Что ты делаешь?

- Ты достал меня уже со своими вопросами. Стой теперь и молчи!

Кай порылся в багажнике и, достав отвертку, медленно стал приближаться к Тоями.

- Что ты хочешь делать?

- Тебя спасать. Ты против?

Тоями смотрел на приближающегося к нему Кая.

- Стой, не подходи, я не хочу чтобы и ты погиб, - Тоями понимал, что он обречен, если он чуть ослабит давление раздастся взрыв.

- Заткнись и стой тихо.

В тот миг Кай не осознавал, что именно тогда он сделал свой выбор на перепутье судьбы. Он сделал шаг, который навсегда изменил его, его жизнь, его судьбу. Шаг, который изменил мир вокруг него и его в этом мире. В этой жизни так бывает, когда мы даже не осознаем, что именно в это мгновение судьба дает нам выбор и мы сами принимает решение, за которое потом расплачиваемся всю свою жизнь. Никто никогда не знает, правильным было то решение или нет. Но выбор сделан. Черта пройдена, и часы начали отсчет другого времени для тех, кто сам подписал договор с судьбой.

Кай аккуратно приблизился к Тоями, сел на землю у его ног и стал руками очень медленно разгребать мелкие камешки с песком. Тоями сверху наблюдал за его действиями. Теперь их жизни были объединены в одну, и это уже было навечно.

Кай не спешил, он отодвинул весь мешающий песок и камни от мины, а затем начал что-то в ней откручивать. Затем опять стал руками откапывать бок мины.

Тоями видел, что его руки уже сбиты в кровь, пальцы были поцарапаны мелкими острыми камнями и на них выступили кровавые бороздки. Кай даже не обращал на это внимание.
Через какое-то время он просто сказал Тоями, что тот может отойти.
Тоями не стал ничего спрашивать, он ему верил. Он отступил назад.

- Отойди от меня, - тихо сказал Кай сосредоточенно что-то окручивая в мине, которую продолжал держать руками.

Тоями медленно подошел и сел с ним рядом. Кай поднял глаза.

- Я буду с тобой, - просто сказал Тоями, смотря в глаза Кая.

Через пять минут, Кай раскрутил мину и вынул зарядное устройство, которое аккуратно отнес и положил на камень. Взрывать он это не хотел. Лишний шум им был не нужен.

- Спасибо.

- За что? – практически равнодушно спросил Кай.

- Ты спас мне жизнь.

- Так бы каждый поступил.

- Нет. Не каждый.

- Поедем, здесь мы и так слишком долго, - отряхиваясь, Кай пошел к машине.

В багажнике была бутылка воды, он открыл ее, чтобы полить на руки.

- Давай, я помогу, - Тоями забрал у него бутылку воды и полил ему на руки. Затем достал аптечку, – нужно обработать.

Кай хотел возразить, но подумал, что кровоточащие пальцы будут мешать вести машину и протянул руки Тоями.

Тот промыл их антисептиком и каждый порезанный палец обмотал пластырем. Получилось очень забавно.

- Давай я поведу машину, - видя его перемотанные пальцы, предложил Тоями.

- Нет. Это моя работа.

«Вот упрямый!» - но спорить с ним не стал. Просто сел, но уже не донимал расспросами.
Кай это оценил. Эта была лучшая благодарность от Тоями.

В укрепление Эль–Рашад по плану они должны были приехать ночью, но опять дорога внесла свои коррективы.
Они много времени потеряли, разминировав мину. Потом Тоями заставил его остановиться на обед в местном придорожном заведении, а затем на вечерние горы спустился туман. И они ползли в нем, в результате сбились с дороги. В этот момент спутник не работал, что-то сбоило, а когда появилась связь, они поняли, что свернули не на ту дорогу, и сейчас было глупо возвращаться. Самое безопасное - это заночевать здесь.

Найдя ответвление от дороги, Кай поехал по нему, и за кустарником и камнями фары осветили небольшую нишу в горе в виде пещеры. Здесь они и решили остановиться на ночь.

Костер было нельзя разводить, это привело бы к непредсказуемым последствиям. Ночные гости, пришедшие на огонек, им были не нужны.
Сначала решили спать в машине, но потом передумали. Даже при мягких сиденьях это неудобно - потом тело затекает так, что на следующий день еле разогнешься. Уж это Кай знал по себе.

Дно пещеры было устлано мелким песком. Он прогрелся за жаркий день и сейчас приятно отдавал тепло. Тоями принес из багажника два армейских одеяла и две куртки, чтобы их подложить под голову.

Была светлая лунная ночь. Туман рассеялся. Луна освещала спящие горы. Это зрелище завораживало. Кай стоял и смотрел на эту вечную красоту.

Почувствовал, что начинает замерзать. Ночью в горах было холодно. Он вернулся в пещеру и взял одеяло, завернулся в него, понимая, что это нужно было сделать раньше. Теперь ему будет тяжело согреться. Холод он не любил, вернее, переносил очень плохо. Мерз всегда - даже когда другим было тепло, он чувствовал, что замерзает. Первыми у него мерзли пальцы рук, с руками всегда была проблема. Хотя, когда холодно, он всегда надевал перчатки.

«Может, и сейчас стоит надеть?» - промелькнула здравая мысль, когда он почувствовал, что пальцы рук еле шевелятся.

Тоями воспринял это по-другому, все это время он краем глаза наблюдал за ним.

- Я сейчас еще раз перевяжу твои пальцы.

- Не нужно, сами заживут.

