Легенда о Герцоге, Принце и Драконе

* * *

Дракон вернулся в замок только затемно.
Сделав неширокий вираж над садом, он бесшумно приземлился на ступеньки парадного входа.
Слуги и домочадцы Герцога за все это время уже привыкли к нему, но на всякий случай старались не оставаться с ним один на один…
В замке было странно тихо.
Свет в парадной был только частичный, - горело всего несколько канделябров. Окна спальни Герцога были темными…
«Странно», - подумал Дракон…
По всем подсчетам Герцог уже давно должен был вернуться…
«Хотя,.. хотя должен же быть, наверное, бал! Ну конечно, - наверняка он на балу…»
Успокоив себя этими мыслями, Дракон вошел внутрь.
Оказавшись в комнате Герцога, он развалился в удобной позе у камина…

Выражение на драконьей морде было странное…
Если бы такое выражение мы увидели на лице человека, то, наверное, назвали бы его мрачным и напряженным, но на морде Дракона, оно выглядело всего лишь… озадаченным…
Вообще, - понять, - что на уме у Дракона по выражению его… «лица» было просто невозможно.
Дракон вздохнул и опустил голову на лапы, собираясь задремать.
Сегодняшний день для него казался более чем результативным, но настроение было…паршивое…
Еще и Герцог где-то пропадает…

Часы пробили половину второго ночи, но Герцог все еще не возвращался…
Дракон забеспокоился уже всерьез:
«Неужели все-таки влип в неприятности?!... Ох, чуяло мое сердце!»
Дракон уже ходил из угла в угол, громыхая чешуей по паркету, и не замечая, что вот уже несколько минут горничная Лу не осмеливается войти, так и застыв в проеме чуть-чуть приоткрытой двери…
Он заметил ее совершенно случайно, изменив траекторию движения…
- Что?! - рявкнул Дракон, и девушка зажмурилась от страха.
- Господин… Дракон, - робко начала она, - Их Светлость до сих пор не вернулся…
Вся прислуга волнуется,… никто не спит,… не случилось ли чего?...
Дракон оглядел девушку с головы до ног, от чего та еще больше съежилась.
- Я… думаю, что Герцог просто задержался на балу. Ведь сегодня бал, по случаю помолвки… Принца…- он замолчал, понимая, что слова его звучат не очень-то убедительно…
- Да и вообще, - продолжил он раздраженно, - Герцог молод и красив, - да загулял с какой-нибудь красоткой… Не надо волноваться, передай всем, чтобы ложились спать…
Едва дверь за девушкой закрылась, Дракон произнес сам себе:
- А я займусь этим вопросом… прямо сейчас…
Не заботясь о поваленной мебели, Дракон выбрался на огромный балкон, который объединял в замке Герцога сразу несколько комнат.

Ночь была темная и безлунная.
Тучи, которые с утра были легкими и прозрачными, к вечеру сгустились, предвещая ночной дождь, но почему-то дождя не было, - только ветер гулял по саду, раскачивая поредевшие кроны деревьев.
Дракон размышлял, глядя в ночную мглу:
«Так. Темно достаточно… В конце – концов, если даже в сумерках удалось остаться незамеченным, то в такой темноте, - и подавно. Ну что ж, по крайней мере, я попытаюсь хоть что-нибудь узнать…».
Выбравшись на парапет, Дракон расправил крылья…
Огромное, мощное чудовище взмыло над Замком и…исчезло в темноте.


* * *

Принц лежал на кровати у себя в спальне прямо в одежде…
Расстегнутая до пояса рубашка обнажала грудь… он дышал тихо и ровно, но не спал, время от времени взглядывая на стрелки часов.
Наконец, этот мучительный день был закончен…
Звуки скрипок, дающих жизнь энергичной куранте, до сих пор звенели в ушах Принца.
Улыбки… бесконечные реверансы: «Ах, вы такая красивая пара, Ваше Высочество!»
Аллеманда, которую обычно так любил танцевать Принц, сегодня была для него совершенно бесконечной…
Весь остаток дня после ранения Герцога, Принц чувствовал себя просто ужасно. Первые полчаса, ему не удавались даже простые комплименты и улыбки, потом, правда стало немного легче, - Принцесса Агнесс взяла на себя почти весь церемониал, ему нужно было только быть рядом…
Только на балу Принц более-менее пришел в себя.
Сейчас думать ему не хотелось ни о чем, но… думалось, как бы само по себе:
«Маркиз д,Анри… такая скользкая натура… зачем , Донни, ты туда поехал?... Да еще раненый…»

Принц вспоминал последний взгляд Герцога, перед тем, как уехать…
Он вскочил с кровати и подошел к окну, сжимая виски, как – будто это могло помочь заглушить мысли:
«Не думать… Не помнить…Да не хочу я забывать!!! Донни, Донни! Ну что же ты делаешь со мной! Почему я так мучаюсь?!...»
Принц остановился как вкопанный перед часами. Они показывали сейчас ровно два часа ночи…
«Пора…», - подумал со вздохом он и вышел из комнаты.


* * *

Весь этот безумный день, наполненный такими разными переживаниями, Агнесс думала о двух вещах:
Во-первых, конечно, она изо всех сил помогала Принцу выдержать и отвлекала его, как могла от черных мыслей.
Во-вторых,… она все время наблюдала за Принцем и Герцогом, невольно сравнивая их с той, другой парой,… которую так давно знала и любила…

Виттельсдорф издавна был центром искусств и ремесел.
Сама Принцесса увлекалась рисованием и даже брала уроки. И по – этому, специально для нее, Король дал статус придворного одному из художников.

Флориан, - невысокий шатен, лет 27, оказался очень терпеливым учителем, и Агнесс довольно быстро овладела многими навыками.
На уроках они много разговаривали, обсуждая различные стили письма. Им было очень интересно вместе, и время летело незаметно.
Однажды, в день городского праздника, Флориан рассказал Агнесс, что у него есть друг, с которым он очень хотел бы ее познакомить. Друг этот, по словам Флори, был прекрасным портретистом, и сочтет за честь написать портрет самой Принцессы.
А надо сказать, что Агнесс частенько сбегала из дворца, скрывая лицо под капюшоном в сопровождении своей служанки, единственной, кто был в курсе ее путешествий.
Она навещала лавки, в которых продавались картины, гуляла по бульвару, на котором работали простые художники, часами разглядывая работы, и выбирая одну - две для себя.
В тот день Принцесса вновь ушла в город, только уже вдвоем с Флорианом.

Мастерская была расположена на верхнем этаже невзрачного дома.
Двери им отворила пожилая, полная, но аккуратная мадам, судя по выражению лица, - обладающая ворчливым характером, и жестом указала идти наверх.
Флори и Агнесс поднялись по узкой, скрипучей лестнице.
Перед мольбертом, раскачиваясь на ножке стула, прикусив кончик кисти, сидел молодой человек крепкий и кареглазый, лет 25, с вьющимися темными волосами.
Увидев Флориана, на лице его появилась открытая улыбка, и, отбросив в сторону кисть, он взмахнул правой рукой:
- Флори! Ну наконец-то! Ты только посмотри, что у меня получилось!
Он вскочил с места и… заключил Флориана в объятья, улыбаясь и… целуя его в губы...
Агнесс была так поражена увиденным, что забыла снять капюшон,…так и оставшись стоять в дверях…
Мольберт, поставленный прямо в центре комнаты, закрывал ее фигуру, и молодой хозяин мастерской не мог ее видеть, а вот Агнесс прекрасно смогла рассмотреть происходящее…

Флориан был явно смущен и постарался скорее избавиться от объятий:
- Лоран… подожди, Лоран… у нас гостья!
Принцесса сняла капюшон…
На сияющем лице Лорана сию минуту отразилось неподдельное удивление, сменившееся … глубоким почтением.
Оба эти выражения на его лице сменились с такой скоростью, что Принцесса с трудом сдержала смех.
- Ваше Высочество!.. Как я счастлив! – воскликнул он, и, коротко глянув на Флориана, прошептал:
- Мог бы и предупредить вообще – то!
- Лоран Вербье, портретист, - представился он, и предложил Принцессе присесть, лихорадочно выискивая в заваленной картинами и принадлежностями для письма мастерской приличный стул. Это было уже настолько комично, что Агнесс не выдержала и рассмеялась.
Зараженные ее искренним смехом, художники рассмеялись вместе с ней.
Неловкость исчезла, откуда – то появилась бутылка вина, и все трое выпили по бокалу…

- Лоран, - заговорила Принцесса, как только время шуток и смеха было закончено, -
- Я бы хотела заказать Вам портрет.
Лоран посмотрел на Флори долгим взглядом и произнес:
- А согласится ли Ваше Высочество неподвижно сидеть в течение 2-3 часов?
- Мое Высочество согласится, если возможно будет организовать хотя - бы пару перерывов,- с улыбкой ответила Принцесса.
И вот уже Лоран работал с увлечением, не отрываясь от холста ни на минуту, а Принцесса украдкой наблюдала за Флори, который бросал на него очень… теплые взгляды.
Примерно по прошествии часа наблюдений, Агнесс пришла в голову мысль, что будь на месте Лорана девушка, она могла бы с уверенностью сказать, что Флориан влюблен…
Но Лоран не был девушкой…
С другой стороны этот… поцелуй при встрече…
Принцесса решала эту нерешимую задачу до тех пор, пока работа не была закончена.
Портрет получился чудесным.
Лоран отошел в сторону, предлагая Принцессе рассмотреть результат.
Оттолкнувшись руками от подоконника, Флори тоже поспешил к мольберту.
С портрета на них смотрела Принцесса Агнесс в одежде для конных прогулок…
Это был ТОТ САМЫЙ портрет, который сыграл такую важную роль в разворачивающихся событиях…

- Мне очень нравится этот портрет, Лоран. Боюсь, правда, что Вы мне слегка польстили - сказала девушка с улыбкой.
- Портрет не может до конца передать всей красоты, Вашего Высочества, - ответил смущенно художник. Ему была очень приятна ее похвала.
Вдруг Флориан, этот всегда выдержанный, рассудительный учитель, горячо воскликнул:
- Лоран! Ах, Лоран! Ну, я же всегда говорил, что ты – мастер! - и…
«Нет ничего, может быть, мне показалось?...» - подумала Принцесса.
Флори сделал движение в сторону Лорана, но… тут же, будто опомнившись, сдержал себя.

С тех пор Принцесса часто видела их вдвоем, замечая все новые и новые детали их отношений, и уверенность в невозможности своих предположений таяла с каждым днем.
Агнесс почти на каждом уроке надеялась поговорить об этом с Флори, но так и не решилась. Флориан же, догадываясь, о чем все время думает Принцесса, стал чаще отводить взгляд и загружал уроки все более сложными заданиями…
Но разговор назревал…
И, наверное, случился бы, если бы не помолвка.
Тогда, в приемном зале Дворца, увидев реакцию Принца на появление Герцога и… весь последующий их разговор… Эти взгляды и сдержанные жесты, эти интонации голоса…
до боли напомнили ей … Флори и Лорана…
Это было очень похоже на …влюбленность или даже может быть… любовь…
«Но разве такое бывает?!» - все время крутилось в ее прекрасной головке, и она собиралась при первой же возможности поговорить об этом с Принцем, т.к. у нее и самой были веские причины избежать этого государственно-важного замужества.

Ровно в два часа ночи, накинув на плечи темно-синий пеньюар, опасливо оглядевшись по сторонам, Агнесс, стараясь не стучать каблучками, вышла из отведенных для нее покоев, и направилась к одному из балкончиков Дворца, на котором они с Принцем назначили друг другу встречу.
Принц уже был там, и, оперевшись локтями на парапет, вглядывался в ночную тишь.
- Привет, - сказала Принцесса и встала рядом.
- Привет,... ты уже спала, наверное…
- Да нет, уснешь тут…
Они замолчали оба, не спеша начинать разговор…
Ветер колыхал волосы девушки, и длинные пряди иногда задевали щеку Принца.
Они не смотрели друг на друга, каждый занятый своими мыслями.
- Знаешь, - наконец начала Анесс,
- не так давно, во время прогулки с моим верным Миро, …я встретила одного человека.
Напал Дракон…
Я даже не знаю, почему я его не заметила вовремя сама…
Миро испугался и… понес. А потом… Потом кто-то ранил Дракона, и он… отступил…
Принцесса помолчала, будто собираясь с мыслями…
Принц слушал, слегка развернув голову, но, не глядя на девушку…
- Мы провели вместе не больше часа, разговаривая о Драконах, о том, что многие все еще с ними воюют…
Не знаю, как случилось, что я так и не узнала его имени…
Принцесса снова замолчала.
- Он понравился тебе? – спросил Принц, взглянув девушке в глаза.
- Да… очень. Но в наших владениях я ни разу после этого его не встречала…
Правда, конечно, я не могла искать его открыто,… накануне была помолвка…
- А как он выглядел? Опиши его. Может, это был кто-нибудь из соседей…
- Описать?.. Попробую…
Принцесса вздохнула, и снова помолчала немного, вспоминая.

- Он высок и широк в плечах… такой… мощный… Знаешь…
Очень яркая, дикая красота: черты лица немного резкие, но это лишь добавляет ему… привлекательности.
Волосы темные, почти черные, в тот день они были собраны золотым обручем…
Глаза... Глаза необычного цвета, - темно карие, с таким… необычным, буро-красным оттенком.
Немного пугающие, будто гипнотизирующие… он такой… страшный даже немного.
- Страшный? - удивился Принц, - ты не боишься его?..
- Нет, совсем нет,… он такой,… аж дух захватывает… - смутилась девушка.
- Ладно, а как он был одет?
- Вот знаешь, - тоже очень необычно…
Никогда ни на ком не видела такой одежды.
Она вся была из кожи разной степени выделки, даже рубашка,… а сверху плащ - длинный, почти до пят, красно-бурого цвета…
Принц задумался, внимательно вспоминая:
- Нет, никого не знаю с такой внешностью… Действительно, необычный…
Может ты какую – нибудь деталь запомнила, ну там… украшение, например?...
Принцесса взмахнула ладошками:
- Ах, да! На шее, на длинной цепочке очень дорогое украшение, что-то вроде…
амулета, в виде круга, с отделкой из оникса, редкой чистоты, а внутри… платиновый диск с очень мелким узором, я не успела рассмотреть…
- Оникс… платина… это и правда интересно, Агнесс…Похоже твой незнакомец принадлежит к очень знатному роду,… как – бы и не королевскому даже…
И что, - он так и не назвал имени? Это же… странно как-то…
- Ты знаешь, от него шла такая… магия тогда, что мне даже в голову не пришло спросить его об этом, хотя я и сама понимаю, что это странно…
- А ты назвала ему свое имя?
- Я не помню, Альберт… я помню только, что поцеловала его при прощании…
Я была совершенно очарована…
- Не помнишь, назвала ли имя?!...
Агнесс, это … очень странно. Даже предположить не могу, кто бы это мог быть…
Принцесса снова помолчала:

- Да, это странно, Альберт, но… единственное, чего желает мое сердце, - увидеть его снова и… как можно скорей.
Принц покачал головой, внимательно рассматривая девушку: она волновалась, глаза сияли, высоко вздымалась грудь…
Принц улыбнулся:
- Ты и правда очень красивая, Агнесс, только я… я… - Принц сжал пальцы в замок и замолчал, уперевшись в них лбом.
- Мне кажется,… я знаю, Альберт… - положив осторожно руку Принцу на плечо, тихо проговорила Агнесс.
- Ммм,… о чем? – Принц еще ниже склонил голову.
- Герцог Донкаль?...
Принц издал короткий возглас и отвернулся:
- Но как? Как ты можешь знать об этом?
Принцесса уловила в его голосе такие интонации, что надолго задумалась, стоит ли продолжать, но после небольшой паузы сказала:
- Так получилось, что я давно об этом знаю…
У меня есть друзья – Флори и Лоран…

Чем дольше говорила Принцесса, тем больше успокаивался Принц. Открыв лицо, он придвинулся поближе, и, не скрываясь, смотрел теперь девушке прямо в глаза.
Когда рассказ Принцессы был закончен, оба вновь замолчали.
Ночная прохлада постепенно пересекала порог привычного, становилось холоднее, и Принцесса куталась в тонкую накидку…
Принц теперь заговорил первым:
- Самое ужасное во всем этом то, что мы не справимся с ситуацией без помощи извне. Родители так основательно настроены нас поженить…
Донни…(голос Принца дрогнул),- Донни не любит… меня, и вмешиваться не станет.
У него такая высокая репутация при Дворе… А я… разве кто-то вообще в состоянии понять, что я чувствую? Кому это вообще интересно?
- Если бы ты… ну ты понимаешь…-- смутилась девушка, - мы еще могли бы как-то притерпеться, договориться… но ведь всем нужен наследник…

Принц и Принцесса молча стояли на балконе.
Говорить больше было не о чем…
Все было понятно и без слов.
Над горизонтом, бледной розовой дымкой занималась заря. Осенний холод еще добавил своих утренних сил, разгоняя тучи...

* * *
Человек в багровом плаще проник во дворец странным образом: никто не видел как он вошел, и позднее, никто не заметил как он вышел, хотя королевская стража не смыкала глаз…
Двигаясь абсолютно бесшумно, что было странно для такой массивной фигуры, он остановился у входа в один из будуаров, в котором слышны были приглушенные голоса.
Подобравшись ближе, человек проник внутрь и притаился за портьерой.
Говорили мужчина и женщина.
Не трудно было догадаться, чем занимались эти двое в такое время…
Женщина, судя по разговору, была одной из фрейлин, а кем был мужчина, понять было трудно.
Но не это было главным… главным была тема, на которую шла их беседа:

- Баронесса де ля Фонтейн? Что, наступил прямо на шлейф?...
Ха – ха! Презабавно! – смеялся мужчина.
- Так ей и надо, этой уродливой гордячке! Какая жалость, что я этого не видела!
- Не видела? Так тебе кто-то рассказал?
- Ну да, Жюли, моя подруга… она видела все собственными глазами.
- Интерееесно, - протянул мужской голос, - и что же было потом?
- Ну, потом Герцог де ля Виконтесс дрался с Бароном и его двумя друзьями.
Они, говорят, его чуть не убили!
- Значит, не убили – таки… силен Герцог… Трое на одного, - я бы, может, и не справился… Ты, кстати, в курсе, что де ля Фонтейн пол состояния проиграл однажды его отцу? У них старые счеты…
- Да ты слушай дальше!
- Я всегда слушаю тебя, малышка… - промурлыкал голос.

Послышались звуки поцелуев, вздохи. Человек в красном плаще поморщился, но не покинул своего убежища. Что – то в этом разговоре было такое, что не давало ему возможности уйти.
- Ну, так вот. Прибежал Его Высочество…
Как он кричал, ты не представляешь!
Я, аж зажмурилась от ужаса. Говорят, что де ля Виконтесс имеет покровительство Его Высочества, говорят, кстати, что они даже дружат…
Почему именно с ним, ведь он такой странный, - неразговорчивый, балы особенно не жалует… Но красавчик конечно....
Ну, да ладно, я не об этом… Ну перестань пожалуйста!
Вновь послышалась возня и тихие вздохи.
- Ну и чего дальше? – спросил мужчина.
- А дальше… его увез этот противный, как его, нуу – этот, с рыжей бородкой, толстый, вечно потный, ну как его?... Пальцы как сосиски…
- Ааа! Сейчас… маркиз д, Анри…
- Ну да, д,Анри.
- Противная сволочь, конечно, но говорят, - Королева к нему прислушивается?..
- Да, говорят. Только мне кажется, Королева слушает, да думает свое.
Ты не замечал, что она делает часто очень неожиданные ходы… Так что неизвестно на самом деле, для чего он ей нужен…
- Но пока карьера маркиза идет в гору… и это – факт…
- Факт. Поживем, - увидим.
- Ну так и что дальше –то?
- А ничего, герцог так и уехал с маркизом.
Говорят, что Его Высочество был очень недоволен. Что да почему – никто не знает, но судачат многие. Мне кажется, здесь скрыта какая-то тайна…

Человек в красном плаще дальше слушать не стал.
Выскользнув из будуара, он торопливым шагом прошел через малый приемный зал, в котором почему-то были настежь открыты балконные двери.
Если бы он был чуть менее погружен в этот момент в свои мысли, то мог бы услышать много интересного для себя из того, о чем говорили в это время на балконе Принц и Принцесса.


* * *

Горничная Лу не спала все – таки, заметив из окна, как улетел Дракон, и собралась, во что бы то ни стало дождаться его возвращения.
Но Дракон вернулся только под утро с совершенно непроницаемым выражением на физиономии. Единственное, что он соизволил сказать бедняжке Лу, так это то, что бал во Дворце уже закончен.
Он поднялся в комнату Герцога и закрыл за собой дверь.
Беспокоить его еще раз Лу просто побоялась и тихонько ушла к себе.
Дракон ходил из угла в угол страшно злой…
От эмоций он иногда выпускал тоненькие струйки дыма и вздрагивал крыльями, снося с мебели незакрепленные портреты и вазочки.
Продолжать что-то предпринимать сейчас он уже не мог, потому что силуэт черного дракона на фоне чистого неба в это время был бы уже слишком заметен…
Приходилось ждать темноты...


