Возвращение

     1.
 Ноги подгибались от слабости. Он поставил спортивную сумку с надписью «Nike» на ступеньку у входа в метро и сел на неё. Зажигалка в заднем кармане неприятно впивалась в ягодицу. Он собрался переложить её в сумку, когда взгляд его упал на остановившийся автомобиль ППС. В этом взгляде были отчуждённость и безразличие. Из машины вышел старший прапорщик и направился к парню. Синяк и ссадины на лице парня свидетельствовали о том, что он попал под раздачу.
  - Я могу взглянуть на ваши документы?
  - У меня отобрали документы, деньги и мобильник.
  - А, что с твоим лицом?- спросил полицейский, сменив тон.
  - Это результат моего неудачного сопротивления нападавшим. У меня болит всё тело. Они били просто для своего удовольствия.
  - Сколько их было?
  - Трое.
  - Это Москва, сынок. Тебе придётся проехать с нами в отделение. Напишешь заявление.
  - Я ничего писать не буду.
  - Тебе в любом случае надо написать заявление об утрате паспорта и получить справку.
Уже в машине прапорщик спросил:
  - А, ты какими судьбами в столице?
  - Я приехал поступать в институт и провалился. Теперь придётся после армии пробовать.
  - Обычная история,- подтвердил сержант за рулём.
***
 В отделении полиции парень стоял против окошка дежурного.
  - Павел Рожков, станица Темижбекская, Краснодарский край,- записал дежурный лейтенант. – Вот тебе бланк, садись за столик, пиши заявление. Образец на стене.
Написав заявление, парень отдал его дежурному.
  - Неделю походишь со справкой, может, найдётся твой паспорт. Иногда граждане находят и приносят.
Со второго этажа спускался прапорщик.
  - Ну, что написал?- спросил он.
  - Да.
  - Ты теперь куда?
  - Не знаю. Без денег и документов.
  - Лейтенант, я  на недолго отъеду, если что на связи,- сказал прапорщик дежурному.
  - Хорошо, Андрей Михайлович.
  - Давай так. Я сейчас отвезу тебя к себе домой. Переночуешь, а завтра утром я сдам дежурство, и решим, как быть дальше. Познакомишься с моим сыном.
  - Спасибо.
  - Рано благодарить.
Выйдя из отделения, прапорщик обратился к сержанту, курившему у автомобиля:
  - Ваня, поехали ко мне домой.
В машине прапорщик утешал парня.
  - Ты не расстраивайся. Рёбра целы, а синяки и ссадины пройдут. Жена у меня добрая. А Вадька баламут, всё в своих играх зависает на компьютере. Он одиннадцатиклассник.
  - Я не переживаю, Андрей Михайлович. Только они вместе с портмоне забрали банковскую карту.
  - Сейчас приедем, позвонишь в банк на горячую линию и заблокируешь.
  - Хорошо.
***
2.
Прапорщик открыл квартиру и завёл гостя.
  - Кто дома?- спросил он.
Вышла молодая женщина в халатике.
  - Лариса, у нас гость. Познакомься.
  - Лариса Сергеевна,- представилась хозяйка.
  - Очень приятно, Павел.
  - Паша, а что у тебя с лицом?
  - Хулиганы избили и забрали деньги и документы,- опередил Андрей Михайлович. – Дорогая, пусть он у нас переночует, а завтра всё порешаем.
  - Да, да, конечно, проходи.
Прапорщик поцеловал жену:
  - Лорик, я убегаю.
Из своей комнаты вышел юноша в расстёгнутой рубашке и тренировочных брюках.
  - Сынок, у нас гость, познакомься.
  - Вадим,- протянул руку юноша с серо-голубыми глазами и модной стрижкой.
  - Паша.
  - А, что у тебя с лицом?
  - Потом расскажу. Лариса Сергеевна, а где мне обмыться?
 Хозяйка отвела гостя в ванную и достала свежее полотенце.
  - После ванны я тебе обработаю лицо.
  - Спасибо вам. Извините меня за неудобства. А то мне рассказывали о москвичах разные сказки.
  - Ну, я не коренная москвичка. Я из Калуги, а Андрей москвич. Вадик родился здесь. Это квартира родителей Андрея.
  - У вас хороший муж.
Лариса Сергеевна улыбнулась.

Когда Пашка вышел из ванны, Вадим с матерью сидели на кухне.
  - Вадик, принеси спиртовой раствор бадяги. Пузырёк в ванной на полочке и захвати тампон.
Вадим метнулся в ванную и принёс всё необходимое. Несмотря на синяк и ссадины, они нисколько не нарушали косметику лица, которое казалось ему симпатичным. Вадим с интересом наблюдал за тем, как мама обрабатывала лицо гостю. Ещё в ванной Пашка услышал запах жареной картошки. Эти запахи вызывали у него дикий аппетит, напомнив о том, что за весь день он съел только два чебурека. Накрыв стол, хозяйка ушла в гостиную, где через минуту заработал телевизор.
