Ш-ш-ш...

Возле входа в гостиницу я заметил невысокую девушку в мешковатой куртке, и мне она показалась смутно знакомой. Может, видел где? Хотя, нет, вряд ли, в этом городе я был всего третий день.

Как-то плохо помню, с чего всё в тот день началось, наверное, мы что-то не поделили? Уже позже, вечером, пройдя по слегка вытертому, но всё ещё высокому ворсу ковра длинного коридора гостиницы мимо роскошной девушки в коротком платье в стиле «бэби-долл» и очень смахивающей на куколку, я дошёл до своего номера, провёл картой-ключом, открыл двери и скрылся внутри.

Всё время, пока я шёл по улице, пока пересекал холл, поднимался по лестнице, мне казалось, что все люди хищным прайдом окружают меня и хотят непременно зажать в кольцо. Было неуютно и как-то зябко от мыслей, роящихся в голове…

- Ну, здравствуй, ревность. Давай рассказывай, с кем он, где он, как там ему?

Я остановился напротив большого, во весь рост, зеркала в прихожей и, чуть прищурив глаза, всматривался, пытаясь что-то увидеть в отражении. Какой-то внутренний ветер, рождённый шумным бегом крови, разносил приторный запах собственной пустоты по безлюдным подворотням моих вен.

Наверное, не нужно было трогать его вещи. Никогда этого не делал, а тут… словно клептоман в большом супермаркете. В тот вечер, пару недель назад, рука сама потянулась к чёрному блокноту в твёрдом переплёте, который запирался на эластичную ленту. Раскрыв записную книжку на странице, переложенной закладкой ляссе, я увидел его росчерк: «Позвонить Жене» и набор цифр. Перевернув «молескин» на последнюю страницу, я достал из кармашка для визиток прямоугольник стального цвета с чёрным кругом по центру: «Женя Пай. Любые фантазии» и вычурный завиток подписи с рядом цифр и строкой столичного адреса, словно написанные от руки.

- Любые, значит? Как интимно…

Сегодня я повторил всё в точности. Потянул за ляссе, открывая сегодняшнюю дату в его «молескине». Ничего особенного. Только картинка шариковой ручкой: замысловатое сердечко в завитушках. Внизу надпись: «Влюбиться легко – говорят, для этого достаточно всего пары секунд». Значит, мы снова влюбляемся? Очаровательно…

Глянул на последнюю станицу – визитки нет. Опять вернулся к закладке и быстрым движением пропустил веер исписанных страниц, придерживая подушечкой большого пальца. Хотелось ещё что-то увидеть. Но я боялся между его записями дел или мыслей наткнуться ещё раз на это имя. Наткнулся. На предыдущей странице – «заехать к Жене», шесть страниц назад – «Созвониться с Женей», ещё пару дней ранее – «Встретиться с Женей» и ещё раньше та первая запись с чередой цифр мобильного телефона, о которой, казалось, забыл. А он – не забыл, обновлял регулярно. Как мило…

Сегодня почти весь день гуляли, и я старался не вспоминать то, что две недели назад впервые наткнулся на это имя в его записной книжке. Постарался забыть. Почти получилось. Буквально пара дней, и всё прошло. Он был по-прежнему внимательно-заботлив и преданно-нежен. Я махнул рукой на свои домыслы и опять погрузился в счастливую жизнь. Нам предстояла поездка в столицу на праздники, и я хотел вернуться в то пьянящее состояние спокойствия, какое ощущал все последние годы рядом с любимым человеком. Я ведь до сих пор помню свои ощущения, когда услышал от него признание, что он со мной по-настоящему счастлив…

- Знаешь, милый, есть вещи, которые хочешь, добиваешься и... ну, это становится нормой. Ты удовлетворён, но не счастлив от этого, - он взял меня за руки и подошел вплотную к моим коленям, затем оседлал их, мягко присел и заглянул мне в глаза. - Счастье - это нечто другое. Не достижение, не успех.

- Это ощущение? – мне хотелось понять, что именно он чувствует, ощутить на вкус его слова.

- Это, наверное, когда есть кто-то, кому ты нужен любой, - его улыбка давала понять лучше всяких слов, что я и есть тот самый «кто-то». - Даже вымотанный и опустошённый. И он непременно захочет тебя наполнить.

- Разве это редкость? – дрогнув уголками рта, я продолжал изображать сомнение.

- Тебя окружает много таких людей?

- Ты меня окружаешь, - я сдался, покорно уткнувшись ему в грудь и обняв руками, скрестив их на пояснице за его спиной.

