Мой босс

Вот сколько раз мама вам говорила: «не пей сынок — козлёночком станешь»? А вы слушались? Ой, да не надо оправдываться и рассказывать тут сказки, что вы пьёте только в компании, причём, строго по праздникам. Я ведь сам такой: не пью, не курю и веду здоровый образ жизни, да только сестра Алёнушка постоянно вытягивает мою «правильную» сущность из полиции аккурат раз в месяц, чтобы мама ничего не узнала. Она постоянно платит участковому за молчание. А я, бравый удалец, уже через месяц помогаю товарищу капитану пополнить его семейный бюджет в аккурат наполовину. И ведь сделать я с собой ничего не могу, сущность-то у меня козлиная.

      Бороться с моим образом жизни вся семья пыталась, но очередные выходные и душа вновь рвётся в рай. И двери в этот рай есть кому открыть, друзей ведь сразу много появляется, особенно когда халявой попахивает.

      А сестра чего так печётся?! Да за мать боится, она ведь пожилая уже. Я поздненький ребёнок, любимый и чрезмерно балованный. И теперь результат налицо. Сдержать мою любовь к праздникам никто не может. А душа постоянно требует этого праздника.

      — Борис, сколько можно? — причитала сестра, на следующее утро. — Из-за всего этого, — она обвела вокруг себя руками, — ты потеряешь всё. Даже эту бабушкину квартиру.

      — Да ладно, — морщусь от боли в голове. Сейчас бы похмелиться.

      — Не ладно. Техникум бросил, работу потерял, осталась только честь и совесть. Хотя последнее, кажется, тоже валяется на задворках.

      — Морали, морали! Алён, лучше сгоняй за пивком, — и делаю моську просящего кота с огромными глазами.

      Она подходит к шкафу и достаёт рубашку и джинсы, которые практически не носил. Ну не нравятся мне классические вещи. Мне бы что-то посвободней, да побольше дырок.

      — Сам сгоняешь! Иван согласился похлопотать о тебе в своей фирме, так что, вполне возможно, место курьера в твоих руках.

      — Курьера? Это кто? Стой там, ходи сюда? Лучше ничего не нашлось? — ехидничаю, но всё же полотенце с чистыми боксерами беру. Надо смыть с себя вчерашний день и встретить новый, готовым ко всему.

      — Лучше только место секретаря в главном офисе, но это практически то же самое, но с одной разницей: посылать тебя будет один босс, а он у них мужчина строгий.

      — А ну тогда да, лучше курьером, чем ковриком у ног царя, — исчезаю в дверях душа.

      Сестра у меня умничка, пока я там расслаблялся, она успела немного навести порядок. Даже сделала чай и пару бутербродов.

      Проглотив это всё, я нахлобучил на себя рубашку и впрыгнул в джинсы, решив оставить столь непривычную для меня одежду без комментариев. Сейчас главным было успокоить сестру и найти временный заработок, который сам лез в мои руки. И только идиот откажется от такого. А им я себя не считал.

      — Всё, готов! — распрямляю плечи и киваю, убирая нависающую на глаза чёлку.

      Нет, я не имею отношения ни к одному из безбашенных движений, но мне чертовски идёт длинная светлая чёлка, прикрывающая ярко-голубые глаза от любвеобильных дам, гоняющихся за прекрасным.

      — Надо будет подстричь твою чёлку, но это потом. Сейчас нужно идти, Ваня уже заждался в машине.

      Невысокое здание с синими стёклами, полностью прикрывающими фасад дома, занимали несколько фирм в одной из которых и работал мой зять. Неплохой малый. Всегда мог выслушать и понять меня. Но, видимо, сейчас он понимать отказывался, положив руку на плечо и подталкивая в нужном направлении.

      Желудок заработал и издал протяжный звук, который я изрыгнул на проходившего мимо мужчину в тёмном костюме с зачёсанными назад волосами, собранными в длинный хвост.

      — Простите, — процедив сквозь зубы, жеманно повёл плечами и захлопал ресницами. Издеваться и подстёгивать — это у меня в крови.

