Сердить эльфа - дракона опасно!

Глава 1. Предисловие к истории: гроза, чтоб её…
Закончив очередной тяжелый день в педиатрическом отделении детской городской больницы, где работаю неонатологом, собираюсь домой. Все процедуры проведены (определила назначения), карты пациентов заполнила, указания медперсоналу даны всем, даже моей любимой сменщице Анне. Всех проверила, все на местах. Всё, как всегда. Работа мне моя нравилась, люблю помогать ребятишкам и их родителям, которые, откровенного говоря чаще мешают, чем помогают мне. В мои обязанности входили малыши до года. От напряжённого графика и стрессов за 10 лет непрерывного труда в отделении, я понемногу начинала уставать. Но, ничего не поделаешь, такая уж у нас — медиков работа. Зарплата у меня тоже не фонтан, но для одинокой жизни хватает. Почему одинокой? Да как — то позабыла я за последнее время о личной жизни. Да и к своим тридцати двум годам я так и не обзавелась семьёй, хотя и жила отдельно от своей капризной и сварливой матери.

— Уже уходите, Наталья Борисовна? — спросил у меня охранник Андрей. Парень молодой, довольно симпатичный, высокий, статный и…холостой. Мне бы его двадцать три года! Я бы с ним оторвалась! «Эх, не мой возраст» — вздохнула я. Детьми не интересуюсь в таком ракурсе.
— Да, Андрюша, — отвечаю, весело улыбаясь. — Мне пора. В магазин ещё надо, а тебе счастливо отдежурить!
— Спасибо, Наталья Борисовна. Только вы поосторожнее, — Андрей предостерег меня. Раньше я за ним этого не замечала.
— В каком смысле? — не поняла я.
— На улице дождь хлещет и гроза… — поясняет он.
— Ничего, не сахарная, не растаю. А грозы я не боюсь, — засмеялась я в ответ. — Да и не далеко мне до дома, Андрей. Добегу уж как-нибудь пару кварталов и в магазин. Но, всё равно, спасибо за беспокойство.
— Ладно, тогда до завтра! — ответил Андрей своей приветливой улыбкой.
— Тогда, до свидания, Андрюша, — по привычке обращаюсь к нему, как к одному из своих маленьких пациентов. Я накинула куртку, плотнее застёгивая ворот, чтобы не продуло, нахлобучила капюшон и раскрыв зонтик, вышла из дверей больницы на улицу.

Вот, чем был плох наш провинциальный городок, так это тем, что здания расположены, то близко друг к другу, то далеко! Кто так строит вообще? Иной раз, чтобы добежать от одного здания к другому, надо пересечь пустырь. Может, когда-то на нём и были здания, но их снесли, а новых не пасторели. Далее, по пустырю к автобусной остановке или другим домам. Дождь тем временем усилился, и гроза засверкала так сильно, что я невольно вздрогнула, и только прибавила шаг. Ветер дул такой, что зонтик совершенно не помогал, так как его ломало от ветра. Ну, что за напасть! Мой дом был близко и уже виднелся на пригорке из-за другого дома. Помня о том, что в грозу, также не следует приближаться к линиям электропередач, поспешила к ближайшему дому и пошла вдоль стены. Вот, как назло, эти самые линии шли вдоль дороги, по которой домой шла и я. Дом, милый дом, уже совсем рядом.

Оставалось пройти железную забор—перегородку между домами и нырнуть во двор. Эта перегородка была поставлена, чтобы наглые автолюбители прямо со двора на дорогу не выскакивали, не создавали опасности и себе, и другим водителям, а также пешеходам. От желания поскорее оказаться дома, про магазин я совсем забыла. И так уже промокла до нитки.

Так о чём я? Ах, да! Проходя мимо этой злополучной перегородки между домами, я почуяла сильнейший запах озона и гулкое гудение. Поднимаю голову и понимаю, что перед моим лицом неизвестно откуда взялась шаровая молния. Из глубин сознания достаю информацию: что я об этом знаю? Сейчас главное не двигаться. На действия моего сознания, подсознание выдало совершенно другую реакцию.

— О, нет… — только и успела я сказать, как меня этой самой молнией приложило так, что дух вон. Или нет? В одно мгновение перед глазами пронеслась вся жизнь: детство, мать, учеба в меде, работа, маленькие радости и горести жизни. Радость — моё увлечение оригами. Я могла в свободное время часами собирать бумажные фигурки по журналу. А горести, это недолгие отношения с мужчинами, которые ничем особо хорошим не заканчивались. Обычно, расставанием.

***

Потом темнота, какое—то гудение в голове. Противное такое, как в трансформаторной будке. Свет и звуки резко померкли. Так, я не поняла, я умерла или нет? Через какое — то время, неожиданно для себя, стала чувствовать своё тело. Это что — то новенькое для того, кто умер. Вернулись звуки, прибавлялись один за другим. Сначала были тихими, потом звуки становились всё отчётливее и громче. Я стала сильнее чувствовать тепло. Глаза тяжёлые, открываться не хотят, чтобы посмотреть на источники этих самых звуков. Первое, что пронеслось в голове: «Гроза! Чтоб её…!». Ага, уже лучше, раз думаю, значит, жива. Напрягла мозг с целью активировать память, что ещё помню. Как оказалось—всё. Ладно, попробуем двигаться, попытка сделать движения пальцами отозвалась дикой болью в конечностях. И, хотя, по ощущениям руки—ноги на месте, а вот двигаться желания нет.

И ещё этот надоедливый звук: кто—то сидит рядом и тихо так причитает, как бабка старая, хотя голосок был мужской. Судя по тембру, мужчина очень даже молодой, возможно юноша. Между причитаниями он всхлипывает и шмыгает носом. Это уже начинало меня раздражать. Надо уже прекращать это. Я двигаюсь и стараюсь открыть глаза, но от боли застонала. Стоп! А это вообще мой голос—то? Какой—то он …мужской, молодой, тенористый, бархатный. Это вообще, что такое? Впрочем, поразмыслить над этим мне никто не дал. Парень подскочил ко мне и схватил за руку.
— Лэр, Натаниэль! Лэр, Натаниэль! Слава Великому Дереву, вы очнулись! Я сейчас… — он спрыгнул с кровати и убежал.

«Вот же ж пакость! Какой ещё лэр? Нет, я знаю, читала, что обращение «лэр»—уважительное обращение у эльфов! И какой ещё Натаниэль? Нет, имя, конечно с моим созвучно, но всё же…Так, надо разведать обстановку!» - подумала я с раздражением.

 Собрав все силы в руки — ноги, открываю глаза. О, небо! Это ещё что такое? Где я вообще, что за комната? Судя по книгам Толкина, которыми я в детстве зачитывалась, стиль уж очень похож на эльфийский. Комната, хоть и светлая, приятная на ощущения, но не знакома мне. Из мебели: кровать большая, с широким палантином зеленого цвета, есть два кресла у кровати, есть две резные прикроватные тумбы с канделябрами. Всё ручной работы. У стены шкаф с книгами и плательный отдельно. Между ними портеров каких—то предков—эльфов. Обратила внимание, что нарисованы как настоящие. Да, способность эльфов к творчеству также верна, как их способность к успешной войне. У окна рабочий стол с письменными принадлежностями и удобный стул к нему. Ковры везде по полу. Вот и всё убранство.

Тут я резко понимаю, что естественная нужда гонит меня из кровати вон! Вместе с телесным, ощущаю, понимаю, что мне как то непривычно, тело само по себе стало другим. Смотрю под одеяло…О небо! Я—мужчина! Да не простой. Эльф—мужчина! Это я угадала по тройному набору яичек и длинным ушкам! Ого! Да, шок, это по—нашему! Блин, да куда же меня занесло? Ко всему прочему, в противоположное моему собственному полу тело! Нет, конечно, в детстве я долго не желала признавать, что я девочка. При такой матери как моя, лучше быть пацаном. Но не до такой же степени! Ладно, с этим разберусь по — позже, сейчас мне надо в уборную. А тут и неприметная дверь нарисовалась…Память прошлого владельца решила разбудить свою совесть и подсказать, что это самая дверь и есть уборная. Стащив с кровати простынь, завернулась в неё на манер греческой тоги и преспокойно пошла в уборную. Другой—то одежды всё равно по близости не наблюдается. Зайдя в уборную, обнаружила, что в ней есть некоторое подобие унитаза и белоснежная ванна на ножках—лапках. Славно! А тут ещё проблема: как сходить в туалет: как положено мужчине или как привыкла? Решила, как привыкла. Потом разбираться буду. После этого, сразу сработал слив. О-о! Цивилизация не на самом примитивном уровне! А это значит, не все так плохо: жизнь налаживается! Иду к зеркалу умыться. О, Божечки! Это я что—ли? Как любой эльф, довольно красив на вид, лет двадцать, высокий, стройный. По ощущениям, я выше, чем в прежнем мире. А далее все как в наших книгах: с надменным взглядом синих глаз, правильные черты лица, пшеничного цвета волосы, уложенные по бокам в маленькие косички и на конце в хвост. Тело у меня, хотя высокое и худощавое, как у всех эльфов, но имеется приличный пресс, кубики на животе. Развитые мускулы тела выдавали не хилую физическую подготовку. Блеск! Ушки разглядела: на месте, как положено. Самые что ни на есть—эльфийские и теперь я их не только могу потрогать, но и увидеть в отражении. Славные такие: не большие и не маленькие, а главное очень чувствительные к прикосновению. Аккуратные и остренькие ушки. Да, похоже, жизнь действительно налаживается ещё больше, пусть и не в своем мире. Правда, мордашка у меня больно смазливая. Будучи женщиной в своем мире, терпеть таких не могла. Всегда считала их маменьками сыночками, недоделанными мажорами и слабаками. Не мужчинами вовсе. А тут сама имею вид маменькиного сынка! Точнее сам! Во попадалово! И что теперь делать?

Тут я замечаю, что утренний стояк так и не сел после туалета. Обычно, у мужиков, он после утреннего туалета спадает, а тут, ну ни как! О, понятно, так это мужика мне надо что ли? То есть не мне—эльфу, а Наташе. Но если учесть, что я в мужском теле и хочу никого-нибудь, а…мужчину, то что же это получается? Это получается, что я эльф — гей! Ещё не легче! Нет, я точно от этих «шикарных» новостей с ума сойду. А главное, услужливая память прежнего владельца подсказывала, что такой мужчина у меня уже есть. Вот только, где он вообще и узнаю ли, если увижу? Слишком много вопросов и ни одного ответа на данный момент. Во, дела-а-а!
В комнате послышалась возня, голоса. По ощущениям, целая команда завалилась! Этого мне, конечно, еще не хватало! Я тут с собой пытаюсь разобраться, а ко мне гости пожаловали. И ещё открытие: я не только их отчетливо слышу через дверь благодаря своим замечательным ушкам, но и чувствую их запахи. Один — знакомый, того самого парня. Другие, памяти прежнего владельца кажутся отдаленно знакомыми. Один женский, мягкий, другие два мужские, более жесткие, не считая парня. В дверь тихонько постучали и голос парня спросил:
— Лэр Натаниэль! Вы здесь?
— Да здесь я, здесь! Мне, что, уже в туалет нельзя спокойно сходить и без сопровождения? Что такого случилось, что вы все в нетерпении? — отвечаю строго—строго, чтобы место знали.
— Эм-м, тут ваши родители и лекарь мэтр Финвэ пришли вас проведать… — был несмелый ответ парня.
— О, как вас много! И чем же привлекла сюда столь много народу моя скромная персона? — спрашиваю так, как будто это вовсе и не я говорю.
— Вы двое суток без сознания были, все обеспокоены, — был ответ парня.
— Хорошо, хорошо, выхожу, — снова заворачиваюсь в простыню и открываю дверь. Выхожу и вижу картину маслом: парень стоит с квадратными глазами у самой двери уборной. При этом, видя меня в добром здравии, расслабляется, его взгляд теплеет. Мои вновь приобретенные родители стоят в нерешимости. Память прежнего владельца решила вновь проснуться и подсказала их имена: отец—Ареде́ль, мать—А́рвен. А далее мэтр Фи́нвэ. Его легко узнать по зеленому балахону и саквояжем в руках. А ещё он ученый—алхимик и маг. Чуть позже в комнату ворвался подросток лет пятнадцати –шестнадцати на вид. Это мой младший брат Лориэ́ль. В глаза сразу бросилось семейное сходство с моим лицом. Это подтверждало, что он, действительно мой брат. Так, кажись всё семейство в сборе!

— Всем утречка! — выдаю я, наблюдая за вытянутыми лицами родственников. Надо же как — то смягчить это напряжение, в конце концов!
— И тебе, доброго утра, сын, — отвечает отец. — Как себя чувствуешь?
— Нормально вроде. Мышцы еще тяжелые, побаливают. Но это пройдет, как только начну их разрабатывать. Надо просто прекратить валяться в постели.
— Да, настойки мэтра Финвэ поднимут на ноги кого угодно. Они творят чудеса! — резюмировал парень, стоящий рядом.
— Оно и видно, — ворчу я. — А что именно за настойки? Если, конечно, это не секрет.
— Не секрет, ваше высочество («о, я—высочество!»). — Противовоспалительные, так как у вас были ожоги по всему телу, общеукрепляющие и обезболивающие. Вот собственно и всё, — заключил мэтр.
— Мм, ясно, — я нырнул в постель, чтобы по — меньше глазели на меня.
— Сынок, ты в силах поесть? — спросила матушка.
— Да, я голоден! — ответил вежливо, чтобы не выдать лёгкого раздражения.
— Сейчас ему лучше полежать, — вмешался мэтр. — Но и поесть не мешало бы. Только немного. Желудок за два дня несколько отвык от твердой пищи. Не хотелось бы, чтобы принц сразу отторг пищу.
— Да, сын, полежи, пока. Мэтр прав. Эне́ль принесёт тебе чего-нибудь легкого поесть. Да, Энель? — король обратился к парню.
— Да, сир, принесу, — ответил он и метнулся к двери. Когда Энель вышел, братец вставил свои пять копеек.
— Рад, что с тобой всё в порядке, Натан. Ты очень напугал нас.
— Спасибо, братец! Сам в шоке! — улыбаюсь я ему доброжелательнейшей улыбкой, на сколько это возможно. Ох, не верю я в это сочувствие, а выдавать себя нельзя.
— Теперь я могу побыть один и привести себя в порядок? — спрашиваю в мужском роде, чтобы и дальше не выдать себя. Взгляды вновь обретенных родственников стали уже напрягать, поэтому хотелось от них срочно избавиться.
— Хорошо, мы сейчас уйдем, — сказала королева. — Только ответь на один вопрос. — У меня в голове пронеслось «Начинается! Сейчас к вопросам—то я как раз не готов…а»
— Слушаю, матушка. Что вы хотите знать?
— Натан, милый, скажи, что произошло в тренировочном зале?
— Хм, если бы я ещё помнил, — На сколько мне известно по земным книгам, эльфам яркие эмоции не свойственны, поэтому спокойно отвечаю, хотя о-очень хочется возмутиться. — Последнее, что я помню, — тут я делаю многозначительную паузу. — Молнии, гроза прошлась, чтоб ее…
— Ах, — королева была в ужасе, отец её сразу приобнял, чтобы поддержать. А ведь я даже не вру.
— Ладно, Арвен. Мы разберемся с этим несколько позже, — сказал отец, продолжая обнимая мать. — Идём, Натану, действительно надо отдохнуть. Он только очнулся, а ты уже допрос с пристрастием устраиваешь.
— А ведь и верно, отец, — встрял тут братец. — Стены тренировочного зала, действительно опалены молниями…
— Лориэль, тебя это тоже касается! Идем, брату нужно отдохнуть, — отец выбрал тон по—строже.
— А, что, разве я не прав?
— Ло — о — ори! — отец явно начинал сердиться. — Идем, сказал, а то болтаешь много. Потом будем разбираться!
— Но, па…
— Я что сказал, Лори! Не вынуждай меня…
— Да, отец, — парень опустил голову и понуро вышел из комнаты. За ним вышли и родители. А вот мэтр Финвэ ненадолго задержался. Он помялся и спросил.
— Мм, принц, хотел спросить … — начал он неловко.
— Да, говорите уже, мэтр. Что со мной не так?
— Видите ли, выше высочество…Ваши ожоги…Их нет. И я не думаю, что дело в настойках. Они лишь подняли вас на ноги. И хотя ожоги были поверхностные и по всему телу, от них не осталось и следа!
— Сам в шоке. Думаю, эту загадку мы решим позже, так как я и сам не знаю, что со мной.
— В этом вы правы, принц. Сразу и не разберешься. Впрочем, если будут какие –то непонятные на ваш взгляд изменения, срочно зовите меня. Отправьте Энеля.
— Хорошо, позову, — пришлось пообещать, чтобы только он побыстрее ушел. Когда мэтр, наконец, вышел, я выл сам себе: — Гроза, чтоб её… — и бухнулся на постель в тяжких раздумьях. Так, похоже теперь окончательно перехожу на мужское сознание, раз я в мужском теле.

Глава 2. Кто такой Филандриэль?
В комнату зашел Энель с подносом еды в руках. На подносе я замечаю салат и стакан морковного сока. Вот же ж, попадалово! Я в прошлой — то жизни вегетарианцем не был, я и сейчас люблю мясо. Как медик по образованию, я вообще «за» сбалансированное питание. А тут теперь придется одной травой питаться, как козел...Эльфы ведь мяса не едят. Поэтому, если я попрошу его (мяса) принести мне, то во—первых меня не поймут, а во—вторых выдам себя с потрохами раньше времени. Пришлось нехотя и без особого на то аппетита жевать салат, запивая соком. «Блин, хоть бы яблочный дали, я к моркови как—то не очень» — думаю по себя. Впрочем, пока жую эту траву, могу кое-что выяснить у Энеля.
— Энель, присядь, разговор есть, — глаза парня округлились.
— Нет — нет, мне нельзя! — завопил он. — Я постаю. Спрашивайте, я могу и стоя рассказать, что вас интересует.
— Энель, это приказ! Или ты собрался его ослушаться? — сказал-то я спокойно, но тоном слегка нажал так, чтобы дальше парень со мной не спорил. При этом сделал строгое престрогое лицо, прям как у моей земной матери, когда она приходила с родительского собрания, узнав о моих шалостях, отчитывала меня на чем свет стоит. Надо сказать, это мигом подействовало на Энеля.
— Н-нет, лэр, простите… — замахал он руками.
— Так ты сядешь, наконец? И перестань махать руками! Сядь уже, и объясни мне кое-что!
— Да, ваше высочество, я слушаю, — он присел на край кресла, что показалось мне несколько подозрительным. Сел, да и ладно. Сидел же он до того, как я очнулся, посидит и сейчас.
— После того случая, — начал я. — Ну, о котором говорила королева, я действительно многое не помню. Шаровая молния, которую удалось скастовать, видимо, ударила меня в голову. Точно знаю, что после такого не живут. А я — жив. Сам не пойму, как это получилось и как ещё не убило—то меня? А вот память она мне вышибла довольно серьёзно. Теперь к делу: скажи мне, дорогой Энель, что способствовало такому разгрому в тренировочном зале? Что вообще, могло произойти до этого?
— Ох, как много вопросов, даже не знаю, с чего начать … — мямлил Энель, ломая себе руки.
— А ты начни с начала, Энель. Так будет понятнее.
— Ну, у вас друг детства есть … — несмело начал Энель и заёрзал на кресле. Это, кстати, от моего внимания тоже не ускользнуло.
— Очень интересно, продолжай, Энель, я внимательно слушаю, — подбодрил я его.
— Его зовут Филандриэль. Он сын военачальника при армии короля. Вы почти ровесники и с ним очень близки, всему учились вместе. В одном тренировочном зале тренировались у одних учителей. Обоим и за шалости влетало: вам от короля, а Филандриэлю от учителей или его собственного отца. Но это, конечно, если поймают. Недавно, король заметил странные изменения в ваших отношениях, поэтому под благовидным предлогом выслал его в Северный гарнизон в составе отряда пополнения. Там орки совсем одолели. Пользуются тем, что мы—пограничное государство, вот и лезут. Вы тогда очень рассердились и со злости начали каждый день разносить тренировочный зал. Вы его разнесёте, а слуги к утру все чинят. Самое интересное в данной истории совсем не это. Лэр Филандриэль уехал ничего никому, не сказав … Даже вам. А мне король строго — настрого запретил говорить о причинах и месте отъезда лэра Филандриэля. Хотя я всё знал…Я был рядом, когда король сообщал ему об отъезде. Но так как я ваш непосредственный слуга, король озаботился о том, чтобы я молчал и ничего вам не говорил.
— И … — я начал понимать, что к чему.
— Когда вечером, после очередного разноса тренировочного зала, вы спросили меня о том, знал ли я об отъезде лэра Филандриэля, я признался, что знал. Но, промолчал я по приказу короля… — было видно, что парню тяжело не только сидеть, но и говорить. Мне из-за этого даже кусок в горло не лез. Пришлось глотнуть ненавистного сока.
— Что было дальше? — я специально сохранил невозмутимый тон, но начал подозревать, что трудности с дальнейшим повествованием Энеля связаны со мной.
— А дальше, что дальше? — снова замялся он. — Вы о-о-очень разозлились и загнав меня в комнату, приказали снять рубаху и штаны … В наказание за такое предательство, вы отходили меня ремнём так, что я до сих пор не могу нормально сидеть, — парень совсем сник, голос упал, глаза спрятал, а лицо залилось краской.
— Извини, Энель. Я, наверное, тогда не в себе был … Полагаю, из-за этого тебе трудно сидеть? — спрашиваю его, но при этом, понимаю, что влетело тогда Энелю не от меня лично, а от прежнего Натана.
— Определенно, лэр Натаниэль, не в себе. Но, вы не подумайте, вы не такой жестокий, как показали. Я заслужил это. Ведь должен же был понимать, что первый, кому служу — это вы. И мне следовало сказать вам об отъезде. Королю в обиду вы меня все равно бы не дали. Так что вы были правы, всыпав мне как следует. Я не обижаюсь, так как вы правильно сделали. На вашем месте, я сделал бы то же самое. Вас ведь разлучили с человеком, с которым вы очень—очень близки, поэтому разлучать было нельзя. Но, не мне судить решения короля. Простите, я виноват … — на парня было больно смотреть. — Такое не повторится, обещаю!
— Продолжай… — тон мой был более чем мягким.
— А продолжать — то не особенно много, лэр. Сразу, как поняли, что лэра Филандриэля нет и вас предали, вы поговорили с отцом на повышенных тонах. Целую неделю вы ходили сам не свой, ни с кем не разговаривали, почти не ели, из зала выходили только к вечеру и злились очень. А потом еще неделю совсем не выходили из зала. Даже совсем есть перестали. Ваша матушка пыталась вас успокоить, уговорить поесть, но вас было не узнать, словно подменили. Она, впрочем, ничем, кроме моральной поддержки помочь не могла. Вы отказывались от всего, пока не вернут Филандриэля. Вам запрещено было с ним видеться. В тот день, когда королева в очередной раз ничем не могла помочь, вы продолжили разносить зал. В зале случился взрыв. Молнии, взявшиеся не известно откуда, и вызвали этот взрыв. Вы потеряли сознание. Но мэтр предполагает, что сознание вы потеряли больше от истощения, чем от взрыва. Когда вас нашли в зале абсолютно нагим и с кучей поверхностных ожогов на теле, то принесли сюда. Мэтр по велению короля и под страхом смертной казни, влил в вас столько настоек и отваров, что не встать, вы просто не могли.
— Сколько я был без сознания?
— Около двух суток, лэр. Вот, сегодня и очнулись.
— Ясно, — сказал я тихо, переваривая информацию. Даже есть совсем перестал. Энель заметил это и подскочил с места.
— Что—то не так, лэр Натаниэль? — на его лице читалось искреннее беспокойство.
— Убери еду, что—то расхотелось. Лучше принеси мне книг по истории эльфов. Хочу знать, не было ли чего подобного с молниями в другие времена и что с этим делали.
— Хорошо, как прикажите, — ответил Энель, убирая поднос с остатками еды.
— Энель, я не приказываю сейчас, а прошу. Приказываю я, только когда очень зол и раздражен, если ты ещё не понял. Я, что зверь какой–то? Или садист?
— Нет—нет, что вы, ваше высочество. Вы обозлились тогда именно потому, что уехал лэр Филандриэль. Но раньше, всегда держали себя в руках. Даже руки ни на кого не поднимали, кроме обидчиков лэра Филандриэля. Но это в детстве. Думаю, вас выбил из колеи его внезапный отъезд, запрет встречаться, что-либо объяснить и полное отсутствие информации. А тут ещё король смотр невест поспешил устроить… — Энель внезапно понял, ЧТО он сказал и срочно прикусил язычок.
— Возможно ты прав…Чего? (это я уже про смотр невест. Учитывая, чья душа во мне и наличие Филандриэля, невеста мне ой, как не нужна. Никакая! Даже самая лучшая!) — Поясни!
— Ну, король сразу после отъезда лэра Филандриэля, созвал возможных претенденток на вашу руку. Когда во время того разговора с отцом на повышенных тонах, вы узнали о смотре невест, то совсем…как бы это сказать по—точнее…
— Озверел?
— Ага, как-то так! Очень подходящее выражение. Это известие вас просто добило!
— Вот, значит, как, женить собрался! — я не понял, что сказал свои мысли вслух и Энелю это не понравилось, поэтому он поспешил ретироваться с подносом в руках.
— Простите, лэр, мне пора отнести это на кухню и посетить библиотеку дворца по вашему заказу. А то я совсем вас заболтал, отдыхайте, пожалуйста.

Этот прохвост испарился так быстро, как мог, оставив меня в мрачных раздумьях. Позже он принес мне целую кипу книг, которые я едва осилил. Однако, ничего относительно моего вопроса в них описано не было. Ничегошеньки! Может я не там ищу? Кто же мне поможет? Я попросил Энеля унести этот хлам и принести ещё что-нибудь.

А пока его не было, раз нельзя вставать, решил развлечься, сидя на кровати. Я подумал и решил сообразить что-нибудь такое этакое из молний, и понаблюдать, что получится. Раз уж, они упоминались, значит, они никуда не делись. «Попробую совсем чуть — чуть, немного и не сильно. Как там, в одной книге…» - подумал я вслух и продолжил давать самому себе инструкции. «Сосредотачиваешься, выводишь энергию в область груди, собираешь и посылаешь в руку. Точнее в обе синхронно. Одна рука подает, другая принимает». Класс! Получился разряд, похожий на разряд электростатической машины в кабинете физики. С тем же характерным треском, свечением и запахом озона. При этом я никакого дискомфорта или боли не ощутил. Видимо, именно что –то вроде этого вырубило прежнего Натана и выкинуло дух вон, заменив моим.

Не о таких ли изменениях говорил мэтр Финвэ, когда просил позвать его? Быть может, он найдет хоть какое—то объяснение этому явлению. Когда из библиотеки с очередным набором фолиантов, пришел Энель, я попросил позвать мэтра.

— Добрый день, ваше высочество. Как себя чувствуете? — он дал знак Энелю удалиться, но тот с места не сдвинулся, пока не увидел подтверждения от меня.
— Скверно, мэтр, скверно! — выдал я, когда слуга исчез в проёме двери и тихо закрыл за собой дверь.
— Что—то болит? Где?
— Нет, всё хорошо. Чувствую силы для того, чтобы уже встать и размяться. Но меня кое-что беспокоит, мэтр.
— Что именно, принц? — Финвэ сделал крайне заинтересованное и вместе с тем спокойное, доброжелательное лицо. Это чтобы не пугать меня, наверное.
— ЧТО…ЭТО…ТАКОЕ? — я продемонстрировал фокус с молнией между ладонями рук. — Мэтр, может вы что-нибудь лишнее в меня влили? И сколько, что это имело столь неожиданный эффект?
— Думаю, ваше высочество, мои настойки здесь не при чём. Я уже указывал на это ранее. И лишнего я ничего не влил. Они лишь поставили вас на ноги, вернули силы, укрепили иммунитет. Не более того. А молнии в вас появились раньше. Меня также насторожило скорое заживление ожогов. Они будто просто растворились. Похоже, вы сами средочение магии воздуха и энергии молний. Магия—внутри вас, принц. И с этим надо что—то делать. И как я старый дурак, раньше—то не заметил?
— Что? А если я случайно покалечу кого-нибудь? Или вообще убью этим разрядом?
— Действительно, разряд молнии убивает мгновенно. Чтобы никого не покалечить, вы и разносили в хлам тренировочный зал для воинов армии короля. Вам следует учиться контролировать её движение и силу, иначе беда. Теперь я понял, что произошло тогда в тренировочном зале. Энергия вышла из-под контроля. Под действием сильных негативных эмоций и неконтролируемых чувств, энергия вырвалась наружу. Скорее всего, под их действием вы создали что—то вроде шаровой молнии, сгусток некой энергии. А что с ней делать, не знали, вот она и вызвала взрыв. Но, так как вы её создатель, единственное, чего вы добились—это сгорания одежды и ожоги поверхностного слоя кожи. Даже волосы не пострадали. Но услышав взрыв в тренировочном зале, все очень напугались. Мы боялись, что с вами случилось что—то серьёзное. И не ошиблись. Мы нашли вас в ожогах и без сознания.
— Поверьте, мэтр, для меня это тоже всё сложно и непонятно. Я до сих пор в шоке. И что делать будем с этим «подарком небес»?
— Учиться контролировать и управлять. Другого пути, к сожалению, нет.
— Я тут перерыл кучу литературы, но описания подобной ситуации нигде нет. А мне нужна теория.
— И не найдете, принц. Не там искали. Надо было сразу мне сказать. Я дам вам книгу, где описывается подобный случай, похожий на ваш. Может, вы и найдёте ответы на свои вопросы.
— Спасибо, мэтр. А кто возьмётся меня тренировать? Или мне самому до всего доходить придётся? Я так каждый раз сознание терять буду!
— Странный вопрос, принц. Конечно, не сами. Тут без тренера, так же как без теории нельзя. Если позволите, я сам могу взяться за ваше обучение.
— Позволю. Но только без фанатизма. Не люблю, когда сильно давят и сжимают сроки.
— Как будет угодно, ваше высочество.
— Несите эту вашу книгу, почитаю пока. Всё равно заняться нечем. Прежде чем к практике приступить, действительно теория не помешает.
— Это верно вы заметили, без теории никуда, так как практика без теории бывает опасна. Пойду, принесу вам книгу, — мэтр развернулся, чтобы уйти.

Как только мэтр удалился, я бухнулся на постель без сил и в тяжелых раздумьях. Вот, интересно, как так получилось, что именно моя душа вселилась в это тело? Что ещё мне предстоит? Почему я? Видимо, психика прежнего Натана, по рассказам Энеля и собственным выводам, была слаба настолько, что не справилась бы с этим грузом ответственности. А вот, то что в теле принца Натана другая душа, мэтр, наверняка догадается. Раскусит, как пить дать, к гадалке не ходи. И не отвертишься, признаваясь, что душа другая. Однако, в том, что душа женская – не признаюсь ни под какими пытками! Пусть хоть утопит в своих зельях! Лучше снова умереть! То, что мэтр раскусит меня, это видно по его глазам. Такие глаза, точнее взгляды бывают у фанатиков науки. Доводилось видеть в нашем педиатрическом отделении таких профессоров. Такие всю жизнь медицине отдали, дойдя до стадии фанатизма. Вот и мэтр мне напоминал такого профессора.

