Цена доверия

- Йо-хо!

Сильные руки тут же поймали, подхватили в прыжке.

- Привет, Лекс! Дежурство закончилось? Гуляем?

- Гуляем, Гор. Гуляем!

Гор. Коллега. Друг. Любовник. Но в первую очередь друг. Ему можно доверить всё, даже самую страшную тайну. Не выдаст. Но своих страшных тайн у них не было, разве что только чужие, но их они хранили бы строже собственных. 

Гор. Для семьи и родных – полным именем. Для официальных лиц – как и положено, по имени и отчеству. А для своей команды – просто Гор. Сильный. Смелый. Быстрый. Легко управляющийся с любым видом техники, с лёгкостью волшебника настраивающий любую программу. Операторы службы его обожали. Он умел всё делать вовремя – улыбнуться, рассказать анекдот, похлопать по плечу, приобнять. 

Вот с этого, кажется, и началось три года назад их знакомство, когда уверенно лёгшую на чужое плечо руку вдруг сбросили неожиданно и сильно. Изумлению системщика не было предела. Мужчины ехидно заулыбались, девушки смущённо захихикали. 

- Не пугай наших стажёров, Гор! Лучше знакомься – Лекс.

Лекс. В глазах отражается небо. Пепел ежиком стриженных волос, торчащих во все стороны. Полурастёгнутый ворот джинсовой рубашки открывает ключицы и розовую ямку между ними. 

- Хм… Будем знакомы, Лекс.

Они не скрывали своих симпатий. Их смены совпали почти сразу. Они всегда уходили вместе, курили за воротами возле машин и, наконец, разъезжались в разные стороны, чтобы снова встретиться в следующую смену, улыбнуться, хлопнуть друг друга по плечу. 

- Привет, Гор.

- Привет, Лекс.

Они могли говорить часами и обо всём. О звёздах, о небе и о земле. О музыке, живописи, книгах. О любимых местах, где когда-то побывали. О жизни и о смерти. Но никогда о том, как дрожит рука, протянутая к телефонной трубке, как сжимается сердце при каждом звонке. О том, сколько сил требуется, чтобы не дрогнул голос, не выдал собственной беспомощности, страха, сомнения. Ведь человек на другом конце провода, не в шутку набравший номер телефона доверия, не должен об этом знать. 

И еще они никогда не говорили о любви. 

Поддерживая лёгкую фигурку, обвившую его ногами, Гор широко улыбнулся.

- И не стыдно тебе на старике виснуть?

- А кто здесь старик? Ты, что ли?

- Конечно я! На двенадцать лет старше.

- Не на двенадцать, а на одиннадцать с половиной!

- Велика разница!

Поцелуй получился лёгким, почти воздушным. Но от этого не менее нежным. После они снова курили на стоянке, глядя в наползающую на город вечернюю хмарь. Потом выехали за шлагбаум и свернули в одну сторону – за город, где в крошечной двухкомнатной квартире обитал Гор. 

Они сошлись как-то сразу. Словно части одного целого, глядящие и идущие в одном направлении. Чаще всего они и думали одинаково. Коллеги реагировали по-разному. Кто-то отворачивался, делая вид, что ничего не замечает, кто-то хмурился, кто-то равнодушно пожимал плечами. Но открыто ничего не обсуждали. Гора побаивались и уважали. Острый на язык, он мог приложить одним словом. А Лекс… Молодой специалист, не испугавшийся сложностей диспетчерской работы, стоит того, чтобы закрыть глаза на открытую всем взглядам личную жизнь. 

- Что ты любишь, Лекс?

- Жизнь. Я люблю жизнь, Гор. А ещё я люблю мороженое в вафельном стаканчике и рассвет над городом. Но больше всего я люблю свободу и тебя, Гор.

- Меня? Это пройдёт.

Это не было любовью. Оказавшись одни, они буквально набрасывались друг на друга, погружаясь в водоворот страсти, жадно выпивая эту чашу до дна. Они редко встречали вместе закаты, а ещё реже восходы. И отпуск проводили врозь, отправляясь в противоположные стороны. Гор – в пахнущую арбузами Астрахань, Лекс – в пронизанный озёрным туманом Петрозаводск. 

- Всё в порядке, Лекс?

- Да, сегодня был трудный день.

- Суицид?

- Да. 

- Человек имеет право на смерть. И это право нужно уважать.

- Я понимаю. Но не могу принять. Не могу…

Они сидели на маленькой кухне в квартире Гора. Круглый стол под клетчатой клеёнкой, кофейная свеча по центру. Шум дождя за окном. 

Гор готовил ужин и открывал бутылку красного сухого вина. И они снова говорили обо всём, кроме того, что камнем лежало на душе. Таково было их негласное правило – ни слова о работе. Так спокойнее. И их имена – всего лишь набор букв, сокращения от настоящих или производные от отчеств, как игра в другую реальность, где, как у каждого врача, есть своё кладбище. 

Только однажды Гор не удержался, глядя в полные слёз синие глаза напротив.

- Никто не виноват. Ты понимаешь? Ни ты, ни он. Никто. Понимаешь меня?

- Да.

Никто не виноват. Никто.

Дым сигарет с ментолом. Запах кофе и духов Chloe.

Ло. Крупная шатенка с каре, в мини-юбке, любящая сидеть на столе. Она детский психолог, мечтающая о собственных детях и находящаяся в затянувшемся поиске идеального мужчины. Сейчас Ло наклонилась так низко, что пряди её волос касаются виска Гора. 

- Ты любишь духи, Гор?

- Что? Духи? Да нет… Понимаешь, я плохо ощущаю запахи. Но очень сильные и сладкие не люблю.

Гор смотрит на монитор. Пальцы нервно бегут по клавиатуре. То ли услышав шаги, то ли почувствовав взгляд, он повернулся к двери.

- Ты скоро, Гор?

- Лекс, извини, мне ещё надо поработать. 

И снова нервный стук клавиш, как дробь. 

Ло. Тебе ведь не нужен Гор. Он не даст тебе того, о чём ты мечтаешь. Ты знаешь это. И Гор знает. Но отчего так тоскливо? Отчего?

Звук шагов глухо отдаётся от стен в пустом коридоре. Из открытого окна тянет весенней свежестью, чуть колышется занавеска. По улице внизу идут люди.

- Лекс, что-то случилось?

Григ. Широкоплечий голубоглазый добродушный гигант, опасный в гневе. От него веет силой. Животной силой. 

- Нет, Григ. Всё хорошо.

- Гор у себя?

- Да.

Григ быстро идёт к двери, тянется к ручке, делает шаг, но на пороге застывает и пятится назад.

- Ой, простите…

"Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ненавижу! Гор! Ненавижу!"

Слёзы подступают к горлу, а глаза сухие. Дорога убегает вперёд стальной лентой. Педаль акселератора вжата в пол. Руки сдавили руль до боли. Больно. Очень больно. И этой боли можно  положить конец одним движением, повернув руль… И тогда этой боли не будет. Но будет другая – боль друзей и близких. И это будет подтверждением чужой победы. 