***
После ужина Вадим пригласил Пашку в свою комнату. Лампа над компьютерным столом освещала клавиатуру, и лишь часть тёплого жёлтого света попадала на обои, и создавала в комнате атмосферу уюта и полумрака. Пашка сел на кресло, приставленное к дивану. Усевшись в компьютерное кресло, Вадим развернулся к гостю.
  - Паш, что с тобой произошло?
  - Вадик, нарвался на отморозков. Сначала они вырвали из рук телефон, но, когда я попытался сопротивляться, отметелили меня. Отобрали портмоне и документы. Твой батя отвёз меня в отделение. Там я написал заявление, а потом он предложил у вас переночевать. Если бы не он, то не знаю, где бы я провёл ночь. Наверное, в «обезьяннике».
  - Да ночуй на здоровье. Места хватит.
  - Вадик, ты прости, что причиняю тебе неудобства.
  - Да ты не парься, всё нормально.
Безошибочное чутьё подсказывало Пашке, что он ему нравится.
***
3.
Вадим смотрел на Пашку и внутри его воспламенялось желание неизвестного; оно хотело вырваться из телесной оболочки в надежде получить мгновение того самого необузданного блаженства. Обыкновенная жизнь старшеклассника переполнялась юношеской гиперсексуальностью. Эротические видения чаще обычного навещали сон девственника. Всматриваясь в молодых парней, он пытался фантазировать, что там под одеждой?  И ещё, не мог побороть в себе страсть подглядывать за ребятами в туалете.
  - Вадик, посмотри в интернете номер горячей линии Сбера. Мне надо позвонить, заблокировать карту.
Вадим повернулся к монитору и взялся за мышку.
  - Звони с моего телефона.
Позвонив в банк, Пашка вернул телефон хозяину.
  - Паш, расскажи о себе.
Пашка присел на диван поближе к компьютерному столику.
  - Я, когда ехал в Москву, хотел почувствовать запах столицы. Походить по музеям, побывать на Красной площади, сходить в театр.
  - А, ты откуда?
  - Из Краснодара. Я живу с тётей. Когда умер её муж, она забрала меня из детдома.
  - А родители твои где?
  - Отца убили в пьяной драке, а мама умерла от рака, и никто меня больше не любил.  После её смерти меня определили в детдом. Когда вокруг тебя всё рушится и сама боль становится ощущением жизни. Всё моё детство прошло там. Да, там нормальному тяжело. Всякие детдома есть и интернаты, но я попал  в такой, где воспитатели-сволочи, казарма и дедовщина. Я часто сбегал из детдома, но меня задерживали и возвращали. Один раз меня сняли с поезда на станции Кропоткин. Меня так и прозвали Бегунок. Однажды я ночевал в лесу. Ветер носился по лесу, как загнанный зверь. Я промёрз до костей. Возвращаться было в лом. Мне пришлось выйти из лесу на крики волонтёров-поисковиков. В результате я простудился и попал в изолятор с бронхитом. У тёти я стал жить после восьмого класса. Детей у неё не было, поэтому она ко мне относилась, как к сыну. Я ей очень благодарен. Переехав к ней, я ушёл с головой в учёбу, стараясь отвлечься, забыть всё, что со мной было. Она не хотела отпускать меня в Москву, но со слезами отпустила, да ещё денег дала и открыла банковский счёт.  «Странно, я никогда никому об этом не рассказывал. Но и меня об этом никто не спрашивал»,- подумал Пашка.
У Вадима сердце защемило от сочувствия.  Он пытался понять, что ему нравится в этом парне. Скромный парень Павел казался восхитительно красивым: шатен со светло-серыми прозрачными задумчивыми глазами. Каким-то подсознанием почувствовал, что впускает его в свой маленький мир. А Пашка сидел на диване, поджав ноги и обхватив колени руками. В голове он прокручивал сегодняшний день. Неприятности, которые обрушились на него, отошли на второй план. И эта гостеприимная семья, и этот парень привносили в его жизнь теплоту и покой. Пауза затянулась.
  - Паш, давай я кофе сделаю?- предложил Вадим.
  - Можно.
  - Тебе с молоком?
  - Как себе.
  - Окей,- Вадим вышел в кухню.
Когда он принёс кофе, в комнату заглянула Лариса Сергеевна.
  - Павлик, ты, где ляжешь? Я могу послать тебе на диване в зале.
  - Мам, мы накачаем матрас, и он ляжет здесь,- опередил его Вадим.
  - Ну, хорошо. Я сейчас принесу постель.
  - Пашок, ты не против спать на надувном матрасе?
  - Да нет, это даже роскошно,- ответил Пашка,  а в голову пришла мысль: «Я не прочь лечь с тобой и на диване».
Пашка представил его ребёнком, живущим в полной семье, в большом городе и не испытывающего ни в чём нужды; в то время, когда сам находился в детдоме. Вдруг его осенило:
 - Вадик, а можно посмотреть твой детский альбом,- спросил он.