      — Ничего, — тот смахнул сплеча невидимую пыль, показывая, что он всё исправил. — Иван Дмитриевич, доброе утро!

      Его губы растянулись в широкой улыбке, и он наклонил слегка голову. А глаза его блеснули непонятным светом, от которого холодок пробежал мурашками по спине. Я сжал пальцы. Так и хотелось надавить на его шейку и нагнуть этого заносчивого типа аккурат параллельно пола.

      Но моё плечо больно сжали, подавая знак не дёргаться. «Ничего, мы теперь здесь будем работать вместе, так что я ему ещё насолю чай, кофе или чего он там любит. Это лишь дело времени». Тем более, мало ли куда курьера пошлют.

      Мы поднялись по лестнице на третий этаж, и я практически устал. После первого пролёта буркнул ругательство вслед зятю и продолжил самый тяжёлый подъём в своей жизни. Тот лишь отмахнулся и, перепрыгивая через ступеньку, уже поднялся, я же, пыхтя как семидесятилетний старик, держась за поручень, переставлял свои уставшие ноги. А ведь лифт находился рядом и мы его демонстративно игнорировали, верней, Иван, грозно указав мне на лестницу. Спорить я не стал, решив оставить на потом горькую пилюлю, а он её заслужил уже несколько раз за последние пятнадцать минут. И то, что Иван игнорировал молча просьбы, не давало ему снисхождения с моей стороны. Гнев внутри нарастал, но я его сдерживал, оставляя всё на потом. Месть — ведь она должна быть холодным блюдом, да?

      Вот хорошо, когда тебя протежируют. Мне не надо думать и что-то решать. Ведь за меня уже давно всё придумали и решили — красота! Так что через два часа меня представили половине офиса и, дав главное задание принести всем кофе, оставили в покое. Теперь бы найти то место, где раздают безвозмездно ароматный напиток.

      Увы, таких мест, видимо, не существует, но я, не отчаиваясь, искал. Обойдя все близлежащие кафе и спросив, кто тут «спонсирует» офисы, находящиеся в этом районе бесплатным кофе. Сколько раз крутили у виска, сколько раз послали куда подальше я даже не берусь считать. Но вы не поверите, в единственном месте мне улыбнулись и налили один стаканчик кофе — бесплатно!

      Один-единственный, и не нести же его на растерзание двенадцати человек. Я отхлебнул глоток, другой, а затем, наслаждаясь ароматом, двинулся обратно в офис, где перед входом выбросил в стоящую здесь урну пустой стаканчик. Моя жизнь удалась, для остальных, видимо, сегодня не их день!

      Меня только два раза спросили о кофе, а потом махнув рукой, ушли. Я шёл на ресепшен, где девушка секретарь с внушительным животиком, еле поворачиваясь, исполняла свои обязанности. Справа был кабинет босса, слева конференц-зал. А по удаляющемуся коридору по обе стороны убегали кабинеты бухгалтерии, экономики и прочей офисной ереси.

      Я плюхнулся на стул в виде раскрытой ракушки. И покачивая ногой, стал рассматривать картинки, развешенные на стенах. Какие-то закорючки, иероглифы, потом непонятные фигуры, отбрасывающие тень на белую поверхность.

      «Мда, искусство жертв! Другими словами эту мазню не назовёшь, хотя такие трутни зачастую срывают неплохие деньги за авангардизм, или как его там ещё называют. И если рассуждать здраво, то и я мог бы намалевать такое даже ещё и лучше. Надо подумать над этим вопросом».

      Меня кто-то дёрнул за рукав, вырывая из радужных мыслей о моём светлом будущем. Я огляделся. Беременная секретарша испуганными глазами взирала на меня, а потом в сторону куда я и перевёл свой взгляд.

      В двух шагах от меня стоял тот самый парень, на которого я так небрежно рыгнул, когда только появился в этом здании, и сдвинув брови, с ненавистью смотрел на мою тушку прожигая в ней дыру. Видимо, хотел полностью сжечь, но силёнок хватило лишь на громадную дыру. И я чувствовал как всё внутри тлеет от нестерпимого жара, поэтому стал съёживаться.