Когда в комнату с книгой в руках зашел мэтр я уже дремал от утомления. Похоже, мне действительно нужен был отдых, и я не стал сопротивляться. Сил двигаться не было, читать надоело, аппетита нет, так что, сон — самый раз. Сидевший в кресле Энель, прошептал мэтру.
— Он только что уснул, мэтр. Утомился, наверное, пусть поспит. Давайте не будем его будить? — «Совсем обнаглел, а я всё-ё-ё слышу!», — подумал я про себя, изображая бревно.
— Пусть поспит, — согласился мэтр. — Силы ему ещё понадобятся. Энель, твой хозяин стал уникальным эльфом. Даже достоянием! Отвечаешь за него головой! Больше таких как он нет. А с проснувшимися способностями его можно научить совладать и применять куда следует, а не только зал для тренировок разносить. Думаю, раз они проснулись, значит, он тот, о ком я думаю. Хоть и поздновато по возрасту, — проговорил он шёпотом.
— Вы о пророчестве? — также шёпотом отвечал Энель.
— Да, думаю, что ошибки нет, по всем признакам его высочество и есть эльф—дракон. Я и книгу ему принес, где описывается подобное. Пусть почитает на досуге. Средоточие магии требует сил и привычки. А у него пока ни того, ни другого. Никого к нему не подпускай сейчас, пока не проснется, охраняй его сон здесь. 
— А, хорошо, мэтр Финвэ.
— Я передам охране, что принц отдыхает и к нему нельзя, даже королю.

Мэтр Финвэ ушел и мне ничего не оставалось, как провалиться в сон окончательно, он был беспокойный и поверхностный. Снилось, что—то невообразимое: я—лечу! Свободно и с удовольствием лечу над лесами, равнинами, реками, горами, холмами. Аж дух захватывает! Вдруг, вижу впереди показалась черная точка. Подлетаю ближе—это эльф с черными как смоль волосами. У эльфов довольно редкое явление. Это не просто черные волосы, на красивом лице, они с синеватым отливом. А оттеняют эти волосы изумрудного цвета глаза. Ушки, торчащие из-под маленькой витой косички на висках, выдают правильную идеальную форму эльфийского уха, только чуть-чуть острее моего и кончики ушей направлены не в верх, а назад. Гуляет себе это чудо по полянке, цветы нюхает, но не срывает, мечтательно куда — то посматривает. Его изумрудные глаза устремились вдаль, а потом он заметил меня…
— На-а-та-ан! — кричит он и машет мне рукой.
— Фи–ил! — отвечаю я и … вскакиваю в холодном поту.

— Ой, ваше высочество! — запричитал опять Энель. Он так и сидел всё это время в комнате за чтением книги, охраняя мой сон. — Что с вами? Кошмар?
— Нет, это не было кошмаром, но я видел …
— Лэра Филандриэля? Его имя вы сейчас и выкрикнули. Вы зовете его сокращенно—«Фил», — пояснил Энель.
— А он меня «Натан»?
— Ага, верно, как и все близкие вам эльфы. Говорю же, вы очень близки. Принц и наследник Северных лесов и гор просто так не нарушил бы субординацию, и не позволил бы это сделать кому—то ещё в отношении себя, кроме родных и близких. Мы то с вами тоже с детства росли рядом, но субординацию соблюдаем.
— На сколько мы с ним близки, Эни? Что ты об этом знаешь? Говори, ты же знаешь, что от меня скрывать что—либо просто опасно.
— Это, конечно, противоестественно, но … у вас с ним … пару раз … было, ну это было … в постели… — парень совсем зарделся краской. Боже, какая милая реакция. Я даже улыбнулся ему нежно.
— Тогда я правильно понимаю, отец отослал Фила скорее всего именно по этой причине?
— Да, лэр … Я говорил уже, что король заметил эту странность в ваших отношениях и решил её прекратить. А, чтобы занять вас, пригласил претенденток на вашу руку.
— Ясно. Теперь понятно, почему меня к нему так тянет, и он мне снится. Одного не пойму, Энель.
— Чего именно, лэр?
— Почему я летал во сне? Мне всегда казалось, что во сне летают только дети, когда растут.
— Не знаю, лэр Натаниэль. Эльфы часто во сне летают. Есть и летающие эльфы, но они совсем крохи и живут в лесах далеко отсюда.
— Мм, ясно. А сколько уже времени?
— Скоро ужин, лэр.
— Энель, мне надоело лежать, хочу встать и прогуляться. Как ты на это смотришь?
— Но мэтр Финвэ сказал, что …
— Да знаю я, что сказал твой мэтр Финвэ! Лежать! Я устал мять бока. Надоело! Пошли гулять, говорю. Только сначала в ванне ополоснусь, перекушу и пойдём гулять в сад.
— Хорошо, — сдался Энель. — Вы пока ванну примите, не торопитесь, а я за ужином схожу. Потом и оденемся для прогулки в саду.
— Идёт!

Долго не думая, я набрал ванну и с удовольствием плюхнулся в неё! О, наслаждение! Но душ я люблю больше. На полочке возле ванны нашёл некое подобие мыла с запахом трав и полевых цветов. Как же приятно быть чистым и вкусно пахнуть! С чувством выполненного долга я вышел из ванной, а Энель уже принёс ужин. На подносе значились: миска фасоли со специями и луком в томатном соусе, рисовые сладкие шарики в качестве десерта и тыквенный сок вперемешку с морковным соком. «Ну, хоть какое—то разнообразие!», отметил я про себя. Потом, оценивающе посмотрел на поднос и тихо вздыхнул. В глазах Энеля застыл немой вопрос: «Не нравится, да, может другое принести?». Представляю себе разгоняй на кухне, если узнают, что я ЭТО не поел.
— Фа-а-соль! — протянул я. — Обожаю! — А сам сделал умозаключение: «фасоль—чем не мясо! Тоже сытно!».

В это время Энель выдохнул, тревога сошла с лица. Глаза потеплели, даже тело расслабилось. Похоже, я не хило напугал своего помощника. Быстро поев, дал отмашку на сборы в сад. Энель очень быстро нашёл всё необходимое. Оделся я сам, Энель только с камзолом немного помог. При этом, он сильно удивился, почему я делаю все сам. На что я ему скромно философски заметил.

— Энель, у меня руки—ноги целы. Конечно, еще не очень хорошо работают после долгого лежания, но не до такой степени, чтобы забыть, как это делается! Подай лучше пояс, чего рот открыл? — это он наверно от удивления. Энель слегка трясущимися руками подал пояс. Я принял и быстро повязал его поверх легкого камзола на прямой узел. При чем, память рук прежнего хозяина сработала четко и ловко. Готово! Из зеркала на меня смотрел писаный до нельзя красавец! Фу, гадость какая! Терпеть не могу! Маменькин сынок! Я такую рожу скуксил, что испортил все благостное впечатление Энеля от моего вида.
— Энель, — решил я проверить реакцию парня. — Как я тебе?
— Как всегда, прекрасны, ваше высочество. Не понимаю, чем вы не довольны? — выдаёт этот прохвост.
— Доволен—доволен. Значит, гулять готов! 
— А как же, так и есть, готовы, — лыбится это недоразумение.
— Тогда веди меня в сад, — скомандовал я, захватив книгу, принесенную мэтром. Я ведь её так и не начал читать.

Энель повел меня через лабиринты коридоров к открытой террасе парка. Оттуда открывался изумительный вид на сам парк. Туда и пошли. Немного погуляв по дорожкам, я притомился с непривычки. Тело было ещё слабым и мышцы быстро дали о себе знать. Присев на ближайшую лавочку, я решил отдышаться. Опять Энель забеспокоился.

— Ваше высочество, что—то не так? Устали? Может вернемся?
— Нет, Энель, всё в порядке. Посидим, притомился, — он подчинился и сел рядом.
— Скажи, Энель, а о каком пророчестве говорил мэтр Финвэ?
— Ну, я знаю об этом пророчестве. Однако, я не знаю подробностей. Мне моя матушка рассказывала, вкратце. Однако, лучше мэтра про это пророчество вам не расскажет никто. Он владеет более точной и полной информацией. Так что, спросите лучше у него, — снова предложил Энель, чтобы не вызвать моего гнева или недовольства. После той страшной порки, он стал меня побаиваться. Хотя, это был и не я вовсе. Но Энелю же этого не объяснишь!
— Ладно, спрошу. А о какой уникальности он говорил? Это ты должен знать! — не отставал я.
— Знаете, ваше высочество, я думал вы спали, а вы подслушивали … да?
— Хм! Каюсь, я засыпал, но краем уха слышал, — вывернулся я.
— Впрочем, и это мэтр сам вам расскажет, если спросите.
— Вот же вредина ты, Энель, — насмешливо проворчал я.
— Простите, ваше высочество … такой уж есть. Если это не моя тайна, я не могу её выдавать. Я очень привязан к вам всей душой и люблю как друга и уважаю как хозяина, но есть вопросы, ответы на которые дать не могу или не знаю. Простите, — он опустил голову, пряча глаза. Я решил срочно сменить тему.
— Тогда расскажи мне о Филандриэле. Это же ты можешь мне рассказать?
— А что именно?
— Да все, что знаешь. Я—то не помню. Какой он по характеру, каков в быту и в строю, что любит, что не любит…
— Вы настолько его подзабыли?
— А ты я гляжу, про память мою тоже подзабыл, — я напомнил жестом про удар молнии в голову. Ну, не признаваться же ему, что совсем ничего о Филандриэле я не знаю. — Усаживайся по—удобнее и рассказывай.
— Ну, значит, слушайте внимательно. Он, как я уже говорил, друг вашего детства. Вы много времени находились вместе, меня даже не всегда впускали в ваши игры. Первое, что привлекает к нему внимание: изумрудные глаза на фоне черных волос. Он—полукровка. Его прадед был эльф—дроу. Отец сам полукровка, у него только кожа чуть смуглая, а не черная как у деда. Волосы черные, в его мать, а глаза от деда по линии матери! Его сначала уродцем считали. Но, когда вы с ним подружились, любому таких тумаков отвешивали за обиду Фила! От Фила отстали и боялись обидеть. Знали, что если вам станет известно, им не поздоровится! За черные как смоль волосы вы его всегда ласково Воронком или Воронёнком называли. Он не обижался, так как это было редко и обычно в добрые минуты общения или встречи. Впрочем, он тоже в долгу не оставался. Он вас кроме Натана еще называл Пшеничный Колосок, по цвету ваших волос. Чаще, просто Колосок. Так вы и росли. Вас определили в одну группу для обучения верховой езде, следопытству и стрельбе из лука. Грамоте учили только по—разному. Статус—то у вас разный, несмотря на то, что вы друзья. Вы больше истории знаете, литературы, а он теории боевой науки.
— А по характеру …
— По характеру, он спокойнее вас. Чаще всего следует за вами, хотя своё мнение на всё всегда имеет и может в случае чего проявить настойчивость. Он даже часто ругал вас за то, что ведётесь на провокации драчунов или поступаете неправильно. И если он ничего не высказал, то ему просто не дали, потому, что началась заварушка. Основные проделки в детстве были на вашей совести. Он же, при всей серьёзности характера, очень чувствителен. Стихи любит и музыку. А ещё, вы оба страдали, если вас определяли в разные группы для отработки навыков выживания в лесу. Вы тогда его группу как—то нашли, украли его и перевязали красную на синюю ленту - ленту своей группы. Вас тогда хоть и похвалили за незаметное похищение противника, но наказали за смену лент. Так как он условный враг, перебежчик не может быть верным, он предатель. Поэтому вам и ему влетело.
— А ему—то за что? — не понял я.
— Он не должен был соглашаться. В реальных боевых действиях это может оказаться фатальным для него. Похищенного положено допрашивать и пытать. А потом лишать жизни или делать рабом. Вы от всего этого в открытую отказались. Несмотря на то, что это была всего лишь игра.
— Чувствуется мне, это разделение было сделано специально…
— Так и было! А знаете, чья идея?
— Чья?
— Ваши отцы договорились. Решили проверить, как вы поведёте себя, будучи разделёнными. И вы всё равно на это пошли, понимая, что получили от отца Филандриэля все положенные инструкции и запреты. Одним словом, лэр, разлучать вас нельзя. Вас и не стали после того случая.
— Хах, а сейчас—то что заставило разлучить нас без зазрения совести?
— Думаю, возраст женитьбы. А тут еще странные отношения с Филандриэлем. Вот король и отправил его куда по—дальше, чтобы под ногами не крутился.
— А что он любит и терпеть не может?
— Любит он вас, лэр, а терпеть не может, когда вы кусаете его.
— Я кусаюсь? — искренне удивился я, сделав о-о-очень удивленное и до нельзя пораженное лицо.
— Да, лэр Филандриэль частенько ходил покусанным.
— Это за какие же места я его так нещадно кусал, что все видели? — спросил я чисто для уточнения.
— Да за всё, что можно: за руки, плечи, щеки, но чаще … за уши.
— И за что?
— Обычно за то, что попадались, были наказаны, так вы ещё ему добавляли укус. А ещё вы сердились и кусали его за глупые мысли и действия. Это чтобы отучить от них. Правда, глупости, он иногда до сих пор говорит и делает. Так и не отучился. Хоть всего покусайте!
— Ого, бедный Фил…
— Ха, он—то в долгу тоже не оставался!
— А он что делал?
— Чтобы его укусить, вам его ещё поймать надо было. А бегает он лучше вас, та как у него подготовка по—лучше вашей будет. Он полукровка, и уже поэтому сильнее и выносливее…
— Ясно. Давай теперь почитаем, я устал. Читай ты, — я вручил ему книгу мэтра. Он не сопротивлялся и начал читать вслух. Так мы досидели почти до вечера. Энель заметил сгущающиеся сумерки и похолодание, поэтому первым предложил вернуться. Но было поздно. Нас уже хватились.

Глава 3. А кто на самом деле Я?
Через некоторое время мы послышали в саду недалеко от себя шум. По дорожкам аллеи, шёл раздраженный отец, орал на охрану, переговаривался с матерью и мэтром Финвэ. Арвен держала его за руку и пыталась успокоить.
— Аредель, он не мог никуда исчезнуть! Он где—то здесь, я чувствую, — говорила она мужу. Но он не слышал её.
— Ничего вам доверить нельзя, — орал он охране. — Как это вы не видели, куда он ушел? Он же два дня без сознания провалялся, куда он мог уйти в таком состоянии? И этот прохвост Энель тоже куда—то девался! Вот пусть только попадутся мне оба, места мало будет!
— Ваше величество, успокойтесь, пока мы их не нашли, ничего утверждать не можем, — успокаивал Финвэ.
— Дорогой, мэтр прав. Надо сначала поискать … — взмолилась мать.

У короля плохо удавалось успокаиваться, так как, скорее всего мэтр уже что—то успел напеть ему про «уникальность» принца. Королева - мать, судя по глазам, тоже была в курсе. Пришлось выходить из тайного убежища, чтобы, наконец прекратить эту истерику.

— Вот чего вы здесь шумиху на пустом месте устроили? — вышел я из-за кустов, теребя книгу мэтра в руках. На лице полный камень.
— Сын, ты где был? — строго спросил отец.
— Здесь! Воздухом дышал! Надоело лежать. Что, нельзя?
— Можно, но почему не сказал никому? Даже охрану обошли!
Я демонстративно поднял бровь, ясно выдавая мысль: «Батя, ты меня за маленького принимаешь, что—ли?»
— Не думал, что принц Северных лесов и гор обязан отчитываться охране! Да и куда я такой слабый? Разве только погулять в сад в сопровождении слуги.
— И то верно, — подтвердил мэтр Финвэ. — Свежий воздух, кстати, также необходим и полезен как микстуры и настойки. Принц сделал правильный выбор, раз почувствовал в себе силы для прогулки. Что ж, похвально!
— Вот и славно, раз нагулялся, иди к себе спать! Уже поздно! — скомандовал отец.
— Я и собирался! — фыркнул я и обойдя по дуге толпу моих «преследователей», направился к выходу из парка. Энель, оглядываясь на короля с королевой и мэтра, последовал за мной. Когда я пришел к себе, не удержался и спросил Энеля.
— Эни, что это сейчас было?
— Не знаю, лэр Натаниэль! Сам в шоке. Сдаётся мне, что мэтр Финвэ уже успел рассказать королю и королеве о вашей «уникальности». Вот они и всполошились. А если вы наше достояние, то вас надо беречь как зеницу ока! Вот он и беспокоится. Не находите? Раньше король такого рвения не проявлял.
— Нахожу! Думаю, ты прав, главный баламут здесь папочка. Да и мэтр хорош. Я сам ещё не разобрался, а он уже всё расболтал отцу! Я с ними обоими ещё поговорю по этому поводу. Помоги, Эни.

Энель принялся помогать стягивать с меня рукава камзола. Дальше я разделся уже сам. Прыгнув в просторную сорочку, залез под одеяло, так заботливо приготовленное Энелем. Он покинул мою комнату лишь тогда, когда я уснул. Сон был крепким и без сновидений. Но от чего–то утром я проснулся в дурном расположении духа. Мне было жарко и казалось, нечем дышать. Не люблю жару. Ни в прошлой жизни, ни в этой. Никогда не любил. Приняв прохладную ванну, я снова завалился спать. Но поспать—то мне как раз не удалось. В дверь протиснулся Энель. На лице читалась озабоченность и беспокойство.
— Доброе утро, лэр Натаниэль.
— И тебе? Чего с утра кислый, мне и без тебя тошно, — я демонстративно отвернулся, накрывшись с головой одеялом, намереваясь отоспаться за бессонную ночь. Энель этого как будто ожидал, но похоже, знал, как действовать.
— Время завтрака, принц…
— И? Проблема в чём? Что мешает принести завтрак сюда, в комнату?
— Хм, его величество просит вас спуститься к завтраку в общую столовую. Наказал мне, как можно быстрее поднять вас и проводить.
— А у себя я не поем что ли? — ворчал я из-под одеяла.
— Его величество разъяснил мне, что, раз вы вчера встали для прогулки, то в состоянии посетить и завтрак.
— Энель, я не хочу его видеть! Я вообще никого не хочу видеть! И есть я тоже пока не хо-чу!
— Я всё понимаю, принц. Но, надо. Его величество грозился сам сюда подняться, вытащить вас из постели и доставить на завтрак, чтобы сделать приятное вашей матушке. А если я не потороплюсь, и не приведу вас в столовую … Вы же знаете, что будет … Тем более, там ещё гостья…
— Какая ещё гостья? — я выполз из-под одеяла и недоумённо посмотрел на Энеля. Тот слегка сконфузился и неуверенно пояснил:
— Приглашенная невеста … предполагаемая ...
— Этого, еще не хватало! Отец и такое может устроить? Так вот почему он так беспокоился о моём исчезновении вечером! – догадался я.
— Нет, нет, она просто гостит … — спохватился Энель, замахав руками. — Теперь просто гостит.
— Час от часу не легче! — внутренне ругаясь, как последний сапожник, пришлось подниматься и идти в ванную. Энель помог мне быстро одеться. 

Мы спустились в столовую, богато по-эльфийски украшенную. Не очень большую, но довольно уютную.
— Всем утра, — поздоровался я уныло и каждому кивнул. — Отец, матушка, братец, и вам лэра.
Отец поднялся со своего места, чтобы представить гостью.
— Вы еще не были представлены, сын. Это принцесса Галатиэ́ль—дочь восточного короля. Галатиэль, это принц Натаниэ́ль. — представил нас отец.
Чтобы не нагнетать и без того тяжелую атмосферу, я решил быть вежливым с этой девушкой. Помните, кто во мне?
— Очень, приятно, — фыркнул я девушке отстранённо, но вежливо. Как она сознание–то ещё не потеряла от моего взгляда?

Я бухнулся на стул, услужливо предоставленный мне Энелем. Сел и ушел в глухую оборону. Боже, как хотелось сбежать от этих взглядов, этой эльфийской гостьи. От всех!
— Как спалось, сынок? — поинтересовалась вдруг матушка.
— Нормально, — отвечаю нейтральнейшим тоном. Настроение не ахти, а тут ещё королева вопросами достают. Совсем не прибавляло аппетита и то, что все до единого, были мне по сути малознакомыми людьми. А после того, что рассказал мэтр и Энель о Филандриэле, так и вовсе не желаю с ними знакомиться!
— Приступаем, — дал разрешение отец и все дружненько принялись уничтожать салаты, овощные рагу и фруктовые десерты.

«Бэ-э-э! Гадость какая! Мяса хочу!» — думал я и кривился, не желая с утра жевать траву. «Мне бы кофе с молоком, бутерброд с сыром и маслом. Вот это я понимаю, завтрак. А на обед: мясо, мясо с мясом и еще мяса с другим мясом и немного с овощами. А это что? Не еда, а одно название!» — раздражённо ворчу про себя.

Ну, ладно, я вам покажу, как заставлять меня завтракать, когда организм спит. А до этой эльфийки, что была представлена мне до завтрака, мне дело, как кроту до апельсина. Надо как–то исчезнуть отсюда под благовидным предлогом. Мне без разницы, что она подумает обо мне, потому что раздражает. На призрак похожа. Аморфная какая-то! Это все эльфийки в её возрасте похожи на приведение или только она? Здоровьем явно не пышет. Я привык думать, что здоровая девушка, это девушка с формами. Он это что? Доска – плоскодонка! 

Сижу, жую с кислющим видом, как будто отравиться боюсь. Родители это заметили быстро. И с каждой минутой им это всё больше не нравилось. Единственный, кого эта ситуация забавляла и развлекала — мой братец Лориэль. Его лукавая улыбка не сходила с лица с самого начала моего появления. Первым не выдержал отец.
— Что с тобой, Натан? — рявкнул он.
— Да всё в порядке, отец! Просто замечательно! — огрызаюсь я, невзирая на присутствие гости. Впрочем, на это и рассчитано, чтобы я ей НЕ ПОНРАВИЛСЯ!
— Если у тебя все так замечательно, то почему ты кривишься, как будто лимон ешь, а не салат? Разве еда не нравится, не вкусная?
— Отец, у вас есть любимая лошадь? — спрашиваю, чтобы как—то пояснить известную поговорку.
— А при чём тут моя лошадь? — не понял он.
— А при том, если она сыта и всем довольна, заведя её в воду, вы сможете заставить её пить эту самую воду?
— Если она сыта, то она не станет … — снова не понял он подвоха.
— Верно, потому и не станет: НЕ—ХО—ЧЕТ! Касаемо меня могу сказать, что организм мой до сих пор спит и не испытывает и малейшего желания употреблять пищу сейчас. НЕ—ХО—ЧЕТ! Именно по причине того, что организм мой спит, я не чувствую вкуса еды, а потому и сказать не могу, хочу ли я её и вкусна ли она! — разошелся я. Но, надо было идти до конца и добивать уже всех, в том числе гостью.
— Натан, тебе нужны силы, и ты должен хорошо питаться! Хочешь ты этого или нет! — начал давить отец. Вот чего я терпеть не могу, так это давления. С этим надо что—то делать. Я резко подскочил с места.
— Я уже сыт! Всем! И травой этой и заботой вашей, папа! Если кому интересно, я в тренировочном зале, но вам никому лучше туда не соваться! Просто знайте, а то опять поиски на пустом месте откроите, — я подал знак Энелю следовать за мной. Крики отца, что он меня не отпускал, и чтобы я сел на место, я уже не слышал. Не хотел.

Быстро удаляясь из обеденного зала под достаточно благовидным предлогом, я оставил родителей и гостью в полном недоумении от моего поведения. Начинаю понимать, что это срыв. Но, они сами виноваты. Отсиделся бы у себя, такого можно было избежать. А как неловко перед гостьей, ой, как не ловко-о-о (это САРКАЗМ!!!)! Хотя, если честно, мне уже всё равно. И хотя, я подозреваю, что прежний хозяин моего тела так себя точно не вел, всё же привычка из прошлой жизни остро реагировать на давление осталась со мной.
— Энель, иди впереди меня! Я за тобой!
— Но, лэр, обычно …
— Эни, я знаю, как бывает обычно. Но, сейчас я раздражен. В такие моменты не люблю, чтобы за мной кто—то шел. Ясно?
— А, понятно. Значит, в тренировочный зал. Я правильно понял? — уточнил Энель без задней мысли, видимо.
— Издеваешься? Да, в зал! И живо! Не серди меня! Тошно!

Энель быстро повел меня по лабиринтам замка к отдельно стоящему отдельно от всех прочих построек длинному одноэтажному зданию из камня с соломенной крышей. Несмотря на простой внешний вид, внутри было все необходимое для тренировок воинов армии короля. Но сейчас он пустовал. Мечи, арбалеты, луки, стрелы, щиты, кнуты, веревки, кошки, всё это одиноко висело на стенах в ожидании тренировок.

— Ого, какой «шикарный зал» … И что я тут разнес?
— А вы по—лучше осмотритесь, лэр! Полагаю, после вашего последнего появления здесь, слуги немного восстановили его. Когда мы отсюда вас забирали три дня назад, он был в более плачевном состоянии. — ответил мне Энель. Я огляделся повнимательнее. О, небеса! Это как меня должно было приложить молниями, чтобы все стены, пол и потолок были в копоти, а везде виднелись разрывы стен и потолка? Пол в некоторых местах прожжен так, что нельзя смотреть без содрогания. Видимо, всё это восстановить пока не удалось. Как ещё снаряды и оружие целыми остались? И как ещё крыша—то уцелела? Или её уже залатали?
— Да-а, на славу размялся! Потрудился, аж завидно, — похвалил я себя за этот бардак.
— Вот теперь—то вы понимаете, лэр Натаниэль, КАК мы все были напуганы и почему теперь над вами трясутся как над дорогим артефактом? — укорил меня Энель.
— Да, Энель, я всё понимаю. Однако, сдаётся мне дружище, тренировки в этом несчастном зале будут продолжаться до тех пор, пока я не увижу его, — о ком шла речь мы оба прекрасно понимали. — Буду брать отца измором. Раз я артефакт – пусть идёт на уступки. А теперь оставь меня, я поработаю.
— Мне снаружи подождать или …
— Да, ради безопасности, тебе лучше выйти за дверь. Вдруг, опять бабахнет! Я же не знаю, что будет в следующий момент. Не хотелось бы тебя задеть.
— Только поосторожнее, ваше высочество, вы только вчера с постели встали! Не хотелось бы, чтобы вы снова потеряли сознание.
— Вот не начинай, Эни. Спасибо, конечно за беспокойство. Но, вообще—то, я сегодня планировал просто пострелять из лука. Вот и всё! Надо напряжение снять. Иди, уже, «мамочка»!

Энель нехотя вышел, закрыв за собой дверь. Всегда хотелось попробовать лук и стрелы. Оказалось, что прежний владелец тела луком со стрелами владел просто великолепно. По всей видимости, память тела работала, как надо!

Недолго я занимался стрельбой из лука. Когда пускал в мишень уже где—то сотую стрелу, в тренировочный зал вошла матушка. Почему–то, я сразу понял, зачем она пришла. Дело в том, что её синие глаза на фоне золотистых волос выделялись особенно ярко, и по ним можно было как по книге считывать всё, о чем она думает. И этого разговора я предпочел бы избежать.
— Сынок … — я повернулся на зов и посмотрел прямо на неё.
— Да, матушка. Что я опять сказал, сделал не так или не то? — я решил сразу идти в наступление, как глупый подросток. В качестве предварительной защиты, так сказать. Плохое настроение у меня хоть и смягчилось, но никуда не делось. Желания откровенничать не было и в помине. Впрочем, посмотрим, что она мне скажет.
— Натан, милый, что с тобой сегодня опять происходит? Я же вижу, что ты сам не свой. Как будто тебя подменили …

О, а моей матушке в проницательности не откажешь. И где она раньше–то была? Но и я не прост. Бередить её сердце не хочу, ведь она мама Натана. Признаваться тоже. Надо как—то стрелки переводить.
— Прошу, не начинайте всё по новой, матушка! Сколько можно меня пилить по поводу: я это или не я? Ну, с чего вы взяли, что меня подменили? — подхожу так галантно, как в кино, целую её руки. — Я тот же Натан, что и был. Просто у меня сейчас крайне тяжёлый период жизни. Цейс—нот! Я и сам не понимаю, что со мной. А ещё эту гостью зачем—то притащили невесть откуда. Явно же, что на смотрины. И отца ослушаться нельзя и придётся! Я страдаю и в полной растерянности, мама. 
— Это из-за Фил… — Я резко вскидываю голову, выдавая серьезный взгляд и каменное выражение лица. Она осеклась и продолжать не стала.
— Я же сказал, не знаю. Самому бы ещё разобраться, что меня так изводит? На меня столько всего свалилось: отъезд Фила, молнии эти, невеста без места! А она мне нужна? Кто меня об этом спросил хоть раз? А с молниями вообще не знаю, что делать? Разберусь, обязательно расскажу. И умоляю, отправьте эту девушку домой. Она мне не нужна и не пара. Не надо её мучить.
— Не волнуйся, ты не понравился ей с первого взгляда. Она завтра уже уезжает, — заверила меня матушка. — Она просто в шоке от твоих выходок … Служанки вместе с мэтром Финвэ её всё утро отпаивали успокоительными настойками.
— Могу ей только посочувствовать. Простите, мама, я на это и рассчитывал. Мне кроме Фила никто не нужен. Простите еще раз за то, что я такой неправильный сын. — Я пустил небольшую слезу в качестве некоторой уловки, чтобы Арвен от меня отстала. — Мам, я в смятении. Уже третью неделю места себе не нахожу, а отец мне невест ищет. Какие невесты, если Фил мне каждую ночь снится, зовет? Я после этого в холодном поту просыпаюсь. Тут не до невест! И пока я не разберусь со всем, что меня беспокоит, я не поговорю с отцом. А сейчас, после того, что он сделал, отправив его без права на объяснения, я его даже видеть не хочу. Но только, я сам, ладно, — я снова поцеловал её дрожащие руки. Она их попыталась вынуть из объятий, но я не дал, тогда она промолвила.
— Хорошо, Натан. Но обещай мне с этим не затягивать. Он хоть и строг, но очень любит тебя и желает добра. Не стоит от него бегать. Поверь мне как своей матери: он не показывает этого, но жутко переживает.
— Обещаю, я поговорю, — сдался я. Вот хребтом чую, отец вызовет раньше. После моей последней выходки его терпение скорее всего иссякло. Вот тогда я и скажу ему, что думаю о нем и его планах на меня. Но матери, я конечно, об этом не скажу.
— Хорошо, — она высвободила, наконец свои руки из моих и пошла к выходу.