Вадим открыл ящик стола и достал альбом. Пашка рассматривал фотографии и осторожно переворачивал страницы. Младенческие фото плавно переходили в детсадовские, затем школьные годы, фото с родителями на море. Вот он спускается по трапу самолёта и машет рукой. Глядя на фотографии, он вспоминал себя десятилетним детдомовцем, ощущая опыт прежней прожитой жизни.
  - Ты был красивый в детстве,- сказав это, он определил Вадима в ассортимент стыдливых красавчиков.
  - А сейчас я тебе не нравлюсь?- с улыбкой спросил Вадим.
  - Сейчас ты модель,- ответил Пашка и они оба рассмеялись.
Они пили кофе с круассанами, но идея Вадима спать в одной комнате, не давала ему покоя.
***
4.
После кофе хорошо стало так, спокойно.
  - Паша, ну что, давай ложиться. У тебя сегодня был трудный день.
Через минуту зашумел компрессор, заполняя воздухом матрас. Пашка застилал постель. Вадим бросил подушку с дивана на матрас.
  - Мне нужно отлить и почистить зубы,- сказав это, Пашка вышел.
Вернувшись, он обнаружил, что матрас лежит вплотную к дивану, а Вадим на диване укрыт пледом.  «Как же я буду спать рядом с ним, мои яички не выдержат»,- первое, что пришло ему в голову.
  - Я тушу свет?
  - Туши.
Пашка слышал, как ворочался на диване Вадим. В приоткрытое окно проникал ночной августовский воздух. В комнате наступила тишина. Неожиданно он почувствовал руку Вадима на своей щеке. Эта рука слегка дрожала. Под этой ласковой тёплой рукой он стремительно таял внутри себя – словно снеговик.
  - Тебе больно?- услышал он голос из темноты.
  - Нет, хорошо.
Боже, как же ему хотелось поцеловать его, но он продолжил гладить легко и нежно. Он поддался этому опьянению чувственной нежности. Вадим медленно убрал руку, чтобы не спугнуть его и не загасить сексуальную искрящуюся дугу между ними. Ему хотелось протянуть руку и освободить его естество из шёлкового плена плавок; но он боялся сделать это и содрогнулся от своих мыслей. Пашка почувствовал, как лёгкое покалывание растекалось по мышцам и нервным окончаниям. Душа никогда не вмещала в себя столько растерянности, восторга и тепла.
  - Паш, можно я к тебе лягу?
  - Перелазь,- сказав это, он понял, что вышел за пределы жанра, в котором привык существовать.
Пашка подвинулся, освобождая место Вадиму, и накрыл его простынёй, оставляя руку на нём. Вадим прильнул к нему всем телом. В темноте их губы встретились. Его рука коснулась Пашкиного бедра и сползла туда… Его пальцы сомкнулись вокруг его возбуждённой твёрдости. Он закрыл глаза и отдался на милость тех ощущений, которые разжигали в нём эти пальцы. Ни одна шаловливая рука не пыталась пробраться в его плавки.
  - Ты не поверишь, но я впервые трогаю парня,- прошептал Вадим. - Я сказал себе, если я тебя сегодня не поцелую, то сойду с ума. И далеко не по-дружески. Как же мне этого не хватало.
В его голосе Пашка уловил стеснительную или нежную нотку, которая свидетельствовала о желании отдаться или подчиниться. В знак одобрения, Пашка приспустил плавки. Казалось, уже надувной матрас сопереживал возбуждению парней. Они лежали под одной простынёй; в комнату проникал ночной ветерок, а за окном начиналась ночная активность большого города. Вадим был девственником. Ему вот, вот исполнится восемнадцать. Это была любовь с первого взгляда, хотя они и не надеялись ещё когда-то встретиться. Их возраст взывал к обоюдной любовной авантюре.
  - Вадик, мне нечего тебе предложить, кроме секса, но ты заслуживаешь большего.
  - Паша, всё будет хорошо.
Обессиленные они всё ещё не хотели погрузиться в сон, не желая терять драгоценное время, отпущенное им. Это время, когда так внезапно пышным цветом зацвело их романтическое счастье. Время – это ничто, когда любишь.
***
5.
  - Вадик, перебирайся на диван, уже утро,- тормошил его Пашка.
 Вадим приоткрыл заспанные глаза, чмокнул  Пашку в губы и перелез на диван. Он спал на диване, а утреннее августовское солнце освещало его умиротворённое лицо.
В комнату постучали.
  - Мальчики, просыпайтесь, завтрак уже готов,- голос Ларисы Сергеевны.
Пашка сдувал матрас, а Вадим потягивался на диване.
  - Вадик, ты иди в ванную, а я соберу матрас.
Они сидели за столом, когда щёлкнул замок. Вошёл хозяин.
  - Доброе утро, молодёжь.
  - Здравствуйте, Андрей Михайлович,- поздоровался Пашка.
Жена вышла навстречу и поцеловала мужа. – Андрюша, ты вовремя, к завтраку.
