Булочка с изюмом и Пудинг с черносливом

1.
Омега Жорж Коллоут с нетерпением ждал, когда наконец разродится.   Его муж - альфа граф Линдсей Коллоут старался поддерживать омегу и не давать возможности устраивать очередной каприз по поводу неудобной подушки или невкусного чая. 

— Ну, когда же он появится, наконец? - спрашивал омега мужа почти каждый день после того, как врач сказал о приближении срока родов.
— Скоро, милый, скоро. Потерпи немного, - успокаивал альфа.
— Я устал ходить с большим животом, Линдсей. Почему он не торопится?
— Он тебя, наверно, бережёт, – предположил альфа. - Не хочет, чтобы тебе долго было не больно.
— Глупости! Чем быстрее он соблаговолит родится, тем лучше, - омега мило сморщил носик.
— Не торопи его, дорогой. Всему своё время! – заключил муж и чмокнув, сидевшего с ногами на софе омегу, вышел из комнаты, оставляя его на попечение своего папы. Последнее время ноги стали отекать. Поэтому доктор посоветовал держать их время от времени повыше.

    Через пару дней начались долгожданные роды. Это был не первенец, поэтому Жорж переносил спокойнее как беременность, так и роды. Однако, результат его скорее огорчил, чем порадовал. Нет, не тем, что родился омежка, а тем, что ребёнок был на удивление некрасив. Старший альфёныш Эбби, которому было почти три года заявил, что с таким страшненьким братиком даже играть не будет. Омега очень расстроился и долго плакал, услышав такие обидные слова. Даже молоко чуть не пропало от такого расстройства. Ребёнку неполных трёх лет не докажешь, что его маленький братик – омежка таким родился и не виноват в том, что не так красив, как его сверстники.

    Чем старше становился маленький Ральф, тем меньше окружающим хотелось смотреть на него с умилением. Зато такое твёрдое имя омеге предложил сам Линдсей. Он полагал, что такое имя поможет омежке быть сильным и стойко сносить все тяготы судьбы. Да, они с Жоржем воспринимали своего ребёнка как должное. Окружающие же не обязаны принимать его таким, какой есть. Однако научить омегу подавать себя так, чтобы быть принятым в любом обществе - в их родительских силах. Чопорными дворянами на разного рода приёмах, праздниках и просто родственниками, которые иногда гостили у Коллоутов, частенько высказывалось мнение, как такой некрасивый ребёнок мог родиться в такой знатной семье и вообще, как потом искать ему пару? Из – за своего ребёнка Коллоуты просто перессорились со всеми родственниками и не желали больше приглашать их в свой дом. Маленький Ральф, конечно, виноват в этом не был, но родители желали защитить малыша от лишних недобрых взглядов и слов. Сейчас, пока он мал, мальчик не заслуживал такого пренебрежительного мнения и тем более отношения. Но, когда он станет старше, научится себя защищать сам, и может, тогда люди увидят, что он прежде всего хороший человек, а не фантик от конфетки. А пока родителям ничего не оставалось, как отбиваться от назойливых взглядов недоброжелателей и их обидных слов.

    Ральф был невысокий ростом, с круглой, похожей на мяч головкой. Его тонкие светлые волосики на бледной коже сильно выделяли Ральфа в толпе миловидных сверстников. Зеленоватые, почти прозрачные, слегка выпученные глаза, торчащие ушки и выдвинутая немного вперёд верхняя челюсть, делала малыша похожим на лягушонка. Да кому вообще такой ребёнок может понравиться? От того, что постоянно от сверстников на разных приёмах он слышал обидные слова, а чаще всего от собственного брата, Ральф замыкался в себе. Он бежал к столам, набирал еды и убегал в дальний угол дома, где было тихо, никто над ухом не зудел «Ах, какой уродец!» и заедал обиду, глотая слёзы. Много раз он просил родителей не брать его на эти приёмы и не заставлять его выходить к гостям, чтобы поприветствовать их, когда приём был в резиденции Коллоутов. В связи с этим, он стал набирать вес и к десяти годам уже весил почти в два раза больше сверстников – омежек.

Однако папа всё равно настаивал на присутствии и говорил, когда пытался успокоить Ральфа, после очередной драки с братом или каким – нибудь малолетним родственником:
— Людей надо приучать к твоему существованию, милый. Пусть привыкают к тому, что ты есть и они ничего не изменят. Однако, ты не должен падать духом. Будь сильным и сам никогда не обижай ни словом, ни делом. 
— Папенька! – возражал Ральф. – Как я могу быть сильным, если меня постоянно дразнят из-за внешности? Так и хочется дать сдачи!
— Не стоит опускаться до их уровня, дорогой, - парировал папа. – Красота заключается не в твоей внешности, а в душе. Если ты проявишь доброту и сострадание, заботу и терпение, то люди сами к тебе потянутся, минуя твою внешность. Им будешь интересен ты сам, а не то, как ты выглядишь!
— Я устал это доказывать! – не унимался десятилетний омежка.
— А ты не доказывай! – посоветовал папа. – Просто будь таким всегда и люди увидят это. А не увидят, то они сами либо слепые, либо бездушные. И это уже не твоя проблема, а их.
— Легко говорить: «Будь добрым!». Они плюют на это, а мне противно и обидно, - мальчик уже чуть не плакал, но вовремя подошедший папа обнял его и сказал:
— Успокойся, дорогой. Прояви терпение и обязательно, кто – нибудь обратит на тебя внимание. И не забывай читать и тренировать своё красноречие. Помни, если к твоей доброте добавится ум, люди заметят её быстрее. Пусть твоя внешность на пару с добротой и умом станет твоей изюминкой. Булочка с изюмом вкуснее, чем пустая.

Омега поцеловал сынишку в щеку, пообещав поговорить с Эбби отдельно и отправил в комнату отдохнуть. Хватит на сегодня с маленького омеги ссор со старшим братом – альфой и его дружками.

2.
Прошло десять лет.
    Пе́риш Ни́льсон - молодой альфа со статусом первого жениха королевства, после принца Уильяма, разумеется, едва отбивался от назойливого внимания омег. Его дальние родственники, друзья и знакомые семьи только и делали, что старались сосватать молодому богачу и наследнику крупного состояния то одного омегу, то другого. Не будь Периш разборчивым по поводу омег, взял бы в мужья первого попавшегося. Спасибо родному папуле, Периш прекрасно научился отличать глупость от странности, болтливость от красноречия, а естественные манеры от наигранных. Перишу определённо никто не нравился. А то, что ОН нравится омегам, сомневался. Себя красавцем Периш никогда не считал, а потому, вариант того, что омеги ведутся на его внешнюю красоту, он отметал. Поэтому, никакая сила небес, даже собственный папуля, который последние лет двенадцать, растил сына-альфу и троих сыновей-омег совсем один, никогда не заставит Периша жениться на первом попавшемся омеге. В свои двадцать три года он всё ещё не нашёл достойного омегу, тайно надеясь, что его половинка где –то ходит или просто ждёт. Его папуля уже отчаялся найти сыну – альфе пару, пока тот твёрдо не заявил, что свою судьбу будет искать сам. Поворчав, папуля успокоился, понимая, что свой упрямый нрав, как и коренастую конституцию тела Периш унаследовал от отца.

Помимо своей обязанности по управлению одной из текстильных фабрик, Периш имел отдушину. Чтобы глупые омеги совсем не сводили с ума, он уходил на охоту, прихватив с собой охотничью собаку породы Долматский дог. Белоснежный пёс, с кучей чёрных больших и маленьких пятнышек разнообразных форм, напоминал кусочки угля на простынях. Собака по характеру очень игривая, сообразительная и хорошо обучена для охоты на мелкого зверька и уток. Периш вложил немало средств в обучение собаки, а потому ему было не стыдно показаться на охоте вместе со своим единственным другом. Он не имел привычки кичиться или самовыражаться за счёт кого бы то ни было. Тем более, если это касалось пса. Его друзья, разделяющие увлечение охотой, часто смеялись, неужели, Периш на столько беден, чтобы иметь только одну собаку для охоты?  На что Нильсон с присущим ему спокойствием отвечал:
— А друзей много и не должно быть. Мне хватает Тимбо! А что касается охотничьих навыков, так он любой из ваших собак фору даст. 
— Так он и приносит мало! - парировали друзья.
— То, что он приносит достаточно. Я ведь не кормлюсь с охоты, а отдыхаю с её помощью!

Что они могли сказать в ответ? Тимберли, как звали пса, действительно не воспринимался Перишем как способ самоутвердиться! 

В те дни, когда двадцати трёхлетний альфа не ходил на охоту, а вечер проводил в общем городском парке, он гулял с Тимбо и гонял разного рода бредовые и не очень мысли. Обычно они касались работы фабрик, неустроенной личной жизни и самого Тимбо. 

Иногда, чтобы дать собаке развеяться, отвести душу, Периш спускал Тимбо с поводка. Всегда держал пса в поле зрения. Обычно, никаких оказий не случалось. Тимбо - пёс очень хорошо воспитанный, с достоинством, никогда никого за свои три года жизни не покусал, не нарычал и не напугал. Собака знала меру дозволенного, далеко не убегала и не терялась. Знала своих и не позволяла себя трогать посторонним, а тем более взять из чужих рук лакомство без ведома и разрешения хозяина. Поэтому, Периш был всегда спокоен за друга и уверенно спускал собаку с поводка. 

В один такой день, когда Периш гулял с Тимбо без поводка, снова отвлёкся на мысли об омегах. Совсем недавно папенька снова пытался с помощью кузена – омеги сосватать ему очередного глупого омегу. Чтобы успокоиться, Периш и уходил в общественный парк. Он прохаживался медленно, сложив руки за спиной. Неожиданно, он услышал омежий визг и поднял голову. Своего Тимбо он не увидел в поле зрения, но зато явственно услышал, откуда шёл звук. 

В метрах тридцать на лавочке стоял пухлый омега и сжавшись в комочек пищал:
— Пожалуйста! Пожалуйста, не ешьте меня! Кто – нибудь … заберите отсюда этот пудинг с черносливом! Святые угодники…
— Тимбо, фу!  - скомандовал Периш, подходя ближе. Собака, посмотрела с надеждой на хозяина и снова на омегу. В руках он держал сухарики, обваленными в соли и ароматной специиями приправе – любимое лакомство Тимбо. По всей видимости, пёс учуял сухарики и среагировал, чем напугал омегу. Периш решил срочно реабилитировать себя и друга, так как омега мог вызвать полицию и наговорить всякой ерунды, а ему потом расхлёбывать.  Взяв собаку на поводок, Периш обратился к омеге: 
– О, простите, он напугал вас наверно?
— Определённо! – выдавил кое – как омега. Почему – то с первого взгляда омега не очень понравился Нильсону, но он привык уважать людей и не проявлять невоспитанность в их отношении. Тем более, в отношении омег.
— Простите его, пожалуйста, он не хотел!
— Я знаю, чего он хотел, но я очень боюсь собак. Мой брат … пугал в детстве.
— Прошу, не бойтесь, я здесь и Тимбо не укусит. Он вообще не кусается, - успокаивал альфа.
— А вы откуда знаете, укусить он меня хотел или мои сухарики?! Сижу себе, никого не трогаю, сухарики кушаю, а тут это! – омега указал на собаку. Тимбо уже успокоился и с интересом наблюдал за омегой, который всё ещё стоял на лавочке и трясся, словно осиновый лист. Перишу надо было срочно брать ситуацию в свои руки.
— Я знаю, что он любит. По всей видимости, он учуял сухарики … - Периш указал концом поводка на кулёк ароматных сухариков в руках омеги. – Давайте, я помогу вам сойти с лавочки и покажу пару трюков. Надеюсь, это впечатлит вас, и вы простите его неловкий интерес. Это моя вина, я совсем задумался и забыл про него. И вот, что из этого получилось!
— А что он умеет? – омега немного расслабился и сам спрыгнул с лавочки. 
— Увидите! – загадочно улыбнулся альфа и спросил:
— Вы позволите, я возьму несколько кусочков? – он протянул руку, прося дозволения взять несколько сухариков. 

Омега, не был жадным и дал альфе то, что тот просил. Нильсон показал Тимбо сухарики и дал несколько команд. Пёс послушно сделал несколько трюков за вознаграждение. Омега скромно улыбаясь, смотрел маленькое бесплатное представление и сдержанно хлопал в ладоши, благодаря «артистов» за номер. После представления, Периш спросил омегу:
— Ну, как вам?
— Хорошо, - с достоинством дворянина ответил омега. Было видно, что ему понравилось, но он тщательно это скрывает. – Вы прекрасно обучили свою собаку. Спасибо за доставленное удовольствие. Но, прошу, больше не отпускайте собаку с поводка. А то, мало ли что? А теперь мне пора, - омега сделал лёгкий реверанс и резко развернувшись, покинул место представления.
— Подождите, минутку, пожалуйста, - попросил Периш. - Так мы с Тимбо заслужили прощения?
— Несомненно, мистер…
— Нильсон! Периш Нильсон!  - представился альфа.
— Неважно… - отмахнулся омега. Может, с его стороны это было не совсем вежливо, но он жутко боялся незнакомых альф, даже больше, чем незнакомых собак. Поэтому, предпочёл ретироваться, лишь поблагодарив за представление.  Всё детство его обижали именно альфы. – Мы ведь всё равно больше не увидимся! Спасибо, вы успокоили меня и повеселили. А теперь, позвольте откланяться, меня ждут.
— До встречи! – ответил альфа, учуяв сладковатый аромат цветков сливы с нотками грецкого ореха. Не запах, а кулинарный шедевр! Нет, он обязательно попытается завтра отыскать этого омегу, узнать кто он и его имя.

    Однако Перишу не везло. Сколько бы он не гулял в парке, омегу больше не видел. 
— Надо было, Тимбо, всё же настоять на том, чтобы омега сказал своё имя! Хоть он и полноват и на лицо не очень красив, но жутко вкусный и обаятельный! - обратился Периш к другу, когда они оба сидели дома после очередной прогулки по парку. Сегодня, как и ежедневно два месяца подряд, целых два часа они кружили по дорожкам парка в надежде увидеть неприметного, слегка полноватого, не сказать, что красивого, но очень обаятельного омегу. Перишу уже снились его глаза, радостные от того, как пёс выполняет команды, как подрагивают губы в попытке сдержать улыбку, как краснеют от удовольствия милые пухлые щёчки, и как руки то и дело норовят зааплодировать. И совсем не важно, что с первого взгляда, Периш не оценил омегу. Пожалуй, среди всех омег, которых он знал, этот был самым настоящим, живым и искренним. В глазах чувствовался ум, а движениях, когда успокоился - характер. 