* * *

С тех пор, как Герцог оказался в поместье д, Анри, прошло уже два дня…
По большей части, он все время спал, и только изредка выходил гулять в парк.
Гуляя по парку, кутаясь в теплый кашемировый плед, Герцог все время размышлял над своим положением.
Совершенно очевидным было то, что он был дорогим гостем во владениях маркиза:
все, чем его угощали, было просто восхитительным, и вино, неизменно подаваемое к обеду, - всегда нового сорта и отменного качества.
Но что – то в поведении маркиза Герцога настораживало.
Странным было то, что за все это время он ни разу не навестил его, не предложил прогуляться вместе, не предложил даже хотя бы выпить вина за светской беседой…
Все что знал Герцог о маркизе из уст вездесущих дворцовых сплетников, давало повод думать (судя по его теперешнему поведению), что у маркиза есть на его счет какие – то планы.
Герцог не очень то доверял сплетням, предпочитая всегда составлять мнение о людях самостоятельно, но в этот раз все было несколько иначе: вероятнее всего, что слухи о маркизе были сущей правдой.
Люди, никогда не смотрящие прямо в глаза при разговоре, ведущие речь скользко, льстиво и запутанно вызывали в Герцоге чувство настороженности, неприятия и даже…
опасности. Не раз он ловил себя на мысли, что, слушая маркиза со всевозможным вниманием, ему никогда не удавалось даже предположить, - что он думает на самом деле, а уж предсказать его поступки, - тем более.
По – этому, все чаще и чаще в часы бодрствования и прогулок, Герцог чувствовал себя в поместье маркиза раненой птицей в золотой клетке, участь которой предрешена…
Отсутствие д, Анри с каждым часом все больше и больше нервировало его…

Однажды в обеденное время, когда в его комнате появилась горничная с очередным богато уставленным подносом, Герцог не выдержал:
- А что, маркиз в замке?...
Девушка поставила поднос на низкий столик, привычным жестом разгладила передник и ответила:
- Нет, Ваша Светлость. Маркиз утром справлялся о Вашем самочувствии, и просил передать Вам, что будет только к вечеру. У него неотложные дела во Дворце.
Присев в реверансе, девушка бесшумно исчезла…
Это было уже слишком, и Герцог задумался всерьез: что за игру затеял маркиз?
Роскошный обед был не интересен сегодня Герцогу, и, кое – как пообедав, он снова вышел в парк…
Осень захватывала в свои объятья все более широкие территории, заволакивая небо тучами, забирая у земли тепло.
Деревья, почти совсем обнаженные, сбрасывали вниз остатки листвы, и шуршащий ковер стелился у Герцога под ногами…
Тихая осенняя печаль эта была так контрастна промелькнувшему лету: такой короткой, и такой счастливой маленькой жизни,… когда Альберт был рядом.
Герцог бродил по парку, вспоминая, и горько улыбаясь своим мыслям:
«… все, что осталось, - воспоминания… и только».

* * *

Позднее июньское утро…
Едва приоткрыв затуманенные сном глаза, Герцог не смог сдержать улыбки: как и всегда, стараясь не разбудить его, Альберт, завернувшись в шелковую простыню, почти на цыпочках ступал к противоположному концу комнаты, где стояла кружевная ширма…
За ширмой его ждал кувшин с теплой водой, неглубокий фарфоровый таз для умывания с маленькими изогнутыми ручками, и кусочек душистого мыла…
Каждое утро, когда они просыпались вместе, Герцог ждал, когда Альберт повозится немного, и тихо – тихо начнет выбираться из постели, застывая в немыслимых позах, задерживая дыхание, и оглядываясь, - не разбудил ли?..
Герцог очень любил такие моменты, предвкушая то, что увидит дальше…
И изо всех сил изображая крепко спящего, Герцог был вознагражден: сквозь дымчатое кружево ширмы обнаженная фигура Альберта казалась почти призрачной…
Герцог пытался угадать ее силуэт, - дорисовывая, волнуясь, давая волю воображению…
И, приподнявшись на подушках, как можно тише, чтобы не спугнуть момент, он с удовольствием наблюдал за этой, такой интимной, такой… домашней сценкой…

За окнами пели птицы, открытые балконные двери впускали в комнату теплый ветер,
и солнечный зайчик заигрывал с Герцогом, отражаясь от сапфира на перстне Альберта…
Лилась вода, над ширмой появлялись и исчезали руки Принца с кувшином над головой и без кувшина…
Очень часто, лежа и наблюдая, Герцог представлял себе, - как бы он сам лил воду из этого чудного кувшинчика на прекрасное молодое тело, руками помогая растекаться воде, скользил ладонями по мыльной коже, целовал бы украдкой каждый заветный уголок, каждую ямочку… а Принц, - затихал бы и дышал через раз, прислушиваясь, доверяясь, замирая, растворяясь,… прикрывал бы счастливые глаза…
Сейчас, гуляя по осеннему парку в полном одиночестве, он без конца спрашивал сам себя: «Почему я не сделал этого?... Почему?...»
Закончив умывание, обвернув полотенце вокруг бедер, так же осторожно, с затаенной улыбкой, Принц возвращался « будить»…
И Герцог со всем возможным для него актерским мастерством разыгрывал перед Принцем сонную истому, нежась и потягиваясь…
Тогда Принц, стремительно пригнувшись, начинал тихонько щекотать его грудь своими длинными ресницами… Едва касаясь, целовал уголки его губ… Дразнящими осторожными пальцами спускался к животу, и, раздвинув их, начинал тихонько дуть между ними, сменяя этот жест невесомыми поцелуями и нежными касаниями языка пупочной ямки, кружась вокруг нее, лаская шелком мягких волос, закрывающих лицо…
«Не проснуться» после всего этого Герцог не мог,… и выбрались они в итоге из постели только к обеду…

Жаркий июнь…
Герцог очень любил жаркое лето.
Когда каждая клеточка пела в его теле, когда можно было легко идти босиком по траве, подставляя солнцу лицо и прищуриваться от яркого света, вдыхать аромат цветов, собирать ягоды в ладони и прокатывать между пальцами, направляя их в приоткрытые ждущие, манящие губы Альберта…
Когда, размазывая ягоды по губам, Принц заливался смехом и заигрывал с его пальцами, втягивая их и прикусывая, и шептал: « Еще хочу, еще…»…
Это безумное лето, когда Принц согласился провести с ним несколько дней в его поместье, Герцог помнил, как удивительную сказку…

Накрытый столик на летней веранде, белая кружевная скатерть, бокалы вина…
Легкий ветерок, качающий цветы, маленький пруд и тень раскидистой ивы…
Альберт с томиком стихов… лежа на животе, задрав пятки к солнцу, перекрестив босые ноги, согнутые в коленках…
А Герцог, только что выкупавшийся,.. быстрым шагом по тропе, … в развевающейся не застегнутой рубашке… срезал в саду одну из белых роз и прятал за спиной…
Подкрадываясь осторожно, так как только мог, Герцог садился на колени рядом, и краешком бутона благоухающего цветка начинал водить по загоревшей, горячей спине…
Капельки росы стекали с лепестков и падали на разгоряченную кожу…
Принц вскрикивал от неожиданности и мгновенно переворачивался, подтягивая коленки и усаживаясь по-турецки, вытягиваясь вверх, принимая ласки…

Мягкие светлые волосы его пахли ветром, травой, ягодами дикими, лесными и… медом… Герцог зарывался в них лицом, втягивая носом любимый запах…
Потом они долго целовались, не касаясь друг друга, затихая, едва дыша…
Опираясь одной рукой на траву, другой рукой Герцог удерживал цветок над лицом Принца, и иногда, играя, опускал его так, чтобы лепестки касались губ…
Каким счастьем светились тогда эти бирюзовые глаза, с каким желанием и восторгом пела под пальцами Герцога юная кожа…
Как оказывается,… счастлив был Герцог тогда, сам того не осознавая…



* * *

Топот лошадей и шум приближающейся кареты вернул Герцога к действительности. Герцог нахмурился и поспешил вернуться в замок.
Слишком далеко увели его воспоминания, растрепав чувства…
Но к появлению маркиза просто необходимо быть во всеоружии.
Герцог выпил воды и расположился в кресле, приняв как можно более небрежную и расслабленную позу: внутренним чутьем он знал, что сегодня нельзя давать понять д, Анри о своих сомнениях…
За окном солнце клонилось к закату, тускло проглядывая сквозь белые тучи, становилось темнее… Сумерки длинными змеями вползали в парк и в замок…

Маркиз появился в комнате с прелюбезнейшей улыбкой на лице.
Одет он был слишком… роскошно, почти на грани вкуса, тем не менее, грань эту не переступая…
« Интересно, - каково его истинное происхождение?» - подумал Герцог, настороженно разглядывая неуклюжую, грузную фигуру… - « не иначе, - кто-то его консультирует при выборе гардероба…»…
Герцог следил, как маркиз с трудом стягивает перчатки из замши тонкой выделки, и безуспешно пытался разгадать, о чем же пойдет разговор.
Неожиданно маркиз окинул фигуру Герцога странным, масляным взглядом…
Герцогу показалось, что его грубо ощупывают, начиная от щиколоток, поднимаясь к коленям и бедрам…
Когда взгляд д,Анри достиг груди и задержался там, Герцогу стало так неприятно, что он едва не задохнулся… и незаметно потянул себя за воротник… чтобы дать больше воздуха…
Чувство опасности заполнило его до кончиков волос…
Где –то внутри бился тревожный сигнал, который Герцог изо всех сил игнорировал, успокаивая себя: «Ну что за глупости,… что может здесь произойти? Он весь как на ладони, если что, - я смогу за себя постоять…»
- Как Вы себя чувствуете, Герцог? – спросил маркиз, наклонив голову на бок, подавшись вперед.
Он приближался гибкой кошачьей походкой, и это совершенно не вязалось с его внешностью.
Непонятно как, и каким шестнадцатым чувством, Герцог услышал в его интонациях угрозу и весь подобрался, выпрямившись, пересев почти на краешек кресла и широко расставив ноги, на случай, если придется быстро вскочить.
- Благодарю Вас, маркиз… Ваши целители свершили надо мной чудо, - мне гораздо лучше… Думаю, я почти здоров…
Маркиз приблизился на расстоянии вытянутой руки, и Герцог невольно отшатнулся назад, на спинку кресла. В этот момент д, Анри и встал у него за спиной…

Тяжелое дыхание маркиза раздавалось прямо над ухом, и Герцог почти физически чувствовал его липкий взгляд, направленный себе в затылок.
Адская смесь пота и парфюма заставила Герцога снова выпрямить спину и немного наклониться вперед. В этот момент ему показалось, что он услышал, как маркиз усмехнулся…
Герцог просто не выносил, когда кто-то из недоброжелателей вставал у него за спиной, а в этой ситуации положение было просто нестерпимым…
Герцога охватило беспокойство: вскочить с места сейчас означало бы оказать недоверие маркизу в его собственном доме. С другой же стороны, - это его нависание за спиной было явной угрозой… Он не знал, что делать...
Повисла опасная пауза.
Герцогу доставило огромного труда не выдать собственного состояния, и проговорить почти спокойным голосом:
- Как Ваши дела при Дворе, маркиз? – выдержанный тон голоса и преисполненный достоинства полуоборот головы назад…
Постояв еще мгновение, д, Анри все-таки вернулся обратно, и присел в свободное кресло…
Герцог внимательно следил за выражением его лица, и в какой – то момент ему показалось, что на лице маркиза промелькнула тень… разочарования, или досады.
- Благодарю покорно, - проговорил он сквозь зубы, - мои дела весьма и весьма успешны.
Не желаете ли выпить по бокалу вина, дорогой Герцог?..
Вновь этот лисий жест, - полунаклон головы вбок и вытянутая вперед шея…
- Не откажусь, - ответил Герцог и сдержал нервный вздох.
Тот час, по требованию маркиза появилась все та же горничная с подносом, на котором стояла бутылка вина и два бокала.

Появление девушки разрядило обстановку…
Герцог немного расслабился, отвел взгляд и… очень зря, потому, что один из крупных перстней на толстых пальцах маркиза был с секретом…
Разливая вино, незаметным, привычным (судя по всему) движением маркиз отстегнул рубин, венчающий золотой перстень и… всыпал в один из бокалов какой-то порошок…
Сделано это было настолько искусно, что если бы Герцог продолжал по - прежнему внимательно наблюдать за маркизом, - все равно не смог бы уловить этого быстрого движения.
Протянув один бокал Герцогу, и взяв второй себе, маркиз улыбнулся, приоткрывая мелкие неровные зубы.
«Словно хищник скалится..» - мелькнула у Герцога мысль.
- Ну что ж, - выпьем за наши успехи при Дворе, Герцог! – проговорил он, прямо – таки пожирая его глазами…
«За НАШИ успехи?» - подумал Герцог.
Д, Анри вообще редко говорил что-то просто так, даже друзей заводя по принципу нужности и выгоды. Эти слова, конечно, тоже что-то значили,… но что, - Герцог даже представить не мог. Не мог он знать и того, что этот скользкий человек знал одну тайну…
Тайну их и Принцем отношений, которую они так успешно хранили столько времени.

Герцог не пригубил и половины, как закружилась голова.
Комната поплыла перед глазами: стены, портреты, кровать с балдахином, лицо маркиза…
Странная слабость охватила руки и ноги, стало трудно дышать…
Герцог попытался встать, но не тут то было: тело отказалось повиноваться, и он только сильнее откинулся на спинку кресла, пытаясь справиться с руками, которые не могли даже расстегнуть воротник…
Сквозь темные пятна в глазах, двигающиеся губы д, Анри казались слишком близко и просто огромными… в ушах нарастал шум…
- Что с Вами, Герцог? Вам нехорошо? Может я смогу помочь?
Маркиз подскочил к Герцогу с неожиданной для такого тучного тела прытью и его «аромат» резко ударил в ноздри. От этого стало еще хуже.
Герцог мотнул головой, пытаясь сфокусировать взгляд на свечах, но канделябры плыли так же, как и все вокруг.
Маркиз был близко, просто невыносимо близко…
«… отрава!… как я мог не заметить… Боже как плохо-то…» - мелькали мысли, но сосредоточиться Герцог не мог. Одна единственная мысль билась в висок:
«Встать… встать любым способом из этого проклятого кресла…»
…Борясь с чудовищным головокружением, Герцог впился пальцами в подлокотники и, что было сил, вытолкнул себя из кресла.
Встать удалось, но он тут же оказался… в объятиях маркиза…
Резкий запах, скользкие, и цепкие как клешни пальцы впились в его запястье и затылок…
Дышать стало совсем невозможно…
Рявкнув, как дикий зверь, Герцог отклонился назад, всем существом сопротивляясь маркизу. Д, Анри толкал и толкал его в кресло, наклоняясь все ниже и ниже…
Несмотря на видимую рыхлость,- силища у маркиза была медвежья…
Но Герцог знал, что стоит только ему туда упасть, как выбраться будет совсем невозможно, - маркиз бы придавил его своим весом…
И, собрав всю волю в кулак, все силы, которые еще оставались, Герцог вцепился в маркиза и… крутанул вокруг себя, оказавшись вдали от кресла…
Не удержавшись, по инерции, в порыве борьбы, оба прямо – таки вывалились из комнаты в дверцы открытого балкона…

Но маркиз не собирался сдаваться…
Воспользовавшись отчаянным маневром Герцога, д, Анри успел ухватить его за талию и притянуть к себе, обжигая шею отвратительным дыханием:
- Какая нежная у тебя… кожа, мой мальчик… Зачем столько тратить сил? Они же нам еще пригодятся,… не так ли?..
Пальцы маркиза, влажные и горячие разорвали воротник рубашки, и пуговицы с треском разлетелись в разные стороны…
- Ну, ну, - не надо так нервничать. Тебе понравится,… иди сюда…
Вторая рука маркиза ловко пробиралась под поясной ремень…
Потом непонятно как эти же цепкие пальцы уже сдавливали запястья Герцога, оставляя багровые синяки…
Отвратительное дурманящее средство не давало возможности Герцогу нормально сопротивляться. Его трясло от ненависти и омерзения, от собственной доверчивости и недальновидности. Он клял себя последними словами, пытаясь продолжать борьбу, и не терять, НЕ ТЕРЯТЬ сознание!
Но силы уходили очень быстро, голова по - прежнему кружилась, от долгого напряжения вдруг заныли раны… Герцога затягивало, словно в трясину…
С ужасом осознав, что - же происходит, и помощи ждать не откуда, - Герцог зарычал как раненый зверь и ударил лбом маркиза между глаз.
Секундное замешательство и маркиз ослабил хватку, но вырваться Герцогу не удалось…

Увлеченные борьбой, ни маркиз, ни Герцог не заметили, как из сгустившихся сумерек молнией мелькнул огромный черный силуэт…
Кто-то сильный и тяжелый сбил маркиза с ног, и он нелепо кувыркнулся по балкону, ударившись о парапет.
Обессиленный Герцог не удержался на ногах и рухнул, едва не разбив себе лицо.
Но в последний момент кто-то схватил его и в следующее мгновение Герцог уже чувствовал на своем лице холодный осенний ветер.
Ругаясь, шипя и планируя на небольшой высоте,…Дракон чуть накренился, помогая Герцогу забраться к себе на спину.
Вцепившись в драконью шею, Герцог плакал, пригибая голову между крыльями своего друга...
Ветер трепал разодранную рубашку, безжалостно раздевая его до пояса, но Герцогу было все равно…
Дрожащие губы шептали что-то и, обхватив одной рукой Дракона за шею, второй он ласково водил по блестящей чешуе, прижимаясь к ней щекой и губами…

Голос Дракона все равно прозвучал громоподобно, хотя он и старался изо всех сил говорить тише. Глаза его, как два огромных факела сияли в темноте:
- Ну, успокойся… ну-ну… не надо, Донни… Ну обошлось же…
- К- как ты нашел… меня?... Это просто… чудо, что ты оказался здесь…
- Искал… и нашел,.. просто я не могу показываться днем,.. пришлось дождаться темноты… Прости, я чуть не опоздал…
Дракон опустил глаза и выровнял полет.
- Тебе холодно наверное,… потерпи… и …держись крепче, - я наберу скорость.
Надо в замок быстрее,.. простудишься еще…
Герцог прижался к Дракону всем телом, и черный силуэт стремительно умчался за горизонт.
« И почему с тобой вечно что-то случается, Светлость?... – подумал нахмурившись Дракон, - ведь не был ты раньше таким беззащитным… Будто проклял кто…
Тут, и правда, поверишь… что Принц ангелом – хранителем был…»
Дракон покачал головой и прибавил скорости.


* * *

Принцесса Агнесс стояла перед отцом с удрученным выражением лица…
То, что он говорил, было неожиданностью, и приводило ее в отчаянье.
Король торопил со свадьбой…
Оказывается, еще до помолвки главы государств и будущие родственники успели договориться, что срок между помолвкой и свадьбой будет сокращен.
Проблемы экономики и война с Драконами требовали скорейшего заключения этого союза…
Свадьбу назначили уже через 10 дней…
« Неужели совсем ничего невозможно сделать?!», - думала в отчаянье Принцесса.
Во время разговора с дочерью, Король часто взглядывал на часы, будто ждал чего – то…
Заслышав неясный шум в приемной, он заметно разволновался и поспешил отпустить дочь:
- Иди к себе, Агнесс, мне предстоит важный разговор…
Поклонившись отцу, удрученная Принцесса отправилась к себе. Но, проходя через общий коридор между двумя огромными приемными, случайно, краешком глаза заметила темно-бурый плащ и остановилась, потрясенная…
Волнение и трепет, так знакомые с той самой памятной прогулки, внезапно охватили ее.
Осторожно, словно боясь спугнуть чудо, девушка повернула голову направо…
Человек в плаще с черными волосами, высокий и сильный смотрел на нее загадочным, гипнотизирующим взглядом.
Круглый амулет на его шее в виде круга из черного оникса излучал мягкий, теплый свет…
Двое смотрели друг на друга несколько мгновений, и было очевидно, что они друг друга узнали…
Человек в плаще учтиво поклонился и удалился к Королю.

