Любоff

Я балансировал на платформе, дожидаясь состава, рискуя сверзиться вниз через заграждение. В этой части города преобладали рынки с гостями из восточных регионов, а потому толпа, дожидающаяся поезда, выглядела соответственно. Горячие тела, мерзкие потные руки, гнилое дыхание и стойкий запах лука. Котомки и сумки пинали меня под колени, вынуждая отбрыкиваться, словно я конь какой-то. Если они меня пихнут еще раз, я вылечу с платформы.
В моей жизни было два особо ненавистных момента. Первый – необходимость постоянно есть, чтобы жить. Второй – метро. С первым смириться пришлось уже через несколько минут после рождения, а вот со вторым все было сложнее. Метро и в двадцать первом веке было похоже на клоаку, и в двадцать втором, к величайшему сожалению, лучше не стало. Хронику я видел не раз, когда-то даже в рамках социологического направления деятельности одной из партий написал научную работу. В работе я детально рассматривал такой феномен как «метро». И стремление людей спуститься под землю, чтобы ползать там как черви какие-то, ну, в самом деле, до другого конца города. Теперь метро благоразумно перенесли в верхние слои городского массива. Однако, как ни странно, это не очень-то помогло.
Когда администрация города устала разгребать уходящие под землю жилые дома и офисные здания, было решено постепенно менять подземку на надземку. Люди были… огорчены. Город на несколько месяцев превратился в бурлящий котел ненависти. Население опаздывало, ненавидело город, страну, администрацию, лично городские службы и роботов, строящих новые ветки. Раньше люди в основном использовали труд таких же людей, поэтому строительство, как бы то ни было, продвигалось довольно медленно. Но как только Япония начала продавать своих роботов, жизнь наладилась. Не сразу, конечно, но уже через несколько лет все это стало выглядеть как определенный прогресс в жизни города. Дальнобойщики теперь только сопровождали машины, а сами не просиживали в кабинах, пялясь красными и уставшими глазами в темноту перед фарами. На стройке люди направляли краны и прочую технику, а сами на эту высотищу не лезли, не падали оттуда и не погибали под какой-нибудь мерзкой железякой. Роботы не уставали. Люди лишь следили за тем, как машины выполняют за них работу, направляли их и ремонтировали, когда это было нужно.
И первая надземная линия стала воистину чем-то невероятным. Перенести все метро из-под земли в небо… Нет ничего невозможного. Поначалу все было весьма и весьма неплохо. Люди осваивались, люди восхищались. Метро было таким, каким его давно уже никто не видел. Восхищение. Прогресс. Радость. А потом люди засрали и это. Казалось бы, увеличили и продлили линии, сделали транспорт этого вида более доступным. Ага, конечно. Люди в городе всегда остаются людьми в городе.
И угораздило же меня лишиться прав на вождение. Теперь я вынужден таскаться каждое утро к станции, потом толпиться на эскалаторе, а затем еще и стоять наверху, дожидаясь, когда следующий тычок в спину окажется для меня последним. Дело в том, что из-за некоторых размолвок с женой мне пришлось съехать с квартиры и вселиться в оставшуюся от бабки, с почти развалившейся мебелью, со старыми, еще бумажными, фотографиями. Бабка хранила все это как память об ушедшем навсегда прошлом ее родителей, ее родственников и прочих людей, живших когда-то в этом городе. Да, бабка у меня была со странностями. И квартира у нее была со странностями. Мне довелось видеть деревянную мебель только в богатых домах. А еще в музеях и прочих там исторических архивах. А теперь я сам обладал такой ценностью… Разве что проблема была еще в том, что ценность эта никакой реальной ценности не представляла. Полуразвалившаяся, изъеденная какими-то жучками… Пакость же.