- Нет, нужно, - Тоями принес аптечку и указал рукой на бревно перед входом в пещеру, здесь было светло практически как днем, настолько ярко светила луна на безоблачном небе.

Кай хотел начать спорить, но почувствовал, что усталость и напряжение дают о себе знать.

«Пусть делает, поскорей от меня отстанет», - он сейчас хотел лечь, завернуться в одеяло и попробовать заснуть.

Кай протянул руку. Тоями взял ее и поднял глаза на Кая.

- Тебе холодно? У тебя ледяные пальцы и рука, - сейчас Тоями держал его руку в своей, аккуратно растирая ее своими теплыми руками.

- Я плохо переношу холод, - таким разумным ответом Кай хотел завершить эти расспросы, - ты хотел перевязать пальцы, - Кай попытался убрать свою руку из рук Тоями, но тот ее не отпустил.

- Да, сейчас, - он, наконец, приступил к отклейке лейкопластыря с пальцев, - ты же русский, у вас всегда холодно, а ты мерзнешь, хотя сейчас просто прохладно?

- У тебя странное представление о России, там не всегда холодно, - Кай замолчал.

Тоями увидел, как по его лицу пробежало напряжение, когда он произносил слово Россия, видно, для него это было болезненное воспоминание.

Кай продолжил немного грустным голосом:

- Там бывает холодно, зимой. Зимой мне там тяжело было… но это было давно.

Он замолчал, вспоминая зиму, снег, мороз. Хруст снега под ногами. Прохора, который всегда над ним подшучивал из-за его «мерзлявости», как он это называл.
Как однажды Прохор отобрал у него варежки, сказав, что он мужик и должен не бояться мороза, а потом, когда они пришли в их подвал и Прохор увидел, что пальцы у Кая не шевелятся, как он испугался. Извел на него всю бутылку водки, растирая ему руки. Потом ребята долго бурчали, что в пустую такое добро перевели. Как это было давно, в другой жизни в другом мире...

Тоями видел, что Кай что-то вспомнил, он не мешал ему погрузиться в эти воспоминания, лишь наблюдал за его лицом, продолжая заниматься перевязкой его пальцев.

Когда все было закончено, Кай буркнул «спасибо» и плотнее запахнул на себе одеяло. Стало еще холоднее, его начало потрясывать от проникающего под одежду холода.

Тоями это видел. Он отложил аптечку в сторону, взял свое одеяло и обернул им Кая, затем, сев с ним рядом на бревно, обнял его.

- Что ты делаешь, пусти! – Кай попытался вырваться, но два одеяла сковывали его движения.

- Согреваю тебя. Прекрати дергаться! Я не хочу чтобы ты заболел. Мне нужен здоровый водитель, - говоря это, Тоями с легкостью сдерживал шебуршания Кая в одеялах.

Опять Тоями воспользовался запрещенным приемом и поставил Кая в тупик. Кай притих.

«Хорошо. Тогда немного согреюсь, поблагодарю его за заботу и пойду спать.»

Решив так, Кай замер.
Тоями почувствовал прекращение сопротивления и, перехватив руки, сильней прижал Кая к себе.

Кай почувствовал тепло. Сегодня был тяжелый день. То, что произошло с Тоями, очень сильно напугало его. Да, он давно так не пугался за кого-то. Он даже себе боялся в этом признаться.
Когда он увидел Тоями стоящим на мине, внутри у него все оборвалось. Он ведь знал, что малейшая оплошность - и взрыв. И когда он шел ее обезвреживать, он не был ни в чем уверен. Все дело случая: можно спасти человека, а можно и самому подорваться, но тогда он не думал о себе. Он хотел спасти его. Тогда думать или переживать было некогда.
Даже потом, в машине, он не думал о произошедшем. Нужно было ехать. Теперь все напряжение того момента накатило на него. Он почувствовал слабость от пережитого нервного напряжения и тепло, которое окутывало его, а еще руки, которые его держали, и в этих объятиях было так непривычно хорошо.

Тоями почувствовал, что Кай заснул. Как своенравный ребенок, который сначала сопротивлялся, но стоило его вот так прижать к себе - и все, оборона рухнула, он прекратил сопротивление, сдался, приняв его тепло.

Тоями аккуратно снял с него одно одеяло, кинул его на песок и, подняв на руки Кая, положил его на одеяло. Затем лег с ним рядом, подлез в его одеяло и прижал его к себе. Кай даже не проснулся. Тоями понимал, что он устал, устал от дороги, устал от его расспросов, и эта мина - он же понимал сколько отняла она у него напряжения и внутренних сил.

Он чуть приподнялся на локте, посмотрел на лицо Кая, освещенное светом луны и нежно прикоснулся губами к его виску.

- Спасибо тебе, – затем замолчал, задумался и тихо прошептал, - я люблю тебя.

Лег, плотнее прижал к себе спящего Кая, заботливо поправив на нем одеяло. Спать не хотелось, он лежал и смотрел на луну и ночное небо в огоньках звезд.

«Неужели, правда, я его полюбил? Полюбил. Что это, ведь я никогда никого не любил. Мимолетные увлечения, физическая тяга, страсть, похоть. Да, все это было в моей жизни. Почему сейчас к нему я чувствую что-то другое? Такое, что никогда не чувствовал ни к кому. Это любовь? Не знаю. Ничего не знаю. Не понимаю себя. Не понимаю, что происходит со мной. Но знаю одно: я так счастлив быть с ним рядом».

Он еще долго лежал и думал обо всем, что с ним сейчас происходит.