После её ухода у меня словно сорвало крышу. Теперь я понимал, почему (со слов Энеля) после каждого «утешительного» разговора с матерью, я пускал молнии и разносил этим зал. Вызвав молнии, разметал по всем стенам и потолку. Они струились из меня во все стороны, как из оголённого провода. Я высвобождал энергию, чтобы она не давила изнутри. Мне было немного больно, тело гудело, но слушалось. Наконец, все молнии вышли, энергия иссякла и её уже не хватало на выход. Я успокоился, едва оставаясь стоять на ногах. Молнии разметали всё, что находилось в зале. Одним словом, опять разнес весь тренировочный зал. Теперь он больше походил на зал разрушений. Слугам вряд ли починить это всё. Когда, успокоившись окончательно, я вышел, то увидел, что у Энеля были квадратные глаза. Он смотрел на меня так, как будто это я сейчас его предал, сильно обманув.
— Ну, и чего ты на меня так смотришь? — спрашиваю раздраженно.
— Вы же не планировали…
— А это внезапно получилось, Энель. Честное слово, не планировал, но матушка просто гений доводить всё до абсурда… Один её вопрос: «Что с тобой происходит» и фразы типа «Ты сам не свой» и «Тебя подменили?» выводят меня из душевного равновесия. Вот и не сдержался.
— Ох, понятно, — вздохнул Энель. —  Вы же до прихода королевы спокойно тренировались. Я даже расслабился. А громы и молнии начались уже после её ухода. Она только это вам сказала?
— Не бери в голову, Энель! Женщины везде одинаковы! Всё сделают, чтобы вывести мужчину из себя, даже не подозревая об этом … — я улыбнулся ему, чтобы не волновать, а то ещё он мне истерику устроит. — Идем в комнату, мне умыться надо.

После ванны, Энель сообщил мне, что мой отец и мэтр Финвэ желают видеть меня в рабочем кабинете отца для о-о-очень важного разговора. «Ну, понеслось!», — подумал я про себя, выслушивая Энеля.

— Что случилось на этот раз?
— Не знаю, ваше высочество. Могу только догадываться. Может по утреннему случаю?
— Думаешь?
— По логике, напрашивается это! — Энель многозначительно поднял указательный палец вверх, чем повеселил меня.
— Я даже не сомневаюсь, что так и будет.

Когда мы пришли в кабинет отца, он сидел за своим рабочим столом с хмурым выражением лица. Рядом, в кресле расположился мэтр Финвэ, сложив руки на животе. Всё выдавало то, что меня ждали.
— Заходи, Натаниэль, — пригласил меня отец и жестом указал на свободное кресло рядом с мэтром. — А ты, Энель, подожди за дверью, — махнул он пренебрежительным жестом в сторону моего слуги. Но, тот молодец, с места не сдвинулся, только на меня спокойно посмотрел, ожидая МОИХ распоряжений. Я ему кивнул. Энель только после этого откланялся и вышел.
— Я смотрю, ты вымуштровал слугу, Натан, — обратил внимание отец.
— Нет, он остался прежним, папа. Просто, после вашего решения не говорить мне об отъезде друга, он был очень строго наказан мной и теперь четко усвоил, кому служит. Единственный, чьи приказы он выполняет—это я. Прошу, ничего больше ему не приказывать и не просить без моего ведома и согласия, отец. Иначе, я накажу его снова, пока он окончательно не поймет, кому служит. — Я сделал каменное выражение лица, как и положено эльфу—мужчине. Отец-то наверняка такое применяет, когда общается со своими военачальниками и подданными. Так я чем хуже?
— Ладно, раз так, разбирайся со своим слугой сам, — ответил отец. — Но мы пригласили тебя совершенно не за этим, сын. С твоим утренним поведением тоже разберемся позже. Мэтр Финвэ, что вы хотели нам рассказать? — обратился он к лекарю.
— Перейду сразу к делу. Видите ли, я подозреваю, что принц Натаниэль—это эльф—дракон из пророчества. Каждую сотню лет рождается эльфийское дитя, способное вместить в себе особый вид магии, основанный на всех четырёх стихиях. Эта магия носит как правило боевой характер. Она способна нести в себе как созидание, так и разрушение, но единая цель—защита эльфийской безопасности. Правда, пророчество не сбывалось уже лет двести. Так вот, такое дитя рождается в определенный день солнцестояния. Я посмотрел, вы, принц, как раз и родились в такой день.

Мой мозг работал очень напряженно, усиленно, даже лихорадочно. Я старался понять, при чем тут я и к чему весь этот разговор.
— Так вот, — продолжал Финвэ. — В принце уже проснулись две стихии: воздуха и огня в виде молний. Остальные проснутся позже. И если не поставить эти проснувшиеся стихии под контроль, то появление остальных может оказаться фатальным для всех нас, а для принца в первую очередь.
— Ну, и что мне делать? — спрашиваю с тем же каменным выражением лица с каким слушал мэтра.
— Тренироваться, тренироваться и ещё раз тренироваться, принц. Но тут есть ещё одно «но» …
— О-о-о, не томите, мэтр, — не выдержал отец. Они с мэтром многозначительно переглянулись, и мэтр продолжил.
— Дело в том, что для пробуждения магии есть одно, как бы по корректнее и точнее выразиться, необходимое условие. Чтобы эльф—дракон смог быстрее овладеть всеми стихиями, а потом успешно перекинуться, нужен … партнер. Пол ни того ни другого значения не имеет. Эльф—дракон даже может поменять половую ориентацию, если это необходимо. Сон эльфа—дракона и его партнера в одной постели имеет немаловажное значение. Без этого вообще нельзя. Поэтому я и указал на возможную смену половой ориентации. Это важно для концентрации, покоя, и эмоционального благополучия, в котором нуждается магия эльфа—дракона. Важно и другое: партнер даёт эльфу—дракону успокоение и концентрацию, гармонизирует его эмоциональное состояние в любое время, как потребуется. Чтобы эльф—дракон быстрее всем овладевал, он должен постоянно быть в непосредственной близости и видеть своего напарника. Он станет его всадником, когда эльф—дракон, наконец, перекинется в истинную ипостась. Также, всадник физически помогает в успешном обучении, а потом и в переносе ипостаси. Партнер не так прост, как я уже сказал—он наездник. Его задача править драконом в открытом бою. А для этого он и сам должен учиться. Между ними должно быть безоговорочное доверие. Даже если в ипостаси эльфа дракон—главный, то в своем драконьем облике, он всецело подчиняется всаднику.
— Какой еще всадник? — возмутился отец. — Не хватало, чтобы на наследнике Северных лесов и гор кто—то ездил как на лошади!
— Наездник для дракона—неизбежность, ваше величество, — пояснил Финвэ. — Эльф—дракон доверяет только ему, и никого другого к себе не подпустит. А наездник помогает дракону ориентироваться в бою и не наделать глупостей. Например, случайно не налететь на своих.
— И где его взять? — спросил отец. — Мне, что, смотр для сына устраивать?
— Не стоит. Наездник уже есть. Ведь, если магия спит, это не значит, что её нет. Вспомните друга детства принца. Они как—то сразу нашли друг друга и всё детство, и юность были неразлучны. Вспомните, чем оборачивалась для всех их разлука? Они, можно сказать созданы друг для друга, а теперь что мы имеем? Раскуроченный почти до основания тренировочный зал!
— Да, вы правы, мэтр, в этом зале теперь никто из воинов заниматься не хочет. Продолжайте, прошу…
— Ваше величество, опасаясь противоестественной связи, очень опрометчиво отослал этого парня в Северный гарнизон, — мэтр неожиданно заговорил во втором лице, указывая на неправильные действия короля. — Да ещё и смотр невест спланировал. После же отъезда лэра Филандриэля, принц стал сходить с ума от разлуки, а как следствие от боли и беспокойства. Чтобы снизить градус напряженности, принц и разносил тренировочный зал как мог. По началу он долго тренировался, а потом всё швырял и ломал. Как бы вы себя чувствовали, ваше величество, если бы вас насильно разлучили с королевой Арвен? Вот, боль принца будет примерно такая же, если не сильнее. Кроме этого, именно тогда под действием сильных эмоций принц вызвал стихию огня и воздуха в виде энергии молнии. Он случайно образовал сгусток энергии в виде шаровой молнии. Принц не знал, что с ней делать и возможно, испугался. Получился взрыв. Дальше вы знаете.
— Да-а, дела… — вздохнул я, смягчив маску на лице.
— Это ещё не всё, принц, — добавил мэтр.
— А разве этого мало? Что ещё мэтр вы не сказали, о чем я не знаю? Кое—что я вычитал в вашей книге, так что часть сказанного вами для меня не новость. Объясните, что я упустил?
— Да, есть кое-что, — он многозначительно переглянулся с отцом. Похоже, отец, как и я, не знал, что собирается сказать мэтр.
— Мэтр, не томите… — прогудел раздражённо король. Финвэ продолжил в свойственной ему спокойной повествовательной манере.
— В пророчестве также сказано, что при пробуждении магии, если душа искомого эльфа окажется слабой и не справится с нагрузкой, которую дает эта самая магия, то может не выдержать. На её место встаёт другая—более сильная и способная выдержать напор магии. Если выдерживает душа—выдержит и тело …  - Финвэ помедлил и посмотрел на меня. — Принц, вы ничего не хотите нам рассказать? — По взгляду отца я вообще ничего понять не мог.
— А что вы хотите услышать, мэтр, — я старался не проявлять особых эмоций и сдерживать мимику на лице, держу «покер-фейс», как будто последний вопрос мэтра меня не касается.
— Хотим услышать: вы это или не вы? Кем бы вы не были, изменения в себе вы должны были заметить. Поставлю вопрос иначе. Может, раньше вы были кем—то другим?
— Вижу, от вас не скрыться, мэтр. Всё это время после пробуждения я старался себя не выдавать никаким образом, но благодаря пророчеству и своему незаурядному уму, вы меня раскрыли. Я предполагал, что, когда-нибудь буду раскрыт и готов к ответу. Да, я не прежний принц Натаниэль. То есть, тело—то его, а душа вообще из другого мира. Теперь, что из этого? — признаюсь я лишь в том, что они могут от меня услышать. Признаваться в том, что в теле принца душа женщины—не буду, обойдутся.
— Это лишь доказывает, что всё идёт, как и должно идти, ваше высочество. Теперь вы должны выполнить миссию, предназначенную вам.
— А что потом? Души снова поменяются?
— Это вряд ли. Душе прежнего принца в это тело пути назад уже нет. Изменения, которые уже происходят с вами — необратимы. Тело просто не выпустит такую душу. Миссию вы будете выполнять до конца своих дней. Но помните, если будете неосторожны, можете погибнуть или стать обычным эльфом без всякой магии. И кстати, наездник без дракона долго не протянет, если дракон погибнет. Умрет один, за ним последует второй. Они связаны духовно очень сильно.
— А что с душой прежнего принца будет? — спросил я.
— Возможно вселится в ваше прежнее тело, — предположил мэтр. Отец все это время хранил молчание и слушал каждое слово.
— Не уверен, мэтр, — возразил я спокойно.
— Почему, позвольте узнать?
— Меня там … убило. Этой самой пресловутой шаровой молнией. После контакта с ней никто не выживает в моём мире. По образованию и роду деятельности в моём мире, я—медик, работающий с младенцами до года. Поэтому и знаю.
— Ясно, тогда где зависла, душа прежнего принца? — отозвался, наконец король, глядя на мэтра.
— Возможно, вселилась в кого—то ещё. Не думаю, что сейчас об этом стоит беспокоиться, — выдал Финвэ.
— Теперь вы позволите мне, наконец увидеться со своим наездником? — Я решил идти в ва-банк, наглея окончательно. Специально испытывающее посмотрел отцу в глаза.
— Да, — холодно ответил он. — Можешь, но для тренировок тебе следует удалиться в летнюю резиденцию. Отдаю её тебе в полное пользование. А то скоро здесь камня на камне от твоих тренировок не останется. А это всё—таки королевский дворец. Мэтр Финвэ, вы, кажется вызывались помочь с тренировками.
— Да, ваше величество и не отказываюсь.
— Тогда беритесь за дело со всей свойственной вам одному ответственностью. Поезжайте туда сами, а Натан заберет Фила из гарнизона и тоже прибудет в летнюю резиденцию. С Натаном пришлю туда письмо с извещением о пополнении воинами, провиантом, строительным материалом и оружием. Должны продержаться до вас. Однако, чем быстрее Натан перекинется в дракона, тем лучше. Времени у вас в образ. Чем быстрее уничтожим орков на границе, тем лучше. Натан слушайся мэтра во всём.
— Да, отец. Могу идти собираться? — я встал с кресла, вопросительно глядя на отца и мэтра.
— Иди! — вздохнул отец. — Теперь я понял причины твоей утренней выходки за завтраком, поэтому наказывать не буду.
— Вы так благосклонны, отец. Тогда у меня последний вопрос для уточнения, — спрашиваю я, глядя на отца.
— Что за вопрос?
— Когда вы отсылали Филандриэля в Северный гарнизон, запрещая возвращаться и встречаться, не был ли оговорен вопрос хотя бы о его переписке со мной?
— Этот вопрос, к сожалению, я упустил. Слишком торопился его отправить отсюда. Но, если бы это оговаривалось, я запретил бы беспрекословно! Это всё?
— Да, тогда я пойду. Всего хорошего, — я откланялся и вышел, так как разговор был окончен.

Похоже на то, что слова Финвэ о подмене душ были для короля ударом. Душу родного сына он потерял, но приобрел, хоть и более сильную, но всё же чужую. И как теперь к такому относиться? А вот жене и младшему сыну, скорее всего, он пока ничего говорить не будет. Впрочем, смотр невест придется тоже приостановить в связи с малолетством наследника. Ведь теперь уверенности в моём выживании не было, а на смену ему должен прийти другой наследник. Пусть этим наследником и будет Лориэль. И как он раньше не заметил изменившегося поведения старшего сына? Быть может, поддержи он его как сына, такого бы не случилось. Теперь, я в теле прежнего Натаниэля, словно оторванный ломоть. Надо было мне раньше поговорить с Финвэ. Уж, эта ходячая энциклопедия на любой вопрос ответ найдет, подскажет что делить. А мне теперь, от шока отходи, как хочешь.

Глава 4. Наконец — то, Филандриэль!
Выйдя из кабинета отца злющим не понятно от чего, я рявкнул Энелю, чтобы срочно собирался ехать в Северный гарнизон. Он удивился такой срочности, но ничего не сказал. Он понимал, что сейчас злить меня сейчас лишними расспросами опасно! Собрались мы в течение одного часа. Я просил его не брать моно, только основное. Когда Энель упаковывал мои последние вещи и кое-что из оставленных, я успел попрощаться с матушкой и братом. Даже обратил её внимание, что держу данное обещание поговорить с отцом. Она удивилась поспешности как разговора, так и моего отъезда. На все её расспросы, я отослал её к отцу, пусть сам ей объясняется. Король он или как вообще?

Ещё, перед отъездом, зашел мэтр Финвэ и вручил мне баночку с жирной кремообразной субстанцией и сказал.
— Я заметил, принц, что руки у вас сильно сохнут после манипуляций с молниями, влагу забирают. Смазывайте руки до полного впитывания этим бальзамом, очень помогает. Здесь достаточно на первое время, а в резиденцию я привезу ещё.
— Благодарю, мэтр, вы очень выручаете меня. Я не знаю, что и делать—то с этой сухостью.
— Надо было сразу мне сказать, я ведь ещё и лекарь. Давно бы дал этот увлажняющий бальзам. Поезжайте спокойно, ни о чем не волнуйтесь.
— Ещё раз, спасибо, мэтр Финвэ.

Вдвоём, без охраны, мы с Энелем выдвинулись верхом на лошадях в сторону Северных гор, к самой границе. Ехать оказалось не близко, около двух с половиной дней. Все бытовые заботы Энель любезно взял на себя. Провизия была у нас с собой в достаточном количестве (пока я прощался с матушкой, этот прохвост успел сбегать на кухню и выпросить у поваров еды в дорогу. Те любезно предоставили всё, что нужно), плащ—палатки тоже, огниво, вода, письмо от отца начальнику гарнизона Ховарду, два лука со стрелами. Некоторые мои вещи, Фила и Энеля, мы заказали привести нам позже с мэтром Финвэ, так как груда лишних вещей не давала бы ехать как можно быстрее, насколько это возможно. Поэтому мы и взяли самое необходимое и смену на один раз. Останавливались мы только на быстрый перекус и сон. Может, поэтому доехали почти за два дня, при этом, в полной безопасности. Ни хищного зверья, ни орков мы не встретили. 

Почти в конце второго пути, выехав из леса на холмистую равнину, мы посмотрели в даль. Примерно в трёх–четырёх километрах виднелся замок оборонительного гарнизона. Мы почти на месте. И чем ближе мы подъезжали, тем сильнее нарастало беспокойство и волнение. Энель заметил это и спросил.

— Волнуетесь?
— Да, Энель. Удар молнией в голову не прошел без следа. Переживаю, узнаю ли его?
— Не переживайте так, узнаете, конечно. И вы его, и он вас. Вы сразу поймёте, что это именно он, а не кто — то другой. Но, если хотите, подскажу…
— Да, если можно, — я почувствовал, как зарделся краской на лице и от происходящей неловкости опустил глаза. Энель только сочувствующе посмотрел на меня и улыбнулся. В знак согласия я только молча кивнул.
— Так, лэр, Натаниэль, долго мы еще будем любоваться красотами северных лесов и гор? Может поедем уже? Он ждет! Нам ещё в резиденцию ехать до ночи, а потом еще дня три пути.

Мы погнали лошадей дальше. При подъезде к заставе, мы увидели неподалёку от прилегающей рощи одинокую фигуру. С учетом того, что время от времени орки всё же делали вылазки, раз не могли взять крепость, появление этой фигуры на равнине было несколько странным. Кроме всего прочего - было опасно. Эльф, а это был несомненно он, так как людей здесь не было, неспешно прогуливалась среди высокой травы и цветов. Его чёрные как смоль волосы с синеватым отливом трепал ветерок, тело было расслаблено, он мечтательно улыбался и время от времени поглядывал вдаль. Уж очень мне эта фигура напоминала Фила из снов.
— Энель, это… — я указал на одинокую фигуру, когда мы подъехали чуть ближе. Я обернулся к нему с немым вопросом в глазах. Он без труда понял мой вопрос и с улыбкой ответил.
— Да, принц, это лэр Филандриэль. Словно чувствовал, что вы в пути и скоро приедете, поэтому вышел встретить.
— Наверное! Это мы сейчас у него и узнаем, — чтобы снять волнение набрал побольше в легкие воздуха и выдохнул. Едем дальше.

Филандриэль тоже заметил две приближающиеся фигуры на лошадях и смотрел не отрываясь. Мы приближались так быстро, как могли. И чем ближе мы подъезжали, тем счастливее становилось лицо Фила. Он узнал нас и не выдержав ожидания, бросился вперед.
— На–а—а—тан! — кричал он.
— Фи-ил! — я соскочил с лошади и кинулся навстречу эльфу из моих снов. Ощущения сна и реальности нисколько не поменялись, я желал его как глотка воды в пустыне. Он обнял меня, да так, что чуть не придушил. Но и я в долгу не остался. Стиснул так, что он охнул. Отпускать совсем не хотелось.
— Как же я рад тебя видеть, Натан, мой Колосок! — сказал Фил, не выпуская из объятий.
— Я тоже, Воронёнок, — не остался я в долгу. — Фил, как ты узнал, что я еду?
—Да никак! Просто почувствовал твое приближение и попросился выйти. Начальник заставы орал, как будто его режут, пускать не хотел. Орки—то не дремлют. Но после того, как я пригрозил жалобой королю, отпустил, под личную ответственность. — Фил на мгновение взглянул в мои глаза, чтобы увидеть реакцию. О, боже! Они у него, действительно изумрудного цвета. Блин, как же это мило! Напоминает персонажа аниме. Кажется, я влюбляюсь в него повторно! С первого взгляда! — Скажи, а как ты приехал? Ты сбежал что ли? Ведь нам встречаться строго-настрого запретили!
— Да кто мне запретит после того, как я каждый день от тренировочного зала пепелище оставлял? И потом, у меня был о-о-очень серьёзный разговор с отцом и мэтром Финвэ. Только после этого я получил высокое дозволение не просто увидеть тебя, но и забрать в летнюю резиденцию. Отец отдал её нам в полное распоряжение. Мэтр Финвэ приедет туда позже, долго собирается.
— Мэтр? А зачем нужен этот старый алхимик? Ты, что не здоров? — в глазах Фила проскользнуло беспокойство, улыбка сошла с лица.
— Нет, что ты! Здоров как главный олень лесного стада! Это долгая история, потом расскажу.
— Да я и не тороплюсь, — Фил игриво посмотрел на меня, словно затягивая в свои изумрудные омуты.
— Ладно, тогда идем в рощу, к реке. Там и поговорим…и не только. Энель, — обратился я слуге, который до сего момента терпеливо и молча ждал, наблюдая за нами. — Веди лошадей на заставу. Скажешь, с кем приехал и передашь письмо начальнику гарнизона. Моё отсутствие объясни серьёзным разговором с лэром Филандриэлем. Скоро будем, пусть не теряет.
— Но, лэр, орки...
— Никаких «но», Энель. Сейчас нам ничего не угрожает. И не серди меня! Может забыл мой гнев? — спрашиваю его нарочито строго.
— Нет, выше высочество, помню. Сделаю всё в точности, как сказали. Я лишь беспокоюсь о вашей безопасности… — в его глазах опять показалось беспокойство и страх.
— Нам ничего не угрожает, — успокаивающим тоном ответил я. — Иди-и уже. Думаю, двух, нет, трёх часов нам будет достаточно, — я подмигнул Энелю и развернул Фила по направлению к роще. 

Почему—то мне подумалось, что Энель в серьёз принял мои слова по поводу гнева. Хотя, со слов самого Энеля, я с роду ни на кого руки не поднимал. Кроме обидчиков Фила, конечно. А в детстве, с кем не бывает. В прежнем—то мире, мать в школу вызывали именно за мои драки. Но, будучи взрослым, бить никого не приходилось. А теперь получается так, что выгляжу как эльф с задатками заправского садиста. Ладно, с Энелем и его чувствами можно разобраться и попозже.

Молча мы зашли в рощу, скрывающую нас от наблюдательных глаз охраны, стоящей на стенах замка своими ветвями и подошли к реке. Фил пытался заговорить мне зубы, но меня, вдруг сорвало с места в карьер. Резким движением я прижал Фила к стволу лиственницы, держа за грудки.
— А ну—ка, объясни мне, дорогой, как так получилось, что ты уехал сюда, не предупредив меня? А? — наши лица оказались слишком близко друг к другу, дыхание обжигало кожу, Фил даже растерялся от неожиданности и не сразу нашелся что сказать.
— Натан, ты что творишь?
— Отвечай, сейчас же, иначе «накажу», как после выговора за неудачную игру в лесу на выживание! — рычал я прерывисто ему в лицо, а самого уже трясти начинает.
— Если хочешь это сделать, то сделай сейчас, пока не поздно.  – протараторил Фил, стараясь отстраниться, но это у него не получалось. - Это был приказ короля! Если бы ты был простым эльфом, осмелился бы ты ослушаться своего короля? Ай!!! Больно же! — я укусил его за ухо. Так как я повыше Фила, сделать это труда не составило. — Да что с тобой, Натан?
— А я тебе сейчас всё объясню … Это тебе за то, что не сказал. Ты вообще обо мне подумал? Я две недели был в ярости! От глушившей меня боли разносил тренировочный зал так, что в нем потом никто заниматься не хотел. А последний раз довел дело до молний со взрывом. Знаешь, — я начал его жарко целовать, пока он в себя не пришел, параллельно расстёгивая ему штаны. — Я двое суток без сознания после этого провалялся, едва в себя пришел! Вот такая цена у твоего внезапного отъезда! Что скажешь в оправдание? 
— Прости, Натан, …Ай! А теперь—то за что? — я снова укусил его, но за другое ухо.
— Это за то, что не думал. Я даже Энеля побил за это предательское молчание. Ты хоть понимаешь, что не лучше его?
— Нет—нет, Натан, я думал! Думал! — взвыл Фил, снова пытаясь меня оттолкнуть, высвободиться из захвата. Но, у него это не выходило. — Прости, пожалуйста, но я не мог ослушаться твоего отца! Он пригрозил мне семьёй. У меня выбора не было! Правда!
— Вот, как? — смягчил я напор и посмотрел в его изумрудные глаза. Они потемнели. — Ну, хорошо, пусть так. Но тогда вопрос: раз ты думал, ты мог предположить мою реакцию при встрече? Знаешь, же, что я могу сделать! Поэтому за каждый день моих мучений и воздержания, я буду таранить твое тело, пока ты без сил не свалишься! Это и будет твоим наказанием! И не факт, что я ещё удовлетворюсь этим!
— Да, делай уже, что хочешь, Натан, — Фил ушел от поцелуя, отвернулся, притих. Я поцеловал его в ложбинку между плечом и шеей, но он не среагировал.
— Фил, посмотри на меня… — он медлил. — Посмотри, я сказал, а то покусаю. Ну! — Только после того, как я его легонько тряханул за плечи, он медленно и нехотя повернулся ко мне. На лице изобразился вид несправедливо побитой и обиженной собаки.
— Брось дуться, Фил! Я узнавал, никто не запрещал тебе писать мне. Так, ведь? Запрета писать не было?
— Не…было, — его глаза наполнились влагой. О, небеса, я так не могу, просто не выдержу. — Прости, — прошептал он снова и сам потянулся ко мне для поцелуя, в котором явно искал утешения. И, чтобы унять его дрожь, целуя его, я гладил Фила по спине, ягодицам, бедрам.
— Не плачь, — сказал я тихо после поцелуя. — Теперь мы не расстанемся. Теперь нас даже пытаться разлучать никто не будет. Напротив, нам нельзя расставаться. — Взяв его лицо в свои руки, заставил посмотреть мне в глаза. Он успокоился. — Послушай, Фил. Мне хорошо только когда ты рядом. Я понял это, когда мне в довершении твоего отъезда сообщили о том, что устраивают смотр невест. Ни одна девушка в мире не сравнится с тобой и не нужна мне. Я тогда совсем обезумел. А от одной мысли, что ты среди других эльфов—мужчин и без моего присмотра, я сходил с ума, не знал на какие стены лезть от боли! Я любого за тебя порву на мелкие куски! Ты мне снился каждую ночь. Утром я просыпался в холодном поту…
— Правда? — прошептал Фил.
— Я, когда-нибудь врал тебе?
— Нет, просто не верится, что ты приехал и заберешь меня. Кстати, а почему нас теперь нельзя разлучить?
— Расскажу, если позволишь мне кое-что сделать … — я ему задорно подмигнул и чмокнул в нос.
— Что именно?
— Войти в тебя, — прошептал я страстно. На это Фил зарделся красой и смущенно спрятал глаза. — Не бойся, я осторожно. Будет больно, говори, я смягчу, но помни, остановиться уже не смогу. Ты сам будешь в этом виноват. Три недели воздержания для молодого организма—та ещё пытка. Но, обещаю, буду нежен. Так ты готов?
— Угу, а что, прямо здесь? — опешил Фил.
— А что тебя смущает? Где ещё—то? В гарнизоне, что ли? — я чмокнул его в кончик носа ещё раз, и Фил пожал плечом. — Готов?
— Угу, — Фил кивнул.
— Хм, это я уже готов, видишь? — я указал на свой стояк, выпирающий под брюками. — А вот тебя приготовлю я.

Мы сняли камзолы и бросив их на траву, улеглись. Я навис над Филом, и стянул с него все, что мешало. Он тоже не отставал. Я решил доводить его медленно, но верно. Как только Фил был уложен на спину, я заклеймил поцелуями все его тело. Какой же он оказался…вкусный! Его запах сводил с ума, превращая меня в зверя. Что я творю? В прежней жизни целый год без секса, а тут такая удача! Думать вообще расхотелось, от стонов Фила, я потерял ориентацию во времени, а в окончании мысли вылетели из головы на прочь. Фил прогибался подо мной, его соски не давали мне покоя, они затвердели. Достоинство было готово к бою. Выдавив у Фила немного «смазки», я растер на пальцах и стал расширять его проход. Он тихо стонал, но терпел.
— Фил, будет больно, говори, я смягчу, - повторил я свою просьбу.
— Нет, всё хорошо. Всё нормально, терпимо, продолжай…

Как будто мне его разрешение нужно? Постепенно, расширив проход, я предупредил его.
— Ещё немного, сейчас, найду нужную точку и войду…
— Нат … Нат … не медли. Быстрее, я не могу больше, сейчас … кончу …
— Даже не думай! Не смей, слышишь? Скорострел зеленоглазый! Я разрешения не давал! Могу за это снова уши покусать, будешь всем ходить и объяснять, что на них за следы от зубов. Я уже скоро, потерпи, милый, она близко …

Наконец, я нащупал предстательную железу. Во-о-от она, детка! Немного её простимулировав, тихо сказал.
— Я вхожу, ты готов. Фил, открой глаза и смотри на меня. Я хочу видеть твоё лицо, когда ты кончаешь, — он повиновался. Ещё мгновение и я внутри. Медленно, но верно вошел.
Фил охнул, но выдержал. О, блаженство! Резкий толчок, Фил вскрикнул и сам прикрыл рот рукой. Я двигался в такт ему, танцуя этот вечный танец любви. Наконец, и его и моё тело свело судорогами оргазма. Ещё и ещё раз! Мгновение и всё было кончено. Я лёг на него, и мы оба дышали как два паровоза.
— Ты как? — спрашиваю его.
— Нормально, — ответил Фил. — У нас было с тобой пару раз, но до такого не доходило.
— Ты помнишь первый раз?
— Конечно, забудешь такое! Когда я признался, ты принял мои чувства, и мы впервые поцеловались … Так неумело … Натан, ты где этого нахватался, откуда опыт?
— А ты полежи сначала в отключке пару суток, потом еще сутки почитай всякую муть, и не такому научишься, — выкрутился я.
— Хитрец! — он чмокнул меня в кончик носа и озарил своей мягкой улыбкой.
— Послушай, Фил, и что, после того, что уже было с нами, ты не нашел способа сообщить о себе?
— Натан! Умеешь же ты настрой испортить! — надулся Фил. Он попытался встать из-под меня, но не тут-то было.
— Куда собрался? Лежать! — скомандовал я. — Я тебя ещё не отпускал. К тому же, я ещё всё в тебе, забыл? И с тобой я пока не закончил!
— Натан, ты настолько голодный?
— Ага, просто чудовищно голодный! У меня стояк по утрам даже после туалета не сходит ... долго. А знаешь, благодаря кому?
— Мне? — усмехнулся Фил.
— Точно! Из-за тебя! У меня по ходу, всё в жизни из-за тебя!
— Вот, как? Тогда я согласен получать вышеупомянутое наказание. Но позже! Мы исчерпали уже весь лимит времени, нас скоро хватятся. Ты же принц, рядом орки. Кому охота за пропажу принца по голове получать?
— А вот теперь ты сбиваешь весь настрой, Фил! Ладно, — сдался я. — Умеешь ты уговаривать. Давай подниматься. Сначала быстро искупаемся, а потом одеваться и в гарнизон.
— План просто великолепный! — усмехнулся Фил, срывая травинку.

