Беспощадные шалунишки, или Их ответ гей-параду

ГОСТИ ДОРОГИЕ

Наталья Егорова, Сергей Байтеряков "Самец разумный"

На Землю прибыли пришельцы, и человечество бодро устанавливает с ними контакт всеми возможными способами. Сенатор Мэтью Фиш решает пойти дальше и выступить как полноправный самец c’яу, добиваясь своего весьма решительно. Но после участия в брачном ритуале, забывшись, ведёт себя как обыкновенный самец человека... И партнёрша отчикивает ему голову.

Очередной парад абсурдов. Бракосочетание женщины с конём. Церковь Толерантности, где молятся всем богам, возглавляемая архивуду. Уважение к ритуалам разных народов (вроде спаривания в туалете). Любовь к пришельцам – мир – дружба - койка.
Итог: ещё одна сатира ни о чём, вроде как призванная показать, что «толерантность хороша до определённой степени», а именно – если не хватает ума узнать о пришельцах побольше, прежде чем ложиться в постель, то хотя бы соски даме не крути.

Дмитрий Ахметшин "Дезертир"

Молодой индеец ищет бледнолицего человека, который зашёл на его земли. А встретившись, обнаруживает, что не всё знал об этих чужаках. И они – о нём.

Красиво и мудро написано. Не знаю, насколько описанное совпадает с реальными воззрениями и жизнью американских индейцев, да и не важно – мысль совершенно ясна. Чужие никогда не станут своими, если одни почему-то решили завладеть миром, переступая через других. Но даже в этом случае нельзя считать их всех одинаковыми – кому-то могут благоволить даже духи твоих предков...
Итог: один из лучших рассказов сборника, идущий вразрез как с темой, так и с посылом.

Ольга Дорофеева "С жемчужными крыльями"

Понаехавшие венерианцы вызывают ожидаемые чувства у «коренных». Один из коренных, не знающий сам, чего он хочет, всё же принимает участие в разборке и убивает (вложили в руку нож и толкнули под локоть) синего дворника. А потом обнаруживает его маленькую дочку и решает её спасти.

Неясно, где здесь толерантность – беспощадности больше. Ситуация снята с современных реалий: венерианцефобы собираются провести свой митинг (разрешённый), правозащитники – свой (разрешения пока не выдали). Однако реалии, подозреваю, не только российские. Взять хотя бы ветераншу, которая воевала «там», поэтому имеет свой взгляд на то, что творится «здесь». Её жизнь и та «забота», которую она получила от государства – «Таких, как я, людям не показывают!»... тут и придумывать ничего не стали.
Итог: тяжёлый рассказ с гуманистическим посылом, однако то, что он основан на реальном трагическом случае, этот посыл принижает. Муки совести ещё можно представить у гипотетического скинхеда, попавшего в дурную компанию... но трудно допустить их у тех убийц, которые действовали на самом деле. Возможно, это просто наивная надежда, что вот тогда всё могло повернуться иначе...

Евгений Гаркушев "Социал-сублимация"

Квам Хабиби живёт в продвинутой стране, но пока он не гражданин, а мигрант-социал, который вынужден есть что дают и жить как попало. По этому поводу он планирует великие потрясения для всех этих продажных негодяев и их прихлебателей, а пока живодёрствует. 

Посыл прост: нечего цацкаться с этими понаехавшими, а то мы их кормим, а они наших котов режут. Толерантно ли нарисованное общество? Можно сказать, что да... однако не слишком умно. Практически ничем не умнее самого Хабиби, всё того же карикатурного дикаря, приехавшего устанавливать свои порядки и возмущающегося камерами в общежитии, патрулями на улицах, блевотиной в кустах, куда лезет прятаться, а также планирующего взрывы – пусть только взрывотехник выйдет из запоя...

- иллюстрация к российскому пониманию толерантности, особенно провозглашаемому религиозными деятелями.
Впрочем, рассказ заканчивается очередной назидательной речью о том, что толерантность нужна «настоящая». Жаль, не показано – что она из себя представляет.


Светлана Прокопчик "Вид на жительство"

Дожились: человек не может найти работу на планете Земля. Всё позахватывали приезжие, и попробуй отнесись к ним неподобающе. Герой долго мыкается – даром что президент, - но, не найдя ничего приличного, обступаемый со всех сторон самыми разными народцами и инородцами, сматывается на другую планету.

Весь рассказ посвящён придумыванию оригинальных (не таких уж оригинальных) инопланетян и ситуаций, в которые ГГ попадает в связи с «засилием толерантности». Мыслящие камни устраивают самовзрывы (террористы), тот самый многократно упомянутый мыслящий глист требует принять его на проживание, повариха-амёба взялась делиться – а готовить кто будет, мыслящий кот работает гидом... И ещё чёртова пропасть мыслящих понаехавших (а то, гляди, развившихся из своих же, когда-то неразумных). Сколько их, куда их гонят, для чего понапихано под завязку, так что за сюжетом не уследишь – меж тем сюжет придумывался таким образом, чтобы столкнуть героя с как можно большим числом этих созданий, - одним словом, вышла каша.
Конкретно этому рассказу не повезло. Сам по себе он юморной. Возможно даже, автор не ставила цель сравнить мигрантов с глистами, скорее, хотела высмеять всё ту же чиновничью тупость и рвение, которые оборачиваются проблемами для населения (и которые, по сути, и высмеиваются и в других рассказах – а вовсе не толерантность). Однако, попав в одну компанию с ЛГБТЗП, альтернативно здоровым человеком, Человеком Которого Хотят Все и бракосочетающимся жеребцом, рассказ становится такой же серьгой со стразиками.
Итог: сочувствовать не стану – каждый сам выбирает компанию.

