Alter Ego — Обретение любви ( главы 12 — 14 )

Сергей проснулся от странного ощущения - кто то настойчиво пытался нарушить дистанцию и проникнуть в его личное пространство. Вернее, он еще во сне это почувствовал, а когда открыл глаза -  встретил пристальный взгляд Кэтрин. Она сидела  на диване, подобрав ноги, легко прислоняясь к Сергею. 
Глаза у Кэтрин были светлые, водянисто голубые, как весений лед, а волосы почти белые, даже блондинкой не назовешь, лунного цвета, длинные, собраны в хвост на затылке. Сергей таких никогда не видел. И бледная кожа. Без косметики на лице резко выделялись губы, как два живых розовых лепестка на снегу. 
- Привет, ты так и спал тут всю ночь? - спросила она.
- Да...а ты чего? - Сергей тер со сна глаза и пытался пригладить волосы, - так рано встала, - прибавил он, чтобы вопрос не показался грубым. И как это они уже на ты. 
- Я мало сплю, позавтракала уже. Что решил?
Сергей приподнялся, на границе сна и бодрствования он не совсем понимал о чем спрашивает Кэтрин.
- Вы...ты о чем? 
- Поедешь с нами? И мы давай на "ты "будем, после вчерашнего смешно выкать.
- А что вчера было? - Сергей не мог встать, потому, что Кэтрин прислонялась к нему, в этом не было ничего чувственного, как будто его живот - это спинка дивана. - Можно я тебя...подвину, - он взял ее за талию, как в партерной поддержке и пересадил правее. Теперь появилась возможность сесть с ней рядом.- Так что вчера? - повторил Сергей.
- Ты сам разве не понял? Мы танцевали.
- Ну да, танцевали... 
- У меня такое в первый раз.
- Какое?
- Не знаю, как сказать, - она неопределенно повела перед собой руками, показала "танцевать" жестом пантомимы.
- Мне кажется я понял. А ты хорошо говоришь по русски.
- Это мой родной язык, до шести лет я в Россиих жила. И с Викой мы только по русски говорим. Она скучает.
- А ты?
- А я - нет, мне все равно где. 
- Понятно.
Сергей не знал зачем она пришла, почему так смотрела, разговор их не клеился. Кэтрин оказалась совсем не такой, как он подумал вчера, да вообще не понятно какой, но точно не тихоня. 
- Я хочу танцевать с тобой, - заявила она, - Вика много рассказывала о тебе. 
Сергей встал, пошел к бару, взял бутылку минеральной воды, на диван не вернулся, ему не нравилось, как Кэтрин разрушает привычную и удобную для него отстраненность с окружающими. 
- Что же Виктория Андреевна  такого рассказывала?
- Что партнер сильный, не уронишь и вообще...я не знала, что так бывает, и не верила ей до вчерашнего дня. В школе мальчишки плюгавые, не понимают ничего. Я танцую, а они не понимают! Гомики паршивые!
Сергей поперхнулся минералкой и закашлял.
- А расскажи мне про Викину школу, - прокашлявшись попросил он. Разговор неожиданно принял странный оборот и Сергею хотелось сменить тему.
- Я там с шести лет, Вика меня забрала из обезьянника и стала учить балету. Мама ни за что бы не позволила, она ненавидела театр, любой.
- Почему?
Потому что папа актером был, - Кэтрин засмеялась, - а ты удивляешься наверно, думал я не такая?
- Если честно - да, - признался Сергей, - еще я думал ты либо не понимаешь по русски, либо немая.
- Немая?- Кэтрин спустила ноги с дивана, села на полу на шпагат, наклонилась вперед, вытянула руки, легла грудью на колено, - как же, немая. Очень даже разговорчивая была, только били больно. Меня воспитатель и научила молчать, чтобы не прикапывались, - она продолжала разминаться, повернулась   en face и снова корпусом вперед, - я ее все спрашивала: " почему, почему" а она мне: " Родина других вариантов не предлагает"  дооолго до меня доходило, но дошло. Теперь молчу. И все думают я наивная дура, как Жизель.
- Разве она дура? - Сергей залюбовался на икры и круто изогнутый  подьем Кэтрин, потому спросил мимоходом, без особого интереса. Но ответ Кэтрин поразил его.
- Конечно дура! Полюбила с первого взгляда. Вот потому у меня первый акт не выходит.
- Он же легче!
Кэтрин выпрямилась, протянула Сергею руку, он подошел, машинально поднял ее из шпагата в первый арабеск. Непреодолимое желание танцевать с ней затягивало его и поглощало остальные мысли.
- Нет, для меня труднее, - Кэтрин опустила ногу и снова села на диван, - я не понимаю ее, не верю Альберту. 
- А второй акт?
- Там другое! Сядь, я расскажу, - она хлопнула ладонью по кожаной обивке. Сергей сел рядом с ней. - Второй акт... Жизель - она уже не человек, не живая, там одно страдание и любовь к верхнему миру, куда хода ей нет. Колокол пробьет и обратно под землю, в могилу. Во втором акте там главное танец, ничего нет больше, с самого того страшного места, когда Мирта приказывает танцевать и Жизель срывается, как сухой лист на ветру. Мертвая невеста. Она ведь Альберта хочет для себя одной, этот отчаянный бег, когда закрывает его - никакая не защита, она Мирте говорит:" он мой!" - Сергей слушал молча, удивленный странной трактовкой и горячностью речи Кэтрин. - И, знаешь, я все думаю, она сделает по своему в другую ночь, ведь он к ней станет приходить и приходить, до тех пор пока не останется навсегда. Она его за собой утащит. Я про это даже Вике не говорю, она не поймет, заругает. 
- Я мне зачем говоришь?
- Ты - Альберт.
Сергею стало не по себе от ее откровений, уж лучше бы молчала. Он попробовал отшутиться.
- Слышал бы тебя Петипа.
- Он бы согласился, он  так и поставил. Жизель - виллиса, они жестокие и злые, и нет у них никакой любви, только танец.
Кэтрин говорила с глубоким убеждением, - будем репетировать, я тебе все покажу, ты поймешь.  Ты и вчера уже понял.
- Что я понял?
- Что она его только для себя хочет, и привязывает танцем. Он без этого не сможет... А с первым актом не знаю что делать. Не выходит, одна техника, а там играть надо. Правда мне не особенно с кем было пробовать.
- Второй акт с кем учила?
- Вика звала к нам из Королевского балета, то одного, то другого. У нас своих партнеров нет, в школе только девочки. В старших классах на дуэтном танце партнеры приходящие. А ты класс возьмешь?
- О чем ты?
- Старший класс мальчиков, и дуэтный танец. Ты же поедешь с нами, - вернулась она к тому с чего начался разговор. Но не спрашивала, а утверждала. - И жить будешь у Вики, у нас большой дом.
- Постой, я еще не решил поеду ли, а ты про дом.
- Реши!
Сергей не успел ответить, в гостиную вошла Виктория.
- Вот вы где, - с порога воскликнула она. - Доброе утро, Сереженька! Быстро едим овсянку и в зал, не будем время терять, у нас целый день свободный. А организацией всякой Максим займется.
И эта все решила, сговорились они чтоли?
Сергей не стал возражать, он был уверен, что сам знает, как дальше - захочет поедет с Викторией, не захочет остается, а то плюнет на все и рванет к Саше в Н... найдет его там. Нет, в Н... нельзя. Об этом Сергей за ночь  уже  подумал и передумал, за себя, за Сашу. Да и с переездом за границу  тоже - одно вытекало из другого. В жизни случайности редки, не просто так оказались тут Виктория с племянницей.