    Со дня первой встречи с неизвестным омегой, Периш потерял покой. Уже прошло около месяца, а походы в парк, на площади, по магазинам с папенькой и братцами-омегами, а также выходы в свет ничего не давали. Даже случайной, мимолётной встречи не было. Папенька всё возмущался, что такое с Перишем происходит? Он стал рассеянным, постоянно витал в облаках, часто даже не слышал, что к нему обращались за советом. Он в свою очередь, терпеливо ждал, когда от него отстанут и оставят в покое. А омега быть может, уже про него и думать забыл. От одного воспоминания о случайном омеге, Периш чувствовал, как исходил всеми соками, едва удерживая себя в руках.

***
    Прибежавший из парка Ральф, был немного возбуждён. Папенька первым заметил, но не стал ничего сразу спрашивать у омежки. В свои почти двадцать лет, Ральф редко бывал на людях, а тут сам попросился погулять в парке без сопровождения. Папенька долго возмущался, но дал согласие лишь, с тем условием, что Ральф пойдёт со своим гувернёром. В парке Ральф оставил мистера Симпли у пруда, а сам сказал, что купит сухариков, перекусить, пока тот кормит свежим хлебом прожорливых уток. Тот нехотя согласился, но отпустил подопечного купить порцию сухариков. На самом деле, сухарики были нужны омеге как волку кукуруза. Надо было просто оторваться от сопровождения, чтобы побыть одному в людном месте. Просто для того, чтобы узнать, каково это, быть одиноким среди людей. Одиночества ему хватало, но обычно, он был дома, в резиденции и редко выходил на люди, опасаясь быть обсмеянным за свою внешность. Да и брат подливал масла в огонь, зло шутя, чтобы Ральф был осторожен и ненароком не напугал на улице чужих детей.

    Чуть позже, когда Ральф успокоился, то рассказал папе по секрету, что случилось. Тот порадовался за сына и отметил:
— Вот, видишь, не все альфы такие же злые, как твой брат. Я же говорил, есть и хорошие люди.
— Я знаю об этом чисто теоретически, папа, - парировал омежка. – А теперь убедился, что так и есть.
— Может, теперь, ты будешь чаще выходить из дома, дорогой?
— Нет, папа, не хочу. Я боюсь ошибиться. Это ведь только один альфа.
— Ну, солнышко, - уговаривал старший омега. -  Не превращай себя в живого мертвеца! Ты молод и перед тобой открыты все дороги! Почему бы тебе не начать знакомиться с альфами?
— НИ –ЗА – ЧТО! – фыркнул Ральф. – Даже не подумаю!

    Омежка спрыгнул с кровати в своей комнате, на которой сидел, разговаривая с папой. 
— Не верю! Всё равно не верю никому! – упёрся омежка. Папа понял, что убеждать сына не только бесполезно, но и неблагодарное занятие. 

Из-за того, что всё детство он подвергался насмешкам со стороны окружающих, мальчик разочаровался, спрятался в панцирь недоверия и теперь переубедить его не представляется возможным. Да, он внял совету и был с окружающими добр и никого никогда не обижал. Мало, кто принимал его таким, какой он есть. В основном, люди пользовались его добротой, помощью, а потом бросали, не удостоив даже простого «спасибо». Ральфа можно понять. Делая добро, он не получал добра в ответ. Поэтому и разочаровался. Что уж говорить, если в родной семье собственный брат его не любит и пользуется любой возможностью обидеть если не делом, так словом. И это за одну только внешность.

Эксперимент Ральфа удался. Он понял, что не все такие злые, как брат. Однако пришел и к выводу о том, что этот альфа с собакой, которого он встретил в парке, не всеобъемлющий факт. Скорее исключение.

3.

Возможно, Периш так и не встретил бы долгожданного омегу, если бы не посетил один из приёмов, устроенных другом отца – мистером Рудольфом Палески в загородном поместье. Весна была в разгаре, поэтому, балы и вечеринки случались часто. Многие знатные дворяне устраивали такие мероприятия в надежде найти пару своим засидевшимся в женихах отпрыскам, да и другим поспособствовать дело нужное и благодарное. Вот и папенька Периша уговорил его поехать, чтобы иметь возможность сосватать младших братишек – омежек за выгодные партии. Сколько бы Периш не сопротивлялся, но одна единственная фраза папы Дугласа: «Омега, которого ты ищешь может быть там!», мгновенно заставила Периша сдаться.

Отец Периша в принципе не посещал никаких подобных мероприятий, отдав бразды правления мужу. Поэтому, Периш, как единственный сын был обязан сопровождать папеньку и братьев. Те, к слову сказать, просто обожали балы и радовались любой возможности их посетить. На нескольких таких балах Периш с братьями и папой уже был и омегу там не встретил, а потому задумал привезти семейство домой пораньше. Естественно омежки были не особо довольны решением брата. Однако, как старшего, они обязаны были слушаться брата и повиноваться. Конечно, братья понимали, что из-за прихоти Периша им не удастся натанцеваться вдоволь, а кроме того, будет сложно второпях найти себе достойных кавалеров. Но, это лучше, чем не поехать совсем. Для пущей важности, они попробовали устроить брату – альфе истерику и потребовали увеличить время пребывания на увеселительном мероприятии. На молодого альфу ничего не подействовало до тех пор, пока папа не применил запрещённый приём, напомнил про омегу. 

    Периш откровенно скучал, красноречиво давая понять папеньке выражением своей физиономии, как ему неинтересно находиться среди болтливых омег, чопорных альф и несносной детворы, которую по какому – то недоразумению тоже пригласили на приём, предназначенный для того, чтобы свести несколько пар молодых холостяков. Сначала, ему пришлось, соблюдая этикет, обойти с папенькой и братьями всех присутствующих, чтобы приличия ради поприветствовать и, если удастся какому – нибудь молодому омеге, дать согласие на танец. Братья - омеги сразу выбирали себе кавалеров для танцев и записывали в свои бальные книжечки, кого, на какой танец пригласили. 

    После этого, Периш, нарочито демонстративно зевая, слушал щебет омег в гостевой комнате. Когда пришло время, даже станцевал пару танцев с молодыми, малознакомыми омегами. Из-за его скучающе – надменного вида, омеги не проявляли к нему особого интереса. Веселиться альфа явно не хотел. Папа Дуглас примерно отчитал его, шипя, как змея и послал на балкон проветрить голову, с чётким указанием вернуться в добром расположении духа. Периш, состроив виноватую моську вышел-таки на балкон, чтобы подышать прохладным вечерним воздухом.

    Выйдя на балкон, альфа сразу сделал глубокий вдох. Вечерний весенний воздух сразу обжёг лёгкие, но от этого у Периша немного улучшилось настроение. Он подошёл к парапету и взглянул на хозяйский сад, который находился за домом Палески. Сад представлял из себя маленькую копию садов Версаля. Только не так вычурно и богато, конечно, но лаконично. По периметру стояли вязы, дубы и кое – где голубые ели. В центре трёхъярусный фонтан с дельфином, а между ними кустарники округлой формы. На дрожках то тут, то там виднелись скамейки, маленькие статуэтки амуров, фей, эльфов и прочих сказочных существ покрытых лёгкой позолотой. Гуляя по такому саду, думаешь, что попал не иначе, как в сказку. Периш сразу вспомнил своего друга. Тимберли с нескрываемым удовольствием прогулялся бы по саду, пытаясь разыскать какую-нибудь добычу. 

    Неожиданно, внимание Периша привлекла пара у входа в сад. Как раз с балкона вход был хорошо виден, к тому же два фонаря освещали его. Эти двое явно ругались. Было похоже на то, что ревнивый альфа выговаривает своему омеге. Периш едва мог разобрать слова, так как оба молодых человека старались не говорить громко. Сам Периш пригляделся получше, силуэт омеги ему показался до боли знаком. «Вот так встреча!», подумал Периш. А вот альфу он не знал. Несмотря на это, Периш отметил, что внешность альфы сильно диссонирует с внешностью омеги. Высокий, статный, широк в плечах, жгучий шатен. Омега ниже на две головы, полноват, брюнет с взглядом затравленного льва.  Неужели, они пара? Не может быть такого! Насколько Перишу было известно, устоявшихся пар на приёме мало. К тому же, вызывала сомнение деталь относительно того, почему, когда Периш с братьями обходили зал, чтобы поприветствовать уже пришедших людей, этой пары точно не было!

    Как показалось Перишу, альфа был близок к тому, чтобы начать распускать руки и это Перишу не понравилось. Прошла всего пара минут, с того момента, как он заметил вожделенного омегу, тут же бросился в зал, чтобы протиснуться сквозь танцующих к выходу, обогнуть дом и защитить омегу от посягательств агрессивного не в меру альфы. 

    По пути, как назло, встретился папа Дуглас, пытая, успокоился ли его дорожавший сын, потом, почти в проходе его задержали хозяева и пристали с расспросами, как ему вечер, а в коридоре его встретили друзья, с которыми он часто ходил на охоту, подтрунивая над ним, не на собственную ли свадьбу он торопится? Периш внутренне злился, так как задержка во времени могла дорого ему обойтись. Интересующий его омега сейчас находился в очень щекотливом положении, нуждался в защите и помощи, а Периш был вынужден вежливо отказывать в общении с папой, четой Палески и тремя охламонами – альфами, которые больше пьют вино и обсуждают омег, чем знакомятся с ними и танцуют. Наконец, Периш выскочил на улицу и что есть сил побежал в сторону сада. 
 
***
В это время у входа в сад Палески.
    
В имение Палески, Линдсей, папа Жорж, Эбби и Ральф Коллоуты немного опоздали. А всё из-за того, что колесо кареты попало в водоотводящий ров и застряло. На силу вытащили с помощью кучера и местных жителей.  Естественно, настроение Коллоутов, без того хмурое, упало ещё больше. После приезда, пришлось долго извиняться перед хозяевами. Вечер был уже в разгаре. Говорить о том, что оба молодых Коллоута остались без обещанных танцев, говорить нечего. Настроение и так паршивое, а тут ещё молодые альфы стали интересоваться Ральфом, кто такой, да чьих будет. Он ведь редко стал посещать такого рода мероприятия. Так редко, что про него даже позабыли. Однако, за время добровольного уединения, он вырос, физически оформился по омежьему типу и, видимо, стал интересен противоположному полу. Тот, будучи в скверном настроении, благодаря присутствию Жоржа, вежливо отвечал, натянуто улыбался, но всё же был рассеян. Взгляды Эбби как на Ральфа, так и молодых альф быстро прекратили интерес к юному омеге. Ральф впервые был благодарен брату, что избавил его от назойливого общения. 

И, всё бы ничего, но брат достал своими назиданиями, колкостями в адрес Ральфа, и тот сорвался. «То не делай, туда не смотри, смотри не напугай своим взглядом, не вздумай напроситься на танец, чтобы показать, как ты трясёшь своими телесами» и далее, и далее в этом духе. В результате, омежка не вытерпел, нагрубил Эбби и как всегда, решил ретироваться, так как находиться рядом с невыносимым альфой было невозможно. Даже родители не могли прекратить эти перепалки. Сколько уже Эбби попадало за то, что обижает брата, но формально, в некоторых случаях Эбби делал замечания в отношении этикета верно. Ральф о них не мог не знать. Просто не было настроения выполнять все приличествующие условности. Однако, как часто это бывает, Эбби перегнул палку, не стесняясь присутствия родителей и даже гостей, выговаривал брату – омеге.

— Да пошёл ты! – резко ответил Ральф на нотацию брата и побежал через двери, ведущие в сад. Отец отвесил Эбби подзатыльник и выговорил.
—  Сколько раз тебе говорить, Эбби, оставь его в покое! Дома поговорим отдельно, а сейчас, марш возвращать его сюда. Как хочешь, но, чтобы Ральф вернулся! Понял?!
— Да, отец, - ответил Эбби, потирая затылок.
— И слушай старших, когда тебя просят замолчать! – добавил свою лепту Жорж.
— Да, папа! – ответил Эбби и пошёл вслед за Ральфом.

    Эбби нагнал омежку у самого входа в сад. Он не дал ему войти в сад и потеряться там, прячась от всех как в детстве. Альфа схватил брата за руку и остановил. Глаза омежки горели огнем негодования, он был готов наброситься на обидчика всей жизни и разорвать на мелкие куски. Однако, кто он, а кто Эбби. Выше, больше чем на голову, сильный и статный альфа всегда давал отпор, если Ральф пытался с ним драться. Из этих драк Эбби всегда выходил победителем, если не считать, что ему после этого попадало от родителей. Со временем Эбби научился вредить Ральфу завуалировано. Всегда, когда случалась неприятность с Ральфом, Эбби стоял спокойно в стороне, всем видом показывая, что он совсем не при делах. Так ему удавалось избегать наказаний. И вот, на этот раз точно также, родителей Эбби не слышал и постоянно выговаривал своё недовольство. Не у одного Ральфа, по всей видимости было скверное настроение. 

