Выбор

Часть пятая.

Я остался у Вадима. Почему? И сам не знаю. Просто на утро он приготовил нам завтрак, и ни словом не обмолвился о вчерашней ночи. Не напомнил, что пора бы мне сваливать. Уходя, оставил на тумбочке ключ. «Вот чудик!» - подумал тогда я, а вечером вернулся. На лице Вадима отразилась такая богатая гамма чувств, что мне стало смешно.
- Недельку перекантуюсь… - Бормотал я. – Я заплачу…

Позже в одной из откровенных бесед, Вадим рассказал, что эту квартиру держит специально для «подобных случаев». Сдает комнату приятному, общительному парню и… Как то так.
- Извини. – Сказал тогда я. – Это не мой случай.
- Я понял! – Заверил меня Вадим. – Никаких претензий!
И действительно слово сдержал. Никогда больше не совершал поползновений и даже помог снять квартиру. «Пентхаус» в «сральном» районе. В доме с гробообразным, вечно поломанным лифтом. Он бы мог оказать финансовую поддержку, но я не хотел быть обязанным. Хватило помощи в поиске клиентов, готовых приобрести мою посредственную мазню.

Прошло немало времени, и я уже забыл о Вадиме, как вдруг он объявился и притащил с собой долговязого парня с копной буйных черных кудрей. Он окинул мою халупу сонным взглядом и приземлился на диван. Не красавец, но холодный взгляд из-под тяжелых, чуть припухших век, крупный нос с горбинкой и чувственный рот делали его облик необычно притягательным. Я неожиданно поймал себя на том, что неотрывно смотрю на него. И это не просто интерес художника…
- Это Мартин. - Благоговейно выдохнул Вадим.
Тон был красноречив. Да и выражение масляно поблескивающих глаз не могло обмануть.
- И? – Немного невежливо осведомился я.
Я ревную! Этого незнакомого парня… Черт! ПАРНЯ!!!

Я написал его портрет. Портрет Мартина. Странного, молчаливого еврейчика, который держал себя так, словно был наследным принцем. Меня бесила его надменность. Меня возбуждала его нагота. Тошнило от его пренебрежения и одновременно хотелось пасть к его ногам и получить заслуженное наказание. За что? Не важно. Все время, пока я увековечивал на холсте этого типа, Вадим сидел рядом и неотрывно смотрел на своего ангела…

Забирать работу Вадим пришел один. Подавленный, а точнее раздавленный. Постаревший внезапно лет на пять. Грустный, одинокий старик.
- Он ушел. – Всхлипывал Вадим, утирая кулаком скудные слезы. – Просто исчез. Ни слова… Я не могу без него, понимаешь?
Я обнял его. Неожиданно для самого себя, порывисто и крепко. Он благодарно уткнулся в плечо. Так мы стояли, пока у меня не затекла рука. Вот так неромантично.

Часть шестая.

А потом в мою жизнь ворвался Гномыч. Маленький, несносный тайфун. Прошло около полугода с последних событий. Стерся из памяти Мартин, и Вадим плавненько растворился в прошлом. Я больше не рисовал обнаженную мужскую натуру. Нет. Я не сомневался в своей ориентации, и не опасался непонятных, запретных страстей. Просто девичьи тельца продавались быстрее.

Никогда не запираемая дверь распахнулась, и в квартиру влетел гном. Метр с кепкой в прыжке и вопросы, невероятный, бурный поток вопросов, на которые у меня просто не было ответа.
- Ты его рисовал? Где он? ГДЕ ОН?!!!
- Кто? Да что тебе от меня нужно? Ты кто такой вообще?
Парнишка смутился, поняв, что ведет себя, мягко говоря, неадекватно.
- Гномыч. – Представился он и глупо хихикнул. – Блин. То есть Марк.
Потом я увидел Вадима, замершего в дверях. Его взгляд и глуповатая улыбка рассказали о многом. Так мы познакомились, а позже, стали хорошими приятелями. «А с этими геями вполне можно общаться» - думал тогда я. По крайней мере, с двумя из них.

Однажды Марк разоткровенничался и рассказал о Мартине.
- Он мой…ну…первый, в общем. Я брал уроки скрипки у его отца. Иосич его звали. Генрих Иосифович.
- Во блин.
- Ну. Он внук то ли немецкого еврея, то ли еврейского немца… Хрен их жидов знает.
Я многозначительно кашлянул, а Гномыч наигранно выкатил глаза и прикрыл ладонью рот.
- Ой! Извини!
- Ничего. Я привык.
- Ну вот… В то лето я гостил у них на даче. Мы все время проводили вместе. И ночью спали в одной кровати. А потом… Да тебе это не интересно.
Как ни странно мне было интересно. И даже очень. Но я нацепил на лицо равнодушное выражение, граничащее с отвращением.
- Да. Не интересно. Но вот какой вопрос мне не дает покоя.
- Какой?
- Зачем ты его разыскиваешь? Я так понял, что он тебя поимел, извини, и смылся?
Гномыч заморгал, засопел и буркнул:
- Да.
- И зачем он тебе? Что ты ему хочешь сказать?
- ПОШЕЛ ТЫ!
Теперь была моя очередь моргать и сопеть.
- Я?
Марк улыбнулся, и на щеках появились очаровательные ямочки.
- Не-ет. Конечно же, нет.