Сквозь радость и волнение, Принцесса думала:
« Почему отец не представил меня? Кто он такой? Граф или Герцог?.. Знатная личность, раз его принимает сам Король…»
И Агнесс решилась сегодня, во что бы то ни стало, переговорить с этим странным, пугающим, и одновременно, таким притягательным человеком…

А человек в багровом плаще покинул Короля только спустя полчаса…
Он почти бежал по коридору, и длинный плащ шлейфом развевался у него за спиной.
Он так хорошо ориентировался в дворцовых коридорах, как-будто Дворец был его домом.
Никто не следовал за ним, и он… искал встречи с Принцессой, но прекрасный силуэт, увиденный им сегодня перед разговором с Королем, не был замечен нигде, даже издалека…
Уже отчаявшись и спустившись к выходу из Дворца, он увидел, наконец, издали у окна фигуру Принцессы.
- Ваше Высочество… - то ли прошептал, то ли выдохнул он, но Принцесса услышала, и отпустила пажа, приказав оставить ее одну.
С замиранием сердца смотрела она, как быстрой и легкой походкой, сдерживая улыбку, ОН шел прямо к ней.
- Вы? Здесь?.. – пролепетала она, не сводя взгляда с карих колдовских глаз.
Радостная, быстрая молния сверкнула в глазах незнакомца, он почтительно поклонился и коснулся запястья девушки очень говорящим поцелуем…
От этого привычного жеста, но в исполнении этого загадочного человека, по телу Принцессы, - от корней волос, до самых пяток пробежала томительная волна…

Девушка слишком быстро отняла руку и немного отступила назад, испугавшись своей реакции…
- Вы боитесь меня, Ваше Высочество?.. Неужели я так страшен? – вполголоса произнес он, и Принцесса услышала в его словах интонации искреннего огорчения.
«Если бы ты только знал, мой загадочный рыцарь, до какой степени я тебя не боюсь…», - подумала про себя Принцесса, но вслух сказала:
- Нет… просто,… Ваш облик столь необычен, и… ведь я до сих пор не знаю, - кто Вы…
Человек в багровом плаще посмотрел ей в глаза, не мигая…
«Боже, опять этот взгляд,.. почему, он так действует на меня?» - заволновалась Принцесса, но глаз не опустила. Зато заметно… смутился ее собеседник. Он отвел взгляд, и слегка нахмурился, будто задумавшись.
В нем сейчас боролись два противоречивых чувства: с одной стороны он очень хотел рассказать о себе Принцессе, хотел, чтобы она доверяла ему, хотел стать ей как можно ближе теперь, когда они ,наконец, встретились, с другой же стороны, - этого же и опасался, потому, что открыв всю правду, мог ее напугать и навсегда оттолкнуть от себя…
Девушка смотрела на него таким выразительным взглядом, такая… прекрасная, такая… далекая, что некуда деться было от него, лгать было нельзя, и говорить всю правду, - тоже. Кроме того, Король, не смотря на свое обещание познакомить его с Принцессой, не спешил этого сделать, а значит, - тоже хотел сохранить по каким-то причинам в тайне их… сотрудничество

« Какой восхитительной Королевой бы ты стала, Агнесс…» - подумал он и решился сказать правду, но… не всю.
- Мое имя, - Агонар… я потомок одного очень древнего и… знатного рода, Ваше Высочество… Владения мои лежат довольно далеко отсюда… И… и это все, что я сейчас могу о себе сказать, простите… - он помолчал, вглядываясь в лицо Принцессы, в котором почти ничего не изменилось, кроме… сияющих глаз.
- Но это… пока. Я надеюсь, что скоро произойдут события, которые все изменят, и я… смогу быть более откровенен с Вами…
Принцесса приподняла брови, грациозно повела плечом и немного отвернулась, опустив взгляд куда- то за окно. Пальцы ее переплелись друг с другом, - она то сжимала, то разжимала их…
- Вы не доверяете мне, Агонар?... – прошелестел ее голос, и он почти физически почувствовал шелковый холодок… разочарования девушки, вползающий в его душу на мягких кошачьих лапах…
«Боже! Нет! Только не так, Агнесс, только не так!», - мелькнула отчаянная мысль, и он заговорил горячим, взволнованным голосом, подходя к девушке все ближе и ближе, и ей… не хотелось отступать, хотелось бесконечно слушать этот горячий шепот, чувствовать его волнение, его невероятную силу и странную… магию…
- Я искал Вас, Ваше Высочество… я искал везде,… но в моих владениях никто ничего не знал о Вас, - он чуть запнулся, и… осторожно коснулся локтя девушки… - о тебе, Агнесс…
От этого такого легкого « о тебе..» Принцесса вздохнула… Как будто огромная каменная стена рухнула внутри, задышалось так легко и естественно, будто и всегда она была… только Агнесс, а не Принцесса и Ее Высочество…
- Только несколько дней назад, когда я увидел… портрет при встрече с Королем,… я понял кто ты…
Он был уже очень близко, так близко, что Принцесса слышала его сдерживаемое взволнованное дыхание… Оно было таким теплым, таким… бесконечно близким, что ей
безумно хотелось отбросить все церемонии и… просто обвить руками его шею и… спрятаться, уткнувшись лицом в грудь, слушая удары его сердца и умолять, чтоб никогда – никогда не отпускал…
Взгляд Принцессы упал на амулет…
Черный оникс был глубокий, как ночь, а платиновая сердцевинка раскалилась до бела. Девушка не отпускала его глазами, потому, что только это сейчас спасало ее от безумства. Но, недолго, потому что…
- Я люблю тебя, Агнесс… - вырвался стремительный, горячий шепот, и губы Агонара, неожиданно прохладные и шелковые едва коснулись ее щеки…
Поцелуй был такой… нежный и трепетный, что внутри ее все задрожало, как лепесток на ветру…
- И если, - продолжил он, переводя дыхание, - если ты… чувствуешь в ответ хотя бы… половину того, что чувствую я…
Я готов помешать этой свадьбе, Агнесс… я смогу это сделать… скажи только…
Принцесса почувствовала, как пол уходит из-под ног… Нет, не могла она больше сопротивляться этому голосу, этим прикосновениям, этим словам, этим заколдованным взглядам…
Она опустила свою голову ему на грудь, и длинные каштановые волосы мягким котенком приласкали Агонару шею.
«Будь что будет», - подумала Принцесса и тихо прошептала : «Да…»
С облегченным вздохом Агонар обнял ее за плечи, не веря только что услышанному, лаская шею девушки, пропуская между пальцев шелковистые волосы и шептал, шептал что-то, что слышала и понимала только она.

Именно сейчас, в этот момент что-то давно и бесконечно глубоко спрятанное в сердце начало оживать, зазвучало новой юной мелодией, и Агонар вновь почувствовал себя молодым, и… любимым… Как же давно забыто было это чувство!
Захотелось жить до боли, до безумия… И Агонар поклялся себе, что сделает все, чтобы эта прекрасная девушка была счастлива…
Сняв со своего пальца перстень, который был явной парой его амулету, он одел его Принцессе на безымянный палец.
Помни обо мне, Агнесс, и… дай слово, что… что бы ни происходило, - ты будешь ждать меня с уверенностью и спокойствием…
- Буду ждать, - как зачарованная повторила Принцесса.
- Тогда будь готова ко всему… и ничего не бойся.
От этих слов девушка вздрогнула и подняла глаза.
- Ничего не бойся, Агнесс, - повторил он, слегка сжав ее ладонь, - просто… верь мне…
Прошу тебя…
И вновь попав под магнетизм взгляда карих глаз, девушка прошептала:
- Я верю тебе…
Прохладные губы одновременно нежно и смело коснулись ее губ, и… Агонар удалился легко и бесшумно, так же как появился…
Минуту спустя, Принцесса подумала, как будто все это ей просто приснилось, а не было на самом деле.
Такой нереальный сон, призрак и наваждение, а не настоящий человек…
Что-то было в нем не так, как у других, Агнесс чувствовала, НО ЧТО?
Вот уже второй раз, при разговоре с Агонаром она ощущала его… магию, настоящую магию, которой он был наполнен, и которую излучали его необыкновенные глаза.
Рассматривая перстень с черным ониксом, девушка заметила, что еще мгновение назад перстень был ей велик, но сейчас размер его изменился, ласково обняв палец, и излучал… тепло, в котором чувствовалось незримое присутствие его настоящего хозяина…
* * *

- Ваше Величество! К Вам маркиз д, Анри... Прикажете впустить?
Королева слегка нахмурилась и бросила взгляд на часы: только 10 утра…
« С чего бы это маркиз так рано?», - подумала она.
Ее разбирало самое настоящее любопытство, ведь маркиз был чуть ли не самым главным источником информации Королевы при Дворе. А раз он осмеливается беспокоить ее в столь раннее время, значит информация, которую он принес должна того стоить.
Королева торопливо поправила прическу, мельком взглянув на себя в зеркало, и отпустила фрейлину, только-только успевшую затянуть шнуровку на ее платье.
- Пригласите маркиза!
Маркиз вошел, слегка наклонившись вперед, и Королева милостиво улыбнулась, протягивая запястье для поцелуя.
«Нет, даже мои духи ему не помогают!», - подумала она, с трудом удержавшись от того, чтобы не сморщить носик.
Склонившись в глубоком поклоне, и произнеся изысканнейшие слова приветствия, маркиз ждал, когда ему будет позволено заговорить о причине своего визита.
Было очень заметно, что он волновался, и ему не терпелось поделиться, но… он ждал.
И Королева очень ценила его за это качество.

- Ну, так что же привело Вас, маркиз ко мне в столь ранний час? – спросила она и еще раз кокетливо взглянула на себя в зеркало.
- Ваше Величество! Я должен сообщить о нападении драконов.
- Как? Опять? Боже мой! Что же произошло, и кто на этот раз?
Маркиз подошел почти к самому креслу Королевы и заговорил быстрым, наигранно взволнованным голосом:
- Я пригласил Герцога де ля Виконтесс к себе в поместье, чтобы показать свою коллекцию оружия. Герцог всегда интересовался этим предметом. И вчера, когда мы вели дружескую беседу на балконе за бокалами вина, на нас напал Дракон!
Все произошло так внезапно и стремительно, что мы не успели даже ничего понять, Ваше Величество!
Мне чудом удалось спастись, но… Герцог похищен, увы!
Королева встала с места и взволнованно заходила по комнате:
- Герцог Донкаль… Боже, какое несчастье! Бедный Альберт будет крайне опечален!
Как же так, маркиз?!
- Не могу сказать, Ваше Величество. Нападение было столь внезапным, я не успел ничего предпринять. У меня даже не было оружия, я оставил его в комнате.
Меня сшибло с ног, и я ударился головой о парапет. Я только увидел, как Дракон схватил его, и они исчезли за горизонтом.
Королева вдруг пристально посмотрела ему в глаза. Ей было совершенно ясно, что маркиз чего – то не договаривает, но напрямую спрашивать не собиралась, надеясь использовать это в дальнейшем.
« Удивительно, как мой скользкий друг все время избегает неприятностей… Вот и сейчас похищен Герцог, а дорогой д, Анри вновь цел и невредим…».
Видимо что-то все – таки читалось в пристальном взгляде Королевы, потому что маркиз невольно поежился и опустил глаза.
- Хорошо. Сейчас же распоряжусь отправить отряд на поиски. А Вы, маркиз, будете его возглавлять.
Никак и ничем маркиз не хотел заслужить немилость Ее Величества, а неудача в поиске, (в которой он был абсолютно уверен) могла пошатнуть его теперешнее выгодное
положение, представив какие могли пойти кривотолки и домыслы по Дворцу.
Королева как будто сомневалась в его словах, и это было опасно. Но и командовать отрядом, чтобы несколько дней безуспешно рыскать по королевству в поисках Герцога, было ему не к лицу, и этого тоже необходимо было избежать.
- Но… осмелюсь предположить, Ваше Величество, - вряд ли нам удастся найти Герцога…
Из драконьих лап живым еще никто не возвращался…
Тон Королевы вдруг изменился, став почти… равнодушным. Но маркиз не мог знать, что она думает на самом деле.
- Скорее всего, Вы правы, маркиз. Но мы не можем оставить это так…
Герцог был другом и любимцем Его Высочества.
« Вы даже не представляете, Ваше Величество, до какой степени любимцем!»- с ненавистью пронеслось в голове маркиза и, во мгновение, вся вчерашняя сцена в комнате и на балконе пронеслась перед его глазами.
Как близок был он тогда к своей цели! Но Дракон…
Какое счастье, что жертвой оказался смазливый мальчишка, а не он сам!
« Как же ему не хочется всем этим заниматься, аж до коликов, вон как побледнел… - подумала Королева, внимательно наблюдая за маркизом, - это уже становится интересным. Что ж, подождем немного.»
Удивительно, но, наверное, только одна она во всем королевстве и умела читать по лицу маркиза его истинное настроение, и почти всегда угадывала его мысли.
Возможно это происходило потому, что д, Анри безумно боялся потерять ее расположение, да и просто, потому что просто… боялся ее.
И улыбнувшись снисходительной улыбкой, Королева ласково произнесла:
- Ну, хорошо, хорошо… Я понимаю, что такому человеку как Вы не пристало заниматься делами подобного рода. Я освобождаю Вас от своего приказа, можете идти маркиз.
Более чем облегченно вздохнув, д, Анри глубоко поклонился, произнося щедрые слова благодарности, и собрался было уже покинуть покои Королевы, как вдруг…
- И,… маркиз…
Д, Анри поспешно обернулся и встретился с… холодным взглядом королевских глаз.
Ему тут же стало не по себе.
- Будьте поосторожнее, - она улыбнулась многозначительной улыбкой, - с Драконами.
- Они могут быть опасны, мой дорогой…
От этих слов маркиза прошиб холодный пот, и он поспешил скорее удалиться, впервые не понимая и пугаясь этих странных намеков Королевы.

В тот же вечер на поиски Герцога было отправлено несколько отрядов. Но все было безрезультатно. Измученные и голодные люди вернулись в замок затемно ни с чем.

* * *
Слух об исчезновении Герцога потряс королевство. После всех злоключений в замке маркиза, долгое время ему не хотелось никуда выезжать, благо никаких приглашений из Дворца не поступало. Он вновь, как и раньше погрузился в дела поместья… Но тоска, на время отступающая, накатывала с новой силой, и Герцог снова становился задумчивым… Только Дракон вечерами разглядывал за напускной выдержанностью тихую печаль его глаз, замечая как часто вздыхает Герцог, замирая у окна или камина, как иногда вздрагивают уголки его губ, как он… постоянно думает о любимом и единственном своем Ангеле, - о Принце…
О том, что творится сейчас при Дворе, Герцог не хотел даже знать. Погруженный в себя, он не покидал замок…

Дракон почти каждый вечер куда – то исчезал, к чему Герцог уже успел привыкнуть…
Но однажды Дракон вернулся, протиснувшись в балконные двери, сложил крылья и с усмешкой произнес:
- Привет, Светлость! Хочешь последнюю новость?
Герцог полулежал в кресле, согревая ноги у самого камина и, не мигая, смотрел на огонь.
Настроение сегодня у него было особенно мрачным, и потому эта веселость Дракона слегка раздражала… Правая рука Герцога расслабленно лежала на подлокотнике, а в левой он удерживал пустой бокал, неторопливо вертя его в пальцах…
Не повернув головы к Дракону, одними губами он спросил:
- Что такое?
Перебравшись решительно к камину, и усевшись прямо перед носом Герцога Дракон с удовольствием рассмеялся:
- При Дворе уже три дня говорят, что я тебя съел!
Герцог внезапно рассмеялся, откидывая голову на спинку кресла, правой ладонью прикрывая нос от самого кончика до лба, - жест Герцога, который проявлялся в минуты волнения…
Сначала Дракон рассмеялся вместе с ним, но быстро сообразил, - что – то не то с этим затянувшимся весельем, и изо всех сил встряхнул Герцога за плечи.
Герцог смеялся все тише, но никак не мог остановиться…
- Светлость!!! Да что с тобой?!
Герцог склонил голову к груди, и Дракон увидел, как по щеке его скатилась слезинка.
Сердце Дракона будто прокололи тупой иглой, так мучительно сжалось и заныло оно. И Дракон рявкнул на весь замок:
- Донни!!! Ты меня слышишь?!!!



Герцог мгновенно замер, закрыв лицо ладонями, и заговорил быстро-быстро, словно боясь, что не успеет сказать все.
- Что мне делать, скажи, а? Что? Я... я ничего не могу изменить! Но и дольше так не выдержу… Лучше бы ты, и правда, меня… съел. Насколько проще всем было бы сейчас! За что же так страшно я наказан,… ведь я люблю его без памяти, Дракон, люблю, как мальчишка, я совсем другой теперь…ты же видишь…
Герцог говорил и говорил, выплескивая накопившуюся боль, а Дракон молча ходил из угла в угол, и думал… о своем.
Наконец он заговорил, медленно, словно подбирая слова:
- Боюсь, что у тебя сейчас, и правда, трудные времена, Светлость, но…
Дракон подобрался ближе, к самому лицу Герцога, и, глядя в темные безнадежные глаза, заговорил:
- Я верю, что все вернется. Я не знаю как, но верю. Пойми, от тебя ничего сейчас не зависит! Осталось только терпеть и ждать!
- Господи! Ждать! Сколько еще ждать?! … Доживу ли я вообще...
- Не смей думать о плохом! А может быть, ждать недолго осталось? Может быть всего неделю…
Взгляд Герцога снова направился в огонь, и он не мог заметить, как в глазах Дракона сверкнула странная хитринка…
Лизнув напоследок Герцога в подбородок, Дракон удалился к себе.
Едва он ушел, как мальчик – слуга доставил Герцогу пакет с королевскими вензелями. Пакет был пятидневной давности, и Герцог едва не сорвался на мальчишку за неаккуратность.
- Простите, Ваша Светлость, конверт мне вручили, когда я работал в саду, и я положил его в карман, а потом… забыл.
Герцог резко сдвинул брови, но душевных сил сейчас не было даже на простую выволочку, и, махнув бессильно рукой, он отпустил мальчика. Тот вытаращил глаза недоуменно, явно ожидая серьезного нагоняя, которого, почему – то не последовало…
Это было очень удивительно, так как раньше ему доставалось от господина и за менее серьезные проступки.
И потому, страшно обрадованный, он пулей вылетел из комнаты, и бодрые торопливые шаги его застучали по коридору.
Вскрыв конверт, Герцог обнаружил в нем приглашение на турнир, посвященный будущей свадьбе Принца, и неожиданная злая решимость вдруг придала ему душевных сил.
« Так значит, меня съел Дракон,.. - подумал про себя Герцог, - Что ж, - прекрасно! Только на завтрашнем турнире, уж извините, я воскресну, дорогой маркиз!»
* * *

Агнесс уехала…
С нею исчезла так необходимая Принцу поддержка и видимость спокойствия. Альберт остался совершенно один со своими мыслями и переживаниями.
И вот уже несколько дней Принц вел дневник, будучи не в состоянии дольше держать в себе свою боль. Здесь были и стихи, и воспоминания, и признания в любви, которые по своему объему затмевали все остальное…
Скрипело перо, и Принц оставлял свои мысли бумаге…
«Значит, все-таки, - свадьба… и совсем скоро… - писал он в своем дневнике, - и я ничего с этим поделать не могу… Ах, Донни! Если бы ты увез меня сейчас, - я был бы согласен
быть для тебя кем угодно,.. Как бы ты захотел, - так и было бы,…Ты никогда не услышал бы ни слова против… Так давно я все простил тебе, счастье мое,.. Знаешь, Донни, - мне странно осознавать, что на пороге моей…семейной жизни, зная наверняка как все изменится, я все еще осмеливаюсь любить… тебя… и люблю, кажется, еще сильнее…»

Чем ближе была дата свадьбы, тем чаще Принц стремился к уединению, пропуская некоторые светские мероприятия. Королева хмурилась, и оставалась недовольна этим, но сердце Матери постоянно что-то тревожило…
Она не понимала, что происходит с сыном.
Ведь все складывалось более чем удачно: Принцесса была умна, хороша собой, да и…поладили они вроде… Но, чем больше она говорила с ним о его будущем, тем больше мрачнел Альберт…
Все чаще и чаще он приходил к своим розам сам, отпуская садовника, и проводя в оранжерее долгие часы… Однажды, он засиделся там почти до темноты…
Ноябрь приносил на землю сухой, ледяной холод, а здесь, в оранжерее, среди цветов, было тепло, как летом…
Сидя на деревянной скамеечке, отряхнув руки от влажной земли, он расслаблено откинулся на едва прикрытую дверь оранжереи и закрыл глаза…
Дождь пошел внезапно, как в грозу летом, только не было ни грома, ни молнии, - лишь леденящий, влажный холод, вползающий змейкой в приоткрытую дверь.
Стало холодно ногам, но Принц не шевелился…
Воспоминание пришло само собой, под тихий шум дождя…
Дождь…
Тогда тоже был дождь, вернее ливень…

Они вдвоем засиделись у реки и не заметили подобравшуюся тучу.