"Нет! Не дождётесь! Нет!"

Визг тормозов, шуршание шин по камням обочины. И телефонный звонок, как гром. 

- Лекс! Ты ещё на работе? 

Голос у Гора вполне обычный, спокойный.

- Я? – растерянность заставляет слова застрять в горле. – Нет… А… почему?..

- Я только что закончил, думал, ты меня подождёшь. 

- Подожду? А Ло?

- Так вот я и говорю, что уже закончил с её ноутбуком. Windows переустановил, Касперского обновил. Я свободен.

- Windows… И только?

- А что еще? 

- Я… Мне показалось…

- Лекс! Неужели ты думаешь, что у меня может быть что-то с этой… Да она же фригидна!

- Она что? Ты… А Григ… - каждое слово давалось с трудом, прорываясь сквозь паутину сознания.

- Григ! Он вошёл, когда я снимал пиджак и зацепился пуговицей за ремень. А эта дура кинулась помогать. 

- А…

- Ага! Встретимся послезавтра. Пока.

Слёзы текут сами, выжигая всё изнутри. В его словах чувствуется ложь, где-то глубоко на дне.

Вдох – выдох. Вдох – выдох. Вдох.

- А-ах…

Слёзы мешают видеть. Они дрожат на ресницах, стекают к вискам, капают на подушку. Сердце мчится безудержным галопом, готовое вырваться из сжатой спазмом груди, а в голове, молотом по наковальне, одна и та же мысль: «Сон. Это всего лишь сон. Это сон».

Ужас неминуемой потери отзывается отчаянием и почти физической болью...

- Гор! Гор. Гор…

Боль затихает, сменяется обидой воспоминаний. Солёная влага склеивает и без того слипающиеся ресницы, снова тянет в сон.

- Лекс, клубничку хочешь? – Григ протягивает ведёрко спелых ягод.

- Хочу! А они мытые?

- Обижаешь!

Он трогательно заботлив. Загорелое лицо освещено улыбкой. 

Григ моложе всех в команде, но это только по паспорту. Человек не простой, интересной судьбы. Клинический психолог.  Обладатель чёрного пояса по каратэ. Увлекается йогой и моржеванием. Студенческую практику проходил в МЧС. Убеждённый вегетарианец. 

Из-под завёрнутых по локоть рукавов клетчатой голубой рубашки виднеется татуировка – причудливая вязь рунических символов.

- Спасибо, Григ.

- На здоровье, Лекс.

Вкус спелых ягод окунает в лето, приближая долгожданный отпуск. 

- Ты любишь путешествовать, Григ?

- Люблю.

- Куда в этом году?

- На Байкал.

- Снова?

- Да. Это моя вечная любовь.

Вечная любовь. Места, словно пронизанные невидимым глазу светом. Места, источающие силу. Для одних – Байкал, для других – Онега, для третьих…

Телефонный звонок отрывает от мыслей, возвращает в реальность.

- Здравствуйте. Вы позвонили в службу телефона доверия. Меня зовут…

Несколько стандартных фраз и переадресация. Это клиентка Ло.

Большинство телефонных обращений разовые. Но есть и постоянные клиенты, те, что звонят конкретному специалисту, оказавшемуся когда-то единственным, сумевшим выслушать. Просто выслушать. Молча. Внимательно. Не спеша. Не торопя. Не подгоняя вопросами, а только ненавязчиво интересуясь жизнью невидимого собеседника.

Между ними могут быть километры телефонных проводов. Разговор может получиться коротким, длинным, любым. Его можно оборвать в любой момент, а можно продолжить, устанавливая зыбкую межпространственную связь двух людей, совершенно незнакомых в жизни.

- Здравствуйте. Вы позвонили…

Мы можем ехать в одном вагоне, стоять в одной очереди, пройти по улице мимо друг друга, даже не подозревая, что только что встретились глазами со своим недавним собеседником. Мужчины и женщины. Зрелые, молодые и совсем юные. Каждый человек со своим неповторимым миром, чувствами, мыслями, интересами. Счастьем и горем. Радостью и слезами. Привычками. Мы все..

- Как дела, Лекс? - Гор привычно обнимает за плечи. - Привет, Григ. Клубничкой балуемся?

- А то! Хочешь?

- Не-а… Мне бы водочки.

Гор не пьёт водку. Григ знает об этом, но всё равно морщится, демонстрируя своё отношение к спиртному и к вредным привычкам вообще. Гор не остаётся в долгу – хлопает себя по карманам, вытряхивая сигареты. Он курит только Parliament.

- Угостишь? – Ло сидит, закинув ногу на ногу, лакированная лодочка качается на кончиках пальцев. 

- Идем.

Еле заметный кивок головы, улыбка, на доли секунды нахмуренные брови.

Ло. Гор. Григ. Лекс.

Накрепко связанные недосказанностью. 

Гор молчит и старательно отводит глаза. Григ прячется за улыбкой и вовремя уходит от неудобной темы. Ло… Её поведение, как всегда, невинно.

- Григ, тебе нравится Ло?

- Лекс, ты же знаешь…

- Знаю. Так да или нет?

- Лекс!

Григ бисексуал. По его собственному выражению, одинаково равнодушен к представителям обоих полов. И это при его-то стопроцентной гетеросексуальной внешности! 

- Григ, я серьёзно.

- Нет, Лекс. Она не в моём вкусе.

Григ в службе почти полгода и уже успел очаровать и свести с ума большую часть женщин, начиная от восьмидесятилетней уборщицы Клары Степановны и заканчивая её пятнадцатилетней внучкой Сонечкой, приходящей навестить родственницу в период каникул. Он всегда доброжелателен, оптимистичен, внимателен. Всегда в гуще событий. 

Общителен, но близко не подпускает, о личном старается не говорить.

- У тебя кто-нибудь сейчас есть, Григ?

- Кто-нибудь?

- Любимый человек.

- Хм… А что?

- Ничего, Григ. Я просто так…

- Просто так? Нет, Лекс, сейчас нет.

- Почему?

- Ещё не встретил. 

- А каким он должен быть?

- Он?

- Или она.

Григ хмурится, отворачивается к окну.

- Искренним, Лекс. Это главное. Чтобы можно было доверять. Любимому человеку надо доверять.

Доверие. Слово, ставшее ключевым. Обмануться страшно. И хочется верить, что понравившийся человек окажется именно тем, кому можно довериться полностью, не боясь быть непонятым, высмеянным, отвергнутым. И иногда легче обмануть себя, чем допустить, что обманывает другой. 

- Григ, а я нравлюсь тебе? Ты можешь мне доверять?

- Да, Лекс. Ты нравишься мне. Но доверять тебе я бы пока не стал.

- Почему?

- Мне кажется, ты ещё не знаешь, чего хочешь. Или кого.

- Подожди! Что значит «не знаю»?