— Постой, Ральф! Чего ты сорвался опять?! – говорил альфа, удерживая омежку за рукав.
— Откровенно говоря, ты достал уже! Я тебе жить мешаю, что ли? Так женись быстрее и уезжай в новый дом! Я за тебя рад буду! А ещё больше, за себя! Чего ты ко мне вяжешься? Оставь меня в покое! – шипел омежка, понимая, что устраивать громкий скандал, да ещё и с братом, и в гостях нельзя. Именно по этой причине Ральф не любил поездки на всякого рода балы - вечеринки. 
— А не много ли тебе чести? – ответил альфа. Он сам не понял, почему это сказал, так как накручивание конфликта не вернёт Ральфа к родителям. И, если он затянет с уговариванием, родители придут сами. Тогда обоим достанется на орехи. – Тебя привезли сюда знакомиться с молодыми альфами, а ты нос воротишь, говоришь сквозь зубы! Какая муха тебя укусила? Я лишь хотел, чтобы ты взял себя в руки и вёл себя, как подобает незамужнему омеге. 
— А я просил меня сюда тащить? Я же сразу дал всем понять, что не желаю ехать сюда, да ещё эта карета… - омежка сжал кулаки, старясь сдержать гнев. Иначе он пнёт брата и получит сдачу.
— Лучше бы, действительно, ты дома остался, чем дарить альфам оскалы вместо улыбок, - спокойно ответил Ральфу брат.
— А ты пробовал с папенькой спорить? Пробовал? – повторил омежка, злобно шипя. – Вот и у меня не получилось убедить его, чтобы он в очередной раз оставил меня в покое и не тащил в такую даль!
— Ой, ли?! Насколько мне известно, ты как раз спорить с ним умеешь. Почему, по-твоему, он так долго не настаивал на твоём присутствии? Ты уговаривал! Так что не заикайся о том, что папенька не сговорчив. Он и так постоянно идёт у тебя на поводу! Впрочем, как и отец. Лучше будет, если ты вернёшься к родителям и как всегда, не будешь позорить семью своим поведением! – заключил Эбби. 
— На себя посмотри!
— Что сказал? – терпение Эбби иссякло и он даже подзабыл, зачем пришёл сюда. Он поднял руку, чтобы дать оплеуху омеге, но не успел.

    Неожиданно, как чёртик из табакерки, словно появился ниоткуда, уверенно подошёл и обнял омегу за плечо незнакомый Эбби альфа. Коллоут впервые видел этого человека, тем более так близко с его никчёмным братом.

***

    Периш бежал на помощь омеге, так быстро, как мог. Ему казалось, что время замедлилось или остановилось совсем. Он был готов драться с агрессивным альфой, хотя прекрасно понимал, что устраивать скандал, а тем более драку в гостях, нельзя. Не стоит устраивать драку в доме давнего друга отца и компаньона. Да и собственные родители вряд ли это одобрят. Оценив ситуацию, Периш во мгновении ока решил действовать иначе. Во всяком случае, избежать драку шанс есть!

    Едва отдышавшись, Нильсон приблизился к паре молодых людей, шипящих друг на друга словно две змеи. Долго не думая, Периш уверенным шагом подошёл к омеге и крепко приобняв того за плечо ласково спросил:
— Вот ты где, золотко моё! А я тебя обыскался! – для Эбби Периш улыбался только уголками губ. В глазах читался вызов. 

Эбби слега опешил от такой ситуации. По глазам омеги было видно, что этого альфу он знает. А вот сам Эбби видит подошедшего мужчину впервые. Чего ещё он о брате не знает? 
— Я уже потерял тебя. Ты сказал не на долго… - продолжил свою игру Периш.
— Так получилось … - поддержал фарс Периша Ральф, едва выдавив эти слова из себя. Разумеется, альфу, стоящего рядом и обнимающего его за плечо он узнал.
— Понятно, - быстро отозвался Периш. – А что здесь происходит? Кто этот глупый – глупый и невоспитанный альфа, который обижает моего омегу.
— … Б-брат, - снова выдавил омежка, но уже не так уверенно.

    Только сейчас Перишу в глаза бросилось едва заметное сходство в лицах омеги и альфы, стоящих рядом с ним. Тут, не к месту Периш вспомнил слова омеги, сказанные в парке. Именно брат пугал омежку собаками. Теперь, Периш знал: а) с кого спросить за боязнь собак «своего» омеги и б) кого за омегу наказать. 

    Наконец, Эбби вышел из ступора и взревел.
— Это ещё кто?
— Я – Периш Нильсон! – твёрдо и уверенно, с долей гордого собственника ответил за омегу Периш. – А ты, как я понимаю, тот самый «брат», который травил брата – омегу собаками вплоть до появления стойкого страха? И тебе не стыдно? Альфа называется! – начал заводиться Периш.
— Чего? – прогудел Эбби. Его голос стал жёстче, добавился металл. Это напугало омегу. Он прекрасно знал, что это означает: Периш разбудил дракона.
— Не надо, мальчики! Умоляю, прекратите! – взмолился омега. Он попытался вырваться из крепких объятий альфы, но не смог. Его решительно прижали ещё крепче. Периш всё так же, сквозь зубы улыбался Эбби, был нарочито вежлив, но и спуску не хотел давать.

Нильсон игнорировал попытки омеги прекратить этот неприятный разговор, поэтому ответил. 
— Надо, малыш! Мне просто интересно посмотреть в глаза человеку, который не гнушается обижать в априори слабых людей. Омег, например! Брата, в частности! Давно хотел поквитаться с ним за это. Ты же не против, зайчонок?
— Против! – огрызнулся Ральф. При этом, он со страхом посмотрел на брата. 

    Всё детство, любой, кто вставал на защиту Ральфа, был нещадно бит Эбби. Не считая родителей, конечно. Они единственные, от кого попадало самому Эбби. Каждый раз «защитникам» попадало за то, что вмешивались не в своё дело. Поэтому, Ральф совсем не хотел, чтобы в очередной раз кто – нибудь пострадал из-за него. Он обратился прежде всего к брату. -  Эбби, не надо! Пожалуйста, прекратите!
— Чего не надо, мой хороший? – снова вмешался Периш. – Я всего на всего хочу поговорить с ним, понять причины такого недостойного поведения.
— А вам обоим рассказать, что сейчас будет, если ты – Нильсон не уберёшься отсюда по-хорошему? – рыком ответил Эбби. Глаза Коллоута начали наливаться кровью, но это ничуть не смутило Периша. 
— Интересно послушать! – ответил Нильсон на угрозу.
— У меня со всеми, кто пытается защищать это никчёмное создание, разговор один – кулаком в нос! – был ответ.
— Вот как? А ты уверен, что в один прекрасный момент, в нос не дадут тебе?
— Хочешь проверить? – в словах Эбби послышался долгожданный вызов.
— С удовольствием … проверил бы это, уважаемый! – злобно ответил Периш.  – Однако спешу напомнить, что мой омега против и я не желал бы огорчать его и идти против его воли. Впрочем, мне и самому марать руки не охота.
— А вот теперь мне интересно! – Эбби посмотрел на Ральфа. Тот стоял в явном шоке от того, что сейчас происходит, но всё же спросил. – И с каких это пор, жаба-переросток, твоё мнение слушают альфы? Когда ты успел его обработать? Или это он тебя?    
— Эбби, заткнись, прошу! – взмолился омега. 

Грубые слова брата, заставили его очнуться и ответить. Откровенно говоря, омега и сам начал выходить из себя, словно повинуясь настроению всей ситуации в целом. Уж если этот день так паршиво начался, так почему он должен был закончиться хорошо? Дома у него с братом и родителями, наверняка ещё будет разговор по поводу этого альфы – Периша Нильсона. И так всё сложно, а малознакомый альфа ещё больше усложняет положение дел.

— Не тебе мне затыкать рот, уродец жирный! Дома ещё поговорим!
— Не тебе затыкать рот моему омеге, грубиян! А за жабу и уродца – ответишь! – отозвался Периш. 

Он быстро отпустил омегу и со всего маха нанёс кулаком удал по лицу Эбби. Ральф взвизгнул от неожиданности и прижал кулачки ко рту, чтобы не закричать громче. Завязалась драка. Видит бог, Периш драться не собирался, но его вынудили. С каким остервенением дрались альфы, Ральф не видел никогда. Тем более, за него – некрасивого толстого омегу, который сам – то себя не принимает таким, какой есть!
— Вызовите хозяина! – закричал кто – то недалеко от дома.
— Прекратите, немедленно! – визжал Ральф. Он топал ногами и тряс кулачками, стараясь убедить альф прекратить драку. Но его, естественно, не слышали, а потому и не слушали.

4.
   На шум прибежали хозяева, некоторые гости и слуги. Двух задир на силу разняли и под белы рученьки доставили в рабочий кабинет Руперта Палески. Его муж - Гвинет срочно распорядился принести пару небольших полотенец и тазик с холодной водой. На лицах молодых альф быстро показались результаты шумной драки – синяки и кровоподтёки. Также был вызван семейный доктор. Только после того, как все ранки были обработаны, а к синякам на лицах приложены полотенца, смоченные в холодной воде, Руперт начал выяснять обстоятельства дела. Вместе со скандалистами, выяснять, что произошло, остались папы – Жорж Коллоут и Дуглас Нильсон. Гвинет ушёл к гостям, а отец Ральфа и Эбби - Линдсей сел в одно из кресел и по настоянию Жоржа должен был молчать и слушать, мол сами разберёмся. Смутьянов же усадили на маленькие диванчики друг против друга, их папы сидели рядом, а омегу попросили присесть в отдельное кресло.

— Итак, молодые люди! – обратился хозяин к возмутителям спокойствия. – Подробно рассказывайте, что между вами произошло, из-за чего я был вынужден бросить гостей и заняться вами?
— Он первый ударил! – рыкнул Эбби, потирая лицо мокрым полотенцем.
— А нечего омег оскорблять! – не остался в накладе Периш. Если бы взглядом можно было бы сжечь за живо, Эбби сейчас сгорел бы на месте. – Тем более, моего!
— Так, стоп! – рыкнул Руперт. До него мгновенно дошло, что Периш прибыл только с папой и тремя братьями – омегами. Всех омежек Нильсонов он знал лично, поэтому понимал, Ральф не мог быть братом Периша. – Что значит, «моего», мистер Нильсон?
— То и значит, мистер Палески!
— Потрудись пояснить, дорогой сын, - вмешался Дуглас.
— Я ещё месяц назад в парке приметил его и почуял запах, который взбудоражил меня. Он мой, это однозначно! Всё это время, я искал его везде, где только можно. И вот, нашёл там, где уже и не чаял найти. А когда увидел, что его обижают, у меня помутился рассудок, поэтому побежал к саду, чтобы помочь! – объяснил доходчиво Периш.
— Из-за чего конкретно была драка? – спросил Руперт.
— Он оскорбил омегу и при том, не один раз. Что мне оставалось делать? Стоять молчать? Вот я и…
—Ясно, - отозвался Руперт, сидя за своим столом. Затем, хозяин дома обратился к Эбби.
— Что ты скажешь, дорогой племянничек в своё оправдание?
— Ничего нового, дядя! – буркнул Эбби. – Мы повздорили с братом ещё при родителях. Я пошёл его возвращать, но мы поругались ещё больше. А тут этот! – Эбби кивнул в сторону Периша. Альфы снова скрестились взглядами. – Даже не ожидал, что он появится как гром среди ясного неба и начнёт представление. Стал свои права на брата предъявлять! Я его знать не знаю, а он ведёт себя так, как будто с этим жирным придурком сто лет знаком!
— Сам ты! - взвился Периш. Он подскочил с места, отбросив полотенце и уже был готов сделать шаг на встречу, чтобы треснуть Эбби кулаком по голове и пинков добавить, но ему не дали. Папа Дуглас взял его за руку и резко дёрнул вниз, чтобы усадить на место. В своё оправдание Периш сказал папе:
— А чего он снова омегу оскорбляет!
— Успокойся, Периш! Мы здесь для того, чтобы разобраться, а не новую драку устроить!

    Когда Периш успокоился, Руперт продолжил, обращаясь к омежке.
— Всё понятно. Что скажет мне младший из племянников?

Юный омега всё ещё был в некотором шоке от происходящего. Он не верил ни своим ушам, ни глазам. Его нашёл истинный альфа? Как такое вообще возможно? Всё детство брат травил ему душу и убеждал в том, что он некрасивый омега, «толстопузая посредственность» и никому не будет такой нужен! И что, когда придёт время, ни один приличный и уважающий себя альфа не посмотрит в его сторону. А ведь, что касается именно этого альфы, он не только заинтересовался полным омегой, нашёл его запах для себя привлекательным, но и проявил уважение, ласково обращался, даже защитил от брата. А что он знает о нём? Только имя? Но ведь и альфа о Ральфе ничего толком не знает. Даже имени!
— Уже всё сказано, дядя, - отозвался, наконец Ральф. Обращённые к нему слова Руперта, заставили прийти в себя и начать уже отвечать на поставленный вопрос. – Вы всё слышали. Брат действительно пытался меня вернуть в дом, где были танцы. Настаивал, чтобы я пошёл к родителям и был рядом с ними. Я лишь хотел после ссоры побыть один, подумать. Потом бы и вернулся сам, но Эбби меня опередил. Когда появился мистер Нильсон, то он попытался, как и подобает настоящему мужчине, - омега сделал особый акцент на последних словах и добавил, - защитить меня. Если бы не ЭТОТ альфа, брат ударил бы меня, а вместо этого получил тумаков за оскорбление, - заключил юный омега, гордо вздёрнув носик.
— Что ж, раз мы разобрались, тогда предлагаю извиниться друг перед другом. В любом конфликте обе стороны неправы и правы по – своему. Однако спешу вас заверить, если вы сейчас не прекратите злиться и не простите друг друга, этот конфликт не закончится никогда! Если же вы сейчас отпустите ситуацию, то в будущем вам не придётся при удобном случае упоминать эту тему. Не гоже портить жизнь друг друга досадными пустяками, в жизнь окружающих превращать в ад. К тому же, касаемо данного события, вы портите моим гостям прекрасный вечер. Как принимающая сторона, я не могу это позволить. Договорились?

    Молодые альфы, посмотрев друг на друга уже спокойнее, в раз кивнули. Как не крути, а дядя Руперт был прав. Чтобы раскрашенные синяками лица не светились в бальном зале, Руперт велел до конца вечера молодым альфам сидеть в его кабинете. Чтобы не было скучно, он распорядился принести еды, напитков, фрукты. В кабинете остались лишь Линдсей и Жорж. Дуглас был вынужден удалиться, так как его трое сыновей-омег остались без присмотра. Эти трое и так ошивались весь разговор под дверями кабинета в попытке выяснить, что там происходит. Теперь же, следовало их занять более полезным делом – познакомить с холостыми альфами и отправить танцевать. Руперт вернулся к гостям, чтобы продолжить вечер, как ни в чём ни бывало.