      — Вас ещё двадцать минут назад не должно было быть здесь. Вы обязаны уже возвращаться с подписанными бумагами. Алина, почему наш курьер витает в облаках. Мне срочно нужны эти документы, через десять минут совещание, а они не подписаны.

      Девушка пискнула и спряталась за стоящим перед ней монитором. Я боковым зрением заметил, как она шмыгнула носом. Доводить беременную до слёз — это уже слишком!

      — Ты напыщенный индюк! Можно быть немного вежливее к беременной женщине, она и без тебя на грани истерики. А ты ещё больше провоцируешь. Подпишем мы твой документ, где ручка?

      Они оба так застыли от моих слов, девушка с красным носом и мужчина с открытым в изумлении ртом. Я не дал им опомниться, взял лежащую на краю папку и выпорхнул в двери перебирая быстро ступени и спускаясь вниз.

      Узнать название фирмы куда бежать не составило труда, я лишь пролистал первую и последнюю страницу договора. Но вот где искать фирму с изысканным названием «Золотая пирамида» это было небольшой проблемой. Может и правда самому подписать?! Пока они допетрят, что за подпись, время уйдёт, а я явно буду уже жить на Канарах. Ватман и кисть — мне в руки! Нарисую и буду жить!

      Вновь осмотрелся, и хорошо что сделал это, рядом с нашим невысоким зданием, возвышался многоэтажный дом, на крыше в солнечных лучах отливались два слова, которые нарисовали на моём лице довольную улыбку и заставили вздохнуть с облегчением.

      А ведь к директору «Золотой пирамиды» не так уж и легко попасть. А уж подписать документы, вообще, надо несколько дней ждать. Я долго наблюдал за снующими туда-сюда людьми, стоя в сторонке, ожидая своей очереди. А это было бесконечно. Вновь двери в кабинет открылись, выпуская девушку в очках с увесистой папкой и запуская молодого человека, держащего лист бумаги в руке. Все в ожидании стояли и общались друг с другом. Тема погоды была пережёвана уже несколько раз. Да и новые туфли зама так же. Я, недолго думая, словно тень, подошёл к дверям и тихонько приоткрыв те, проскользнул внутрь.

      Никто даже не обратил на меня внимания и я потихоньку прикрыл двери, а потом повернулся…

      Парень, который вошёл минутой ранее, сидел на столе и между его ног расположился высокий брюнет, чём-то напоминающий длинноволосого. Они оба смотрели на меня, словно их застали за страшным преступлением. Я опустил взгляд на припухшие губы парня. Его стеснительные похлопывания ресницами подсказали, что я очутился в аккуратпосередине их тайны.

      Но неужели они не могли закрыться или, вообще, им так не терпелось, что забыли обо всех.

      Я кашлянул в кулак, и уже было хотел выйти из просторного кабинета, но голос старшего из них остановил мою попытку.

      — Даже проститься не дают спокойно, — он чмокает сидящего перед ним парня. Отходит. Подписывает лист и отпускает того. — Что нужно? — его голос грубый, властный.

      — Подписать, — неуклюже раскрываю папку и листы из неё рассыпаются по полу. Парень, проходящий мимо, только хмыкнул.

      — Данил, никого не впускай, я сейчас бумаги подпишу, — брюнет делает ударение на последнее слово, — тогда пусть и заходят.

      Я нагнулся над разбросанными белыми листами и стал их собирать. Меня обошли, и присев рядом тоже стали помогать. Интересно: потом смогу ли разложить их по порядку?

      Брюнет протянул один лист к себе и стал читать. Я исподлобья наблюдал за его лицом. Теперь я уловил потрясающее сходство с тем командиром, который довёл до слёз беременную женщину.

      — Значит, ты работаешь у Влада курьером, — он не отрывал взгляда от бумаг. — И нравится? — вот теперь мужчина смотрит на меня. Я сглатываю и понимаю, что необъяснимое чувство внутри заставляет всего трястись.

      — Сам ещё не понял, — голос явно не мой.

      Брюнет поднялся на ноги и отдал мне все собранные им листы.