 Сергея изводило желание  снова почувствовать единение с Кэтрин. 
Она могла сто раз говорить такое с чем он не соглашался, но стоило начать танцевать и все менялось, появлялась другая Кэт. И  Сергей - Альберт хотел встречи с ней, его Альберт! Он горел нетерпением признаться в любви и добиться взаимности. Словно не было этих лет поисков и метаний, горького опыта жизни, разочарований, боли, отчаяния. Альберт стремился к  неизведанному, впервые прикасался к мечте. 
Сергей помнил с каким трепетом и упорством готовил он партию, еще на последнем курсе в Академии. Это был беспрецендентный случай, никто никогда не танцевал Альберта на выпуске. Даже номера, не то, что спектакль целиком. В театре такое не доверяют новичкам. Но Сергей продолжал фанатично отачивать технику и пробивался через  слишком юный возраст к пониманию смысла. Он думал и думал, кто такой граф Альберт, как он встретил Жизель, что почувствовал, ведь балет начинается не с первой их встречи. А какой была первая? Он придумывал десятки ситуаций, протанцовывал их с воображаемой партнершей наяву, уидел во сне. Это продолжалось до тех пор, пока Сергей не начал путаться где он сам, а где Альберт. На первых репетициях он не мог сосредоточиться от восторга. Состояние походило на болезнь, называемую ВЛЮБЛЕННОСТЬ. 
Сергей отступил в  прошлое, исполненное счастливого ожидания, погрузился в него. Достаточно было двух часов в репетиционном зале, чтобы все вернулось! И он снова Альберт... 
Вот только Жизель не его Вика
***
Первый акт репетировали до изнеможения, начиная с пантомимы, заканчивая вариациями. И все без толку, как и предупреждала Кэтрин - одна голая техника, никакого чувства. Разочарование оказалось столь сильным, что Сергей не смог скрыть его. Четыре часа репетиции! 
Он лег на спину на пол, расслабился, закрыл глаза. В голове шумело от перенапряжения.
- Хочешь воды? - Кэтрин подошла, села рядом, как и утром прислонилась к нему. Сергей отрицетельно покачал головой и не открывая глаз выдохнул.
- Я хочу умереть! Это была идиотская идея, соглашаться на Альберта.
- Давай пройдем от променада еще раз.
- Ты что? - Сергей сел, наклонился к ногам, разминая перетруженные икры. Кэтрин невозмутимо поправляла кичку. - Да сколько бы мы не повторяли, твоя Жизель вместо того, чтобы смущаться сердится, вместо шуток - вредничает. И с первого выхода какая то... Не живая, кукла. Тебе бы Копелию танцевать. 
Сергей так разговаривал с партнершей, как будто они протанцевали вместе не два дня, а двадцать лет, но и Кэтрин не отставала.
- А твой Альберт инфантильный юноша, который сам не знает чего хочет. Я бы с таким не пошла.
- Куда?
- В кусты!
Сергей засмеялся, снова лег, глубоко вздохнул.
- Там вобще не про кусты. И близко нет, там первая любовь, и у Альберта тоже. 
- Да ладно, а ло он придворных дам не тискал. Хорошо и где же там твоя первая любовь? Вот это из за тебя и не получается, - она потянула его за руку, - вставай, еще раз попробуем, пока Станислав Андреевич не ушел. Вставай!
- Ты меня до смерти затанцуешь! Как Мирта.
- Ты сам же сказал - хочу умереть.
- Нуууу....не в репетиционном же зале, хотя бы на сцене, при аншлаге. Хорошо, давай еще раз, но в последний. Станислав Андреевич, - подчеркнуто вежливо обратился он к концертмейстеру, - пожалуйста, сыграйте нам еще раз. С променада.
Стасик с молчаливой обреченностью достал открыл уже сложенные в папку ноты.
- Подумай про своих парней, были они у тебя? - Пока они шли на середину зала сказал Сергей.
- Не было и нет, только танец.
- Тяжелый случай...
- А у тебя девушка конечно были?
Была одна, - немного замявшись ответил Сергей.
- И как ее звали?
- Алекс.
- Какое имя не женское, это Александра?
- Наверное, я не знаю, она подписывалась Алекс.- Сергей в первый раз заговорил о ней и от того, что Кэтрин была живой, из плоти и крови, а не сетевой фантом, и Алекс, как будто оживала. 
- Вот и представь себе, что я - Алекс. Она красивая?
- Не знаю, я ее никогда не видел, только письма писал.
- А любил?
- Да.
Они стояли на середине зала, Станилав выжидательно смотрел на них, но Сергей и Кэтрин были поглощены разговором. Сергей не ожидал от себя подобной откровенности. Начать с того, что он самому себе с трудом признавался, что любил... Любит Алекс. Все еще любит? Чушь какая, ее же нет. А была бы, так совсем не похожа она на бесцветную Катю. Как и Жизель.
- Что-то не то! Что то не то!!! - Кэтрин топнула ногой и хотела уйти, но Сергей поймал ее за руку, развернул к себе, всмотрелся в лицо. За этими чертами он хотел увидеть Алекс, соединяя ее с девушкой по имени Жизель.
- Ты что? Пусти! Я не хочу больше репетировать.
- Я понял, что не так, ты себя танцуешь в первом акте, а ты не Жизель. Она живет с матерью...
Сергей сказал это  и запоздало ужаснулся, но слова не воротишь. У Кэтрин взгляд остановился, она сжалась, как от удара, вздрогнула, потом плечи ее поникли. 
- А ты прав... Она с матерью, а я - нет. И она к матери бежит, она ее любит, а я простить не могу!
- Можно начинать? - попытался напомнить о себе Станислав. Сергей только отмахнулся. 
- Постой, Катя, - он взял ее за плечи, - никто не виноват, что так вышло. Ни она, ни ты. Это несчастный случай.
- А почему со мной? Ни с тобой, ни с Викой, ни с ним, - она мотнула головой в сторону Стаса, - со мной почему? Кто меня выбрал?
- Не знаю, но ты не виновата. И твоя мама тоже. - Сергей обнял ее и стоял так, ждал слез, но Кэтрин так и не заплакала. А он думал ни о ней, о Саше. Только теперь понимая, что и тот, наверно, обвинял отца. Теперь уже не спросишь. Хотя почему он, как о мертвом, что мешает написать? Только письмо, ничего больше. Саше он еще ни разу не писал, все письма были для Алекс.
- А другие девушки у тебя были? Не одна же?
- Одна, да и то не вышло. - Сергей отпустил ее, - парни были, мужчины.
- Что?!! Ты? Тоже, как Макс? - Кэтрин закрыла лицо ладонями и расхохоталась. Сквозь истерический смех она пыталась говорить. - А я мальчишек наших обзывала гомиками...а ты...а-ха-ха... Такой же! Где же нормальные? Извини, пожалуйста, я не про тебя, ты - нормальный, никогда бы не подумала...а-ха-ха... А что ты на меня так смотришь? Сережа? Ты обиделся?
- У Жизель должны быть темные волосы, Сергей развернул ее к зеркальной стене, - она брюнетка.
Кэтрин резко перестала смеяться. Замерла.
- У мамы были темные волосы...хорошо, я покрашусь... - Она подошла к зеркалу и смотрела на себя, протянула руку, соединилась ладонью с отражением. И вдруг обернулась резко, с отчаянной решимостю в глазах заговорила быстро, как будто опасалась, что  перебьют,  - прямо сейчас в салон пойду, ты подождешь? А вы, Станислав Андреевич? Пожалуйста, подождите, Сергей отдохнет, я сбегаю в парикмахерскую и порепетируем еще первый акт. Пожалуйста! Извините, что мы при вас все это.