    Перед уходом Дугласа, папа Жорж что – то шепнул Эбби на ухо, из-за чего молодой альфа залился краской и притих. После ухода Дугласа и под пристальным взором собственного отца, Эбби притих ещё больше. Причиной возникшей ситуации, был именно он, и Эбби это прекрасно понимал. Отец дома вряд ли по головке погладит, хоть и не давал предупреждения. Мало того, что молодой альфа не выполнил задание родителей, так больше, обидел эту толстую лягушку, а в довершении ещё и драку спровоцировал. А теперь придётся зад подставлять, чтобы отец вбил прописные истины, раз по-другому не выходит. Об этом папа ему и шепнул на ухо.

    Эбби велели пересесть в кресло, которое занимал до этого Линдсей. Старший альфа подсел к мужу, и они тихо беседовали о чём – то своём, семейном. И, хотя молодые альфы помирились, пожав друг другу руки, разговаривать отказывались. Просто сидели и молча потирали влажными полотенцами образовавшиеся кровоподтёки на лицах. 

    Неожиданно для себя самого, Ральф тихонько встал со своего кресла и подсел на диван к Перишу. Он протянул руку к полотенцу и спросил:
— Можно глянуть?

Альфа убрал полотенце от лица и показал омеге свои ссадины. Тот критично, но с сочувствием посмотрел и забрал полотенце, чтобы прополоскать в тазике с холодной водой. Увидев, что братец ухаживает за посторонним альфой, Эбби тоже протянул Ральфу своё полотенце, но омега только фыркнул.
— Обойдёшься! Сумел подраться, сумей и сам себе помощь оказать!

    Эбби скрепя зубами, бросил своё полотенце в тазик, наделав кучу брызг. Омега не будь трусом перед спасшим его альфой и в присутствии родителей дал сдачу. Шлёпнул по плечу и голове брата мокрым полотенцем Периша и отошёл к дивану. Эбби сделал попытку встать, чтобы нагнать брата, но предупреждающий взгляд родителей и рык отца: «Эбби, схлопочешь сейчас!», осадил его мгновенно и заставил не солоно хлебавши, сесть на место. 

Периш, наблюдая эту сцену про себя хохотнул: его пухленький и обаятельный омега не так прост и беспомощен, как кажется!
— Вредина! – сквозь зубы беззлобно прорычал Эбби, садясь в кресло.
— На себя посмотри! Смелый, только когда никого сильного рядом нет! – ворчал омежка, отходя от брата.

    Ральф присел рядом с Перишем и сложив аккуратно полотенце в квадратик, приложил к лицу. Перишу сразу полегчало. К запаху влаги добавился запах чернослива и грецкого ореха. Запах этот он старался сильно носом не втягивать, чтобы не возбудиться. Месяц воздержания давал о себе знать.
— Спасибо, - ответил на заботу молодой альфа. Как только их глаза встретились, Ральф сразу отвёл взгляд, покраснев до кончиков ушей.

Когда Периш перехватывал полотенце, он невольно задел своими пальцами, пальцы омеги, чем снова смутил того.

    Желая немного разбавить неловкую ситуацию омега тихо, чтобы родители едва могли слышать разговор, спросил:
— Как поживает Пудинг с черносливом?
— Тимбо? О, прекрасно, если не брать в расчёт то, что когда я пускал его по парку весь этот месяц в надежде отыскать вас, он приносил мне то палку, то чей – то мячик, то омег с детьми очаровывал. А однажды за кошкой побежал и загнал беднягу на дерево. Я потом получил зонтиком - тростью по голове от его хозяина – пожилого омеги и был вынужден доставать орущего кота с дерева. Но, вас Тимбо так и не нашёл, чем сильно огорчал меня.
— Понятно, а я полагал вы и думать обо мне забыли, - губы полноватого омежки впервые за вечер тронула лёгкая улыбка. Она понравилась Перишу, и он продолжил.
— Ничуть, мой хороший! Я думал о вас днём и ночью. Вы мне даже снились несколько раз.
— Обманываете вы всё! – не поверил омежка и даже смущенно отмахнулся от слов альфы, но тот настаивал.
— Я говорю правду. Ваш запах не давал мне покоя весь этот месяц, начиная с первого дня. Думал, что постоянно ощущаю его возле себя, как будто рядом находитесь вы. Даже родителям сказал об этом. Знаете, как мои братья – омежки смеялись надо мной за это?! Говорили, что я в параноика превратился за этот месяц.
— У вас есть братья-омежки? – удивлённо поинтересовался парень.
— Конечно! Целых трое! Все младше меня, старшего из них зовут Тим, среднего – Юлиан, а самого младшего, папенькиного любимчика - Мило. Когда вы с ним познакомитесь, поймёте почему папенька любит его больше остальных.
— А вы хотите меня с ними познакомить?
— Конечно! А как же иначе?! Я так долго вас искал, что теперь не отпущу.
— Приятно слышать, - смутился омежка. – Если, конечно, вы не обманываете. Поймите правильно, всё детство альфы только и делали, что обижали меня и доверия к ним я не имею.
— Полагаю, виновник этого сейчас сидит в соседнем кресле и потирает синяк на лице мокрым полотенцем? – задал Периш риторический вопрос, кидая гневный взгляд на Эбби. Тот усиленно делал вид, что ничего не слышит. Однако омежка кивнул. – Я всё понимаю. А ещё, за весь вечер, ваше имя так и не было произнесено и нас ещё не представили. Видимо думали, что мы знакомы, раз я вас защищал как своего омегу. Могу я сейчас узнать ваше имя?
— Не только можете, но и заслужили. Я – Ральф! Можно на «ты», а то мне как – то неловко?
— Очень приятно познакомиться, - улыбнулся Периш. Теперь это имя он будет повторять долго и с удовольствием. – Благодарю за доверие. Давай, на «ты», раз так хочется.
— Давай! Не за что! – снова улыбнулся омега.

    Они ещё много о чём говорили, Периш даже побеседовал с родителями омеги и заверил их в серьёзности своих намерений. На лицах старших Коллоутов светилось счастье. Могли ли они ожидать, что их пухленький омежка кому – то понравится? Выходит, настаивая на том, чтобы Ральф поехал к дяде на приём папа Жорж сделал правильно. И, хотя на благополучный исход Жорж не верил, но шанс найти сыну – омежке пару, хоть и маленький, но всегда есть. Кстати, папа уговорил Ральфа только благодаря давлению на родственные связи. Мол, дядя Руперт не простит, если Коллоуты не приедут! Так и уломали родители омежку - затворника, а теперь не жалели!

Наконец, гости стали разъезжаться. Последними из имения Палески уезжали семья Коллоутов и Нильсоны. Папы довольно быстро нашли общий язык, поэтому договорились о регулярных встречах, чтобы познакомить детей ближе. Только когда прощались, Периш скромно попросил омегу отойти в сторону, чтобы попрощаться лично. 
— Хотелось бы узнать, как скоро увижусь с тобой снова?
— Скажи, Периш, - решил Ральф проверить альфу на серьёзность в отношении него. – Ты действительно серьёзно настроен или намерен лишь поиграться?
— Я никогда ещё не был так серьёзен, Ральф.
— Тогда, можно завтра после обеда. До этого времени, к сожалению, я занят.
— Буду ждать с нетерпением, - отозвался Периш, довольно улыбаясь, но для себя решил уточнить. – А во сколько конкретно?
— В три устроит?
— Вполне! – Периш не дожидаясь, пока омега очухается, взял его за руку и поцеловал запястье, придержав чуть больше положенного.
— Ну что ты … – смутился омежка.
— Прости, я так соскучился по твоему черносливу …
    Эту меленькую идиллию нарушил возглас со стороны карет.
— Молодые люди, вас ждут! – позвал Дуглас, чтобы поторопить прощание сына с омегой. Те смутились и поспешили подойти каждый к своей карете. 

    Довольные вечером Периш и Ральф вернулись домой. Оба в эту ночь почти не сомкнули глаз. Так как было поздно, разбор полётов с Эбби родители устраивать не стали, отложили на утро. Во второй половине дня подразумевался приём Нильсонов, поэтому утро обещало быть тяжёлым. Предстояло вбить несносному альфе не только манеры, которые он кстати знал, но в отношении брата не пользовался. А кроме этого, отец был настроен сделать это в прямом смысле слова. Эбби выпросил наказание и не хватало, чтобы он ещё и первую встречу с семьёй Нильсонов испортил. 
5. 

    Ральф проснулся от того, что услышал за стенкой глухие звуки. Это было ничто иное, как расправа отца над Эбби. Обычно, брат отделывался выговорами, домашним арестом, лишением сладкого, а когда стал старше -запретом на общение с друзьями и выезды с ними покутить где – нибудь. Отец, в принципе, редко поднимал на старшего сына руку. Тут во многом мешал папуля. Обычно, когда Линдсей ругал Эбби, голос Жоржа был слышан рядом и как правило, папа просил «не поднимать на ребёнка руку!». Но сегодня, видимо небеса разверзлись над головой несносного молодого альфы. Он постоянно кричал, охал, ахал, умолял прекратить, обещал, что больше на будет обижать никого на свете. Гулкий баритон отца отвечал неверием и продолжал пороть ещё и для профилактики, а не только для наказания. Видимо, Эбби уже всех достал своим отношением, что даже отец не вытерпел. И папы, кстати, слышно не было.

    Ральф в это время лежал у себя на кровати, свернулся в калачик и просто слушал шум за стеной. Сначала, его посетило чувство вины, что из-за него отец так жёстко наказывает брата. Но, подумав, успокоился. Собственно, почему Ральф должен за брата переживать? Он же не переживал, когда говорил гадкие обидные слова. Пусть вот теперь терпит. 

Крики из соседней комнаты доносились наверно, минут пятнадцать. Ральфу даже не по себе стало от того, что отец затянул экзекуцию. Когда смолкли стоны брата, отец рыкнул, что в довершении наказания Эбби будет сидеть дома, в своей комнате и до самого обеда лишается еды. Кроме этого, Коллоут-старший пригрозил, что ещё один выпад в сторону брата, Эбби будет наказан строже. «Куда строже?», подумалось Ральфу. Да, отец ещё никогда так не был жесток в наказаниях. Впрочем, теперь была гарантия того, что, когда сегодня приедут гости, этот грубиян будет вести себя смирнее овечки. 

    Через некоторое время после того, как отец наказал Эбби и вышел из его комнаты, в комнату Ральфа вошёл папа Жорж.
— Ральф, солнышко, просыпайся. Скоро завтрак, детка.
— Я не сплю, папа, - отозвался Ральф из-под одеяла.
— Почему? Тебя кто-то разбудил?
— Определённо, - ворчал Ральф, садясь на кровати. Папа чмокнул его в лоб и сказал:
— Тогда доброе утро, милый. Я пришлю горничного помочь тебе одеться. 
— Спасибо, папуля. А что с Эбби?
— Ничего особенного, милый. Этот несносный мальчишка просто получил по заслугам. Я таким злым Линдсея давно не видел, а тем более с утра. Не обращай внимание, дорогой, вставай и приводи себя в порядок. Завтрак уже накрывают.

    На завтраке, ожидаемо, Эбби не присутствовал, а от того, трапеза прошла довольно спокойно. Родители мило болтали, как ни в чём не бывало. По всей видимости, отец всё своё раздражение снял на старшем сыне, а потому, сейчас был спокоен, как сытый удав. Ральфу определённо понравилось так спокойно завтракать без брата. Он постоянно смотрел на то как Ральф ел и часто комментировал, сколько брат – омега съедает. Хотя, к слову сказать, на самом деле Ральф ел не так много. Много есть ему попросту не давали ни слова, ни взгляды брата, да и папа Жорж старался контролировать количество еды, тонко намекая вопросом: «Ты не наелся?». Потом будут еще перекусы до обеда, но за это уже ругал не брат, а только папа и даже повар. Зато сегодня всё было иначе. От переживаний за утро Ральф и сам не съел больше положенного, не хотелось. Ничем перекусывать тоже не стал, не было настроения.

    После завтрака, по обыкновению, Ральф ушёл с учителем в классную комнату заниматься. После уроков обычно Ральф гулял, но папа настоял на сборах к приходу гостей, а потому, вместо прогулки молодой омега на пару с папулей выбирал приличествующий случаю наряд. Остановились на скромном наряде, оформленном со вкусом в бежево - зеленоватых тонах. На голове омеги горничный навёл порядок, сделав объёмную косу, которая красивым пробором легла по голове наискосок от правого виска к левому боку и ложилась на левое плечо. Папа Жорж был весьма доволен проведённой работой. Его пухленький сынок – омежка выглядел потрясающе красиво и привлекательно. Когда омежку увидел отец, он не удержался и обнял сына. Так он был рад за Ральфа. 

Сам Ральф прибывал в состоянии некоторой эйфории, которая прошла сразу, как только на порог их дома ступила нога долгожданного гостя.  Впрочем, гость был не один, а с родителями и тремя братьями – омегами. Ральф едва удержался, чтобы не подойти ближе к альфе, пока не позволяла ситуация. Он прекрасно видел, что и Периш сам едва сдерживается, чтобы не кинуться и не обнять свою любимую пампушку. 

Вперёд по обыкновению вышел отец. Он поприветствовал дядю Периша – Вильгельма. Он был братом отца, владел несколькими мануфактурами и помогал племяннику в управлении своей частью наследства и, конечно, не терял связи с его семьёй. С Вильгельмом семья Коллоутов ещё не была знакома и Периш учтиво первым делом представил старших альф друг другу. Затем, последовало знакомство Вильгельма с остальными членами семьи Коллоут. За спиной Линдсея по левую руку скромно стоял Эбби, по правую руку муж – омега Жорж, а рядом с папой скромно пристроился Ральф. После всех приветствий и знакомства, Вильгельм подошёл ближе к Ральфу, целуя ручку и оценив наряд, довольно улыбаясь произнёс:
— Так ты тот самый омега, о котором мой дорогой племянник все уши дома прожужжал? 
— То-то я гляжу, у меня всё утро уши красные, - улыбаясь омежка подал альфе руку для поцелуя.  – Жаль, что я не имел чести встретить его раньше. Теперь жалею, что после первой встречи прятался от всех, в том числе от него. – После этих слов Ральф хитро и немного смущённо посмотрел на Периша и отметил, что его альфа стоит и улыбается как последний идиот.
— Ух ты! Уважительно отношусь к омегам, знающих себе цену, - отметил Нильсон – старший, отпуская руку омежки. Альфа был явно доволен ответом молодого омеги и после этого позволил подойти и племяннику – альфе. От Вильгельма не ускользнуло то, как Периш смотрит на пухлого, не блистающего особой красотой молодости, но достаточно обаятельного омежку. Запах омеги ему тоже понравился, был приятен и мягко обволакивал, если стоять очень близко. Даже сочный запах морского прибоя Дугласа переставал чувствоваться. Теперь дядя понимал, почему племянника так влекло к этому омежке.