      — Можешь присесть и сложить листы по порядку, — он проследовал к большому окну и остановился возле него, скрестил перед собой руки.

      — Если бы я знал этот порядок, — буркнул про себя. Потом положил первый лист сверху, а тот где должны быть подписи снизу. Надеюсь, кому это надо, тот и рассортирует по порядку.

      — Мне нужен секретарь, — мужчина повернулся.

      Очумело посмотрел на него и сглотнул непонятно откуда набежавшую слюну.

      — Я за вас очень рад! — первое, что пришло мне на ум, то и слетело с губ.

      — Ты меня не понял. Я тебе предлагаю эту должность.

      Моргаю быстро длинными ресницами, надеясь, что мои голубые глаза сейчас плохо видно.

      — Я не могу, — тяну последнее слово.

      Он смотрит на меня и опускает руки, затем подходит ближе и садится хорошо хоть не рядом, нас разделяют два стула.

      — Почему? — я сглотнул, рисуя перед глазами картину, которая напрочь врезалась в сознание. Причём в моём представлении я сидел с искусанными губами на вот этом самом столе.

      — Это не моё!

      — А бегать с бумажками — твоё?

      — Лучше уж носиться с бумажками, чем… — я, видимо, пялился на то место, потому как мужчина засмеялся.

      — Тебя это смущает? А вот Данила не беспокоил оклад в сто двадцать тысяч. Причём он сам меня желал. Я ведь тоже не из этих, но побаловаться можно иногда.

      — Вот Данила и возвращайте, добавьте ему премии, может, не уйдёт.

      — Уже ушёл. Причём я ничего с этим не сделаю, а мне нужен хороший секретарь с выдумкой и изюминкой. И в тебе этого хватает с лихвой.

      Изюминки ему в секретарях подавай. Видел я этот сушёный виноград и это не моё.

      Телефон на столе этого любителя сухофруктов неожиданно зазвенел. Он, отвлекаясь от моей персоны, берёт чёрную трубку и отвечает:

      — Да. Хм, — смотрит на меня и ухмыляется. — У меня. — Ему что-то говорят на том конце провода. — Почему не ожидал от него такой прыти? — опять слушает, что говорят. — Так уволь его, — а вот это уже не по мне. Я со злостью сжимаю кулаки, понимая, с кем этот «сухофрукт» общается. — Вот и хорошо, я возьму его на работу, так что его перевод можешь оформить, и с завтрашнего дня этот парень будет работать у меня. Спасибо, что не отказал.

      Он кладёт трубку на место и с довольной ухмылкой смотрит на меня.

      — Сегодня отнесёшь бумаги своему бывшему шефу, а завтра я познакомлю тебя с новым рабочим местом.

      Он как кот наевшийся сметаны, удовлетворённый происходящим и довольный будущим, садится на своё место во главе стола и подтянув к себе папку которую я принёс, взяв ручку, расписался. Затем, откинулся на спинку кресла.

      — А вы уверены, что я приду?

      Он перестал улыбаться, надменно свёл брови, а потом пропустил пальцы через короткие, зачёсанные назад волосы.

      — Придёшь. Иначе Иван Дмитриевич, будет уволен вслед за тобой.

      Шантажист. Гад понимает, что не смогу подвести человека который протежировал меня и взял ответственность на себя. Выход был один! Хотя это даже не выход, а так — попадалово…

      — Хорошо, только Ивана не трогайте, он, вообще, ни при чём, просто работает в моей фирме, да и пару раз мы с ним пересекались. И устроился я туда по объявлению, как и многие другие.

      — Ааа, — он сделал вид что ему всё понятно. — Я так и думал, мы же постоянно подаём объявления в службу занятости.

      Странный расклад, они что набирают кадровых работников по знакомству? Хотя чему я удивляюсь, сейчас полстраны так работает. «Семейный подряд» называется. Не могу до подлинного быть уверен подряд они туда пришли или через одного, но то что к ним посторонние могут просочиться чисто случайно — это факт!