- Понимаешь…

Григ - прирождённый психотерапевт. А ещё он превосходный манипулятор, способный незаметно перевести разговор в нужное ему русло. Как специалисту, ему цены нет, но в кругу друзей это раздражает. Правда, со своими Григ очень бережен, старается не касаться болевых точек. 

Ло не любит Грига, считая занудой. Гор относится к нему покровительственно, как к сыну.  Но Гор не в счёт, он обслуживает всю организацию. Он вне их команды, состоящей из 5 человек: психологов, психиатра, социального педагога. 

Их смена длится двенадцать часов. День чередуется с ночью. Григ любит ночные смены, пропитанные запахом кофе и выпечки. Он замечательно готовит, придумывая блюда на скорую руку, буквально из ничего. В моменты затишья, словно мотыльки на свет, сотрудники слетаются на запах ванили. Самыми последними подходят новенькие – Серж и Анна. В эти моменты Григ особенно счастлив. 

Стрелки часов неумолимо бегут вперёд. Смена подходит к концу.

- Я соскучился, Лекс, - Гор наклоняется, шепчет, нетерпеливо прикусывает мочку уха. От него пахнет табаком и духами. Чужими.

Сердце пропускает удар, в глубине души зарождается жгучий страх.

Поцелуй краток и безвкусен.  Руки совершают механические движения. И впервые хочется, чтобы что-то произошло. Что-то, что прервёт эту мучительную пытку и не даст завершить начатое. Тело изнывает по ласкам, а душа мечется в плену собственной лжи. Объятия сжимаются, словно в последний раз. И сердце стучит, отсчитывая секунды украденного счастья.

Тик-так, тик-так, тик…

- Вау…

- М-м-ммм…

Высокая фигура грациозно замирает в дверях, явно наслаждаясь произведённым эффектом. Длинные, цвета воронового крыла волосы крупными упругими завитками падают на грудь. Чёрная с блёстками туника с широким поясом в тон алым модельным туфлям. Нежный перезвон браслетов и аромат Burberry. 

Анна.

Гор реагирует первым, как гончая, застывая в стойке. У Грига отвисает челюсть. Серж – специалист, перешедший в их бригаду пару недель назад – опрокидывает только что заваренный кофе. Ло растерянно оглядывается по сторонам, нервно ударяя ногой по ножке стола. Лекс…

Иногда одного взгляда достаточно, чтобы понять, кто перед тобой: друг или враг, соратник или соперник. Глаза в глаза, взгляд в душу, в самую глубину. 

У Анны замечательные глаза. Светло-карие, с зеленоватыми искорками, в обрамлении густых коротких ресниц, растущих не вверх, а прямо. 

- Привет. Я – Лекс. Чай? Кофе?

В ответ – улыбка. Улыбается Анна легко, искренне. 

- Чай, если можно. Чёрный.

- Проходи.

Голос неожиданно низкий, с едва заметной хрипотцой. С одинаковой лёгкостью может принадлежать как мужчине, так и женщине. Тонкие длинные пальцы с идеальным маникюром нежно обхватывают кружку.

- Вы к нам на стажировку? – Гор старается привлечь внимание, подсаживается поближе. 

Анна отвечает уклончиво, старательно подбирая слова. Гор вьётся ужом, в словах и движениях – открытый вызов. В ответ – тишина. Анна не флиртует. Во взгляде едва уловимая грусть.

- Гор, отстань от человека!

- Лекс, я не пристаю! Я просто…

- Гор, повторяю в последний раз. Отстань.

Гор хмурится. Ссориться он не собирается, в последнее время их отношения и так напряжённые. Ло внимательно следит за коллегами. Ей не нравится Анна, и она этого не скрывает.

- Вы же арт-терапевт! Почему вы здесь? Разве арт-терапевты работают дистанционно?

- Так получилось.

Григ пожимает плечами и молча показывает пальцем вверх, намекая на то, что Анна – протеже кого-то из вышестоящих. Его взгляд скользит по её одежде, переходя с одного предмета на другой, ни на чём конкретно не задерживаясь, и в тоже время замечая всё: след гематомы под рукавом туники, сперва принятый за тень; царапина над верхней губой, аккуратно припудренная, но ещё заметная; закрытость позы на всём протяжении разговора.

Анна уходит быстро, но обсуждения не прекращаются ещё часа два. Ло считает, что её будут  подсиживать. Гора беспокоят слишком узкие бёдра девушки. Григ погружён в собственные мысли, сосредоточенно рисует что-то в блокноте. Один лишь Серж занят делом – он ведёт консультацию, полулёжа в кресле, отгородившись наушниками ото всех посторонних.

После случившихся пару месяцев назад кадровых перестановок, их снова пятеро: Лекс, Григ, Ло, Серж и Анна. Ах, да! Ещё Гор. Теперь он буквально живёт в их комнате, вызывая недоумение Сержа и ревность Ло.

Ло не просто ревнует, она в бешенстве. Несмотря на отсутствие опыта работы, Анна – грамотный, перспективный специалист. При разговоре с детьми её голос становится мягким, глубоким, успокаивающим. Он гладит и убаюкивает, снимая страх, отодвигая сомнения.  Ло ей явно проигрывает, понимает это, но не признаёт. Конкуренция есть везде и их служба – не исключение. Это не борьба за клиентов, это борьба за право быть лучшим, быть более грамотным, более опытным, более эффективным. 

Открытой борьбы нет, но Ло позволяет себе высказать догадку о несомненном  опыте работы Анны в сфере телефонных интимных услуг. Идея вызывает интерес только у Гора, да и то на короткое время. Поведение Ло его явно раздражает. Теперь они реже выходят курить вместе, но это не уменьшает, а только ещё больше увеличивает напряжение.

Анна не курит. Приходит на работу без опозданий. Всегда с идеальным макияжем. Перезвон браслетов, спокойная улыбка, запах Burberry. В руках – дизайнерская сумка – саквояж, который она ставит на тумбочку у стола. 

Одно неверное движение – и сумка летит на пол. Веером разлетаются вещи: ключи от машины, косметичка, кошелёк, документы. Паспорт, раскрывшись, отлетает дальше всех. Анна бросается за ним, но поздно. Лекс уже тянется, поднимает, смотрит несколько секунд на фотографию, и, закрывая, протягивает хозяйке.

- Прячь.

- Спасибо.

И снова взгляд в глаза, в душу. Анна заметно краснеет, Лекс хмурится. Григ… От его взгляда не укрыться, но сейчас он занят, как и Серж. За ними следит только Ло.

- Лекс, тебе нравится Анна?

- Да.

- Неужели! Что, на девочек потянуло?

- Иди ты!

Ло не заводит подруг, равно как и друзей. Рядом с ней могут быть только любовники. Гор уже почти в их числе. Но что-то мешает, что-то… 

Неисправность автомобиля решает всё. Ло просит подвезти её, Гор не против.

- Лекс, прости, я сегодня не могу…

- Я тоже не могу, Гор. У меня свидание.

- С кем? – он смотрит так, словно получил пощёчину.

- С Анной, Гор. С Анной.