Я нехотя поднялся и вынул копьё. О нет! Всё ещё стоит.! Заметив это, Фил хмыкнул, жуя свою травинку.
— Да, Натан, ты действительно, просто чудовищно голодный монстр! Честно! Угомонить ТАКОЕ, - он указал на мой стояк, -  никаких сил не хватит!
— Вот, погоди у меня, доберемся до постели! Я тебе покажу чудовищно голодного монстра!
— Ой-ёй! Боюсь-боюсь! Если учесть, что ты был великолепен, я только буду желать этого без конца и края. Всё равно же не угомонишься, зверюга ненасытная! — он подскочил и поскакал к реке, чтобы ополоснуться, я за ним. Покупались минут пять и вышли на берег просохнуть. Пока мы сохли, я продемонстрировал Филу фокус с молнией из руки в руку, чтобы он понял, как я разносил тренировочный зал. Затем пошли одеваться. Глядя, как одевается Фил, мне захотелось раздеть его снова.
— Прекращай на меня так смотреть, мне не ловко, — выдал Фил реакцию на мой любовно—оценивающий взгляд.
— А ты … очень милый. Одним этим провоцируешь … — промурлыкал я.
— Ничего я не провоцирую, — ворчал Фил, поспешно надевая камзол. — Я же не виноват, что у меня такая внешность!
— Конечно—конечно, радость моя! Особенно, если взять во внимание, что это первое, что бросилось мне в глаза в нашу первую встречу … По сколько лет нам тогда было, восемь или девять? Не помню, да и не важно. Пошли уже. — Я быстро чмокнул его в губы и головой показал направление. Фил на ходу одел колчан со стрелами и лук. Из рощи мы вышли, весело болтая о том - о сём, я коснулся разговора с отцом и мэтром Финвэ, но не стал вдаваться в подробности, чтобы оставить интересное на десерт.

Филандриэль был прав, нас хватились. На встречу нам шёл начальник гарнизона Ховард с небольшой охраной, человек десять, а позади него мой Энель. Ховард, подойдя ближе поклонился. Поприветствовал меня, но при этом, в упор игнорировал Фила.
— Добрый вечер, ваше высочество …
— И вам, начальник Ховард, — отвечаю я холодно, как эльфу – принцу положено. 
— Рад, что с вами всё в порядке. Какие будут распоряжения?
— Никаких. У Фила пятнадцать минут на сборы, и мы с Энелем его забираем. Он мне срочно нужен, так что выезжаем немедленно. Чуть позже мы приедем помочь вам в обороне. До нас уж как-нибудь продержитесь.
— Как прикажите, сир! — был ответ Ховарда. Эльф ударил кулаком по груди, показывая, что готов выполнить этот приказ.
— Именно, так и прикажу. Вы получили письмо, где отец отписал вам о скором прибытии дополнительного вооружения, провианта и пополнения?
— Да, сир!
— Вот и славно. А теперь ответьте мне, что вы здесь забыли? Я же просил передать, что скоро буду, и чтобы не беспокоились часа три, — начал я «строить» реального монстра.
— Да, мне доложили это … Но, вы отсутствовали уж очень долго. Мы беспокоились, не случилось ли чего. Держи потом ответ перед королём! Орки близко …
— Вы хоть понимаете, что ослушались приказа?! Трёх назначенных часов ещё не вышло. Из-за вашего перебдения, я буду вынужден наказать слугу!

Надо было видеть в это время лицо Энеля, стоявшего за спиной Ховарда. На нем и так лица—то не было, когда он с начальником гарнизона пошел меня искать, а тут он вообще побелел как стена. Ховард, долго не думая приклонил колено, снова ударив себя кулаком в грудь. Охрана последовала его примеру.
— Простите, сир, это моя вина. Я настоял на поисках. Ваш слуга не причем, он отговаривал. Но, мы … правда … беспокоились… — он опустил глаза и промолвил. — Готов принять любое наказание из ваших рук.
— Если из моих рук, то можно показать, почему не следует нарушать моих приказов… — сладко—ядовито промурлыкал я.
— Натан! Не вздумай! — вскрикнул Фил, сам того не ожидая. По всей видимости он догадался, что я хочу воспользоваться фокусом с молнией. Я на него ТАК посмотрел, что он по началу притих, но затем он обратился к начальнику Ховарду. — Я хотел сказать, начальник Ховард, вам, действительно лучше не нарушать приказов. Принц зол, реально зол. Вы сильно рискуете … — Однако, Ховард оказался крепким орешком (не зря же он начальник гарнизона), на его лице ни один мускул не дрогнул.
— Вот, спасибо, Фил! Ты его успокоил, — это был уже раздраженный сарказм. Затем я обратился к Ховарду. — Встаньте, Ховард и дайте мне свою руку.
— Натан, пожалуйста! — принял Фил последнюю попытку не допустить того, что я задумал.
— Не беспокойся за него, Филандриэль. Я не убью его и даже не покалечу, но урок преподам, — злобно улыбнулся я. 

Это была моя маленькая женская месть зарвавшемуся эльфу. Взяв руку Ховарда в свои, спокойно улыбаясь, пропустил небольшой разряд электричества из свей правой в свою левую через руку Ховарда. По ощущениям где—то сто–сто десять вольт, всего на всего. Это немного, но его не хило передернуло, а эльфийская бравада куда–то сразу испарилась. В глазах появились боль и страх. Я был благосклонен и не показал его лица всем присутствующим, но, тихо, на ухо прошептал.
— Теперь вы понимаете, начальник Ховард, почему нельзя нарушать моих приказов?
— Да … сир … - едва смог выдавить из себя Ховард.
— Так—то лучше, а теперь идёмте в гарнизон. Вы потратили моё столь драгоценное время и к ночи мы далеко не уйдём, а ещё собраться надо. Теперь мне придётся на большой скорости собрать Фила, пополнить запас провизии и выдвигаться! Идёмте уже. — Сдвинуть с места в полном смысле шокированного Ховарда оказалось не так просто, но всё же он очнулся, взял себя в руки и пошёл впереди меня.

Проходя мимо Энеля, всё ещё бледного, я дружески хлопнул его по плечу и прошептал в его длинное чувствительное ушко.
— Расслабься, малыш, я пошутил. Это была просто демонстрация силы, не более того, — и чтобы уж совсем его расслабить, дарю ему самую доброжелательнейшую улыбку, на какую был сейчас способен.
— Благодарю, ваше высочество … — Энель, наконец, выдохнул.

Через полчаса мы уже ехали в направлении летней резиденции. По дороге я хранил молчание, хотя, было видно, что Фил это едва выдерживает. Энелю—то всё равно, он уже привык и причин моих поступков старается в голову не брать. Если я молчу—значит думаю и мешать нельзя. В противном случае можно нарваться на неприятности для своей пятой точки. А вот Фил начал заводиться! «Горячий финский парень!» — усмехнулся я про себя, наблюдая за выражением его лица, когда он думает. Наконец, он не выдержал.
— Натан, почему ты так резко притих? Ты что—то скрываешь или не договариваешь?
— Что именно тебя беспокоит? — спросил я спокойно.
— Да всё, Нат! Ты сам на себя не похож, как будто тебя подменили!
— Ты не поверишь, Фил, но ты не первый, кто мне об этом говорит. Вот только я не настроен обсуждать это сейчас. Сделаем это позже, когда окажемся в постели. Теперь все отношения мы будем выяснять только так … — подмигиваю ему, чтобы расслабился, но, нет, он только краснеет.
— Натан, опять ты меня смущаешь? — Фил покраснел как рак. — Не при свидетелях же такое говорить!
— Это ты про Энеля, что ли? О, не беспокойся на его счёт, ему я доверяю. Так что ничего страшного, если он услышит или узнает. Он и так о нас с тобой знает практически всё. Так что его, ты как, раз можешь не стесняться.
— Мне всё равно неловко и неудобно как—то! — «Слово «дискомфорт», он, по-видимому, ещё не знает», отметил про себя и выдал буквально следующее:
— Неловко и неудобно, Фил, спать на потолке, укрывшись одеялом. А остальное вполне решаемо, — на эту фразу у обоих моих спутников глаза на лоб полезли. — И не надо на меня так смотреть! Разве я не прав?
— Натан, ты меня пугаешь! Ты и этого нахватался, пока в отключке был?
— Ага, именно … — Фил не нашелся что ответить, а Энель только тихо прыснул себе в воротник. — Да не бери ты в голову, Фил. Я сам себя порой удивляю и не понимаю. Вон, бери пример с Энеля. Он уже ко всему привык и перестал сильно удивляться.
— Нет, тебя точно подменили. И я это выясню! — ворчал Филандриэль, погоняя лошадь.
— Ага, удачи! Узнавай сколько хочешь, только будет ли нужна тебе эта правда?
— Значит, ты не отрицаешь, что тебя подменили? — не мог угомониться Фил.
— Не—е—е исключено, — выдал двусмысленную фразу, чтобы запутать его окончательно игрой слов. — Вот за что я тебя люблю, Воронок, так это за твою проницательность. Она же выводит меня из себя! Ладно, в постели разберемся.
— Прости, но у меня из головы не выходит. Раньше ты был как—то холоднее, даже когда я признался тебе, и ты принял мои чувства. А сейчас ты…
— Огонь? Знаю! Так это не удивительно, он внутри меня. Находясь внутри, огонь сильно влияет на моё поведение. Пока мы были в разлуке, ты многое упустил, дорогой. — Фил продолжал молчать и слушать. — Скажи, Фил, предположим, ты узнаешь, что меня подменили. Это как—то повлияет на твоё отношение ко мне? — спрашиваю нарочито спокойно, чтобы не напугать его. Молчание. Минуты через две, он выдал.
— … Не знаю … не думаю. Ты мне таким больше нравишься!
— Во-о-от и славно. А на пока закроем эту тему до лучших времен. Хорошо?
— Угу … — промычал Фил и спрятал глаза. Похоже, они наполнились влагой, и он старался тщательно это скрыть. Но я—то не отстану!
— Фил, ну что опять не так?
— Всё нормально, просто стал. Может уже остановимся и отдохнем до утра? Уже сумерки, ты с Энелем весь день в седле. Да и перекусить не мешало бы.
— Верно говоришь, — согласился я. — Энель, привал, ужин и спать!
— Да, лэр, — ответил он весело, словно ждал этого приказа с нетерпением.

Быстро перекусив и справив нужду, мы улеглись спать, чтобы рано утром снова тронуться в путь. Через три дня утомительного пути, мы, наконец, прибыли в летнюю резиденцию королевства. Наш приезд был неожиданным, но нам были рады и встретили с почётом. Управляющий сообщил, что мэтр Финвэ ещё не приехал. В связи с этим, у нас есть день — два отдохнуть с дороги, помыться, нормально поесть и заняться собой.

Первым делом, мы попросили принять с дороги ванну. Даже Энеля мы отправили мыться в комнаты для слуг. Потом немного перекусили. Когда наша ванна была готова, мы плюхнулись туда вместе. Так и веселее и воды меньше надо. Вдоволь наплескавшись и нацеловавшись, мы бухнулись спать. От усталости было уже не до чего.

На утро я проснулся от того, что Фил пытается вылезти из-под моей руки.
— Ку—уда? — протянул я спросонок, не открывая глаз.
— В туалет. Спи уже! — буркнул Фил.
— Не ври, ты не хочешь, ты вообще не этого хочешь, — мурлыкал я, но эту уловку быстро раскусили.
— Я быстро, обещаю, — он вернулся ко мне, чмокнул в губы и пулей понесся в уборную прямо голышом, чтобы я не успел его сграбастать. Я проводил его разочарованным взглядом. Да, зад у моей милости что надо! Вне конкуренции, можно сказать!

Когда Фил вернулся, я уже не спал, делал только вид. Притаился как хищник и жду, когда добыча сама подойдет. Стоило ему прилечь, как я резким рывком набросился на него и придавил всем телом.
— Ох, Натан, ты чего? Ай! Опять кусаешься? — Я снова достал его ушко. Его даже передернуло от укуса. Впрочем, это было не столько больно, сколько неожиданно. — Что я не так сделал на этот раз? — благосклонно спросил он, закатывая глаза к потолку.
— Ты мало меня целовал перед уходом и долго был в уборной, я устал ждать … — капризно выдал я первое, что пришло в голову.
— Не капризничай, Натан. Я отсутствовал совсем не долго. И прекрати уже кусаться! Ты же знаешь, уши для эльфа—это наше всё!
— Знаю, поэтому и кусаю … любовно...
— Нат, я с твоей любовью скоро вообще без ушей останусь! — проворчал Фил, поворачиваясь ко мне боком, но укрылся простынями по — хитрому так, чтобы я его не достал. На—а—и—и—ивный!!!
— Не останешься! Кстати, пришел очередной день расплаты за сам знаешь, что! И нечего от меня укрываться, хитрец!
— Натан, пощади, мы только что проснулись! Скоро Энель придет будить и звать на завтрак, — Фил тщетно пытался пробиться к моему рассудку, но это, было бесполезно. Мне придется прибегнуть к маленькой хитрости и заинтриговать его.
— Плевать! Я есть хочу тебя, а Энеля выгоню!
— Натан, ты не исправимый эгоист! — заключил Фил. И это заявляет мне эльф, бросивший своего любимого без единого слова объяснения и уехавший по приказу короля? При этом, я не переставал осыпать его лицо, шею, грудь поцелуями. — Ох, Натан, что на тебя нашло—то опять? Ты меня решил с ума свести?
— Да, иди ближе ко мне, — я подтянул его к себе, достал под простынями его ягодицы и опрокинувшись на спину, посадил его на себя. — А теперь поработай наездником. Очень скоро тебе это предстоит, поэтому, тренируйся, — вот и та самая хитрость…
— Ты, о чем вообще? — не понял он, видно заинтересовался. Так, уже кое-что.
— Я о пророчестве. Помнишь, я говорил тебе о разговоре с отцом и мэтром…
— Ну, помню, что дальше?
— А дальше я и слова не скажу, пока ты долг не отработаешь, и я не окажусь внутри тебя. Так что, работай!

Филандриэль спокойно посмотрел на меня словно что—то обдумывая. Потом хмыкнул и не рассчитав силы (видимо из мести), склонившись надо мной, резковато насел на мой уже эрегированный член и сам же взвыл.
— Ой, Нат…
— Осторожно, без резких движений, медленно. Я в полной боевой готовности, поэтому от резких толчков может быть больно. Мне не нужна твоя боль. Давай, работай по—медленнее. Я помогу…
— Нат, ты… — зашипел Фил.
— Знаю—знаю, монстр. Работай тише, пока я тебя не порвал, — от неопытности, видимо, Фил постоянно сбивался с ритма, чем очень раздражал меня. Поэтому, пришлось взять весь процесс в свои руки.
— Так, стоп, Фил, — скомандовал я, обхватив руками его ягодицы и бедра. — Давай медленно и в одном темпе, следуй за мной, хорошо? Я не хочу тебя травмировать, любимый, — он согласно кивнул, оперся руками о кровать и начал работать в одном ритме. Дело пошло. Стоило придать движениям один ритм, и я перестал бояться за его безопасность. Через некоторое время обоих свело судорогой. Фил прижался ко мне, а я придержал его за спину. Еще судорога, другая, третья и … конец.
— Вот и славно. Теперь посиди так, а я тебе про наездника расскажу, — Фил выпрямился и кивнул, готовый слушать. — Мэтр Финвэ рассказал мне и отцу о пророчестве. Там говорилось, что эльф, овладевший всеми стихиями, становится эльфом—драконом с боевыми навыками. Для управления этой махиной нужен наездник или иначе—всадник. Он, собственно и будет направлять дракона в бою. Ещё он говорил, что для скорейшего и успешного овладения стихиями, дракону нужно спокойствие и концентрация. Их и дает всадник. В этом его задача, пока эльф—дракон не перекинется окончательно. В образе эльфа дракон главный, его эмоциональное состояние подвижно и порой злить его просто опасно. В ипостаси дракона подчиняется только всаднику, доверяет только ему и никого кроме него к себе не подпускает, как потенциальную опасность. Для формирования же доверительных отношений нужна постель. Вот почему все отношения и разногласия нам надо решать исключительно в постели.
— А как насчёт подмены? — несмело спросил Фил, пересчитывая пальцем мои кубики на животе.
— А ты еще не догадался? — Фил поднял на меня напряженный взгляд. Казалось, вот-вот, заплачет или кричать начнет. Может вообще вырваться и убежать. — Однако это не меняет моей сути, Фил. Я—Натан, им был и останусь. Прежний Натан с этой нагрузкой не справился бы, да и пути ему назад нет. Тело его душу уже не примет. Так мне объяснил мэтр.
— Ясно, — он опустил голову мне на плечо и тихо заплакал.
— Фил, ну, ты чего? — чтобы успокоить, я гладил его по голове, спине, ногам. Он хныкал ещё долгих минут пять. Я просто обнял его и так держал, поглаживая время от времени. По истечении какого—то времени, мои нервы уже начали сдавать. — Тш-ш, Фил, успокойся, хватит уже, не рви мне сердце. Всё будет хорошо. Никто не обещал, что будет легко, мэтр предупреждал меня об этом. Но то, что всё будет хорошо, я знаю точно! — Фил не унимался, а я начал уставать. — Да-а, Фил! На мне сейчас сидит и рыдает, как дитя малое, сильный и обученный лучшими воинами эльф, направленный моим отцом на борьбу со злобными орками! И как это понимать?

Подкол сработал и Фил поднялся с меня. Глаза его были мокрыми от слёз, но взгляд счастливым и сам он улыбался.
— Натан, я не хочу тебя прежнего. Кажется, я говорил тебе уже об этом … Я осознал, что мне нужен только ты. Я плачу от счастья. Прости, никогда такого себе не позволял, — он быстро руками вытер с лица слёзы. — Ох уж, мне эта его чувствительность!
— При мне можешь спокойно позволять себе это. Возможно, для других слёзы—слабость и они не поймут, а я всегда выслушаю и пойму. Так что плачь, если хочется. Плакать, вообще—нормально!
— Уж не хочу, — шмыгнул он носом. О, небо! Как он мило выглядит! Обожаю его!
— Иди ко мне, — я притянул его к себе и обнял. Совершенно не было желания выпускать его из объятий и выходить из него, но тут, наши желудки запели смачные рулады о том, чего хотят. Пришлось подниматься. Вскоре пришел Энель. Быстро организовав нам ванну и завтрак, он уехал встречать мэтра Финвэ.
— Надеюсь, лэры, вы без меня справитесь? — спросил он, но уходя из комнаты, добавил. — Посуду оставьте, её потом уберут и не тренируйтесь, пока мэтр не приедет. Это его личная просьба, которую я получил сегодня голубиной почтой.
— Хорошо, не будем, — вежливо ответил Фил.
— Иди, уже, «мамочка», — съязвил я, чтобы по—быстрее отправить Энеля из комнаты. — Можно подумать, мы собирались это делать без него.
Когда он вышел, Фил заметил мне.
— Хороший парень. А ты его бил …
— Его бил не я, Фил, — ответил я гулко и демонстративно отвернулся к зеркалу, завязывая шнурки на вороте своей рубашки.
— Он, наверное, обижен на тебя … — по ходу Фил продолжал без всякой задней мысли. И зря!
— Сказал, что нет … — ответил я сухо.
— Не обижай его больше, ладно? — на слова Фила я аж фыркнул.
— Я подумаю … — Я напустил еще больше демонстративности и злости, отвернувшись от него к зеркалу и продолжил завязывать и заправлять в брюки рубаху. Пришлось от злости сделать несколько громких дыхательных упражнений.

В напольном зеркале, обрамленном оправой из слоновой кости, показался ещё один силуэт. Сзади подошел Фил, приобнял меня за талию и чмокнул в ложбинку между шеей и плечом, сдвинув воротник. Меня слегка передернуло от столь нежного и осторожного прикосновения.
— Мм, — промурлыкал он как довольный кот, обожравшийся сметаны. — Тут кто-то ревнует? — и … (вот зараза) … лизнул меня в основании уха. Черт! Я же его сейчас завалю! Вот что он творит? Совсем ничего не понимает? Мозги—то где оставил? Я сдерживал себя титаническими усилиями.
— Фи—и—л! Не провоцируй меня! Иначе, я за себя не отвечаю! Завалю снова в постель и не выпущу. До утра будешь извиняться!
— Так уже утро, милый мой Колосок, — он втянул запах моей кожи на шее.
— Я имел в виду завтрашнее утро, Фил. И плевать, что мэтр приезжает. Подождет, пока мы отношения формируем!
— Хах, пощади, я же не вынесу! В тебе слишком много огня для меня одного!
— Вот и не провоцируй! Ты хоть понимаешь, какими титаническими усилиями я сейчас себя сдерживаю? Я же не железный! — я развернулся к нему лицом и приподнял кончиками пальцев его подбородок. — Фил, запомни ещё одну вещь, а точнее, усвой. Не смей больше при мне хвалить или восхищаться другими мужчинами—эльфами, кем бы они не были.
— И что ты тогда сделаешь? — он сощурил глаза, делая мне вызов.
— Накажу, очень строго. Покусаю, да так, месяц из комнаты не выйдешь!
— Хм, значит, всё—таки ревнуешь, — заключил Фил. При этом в глазах у любимого заиграли чертята. — Становишься опасным эльфом. Что ж, учту на будущее. Похоже, действительно, сердить эльфа—дракона опасно!
— Верно рассуждаешь, поэтому учти и усвой, хорошо? — я поцеловал его в губы, да так, что он едва не задохнулся. Я снова едва сдержался, чтобы не заняться с ним любимым делом. Однако ожидание наставника значительно охлаждало мой пыл и вернуло ясность ума.

Глава 5. Тренировки: огонь и воздух.

Мэтр Финвэ приехал уже к полудню. Кроме своих книг, своих вещей и склянок, он привез и наши с Филом вещи. Разморенный и уставший, сразу после встречи с нами, предпочел удалиться в гостевые покои. Просил до завтрашнего утра его не беспокоить, дать отдохнуть. Это давало нам ещё полдня, которые мы предпочли провести с пользой для себя и просто отдохнуть. Мы оба понимали, что, когда начнутся тренировки, никому из нас полноценно отдыхать не удастся. После обеда, а потом и ужина мы с Филом не вылезли из постели. Должен же он был мне, как—то долг отдавать. Я даже намекнул ему, что это походит на супружеский долг. Он мой муж, а я, так и быть за жёнушку сойду. Энеля, чтобы не мешал до самого вечера, я отправил с кучей поручений по всей резиденции и запретил являться без зова.

Рано утром нас разбудил Энель. Заявил, что мэтр Финвэ ждет нас после завтрака в тренировочном зале. Просил поторопиться, так как времени потеряно предостаточно. Я, правда, не понял сначала, почему нас, а не меня, но потом дошло, что Фил—наездник и его тоже надо тренировать. А учитывая условие непременного присутствия, тренироваться мы будем вместе.

Нехотя я сполз с постели. Фил вообще вставать отказывался, так как я умотал его за весь вчерашний день и ночь. Он ругался, брыкался, ныл и канючил, чтобы я отстал и дал ещё немного поспать. Но, услышав имя Финвэ, заставил всё—таки себя подняться. Блин, какое же у него спросонок милое лицо! Как у ребенка! Сонное, растерянное, немного удивленное. Титаническими усилиями я сдержался, чтобы не поцеловать его. Если я это сделаю, завалю на месте. Нельзя же заставлять мэтра Финвэ ждать. Быстро приняв водные процедуры и позавтракав на скорую руку, мы отправились в тренировочный зал летней резиденции, где нас уже поджидал Финвэ.

— Опаздываете, ученики! — заявил он вместо приветствия.
— Извините, мэтр, прособирались. А почему так рано? — спросил я.
— Пока не жарко. Так, начнем с укрепления физического тела: двадцать кругов по залу, десять общеукрепляющих упражнений, а уж потом за тренировки возьмемся. На тренировку разделю. Фил с Энелем работать будет: с оружием побаловаться дам, а сам займусь вами, принц. И попробуйте хоть слово поперёк сказать! Ничего тогда не получится.
— Вы строгий учитель, да мэтр? — осмелился я уточнить.
— Именно! И даже жаловаться не смейте оба. Вы в полной моей власти на обучении. У нас мало времени, поэтому учить буду жестко и быстро. Так что, хватайте на лету!
— Ясно. С чего начнем? — не понял Фил.
— Сказал же уже! — рявкнул мэтр. — Бегом по залу и не забываем круги считать. Всему надо иметь меру.

Мы с Филом переглянулись и побежали: бегом, так бегом. Энель стоял на месте и лыбился, как будто его это не касается. Финвэ его тут же заметил.
— А ты чего встал, бестолочь? Лыбится он, стоит! А, ну марш за ними! — гаркнул он Энелю, пригрозив своей палкой. Улыбка сразу сползла с его лица, и он нехотя побежал за нами. Уж, очень не хотелось ему получать палкой по заду от мэтра. Ему моего хватило с лихвой. Палкой ведь так же больно, как и ремнем.

Втроём мы пробежали сколько было сказано, затем по командам мэтра выполнили упражнения для разогрева мышц, и, наконец разделились. Я нехотя позволил Филу встать в спарринг с Энелем, но ничего не поделаешь, если надо учиться, а учеба у каждого довольно специфична.
— Так, принц, покажите, что умеете, — строго попросил мэтр.
— Только то, что уже показывал.
— Тогда повторить! Когда вы зал в королевском дворце разносили, вы же не только молнией из руки в руку баловались … — был приказ наставника. Я пожал плечом и показал молнию из руки в руку. Это был совсем небольшой разряд.
— Хорошо, теперь в землю. Сначала одной, потом другой, затем вместе.
— Я не делал так раньше, но попробую, - ответил я и принялся выполнять задание.

Вместо молний, в землю с обеих рук выходили не сами молнии, а получались сгустки энергии по типу маленьких шаровых молний размером с мяч для настольного тенниса. В результате таких манипуляций получались мини—взрывы, которые делали в земляном полу зала воронки. Учитель посмотрел оценивающе, ничего не сказал, но дал следующее задание.

— Ну, хорошо. Теперь по деревянной балке перекрытия.
— Так рухнет же… — возразил я и тут же понял по строгому взгляду учителя, что делать этого категорически нельзя. Он же предупредил. Мэтр взглядом даст это понять ещё раз.
— Не рухнет. Балка здесь не одна, так что крыша выдержит. А эту балку слуги потом починят. Вообще, не об этом сейчас думать надо! Бей, сказал! — похоже мэтр выходил из терпения, даже на «ты» перешёл. Да мне всё равно, как он ко мне обращается, обиды я при этом не испытываю. Просто не заморачиваюсь.
— Ладно—ладно, попробую. 

Я скастовал разряд, из него сгусток, но уже больше, чем в первый раз. Он трещал и звенел, пока я его формировал круговыми движениями рук перед своей грудью. Финвэ терпеливо ждал. Наконец, шарик был готов, и я направил его в балку. Её с грохотом перешибло, и она повисла с двух сторон зала.

— Хорошо, — отметил Финвэ. — Эй, а вы чего встали? — это он уже ребятам. — А, ну, работать, я ещё не разрешал вам останавливаться! — для пущей важности он снова потряс своей палкой. Они, оглядываясь удивленно то на меня, то на палку, вернулись к своим делам.
— Что дальше? — спросил я мэтра.
— На досуге учись сшибать мишени, а сейчас поработай с огнем. Закрой глаза и сосредоточься. Выведи отдельно огненную энергию от молний в одно место, лучше в район груди и разведи огонь в обе руки. Пошли струю огня просто вперед.

Я так и сделал. Не сразу, но получилось.
— Так, пока всё нормально, - оценил Финвэ. - Теперь поработай с файерболами.

Пользуясь той же методой, что и при формировании шаровых молний, скастовал файербол. Силы сразу не рассчитал, поэтому он получился большой, похожий размером на футбольный мяч. Мне нужно было его сжать, но этого не получалось.
— Старайся, — кричал учитель. — Сжимай его, он слишком большой, чтобы подчиниться. Если этого не сделать, рванёт, мы тут все погорим!

Я уже весь крупными каплями пота покрылся, но шар не хотел сжиматься, а тут мэтр ещё орёт как подрезанный. Последнее спокойствия мне не прибавляет, становится только хуже.
— Да, дело дрянь. Мотивации не хватает. Хоть ты и не любишь этого, Натан, давить на тебя всё—же придётся. Времени размусоливать нет. Фил, иди сюда, — тот, не видя подвоха подошел. — Повернись ко мне спиной. Приготовься, бить буду, иначе он не справится и всех нас тут угробит в первую же тренировку.
— А это обязательно? — испугался тот. — Я же ничего не сделал плохого…
— Не важно, не спорь! Живо, спиной ко мне, пока не поздно!

Филандриэлю ничего не оставалось, как подчиниться. Удар, ещё удар! Мэтр бил не сильно, но чувствительно. Чтобы не показывать слёз, Фил прикрыл лицо ладонями.
— Натан, поторопись, твой наездник страдает, терпит боль. Если не поторопишься, я из него кровавое месиво сделаю, — кричал Финвэ, просто орал! Терпеть не могу такого давления. «Вот гад! Знает же, в чём моя слабость! Ну, я тебе устрою!» — пронеслось у меня в голове.

Оторваться от шара я не мог, чтобы защитить Филандриэля, поэтому пришлось из последних сил напрягаться и сжимать этот треклятый шар до размера кулака. Догадался, что лишнюю энергию нужно просто втянуть обратно, вернуть в тело.

— Так—то лучше, — одобрил мэтр. — А теперь бросай в стену, да не сильно смотри, а то без зала останемся. Посылай плавно, не торопись, как—будто пылинку сдуваешь с руки. — В это время он престал бить Фила по спине. Я с облегчением выдохнул и сделал, что сказали. Послал шар, словно сдувал его ветерком. Стена, конечно устояла, но приличную пробоину получила.

— Всё, на сегодня хватит. Жду вас завтра в это же время и прошу впредь, не опаздывать. За опоздание буду наказывать палкой. Ясно?
— Ясно … — промычали все хором.
— Напоминаю, Натаниэль, у тебя домашнее задание на утро есть, которое сегодня днем надо выполнить, чтобы завтра показать. За неготовность тоже наказываю. А теперь все марш отсюда, пока я не передумал, — он махнул своей палкой в сторону выхода и нас как ветром сдуло. Мы вылетели из тренировочного зала со скоростью света. Энеля я сразу отправил отдыхать, а сам направился с Филом к себе.

— Тебе очень больно? — сочувствующе спросил я у любимого, по дороге в комнату.
— А ты как думаешь? — буркнул Фил. — Болит, конечно. Он вроде и не сильно бил, но долго. Это потому, что кое—кто медленно работал! Поэтому … больно, короче, — ворчал Фил.
— Пошли, полечу! — меня кольнуло чувство вины, но я знал, что делать.
— Как это?
— Увидишь, — я сделал загадочное выражение лица и взяв за руку быстрее повел его в нашу комнату.

Когда пришли в комнату, я сразу закрыл дверь на ключ, чтобы ни у кого не возникло желания случайно зайти, так как это довольно интимный процесс.
— Снимай рубаху и укладывайся на кровать, я посмотрю, — скомандовал я и помог Филу избавиться от этого предмета гардероба. Фил был уложен мной на кровать прямо в брюках, хотя сапоги позже пришлось стягивать. — Да, дело плохо, — оценил я. — Он действительно бил не очень сильно, однако, чувствительно. Полежи так, лицом вниз, а я займусь твоей спиной.
— Натан, я же потный… — пытался он протестовать, не желая укладываться.
— Не важно, лежи, кому сказал. Лечить буду, не мешай, — я не сказал Филу, но после пробуждения, моя слюна действовала как антисептик, противовоспалительное и ранозаживляющее средство. Может, это благодаря настойкам мэтра, а может и моя собственная энергия работала?