      На следующий день я встал строго в восемь и, не заморачиваясь насчёт своего вида, натянул джинсы с дырами на коленях, а также футболку с непонятным лейблом. По телефону отчитался перед Алёной, что меня сегодня везти никуда не надо. Неохота мне, чтобы Иван узнал место куда я перебежал. Проглотил бутерброд, запил его остывшим кофе, который напомнил мне муляку. Вчерашний напиток был божественен и в душе что-то заскребло. Мне хотелось каждый день наслаждаться столь дивным ароматом и навсегда забыть свою прошлую жизнь. Хотя пока я стоял на распутье. Только третьей стороны не было, а лишь две: «направо пойдёшь…» и «налево пойдёшь…» всё.

      Вот с такими размышлениями зашёл в новый офис. Ну да я его уже вчера посещал. Охранники открыв рты в изумлении уставились на мои коленки, потом на майку и как один закрыв руками, огородили меня от лифта. Они что предлагают шагать пешком на четвёртый этаж? Хорошо, я негордый.

      Но, видимо, они, вообще, не собирались меня пускать, поэтому уже на первом пролёте руку сдавили и рванули на себя. Я только ойкнул и, не понимая, уставился на державшего меня громилу.

      — Эй, отпусти меня, — смотрю на бейдж. — Роман!

      — Ты кто такой? И что здесь забыл?

      — Я?! — гордо выпячиваю грудь и напускаю на себя важности. — Новый секретарь!

      У охранника челюсть упала на пол, потом он постепенно пришёл в себя и согнулся пополам от смеха, но меня так и не отпустил.

      — Секретарь? — слёзы брызнули из глаз. Мне показалось, что парню прям стало плохо, думал уже надо «скорую» вызывать.

      — Отпустите, иначе боссу пожалуюсь, что вы задержали меня в мой первый день.

      Вдруг меня отпустили и подняли лапки кверху, словно он сдаётся.

      — Не буду вас задерживать, — поклонился и снова залился смехом.

      Я продолжил путь. Времени оставалось совсем немного, а мне ещё надо найти своё рабочее место. Хотя, стоп! Меня же лично обещали познакомить со всем, поэтому следует пройти сразу к шефу в кабинет.

      Двери были раскрыты, но внутри никого не наблюдалось. Тишина неслышным эхом заполняла большое помещение и прилегающие к нему два длинных коридора. Дожидаться своего работодателя я всё же решил в кабинете, поэтому зайдя в знакомое помещение сел на стул и подняв ноги, сложил их на полированном столе.

      Дизайнерские часы на стене издавали тихий стук, который отсчитывал время, улетавшее в огромную вселенную под названием «прошлое». Я, подперев рукой голову, прикрыл глаза представляя себе эту чёрную дыру.

      — Уже прибыл, — грубый голос с нотками металла напугал меня и чуть было не свалился со стула, на котором сидел.

      Негодуя на этого грубияна, я пробубнил несколько бранных слов себе под нос, заботясь об ушах стоявшего передо мной босса, с явным негодованием рассматривающего мою одежду.

      — С какого рожна ты так вырядился, клоун?

      Я клоун? Да что он себе позволяет, этот напыщенный индюк.

      — Вырядился ты! А я оделся в удобные шмотки, — гордо поднимаю голову и смотрю с не меньшим чувством надменности.

      — Не смей мне тыкать, и убери свои лапти со стола. А ещё ты сейчас пойдёшь и переоденешься, в костюм.

      — Ага, щас! Типа он у меня есть.

      Я смеюсь, но ноги убираю со стола.

      — Чем тебе мои вещи не нравятся, или завидно? Так мы сейчас твои брюки сделаем модными.

      Я уже встал и, смотря на его выглаженные брюки, примерился, где лучше вырезать дырки. А лучше, вообще, дыроколом сеточку сделать. В нынешнюю жару самое то!

      Не знаю как, но он изловчился и дёрнув за одну штанину порвал мне её ещё больше. Теперь моя брючина походила на ретро клёш.

      Несколько раз, глотнув полный рот воздуха, в негодование и обида за свои крутые брюки я бросил на него уничтожающий взгляд и двинулся к дверям, пока босс не опомнился.