Дождь хлынул, как из ведра, - теплый и тяжелый, пронизывая насквозь тонкие рубашки и брюки, закатанные до колен…
Но не прервать было тот тихий поцелуй,… когда дождевая вода катилась по щекам, капала с ресниц, и растворялась между губами…

Когда Донни, его Донни нежно придерживая затылок, шептал что-то его губам, его глазам, когда руки его скользили по прилипшей к телу шелковой рубашке…
Когда колдовская, пленительная зелень глаз была всюду, в каждой клеточке отвечающего тела, мягким котенком в груди, острым камушком в животе…
Когда хотелось отдать всего себя без остатка и раствориться в этом ливне, в этих трепещущих касаниях, в упоительной воле этих губ, в этом взгляде…
Сколько было у Принца таких воспоминаний, но это было самым сильным, самым острым и самым любимым…
Как запоминается на всю жизнь первое признание, первый поцелуй, первый раз…
Сейчас Принц думал, что если бы тогда он… умер, то просто не понял бы этого, - так ему было хорошо…

Звякнул колокольчик на двери, и за спиной у Принца раздался негромкий стук. Мальчик – паж стоял, прислушиваясь у двери оранжереи, и, поняв, что Принц не хочет отзываться, стал звать его звонким мальчишеским голосом:
- Ваше Высочество! Ваше Высочество! Вас ждет Королева! Она послала меня Вас найти, я обежал весь Дворец, а Вы, - вот где… скорей идите…
- Передай Ее Величеству, что я сейчас буду, - ответил нехотя Принц и со вздохом встал на ноги…
Не хотелось, никак не хотелось Принцу возвращаться назад из того летнего дождя, но…

Только завидев перед собой двери в покои Королевы, дернулось и упало вниз его сердце, - забилось часто и прерывисто: мать никогда не звала его в такой поздний час, - что могло случиться?!
Когда Принц вошел, Королева сидела в своем излюбленном кресле, и лицо ее было напряжено. Казалось, она никак не соберется с мыслями…
Сердце Альберта забилось еще чаще…
- Я здесь мама, ты звала меня, - тихо сказал он, вглядываясь в лицо матери, тщетно пытаясь разглядеть ее глаза. Королева постоянно отводила их…
Принцу вдруг стало плохо, появилось острое желание никогда не узнать того, что сейчас она скажет. Заломило виски, и Альберт прислонился к камину, опираясь на него всем своим весом…
Но Королева никак не начинала разговор.
Принц вдруг не выдержал и бросился к ногам матери:
- Что?! Что, мама?! Что случилось?!! Не молчи, умоляю тебя!!!
- Несчастье с твоим другом, Альберт, крепись… - почти прошептала Королева.
Сердце у Принца остановилось.
Тяжелая каменная плита навалилась на грудь, и потемнело в глазах…
- С… кем, - едва вымолвил он в момент побледневшими губами.
- Герцог Донкаль… - только начала она, как…
- НЕЕЕТ!!! НЕТ!!! Боже, боже… нет!!! Не хочу!!! Нееет!!!
Крик Принца был таким страшным, что Королева испугалась за его рассудок.
- Альберт! Альберт, успокойся!!! - кричала она, пытаясь удержать его за руки.
Но Принц не слышал ее, он рыдал, закрывая ладонями лицо.
В какой –то момент он вдруг замер, будто его осенила догадка, и зашептал, шипящим, змеиным шепотом, глядя на мать безумными глазами:
- Д, Анри?!!! Это д, Анри?!! Скажи! Я знаю, - это он!!!
«Я убью его сегодня же! Вот этими вот руками!», - молнией пронеслось в воспаленном мозгу Принца.
- Альберт, успокойся! Причем тут маркиз?! Герцога унес Дракон!

- Как… Дракон…
- Дракон напал, когда Герцог и Маркиз беседовали на балконе его замка…
Принц молчал, собираясь с силами, сдерживая дрожь и слезы…
И, словно только что научившись говорить, он прохрипел мертвым голосом:
- Только один вопрос, мама… - он вдохнул… - только один. Почему маркиз вечно выходит сухим из воды?! Почему До.., Герцог, а не он?! Неужели ты не видишь, что он явно здесь в чем-то замешан! Мама!!! Почему ты веришь этому беспринципному лису?!!!
Этой отвратительной твари!!!
Принца трясло от ненависти и боли, он был бледен как полотно и глаза его были совсем безумными…
То ли от страха, то ли таким образом Королева хотела привести сына в чувства, но она заговорила резкими, ледяными интонациями:
- Что за тон, Альберт! Что за выражения?!!
Губы у Принца задрожали… По мере того, как он говорил, голос его постепенно повышался и повышался:
- Альберт, Альберт! Я 19 лет Альберт!... Вот вы с отцом собрались меня женить…
Но что вы знаете обо мне?! Спросили ли вы меня хоть раз, - хочу ли я этого, могу ли… - он осекся, - Я живу рядом с вами, в этом вот Дворце… Но меня будто нет… Мама! Меня не существует в этом мире!!! И почему ни тебя, ни отца совершенно не интересует то, что я чувствую?!

Королева смотрела на него с ужасом, не понимая, что он говорит, задавая без конца себе один и тот же вопрос: «Мой сын сошел с ума?...»
- Альберт! Я прошу тебя! Возьми себя в руки! Я понимаю, что терять друга тяжело, но нужно жить дальше! Ты Принц! Скоро у тебя свадьба! А завтра, - турнир!
Нельзя, нельзя позволять себе таких... слабостей!
Принц замолчал, потрясенный…
- Друга… ты сказала… друга?…- прошептал он горько и сжал ладонями лицо.
Не зная, что еще сказать, и как успокоить Принца, пребывая в полнейшем отчаянье от того, что она не понимает что на душе у ее мальчика, она решила, в конце – концов, ни о чем больше не спрашивать и, как в далеком детстве… просто обняла его.

Он не помнил, как добрался к себе, как разделся и лег, как задул свечи…
Принца Альберта не было сейчас в этой роскошной комнате.
Принц Альберт, юный Альберт… умер пол часа назад, в покоях матери – Королевы.
Пролежав неподвижно всю ночь с открытыми глазами, не спав ни одной минутки, ранним холодным утром, в полном блеске и великолепии Принц открыл турнир…

Было десять часов утра.
Тусклое солнце едва просвечивало сквозь плотные и низкие облака.
Короткие порывы ветра тормошили плащи приглашенных и просто зевак, и в воздухе легким зимним кружевом петляли первые снежинки…
Но утренний холод не напугал зрителей сего действа.
В королевстве любили турниры, и даже простой люд допускался поглазеть на поединки знатной молодежи.
Турнирная арена украшалась гербовыми знаками и разноцветными лентами… Толпа пестрела меховыми накидками и воротниками…
Над ареной стоял негромкий возбужденный гул.
Слуги придерживали лошадей, а знатная молодежь, прибывшая верхом во всем своем великолепии, приглядывалась друг к другу, прикидывая силы соперников.
К арене все стекалась и стекалась публика…
Ощущение праздника было у всех, кроме виновника торжества.

Белесое марево утра и молочный свет тусклого солнца были созвучны тому, что было в сердце Принца… Та же холодная пустота, те же мелкие обломки еще совсем недавно юной души кружились и сталкивались одна с другой, как эти колючие льдинки в воздухе…
Принц был просто неузнаваем сегодня..., превратившись за одну бессонную ночь из восторженного юноши в мужчину – воина.
Изменилась осанка, она стала гордой и прямой, и плечи стали как будто шире, изменилось фигура, - сегодня она, казалась, словно высеченной из камня, изменилось выражение лица, - оно было совершенно непроницаемым, а во взгляде Принца натянутой струной звенела… воля.
На королевской трибуне стоял теперь молодой мужчина никак не моложе 26-27 лет.
Альберт держался прямо и уверенно, и у него были… стальные, холодные глаза.
Даже на мгновение нельзя было предположить сейчас, что в глазах этих когда –то могли стоять…слезы.
Но самое главное было не в этом…
Главное было в том, что Принц не удовлетворился быть почетным гостем на празднике в свою честь,… Он решил сам участвовать в турнире.
Узнав об этом, Королева испугалась, и, хотела было, отговорить сына, но Принц был непреклонен: пусть победит сильнейший…

Дело было в том, что победителю «свадебного» турнира оказывалась честь стать другом жениха на свадьбе Принца, и участие его самого сводило весь смысл турнира на нет…
Но перечить Принцу не стали, и весть об его участии облетела дворцовую площадь за считанные секунды…
Правила турнира были просты: поединки продолжались до тех пор, пока кто-то один не выиграет у всех. Обычно на таких турнирах разрешался выбор оружия.
Вот и сегодня изначально было задумано так же…
Но Принц, услышав вопрос распорядителя о… шпагах, лишь сверкнул глазами и процедил сквозь зубы:
- Никаких шпаг сегодня. Только меч.
И удивленный распорядитель объявил во всеуслышанье, что турнир будет проходить на мечах. На арене образовались две пары участников, в одну из которых и должен был встать Принц…
Встревожено взглянув на сына, Королева вздохнула и… взмахнула платком.
Турнир начался, и стремительной походкой Принц вышел в центр арены.

Первым в паре Принца был младший сын графа де Рюши, - двадцатипятилетний высокий шатен, завсегдатай турниров. Смелый и сильный воин…Он долго держал оборону, и, даже пытался быть в нападении, но… за 15 минут поединка был так вымотан Принцем, что добровольно отказался от дальнейшей борьбы.
Второй, - молодой маркиз ля Маршаль не выдержал и пяти минут…
Третий…
Альберт был совершенно неустрашим. Он был словно единый кусок гранита, - отражающие удары его были столь сильны, что противники каждый раз с трудом удерживались на ногах. А сам он будто и не уставал совсем…
Четвертый, пятый, шестой…
Турнир шел уже час.
Капельки пота блестели на висках Альберта, ему было жарко, светлые волосы развевались на холодном ветру, сердце колотилось,… но руки были, - словно из стали: твердые и точные.

Восхищенная публика затихла, наблюдая за потрясающим зрелищем. Дамы и девицы восторженно вздыхали, глядя на Принца…
Но никто из присутствующих не мог даже предположить, что движет наследником Престола на самом деле. Принц мог бы и убить сейчас, если бы соперники сами не просили пощады…

К тому времени, когда Принц выиграл у… десятого участника, над дворцовой площадью посыпались крупные хлопья снега. Турнирную арену заволокло снежной дымкой и снежинки падали на разгоряченную кожу Принца, тая, и укалывая его маленькими остриями…
Больше всех сегодня переживала Королева.
Перемены в сыне ее пугали, а затянувшийся турнир, в котором ее романтичный Альберт превратился в непобедимого монстра, казался ей сплошным кошмаром…
« И это все из - за Герцога…, - думала она, - только из за него…»
На фоне этих дум, постоянно вертелась какая – то мысль, совсем рядом, стоит только сосредоточиться, но сосредоточиться Королева не могла, с ужасом наблюдая за поединками…
К тому времени одиннадцатый знатный воин, победитель соседней пары, сложил свой меч, и Принц остался на арене один. Очертя круговую вокруг себя с хорошим размахом, он выкрикнул хриплым от напряжения голосом:
- Ну?!!! Кто еще?!!!
Сначала лишь тишина была ему ответом.
Принц стоял, уперев меч в землю, глаза его горели, и его уже заметно покачивало.
Королева с трибун видела, КАК он измотан… Но Альберт не собирался останавливаться, - адская решимость в глазах не давала повода в этом усомниться.
«Боже мой, зачем ты себя так мучаешь, мой мальчик!», - думала Королева,
и, пока тишина отвечала Принцу на вызов, уже хотела своею волей прекратить турнир, как вдруг…
Сквозь публику, стал стремительно пробираться какой – то человек, в черном плаще с капюшоном. Толпа расступалась, давая ему дорогу.
Все внимание королевской трибуны было привлечено к незнакомцу.
Он вышел на турнирную арену, и отстегнул плащ…
Толпа ахнула…
Над ареной хорошо был слышан возглас Королевы:
- О, Боже!...
Принц почувствовал, как раскаленный огонь заструился по венам, как подкосились ноги, как будто одним рывком, кто – то выдернул из тела всю его сегодняшнюю силу…
Он весь затрепетал, как мотылек и вцепился в меч, на который опирался, побоявшись рухнуть на глазах у всех…
Маркиз д, Анри на королевской трибуне побледнел как полотно, глаза его расширились…
С ужасом глядел он на Королеву, не сводящую глаз с нового участника турнира, осознавая для себя все последствия внезапно открывшегося обстоятельства...

Высокий, стройный, гибкий, и какой-то… хлесткий, в чем-то черном и изумрудном, с развевающимися на ветру волосами, сжимая рукоять шпаги, на арене стоял… Герцог Донкаль…
- Я к Вашим услугам, Ваше Высочество,- поклонился Герцог, и, выпрямляясь, поймал совершенно непередаваемый взгляд Принца.
В нем не на жизнь, а на смерть боролись две стихии, - смерть и … любовь. То одна побеждала другую, то вторая, обнажая дно безмерно уставших серых глаз, переполненное болью.

Губы Принца вздрагивали, он молчал, но ни за что не отводил взгляда, как будто от этого сейчас зависела его жизнь… И первый раз за весь сегодняшний день глаза его были… живыми, навсегда изгоняя из них тот мертвенный стальной холод, который так напугал Королеву в самом начале турнира.
- Вы можете выбрать оружие, Герцог – с трудом произнес он едва слушающимися губами.
Но Герцог молча отстегнул шпагу, не отпуская, не отпуская взгляда Принца,… и ответил
мягким, бархатным голосом, от которого у Альберта перехватило дыхание:
- Но сегодняшний турнир на мечах, Ваше Высочество… И я подчиняюсь правилам.
Сначала они начали осторожный разговор, не опережая и не нападая, будто каждый уступал эту возможность другому…
Но со временем, нервное напряжение последних дней лавиной вырвалось наружу, и вот уже они дрались так, будто, и правда, хотели… убить друг друга.
Снег над ареной шел все сильнее и сильнее, покрывая все вокруг прозрачным белым кружевом, вскоре он шел уже густой стеной, закрывая Принца и Герцога, будто желая скрыть их от глаз присутствующих…
Вскоре стало трудно разглядеть, что происходит на арене, и кто одерживает верх, как вдруг…
Раздался стальной звон, и двое замерли, скрестив над головами мечи.
Толпа вновь ахнула, предвкушая финал поединка…
А двое на арене не могли отвести глаз друг от друга.

Сейчас, в этот кульминационный момент, когда любимые глаза оказались так близко, Герцог остро почувствовал, как же он соскучился…
Во мгновение ока исчез пыл борьбы…
Осталась только эта невыносимо родная бирюза глаз Альберта, эти бледные губы, которые он так давно не целовал, эти волосы, в которых кружевными звездами застревали и таяли снежинки, эти ресницы… этот до боли знакомый… нежный взгляд, чуть удивленно распахнутых глаз…
Голова у Герцога закружилась, и, чуть опустив голову, он жарко прошептал:
- Такое кажется уже было с нами однажды… Помнишь… Малыш…
Альберт помнил, конечно помнил… он помнил все, - каждую их встречу, каждый поцелуй, каждое сказанное слово, но сейчас…
Принц ничего не мог ответить, только слушал, выпивая сердцем его голос, словно живительный напиток.
Герцог помолчал немного и все-таки нашел в себе силы договорить:
- Вот только сегодня… я тебе… проиграю…

Герцог неожиданно ослабил сопротивление, и Принц не удержал утомленную множеством поединков руку. Меч скользнул острием по виску, разрезая кожу.
Кровь потекла мимо уха к подбородку Герцога…
Принц вскрикнул и рванулся к нему.
На короткое мгновение их лица оказались близко-близко, и … Герцог не удержался и прикоснулся к лицу Принца, оставляя на нем алый след…
В жесте этом было столько любви, что Принц смог только прикрыть глаза и прошептать одними губами любимое имя.
Снег шел уже сплошной пеленой, устраивая двоим это короткое, прилюдное свидание…
Публика еще успела разглядеть, что Герцог, кажется, проиграл, но что произошло дальше, разглядеть было почти невозможно…

Увлеченные друг другом, двое на турнирной арене не могли знать КАКИМ взглядом в это время одарила Королева маркиза д, Анри, какими взглядами смотрели, и что нашептывали друг другу на ухо дворцовые сплетники и знатные особы, используя подходящий момент, и вымещающие на маркизе все накопившееся презрение…
какие шуточки ходили сейчас по дворцовой площади…
Но никто не знал и того, что взбешенный собственным провалом в глазах Королевы, позором на весь Двор, уязвленный в самое сердце, маркиз д, Анри поклялся про себя…
убить Герцога.

* * *

Рана оказалась несерьезной.
К Герцогу тут же пригласили придворного целителя и легко остановили кровь:
порез хоть и был длинным, но все же совсем не глубоким.
И Королева заговорила с Герцогом, даже не дожидаясь пока уйдет целитель:-
- Я очень рада видеть Вас, Герцог! До нас дошли слухи, что Вы стали жертвой нападения Дракона. Мы уже и не надеялись увидеть Вас живым. Как Вам удалось спастись?
Герцог обвел взглядом всех любопытных, поспешивших подойти к Королеве ближе, чтобы слышать разговор, и, встретившись глазами с бледным д, Анри, глаза которого так и полыхали ненавистью, учтиво ответил:
- Если Ваше Величество соблаговолит уделить мне несколько минут своего драгоценного времени, - я мог бы рассказать Вам все обстоятельства моего… исчезновения.
Вокруг послышались разочарованные вздохи, а на маркиза было больно смотреть…

Конечно, Герцог не собирался рассказывать Королеве истинные обстоятельства своего… спасения, но очень уж хотелось сейчас как следует напугать д, Анри, заставив его почувствовать хоть каплю того ужаса и безысходности, которые пришлось пережить Герцогу совсем недавно на балконе его замка.
- Что ж, - ответила Королева, незаметно взглянув на маркиза, - мне было бы весьма любопытно.
И, шурша платьем, она жестом приказала Герцогу следовать за ней.
Оглянувшись в последний момент, Герцог увидел Альберта, который стоял рядом с королевской трибуной и… прижимал ладонь к измазанной в крови щеке.
На мгновение их взгляды встретились.
Герцог не удержался и улыбнулся ему чуть виноватой, нежной улыбкой, и поспешил за Королевой.
Публика начала расходиться, шепчась и обсуждая последнюю новость.
И маркиз вскоре остался на дворцовой площади совсем один, смертельно бледный, скованный липким ужасом, и поглощающей все его существо ненавистью.
- Ты пожалеешь, мой мальчик, ах, как же ты пожалеешь об этом!!!, - шептал он.

* * *

Королева ходила из стороны в сторону, слегка нахмурившись и бросая на Герцога внимательные взгляды. Ей страшно не терпелось узнать, что же на самом деле произошло в тот день на балконе у д, Анри.
Наблюдая сегодня за маркизом и Герцогом, ей стало совершенно ясно, что оба что-то скрывают, и она очень надеялась, что Герцог для того и попросил аудиенции, чтобы наедине рассказать ей обо всем.
- Ну, так и где же Вы были все это время, Герцог? Как Вы спаслись из лап Дракона?
Герцог учтиво поклонился, прижимая к раненому виску батистовый платок с вышитой вензелями буквой Д.
В душе его сейчас было что-то такое бесшабашное, что заставляло говорить… правду, или… почти правду, хоть это и было рискованно.
Он отнял от щеки платок. Оставшийся подсыхающий багровый след меча придавал его лицу воинственное выражение.
- На самом деле, Ваше Величество, я был похищен… моим другом.
Королева изумленно качнула головой:
- Другом - Драконом?!, - и правая ее бровь медленно поползла вверх.
Королева решила дослушать его.
А Герцог, поняв, что королевского гнева не последовало, решил продолжать:
- Именно так, Ваше Величество. Черный Дракон, - мой друг…
- Что-то я припоминаю…- проговорила Королева, - ах, да, если я не ошибаюсь, кажется Вами однажды был взят в плен Дракон… Это тот самый?
- Да, тот самый, Ваше Величество.
- Вы не убили его? Ах, да…да, помнится была задумана казнь на дворцовой площади, но… сейчас накануне свадьбы все это было бы не ко времени…
Королева говорила как бы сама с собой, будто забыв о присутствии Герцога, и в какой-то момент повернулась к нему спиной.
Королева была недовольна тем, куда ушел разговор.
Сейчас ей никакого дела не было до Драконов, тем более, что все эти проблемы скоро разрешатся сами собой со свадьбой Альберта. Она поняла, что Герцог не собирается говорить о д, Анри, и это ее слегка раздражало…

А Герцог пытался понять, что означает этот жест, - временное недовольство или, будущую немилость.
Но Королева вновь повернулась к нему лицом, и на лице ее была улыбка:
- И все-таки, Герцог, - почему Вы его не убили? Ведь они нападают на нас, ведь все еще идет война.
- Возможно, мои слова покажутся Вам дерзкими, ваше Величество, но… мы много говорили с Драконом….
Ваше Величество, Драконы не хотят воевать. Они лишь защищают свои земли.
Герцог говорил осторожно, каждую минуту ожидая королевского гнева, но Королева терпеливо слушала его.
- Ну да, конечно, - сказала она, - ведь Вы в курсе политики королевства. Нам просто необходимы драконьи земли, богатые самородками и минералами. Наша ситуация сейчас такова, что мы вынуждены выискивать… собственные ресурсы. Королевство нищает, а долги растут…
Герцог молчал и думал. Дальше надо было говорить еще осторожней…
Королева сделала нетерпеливый жест рукой и помогла ему:
- Хорошо, Герцог. Я так понимаю, Вы хотите что-то предложить?...
- Я не вправе, Ваше Величество…
- И, тем не менее, Герцог, если у Вас есть что сказать, - говорите. Я Вас внимательно слушаю…
Герцог собрался с духом и заговорил:
- Драконы могут согласиться уступить королевству некоторые прииски, при условии, что никто не будет гнать их с собственных земель, тем более таким… варварским способом.
Они были бы согласны заключить договор, и это было бы выгодно обеим сторонам.
Драконы, - сильные союзники, Ваше Величество… Мы даже до конца не представляем все их возможности… Например, только то, что они согласились бы вести ежесуточную охрану государства от нападения соседей, очень укрепило бы королевство, и дало бы ему возможность развиваться, а не тратить бесчисленные средства на оборонительные войны… перестали бы копиться долги…
Герцог замолчал, ожидая возражений, но Королева ничего не говорила.
Тогда он выложил последний аргумент своей почти безнадежной речи:
- Кроме этого, Ваше Величество, как потомки, мы не должны забывать о том, КТО основал наше королевство…
Все. Больше сказать было ничего нельзя.
Оставалось только ждать.