Находилась эта квартира в восточном районе, причем всего на шестом этаже. Дом был древним, у него не было подземной (да и вообще любой другой) стоянки. У него не было и магазинов на первом этаже, а также выхода к монорельсу на крыше, как в современных домах. Ну, с последним я несколько преувеличил. Выход к монорельсу – привилегия богатых районов, где люди оплатили себе станцию. Монорельс – штука удобная. Даже если ты не живешь в доме-счастливчике, то тебе, как одному из районных, полагается право пользоваться станцией. Все дома, включенные в район, связаны между собой. Кто-то через подземные лифты, кто-то через тоннели с движущейся дорожкой (тоннели эти где-то на уровне двадцатого этажа, удобно очень). Идешь ты в дом, где станция, поднимаешься на специальном лифте еще немного, а потом оп – и ты уже на станции. Монорельс отвезет тебя ко всем ближайшим районам и в центр. У монорельса своя система линий, а у метро своя. На монорельсе люди обеспеченные, а в метро…
А в метро давка, час-пик, толпы людей и постоянно отдавленные ноги. Примерно как сейчас. Я, между прочим, в костюме за сто кредитов. Не самый дорогой, знаю, но ведь и времена теперь другие! Теперь ценится качество, а не сумма. Мой костюм лишь на 60% состоял из синтетики, все остальное – настоящий хлопок. А эти, с позволения сказать, личности оттаптывают мне брюки, трогают пиджак и порываются облапать еще и сумку, которую я, будучи человеком благоразумным, повесил через плечо. Специально купил такую. Да, не очень подходит к костюму и галстуку, зато из рук не выдернут. Порезать могут? Нет, не могут. С ножами теперь через металлоискатели и полицию хрен пройдешь, мы как-то по молодости пробовали. Загремели почти на двадцать суток, еле удалось отмазаться.
Да где этот чертов состав?! Уже три минуты стоим! Толпа все прибывает, а я сегодня пришел сразу после отправления предыдущего состава, поэтому удалось занять место напротив автоматического ограждения. Ограждение, кстати, всего-то до пояса достает. Свалиться раз плюнуть, особенно если сзади тебя подталкивает чертова толпа.
– Мать моя, что ж так жарко-то… – пробормотал кто-то рядом со мной.
Я покосился, стараясь не выглядеть заинтересованным. Я вообще на улицах стараюсь особо ни с кем не говорить, а то потом не отвяжешься. Придется с этим попутчиком болтать. Не умею я отказывать людям и из-за этого часто страдаю. Однако сейчас, как оказалось, обращались не ко мне. Рядом тусила группка молодых людей явно восточной наружности, правда, не ясно, из дальневосточных регионов или вообще иностранцы. Узкие глаза, темноватая кожа, другое строение лица. И одеты как-то… Ох, так одеты-то они совсем плохо. Темные костюмы с определенной символикой – череп орла на белом фоне. У одного парня была фуражка с таким же символом, а у того, кто про жару говорил, – на лацкане булавка-череп. На рюкзаках парней я заметил брелочки с тем же самым. Гадость.
Демократия, как я думаю, иногда, плохо влияет на страну. Теперь расплодились культы и ордены, которые хоть и не считаются религией, но имеют полное право существовать. Конкретно этот орден (или культ, я, признаться, так и не удосужился узнать) был вообще странным. Молодые парни, стоявшие рядом со мной, подчинялись идее господства некоего Великого Орла. Дескать, эта птица на самом деле не птица, а некий бог, воплощенный в животном, который однажды освободится от бренной плоти, вознесется и начнет творить направо и налево всякую справедливость. И, типа, не зря тема орла всячески идет со времен древних мифов и легенд, воплощается в странных фантастических историях и на гербах государств.
