О, мой год (осень)
Вдохнул сентябрь ярко-алый цвет в рябину,
Надел, шутник, на солнце тучу как парик,
Флиртуя, волосы мне путает игриво
Сентябрь ветреный проказник, озорник.
Пробравшись в гущу леса утром бело-пенным,
Я воздух чистый очень медленно вдохну
И, вздрогнув зябко, улыбнусь прикосновеньям,
Поймав на щёки паутинки седину.
Рубин калины терпкой, травы цвета мёда -
Горит сентябрь светлой медью, янтарём,
Всё в рыжем. Да, такая нынче мода,
В начале осени себя он чувствует царём.
Окрасит зелень виноградника за домом,
Разбив палитру лета, свой внесёт он тон.
И заразив сад желто-палевым синдромом,
Он винограду вручит зрелости гормон.
Играясь, россыпью окрасит листья златом,
Он, хохоча, легко отправит птиц на юг,
И ароматом георгинов сладковатым
Наполнит воздух чутко дремлющий вокруг.
Ещё зонты он принесёт с собой в подарок,
Чтобы раздать их всем, кто выбежит под дождь.
Приклеит листья клёна в виде контрамарок
На каблучки и на протекторы подошв.
Вернувшись в дом, я принесу с собой прохладу,
Багрянец щек, улыбку и промокший плащ,
Я подмигну часов старинных циферблату,
Ключи и зонт, не глядя, кину на стеллаж.
Разуться быстро, скинуть шарф, откинуть в угол,
Бегом к столу, чтобы написать тебе письмо.
Пусть за окном давно уж ночь черна как уголь,
Начну писать. Не лягу спать ведь всё равно.
Я расскажу тебе об осени, о листьях,
Что солнце в прятки заигралося со мной,
То в тучах спрячется унылых и слоистых,
То тронет щёку, лоб лучистой полосой.
А на закате всё вокруг горит пожаром,
Парчой осенней, как червонцами, пестря.
И я бреду по влажным серым тротуарам,
Вдыхая полной грудью счастье сентября.
И после первых звуков дождевой чечётки,
Что барабанить будет в стоках всё быстрей,
Ничто не сменится в неспешности походки,
Шагать всё также буду до своих дверей.
Когда ж, упрятав всё убранство в ночи тихой,
Дождь заштрихует даже лампы фонарей,
Я вместе с осенью, стыдливою трусихой,
Пойду на ощупь вдоль проспектов, площадей.
Я напитаюсь красотой и тихим счастьем,
Вернувшись в дом, замру в двери я, чуть дыша.
Сентябрь во мне, и я в его сегодня власти
Так, что в цвет осени окрасилась душа!
Всё это я тебе в письмо вместить стараюсь,
Пошлю тебе конверт в последний летний день.
Мне без тебя тут в сентябре не жить, признаюсь,
Любые блага и красоты – просто тлен.
Надеюсь очень, что письмо получишь скоро,
И ты откроешь его, не спеша прочтёшь,
И тут же в путь, чтоб без задержек и затора.
Я жду, что в жизнь мою ты быстро проскользнешь!
И вот тогда я откажусь от длинных писем,
Я просто буду с тобой вместе наблюдать,
Как зажигает ночь на синем небе бисер,
И как день новый будет утром наступать,
Как всё меняется, как мир станет чудесней,
Как тают льды, и как взмывает птица ввысь,
Как человек летит без крыльев в поднебесье,
Когда желанья его давние сбылись.
Как быстро сменит осень лето, весна – зиму,
Как циклы жизни будут ловко совпадать,
Ведь всё подвержено условному режиму,
Вот только чувства не дано предугадать.
Но я всё ж верю, что мы вместе будем долго,
Пока в морях и океанах есть вода,
Пока фужер хрустальный не родится из осколка,
Пока горит над нами яркая звезда.
Но если всё же суждено расстаться людям,
И жизнь свою они живут в черновике,
(Увы, подвластны мы заскокам и причудам),
Я не хочу, чтоб это было в сентябре!
Разорвал осенний дождь пергамент неба,
Наполняет город хмурый до краёв.
Люди сыты им, но ведь помимо хлеба
Жаждут зрелищ в этом городе грехов.
И октябрь раздаёт всем щедро влагу,
То растроганно слезами моросит,
То, взбесившись вдруг, вонзает словно шпагу
Молний сноп, да так, что всё вокруг дрожит.
То бесшумный он, как будто льёт сквозь сито,
То стеклянный, словно бисер сыпет с туч,
То как иглами дождями всё прошито,
И весь город, что за окнами – текуч.