Сам я это заметил случайно, когда ранился по невнимательности в тренировочном зале. Инстинктивно, зализывая раны, я наблюдал то, как быстро по сравнению с обычными средствами, они затягиваются. Я этого вообще никому не говорил. Даже мэтру, хотя он просил предупреждать его о каких—либо изменениях.
— Ай, что ты делаешь, Натан? Колосок, прекрати, щекотно! — взвизгнул Фил, когда почувствовал, ЧТО я делаю с его спиной. Я зализывал раны моего мальчика, одну полосу за другой.
— Лежи смирно. Я просто смочу слюной все эти полосы, и они исчезнут. Вот увидишь, когда слюна высохнет, тебе сразу станет легче.
— Правда? Ты и так умеешь? — изумился Фил.
— Филандриэль, ещё одно слово и одним вылизыванием твоей спины я не ограничусь, — предупредил я строго.
— А это предупреждение или угроза? Я просто уточнить! — а сам намеренно спрятал лицо в кольцо своих рук, хотя до этого его подбородок лежал на руках. Вот хитрец! Смеётся! Точно по-тихому ржёт, судя по лёгкому подергиванию плеч!
— Понимай, как хочешь, Воронёнок, — я сосредоточился на его спине и через десять–пятнадцать минут зализывания ран, спина Фила блестела от влаги. — Теперь полежи так, влага должна высохнуть. А я в ванну!
— А я?
— Пойдешь—пойдешь, когда высохнет всё. Погоди вот, краснота сойдет, вернусь, посмотрю, как состояние и, если всё хорошо, пойдешь мыться.

Глава 6. Тренировки: выяснение отношений и странный сон.

В ванной я не торопясь наслаждался процессом. Это давало время Филу успокоиться и успокоиться мне самому. Какими силами я не взял его сейчас? Налив воды, ополоснулся с душистым мылом и вышел, обернув полотенце вокруг бедер. Фил задремал в ожидании меня из ванной. Первым делом, я обратил внимание на его спину. Розовые, почти красные полосы поблёкли, уменьшились, а некоторые растворились совсем. Что ж, эффект на лицо! Я прилег рядом, наблюдая как на моих глазах полосы оставленные мэтром на спине любимого продолжают медленно исчезать. Прислушался к его дыханию, действительно, он задремал. Не заметил, как задремал рядом с Филом и я. Проснулся я по ощущения часа через два от того, что заворочался Филандриэль.

— Привет, — зевнул он.
— Хм, привет, иди уже мойся, у тебя всё прошло, — ответил я с улыбкой глядя на его спину.
— Правда? — он подскочил с постели как ужаленный и кинулся к зеркалу. Немного покрутился и поняв, что спина абсолютно чиста, взвизгнул от счастья!
— Натан, ты—чудо! У меня даже боли нет. Как ты это сделал?
— По-ле-чил. А как, ты сам всё видел. А ещё не хотел…
— А ты мне выбор дал?
— Воронёнок, или ты идёшь сейчас мыться, или я сам тебя всего вылижу, как кошка котёнка, — предупредил я строго—престрого, намекая на то, что вылизыванием дело, конечно не ограничится. Фил сдался.
— Да иду я, иду, — он догадался, к чему мои слова про котёнка и быстро побежал в ванну.

Проводив Фила взглядом, я сорвал с себя полотенце и нырнул в постель. Жутко хотелось спать после таких энергоёмких тренировок. И дремота рядом с Филом не в счёт. Обед, я похоже пропущу. Уснул быстро.

Мне снился странный сон. Будто лежу я в палате собственной больницы, в коме, снова я—Наталья. Рядом на стуле задремала мать. Ко мне подхожу я—эльф, точнее прежний Натаниэль. Жутко.

— Спишь? Вот и спи, – сказал эльф. - Ты, конечно не вернешься в этот мир. Живи моей жизнью, как хочешь, но в твоём мире я тоже жить не буду. Он мне не нравится. Я свой мир покидать не хочу, — он заплакал как потерявшийся ребенок без мамки, но немного успокоившись, добавил. — Что же мне делать? Жить—то я всё—таки хочу. Может мне обратно вернуться? В своё тело я не попаду, так может другое найдется, чьё время вышло? Ладно, найду кого-нибудь. Я перевоплощусь, а ты встреть меня там, пожалуйста … — и тронул меня за плечо.
Я подскочил с криками. Фил, лежавший рядом, кинулся ко мне.
— Нат, Натан! Что с тобой? Кошмар? Это кошмар! Натан, посмотри на меня, это я, Фил!

Мой блуждающий и испуганный взгляд медленно перешел на Филандриэля. Узнав его, я выдохнул и успокоился. До меня, наконец, дошло, что это был сон. Фил обнял меня и держал, пока дрожь в теле не унялась.
— Что тебе снилось, любимый? — спросил Фил, не выпуская из объятий.
— Я.
— Ты? — он отпрянул от меня и посмотрел в моё лицо своими изумрудными глазами. В них читалась неподдельная тревога. — Поясни.
— Я чего тут пояснять? Я снился сам себе. Прежний принц Натаниэль не хочет жить моей жизнью или вообще в моём мире. Ему там не понравилось. Сказал, что перевоплотится здесь в ком—то, кого найдет. А в ком, не сказал. Даже за плечо меня тронул и встретить попросил. Жуть, короче!
— Не бери в голову, это просто кошмар, только и всего! Скажи об этом мэтру Финвэ, пусть даст настоек для успокоения, а может, что-то объяснить сможет.
— Надеюсь, поможет чем. А который час?
— Обед мы похоже проспали, поэтому надо вставать. Думаю, на кухне осталось что-нибудь.
— Ты прав, лучше встать. Мне и спать то уже расхотелось.

Пришлось подниматься. После обеда мэтр завалил нас книгами по теории боя и истории эльфийских государств и родов. Больше чем на два часа меня лично не хватило, и я с Филом ушел в тренировочный зал. Он упражнялся с луком и стрелами. А я тренировался, расставив пустые бутылки из-под вина, которые мы нашли на кухне. Их я выставил в ряд на некоторое подобие деревянного коня и приступил к обучению себя любимого целевому метанию молниевых файерболов по цели. Фил был рядом, орущего Финвэ не было, я был спокоен и сконцентрирован. У меня получалось всё и почти без труда. Сначала, я кастовал шарики по одному, потом по два и группами и пускал их в разных комбинациях: по одному, по несколько, один за другим как из пулемёта. Также получилось пускать в бутылки сами молнии. Сам в шоке, как всё выходит! Будет что мэтру завтра показать. Я, хоть и устал очень, но был удовлетворён. Фил даже наградил меня за это несколькими легкими поцелуями.
— Я горжусь тобой, Натан. Только не перенапрягайся, — посоветовал он. Он хоть и был занят во время тренировки своим делом, но глаз с меня не спускал и видел, как я утомлен.
— Я уже закончил. Что там мэтр говорил про другие стихии?
— Не торопись, эти освой до автоматизма, а потом будешь остальными овладевать. Другие подождут.
— Моя радость, что бы я без тебя делал? Вот только времени у нас не так много.
— Не знаю, что бы ты делал без меня, но навыки важнее, — он резко развернулся к стене, где весела мишень. Мгновение и пущенная им стрела пронзила предыдущую стрелу ровно вдоль древка и застряла.
— Ого! Круто! — порадовался я за Филандриэля. — Респект и уважуха в полном объёме! — выдал я.
— Что, прости? — не понял Фил, глупо улыбаясь на непонятные слова, силясь разгадать их смысл. Утончённому эльфу, коим был Филандриэль, не понять просторечных человеческих слов.
— Молодец, говорю! Я так не пробовал и не собираюсь! Обычно у меня стрелы в яблочко попадают рядом друг с другом А тут? Древко в древко! Да ты мастер! Это очень…сильно!
— Спасибо, дорогой! Попробуй сам!
— Ещё чего придумаешь?! Нет уж! Ты же должен быть лучше меня в чем—то! Вот и будь!
— И буду! — Фил сделал вид, что обиделся, даже заковырял носком сапога по полу зала, отвернулся, фыркнул что-то вроде «Ну и ладно!». 

Вот позёр! На поцелуй напрашивается, стало быть! Я подошел и подняв подбородок Филу кончиками своих пальцев, взглянул в его изумрудные глаза. Ох, и разыгрались в его изумрудном озере чертята! Где – то я уже это видел!  Силой воли я сдержался и как смог, сохранил спокойствие.
— Вот ты сейчас что делаешь, Фил? Опять провоцируешь? Говорил же, я не железный! Я ведь и здесь могу… - я мотнул головой, показывая на пространство зала.
— Понимай, как хочешь, Колосок! — огрызнулся он. Ага, значит, всё-таки вызов! Ну, получи, дорогой Филюшка!
— Вот как? А, ну, иди сюда! — я притянул его лицо к своему и поцеловал так нежно и глубоко, и одновременно требовательно. Он чуть не задохнулся!
— Мн, Натан, не здесь же! — отрываясь от меня возмутился Фил.
— Ах, значит в другом месте можно? А кто меня до этого здесь целовал за работу, а?
— Во—первых, я быстро, во—вторых, такое лучше делать только в нашей спальне. Сюда может заявиться кто угодно и застать нас. В нашу спальню без спроса никто не зайдет и не поставит нас в неловкое положение.
— И чего ты боишься, Фил, не пойму? О наших отношениях все давно знают и привыкли. Нам незачем скрываться. — Фил опустил глаза и выдал.
— А вот нечего наши отношения на показ выставлять! Хоть ты и говоришь, что нет ничего не удобного. Но мне все же неловко, я стесняюсь. Не хочу, чтобы все видели, понимаешь? — лицо Фила, зарделось краской. Боже, какой же он всё—таки о-о-очень милый. Моё сердце пропустило пару ударов и забилось с удвоенной силой.
— Я услышал тебя. Может тогда пойдем в нашу спальню и поблагодарим друг друга за работу, а? — мой тон был почти приказной.
— Не хочу… — выдал Фил и с вызовом посмотрел на меня. У меня от удивления бровь поплыла вверх, выдавая мысль: «Ты сейчас понял, что сказал?». Фил спохватился, но было поздно. — Я хотел сказать … не сейчас. Я ещё не закончил!
— Уже закончил! — настаивал я.
— Натан! — Фил сузил глаза, выдавая протест.
— Что, Натан?! Не пойдешь сам, возьму на руки и понесу тебя до нашей спальни. Вот смеху–то слугам будет! Все кости промоют. А ты же не хотел бы это допускать? Но так и получится! Вот увидишь! Защищая тебя, я отрежу языки всем болтунам. Они обидятся и уйдут. Останемся одни! Этого хочешь?
— Ты что несёшь? — Фил выпал в осадок от моей тирады.
— Даю шанс решить. Считаю до трёх! Решай: сам или я, насчёт «три»! Спровоцировал меня, получи, что заработал! Уже один!
— Натан! — рявкнул он и с вызовом посмотрел мне в глаза. Ничего не боится этот эльфёныш!
— Два! — говорю я строго.
— Нат! Прекрати, не пойду!
— Три! Реши окончательно!
— Да сам, сам! Позора мне ещё не хватало!
— Вот умница, хороший мальчик! Тогда, вперед и с песней! – я удовлетворённо улыбнулся, как если был сытым котом на тёплой лежанке в мороз.
— Тц, — он топнул ногой, резко отбросил лук и колчан. Тут же, развернувшись на каблуках, фурией вылетел из тренировочного зала. Прям, как разгневанная жёнушка! Я лишь улыбнулся вслед любимому и спокойно пошел за ним. У дверей дежурил Энель. Он встретил меня округленными от удивления глазами и вопросом.
— Что случилось, лэр Натаниэль? — он смотрел то на меня, то на быстро удаляющегося Фила.
— Ничего особенного. Мальчик сердится! Пойду успокою, а то комнату разнесёт. Ты к нам никого не пускай, хорошо?
— А если…
— А если мэтр будет о нас спрашивать, скажи: поссорились и пока не помиримся, из комнаты не выйдем. Понял? Передай слово в слово!
— Ладно, понял. Сделаю! – с пониманием улыбнулся Энель.
— Вот и молодец, а я пошел за ним, пока он действительно комнату в щепки не разнес.
— Угу.

Я нагнал Фила в пустом коридоре, поймал и прижал к стене.
— Фил, стой, что происходит, что опять не так?
— Всё нормально! Ай! — я резко и больно укусил его за ухо. Он даже не задал вопроса: за что? Знал за что, гадёныш! Врун домарощенный!
— Тогда чего ты вдруг взвёлся? Что я сделал или сказал тебе не то или не так?
— Просто… — он медлил с ответом, а я ждал. Терпение эльфа—дракона, видимо, имеет узкие границы, и, чтобы ускорить процесс, как следует тряханул его за грудки. И взгляда серьёзного пре-серьёзного добавил для пущей важности. — Просто, понял, что сильно люблю тебя и боюсь … ужасно боюсь потерять … и не хочу ни с кем делить!
— Чего? С какой такой стати, ты вдруг собрался меня потерять или делить? Вообще тогда не понимаю логики твоих действий, мой дорогой!
— Да не собираюсь я! У меня из головы не выходит твой кошмар. А вдруг, он действительно перевоплотится в другого эльфа начнет тебя домогаться? Или меня? — на его глазах проступила влага. Это всегда злило меня, я всегда желал, чтобы слёз на глазах любимого не было.
— Всего—то? Вот глупый! — я обнял его. — Да пусть только явится! Я его узнаю и ему не поздоровится. Мой всадник ты и защищать я буду только тебя! Других мне и не надо. Пусть только подступится—на месте прибью.
— Правда? — Фил обнял меня сильнее.
— Правда. Идём в комнату, будем тебя успокаивать, — я обнял его за плечи и направил в нашу комнату. Ясно же, что под страхом меня потерять пряталась ревность. Фил хорошо шифруется.

Не успев закрыть за собой дверь на ключ, я припал к его губам и не отпускал, пока мы пятились к кровати. Затем, помогли друг другу раздеться и нырнули в постель. Не буду вдаваться в подробности, но мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы успокоить время от времени всхлипывающего Фила. Привести его чувства и мысли в порядок оказалось не простым делом. Я покрыл поцелуями всё его тело, позволяя время от времени отвечать на мои ласки. Под действием нахлынувших эмоций и ощущений, он даже укусил меня пару раз. Наконец, Фил перестал всхлипывать, расслабился окончательно. Я медленно довел его до экстаза. После этого он притих совсем и даже задремал в моих объятиях. Я поддерживал его простым физическим присутствием, охраняя его сон.

Мне—то как раз спать не хотелось. Из головы не выходили слова Фила. И, хотя, ревность Фила была на пустом месте, слова, сказанные им в коридоре, не давали мне покоя. Я рассуждал про себя: «Ведь от части он был прав, и прежний Натан может перевоплотиться и явиться как снег на голову в жаркий летний день. Что бы он там не задумал, а противостоять, всё-таки ему придется. Фила я ему не отдам и сам не дамся. Пусть даже не рассчитывает. И зачем только это недоразумение здесь нужно? Впрочем, не будем пока делить шкуру неубитого медведя. Вот явится, тогда и будем разбираться.». Вот такие невесёлые мысли кружились у меня в голове, пока Фил не проснулся. Он слегка вздрогнул и проснулся.
— Поспал?
— Угу, — промычал он, потягиваясь. — Есть хочется.
— Мне распорядиться, чтобы сюда принесли?
— Нет, не надо. Я ни разу на кухне не был.
— Зачем тебе кухня? Только скажи, принесут сюда.
— Я сам хочу. Это ты привык: пойдите—принесите. А я привык сам.
— Вот оно что? Тогда пойдём, — я чмокнул его в губы и резко развернулся, чтобы встать. Неожиданно, Фил схватил меня за руку.
— Что, Фил? Что такое? — я не понял такой резкой смены его настроения.
— Натан, — он посмотрел своими изумрудными глазами в мои, словно пытался заглянуть в душу. — Дай мне обещание, а лучше поклянись, что кроме меня тебе никто не нужен! И ты не подпустишь его ко мне или к себе ни под каким предлогом… — я выпал в осадок, не нашелся сразу, что ответить. Значит, я был прав, Фил ревнует и боится потерять. Он ждал ответа, не выпуская мою руку. Сделав пару глубоких вдохов, наконец, я пришел в себя и нашелся, что ответить.
— Фил, — выдохнул я. — Прекрати эту истерику! Я уже сказал тебе это. Своих слов на ветер я не бросаю, поэтому ни в обещании, ни в клятве они не нуждаются. Нет смысла. Успокойся уже! Мне казалось, я всё для этого сделал. Мой всадник—ты! Запомни это, наконец! — я вышел из себя окончательно, едва сдерживаясь, чтобы не укусить его как следует за ухо за этот бред. Бесит уже!
— Да, Натан, — он отпустил мою руку, опустил глаза и лег на своё место, отвернувшись от меня. Похоже, что я ошибся. Он ещё не до конца успокоился. А раз так, надо окончательно приводить его в чувства. Ну, держите, меня семеро! Сейчас он у меня «люлей» отхватит!
— Знаешь, Фил, за одно только это бредовое требование, мне следовало бы, примерно наказать тебя! Это же надо, до такого додуматься! Совсем уши не жалко?

Фил, услышав мой железный тон, медленно повернулся. По моему каменному лицу он понял, какую непростительную ошибку совершил полминуты назад. Он не совладал с эмоциями, которые я так долго пытался привести в порядок. Он же эльф! Какие, вообще эмоции?!
— Прости, Натан, — он сел на кровати, боясь смотреть мне в глаза.
— Встань, иди сюда, — я специально говорил спокойным тоном, чтобы сразу не напугать. Он, действительно, не понял подвоха, медленно встал и подошёл ко мне. Пока он сидел на кровати и вставал по моей просьбе, я успел натянуть только брюки и застегнуть пояс. Я поставил босую ногу на кровать и пригласил его жестом подойти по—ближе.
— Наклонись через колено, милый… — сказал я спокойно, делая приглашающий жест рукой.
— Что? Зачем? — он округлил глаза, глядя на меня.
— Узнаешь! Ты провинился. Думаешь тебе эта выходка с рук сойдет? Быстро делай что говорю или сам перегну тебя!
— Бить будешь, да?
— Получи, что заслужил! Это же надо! Такой несусветный бред нести! Ведь ты знаешь, я глупости твои не переношу! Уши бы твои по откусал, да мне их жалко! Что за сцену ревности ты мне устраиваешь? Так не доверяешь? Мне или себе не доверяешь? Кому, Фил?
Фил медленно подошел, не вынимая пальцев правой руки изо рта (он всегда, когда волнуется, начинает грызть ногти или просто покусывать кончики пальцев зубами. Так и на этот раз.) и перегнулся через моё колено, как я и просил. До него дошёл смысл моих слов, а тон указывал на раздражение и злость. Ему ничего не оставалось, как подчиниться.
— Готов? — от отрицательно помотал головой, потом тут же кивнул. Боже, что в его красивой головке происходит?
— Это тебе за недоверие! Это тебе за слова! Ты не представляешь, как задел меня ими. Ты просто отхлестал ими ни за что! Это за ревность! Теперь сам получи! Это тебе за то, что вообще допустил такие мысли! — я обрушивал на его голые ягодицы один хлёсткий удар ладони за другим, каждый раз поясняя, за что наказываю.
Я шлёпал его с такой силой, что его аппетитная попка быстро покраснела.
— Я это даже лечить не буду, ты заслужил! — рычал я. Фил стоял, зажмурившись и прижал руки к груди. Он стойко и терпеливо сносил каждый удар моей сильной ладони, пока не взвыл от стыда и боли. Даже себе губы все искусал!
— Натан…прости-и! Я всё по–онял! Прости, пожалуйста-а-а-а! Я не буду больше та-ак! Хнык! — он хныкал и шмыгал носом как ребенок. Мне стало его жалко, и я прекратил его шлёпать. Прекратил и сразу обнял, убрав свою ногу с кровати.
— Вот глупый! Как ты вообще до такого додумался? Если бы я знал, что ты такой впечатлительный, то не стал бы тебе ничего рассказывать. Ведь рассказал я тебе, потому, что доверял. – я продолжал его поглаживать, пока его трясло. - Почему ты так не делаешь? Ты хоть понимаешь, что я не хочу тебя ломать? Но ты всё делаешь, чтобы провоцировать меня на эту ломку, Фил. А так доверия не построишь!
— Прости — и… — тихо скулил Фил мне в грудь.
— Да что же это такое? Как же унять поток твоих слёз? Я не выношу их вида больше всего на свете! Что с тобой? И это мой боевой всадник?! В последнее время ты стал такой … такой сентиментальный! Тебя самого—то не подменили? Нет?
На последнюю фразу Фил резко вскинул голову, слезы вдруг высохли, он серьёзно посмотрел своими изумрудными заплаканными глазами в мои синие спокойные.
— Нет, прости! Ты прав! Я должен тебе больше доверять, как и ты мне. Нам ведь в паре работать, в открытом бою, а я сцену ревности закатил. Я такое себе напридумывал!
— Вижу, что напридумывал, — я снова его обнял. — А ещё сам в эту выдумку поверил, накрутил себя, обиделся и пошёл ревновать. Докрутил, называется! Посмотри, что теперь из этого вышло! Ладно, милый, на этот раз ты прощен! А в следующий раз просто думай, что и кому говоришь, лады? Ты же знаешь, что сердить эльфа-дракона нельзя! – он закивал, и я чмокнул его в лоб. — Вот и славно, а теперь иди в ванную, ревнивец ты мой. Расслабься, вода снимет остатки тревог и унесет с собой, — Фил сильнее прижался ко мне.
— Неа, — промычал он и замотал головой. «Блин, ну, как ребенок, честное слово. Как же с ним сложно!» — подумал я про себя. Даже глаза чуть—чуть закатил, делая вид, что обдумываю его реакцию. — Пошли вместе. Можно? — Фил явно хотел, чтобы я ещё пожалел его.
— Хм, можно, наверно. Не вижу причин для отказа, — я улыбнулся и ещё раз обнял его голову и поцеловал его чудесные волосы. — Пошли.

Быстро набрав в ванну воду, мы плюхнулись в неё как в первый день приезда. Все тревоги сразу слетели, от чего глаза Фила потеплели. Теперь было видно, что он окончательно успокоился. Мы оба отпустили ситуацию и не хотели больше о ней вспоминать. В бодром и добром настроении духа, мы отправились на кухню. Молодая кухарка Милабэ́ль, увидав нас, чуть дара речи не лишилась.
— Мила, есть чем покормить двух проголодавшихся эльфов? — спросил я, садясь за стол по—хозяйски и показывая Филу жестом сесть напротив меня. Он повиновался, но сел неохотно. Раскрасневшаяся пятая точка ещё горела.
— А, да…лэр, сейчас всё будет! Вы так неожиданно!
Она быстро наметала на стол салатов, овощных рагу, нарезанных фруктов с овощами и соков.
— А что-нибудь по—калорийнее есть? — спросил я, сморщив нос на это «зелёное» пиршество.
— На вроде чего, принц?
— На вроде грибов, Мила! — ответил я ей, с кислой мордой показывая на стол.
— Есть, конечно!
— Неси тогда. А то мы с этой травой голодными останемся.

Фил в это время с улыбкой наблюдал за моим разговором с кухаркой. Сидя напротив меня, кидал мне насмешливо—влюблённые взгляды, а сам ёрзал на лавке как уж на сковородке. Мы сытно поели всего, что выставила Мила. Было видно, что она получала удовольствие от присутствия на её кухне таких голодных едоков. Видимо, ещё никто и никогда не мёл её «стряпню» с таким аппетитом.
— Это чем же вы таким занимались, что ТАК проголодались? — спросила она, между прочим.
— Тренировками, Мила. Тренировками! Очень много сил отнимают, — я подмигнул Филу, он сразу понял, про какие «тренировки» я говорю.
— Ясно, ну тогда, приятного аппетита. Таких едоков всегда рада видеть! Приходите каждый раз, как проголодаетесь. Я всегда здесь.
— Спасибо, Мила. Уже сыты, пойдём, а то мэтр Финвэ, наверняка заждался.

Мэтра мы нашли в библиотеке. Он, как всегда, был занят талмудами и своими склянками.
— Тук—тук, мэтр Финвэ, — заглянул я, постучав в дверь. — Можно? Не помешаем?
— А, ребята, проходите. Я слышал у тебя успехи, Натан…
— И кто уже напеть успел?
— Я догадаться трудно? — он мне подмигнул.
— Энель, зараза! — догадался я, улыбаясь наставнику. — Вот же ж прохвост! Да, определенные успехи есть.
— Тогда присаживайтесь и рассказывайте, чего добились? В чем преуспели? Энель был крайне немногословен, а я хочу слышать подробности тренировки.

Я сел в указанное мне кресло. Фил же встал за кресло, в которое сел я.
— А вы, лэр Филандриэль, почему не садитесь?
— Нет, спасибо, мэтр, я постою, — он стыдливо отвел глаза, мотая головой. На лице проступил легкий румянец.
— Что, гроза пронеслось над вашей головой, лэр Филандриэль? Мне и об этом тоже доложили. Ладно, стойте, раз так хочется. Но помните, что доверие является связующим звеном между эльфом—драконом и его всадником. Всегда будьте осторожны в словах и поступках, чтобы не подорвать это доверие. Я не знаю, что вы друг другу наговорили, но то, что ваше доверие, лэры, сегодня проверялось на прочность, я и так понял. Вам лучше его сформировать сейчас, иначе, гармоничной работы в открытом бою не получится. Я надеюсь, ясно всем? — он посмотрел сквозь очки то на меня, то на Фила…Мы кивнули в знак согласия. — А теперь рассказывайте, чего добились на дневной тренировке.
— Мэтр, чего мы добились, можем показать завтра на утренней тренировке, если вы не против. Просто, нас с Филом сейчас кое-что беспокоит и нам нужен будет ваш совет, а возможно и помощь. Больше нам обратиться не к кому.
— А что случилось, принц? — мэтр сделал озабоченное выражение лица.
— Видите ли, мэтр. После изнурительной утренней тренировки я уснул. Мне приснился странный сон. В нем, я был прежним и ко мне пришел прежний принц Натаниэль. Он сказал, что мой мир ему не нравится, жить в нем он не намерен, но и покидать свой мир он не хочет. Пообещал перевоплотиться здесь. Я—то его не боюсь, но Филандриэль беспокоится, что прежний Натаниэль может представлять опасность для наших с ним отношений. Может попытаться вклиниться в них или того хуже убить кого-нибудь из нас. Что нам делать?
— Для начала в панику не впадать. Хотя, сказать, что дело плохо—ничего не сказать! Даже не знаю, чем вам сейчас ответить. Его появление в любом виде, действительно нежелательно. У вас и так всё непросто, а он только мешать будет. Мне надо будет порыться в своих талмудах, может найду чего. Хорошо, что вы мне об этом сказали. Это меняет некоторым образом, положение дел. Тренировки всё равно прекращать не будем ни при каких обстоятельствах. Если появится кто—то подозрительный, любой эльф или ещё кто, не важно, то сразу сообщите мне. Слышите?
Мы оба часто—часто закивали.
— А теперь, марш в тренировочный зал и повторите, все что делали на дневной тренировке. Завтра с утра спрошу. И напоминаю, без опозданий, пожалуйста.
— Да, мэтр, — я встал с кресла и направился к выходу. Хребтом я почувствовал тот сочувствующий взгляд, который Филу послал мэтр.

Это просто издевательство какое–то, третий раз за день тренироваться. Ведь уже почти вечер. Но про себя я рассудил так: если мы хотим добиться быстрых результатов, надо стараться. Придя в зал, мы повторили всё, что делали днем. С той лишь разницей, что больше никаких эксцессов не было. Фил как–то непривычно притих, практически не шутил, на вопросы отвечал сдержано, не капризничал и не пререкался. Было странным его видеть таким. Мы спокойно отзанимались и так же спокойно вышли из зала. За дверями, как всегда, ждал Энель. Я не удержался и спросил его.

— Энель, скажи—ка, друг любезный! Ты, когда моё поручение выполнял, всё ли сказал слово в слово, как я просил?
— Д—да, лэр!
— А что еще ты ему наговорил?
— Ничего, всё как вы сказали, лэр, — начал он юлить.
— У меня другие сведения. Признавайся, прохвост, что ты от себя добавил? — я подошел поближе к нему и так, чтобы этого жеста не заметил Фил, прищипнул его двумя пальцами за мышцу бедра. Это было необходимо, чтобы парень перестал юлить и сказал всё как есть. Я ждал ответа.
— Ну … ну, — парню было больно, но это его не стимулировало. Я сжал пальцы по максимуму, синяк у него точно останется, но на его лице и мускул не дрогнул. Тем более на него смотрел Филандриэль. Нельзя было выдавать никаких эмоций. — Я добавил немного от себя …
— Что именно, мальчик мой, и как много? — спросил спокойно, ласково, но сквозь зубы. — Я что просил передать: слово в слово. А ты ему что напридумывал?
— Я не придумал, я слышал … случайно … — я так и понял, что этот прохвост слышал порку Фила и это плохо. – П-простите, я просто мимо шел, а тут ещё мэтр попался, пришлось выкладывать…но ничего т-такого…
— Что именно ты слышал, Энель? Говори, или ремня захотел? На этот раз получишь за длинный язык и подслушивание? Что слышал, говори?
— П-порку … простите, я случайно … Не надо ремня, я больше не буду, правда! — он умоляюще смотрел на меня, всё ещё испытывая боль от того, что я щепал его.
— А тебе не говорили, что подслушивать, а потом ябедничать — это плохо? Ты, когда что—то делаешь или языком мелешь, о последствиях вообще думаешь? Забыл, как я зол бываю и тебе лучше меня не сердить? Забыл, что я могу сделать с тобой?
— Да, сир, я всё понял … простите … не повторится, — мямлил тот. Энель опустил глаза, понимая, что сгорает от стыда и наблюдать при этом спокойную реакцию Фила он больше не в силах. Я отпустил его мышцу, и он тихо выдохнул.
— Смотри мне, Энель, в следующий раз я не буду так благосклонен. Марш, отсюда! У тебя дел нет или тебе их найти? — Энеля ветром унесло.

Филандриэль, кстати, и слова не произнес с защиту Энеля, не попросил прекратить эту нотацию вперемешку с экзекуцией. Фил вообще сегодня после вышеупомянутых событий понял, кто здесь главный. Отыграться он собирался, когда я драконом перекинусь и будет ездить на мне в качестве всадника. Это я по его глазам прочел. Впрочем, память—то у меня останется и Фил всё равно потом будет извиняться в постели.

С этого дня Фил стал молчаливым. Если понимал, что может сказать глупость, то предпочитал прикусывать язык, чем сердить меня. Он больше слушал, чем говорил, а говорил только по делу, не желая, что—либо обсуждать. Настоящий эльф, лягушку ему за шиворот! 

Однако, замкнутость Фила действовала на меня ещё более раздражительно, чем его глупости. Титаническими усилиями я сдерживал себя, чтобы не зажать его где-нибудь в углу и не потребовать ответа за такое молчание. Оно просто тихо меня бесило. По началу, я терпел, ждал, не хотел давить или ломать, надеялся, что эта демонстрация нрава пройдёт. Думал, что Фил придет в себя, успокоится и будет прежним Филом, каким был. Но время шло. Фил замыкался с каждым днем всё сильнее. Похоже, я где-то, сам того не желая, всё-таки перегнул палку. И с этим геморроем надо было что—то делать, так как молчаливый протест Фила действовал мне на нервы просто убийственно. А о формировании доверия я вообще молчу. 