Я считал все это откровенным бредом. Точно так же есть легенды о воронах, вепрях, львах и прочей живности, теперь, по большей части, исчезающей. Они бы еще таракана назвали вечно живущим богом. Что примечательно, кстати, их культ Орла был как-то связан с шаманами, а также с рождением некоего сына от некоего Хозяина… В общем, намешали там мистики, религии и какой-то ерунды, вот и получили орден, который даже официально зарегистрирован. У их ордена есть офис, филиалы в разных городах, контактные данные, множество сайтов в Сети, вот даже форма и знаки… Чем-то мне эти их темы с орлом не нравились. Орден проповедовал терпимость к инакомыслящим, был, в общем-то, мирным. Однако их боялись. Некая странная властность была в их мрачноватом символе. А еще я не понимал, почему у них знак – череп орла, а не сам орел. Мутная организация. Мне становилось жаль, что теперь официальных религий не существует, что никто ничего не в силах запретить. Демократия. О, да! Я-то не против… Но иногда это доходит до странного или абсурдного.
Впрочем, долго пялиться на парней я не стал. Прицепятся еще с пропагандой какой-нибудь или еще с чем-то, ну их. Сейчас главное – попасть в вагон. Сесть я и не мечтал. Хотя ехать мне надо было через три ветки, пересесть на четвертой, проехать еще одну станцию, а потом уже выходить. Путь был не очень-то и близким, поэтому сесть на ближайшие минут сорок было бы идеально.
В вагон ожидающие внесли меня как на волне, хлынув через открывшиеся проходы в заграждении. Люди вышли, кому надо было, через вторые двери. И вагон стал заполняться с нашей платформы. Меня толкали в спину, в бока, в задницу и каким-то образом утрамбовали на сиденье. Я так обалдел, что даже попытался отыскать взглядом даму или старушку, чтобы уступить место, так как показалось, что сиденье я занял незаконно. Рефлексы, черт их возьми. Все детство катался на метро, вот и привык. Но если рядом и были люди, нуждавшиеся в моем месте, я их не смог заметить, так как передо мной, упираясь ногами в мои колени, стоял один из тех самых черепнутых орлом служителей культа-ордена. Его коллеги или братья, кто они там, стояли тут и там, видимо, их людская волна разнесла в разные стороны.
Я торопливо опустил взгляд. Ну, не хватало мне тут всяких странных личностей. Я на них уже насмотрелся. И за сегодня тоже. Район, благоприятный для странностей. К тому времени состав уже двинулся вперед. Стоит упомянуть, что в нынешние времена такого ужасающего грохота от поездов нет. Поэтому в вагоне играла приятная музыка, а сенсорная панель управления музыкой была вделана в специально созданную для этого широкую часть поручня. Эдакий экранчик с циферками и меню выбора. Удобно. Взял и поменял музыку, если не нравится. Однако народ предпочитал наушники со своей подборкой, чтобы не пытаться найти в огромном меню какую-то одну песню, которую хотелось послушать. Лучше всё необходимое для себя носить с собой. Музыку, книги, фильмы, иногда даже еду, если совсем в городе ничего не найти.
Ну что ж, я могу ближайшее время спокойно поспать. Сумку я запихал за спину, чтобы не валялась на коленях, сложил руки, переплетя пальцы, выдохнул и закрыл глаза. Отдых. На улице действительно было очень жарко. И хотя было еще только начало мая, погода такая, которую обычно только в июле увидишь. Мои часы сегодня утром виновато пискнули, показав мне температуру +29,2. И это средняя по городу. В отдельных районах будет и за тридцать, особенно если ближе к земле. Асфальт хоть и был сделан с учетом любой погоды и не плавился, но все равно было дико жарко. Наверху-то немного легче, ветер все же. А в вагоне и вовсе было прохладно. Хотя, судя по красным рожам вокруг, тем, кто стоял, легко не было. Да, охотно верю, я под окном сижу, оно меня обдувает. А «селедкам в бочке» приходится несладко. Большинство и стояли-то только потому, что их подпирали другие. В который раз можно порадоваться, как же мне повезло.
