Мифы, или Отчего Гомер ушёл в запой

Много ли надобно Фебу, чтобы добраться до Трои?
Лук, да сандали, да песня, полный колчан и свобода.
Только в душе он поклялся, что ещё взвоет Геракл
Да, потирая ушибы, думал о мудрой Афине.
Гадость, достойную бога, он приготовит сестрице.

Нравится юности вечной птиц передразнивать щебет
Ноги несут невесомо мимо лесов, гор и речек.
Вдруг он заметил эфеба, что с тетивою сражался
Тщетно пытаясь не детский лук обуздать на поляне
-Дай, помогу тебе, детка. От напряжения лопнешь!

Смехом, раскрасивши полдень, Феб протянул свою руку.
-Не для шестнадцатилетних создано это оружье.
Золото, тренькнув покорно, лук вновь дугой натянуло.
-Глупая мама подарок детке дала не подумав?
Мальчик стоял чуть набычась, карими глядя очами.

-Зря насмехаешься, светлый. Что, а стрелять я умею!
Выхватил лук и отпрыгнул, вместо спасибо простого.
-Ты не смотри, что подросток, бог пред тобою, красавец.
Знают меня на Олимпе, сыном зовут Афродиты.
Ты оскорбил её здесь вот, мести моей не страшася.

Но Аполлон усмехнулся и отвернулся беспечно.
Слишком невинен подросток, чтобы всерьёз его слушать.
Только Эрот жесткосердый, редко прощает обиду.
Жаркой стрелой золотою он поразил сердце бога,
А серебром, леденящим нимфе любить запретил.

Тотчас, пылая любовью, Феб увидал деву Дафну
Что средь деревьев мелькнула, как обещание счастья.
Следуя сердца веленью, к ней побежал. Ах, безумец
Вредный Эрот развлекался, видя такое влеченье.
Неразделённой любовью он отомстил Аполлону.

Долго гонялся за Дафной по лесу бог златокудрый
Нимфа, испуганной ланью прочь от него убегала
Феб вызывал отвращенье, видом и голосом звучным
Только отец светловодый, бурный Пеней ей спасенье.
Где же река? Где защита? Феб уже дышит в затылок!

Дафна бежала к обрыву, руки к реке простирая
-О, мой отец, мой спаситель! Сделай какое-то чудо!
Я ненавижу красавца, что меня любит безмерно!
Внемли дочернему зову, девой хочу я остаться!
Вечно невинной и юной в водах плескаться твоих!

Старый Пеней серебристый, дочь услыхал и решился
В миг замерла дева Дафна. Тело покрылось корою
И над обрывистой речкой лавр зашумел зеленея.
К дереву Феб прикоснулся. Только глухие удары
Сердца возлюбленной девы медленно, грустно затухли.

Он сплёл венок и украсил гордую голову лавром.
Тихо грустя о потере, вновь возвратился к Эроту.
Не было зла на мальчишку, девушку жалко немного.
Бог растянулся на травке, глядя в бездонное небо.
Шестнадцатилетний подросток, рядом присел, улыбаясь

-Ты, Аполлон, не печалься. Лук мой и Зевса карает.
Счёт потеряешь любимым, это тебе обещаю.
Нежно звенел над поляной ласковый, вкрадчивый голос,
А шаловливые пальцы юноши тела касались.
-Сам пошутил, сам исправлю. Нету в любви меня лучше.

Синь удивлёно коснулась карих углей искушенья.
Что он лепечет так тихо? Снова задумана шалость?
Полные губы так близко, а на щеках две ладони…
Феб подчинился Эроту, весь растворясь в поцелуе
Смерть пред любовью бессильна, где уж ему устоять.

Солнце давно отогнало за Океан колесницу,
Двое же всё упивались страстью и радостью жизни
-Лучшее взял от обоих, что тебя в мир породили:
Нет Афродиты искусней, и неутомимей Ареса.
Только с тобой, как с пожаром, долго нельзя находиться

Вымолвил Феб, попытавшись чуть отдохнуть от Эрота.
-Кто же ещё из бессмертных в этот вулкан окунулся?
Тихо Эрот рассмеялся, сам отпустил стреловержца
-Что ты? Серьёзно ревнуешь? Знаешь такого Гермеса?
Первым был он, ты - последний. Будут ещё и другие.

Время проходит незримо, всё по местам расставляя.
Мы расстаёмся с тобою, но впереди будут встречи.
-Слушай, Эрот, мой любимый, выполни малую просьбу
Из-за придурка Геракла Зевс наказал меня строго
Ты отомстить ему сможешь? Я рассчитаюсь собою!

И Аполлон рассмеялся, вспомнив причину их драки,
В чём обвиняли друг друга, он только что пережил.
-Выполню просьбу, не надо мне ни оплаты, ни тела
Ты и так мой, и навечно. Хоть и уходишь сейчас.
-Как насчёт девы Афины? Ей тоже должен, за пендаль.

-Нет, не проси златокудрый, мудрость мне не одолеть
Я от неё всегда прячусь, пусть и она не подходит.
Сам разбирайся с богиней, что холодна и бездушна.
Боги слились в поцелуе. Феб поспешил снова к Трое
Эрос вознёсся к Олимпу, чтоб отдохнуть и подумать.

Мать Афродита слыхала, как он бормочет в подушку
Имени два непонятных ей: Кипарис и Гилас.
Тихо проникнув в чертоги, сына любовно укрыла.
Ждал её снова Адонис, летний любовник и царь.