Вечер наступает незаметно, накрывая серебристым туманом мосты и набережные, окуная парки во влажную прохладу. Камни мостовых отдают тепло дня. Бегут пешеходы, гудят автомобили. А за столиком в полутёмном кафе тихо и уютно. Танцует огонь свечей, в  стеклянном чайнике распускается жасмин. 

Анна предпочитает зелёный чай, хотя на работе всегда пьёт только чёрный. А Лекс любит пробовать всё новое. 

- Прости, что спрашиваю. Но почему Лекс?

- А почему Анна?

Ответ вопросом на вопрос смущает. Оба начинают разговор, грозящий затянуться далеко за полночь. Анна молчит. Лекс достаёт паспорт. Удостоверение личности в чёрной кожаной обложке с гербом. Фамилия, имя, отчество, дата рождения, гражданство. Анна с интересом рассматривает фотографию.

- Тебе не нравится собственное имя?

- Нравилось раньше. Но сейчас оно как чужое.

- Как и моё.

Анна проводит пальцем по фотографии, словно гладит.

- Ты выглядишь моложе своих лет.

- Ты тоже.

В ответ грустная улыбка ярко очерченных губ. Вечерний макияж, сделанный по всем правилам, безупречен. В ушах искорки серёг-гвоздиков. 

- У тебя красивые волосы. Ты красишься?

- Нет. Это настоящие.

- Можно? – рука тянется к блестящим завиткам. Анна улыбается и наклоняется вперёд. Отблеск свечей играет на серебряной цепочке и кулоне в виде жука-скарабея. 

- Тебе идёт серебро. И камни. Тебе вообще всё идёт.

- Я люблю серебро.

- А что ещё ты любишь?

- Многое. Что именно ты хочешь узнать?

- Всё. Я хочу знать о тебе всё.

Бывает, что двое встречаются так, словно всю жизнь знали друг друга. Словно уже были когда-то вместе, давно. Не здесь. Узнаваемо всё: взгляд, походка, движения рук, взмах ресниц, изгиб бровей.

Бывает так, что хорошо знакомые люди стараются избегать телесных контактов, а к малознакомым так и тянет прикоснуться. Лекс мягко касается аккуратных серебристых ногтей Анны, разглядывает тонкую полоску кольца, схожего с обручальным.

- Подарок?

- Нет. Это просто…

- Чтобы не приставали?

Анна кивает. Чужого внимания порой бывает очень много. А Анна боится чужих, не только мужчин, но и женщин. Но сейчас ей спокойно. Лекс не обидит, Анна знает это и позволяет себе расслабиться. 

- Анна, ты с кем-нибудь встречаешься?

- Нет. Уже нет.

- Почему?

- Трудно объяснить. Он был слишком груб.

Синяков уже нет, но широкие манжеты блузки всё ещё напоминают о них. Заживают царапины, но тело всё равно помнит. И душа помнит все переломы и травмы, нанесённые ненавидящей рукой.

Новая работа, новый коллектив, новые знакомства немного притупили боль, но ещё не излечили полностью.

- Лекс, скажи, а Григ – гей?

- Нет, би.

- Да? А ты?

- Наверное тоже.

- Правда?

Анна улыбается и тут же отворачивается, давясь смехом. Она не умеет смеяться. Уже не умеет. Но Лекс заставляет вспомнить, как это делается.

Теперь они встречаются после каждой дневной смены. Ужинают в одном и том же малозаметном, затерянном в переулках кафе. А затем выходят в сумерках на набережную, идут рядом, изредка касаясь руками друг друга. Останавливаются на мосту, глядя на отражающиеся в чёрной воде фонари.

- Анна, ты хочешь иметь семью?

- Конечно. Я хочу иметь свой дом и мужа. А ты?

Лекс молча кивает. Анна понимает это по-своему.

- Лекс, прости. Ты и Гор…

- Нет, мы просто друзья.

- Друзья? Не верю! Хотя…

- Поверь, мы с ним не пара.

- Знаешь, он мне предлагал однажды… 

Анна шепчет, наклоняясь к самому уху. Лекс не первый раз слышит подобное, но по сердце словно проводят ножом. Но холоднее стали страх в глазах Анны.

- Не обращай внимания. Гор – любитель нетрадиционного секса. А иногда он просто издевается.

- А…

Ветер усиливается к ночи. На мосту становится холодно. Анна зябко потирает ладони, бросает взгляд на часы.

- Можно я тебя провожу? – Лекс уверенно обнимает за талию, дожидаясь согласия. 

Ночной город живёт своей жизнью. Они идут вдоль улиц, мимо подсвеченных разноцветными фонариками витрин уже закрытых магазинов. Лекс держит Анну под руку.

- Лекс, я нравлюсь тебе?

- Очень. Я в восхищении. А что?

- Ничего. Просто… У тебя ведь никогда не было девушки?

- Не было. Ты – первая. - Лекс смеётся, ночной воздух пьянит крепче вина. – И я совершенно не знаю, что с этим делать. Можно, я тебя поцелую?

Во дворе никого нет. Липы цветут над головой, окутывая своим ароматом. Поцелуй по-детски трепетен и невинен. Мимолётен и невесом, как экспресс-проверка на совместимость. Руки обнимают уверенно и сильно, почти бесстыдно. И неожиданно хочется, чтобы эта ласка продлилась подольше.

- Всё хорошо, Анна?

- Да.

- Правда? – Лекс ждёт ответа, и солгать нельзя.

- Правда, Лекс. Это странно, но с тобой я могу быть самим собой. Спасибо.

Они смеются и толкаются как дети. Им просто и хорошо друг с другом. Коллеги видят это невооружённым глазом. Взгляд Грига с каждым днём становится всё более заинтересованным. Серж чаще и увереннее вступает в разговор. Гор настроен скептически. Его отношения с Ло закончились, по-видимому, так и не начавшись. Уж больно откровенно он интересуется Анной. 

Ло негодует. Она не может понять, что все эти мужчины нашли в худой как щепка девице с нулевым размером груди. 

Очередной рабочий день начинается практически со скандала. 

- Привет… - Ло появляется  самой последней, но у неё ещё есть время на кофе. Она жаждет внимания коллег, но его нет.

Серж вертится в центре комнаты, горячо и в подробностях рассказывая о недавнем недельном отпуске, проведённом в байдарочном походе. Григ внимательно слушает, облокотившись на подоконник и сжимая в руках свою фирменную чашку с изображением Львёнка и Черепахи.

Лекс смеётся, по-хозяйски обнимая сидящую на коленях ненавистную брюнетку. Волосы девушки собраны в высокий хвост, чёрная водолазка под горло делает шею ещё более тонкой, а пушистая пелерина джемпера собралась на груди соблазнительными складочками.

Ло провокационно хмыкает, кивая на складки одежды.

- Рush up?

В комнате мгновенно наступает тишина. Знакомое вроде бы слово ставит присутствующих в тупик. Серж замолкает на полуслове. Григ хмурится. Анна вздрагивает и пытается что-то сказать, но Лекс опережает её.