  - Павел, как спалось на новом месте?- спросил прапорщик.
  - Спасибо, Андрей Михайлович, замечательно.
Вадим наблюдал за Пашкой, пытаясь скрыть счастливую улыбку.
  - Павлик, после завтрака я обработаю твои синяки,- предупредила Лариса Сергеевна.
Вадим с теплотой наблюдал, как мама,  сидя против Пашки, прикладывала компрессы к синякам.
  - Синева уже сходит, появляется желтизна на месте синяков. Скоро будешь красавцем,- сказала она, чем ввела Пашку в краску.
Андрей Михайлович снял форму и ушёл в ванную. Через минуту там зашумела вода. Пашка возился в своей сумке, укладывая зубную щётку и тюбик с пастой.
  - Лариса Сергеевна, а где мои джинсы и рубашка?
  - Я их постирала вместе с Вадькиными вещами. Сохнут на балконе.
  - А ты что, собрался уходить?- огорчённо спросил Вадим.
  - Ну, да. Я и так доставил вам хлопот.
  - Мам, ну скажи ему. Куда он без документов и денег?
  - Павлик, тебя никто не выгоняет. Своим уходом ты только обидишь нас.
Из ванны вышел Андрей Михайлович. Он слышал весь разговор.
  - Так, я не понял, что здесь за сыр бор?
  - Пап, он собирается уходить,- простонал Вадим.
  - Такой команды не было. Давайте все в гостиную, там поговорим.
Вадим с родителями сели на диван. Пашка остался стоять.
  - Юноша, присаживайся в кресло. В ногах правды нет,- распорядился глава семьи.
В комнате повисла пауза.
  - Так, Паша, ты карту заблокировал?
  - Ну, да.
  - Завтра воскресенье. После завтра поедем на машине в банк, и закажешь  новую.  Обычно это в течение трёх рабочих дней. Так что, никуда ты не пойдёшь. А Вадик пока сможет показать тебе Москву.
  - Паша, ты же говорил, что хотел посмотреть столицу,- вмешался Вадим.
  - Павлик, тебе нужно позвонить тёте, она там с ума сходит, что ты недоступен. Мне Вадик всё рассказал,- убеждала Лариса Сергеевна.
Пашка почувствовал тревожное родительское беспокойство к его судьбе и посмотрел на Вадима осуждающим взглядом. От этого взгляда Вадим запаниковал.
  - Паш, ну прости.  Не удержался и всё рассказал маме. Я  боялся, что ты уйдёшь.  Позвонишь с моего номера. Скажешь, что ты в порядке.
В глазах Пашки блеснули слезинки.
  - Всё, господа, я отдыхать после ночной смены.
Глаза Вадима лучились счастьем.
***
6.
Андрей Михайлович и Лариса Сергеевна сидели у телевизора.
  - Андрюша, что-то ребят долго нет, тебе не кажется?
  - Ещё время терпит. Не волнуйся.
  - Может позвонить?
  - Не стоит.
  - Мне кажется Паша хороший парень, не смотря на трудное детство.
  - Я, когда впервые его увидел, сразу проникся к нему. Никогда не видел таких грустных глаз. Вадим выбрался на свежий воздух благодаря ему.  Пусть отдохнёт от компьютера.
  - Да, ты прав.
Только проговорили, как ребята заходят. Лариса Сергеевна вышла их встретить.
  - А я уже переживала, что вас нет,- сказала она.
  - Ой, мам, где мы только не были: и на Поклонке, и на ВДНХ, и в музее Пушкина. Гуляли по Арбату.
  - Голодные, наверное.
  - Так, немного. Мы сидели в KFC.
  - Мойте руки и за стол.
Она обратила внимание на серебряное колечко «Спаси и сохрани» на пальце сына и у Пашки.

Поужинав, друзья сели за компьютер.
  - Вадик, ты в какие игры режешься?
  - В основном в «Warface». У нас там клан.
  - Понятно.
Вадим, надел наушники с микрофоном и уже через минуту погрузился в цифровой мир иллюзий. Пашка сидел рядом и смотрел на экран монитора, попутно боковым зрением посматривал на лицо Вадима, которое менялось ежесекундно. На этом юношеском лице не было совершенно никаких следов избалованности, похотливости, подлости или чего-либо подобного. Он перебирал в памяти всех ребят, с кем общался, но не смог припомнить, чтобы когда-нибудь видел такую красоту и молодость, воплощённые в теле. Ещё вчера ему казалось, что он не овладеет этим телом никогда. В нём отсутствовала классическая примета ангельства, вроде летательных крыльев на спине, но он был ангел по сути.
В комнату постучали.
  - Вадик, возьми у меня кофе.
 Пашка открыл дверь и взял маленький чеканный поднос с двумя кофейными чашечками из рук хозяйки.
  - Вадька в наушниках не слышит,- сказал Пашка.
  - Он, когда в своих лопухах, до него не дозовёшься,- подтвердила Лариса Сергеевна, прикрывая дверь.
