Товарищам по счастью

Умолкли марши, трубы отгремели:
Мели, Емеля, -- твоя неделя,
Поделать-то теперь ты можешь что?
Оковы наши пали, но свобода,
Навек уже застрявшая у входа,
Так и осталась радужной мечтой.

Одна восьмая видимого мира
Опять желает лицезреть кумира,
Забывши напрочь, чем чреват кумир,
Который, может быть, не богоравен,
Но как любой, кто слишком долго правит,
Привык считать своим он целый мир.