- А меня – ты, - донеслось мне в макушку, и я почувствовал поцелуй. - До тебя никто не окружал, поэтому для меня – редкость…

Это был момент катарсиса, когда человеческое сознание меняется, и ты понимаешь, что всегда и всё простишь этому мужчине. Что бы он ни сделал, что бы ни сказал. До этого я думал, что парни просто как котята – косяков у них много, а отлупить жалко. Но теперь я знал, что, причинив ему боль, буду мучиться в сотни раз сильнее именно я. Он стал для меня неким магическим амулетом, оберегом на счастье и удачу, моим моджо…

Звонок мобильного телефона раздался как-то внезапно. Не то, чтобы я испугался, но как-то не ожидал. Мы расстались пару часов назад, но с тех пор не созванивались. Я вспылил из-за его рассеянности, он отмахнулся, отшутился, я огрызнулся, он ответил резче, я на ровном месте взбеленился, он рассердился, я… в общем, мы культурно погавкали друг на друга и разошлись. Всё началось невинно, просто ему в тот день нравилось оглядываться и кого-то искать глазами, пропускать мои вопросы и не отвечать на мой выжидающий взгляд. Мне предъявить было нечего, но как-то само собой всплыло в голове имя - Женя Пай и уточнение: «Любые фантазии». Чтобы не докатиться до взаимных обвинений, я резко оборвал ту ссору и, развернувшись, ушел, оставив его посреди улицы чужого города…

- Алло? – ответил я на очередную трель. Ко мне третий раз подряд пытались дозвониться.

- Ты где?

- В гостинице.

- Я замёрз, - его голос был очень тихим, и у меня что-то внутри натянулось. Казалось, что жгутом нервов обмотанное сердце сейчас оторвётся и упадёт куда-то в живот.

- Возвращайся, я жду…

Любовь — это когда человек тебе по-прежнему нравится, даже несмотря на то, что вы давным-давно с ним живёте бок о бок. Ты не обращаешь внимания на даты и делаешь праздники для него спонтанно, просто потому что сегодня среда или за окном +17. Ты ощущаешь томный интим не в сексе, а в касании кончиками пальцев его шрамов на теле и тихом вопросе: «Откуда они у тебя?» В его ответе и историях из юности, в его откровении о снах и фантазиях. Твой с ним интим – это одни на двоих наушники, через которые слушаете одну на двоих музыку. Это робкое сплетение пальцев в толпе людей или полное спокойствие, когда он садится за твой оставленный включенным компьютер с открытым аккаунтом в соцсетях. Это желание раскрыть его книгу и спросить: «На какой сейчас странице?», чтобы погрузиться в его книжный мир или его желание допить твой остывший чай из кружки, забытой на подлокотнике кресла. Интим не в действиях, а в желаниях. Когда вместе с ним безудержно и неконтролируемо хочется уехать в отпуск за границу… за границу здравого смысла.

Он вернулся улыбчивым и как будто расслабленным. Я встретил его серьёзным и напряжённым. Выяснять, что это между нами было, не хотелось. Он это чувствовал. Мы прошли в комнату и сели друг напротив друга на кровати – я в рубашке, он в куртке.

- Разденешься?

- Конечно.

- Поговорим?

- Обязательно.

- Ответишь?

- Спрашивай.

Пауза мне была просто необходима. Не знаю, для размышлений ли, для того ли, чтобы дыхание успокоить, или просто для трагичности момента. Но я её выдержал. Он не подгонял и преданно ждал. Странно, но взгляд отводил лишь я, его же глаза были устремлены на меня и, казалось, даже не моргали.

- Женя…

- Пай?

- Он.

- Я ждал, - он улыбнулся одними уголками рта.

- Его?

- Вопроса.

- И?

- Ты ревнуешь?

- А должен?

- Я же вижу…

- Я зол.

- На меня?

- На себя. За то, что…

- Глупый, - он улыбнулся шире и повёл плечами.

- В чём я не прав?

- Я этого не сказал…

- Значит, он есть?

- Ну, вроде никто не убил, значит, живёт.

- Смешно. Обхохочешься! – я снова вспылил, как днём, но сейчас уже понимал причину. Днем лишь смутно ощущал. – И когда ты мне хотел о нём сказать?

- Вообще-то не собирался. Думал, мы будем праздновать. День Влюблённых все-таки, и нам будет не до…

- Хорошо! Спрошу прямо – кто такой Женя, и почему его так много в твоих записях?