Артемка

          Вот зашли мужчины, раскрасневшиеся после бани и сели за стол. Потекла тихо их беседа. О чем они говорили, Тема понимать не хотел. Речь шла о правительстве, о том, как тяжело жить в деревне, о том, как было несколько лет назад при Брежневе, и какой раньше был вкусный хлеб, не то, что сейчас. Темка читал в одной книге, что с возрастом притупляются у людей вкусовые качества, но говорить об этом не стал. Хлеб готовят везде вкусно и особых различий оттого, что он ел в детстве и сейчас не видел. Неужели думал он, глядя на этих взрослых людей, и его ждет та же участь: брюзжание, недовольство жизнью и вечная тягота от данного несчастья родиться в этой стране. Грустно было еще оттого, что люди сидевшие перед ним, все же чего-то добились в жизни. Они прожили её, им она в свое время нравилась, а, достигнув пожилого возраста, перестали в неё верить. Это делало их настолько скупыми к чувствам других людей, что казалось - трудности и невзгоды, которые происходят в каждом из нас, откладывались в их сердцах пласт за пластом и не имели внутренней проработки. Темка вообще мало встречал стариков, которые бы сохранили свое сердце в чистоте. Ведь жизненный опыт довольно крепкий и мощный инструмент, не имеющий, какой бы то ни было иллюзии и идеализации.

             - Ну, как, пойдем девку тебе искать? – немного развеселившись, спросил Саша.

             - Ага, - кивнув головой, ответил Темка. Он даже содрогнулся от этой мысли.

            - Ты парень давай, не скучай здесь, приходи ко мне в гости.

            - Да, ладно зайду, - согласился Темка, подозревая, для чего Саша зовет его к себе.

            - Тебе Генка покажет, где я живу, посидим, поболтаем, я тебе кое-что покажу, у меня много интересного дома.

            - А чем вы таким занимаетесь?

             - Я плету.  Тебе понравится, честное слово понравиться! – не без гордости произнес он, посмотрев на Гену, в надежде найти у него подтверждение своим словам.

             - Да, плетё хорошо, плетё хорошо, молодец! – сказал воодушевленно Гена. – Вся деревня его люби, вся деревня.

            - Ладно, завтра зайду, обязательно, - сказал Темка.

И вправду на следующий день он пошел в гости к Саше. «Ну и дом» восхитился Тема. Настолько все искусно отделано. В нос ударил запах свежего дерева, каких то поделок сделанных своими руками. Не дом был, а настоящий музей. Абажуры и бра, все было сделано из бересты, шкафы обклеены той же берестой.

              - Саша ты живешь один? – осторожно спросил Темка, не услышав в доме ничьих голосов.

             - Да, вот пока не обзавелся семьей, а что?

             - Да нет, просто спрашиваю.

             - А ты?

             - Я живу с подругой! Вместе квартиру снимаем.

             - Кушать хочешь? – спросил он. – Может налить чего-нибудь?

             - Чего, например? Самогонки что-ли?

             - Ну, зачем самогонки, ты что уж. У меня все есть. Есть вино, водка, даже пиво.

             - Давай тогда водочки немного, - сказал Темка.

             - Вот, это по-нашему, - обрадовался Саша. – Мы где будем на кухне или в зал пойдем? Давай кино какое-нибудь включу.

             - Ну, давай, - сказал Темка подозревая, что тот хочет поставить.

             - Ты боевики любишь, или так мелодрамы?

             - Да мне все равно, - проговорил Темка, разглядывая зал. Ничем его нельзя было отличить от обычных обывательских городских квартир. Та же мягкая мебель, та же видеотехника, даже, наверное, ещё лучше. Например, у него не было такого жидкокристаллического телевизора как у дяди Саши.

Он организовал на небольшом столике напротив телевизора закуски, поставил отличную «Кедровую» и налив в обе рюмки водки поднял свою и сказал непонятно откуда взятую фразу: «Давай, чтобы всегда!» Ну, раз так, Темка поддержал этот тост, хотя стало немного неловко, ведь человек напротив него явно на что-то намекал. За первой рюмкой проскочила вторая, потом третья, четвертая. А по телевизору шла какая-то нудная передача про отопление.