В постели, кстати, он стал более чем покорным, не проявлял инициативы. Бревно, одним словом. Как будто повинность отбывал, в глаза старался не смотреть и не разговаривать, всё сносил молча. Это тоже немало раздражало. Приходилось даже останавливать акт и укладываться на сон не солоно хлебавши. Так бесило всё это, что тренировки не шли. Мэтр зверел с каждым днем всё сильнее и сильнее, наказывая своей палкой или хлыстом нас обоих так, что сидеть не могли. Решение дать Филу время исчерпало себя, и пришло время ДЕЙСТВОВАТЬ!

Через три мучительных дня после случившегося, я наконец, решил поставить все точки над «i», находясь, как водится, в постели.
— Фил, — начал я спокойным тоном, когда мы оба уже улеглись, а он даже не думал двигаться ко мне. Похоже собирался отвернуться и спать. — Фи–и–ил, — позвал я его спокойно еще раз, но уже настойчивее. Ох, самому бы терпения хватило на этот разговор.
— Мм? — отозвался он, наконец.
— Развернись и сядь. Разговор есть.
— Я опять чем—то провинился, мой господин? — спросил он упавшим голосом.
— Вот чего ты сразу в бутылку лезешь, образно выражаясь! Я хочу знать, что с тобой и что вообще происходит?
— Ничего, — он сел, опираясь о мягкую спинку кровати. Ответил он тем же упавшим голосом. На меня он предпочитал не смотреть, словно делая одолжения, соглашаясь на разговор. 
— Вот если бы было твоё «ничего», ты не вел себя так, как будто тебя доской по голове треснули. Ты эти три дня ходишь сам не свой. Из-за этого страдаем оба. Такое ощущение, что тебя всё же подменили, но в отличие от тебя, мне это не нравится.
— Чего ты хочешь от меня, не пойму? То требуешь полного повиновения, наказываешь за мелочи, то просишь быть собой!
— Фил, святые небеса! Когда это я «требовал полного повиновения»? Наказывал, да, но за дело! Прости, если обидел зря, чего я не помню. Я скорее себя позволю ранить, чем ранить дам тебя. Фил, ты напоминаешь мне поведение капризной стервозной эльфийки. Ты хочешь знать, чего я хочу? Я хочу, чтобы ты был собой, но думал не пятой точкой, а головой. Наши с тобой пятые точки и так страдают благодаря мэтру. Не добавляй, пожалуйста. Если ты чем—то недоволен или тебя что—то беспокоит, говори. Озвученная проблема, это уже половина решения этой самой проблемы.
— Ага, я уже сказал один раз, что меня беспокоит. Был тут же отшлёпан как провинившийся эльфёныш!
— Во–о–от в чем дело? — смекнул я и понял к чему он клонит. Знакомый приём. Жертву обстоятельств из себя строит. А монстр, конечно по всем законам жанра—Я! Ага, сейчас! Пробьётся! — Фил, так это была глупость с твоей стороны, а не беспокойство. За глупость и наказал, знаешь, же, что терпеть их не могу. Хотя, если честно, я даже не знал, как на это реагировать. Я доверяю тебе и прошу взамен того же. Говорил же уже. Фил, я очень тебя люблю. Услышь меня и понимай правильно то, чего я прошу.
— Так ты не сердишься больше?
— А я сердился? Когда?
— Ну, тогда … когда ... — я взял его руку в свою и поцеловал.
— Я же сразу сказал тебе тогда, что ты прощен.
— Простить и сердиться разные вещи. Ты сказал, что я прощен, но не сказал, что не сердишься, а только попросил не сердить.
— Тц! Вот, ты как ребенок, Фил! Честное слово! Ну, что я ещё должен сделать, чтобы ты уже перестал дуться и все понял?
— …Позволь мне…войти в тебя. А то всё ты, да ты. Не справедливо! Я тоже хочу доставить тебе удовольствие …
— Фил, любимый, а ты вот раньше—то мне об этом сказать не мог? — я прикоснулся к его щеке и повернул его голову к себе. — Надо было обязательно устраивать этот жуткий спектакль с молчанкой? Достаточно было сказать мне, вот и всё!
— Я боялся…
— Чего боялся? — не понял я, но задним умом, всё же догадывался. Впрочем, пусть выскажется, чем промолчит.
—Твоей реакции! Что откажешь, опять отшлёпаешь. Ты вообще не предсказуем!
— Вот же дитя малое! Недошлёпал я тебя, видимо! — Фил на меня посмотрел так, что теперь мне стало неловко. — Шучу я, шучу! Я и сам тебе хотел это предложить, но ты же ушел в глухую оборону и затеял игру с молчанкой, замкнулся в конец.
— Прости…
— Больше не замыкайся, ладно? Если ты молчишь, то как я могу тебе доверять или знать, чего ты сам хочешь? Договорились?
— Хорошо, — Фил, наконец—то дал волю чувствам и глаза наполнились влагой. Это говорило о том, что до его сердца дошло то, что я пытался донести.
— Иди ко мне, — я притянул его к себе моего мальчика и обнял. — У меня к тебе предложение, от которого, я думаю, ты не откажешься. — Мы спустились на подушки, и я уложил Фила себе на грудь.
— Слушаю внимательно, — он шмыгнул носом, поглаживая кубики на моём животе.
— Чтобы раз и навсегда решить вопрос кто в кого входит, предлагаю два варианта. На выбор, так сказать. Первый простой, но не такой интересный как второй. Зато не запутаешься, но может быстро надоесть. Второй интереснее, так как имеет элемент соревновательности и надоест, полагаю, не скоро.
— А теперь по—подробнее.
— Поподробнее? Пожалуйста! — я продолжал его обнимать и поглаживать, а сам начал объяснять суть моей задумки. — Первый с простым чередованием по типу сегодня я, завтра ты, ну или наоборот, не важно. Запутаться невозможно, потому, что знаем, чья очередь.
— Та-ак, а второй?
— Терпение, дорогой мой, терпение. Второй заключается в том, что кто на тренировках получит от мэтра взыскание в любом виде: наорёт, накажет или просто замечание сделает, тот и снизу. Здесь считать надо по совокупности промахов и будем решать кто на ком. Хочешь войти — не получай замечаний, не получай порку, не заставляй мэтра орать на тебя, будь успешен. Вот и всё! Как–то так! Какой тебе нравится больше, любимый? — я чмокнул его в голову.
— Второй, конечно, — выдохнул Фил.
— Я знал, что тебе эта идея понравится, и ты примешь её. Начать можно уже сегодня.
— Но сегодня на тренировках всё прошло более или менее гладко.
— А если подумать, то набедокурил я. Мои действия привели к тому, что ты замкнулся, стал отдаляться (хотя, я и понимаю, что делал он это специально). Мне первому и отвечать…
— Правда, ты позволишь? — Фил поднял голову и посмотрел на меня своими изумрудными глазищами, полными надежды, ища ответа в моих.
— А почему бы и нет! Помнишь, как это делается?
— Да, помню, — а сам залился краской. Скромник—то мой!
— Тогда мир?
— Мир! — он потянулся ко мне, обнял, зарывшись в мои волосы и шею. От предстоящего, его даже начало потряхивать, но мои поцелуи успокоили его нервы.
— Фил, не медли. Я не могу долго ждать. Иначе я сам это сделаю.
— О, извини, я еще не очень опытен в этом. Можешь встать ко мне…задом? — Фил ещё больше залился красой.
— Конечно! — вот, зачем я согласился на эту авантюру? Долго не думая, встаю на колени и поворачиваюсь к нему задом. Хотя, если честно, я его этому не учил. Он начал несмело заводить меня ласками. Затем, дойдя до пятой точки, стал ласкать её.
— Фил, начни, как я начинал, — предлагаю более традиционный вариант для начала формирования ЕГО опыта. Он уложил меня на спину и навис надо мной. Как только я был уложен, он начал покрывать поцелуями все моё тело. Его запах по-прежнему сводил с ума, превращая меня в дикого зверя. От моих стонов Фил, начал сильнее заводиться, а в добавлении прогибал меня своими ласками и поцелуями. Мои отвердевшие соски не давали ему покоя, так, что щекотали нервы до самого мозга костей. Выдавив у меня немного «смазки», он так же, как и я, когда—то растер на пальцах, он стал расширять мой проход. Я тихо стонал, но терпел.
— Натан, будет больно, говори, — Фил словно повторял меня. Учится парень!
—Нет, всё хорошо. Всё нормально, терпимо, продолжай! — Постепенно, расширив мой проход, он предупредил.
— Нат … Нат … я вхожу! — О, блаженство! Резкий толчок, Фил всадил мне быстро, но мягко. Мы двигались в такт друг другу. Он быстро нашёл угол наклона и всаживал уверенно и нежно, не торопился. Внутри у меня всё горело, было наполнено и доставляло наслаждение. Чтобы и Фил почувствовал меня, я сжимал мышцы внутри. Он охал, но вынимать не торопился. Наконец, и его, и моё тело свело судорогами оргазма. Ещё и ещё раз, словно пробивало лёгким разрядом тока! Через мгновение всё было кончено. Он лёг на меня, и мы оба снова дышали как два паровоза.

— Ты как? — спросил он.
— Нормально, — ответил я.
— Ты узкий!
— Это поправимо, если буду по—чаще с мэтром ругаться.
— Не надо специально, это будет не честно!
— Согласен! Но, Фил, оказывается, ты тоже можешь приносить не мало удовольствия. Ты—молодец!
— Спасибо, Нат. Это комплимент?
— Определенно!

Наконец, после бурного выяснения отношений, мы уснули, обнявшись друг с другом. Помирились и слава Небесам! Ещё нам, особенно мне, не спалось так хорошо, как до этого. Утром мы проснулись бодрыми и добром и расположении духа.
Глава 7. Тренировки: вода и земля.
После завтрака, мы по обыкновению направились в тренировочный зал. Видимо, пришли рано, так как мэтра ещё не было. Пришлось начать разминку без него. Когда же он пришел и обнаружил, что мы уже на месте и занимаемся, то очень удивился.
— Что—то вы рано, ребятки? Случилось чего или вам не спалось? Я сегодня вообще—то планировал занятия на свежем воздухе, — удивленно выдал он.
— Размяться—то всё равно надо, — ответил я, — И вам, доброго утра, наставник.
— О, извините, удивился, что вы уже…уже на месте. Вот и растерялся. И вам доброго утра!
— Бывает! — буркнул Фил, продолжая бег по кругу.
— У вас ещё десять минут на разминку и приходите на площадку перед залом, жду! — сказал мэтр и вышел вон, даже не думая нас контролировать. Мы поняли, почему он не задержался в зале, когда вышли на улицу. Оказалось, на площадке перед тренировочным залом мэтр Финвэ готовил круг—защиту. В его книжках я читал, что это необходимо, чтобы защитить пространство от разрушений. Зала нам уже мало. После проверки домашнего задания, которым наставник остался доволен, он заявил.
— Так, сегодня займёмся пробуждением стихии воды. Раз есть молния, значит, она притянет и воду. Сегодня и погода подходящая, на небе есть облака. Это как раз то, что нужно. Задача минимум — собрать облака в тучку, максимум — вызвать дождь! Всё ясно? Фил и Эни пошли отрабатывать технику боя на коротких мечах.
— Ого! Сразу что ли? — изумился я объёму работ и возможности собственных усилий.
— Нет, Натан, не сразу. Как получится. Это я просто перед тобой цель поставил, а сколькими этапами, тебе решать.
— Понял. Что делать?
— Вставай в круг. Я его создал, чтобы всё, что ты будешь делать, оставалось внутри и не наделало разрушений вокруг.
— Я почему—то так и подумал.
— Молодец, а теперь вставай в центр и слушай меня внимательно. Делай то, что буду говорить.

Мэтр предварительно проверил, чем заняты Фил и Энель, дал им пару указаний и вернулся ко мне. Под руководством мэтра я притянул небольшое облако и скастовал молнию и пустил в него. Молния достигла цели, хоть и прошла немного в сторону, но эффекта добиться удалось. Облако начало сереть прямо на глазах. Пустил ещё молнию и облако стало притягивать к себе ещё облака.
— Хватит молний, жди! — командовал Финвэ. — Слишком сильные разряды даёшь, этого для сближения достаточно. Жди, не торопись.

Тучка тем временем формировалась и темнела с каждой минутой.
— Зови ветер, Натан! — кричал Финвэ.
Я сосредоточился и выпустив энергию воздуха, вытянул руки вверх. Подул ветерок. Он согнал к тучке ещё облаков. Неожиданно я почувствовал, что уже без сил. Ну, что за напасть? И жаловаться нельзя, этот садист накажет. Подставляй потом Филу зад!
— Молодец! Держись! Теперь призови воду на себя. Дай ливень в круг. Давай! Она сама сейчас рванет, но, если не призовёшь, польёт за кругом. Тогда берегись у меня! — орал мэтр. Однако, это было уже выше моих сил, я выдохся. Вода как назло не шла. Черт, что делать?
— Кому сказал, держись! — ещё громче заорал Финвэ и потряс палкой. — Живо пусти воду в круг! Всыплю!
— Да, стараюсь я! — выдавил я из себя.

Едва держась на ногах, я вызвал дождь и как только первые капли упали в круг, рухнул на землю вместе потоком. Тело ломило, в голове шумело и шипело, слабость неимоверная. Вдруг, свет померк, и я ушёл в небытие. Очнулся я уже у себя в комнате. Лежал на кровати с влажным полотенцем на голове. Всё тело болело и ныло, двигаться не хотелось, но сознание медленно возвращалось ко мне. Попытался двигаться, подняться и застонал от усилившейся боли.
— Очнулся! Слава небесам и Великому Дереву! — ко мне подскочил Фил. — Ты опять всех напугал, Натан. Мэтр Финвэ та-а-ак ругал себя, что заставил тебя делать всё и сразу. Он влил в тебя несколько настоек. Сказал, должно помочь. Просил позвать его, когда очнешься.
— Позже. Пить хочется!
— Я сейчас! — он метнулся к графину с водой и налил мне немного в стакан. Я попил и отвернулся от Фила, свернувшись клубочком. Лёжа на боку, я тихо застонал.
— Нат, что не так? Мэтра позвать на помощь?
— Фил, кто проиграл?
— Во—от чего тебя это сейчас волнует—то? Но, если так не терпится узнать, то…кажись ты! Он орал на тебя, а у нас с Энелем тренировка прошла хорошо. Так что ты мне должен. Но об этом сейчас не думай. Сначала в себя приди. А, ЭТО — подождет.
— Угу! — промычал я и закрыл глаза. Вот же гадство! Держался до последнего, но всё равно проиграл. Фил—то, когда долг отрабатывать будет? И ведь сам же предложил. Кому теперь пожалуешься, кого обвинишь кроме себя? И отказаться нельзя, Фил обидится, верить перестанет. Где потом доверие взять? Фил присел на кровати рядом и приобнял за плечо, поцеловав его.

— Не грусти, любимый. Может я не так опытен, как ты, но я тоже стараюсь и учусь, — я только тихо вздохнул, а сам подумал: «спасибо, дорогой, успокоил!»
Когда в комнату зашёл мэтр, я уже более или менее пришел в себя.
— Почему сразу не позвали, как очнулся? — заворчал он.
— Со мной все в относительном порядке, — ответил я безразличным тоном.
— Я рад, что с тобой всё в порядке, Натан. Сегодня, ты просто молодец! Не ожидал, что справишься, я надеялся, поэтому рискнул и не ошибся. Ты очень способный ученик! И это вселяет надежду, что и дальнейшее обучение будет столь же успешным. Извини, что часто тренировки на износ, но другого выхода нет в связи с неимением достаточного времени.
Я поморщился. Что мне от его извинений, если я чуть не умер, вызывая дождь.
— Всё нормально, мэтр. На сегодня с тренировками всё или ещё какое-нибудь убийственное задание будет? — спросил я чисто из вредности. Мэтр понял мой сарказм и усмехнулся.
— С тренировками на воздухе всё. Но если будешь в силах, то поработай с небольшим количеством воды. Тебе даже присутствие Фила не обязательно. Поэкспериментируй со своими способностями относительно воды, изучи, что можешь? Возможно, это окажется важным или жизненно необходимым в будущем. Завтра проверю, что у тебя получилось.
— А если ничего не освою или не получится? — спросил просто так, надеясь на благосклонность мэтра в связи с тем, что он меня чуть не погубил сегодня утром. Ага, жди!
— В случае, если ты пробовал, твой зад встретится с моей палкой ещё раз! Если нет, то сочту за лень и всё равно накажу. Надеюсь я выразился ясно?
— Более чем, мэтр. Я постараюсь, если буду в силах.
— Постарайся, Натаниэль. Как оказывается, силы у тебя имеются. Так что отдохни пока и за дело. Время у тебя ещё есть и настойки тебе мои в помощь.

Он вышел, кивнув на прощание, а я переглянулся с Филом! Вот гадёныш! На его лице было нарисовано нескрываемое злорадство и похоть!
— Ну, и чего ты скалишься? — спросил я любимое сокровище.
— Кажется, у меня есть шанс войти в тебя … два раза подряд! – хмыкнул он.
— Губу закатай, Фил! Я справлюсь! Вот отдохну и справлюсь!
— Ага, желаю удачи, любимый!
— Фил, покусаю и отшлёпаю, если не прекратишь ёрничать! Ты меня знаешь!
— Угу. Догони сначала, Колосок!
— Догоню и пощады не жди, Воронок! – я бросил в него от злости и обиды подушку, но он увернулся, продолжая скалиться.

Фил, хитро улыбаясь, вышел по делам, а я остался один лежать на постели и тяжко размышлять: «Ну, уж нет! Фиг ему, а не два раза подряд! Надо срочно приходить в себя и заняться водой. Хуже мне уж точно не будет!» 

Фил принес нам еды, и мы поели. Словно чувствуя моё состояние, он постоянно лыбился, предвкушая победу, бросая на меня насмешливо—влюблённые взгляды. Знал ведь гад, что не могу взять его, пока сам долг не отдам. Засранец!

Ближе к вечеру мне стало значительно легче, и я отправился в тренировочный зал. Энель нёс для меня два металлических ведра воды. Это для тренировок, хотя, Энель не совсем понимал, что именно я собираюсь делать. Было видно, что любопытство его разъедает прямо изнутри. Фила я с собой не взял, отправил в библиотеку, вкусить духовной пищи совместно с мэтром. Он нехотя, но согласился, так как сомневался, что без него справлюсь. Но, мои аргументы относительно его похотливых взглядов, убедили его в том, что он больше будет мешать, чем помогать. Так, Фил проиграл мне хотя бы бой!

Поставив ведра посреди тренировочного зала, Энель спросил.
— Лэр, Натаниэль, что бы вы не задумали, разрешите посмотреть, а?
— Зачем тебе это, Эни?
— Так, интересно же! Обычно вы выгоняете меня за дверь безопасности ради, но это ведь вода, а не огонь. И всего—то, два ведра. Думаю, мне ничего не угрожает. Разрешите посмотреть, я спрячусь в дальний угол и мешать не буду. Ну, пожалуйста, а?
— Это ты хочешь посмотреть, чтобы потом разболтать кому попало?
— Нет—нет, что вы! Я никому не расскажу! Клянусь! Позвольте, мне просто интересно!
— Хорошо, уговорил, прохвост. Умеешь уговаривать. И у кого ты научился такое выражение лица делать? Подозреваю у лэра Филандриэля! — на это Энель только смутился и взор потупил. Значит, я прав. — Ладно, иди, спрячься в дальний угол за щиты.
— Ага, спасибо, лэр, — он вприпрыжку убежал в безопасный угол зала, чтобы иметь уникальную возможность наблюдать как тренируется эльф—дракон.

Меж тем, я принялся за дело. Начать решил с малого. Например, вскипятить воду. Положив руки на корпус одного из ведер, сосредоточился и привлек энергию, заключенную в магии огня. Хм, что—то сразу пошло не так. Видимо, еще не полностью восстановился после утренней тренировки, поэтому плохо получилось отделить молнию (воздух) от огня. Ведь по своей сути они близки. А процесс—то уже запущен. Попытался оторвать руки, чтобы прервать процесс, не вышло! «Черт, что сейчас будет? Плохо дело!» - пронеслось в голове.  Разряд прошел сквозь металлическое ведро и воду взрывом вынесло из ведра, а само ведро разорвало на куски. Ударной волной отбросило и меня. Хорошо, в стог сена, приземлился мягко. Никогда не понимал, зачем в тренировочном зале стог сена? Теперь я был этому просто благодарен. В полёте я успел услышать возглас Энеля.
— Ой, ваше высочество, вы в порядке? — он выбежал из своего укрытия и кинулся ко мне.
— Кажись, да. Руки—ноги целы, голова на месте, – я быстро осмотрел себя на предмет повреждений. -  Значит, жив! А что это было?
— Вы взорвали ведро с водой!
— Не то! Я хотел нагреть. Значит, что–то не так делаю. Надо ещё пробовать.
— А что не так пошло?
— Не знаю, Энель. Кажись, энергии не разделил. Мэтр же объяснял, как надо, попробую как он говорил. Зря он меня учит, что ли?
— Может, немного отдохнете сначала?
— Нет, не могу, Эни. Время уходит, а я ещё ничего не сделал. Иди, прячься снова.
— Ладно, я рядом, зовите, если что.

Он отошёл, а я принялся за второе ведро. На этот раз, вспоминая инструкции мэтра, удалось разделить энергии внутри себя, и вода начала потихоньку нагреваться. Сначала пошли меленькие пузырьки, потом больше и больше. Наконец, вода нагрелась и закипела, пошел пар. Получилось, значит. Руки я легко отнял от ведра, значит, и процесс завершен. Так, теперь надо остудить до образования льда. Ну, тут совсем всё просто: подуть на неё. Я пустил холодный воздух, и вода перестала парить, начала остывать и в конце концов, вода в ведре превратилась в кусок льда. Да, могу себя поздравить, у меня, хоть и не сразу, но получилось. Надо было видеть довольные глазищи Энеля, когда он наблюдал за моими манипуляциями.
— Так, похоже, домашнее задание выполнено, Энель. Можно отдыхать. Эни, убери отсюда искаженное ведро и принеси такое же новое с водой для завтрашней демонстрации. Пусть эти два ведра так и стоят до завтра.
— Хорошо, лэр, сделаем, — он побежал выполнять поручение.

Немного передохнув, я пошел в защитный круг и накастовал облачко. Сам! Добавил небольшой разряд, получилась тучка. Пушистенькая, серенькая, густая и теплая. Дело за малым: поднять над головой и пустить воду. Душ мне не помешает. Получилось и это. Когда из тучки ровным потоком хлынула вода, она была теплой (!). Я просто расслабился и стоял под потоками воды, наслаждаясь ими. Ка—а—ак же приятно принять душ за долгое время!!! Однако, принимая столь приятную процедуру, я не учёл одну мелочь: отсутствие на месте полотенца и сменной одежды. Когда вода иссякла, и тучка испарилась, пришлось мокрым как суслик и хлюпая водой в сапогах, топать до комнаты. Фил был уже там и читал сидя в кресле. Видимо, общество мэтра в библиотеке для него тяжеловато. Увидев меня, он рассмеялся.

— Хах, Натан, кто тебя облил? Ты промок до нитки!
— Никто, сам! — пошел я на поиски полотенца, одновременно стягивая мокрые сапоги.
— Не получилось, что—ли?
— Вот тебе расскажи, так ты себе хвост найдешь и откусишь!
— Или получилось? Не томи, язва ходячая!
— Завтра увидишь! Идем уже ужинать. Сейчас переоденусь и выходим.
— Вытирайся пока, а я тебе сухую одежду найду. Так быстрее будет, — предложил Фил. — Тебе надо вытереться, пока не простудился.
— Тогда поторопимся, — я стащил, наконец, мокрые сапоги, которые никак не хотели сниматься. Параллельно я голову полотенцем вытирал. Только получалось всё несуразно. Когда, наконец удалось стянуть сапоги, я снял брюки, а Фил поднес уже сухую смену.
— Погоди, вытру тебе голову сам! — сказал он.
— Я сам могу!
— Можешь, а я хочу!
— Осмелел, я гляжу? — «О, — думаю я, — у Фила вдруг проснулся флирт! Мм, как мило! Ну, пусть пофлиртует, если это укрепляет отношения. Вот только мне сейчас не до любовных игр!».
— А кого мне бояться? Тебя? Ну, наорёшь, ну, отшлёпаешь! Дальше что? Всё равно же потом прощения просить будешь, успокаивать и целовать! Не убивать же тебе своего всадника, в самом деле?
— Это ты правильно подметил, дорогой, — согласился я, терпеливо снося его ухаживания. — Ты ещё кое-что подзабыл.
— Что?
— Я ещё и покусать могу!
— Тц! Тоже не страшно! Ты забыл, кто сегодня главным будет? Хотя, почему будет? Я и есть! — заключил этот хитрюга. «Вот, в чем причина его флирта и ухаживаний?! Он у нас сегодня главный! Ага! Ну, погоди, отработаешь ты у меня! Сниму с тебя стружку, посмотрим, как ты запоёшь, когда главным буду я!» - думал я, улыбаясь любимому, который строил из себя «генерального директора».

Фил вытер мне голову, подсушил волосы и чмокнул в шею.
— Одевайся, я за расчёской, — скомандовало моё изумрудно — вороное сокровище.
Пока я наряжался в сухое, он приготовился меня чесать расчёской. Взяв расчёску, усадил меня на кровать и аккуратно прочесал все пряди, заплетя в маленькие косички, чтобы на лбу и висках не мешали. Не понял, это он для себя или для меня старается?
— Скажи, Фил, — не выдержал я. — Вот, я гляжу ты сегодня такой боевой! Прям командир! Не боишься, что я на тебе потом отыграюсь? Вызверюсь по полной!
— Нет, сказал же уже. Да и за что звереть—то? Я ведь ничего такого не делаю, просто проявляю заботу! Опять дракона включил? Угомонись, зверюга! А что будет потом, потом и будем разбираться. Я закончил, — строго сказал он. Я сделал покорный вид. — Идем на кухню ужинать.

Мила уже ждала нас. Приготовила всё самое вкусное, калорийное, про любимую фасоль с грибами не забыла. Одним словом, накормила от души. Наевшись до отвала и поблагодарив хозяйку кухни за изумительный ужин, мы отправились к себе в комнату. Мне предстояло отдавать Филу долг. На этот раз он был более уверен в себе и действовал со всем чувством, которое имел ко мне. В этот раз я получил несравненное с прошлым разом удовольствие. Надо отметить, он действительно набирался опыта, а это не могло не радовать. Впрочем, за его излишнюю хватку, мне хотелось его наказать. Так, любовно и чисто из вредности. Должен же я как-то отыграться например, за его злорадство и мысли о двух разах подряд! Я дракон или тряпка, в конце концов? Когда он вошел в меня, я был снизу, но лицом к лицу к нему. И пока дело не дошло до концовки, под видом ответных поцелуев я сделал то, что и задумал: добрался до уха и … цапнул!
— Ай, Нат! Ты чего творишь опять? За что на этот раз? — он остановился и навис надо—мной, потирая укушенное ухо. Замер в ожидании ответа.
— Знаешь, милый, а тебе не говорили, что злорадство — плохое чувство и делать это не хорошо, тем более, в открытую, м?
— Хм, вот в чем дело? Извини, не сдержался, — улыбнулся он, слегка смущаясь. — Я сильно соскучился по тебе, Натан. И желаю тебя не меньше, чем ты меня. Мне понравилось быть внутри тебя, хотя, ты довольно узкий!
— Ай–яй–яй! Какой плохой мальчик Филандриэль! Вот за эту несдержанность и был укушен за любимое за ушко в качестве наказания! — резюмировал я ласково, покачивая головой.
— Нат, умоляю, оставь мои уши в покое!
— Ни за что! Дай альтернативу! Правда, я всё равно ничего не приму. Ну, это и не важно. А пока подумай, чем укус можно заменить!
— Но я –то тебя так не наказываю! — наигранно возмутился Фил, и губки надул.
— А должен? Забыл, кто здесь главный на самом деле? Ты на тренировках можешь мэтра Финвэ наказать?
— Нет…
— А он тебя—да! Так вот, с нами то же самое. Нет, в постели—то мы равны, но по статусу выше я! А знаешь, почему?
— Ты принц!
— Не только, Фил. Твой долг за моё трехнедельное воздержание ты ещё не покрыл и когда в связи с нашей игрой покроешь — не известно. Так что или предлагай альтернативу, или не жалуйся.
— И всё равно это не справедливо! Выбора—то у меня выходит, всё равно нет.
— Дорогой, выбор есть всегда, надо его только найти.

Фил мило надул губки, но через мгновение резко толкнул вперед, и я охнул от неожиданности. Он ведь хотя и был во мне, но во время разговора почти остановился. А теперь, пользуясь тем, что отвлек меня разговором, делает резкие движения вперед, чтобы свести с ума.
— Ох, Фил, не делай так резко! Я ведь могу и инициативу перехватить.
— Ой, боюсь-боюсь! Лежи уже спокойно и наслаждайся, иначе никогда не кончим!
— А надо? — лукаво улыбнулся я Филу.
— Я на пределе.
— Так как насчет альтернативы?
— Я подумаю, но ты же сказал не примешь!
— Но я же не сказал, что не выслушаю. Думай, сколько понадобится, время не ограничено, варианты бесконечны. А пока не придумаешь, то, что понравится мне, буду кусать уши!
— Вот же вредина! — резюмировал Фил и продолжил свой медленный танец во мне. Через некоторое время он согнулся в судорогах и прижался ко мне.
— Вот умница, хороший мальчик. Быстро учишься, любимый, — промурлыкал я, когда судороги экстаза прошли у обоих. Они прошли одна за другой. Наконец, Фил выдохся и лег рядом со мной, так и не выходя из меня.
— У меня есть хороший учитель, — он поцеловал меня нежно и отпрянул. — Можно уже выйти?
— Пф, куда—то торопишься?
— Нет, просто спрашиваю, — промурлыкал Фил как ленивый кот, обожравшийся сметаны.
— Вот и лежи, пока не осядет.
— Он ещё стоит, — предупредил Фил.
— Вот и лежи, а пока поболтаем.
— Давай, а о чем? — я подумал: «вот ведь: просто беспредельный энтузиазм, даже после акта. И откуда столько энергии?»
— А что ты планируешь показать завтра мэтру? — спросил я его.
— Да он не особо с меня что—то спрашивает. Основная задача, это боевые навыки. Я с детства тренируюсь, поэтому проблем с демонстрацией умений нет.
— Мм, хорошо.
— Нат, к чему этот вопрос? Ты что—то задумал? А, ну, признавайся! — Фил резко придавил меня своим телом, отрезая все пути к отступлению.
— Ох, Фил, ну чего ты опять взвелся? Я просто спросил. Я тоже заметил, что он не больно то с тебя требует.
— Не скажи. Ты, когда в отключке после круга с тучей был, он меня совсем загонял. Хорошо, Энель помог. Обошлось без эксцессов. Мэтр Финвэ, конечно, строг, но и даёт многое. Кстати, я узнал, что мне надо ещё стратегии и тактике учиться. Он отдельно со мной займется. Пока дал теорию почитать. Самое выгодное время для занятий с ним — это когда у тебя тренировки днем, и он тебя не контролирует. Ты без него просто отрабатываешь утренние задания, поэтому он свободен. В это время он и будет со мной заниматься. А так как в стратегии и тактике я не силен, думаю, на мне он хорошо выспится.
— А ты старайся, теорию учи. Если мы с тобой в один день провинимся, то я не знаю, что мы будем делать!
— Может ничего не будем делать, раз не заслужили?
— Это вариант, конечно, но не подходит. Я без этого совсем не могу, понимаешь? Может оставим по договоренности или взаимный вход?
— Тоже вариант, но что выбрать, ума не приложу. Посмотрим по обстаятельствам.
— Не бузи. Сначала обоим провиниться надо, а потом будем решать. Не знаю, как ты Фил, а я добровольно подставляться не собираюсь. Должок за тобой есть, а по его условию, тараню тебя исключительно я!
— Я тоже не хочу подставляться. Но, согласись, ситуация возможная.
— Согласен, возможная, но не обязательно до этого дойдёт. Ты напомни мэтру, что тебя еще как всадника гонять надо, а не просто как воина. Тебе на мне ездить. Старайся сам в седле по—чаще ездить в свободное время. Это тоже важно.
— Угу, учту. Но тогда у нас с тобой меньше свободного совместного времени будет, — он зарылся мне в плечо.
— Не переживай, придумаем что-нибудь, — я обнял его и нежно поцеловал в губы. — А теперь осторожно вылезай из меня и давай спать.