    Однако на слова дяди Периша омежка только смутился, а поддержку искал не у кого – то, а у самого Периша. Альфа быстро среагировал на алые щечки омежки, так же быстро подошёл и взяв за руку, нежно поцеловал её. Омега немного разомлел, но один взгляд на папу Жоржа привёл его в чувства.
— Рад видеть тебя, Периш, - учтиво сказал Ральф, едва сдерживая тремор в голосе.
—  Не представляешь, как Я рад этому! При свете дня ты выглядишь просто потрясающе!
— Спасибо, я старался, - ещё более смущённо улыбнулся Ральф, забирая свою руку их рук Периша.
— Чего мы стоим на пороге?  - вмешался Жорж. – Прошу, проходите в дом!

    Две семьи прошли в большую гостиную. Расположившись на диванах в ожидании обеда, родители начали вести непринуждённые беседы начиная с погоды, светских сплетен, глупых законов и заканчивая дракой младших альф в имении Палески. Вильгельм долго смеялся, не понимая, как его племянник умудрился не только поехать на мероприятие, от которого категорически отказывался и в довершении всего подраться. Линдсей во всех красках рассказал Нильсону-старшему о достойном поведении отпрыска его семьи. Тот с гордостью посматривал на племянника и вполне понимал, почему строго посматривает на своего сына- альфу Коллоут - старший. Эбби, к слову сказать не сидел. Он стоял за спиной папы и слушал разговоры, стараясь не вмешиваться. Дуглас прикрываясь веером, шепотом спросил у Жоржа, уж не досталось ли Эбби на орехи, раз он присесть со всеми отказался. Жорж, нервно хихикая и прикрываясь своим веером кивнул, показывая, что так и есть. От переглядов старших омег Эбби даже немного покраснел.

    Вскоре, молодым омегам наскучили разговоры взрослых, и они сели своим кружком, чтобы обсудить интересующие их темы. Омежки Нильсоны обступили Ральфа и стали интересоваться всем, что его касается, обсудили последние новости, посмеялись над Эбби и Перишем. 

Ральф им понравился тем, что как бы брат к нему плохо не относился, он не стал слишком обсуждать его поведение, предложив сменить тему. К тому же, омежки оценили остроту языков друг друга. Особенно, острым на язык оказался Мило, а Ральф умел достойно ответить. Мило между прочим, заметил, что Эбби надо перевоспитывать. Ральф согласился с ним, но ляпнул, что в перевоспитание брата он не верит. После чего, пухлый омежка пожалел о сказанном, так как увидел в глазах Мило огоньки азарта. 

— Нет, Мило … - запротестовал Ральф. – Ты же не собираешься …
— А почему бы и нет! Надо же проучить этого грубияна! Попадись он нам раньше, давно бы оказался в сточной канаве по самые уши в грязи на потеху прохожим! Зато слабых перестал бы обижать!
— И как ты себе это представляешь? – спросил Юлиан. Он тоже загорелся идеей Мило.
— Увидишь! – загадочно заявил самый младший омежка.
— Ну – ну! – отозвался Тим.  – Смотрите сами не вляпайтесь, заговорщики.
— А ты что, против имеешь, Тимми? – спросил братца Мило.
— Нет, но не одобряю, - со всей строгостью старшего омеги из всех молодых омег ответил Тим. 
— Тогда не мешай хотя бы! Терпеть не могу альф, которые ни во что омег не ставят! Его надо проучить! – шёпотом выпалил Мило.
— Ребят, а он ведь сдачи дать может, - предостерёг Ральф.
— Пф-ф-ф, пусть только попробует! – смело ответил Юлиан, фыркая как в конюшне. – И потом, кому он собирается сдачу давать? Омегам? Он случайно не самоубийца, нет?
— Ну, бил же он меня в детстве! – заверил Ральф.
— А сейчас отучится, да ещё каждый раз прощения просить будет, если не нарочно мимо пройдёт и невежливо посмотрит, - заверил Мило. Видимо, в искусстве доставать альф он был мастером.

    После обеда, оба семейства отправились в сад погулять. В это время, Периша и Ральфа оставили в покое, дав им спокойно прогуливаться и тихо общаться, идя позади всей процессии. Старшие альфы вели разговоры о своём, альфьем, про финансы, недвижимость, скачки и тому подобное. Старшие омеги шли следом и говорили о своём, омежьем. Попутно, то Линдсей, то Жорж показывали красоты сада гостям, рассказывая, что откуда взялось. Потом, Жорж снова возвращался к теме благотворительности, образования, балов – приёмов и прочего, беседуя с Дугласом. 

Трое омежек Нильсонов слушали рассказы хозяев о саде и попутно доставали расспросами Эбби. Тот не знал, куда деться от этих чертят, но был вынужден спокойно и вежливо отвечать, так как полученный с утра «урок» от отца, был усвоен. Особенно настойчив в доставаниях был Мило. Он просто закидал альфу неловкими вопросами. 

    Идя за всеми, Ральф впервые добровольно положил свою руку на локоток Периша и с нескрываемым удовольствием прогуливался по саду. 
— Могу я узнать, как ты провёл ночь, Периш? – смущаясь, спросил Ральф.
— Честно?
— Как есть.
— А почему ты спрашиваешь?
— Просто хотел узнать, один ли я не спал.
— Не один. Я вообще не смог сомкнуть глаз. Тимбо обнаглел и прилёг рядом со мной на одеяло. Пришлось его обнять, представляя, что это ты. Мне было так одиноко, - тихо признался альфа. Он специально сказал последнюю фразу на ухо омеге, чтобы слышал только он. Именно эта фраза смутила омегу, и он слегка покраснел, прикрывая неловкую улыбку веером. А вот Периш в очередной раз с удовольствием едва успел немного и даже завуалированно вдохнуть любимый запах. 
— Скажи, Периш, а как скоро, я могу увидеть твоего пятнистого друга? В прошлый раз он покорил моё сердце, и я желал бы встретиться с ним вновь.
— О, Ральф, осторожнее в выражениях своих желаний, - хохотнул еле слышно Периш. – Иначе, я буду ревновать!
— Глупо ревновать к собаке! – слегка возмутился Ральф. 
— Как я могу не ревновать, если мой пёс покорил сердце моего омеги! Ты ведь до сих пор не сказал, что, как и я, признал меня своим альфой! – беззлобно укорил Периш омегу. Тот остановился и призадумался. Улыбка ушла с лица Ральфа и это несколько обеспокоило Периша. Альфа напрягся, ожидая ответа омежки. Ведь на самом деле, омега знал себе цену и прыгать в объятия первого попавшегося альфы не станет. 
— Ну … - потянул немного времени Ральф. – Я не хочу ошибиться, Периш. Возможно, я твой омега, но до меня самого осознание этого ещё не пришло. Дай мне время понять это, не торопи. Когда я осознаю, что принадлежу тебе, скажу об этом.
— И как много времени тебе дать?
— Немного. Не требуй от меня конкретных сроков, Периш. Я и сам не знаю, когда дам ответ, так как опыта в таких делах у меня нет. Однако, обещаю не затягивать.
— Могу я надеяться на встречи, чтобы мы могли ближе узнать друг друга, и ты быстрее дал ответ?
— Да, несомненно. 

    Неожиданно прозвучал голос Жоржа.
— Молодые люди, вы сильно отстали! Догоняйте, а то чай в беседке будем пить без вас!

    Периш и Ральф улыбнулись ожидающим их родителям и братьям, и поспешили за ними. 

6.
День прошёл бы зря, если бы не приключение. На этот раз судьба решила подшутить над Эбби. Видимо, своими выкрутасами он привлёк к себе её лишнее внимание и поэтому она послала ему испытание в виде Мило с чертятками в глазах.  С самого начала всё было спокойно, в рамках светских приличий. Омеги без умолку болтали, альфы поддерживали беседы, а Периш в сторонке был занят исключительно Ральфом. Одним словом, всё, как и планировалось.


    В саду Коллоутов был небольшой пруд с обыкновенными карпами. Где хозяин имения достал этих редких рыб, отдельная история. Ральф частенько убегал в эту часть сада, когда хотел отдохнуть или успокоиться. На этот раз к пруду, по настоянию папы Жоржа, Эбби повёл трёх не в меру шумных омежек Нильсонов, чтобы отвлечь от разговоров взрослых и дать спокойно Ральфу и Перишу пообщаться. Откровенного говоря, Эбби был не очень доволен просьбой папы, и была бы возможность, он запросто отказался от этой затеи, однако утренний отцовский урок не выходил у него из головы. Поэтому, только мельком взглянув на отца, Эбби понял, что отказ принят и прощён не будет. Пришлось принимать ситуацию, смириться с тем, что сегодня явно не его день и потерпеть юных омег, львиная доля шума от которых приходилась на Мило. Эбби предстояло не только показать омегам пруд, но и научить их кормить карпов с рук, как это делал Ральф. 
    
И всё бы ничего, но карпы последние несколько дней были без внимания. Ральф забыл и думать о своих питомцах, так как всё его внимание было занято альфой. Поэтому, стайка из пяти карпов проголодалась и рыбы начали на перебой вырывать пишу из рук людей. 

Мило не понравилась с какой прытью рыбы отбирали еду друг у друга. Так можно было ненароком и пальцев лишиться! Эбби пытался убедить омежку, что карпы нестрашные и ещё никого из людей не съели, и у него это получилось. Мило, понаблюдав, как кормят рыб Тим и Юлиан, согласился с доводами альфы и взял в руки корм. Осторожно подойдя ближе к воде, Мило протянул кусок специального хлеба карпам. Те, видимо, не ожидали такого счастья и резко развернувшись в направлении новой порции еды, схватили хлеб. Мило не ожидал такого напора оголодавшей стайки и подскочил. Резко поднявшись, омежка не рассчитал сил и потеряв равновесие бухнулся на траву, сильно ударившись мягким местом   испачкав одежду в траве и влажной земле. Братья тут же посмеялись над ним, но сколько злорадства Мило заметил в глазах и на лице Эбби, не видел ни у кого из братьев. Омежку взяла злость, и он решил поквитаться с альфой во что бы то не стало.

— Чего испугался, глупый? – хохотнул Эбби, глядя как Мило потирает ушибленное место, пытаясь подняться.
— Ещё чего! – отрезал тот. 

    Эбби хотел ему помочь подняться, но омежка фыркнул и встал сам. Стоило ему подняться, как он тут же сел обратно.
— Ну и пожалуйста, - ответил небрежно Эбби и отвернулся, чтобы отойти, раз омежка не пожелал воспользоваться его помощью. Мгновенно альфа развернулся на крик омеги.
— Ой – ёй – ёй! – стонал омежка держась за пояс.
— Что случилось? – обеспокоенно спросил Эбби, подсаживаясь рядом. Если сейчас он не справится с ситуацией, отец снова взгреет его, так как по поводу гостей он получил от него дополнительные инструкции.
— Больно …  - морщился и верещал омежка, потирая одной рукой отшибленное бедро, а второй поясницу.
— Где конкретно?  - уточнил альфа. 
— А не видно? – ворчал омежка.
— Попу? – предположил Эбби.
— Так я тебе и признался! – продолжал ворчать Мило. – Тебе вот скажи, так ты ещё больше ржать будешь! И не надо мне твоего сочувствия и помощи, обойдусь! Петух напыщенный!
— Тогда я умываю руки! – холодно заметил альфа и встал.

    К Мило подошли братья и помогли осторожно подняться на ноги. Корчась от боли, когда видел альфа и хитро улыбаясь Тиму и Юлиану, когда он не видел, омежка встал на ноги и попробовал сделать несколько шагов. – Ой, папочка! И как же я теперь пойду? Мне больно даже один шаг сделать!
    
— Как - нибудь потихоньку доберётесь! – бросил Эбби, понимая, что раз Мило отказался от его помощи, то помочь нельзя. 
— Ага, а ты уверен, что я дойду в таком состоянии? – выпалил омежка, опираясь на братьев. Для пущей важности он показал вредному альфе свои глаза, наполненные слезами. Братья же понимали, что творит Мило, но активно поддерживали эту игру.
— Эбби, имей совесть! – на полном серьёзе упрекнул альфу Юлиан.  – Разве ты не видишь, что Мило очень больно! А если бы на его месте был ты?
— Интересно, - начал поддакивать Тим. – Что скажут твои родители, когда узнают, что ты допустил травму и даже не потрудился унести омежку в дом, чтобы ему могли оказать помощь? – Тим немного повысил тон. – А? Я тебя спрашиваю, грубиян неисправимый?! Долго ты будешь стоять как истукан, прежде чем поможешь?

    Альфа молча выслушал тираду омеги, который являлся по сути его сверстником, глухо прорычал в ответ. Упоминание родителей в столь щекотливой ситуации заставило его срочно пересмотреть взгляды на оказание помощи «пострадавшему». К тому же, он оценил свои возможности. Эбби про себя рассудил, что он достаточно рослый и сильный альфа, чтобы спокойно донести до дома шестнадцатилетнего омегу. Стоит передать омегу из рук в руки и можно больше о нём не беспокоиться. Пусть кому надо, сам с Мило и разбирается.

    Больше не думая, он подошёл к омеге и бережно взяв на руки, понёс в направлении дома. Эбби постарался подхватить омегу под спину и ноги так бережно, чтобы тот даже и пикнуть не вздумал. Мило же, ничуть не смущаясь, обнял альфу за шею и промурлыкал ему на ухо:
— Так и неси меня: нежно, а то рассыплюсь!

    Альфа только сейчас догадался, что омежка играется с ним, но понял, что отступать некуда. Стиснув зубы, он понёс Мило из сада. Братья юного омеги шли следом, едва сдерживая улыбки. Уж если вести игру, то до конца. 