            - Саня, а включи что-нибудь другое.

           - Не проблема, - вскочив с места, произнес он.

Саня поставил фильм «Девушка без бикини».

           - Классный фильм и девки все такие, ммм, - промычал он, сам не веря тому, что сказал.

          - А, скажи, дядя Саша, не опасно в деревне то «бобылем»?

           - Ещё как опасно, каждая и норовит в твой огород залезть.

           - Не, я серьезно!

          - Ты давай закусывай, а то… - не договорил он.

           - И все-таки скучно, наверное, одному, - сочувственно произнес Темка. Его угнетала тишина в доме, несмотря на громкий фильм и чувствовалась тоска, до того сжимавшая сердце, что хотелось бежать из этого дома, напичканного правда всякими прелестями.

            - Да мне скучать то не особо приходится, работы всегда много, заказы бывают. Да ещё был недавно такой случай. Пропал у одних бычок. Его всей деревней искали, потом к колдунье обратились она нам, и показала где он. Оказалось у соседей же, и находился, вот как бывает. А у меня скотинки то нет, я хомячков очень люблю. И рыбок. Пойдем, покажу, - сказал он приподнимаясь.

В соседней комнате была очень милая и уютная спальня. Первое что бросалось в глаза – это круглый аквариум с различными диковинными рыбками. Рядом с аквариумом стояла подсветка, которая показывала красоту их обитателей.

            - Красиво как! – сказал Темка, - а где хомяки?

            - А их вот нет, пока, не купил ещё. Надо в город за ними ехать.

Потом они вернулись к столу и дядя Саша начал рассказывать о жизни в деревне, кто и что у кого взял, у кого что украл, когда пропали гуси, и сколько их было. Темка все слушал и слушал, то и дело, посматривая на экран. Девушки хихикали и ничего не значащий для него фильм, стал надоедать. Саня с интересом поглядывал на его реакцию, но продолжал своё. Темке вспомнился рассказ Чехова «Печенег», где частный поверенный, который направлялся в деревню Дюевку,  заночевал на хуторе и  всю ночь вынужден был выслушивать радости и тревоги обитателя дома. Нрава тот был кроткого, и хватило ему все же смелости произнести в конце: «Вы мне надоели». В рассказах и в повестях все намного проще. В жизни же наоборот. Не хотелось обижать человека, который выкладывался перед ним, потому как не с кем было больше ему поговорить. Но фильм, который тот поставил – был, своего рода жестокостью.

Вот за это не хотелось прощать, и Темка со злобой спросил:

            - Ты часто дрочишь на них?

            - А? – удивился Санька, сбитый с толку.

             - Б! – огрызнулся Темка.

             - То есть? - Он никогда не говорил ни с кем об этом и тут он должен был ответить маленькому засранцу?

             - Давай выпьем! – предложил Темка. – Ты вот сидишь, и смотришь на меня, понравилось мне или нет, - проговорил заплетающимся языком он.              - Так вот я скажу, что фильм твой хуйня, точно также как и твои дешевые разговоры про ваше село, будь оно неладно. Ты о себе хоть что-нибудь рассказал за все это время?

            - А тебе чего надо, чтобы я рассказал? – удивленно спросил Саша, весь внутренне сжавшись. По нему сразу было видно, что теперь он ни за что ничего не скажет.

            - Какой же ты… - зло сказал Темка. От выпитого он совсем окосел, но и себя сдерживал. Внутренняя защита срабатывала и не давала высказать то,  в чем сам Темка боялся признаться.

            - Ты,  наверное, пьян, - с нежностью сказал Саша. Ты ложись здесь, а твоим я позвоню, скажу, что останешься, перебрал. Они против не будут. Точно не будут.

Он заботливо уложил Темку на диван, укутал его мягким пледом, и провел рукой по щеке. До того нежным был этот парнишка, до того хотелось поцеловать его, но Саня побоялся, что тот проснется. Сколько раз он заходил в комнату, чтобы посмотреть спит ли Темка, и не нужно ли ему чего.