А потом состав внезапно затормозил. Я вцепился в поручень снизу, тихо зашипев от тяжести навалившегося на меня мужика рядом. Стоящим повезло куда меньше. Народ с дружным ахом стал наклоняться, цепляться друг за друга в попытках удержаться. Поезд дернулся, вызывая у людей матюки и эмоции, но не остановился, как я думал. Напротив, после такого торможения поезд вдруг снова рванул вперед. Люди с воплем попадали в другую сторону. А на мои колени приземлилось чье-то тело, сбив с моего носа очки и отдавив мне ноги своими граблями. Пока я ловил очки, водружал их обратно и пытался осознать происходящее, толпа уже снова сомкнула свои ряды.
– Эй! – я пихнул парня в бок.
Парень обернулся, и я уставился в темные глаза азиата из этого чертового культа. Вот же хрень! Видимо, он цеплялся за поручень, его развернуло, а когда состав снова дернулся вперед, парня отнесло обратно так, что он выпустил злополучную трубу и оказался на моих коленях. Прелестно, ничего не скажешь.
– Молодой человек, вам удобно? – ядовито спросил я, недвусмысленно пиная его под зад коленом.
– Да! – яростно выдохнул парень, кривя губы, – хватит, мужик, я все равно уже не встану.
– С чего бы это? – обалдел я, – вы, что, собираетесь ехать у меня на коленях?
– Еду я, вообще-то, на поезде, – заухмылялся парень, отворачиваясь и даже, черт его дери, устраиваясь удобней своей костлявой жопой.
– Я тоже, – очень «умно» отозвался я, но потом снова его пихнул, – вставай давай.
– Как? – иронично спросил парень, глядя прямо в живот толстяка, который нависал над нами.
– Мужчина, можете подвинуться, пускай молодой человек встанет? – вежливо попросил я из-за темноволосой головы азиата.
– Перебьется, – огрызнулся толстяк, пыхтя и цепляясь за поручень сверху. Живот мужчины качнулся так, что едва не вмазался в лицо парнишки.
Азиат отшатнулся, плотнее вжимаясь в меня. Ну, это уже ни в какие ворота!
– Парень, будь любезен, уползи отсюда… – зашипел я, – ты меня в живот локтем ударил, штаны помял и впиваешься костями в бедра.
– Я не могу. Тут встать некуда, – парень злобно выдохнул, – сиди и не вякай, мужик. На машине надо ездить, если боишься костюмчик помять. Побудь уж среди простого народа, глотни воздуха, которым мы дышим.
– У нас у всех один воздух, – пробормотал я.
– И он пахнет потными носками, – вздохнул парень, вертя головой, видимо, пытаясь отыскать своих друзей в толпе.
– Да не ерзай ты! – теперь мне пришлось еще и от его волосни отплевываться.
– Что, возбуждаешься? – насмешливо фыркнул азиат.
– Да иди ты! – вот же скотина, а! Мало того, что уселся, так еще и грубит. – Я не педик!
– Оу… – парень рассмеялся, – мужик, да ты гомофоб.
– Я не гомофоб! – наверно, я покраснел. Черт. В нашем обществе вообще не рекомендуется кого-то оскорблять из тех, кого уже наоскорбляли в прошлом. Азиаты, черные, голубые…
– Тогда сиди и не вопи. А то мне уже кажется, что-то из твоих помятых штанов в задницу упирается.
– Ах ты узкоглазая дрянь! – я толкнул его в спину, пытаясь спихнуть с себя, и только потом осознал, что вообще сделал.
Поезд как раз остановился, толпа двинулась, и парень, качнувшись с моих коленей, получил чьим-то локтем в нос. Брызнула кровь. Азиат развернулся, все еще слегка присев на меня, размахнулся и въехал мне кулаком в лицо. Очки слетели. В толпе кто-то взвизгнул:
– Полиция!!!
От боли у меня потемнело в глазах, хотя удар и не был самым сильным из-за неудобной позы парня, но у него на пальце было массивное кольцо. И это самое кольцо расцарапало мне скулу. Я чувствовал, как кровь капает и заливается мне за воротник. Парень вскочил и метнулся в толпу, но люди поймали его и вытолкали из вагона на платформу. Я хотел прикинуться невинным и обиженным, но толпа подхватила и меня, вышвырнув следом за парнем. Да, теперь люди у нас очень любят порядок. Иначе бы пришлось быть свидетелями, останавливать состав, а это нарушает график… Вот люди и решили от нас двоих избавиться, чтобы спокойно поехать дальше.
