Бурный поток. Роман из XV века

Василий Африканович Вельяминов роду знатного, возраста юного, служит постельничим у великого князя Афанасия Первого. Князь стар, дебел и смердит зело. Забот у постельничего много: следить, чтобы все было у князя под дланью, и подходящее к случаю платье, и скамеечка под ноги, и сиденье, и постель, и посуда, и иконы с крестами чтобы висеши одесную, где бы князь себя не находише. Все это надобно латать по потребности, чистить да стирать, не самому, конечно, но отвечал за всё он, Василий.

Кроме того, князя надобно везде сопровождаши, в бане мыши, за трапезою присматриваши, даже почивает он с князем в одной палате, вдруг мало ли чего. Есть у Василия и подчиненные: стряпчие, спальники да мастеровые. Иногда князь желать изволиши, чтобы его переодевал Василий, иногда созывают для этого спальника Степана Шереметьева, паренька тако ж не из крестьян. Изо всех своих слуг более всего жалует Афанасий этих двоих, Ваську да Стеньку. Порой, как медовухи выпимши, грядеши князь в опочивальню и там приказываши, дабы разоблачились оные донага и уды свои друг у друга теребиши да в уста браши. Вообще-то, они и без князя этим часто занимаши, чего уж греха таиши. Днесь же призваши он к себе еще другого спальника, Федьку Бутурлина, да велеши ему себя раздеваши. Федька, исполнив требуемое, стояше в углу, дальнейших распоряжений ожидаши, а князь, откинувши балдахин, ся брякаши утробой на кровать, аки мешок, и хлопаши себе дланью по обвисшему заду.

Еть князя пора, добры молодцы, молвит он Стеньке с Васькой, а Федьке наказывает всташи у главы своей да соваши удом в уста княжеские. При действе том князь муде Федьке норовит лизнуши да нюхаши. Стенька с Василием маются поочерёдно, пот выступаше на челах ихних жемчужными капелицами, а князь всё гнаше, псами ленивыми да бастардами называше. К концу сего дотяживаши князь десницею до чресел своих да починаши перстами их теребиши, покамест семя на дощи дубовые не изливаше. За ним и отрокам дозволяется чело княжеское оросиши, а ежели недонесуши - грозил казниши.

Конечно, не казнит никого, простит отроков, ибо любит их пуще супруги своей, Марфы Христиановны, в девичестве Анны Ульрики Хендехох, принцессы австрийской.
Княгиня Марфа Христиановна, бывает, при сём присутствует, стояше терпеливо с платочком белым вышитым, паки чресла супружеские утераши.
В перерывах между беременностями на кровати возлежаши сначала Марфа, поверху на оной князь Афанасий, а уж затем Стенька с Ваською.

Тяжело приходится Марфе на престоле московском, но сносише молча, ради укрепления монархических связей.
Сокольничий Иван Ноздря распустит позже слух, будто дети у Марфы на самом деле не от князя, а от Стеньки с Федькою, за что будет казнен на лобной площади, ныне площади Ильича, где ему отсекут руку, ногу, и, погодя, голову.

Православная церковь причислит в 2016 году Афанасия к лику святых и организует сбор подписей и денег на памятник. За посты в социальных сетях, рассказывающие подробности о князе Афанасии, в 2017 году будет заведено 14586 уголовных дел. Общественные организации «Горящая изба», «Русские косточки» и «Не дадим на поругание» выступят с совместным шествием в защиту доброго имени св. великомученика Афанасия.

Все это ещё будет, а пока князь собирается в поход на ненавистную Тверь. Федька, Стенька и Василий одевают его в броню, сверху натягивают кафтан с позолотой, да так, чтобы броню было видно; Федька подносит княжеские сапожки с оторочкой из соболя, рядом на стуле ждет шлем с вензелями и выпуклыми драгоценными каменьями.

Непросто живется князю Афанасию Первому, броня тяжела, править надо - приумножать, воссоединять, аннексировать - он старается для нас, и мы, вот уже много сотен лет, продолжаем его дело и всё никак не можем успокоиться.