Темка спал до утра, так ни разу не проснувшись. Саня на кухне готовил завтрак, запах  душистых булочек, наверное, и разбудил его. А так бы он ещё спал бы, да и спал.

             - Доброе утро! – с радостью произнес Саня.

             - И тебе, доброе! – отозвался Темка улыбнувшись. Их сблизила вчерашняя посиделка, и смотрели они друг на друга  совсем уже по другому. 

              - Слушай, а давай сходим куда-нибудь сегодня! – предложил Темка.

              - Куда там, снег начал таять только-только. Вот растает тогда, и пойдем, - нашелся Санька.

              - Да, тогда уж и у меня к этому времени отпуск кончится.

              - А ты где работаешь?

              - В ГАИ.

               - Чё? – сморщился Санька.

              - Инспектором, а что?

              - Да по тебе не скажешь, а вроде такой…

               - Какой?

               - Ну, щуплый что-ли. Или как там сказать, ну, в общем, не думал, что ментёнок.

               - Опять. Какой же я ментенок? Я просто инспектор ГАИ.

               - Ясно, - сказал с тоской в голосе Санька и кажется, ещё глубже закрылся. Больше он не сказал ни слова. Говорить в этот раз пришлось Темке.

               - Саня, пойми, пожалуйста, одну вещь на какой бы работе человек не работал он всегда остается человеком. Ты представь себе, что если бы нас не было. Не было бы дворников в городах, милиционеров, гаишников, ты представляешь, что бы произошло? Мало ли что о ком говорит, и ты не должен так резко разделять, если там, например мент, то это ужасный человек. Пожарник не ужасный, а мент ужасный, почему? И милиционер тоже приносит пользу.

Саня сидел, опустив голову, так ничего и не произнося.

             - Не знаю, уж лучше бы я не говорил, кем я работаю, если бы знал, что это на тебя так повлияет, - с отчаяньем сказал Темка. – Ладно, спасибо за завтрак, я пойду.

Он оделся, осмотрелся, не забыл ли чего и вышел из дома.

Дома у тетушки все было по-прежнему. Но вот через несколько дней, задала она ему кучу работы, а сама уехала с Геной в райцентр уладить кое-какие дела.

            - Ты уж осторожнее с газовым котлом, - научала она перед отъездом. – В доме то воровать нечего, но все же дверь закрывай и форточки тоже. Мы только туда и обратно.

Оставшись один, Темка достал книгу по индийской философии и стал с интересом читать. Через несколько страниц чтение ему наскучило, и он решил позвонить Саше.

            - Привет, это я, узнал? – спросил он, когда на том конце сняли трубку?

            - Привет, - ответил он сухо, - что хотел?

            - С тобой поговорить, пообщаться. Мои уехали в райцентр.

            - И что?

            - Так, ничего, приходи ко мне.     

            - Зачем?

           - Посидим, поболтаем.

            - Наболтались уже.

            - Ну, чем-нибудь другим займемся, - осторожно произнес Темка.

            - ???

            - Алло, ты слышишь меня?

            - Что ты предлагаешь?

             - То же что и ты!

             - А что я предлагал? – кажется, его тоже заинтересовала эта игра.

             - То, чего пока я не предложил.

             - И что?

             - Вот, предлагаю.

На том конце отключились. Набирать больше номер Темка не стал. «Жаль, разоткровенничался, теперь он наверняка расскажет о том, что я его приглашал Генке и тот в свою очередь Елене Дмитриевне. Как стыдно».

Но вдруг минуты через три он услышал, как отворилась калитка, и пес сначала громко залаял, а потом завизжал от радости.

           - Привет, - сказал Саша, заходя в дом.

           - Стой, ничего не говори, - шепотом произнес Темка и, обвив его шею руками, поцеловал в губы. Никакого сопротивления, только податливость и дрожь во всем теле Саньки полностью подтвердили его подозрения.