- Нет, Ло. Просто отсосали. Завидуешь?

Анна вздрагивает вторично,  пытаясь подняться с чужих колен, но её мягко возвращают обратно. Лекс обнимает нежно, утыкаясь носом в тёплый пух джемпера, залезает рукой под пелерину.

- Завидуй молча, подруга.

- Не хами!

- Что ты! И в мыслях не было!

- Не ссорьтесь, девочки! – материализуется в дверях Гор.

Ло пулей вылетает мимо него из комнаты, под аплодисменты Грига. Серж едва сдерживается, чтобы не расхохотаться. В возобновившейся секунду спустя тишине раздаётся пронзительный телефонный звонок. Рабочий день начался.

Дым от сигареты медленно поднимается к потолку. Курить на лестнице не запрещено, но обычно сотрудники выходят на улицу. Когда есть время. У Ло его сейчас нет.

- Прости. Но больше так не делай.

Лекс встаёт напротив, прислонясь к стене. Руки скрещены на груди. В глазах холод.

- Что вы в ней нашли? Что? – сигарета дрожит в руке. – Сначала Гор, потом Григ, ты туда же! Что у неё есть такого, чего нет у меня? Скажи, наконец!

- Ну… Думаю, тебе этого не надо.

- Не надо знать?

- Не надо иметь. – Лекс улыбается. – У каждого должна быть своя изюминка. Да кому я это говорю, психолог?!

- Сапожник без сапог, - шепчет Ло. – Вы все на ней помешались!

- Не все. Серж, например, к ней равнодушен.

- Серж ко всему равнодушен, кроме своих байдарок.

- Ну, не скажи… - Лекс хочет сменить тему, но Ло к этому ещё не готова.

- Ты с ней… Вечно обнимаетесь в проходе. Тискаешь её как… как… - она не может подобрать нужного слова и замолкает.

- Хочешь, тебя потискаю.

- Спасибо, не надо.

Лекс протягивает руку, но тут же опускает. К Ло не хочется прикоснуться. Уверенная, знающая себе цену, она идёт по жизни ледоколом. Застревает в житейских льдах, но всё равно идёт. Минутная слабость – лишь передышка на пути к давно поставленной цели. 

Ло носит платья и юбки, но при этом совершенно не выглядит женственной. Ею можно любоваться, но её не хочется обнять, к ней не хочется прижаться. То ли дело Анна! Лекс мечтательно улыбается, вспоминая тепло её тела, вкусный запах парфюма. Анна носит брюки и леггинсы, но её движения всегда грациозны и плавны.

- Откуда она вообще взялась? – Ло не в силах успокоиться, поднимая со дна души очередную волну мути. – На какие средства живёт? Одни духи чего стоят!

- Не прибедняйся, Ло. Твои не дешевле.

- Вообще-то, эти духи мне подруга из-за границы привезла! - окурок летит в урну. – А косметика? Явно не с рынка!

- Ну, в этом я не разбираюсь…

Ло вытряхивает из пачки новую сигарету. Лекс достаёт зажигалку.

- Ло, что у тебя с Гором?

- Ничего. - Она делает пару затяжек, морщится и тушит сигарету о подоконник. – Ещё один идиот нашёлся. Я пойду.

Лекс и Ло. Не друзья, не враги. Даже не конкуренты. Ло старше на полгода, но в профессии уже давно. Лекс опережает её разве что по скорости реагирования и умению сохранять оптимизм в любой ситуации. А ситуации в их работе бывают разные. И Лекс умеет находить плюсы даже там, где, кажется, уже и искать-то нечего.

Очередная рабочая смена, отдых и снова смена. Их график прост и чёток. Время пролетает очень быстро или тянется бесконечно долго. Они работают вместе, и должны хорошо чувствовать друг друга и доверять. Должны. Но всё не так просто. 

- Здравствуйте! – Лекс задаёт начало новой смены.

- Всем доброго дня! – Григ в большинстве случаев очень доброжелателен. 

- Доброго дня! – вторит коллеге Серж.

- Привет всем! – Анна на секунду замирает в дверях, а потом идёт к своему столу мимо мужчин.

- Привет! - рентгеновский взгляд Грига не пропускает ни одной детали. – Хорошо выглядишь.

- Спасибо.

- Добрый день, - Ло предельно вежлива.

Она больше не нападает на Анну, но и не сближается с ней, предпочитая держаться особняком. Анну это скорее радует, чем огорчает. Ей хорошо и без Ло. Взгляды Грига день ото дня становятся всё прицельнее, Лекс обнимает всё уверенней, а Серж рассказывает потрясающие истории им всем. А Гор…

Гор смотрит искоса и холодно. Взгляд, похожий на змеиный, вызывает внутреннее содрогание. Гор непредсказуем.

- М-мм… Какая женщина! Мне б в такую… - Гор с утра тусуется в их комнате и приход Анны не остаётся без внимания.

- Не понял… - Григ изумлённо встряхивает головой.

- Гор! Сколько можно об одном и том же? – Серж, кажется, впервые делает замечание.

- А что? Я, знаете ли, любитель, - Гор устраивается в центре комнаты, ловя недовольные взгляды коллег. – Как вы относитесь к любителям, Анна?

- Никак. – Анна уже почти привыкла к подобным выходкам, они её не трогают.

- Что? Предпочитаешь профессионалов? – Ло говорит это спокойным тоном, как бы между делом, копаясь в ящике письменного стола. Она не ждёт ответа. К сожалению.

- Естественно! Зачем нам любители? Любители нам не нужны! – Лекс отвечает так же спокойно, с ударением на последнее слово. Взгляд как кинжал, прямо в глаза. Гор знает этот взгляд, означающий, что в их отношениях пройдена очередная невидимая черта.

Пропасть между ними стремительно увеличивается. Лекс отдаляется, не желая того, просто следуя своим представлениям о добре и зле, о допустимом и недопустимом. И сейчас Гор – олицетворение зла. 

- Неужели ты сможешь уйти от меня, Лекс?

- Смогу.

- Нет, не сможешь. Кто говорил, что любит меня?

- Люблю. И поэтому уйду.

Уйти, не продлевая агонии. Не дав возможность другому сделать этот шаг первым. 

Гор. Коллега, друг, любовник. Всё это в прошлом. Кто ты теперь? Коллега. Ситуативный любовник. Но уже не друг. И в душе закрадывается сомнение, был ли он им хоть когда-нибудь.

- Гор, выйдем. – Григ поднимается из-за стола нарочито медленно. – Перекурим.

- И поговорим. – Серж поднимается следом, в два шага оказываясь у двери, распахивая её.

Гор молчит, но подчиняется.

- Доигрались? – Ло готова бежать за мужчинами, но минуту спустя они сами появляются в дверях, спокойные, уверенные в своей правоте. Григ подходит к столу Анны.

- Не позволяй ему, слышишь! Никому не позволяй…

Он переходит на шёпот. Рука гладит запястье, сжимает похолодевшие пальцы. Анна смущенно опускает глаза.

