Мама

- Слушай, чего я тебе сейчас расскажу! Ты сядь, сядь! – соседка вся дрожит от возбуждения и нетерпения поделиться свежими новостями. Но что же случилось? Сажусь покорно и жду продолжения.

- Максим твой, он прямо в подъезде, представляешь, прямо в подъезде… - я насторожено замираю, - с Кирюшой целовался! Вот! – вываливает соседка.

Сказать, что я шокирована – ничего не сказать! Стараюсь взять себя в руки, не дать увидеть Маришке моё потрясение и мою растерянность. Но, видимо, эмоции всё же просачиваются наружу, отражаясь на моём лице. Соседка сидит напротив меня довольная, просто счастьем лучится, что такую новость мне поведала.

Маришка – сплетница. Назавтра весь город знать будет. Выходит, надо действовать на опережение. Так, Катрин, загнала эмоции вглубь себя – и, вперёд!

- Маришка, а ты откуда узнала-то? – спрашиваю.

- Кать, так ведь они и не скрываются почти! Я в глазок случайно увидела! – отвечает соседка.

Да, не скрываются. Целуются у всех на виду. В подъезде. Когда Маришка в глазок смотрит.

- Мариш, а зачем ты в глазок смотрела? – интересуюсь.

- Так там шум в подъезде был какой-то, вот я и решила взглянуть, что происходит. Кать, да ты чего? Неужели думаешь, что я специально за кем-то следить стала бы? – лукавит соседка.

Не думаю, Маришка, не думаю. Точно знаю. Как ты за мужиком понравившимся следила, информацию про него всё выпытывала у кого могла только. Потом он от тебя, настырной, за границу сбежал, в Канаду. Ох, сколько ты мне тогда в жилетку плакалась, что все мужики сволочи, счастья своего не понимают!

- Так что, ты теперь его из дома выгонишь, да? – нервно потирает руки соседка.

- Кого? – делаю вид, что не понимаю.

- В смысле, кого? Максима, конечно! Ну ведь он же позорит тебя, нельзя таким быть? – в голосе Маришки праведный гнев.

- Каким? – «не понимаю» я.

- Ну… пидорасом!

Внезапно раздавшийся дверной звонок избавляет меня от необходимости отвечать. Видать, снова Максимка ключи забыл. Так и есть! Стоит за дверью в своей одежде совершенно невероятных цветов.

- Мам, привет!  - говорит он, входя в квартиру.

- Привет, Макс! – отвечаю ему.

- Ой, у нас гости! – и, не останавливаясь, - Здрасьте, тёть Мариш!

- Здравствуй, - сквозь зубы отвечает соседка, - пойду я лучше.

Закрыв дверь за Маришкой, я облокачиваюсь на стену, вздыхаю тяжко: понимаю, что случившиеся – только начало. Дальше будет сложнее. Дай Бог мне не сломаться и выдержать!

***

Максимка слушает музыку в наушниках. Я пытаюсь привлечь его внимание, но он не реагирует. Не знаю, что нашло на меня, но вместо того, чтобы стянуть наушники с головы сына, или убавить звук на компьютере, к которому они присоединены, я отсоединяю их от разъёма. Тут же комната заполняется музыкой, а помимо неё из динамиков звучит голос:

Целуемся тихо в подъездах,

Открываем друг другу секреты.

В твоих пальцах весеннее Солнце,

А в моих – тают сигареты.

И ты висишь со мной на телефоне,

Тихо стонешь – а я в обломе.

Как трудно быть друзьями –

Поменяемся с тобой местами!

Твой пол мужской – какой облом!

Моя любовь – как страшный сон!

Твой пол мужской – какой облом!*

Убавляю звук, слышу тихий растерянный голос Максимки:

- Мама…

- Сына, я всё знаю. Мне сейчас Маришка рассказала. Она видела, как ты в подъезде с каким-то Кирюшей целовался, - пересказываю вкратце наш разговор с соседкой, - В глазок подсмотрела.

- Я… - начал было Максимка.

- Не перебивай мать! Мать и так немного не в себе, мать твою! – выдала я перл. Сначала сказала, потом только до меня смысл сказанного дошёл. Не удивительно, что Максим так ошарашено смотрит на меня.

- Так, - продолжила я, немного успокоившись, - во-первых, ты прекрасно понимаешь, что Маришка – сплетница та ещё. И что завтра о тебе весь город знать будешь. И что если ты сам о себе не расскажешь, Маришка сделает это за тебя. Понимаешь?

Максим растеряно кивает.

- Хорошо, - говорю, - во-вторых тебе придётся меня со своим Кирюшей познакомить. А то непонятно как-то.

- Что непонятно? – лепечет сын.

- Непонятно, что и как мне дальше делать. Как я могу ответить перед кем-то за тебя, если даже не знаю, с кем ты встречаешься? Всё, разговор окончен.

***

Странные звуки будят меня. На часах – половина третьего ночи. Переворачиваюсь на другой бок, пытаюсь заснуть – не выходит. Встаю, иду в ванную. Там почему-то горит свет. Тихонечко открываю дверь. Мама. Она плачет. Плачет очень тихо, очевидно, стараясь не разбудить меня. Из-под крана бежит вода, которой мама постоянно смывает слёзы. Мне невыносимо больно видеть её такой, ещё невыносимее осознавать, что причиной её боли оказался я. Подхожу сзади, тихонько обнимаю её за плечи. Говорю:

- Прости!

А что я ещё могу сказать?

- Я разбудила тебя, да? – спрашивает она.

- Нет, я просто не мог заснуть после вчерашнего разговора, - придумываю я на ходу.

- Ничего, всё хорошо. Просто это… это… немного неожиданно, что ли. Всё хорошо будет, поверь. Я справлюсь. Не надо извиняться – твоей вины здесь нет, – говорит мама.

- Как и твоей, - отвечаю я, - Пойдём спать.

- Пойдём.

*гр. «Либидо» - «Твой пол мужской»