Депрессивный листопад сменяет ливни,
В грузных тучах блеклый отсвет - солнца диск,
В водостоках песни ветра заунывны,
Яркий луч сквозь серость неба - как изыск.
В ту секунду очень хочется объятий,
Чтобы чувствовать, что нужен, что любим,
Но… никак. Ты одиночеством помятый,
Стянут коконом апатии тугим.
Осень давит на мозги, на душу, нервы,
Прижимает к полу грузом, жмёт виски,
И сил нет сопротивляться этой стерве,
От отчаянья на сердце синяки.
Всё же нужно попытаться встать, одеться,
Выйти из дому под ливень затяжной,
Выплеск дать своих эмоций… разреветься!
Не заметят слёз твоих, ведь дождь стеной.
Но он вечным быть не может. Всё проходит,
Ночь сменяется рассветом, утро – днём.
Так и здесь – октябрь дождём везде нашкодит,
А потом украсит город янтарём.
Солнце выпустит на волю птицей яркой,
Засияет пёстрой гаммой вся листва,
Украшая палантином тропки парка,
Будто здесь не обошлось без колдовства.
Когда вновь трубопровод небес прорвётся,
Ты не дашь себя в унынья транс загнать,
Ведь октябрь не приговор, всё обойдётся,
Больше он тебя не будет поглощать.
Большинство людей под ливнем просто мокнут,
Но есть те, кто тонко чувствует дожди,
У кого лишь чуть заметно веки дрогнут,
Только капли влаги на лицо легли,
Кого струи обнимают крепдешином,
Насыщают хмельной силой как вином,
Кровь по венам разгоняют серпантином.
Ощущенье, что с дождём вы нагишом.
Просто нужно научиться быть открытым,
Принимать всё, что дают, благодаря,
Не бояться даже ливнем быть умытым…
Других ласок просто нет у Октября.
Голые чувства и голая нежность,
В жестах есть лёгкая пальцев небрежность.
Голые мысли и сентиментальность,
В голосе хрипы и ниже тональность.
Хочется криков, прикосновений,
Слёз, помешательства и откровений,
Ревности, дикости, голых желаний…
Имеют мечты мои множество граней.
Мрак за окном, холодная простынь,
В постели зима, а на улице осень.
Из дому прочь, как из порта корабль,
Я устремляюсь в голый ноябрь.
В дождливой «испарине» гол совершенно,
Ко мне под одежду рукой. Постепенно.
То будто настырно порывами ветра,
То нежно, как будто в перчатке из фетра.
Здесь улицы голые, всё обнажено.
Ноябрь возбуждает – определённо.
Все листья с деревьев давно облетели,
Одежды деревьям осточертели.
Что ж, прочь деликатность и расположенье!
Природе как воздух нужно восхищенье,
Страсть, преклонение и подчинённость,
В флирте напор и бесцеремонность.
Ноябрь как секс, обнажает до нитки,
Снимает одежду, стесненье, ужимки,
Робость, смятенье, неловкость момента
И дарит желанье покрепче абсента.
Разденет Ноябрь-бес парки, аллеи,
И ветром сметёт с тротуаров трофеи,
Расчистит весь город от лишних сюжетов,
Навязчивых мыслей, людей и предметов.
Останутся те лишь, кто сам согласится
Раскрыться до дна, до души раствориться,
Кому себя прятать совсем ни к чему,
Кто в пепел сотрёт предрассудков тюрьму,
Кто гол и свободен, кто честен и ярок,
Но всё ж не святой, не живёт без помарок.
И если придётся, начнёт всё сначала,
Со старта, с нуля, с светофора сигнала.
Таким хочу быть, чтобы полно-свободным,
Бездомно-счастливым и пеше-проходным.
И пусть говорят: «сумасшедший немного»,
Всё так, плана ж нет у меня запасного.
Коль всё к чёрту в душу, нет даже просвета,
И поезд уехал, и песня пропета,
Отвечу как есть, скажу начистоту:
А что мне терять – лишь свою наготу?
Да, был я один, за мной гарь, мост сожжённый,
Сегодня есть Я + Ноябрь обнажённый.
И я, как и он – без стеснений и фальши,
Такой, какой есть, продолжаю жить дальше.
Со временем снова трухой обрасту я,
Под тяготой быта на месте буксуя,
И буду как все – слепо бегать, вертеться…
***
Ноябрь пока не заставит раздеться.
2 комментария