Серж делает вид, что ничего не происходит. Ло старательно прислушивается к шёпоту в другом конце комнаты. Лекс просто наблюдает. 

Анна и Григ. Они хорошо смотрятся вместе. Григ лишь немного выше Анны, но значительно шире в плечах. По сравнению с ней он просто скала. 

Лекс смотрит, ловя себя на мысли, что нисколько не ревнует. Григ не обидит. Он будет нежен и предупредителен. Он – тот, кому Лекс может доверить свою, теперь уже свою Анну.

Сегодня Анна уходит раньше и в её отсутствие Ло стремится расставить все точки над «i». 

- Мы скоро переругаемся из-за неё! Так нельзя! До её прихода у нас была настоящая  команда. А теперь?

- А что теперь? – Серж искренне удивлён. -  Если тебя волнуют отношения Анны с Гором, то ты можешь быть совершенно спокойна. Их нет. И не будет. Гор, знаете ли, на большого любителя. Прости, Лекс.

- Прощаю.

Лекс пожимает плечами. Вот как назывались их отношения. Не любовь, - любительство. Секс до заката и одинокий рассвет следующего дня. Разве этого хотелось?

Память уносит в прошлое и голоса коллег понемногу затихают. 

Гор. Кем ты был? Кем ты стал?

Гор. Ты привык покорять вершины, брать боем неприступные бастионы, рушить чужие границы, чужое мировоззрение и чужие судьбы. Ты можешь быть самым лучшим коллегой, самым верным другом, самым пылким любовником. Но всё это в отдельности, не вместе. Не вместе. Твоё присутствие приносит боль и сладость. Видеть тебя, чужого и до одури родного – мука. Но если ты уйдёшь, будет ещё больнее. Во много раз больнее.

- Простите, - молодой человек в дверях переводит взгляд с присутствующих на лист бумаги в руке. – Я из отдела кадров. Мне нужен Скворцов Антон. Он здесь?

- Простите, - молодой человек в дверях переводит взгляд с присутствующих на лист бумаги в руке. – Я из отдела кадров. Мне нужен Скворцов Антон. Он здесь?

- У нас таких нет. – Ло старается улыбнуться как можно приветливее.

- Нет? – парень снова смотрит в листок. – Нет, всё верно. Скворцов Антон. Арт-терапевт.

- Кто?!

Лекс закрывает на секунду глаза, чувствуя, как отзывается набатом в ушах стук собственного сердца. А открыв, встречается со спокойным взглядом Грига и слышит его голос.

- А что у вас к нему?

- Направление на повышение квалификации. Я звонил вчера, просил зайти.

- Он забыл, должно быть. Давайте, я передам. – Григ уверенно протягивает руку.

Недоумённый взгляд Ло блуждает по лицам коллег. Дверь закрывается с резким стуком, и в комнате повисает напряжённая тишина. Господи, хоть бы звонок! Пожалуйста! Хотя бы один! Всего один!

Лекс откидывается на спинку кресла, пытаясь расслабиться. Сердце понемногу успокаивается. Григ прячет бумагу в стол.

Тишину нарушает змеиный шёпот Ло.

- Анна? Не может быть!

Ответом ей служит всё та же тишина и  досадливый вздох Грига.

- Вы… Вы знали! Вы ведь знали! – Ло хлопает ладонью по столу. – Что вы молчите?

- А надо что-то говорить? – Лекс чувствует, как пережитый стресс сменяется волной усталости.

- А вы и дальше собирались молчать?! Ведь это же нарушение!

- В чём? – Григ демонстративно складывает руки на груди. – У него образование есть?

- Да. – Тут же откликается Лекс.

- Его официально приняли на работу?

- Да.

- У него хорошие результаты?

- Да.

- И, заметь, он не сбежал, как большинство новичков, после первой же недели!

- Но он лжёт! Он лгал нам всем! – Ло хватается за сигареты.

- Не всем.

- Он представляется чужим именем!

- Это тебе мешает?

- Он… Он трансвестит!

- Что?! – Гор замирает в дверях соляной статуей. – Кто?!

Следующая смена начинается без Анны.

- Уволили, наверное, - пожимает плечами Ло.

- Не имеют права! – чеканит Григ.

- А что, кто-то уже донёс руководству? – Серж обводит коллег сканирующим взглядом.

- Никто. 

Никто. Никто из них. Но, кажется, что знают уже все.

Григ в бешенстве. Серж хмур и задумчив. Ло злорадствует. Лекс набирает телефонный номер.

- Алло.

Голос на другом конце провода – самое важное, что есть сейчас на свете. Лекс замирает и вздыхает облегчённо.

- Привет. Что случилось?

- Ничего. Голова болит. Сильно.

- Я приеду после смены.

- Нет, не надо. Я сама справлюсь… Сам.

Кто-то сказал. Кто-то. Кто?

В их комнату заглядывают почти каждые пять минут. Григ возвращается из туалета в ярости – там ведутся оживлённые дискуссии о смене пола, МКБ-10* и гомосексуальности, исключённой из неё четверть века назад**.

- Бред! Это какой-то бред!

Лекс не в состоянии думать ни о чём, кроме случившегося. К счастью, сегодня большинство звонков справочного характера, в основном по наркологии. А это означает переадресацию в соседний отдел. 

Почему вдруг наркология? С чего вдруг?

Период сезонных обострений уже спал, а вопросы депрессий и транквилизаторов всё ещё стоят остро. 

Лекс выслушивает очередную историю любви и предательства, веры, надежды и разлетевшейся на тысячу осколков мечты. Хочется плакать.

- Лекс, мы ведь сегодня… Да? – Гор неприятно щекочет ухо небритым подбородком.

- Нет, извини. Я еду к Анне.

- К этому своему транс..?

- Да. К своему.

Гор отходит слишком быстро. Ему не до чужих проблем. В дверях мелькает молоденькая медсестра Клавдия, и Гор, проходя мимо, что-то шепчет ей. Девушка хихикает и уходит. Ло тут же срывается с места и выходит следом.

- Анна, открой! Я знаю, что ты дома!

Долгий звонок сменяется ещё более долгой тишиной за дверью. Анна здесь, рядом. Лекс чувствует её кожей. 

- Анна!

- Лекс, не надо. Я не одет.

- К чёрту! Будь ты хоть голой! Открывай!

- Я не накрашена.

- Мне всё равно! Слышишь!

И снова тишина. И снова звонок.

- Открой! Я не уйду! У меня смена только закончилась. Я спать хочу и лягу прямо здесь, под дверью.

- Соседи будут недовольны.

- Плевать!

- Что ты им скажешь?

- Скажу, что меня любимый человек домой не пускает. Открой, пожалуйста.

Секунда кажется вечностью. Потом раздаётся щелчок, и дверь медленно распахивается.

- Заходи.

На Анне спортивные брюки и белая футболка. Волосы не уложены, свисают нечёсаными прядями, почти закрывая лицо.