Заметили эту необычную процессию ещё из летней террасы у самого дома, где хозяева и гости пили чай и вели непринуждённые беседы. В беседке был жарко, а потому, все перебрались на террасу. Первым сына, несущего на руках Мило заметил Жорж. Он сразу встал и пошёл на встречу. За ним, Дуглас, так как тоже заметил сына – омегу на руках чужого альфы. Что это могло значить, придётся выяснять. Однако зная характер сына, Дуглас решил проявить спокойствие и не выдавать и капли беспокойства. Что случилось, поднялись посмотреть и старшие альфы.
— Что стряслось, Эбби? - спросил Жорж, когда подошёл ближе.
— Рыбку испугался! - пояснил спокойно Эбби. – Упал на мягкое место и по ходу, отшиб его.
— Неси в гостиную, посади осторожно на диван, я устрою его поудобнее, - скомандовал омега сыну и пояснил подошедшему Дугласу то же самое. 

Оба омеги сопровождали пару и дальше. Эбби пронёс омежку через террасу в дом и осторожно усадил в гостиной на диване. Как только альфа опустил омежку на мягкую поверхность, сразу отошёл, чтобы старшие омеги могли сами обо всём позаботиться. Тем временем, «травмированный» только и делал недовольную мордашку и скулил от каждого прикосновения, просил оставить в покое, а в довершении всего, потребовал, чтобы скучно не было, почитали ему книжку. Последнее просил возложить на Эбби, как виновника случившегося. Желание «больного» было тут же исполнено. Интереса ради, Тим и Юлиан остались рядом, послушать чтение, а папы снова вернулись на террасу, где их ожидали обеспокоенные альфы и Ральф.

Спросите, почему Ральф не присоединился к омегам? Всё просто! По началу, Ральф проявил желание подойти и даже попытался подняться с дивана, но Периш придержал его за руку и попросил не ходить. 
— Но почему нельзя? – праведно возмутился Ральф. Его отношение к людям не давало ему сидеть на месте и спокойно наблюдать то, что кому – то больно, поэтому резонно возразил молодому альфе. – Может понадобиться помощь!
—  Не думаю, что Мило больно настолько, чтобы он так громко голосил и капризничал, - тихо объяснял Периш. – Поверь, за его шестнадцать лет я научился распознавать блеф, отличая его от правды. Сейчас он откровенно врёт и судя по выражению мордашки, мстит!
— Мстит? – не понял омежка. – Кому?
—Твоему братцу, полагаю! – хмыкнул Периш.
— Но за что?
— Думаю, за тебя.

    На эти слова Ральф всё-таки подскочил с места, намереваясь всё же пойти в гостиную. Однако Периш снова придержал его и усадил на место.
— Нет-нет, Ральф! Ты здесь скорее всего ни при чём! Я ведь только предположил. Ты же слышал от Эбби, что произошло?! Подозреваю, если мы спросим об этом Мило – версия будет иной. И кто знает, что на самом деле между ними произошло?
— Да? – усомнился Ральф.
— Уверен! – подтвердил альфа.  – Скорее всего, так и есть! Это их дело, и они разберутся! А мы с тобой понаблюдаем со стороны. Что – то мне подсказывает, что МОЙ братец затеял эту пакость неспроста. А я редко ошибаюсь в отношении Мило.
— Тогда я позже поговорю с ним по этому поводу! – твёрдо заверил омега, намереваясь выяснить, что произошло на самом деле.
— Не стоит, Ральф. Что бы там не удумал Мило, он делает это со смыслом. За это папенька его и обожает.
— А, понятно, - вздохнул Ральф.

Периш и Ральф продолжили наблюдать с террасы, что происходит в гостиной. Вскоре, Ральф убедился в том, что Периш был совершенно прав на счет своего младшего братика. Надо было видеть, с каким довольным выражением мордашки Мило сидел и слушал чтение Эбби почти час, и с каким недовольным выражением лица Эбби сидел и читал эту треклятую книгу.

Когда Мило наскучило, он попросил прекратить чтение и как ни в чём не бывало, встал с дивана и пошёл к родителям, заявив, что совершенно здоров, ничего не болит, а всё благодаря «волшебному чтению Эбби»! Естественно, все сделали вид, что поверили и дружно посмеялись. А Мило не отказал себе в удовольствии тайно бросить злорадный взгляд в сторону Эбби. Того чуть не разорвало на месте! 

Периш и Ральф продолжали наблюдать сценку, видели, как Эбби скрипнул зубами, а на лице заходили желваки. Ему было не до смеха, поэтому, он попросил у Жоржа позволения оставить гостей и вернуться в свою комнату, жалуясь на лёгкое недомогание. Дозволение было дано, поэтому Эбби сразу, без лишних слов распрощался с гостями и ретировался к себе в комнату. Этим он, кстати, вызвал у омежек дополнительную порцию насмешек. 

На следующее утро Ральф был приглашен Перишем на прогулку в общественный парк. Омежка согласился при условии, что Периш возьмёт на прогулку Тимберли. Естественно, альфа не решился отказать любимому омежке в столь простой просьбе. Для соблюдения приличий, так как пара ещё не была связана узами брака, в парк пошли и папы. Старшие омеги шли позади Периша и Ральфа на некотором расстоянии, чтобы дать возможность молодым людям спокойно пообщаться без лишних ушей, да и просто, чтобы видеть, чем они заняты. Со стороны папы прекрасно видели, что их детям хорошо вместе, собака, идущая между ними, совершенно не мешает. Хотя омежка постоянно поглаживает пса по гладкой спинке и смущённо улыбается альфе на его истории. 

Правду сказать, Периша возмущало то, что некоторые прохожие как – то недобро косились на их пару. Возможно, они старались показать своё отношение к некоторой несуразности и дисгармонии пары: некрасивый, полноватый, но счастливый омега и представительный альфа. Ральфу было неловко от этих взглядов, но Периш выручал тем, что бросал на недоброжелателей очень жёсткие, даже гневные, пронизывающие до мозга костей взгляды. Делал он это чаще всего, когда омежка на него не смотрел, так как был занят то собакой, то наблюдением за утками на озере, то засмотривался с тоской в глазах на играющих неподалёку от общей тропинки детей, то на стайку голубей, чинно расположившихся на газоне под большим вязом.  Ральф шёл себе и слушал Периша, не замечая того, как быстро эти самые недоброжелатели ретируются восвояси.

7. 
Шло время. Вот уже чуть больше месяца Периш увивался за Ральфом в прямом смысле слова. А без него просто сходил с ума. Друзья по охоте частенько дразнили его и смеялись над выбором молодого человека, искренне не понимая, что Периш нашёл в этом полном и не очень красивом омеге. На что Периш твёрдо отвечал, что и полные омеги достойны любви, хотят любить и быть любимыми, а кроме этого, им не чуждо внимание альф. К тому же, этот омега – Ральф Коллоут, собственный выбор Периша. 
— Я свою булочку никому не отдам!  - хвастался Периш.
— Смотри сам не поправься на булочной диете! – смеялись друзья. На что Периш отвечал так же колко.
— Смотрите слюнями не подавитесь, когда узнаете его ближе!

    Вскоре должна была состояться традиционная осенняя ярмарка.     Ральф не любил бывать в многолюдных местах, но при этом обожал театр. Судя по рекламным плакатам, развешанным по всему городу, на предстоящей ярмарке будут не только сладости, овощи и фрукты, орехи и свежесваренное пиво, но и представления бродячих артистов и театральных трупп. И только упоминание Перишем последних, сразу разбудило желание Ральфа прогуляться по ярмарке. Впрочем, уговаривали Ральфа всем семейством, в том числе Нильсонов. За два с небольшим месяца знакомства с Ральфом, омежки Нильсон подружились с Ральфом, привыкли к мысли, что он почти член их семьи и даже участвовали вместе с ним в делах благотворительности. 

Благодаря братьям омегам своего наречённого жениха, Ральф стал чаще появляться на людях и уже более смело отражал «атаки» недоброжелателей, склонных к оскорблению человека только за одну внешность. А всё благодаря острому язычку и строптивому характеру Мило. Этот омежка, кстати, смог прижать к своему маленькому аккуратному ноготку не кого – нибудь, а самого Эбби. В одну из течек младшего омежки Нильсонов Эбби по какой – то нелепой случайности оказался рядом. Как выяснилось, он среагировал на запах Мило не просто так, а теперь родители планируют аж две свадьбы сразу! Теперь, Мило во всю командовал своим альфой и «наказывал» за неповиновение то взглядом, то запретом прикасаться, то видеться. А для альфы, который нашёл своего омегу, это было сродни пытке. Маленький хитрый омежка пользовался этим на полную мощность! Поэтому, при Мило Эбби был просто душка, и никто в этом суровом молодом альфе и не узнает прошлого хулигана и грубияна.

Одним словом, Ральфа уговорили посетить ярмарку. Городская площадь была довольно большой и вместила не только прилавки с овощами, фруктами, сырами, рыбой, зерном, вином, пивом, изделия гончаров, ткачей, еда на разносах, но помост для артистов. В рекламе говорилось, что артисты будут выступать весь день на протяжении всей ярмарки. Так что можно будет прийти в любой момент и посмотреть. 

Папы на ярмарке присмотрели себе ленты для вышивки, нитки для вязания и кое – что из вещей для уюта дома. Эбби и Периш послушно несли все пакеты с покупками за старшими омегами. Младшие же омеги добавляли своё к тому, что уже имелось. Наконец, выдохшись, Жорж и Дункан попросили найти им свободную скамейку (что в условиях ярмарки было почти нереально), заняли её, потребовали мороженного и отпустили детей пройтись по ярмарке в качестве наблюдателей. Даже Тимберли, которому тоже доверяли нести покупки в пакетах, оставили возле старших омег в качестве охраны. Ральфу, пока все делали покупки, так и не удалось посмотреть цирковых артистов. Зато, оставалась надежда увидеть театральные постановки. 

Наконец, оставив пап отдыхать, молодые люди, вшестером отправились погулять по ярмарке. Здесь, ребята решили разделиться, так как Мило потащил Эбби посмотреть птичий рынок и возможно, прикупить себе питомца. Как бы альфа не уговаривал посмотреть выступления актёров сейчас, гневный взгляд Мило закрыл ему рот и Эбби тяжко вздохнув: — Ты моя любовь и проклятье! - шёл за Мило смотреть кроликов, щенков, котят, утят, цыплят и прочих парнокопытных.

Тим и Юлиан отправились присмотреть себе в сад новые образцы цветов. Оба просто не представляли оранжерею папы без ежегодного пополнения. Особо сильно омег интересовали такие редкие цветы, как тюльпаны, редких расцветок ирисы и совсем экзотические – крокусы.

Ральф и Периш спокойно отправились к помосту, чтобы посмотреть представление. На сцене показывали разные комические этюды о жизни простых и не очень людей. После каждой сценки артисты просили подать на пропитание, протянув большую широкополую шляпу. Ральф решил не скупиться и каждый раз доставал из кармана небольшой кошель и отдавал по золотой монетке за каждый номер. Он с радостью и без сожаления платил за труд актёров и просил ещё. Периш не мог нарадоваться на то, какой у него омега щедрый и вместе м тем счастливый от того, что видел и делал. 

***
Ласло Отис, молодой и ловкий трюкач и фокусник из бродячего цирка, видел, как молодой пухлый омега раздаёт конкурентам золотые монеты. Да, что с этим омегой не так! Выступление его труппы было не хуже. Тем более, что артисты делали трюки, равных которым он не встречал за всю свою жизнь, сколько кочует с цирком. А этот жирдяй раздаёт золотые практически за просто так! У Ласло взыграла ревность вперемешку с завистью. Хотелось, чтобы театралам не досталось и монеты из кошелька этого жирного омеги, а самого омегу пора было избавить от кошелька, раз он так тяжёл и нет сил его держать полным.

Воспользовавшись тем, что омега не отрываясь смотрел на сцену, Ласло бросил собирать реквизит, передав это дело коллеге и пошёл в зрительские места. Возле помоста стояли длинные лавочки. Омега и с ним какой – то альфа сидели на третьем ряду от сцены. Кошелёк омега всё время убирал в кармашек брюк. Ласло посчастливилось и шнурок от кошелька торчал наружу. Сначала Ласло просто сел за омегой и некоторое время делал вид, что вместе со всеми зрителями смотрит и аплодирует выступлению артистов. 

На сцене актёры разыгрывали весёлую сценку о глупой принцессе и умной пастушке. Роль коровы выполняли двое человек в специальной накидке. Ещё были два барашка, которых тоже изображали актёры. Пастушка и принцесса весело танцевали на сцене, говорили какой – то смешной текст, зрители смеялись и аплодировали. Ласло уже подкрался достаточно близко к кошельку, но схватить его не давали взгляды соседей или сам омежка подпрыгивал от удовольствия на месте. Также, его напрягал и альфа, сидящий рядом с омегой. Он постоянно оглядывался и наблюдал за окружением. 

    Ласло сидел как на иголках в ожидании нужного момента. Наконец, очередная сценка закончилась и полный омежка с альфой встали, чтобы поблагодарить актёров за работу и наградить аплодисментами, и, конечно, монеткой. Не успел омежка схватиться за шнурок, чтобы вытащить кошель, как Ласло с ловкостью заправского воришки выхватил его и побежал прочь. Толстяк спохватился и заохал. Его альфа среагировал тут же и не теряя секунды бросился за вором, бросив омеге вернуться к папам и ждать. 

    Омега, расстроившись из-за сложившейся ситуации, побрёл к папам, своему и Периша, чтобы рассказать, что случилось. Тем временем, Периш бежал за воришкой что есть сил. По пути вор преодолевал препятствия с ловкостью акробата. Чтобы отвязаться от преследования, он бросал тому под ноги то бочки с фруктами, то корзины с яйцами, то тележки с навозом переворачивал. Периш не понимал откуда, но он с такой же молниеносной скоростью преодолевал все препятствия. Лавочники кричали и ругались вслед бегунам, проклиная их затею побегать по узким торговым рядам. 

Вор уже задумал уйти по верхам. Подвернувшаяся лесенка позволила вору забраться на ограждение крыльца какого – то магазинчика. Водосточная труба, за которую схватился вор, не имела в планах терпеть верхолаза. Со скрипом она погнулась, заставив убегающего от преследования парня спуститься вниз и поменять направление. 