Часть седьмая.

Теперь пора вернуться к началу повествования. Гномыч обнял меня, а я боялся шевелиться. Не мой типаж. Ну, просто совсем. Но такой горячий. Маленький, целебный магнитик.
- Парни, да от вас искры летят. – Промурлыкала Лиска, возникшая внезапно уже полностью одетая.
Мы отпрянули друг от друга, и на этом волшебство закончилось.
- Я пойду. – Сказал я.
- Зашибись! – Ответил Гномыч.

Вечеринка состоялась на даче Нафани и я добирался до отдаленного поселка на такси. Водитель высадил меня на окраине, и пришлось блуждать по узким улочкам в поисках нужного дома.
- К Вадимычу?
Пробасила тень, закрывшая солнце. Я замер от неожиданности и даже, кажется, забыл дышать.
- К Вадимычу. – Уже утвердительно сообщила тень.

Таких здоровяков я не видел никогда. Знал, что существуют крупногабаритные люди, но не настолько. Парень повел могучими плечами и представился:
- Олег.
- Н-натан. – Запинаясь, ответил я.
Олег быстро довел меня до нужного дома. Оказалось, что я плелся в нужном направлении. Небольшой домик в пару окон. Мангал во дворе и шумная, разноголосая компания, встретившая нас радушными воплями.
- Олежка!
Две совершенно одинаковые девицы повисли на нем, одновременно чмокнув в обе небритые щеки.
- Наташка! – Заулыбался Марк и тоже расцеловал меня, не стесняясь в губы.
- Ты чего? – С трудом отлепившись от приятеля, поинтересовался я.
И сразу понял причину. Мой дружок нажрался банальнейшим образом.
- П-пойдем. – Пробормотал он и потянул меня в дом.
- Куда?!
- Туда. – Последовал ответ.
Я обернулся в поисках поддержки и наткнулся на недовольный взгляд Вадима и заинтересованный Олега.

Гномыч протащил меня через весь дом на кухню.
- Чего хотел то? – Спрашивал я, но тот молчал.
На крохотной кухоньке он рухнул на колени и пополз под стол. Сверкнули полосатые носки, и я уставился на маленькую круглую попку, покачивающуюся в такт движениям хозяина.
- Что потерял?
- Свое вдохновение… - Донесся слабый голос из-под стола. – Нашел!
Взвизгнул Гномыч и начал сдавать назад. Сел на полу, широко раздвинув ноги и явив зажатый в пальцах невероятно огромный «косяк».
- Дернем?
- Я не курю. – Запротестовал я.
- Да ла-адна-а!
- Ты не понял. Я совсем не курю.
- Хорошо.
Слишком легко согласился Марк и поднялся. Нашарил на плите спички и прикурил своего монстра. Сладко затянулся и, прикрыв мгновенно заблестевшие глаза, выпустил дым. Посмотрел на меня и поманил пальцем.
- Иди сюда…
Я послушно подошел, а он обхватил меня за шею и притянул к себе.
- Ты мне нравишься. Я тебе это говорил?
Я согласно кивнул.
- И ни раз…
Он снова затянулся и выпустил мне в лицо сладковатый дымок.
- Затянись, солнышко. Ну, хоть разочек расслабься. Расширь сознание. Какой же ты к чертям художник?
Я взял из его пальцев самокрутку, а он все продолжал висеть на мне, словно боялся упасть.

После первой же затяжки вечеринка для меня закончилась. Казалось, что я сохраняю ясность мышления. Вижу людей и даже отвечаю на их вопросы. Но сознание настолько расширилось, что просто не помещалось в черепе. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Хотелось есть, и в то же время блевать. Хотелось трахаться, причем самым невообразимым образом…

Помню, как выполз во двор и уселся на вытоптанную сотнями ног землю. Потом оказалось, что лежать гораздо удобнее.
- Плохо? Помочь? Может воды?
- Ведро… - Пробормотал я. – В жопу…
- Чего? Хочешь ведро воды в жопу?
Я с трудом поднял отяжелевшие веки и обнаружил нависшего надо мной Олега. Сильные руки встряхнули мое бренное тело, и мир поплыл…

Часть восьмая.