- Ничего, Стас, привыкнешь, и не такое в театре бывает, - усмехнулся Сергей, - это тебе не Академия русского балета. Хотя и там хватает тараканов. Кэт, мы пойдем к Максу в кабинет пить кофе, а ты не торопись, я Стаса никуда не отпущу.
- Я и сам не собираюсь уходить, - пробубнил Станислав себе под нос, - мне вообще заниматься надо, я может поиграю пока вы...
- Наиграешься еще, идем отдохнем. А может... -  Сергей через зеркало посмотрел на Кэтрин, - тебя проводить?
- Нет, я сама. Если что я на мобильный позвоню.Глава 13
Санкт—Петербург — АмстердамСтасик все-таки остался в зале. В игре на рояле он оказался таким  же фанатиком, как Сергей в балете. " Жизель" играл  свободно, с чувством, нигде не облегчая фактуру - настоящую музыку, а не "впол ноги" голый счет. Репетировать с ним было легко, такое сопровождение тянуло выкладываться по полной, давать не только технику, а образ. Именно этого и хотел Сергей от концертмейстера. Но проходить вариации без Кати не стал, ее присутствие рядом было необходимо.
- Я к Максу в кабинет, позовешь меня, когда Кэтрин вернется? - Попросил он,  Станислав кивнул, не прерывая игры, он повторял финал первого акта - безумие Жизели. 
Сергей даже помедлил, заслушался, как будто раньше не знал этой музыки. Да, это настоящий пианист, и что он делал в Академии, почему не выступает с сольными концертами? У Сергея мелькнула мысль о "Шопениане", что надо бы обсудить это с Максом. И снова о Кэтрин...танцевать с ней это, Поэт и Муза, Сильфида. Вот где любовь, это было у него с Алекс. В самом деле похоже на Сильфиду, можно любоваться, мечтать, томиться страстью, но нельзя дотронуться. А до Кати можно, она партнерша в его руках, его воле, доверяет ему. Была бы Алекс балериной...
Лезут мысли дурацкие, нет никакой Алекс, все это фантазии несовершеннолетнего   подростка. В самом деле похожего на девушку. Мягкие губы, мечтательный взгляд, длинные ресницы, разве такое забудешь? А придется, надо забыть!
Сергей открыл кабинет Макса, включил компьютер, вышел в почту мейл ру. Вот его...ее  письма, много целая папка обьемом с роман. И его ответы, он сохранял всю переписку до последней буквы. Зачем? Удалить это...
Вместо этого он выбрал наугад одно, стал читать, растравливая и без того болезненную рану.  
Сергей хотел бы рассердиться на Сашу за обман и не мог, только жалел и всему, что тот писал - верил. Даже теперь, когда правда раскрылась и оставалось лишь посмеяться над ошибкой и махнуть рукой, забыть, выкинуть в мусорную корзину.  
Стрелка мыши вновь поползла к полоске с надписью "удалить" и замерла над ней. Уничтожить Алекс? Ее чудесные слова, бесхитростные признания, душевную откровенность. Алекс не обманывала, она - нет. И сколько раз Сергей улыбался, или задумывался над ее словами, вчитывался, всматривался в буквы, желая разглядеть лицо, глаза этой девушки. Мечтал увидеть ее во сне, но так и не смог, его подсознание не находило подходящего образа. Странно, что ни разу он не связал Алекс с балетом. 
Сергей открыл другое письмо, читал, не замечая времени, погружаясь в желанное очарование недавнего прошлого. Тогда встреча  с Сашей еще не разрушила иллюзорный мир и Сергей видел себя в нем вместе с Алекс.
- Сережа! Я тебе звоню, звоню, а ты не отвечаешь. Думала уснул!
Голос был знакомый, но перед Сергеем стояла не Кэтрин,  другая девушка. И дело было не в цвете волос, хотя шатенкой с бледной кожей и светлыми глазами Кэт выглядела невероятно! Она изменилась в более важном, чем внешняя привлекательность. Внутреннее сияние озаряло ее лицо. 
Сонной отстраненности не осталось и следа. Кэтрин открылась нежной улыбкой, нетерпеливым взглядом. Она знала, конечно, что хороша, но смущенно и радостно ждала одобрения Сергея.
" Видишь, вот она я, хочу узнать что ты видишь во мне..." 
Он смотрел с изумлением
- Катя?
- Да, да! Теперь совсем она, правда? Теперь похожа? Почему ты так странно смотришь, не нравится? не надо было завивать? - она начала приглаживать распущенные волнистые пряди, торопливо принялась собирать их в узел.
- Нет, что ты...оставь... Это очень красиво...
Сергей отвечал, а сам думал о другом.
" Это она... Я вижу в ней все, о чем она говорила в письмах..." 
- Там Станислав ждет, мы ведь пойдем еще репетировать? - обрадованная одобрением Сергея Кэтрин не замечала его рассеянности, - если да, то все равно надо кичку сделать, это я чтобы тебе показать не причесывала. А сцену безумия мы все равно сегодня не пройдем, ни Ганса нет, ни матери...
- Давай, начало попробуем, с гаданием любит - не любит, там до безумия еще много чего надо прояснить.
- Ты не сказал...она такая? Ты ее видишь во мне?
Кэтрин подошла к столу, Сергей поднялся ей навстречу, они стояли теперь совсем близко. Он дотронулся до волос, пропустил блестящие пряди сквозь пальцы, потом взял Кэтрин за руки и, пристально вглядываясь в лицо девушки, медленно произнес.
- Да... Она такая, ты похожа... 
***
Репетиций в Петербурге было не много, и они не давали представления о том, каким получится спектакль, Сергею то казалось - это лучшее из всего, что он танцевал раньше, то самое провальное. 
Он продолжал пребывать в состоянии "сценической влюбленности" в Кэтрин, подкрепляя это перечитыванием писем Алекс. Последнее превратилось в ежевечерний ритуал, Сергей обманывал себя тем, что ему это необходимо для достоверности образа Альберта. 
На самом деле он не мог расстаться с ней, с тем привывным уже ожиданием звука ее голоса, очарования улыбки, нежности взгляда. Но, если раньше все это он дорисовывал в воображении, то сейчас услышал вожделенное: " вот она я...похожа..."
В первый раз это прозвучало, как гром среди ясного неба, Катя не знала, да и не должна была узнать, что истинная причина крылась в том, что произошло с Сергеем раньше, гораздо раньше их встречи. С первого разговора, когда он обмолвился об Алекс, Сергей больше не заводил речи о ней, он берег и лелеял это в себе, маниакально соединяя Алекс с Кетрин.
И танец его обрел нервую восторженность от того кабриоли становились все выше, а позы отчаянней. Макс только головой крутил и ворчал.
- До премьеры сломаешься, совсем одурел, чтоли? Влюбился?
Это была не ревность, не беспокойство друга, но тревога продюсера - Макс вкладывался в "серую лошадку", как он сам говорил, и не знал выгорит ли дело. Вероника гарантировала ему защиту от убытков, а о прибыли он должен был позаботиться сам. Неожиданно они оказались идеальными партнерами в бизнесе, Макс снова удивлялся и делился мыслями с Сергеем. 
За годы прожитые вместе они сблизились гораздо больше, чем думали.   