Правильно говорят, что промедление смерти подобно! Периш был уже довольно близко и успел перехватить вора на выходе с крыльца. Сделав последний рывок, Периш бросился вперёд и схватив мерзавца за пояс, повалил на землю. То ли вор был жадным, то ли кошель омеги слишком притягательным, чтобы отдавать, но Отис с остервенением дрался, не желая отдавать добычу. Периш тоже не сдавался. Его охватила такая злость, что он решил во что бы то ни стало, отобрать кошелёк у вора. Правда, тот оказался ещё и вооружен. Откуда – то из рукава или внутреннего кармана, Периш не понял, парень достал нож и продемонстрировал красивое слегка изогнутое и очень острое лезвие. 
— Отойди, порежу! – прорычал Ласло.
— Ни за что! Только попробуй и сам останешься без рук! – предупредил Периш. 
— Тогда нападай!

    Неожиданно, из-за спины Периша вылетел белый пёс с чёрными пятнами и вцепился в руку вора с ножом. Сдавленно крикнув, парень выронил своё оружие и пытался убрать руку из пасти собаки. Это был Тимбо! Периш быстро среагировал и отозвав пса, сел верхом на вора и скрутил ему руки, в том числе покусанную, не заботясь о том, что делает больно человеку. Периш забрал, наконец кошелёк с деньгами своего омеги.
— Так и полежи! – прогудел Периш, удерживая вора в неподвижном состоянии. 

Из толпы зевак вышла охрана. Подоспели, как говорится к самому концу! Очень вовремя! Пара офицеров помогли поднять вора с земли и арестовали. Периш, перепачканный в крови вора, обессиленно осел на землю и поблагодарил друга за помощь.
— Тимбо, дружище! Спасибо тебе, дорогой! Как ты здесь оказался?

    Пёс скулил, пытаясь вырваться из тискающих его морду объятий. Он повернул голову в сторону и Периш посмотрел туда же, куда и его собака. В некотором отдалении стоял Ральф и не отрываясь смотрел на Периша. Альфа встал, чтобы лучше видеть омегу. Глаза любимого блестели от слёз, в них был страх вперемешку с облегчением. Омега явно был в шоке от увиденного. Его покрасневшее лицо и мокрые растрёпанные волосы говорили о том, что он бежал сюда изо всех сил. И при этом, скорее всего, именно Ральф привёл Тимберли. 
— Периш … - дрожащим голосом сказал Ральф.
— Ральф! – не обращая внимания на то, что охранники, схватившие вора, попросили Периша проследовать за ними, чтобы оформить задержание, пошёл к омеге.
— Периш, я так испугался за тебя! – спросил Ральф сквозь слёзы.  – Ты мог погибнуть! Ну его, этот кошелёк, жизнь ведь дороже!
— Не переживай за меня, Ральф. Я в порядке. А если этому человеку нужны деньги, то пусть заработает! Я не привык просто так раздавать деньги направо и налево. С юности работал. Так что я правильно сделал, - заключил Периш.
— Но это было опасно! – возразил омега чуть не плача.
— Возможно, но оно того стоило. А как ты тут оказался вместе Тимбо?
— Я первым делом побежал к папам. Схватил Тимбо, ничего не поясняя. Только сказал, что ты просишь привести собаку. А сам побежал в том направлении, что и ты. Дал собаке команду «След-Периш» и он помчался. Я боялся, что упаду, поэтому крепко вцепился в поводок и бежал, словно летел. Так Тимбо меня сюда и притащил. Когда я увидел, что вы с этим парнем дерётесь, отпустил с поводка и сказал: «Фас!». Он и полетел тебя выручать!
— Ты мой герой! – ласково сказал Периш и нежно провел тыльной стороной пальцев по пухлой бархатной щёчке омежки. Ральф немного смутился и сказал:
— Это ты мой герой, Периш! Ещё раз убеждаюсь, что ты мой альфа! Мой и больше ничей!
— Да?  - хмыкнул Периш. – А раньше ты мне этого не говорил!
— Раньше я сомневался и боялся ошибиться. А теперь вижу, что зря! 
— Значит, ты дашь мне, наконец своё согласие? Моё предложение ещё в силе!
— Я говорю: «Да!», Периш Нильсон! Я согласен быть твоим мужем и иметь кучу детей! – серьёзно ответил Ральф. Нильсон был в восторге от ответа омеги о резко обняв его подхватил и на радостях поднял немного над землёй. 
— Я так рад! Спасибо! 

    Периш хотел было поцеловать Ральфа, но, во-первых, сам омега запротестовал, а во –вторых, между ними вклинился Тимбо. После быстрого подписания бумаг в охранном участке, Периш и Ральф, едва удерживая на поводке уставшего от безделья Тимберли, вернулись к папам, которые уже изрядно устали их ждать. 
— Боже, Периш! Что за вид?! Вы где так долго были, дети? – спросил Дункан сына, когда альфа, наконец подошёл к скамейкам, на которых он оставил своего папу и папу Ральфа. Впрочем, здесь же были его братья, счастливые обладатели крокусов, ирисов и котёнка черно – белой масти, а также, зануда Эбби. 
— Долгая история, дорогие мои, - отозвался на вопрос папы Периш. Идёмте домой. Нам надо умыться, переодеться и поесть. За ужином всё и расскажем.

    Папы согласились с доводами Периша и дружно собрав все покупки, уселись в экипаж, который отвёз всех в имение Нильсонов. 

8.
    Во время совместного ужина обе семьи: Коллоуты и Нильсоны собрались за одним столом. Не дожидаясь, пока все спокойно поедят, папа Дункан спросил у Периша. 
— Дорогой сын, может уже поведаешь, что стряслось с тобой и Ральфом на ярмарке?
— Да я вора догонял, - безразличным тоном, словно речь идёт о само собой разумеющимся, пояснил Периш. – Он у Ральфа кошель стащил, а я заметил. Побежал за ним, догнал и задержал. Вот и всё!
— Святые угодники, Периш! Ты безнадёжен!  - фыркнул Дункан. – Я что, клещами должен из тебя всё тянуть? Ральф, детка, - папа Периша обратился к потенциальному жениху сына.  – Может расскажешь, зачем ты собаку забрал?
— Он спас Перишу жизнь! – отозвался Ральф за альфу и переглянулся с Перишем. Молодые люди переглянулись и окружающие заметили, что взгляды обоих потеплели.
— Здесь я с тобой не соглашусь, дорогой Ральф, - возразил Периш, театрально поднял вверх указательный палец.  – Если бы не ты, Тимберли не оказался бы в нужном месте в нужное время!
— А что мне оставалось делать? – спросил Ральф, словно оправдываясь. – Когда ты побежал за вором, отправил меня сюда, по дороге к папам я смекнул, что возле них остался Тимбо и решил взять его, чтобы пуститься за тобой в след. Испугался в общем! Не понимаю, как я успел? Думал, этот ворюга может ранить тебя или вообще убьёт! Как видишь, я не ошибся! 

    Ральф покраснел от смущения и замолк, уткнувшись в свою тарелку. Все посмеялись, умиляясь тому, как Ральф объяснил ситуацию, оправдался. Ругать его никто не стал. Напротив, папы сразу обсудили то, с каким недоумением они смотрели на Ральфа, когда он отвязывал Тимбо от кованного подлокотника скамейки, как быстро он скрылся, и как было необычно видеть его бегающим и с раскрасневшимся лицом. Смущению Ральфа не было предела. Периш, чтобы поддержать его, даже слегка коснулся кисти руки своей рукой.

    Потом Периш рассказал, как они побывали в участке, как их допрашивали, а вора задержали на трое суток, пока идёт ярмарка. И ерунда, что оказывается, он из бродячего цирка и ему надо выступать. Придётся обойтись без него. Если владелец цирка захочет забрать вороватого артиста раньше, ему придётся заплатить кругленькую сумму. Тогда всё, что артисты заработали на ярмарке, пойдёт на выкуп. Смысл? Никакого! Вот и пусть посидит и подумает! 

    Папы и младшие омеги со свойственной им эмоциональностью слушали рассказ Периша и Ральфа. Но, дополнительно порадовало родителей и младших омег известие о том, что Ральф наконец – то дал своё согласие на брак с Перишем, признав в нём своего альфу. Первыми Ральфа поздравили братья Периша. Мило взвизгнул и встав изо стола подошёл к Ральфу и обнял его. 
— Как же я рад, - признался Мило. – А я всё думал, когда же ты решишься?
—  Да так, само собой, как – то вышло! – оправдался Ральф, густо краснея. Мило обнимал его со спины и тискал пухлые щёчки. От этого, Ральфу становилось ещё более неловко. К тому же, на них в упор смотрел Эбби. Не выдержав взгляда брата, Ральф спросил у Мило. – А вы с Эбби, когда уже решитесь на брак? Всем давно понятно, что вы стоите друг друга необычно, по рознь вам скучно, а вместе тесно. Прям, идеальная пара!
— Что ты такое говоришь, Ральфи?! – Мило надул губки и бросил взгляд на Эбби. Ещё немного и этот альфа взорвётся кипятком! Омежка не отказал себе в удовольствии и продолжил игру Ральфа. – Да с этим альфой одни проблемы! Вечно приходится его воспитывать!
— Так в чём проблема? – возразил полноватый омега. – Этим и займись! У тебя это довольно хорошо получается! Последнее время, я перестал его узнавать!
— А скоро совсем не узнаешь! – хмыкнул Мило, не спуская глаз с Эбби. Тот сидел с бледным лицом и молчал. Наконец, взгляды и слова обоих омег его напрягли настолько, что он не выдержал.
— Вы издеваетесь?  - прогудел он, откладывая на всякий случай вилку. Не хватало, чтобы он ненароком ею воспользовался не по назначению. 
— А это идея! – вступился Жорж. Ему, как и всем вокруг уже надоело наблюдать, как двое молодых омег пытаются вывести из терпения его старшего сына.  Хорошо, хоть муж поддержал. Он переглянулся с Линдсеем и тот одобрительно кивнул, давая понять, что согласен с Ральфом. – Почему бы нам не устроить сразу две свадьбы? Это экономнее! А после, можно сразу отправить молодожёнов в свадебные путешествия.
— Аминь! – крякнул довольный Дункан.
— Аллилуйя!!! – прозвенело в столовой. Это уже Тим и Юлиан подхватили. Линдсей и Вильгельм только посмеялись, предчувствуя немалые траты.

Единственный, кто был не особо доволен решением родителей, это Эбби. 

    ***
    Как Мило «уговаривал» Эбби стать его мужем, хотя это решение уже было принято родителями, заслуживает отдельной истории. После ужина, когда оба семейства отдыхали в гостиной отходя от трудного ярморочного дня и общались на отвлечённые темы, Мило вышел в кабинет отца за книгой. Эбби, незаметно прошёл за ним. Не успел омежка взять книгу, как перед его носом возникла грудь альфы. Он едва проморгался, фокусируя внимание на человеке, с которым столкнулся. Эбби стоял очень близко, смотрел на Мило сверху вниз и пытался своим взглядом убить его. Но, Мило не Мило, если не выкрутится. Ясно же, почему Эбби стоит злющий как демон, перегородив выход из кабинета.
— Эбби? Чего тебе? – как ни в чём не бывало спросил Мило.
— Можно подумать, ты не догадываешься?
— Нет! Поясни, от чего у тебя такой «убийственный» взгляд?
— Ты чего удумал? Думаешь, я поведусь на ваше с Ральфом заигрывание? – тоном, не терпящем возражений Эбби дал чётко понять, что «заговор» омег против него он раскрыл, а решение о браке хочет оставить за собой.
— Это я что удумал?  - «Ну, держись Коллоут, я тебе покажу, как на меня давить!», решил для себя Мило и нагло посмотрел на альфу. Тот начал заводиться, а омежке только это и надо! – А кто с меня глаз не сводит, когда рядом сидит? Я что ли? А кто подглядывает за моими играми и общением с братьями? Думаешь, я не заметил, что когда бываю у вас в гостях постоянно ощущаю на себе твой взгляд?!  - омега тыкнул пальчиком в грудь альфы и продолжал допрос с пристрастием, пользуясь тем, что тот молчит и слушает.  – Думаешь, я не знаю о том, что ты спрашивал обо мне у своего папы? И то, что у тебя разговор ночной был с папой Жоржем, так как ты уснуть не мог? А может тебе напомнить, как ты стоя рядом на ярмарке в ожидании покупки, постоянно пытался касаться меня? Любую причину находишь, лишь бы мой запах вдохнуть! Да, ты оказался тогда рядом в тот момент! (оба знали о каком моменте идёт речь). Но я не виноват! Мне было жарко, и я отрыл окна. Кто мог предугадать, что ты не вовремя приедешь с папой и Ральфом к нам в гости? Я не просил помогать мне справляться с течкой, но ты решил иначе! Продолжать?
— Заткнись, болтун!

    «В гневе он прекрасен!», подумалось Эбби и не выдержав тирады омежки, быстро привлёк к себе разошедшегося не на шутку Мило и закрыл рот поцелуем. Он понял, что от одного гневливого вида омеги сходит с ума! В душе борется желание завладеть омегой здесь и сейчас, и одновременно с этим убежать от него подальше! Эбби страстно прильнул к пухлым губкам омеги. Сначала, Мило сопротивлялся, но, когда язык альфы прорвался в его рот сквозь сжатые губы и начал хозяйничать, омега сдался на милость сильного. Книга полетела на пол, а омега на диван вместе с альфой.

    Прервав поцелуй и всё ещё удерживая омежку в сильных, но нежных объятиях, Эбби спросил:
— Мило, ты выйдешь за меня?
— А ты какого ответа ждёшь?
— Мило! Не юли! Ответь на вопрос! 
— Ну, если ты согласен терпеть мой вздорный характер? – омежка театрально закатил глаза, чем только подразнил альфу больше имеющегося. – Если согласен принимать меня каким есть со всеми моими заморочками и тараканами в голове, то…да, я согласен! Давно! Только ты тупица, до сих пор это не понял! – Мило шутливо ударил альфу кулачком в грудь и довольно заулыбался.
— Уже понял!   - польщённо ответил Эбби, но на этот раз поцеловал Мило очень нежно, смакуя его губы, словно леденец. Тот отвечал и не торопился отрываться. 