Повисла очень опасная пауза.
Герцог понимал весь риск собственного положения сейчас, но совесть его была чиста, так как ему наконец-то удалось выполнить собственное обещание, данное Дракону в один из первых дней их знакомства.
Герцог был против войн, а Дракон, ставший другом, так часто выручал его из самых опасных ситуаций, что сегодняшний собственный риск казался Герцогу достойным тому ответом.
Он ждал сейчас, что скажет Королева, и вспоминал древнюю легенду…
Дело было в том, что в основе истории королевства лежала легенда о молодом драконе Агрхе, влюбившемся в дочь Герцога де Ламмеля, - красавицу Кристан.
Приняв человеческий облик, дракон женился на ней, навсегда оставшись человеком ради любимой. Драконы отреклись от него, как и вся семья девушки, от нее…
И вдвоем они покинули тот мир, забравшись далеко на север, где поселились и со временем создали свое небольшое королевство, в котором правили сейчас Королева и Король…

Королева заговорила только через некоторое время:
- В Ваших словах, Герцог, немало объективного. Я бы могла во многом согласиться с Вами… Кроме того, конечно я никогда не забывала об основателе Агрхе…
Она помолчала немного и продолжила:
- Война затянулась… и затраты на нее стали чрезмерными…
Если союз с драконами так выгоден,… смогли бы Вы вести переговоры от нашего имени, если Король согласится, чего гарантировать я конечно не могу…
Этот… Ваш… Дракон,… какой вес он имеет в своем государстве?
Герцог вздохнул и рискнул еще раз:
- Мой друг один из… старейших и очень влиятельных представителей своего Рода.
И мне лестно Ваше предложение, Ваше Величество, разумеется, если Король даст свое согласие…
Надо сказать, что все, что говорил Герцог о Драконе, он только предполагал, не зная наверняка, но другого шанса на подобный разговор ему могло и не представиться…
А мудрость Дракона, и все его поведение говорили Герцогу о том, что он вряд ли ошибается на его счет…
И, тем не менее, - это был большой риск.

Королева подошла к нему ближе, протягивая запястье, и намекая, что разговор подходит к концу:
- Хорошо, Герцог. Вы почти меня убедили. Никаких обещаний пока дать Вам я, конечно, не могу, но переговорю на эту тему с Его Величеством…
Должна сказать, - я очень рада, что Вы оказались живы.
Принц Альберт… был очень расстроен Вашим исчезновением. Уж не знаю, чем Вы заслужили это, Герцог, но Принц очень Вас любит…
Четыре последних королевских слова резанули Герцога по живому, но виду он не подал.
Только Герцог собрался уходить, как распахнулась дверь в другом конце зала, и… вбежал Альберт.

Герцог замер на месте, сердце кувыркнулось в груди.
В пылу сегодняшней борьбы на турнире, он не успел как следует разглядеть Принца.
Лишь мог заметить, что Альберт сильно изменился, но в чем все эти перемены, - представилась возможность рассмотреть только сейчас…

Принц с трудом пришел в себя после турнира, не верящий в то, что почувствовал, когда Герцог сам… прикоснулся к нему. И сейчас ему ужасно захотелось любым способом подтвердить собственную догадку…
Он захотел увидеть Герцога еще раз, и поспешил к матери, даже не заботясь о том, что она может оказаться недовольной его вторжением.
И вот сейчас оба они внимательно разглядывали друг друга…

Герцог видел, насколько стало взрослее лицо Альберта, каким непривычно твердым, совсем мужским стал его взгляд, какими еще более пленительными стали его губы, так необычно собранные сейчас…
Этот фасон рубашки, эти кисти рук, эти непонятно откуда взявшиеся крепкие плечи…
Принц будто стал даже выше ростом… куда – то подевались мальчишеские блондинистые кудри. Волосы мягкими волнами падали на плечи…
Весь облик Принца изменился, став ярче и мужественнее.
А Герцог, при всей своей утонченности, напротив, всегда выглядел чуть моложе, такой… зеленоглазый эльф… строгий и… загадочный.
И эта внезапная перемена в Принце очень взволновала его…
Он вдруг почувствовал Альберта… равным себе, почти ровесником, и разволновался так, что не знал, - куда деть глаза, которые с неприкрытым… восхищением смотрели на любимого.

«Какой ты стал, Малыш, Боже мой… Зачем ты женишься…», - думал Герцог, взглядывая украдкой на Принца. А Принц одаривал его очень прямым взглядом серых сияющих глаз, и Герцог… смущался… впервые в жизни.
Пересекая центр зала, Принц все приближался и приближался…
Сердце Герцога разошлось не на шутку, и…
Альберт, вдруг… бросился к нему и обнял, приласкав нечаянно раненый им висок волнистыми светлыми волосами.
Герцог задержал дыхание…
Это был всего лишь миг, как прыжок в холодную воду…
В ту же секунду Альберт отстранился и очень сдержанно произнес:
- Как я рад, Герцог, что Вы живы. Я… - он запнулся, - это счастье, что Вам удалось спастись.
Герцог не сводил глаз с губ Альберта, и не мог поверить сейчас, что когда-то он целовал их, что когда-то сочная вишенка каталась по мягкому алому шелку…
Герцог слушал и не слышал Принца.

А Принц говорил с Королевой о том, чтобы, не смотря на проигрыш, Герцогу было разрешено стать другом жениха на его свадьбе…
Герцог не был рад этому, так как ни за что не хотел, чтобы все свершилось прямо на его глазах. А тут придется еще и самому принять в участие…
Но этого хотел Принц,.. и Герцог был нем, молча соглашаясь на очередную муку.
- Да, Ваше Величество и Ваше Высочество, для меня это большая честь, и я буду очень рад… - голос Герцога сорвался, потому, что…
Принц вновь дружески обнял его… и… как бы случайно, прижался губами к его коже, такому нежному местечку, под самой мочкой уха…
Только Принц знал о нем, только ЕГО Альберт…
Герцога прошила сладкая молния, он на мгновение прикрыл глаза…
НО.
Этот, казалось бы, незаметный жест Принца, успела разглядеть Королева, потому, что очень внимательно наблюдала за сыном со вчерашнего дня.
А Принц, сделав короткий поклон матери, так же стремительно выбежал из зала, как и появился, даже не взглянув напоследок на Герцога.
Герцог тоже поспешил попрощаться с Королевой и бросился вдогонку, но…
« А что я скажу ему? Попрошу объяснений этому чудному поцелую? Или, может, попрошу повторить? Кажется, я совсем схожу с ума…» - эти мысли остановили его прямо посреди коридора, по которому быстро удалялась фигура Принца.

* * *

В тот же день, как и обычно, была объявлена охота.
Придворные загонщики обещали в честь Принца загнать кабана.
Утренний снегопад закончился, и к обеду вышло солнце во всей своей красе, освещая землю и растапливая только что выпавший снег.
Пестрая толпа, которая еще совсем недавно разбрелась по Дворцу и поместьям, вновь начала собираться, украшая площадь новыми нарядами.
Вскоре в толпе пробежал слух, что сама Королева будет присутствовать на охоте, и королевские грумы вывели для нее великолепного черного скакуна, уже оседланного и роскошно убранного…
Герцога тяготила эта поездка. Больше всего на свете он хотел бы сейчас побыть один.

Все, что растормошил в нем сегодня Принц, снова начало ныть, как бесконечная зубная боль. Хуже всего было то, что он почти не мог трезво мыслить, постоянно вспоминая подробности перемен в любимом, перебирая их в памяти то по одному, то все вместе.
Именно сегодня, а точнее, - сейчас, после разговора с Королевой и с самим Альбертом, что-то сломалось внутри.
Исчезла воля к сопротивлению происходящему…
Хотелось только одного, - быть рядом с Альбертом, в качестве кого угодно, как угодно, только… быть рядом.
Он стоял возле Вороного, машинально проверяя подпругу.
Темные волосы его слегка теребил ветер, сбивая пряди на лицо.
Черная элегантная одежда, обычно всегда только подчеркивающая стройность его фигуры, сегодня делала его похожим на раненого черного ворона, сложившего свои крылья и знающего, что никогда уже не сможет летать.
На холоде немного саднил висок, и Герцог иногда касался его подушечками пальцев.
Пятна сукровицы оставались на коже, и он разглядывал свои пальцы, будто видел их первый раз...

Прямо за спиной Герцога, Альберт выводил белого коня под уздцы, направляясь в его сторону.
Между ними не оставалось и нескольких метров, когда Королева, оседлав своего скакуна, стала искать Принца глазами. После замеченного ею сегодня в своей приемной, она не сводила с сына напряженного взгляда, и эти двое приковывали сейчас все ее внимание.
Вот и сейчас, стараясь оставаться незамеченной, она подъехала как можно ближе и, делая вид, что разговаривает с д, Анри, на самом деле, - внимательно наблюдала за ними.
Д, Анри, безумно счастливый, что Королева сама заговорила с ним после утреннего происшествия, всеми силами старался развлечь ее, заглядывая в глаза и бормоча бесчисленные любезности, даже не предполагая, для чего он ей сейчас на самом деле понадобился. Маркиз стоял лицом к Королеве, и не мог видеть того, что происходит за его спиной.

А Принц был уже в нескольких шагах…
Герцог услышал за спиной фырканье лошади, шаги и тихий, сдержанный вздох.
Этот вздох он узнал бы из тысячи, и… замер, не оборачиваясь.
Молчали оба.

В холодном воздухе повисло, как струна напряженное ожидание, которое первым не выдержал Принц.
Ужас вчерашнего вечера, бессонная ночь, выматывающий турнир и… шок от неожиданно воскресшего Герцога, которого он уже не чаял никогда увидеть, точно так же, как и у Герцога, сломило в нем желание держать маску и соблюдать дистанцию…
Мысль, что вот сейчас, может быть они наедине последний раз, только подстегивала Альберта, и…
Принц положил свою ладонь Герцогу на плечо.
Два скакуна закрывали их от любопытных глаз, создавая иллюзию свободы…
Королева подстегнула коня и, вместе с д, Анри, они немного приблизились.
Что-то ужасно смущало ее.
Впервые, после замеченного ею жеста несколько минут назад в своей приемной, Королева засомневалась в этих… дружеских отношениях, которым раньше была так рада.
Неясная тревога за Принца все нарастала и нарастала.

А двое не замечали ничего…
Герцог невольно сделал шаг назад, навстречу Альберту…

Ладонь Принца скользнула по его плечу, подушечки пальцев прошлись по краешку воротника, едва задевая кожу, и замерли на первой косточке позвоночника.
Герцог только прерывисто дышал, вцепившись до боли пальцами в седло, и боялся пошевелиться…
Принц пропустил между пальцами темные волосы, немного натягивая их на себя, и все так же молча, без единого слова, вздоха или стона…
Голова Герцога, отклонившись назад, почти легла ему в ладонь.
Принц был словно околдован, так ему хотелось сейчас, сию минуту приласкать губами каждую его ресницу, чтобы зеленые омуты распахнулись… Так хотелось сейчас же увидеть их…
Но Герцог прикрыл глаза и со вздохом опустил голову.
В этот момент, проходящий мимо всадник, закрыл Королеве возможность наблюдать дальше.
Принц потянулся к затылку Герцога и… дрожащими губами коснулся его волос, нежно сжимая виски обеими ладонями.
В уголках глаз Герцога заблестели слезы,… он закусил губу, чтобы не вскрикнуть.
Каждое прикосновение Принца, каждая ласка отзывалась жарким огнем в крови, так больно и так… сладко... Невыносимо...

Протрубили отправку…
Принц отдернул руку, будто ожегся, и, вскочив на коня, присоединился к Королевской свите.
Королева пристально разглядывала его сейчас: Принц был бледен и очень взволнован.
Бросив короткий взгляд матери, он пришпорил коня и удалился далеко вперед.
Развевающийся хвост белой лошади мгновенно затерялся в толпе.

* * *

Кабана загнали быстро.
Герцог стоял в пределах видимости загонщика на самом краю подлеска, спешившись, поглаживая Вороного по шелковой гриве.
После недавно пережитого он еще не совсем обрел равновесие в своей душе, и потому, то, что происходило вокруг, совершенно его не интересовало.
И Герцог не мог видеть, как со стороны загонщика, прячась за деревья и кусты, подобрался какой-то человек…
В пылу охоты, увлеченные азартом погони, окружающие не обратили на него никакого внимания.

Охота была в самом разгаре, - кабан был уже близко, вокруг слышался оглушительный собачий лай… Загонщики гнали кабана прямо на Принца…
Альберт, сосредоточенный и агрессивный, приготовился было к решительному удару.
Пальцы крепко сжимали огромный кинжал…
Ошибаться было нельзя, - кабан опасный зверь.
За спиной Принца, страхуя, наготове был… маркиз д, Анри.
Но… совершенно случайно, краешком глаза Альберт заметил странное движение: чья-то поднятая рука, собирающаяся метнуть кинжал.
Уже показались собаки, уже хорошо было слышно хрюканье кабана…
Мгновения хватило Принцу, чтобы сообразить: по правую руку, в нескольких метрах рядом с Вороным был… Герцог.
- Донни! Беги! Беги! – крик Принца резкий, отчаянный пронзил лес.
Кабан выскочил прямо на Принца…
Один точный удар, и охота бы удалась…
Но…

Принц бросился вправо со всех ног, налетел коршуном на Герцога, и, схватив за запястья, повалил его на пожухлую траву, припорошенную снегом.
В этот момент серебристая сталь летящего кинжала сверкнула и впилась в дерево, срезав Вороному кончик уха. Конь испуганно заржал и шарахнулся в сторону…
Прижимая Герцога к земле, Принц кричал, как безумный:
- Донни, Боже мой, ты жив,… ты жив…
Маркиз д, Анри, тем временем, рявкнул и вложил всю свою ненависть и досаду в удар в выскочившего на него кабана.
Придавив всем грузным телом смертельно раненого зверя, он ясно представил на его месте… Герцога: прекрасные зеленые глаза, стекленеющие в предсмертной агонии, струйка черной крови в уголке так ни разу и не целованных им губ, и… рукоять кинжала среди тонких шелков на груди…
А человек маркиза, бросивший кинжал, неслышно исчез, будто его и не было…
На крик Принца прискакала взволнованная Королева.
Еще издали она заметила этих двоих, и… опять вместе.
Принц не отпускал руки Герцога, почти крича:
- Донни, кто? Кто? Скажи! Кто хочет тебя убить?
Герцог пытался успокоить его, обнимая… за талию. Что говорил при этом Герцог, Королева не слышала, но эти жесты, этот безумно перепуганный голос сына…
В душу снова, как и несколько часов назад, вползала неясная тревога, причину которой она никак не могла понять.

- Что случилось, Альберт?

Одной этой фразы оказалось достаточно, чтобы двое отстранились друг от друга.
Но тихий шепот Герцога Королеве удалось расслышать:
- Не надо, Аль… Ваше Высочество… не стоит так беспокоиться.
Но Принц, гневно сверкнув глазами, с вызовом повернулся к матери:
- Герцога хотели убить, Ваше Величество!
Герцог, взволнованный и смущенный проговорил с поклоном:
- Я обязан жизнью Его Высочеству. Это правда.

Королева смеряла обоих очень странным, напряженным взглядом и сказала, не удостаивая Герцога больше ни каплей внимания:
- Это благородный поступок, Альберт, только… в будущем… предоставь, пожалуйста, Герцогу разбираться со своими недругами самому!
Она пришпорила коня и поспешила… поздравить маркиза д, Анри с удачной охотой.

* * *

Неясная мысль, не дающая покоя Королеве со вчерашнего вечера, сейчас была так близко, как будто нужно только протянуть руку… Тревога за Принца достигла предела.
Королеве как никогда сейчас казалось, что она очень близка к разгадке, только страшно, невыносимо не хотелось в это верить…
Оставив охоту охотникам, в сопровождении трех всадников, Королева спешно вернулась во Дворец.
Соскочив с коня, она бросила перчатки и плащ слуге…
Королева спешила… в покои Принца.

Не дожидаясь, когда перед ней раскроют двери, ударом ладони она распахнула их сама.
Теперь она стояла посреди комнаты, устремив взгляд в портрет Принцессы на каминной полке, и лихорадочно размышляла.
Зачем она пришла сюда, она не знала сама…
Что-то найти? Но что? И какого этот предмет должен быть свойства?
Королева машинально перебирала бумаги на столе Принца, письменные принадлежности, какие-то письма, книги…
Перебрав подряд несколько книг, она взяла в руки последнюю, маленькую, никак не озаглавленную…
Повертев ее в руках, она, хотела было, положить ее на место, но рука Королевы дрогнула, и книжица выпала на пол, раскрывшись…
Поднимая книжицу с пола, она не могла не узнать на страницах почерк Альберта:

«Как прекрасны бывают твои глаза, Донни, когда я касаюсь твоих ресниц губами, когда чувствую своей грудью каждую клеточку твоей нежной кожи. Когда я целую тебя… я умираю от нежности… Донни, любимый мой Донни, ты можешь взять у меня все, что захочешь… Я только твой… Любимый,.. как же я скучаю…»
Дальше читать Королева не смогла.
Удар был очень сильным, и она с силой зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.
Мгновенно перед глазами встало мертвое лицо ее погибшего брата, несчастного Франциска Ильдорфского… Из груди ее вырвался стон… и…
Прижав книжицу к груди, она стремительно выбежала вон из этой комнаты, будто дольше здесь находиться было опасно.
Она бежала по коридорам Дворца в свои покои, нервно стуча каблучками, с трудом сдерживая гнев, слезы и ужас только что узнанного.
Перед глазами непрерывным потоком проносились все сцены и эпизоды, когда она видела Принца и Герцога вдвоем, и от этого становилось только хуже.
Счастье, что никто из подданных не попался сейчас на ее пути, - действия Королевы были бы непредсказуемы…
- Как только Его Высочество вернется с охоты, - срочно сообщи мне! – бросила она одной из фрейлин и захлопнула перед ее носом дверь.

* * *
Герцог вернулся в замок уже в сумерках, в совершенно растрепанных чувствах.
Весь сегодняшний день был наполнен непонятными предчувствиями…
Эти неожиданные нежности Принца совершенно вывели его из с таким трудом достигнутого душевного равновесия…
А ночью перед турниром Герцогу приснился сон, будто он одет в роскошную одежду, а на голове его, - золотая корона…
Герцог не очень верил в сны, считая все это предрассудками, и почти никогда их не запоминал, но этот сон был и впрямь необычным: Герцог никогда не носил ярко - алого…
А наряд, в котором он приснился сам себе, был именно такого, кровавого цвета…
Мало того, во сне Герцог с удовольствием рассматривал себя в зеркало…
Сон был очень ярким и запомнился сам, его не нужно было вспоминать.

Махнув мысленно рукой на сны, Герцог попытался развязать завязки на плаще. Это удалось, но почему-то с трудом…
« Как же я сегодня устал…» - подумал Герцог.
Темно зеленый тяжелый атлас, скользнув по плечам, обвил его бедра и упал к ногам.
Герцог просто перешагнул через него. Очень хотелось скорее сесть, а лучше… лечь.
Ужасно раздражала резь в глазах, даже от неяркого света свечей и все тело ломило, выстреливая коротенькими болевыми искрами в локтях и коленях.
« А ты неплохо проводишь время, Герцог, - подумал он сам про себя, - все у тебя сегодня состоялось: и поединок, и охота, где на тебя неудачно поохотились, и… любовь… Ах,
сколько у тебя было сегодня любви!… Тебя по истине можно считать счастливым человеком!..»

