Одна буква

Прощание. Прощение. Эти два слова отличаются всего одной буквой. Иногда, чтобы пережить это однобуквенное различие, не хватает и жизни. Филологи называют такие слова паронимами. Я эти два слова называю паранонимами, производными от моей личной паранойи.
Уже десять ночей, как я не сплю. И одиннадцать дней, как он ушел. Самое страшное, что я не уверен, что когда этих дней станет триста шестьдесят пять, что-нибудь изменится. А теперь по порядку.

ПРОЩАНИЕ

Встречаются два человека. Встречаются случайно, как и все хорошее, что есть в нашей распланированной и регламентированной жизни. Все хорошее происходит случайно, я готов в этом поклясться. И через какое-то время эти двое понимают, что жить друг без друга не могут. Это чувство принято называть любовью. И неважно, кто попал под любовный каток: взрослые или юные, мужчины или женщины – их расплющивает и скатывает в единое целое. Поэты воспевают его - каток, находя самые точные, важные, нежные, красивые слова. И история Ромео и Джульетты вот уже несколько сотен лет вызывает восхищение даже у не читающей публики. В нашей же истории о двух Ромео тоже все начиналось красиво: непреодолимые трудности совместными усилиями преодолевались, большая ладошка согревала маленькую от падающих на нее снежинок, а варежки были куплены невероятного малинового цвета. Клянусь, при прикосновении к губам они пахли молоком и малиной. Стихи писались, глаза сверкали, под звон курантов звучали клятвы. А расставание с маленькой столицей маленькой прибалтийской республики навсегда, и друг с другом на время казалось трагедией. Ромео старший понимал, что наконец-то осуществилась его мечта. Ромео младший понимал, что наконец-то изменится его жизнь. Надо сказать, любимым местом в любимом романе у Ромео старшего был тот отрывок, где описывалось, как после случайной встречи Маргарита каждый день приходила к Мастеру, роман летел вперед, и не было даже намека на то, что за возвращение любви нужно будет продать душу дьяволу. Наш Ромео тоже благословлял случай и мечтал о той минуте, когда взявшись за руки в галерее Уффици, можно будет в четыре глаза всматриваться в тайнопись Леонардо. Подражая Великому мистификатору, они даже придумали свой словесный код, поиграв с фразой: «Ich liebe dich!»*. И если младший говорил: «Ихли», то старший отзывался эхом: «Бидишь».
Но случай может быть как счастливым, так и несчастным. И самое страшное, что счастливый случай для одного человека может стать несчастным для другого. Однажды вечером Ромео младший не вернулся из командировки. Ромео старший трижды разогревал специально сваренный к приезду суп, а потом ушел спать. Один. Так начался отсчет бессонных ночей. Так начались попытки продать душу дьяволу. Так началась паранойя. А любимый роман преследовал его, то даря надежду, то уничтожая. «Вот как приходится платить за ложь, – говорила она, – и больше я не хочу лгать. Я осталась бы у тебя и сейчас, но мне не хочется это делать таким образом. Я не хочу, чтобы у него навсегда осталось в памяти, что я убежала от него ночью. Он не сделал мне никогда никакого зла». И я лгал, думал Ромео старший. Лгал сестре, лгал дочери, боялся любить открыто. А он так и не успел прочесть эти строки, поэтому и убежал ночью. А я же не сделал ему никакого зла. Но зло уже стучалось во все окна и двери, шипело и хрипело: «Сделай меня! Сделай!», нашептывало про месть и расплату. И даже нашлись киллеры по сходной цене.
«Ты разлюбил меня? Нет, я почему-то этому не верю. Значит, ты был сослан и умер... Тогда, прошу тебя, отпусти меня, дай мне наконец свободу жить, дышать воздухом». Ты разлюбил меня? К сожалению, я этому верю. Ты жив, здоров и не сослан - времена другие. Ты разлюбил меня, влюбившись с первого взгляда в другого! Ну что ж, будем считать это несчастным случаем – твою новую счастливую любовь. Я с точностью до минут знаю, когда ты пишешь другому о любви на языке, которому я тебя в прямом и переносном смысле обучил, знаю, когда чужак лежит рядом с тобой и гладит столь любимые мною волосы, знаю, как ты скучаешь, провожая его каждый вечер на вокзал. И как несчастная Маргарита шепчу – отпусти меня, дай мне наконец свободу жить, дышать воздухом, поскольку когда я представляю, как ты смотришь на другого взглядом, когда-то адресованным только мне, то мне этого самого воздуха и не хватает, хотя я и сбежал от тебя за тысячи километров, где на пляжах гордо стоят голубые флажки, обозначающие самые экологически чистые точки планеты и самый свежий на земле воздух. А мне этого воздуха и не хватает.
Проблема в том, что никто меня держит, я сам никак не могу оторвать по живому. Сегодня я просил водопады смыть его следы с меня. Но они несут чистую энергию созидания, поэтому отказались по моей просьбе разрушать. А дьявол, к помощи которого я бы обратился без раздумий, занят какими-то своими делами, и на связь не выходит. Готов ли кто-нибудь продиктовать мне e-mail дьявола? Естественно, за вознаграждение. Чтобы при мысли «Бидишь» мой грешный язык раздваивался, и с него капала ядовитая кровь. О, дьявол, помоги мне забыть его! Неужели душа моя настолько мелка, что не может быть взята в уплату за столь незначительную услугу. Драма. Дрема. Опять это однобуквенное различие. Но в чем драма? Это жизнь. И не нужно ее шекспиризировать. В чем трагедия? Все, как минимум, живы! А дрема постоянно прерывается, потому что кто-то прямо в уши нашептывает дурацкие стишки:
«Жили мы с тобой в притирку, думал, ты – моя мечта, Ты влюбился в дырку Дирка, мне осталась пустота». Бред какой-то. Может, это кривляется булгаковский Коровьев? И он отведет меня к Мессиру? И я смогу попрощаться с ним?! Светает. Значит, встреча с дьяволом опять не состоится. Надеюсь, она просто переносится.

ПРОЩЕНИЕ

Тебе не за что просить у меня прощения. Ты ни в чем не виноват.