- Анна…

Лекс тянется, чтобы обнять, но Анна отворачивается и идёт в комнату. Падает на кровать, зарываясь лицом в подушки.

В комнате беспорядок. На окне ваза с увядающим букетом, на полу что-то кружевное, на стуле  любимый джемпер с пелериной, уже слишком тёплый даже для вечерних прогулок. Косметичка, духи, бельё – всё свалено в одну кучу на столике. Сверху лежит паспорт с торчащим из него билетом.

Лекс убирает его подальше в стол. Забирается на кровать и ложится рядом с Анной, вжимаясь лбом между лопаток, толкая. В ответ лишь шмыганье носом. 

Анна лежит не шевелясь. И Лекс обнимает её, прикусывая за загривок, поднимаясь выше, утыкаясь в затылок, прижимаясь к напряжённому как натянутая струна телу.

- Анна…

- Они знают. Все знают. Мне тётка звонила.

Последние полгода – как сон. Приезд любимой родственницы, уговоры уехать  вместе с ней, сомнения. Затем новая работа, новые знакомства. Новый дом. Лекс, Григ, Серж. Прогулки по набережной и возрождённые мечты о том, что всё ещё может получиться, сложиться, исполниться. И что теперь? Одна маленькая оплошность и… всё! Он забыл позвонить, забыл попросить кого-то другого забрать злополучное направление. А ведь всё так хорошо начиналось!

- Антон, там такая текучка! Да и состав бригад всё время меняется. Никто не поймёт… 

Тётка была уверена, что её любимому племяннику ничего не угрожает. А что теперь? Увольнение? Возвращение в родной город? Забыть всё? Начать заново? Снова? А хватит ли сил?

- Я уезжаю завтра.

- Я не отпущу тебя.

- Я не могу остаться. Лекс, кто-то сказал.

- Ну и что?

Они лежат, тесно прижавшись друг к другу. Лекс смахивает непослушные пряди волос со лба Анны.

- Нет, не смотри. 

- Всё хорошо.

Без косметики Анна выглядит иначе, но не менее привлекательно. Лекс целует бледные щёки, невесомо касается искусанных губ.

- Ты прекрасна, любовь моя. Есть хочешь?

- Хочу.

Анна любит жаренную картошку, а Лекс умеет её готовить, нарезая прозрачными ломтиками. Картошка, сосиски, огурцы. Это вам не ресторан, однако! Но на крошечной кухне уютно и безопасно. Кажется, здесь можно просидеть вечность.

- Анна, пойдём гулять. Скоро совсем стемнеет, никто нас не увидит. Идём.

Они идут сквером, сторонясь освещённой улицы. На скамейках целуются парочки. Лекс привычно берёт Анну под руку.

- Обещай, что выйдешь в следующую смену.

- Я не могу. Они все будут таращиться на меня.

- Не будут. Григ не позволит.

- Григ… Он давно всё понял. И Серж тоже. Но остальные…

- Кто остальные? Остальные тебя и в лицо-то не знают.

- Ло. И Гор.

- Про Ло не думай. Для неё главное – что ты не женщина. Думаю, теперь она постарается с тобой подружиться. А Гор… Гора я беру на себя.

Темнота подъезда навевает воспоминания о далёкой юности, о поцелуях на лестнице. И так трудно уйти, оставить дорогого человека одного. Трудно, почти невозможно ослабить объятия.

- Лекс, останься.

Остаться? Гор никогда не просил этого. Никогда.

- Хорошо.

Ветер колышет тюль на окне. Лекс любуется стоящей в центре комнаты Анной. Шёлк сорочки блестит в лунном свете. Волосы наконец-то причёсаны, спускаются густой волной до середины груди.

- Ты самая красивая женщина на свете, Анна.

- Я не женщина, Лекс. Но я очень хотел ею быть.

- У тебя получилось.

Первый поцелуй робок и всё также целомудрен. Пальцы касаются тонкого кружева и горошин сосков под ним. Анна вздыхает, томно прикрывая глаза. Она привыкла отдаваться и Лекс понимает это. Руки осторожно изучают реакции её тела. 

- Лекс, ты… Ты не хочешь?

- Хочу. Просто боюсь, что не смогу доставить тебе настоящее удовольствие.

- Не бойся.

Объятия, поцелуи, ласки. Лекс знает толк в них, Гор был хорошим учителем. А дарить удовольствие любимому человеку – что может быть приятнее? Они засыпают обнявшись.

Полная луна на минуту заглядывает в их комнату и стыдливо закрывается облаком.

- Лекс, сегодня полнолуние. Говорят, лунный свет приносит несчастье.

- Может быть. Но лишь тем, кто в это верит. Ты веришь?

- Я? Я верю тебе.

Дыхание выравнивается. Стук сердец становится тише. Тук-тук… Тик-так…

Комментарии к 6 главе

* МКБ-10 – Международная Классификация Болезней, 10-й пересмотр, проведённый Всемирной Организацией Здравоохранения.

** В 1990 году гомосексуальность была исключена из МКБ.

Утро выходного дня наполнено тревогой. Из-под полуприкрытых век Лекс наблюдает, как Анна медленно подходит к окну, тянется, поднимая вверх руки, и идёт умываться. Вставать не хочется и Лекс терпеливо ждёт. Минута, вторая, третья. Анна возвращается, смотрит на часы, на кровать, и снова забирается под одеяло, ложится на самый край, чтобы не разбудить. 

Лекс обнимает сзади за плечи, подтягивая к себе, откидывает с лица непослушные волосы. Анна отворачивается, закрывая лицо, а потом, словно спохватывается, замирает, прикрывая глаза. 

- Прости. Мой бывший… Он не смотрел на меня по утрам.

- Дурак. Это его веник? – Лекс кивает на цветы на окне.

- Да. Приходил мириться.

- Мирились?

- Нет. Надо выкинуть. – Анна собирается подняться, но её обнимают ещё крепче.

- Подожди.

Руки скользят по бёдрам, следую проложенным с вечера маршрутом. Анна выгибается навстречу ласкам, губам, языку. И вдруг перехватывает инициативу. Лекс замирает. Это уже не игра. Прелюдия окончена, и следующий шаг… Секунда сомнения и снова взгляд, глаза в глаза, в душу. 

- Анна, тебе нужен Григ, не я.

- И ты. И ты тоже. Я не могу без тебя.

- Я тоже не могу. 

Секс с Анной… Это нельзя назвать сексом. Это именно акт любви, соединение, слияние. Не просто двух тел, но душ. Взаимопроникновение, полёт вне времени и пространства. Сделав шаг, назад уже не вернёшься. Лекс чувствует себя витязем на распутье. Пойдёшь прямо, свернёшь направо, налево… Сейчас очень хочется именно налево. Анна обнимает страстно, откровенно. Ещё можно отстраниться, но надо ли? Лекс не может и не хочет отталкивать её. Нет, всё-таки его. Его. Именно его. Антона. У них нет совместного будущего, но сейчас это не имеет никакого значения. Главное – они вместе. А Гор… Пусть Гор подождёт. И пусть будет, что будет.