На утро была запланирована тренировка на свежем воздухе. Мэтр первым делом после разминки, спросил с меня домашнее задание. Я продемонстрировал фокус с нагревом и охлаждением воды до состояния льда. Однако, этот садист был, хоть и слегка впечатлён, но всё равно оказался недоволен.
— Мало! — ворчал Финвэ. — Ты можешь больше, Натан! Что-нибудь ещё? Если нет, то, подставляй зад. Ты плохо справился с домашним заданием. — «Вот попадалово! — подумал я. — Надо что–то придумать! При чем, срочно!».
— Нет, мэтр, есть, — лихорадочно соображаю, чего бы ещё показать ему? Мне ничего больше не пришло как продемонстрировать выход разных энергий из разных рук. Из правой вывел огонь, из левой — разряд молнии. И, хотя это была голая импровизация, мне повезло и она удалась.
— Не плохо, что ещё? — не унимался мэтр, строго смотря на меня. Вот, садюга! Ладно, даю последний козырь, и, если он будет недоволен, я пропал.
— Душ!
— Чего? — не понял мэтр.
— Вспомнил! — осенило меня. — Маленький дождик из маленькой тучки. Душ, называется!
— Сам придумал?
— Ага, вчера пробовал и у меня получилось – улыбнулся я сконфуженно.
— Демонстрируй тогда, чего стоишь! — рявкнул он. 

«Да, настроение у него сегодня на редкость гадкое! Похоже, кому–то сегодня точно достанется от него палкой!» — подумал про себя и приготовился выполнять задуманное под чутким контролем мэтра.

Я успокоился, скастовал облачко привычными круговыми движениями рук, добавил разряд молнии, поместил над головой и пустил себе на голову струи теплой воды. Я блаженствовал, пока не закончилась вода и тучка не испарилась.
— Что ж, вижу, несмотря на вчерашнее недомогание, ты славно поработал. Работают мои настойки, значит, - мэтр не отказал в удовольствии сделать комплемент себе любимому, но и про меня не забыл. - Похвально, Натан, похвально. Сегодня займёмся землёй, раз вода тебе уже далась. Вытрись пока, подсохни, а я займусь твоим напарником, а то расслабился, гляжу. -  Я кивнул и вышел из круга.

Энель подал мне большое полотенце и сухую одежду, захваченную мной из комнаты как раз для этого случая. И пока я приводил себя в порядок, мэтр Финвэ распекал моего Фила. На лицо любимого было больно смотреть! Мэтр орал на него как подрезанный.
— Чего встал, уши развесил! Марш за лошадью, пока я тебе эти самые уши не укоротил! Через пять минут не будешь здесь на своём скакуне – получишь по заду! Торопись! Ты ещё здесь, выкидыш дроу?!
Фил метнулся к конюшне, благо не далеко. Он успел обернуться быстро, но пока его не было, мэтр продолжал зверствовать.
— Энель, марш на поле для выездки. Поставь там барьеров, пока Фил седлает лошадь, а ты, Натан, — это уже мне. — Если закончил, помоги ему, чтобы быстрее было. Я сначала Филу дам задание, потом тобой займусь. Осталась одна стихия. Время уходит. Живее, Натан!

Мы с Энелем метнулись к загону для выездки лошадей и по кругу поставили импровизированные препятствия для перепрыгивания, обхода, пригибания всадника. Мы работали быстро и слажено, поэтому к моменту появления Фила на лошади, у нас было уже всё готово. Впрочем, без учителя тут тоже не обошлось, мэтр всё это время стоял и подавал команды, что где взять, куда и как установить. Наконец, он заметил Фила.
— Заходи в загон, малахольный и отрабатывай с Энелем команды с переменой заданий. Повтори сначала всё, что твоя лошадь знает, разомни её, потом сам приступай. Задания меняй сначала медленно, затем всё быстрее. Это надо довести до автоматизма. Всё, работай, а мы с Натаниэлем в круге поработаем, — он дал мне знак выходить из загона и следовать за ним.

Когда мы пришли, и я встал в круг, ожидая команду.
— Слушай внимательно, — начал мэтр моё истязание. — Вода к земле имеет самое близкое положение. Сначала просканируй землю вокруг себя, нет ли источников на вроде подземный ручеек, речка или озерце. Не важно, что, главное наличие! Но если срочно нужна вода, пробей рукой брешь в земле и призови воду наружу. Только не перестарайся, выпустишь много – затопишь всё вокруг! Предположим, тебе хочется пить. Сделай небольшое углубление в земле рукой, — я сделал, что попросил учитель. — Достаточно. Теперь призови воду.

У меня как назло ничего не получалось.
— Не могу, не идет…
— А ты землю сканировал, бестолочь ушастая?
— Нет, — я посмотрел на него с выражением лица типа «Упс, забыл!».
— Так просканируй! Может, ты вызываешь её там, где её вовсе нет. Ищи!
Я открыл внутренний взор и стал смотреть сквозь недра земли. Пришлось выйти за пределы круга и недалеко от колодца, я обнаружил источник воды.
— Есть, нашёл. Что дальше?
— Подожди, круг создам, а то разнесёшь тут всё! Отойди пока на пару шагов, — проворчал Финвэ. После его манипуляций, мне было разрешено войти в круг и продолжить. Я вырыл ямку и призвал воду, она медленно пошла.
— Молодец, теперь из воды и земли скомкай шарик. Лепил в детстве куличики? Вот, вспоминай. Так, теперь надо сделать из этого комка земли камень.
— Как? — не понял я.
— Влагу удали! Как ты ещё это сделаешь? Её надо выпарить. Огнем. Только без фанатизма, медленно, постепенно. Сначала иссуши, потом, придай твердость закалкой огня. Смотри, осторожно с промежуточной стадией, когда вода просто выпарится, комок хрупкий, может рассыпаться. Тогда, придётся всё начинать сначала. Когда кусок выпарится, закаляй его огнем как железо в кузнице, он затвердеет, получится камень. Действуй!

Я набрал из лужицы грязь и скатал колобок. Выпарить влагу удалось без труда. Так что там дальше? Держу этот комок, призвал огонь в виде потоков тепла. Продолжил выпаривать. Мэтр напряженно наблюдал, иногда помогал указаниями, поддерживал. Как только получился абсолютно сухой комок, Финвэ скомандовал.
— Выжигай, ещё выпаривай, если надо. Тебе надо сделать камень!
— Не выходит, — шиплю сквозь зубы.
— Старайся, сказал, пока не огрел тебя по одному месту! — пригрозил учитель. Ох, как не хотелось получать от Финвэ по заду. Фил только рад будет.
— Я стараюсь, стараюсь, — а кусок сухой земли категорически отказывался превращаться в камень. Я был уже близок к потере сознания. Видимо после вчерашнего ещё не восстановился и сил не хватало. Финвэ заметил это.
— Так, стоп, лучше уже не будет. Похоже, энергия земли ещё не доступна тебе. Днем повтори фокус с камнем, пока не получится. Утром проверю. Если задание не будет выполнено, что будет с твоим задом тебе известно! На сегодня со мной всё. Отдыхай! Марш к себе, чего встал? –заорал Финвэ. Я вскочил и с испугу понесся к себе. Вот же гадство! Что так, что этак, всё равно зад подставлять! Да, когда же это закончится?

Я принял ванну и налил другую для Филандриэля. Как он там? Фил пришел через полчаса после меня и был не менее изнеможённый, чем я. Ванна его расслабила и сняла усталость. Мы оба устали за это утро, поэтому нуждались в обычном отдыхе. Мы легли в постель и просто уснули обнявшись.

Неожиданно, я проснулся от какой–то невыносимой тяжести во своём теле. Глянул на Фила – спит. Пусть спит, будить не буду моё сокровище. Просто не могу тревожить его милую сонную мордашку. Сам же встаю как деревянный, едва силы нашлись одеть штаны и сапоги, рубаху так накинул, застегнуть не смог. Помчался в защитный круг. Ноги не гнулись, поэтому по пути я сшибал всё, мимо чего шёл. Благо, пока этого никто не видел. Выбежав на улицу, начал соображать, где круг. Оказалось, далековато. Но, ничего не поделаешь, надо идти. Пошел, даже побежал из последних сил на негнущихся ногах. Рухнул в круг у колодца, стало легче, дополз до центра. Дальше, как подсказывало тело. Со всего маха хлопнул по земле ладонью. Земля под ладонью вздыбилась и пошла трещинами, по всему кругу, словно лучи от солнца. Ладно, вода где? Вырыл небольшое углубление в месте хлопка, призвал воду. Пошла. Она наполнила не только ямку, но и все щели. Вплоть до границ круга, диаметр которого был метров десять. Взял ком грязи и выжал воду. Получилось. Я высушил комок, но дальше дело опять не пошло. Так, что там мэтр говорил: выпарить влагу полностью, а то он меня выпорет. Блин, да что же это такое, не получается. Я обессилил, а результат: сухой комок земли. Добавил молнию, совсем немного. Кусок рассыпался в прах! Не вышел камень. Что теперь делать–то? Погодь, под лужей, которую я устроил, есть небольшой валун, килограмм на сто. Может его достать, всё лучше, чем ничего. Пробуем! Держу руки над ямкой с водой, высушиваю её. Вода ушла ото всюду, даже с мелких щелей. Под действием рук, ложбинка сначала выпрямилась до прежнего уровня, потом вздыбилась. Камень под ней начал подниматься. Я взывал к земле, медленно, но верно камень шёл. И с каждым движением камня вверх, мне становится всё легче и легче. Наконец, показался небольшой кусок камня. Это придало мне сил, и я вытащил его полностью. Ого, крепыш! С его появлением на свет, мне стало совсем хорошо, ни тяжести, ни боли, легкость только. Может этого мой организм и ждал? Этого и хотел? Кстати, вместе с валуном на поверхность вышло много мелких камешков. Я попробовал ими поливитировать в воздухе, пусть полетают. За круг всё равно не выйдут. А мне может пригодиться пошвырять в кого-нибудь. Я едва смог подняться на ноги, учитывая, что силы я потратил, а задуманное сделать хотелось, тяжело встал. Поднялся на ноги и сосредоточился. Получалось плохо, видимо сказывалась общая усталость. Удалось только оторвать их от земли где–то на дюйм или два. Да что же это такое? Почему магия стихий отнимает так много энергии? И как её восстанавливать, если сегодня даже секса с любимым не было?

Я откровенно загрустил. Вышел из круга и сел рядом на землю, обхватив ноги. Положив голову на колени скорее от усталости, тихо завыл. Через некоторое время услышал звуки – приближались трое. По голосам легко определил мэтра Финвэ, Энеля и, конечно, Фила. Все встревожены, а я сижу тут, себя жалею, в истерику впадаю. Прямо как настоящая женщина (я и есть женщина)! Но, и этого сделать не дают!

— Натан, ты чего тут наделал? — спросил встревоженный не на шутку учитель, видя моё состояние. Пришлось встать и спрятав слёзы, отвечать на вопрос.
— Вот, — я показал на взорванное пространство круга.
— Вижу. И какого ляда ты сюда без Фила припёрся? — начал возмущаться мэтр. Разглядев это безобразие, он, пощелкав языком, спросил. — Тебе плохо было, что–ли?
— Да, тело было тяжелое. Я не стал Фила будить, некогда было. Надо было что–то с телом делать. Оно словно деревянным стало, я кое–как до круга добежал. И вот…Что смог… — снова показал на круг.
— Я правильно понимаю, что камень ты так сделать и не смог?
— Нет, но я пробовал, честное слово. Не вышло.
— Я тебе что сказал делать? Камень! А ты какого ляда валун вытащил? Куда вот его теперь?
— Но мэтр, мне легче стало, когда я его вытащил. А теперь … его обратно можно … наверно … — промычал я, глядя на злющее лицо мэтра. Он понимал, конечно, моё состояние, но это не имело значения, если нужно достигнуть определенной цели. А я с этой целью не справлялся. Чего он вообще к этому камню привязался? Вот, будет мне сейчас на орехи!
— Ага, попробуй его теперь обратно убрать! Сколько я в твою голову буду вдалбливать, что, для чтобы у тебя всё получалось, ты должен находиться в непосредственной близости от своего напарника. Хотя бы рядом стоял. Бестолочь ты ушастая! — мэтр тряс палкой. — Тебе его разбудить трудно было, что ли? Как он вообще твоего ухода не заметил? — Финвэ многозначительно посмотрел на Фила. Тот был готов от такого взгляда провалиться сквозь землю.
— Простите, мэтр, я спал. Даже не слышал, как он встал и вышел, — пробормотал Фил в своё оправдание.
— Да я и не шумел, — вступился я.
— Не шумел он! А вот если бы твой напарник был бы рядом, этого безобразия не произошло. Либо он перед этим в постели тебя расслабил, либо тут присутствием помог и ты, наконец, сделал бы этот несчастный камень. Зря что ли прошу его сделать? В камне ты концентрируешь все энергии, а значит, соединяешь магию. Уже перекидываться пора, — орал он. — А ты все энергией земли овладеть не можешь. Эльф называется! Да энергия земли – это первое, чем ты должен был овладеть ещё с пеленок! Самодеятельностью занимаешься, по чём зря! Безобразие какое–то! Если бы мне не сообщили, что ты тут творишь, могла бы произойти беда. А мне потом разбирайся! — мэтр неистовствовал. Мы, все трое, даже Энель, стояли с виноватым видом и не знали куда деться от него, как оправдываться? Вердикт мэтра был неутешительным для нас.
— Раз вы не понимаете меня и не желаете работать в паре, то и наказывать буду вместе, в паре, чтобы лучше дошло. Энель, принеси в библиотеку с конюшни хлыст, да побыстрее. А вы оба, марш за мной в библиотеку для экзекуции.
— Но, мэтр, а я–то при чем? — спросил Фил, возмущенно, делая попытку спасти свой зад.
— Никаких «но», Филандриэль! Оба виноваты. Одного наказываю за то, что ослушался и не справился, а второго, то есть тебя, за то, что не услышал первого и не пошёл с ним. Теперь всё ясно?
— Да, мэтр, — буркнули мы хором о пошли за мэтром Финвэ в библиотеку. По дороге мы переглядывались, он даже взял меня за руку не на долго, чтобы поддержать. Всё и так без слов было понятно. А вот хлыст – это что–то новое. Ему, что, палки мало? Или вина серьёзней обычного? Садит! Теперь мне понятно выражение «выбить результат!». Мэтр этим и занимался! Выбивал!

Когда мы пришли в библиотеку, оставалось дождаться Энеля. Он так торопился, что пришел почти сразу за нами. В руках это ходячее недоразумение держал длинный хлыст для подгонки лошадей в каретной упряжи.
— Ты что принес, бестолочь? — заворчал на него мэтр. — Марш обратно, неси короткий для верховой езды! Совсем без головы что–ли?
— Да, лэр! — Энель пулей вылетел из библиотеки и вернулся минуты через две – три с коротким хлыстом. Но от этого легче не становилось. Мы всё это время стояли с виноватым видом по стойке смирно в ожидании неизбежного. Вот припомню я Энелю этот большой хлыст! Дурень!

Как только Энель вышел, передав хлыст, этот садист скомандовал.
— Опёрлись оба о стол, рубахи выше, штаны приспустить. Раз не понимаете словами, буду учить ниже пояса.

Мы подчинились и не предупреждая, Финвэ начал полосовать наши задницы со всей силы, которая у него была. И откуда у этого старикана столько силы, в библиотеке же всё сидит? Боже, как больно! Это просто ужасно! Нет, земная мать мне всыпала как–то ремнем за шалости, но не так же, как этот садюга! А тут, вроде взрослые парни, а попали под порку как шкодливые эльфийские пацаны! И влетело нам прилично: я насчитал по пятьдесят ударов на каждого. Точно неделю на пятую точку не сядем, зато урок усвоим. Когда мэтр закончил, сказал.

— На сегодня тренировки закончить! Хватит с вас и этого. Мне ещё за тобой, Натан, надо убирать. Энель принесёт вам поесть только к ужину. Спать чтобы легли рано, и никаких совокуплений. Учую – получите снова! Так надо, дети мои! Вы и так уже расслабились. Завтра тренировки с утра в обычном режиме. И не вздумайте проспать, опоздать или прогулять! А теперь пошли вон, сидите в своей комнате и попробуйте выйти. Вы наказаны до конца дня!

«Как будто, мы, когда–то прогуливали или просыпали тренировки?» — подумал я, но озвучивать не стал. Опасно, мэтр может добавить за пререкания. Мы, натягивая штаны и щурясь от боли, потерли свои битые места. Молча вышли из библиотеки. Улеглись на свою кровать со стонами «Как же больно!!!» и приспустили штаны.  Так и лежали до самого вечера. Чтобы отвлечься от боли, болтали о том, о сём, вспоминая детство. Неожиданно пришла мысль, как припомнить Энелю эту глупость с большим хлыстом. Ещё я предложил Филу зализать его раны, он отказался, узнав, что я–то себе так помочь не смогу. Настоящий друг!

Когда в дверь постучали, мы быстро натянули штаны и подскочили с кровати. Зашел Энель с ужином. Поставив поднос на стол и сказав: «Приятного аппетита», собирался уже покинуть нашу комнату. Но, не тут-то было. Фил незаметно подкрался к нему сзади и сцепил его локти мертвой хваткой. Я подошел спереди, как лев на охоте.

—Милый Энель, — сказал я, сладковато–ядовито улыбаясь. — Расскажи–ка своему хозяину, как так получилось, что моему наставнику ты принес большой хлыст? Ты хотел, чтобы наставник до смерти запорол твоего хозяина? Ты кому потом служить будешь, дурень? Отвечай, пока я добрый, — я держал его за подбородок, чтобы заставить смотреть мне в глаза. Энель сразу растерялся. Не знал, что сказать, но почувствовав на себе мои дальнейшие действия, заверещал.
— Я не виноват…я просто попросил…мне дали первый попавшийся…Яй! Лэр Натаниэль, что вы делаете? — я расстёгивал ему штаны и доставал орудие пытки, мял мешочек.
— Наказываю, мальчик мой, что же ещё! Сейчас ты ответишь за то, что не применил вовремя свою голову! — я сжал его сильнее. Он дернулся, но это было бесполезно, Фил, моя умница, держал его очень крепко.
— Ай-яй! Не надо… — вопил Энель. — Простите…лэр…ай!

Я, не церемонясь и не стесняясь присутствия Фила (с ним это было оговорено ранее), так оттянул Энелю чресла, он, чуть сознание не потерял и чуть не кончил. Его аж затрясло.
— По–по–пожалуйста, не надо! Лучше порка! Ай! — вопил Энель.
— Поверь, Эни, лучше это! — страстно прошептал Фил Энелю прямо в ухо. От этого Энель ещё больше задёргался. Фил сжал его сильнее, чтобы вдруг не вырвался.

Как только своими манипуляциями, я довел Энеля до крайней степени возбуждения, то резко остановился.
— На этот раз хватит! — строго сказал я, вынимая руки из его штанов. — Дальше разбирайся сам! Я специально не дал тебе кончить. Это наша с Филом тебе маленькая месть за большой хлыст. Безголовый! Раз своей головой не думаешь, пусть за тебя в следующий раз подумает головка твоего маленького Эни. Может тогда ты будешь принимать правильные решения? Понял меня?
— Д-да, лэр… — Энель чуть не плакал, но меня после порки мэтра уже этим не проймёшь.
— Ты наверно забыл, так я тебе напомню, — прошептал Фил на ухо Энелю, всё ещё удерживая его локти. — Лэра Натаниэля нельзя сердить. Это опасно и может для тебя снова плохо кончиться, — он отпустил Энеля, а тот живо прихватил штаны и выбежал из комнаты. Мы переглянулись лукаво, и засмеялись: невинная шутка удалась! А чтобы Фил не ревновал, я страстно поцеловал его и произнес.

— Давай есть и мыться. Я кое-что придумал для наших…битых мест. Потом поедим и спать. Вставать рано. 
— Не вижу пока связи…
— Сейчас увидишь, раздеваемся. Тебе понравится, правда, — скомандовал я и мы голышом, сверкая полосатыми пятыми точками пошли в ванную.

Мы встали в ванну, я накастовал тучку и добавил своей влаги (влажного воздуха, то есть), чтобы придать душу лечебный эффект. Добавил небольшой разряд молнии и пустил тучку нам над головами. Хлынула теплая вода. Мы не только помылись, но и ополоснулись от мыла. А боль в причинных местах у меня и Фила проходила вместе с тем как утекала вода. Вода иссякла, как только мы закончили мыться.
— Это было чудесно, Натан. Давай, каждый день так делать. Мне очень понравилось!
— Тогда нам придётся принимать душ каждый раз вместе! – сделал я простой вывод.
— Ну и пусть. Это же хорошо. Пошли есть, я проголодался. Да и спать лечь велено по раньше.
— Не напоминай. Я был бы рад лечь по–раньше, если бы не было запрещено, как любит говорить мэтр…совокупляться. Будто мы животные какие? Я ведь без этого не могу и уснуть вряд ли сумею.
— Надо постараться. Судя по всему, мэтр готовит нам завтра нелегкий день.

Мы вытерли друг друга полотенцами с головы до пят и вышли в комнату. Затем поели, лежа на покрывале постели. Убрав посуду легли, обнявшись как два котёнка. Отдыхали мы не долго. Оба проснулись от давящей боли и истомы внизу животов. Эрекция, чтоб её. Наши организмы, по ходу привыкли к такому ритму жизни и были готовы.
— Натан, я сейчас взорвусь! Мне больно, — пожаловался Фил и весь сжался в комок. — Он наверно знал это и запретил. Ещё одно наказание, что ли?
— Не хнычь, сейчас решим эту проблему, — я встал и принес из ванной одно из больших полотенец. — Давай так. Мы займемся этим как обычно. Но входить друг в друга не будем, а семя выплеснем в полотенце. Идет?
— Идёт, а можно сразу в полотенце?
— Что, всё на столько плохо? — поднял я бровь.
— Угу, — заныл Фил. Видимо, боль была уже несносной. Я кивнул.

Взяв полотенце с разных концов, мы за пару минут выплеснули всё, что скопилось. Полотенце я бросил в ванну до утра и только после этого, мы, наконец уснули. К утру на наших задницах остались лишь тонкие розовые безболезненные полоски. Нас разбудил Энель, сказав, что завтрак ждет нас на кухне и сразу испарился. После вчерашнего он опасался лишний раз попадаться на глаза. Мы нехотя поднялись и оделись на выход. Мила, действительно всё уже приготовила и ждала только нас.
— Ой, ребятки, что–то вы без аппетита сегодня. Не вкусно что–ли?
— Вкусно, Мила, но просто еще рано и есть особо не хочется. Скоро тренировка, а на неё голодным не пойдешь, вот и впихиваем, — пояснил я заботливой эльфийке.
— Ясно, но тогда на обед приходите, я грибов поставлю, — улыбнулась она.
— Спасибо, Мила. Одна ты нас понимаешь, — вставил свои пять копеек Фил.
— Да, пожалуйста, ребятки. Всегда рада видеть вас у себя на кухне. Вы же знаете. А может ещё чего знаете? — спросила Мила со странным намёком.
— На предмет чего? — уточняю я.
— Да, вот Энель какой–то странный ходит. Сам не свой. Никогда его таким не видела! Спросила, что с ним, он краснеет и убегает. Может вы в курсе, что с ним творится?

Мы весело переглянулись и прыснули. Я вовремя сдержался, так как по этой реакции Мила поняла, что мы–то как раз в курсе. Её выражение лица говорило: «Выкладывайте, сволочи, что знаете!»
— Да говорите уже, эльфы голодающие!
— Не бери в голову, Милариэль. Это наши внутренние разборки. Провинился парень, я его взгрел. А теперь ему просто стыдно. Только не пытай его, пожалуйста. Ему и так не сладко, — пояснил я.
— Ну, ладно, раз так. Поели? Марш на свою тренировку и чтоб голодные пришли, как волки! А то приготовлю, а вы и есть не станете!
— Как скажешь, дорогая Мила, — мы выскочили из-за стола, чтобы побыстрее удалиться из кухни и не нарваться на дальнейший допрос с пристрастием от Милы. Мы ведь не раз замечали, что Энель клинья к ней подбивает, а она не против. Будет неловко, если она узнает правду о том, КАК мы его наказали.
Глава 8. Тренировки: Соперник, блин!
Когда мы пришли в тренировочный зал, мэтра ещё не было. Мы снова начали разминку без него. Но, когда же он пришёл, то был весьма озадачен и не доволен.
— Доброе утро, ученики, — поприветствовал он.
— Доброе утро, мэтр, — мы остановились.
— Подойдите ко мне, — мы подчинились. — Послушайте меня внимательно. Похоже, Натан, твой сон начинает сбываться. Король с гонцом прислал письмо. Вот, держи. В нем он настоятельно просит меня взять на обучение своего протеже, воспитанника Иридаэля. Ты его знаешь, наверное. Пишет, что в королевском замке ему делать нечего, много хулиганить стал, чего раньше не было. А тут ещё на охоте подставился, как специально. Был ранен, потерял сознание и много крови. Для того, чтобы он больше не позорил короля своим поведением и не мозолил глаза, король отсылает его сюда на обучение. Я провел обряд поиска и определения души. По всем параметрам, выданным обрядом, он подходит. У него произошла подмена, но я бы даже сказал, что это скорее подселение.
— И когда он приезжает? — спросил я с замиранием сердца.
— Уже на днях. Вам надо его встретить!
— Возможно, мэтр вы правы, и это он самый. Ведь во сне он говорил мне о том, чтобы я его встретил. И что мы с ним делать–то будем?
— Сначала я с ним поговорю. Но вам обоим следует держаться от него по–дальше. Мне придется искать, чем занять его. Будет у меня в библиотеке марафет наводить. Это у него душа прежнего принца Натаниэля, а по статусу сейчас он даже ниже Филандриэля, но чуть выше Энеля. Буду держать его под своим неусыпным контролем, а если он будет к вам цепляться, говорите немедленно! Учитывая, что ни прежний Натаниэль, ни Иридаэль особо большими способностями не обладали, думаю, справимся. Нам немного осталось до твоего перекидывания, Натан. Посмотри на руки…

Я глянул на руки. Действительно, они покрылись розовыми рисунками, напоминающие что–то среднее между пером и чешуёй. Выглядели как идеальные татуировки. Не сотрёшь! Расстегнул рубашку, посмотрел на грудь, там началось то же самое! Утром я этого не заметил, почему–то.

— Твоё тело ждет только магию земли, Натан. А теперь марш в круг и пробуй, наконец, сделать из куска земли камень. — Он жестом указал мне на выход из зала. Фил поплёлся за мной.

Мы пришли в круг, и я сразу встал в центр. Учитель давал четкие инструкции, что делать. Выходило плохо, несмотря на то, что рядом с ним стоял Фил в качестве поддержки. Когда я увидел в руках мэтра хлыст, которым он отходил нас вчера, меня передернуло. Тело сразу начало работать как надо, сознание тоже. Состояние души было спокойным, несмотря на то, что перед глазами маячил хлыст, а уровень концентрации достаточным, чтобы ни на что больше не отвлекаться. Наконец, у меня получилось полностью выпарить воду из куска влажной земли и сделать его твердым. Однако он оставался хрупким в моих руках.

— Жги его огнём и обдувай воздухом одновременно, – повторял свои инструкции мэтр. - Не торопись, Натан. Энергия должна струиться медленно, постоянно. Смотри в себя, контролируй поток…Есть!

«Вот сразу бы так! А то всё орёт, да палкой играет. Нельзя было по–человечески всё сразу объяснить? Только сейчас и получилось! Ура! Наконец–то!» - подумал я, довольно улыбаясь при виде результатов своих стараний. 

— Молодец, теперь ливитируй его. Пусть в воздухе повисит и бросай вперед! — «Ага, значит, не зря я пытался камушки тогда ливитировать» — сделал я мысленное умозаключение. — Меня не затронет, круг не даст. Быстрее, Натан. Вот так, держи его, ещё держи. Бросай! Молодец! Теперь поднимай с земли кучку мелких камушков, немного поливитируй их и бросай в меня.

Это было сложнее, от напряжения у меня даже крупные капли пота выступили на лице. Я уже изрядно устал, но этот чертов садист не отпускал меня. Опять ждет, что я сознание потеряю? Тогда вообще беда будет, ведь только начали. Фил смотрел, не отрываясь, так как мэтр Финвэ ничем его не собирался пока его занимать, кроме как обеспечивать мою поддержку. А Энель вообще куда–то испарился, поэтому напарника для тренировок у Фила пока нет. Впрочем, поддержка Фила мне сейчас была нужнее и важнее, чем знать, куда девался этот прохвост Энель.

— Так, — командовал мэтр. — Теперь из камней делай голема. Пока небольшого, до твоего колена высотой достаточно. С этим справься, лентяй! Представь человечка и складывай его из камушков. Действуй!

Мне плохо удавалось слепить маленького голема. Кое–как, с помощью мэтра удалось слепить некоторое подобие каменного человечка. Учитель сжалился.
— Ладно, достаточно. Лучше всё равно не получится. Нарастишь днем. А сейчас заставь его двигаться, делать что-нибудь.

Легко сказать, «заставь двигаться»! Я слепил–то его кое–как, с горем по палам. Кроме этого, едва удерживаю эту каменную тушку под контролем своего уставшего сознания. Он стоит–то на честном слове, а его ещё и двигать надо.

— Бестолочь! Двигай его наконец, я сказал, — снова заорал Финвэ. — Сколько он стоять будет? Ну, представь, что это ты.
— Не могу, сил уже нет…
— А я тебе сейчас вот этим сил–то придам, — он потряс хлыстом. Садист!
— Не надо! Я сам попробую! — Из последних сил, что были, подвигал его туда – сюда, вправо – влево.
— Можешь, когда хочешь! Лентяй! Ладно, сейчас до обеда отдыхай, а после повтори всё, что усвоил. И не забудь увеличить голема. Двигаться он должен как живой, а не умертвие какое–то! Понял?
— Понял… — буркнул я, опуская глаза. Голем сразу рассыпался.
— А ты, чего, уши развесил, помощничек? Днем с лошадью отработай, понял?
— Да, мэтр.
— Всё! Марш оба с глаз моих долой. Я тут поколдую. Ты ослабил круг, Натан.