Превозмогая себя, Герцог устроился в кресле полулежа, съехав вниз, потому как, сидеть вертикально не мог, и потянулся за пледом, который лежал тут же, рядом, на скамеечке у камина.
Ни есть, ни пить не хотелось, в горле пересохло и клонило в сон.
Укутавшись в плед, Герцог удивленно оглядел комнату: камин был растоплен давно,… но с чего бы это в комнате сейчас так холодно?...
Примерно спустя полчаса он почувствовал себя хуже: озноб усилился, а руки и ноги стали просто ледяными.
« Дракон куда-то подевался… - проваливаясь в беспамятство, подумал Герцог, - где вечно носит вечерами эту… рептилию?!»
Когда блистающий ночными бликами, с горящими глазами и… багровым плащом на спине на балконе приземлился Дракон, Герцог уже бредил.
Где-то там, в своих бредовых дебрях Герцогу было хорошо…
Обрывки событий сегодняшнего дня перемешивались с… летним поединком на шпагах в зале для фехтования, с поцелуями под вишней, и в саду, с лепестками роз, и под дождем, на берегу реки…
Дракон выломил дверь спальни одним хорошим ударом и закричал громовым голосом:
- Где вы все?!!! Моренгу шипастую вам под зады!!! Герцог болен!!!
Тут же сбежались охающие слуги, горничная Лу принесла фарфоровый таз с раствором и примочками.
Нарычав на прислугу, и затребовав три комплекта чистых простыней для Герцога, Дракон заявил, что снадобье будет готовить сам.
Перечить ему никто не посмел после того, как Дракон выжег дыру в полу под ногами дворецкого, осмелившегося послать за целителями…

Лихорадка у Герцога была непонятного свойства.
Это было не похоже ни на отравление, ни на банальную простуду.
На бледном, заострившемся лице блестели капельки пота,… Герцог постоянно что-то шептал и изредка улыбался слабой, но очень нежной улыбкой.
Дракон, не сомневаясь ни мгновения, готовил свое снадобье, часто-часто обеспокоено взглядывая на Герцога, и поправляя сбившийся плед…

В это же самое время Принц во Дворце говорил с матерью, если можно назвать разговором непрерывный, резкий, категоричный монолог Королевы и короткие, недосказанные, тихие реплики Принца…
- Ты забыл Герцога Ильдорфского?!!! Ты что, хочешь закончить так же?!!!
Опомнись, Альберт!!!
- Но, ведь… дядя умер от сердечной слабости, кажется, - полушепот бледных губ.
- От сердечной! Еще какой, сердечной!!! Альберт! Его забили до смерти собственные слуги, когда узнали… - она перевела дух, - когда застали его однажды с 18ти летним сыном одного из них!!!
- Как… насмерть?…
- Так, Альберт, так!!! Напились, выломали дверь в его спальне и …
Его зарезали, Альберт!!! Восемнадцать ударов кинжалом… ровно столько, сколько мальчику было лет!!! Эти вещи, - не шутки, сын!!!
- Я и не шучу, мама…я… правда... очень люблю его…
Королева заломила руки, и сжала виски. Она ходила по комнате в страшном волнении, издавая короткие бессильные стоны…
- Любишь?!… Они вот тоже… любили… Только чем все это закончилось?!!!

Альберт медленно поднял голову и взглянул в лицо матери:
- А… мальчик… тот, которому было восемнадцать,.. где он сейчас?...
Королева отвернулась к камину и замолчала,… ей очень не хотелось рассказывать…
Эта страшная семейная история, которую хранили в тайне, о которой не говорили никогда, которую хотели скорей забыть, вдруг встала перед ней вновь, во всех ужасных подробностях, как будто это случилось только вчера…
Перед глазами встало мертвое лицо брата с открытыми, остекленевшими глазами, разметавшиеся светлые волосы, удивленные голубые глаза, запекшаяся кровь на приоткрытых губах…
Как он был красив, как весело шутил, как любила она его…

Королева вспоминала, как долго просиживали они вдвоем, в детстве в библиотеке, прячась от родителей, читая со свечой старинные легенды и… стихи, которые Франциск писал сам...
Одна она знала тогда о его тайной страсти, одной ей доверял брат свои мысли и чувства, только с ней делился всем…
Королева плакала беззвучно, слезы катились по щекам, а пальцы теребили маленькую книжицу, с которой Принц не сводил глаз…
Надо же случиться такому!...
Ее сын, ее надежда, наследник Престола, сероглазый, светловолосый красавец, умница, воин, ее Альберт, - также, как и брат, оказался в плену этой роковой страсти…
Королева подавила тяжелый вздох, и произнесла, наконец, глухим уставшим голосом:
- Тот мальчик… ты спрашивал где сейчас он… Так вот, - он… покончил с собой… почти сразу же… и дня не прожил без него…
Альберт вскрикнул, и зашептал торопливо и сбивчиво:
- Боже,... они так любили друг друга… мама,…чем, чем же они виноваты?!
Когда Королева повернулась к нему лицом, - на нем не было уже и следа недавних слез:
- Вот именно, Альберт, не виноваты,… но их нет больше. Кому нужна такая любовь, когда в расцвете сил гибнут два здоровых, сильных и красивых человека?!
Я не допущу такого больше, запомни! Хватит с нашей семьи одного Франциска!
- Мама, но…
- Нет, Альберт! Забудь!
Королева сделала жест рукой, и маленькая книжица, дневник Альберта, отправилась в свой последний полет, за каминную решетку…
Ахнув, Принц долго смотрел, как пламя пожирает тонкие страницы, на каждой из которых было ЕГО имя...

Наступило напряженное молчание.
Королева заговорила снова только спустя какое –то время спокойным, деловым тоном:
- Через два дня у тебя свадьба, Альберт. Завтра приезжает Принцесса Агнесс, и Герцога твоего не должно быть даже в пределах видимости. Ни о каком… друге жениха на свадьбе теперь не может быть и речи!
- Эта свадьба меня не изменит, мама… я такой, какой есть… уже много лет.
- Ничего… привыкнешь. Ты наследник, Альберт…
Принц закрыл ладонями лицо.
- Могу я хотя бы… попрощаться…- голос Принца стал совсем мертвым.
- Еще одно слово на эту тему, и Герцог Донкаль отправится в… монастырь, а то и еще подальше… не вынуждай меня!
- Нет!.. Прошу тебя, пожалуйста,… не надо… я сделаю все, как… скажешь, только пусть с ним все будет… хорошо!...
Принц то повышал голос, то лепетал, то умолял, то кричал…
Королева не сводила с него глаз, и сердце матери обливалось кровью:
« Если б возможно было, если б только возможно было это, мой мальчик! Я бы не сказала и слова против… Но в этом мире столько злобы... Никто не поймет вас, милый…
Скандал будет на все Королевство, если только хоть кто-то один узнает правду! Я не хочу тебя потерять, пойми! Мне не пережить твоей гибели…»
Но вслух она сказала другое:
- Разумеется, я сделаю все, чтобы избежать скандала, Альберт…
Герцог имеет большое влияние среди знатной молодежи, кроме этого, возможно с его помощью нам удастся разрешить ситуацию с Драконами… и… да, он сможет появиться даже на свадьбе, но лишь в качестве гостя… Но!
Но обещай мне Альберт, дай слово здесь и сейчас, что больше никогда ты даже близко не подойдешь к Герцогу, и о дружеских отношениях забудешь тоже!
Принц побледнел, но смог произнести эти три слова, которые отрезали навсегда его робкую, едва теплящуюся, надежду:
- Я… даю тебе слово, …
- Вот и прекрасно. А другом жениха я хочу предложить тебе маркиза д, Анри. Это преданный Короне человек, и достойная замена.
Принцу было теперь все равно:
- Как угодно,… я согласен...


* * *

Принц бежал к себе тайными ходами Дворца.
Он не мог никого видеть сейчас, ощущая себя ягненком на заклание…
Узкая ладонь закрывала пол лица.
Слез не было, в ушах нарастал противный звон… Бело-золотой плащ развевался за спиной, делая его похожим на призрак в этих темных катакомбах…
Наконец, он вынырнул из потайного хода в коридор прямо напротив дверей в свои комнаты.
Бледный и дрожащий, он дернул ручку двери, захлопнул ее изнутри на массивную задвижку, и, зачем – то, пододвинул к двери маленький диванчик - кушетку…
После этого, словно подкошенный осел по стене прямо на пол.
Ни одна мысль не выжила сейчас в его воспаленном мозгу. Только сплошной кровавый кусок мяса, - его сердце, гулко и медленно ударялось в уши.
Перед глазами повторялся и повторялся жест руки Королевы, отправившей в пламя камина его дневник.
Принцу казалось, что в этом пламени сейчас горит он сам… заживо, как ведьма… на костре.
Странички скручивались и вспыхивали, как давние счастливые воспоминания…
Обрывки фраз, осколки чувств… кусочки памяти…
Хуже всего было не то, что так тщательно оберегаемая им тайна была раскрыта, и даже не то, что сейчас было так чудовищно плохо и унизительно, и, в конце - концов, даже не то, что через два дня свадьба…
Хуже всего было данное им слово… приговор самому себе…

Взгляд его бесцельно блуждал по комнате, не останавливаясь ни на чем…
В какой-то момент память вырвала из сознания короткий эпизод…
Перед глазами встало вчерашнее свидание перед охотой… молчаливое, очень нежное…
Почти физически почувствовал Принц под своими пальцами трепет Герцога, почти услышал его вздох…
« Как чувствовал, - последнее…» - подумал Альберт, и его взгляд остановился на давнишнем отцовском подарке – турецком кинжале. Он висел между окном и кроватью на длинной цепочке, посверкивая инкрустированными драгоценными камнями ножнами…
Альберт встал, и подошел к стене.
Крепкая рука в белоснежном рукаве и кружеве манжет потянулась к оружию.

Он вынул кинжал из ножен и, будто в задумчивости,.. провел острием по своей ладони, - от указательного пальца, до запястья.
Порез тут же засочился алой кровью, и Принц замер, разглядывая ладонь…
Рука с кинжалом медленно опустилась вниз…
Ударили часы.
Принц вздрогнул, и кинжал с металлическим звоном упал на каменный пол под его ногами.
- Боже… если ты так хочешь этого всего… я покорен твоей воле… Только прошу тебя, умоляю, Боже… дай мне сил не сломаться… Дай мне сил… пожалуйста…
Шепот Принца, как молитва тихо звучал в комнате, освещенной канделябрами.

За окном уже давно была ночь… Ветер грозный, вьюжный, почти зимний, бросался в окна…
Каждые полчаса били часы…
Принц сидел на каменном полу, подтянув к подбородку колени, пряча в них лицо…
Холодно… холодно…

* * *
Когда пришло письмо Королевы, Герцогу было так плохо, что Дракон выгнал слугу, его доставившего.
Герцог дышал с трудом, постоянно шепча в беспамятстве имя Принца. Жар был очень сильным…
Каждые 15 минут Дракон отпаивал Герцога только что приготовленным снадобьем, почти насильно вливая ему в рот по половине бокала: Герцог вертелся, хватал ртом воздух и кашлял, буквально захлебываясь.
Рядом с кроватью, на которую Дракон перенес Герцога из кресла, на скамеечке поскуливала горничная Лу, которой Дракон приказал растирать раствором Герцогу шею, руки, и грудь. Но девушка постоянно плакала, и движения ее были такими неловкими, что толку от нее было мало.
Дракон ужасно раздражался,… хотел даже выгнать ее несколько раз, но… язык не поворачивался произнести решающие слова, едва Дракон ловил совершенно измученный страхом за своего господина взгляд девушки.
Да и Лу, безошибочно читая во взгляде Дракона это очевидное желание, начинала быстро мотать головой из стороны в сторону, отказываясь уходить.
Так они и продежурили вдвоем всю ночь у кровати Герцога: раздраженный ящер, и маленькая, испуганная девушка…
Оба любили Герцога, только любовь их была… очень разной.

Герцог пришел в себя только к обеду следующего дня, попросив пить.
Лу и Дракон, хором облегченно вздохнув, бросились к кувшину, но… Лу успела первой.
Дракон снисходительно улыбнулся и уступил, увидев, как ей хочется самой напоить Герцога…
Герцог постарался сесть, опираясь на руку, чтобы Лу было удобнее, и пил, поддерживая кубок свободной рукой.
А Дракон, тем временем, не поворачиваясь к Герцогу, вскрыл письмо с королевским вензелем…
«Читать чужие письма неприлично!» - вспомнил он давний упрек Герцога, и усмехнулся про себя: « Я страшно невоспитанный ящер… мне простительно…»
На самом деле Дракону ужасно не хотелось, чтобы плохие новости помешали сейчас Герцогу встать на ноги… А то, что эти новости были плохими, Дракон почему-то не сомневался.
Все оказалось так, как он и думал, - содержание письма его совершенно не удивило…

Чего-то в этом роде он и ждал когда – нибудь… и отдавать письмо Герцогу сейчас… совсем не хотелось…
Но Герцог заметил лист с вензелями:
- Что ты читаешь? – спросил он, - Спасибо Лу, ты можешь идти, мне уже гораздо лучше, - одновременно обратился он к девушке, благодарно сжав ее ладошку.
Дракон вздохнул, и, дождавшись, когда она уйдет, протянул письмо Герцогу.
Тонкая рука торопливо перехватила лист бумаги...

Почти безразлично пробежав глазами послание Королевы, Герцог вдруг рассмеялся и проговорил:
- Прекрасно! Отлично! Мне запрещается общаться с Альби, мне запрещается в будущем просто видеться с ним, мне отказано быть другом жениха на свадьбе, но... позволено присутствовать гостем… Я должен быть благодарен, что меня не упекли в тюрьму, или еще куда – нибудь!
Какие милости, Ваше Величество! Хорошо же! Может быть, Вы и любить его мне запретите?!
Герцог бессильно откинулся на подушки и закашлялся…
Дракон молча ждал. Это было еще не все.
Дождавшись, когда кашель успокоится, Герцог заговорил снова:
- Друг… ты столько раз помогал мне… И я никогда не говорил тебе за это спасибо…
Наверное я этого не умею, прости… Только знай, что я благодарен тебе и счастлив твоей дружбой… Я… прошу тебя, - помоги и в этот раз… Я знаю, ты сможешь это.
Герцог перевел дыхание, снова закашлялся и вновь попытался сесть…
Глаза его на исхудавшем лице, казались огромными, и лихорадочно блестели:
- Завтра утром я должен быть во Дворце…- он сделал паузу. Хоть Герцогу и стало лучше, но говорить долго ему все - равно было еще трудно.
- Причем во всем блеске, Дракон… Пусть простым гостем,… но я должен там быть…
Дракон знал, что эта просьба последует, но сердце его сжималось при взгляде на друга, и странное предчувствие, непонятная мысль, тревожившая душу, очень не хотели ему в этом помогать…
Но столько отчаянной решимости было в словах Герцога, что Дракон решил рискнуть.

Было у него одно средство, единственное,… используемое Драконом в самых крайних случаях.
- Хорошо, Светлость, я знаю средство, которое даст тебе силы, но на время. У тебя будет всего два часа. Через два часа, если ты не вернешься, его действие закончится, и силы тебя покинут. Ты рухнешь на глазах у всех, к тому же, - на глазах Принца тоже. Я не думаю, что тебе этого захочется…
И еще… - Дракон помолчал, обдумывая какие-то свои мысли.
- И еще, Герцог, помни, что если ты опоздаешь намного, я рискую не успеть выполнить то, что задумал сам. А это очень важно, поверь… От этого зависит…моя жизнь.
Герцог слушал Дракона, чуть наклонив голову вниз, он не знал, что задумал тот, но поклялся про себя ни за что не подводить друга.
- Я сделаю все, как ты скажешь, Дракон, - прошептал Герцог.
- Помни, - два часа… Только два часа. После этого ты должен вернуться.
- Я понял,… через два часа я вернусь,… обещаю…
Но что-то все-равно тревожило Дракона, когда он смотрел в эти выразительные зеленые глаза. Он рисковал, рисковал собственной… силой и жизнью...


* * *

- Два часа, два часа, - бормотал Дракон по дороге к себе.
«Церемония длится часа четыре,… я должен все успеть. Если Герцог сдержит слово…
Если сдержит… Может сказать ему?... Или нет, не надо ему знать… В крайнем случае, отбивать сразу двоих придется… Риск конечно… - думал Дракон, - Но видно ничего не поделаешь… назад не повернуть. Обещание дано…»
Дракон тяжело вздохнул, и чудесно разукрашенная серебряным плетением дверца оранжереи захлопнулась,… прижав кусочек темно-багровой ткани…

Рано утром, пока весь замок еще спал, Дракон вынул откуда – то очень необычной формы кинжал, и, задержав дыхание, сделал себе неглубокий надрез, чуть выше груди…
Темная, почти черная капля крови, набухая, готова была уже сорваться вниз.
Морщась от боли, Дракон поспешил подставить пустой бокал, отсчитав ровно восемь капель. А остатки сцедил досуха в маленький стеклянный пузырек…
Драконья кровь, да еще отданная добровольно, обладала сильнейшей магической силой, и применялась обычно тогда, когда необходимо было завершить начатое дело, а сил у того, кто должен был это сделать, уже не было, он был или ранен, или при смерти…
Средство действовало безотказно, но временно.
А главное было в том, что Дракон, дающий свою кровь, как бы взаймы отдавал и свои силы…
Во время войны, кровь брали у мертвых драконов, пользуясь тем, что сила его им больше не понадобится. А с живыми Драконами все было сложнее. Магическим становилось обещание, слово того, кому отдавалась сила.
В случае с Герцогом было так, что он дал слово вернуться к определенному времени. И пока он не вернется, Дракон не смог бы даже подняться в воздух… не то, что использовать свою магию. А у Дракона на сегодня были и свои, не менее важные планы…
Дракон знал, что рискует, но и отказать Герцогу не мог...
Обдумывая все это, он смешал свою кровь с вином, чтобы Герцог не догадался об истинном характере напитка, и зализал надрез на груди.

Когда он вошел в спальню Герцога, тот еще спал. Дыхание его было хриплым и его все еще немного лихорадило.
Дракон поставил бокал рядом с кроватью и прилег у камина.
Сегодня ему было о чем подумать…
Измененные им самим собственные решения теперь казались единственно верными.
И возвращаться к прошлому он не собирался.
Сейчас все складывалось как никогда лучше, но слишком многое зависело от сегодняшнего дня, от обещания Герцога, от собственной ловкости, да и от простого… везения. Видимо, иначе и быть не должно, что судьбы нескольких людей и одного Дракона сегодня свяжутся в единый узел.
Выдохнув небольшой язычок пламени, Дракон раздул в камине затухающий огонь.

Он думал о том, что ему снова очень хочется жить, о том, что, подобно предку Агрху, ради своей любви он готов на многие и многие жертвы, и почему – то сегодня, ни одна из этих жертв ему жертвой не казалась…
Украдкой взглядывая на просыпающегося Герцога, Дракон думал о том, насколько дорог стал ему этот хрупкий, изящный, гибкий как тростник, человек, Его Светлость - Герцог, с таким крепким, несгибаемым стержнем внутри. Такой любящий, такой сильный, имеющий мужество не терять надежды там, где вообще – то и надеяться уже не на что, и, во что бы то ни стало, остающийся самим собой. Дракон всегда верил, что судьба наградит его за это - Герцог обязательно будет счастлив…

Вот уже месяц Дракон постепенно оживал, вытаскивая Герцога из передряг, наблюдая за тем, как меняется он, как сильны его настоящие чувства, волновался за него и берег, как умел.
И это вдруг снова оказалось для Дракона необходимым, - быть нужным. Заботиться о ком-то, любить…
И сам Дракон начинал дышать, и верить, что не все еще потеряно, что его знатный род может быть продолжен, что он, на самом деле, - молод и силен…
Предаваясь этим мыслям, Дракон не заметил, как Герцог, приподнявшись на подушках, потянулся за приготовленным для него бокалом.
- Вкусно, - улыбнулся он, и облизнул губы.
От звука его голоса Дракон тут же вернулся к действительности, и взглянул на Герцога:
бокал был пуст, и на Дракона глядели явно повеселевшие зеленые глаза. Герцог улыбался Дракону, и… в глазах его сейчас был так давно отсутствующий, задорный блеск.

Герцог потребовал воды, мыло, чистое полотенце…
Уже суетились по комнате слуги, уже сам Герцог почти бегал в одной простыне по комнате, раздавая указания направо и налево, и… разглядывая мимоходом себя в зеркало, недовольно морщась.
Вот уже обнаженная фигура проглядывала сквозь ширму, лилась вода, и руки Герцога мелькали над головой…
Дракон лежал у камина, положив морду на лапы, и улыбался с удовольствием: средство действовало безотказно.
Разглядывая Герцога сейчас, Дракон откровенно наслаждался: так приятно было видеть Герцога таким, как при первой их встрече, - бодрым и свежим, с расправленными плечами и решительным, горящим взглядом.
Никогда еще в своей жизни Дракон не испытывал такого удовольствия от того, что кто-то с его помощью стал чуть-чуть счастливее. Он не сводил глаз с Герцога, отмечая про себя то, что даже болезненная худоба шла этому непостижимому созданию, что тонкие кисти рук только подчеркивали изящество его ладоней, и аристократических длинных пальцев. А темные длинные волосы в сочетании с слегка вызывающим взглядом зеленых глаз, обрамленных длинными ресницами, делали Герцога таинственным магическим существом… В Герцога нельзя было не влюбиться, и сейчас, как никогда, Дракон прекрасно понимал Принца.