- Когда Ника нашла меня, - рассказывал Макс, Никой он называл Веронику, - то я сначала подумал ерунда все это. Во первых, ты не согласишься, а во вторых слишком избитый брэнд, разве можно что то еще выжать из "Жизели", на ней только ленивый не катался. Убогие коллективы с двумя линиями кардебалета и приглашенными солистами предпенсионного возраста обязательно ставят "Жизель". Я предлагал другой балет, но Ника уперлась, она такая упрямая! И что вцепилась? Почему именно это?
Сергей знал почему, но Максиму не говорил. Здесь не только его сокровенное, а и Вероники, значит, наполовину чужая тайна. И общая их неосуществленная мечта. Виктуся угадала или просчитала - ни на что другое Сергей не согласится, а перед "Жизелью" не устоит. 
Так и вышло, словно  вчера помнил он и юношеское волнение, когда еще не начал работать над Альбертом, а только получил партию. И то невероятное, граничащее с безумием, состояние, когда можно применить все, чему научился, языком классического  танца озвучить живой образ понятный всем. 
Но как же много он сам не понимал и не мог знать! Страдания в семнадцать лет не станцуешь, сейчас, когда жизнь потерла, они получатся убедительнее. 
Времени до отьезда оставалось мало.Второй акт до Нидерандов решили не трогать, наспех не хотлось. Было много мельтешни со сборами, документами, билетами. Сначала думали  лететь и вдруг Макс нашел раритетные станки и полуистлевшие декорации. По документам они были списаны, когда то Мариинский театр уступил их Народной Опере во  Дворце культуры Кирова. Не понятно, зачем им понадобилась "Жизель"? А когда ДК встал на десятилетний ремонт, то весь бутафорский хлам и декорации стащили на на Галерную, там они мирно и догнивали в запасниках Дома Культуры " Маяк" напротив вытрезвителя.
Идея Макса тащить в Амстердам сомнительный раритет казалась дикой, но только до тех пор, пока не откопали документы и не установили имен художников сценографов, которые  восстанавливали спектакль 1910 года, Парижских сезонов Дягилева. 
В Мариинке спектакль так и не пошел, проект прикрыли, не сшили ни одного костюма. Но эскизы хранились в архивах, в театральном музее. Нашелся даже макет с полным набором задников и "языков". И все это удалось выкупить, упаковать, оформить документы на вывоз за границу, здесь убедительность речей Макса подкреплялась щедрым меценатством мужа Виктории.
***
- Дорога займет не многим больше суток, - заверял Макс, -  мы все привезем на двух фурах, а сами - на автобусе.
- Через Прибалтику, Польшу и Германию? - скептически уточнил Сергей.
- Не автостопом же, комфортабельный автобус, остановки по желанию. Можно хоть достопримечательности осматривать, заночевать в мотеле. - расписывал преимущества автобусного переезда Максим - Серж, в чем дело, ты любишь путешествовать. Или тебя что то держит в Питере? Тот мелкий птенчик? - Макс пошутил мимоходом и тут же пожалел, так резко потемнел лицом Сергей, нахмурился, отвернулся, замолчал. 
- Ну извини за тот выброс дури в ресторане, сам не знаю с чего это. Не первый год вместе, обычно это тебе приходилось ревновать, - Макс положил руку на плечо Сергея, попытался приобнять и тут же оставил намерение. Сергей напрягся, окаменел, Максим опустил руку. - Может расскажешь, что там у вас? Я все тебе испортил?
Сергей отрицательно покачал головой, но продолжал молчать. Максима разбирало любопытство.
- А где ты нашел это чудо? Я его никогда раньше не видел. Не театральный? О кто вообще?
- Случайно познакомились, в Интернет клубе сидели рядом. - неохотно отвечал Сергей и вдруг резко повернулся к Максиму, совсем иначе, смущаясь и отводя взгляд спрросил.
- Ты, когда вернешься из Амстердама, дома жить будешь?
- Собирался, а ты против? Серж, если бы не проблемы с нашим театром, я не стал бы ничего менять. Ты пойми меня правильно, мы бы не потянули. Вот сейчас, вместе с Викой может получиться! Только ее сразу нельзя пугать нашими голыми номерами. Да и не ко времени они, классика куда лучше пойдет, а если мы сможем по обазцам декорации восстановить, да сошьем костюмы, то... Он с удовлетворением потер руки.
- Я просить тебя хотел, - не дослушал Сергей, - если он искать меня будет, вдруг... приедет... Ты ему ничего не говори и адрес не давай. Скажи нет меня, умер, несчастный случай.
- Типун тебе на язык! - сплюнул Максим, он терпеть не мог таких слов, даже в шутку, - скажу ты женился на Кэтрин. Я вижу, как ты на нее смотришь ни с одной такого не было да? Между вами искры летят. Как это теперь говорят, истинная пара.
- Да пошел ты, - рассердился Сергей, - я тебе про одно, а ты про другое. Что ты Катю суда вмешиваешь?  Короче, никаких моих адресов не давай, скажи не знаешь.
- Так он и поверит. А что случилось, у тебя есть причина скрываться?
- Есть, я его изнасиловал почти...а он несовершеннолетний.
- Это статья, если не по обоюдному согласию. А думаешь он в суд подаст? Или родители?
Максим беспокоился искренне, от этого Сергей только больше сердился
- Не пойдет он никуда. Может и вообще не приедет, скорее всего нет...но, если вдруг, то скажи не знаешь где я.
- Хорошо, хорошо, чего ты сразу в бутылку? Тем более надо тебе скорее ехать. Автбус завтра, от  Витебского вокзала, в двадцать тридцат и, через каких то сорок семь  часов, мы на месте. А там у Виктории дворец, она рассказывала.
- Сорок семь часов?!
- Так не самолет же, ладно у меня еще дел по уши, все таки не на один день уезжаю. А ты домой ночевать приходи, ты нам со Стасиком не помешаешь, он тобой очарован. В смысле танцев...
- Я им тоже, в смысле игры. Нет, я в гостинице у Вики буду, оттуда и на вокзал. Так что до завтра.
- А птенца того, как зовут? Ну, я на всякий случай.
- Саша, - вздохнул Сергей, - надеюсь не понадобится.***
После разговора с Максом Сергея начала донимать совесть. Сам того не подозревя Максим одним словом разрушил тщательно возведенную плотину здравого смысла.
В самом деле - "птенец" иначе не скажешь, неопытный, беззащитный, пугливый. А Сергей даже не поинтересовался добрался ли Саша до дома, обьяснился ли с матерью, да и вообще как он там? Привычка думать об Алекс, знать о ее жизни, пусть виртуально, но участвовать в ней оказалась стойкой. На какое то время встреча с Виктусей и Кэтрин, мысли о спектакле, эйфория от танца притупили ее, но стоило Сергею заговорить о Саше, как прежнее некатило тоской и горячим желанием общения.
Может от писем вреда не будет, от одного письма? Тем более, что в Питер Сергей вернется не скоро, если вернется вообще, и надо бы предупредить. А еще он хотел бы рассказать о неожиданных переменах, поделиться радостью, с кем же, как не с ней? Вот опять! Нету ее, есть мальчик Саша, с которым Сергей переспал, красивый, неопытный, беззащитный.
Мысли двинулись по второму кругу, нет, так не пойдет, никаких писем. Завтра в двадцать тридцать Сергей уедет и все закончится. Саша забудет, не станет же он всю жизнь циклиться на случайном сексе без продолжения?
Так, не веря сам себе, Сергей пытался свести ночь с Сашей к случайности. Было и было с кем не... И лучше перестать об этом думать.