      — Ты куда? — он опешил, когда я его зацепил плечом.

      — Я увольняюсь! — это было таким пафосом, что босс залип на пару секунд.

      — Ты ещё не устроился, чтобы увольняется.

      Он смеялся надо мной.

      — Значит, облегчим работу кадровика. Да и твою тоже. Не надо лишних заявлений подписывать.

      Он сделал три широких шага и настиг меня прямо у дверей. Схватил за правое плечо и развернул к себе. Осмотрел меня изучающим взглядом, затем цокнул, видимо, хотел плюнуть, но вовремя остановился. Да, могу я людей задевать за живое, вызывая или умиление, или гнев. Козёл — одним словом!

      — Пошли, — он тянет за собой, открывая двери.

      — Куда? — часто моргаю ресницами, и понимаю, что так лучше больше не делать. Чёлка напрочь с ними спуталась.

      — В магазин.

      — Зачем? — пытаюсь освободиться, но он держит крепко. Синяк мне обеспечен.

      — Я тебе штаны должен.

      Не знаю даже, что сказать. Пытаюсь успевать за его быстрым шагом.

      — Да я вчерашние джинсы могу одеть, — говорю тихо.

      — Дресс-код в фирме никто не отменял. И даже если я хочу видеть тебя голым, это не значит, что ты должен приходить в офис, в чём мать родила.

      Я завис от его слов, но он всё равно продолжал меня тащить к лифту.

      — Мало ли, что вы хотите. Я не из этих. Поэтому не стоит строить планы на мой счёт. И воображать непонятно что.

      — Не тебе решать о моих планах. И не стоит о себе мнить неизвестно что. Ты не в моём вкусе.

      Лифт спустил нас на первый этаж, и мы вышли в огромное фойе, где охранники зло взирали на меня.

      — Машину к центральному входу, — один тут же прокричал в рацию.

      — Роман, мы скоро будем. Так что если меня станут искать, скажешь, — он оглядел меня, — я задержался по нелепой причине — выгуливал питомца.

      Охранник вытянулся, а на лице его промелькнула ехидная улыбка.

      — Хорошей вам прогулки.

      И меня потащили дальше. Я так понимаю день удался. Мало того что я не в его вкусе, так ещё он меня «питомцем» обозвал. За «убийство» моих брюк, вообще, молчу. Я, конечно, терпеливый малый, но отомстить смогу. Дайте мне только время и краски в руки.

      Чёрный «Лексус» остановился возле бутика над дверью которого красовались два слова My BOSS игравшие в лучах солнца своим золотым отливом.

      Я посмотрел на стоящего рядом босса. Название как нимб светилось над его головой.

      — Пошли, — процедил он сквозь зубы. А я, замешкавшись у порога, всё же последовал за ним.

      Мда, в такие магазины население с ежемесячным доходом на пару сотен выше прожиточного минимума явно не ходит. Им и трёх таких минимумов на шнурок от ботинка не хватит, не то, что там полностью купить себе шмотки для работы.

      Могу заметить, вещей на витринах, как в наших китайских бутиках было в миллионы раз меньше. Одна вешалка с рубашками, которые плавно меняли пастельную цветовую гамму от белого к нежно-сиреневому. Ещё одна конструкция из нержавейки держала на своей горизонтальной перекладине десятка три мужских костюмов, рядом с которыми стояла обувница с чёрными туфлями. А на стене в золотистой рамке, словно картина были выложены галстуки, не отличавшиеся пестротой, а имели сдержанные деловые цвета.

      Навстречу к нам вышел консультант и, мило улыбаясь моему сопровождающему, предложил присесть. Даже не спросив, какого мы сюда припёрлись. Он оглядел меня и показалось, что в его взгляде промелькнуло пренебрежение. Затем консультант вновь перевёл глаза на босса и странно захлопал ресницами.

      — Кофе? — а голос у него какой-то слишком высокий, женский что ли.

      — Спасибо, — мы сидели на кожаном диване, расположенном в центре, и утопали в его мягкости.