А мы с парнишкой угодили в руки подоспевшей полиции. Вызвать их теперь – дело минуты. На каждой станции они есть, следят за порядком и оборудованием. Всякие там искатели, заграждения, это все в их власти, поэтому полицейские стоят прямо на платформе. Долго их звать не надо.
– Ну-с, что тут у нас? – протянул старший из полицейских, поправляя форменную фуражку.
Я попытался найти в сумке платок.
– Нападение, – буркнул я, прижимая платок к скуле.
Полицейские переглянулись, один из них остался со мной, а другой отошел с парнем в сторону. Через десять минут они сравнили показания. И, судя по их лицам, ничего хорошего меня не ждало.
– Ну-с, – интонации старшего меня откровенно бесили, но пришлось слушать внимательно. – Хулиганство в общественном месте, драка, травмы… Сто часов общественных работ каждому.
– Но я работаю… – признаться, мне вообще не улыбалось быть виноватым.
– Все работают, – заметил полицейский, записывая в свой планшет мои данные и данные парня. – Будете отрабатывать свои часы после основной работы. О месте мы вам сообщим сегодня вечером. И вам тоже, – он взглянул на мрачного парня.
Азиат послушно кивнул, поправляя череп орла на лацкане. Полицейский чуть прищурился, перевел взгляд на меня и как-то с чувством так добавил:
– И работать вы будете вместе.
– Нет! – наши голоса слились в единый возмущенный вопль.


Вот раньше можно было отделаться деньгами, а сейчас так далеко не у всех получается. Теперь они уже не контролировали большую часть жизни. Люди учились отвечать за свои поступки. Я мечтал о возможности решить все деньгами. Очень уж неприятно было осознавать, что уже вечером придется снова увидеться с этим придурком. Скула болела после его удара. Конечно, рану мне обработали сразу же после вердикта полиции. Медики на станциях тоже должны быть обязательно. Робот зашил мне порез, так что осталось только залепить след пластырем перед тем, как выйти из дома. Вокруг пореза кожа покраснела и слегка воспалилась, но пластырь отлично это закрыл. И в нем самом содержалось что-то заживляющее и охлаждающее, поэтому я не чувствовал боли, только ощущал, как слегка тянет щеку, когда я говорю или смеюсь. Да, я даже смеялся, потому что на работе меня знатно подъ**али на тему ссор в общественном транспорте с незнакомцами.
Если говорить о работе, то моя была из лучших. Оператор в центре виртуальных игр. Каково? По мне, так здорово. Когда-то подобная работа была из разряда обслуживающих, а теперь оказалась одной из самых престижных. А все потому, что в нынешнее время виртуальность все больше становится реальностью. Звучит неправильно, знаю, но если вникнуть в суть, то станет понятней. Виртуальность с полным погружением. Эдакая «матрица» (обожаю этот древний фильм, очень уж он предсказал будущее в некоторых моментах). Граждане работают в «сети», в ней же встречаются, общаются и порой даже живут. Провести деловые переговоры с людьми из разных концов планеты? Легко. Нужно всего лишь, чтобы была специальная установка, отправляющая вас в виртуальный мир, а также набор кодов, которые направят ваших партнеров и коллег в ту же область пространства, где находитесь вы.
С играми еще проще. Есть общий сервер, коды к которому игрок получает сразу, как только купит официальную игру и установит ее на свою платформу. Зачем же тогда нужны я и мои коллеги? А игровые платформы есть далеко не у всех. Стоят эти штуки довольно много. Организация может их себе позволить, а простые граждане далеко не всегда. Вот и стали процветать игровые клубы или центры, как нас еще называют. Закупаешь платформы, подключаешь их к «сети», а потом ждешь клиентов. Некоторые приходят со своими играми, но большинство пользуются теми, что есть у нас. А у нас почти все новинки бывают. Мы свое дело знаем. Стараемся, чтобы людям было удобно.