***
Дорога из Петербурга в Амстердам не показалась долгой. За время пути Сергей и Катя раз пятнадцать протанцевали Жизель " на руках" они привлекли с этому и Станислава, он следил, даже напевал по клавиру, делал пометки. Потом нашли запись музыки, попробовали следить по ней, решили что " под Стасика" лучше, снова и снова повторяли выход Жизели.
- Они не могли не встречаться раньше, с чего бы Альберт пошел в деревню просто так? Может, в церкви? Туда по праздникам ходили все.
- Тогда она его узнала бы, - размышляла вслух Кэтрин, - и убежала домой.
- Нет, не узнала, он же переоделся, она не смогла из за этого вспомнить. Но наверно думала - где же я его видела? - Сергей попробовал показать это жестом пантомимы, сначала "ах какой красавец" потом "удивление", Катя закрыла лицо руками.
- Не смеши меня! Вот так покажешь на сцене и я дальше танцевать не смогу. От такого Жизель бы точно сбежала, подумала ненормальный. Нет, они не виделись раньше, вернее, она его точно не видала, это он за ней подсматривал.
- Точно ненормальный, граф- маньяк, выслеживал деревенских девушек, затаскивал в охотничий домик и таааам.... - Сергей сделал страшное лицо и поднял руки, с растопыренными, как у Карабос, пальцами.
- Перестань! Я сейчас уже икать начну от смеха, Стасик, скажи ему!
Станислав только пожал плечами, он не чувствовал себя так свободно в новой компании, еще не привык ко взрослым артистам и предпочитал отмалчиваться, когда начинались разборки или подшучивания.
Автобус мягко катил по трассе. В перерывах между повторяемыми сценами Катя следила в окно за пейзажем, Сергей дремал, а Станислав листал ноты. Сидели Катя и Сергей рядом, а Стасик через проход. Ехали с ними еще несколько человек, но свои, например две женщины из новой прислуги Вики, она сама их отбирала
Максим с Викторией тоже рядом, впереди, сразу за водитеьской кабиной. Они тоже не теряли времени, просматривали договора с театральными мастерскими, заключенные в Питере, искали что то в Интернете. Было очевидно, что замысел Макса требует серьезных вложений. Не только на ремейк декораций и костюмов, но и на рекламную компанию.
- Начинать надо уже сейчас, - убеждал Викторию Максим, - за месяц ничего не добьемся, полгода, как минимум надо, тогда к Рождеству получится поднять волну ажиотажа. Сергею и Кате обязательно надо на престижный конкурс. Только не в Москве.
- Почему это не в Москве? - перебила Виктория
- Время сейчас не то, людям в России не до конкурсов, им есть нечего, дерутся за продуктовые талоны. Театры в упадке, множество второсортных коллективов всплыло на поверхность, стабильности нет. А у Сергея репутация не самая лучшая, здесь мы с ним в мутных водах Перестройки чем только не занимались, а там, у вас, он будет премьером новой антрепризы.
- Чьей антрепризы?
- Вашей, Виктория Андреевна, чьей же еще? Балетная труппа Герты Майер, хотите оставим "Черный тюльпан", или без названия, достаточно и вашего имени. А? Как вам идея?
- Не знаю, Максим, вот так сразу?
- Так ждать дальше некуда, Сергею двадцать восемь, сколько он еще протанцует? С такой травмой, как у него была точно не до пятидесяти.
- До пятидесяти еще дожить надо, - вздохнула Вика.
- Вам грех жаловаься, дело любимое есть, балетная школа, а Сережу своего вы получили, ведь это все ради него?
Вика промолчала, оглянулась на Катю и Сергея, улыбнулась им.
- Теперь не мой, но и так хорошо. Нет, Максим, это ради нее, если получится.
- Уже получилось.
***
Остановку на обед сделали в Польше, ночевали в мотеле на польско- германской границе. Ехали дольше, чем рассчитывали, со всеми таможнями вышли задержки, фуры проверяли, да и автобус тоже. Пограничники были удивлены составом багажа.
- Точно решили, что мы челноки, - шутил Максим, раскрывая сумки с бутафорскими тарелками и кубками.
- Нет, беглые артисты дессиденты, которые взяли гонорар с театра натурой, - смеялся Сергей.
Совесть его затихла и уснула. Дорога, новые впечатления, нетерпеливое желание скорей приступить к работе отвлекли, успокоили. Больше всего он хотел оказаться с катей в балетнлм классе и убедить ее Жизель в искренности чувств Альберта.
Невольно он переносил это и в реал, на себя и Катю. Образ Саши бледнел, та Единственная их ночь казалась сном, частью придуманного мира. А Алекс соединялась а Кэтрин все больше. Молчаливая, загадочная Кэтрин вбирала ее в себя и менялась, подобно бабочке выходящей из кокона.
Сергей не чувствовал больше опасности, он тянулся к ней, узнавал, восхищался, готов был полюбить так же, как Альберт. 

Глава 14
Замок ВикторииПро то, куда попал Сергей  нельзя было сказать "дом Виктории" это был замок! И не в Амстердаме, а в предместье Лейдена, в большом парке, который примыкал одним краем к озеру, а другим к средневековой деревне - месту паломничества туристов. Так что Амстердам бродячие артисты былета, как окрестил всю компанию Макс, увидели мельком, из окна. 
- Еще насмотритесь. - утешил Макс.
 Только фуры с декорациями отвернули с трассы А-5 в сторону города, а автобус покатил дальше, к Лейдену и меньше, чем через час они преодолели подьем на холм, миновали подьездную аллею, замковый мост и остановились перед автоматическим шлагбаумом, который прекрывал ворота. 
Из стеклянной будки вышел охранник в форме, похожей на полицейскую. Водитель автобуса открыл переднюю дверь, выпуская Веронику, охранник узнал ее, заулыбался раскланялся. Вера что то сказала ему и вернулась в автобус, шлагбаум пополз вверх.
Сначала всех, включая новых работников,  проводили в отведеные им комнаты. С Сергем Вероника пошла сама, она поднималась полестнице и говорила, не оборачиваясь.
- Сегодня ты переночуешь в гостевой, а потом, если хочешь, можешь устроиться в сторожке. Нет, ты не думай, это мы так называем, там целый домик, тебя никто не будет беспокоить, мало ли, захочешь пригласить кого нибудь...
- Если  Макса имеешь ввиду, - усмехнулся Сергей, - так мы с ним уже не пара, разошлись, поэтому лучше домик отдать ему и Стасику.
- Максим тут надолго не задержится, у него дела, сам знаешь, а ты другое дело. И уж позволь мне решать кому куда расселяться. - Тоном не допускающим возражений произнесла Виктория и Сергей опять удивился ее новому качеству. - Репетиционный зал в этом крыле, на первом этаже, а спортивный и бассейн - в восточном. А комнаты вот, любую выбирай на эту ночь, - с королевским жестом предложила она.
Они уже поднялись на деревянную галерею с которая тянулась во всю стену на уровне второго этажа, отсюда можно было войти в спальни. 
Ряд инкрустированных дверей с витыми медными ручками выстроился в ожидании, какую же предпочтет Сергей. Он, не долго думая, открыл самую крайнюю.
- Хорошо тут у тебя,  конечно, я слышал про мужа миллионера, но думал сочиняют. - оценил Сергей.