      Пациент ортопеда-травматолога тут же исчез, не забыв пару раз вильнуть своим тощим задом перед физиономией моего босса. Ещё раз так сделает, я ему ноги в уши воткну. Бюллетенить будет до пенсии.

      — Слушайте, брюки можно мне купить в торговом комплексе, кстати, тут недалеко, — говорю тихо, боясь, что пустота огромного зала, разнесёт мои слова словно эхо. — Но я подожду, пока вы себе купите, что запланировали.

      На меня смотрят очумелыми глазами, пытаясь переварить компот, который я только что опрокинул в его сознание.

      — Мне ничего не надо. Мы купим костюм тебе, — он поджимает губы, но оставляет на лице равнодушный взгляд.

      — Мне? — теперь я уже не забочусь об эхе в этом помещении.

      Подскакиваю и шагаю к рубашкам. Смотрю ценник. Затем другой. Потом третий. Появляется консультант. Я ему тут же в лоб задаю вопрос ввёвший его сразу же в ступор.

      — А подешевле ничего нет, а то в моих сбережениях не хватает пяти нулей, — быстрым шагом иду к конструкции с костюмами и поглядываю на них ценники и впадаю в депрессию. — Видимо, шести…

      Консультант уже вручил чашечку ароматного кофе боссу, напрочь забыв обо мне. А я, пытаясь переварить свою никчёмную жизнь, напрочь забыл съязвить по этому поводу.

      — Пошли отсюда. У меня больше нет настроения. И это для меня не развлечение, а моральное убийство.

      — Почему же, — босс отхлебнул кофе и поставил чашку на рядом стоящий столик. — Шопинг, кстати, многих вырывает из депрессии и заставляет по-новому взглянуть на повседневные вещи.

      — Ага, особенно когда эти вещи раз в тысячу дешевле этих, — я вновь коснулся пальцами костюма. Ткань была настолько мягкой, что так и манила хоть раз почувствовать её на своём теле. Консультант было кинулся отдёрнуть мою руку, видимо, считая, что я недостоин даже дышать рядом с этими вещами. Хотя он прав. Такие как я даже смотреть на них не должны.

      — Примерь, — его лицо озарила улыбка.

      Консультант в удивлении вытянул лицо, потом поджал губы. И мне показалось, что он для начала хотел отправить в душ и отскрести невидимую грязь от моего дешёвого тела. Но, видимо, некуда деваться и он тихо фыркает, и уже улыбаясь боссу, снимает пиджак с плечиков и раскрыв его полы, предлагает примерить. Я тут же не церемонясь, ныряю в рукава и замираю от ощущения нереальности.

      Нет, ну пиджак как пиджак, да только я вижу себя в нём на красной дорожке, за десять минут до начала церемонии «Оскар» рядом с Голливудскими красотками.

      — Не твой размер, да и цвет мне не нравится, — плюхаюсь с небес на землю и всё мои видения растворяются в вышине белоснежного зала.

      — Обломов — это не твоя фамилия?

      Консультант, не понимая, смотрит то на него, то на меня.

      — Нет, но всё же я хотел бы увидеть тебя в светлом, — тут же появляется надоедливый типок и держит в руках белый костюм. И я понимаю, размер-то мой.

      Смотрю непонимающими глазами.

      — Не сейчас, — босс кривит губы и через минуту мне уже прикладывают серый костюм. — Хорош. Подбери под него рубашку и галстук. Да и, туфли не забудь, — консультант кивает каждый раз, и я уже боюсь, что она скоро оторвётся от такого усердия.

      Ставлю руки на пояс и зло взираю на этого транжиру.

      — Ты чё дебил? Посчитал, сколько это стоит? Где я возьму такие деньги? Ты ведь меня впервые видишь.

      — Уточнение — второй раз. И я не дебил. И знаю сколько это стоит. Поэтому одолжу деньги тебе, потом отдашь.

      — Скажи на милость: как? Думаешь я хорошо рисовать умею. Лучше печатной машинки для денег?

      — Есть много способов вернуть долг, — он приподнял бровь. Я тут же смекнул к чему босс клонит.

