firelight
Взгляд в спину
Аннотация
"Я увидел его сразу. Но долго приглядывался, прежде чем понял, что мне все это не снится, и у стеллажа в отделе современной литературы стоит именно Антон, а не просто человек на него похожий..."
Рассказ о случайной встрече двух бывших влюбленных через много лет, - мысли и воспоминания о настоящих чувствах, которые тоже проходят. Встреча прошлого и настоящего. Для чего такое случается? Что может дать? Каков будет итог? Каждый решит сам.
Я увидел его сразу, но долго приглядывался, прежде чем понял, что мне все это не снится, и у стеллажа в отделе современной литературы стоит именно Антон, а не просто человек на него похожий. Времени, прошло немало. Шутка ли – восемь лет, как «с куста». К тому же, мне трудно было предположить, что такая встреча вообще возможна здесь и сейчас – в центре Москвы в огромном книжном магазине. Но это был он – все та же рыжая шевелюра, все та же слегка ныряющая вперед походка, только фигура худая, словно подсохшая, напоминала о возрасте. А так – Тоша и Тоша, словно не расставались.
Он явно слонялся без дела, взгляд бесцельно блуждал по стеллажам… Как он оказался здесь, и зачем?.. Насколько я помню, Антон никогда не читал книг.
Из нас двоих книги фанатично любил я - не мог пройти мимо ни одного книжного магазина, не прикупив что-нибудь свеженькое. Удивительно, как он понимал тогда и меня самого, и мою страсть к чтению, и даже почитывал мое бессовестное графоманство, которое называл: «Молчи, дурачок. У тебя талант!»
Я молчал и ловил каждое его слово, каждый жест, мучился в попытках понять, что же означает его долгое отсутствие, и винил во всем себя. Любил.
Как же я любил, эх… Лучше не вспоминать: щедро, искренне, глупо, но иначе не мог. Несмотря на то, что разрыв был предсказуем, он все равно стал для меня трагедией…
И теперь эта встреча. Да еще здесь, в городе чужом и для меня, и для него. Слишком невероятно для банальной случайности, тем более, что в нее я не верил никогда - все происходит для чего-то, зачем-то, и почему-то.
Так зачем же, спустя столько лет, хотел бы я знать?
Я смотрел на его худую фигуру, то теряющуюся среди толпящихся покупателей, то неожиданно выныривающую совсем близко, и прислушивался к себе - осталось ли хоть что-нибудь от сумасшедшей любви и слепой верности тому, кто однажды предал? Нет, его появление не тронуло, не заставило биться сердце, не погрузило в болезненные воспоминания, ничего такого не произошло.
Я наблюдал за Антоном с чувством неясной досады: прошлое во мне не воскресало, радости встреча не приносила, а раз так, то не было и смысла обнаруживать себя. В какой-то момент я осознал, что сейчас уйду и не пожалею об этом никогда. Но, разглядывая Антона издалека, маниакальный фантазер, живущий во мне, как, наверное, и в каждом литераторе, начал мысленно представлять, какой могла бы быть наша встреча, если б Антон заметил меня прямо сейчас.
Например, такой…
Я все-таки решил уйти незамеченным. Поправил на плече сумку, и даже сделал несколько шагов к выходу, как услышал:
- Леша?.. Ты?.. – голос Антона был взволнованным и, как будто, обрадованным. Я вздохнул и обернулся.
- Привет, – мои голос прозвучал неожиданно тепло, и это еще больше раздосадовало меня. А он улыбался, молчал, пытаясь побороть неловкость, мял в руках какую-то книжку. Книги и Антон? Это что-то новенькое. Хотя, мало ли что могло произойти с человеком за восемь лет, мог и чтение полюбить конечно. Да не важно это, в конце-концов.
- Ты как здесь? – спросил он снова.
- Как обычно, ищу что-нибудь новенькое. Это ты меня удивляешь. Не припомню, чтобы тебя когда-нибудь интересовали книги.
- … да я по работе… в командировке. Завтра уезжаю, вот зашел купить что-нибудь в дорогу.