Пашка поставил чашечку с кофе на стол другу. Аромат кофе, приготовленного из жареных зёрен, заполнил комнату. Вадим пригубил чашечку и взглянул на Пашку.
  - Паш, ты, если хочешь отдыхать, разложи  диван. Снизу отсоедини крючок из зацепления, и он разложится книжкой. Я ещё посижу минут тридцать, сорок. Надо закончить миссию.
  - А, как же надувной матрас?
  - Матрас выполнил свою функцию,- Вадим странно улыбнулся, видимо застигнутый на смежной мысли.
  - Представь, какие ассоциации будут меня одолевать, при виде надувного матраса на пляже.
Улыбка Вадима обернулась заразительным смехом. Пашке стало понятно, что матрас был наивной детской конспирацией. Он разложил диван и застелил постель. Коснувшись головой подушки, под шум кулера компьютера, он задремал.

Вадим закончив игру, отключил комп. И только теперь посмотрел на Пашку. Тот спал, как младенец, положив руки поверх простыни. Шаловливые мысли вызвали дрожь и оттопырили в паху трусы. Он отключил лампу, снял трусы и проскользнул под простыню. Охваченный безграничной нежностью, он погладил его по волосам, щеке, носу. Душа готова разлететься от невыносимого желания быть ближе, ласкать, любить. Пашка открыл глаза.
  - Ты меня не дождался?- прошептал Вадим.
  - А, куда бы я от тебя делся?
Дальше разговоры были не нужны. Сказав это, он притянул парня к себе. Их губы сомкнулись, мысли остановились.  В звуки ночной жизни врезался пронзительный сигнал сирены полицейской машины или неотложки. Пашка спустился с его губ на шею, продолжая ласкать его тело, совершенно не обращая внимания на то, что он голый.  Ничего не говоря, он стянул с себя плавки и спрятал их под подушку. Это, как безумное помешательство: томно, сладко и головокружительно.
Пашка понял, что удовлетворение страстного желания не погасило его чувств. Не было ни малейших признаков  досады, сожаления или разочарования, как обычно бывает в таких случаях. Он замечал, как стеснение Вадима рассыпалось на мелкие осколки, стоило им прижаться телами. Его умиляли смехотворные дневные грёзы друга в простоте сердечной. Он успел подметить в нём множество полезных и очаровательных черт.
***
7.
Пашка проснулся и некоторое время лежал не шевелясь, вспоминая прошедшую ночь, проникаясь производными картинками во всей их стыдной физической реальности. Вадим сопел рядом, и от этого на душе становилось легко и тепло.
  - Вадик, просыпайся, что-то нас никто не будит?- тормошил он друга.
  - Паша…- сквозь дрёму прошептал соня, и на его лице расплылась милая улыбка.

После утреннего моциона, уже на кухне, они нашли записку: «Мальчики, завтрак на столе, мы с папой уехали на рынок. Вадик, деньги на тумбочке у телевизора, если что, возьми свою карту. Хорошего вам дня. Мама».  Вадим снял пластиковый колокол с блюда, на котором лежали блинчики с мясом и стояли два стакана с ряженкой.
  - Какие на сегодня планы,- спросил Пашка, уплетая завтрак.
  - Программа минимум. Красная площадь, Кремль, Оружейка и Алмазный фонд.
Пашка стоял перед зеркалом, когда в ванную заглянул Вадим.
  - И, что мы здесь делаем?
  - Смотрю на лицо. Сегодня не буду накладывать тональный крем.
  - Да, твоё милое личико избавилось от синяков. Я даже побаиваюсь выводить тебя в свет. В прошлый раз на Арбате две девчонки не сводили с тебя глаз.
  - Вадюха, это что, вспышка ревности?
  - Выходит, не только я покорён твоей привлекательностью. Я не собираюсь ни с кем тебя делить.
  - Я люблю тебя без общественно-посторонних примесей. - Если принять во внимание то, что ты творил ночью, я просто не смог устоять,- Пашкины губы расплылись в улыбке.
  - Доволен собой, да, Казанова? Не будь таким уверенным.
  - Я был на взводе, и любой симпатяжка типа тебя, мог, образно говоря, спустить курок, маленький развратник.
  - Возможно, я подумал, что ты рад будешь получить подопытного кролика, и не станешь возражать против моей неопытности. Я знал, что буду уверенно себя чувствовать с любителем.
  - Вадя, мне никого не надо, ты супер,- сказав это, Пашка взял в руки его лицо и прильнул к его губам. – Этот ротик такой способный.
  - А, если бы я предложил вторую порцию всего того, что имело место быть, ты как?
  - Твоё непристойное предложение не испугает меня. Я всегда готов, как пионер,- утвердительно ответил  Пашка, чем вызвал смех обоих.
***
За ужином Лариса Сергеевна обратилась к ребятам:
  - Мальчики, мы с папой завтра на работе, так что вы тут сами хозяйничайте. Мы холодильник заполнили  продуктами, овощи на балконе.