Он, с трудом переводя дыхание, довел его до кровати. Как они любили друг друга в те несколько часов. Тело Саши было безукоризненным. Оно отдавало силой и мужеством. Во всей стройной и поджарой фигуре чувствовалась огромная нерастраченная энергия.  Оно трепетало и жаждало прикосновений.   Темка обрушил поцелуи на своего обаятельного нового друга и проделывал с ним те вещи, которые с Николаем давно не совершал. Страсть захватила их полностью, и они отдались ей. Стучало во всем теле, тукающий звук менялся чувством насыщения, и через некоторое время снова хотелось ощутить это состояние.

Уже давно стемнело, а вылезать из объятий не было желания. Невероятно захотелось, есть, но и это не могло заставить их подняться. Они ничего так ещё и не сказали друг другу.

           - Ты проголодался? – нарушив молчание, спросил Темка.

           - Может быть! – произнес Саня.

           - Ты не жалеешь об этом?

           - Да как можно, ты что! – вспыхнул он. - Со мной давно такого не было.

           - А раньше значит было?

           - По пальцам можно пересчитать. Я как увидел тебя первый раз, сразу понял, что ты такой.

           - Я тоже.

           - То есть? По мне что заметно? – расстроился Саня.

           - Да не особо заметно, но все-таки кое-что есть, - усмехнулся Тема.

            - Блин! И сильно заметно?

            - Да что ты переживаешь, в самом деле, перестань.

            - Ладно, иди, ставь чайник, уже стемнело, я пойду.

             - Как хорошо! – крепко обняв Темку, произнес Саша на прощание. – Вот всегда бы так стоять  с тобой обнявшись.

             - А ты, правда, хочешь?

            - Конечно? – со всей серьезностью ответил он.

            - Ну, все, завтра же, как тетка приедет, сразу переезжаю к тебе жить, - сказал Темка, расцеловав его в обе щеки.

            - Ага, и «будем жить долго и счастливо», как говорится в сказке, - засмеялся он.

            - Пока, мой хороший, придешь домой позвони, - сказал на прощание Темка.

«Как же это здорово!» думал Темка, улегшись на кровать, обхватил подушечку и лежал так долго вдыхая «любовный аромат».

По телефону несколько раз позвонили.

           - Да?

           - Соскучился? – спросил на том конце знакомый голос.

           - Ещё бы! – отозвался Темка.

           - Прийти к тебе что-ли? – засмеялся он.

           - Конечно, давно не виделись,- засмеялся в ответ Темка.

          - Давай завтра увидимся. Приходи ко мне, когда стемнеет немного, ладно?

          - Хорошо, приду.

          - Ну, тогда сладких, наисладчайших тебе снов, моя радость! – сказал Саша.

          - И тебе. Сань?

          - Да!

          - Можно тебе задать один вопрос?

          - Задавай!

          - А ты с Еленой Дмитриевной и её супругом давно знаком?

          - Давно.

          - А как хорошо ты его знаешь?

          - Ты сидишь или стоишь. Лучше сядь. Он такой же, как и мы.

          - Не может быть, - все внутри у Темки обдало жаром.

          - Эй, ты, что там замолчал?

         - Да вот думаю, как такое может быть. А как же Елена Дмитриевна?

         - Ленка то, да она про него все знает.

         - Ты не шутишь? – серьезно спросил Темка.

         - Такими вещами не шутят.

         - Ладно, спокойной ночи! – сказал он и положил трубку.

Николай получил письмо и с радостью стал его читать. Вот что было в нем написано:

«Уважаемый Г-н Ураев, прослушав на заседании вашу речь, коллектив Института востоковедения просит вас отказаться от напрасных обвинений великого китайского поэта Чань Ли эпохи Сун.   То, что как вы высказываетесь, великий поэт эпохи Сун, имеет все явные признаки нетрадиционной сексуальной ориентации остается лишь только вашим домыслами и ничем больше. Институт востоковедения и члены комитета призываем вас  к осмотрительности подобных высказываний и впредь ничего подобного не допускать. В противном случае вы будете привлечены к административной и уголовной ответственности за оскорбление лица, которого никогда не знали и  с которым вы никогда не были знакомы»

Николай прочитал это письмо несколько раз и понял, что оно написано довольно неграмотным человеком. Подделать можно любой документ и печать. Он не верил, что письмо писали академики и профессора. «Это было написано каким-то студентом, которому просто поручили написать письмо, чтобы я заткнулся и прекратил свои поиски».