- Что то и сочиняют, а если ты про кастл, то это родовое гнездо Адриана, он был построен лет триста назад, или раньше, его далекими предками, земли им пожаловал, кажется, еще Бургундский герцог, и наследует замок старший сын. Я не очень сильна в генеалогии и всех этих тонкостях, к тому же Адриан единственный ребенок в семье. - она вошла, осмотрела комналу, поправила штору, полог кровати, поманила Сергея, - Ну что ты стоишь, проходи, распологайся, хочешь отдохни, или бросай вещи и спускайся вниз в столовую, я там буду. И не пугайся, что у нас тут средневековый антураж, на самом деле все удобства, как в пятизвездочном отеле. Вот интерком, - Вика показала незаметный в складках штор аппарат в простенке, - что-то надо будет - вызывай прислугу кнопкой "один". Не стесняйся, в доме все говорят по русски, даже Адриан выучил, но он тут мало бывает, вечно занят в Парламенте, я тут со скуки умерла, если бы не школа. Я тебе ее покажу...Вика неожидано замолчала, потом засмеялась, - я тороплюсь сказать тебе все сразу, извини.
- Ну что ты, Виктуся! Я и сам хочу знать!
- Вот и приходи в столовую, поболтаем, может Адриан приедет из Гааги, он обещал, смс мне прислал, говорит - соскучился. Я надеюсь.
Адриан приехал, было заметно, что он и в самом деле сильно соскучился по Вике - смотрел на нее с нежностью, бестолково пытался помочь накрыть на стол, мешая Виктории и горничной. Путая русский и голландский рассказывал обо всем сразу: о заседании Верхней палаты, о том, что заказал новые станки в балетный зал, о редких тюльпанах, о том, что на следующей неделе они с Викторией приглашены на обед к ее высочеству.
С Сергеем Адриан познакомился сердечно, не кичился, не устанавливал дистанции, что было бы естественно для высокопоставленного лица. Из отрывочных рассказов Вики Сергей не смог понять, что не столько состояние, сколько близкое родство с королевским домом возвышало мужа Виктории. Теперь это становилось очевидным и было странно, необычно, непривычно сидеть за одним столом с родственником царствующего монарха.
Сразу после обеда Адриан уехал снова, но клятвенно обещал, что ненадолго.
- Может, и вернется к вечеру, он сейчас занят подготовкой законов, или еще чем- то в этом роде, я не вникаю. - Вика проводила Адриана, отпустила горничную и теперь сама управлялась на кухне. Хотя назвать просторный зал, с длинным массивным столом и креслами вместо стульев кухней- язык не поворачивался.
Без преувеличения дом Виктории был замком, причем не жалкой потугой на этот статус, которая так часто выливалась в безвкусный кич у "новых русских" с их краснокирпичными дворцами, смахивающими фасадами на петербургские " Кресты", а внутри бестолково напичканные дорогой мебелью,бесполезным антикваритом, увешанные изображениями хозяев в золоченых рамах.
В доме Виктории Сергей не заметил ничего похожего, совсем другая ступень благосостояния и интеллекта. 
Над интерьером здесь несомненно работал профессиональный дизайнер, умело сочетая особенности средневекой постройки и современную стилизацию. И было понятно, что его не ограничивали в средствах. Натуральность материалов, тщательность в мелочах - роскошь везде запредельная, но она не била в нос, как пузырьки шампанского, была приглушена аристократической сдержанностью и от того еще более впечатляла. И все здесь служило для удобства, а не для кичливой демонстрации превосходства хозяев над простыми смертными.
- Ну, посидим теперь спокойно, по домашнему, - составив посуду на подьемник в нише стены, - сказала Виктория.
- Нет, Виктуся, - по домашнему - это в шестиметровой кухне, в хрущевке, а тут... Не представляю, как возможно.
- Вот и я не могла первое время, а к прслуге до сих пор не привыкла. Они не понимают зачем я делаю сама. А чтоже тут не делать? Все удобно, под руками, и плита, и мойка, и кухонный стол, - она указала на рабочую зону, - но здесь если только подогреть, а готовят все внизу, это так кухня для вида, а настоящая там. Опять я про хозяйство, хвастаюсь тебе. Но так люблю этот дом, все здесь! Гостей мы, конечно, принимаем в парадном зале, но это не часто. А ты свой, можно сказать член семьи. Как же я тебя искала! Вот, скажи,  где ты столько лет пропадал?
Она остквила уборку, села рядом с Сергеем.
- Что обомне говорить? - уклонился он от подобностей, - ты о себе расскажи, как это вышло, что вы с Адрианом?
- Из-за тебя Сережа, вышло. - взгляд Вики погрустнел, - Помнишь, как мы готовили Жизель, мечтали, волновались. В душе так и горело все, хотелось на сцену. Я не ходила тогда - летала. Усталости не чувствовала совсем! Сутками бы танцевала. И вот, в то самое время ты исчез, ушел с репетиции и все. Мне другого партнера нашли, я с ним станцевала, только не то, все не то было! Я тебя любила, наверно, не понимала этого, не успела понять. Без любви Жизель не станцуешь, потому я за Катю тревожусь, она у меня одна, своих детей нет и не будет.
- Кэтрин я не обижу, будь уврена.
- В этом я не сомневаюсь. Ты всегда был принцем, - улыбнулась Вика, но тут же добавила серьезно, - она много пережила, замкнутой бывает часто, молчит, не поймешь о чем думает. С тобой вот переменилась, это меня и радует, и тревожит.
- А ты не тревожься, разберемся мы с ней. А за Жизель - прости, по свински я поступил тогда, не замолить. 
- И не надо, что Бог не делает все к лучшему, если бы я с тобой танцевала ни за что не решлась бы с Адрианом уехать. Так все быстро произошло! Он меня как раз на сцене и увидел, приехал в Питер туристом, повезли их в Мариинку, потом он ко мне за кулисы пришел, восхищенный, чуть не со слезами. Добился, чтобы тлефон свой дала. Утром, представь, в восемь часов позвонил! А я сплю, понять не могу кто, он на английском мне что-то лопочет. На обед приглашал.
- А ты?
- Согласилась. Ну и все, а он на обед пришел с цветами и кольцом бриллиантовым в коробочке, предлжение сделал. Я сказала я ему - да. У меня такое разочарование было после спектакля, полночи рыдала,  умреть хотелось, в эту самую могилку жизельскую закопаться! А утром Адриан. Поженили нас в консульстве, он это быстро устроил все, я только согласие подтверждала и бумаги подписывала. И уехали мы сразу. Откуда я знала, что он королевских кровей? Такой скандал был в его семействе! Но утряслось потом, мы с его мамой подружились. Только танцевать мне начали запрещать, жена члена королевской семьи, даже самого второстепенного не может выходить на сцену. Сначала я согласилась, а тяжело было, я не понимала тогда, что без тебя в любом случае ничего не будет, как раньше, как у нас. И вот без сцены я закисла совсем, болеть начала. Адриан давай меня по курортам возить, лечить, пока один врач психолог ему не разьяснил. Вернули мне балет, перетанцевала я и Лебединое, и Баядерку, Корсара, дон Кихота, да все, что хотела, опять же он содействовал, а он может, ему только слово сказать и все, как в сказке является. - Она замолчала, задумчиво разглаживала скатерть.
Сергей нахмурился, видно не все является, время нр деньгами, ни связями не вернуть. О и подумать не мог, что Виктуся так болезненно приняла его уход, получается он ей жизнь сломал.
- Я не знал ничего... Прости...
- И хорошо, что не знал, совестью не мучился! Мы с Адрианом живем душа в душу, я в его дела не лезу, да и не знаю их. А вот он с моей школой возится, и фонд устроил, и дом построил, там залы прекрасные, комнаты для учащихся. Они и общеобразовательные учат, у нас лицензия, диплом выдаем по окончании. Катя там училась. Бедная девочка... Она как подросла, так похоже на меня стала танцевать.
- Это не удивительно, школа у тебя наша, петербургская, вагановская. 