Олег Дрожжин "Гости дорогие"

Трое русских поехали на Геронию, где можно – всё! Геронийцам их традиции предписывают доставлять гостям всяческую радость, даже ценой собственной жизни и здоровья. И почему ж такая обходительность? Оказывается, хотят через два-три века устыдить гостей и тогда уж спросить по полной. 

Тут две идеи. Первая о том, что ныне проявленная толерантность в дальнейшем может обернуться беспощадными мерами в виде сбора дани. Вторая – сатира на гоповатых руссо туристо, которые за границей не умеют себя вести и считают, что, раз они бабки заплатили, то теперь что хотят то и воротят. Но поджимают хвост, встречая кого-то, более сильного.
Однако играет только сатира. Ну что это, в самом деле, за наивность – ждать от потомков стыда из-за того, что их предки делали то, что позволялось. Вернее, стыд-то ещё возможен, но уплата дани? За что – за прощение? А разве идея о покупном прощении достойна? Или за молчание? Так фактики-то широко известны. Как минимум, на Земле и на Геронии. Почему бы не попасться планете, которая не захочет молчать и раскошеливаться, а предпочтёт жить в стыде, но предупреждать других «новичков»? Чтобы наконец геронийцы перестали «мудровать» над населением Галактики.
Гопники слишком гоповатые и картонные, одна речь чего стоит. Идея о том, что большие деньги на тур «всё-превсё включено» найдутся только у негодяев, неубедительна. Зачем дорийцу предупреждать этих идиотов – покрыто тайной.
Итог: автор попытался обыграть идею, но до конца не продумал. А про наших на отдыхе уже и так наслышан весь Галактический союз.

Егор Калугин "Народ обреченный"

Один народ, долгое время живший рядом с другим народом, вдруг принялись обвинять во всех бедах и грехах. Но ведь это было мнение того народа, а чужое мнение надо уважать? Потом начали лишать прав. Потом имущества. Согнали в бараки и заставили работать. А потом решили расстрелять. Расстреляли не всех – патроны кончились. Выжившие продолжили работу. И даже после того как пришли освободители, никто не воспользовался свободой – сначала нужен Указ...

Наверное, самый яркий по своему посылу рассказ сборника. Причём трудно сказать, видел ли этот посыл автор. Но «толерантность как уважение к чужому мнению» здесь доведена до абсурда - ровно так же можно было бы переиначить христианское «подставь другую щёку». Толерантность не в том, чтобы молчать, когда кричат ругательства вслед.
Возможно, не стоило проводить такие чёткие параллели с судьбой евреев в Германии. Может, и дело там было в другом, вовсе не в уважении чужого мнения и не в беспрекословном подчинении Указам. Даже не знаю, как читается этот рассказ с точки зрения того, чьи родные погибли в концлагере. Смысл совсем в другом.
Это история о том, как страшно быть покорными. Подчинение законам может быть преступным. Молчание в ответ на оскорбление ведёт к унижениям ещё бОльшим, а надежда на лучшие времена парализует волю и не даёт задуматься, что же нужно нам самим – сейчас, без оглядки на «чужое мнение, которое надо уважать».
Ждать милосердия от угнетателей – самое вредное дело.
Наиболее адекватный рассказ сборника.


Олег Дивов "В Коньково мерзкая погода"

Коммерсанты «кавказской внешности» по дороге домой делятся заботами и размышляют о том, как же тяжело им в этой дикой Москве. Пожаловались, плюнули на косуху пьяному панку-киберпанку, валяющемуся в луже, и пошли домой, к опостылевшим русским жёнам и мерзким детям-полукровкам.

Герои хоть и коммерсанты, но один закончил философский факультет, второй – дизайнер. Ходят к психотерапевтам, мечтают, что всё окружающее – плод их больной фантазии, пальто платочком чистят. Знают слово «эндемик» и даже говорят поэтическими образами:

И изнывают от невозможности изменить свою жизнь...
Небольшой перевёртыш о том... А о чём, собственно? О понаехавших, которые могут оказаться чище и возвышеннее коренных? О том, что ещё немного, и коренные совсем опустятся? О том, как смешны наши высокомерные взгляды в сторону граждан иной национальности, показанные в кривом зеркале? Какие дураки читатели, если им всё это кажется глупой и странной шуткой? И эти несчастливы, и те несчастливы, и ты, придурок, несчастен, только пока этого не осознал...
В общем, фирменная провокация. Толерантность маячит где-то на заднем плане. Что-то вроде «толерантность есть умение посмотреть на себя и других в кривое зеркало». А результат может быть беспощадным.
Ну, это-то и так понятно. Но опять же, в какой компании сказано...

***

Ну что ж, поздравим всех причастных. Сборник получился удачным. Всё, что хотели, авторы показали, парад провели хоть и без большого скопления народа, но с огоньком, духовность отстояли, детишек спасли – как говорится, ждём снова! Именно такой «литературы» заслуживают все борцы с влияниями Запада - за истинную духовность.