В тот же вечер ему позвонил ректор института, в котором он преподавал и сказал, что ему пришло письмо, видимо подобного содержания, и он как можно корректно объяснил, что необходимо прислушаться к мнению коллектива Института востоковедения и не портить с ними отношения.

             - Скажите, - обратился он напоследок, - неужели кончились темы, которые можно было бы ещё рассмотреть? Почему вас так привлекает все низменное и отвратительное?

            - Я так не считаю, - крепко держа трубку, произнес Николай Павлович.

            - Это мнение большинства, а вы что, значит меньшинство?

Он не знал что ответить. Отец его видный деятель культуры делал все возможное, чтобы скрыть ото всех  наклонности сына. И всегда старался обойти эту тему. Он всегда подсказывал ему, как поступить в тех или иных ситуациях, а, оставшись без отца, Николай многое делал не так, как было необходимо. Ошибками это было назвать довольно сложно. Это было целенаправленное действо, способное погубить и его карьеру и людей, которые были возле него. Он понимал, что, ответив «да» ректору, навсегда потеряет работу в этом институте, в котором долгие годы проработал его отец. Перейдет на мизерную зарплату преподавателя. Потому он произнес:

           - Нет.

           - Я так и думал, - выдохнув, произнес ректор. - Отдохните, вы всегда можете взяться за что-нибудь новое и более подходящее. Заходите ко мне, обсудим это вместе.  Всего доброго!

           - До свидания, - сказал, было, Николай, но на том конце положили трубку.

 Тёмка лежал, поглаживая себя во всех местах. Он ласкал грудь, спускался ниже, проводил прохладной ладонью по животу, дотрагивался до своего «любимчика» и долго гладил его со всех сторон. Истома, о которой он читал в книгах, была впервые с ним. Никогда он не думал, что можно так лежать и наслаждаться. Дом потрескивал, что-то в нем щелкало, дом дышал и был живым. Оставшись один, Темка долго прислушивался к звукам и незаметно уснул. Снились ему странные сны. Какие-то  бесформенные фигуры, за которые очень хотелось ухватиться, но они ускользали и передвигались, потом почему-то исчезали совсем. Телефон разбудил его среди ночи.

            - Да, - сонно спросил он.

            - Привет, это ты?

            - Нет, не я! – сонно произнес Темка.

            - Слышь Артем, мне очень тебя не хватает. – Голос Николая был взволнован до крайности.

            - И что? – спросил, все ещё ничего не понимая Темка.

            - Я боюсь, что сойду сейчас с ума, мою работу велели прекратить. Ты представляешь, что это значит?

            - Слушай, какого черта ты мне звонишь среди ночи?

            - Артем, выслушай меня, пожалуйста, я сейчас, наверное, что-нибудь с собой сделаю.

            - Что сделаешь?

            - Я выпрыгну из окна.

            - Зачем? – спросил Темка. – Разве для этого тебя мама рожала?

            - Да зачем она вообще меня рожала, если ничего у меня не получилось.  И ты уехал, извини меня, пожалуйста, за все. Я ухожу. Прощай.

            - Э-э-э, не смей, слышишь, не смей прощаться, я не хочу, чтобы ты что-нибудь с собой сделал. Я и уехал то от тебя, потому что ты перестал меня замечать.

            - Я такая скотина. Прости меня, если можешь.

            - Коленька давай я завтра приеду, если не возражаешь.

            - Да как я могу возражать? Ты только не обманывай меня, если тебя не будет завтра вечером, я этого не выдержу.

Темка долго не мог заснуть, после разговора и как только наступило утро, прибежал к Саше, чтобы попрощаться с ним.