  - Хорошо, мам, не переживай,- ответил Вадим.

Пашка в поварском фартуке крошил салат, когда в квартиру вошёл Андрей Михайлович.
  - Паша, сынок, танцуй,- сказав это, он достал из нагрудного кармана Пашкин паспорт.
Пашка чуть не уронил нож. Вадим так и остался сидеть с раскрытым ртом.
  - Как такое может быть?
  - Вадька, сделай мне бутерброды, для меня и для Ваньки. А то мы рискуем остаться без обеда.
Вадим достал из холодильника ветчину, сыр.
  - Паша, пошли в зал поговорим,- сказал прапорщик, снимая туфли.
Пашка снял фартук и вошёл следом.
  - Паша, наши ребята накрыли наркопритон. Там и обнаружили твой паспорт среди других паспортов приезжих граждан. Телефона не было. Они обычно сдают в скупку на дозу. А паспорта местным возвращают за мзду. Тебе необходимо будет опознать нападавших. Когда следователь организует очную ставку, я тебя предупрежу.
  - Хорошо, Андрей Михайлович.
  - Пап, я думал, ты с нами пообедаешь?
  - Некогда, сынок.
  - Бутерброды готовы.
  - Всё, я убегаю. Напитки купим по дороге.
 
 - Вадик, я смотрю на Андрея Михайловича, его на работе так уважают.
  - Он прошёл две чеченские войны. Имеет награды. Одну ему вручал сам президент в Кремле, но он их не надевает. Он спас чеченского мальчика. Освободил из плена трёх наших солдат. Мама рассказывала, когда он вернулся после второй чеченской кампании, у него был нервный срыв. Он долго проходил реабилитацию. После лечения его восстановили на работе, но уже на должность командира взвода ППС. Он не любит вспоминать об этом и мы с мамой делаем видимость, что ничего не было. Ты слышал историю о полковнике Буданове?
  - Что-то слышал.
  - Он был там и знал его. Присутствовал на похоронах полковника в Химках.
  - Понятно.
  - Паш, а у тебя какая связь?
  - МТС.
  - Зайдём в салон, восстановишь сим-карту.
***
После того, как отец вернул Пашке паспорт, Вадима, как подменили. Пашка всё чаще замечал грусть в его глазах. Но вызвать его на откровенный разговор не решался, понимая, что явилось катализатором такого настроения. Гуляя по Москве, Вадим пытался скрывать своё расстройство, но у него это плохо получалось. В метро он сидел отрешённо. Пашка решил поговорить с ним дома. Переступив порог квартиры, Вадим озадачил Пашку:
  - Паш, ты там перекуси сам, у меня нет аппетита,- сказав это, он ушёл в свою комнату.
Пашка посидел какое-то время в кухне, собрался с мыслями и вошёл в комнату друга. Вадим лежал на диване, заложив руки за голову. Пашка, молча, присел к нему. Тишина в комнате давила на них. Пашка провёл ладонью по его щеке, вытирая непрошеные слёзы. Вадим неожиданно встал и плюхнулся к нему на колени, обняв обеими руками за шею. Восхищение Пашкой было окрашено соразмерным отчаянием необходимости однажды расстаться с ним. С опозданием он понял, что чудо лишь в малой доле следует примешивать к действительности. Чудо – это всякая безмерная и всегда несбыточная радость, без которой, как без воздуха, нельзя на свете жить. Первым тишину нарушил Пашка.
  - Вадик, что ты со мной делаешь? Ты думаешь, мне легко с тобой расставаться?
Вадим целовал его лицо, ощущая солоноватый привкус слёз.
  - Вадик, я не ребёнок, который соскучился по маме и просится домой. Ты же всё понимаешь. Я уже привык к тебе, к твоим родителям и, в конце концов, к твоему телу.
От этих слов у Вадима защемило сердце.
  - Ты у меня первый парень.
  - Я буду тебе звонить.
  - А, я буду ждать.
Послышался щелчок замка в прихожей.
  - Кажется, мама пришла,- Вадим вскочил с колен, попутно вытирая слёзы.
  - Мальчики, вы дома?
  - Да, мама.
  - Вы кушали?
  - Нет, мам, мы недавно пришли.
  - Я сейчас приготовлю.
  - Вадик, иди в ванную умойся,- прошептал Пашка.
 Пока Лариса Сергеевна управлялась на кухне, Вадим прошмыгнул в ванную. Уже за столом Вадим похвастался:
  - Мам, папа сегодня вернул паспорт Паше.
  - Павлик, я тебя поздравляю.
  - Спасибо, Лариса Сергеевна. Карту банковскую восстановлю, и можно будет заказывать билет по интернету.
Сказав это, он не смог взглянуть на Вадима. Так и ел с опущенными глазами, с видом задумчивого сопереживания.
  - Вадик, а чего у тебя глаза красные,- спросила мама.
  - Наверное, мыло попало.
***
8.