Когда Герцог полностью собрался, Дракон встал и заговорил мягким голосом, приобнимая Герцога за плечи.
- Только пожалуйста,- помни, Светлость, - у тебя два часа. По истечению их ты должен вернуться. Сдержи свое обещание, это очень важно.
Вернись вовремя, прошу тебя…
Герцог посмотрел в… карие драконьи глаза и сказал:
- Знаешь… я никогда не спрашивал твоего имени… А сам ты никогда и не говорил… Кто ты такой?...
Ведь ты знатный Дракон, я почему-то чувствую это… и ты постоянно что-то скрываешь от меня… Почему ты не назовешь себя?... Я хочу знать твое имя, и почему ты все время помогаешь мне…
- Дракон только вздохнул и не ответил ему, продолжая о своем:
- Обещай, Светлость… Обещай мне еще раз, что ты вернешься…
Тогда Герцог положил обе ладони Дракону на плечи, осторожно поглаживая перепончатые крылья, и… уткнулся лбом между ними.
Голос Герцога был тихим и твердым, и Дракон чувствовал за спиной его дыхание:
- Обещаю, я вернусь, не волнуйся. Ровно через два часа.
- Что бы ни случилось? – обернулся Дракон.
- Что бы ни случилось, я даю слово…
Тогда Дракон повернулся к нему лицом, и протянул Герцогу… перстень в причудливой оправе. Герцог никогда раньше не видел такого. Перстень венчал черный, глубокий камень, - оникс…

- Если станет совсем тяжело, - дотронься до камня – сказал Дракон, - это придаст тебе сил…
Герцог улыбнулся, разглядывая украшение, и надел его на палец.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Дракон проводил Герцога за ворота, дождавшись, когда черный всадник исчезнет за кромкой леса…


* * *

Еще издали Герцог заметил, как блистал Дворец.
Многочисленные экипажи и всадники останавливались и спешивались у королевских ворот… Роскошно одетые знатные дамы и кавалеры парами и по - одиночке устремлялись по широкой ковровой дорожке к настежь распахнутым дверям собора.
Разноцветная толпа переговаривалась, звучала музыка, и, подмерзающие музыканты стараясь согреться, оглашали холодный воздух чудными звуками флейт и скрипок.
Небо было ясное и прозрачное, совсем не похожее на ноябрьское.
Солнце светило, но не грело, и застывшая земля была тверда, скрепленная инеем…

Герцог прибыл одним из последних.
Он спешился, отдав Вороного слуге, поправил меховой воротник, отстегнув верхнюю пуговицу.
В отличие от последних дней, сегодня Герцогу было жарко…
Время от времени он взглядывал на перстень, который дал ему Дракон. Оникс редкой чистоты был похож на глаз ночи, - такой же черный и непроглядный. Украшение было очень древнее и по нынешним временам, - бесценное: Герцог знал толк в таких вещах.
Кроме того, - оно было непростое, - Герцог ощущал вокруг пальца приятное тепло…

Сегодня ему не думалось ни о чем.
Герцога удивляло, и даже радовало собственное самочувствие: никуда не рвалось и не ныло сердце, сил было достаточно наверное даже для того, чтобы произнести поздравительное слово…
Но, черт!
Как же хотелось, как хотелось непременно и как можно скорей увидеть Альберта!
Хотя бы издали…
Герцог постарался смешаться с толпой так, чтобы Принц, когда появится на ступенях собора, не мог его увидеть, а Герцог наоборот, - мог видеть все.

Ждать пришлось довольно долго.
Солнце успело подняться выше, и растопило застывшие дождевые лужи…
Наконец, восторженный шум толпы огласил соборную площадь, и Герцог увидел ИХ.
Рядом с Принцем, придерживая его по канону за локоть, был… маркиз д, Анри…
Здесь Герцога кольнуло первый раз. Но он быстро справился с собой, стараясь не смотреть на эту… мерзкую руку, так запросто касающуюся локтя его любимого…
Герцог изо всех сил подавлял накатившую тошноту, вспомнив не ко времени подробности недавней борьбы на балконе.
Принц был прекрасен…
« Как и всегда…» - подумал Герцог.
Но сейчас ему хотелось рассмотреть Альберта заново, запомнить навсегда каждую любимую черточку…
От внимания Герцога не ускользнула бледность Принца.
На фоне свадебного багрово - золотого одеяния бледность его лица была особенно хорошо заметна. Альберт украдкой бросал по сторонам быстрые взгляды, будто искал кого-то.
Сердце Герцога мгновенно зачастило, - Принц искал его, это было очевидно.


Но вместо того, чтобы как-нибудь дать знать Альберту о том, что он здесь, Герцог еще ниже опустил голову, чтобы его нельзя было заметить…
Время шло, и у ворот собора появилась Принцесса Агнесс в сопровождении матери, - Королевы Анны, - такая же, как и Принц, ослепительная, и такая же бледная.
Только смотрела она по сторонам, не скрываясь, не реагируя даже на одергивания матери.
Когда она подошла к Принцу, и они взялись за руки, Герцога кольнуло во второй раз, и очень болезненно: резануло болью в груди, и внезапные слезы скопились в уголках глаз.
Сквозь пелену чувств, Герцог удивлялся, почему до сих пор все это на него так действует…
Ведь все уже решено, и давно известно,… что же теперь сделаешь?...
Но отвратительная, душная волна подкатила к горлу, и Герцог отвернулся, не в силах больше смотреть на церемонию.
Время убегало быстро,… истекал второй час.
Осталось как раз времени, чтобы вернуться в замок, как он обещал…

Герцог стал пробираться сквозь толпу, осторожно и не очень расталкивая людей, расчищая себе дорогу. Вот он выбрался на открытое место, увидел, как расторопный слуга спешит к нему с Вороным под уздцы…
Когда до ворот оставалось всего несколько шагов, кто-то окликнул его:
- Ваша Светлость! Вы обронили вот это…
- Что? – обернулся он, и едва успел рассмотреть человека, как…
Грудью встретил мощный удар кинжалом…
- А!.., - вскрикнул Герцог и согнулся пополам. С ужасом он почувствовал, как холодный металл вошел и так же резко вышел из него.

Сразу стало как-то пусто и без разницы,… и Герцог услышал над самым ухом мягкий, почти мурлыкающий шепот:
- Маркиз просил передать привет, Ваша Светлость.
И Герцог услышал быстрые удаляющиеся шаги.
Самое ужасное было то, что ни один человек не обратил внимания на согнувшуюся фигуру, едва удерживающуюся на ногах, - все внимание окружающих было занято свадебной церемонией.

В конце – концов Герцог упал на колени… Перед глазами все поплыло…
В последний момент, увидев кинжал, он все-таки успел чуть развернуться к нападающему ребром, но рана все-равно была глубокой…
«Вот и все…» - подумал Герцог, прижимая руку, пытаясь хоть как – то унять кровь, которая потоком заливала его одежду.
Но на помощь спешил дворцовый слуга, который хотел сразу же послать за целителем… Герцог остановил его:
- Не надо, … лучше помоги мне сесть на коня… мне срочно нужно в замок.
- Вы не удержитесь, Ваша Светлость, - всхлипывал мальчишка.
- Удержусь,… давай!…
С превеликим трудом, со стонами и вскриками бледный как полотно Герцог смог оседлать Вороного.
Действие драконьего элексира, выпитого утром, все еще было в силе и это очень помогало ему сейчас. Но голова кружилась, и мутные серые пятна все чаще и чаще вставали в глазах. Металл оправы кольца, которое дал ему Дракон, постепенно становился все холоднее и холоднее, напоминая о том, что время заканчивается…
«Стоило так рваться на эту проклятую свадьбу, чтобы… быть убитым, - думал Герцог, - хотя, кто знает? Может быть, это и есть самый лучший выход для меня сейчас?...
Ха! Маркиз –таки добрался до моего бренного тела… уважаю… людей сдерживающих обещания… Но, хватит лирики… надо успеть вернуться, пока я еще в сознании…»
Обняв Вороного за шею, сцепив руки в замок, Герцог прошептал:

- Отвези меня домой… Давай! Домой, милый, домой!...
Конь, почуявший запах крови, испуганно фыркал, но все же шел быстрым шагом, словно чувствуя, что хозяина надо… довезти.
* * *

Дракон не находил себе места: Герцог опаздывал уже на полчаса…
Не выдержав напряжения, он выбрался на балкон, и попытался взлететь, тут же рухнув камнем на землю, едва не разбившись, в последний момент, чудом умудрившись спланировать…
«Ну что?! Что еще могло случиться?!» - думал он в страшном беспокойстве.
Выбравшись пешком на дорогу, в полном отчаянье Дракон зарычал громовым голосом, взрывая дорожную грязь и выдыхая языки пламени.
Сквозь мутную пелену исчезающих звуков, Герцог услышал этот крик и из последних сил ударил шпорами Вороного, шепча:
- Домой, давай… быстрее…
И умное животное пустилось вскачь.
От скачки Герцогу стало совсем плохо, и он думал только об одном, - удержаться, только удержаться, а там… можно и умирать спокойно…
«Смешно,… наверное, это последнее, что я должен сделать в этой… «прекрасной» жизни…» - подумалось ему.
Завидев издалека всадника, с трудом удерживающегося на лошади, Дракон крикнул:
- Лу! Срочно целителей! Герцог ранен!
На крик Дракона из замка выбежали все. Рыжий конюх, - Рей, оседлал Гнедую, и помчался навстречу…
Едва оба всадника оказались у ворот, как Дракон почувствовал, что может подняться в воздух. Но один единственный взгляд на Герцога дал ему понять, насколько серьезна его рана…

Дракон зарычал, проклиная собственное бессилие, и яростно взмахнул крыльями:
- Кто же это тебя так, Боже мой?!!!
Герцог приоткрыл глаза, и Дракон с трудом расслышал его шепот:
- … получил… привет… от… маркиза… Но я… вернулся… как… обещал…
Тут же заскулила и заплакала Лу, прижимаясь лицом к голенищу сапога своего господина.
- Да не реви ты!!! – Дракон мог уже только рычать, - Слушай внимательно Лу!!! В оранжерее на столике маленький прозрачный флакон с темной жидкостью.
В нем, - моя кровь.
- Кровь? – испуганно пробормотала девушка.
- Да! Да! Кровь Дракона! Смешаешь ее с вином: одна капля на полбокала вина. Будешь поить Герцога, пока я не вернусь. Ты меня поняла?! Только ОДНА капля, иначе я не смогу вернуться обратно.
Девушка кивнула, вытаращив глаза…
Дракон взлетел, перекрыв полнеба своими крыльями, и уже с воздуха прокричал:
- Лу! Не тяни! Делай, как я сказал! Только это сейчас поможет ему продержаться!
И, сделав круг над Герцогом, лизнул его горячим языком в лицо:
- Держись, Светлость, держись, пожалуйста, я скоро!
Стремительная черная тень, огласив небо страшным ревом, метнулась в сторону Дворца.
- Попробую, - прошептали белые губы, - только… зачем?..

* * *

Свадебная церемония была в самом разгаре, когда внезапно потемнело небо, и, гости, поднявшие головы вверх, испуганно закричали, пригибаясь к земле…
Обряд венчания так и не был завершен, потому, как судьбоносное «…мужем и женой», так и не было произнесено, застряв в горле святого отца…
Свадебная лента выпала из рук…
Стражники закрывали собой Короля и Королеву, слуги, кто посмелей, - оставались рядом со своими господами, кто – то испугался, убегая прочь…
Несколько человек в военных доспехах бросились на помощь Принцу и Принцессе…
Но…
Все произошло слишком быстро.
Огромный черный Дракон пикировал прямо на ступеньки собора, на которых, закрыв лицо от ужаса, стояла Принцесса…
Ей было страшно, но ноги словно приросли к месту.
Принц сразу же узнал Дракона, и сердце его сделало безумный кульбит. Сумасшедшая надежда в образе страшного чудовища смотрела сейчас в его глаза… Дракон приближался, грозно рыча, потоки воздуха рвались в разные стороны, сбивая с ног перепуганную знать, черные перепончатые крылья закрыли солнце…
Дракон схватил Принцессу и взмыл в воздух задолго до того, как стража опомнилась и стала готовой к обороне. Дракон был уже далеко.
Преполох был страшный.
Королева, разгневанная и напуганная попыталась тут же на месте организовать отряд на поиски Принцессы, но не выдержала напряжения и упала в обморок. Время было упущено.
Гости в панике бросались к своим лошадям и каретам, дамы кричали, все бежали куда-то… Двор был полон разноцветных красок, как безудержный карнавал.
Все были напуганы этим внезапным дерзким нападением.
Последнее время на драконьих фронтах было затишье, а история с похищением Герцога оказалась почти… выдумкой, и к такому перемирию все быстро привыкли…
А тут, - Принцесса! Да еще прямо из-под венца!
Принц стоял посреди этого бедлама, как посреди поля боя и глядел вслед уменьшающейся, исчезающей черной тени…
Он никак не мог понять, зачем Дракону Донни понадобилась Агнесс?...
В том, что с девушкой будет все в порядке, он не сомневался ни на мгновение. Состояние у Принца сейчас было близко к шоковому, и ужасно мешало ему думать.

Еще вчера он похоронил все свои мечты и надежды, сумев уговорить себя, что… так надо.
А сейчас, за одно мгновение он стал… свободен, и, казалось, никому не было до него никакого дела в окружающей панике…
Альберт как под гипнозом развязал ленты на свадебной накидке, глядя перед собой немигающим взглядом. Постоял немного еще, а затем медленно пошел, далеко обходя стороной бегущих гостей, уводящих скорей своих детей и слуг от этого страшного места.
Он шел к оранжерее, сворачивая вокруг бесчисленных сухих фонтанчиков и полузамерзших водоемов…
Осторожно открыв дверь, чтобы не стучать ею, Принц вошел вовнутрь… Почему-то Альберту очень хотелось сейчас тишины, он будто боялся спугнуть произошедшее чудо… И внутри его сейчас была такая же тишина, как после побоища…
В оранжерее было тепло. Он расстегнул куртку и вдохнул полной грудью.
Здесь все тоже было очень похоже на погром: взгляд Принца блуждал по полупустым, развороченным грядкам. К свадьбе почти все розы были срезаны…


Последние дни Альберт так привык думать о плохом, что сейчас, оказавшись свободен, не находил в себе сил действовать дальше. Сегодня, глядя на Дракона, он понял вдруг, что и Донни несколько дней назад был похищен именно им, и что весь пережитый им тогда кошмар не имел под собой почвы…
« Ты становишься психом, Альберт…» - подумал он про себя и стал медленно прохаживаться между полуголых кустов, надеясь...
Он искал. Искал свой куст… Но не мог найти…
Уже почти отчаявшись, он сел прямо на землю, и… случайно уронил взгляд на темно-фиолетовый бутон, не весть как сохранившийся среди этого разгрома.
Роза была одна. Весь куст был срезан, но ее, почему – то не взяли…
« Мелковата показалась…» - подумал Принц.
Роза глядела на Принца не распустившимся, почти черным бутоном. Высокая, без шипов, на крепком стебле, она стояла и гордо взирала на пустую землю вокруг. Одна, живая вопреки всему, прекрасная и вечная… как любовь…
Принц вскочил и срезал ее садовыми ножницами.



* * *

Набирая высоту над башнями королевского замка, Дракон заметил внизу мечущуюся фигуру, - грузную и рыхлую… Не узнать этого человека Дракон не мог.
С того самого момента, когда он вырвал Герцога из отвратительных лап маркиза, Дракон мечтал добраться до него. А сегодняшнее происшествие с Герцогом только распалило его желание. Но случай все как-то не представлялся…
А сегодня, вот он, как на ладони, - бери и ешь…
Дракон бережно прижимал к себе бесчувственную Принцессу, и шептал:
- Скоро, скоро все кончится, Агнесс, потерпи немного… Он укрыл плечи девушки багровым плащом и прошептал себе под нос:
- А теперь извини, Светлость, я знаю, что ты не любишь насилие… Но я пока еще Дракон!..
И метко выпущенный язык пламени испепелил д, Анри прямо на бегу, оставив от маркиза лишь горстку пепла.
- Ну вот, - удовлетворенно прошептал Дракон, - а теперь, - домой!
И, сделав на всякий случай круг над лесом, черная тень Дракона скрылась в направлении замка.

А в замке сейчас было очень невесело…
Напряженная тишина звенела во всех уголках хрустальным звоном. Ждали Дракона, надеясь на чудо, потому, что Герцог до сих пор не пришел в себя, не смотря на все старания Лу, в точности выполнявшей его указания.
Рану перевязали, но целители не обещали ничего хорошего, - было очевидно, что Герцог потерял слишком много крови…
Когда на крыльцо замка опустился Дракон, бережно удерживая закутанную в плащ девушку, навстречу ему выбежала заплаканная Лу. Она взмахивала обеими руками и рассказывала сквозь всхлипывания о Герцоге.
Нахмурившись и стиснув зубы, Дракон прошел мимо нее в свою комнату в оранжерее, где осторожно уложил Принцессу в кресло, наказав Лу сразу же сообщить, когда та очнется.
И, бросив на девушку полный нежности взгляд, Дракон поспешил к Герцогу.
Целители и слуги расступились перед ним и завздыхали облегченно. Всем казалось, что одного появления Дракона достаточно для того, чтобы все встало на свои места…
Но Дракон так не думал.

На глазах целителей и всех присутствующих, Дракон повторил утреннюю процедуру, сделав новый надрез на груди, чем совершенно шокировал тех, кто был в комнате…
Он сцедил в вино пятнадцать (!) капель и, обняв Герцога как тогда в первый день, после прочтения письма Альберта, влил ему этот напиток в рот.
Он был совершенно уверен, что это поможет, и спокойно стал ждать.
Но…
Время шло, и… ничего не менялось.
Лицо Герцога становилось все бледнее, и… спокойнее. Сердце его билось все реже и реже, пропуская один удар за другим.
Повторив процедуру, и вновь не дождавшись результата, Дракон занервничал…
Он мерял комнату огромными шагами, снося мелкую мебель и сбивая с ног напуганных целителей, оставляя вокруг полный разгром…
Наверное, сегодня был такой день, - сегодня рушилось ВСЕ…
Дракон думал, думал, и думал… и не мог понять, ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ ПРОИСХОДИТ?!
По всем его подсчетам, сил сейчас у Герцога должно быть столько, что он мог бы уже… бегать! Но ничего не происходило! После тридцати капель!!!