- Ааа… ясно. Ну, бывай тогда, счастливо погулять, – кивнул я, собираясь уйти. Желания продолжать общения не возникло никакого. Антон вдруг изменился в лице и вцепился мне в сумку.
- Погоди, ты что, вот так и уйдешь?..
- Почему бы и нет? – досада сменилась усталостью, но меня нимало удивляло его поведение. Если припомнить все подробности нашего «чудесного» расставания, то трудно было бы даже предположить спустя энное количество лет такие эмоции. Мне стало интересно, и захотелось узнать, что же будет дальше.
- Тут внизу есть кафе, давай посидим хоть немного, – предложил Антон.
В глазах его плескалось что-то до того незнакомое, непривычное, Тоше не свойственное, что я был окончательно заинтригован и кивнул, соглашаясь.
Старательно огибая «зависших» с открытыми книжками покупателей, мы спустились вниз, в цоколь, где в дальнем уголке притаилось маленькое кафе, совершенно пустое в этот час. Мы устроились за столиком недалеко от барной стойки, и девушка официантка поспешила принять заказ. Антон очевидно волновался, и никак не мог ничего выбрать, только нервно перелистывал меню. Я же заказал банальный капучино, тем более, что, потратившись на книги, только кофе и было доступно мне сейчас. Наконец, он выбрал латте, официантка ушла, и мы остались один на один.
Антон молчал, пряча взгляд за падающими на глаза рыжими прядями. Я с интересом наблюдал за ним. Очень хотелось заставить его заговорить первым, но слишком уж не люблю я мелодрамной «многозначительности», и это вынудило меня прервать молчание самому.
- Ну, как командировка? Удачно?
Он вскинулся удивленно, словно не понял вопроса.
- А?.. Да-да, нормально. Вот завтра домой.
- А у меня еще два дня.
- Ты пишешь что-нибудь сейчас?
- Нет.
- Почему?
- Только закончил книгу. В издательство завтра иду.
- Ааа… – он улыбнулся и коротко взглянул мне в глаза.
- Тош, ты если что спросить хочешь, спрашивай. Не тяни кота за хвост.
- Да, то есть,- нет, не совсем… Вообще-то, я хотел сказать, что читал твою «Бездну», Леша, - сказал он глухо.
- Даа? – удивился я. Но возглас мой прозвучал неестественно, нарочито равнодушно. Неужто задело? Подумаешь, кто читает мои книги? Какая разница, в конце-то концов? Но мои эмоции можно понять - «Бездна» была первой вещью, которую я написал после разрыва. Спустя год, как только смог со всем справиться.
Книга была очень похожа на дневник, и меня крайне удивило, что подобный «литературный жанр» каким-то образом смог заинтересовать одно из московских издательств. Книга была о нас двоих, обо мне, обо всем, что я думал, чувствовал, что хотел и не мог сказать Антону. Я говорил об этом на страницах моей книги. Возможно, она получилась удачной именно из-за уверенности, что Антон никогда не станет ее читателем. Мне и в голову не могло прийти, что однажды он все это прочтет!
С тех пор, как книга вышла, я никогда не перечитывал, и не редактировал ее. С ее выходом окончательно умерла и моя любовь к Антону, ушла вся боль - как отрезало. Одно смущало – я не нуждался ни в ком. Потребность в любви, в близком человеке рядом куда-то исчезла, мною завладел неуемный практицизм, и напрочь исчезло желание доверять кому-либо. Мне стало, наконец, хорошо одному. Было ли это хорошо на самом деле, я не задумывался, но очень радовался такому обстоятельству.
- … ты какой-то другой стал, даже внешне – вполголоса сказал он, и впервые выдержал мой взгляд.
- Время все меняет. Тебя я тоже не сразу узнал – соврал зачем-то я.
- Я читал «Бездну», Леш… - повторил он снова.
- Что ты хочешь этим сказать? – вздохнул я, начиная жалеть о том, что согласился на кафе.