Конечно, за платформами могли следить и роботы, но дело в том, что роботы всего лишь машины. Они не понимают тонкостей психологии, у них только базовые программы и довольно хрупкий процессор. А люди капризны. Один хочет, чтобы за ним наблюдали все пять часов игры, другому подавай питательный коктейль и биотуалет, за третьего необходимо слать сообщения его жене, что он, дескать, на важной встрече… Роботы не настолько гибкие в психике, чтобы выполнять подобные просьбы клиентов. А нам за такие заскоки особо благодарные еще и кредитик лишний подкидывали.
Сегодня мне самому хотелось забраться в платформу, оплатить себе часа четыре и убивать виртуальных врагов. Можно даже в кооперативе. Лишь бы была кровища, лишь бы пришлось с воплем «Ура!» бежать вперед, чувствуя тяжесть снаряжения и крепкую сайгу в руках. Да, ничего ужасного нам не доведется делать. Не настолько велико преступление, чтобы ссылать нас на перерабатывающие станции или в парники навоз ковшами ворочать. Слышал я, что на такие работы только совсем уже пропащих отсылают, к ним потом и на пять метров не подойти, разит дерьмом так, что слезы из глаз текут.
Нам же с этим узкоглазым предстояло обслуживать заправку на нижнем уровне города. Не совсем у поверхности, но и не элитную. Средняя такая вечерняя заправочка, обычно переходящая на автоматическое обслуживание, когда в половину шестого работники уходят домой. Но сегодня мы будем теми несчастными, кто проведет полночи среди машин и роботов. Скучно. И ведь даже приставку с собой не взять, везде камеры, не поощряется развлекаться на месте, где ты вроде как наказание отбываешь.
Азиат уже был на месте. Меня это раздосадовало. Хотелось быть лучше этого кретина, делать все быстрее и изящнее, но я провалился еще в самом начале. Просто не смог приехать раньше. Понимаю, что это глупо, ведь мы не соперничали, не в игре были какой-то. Он мне ничего не должен, а я тем более не обязан ему что-то непонятное доказывать. Это непонятное гнездилось только в моей упрямой голове. Причем, что забавно, я никак не мог понять, откуда же у меня такая странная ненависть к этому парню. Ну, не поделили мы с ним мои колени, поцапались, столкнулись характерами. И что теперь? Если мы будем сотрудничать, то с работой справимся быстрее. И можно тогда отдохнуть. А мне сотрудничать не хотелось совсем. Зато очень захотелось поставить пацана на место. Черт. А где это место? Кто мне вообще сказал, что я имею право определять места для людей?
Стыдно мне было ровно до тех пор, как пацан рот не открыл.
– Привет, девочка, – азиат помахал мне рукой, а я уже мечтал оторвать ему эту руку и заставить ее сожрать.
– Почему девочка? – процедил я.
– Потому что опаздываешь.
Логика в его словах была… Но как же бесит!
– Пойдем уже, – я толкнул дверь заправки. Внутри было тихо и тепло. Дневная смена давно ушла домой. Робот-уборщик деловито шуршал по полу, мигая красными и зелеными огоньками на своей «голове».
– Так, это, чур, мое! – азиат уже взгромоздился за стол с терминалом. Скотина.
– Угу, – я обходил «владения», поправляя товары на полках и вчитываясь в ценники. В принципе, заправка как заправка. Несколько стеллажей с орешками, чипсами, батончиками и прочей сопутствующей дрянью. У дальней стены маленький холодильник с мороженым и готовой едой типа хот-догов и прочих гамбургеров. Все, что необходимо было подогреть, лежало у стола с терминалом, где был чертов азиат. Там же стояла маленькая печь. Удобно. И себе пожрать можно разогреть, и остальным продавать, если кто пожелает.