От напряжения и количества отданной магической силы у Дракона кружилась голова, и ужасно мутило.
Но хуже всего было то, что не знал, впервые совершенно не знал, - что же делать дальше…
Дверь в спальню Герцога тихонько отворилась и в комнату вошла… Принцесса Агнесс.
Никто даже не удивился появлению Принцессы Виттельсдорфской в этом замке в эту минуту, так как все были заняты только мыслями о Герцоге.
Не обращая внимания ни на кого, кроме Дракона, Принцесса Агнесс подошла к Герцогу.
Тонкая девичья ладошка легла ему на лоб, и осторожно скользнула по щеке.
Принцесса нахмурилась и повернулась к Дракону.
Она помедлила немного, будто собираясь с духом, и, наконец, сказала почти шепотом, пряча глаза:
- Агонар…
Дракон вздрогнул всем телом, и если бы окружающие были более наблюдательны, то заметили бы, как черный цвет чешуи ящера изменился на… фиолетовый… В глаза девушке Дракон посмотреть боялся и молчал, словно оглушенный…
- Агонар… - повторила она странное имя, - ты все сделал правильно, но… ты не сможешь ему сейчас помочь…
- П..почему?., - никто и никогда в этом замке не слышал еще драконьего… шепота (!).
Да еще… смущенного…
- Потому, что от тебя ничего больше не зависит. Он возвращаться не хочет… сам…
Поборов смущение, Дракон приблизился к Принцессе, остановившись рядом:
- Ты хочешь сказать…
- Да, именно так… У него нет причины возвращаться… вернее он не знает, что… Короче говоря, есть только один человек, который может попытаться…
Агнесс вдруг умолкла на мгновение… снова нахмурилась и сказала:
- Только его надо очень поторопить, иначе будет поздно…
- Я предупрежу! – рванулся к балкону Дракон.
- Стой, Агонар! – воскликнула девушка, - Сколько ты отдал крови, ты забыл?! Ты не сможешь взлететь!
Дракон замер в проеме балконных дверей, не оборачиваясь:
- Но мы можем послать гонца… или…
Он обернулся, сверкнув глазами, и сказал… тихим уставшим голосом, глядя в глаза Принцессе:

- Или я мог бы… сам стать этим гонцом…
В то же мгновение фигура Дракона засияла, сгорая в пламени. Свечи будто кто-то задул ледяным дыханием…
Комната погрузилась во тьму, раздался странный звук, очень похожий на… шуршание огромного количества дамских платьев, только очень громкого.
Целители попадали на колени, закрывая лица руками…
Лу закричала. И только Принцесса сохранила относительное спокойствие. Побледневшая и взволнованная, она с восхищением и страхом следила за превращением…
Когда комната снова стала освещенной, в проеме балконной двери вместо огромного черного ящера стоял… высокий и сильный человек, в кожаной одежде и… длинном багровом плаще до пят. Сейчас он казался моложе, чем тогда, когда первый раз увидела его Принцесса.
Длинные до плеч черные волосы были перевязаны простой алой лентой, а глаза… Такие глаза Агнесс видела у него впервые: они не околдовывали и не зачаровывали, - светились мягким светом и теплом, открытые, темно-карие… любимые…

Принцесса, хоть и догадалась уже обо всем, все равно не удержалась от возгласа, увидев Дракона в уже знакомом ей человеческом виде.
Горничная Лу пролепетала одними губами:
- Господин Дракон?..
Целители не могли произнести и слова, застывшие в тех же испуганных позах…
Но время шло уже на минуты, и Агонар бросился из комнаты вниз по лестнице, надеясь успеть…
Едва только он распахнул тяжелые парадные двери, как… лицом к лицу столкнулся с Принцем…

Альберт был без плаща, в одной рубашке… Снежинки ложились ему на волосы…
Странным взглядом, - со смесью страха и надежды смотрели его глаза…
Ему было холодно, и он заметно дрожал… В руке он бережно удерживал… фиолетовую, заснеженную розу. ..
Дракона поразила эта картина, и он замер на мгновение.
«Давненько ж мы не виделись, Ваше Высочество… - мелькнула мысль, - как же вы оба изменились…»
Принц заговорил первый, торопливо, нервно:
- Что-то случилось? Что-то с… Донни? Он дома?
И, помедлив немного, совсем шепотом:
- Кто Вы?..
Дракон словно очнулся:
- Нет времени, Ваше Высочество! Счастье, что Вы здесь… Скорее, идемте!
Услышав эти слова, Принц бросился в замок, едва не сбив Дракона с ног. Во мгновение ока он взлетел по ступеням, и ворвался в спальню Герцога.
Едва пришедшие в себя целители, и Лу, появлению наследника Престола удивиться уже не смогли, пытаясь принять как данность происходящие сегодня события, и без того… переполненные своей удивительностью.
Принц остановился перед Герцогом как вкопанный…
Не сводя с него глаз, он протянул Лу розу, проговорив тихим голосом, не глядя на девушку:
- Эта роза должна жить, Лу. Делай что хочешь, но она не должна завять.
- Как… долго? – спросила она, осторожно принимая цветок.
Принц не сразу ответил, переплетая свои замерзшие пальцы с безжизненными пальцами Герцога… Наконец он посмотрел на нее, и девушке стало не по себе.
Она поднесла цветок к лицу, будто хотела закрыться им от этого странного взгляда, и услышала:

- До тех пор… пока Донни не проснется…
И снова повернувшись к Герцогу, Принц твердо сказал:
- Теперь уйдите… все.
Дракон поторопил всех к дверям.
В комнате стало тихо.
Ни причитания Лу, ни нетерпеливые шаги Дракона, ни вздохи Агнесс и тихое перешептывание целителей больше не нарушали ее.
Оказывается, этих звуков было так много…
А сейчас, - даже свечи не потрескивали, даже камин дарил свое тепло абсолютно бесшумно…
Глухая тишина давила на Принца.
Единственный слабый звук, который, задерживая дыхание, пытался расслышать Принц, это было едва слышное дыхание Герцога, и Альберт следил глазами, как едва заметно поднимается и опускается его грудь…

Ноги Принца подкосились и он опустился прямо на пол, рядом с кроватью, не выпуская его ладони… Сначала он просто целовал тонкую кисть, прижимаясь к ней губами, лбом, щекой, поглаживая и… растирая пальцы…
Потом он стал звать Герцога по имени.
Каждое слово отдавалось в нем тихим стоном и всхлипыванием. Принц звал его, то жалобно, то настойчиво, то почти кричал, то шептал,… но не молчал и минуты…
- Донни, Донни… вернись, пожалуйста,… ты слышишь меня?..
… пожалуйста,… не молчи,… умоляю… Донни,… я здесь…
… я… так люблю тебя,… пожалуйста,… не уходи,…не оставляй меня…
Ты, - все, что у меня есть… Донни… Донни…
Ты можешь не любить… меня, ты можешь делать все, что захочешь, только живи…
Дыши! Слышишь? ДЫШИ, ПОЖАЛУЙСТА!!!

И в какой-то момент ему вдруг показалось, что Герцог совсем не дышит…
Тогда Принц через голову стянул с себя рубашку, скинул обувь, и забрался под одеяло, которым Герцог был укрыт.
Дрожа и плача, Альберт обнял его со всей нежностью, на которую только был способен…
Руки его гладили Герцога по волосам, по лицу, плечам, груди…
Дрожащей, умоляющей лаской, пытаясь согреть…
Вся тоска и вся любовь, так долго не находящие выхода, хлынули из него неудержимым потоком… Он целовал его колени, согревая дыханием холодные ступни, плакал и… звал, непрерывно, не замолкая… звал…
И тогда, в комнату бесшумно вошла ночь, встав в изголовье кровати, слушая непрерывный, тихий шепот:
- Донни… Донни… Донни…

Под утро, когда огонь в камине стал гаснуть, а небо стало светлеть за окном,… Принц измучился настолько, что уснул, так и не разомкнув объятий.
Ему вдруг стало тепло, и, засыпая, Альберт не заметил, как дыхание Герцога выровнялось, стало глубже, ладони отогрелись, и мертвенная бледность постепенно ушла с лица…
Сейчас, рядом с Герцогом, он казался таким беззащитным, таким нежным, и… совсем юным. Как ангел…
Ангел – Хранитель…


* * *

Агонар и Агнесс не смыкали глаз, надеясь на Принца и на Чудо...

Они оба дежурили под дверями спальни Герцога, на случай если потребуется какая-нибудь помощь.
И когда голос Альберта стих, Агонар осторожно приоткрыл дверь…
Дракон отстегнул плащ, чтобы в темноте ненароком что-нибудь им не зацепить, и вошел внутрь…
Принц и Герцог мирно спали, обнявшись…
Грудь Герцога высоко вздымалась, и длинные бледные пальцы… запутались в светлых волосах Принца… А на щеках… легкой, едва заметной тенью появился слабый… румянец…
Если бы не необходимость соблюдать тишину, Дракон Агонар станцевал бы сейчас Жигу, прямо здесь, в этой комнате, в это неуместное время… Так обрадовала его увиденная им картина.
Стиснув зубы, он сделал весьма характерный жест двумя пальцами: Виктория! (Победа!), и как мог тихо вышел из комнаты.


* * *

- Ну? Что? - спросила Агнесс взволнованно, когда Агонар вернулся.
Лицо Дракона сияло, и девушка улыбнулась, поняв, что что-то изменилось к лучшему…
- Спят как ангелы… темный и светлый… обалдеть можно, какое зрелище…
Агнесс облегченно вздохнула, и обняла Дракона за плечи, прячась на его груди.
Агонар хотел что-то спросить, но не решался, перебирая длинные волосы девушки.
Она почувствовала это и заговорила первая:
- Ты… хочешь о чем-то поговорить со мной?
- Как ты догадалась? - услышала она его негромкий голос.
- О чем?
- О том, что я – Дракон?
Девушка засмеялась таким заливистым, звонким смехом, что Агонару мгновенно захотелось расцеловать ее…
- Плащ, Агонар… Ты укутал меня своим багровым плащом… Но это было последним штрихом… Главное я узнала дома, перед свадьбой.

Меня всегда интересовал твой амулет, а поскольку у меня было очень похожее на него кольцо, я решила покопаться в Виттельсдорфской королевской библиотеке.
Несколько дней все было безрезультатно, но однажды я наткнулась на книгу: Символы и знаки.
Книга эта очень древняя, я даже не пойму, как ей удалось сохраниться в нашей вечной Виттельсдорфской сырости…
Про амулеты там не было ни слова, а вот про оникс…
Оказалось, что черный оникс - древний символ одного… драконьего государства…
А оникс и платина… - девушка вдруг замолчала, вновь застигнутая… ТЕМ САМЫМ взглядом…
- Да… ты права, я действительно Король… Агонар Терра Дракхаарт…
Тебя не пугает это?
- Что?
- Ну… что я Дракон…
- Нет. Совсем нет…
- Тогда…- Агонар заметно смутился, и взгляд его снова стал открытым, и даже… беззащитным, как несколько часов назад, после превращения в спальне Герцога., -
- Согласишься ли ты стать моей… Королевой?...
Агнесс почувствовала, как рванулось и забилось сильней ее сердце.

- Я согласна, - прошептала она и улыбнулась, - расскажи о своем королевстве…
- Ах да! Конечно! Королева должна знать в каких землях ей предлагается быть…- шутливо-церемонно начал Дракон, но Агнесс не дала ему договорить, подарив такой поцелуй, что закружилась голова…
- Расскажи, - повторила она.
И Дракон заговорил:
В Дракхаарте живут не только Драконы, хотя это древнее драконье королевство…
Ко мне часто приезжают и, бывает, остаются навсегда очень разные люди и существа… Особенность этих людей и существ в том, что они сильно отличаются от своих собратьев, и не могут по разным причинам оставаться в своих землях…
Очень часто они являются одинокими и беззащитными, с чистым и любящим сердцем, слишком добросердечные, чтобы защищаться, и слишком искренние, чтобы уметь носить маски…
Таких очень много, Агнесс… и им очень трудно жить по законам, принятым в их обществе. Некоторые не могут совсем…
Я пытаюсь помочь... И ко мне приходят все чаще и чаще. И остаются, те, кто захотят.
Дракхаарт, когда – то был очень воинственным королевством…
Слишком много крови пролито, слишком… Теперь я хочу, чтобы все было по другому…
Я хочу вернуться туда, Агнесс, и, буду счастлив, если ты пойдешь со мной…
- А как же… твой облик?..

Дракон очень боялся этого вопроса, зная заранее, что Агнесс захочет, чтобы он остался в облике человека… надолго, если не навсегда…

Как сильна была его страсть к полету, когда огромные крылья расправлялись за спиной и потоки воздуха пели, подчиняемые и направляемые им…
Агонар был Драконом от головы до кончика хвоста, Драконом древнего и знатного Рода.
Но, как бы ни было грустно…, он знал, что попроси Агнесс его об этом, - он согласится.
Он был готов к этой жертве, потому что… любил…
- Если ты хочешь… я могу остаться в облике человека… - начал было он, несмелым голосом.
Но Агнесс приложила палец к губам и покачала головой.
Агонар замер, не понимая, что может означать этот жест…
- Нет, Агонар… Ты очень красивый… Дракон. Я буду чувствовать себя спокойной, зная, что рядом со мной такое очаровательное… чудовище… Перевоплотиться ты сможешь всегда…
Она помолчала, добавив тихо:
- Не надо становиться вторым Агрхом, пожалуйста… Я…- она запнулась и опустила взгляд, - я… - так трудно было произнести то, что уже давно жило в ее душе:
- Я люблю тебя именно таким… прекрасным и… ужасным,… и воином в багровом плаще…
Дракон был счастлив… он и верил и не верил, что его можно полюбить и… Драконом, чудовищем, наводящим на людей ужас…
Осыпая Принцессу поцелуями, он шепнул:
- Летим, значит?...
- Летим, - так же шепотом ответила она, - а… они?
- А у них все будет хорошо… им сейчас не до нас…
С этими словами Агонар сделал несколько шагов назад, чтобы расстояние между ним и девушкой стало достаточным…
В этот раз все произошло еще более эффектно ( Агонар старался произвести впечатление).
И огромный черный Дракон с очаровательной Принцессой на спине взмыл над замком…
Местные селяне, проснувшиеся раньше других, потрясенные, видели это зрелище:
Летящий в небе Дракон и улыбающаяся девушка на его спине…

Так родилась сказка о Красавице и Чудовище…
С тех пор многие барды и простые бродячие музыканты на разные лады перепевали эту историю…


* * *

Принц проснулся как от толчка…
Рванувшееся мгновенное беспокойство тут же улеглось, когда он увидел, как спокойно дышит Герцог, и как… порозовело его лицо.
Сейчас он и действительно, - просто спал…
Очень хотелось остаться сейчас рядом и подремать еще немного, но… ужасно хотелось пить.
Принц осторожно выбрался из постели, накинул черный шелковый халат, и, так и не завязав его на поясе, жадно приложился к кувшину полному воды…
Казалось, сейчас он мог бы выпить целый океан…

Когда он вернул пустой кувшин на столик, взгляд его упал на… розу в фарфоровой вазе.
Принц улыбнулся: Лу выполнила его просьбу…
Фиолетовая роза, чуть приоткрыв начавший распускаться бутон, гордо и с вызовом глядела на него.
«Живая,…» - подумал Принц, рассматривая чудесный цветок…
Успокоившись, напившись вдоволь воды, Альберт прошелся по комнате, разыскивая вязанку каминных дров. Дрова оказались на том же месте, что и обычно, и Принц собственноручно разжег затухающий камин… Он сел в любимое кресло Герцога, невольно подражая его позе и жестам.
Остывающая комната снова наполнилась теплом, и, пригревшийся Альберт задремал прямо в кресле, откинув голову на спинку…

Герцог открыл глаза и сел.
Странный сон всю ночь не оставлял его… Спалось так глубоко, так хорошо…
Но этот голос… этот тихий голос все время заставлял его проснуться… Просыпаться не хотелось, и во сне Герцог ужасно злился на него…
И чертовски хотелось… пить!
Протянув руку к прикроватному столику, и обнаружив на нем только пару пустых бокалов, Герцог издали заметил… кувшин.
Он встал легко, будто и не был ранен, похоже только сейчас начало свое действие зелье из драконьей крови, и взял его в руки…
Но и он был… пуст.
Герцог чуть не расколотил его об пол от досады.
Но тут… краешком глаза Герцог увидел свисающую с подлокотника руку, в шелках его любимого черного халата…

БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!!!

Не веря самому себе, Герцог резко обернулся и замер.
В его любимом кресле, в его любимой позе, в его любимом черном шелковом халате… разметав светлые пряди, спал… АЛЬБЕРТ!
Халат не был завязан, Принц был обнажен до пояса и босиком… Лицо немного исхудало, но это только добавляло сейчас Альберту привлекательности… закрытые веки и томные ресницы… Длинные, чуть расставленные ноги, согнутые в коленях… мягкие, нежные… немного приоткрытые… Боже… такие любимые губы…
Герцог залюбовался…
А рядом с Принцем, по другую сторону от камина в вазе была… роза. Та самая, темно-фиолетовая, такая живая… Герцог не мог ее не узнать…

Нежность родилась спонтанно, охватив Герцога целиком, но он только кутался в покрывало, не в силах сдвинуться с места, не в силах оторвать взгляда…
Как давно мечтал он о том, чтобы Принц оказался вот в таком примерно виде в его комнате, чтобы весь кошмар закончился, и он смог бы снова обнять Альберта, прикоснуться к нему…
Как часто он представлял себе в подробностях все ласки, которые хотел ему подарить… Но сейчас…
Герцог все смотрел и смотрел на него, будто видел первый раз, и трепетная, робкая нежность затапливала все его существо, скапливаясь невысказанным стоном в напряженном горле…
Он робел сейчас, как мальчик на первом свидании…

Вдруг Принц что-то прошептал во сне, и повернул голову в другую сторону, вытянув одну ногу вперед,… Герцог вздрогнул, едва не уронив покрывало…
Сейчас поза у Принца была по истине… царственная… королевская…
Красив он был, - не то слово…
Альберт был словно юный бог…- фантазия и мечта.
Тогда Герцог не выдержал…
Он подошел ближе, еще ближе… и опустился на ковер, со вздохом обнимая колени Альберта, пряча в них лицо…
От тепла камина, разогревшего воздух, по комнате разлился дурманящий аромат розы, и Герцог с силой вдохнул его, надеясь, что хоть это немного отрезвит его.

Но Герцог был пьян Принцем настолько, что никакие усилия сейчас бы не помогли ему…
Удерживало его только то, что Принц спал, и ему глубоко в душе было жаль будить его… Но где –то очень глубоко… разбудить хотелось невыносимо.
Герцог сдерживался из последних сил, когда… увидел перед собой чуть сонные, серо-голубые глаза…
Принц выпрямился на кресле не спеша, смущенно отвел взгляд, заправляя за ухо выбившуюся прядь, и прошептал одними губами:
- … я… принес тебе… розу…

Этот до боли знакомый жест, этот голос и эти слова стали последней каплей перед разразившейся бурей…
Что – то давнее, и очень болезненное медленно и мощно взламывалось сейчас в груди Герцога, заставляя дрожать пальцы, колотиться сердце, и касаться, касаться… ласково, нежно… сильно, страстно, нестерпимо… остро… больно… сейчас, сию минуту… Губами… кончиками пальцев… всей ладонью… Жить… жить!… Жиииить!!!.. Мука и тоска, - как же он соскучился!..
К чертям летела одежда,… давно размоталось и соскользнуло на пол покрывало…
И задыхающийся шепот Принца:«Донни... Донни… любимый…»
Руки сталкивались друг с другом, то стискивая ладони и запястья, то переплетая пальцы, дрожа, и поднимаясь выше к плечам, к груди, к сердцу… Обнимая… Разгоняя огонь, разогревая… распаляя…
И поцелуи… длинные… глубокие, чтоб напиться, наконец, утоляя долгую жажду…
Пока хватает воздуха на двоих, пока вот оно, - есть, это счастье… сейчас, здесь… под этими губами, под этими ладонями. Такое хрупкое, такое невозможное…

Принц вскрикивал и шептал его имя, исступленно перебирая темные пряди волос,… проваливаясь в шелка измятой постели, распахивая глаза, подставляя шею для поцелуев…
Когда дрожащие и нетерпеливые губы добрались до нее, и, язык начал вырисовывать между «яблоком» и ключицей немыслимые узоры,
Принц услышал прерывистый, горячий, шепот Герцога:

- Люблю, люблю… мальчик мой… любимый мой… чудо мое… люблю … Люблю тебя… Мой единственный… Люблю…

За окном шел снег, укрывая землю белым покрывалом, как белыми бутонами роз.
Вот уже снова, луна бледным светом освещала остывшую землю...
Деревья стояли, замерев в немой наготе, словно прислушиваясь к тихому шепоту в теплой комнате с камином:
- Донни… твой… да… люблю…

Ветер заводил метель, запевая первую зимнюю песню…
Редкие бродяги, проходя этой ночью за оградой замка, с удивлением взирали на единственное светящееся окно, удивляясь, - кто же не спит в замке в такой поздний час…
Им было холодно, они кутались в свои обноски и, пожимая плечами, проходили мимо, не подозревая, что поздним холодным ноябрьским вечером в этот замок вошла… Любовь.


ЭПИЛОГ


«Дорогие, Донни и Альберт!
Если вам уже наскучила ваша зима, - приезжайте. У нас не лето конечно, но довольно тепло.
В вашем распоряжении будет очаровательный гостевой замок в живописной горной долине: озеро, лес, небольшой сад с цветником, - все, как вы любите.
А к обеду я наловлю дивных куропаток.
Вы даже не представляете, КАК потрясающе готовит мой новый повар!
Ну, а вина в моих погребах… Донни, ты просто обязан все это попробовать!
Агнесс будет очень рада. Она, кстати, передает вам привет.
А недавно, всего неделю назад, у нас гостили ее друзья – художники: Флори и Лоран. Такая, должен вам сказать, экстравагантная пара!
Так наши местные устроили целый сейшн. Так что теперь я содержу еще и картинную галерею, представьте.
Короче говоря, - жду вас в любое время в Терра Дракхаарт.
Кстати, Светлость! Ты кажется обещал мне реванш в шахматы… Так как?
Пишите. Ждем.

Король Агонар Терра Дракхаарт.

P.S. Могу организовать доставку, между прочим! »

Вертя в руках письмо Дракона, Принц сидел на краю кровати в одной наброшенной на плечи рубашке и уговаривал:
- Донни, ну давай поедем, а? Давай?..
Герцог сладко вытянулся, но глаз не открыл. Его глаза этим утром открываться не желали… совсем… никак…
- Поедем. Вот только выспимся хоть ОДИН РАЗ… и поедем… - сказал он с… непередаваемой интонацией…
Принц порозовел от смущения, услышав эти слова, и свернулся рядом, пряча лицо…
- Обещаешь?
- Обещаю… Спи...