- Не знаю… просто… я никогда не видел все так, как ты описал в своей книге. Себя, и тебя… и что, так как было, никогда больше не будет… И то, что было, было таким настоящим, что ли…
- И кто бы мог подумать! - я начал откровенно беситься (вот гад - все-таки вывел меня на эмоции!). Я перевел дух и постарался продолжить как можно спокойней.
- Тош, - было, и прошло.
Он замолчал, судорожно глотнул латте и закашлялся. Мне даже пришлось постучать по его спине – напиток явно пошел не туда, куда следовало.
- Ты все-таки изменился, - прохрипел, наконец, он, и в голосе его мне почудились тоскливые нотки.
- Конечно, изменился – восемь лет, не шутка. Любовь прошла, как говорится – завяли помидоры. Ладно, Тош. Я не в обиде, если ты это хочешь услышать. Я в принципе даже благодарен тебе – урок был нехилый. Спасибо, в общем.
- А я скучал, знаешь, – вдруг выпалил он, - книжные магазины эти… Вошли в привычку. Я прочел все твои книги. Понял много.
- Мы оба поняли, Тош, давай уже жить дальше, не мешая друг другу, – я уже открыто раздражался.
- Я все понимаю, конечно. Прости.
Не стоило ему говорить так? потому что по этому «прости» я его и вспомнил окончательно. Слезы подкатили к горлу так внезапно, что я едва не задохнулся. Справился с трудом. Неужели любил до сих пор? Нет, я не хотел ничего вернуть, Боже упаси! Откуда взялись такие эмоции? Все-таки я идиот - надо было уходить, пока не заметили. К чему все это спустя столько лет? Ничего не могло быть между нами ни тогда, ни сейчас. Но душа рыдала, и уйти я не мог.
***
Тьфу! Мыльная опера. Я его уже разлюбил, а он меня полюбил заново, и я опять уже люблю-страдаю. Полюбил-разлюбил, господибожемой: вернись, я все прощу! Любимый, я всю жизнь любил только тебя! О, нет!
Попробуем иначе.
Сократим первые реплики, смущенные взгляды. Кафе оставим? Все-таки мы спустились в кафе или не спустились? Ладно - спустились. Сидим, значит. Он взволнован? Нет. Пусть он не волнуется. Пусть он будет равнодушен, как и я. Ок. Сидят в кафе два равнодушных чурбана. Хорошо сидят. И вдруг…
- Знаешь, а я женат - неожиданно сказал он, - дочке три годика.
О, как! Вот это уж совсем ни к чему было мне сообщать. Он что, думает вызвать мою зависть??? Наивный…
- Рад за тебя, а я вот не обзавелся. Ну, по крайней мере, никому мозг не имею, и врать не приходится, – не остался в долгу я.
- Врать? Леш, – он перехватил мое запястье, - а ты жестокий стал...
«ВАУ! Я – жестокий. Что со мной делает жизнь, о, ужас!» - усмехнулся я про себя.
- Я жестокий? - «изумился» я вслух, - Тош, я просто называю вещи своими именами. Ты и сам знаешь, что это правда.
- Правдолюбец, хренов! – ядовито огрызнулся он, и отвернулся.
- Жена знает? – не ответил я на его выпад.
- Нет.
- И что, все эти годы ты прям ни разу? Не поверю.
- Было несколько раз, да все как-то… Не сложилось, в общем.
- А не боишься, что узнает однажды?
- Не узнает, я хорошо шифруюсь. Никто не догадывается.
- Ну да, во вранье тебе равных нет, как-то я забыл. Смотрю, ты все тот же - по-прежнему стремишься устроить жизнь с помощью лжи и ни в чем не повинных людей. Только это еще никому счастья не приносило, Тош.
***
Уууу, куда меня понесло! Так. Остановите самолет, я сойду: прочитал мораль, почувствовал себя возвышенно-благородным, продемонстрировал колоссальные принципы, и банально хлопнул дверью. Сюжетец, однако, нечего сказать.
Только не смог бы я так. Как-нибудь не так все равно было бы. Но как?