Таких заправок в городе было множество. Раньше, говорят, подобные места в основном усеивали придорожье дальних трасс. Дескать, и дальнобойщики питались, и туристы, и просто люди, которым надо было преодолеть расстояние от города до города. Теперь же возле тех же самых дорог построили большие центры с мотелями, с развлекательными системами, с множеством видов транспорта в разные концы страны. Даже если кто-то едет на своей машине, то все равно останавливаться будет возле таких вот удобных центров. А маленькие мотельчики на шесть номеров давно канули в небытие. Нет, ну, может, они и есть в каких-то дальних краях, но у нас их уже, вроде бы, не существует.
А заправки прижились в городе. У многих есть свои ограничения на топливо и энергию, поэтому порой приходится заполнять баки и подзаряжать двигатели не раз в неделю, а куда чаще. И заправки почти никогда не простаивают. Поток транспорта просто огромный. Подобные места обслуживают обычно сразу несколько терминалов: и для легковых, и для малых грузовиков, и для общественного транспорта. Так что не приходилось надеяться, что с наступлением ночи можно будет лениться и спать. Да и камеры тут везде… Мы же не работники, а проштрафившиеся, нам действительно стоит вкалывать, чтобы лишних часов не набрать случайно.
Работать нам нужно было до трех, потом в дело вступала автоматика, а наше время заканчивалось, чтобы мы могли поспать до утра. Заправку, кстати, выбирали именно так, чтобы расстояние до наших с азиатом домов было примерно одинаковое и добираться было удобно, здесь курсировал трамвайчик даже ночью. В целом, было тихо. Тихо и даже уютно. Азиат резался в какую-то игру на терминале, я слушал музыку в плеере, который всегда таскал с собой. За все время мы вышли к заправочным роботам раз тридцать, может даже больше, но работа эта была крайне простой. Стой рядом с роботом, проверяй, как тот подключается к машине, ну и оплату принимай. Оплата поступала сразу на терминал, мы с азиатом менялись местами, один был на заправочной платформе, другой принимал платеж. Водителям и выходить никуда не нужно было.
Азиата, кстати, звали Тай. Дальше уточнять я не стал, ну их, имена эти. Хотя я вообще не рад был, что мы заговорили об этом. Был уверен, что парнишка станет издеваться над моим старинным именем. Ну да, меня зовут Велимир, но это не повод скалиться. Хотя Тай, видимо, и правда был нездешним, потому что в ответ на имя лишь покивал и сообщил, что ему крайне неприятно со мной познакомиться. Ну и ладно, мне же легче.
Время тянулось медленно, несмотря на постоянную работу и некоторые развлечения. Даже плеер уже не спасал. Разговаривать с пацаном не хотелось, и он тоже обращался ко мне лишь по особо важным рабочим вопросам. А потом внезапно погас свет. Вот просто бац – и стало темно. Около потухшего терминала выругался Тай.
– Эй, старикан, ты что там сотворил?
– Я ничего. Это у тебя терминал во владении. Загрузи аварийку.
– Типа я без тебя не догадался! Не работает тут кнопка, экран не отзывается, из сетевого соединения тоже ничего. Аварийка работает от сети, как и всё тут.
– Давай начальству звонить или сразу ремонтникам.
Тай ничего не ответил, но зашуршал курткой, видимо, за телефоном полез. Я тоже вытащил мобильный, потыкал в кнопочки. Да, я такой, у меня допотопный телефон, смейтесь все. Ну не любил я эти новомодные огромные прозрачные штуковины, которые и под дождем не работают, и в холод плохо нажимаются, и вообще глючат часто. Круче кнопочек нет ничего. А у меня и экран широкий, и места под игры-музыку полно, и работает все без сбоев. Работало. Телефон не реагировал на мои попытки до него дотыкаться. Судя по сдержанному матюгу, прилетевшему со сторон Тая, его телефон тоже не хотел сегодня с ним дружить.