      — Не дождёшься. Лучше сразу запиши меня в банкроты и кредит не выдавай.

      Я уже было направился к выходу, когда из маленькой двери в стене появился консультант-идиот, связавший этим меня по рукам и ногам.

      — Как просили, — он подкатывает пустую вешалку и вешает серый костюм. Затем прикладывает белую рубашку, накидывает на плечо галстук цвета стали и из коробки достаёт пару туфель. — Надеюсь, у вас сорок второй размер, — обращается ко мне.

      Машинально качаю головой, подтверждая его догадку.

      — Переоденься, — пытаюсь возразить, меня затыкают одним лишь взглядом. — Об условиях договоримся позже.

      Переодеваюсь. И знаете, я так люблю свою новую одежду, что даже снимать не хочу. Она словно для меня сшита. Всё подогнано под рост и размер, даже брюки нужной длины. Раньше я бегал, подшивал свои джинсы, а тут всё идеально. Галстук я повесил на плечо, завязывать его всё равно не умею. Да и не собираюсь его носить. Выхожу из-за ширмы и чёткий стук каблуков об белый кафель эхом заполняет практически пустое пространство.

      Босс наблюдал за мной проницательным взглядом. Показал указательным пальцем, чтобы я обернулся, потом вновь повернулся. Лицо без эмоций, но я всё же уловил в глубине глаз восхищение моим преображением.

      Он встал и подошёл ближе взял галстук и стал завязывать, приподняв ворот моей рубахи. Несколько движений и давящий узел уже был подтянут к горлу.

      — Вот так лучше.

      — Он давит и мне неудобно.

      — Мне тоже. Но стоит потерпеть и привыкнуть.

      У меня есть аргумент, который заставит его отступиться от этого бесполезного атрибута в одежде.

      — Не могу его завязывать, и живу один, — его бровь тут же взметнулась вверх. И удовлетворение от услышанного промелькнуло лёгкой тенью на лице.

      — Я буду завязывать тебе галстук, если не против.

      «Конечно, против. Ещё как против. Да я, вообще, против. Ладно — уговорил!»

      — Нет, не против, — выдохнул. Золотая клетка вот-вот закроет за мной двери.

      — Вот и договорились. Молодой человек, ещё две рубашки и галстук. Чек на оплату пришлите мне в офис.

      Я обомлел, куда ещё. Мне и этого хватит, чтобы искать сук, на котором можно повеситься, а тут ещё. Но кто бы меня слушал. Он полностью проигнорировал возмущения и попытки вставить хотя бы слово. Я следую за боссом, и мы садимся в машину. Остальные покупки должны принести позже. Водитель вышел их ожидать, а мы остались наедине.

      — И как это понимать? Я и так тебе должен кучу бабок. Мне теперь несколько лет бесплатно работать на тебя. Что мне жрать? А чем платить коммуналку? Я иногда хочу отдохнуть, расслабиться, но без денег вариантов — ноль. А если я исчезну? Возьму шмотки и растворюсь?

      — Дело твоё, но думаю, ты любишь своих родных, поэтому пораскинешь мозгами сначала, перед тем как подставить их.

      — Угрожаешь?

      — Предостерегаю.

      Мы смотрим друг на друга, и противостояние длится несколько секунд. Хорошо хоть чёлка немного скрывает мои глаза. Но видимо, для него и это не преграда, он поднимает руку и отодвигает её, даже не касаясь меня.

      — Тебе говорили, что у тебя красивые глаза? Зачем их прячешь?

      — Подстригаться не буду, — сразу пресёк его.

      — И не надо. Мне очень нравится.

      — Слушай, я уже говорил, что не из этих. Поэтому можешь отбросить свои далеко идущие планы.

      — Планы? А ты каким боком можешь вписаться в них? Меня красивой мордашкой и сладкой задницей не купишь, поэтому побереги свои размышления для других.

      — Тогда зачем всё это? — я оглядел одежду. — Если вас не интересует моя задница?

      Он пожал плечами. Водитель, взяв пакеты, уже сел в машину.

      — Попробуй сам отказаться от этого соблазна…

      И больше он не сказал ни слова.