Может быть так?..
***
- Леша…
- Тош, не надо.
- Лешка. Одному Богу известно, как я рад тебя видеть! Не веришь?! Я так давно один, я устал, и скучал очень, правда. Да что говорить. Вот.
Он выложил передо мной на столик маленькое фото, из тех, что мы сделали, когда дурили в городке аттракционов, играясь с кабинкой «моментальное фото». Смешные, наивные лица. Он и я - влюбленные и счастливые придурки. Давно - словно никогда и не было.
- Ты что, хранил ее все эти годы?..
- Леш, прости меня. Не знаю, что на меня тогда нашло. Прости! Я очень виноват, очень. Я так счастлив этой встрече! Не чаял уж увидеться… Люблю тебя… Пожалуйста, прости! Прости!
От каждого его слова наливались слезами мои глаза. Конечно, просто так, в никуда чувства не исчезают. Я любил его, несмотря ни на что. Пусть и прошло время, но один звук его голоса, нежно произносящего мое имя, растопил все глыбы льда, все обиды в сердце. И мы слились в поцелуе!
***
Любовь, в общем, и морковь до гроба! Ура, товарищи! «Маэстро! Урежте марш!» Эээ... «Прощание славянки», например. Мда. Бред еще тот.
Но, можно еще так…
***
- Тоша! Ты?! Боже мой! Такая встреча!
- Что?.. – он явно удивлен, и совсем не рад, и напуган даже. Но глаза вспыхнули радостно, я же вижу. Я же не могу ошибаться! Прошло время, стоит ли вспоминать старое, все-таки, много и хорошего было. Он рад, только, конечно, не хочет открыто это показывать, ведь люди кругом. Мысли метались в голове, подгоняемые радостной лихорадкой. И я потянулся к нему, желая обнять. Сумасшедший. Он, конечно, отрезвил мой порыв.
- Простите, я Вас не знаю. Вы ошиблись - и, оттолкнув потрясенного меня в сторону, торопливо удалился.
Словно облитый ледяной водой, я остался посреди пустоты толпящихся покупателей и моих любимых книг. Ведь именно их я и любил больше жизни, больше себя, и конечно – больше Тоши. Но тогда, много лет назад, мне казалось, что это не так. Мне и сейчас кажется, что я его люблю. Ведь в то время, когда мои глаза провожали его ссутулившуюся худую спину, мое сердце разбилось снова…
***
Боже, какая драма! И опять - одинокий и несчастный я. Не, такие расклады не в моих интересах. Все. Стоп.
Глядя в спину Антону уже битых 15 минут, перебирая в уме предполагаемые варианты встречи, я задал себе вопрос, который не задавал все те же восемь лет после нашего последнего разговора: счастлив ли я сейчас? И не смог ответить однозначно.
Вряд ли бесчувствие, действительно, сделало меня счастливым, но оно подарило мне спокойствие и прибыль, добавило уверенности в завтрашнем дне. Книги стали лучше, появились средства, я стал независим. Теперь у меня есть собственное жилье и множество приятелей (ни одного из них, правда, я так и не возвел в ранг друзей). И Тоша не был нужен мне ни сейчас, ни, когда-либо в будущем, я это точно знал, и мог уйти уже миллион раз… Но, тем не менее, я смотрел ему в спину и чего-то ждал.
Мы оба чего-то ждали: он на той стороне реальности, я - на этой. Смотреть было и страшно и притягательно одновременно, словно внезапно встретить давно умершего человека. Я понимал, что именно так выглядит сегодня отрезанный кусок моей души – худой, сутулый, рыжий мужчина с залысиной, и какой-то книжкой в руках. Совершенно чужой, и потому – словно мертвый. Я смотрел ему в спину, меж лопаток, и ждал, когда Антон обернется, потому что именно в этот момент станет окончательно ясно, какой наша встреча будет на самом деле.
Вот сейчас он обернется…
Еще секунду…
Мгновение…
И…
************
firelight/28.03.2014.
5 комментариев