Мы откланялись и быстро удалились в свои покои. Душ из тучки быстро привел тело и мысли в порядок, а потом мы улеглись отдохнуть.
— Смотри, Натан, у тебя чешуйки по всему телу теперь нарисованы, а не только на руках и груди, как утром. И на ногах тоже. Похоже, все стихии в тебе уже есть.
— Значит, близко переброс, — ответил я задумчиво, обнимая Фила, перебирая его пальцы рук своими. — Знал бы ты, как я боюсь этого. Мэтр как–то говорил, что самый первый переброс очень болезненный. Все кости трещат, суставы выворачивает, ломает и сращивает снова, всё вытягивается. И ладно, если бы сразу, так нет же, постепенно, в течение долгих часов, а то и суток. Это уже потом привыкаешь и перебрасываешься легко, как дышишь.
— Мне больно будет смотреть на это, Натан.
— А ты не смотри…
— Придется, я ведь твой наездник и должен быть рядом. К тому же, я не собираюсь сидеть сложа руки. Помогать буду чем смогу, правда! — он посмотрел на меня такими печальными глазами, что я не нашелся что сказать сразу, только поцеловал.
— Спасибо дорогой, хотя мне и не хотелось бы, чтобы кто–то видел мою боль. Никогда не любил это показывать, даже в своём мире. Никогда никто не знал, что меня беспокоит. А тут ещё этот папин воспитанник нарисуется не кстати.
— Не грусти, Нат, я с тобой, — успокаивал Фил. Он крепче обнял меня, и мы просто лежали.

Время обеда, а нам никто есть не несёт. Ну и не надо! Идём на кухню. Да и Энеля уже пора искать. И куда он так на долго мог запропаститься? Как обычно, на кухне мы застали Милу. Она была не одна. За столом сидел Энель и лопал разные вкусности, поставленные Милой. Они оба кокетничали и заигрывали друг с другом. Было невооруженным взглядом видно, что эта парочка влюблена и Энель попросту про всё забыл. И о нас с Филом, в том числе.
— Та–а–ак, Энель! Вот ты где? —я занял половину проёма кухонной двери. Вторую занял Фил.
— Ой, простите, лэр. Я думал, вы спать будите. Устали же!
— А откуда тебе это известно? Утреннюю тренировку ты пропустил! — парировал Филандриэль.
— Да все говорят…
— Ну, устали, да. А ещё есть хотим, а ты зараза, второй день прячешься и не выполняешь своих прямых обязанностей! — наигранно возмутился я.
— Простите, лэр, Натаниэль, лэр Филандриэль, я выполняю! Вы же сами просите не беспокоить и никого не пускать к вам, когда отдыхаете.
— Верно, но это еще не означает, что нас голодными оставлять надо. Сам–то, вон, с аппетитом салат трескаешь! — продолжил я наигранно возмущаться.
— Натан, как думаешь, стоит его за это наказать? — вставил свои пять копеек Фил, понимая, что парень сейчас просто сбежит, чтобы избежать неловкой ситуации при девушке. Вот, гадёныш маленький! Обожаю его, язвочку мою любимую, поэтому решил подыграть.
— А как же, вот поедим на кухне и накажем … в комнате!

Энель совсем напугался, его глаза округлились. Этого, он нам точно не простит! Но не тут–то было, за него стеной встала Мила!
— Так, парни! Хорош пугать его! Он не причем, это я его отвлекла. И потом, я сама вас сюда звала! Так чего вы в комнате ждёте, если на кухню идти надо? Энель вам не нужен, сами и придете!  - разошлась не на шутку Мила. Надо сказать, что в смелости этой эльфийке не откажешь! - Может ещё попросить Энеля вас сюда на ручках принести? Вы младенцы беспомощные или взрослые эльфы? Какой смысл его — то гонять? А теперь садитесь есть, раз пришли!
— Ой, я как погляжу, его совсем загоняли, — фыркнул Фил, и садясь на своё обычное место, подвинул Энеля.
— Садись уже, прохвост! Обедай спокойно, потом поговорим. Скажи спасибо Миле, что вступилась, — разрешил я и он несмело сел.

Аппетит у Энеля, судя по всему пропал, как и настроение. Поэтому ел он нехотя, бросая косые взгляды то на меня, то на Фила, то на Милу.
— Хорош, стрелять глазами, Энель, — заметил я. — Ты пропустил тренировку утром. Подозреваю, что был здесь. Однако, от дневной тренировки тебя никто не освобождал. Поэтому, после обеда будешь упражняться с лэром Филандриэлем в тренировочном загоне. И попробуй сбежать ещё хоть с одной тренировки, ты мне нужен. Точнее Филу. Ты меня понял, Эни?
— Да, лэр… — шепотом ответил Энель.
— Что будет, если не явишься, помнишь?
— Да, лэр… — он совсем опустил голову. Мила в это время сочувствующе смотрела на Энеля, а нас с Филом одарила взглядом осуждения. Однако, ничего не сказала, статус свой, она всё же понимала и дальше, чем кормление, она не могла командовать парадом. Вмешиваться в отношения мужчин, ей, женщине – глупо.
— А сейчас ешь и идём на тренировку.
— Да, лэр…— Энель неохотно приступил к еде. «Вот ведь, совсем парня запугали! — подумал я. — Надо будет его успокоить и извиниться».

Когда мы поели, то одновременно, как по команде собрались и вышли из-за стола. Пока мы выходили, Мила успела послать воздушный поцелуй Энелю, тот словил его и сразу приободрился. Однако, от разговора его это не спасло. Мы загнали его в тренировочный зал, где долго и обстоятельно объясняли, что строгость, хоть и наигранная, но она есть. И должна поддерживать его внутреннюю дисциплину. Потом отдельно я извинился за выволочку при Миле. Но, Энель, всё же получил очередное известное уже всем предупреждение, что злить хозяина опасно. Поэтому, он будет хорошим мальчиком и применит голову, а не головку в отношении к своим обязанностям. Тут заявился мэтр и разогнал нас по местам. Энеля с Филом в загон, а меня в круг. На этот раз мне пришлось показать голема, подвигать его и увеличить в два раза. Мэтр был доволен.

— Неплохо. Ладно, завтра нарастишь до двух метров. Сейчас освоишь новое задание. Вот тебе семечко дерева. Брось в землю и пользуясь соединением воды и земли вырасти дерево! Натан, если это сделаешь, приблизишь переброс. Время уходит, поэтому я с тобой на дневной тренировке. Ясно?
— Да, мэтр, — я взял у него семя и вернулся в круг. Однако медлил.
— Я не понял, чего ты встал? Брось семя в землю и дай ему энергию. Я же всё объяснил!
— Может завтра? — спрашиваю дрожащим голосом.
— Чего так? Что тебя беспокоит? Говори, иначе помочь не смогу, — смягчил он тон.
— Я не хочу … Переброс … я боюсь его … - ответил я едва силясь посмотреть от стыда в глаза мэтру.
— Натан, прекрати истерику! — неожиданно спокойным и необычно добрым тоном сказал мэтр. — Не маленький уже. Я, конечно понимал, что могу напугать тебя рассказом о процессе переброса, однако, я не говорил, что не помогу. Ты боишься боли, а она пройдет. Просто надо правильно действовать. Не переживай, с тобой будет Фил, его я проинструктирую, тебя тоже. Это надо просто пережить. А потом будет легче и проще. Не глупи и успокойся, Натан. Бросай семя и работай. Ну? — мэтр вдруг превратился в доброго дедушку, уговаривающего своего капризного внука что–то сделать.
— Х-хорошо, я попробую, — я бросил семя в уже знакомую ямку, присыпал землёй, встав на колени. Затем сосредоточился, нашел энергию воды и ещё слабую земли. Получилось вывести их в руки и послать в землю к семечку.
— Так, молодец, теперь расти его, — мэтр сохранял спокойный тон, так как понимал, что давление сейчас неуместно и приведёт к нежелательным последствиям, а хлыст вообще показывать опасно. Моя истерика не прошла для него незамеченной и в течение дальнейшего занятия, он предпочёл его мне не показывать, всё время держал за спиной. — Продолжай посылать энергию, плавно и постоянно, помнишь?
— Угу, — вздохнул я, но продолжал работать, а сам тайком поглядывал в тренировочный загон, где работали Фил и Энель. Фил проходил полосу препятствий под присмотром Энеля. Мэтр это заметил.

— Натан, не отвлекайся. Не следует сейчас туда смотреть. Твой всадник рядом, он занят. Он, как и ты, работает. Будешь отвлекаться, ничего не получится. Месяц учу тебя, а ты магию земли выдать толком не можешь. Сосредоточься, Натан. Нужно вырастить дерево…Ты же эльф! Действуй!
— Я стараюсь, — пробурчал я, закрыв глаза. Снова разделил энергии и послал в землю к семени. Прошло около десяти минут, прежде чем показался маленький нежный росток. Это был дубок. — Я довольно посмотрел на мэтра, он тоже улыбался.
— Молодец, продолжай в том же духе. Он поддаётся.

Дубок рос на глазах. Его ствол вытягивался и креп, а ветви росли в ширину, листья увеличивались. Зрелище непередаваемое! Когда дубок стал размером с меня, учитель произнёс.
— Натан, на сегодня хватит. Вижу, что сил у тебя нет. Даже рисунки на руках покраснели. Сегодня отдыхай. С големом и деревом будешь упражняться завтра сам. А я уделю побольше времени Филандриэлю. У него и со стратегией не важно и на лошади сидит как куль с дровами. Надо натаскать, а то ему на тебе ездить, в бою командовать. Завтра Энель мне не нужен, займи его сам.
— Хорошо, сделаю.
— А теперь, марш к себе отдыхать. Филандриэля проверю и отпущу. Что встал?
— Я подожду его…
— Как пожелаешь, только не мешай. Кстати, а что вы с Энелем в тренировочном зале делали, когда я пришёл?
— Так, ничего, разговор был.
— Мм, ясно. Не обижай его, Натан. Он хороший слуга. Могу и себе забрать.
— Да я и не думал его обижать, — тихо возмутился я.
— Вот и не думай, а то нового слугу искать будешь! Только кто согласится, с твоим–то нравом.
— Тц, не обижаю я его, мэтр, с чего вы взяли? Да и не отдам я его никому! Он мой!
— Говорю же, нрав у тебя не простой! Только Энель тебя и терпит!

Меж тем, мы дошли до тренировочного загона, где тренировался Филандриэль. Как мне казалось, на коне он был великолепен. Я восхищался тем, как он сидит в седле, как проходит барьеры и препятствия, как чувствует лошадь. Всё наводило на мысль, что он прекрасный наездник и мой выбор верный и в Филандриэле я не ошибся. Я представил, как он будет править мной, так же профессионально, как и лошадью. От этого сердце радовалось и ликовало. Но, я смотрел на Фила влюблённым взглядом и не замечал ошибок. Поэтому, единственный, кто был недоволен – это мэтр! Ну, конечно, как же–как же! Он замечал тонкости и мелкие ошибки, неверные действия и их последствия, поэтому и был недоволен. И глядя на то, как работает на лошади Фил, стал возмущаться.
— Фил, спину ровнее, привставай чуть выше. Прижимайся сильнее, когда лошадь прыгает. Не тяни так за поводья, зачем пятками лупишь, бестолочь? Зачем лошадь мучаешь, дурень, обводи дальше, ты её травмировать можешь! — орал Финвэ, оценивая каждое упражнение. И что бы мэтр не говорил, Фил старался делать как он учит. Но мэтр всё равно был недоволен и, наконец, вышел из терпения. — Всё, хватит, слезай! Больно смотреть на твою лошадь, бедное животное! Как она тебя ещё не скинула? Совсем её извёл и замучил. Марш сюда, наездник инфантильный!

Фил подчинился и подошел вместе с лошадью. По недовольному виду наставника, он понял, что сейчас получит взыскание за неверно выполненные упражнения.
— Энель, уведи лошадь в стойло и позаботься о ней. Кузнецу покажи, прихрамывает. Почистить, накормить и напоить не забудь.
— Да, лэр Финвэ, — Энель перехватил узду у Фила и отвел лошадь в сторону, по направлению к конюшне. Как только Энель скрылся с Агилерой (так зовут лошадь Фила), мэтр рассвирепел.
— Ты, что гадёныш, с лошадью творишь? — спросил он, потрясая хлыстом перед лицом Фила. — Ты хоть понимаешь, что тебе на принце летать? Ты же ему шею сотрёшь, все бока изобьёшь, пасть порвешь уздой! Сам свалишься! Плохой наездник – опасный дракон!
— Простите, мэтр, но меня так учили! — Фил, милашка, такое невинное личико состроил.
— Филандриэль! Либо ты плохо учился, либо руки – ноги твоим учителям оторвать надо. Склоняюсь к первому варианту. Лошадь — это продолжение всадника! И наоборот! А ты отдельно от лошади. Она отдельно от тебя. Она тебя вообще плохо понимает. Ты как с драконом собираешься управляться, если с собственной лошадью у тебя контакта нет?
— Я справлюсь, обещаю! — всё то же невинное личико строит, но мэтра этим, похоже не пронять.
— Конечно, справишься. Но не сейчас. Ты – полная бездарность, Филандриэль! И как я раньше не заметил? Время уходит! Я тебя быстро научу лошадь понимать и чувствовать. Живо, снимай камзол, и становись ко мне спиной, руки на загон.
— Но, мэтр! Дайте ему шанс, он быстро учится! — попытался я выгородить напарника.
— Ха! Научится он! Натан, он скорее, сам в тебя слетит, чем направит куда надо. И я, кажется просил тебя не вмешиваться. Иначе и тебе влетит. Я, помнится, отправил тебя в комнату. Но, раз ты здесь, изволь наблюдать молча. Поверь, я знаю, что делаю.

За обиду лошади мэтр отвесил Филу аж двадцать пять ударов хлыста по спине и отправил в комнату отлёживаться.
— Вот же садист! — простонал Фил, когда мы пришли в комнату. Он мученически бухнулся на кровать.
— Согласен, но он считает это единственно – верным способом быстро научить нас всему что надо в кратчайшие сроки. Время, действительно уходит, орки не дремлют, а я до сих пор не дракон. Думаешь, если бы он с нами сюсюкался, то умели бы мы то, что умеем сейчас?
— Ты его защищаешь или оправдываешь?
— Ни то, ни другое. Я пытаюсь объяснить тебе причины его садизма. Хотя мы оба знаем, что он не такой. Перед ним поставлена вполне конкретная цель: взрастить эльфа–дракона и его всадника. А так как времени в обрез, все средства хороши. Терпи, дорогой. Может он и садист, но сильнейший профессионал. А теперь снимай рубаху, лечить буду.
— О, да, это я люблю-ю-ю-ю… — промурлыкал Филандриэль, снимая рубаху и сапоги, чтобы можно было по–удобнее расположиться на кровати.
— Любит он! — ворчал я. — Он любит, а мне его вылизывай как котёнка!
— Ну, На–а–та–ан!
— Хорош, капризничать! Укладывайся поудобнее, кот шелудивый! Вылижу, так и быть. Лежи смирно. Кстати, будь готов к расправе. Ты наказан мэтром, а значит, вхожу я!
— Тц! Вот мог и не напоминать! И так знаю. Лечи уже!

Я вылизал его спину. Да так, что от щекотки он извивался как уж на сковородке, а от боли шипел. Вот же, змеёныш мой! Он так мило это делал, что я едва сдержался, чтобы не взять его здесь и сейчас. Вот он так же ночью подо мной извивается! 

Закончив с вылизыванием, я по обыкновению пошел в душ, оставив Фила сохнуть. Прихожу весь такой влажный, пахну травами, соблазнительный, короче, а это моё змеиное чудо … дрыхнет! Нет, этот засранец издевается надо мой или как? Это он специально уснул или претворяется? Думает, пожалею, будить не буду! Ха! Размечтался! Буду … и ещё как буду!

Я подошёл ближе, чтобы взглянуть на полосы у Фила на спине. Они подсохли и начали сходить, а к утру совсем сойдут. А вот его попка после экзекуции в библиотеке уже прошла совсем и манила, как ягода лесная. Чтобы сильно не потревожить любимого, аккуратно стащил с него штаны. Вот, зараза, даже не пошевелился! Лежит как бревно и признаков жизни подавать категорически не желает! Ну, ничего, сейчас я это брёвнышко приведу в состояние полной боевой готовности! Вовремя вспомнил про крем, любезно выданный мне мэтром для борьбы с сухостью кожи. Посмотрел в прикроватной тумбе. Ага, нашел! Самое время применить его как смазку. Достаточно было набирать бальзам на два пальца. Я подошёл к этому спящему красавцу, а он паразит, усиленно делает вид, что спит (смеюсь про себя, вижу, что дыхание прерывистое, неровное, ворочается часто)! Фил свернулся калачиком и посапывает, изображая сонное царство. Ничего, это поправимо! Я прилёг рядом и медленно ввёл сначала один, потом второй палец! Сработало, зашевелился мой любезный, хотя неохотно. Нет, он железный что ли? Ладно, пора его в чувства приводить, а то игра в одни ворота меня, ох, как не устраивает.

— Фи–и–ил, — тихо позвал его, наклоняясь к уху. Поцеловал в шею, но продолжил работать пальцами. Наконец, он задвигался. — Фил, хитрюга, очнись уже, а то самое интересное пропустишь…
— На-а-ат, давай спать, а…После твоего вылизывания так хорошо спится… — промяукал он, не открывая глаз.
— Ага, любимый, сразу после того, как завершим начатое!
— На-а-ат, я спать хочу! Отстань, а? — бурчал Фил, продолжая делать вид, что спит и разговаривает во сне.
— Не капризничай, Воронок. Я тоже хочу спать, но уговор дороже денег. Проиграл сегодня ты, так чего бревном–то претворяешься?
— Ну, На-а-атан, я не отказываюсь, просто, давай по–позже … Спать охота! — не сдавался Филандриэль. Ну, ничего, не таких уламывали!
— Так, Филандриэль! — начал я сердиться, для пущей важности тон такой строгий – строгий напустил. — Ты мужик или где? Живо глаза открыл и ко мне повернулся! Я уже начинаю сердиться, а ты же знаешь, что делать этого нельзя!
— Ты ведь не отстанешь, да? — потирая глаза Фил поворачивался ко мне.
— Во–о–от, хороший мальчик, иди ко мне. Ты уже почти готов. А я так и вовсе, — я поцеловал его в губы нежно, но требовательно. Распалить его труда не составило, хоть он и спросонок был, отвечал на ласки охотно и со страстью. Благодаря смазке я вошел легко и быстро. Сон Филандриэля как рукой сняло. Ой, чего мы только и в каких позах не творили! К вечеру совсем выдохлись, да так и уснули. А утром, жуть как вставать не хотелось.

Однако, если вспомнить, что сегодня нужно ехать встречать протеже отца, так и вовсе настроение с утра испортилось до невозможного уровня. Первыми глаза открылись у меня, мне и будить своего любимого спящего красавца! «Боже, как же я его люблю! Одни глазищи чего стоят! В нашем мире такие найти можно только как контактные линзы изумрудного цвета в магазинах оптики, а у него настоящие. Вот, сейчас будить его буду, чтобы первым увидеть его изумрудные озёра. Как бы не потонуть в этих омутах?» - рассуждал я про себя.
— Фи-ил, — я нежно чмокнул его в шею. Поближе к уху, чтобы разбудить наверняка. Он инстинктивно сжался. — Пора вставать, милый. У нас много дел, — прошептал ему в шею.
— Мм … Не … хо–чу–у … — промычал он.
— Я тоже не хочу, но надо …
— Нат, пощади, дай поспать ещё немного. Ты вымотал меня!
— Знаю, любимый, но сам виноват, что я тебя вымотал. Я бы и дальше выматывал, сам не хочу вылезать. Моя бы воля, весь день бы провалялся с тобой! Но, нас ждут великие дела и прохладный душ, чтобы проснуться! — Никакой реакции, Фил только больше под одеяло залез. Нет, ну вы посмотрите на него! Ладно, и я не сдамся! — Ну, Фил, давай уже просыпайся! — я сдёрнул с него одеяло и перекинув через плечо, как мешок с мукой, понес в ванную. Он вяло сопротивлялся, но куда он денется? Поставив его в ванну, посмотрел на моё сокровище. Он глаза еще не открыл, но стоит без моей помощи. Я тоже залез в ванну и встал рядом. Накастовал тучку и поднял над головой. Пошла прохладная водичка! Не то чтобы, прямо холодная, можно сказать комнатной температуры. Для того, чтобы быстро проснуться, самый раз. Как только первые прохладные струи воды упали на голову Фила, он резко открыл глаза и запрыгал на месте, хотел даже сбежать!
— Стой, куда собрался? — схватил я его и удержал за плечи.
— Нат, ты сказал прохладный, а не холодный. Да он просто ледяной!
— Не капризничай, Фил! Она прохладная, а не холодная. Она теплее, чем речке у северной заставы! Не переживай, не простынешь, полотенцем разотру!
— Ну, сделай, хоть чуточку теплее, — канючил Филандриэль.
— Терпи! Мужик ты или как?
— Может, хватит, я уже замёрз! — рявкнул Фил, наконец.
— Ляд с тобой, вылезай, а я постою, пока вода не закончится!

Фил как ошпаренный выскочил из ванны и срочно начал растираться полотенцем до красна. Цель разбудить спящего красавца — выполнена! Правда, мордашка у него недовольная. Но ничего, переживёт!
— Что, бодрит? — спросил я свою зазнобу, а сам тихо смеялся над его милой реакцией.
— Ага! Натан! Это форменное издевательство! Из теплой постельки под ледяную воду!
— Не ври! Она прохладная! — в отличие от Фила, я наслаждался душем.
— Я и не вру! — его по всей видимости от прохладной воды ещё трясло. — Может тебе это нормально, а для моего организма – шок!
— А закаливаться кто будет? На высоте птичьего полета холодно. Не хватало, чтобы мой любимый наездник там простыл.
— Так это когда будет…
— Скоро, я чувствую. Скоро, Фил. И ты должен быть готов к этому!
— А я тогда теплее оденусь, вот и всё! И потом, за приём одного прохладного душа, не закалишься, а простынешь только! Вот! – ворчал Фил, растираясь полотенцем.
— Врединка, моя! — усмехнулся я и послал воздушный поцелуй. Он только фыркнул, и отвёл взгляд, чем ещё больше меня позабавил.

Вода в тучке закончилась, и она испарилась. Вылез я из ванной, а Фил сразу отбросил своё полотенце и взял сухое, чтобы вытереть меня. Накинув мне полотенце на голову, задумчиво сказал.
— Знаешь, Натан, может ты опять на мне вызверишься, побьёшь или поругаешь, но появление этого протеже не к добру. У меня стойкое чувство опасности от него. Он опасен для всех нас.
— Нет, милый, уже не вызверюсь. От части, ты прав, он действительно представляет угрозу и приезд его, ох как не кстати. Однако, я обещал тебя защитить от него и сделаю это не задумываясь. Пусть только попробует к тебе сунуться!
— А тебя кто защитит от него?
— А разве не ты?
— Я, конечно. Но ты и сам парень не промах … ого –го! А ещё у нас мэтр есть … — «Это он кого сейчас успокаивает? — думаю я»
— Ты правда думаешь, что я … «ого-го»? — замурлыкал я и чмокнул любимого в щечку, потом в шею, плечо, а дальше сосок …
— На-а-атан, ты хочешь опять в постель? Сам же меня так по-варварски вытащил из оттуда! А ещё кто–то говорил, что у нас дел полно!
— О-о, слова не мальчика, но мужа! — оценил я довольным тоном, накидывая полотенце, чтобы прикрыть бедра. — Ладно, раз так, идем одеваться и завтракать.

Завернутые в полотенца, мы вышли из ванной, тут же заглянул Энель и сообщил, что Мила ждёт нас с завтраком на кухне.
— Будем через пять минут, — сообщил я ему, после чего Энель быстро скрылся за дверью.
После нашей «невинной шутки» в качестве наказания за большой хлыст, Энель старался в комнату не заходить. На его лице читалось небольшое замешательство, когда он сообщал о завтраке. А когда ушёл, мы с Филом многозначительно переглянулись и тихо посмеялись.
— До чего у Энеля милейшая реакция!
— Натан, я ревную!
— Не ревнуй, я лишь мысли озвучил. Он откровенно веселит меня своей реакцией. Да и только! Краснеет как малолетка, а ведь он мой ровесник.
— Угу, — Фил отвернулся от меня, надевая сапоги. Это была ошибка с его стороны. Я быстро подошел сзади и схватил за пятую точку. Он аж охнул от неожиданности и резко выпрямился. Обхватив его за пояс со спины, я страстно прошептал ему на ухо.
— Может ты меня к каждому дереву теперь ревновать будешь?
— Я … да, то есть нет … я … Ты же сам говорил … - замялся любимы, не зная, что сказать, как ответить на столь резкое проявление ласк с моей стороны.
— Да говорил! Ну так я не им восхищаюсь, а его реакцией, вот и всё! — я чмокнул его в шею в знак извинения и отпустил. — Прости, пошли есть.

На кухне Мила уже заждалась нас. Мы поели с относительным аппетитом и зашагали на тренировки. Энель следовал за нами на некотором отдалении. Мэтр провел короткую тренировку с каждым, затем отправил на конюшню седлать лошадей мне и Энелю. Фил уже был на своей Алегре во время тренировки, поэтому ему лошадь вести не понадобилось. Предстояло ехать, встречать «дорогого гостя». Сам мэтр пошел распорядиться, чтобы покои «гостя» были аккурат рядом с его.

По дороге мы молчали, каждый гонял свои мысли. Никто из нас троих не желал его появления. Проехав, наверное, часа два, мы, наконец, заметили впереди три фигуры на лошадях. В первой, что двигалась чуть дальше от остальных, Фил и Энель признали Иридаэля. Двое других – это его слуга и охранник. Вот нам ещё этих подарочков не хватало в приданное к имеющемуся! Одним видом своим все трое мне не понравились сразу. Впрочем, чего нам бояться, нас–то тоже трое, и мы вооружены. Мы остановились в ожидании, когда подъедут эти трое.

— Ну, наконец–то, нас встречают, — выдал Иридаэль, вместо приветствия и остановил свою лошадь в шагах пяти – семи он нас.
— А мы и не торопились, — колко ответил я. Будет ещё какая–то козявка указывать, что мне делать.
— Я погляжу, принц Натаниэль совсем одичал в своей провинции, раз забыл, как гостей встречать, — это уже охранник выдал. Вот треснуть бы по его уродской роже чем-нибудь потяжелее. Но, тут мой Фил вступился, я аж удивлённо посмотрел на него.
— Желанных гостей всегда приветливо и с почётом встречаем, а геморрой лечим, — «вот же язва, Фил, умница мой!» — оценил я и улыбнулся ему в знак одобрения.
— Это кто ещё тут геморрой! — гаркнул Ирид, у него похоже дыханье спёрло от такой наглости Фила. — Во мне принц Натаниэль! Настоящий! — «Вот наглец какой, — думаю про себя. — Ну, ты сейчас нарвёшься!»
— Прошу заметить, многоуважаемый Геморрой, что настоящий принц Натаниэль здесь – я. Так что прикуси свой змеиный язычок и следуй молча за нами. — Но нет, Ирида понесло. Намёка он не понял, а о запрете злить меня, ещё не знает. Ладно, разберёмся.
— А тебе не жирно: две души, два тела? Не порвёт, нет? — прошипел Ирид.
— Хочешь проверить, кто есть, кто? — спросил я этого засранца. Бесит уже!
— А почему бы и нет! Сказал же, что вернусь, вот и вернулся.
— А ты себе вопроса не задавал, нужен ли ты здесь и ждут ли тебя? — спросил Фил.
— А тебя здесь вообще никто не спрашивает, королевская подстилка! Как же быстро ты переметнулся от меня к нему. — Фила чуть на месте не порвало, он хотел броситься к Ириду, но я жестом остановил.
— Полагаешь, Ирид, что Филандриэль будет ждать, в ком же воплотится душа принца? А я вот сейчас по зубам тебе врежу, если ещё хоть одно оскорбление услышу в адрес моего друга и напарника. Не забывайся! С тобой Ирид, он никогда даже не дружил.
— Я про душу говорю! Мог бы и подождать. Но, ему, видимо, всё равно с кем спать, под кого стелиться, лишь бы платили. Так что, держи свою шавку на привязи и по дальше от меня! — не унимался Ирид. Видимо, бессмертным себя почувствовал.
— Чего сказал? Ты кого шавкой назвал, идиот? — взбесился Фил. — Следи за тем, кому и что говоришь, пока хуже не стало!
— А ты кого тут идиотом назвал? — парировал Ирид. — Знай своё место, а то я гляжу, шавка, твой хозяин, совсем твоим воспитанием не занимается! Только тявкать и умеешь!
— А ты проверить не хочешь, чего я ещё умею? Тебе может жить надоело? Я и загрызть могу! — тон Фила был железным, на лице ни одной эмоции! «Вот, умница – то мой! Умеет ответить! Зубки и острый язычок на месте!» - пронеслось у меня в голове.
— Погоди, Филандриэль, — не вынес я этой перепалки, помня о вежливости и методах мэтра вдалбливания этой самой вежливости. — Ты разве не видишь, что он провоцирует?
— Да вижу я. Но врезать всё равно хочется! Больно наглый! — сказал Фил громко и четко, чтобы его все слышали, при этом открыто смотрел именно на меня.
— А ты попробуй, шавка! А то я ведь тоже своим могу «фас!» сказать. Порвут на раз! Вот и посмотрим, кто и кого!
— Да, Натан, — вздохнул Фил, игнорируя выпады Ирида. — Вижу, как я ошибался в прежнем принце Натаниэле и безумно рад, что ты такой, какой есть сейчас.
— Всё познаётся в сравнении, Филандриэль, — улыбнулся я ему.
— Хорош, философствовать, челядь, ведите нас уже в летнюю резиденцию, — выдал Ирид, видя, что мы его игнорируем. Но тут МОЁ терпение как эльфа—дракона лопнуло окончательно и бесповоротно. Будь что будет!
— Это ты кого челядью назвал, гадёныш? — вспылил я, быстро спрыгнул со своей лошади и подбежал к Ириду. 

Дернув этого паршивца за ногу, стащил с лошади. Фил и Энель сразу выставили на слугу и охранника Ирида стрелы и луки в боевой готовности. Были готовы мгновенно выстрелить в упор. Те даже среагировать не успели. Это давало мне возможность навешать Ириду тумаков за непотребное поведение и слова. Вот просил же я его прикусить язык. Он, конечно, тоже драться умел, но его ответные удары для меня были слабы, как у ребенка. Не серьёзные, в общем. Учитывая мою натренированность, мы были с Иридом в разных весовых категориях. Так что, ему досталось нехило. К концу драки, когда уже оба выдохлись, то оба были отделаны прилично: ссадины, царапины, кровоподтёки, руки сбиты. Короче, как на лучших рингах для боёв без правил. Наконец, мы разошлись в разные стороны.