- Да, но не только в технике дело. Катя фанатик, вроде тебя, для нее не существует слова " не смогу" она добивается. Но есть же еще, ты знаешь о чем я - душа танца, это внутри. У нее есть и иногда мне кажется моя в нее переселилась, или еще чья- то, которая прежде во мне была, а раньше в Татьяне Геннадьевне, ты же помнишь Терехову-Бережную,  сам Бережной у нас еще дуэтный танец вел. Какой был! Идеальный партнер... и ты такой же. Он тебя всему научил. И запала мне мысль, сначала безумная, а потом навязчивая, чтобы вам с Катей сделать то, что у нас не состоялось. Для нее ли я это, или для себя - не знаю, честное слово. Но ей точно надо, Сереженька, ей необходимо, чтобы в себя поверить, раскрыться, душу эту самую излечить. Сейчас в ней изломано все, она внутри держит, закрылась, мучается. Отпустить бы это все. Она же такого натерпелась, когда осталась одна, - Вика услышала шаги, осеклась на полуслове, - А... вот и легка на помине...
В столовую вошла Кэтрин. 
- Богатая будешь, мы про тебя вспоминали, - сказала Вика, а Сергею глазами показала не продолжать разговор.
- Привет, привет! - Катя села в креслг напротив Сергея.
- Все не могу привыкнуть, что ты шатенка, - покачала головой Вика, что ты будешь? Овсянки я сварю немножко?
- Буду, я есть хочу. А мне нравится темноволосой, почему я раньше ходила, как бледная моль.
- Ну, ты скажешь тоже, - засмеялся Сергей, за ним и Вика, ты и со светлыми была красавица, но мне тоже больше нравится так.
- А Альберту?- нарочито по театральному состроила ему глазки Катя.
- Альберт просто голову потерял, - заверил Сергей и показал жестом пантомимы " ах, как я влюблен". 
- Репетировать пойдешь?
- После еды, сразу?
- Хорошо, не сразу, через час, - уступила она, - Я тоже после овсянки прыгать не собираюсь. А давай пойдем школу смотреть? И Вика с нами. Представим тебя девочкам.
- Так сразу? - Сергей не был уверен, что готов, с другой стороны хотел идти с Кэтрин. 
Она потянулась через стол к мисочке с изюмом. Орехи, изюм, тарелки с сыром еще какие то наполнители для каши были расставлены во всю длину стола, вероятно согласно вкусам Кати, которая проигнорировала обед.
- Еще мы парк посмотрим, он огромный, через него канал прлходит, и есть пруды. Твой домик стоит у пруда, в глухом уголке парка, а рядом там поляна, где танцуют вилисы.
- Перестань, - покачала головой Виктория, - вилисы на кладбище, а не в парке.
- А может, там когда то было кладбище?
- Не было. Вот, возьми свою кашу и перестань придумывать страшилки, знаешь, как я не люблю этого!
- Хорошо, пусть там танцуют сильфиды, дочери воздуха. И ткут волшебное покрывало для невесты.
- Какой невесты? - Поддержал игру Сергей.
- Для мертвой невесты! - Кэтрин размешала кашу, насыпала в овсянку изюма, но не ела, а сидела ковырялась в тарелке.
- Вот так всегда! - Рассердилась Виктория, - и не пообедала, и теперь по тарелке размажет и не поест. Как танцевать будешь?
- Буду.
- Ешь, давай, - Сергей пртворно нахмурился, - а то я уколюсь об твои ребра .
- Фу, какой, вот разьемся и не поднимешь меня.
- Поднимет, поднимет, он троих, как ты поднимет. - Заверила Вика, - ешь, пожалуйста, а потом и в самом деле пойдем к девочкам, я давно не была, соскучилась.
***
Кэтрин покончила с овсянкой, но попросила Сергея подождать и поднялась к себе за касками, потому они пошли в школу не все вместе, а немного отстали от Вики.
- Они еще полчаса потратят на разговоры и обнимашки, - пояснила она, - а мы давай пройдем другой дорогой, парком, я тебе одно место покажу, у пруда, там красиво.
Сергей не стал возражать, он незаметно для себя привыкал подчиняться этой девушке, хоть и моложе его, но характером твердой, а в достижении цели неуемной. 
Следом за Кэтрин он свернул с широкой аллеи в боковую, не такую ухоженную. Кроны деревьев тут смыкались над головой, неба видно не было, царил влажный, душистый полумрак. В парке неуловимо присутствовала осень, хотя деревья еще стояли зелеными, но листва на них уже устала и некоторые листья слетали на землю.
Аллея привела их к пруду, в середине которого на островке был построен домик, не большой, словно кукольный.
- Это для лебедей, - пояснила Кэтрин и по высокой траве  пошла через газон к воде, - они сейчас приплывут, а я хлеб забыла, нечем угостить. Вон они, смотри, - она протянула вперед руку и Сергей увидел, как огибая островок  медленно и плавно заскользили к ним лебеди, два белых покрупнее и черный в стороне от них.
- Черный - Вася, его так Вика зовет, а те его обижают.
- Почему Вася? - Сергей тоже подошел к кромке воды, берег здесь пружинил под ногами, было топко.
- Не знаю, она не расказывала, - Кэтрин сделала еще шаг и Сергей машинально схваж бъэтил ее за руку, - стой, куда ты, там уже опасно.
- Тут не глубоко, ты чего?
- Ты чтоли топиться решила? Есть с чего?
- В Голландии постоянно хочется утопиться в канале, но до премьеры нельзя! 
- Ну да, а в Англии повеситься на дубе, там их много, идем лучше посидим на скамейке, если ты хочешь тут побыть.
- Да, хочу, я часто тут гуляю, - она высвободила руку и пошла обратно к дорожке и скамье под раскидистым деревом. В этой части парка с деревьев свисал прядями седоватый мох. Сергей удивился бы такому выбору места для прогулок, если бы не знал уже немного Катю, для нее подобное было нормальным.
Они сели удобно прислонявсь к высокой деревянной  спинке.
Кэтрин достала каски, размотала ленточки, обернутые вокруг сложенных вместе туфель,  разгладила и сказала, продолжая свой внутрений разговор.
- Хорошо, что ты согласился ехать, теперь все получится.
Сергей смотрел на ее красивую шею, наклоненную вперед голову, на мягкие руки и не сразу спросил.
- Что получится?
- Жизель эта... и я, наконец, гсвобожусь, - Она вдруг резко повернулась к нему, заглянула в глаза, как обычно и спросила, - ты любишь танцевать?
- Да, конечно, почему ты спрашиваешь?
- А я не знаю, может быть да, иногда кажется жить не могу без этого, а иногда ненавижу.
- Кого?
- Танец. Он, как злой рок меня приследует. Я смотрела страшный фильм, очень- очень страшный, - Кэтрин села прямо, не моргая уставилась на пруд.
Черный лебедь выбрался из воды и неловко перебирая алыми лапками, шел к ним, по утиному переваливаясь с боку на бок.
- И что было в том фильме, - осторожно спросил Сергей.
- Там было про красные башмачки. Сказка Андерсена. Нет, там было про балерину. В сказке девочка так полюбила красные башмачки, что продала за них душу дьяволу, а потом танцевала, танцевала, по полям, лугам, днем и ночью, не могла пить и есть, не могла спать, потому, что башмачки приросли к ее ножкам. Тогда она дотанцевала до дома палача и попросила его отрубить ей ноги, вместе с башмаками.