 Весь вечер друзья молчали, перекидываясь взглядами. Каждый думал о своём, и в то же время, об одном. Пашке хотелось его утешить, но он не находил слов. Он даже специально задержался на кухне за мытьём посуды. Вадим сидел в своём кресле, не включая компьютер, щёлкая кнопкой, включал и выключал настольную лампу.
  - Вадюха, может, зайдёшь в игру?- предложил Пашка.
  - Да какая игра.
 Пашка встал с дивана, подошёл к нему и прижал его голову к груди.
  - В моей жизни прежде ничего лучшего не было. Вадик, давай не будем омрачать те дни, которые нам остались. Банк будет три дня карту восстанавливать, к следаку ещё вызовут. Или с сегодняшнего дня я уже сплю на надувном матрасе?
  - Да какой нафиг матрас. Я тебя прописал на диване,- уже улыбаясь, сказал Вадим.
  - И сколько стоит дивано-место в сутки?-  Пашка проникся потеплением в разговоре.
  - Не расплатишься.
  - Тогда дуй на кухню, заваривай кофе, а то я рано усну.
Вадим вышел в кухню, оставив дверь комнаты открытой. В комнату заглянула хозяйка.
  - Павлик, можно тебя на минутку?
  - Да, да, конечно.
Пашка зашёл за хозяйкой в зал.
  - Хочу показать тебе армейский альбом мужа, пока он на работе.
Она пригласила его на диван и перелистывала страницы альбома.
  - Павлик, тебе Вадик не рассказывал про Чечню?
  - Рассказывал.
  - Я с ним натерпелась… Когда Андрей пришёл после второй чеченской, я его не узнала. Любила его неимоверно. Он кричал ночами, просыпаясь от собственных криков. Я водила его по психиатрам, но бесполезно. Нам повезло. Мне порекомендовали хорошего психотерапевта. Гипнотерапия вернула его к нормальной жизни. Потом родился Вадька. Рождение ребёнка его преобразило. Он оказался замечательным отцом. Каждый раз сейчас, когда приходит с работы, спрашивает: «Как там Паша?».
  - О таком отце можно только мечтать.
В зал вошёл Вадим.
  - Сэр, кофе готов. – Мам, тебе кофе приготовить?
  - Нет, сынок, спасибо. Я потом не усну.
***
 Вадим был воплощённой невинностью, готовой пожертвовать собой. Его нежность напоминала девичью, но с лихвой перекрывалась великолепным телом, которого он немного стеснялся. И с каждым разом Пашка открывал его для себя. Они с нетерпением ожидали следующей ночи, чтобы отдавать друг другу и получать друг от друга всё, что полагалось в такие минуты. Он снова будет милым, беззащитным, преданным в любви. Пашка поддавался этому опьянению чувственной нежности. Его организм требовал любви, от которой он часто воздерживался. Они погружались в этот омут без лишних разговоров, бессмысленно крадущих время.
Но даже несколько мгновений спустя насыщение всё ещё отдавалось в них лёгкими волнами  разрядки. Это грешное и томное чувство облегчения. Блаженная усталость и удовлетворение. Когда вторично на протяжении ночи они занялись любовью, Пашка понял, что все желания Вадима были обусловлены его сексуальным голодом. Между ними стиралась грань приобщения к высшему греху, что принижало его гордость мальчишеского совращения.
Пашка перевернул его на другой бок, прикрыл простынёй и отошёл от дивана. Он так и не проснулся, находясь во власти ночного приключения. Его босые ноги утопали в ласкающем ворсе ковра. Он тихонько вышел в туалет.

  - Паша, просыпайся, сейчас отец с работы придёт.
Они вскочили, собрали диван и уже через минуту чистили зубы перед зеркалом в ванной.
  - Павлуша, а ты чертовски хорош в постели,- не переставая чистить зубы, выдал Вадим, скосив похотливый взгляд.
  - Приятно слышать от маленького развратника, который бесцеремонно лапал меня в вагоне метро в час пик,- сказав это, он шлёпнул его по упругим округлостям ниже спины, не вынимая зубной щётки изо рта.  – Я уже и сам поверил в то, что природа балует своих любимцев. Ты в следующий раз ещё поцелуй меня в метро.
  - И поцелую.
Вадим рассмеялся, забрызгивая зеркало капельками зубной пасты.
  - Вадюха, когда ты впервые увидел меня, ты ведь был очарован, не так ли, юноша?
  - И это мягко сказано. Я весь вечер был в предвкушении ночи.
  - И поэтому придумал трюк с надувным матрасом?
Тут они рассмеялись оба.

Вошёл Андрей Михайлович, когда друзья сидели в кухне.
  - Доброе утро.
  - Привет, пап.
  - Паша, сынок, бери паспорт, едем в банк. Машину я уже поставил у подъезда.
Уже в машине Пашка спросил:
  - Андрей Михайлович, вы с ночи, не отдыхали?