            - Ты? Зачем ты так рано пришел? - спросил он зло. Будто бы и не было ничего вчера между ними.

            - А что, нельзя? - Темка хотел узнать, что же тот скажет дальше.

            - Ты хоть понимаешь как это все опасно?

            - Нет, не понимаю.

            - Ты не приходи ко мне в дневное время, хорошо?

            - А что в этом такого?

             - Как ты не понимаешь, если узнают, что я такой, все перестанут со мной общаться. Они могут поджечь дом.

             - Что ты такое говоришь?

             - А ты как будто  не понимаешь. У меня есть довольно крутые ребята, братки, так сказать, они меня очень уважают, но если только им станет известно, что я занимаюсь такими делами, они меня убьют. - Саша готов был зарыдать, глаза бегали в разные стороны, не зная на чем остановиться. Было до того тяжело смотреть на этого человека, что Темка отвел взгляд. На душе стало до того тяжело и неприятно. Вот была у него близость с этим человеком, и как же тот будет жить дальше, если Темка уедет домой? О, он обязательно уедет, ни дня не останется здесь.

             - Брось ерунду городить, - как мог спокойнее сказал Темка.

             - Это для тебя ерунда. Мне ещё жить и жить здесь.

              - А тебе не хотелось бы перебраться в город?

             -  Я не могу уже ничего поменять.

              - А ты знаешь, зачем я к тебе пришел? Мне пора уезжать. Меня ждут дома.

              - Да, да, - закивал головой дядя Саша,  - так будет лучше.

Темка смотрел на этого человека и думал, что же заставляет его быть таким? Страх полностью лишил его возможности совершать человеческие поступки. Можно было  ничего не говорить, а просто пожать руку и попрощаться. Ведь он вчера любил его. А сам сказал, что так будет лучше. Ну что ж, значит и вправду лучше. Только не верилось в это ничуть.

Темка заглянул  в бесцветные глаза товарища, с которым имел такую яркую близость и, отвернувшись, тихо прикрыл за собой дверь.

Больше уже ничего не останавливало здесь. Так все быстро прекратилось.

Тетушка вернулась с мужем из райцентра и привезла ему красивую расшитую узорами рубашку ручной работы. Такие рубашки делали на заказ.

             - Примерь и носи! – сказала она. – Только осторожнее, никому не давай.

             - О, тетя Лена спасибо тебе, я обязательно буду носить, но мне нужно срочно ехать домой.

             - Надо, так надо, - понимающе кивнула она.

            - Ты только не обижайся, рубашку я примерю, но  мне и вправду надо ехать. Я не могу ни минуты оставаться здесь.

            - Я не держу тебя, ты и так уже погостил. Для городского этого вполне достаточно.

            - Спасибо тебе, большое.

            - И тебе! Ты звони не забывай! Пиши, когда время будет. И не живи один. Никогда не живи. Я жизнь себе погубила только из-за того, что не смогла простить своего бывшего мужа. У каждого человека свое настроение бывает и с этим считаться надо. Это я уже на старости поняла, как поступать, а по молодости и обида и злость все насквозь проедает.

Прощался и Гена, тепло жал руку, и подмигивал. Хотелось рассмеяться над этим добродушным косноязычным человеком, который известно, по каким причинам  жил с Еленой Дмитриевной.

«Ну, вот и всё! думал Темка сев в поезд. Кончился мой отпуск.»  Было тоскливо на душе оттого, что узнал всю правду о жизни, таких как он.

            - Коля! – набрав номер, произнес Темка, - я еду домой!

           - Правда, едешь? – обрадовался его друг.

           - Конечно, но ты знаешь, нам, наверное, нужно о ком-то заботиться.

           - Наверное, - согласился Коля.

           - Давай возьмем маленького котенка.

           - Приезжай, моя радость, у меня появилась мысль отправить свою работу за границу, она здесь никому не нужна.

           - Мда, - промямлил Темка. Он понял в тот момент, что несколько недель его отсутствия так ничего и не решили.