Это был сарай. Или курятник. Не помню. Помню тусклый пыльный свет, сочащийся в щели дощатых стен и клок колючей соломы. Добрый Олежек подложил мен под задницу свою рубаху. Или мою футболку…

В мгновение я оказался совершенно голым, распластанным на соломе. Его руки шарили по моему телу. Скользили по шее, груди, животу, рукам, ногам… Он успевал побывать везде, и тело откликалось на неистовые ласки. К рукам присоединились губы. Горячие влажные поцелуи взрывались обжигающими фейерверками на обнаженной коже.
- Я не…я не…
- Чего? – Пробурчал Олег, на мгновение отвлекшись.
- Я не педик! – Почти простонал я.
Олег вместо ответа крепко сжал мой восставший член, слегка сдвигая кожу.
- Обрезанный. – Прошептал он.
- Чего?
Вместо ответа он с невероятной для таких габаритов грацией скользнул вниз и обхватил ртом мой пенис. Сразу весь. Буквально заглотил до основания, и я выгнул спину, не в силах противостоять новым, острым ощущениям. Он сосал и покусывал, а потом кусал, но боль лишь добавляла остроты. Тело буквально наэлектризовалось и рассыпало искры. В наркотическом бреду я даже опасался, что сарайчик, ставший нам пристанищем, воспламенится, и мы сгорим в пламени безудержной страсти.

Рукой он ласкал нежную кожу и вдруг скользнул ниже. Палец слегка помассировал отверстие.
- Нет…нет… - Взмолился я, но он был безжалостен.
Облизал палец и вонзил в меня. Задвигался сначала медленно, постепенно ускоряясь. Теперь я отчетливо понимал, что чувствуют женщины. Но я не женщина!
- Нет… - Уже стонал я, извиваясь, словно похотливая шлюха.
А он продолжал высасывать жизнь…

Потом он рывком поставил меня на четвереньки.
- Не дергайся!
Я попытался отползти куда-нибудь, лишь бы избавиться от той участи, что ждала впереди. Он звонко и довольно чувствительно шлепнул меня по голому заду.
- Стой!
Засопел, расстегивая ширинку, а я все продолжал повторять:
- Нет…пожалуйста…нет…

Его орудие было огромно, как и все тело. Он крепко обхватил меня за бедра и рывком притянул к себе. Прошелся несколько раз стволом меж ягодиц и коленом пошире раздвинул мои ноги. Я снова задергался, но в голове по-прежнему стоял туман, и слабость в теле не давала возможности сопротивляться.
- Гномыч…гад…убью… ОТВАЛИ!
Не отвалил. Устроился удобнее и начал штурм. Кончик слегка продвинулся, но мясистая плоть не пускала дальше.
- Больно? – Сочувственно поинтересовался Олег.
- Да-а-а! – Хрипло застонал я.
Только бы не расплакаться для полного счастья. Только бы…

Еще чуть-чуть. Миллиметр за миллиметром. Я ощущал каждую клеточку этого дракона.
- Хватит…БОЖЕ!
Он остановился, зажатый со всех сторон. Ни вперед, ни назад.
- Расслабься. – Шепчет он, наклоняется и целует обнаженную кожу спины.
Это движение вперед усилило боль, и я снова предпринял попытку уползти.
- Не могу…черт…хватит…
Он мягко остановил меня и надавил сильнее вперед и немного назад, и снова вперед. А потом одним сильным рывком ворвался, ввинтился и замер.

Минуло несколько мгновений, и боль постепенно угасла, уступив место странному, неведомому ощущению. Я чувствовал нечто внутри, и это было…как-то…пока не понятно, но интересно. Он задвигался, щекоча все внутри. Я слегка подался ему на встречу и услышал сдавленный всхлип.
- Так плохо?
- Хорошо… - Выдохнул он и стал действовать смелее.
Потом я обнаружил, что могу управлять мышцами, стискивать его и это действие приносит новые, более острые ощущения.
- Бл*! – Прошипел он, а я сильнее сдавил его, почти не позволяя двигаться.
Он рванулся вглубь, и я ощутил, как напрягается и подергивается его плоть. Почти. Мои оголенные нервы тоже достигли предела. Еще один сладостный рывок… Он рухнул на меня, погребая под горой трепещущей, бьющейся в оргастических судорогах плоти. Он дышал прерывисто и часто. Я тоже задыхался, испытывая наслаждение, несравнимое по остроте не с одним полученным ранее.

Эпилог.

На утро я очнулся окруженный материнской заботой Гномыча и холодным равнодушием Нафани. Уверенность в том, что сердится он не на меня, получила подтверждение.
- Ты маленький…даже не знаю. – Шипел Нафаня, зажав Марка в углу и думая, что я не слышу, погруженный в пучину похмельных мук.
- А что? – Усмехался невозмутимый Гномыч. – Ты совсем не умеешь веселиться, папуля. Ну, ты чего? Ну, улыбнись!
Нафаня лишь зло фыркнул и вышел на улицу.

Гости разъехались. Исчез и Олег. Но я почему-то совсем не хотел его видеть. Марк плюхнулся рядом на потертый табурет и ласково погладил меня по волосам.
- И?
- Чего? – Просипел я.
- Натурал, да?
- Кто?
- Вот и я спрашиваю: «Кто?».

Можно долго убегать, играя в прятки с жизнью, но не с собой. Нельзя бесконечно отрицать очевидное. Некоторые идут по этому извилистому пути, ломая жизнь себе и близким. Всегда есть выбор. Так, по крайней мере, хочется думать. Остановитесь на мгновение и посмотрите в глаза правде. Она страшна только в нашем воображении. Выбор за вами.