  - Ничего, Паша, потом отдохну. День впереди. Завтра повезу тебя к следователю на очную ставку.
Ощущая странную, но благодетельную хлопотню вокруг себя, Пашка был благодарен судьбе или везенью. Родственное соучастие и домашнее благополучие этой семьи покорили отзывчивое сердце парня.
***
9.
Друзья не смогли переоценить нестерпимую, на целых трое суток затянувшуюся радость. В один из вечеров, когда вся семья была за столом, Вадим обратился к родителям:
  - Мам, пап, вы не против, если я отдам свой смартфон Паше? Вы же обещали мне на день рождения новую модель.
  - Это твоя вещь и твоё решение,- ответил Андрей Михайлович и взглянул на жену.
Вадим вышел в свою комнату и вернулся с телефоном.
  - Паша вставляй свою симку, а мою вытащи.
Лариса Сергеевна вышла из кухни и через минуту вошла со свёртком.
  - Сынок, мы не будем дожидаться дня рождения. Вот твой обещанный подарок. Мы с папой заранее купили.
Радости Вадима не было предела.
  - Паша, пошли ко мне. Скинешь московские фотки мне на новый телефон.
Вадим весь вечер занимался с новым смартфоном. Качал программы, регался в соцсетях, играл в игры, делал селфи с другом.  А Пашка смотрел на него с нескрываемой любовью. Проблемы закончились, и впереди был отъезд. С каждым разом усложнявший его мироощущение по мере того, как он приближался. За вечерним чаем все молчали.
  - Павлик, я прогладила твои вещи. Приготовила тебе в дорогу пирог с мясом. Я не смогу тебя проводить, а Андрей с Вадиком отвезут тебя к вокзалу,- нарушила паузу Лариса Сергеевна.
  - Спасибо вам за всё, я и так злоупотребил вашим гостеприимством,- оправдывался Пашка.
  - Паша, сынок, ты, когда приедешь поступать, никаких гостиниц, сразу к нам,- положив руку на плечо Пашке, сказал Андрей Михайлович.

 В беспокойной истоме проснувшись среди ночи, Пашка рисовал себе в потёмках их первую встречу. Он до головокружения хотел этого парня. Хотел с ним засыпать и просыпаться, заниматься любовью и знать, что, то же самое нужно и ему от него. Он взглянул на спящего Вадима, тот и во сне прижимался к нему, закинув ногу на Пашкино бедро. Это тёплое, нежное, невероятно родное тело. И эти юношеские губы, утомлённые и жадные до радостей жизни. Пашка высвободил руку из под простыни и стал водить пальцем по его лицу, рисуя брови, нос, губы, подбородок…  но он спал мертвецким сном.

10.
С верхнего этажа спускался паренёк лет шестнадцати, когда они вышли из квартиры.
  - Вадик, ты сегодня в «Warface» зайдёшь?- спросил он.
  - Вечером.
  - Вот видишь, Паша, я же тебе говорил, что кроме игр на компьютере, его ничего не интересует,- высказался отец.
  - Андрей Михайлович, сейчас этому вся молодёжь подвержена, и даже взрослые сидят за этой популярной игрой,- вставил Пашка.
  - Папа, сейчас каникулы, чем мне заниматься?- промычал Вадим.
  - Всё, сдаюсь. Объявляю тебе амнистию до первого сентября,- с улыбкой ответил отец.

 Автомобиль  «KIA» остановился на стоянке у Казанского вокзала. Андрей Михайлович вышел из машины, давая ребятам попрощаться. Странное нетерпение пополам с болью читалось в лице Вадима, как у провожающих на вокзале, когда все слова сказаны, и прощание завершено, а поезд всё не отходит. Движимый тайной потребностью ещё раз прижать его к себе и поцеловать. Глядя Пашке в глаза, он ощутил всплески потаённой жизни, в благодарность за обогащение своё носить это в сердце, всемерно оберегая от повреждений. Наверное, так и приходит настоящая любовь. Они обнялись, время остановилось. Вадим покрывал его лицо поцелуями, но чрезмерное проявление чувств расстроило его ещё больше. Он даже не успел понять,  как и почему всё закончилось. Он предвидел, он чувствовал, что с его отъездом закончится романтика чуда.
  - Всё, пора. Вадюха, ты не выходи, пожалуйста, из машины. Давай простимся здесь. Мне так будет легче,- сквозь слёзы сказал Пашка, вытирая щеку от слёз друга и боясь расплескать драгоценное воспоминание. Он снова почувствовал себя осиротевшим.
 Со спортивной сумкой Пашка входил в здание вокзала. В последний момент он обернулся, всем видом показывая, что ужасно «хочется вернуться». Андрей Михайлович, заметив красные глаза сына, не знал, как скрасить ему отцовской лаской довольно грустные минуты.
  - Мы с мамой видели, как вы были счастливы всю неделю. И это замечательно.  Вам двоим, повезло найти друг друга.  – Сынок, он вернётся,- всё, что мог сказать отец, включив зажигание.

***