- Катя! Ну ты чего? Перестань!- Сергей не хотел слушать ее, но Кэтрин не замолкала
 А в фильме... там про балерину. Она танцевала спектакль про красные башмачки, танцевала, танцевала, ничего у нее в жизни не было кроме танца, ни семьи, ни детей. И у меня не будет.
- Почему ты так говоришь? Глупости это.
- Нет, Сережа, не глупости. Та девочка в сказке, она сирота была, ее тетушка взяла на воспитание, как меня Виктория. А я маму забыла, знаешь, смешно, - Кэтрин сухо, нервно рассмеялась, она скручивала и снова распускала ленточки касков, - хочу вспомнить и не могу, ни лицо, ни голос, а ведь я не совсем маленькая была. Врачи психологи говорят - это такая защита организма. От кого защита? Тогда почему я детский дом помню? Хочу забыть, хочу!
- Катя, успокойся, ты в дороге устала, давай вернемся в дом, поспишь, а завтра посмотрим школу.
Ветер шевелил клочья мха на ветвях, рябил воду в пруду. Пара белых лебедей уплыла за островок. Сергей не знал, что сказать, крайняя откровенность Кати выбила его из колеи. С другой стороны, он же сам начал, рассказал про Алекс.
Кэтрин немного успокоилась. Вася доковылял до скамейки и стоял перед ними, криво изгибая шею и выпятив зоб на сторону. 
- Смешной ты, Васька, нету булки, видишь, нету, - она показала лебедю пустые ладони. - Ничего у меня нету своего, ни- че- го, - повторила она с расстановкой и аккуратно обернула ленточки вокруг балетных туфель, - и должна я отрабатывать все, что Виктории задолжала.- Нет, нельзя, Домой, сейчас в школу пойдем, Вика ждет. Она меня сделала балериной. Она же себя во мне видит, растила, учила, наследницей назначила, даже завещание написала, своих детей у нее с Адрианом нет. А почему знаешь? Аборт неудачный, не могла пропустить сезон в Королевском Балете. Одетту- Одилию танцевала. А я бы не стала делать, я семью хочу нормальную, детей. Не надо мне ни замка, ни денег, ничего этого! Зря я тебе рассказываю, идем, Сережа, для того она и тебя нашла и сюда притащила, чтобы осуществить Жизель вашу. И ты теперь тоже заложник. Станцуем, может освободимся!
Она встала и, не оглядываясь, быстро пошла, потом побежала. 
- Катя! Постой, меня подожди, - Сергей ускоряя шаг пустился вдогонку. 
Вася задумчиво посмотрел им вслед, присел на лапки, распушил перья и сунул голову под крыло.
***
Здание балетной школы называли Мун Холл из-за желтоватого цвета мрамора, которым были облицованы стены. Вероятно более поздняя постройка ничем не напоминала мрачноватый средневековый замок Адриана, она вообще не принадлежала ни к какому определенному архитектурному стилю, но была красива. Центральное здание под круглым куполом, с коллонадой от которого широкими обьятиями раскрывались два крыла. К главному входу вела парадная лестница, а к крыльям - пологие пандусы. Окна арками, крытая галерея с колонами,  Сергею хотелось посмотреть, чтоже там внутри, какая она эта балетная школа Виктории. 
На фасаде он почему-то ожидал увидеть черный тюльпан. Но ничего такого там не было. Внутри Сергея поразило сходство с балетными залами Академии Вагановой, сначала он решил - случайное, может, ему просто хочется так видеть. Но Сергей шел по коридору второго этажа и все больше узнавал. Нет! Не случайно, здесь намеренно и скуопулезно был воспроизведено все, что составляло особенность первой балетной школы России, вплоть до паркетного пола с уклоном, как сцена в Мариинском театре. 
Сергей зашел в один пустой класс, в другой. Да, это те самые стена, окна, зеркала, станки. Что это, желание вернуть прошлое? Ностальгия, или эпотаж? Да  какая разница, важно, что он здесь и это не сон. Из дальнего класса доносилась музыка, Сергей пошел туда приоткрыл дверь и смотрел. 
У станков занимались девочки среднего класса, урок вела Виктуся. По десятилетиями отработанной методике, четко и правильно. Сергей залюбовался на еще не оформившиеся, но уже балетные фигурки. На руки, ноги, подьемы и кисти, на певучую пластику поз, выворотность, растяжку . 
Когда девочки закончили прыжки и сошли с позиции, Сергей вошел в класс. Он смутил их своим появлением, а Викторию обрадовал. Катя тоже была тут, она сидела у окна, девочки стайкой оуружили ее в перерыве, переглядывались, перешептывались.
- Сережа, хорошо, ты нас нашел, проходи, посмотри какие мы.
- Я услышал...Сергей с тревогой смотрел на Кэтрин, как отразился на ней их странный разговор, но Катя была не проницаема, как в первый день их знакомства, ушла в себя и существовала параллельно окружающему миру. 
В танце это исчезало, она освобождалась, становилась мягкой и нежной.
- В пять часов придут к нам приглашенные, попробуем финал первого акта развести. - Сказала Виктория, - а пока продолжим урок. - Она хлопнула в ладоши, - Девочки, встали! Rond de jambe par terre.
Стайка воспитанниц в черных купальниках и белых юбочках распалась, девочки побежали к станку.
Урок шел своим чередом, Сергей окунулся в любимую и позабытую атмосферу академического балетного класса. У девочек все это овеяно еще большим ореолом таинственности, чем у мальчиков. Им слишком хорошо уже известно, что главным ключом в легкий воздушный мир танца остается тяжкий труд.
Сергей помнил свое удивление при открытии жестокой истины: то, что радовало взгляды давалось болью и потом, слезами  усталости, постоянным перебарыванием себя. К нему это пришло на в первый же год обучения в Академии. С другой стороны поражало чудесное ощущение владения телом, балетной техникой. - это он познал гораздо позже. У девочек Вики подобное только началось. Руки и ноги, вышколенных каждодневным экзерсисом не путались, а помогали маленьким танцовщицам. Уже готово было проявиться за техникой нечто другое - внятная танцевальная речь. И Сергей узнавал в каждой из девочек Виктусю. В большей, или меньшей степени все воспитанницы Виктории имели что-то общее, взятое от нее. 
Присутствие Сергея, которого Виктория представила, как своего партнера, заставило девочек подтянуться. Они  старались показать умение, волновались. Это было так мило, Кэтрин и Сергей улыбались друг другу с пониманием. Экзерсис на время сгладил тревогу порожденную разговором у пруда.
По окончании урока девочки не ушли в раздевалку, они сели у стены, на ковер и приготовились смотреть на разминку Кэтрин и Сергея. Виктория им разрешила.
- Может пока пройдем от начала? Или после шпаги, - предложила Кэтрин.
- Стасик придет только к пяти, - сказала Вика.
- А мы без музыки, - Кэтрин не терпелось начать, Сергей тоже хотел попробовать сцену, которая никак не выходила в Петербурге. Они взяли раньше, с того моментач как у Жизель защемило сердце от танцев. 
Вика смотрела, она даже не напевала мелодию и ничего не говорила. Музыка звучала у Кати и Сергея внутри, отражалась на их лицах, в красноречии взглядов, в жестах. В неуловимом магическом воздействии, которая оказывает друг на друга "истинная пара" тоже угадывалась внутренняя мелодия. Диалог Альберта и Жизели в полной тишине, только под стук пуантов был красив и тревожен. 
Викторию он восхитил, а девочек он напугал, они жались друг к дружке не понимая, как можно слышать музыку, которой нет и танцевать под нее. 
К счастью Станислав пришел раньше и положил конец этому мистическому действу.