– Ну что?
– В жопу себе свое «что» засунь, – огрызнулся парень, – нихрена не работает. Видимо, вообще всю электронику вырубило.
– Странно это. Ну, может, врубят скоро, тут же все должно от городской сети подпитываться… – я наощупь двинулся к двери. И только потом вспомнил, что она тоже на электронике. – Эээ… А тут второй выход есть?
– А что? – парень молчал всего секунду, тут же сообразив и без моих подсказок. – Фак! Не знаю, я никогда на заправках не бывал. Это ты там шарился в конце магазина, дверь не видел?
К сожалению, я никак не мог вспомнить, видел ли я эту треклятую дверь. И не была ли она железной и на кодовом замке. На такие вещи внимания не обращаешь, если ты не параноик.
– Вроде нет. Пойду проверю, – решил я обойти этот скользкий вопрос, пробираясь теперь к дальнему концу магазина. И ругнулся, наткнувшись на азиата. – Тебя тут закопали, что ли?
– Самого тебя закопали, смотри куда прешь, я тут давно стою! – толкаться, впрочем, Тай не стал. Осознал, видимо, что мы оба в такой темнотище можем ноги переломать. Зато уцепился за мой локоть. Ну ладно, я не против, пускай держится. Так мы действительно можем куда-то дойти, потому что я ни черта не видел, а парень иногда даже подталкивал меня в обход препятствий.
– Вот же блин, – я скривился, выдыхая, – тут же и воздух на электронике… Да и вообще все: и холодильники, и заправка сама… Вдруг там приехал кто…
– Тебя это реально сейчас беспокоит? – Тай фыркнул. – Меня вот больше беспокоит, почему так долго ничего не включается. А где резервное питание? Не могло же и его вырубить. Может, напряжение скакнуло. Тут же не район богатеньких. Там-то, наверное, все как часы работает.
– Часы тоже иногда глючат, – буркнул я, ощупывая стену и пытаясь понять, дошли ли мы уже до холодильника с напитками или застряли где-то по дороге.
– Не умничай, старикан, – парень притиснулся ко мне, но не успел нарваться не возмущение, сразу же отступил, потянув меня за локоть. И я потом уже сообразил, что Тай не прижимался, а просто наклонялся, чтобы увидеть, что меня задержало.
– В кого ты язва такая?
– В маменьку мою. О! – парень чем-то громыхнул, а потом фыркнул, – вот и холодильничек. Так, где тут дверь?
– Посмотри справа, – неуверенно предложил я, пытаясь осознать, как еще мы можем отсюда выбраться.
– Да нет тут ничего… А! Ооо… воздух… – парень распахнул дверь, вываливаясь на платформу. И замер.
– Подвинься, балбе… с… – я ошарашено пялился через его плечо. Платформа была где-то между верхним городом и нижним. И она была открытой. С крышей, с отделами, но без стен, хотя и с ограждением, чтобы не вывалиться случайно.
Город было отлично видно. И город был темным. Ни огонька. Ни машины. Ни звука. Тишина и темнота.
– Это чего такое?! – возмутился Тай, стараясь осмотреть всё, не высовываясь из-под защиты магазина.
Я пихнул парня коленом под зад, иначе выйти не было возможности. Тай качнулся, невольно делая пару шагов вперед, а я вышел следом за ним, всматриваясь в дома вокруг заправки. Тихо-то как. Я взглянул на парня. Тот пялился на меня.
– Эм… Что? – пришлось уточнить. Неужели я интереснее, чем погрузившийся в темноту вечно сияющий мегаполис?
– В… Ве… Вееел… – Тай тыкал пальцем за мою спину.
Отчего-то мне сразу расхотелось оборачиваться. Медленно, как в третьесортном ужастике, я развернулся.
– Что за х**ня?! – я дернулся, отшатываясь.
Из темноты магазина выплывало яркое сияющее облако.