- Персики хотите? – Григ ставит на стол чашку с только что помытыми фруктами. – Серж? Ло?

Рабочий день, а точнее ночь, началась. Два соседних кресла ещё пусты. В коридоре тихо. И Григ уже в сотый раз переводит взгляд с ручки двери на телефон. Позвонить или нет? Один звонок. Всего один звонок! Это так просто! Позвонить и узнать, придут они или нет. Или придёт только Лекс, а Анна… Он не увидит её, не услышит голос, не ощутит её запах… Чёрт! Позвонить оказывается иногда страшнее, чем войти в горящее здание. Неизвестность пугает сильнее всего и Григ медлит.

- Ло, хочешь персик?

- Ты уже предлагал.

- Так хочешь или нет?

- Мы хотим. Давай!

Лекс останавливается в дверях, улыбается напряжённо. Во взгляде настороженность. В затылок испуганно дышит Анна.

- Привет.

Григ облегчённо вздыхает. 

Анна. Вместо леггинсов джинсы, вместо туники рубашка и джинсовая жилетка. Вместо туфель кроссовки. Волосы стянуты на затылке в хвост. Ни грамма косметики. Губы искусаны чуть ли не до крови, взгляд побитой собаки.

- Анна, нам тебя не хватало, - Григ берёт за руку, уже никого не стесняясь. – Хорошо, что ты смогла прийти.

- Я не могла… Не мог. Это Лекс…

Уговоры, молчание, поцелуи и снова уговоры. Такое ощущение, что идёт на казнь.  Никаких украшений, никаких духов и косметики. Лак смыт, ногти подрезаны. Джинсы, рубашка, кроссовки. Но Анна всё равно выглядит очень женственно. 

- Ну, здравствуй, Антон! – Ло протягивает руку. – Будем знакомы.

- Будем.

Ло во все глаза рассматривает стоящего перед ней парня. Парня ли? Кадык едва заметен, и то, если знаешь, что ищешь. Абсолютно гладкий подбородок, без признаков растительности. Нежная кожа. Тонкие черты лица. 

Гормональный фон Анны явно нарушен. Но дело не только в нём. Её внешность – результат упорного труда и внутренней уверенности, желания быть именно таким. Но одного желания мало. За плечами негативный опыт прошлых разоблачений, издевательств. И страх теперь приходит автоматически, накрывая, сковывая ледяной волной.

- Лекс, можно кофе? – голос всё ещё слегка дрожит.

- Сейчас.

- Анна, хочешь персик?

Ло возводит глаза к потолку, а Григ уже несёт самый сочный фрукт. 

- Хочешь, я его разрежу?

- Нет, спасибо. Я сама. Сам.

Смена проходит сумбурно, то в неловком молчании, то в слишком оживлённом обсуждении посторонних тем. Ло предельно вежлива. Григ заботлив и предупредителен. Серж внимателен.

- А как тебя теперь называть? Анна или Антон?

- Как тебе удобнее, Серж. Мне уже всё равно.

- Тогда, между нами – Анна. Тебе идёт.

- У-фф! Телячьи нежности! – тут же встревает в разговор Ло.

- Нет, правда. Это ведь мужское имя, - Серж нисколько не смущён её реакцией, чем вызывает ещё большее раздражение. – Индийское, между прочим. А ещё так звали иудейского первосвященника, жившего во времена Иисуса Христа.

- А… - Ло нечего возразить. Серж впервые демонстрирует свою осведомлённость в какой-то иной области кроме психологии и искусства выживания, и она искренне поражена этим. 

Время течёт размеренно и спокойно. Создаётся впечатление, что страсти улеглись, не успев разгореться. Любопытные больше не заглядывают в комнату. В туалете не обсуждаются искусственные фаллосы и вагины, но в этом последнем, скорее всего, заслуга Грига. Он умеет быть очень убедительным. 

Правда, несколько раз заходит методист, она же супервизор* отдела – Софья Павловна. Проверяет журналы учёта обращений, о чём-то разговаривает с Анной. 

Гор отсутствует всю смену, его нет даже во дворе. Поговаривают, что его вызвали в другой корпус устанавливать новое программное обеспечение. В его отсутствии Лекс чувствует себя спокойнее.

Неделя пролетает быстро. Напряжение спало. Анна немного расслабилась и больше не вздрагивает от каждого стука двери. Правда, от прежнего яркого образа почти ничего не осталось. Но Григ, кажется, от этого ещё в большем восхищении. После очередной смены они уходят вместе.

- А как же ты, Лекс? – Ло задерживается после смены, делая поспешные записи в учётном журнале. – Прошла любовь? Завяли помидоры?

- Нет, не завяли. Созрели.

Гор появляется в дверях так, как когда-то, когда они только начинали встречаться. Происшествие с Анной выбило его из привычной колеи, с годами ставшей почти траншеей.

- Как я мог ошибиться, Лекс? Ведь это же было очевидно!

- Не переживай, Ло тоже ошибалась.

- Но она-то дура, а я…

- И ты.

- Что!?

- Ничего, Гор. Ничего.

Всё как обычно. Измятая кровать, стол с остатками трапезы. Вечереет. Движения Гора становятся более резкими. Он встаёт с кровати, находит телевизионный пульт, переключает каналы. 

Всё. Их совместное время вышло. Пора уходить. Часы счастья и так уже затянулись. Хотя…

Это привычка. Это просто привычка. Гор предсказуем до мелочей. Его ласки профессионально точны и умелы. В них нет и намёка на трогательную неуверенность и нежность Анны. Простите, Антона.

Лекс жмурится на включённую лампу, вспоминая минуты случайного счастья. Антон теперь с Григом. Наверное, так и должно быть. Наверное, у них всё получится. Наверное…

- Как он там, кстати, поживает?

Гор уже неделю обслуживает соседний корпус, даже забежать поздороваться некогда.

- Кто?

- Антон твой.

- Почему мой? Хорошо.

- Ошибка природы!

- Нет, Гор. Чудо. Чудо природы.

- Угу. Чудо! Девочка с членом! 

- Почему ты такой злой, Гор?

- А с чего мне быть добрым? Ты с ним все выходные…

- А ты с Ло.

Гор молчит. Взаимные обвинения ни к чему хорошему не приводят. Но обида так и рвётся изнутри.

- Анна! Имя-то какое взял! Им теперь весь наш центр интересуется. От женихов отбоя не будет. Так что передай, пусть готовится.

- Весь центр? – последние остатки сытой неги слетают мгновенно. – Подожди. Почему весь центр? Кто вообще об этом рассказал? Ведь знали только мы одни. Почему же… 

- Ну… Это… В курилке тогда говорили.

- Это понятно, что в курилке, но кто? Ты?!?

- …

Комментарии к 7 главе

* Супервизор - специально подготовленный специалист, чаще всего психотерапевт, осуществляющий контроль  за деятельностью других специалистов. Проводит разбор трудных случаев, оказывает поддержку.