РПипеЦ, или Набоков и Маркес - на проверку, становись!

Взяться за клавиатуру или, как раньше говаривали, за перо меня побудила новость о том, что протоиерей Всеволод Чаплин заподозрил Нобелевских лауреатов Владимира Набокова и Габриэля Гарсиа Маркеса в пропаганде педофилии. И не просто заподозрил, а и призвал к изъятию «вредной» литературы из обращения.

  Я не силен в церковной иерархии - протодьякон, протопресвитер, протоиерей… Кто из них ефрейтор, кто фельдфебель, а кто сержант (в рамках более понятной широкой публике служебной иерархии), но некий фельдфебельский стиль мышления у некоторых представителей РПЦ прослеживается неуклонно. Мне, простому обывателю, кажется, что если ты протоиерей, то ПРО ТО, в чем разбираешься, И РЕЙ (то бишь, говори), а в другом случае лучше бы и промолчать. Да и надо же было, чтобы у рупора ортодоксального православия была такая неподходящая фамилия! Его великий однофамилец сэр Чарльз Спенсер Чаплин как раз неоднократно был преследуем за инакомыслие. Гонителю Нобелевских лауреатов в области литературы прекрасно бы подошли другие известные фамилии, например, Победоносцев. Или Баудлер (не путать с Бодлером), который издал 10-томник Шекспира, убрав то, что показалось ему непристойным. Кстати, Томас Баудлер пополнил английский язык глаголом "баудлезировать". Мне, как читателю, очень бы не хотелось, чтобы русский язык пополнился существительным всеволодчаплинизация.

Можно по разному относиться к фабуле романа «Лолита». Но не признать тот факт, что этот роман стал неотъемлемой частью мировой культуры, невозможно. Роман был отмечен как № 4 в списке 100 лучших романов Новейшей библиотеки, вошёл в список 100 лучших романов по версии журнала Time, и дважды был экранизирован (в 1962 и 1997 годах). Касательно шедевра Маркеса. «Сто лет одиночества» - одно из самых читаемых и переводимых произведений на испанском языке. Роман отмечен как второе по важности произведение на испанском после «Дон Кихота» Сервантеса! На сегодняшний день продано более 30 миллионов экземпляров, роман переведен на 35 языков мира.

Не в том ли корни всеволодчаплинизации, что христианская парадигма любви лишена эротической составляющей? Мне кажется, что христианская обязанность любить не выдержала проверку самой любовью. Любовь может быть только свободной и, никогда, обязательственной! Иначе это уже не любовь! Поэтому мы так или иначе возвращаемся к любви свободной, языческой, чувственной, полной эротизма, что никак не отменяет нашей любви к Творцу, к семейным ценностям, к людям.

Я нисколько не сомневаюсь в том, что в системе догм отца Всволода нет места однополой любви! И если бы волею Набокова его Гумберт Гумберт полюбил нимфета, а не нимфетку, роман был бы давно предан анафеме вместе с автором, и не только РПЦэндЧаплин корпорейшн! Как известно, Набоков задумал роман о любви взрослого мужчины к девочке-подростку еще в конце 30-х годов прошлого века. А если сейчас, в XXI веке, когда все мы стали либеральней, прогрессивней, демократичней и толерантней, взрослый мужчина любит мальчика-подростка (уж такова природа сексуальности этого несчастного взрослого; он и сам бы рад что-то изменить, но…) и захочет написать об этом роман, как быть?! Особенно, если воспитание, культура, Уголовный кодекс, в конце-концов, не позволяют ему реализовать свою любовь так сказать, технически, и писательство является формой сублимации, возможностью не сойти с ума, уйти от суицида, хоть как-то договориться со своей бунтующей плотью?! Я бы не хотел давать ответ на этот вопрос, призываю читателей к обмену мнениями. Знаю только: в одном из моих опубликованных на этом сайте рассказов есть намек(!) на интимные однополые отношения взрослого и подростка, что вызвало ряд негативных откликов читателей нашего с вами тематического ресурса, сомнения модератора о целесообразности публикации и потребовало от него некоторой стойкости, потому что голоса предать анафеме (удалить текст с сайта, чтобы ресурс органы не закрыли за пропаганду педофилии) звучали громко и настойчиво! Очевидно, в каждом из нас есть немножечко Чаплина. Так давайте нашего внутреннего Чарли Чаплина оживим, а нашего внутреннего Всеволода Чаплина… так и хочется написать - умертвим. Но, чтобы не противоречить самому себе, напишу - давайте нашего внутреннего Всеволода Чаплина научим быть терпимей, не поучать никого «тут читаем, тут не читаем», не говорить от имени всех, не стремиться «запрещать и не пущать».

Выходит по итогу, наши подозреваемые (Набоков и Маркес) проверку, в том числе, и проверку временем, выдержали! Иначе в предсказаниях Мелькиадеса было бы написано: «Первый из читателей будет к дереву привязан, а последний из читателей будет протоиереем!» Ан не, не будет у этих романов последнего читателя! Никогда не будет!