    Лежать на альфе было хорошо, приятно, но не очень удобно. Поэтому, как только Мило почувствовал под собой боевую готовность альфы, резко отстранился и встал.
— Так, всё! Не будем нарушать добродетелей и снова провоцировать природу, а то обоим от родителей достанется! – выдал Мило, вытирая губы рукавом, хотя прекрасно знал, что в кармашке есть платок и можно воспользоваться им. Однако их пребывание в библиотеке затянулось и следовало поторопиться на выход. – Вставай, приводи себя в порядок и топай в гостиную. Я подойду позже. 
— Как скажешь, милый! – наигранно вздохнул альфа и поднялся с дивана. Он поправил одежду и чмокнув омежку в носик, поспешно вышел из кабинета.

    Когда папа Дункан увидел несколько растрёпанный и слегка осоловелый вид Мило (это, несмотря на то, что омежка посидел в кабинете и постарался успокоиться прежде чем выйти), почуял неладное. Вид Эбби его тоже навёл на размышления, и он немедленно сообщил об этом Жоржу. Тот загадочно улыбнулся и произнёс сакраментальную фразу:
— Ну вот, я же говорил, что у нас будет две свадьбы!

9.

    Подготовка к свадьбам началась сразу, как из вынужденной командировки приехали Периш и его дядя Вильгельм. Дела на одной из фабрик были улажены в течении двух месяцев и альфы дали добро на начало подготовки. Папы с рвением взялись за мероприятие. Альфы только и успевали выкладывать деньги на организацию двойной свадьбы. Никто и не говорил, что это дело дешёвое, но реши семья сделать две отдельные свадьбы, вышло бы ещё дороже.

    После венчания в церкви, предстоял большой фуршет. Было решено пригласить оркестр из семи музыкантов. На сами свадьбы были приглашены все родственники, друзья и коллеги Периша и Эбби по бизнесу. Сказать, что церемония была красивой, ничего не сказать! Основные празднества проходили в доме Нильсонов. Часто, уже после свадьбы, члены семьи могли слышать осторожные завистливые разговоры, что Коллоуты урвали для своих детей довольно выгодные партии и постарались поскорее поженить, чтобы не упустить. Злым языкам всё равно не успокоиться, поэтому Периш, как и Ральф на такие вещи внимания не обращали. 

    На следующий день после свадьбы, молодожёны отправились в свадебные путешествия. Периш и Ральф изъявили желание отправиться во Францию, а Мило уговорил любимого отправиться в Италию. Периш и Ральф остановились в одном из лучших отелей Парижа – «Леон Рояль». Их встретили как самых дорогих гостей. Краем глаза, правда, Ральф заметил завистливое перешёптывание младшего персонала, который не мог оторвать глаз от его мужа. Управляющий шикнул на болтливых бездельников и отправил по своим делам на этажи. Ральф не стал на этом акцентировать внимание Периша и спокойно, даже величественно прошёл с мужем под руку до забронированного ранее номера. Первым делом, как только Периш отпустил носильщика, Ральф бухнулся на мягкую кровать в позе звезды и блаженно проурчал. 

— О, блаженство! Наконец – то отдохнём!

Периш, сдержанно улыбаясь, снял пиджак и бросил его на кресло. Подойдя к кровати, он прилёг рядом с молодым мужем. 
— Ну, мистер Нильсон, чем займёмся?
— Как по мне, мистер Нильсон, - поддержал Ральф игру мужа и хмыкнул. – Я бы поспал!
— А может займёмся более приятными вещами? Я столько ждал, когда, наконец, моя сладкая булочка станет законно принадлежать только мне и я смогу единолично насладиться её изысканным ароматом и вкусом чернослива с орехами!
— О, Периш, - промурлыкал Ральф, поворачиваясь к мужу, заигрывая с ним. – Вы меня смущаете, мистер Нильсон и даже не знаю, смогу ли отказать, захочу ли … не отказать вам! 
— Может договоримся? – Периш подвинулся ближе к мужу и нежно тронул его губы своими. Довольно улыбаясь, супруги всё же углубили поцелуй. Ральф слегка поплыл и отстранившись, снова улёгся на спину. 
— Ну, может и договоримся! Что я буду с этого иметь?
— Дорогой, всё, что пожелаешь!  Одно твоё слово, любимый! - пообещал Периш и навис над Ральфом.

    Незаметно для себя Ральф остался сначала без лёгкого пиджака и рубахи. Потом на пол полетели брюки и кальсоны. Попутно Периш позволял мужу снимать с себя всё, что было на нём. 

— Периш, что это?  - спросил Ральф, заметив у Периша большое родимое пятно на боку в форме головы собаки с небольшими ушами и передними лапами, очень напоминающее по силуэту Тимберли, которого они были вынуждены оставить дома.
— Это? – Периш посмотрел туда, куда показал омега. – Родимое пятно! 
— Я не видел у тебя его раньше!
— Я и не показывал!
— Мог бы и сказать! Получается, что не только пёс у тебя пудинг с черносливом, но и ты сам!
— Какой хозяин, такая и собака! Не находишь?! – хитро улыбнулся Нильсон молодому мужу.
— Это точно про тебя с Тимбо! Ты, видимо, под себя собаку – то подбирал! – хохотнул Ральф, чем только больше возбудил своего нетерпеливого альфу.
— Определённо! – прошептал Периш на ухо своему мужу – омеге и снова быстро и нежно поцеловал, параллельно стимулируя его подняться и залезть, наконец под одеяло!
— Пе-е-е-ериш! – взвизгнул Ральф, получая шекотку от мужа. – А вещи разобрать?!
— Потом, всё потом!
— Совсем терпения нет?!
— Я заслужил! 
— Заслужил – заслужил!

Краснея и стесняясь, и почти не переставая целоваться, оба молодожёна залезли под одеяло, чтобы не замёрзнуть. Периш с нескрываемым удовольствием мял и ласкал пухлое мягкое и очень приятное на ощупь тело омеги. Ральф повизгивал от щекотки и удовольствия. Периш успевал целовать мужа и одновременно дотягиваться во все возможные места. Руки Периша жадно изучали изгибы спины и складок на боках, аппетитную попку и пухлые ноги. Впрочем, Периш не торопился и не трогал самое сокровенное, оставив это на десерт. Надо сказать, что нежелание торопиться было продиктовано ещё и тем, что Периш не хотел пугать неопытного Ральфа. Тот был всё ещё девственником, а потому, надо было проявлять осторожность. В отличие от мужа, у Периша было больше опыта, он знал, что делал и не желал разочаровывать Ральфа. Методично Периш спускался от лица к животу и ниже. Ни один сантиметр пухлого тела омеги не остался без внимания его альфы.

Когда Периш почувствовал, что любимый омежка потёк от возбуждения, нырнул под одеяло и занялся малышом – Ральфом. Омега постанывал и поскуливал от удовольствия, так как не ожидал, что будет так приятно. Периш не дал омеге излиться и зажал член у основания.
— Э-э-э, нет, дорогой, ещё не время! – Периш показался из-под одеяла и млел от удовольствия видеть некоторое разочарование на лице мужа. Тот, видимо, ожидал развязки и потому был слегка обескуражен. Впрочем, Периш знал, как поднять настроение своего омеги.
— Ты решил меня заласкать? – уточнил Ральф. Он, несмотря на то, что муж давно принимает его тело каким есть, всё же ещё немного стеснялся. 
— Доставить удовольствие! – уточнил Периш. - Сегодня мы оба с дороги устали и потому, обойдёмся без проникновения. Но обещаю, дорогой, завтра утрою тебе такой марафон, что ты будешь на небесах от удовольствия и просить не останавливаться!
— А что сейчас мешает?
— Говорю же, устали оба! Думаешь, я не видел, как тебя укачивает? Дорога выматывает! А потому, никакого удовольствия мы не получим, если будем торопиться!
— Периш! – возразил Ральф. – А ничего, что я потёк?!
— Ничего! Вставай на коленочки, я всё вылижу, но входить не буду. Только растяну для завтрашнего занятия. Хорошо?

    Просить Ральфа дважды не пришлось. Он покорно повернулся на живот и встал на колени, опираясь руками о кровать. Периш знал, что делал. Он получит завтра больше удовольствия и меньше доставит дискомфорта и боли омеге, если подготовит его сегодня.  Ральф против и не возражал, и делал, что говорил муж. Сначала Периш жадно слизал весь вышедший секрет. Его член уже был в полной боевой готовности, а потому, сам альфа был готов войти. Однако, как следует растянув мужа, Периш вошёл лишь на половину, до самого узла. Кончил сразу, как головка вошла в лоно омеги. Ральф по началу даже испугался, а не забеременеет ли он раньше времени, но Периш его успокоил.  С первого раза забеременеть не один девственник - омега ещё не смог. 

    Когда молодожёны отдыхали после сеанса любви, Ральф спросил.
— Периш, а какие у нас планы на вечер?
— Ужин в ресторане и прогулка по вечернему Парижу! – спокойно ответил тот.
— Грандиозно!
— Всё для тебя, любимый!

    Ральф поцеловал Периша в знак благодарности и побежал в ванную, чтобы сполоснуться и привести себя в порядок. Идти на ужин голышом не пристало, в дорожной одежде тоже не комильфо, так что пришлось-таки разобрать чемоданы и достать лучшие свои наряды, приличествующие ситуации. 

    Вечер прошел спокойно. В ресторане «Клаус Маните» недалеко от отеля, где остановились молодожёны было тепло и уютно. Начавшийся на улице дождь нисколько не волновал пару. Оба наслаждались присутствием друг друга, словно окружающего мира и не существовало.

    ***
— Как ты думаешь, а чем сейчас заняты Ральф и Периш? – спросил Мило у мужа, когда оба лежали в постели после бурного секса.  Номер итальянского отеля, где они остановились, просто был создан для того, чтобы молодожёны и не думали вылезать из постели, занимаясь друг другом дённо и ночно, заказывая еду прямо в номер!
— Понятия не имею!  - фыркнул устало Эбби. Мило оказался довольно ненасытным омегой, хоть и девственником. А потому, альфа был просто как выжатый лимон. Рассуждения мужа он слушал не очень внимательно и отвечал лениво. – Полагаю, спят уже, как два сурка. Не удивлюсь, если в разных постелях.
— Не не до оценивай своего брата и не думай, что я буду недооценивать своего! – возразил Мило.  – У Периша были омеги, и он знает, как добиться желаемого! Уверен, что они сейчас занимаются тем же, чем и мы!
— А мы сейчас спать будем! Вот и они уже спят!
— Не думаю!  - хмыкнул Мило. – А давай их переплюнем!
— В смысле?
— В прямом! – Мило снова полез на своего альфу. Тот вымученно улыбнулся. 
— Что, опять? Мило! – возмутился альфа. - Это будет уже третий заход! Имей совесть! Я устал!
— А я ещё хочу! Сам же показал, как это хорошо! Ну, Эбби, давай немного! По-быстрому! – настаивал омежка. «Нет, у этого вечного двигателя есть кнопка отключения?» - подумал Эбби и занялся наконец омегой.  

    Третий заход не был таким активным, как первые два. Зато, с чувством, с толком, с расстановкой! Оба утром подняться не могли и заказали … обед (!) прямо в номер. Результатом недельного марафона было известие о беременности омеги, когда молодые Коллоуты были уже дома.

10.
    А вот первый настоящий раз у Ральфа и Периша был, как они планировали не на следующий день, а несколько позже. Что помешало? Ральф хотел сделать Перишу сюрприз и поднявшись раньше мужа, вышел из отеля, чтобы прогуляться по магазинам и найти кое-что, о чём Периш давно мечтал, говорил об этом, но не мог представить, где это взять. Ральф поговорил об этом с Жоржем перед отъездом и тот посоветовал один магазинчик, который находится недалеко от того отеля, где пара планировала остановиться. Естественно, отправившись прогуливаться по Парижу без провожатого, омега заблудился. 

    До самого обеда он пытался хотя бы найти дорогу до того места, где свернул не там. Местные совсем его запутали. В результате, он на силу нашёл магазинчик, купил вещь, которую так страстно желал муж и отправился по уже знакомой дороге в отель. Только к вечеру, уставший, голодный и со сбитыми ногами Ральф пришёл к своему отелю. Не успел он зайти в здание через главный вход, как увидел в фойе отеля картину: Периш сидит на кресле в зоне отдыха, на нём лица нет, вокруг суетятся хозяин отеля, управляющий, начальник охраны отеля и инспектор полиции. По сути, на ноги поставлены все службы отеля и даже полиция. Периш не находил себе места. Его пытались успокоить управляющий месье Бланар на пару с инспектором Гроссо, находясь прямо в холле отеля. Консьерж отеля лишь назвал время, когда его муж вышел из отеля и пропал. Никто и подумать не мог, что омега уйдёт так на долго.

— Периш! – тихо позвал омега, подойдя немного ближе.
— Ральф! – Периш сначала не поверил своим глазам и только спустя мгновение, подлетел к Ральфу и обнял. Периша начало трясти, но он старался сдерживаться. Только когда первые эмоции схлынули, альфа спросил. - Ты где был?
— Гулял! 
— Что значит «гулял», Ральф? Так долго? Где ты гулял в таком случае, что забыл о времени?
— Ну … - Ральфу совершенно не хотелось выдавать причину задержки, и он ничего не мог придумать лучше, чем сказать не полную правду. – Я хотел немного развеяться, подумать! Город за одно посмотреть и не заметил, как заблудился!

    По взгляду мужа Ральф понял, что сильно напугал его своим отсутствием, заставил поволноваться и поднять на уши всех, кто мог хоть как-то помочь в поисках. Ральф виновато опустил глаза и только сказал: 
—Прости, Периш, я не хотел тебя волновать. Так получилось.
— Как получилось, ты объяснишь мне в номере, иди туда, а я дам отбой полиции и охране.
— Да, Периш! – омега виновато посмотрел на мужа и больше ничего не говоря побежал в номер.

    Когда в комнату пришёл Периш, Ральф был снова готов провалиться сквозь землю. Ему было безумно стыдно, что он забыл сообщить у стойки администратора о своём отсутствии, чтобы муж не волновался. Можно было в конце концов и записку на столе оставить. Но, нет, омега решил иначе и теперь его любезный супруг в гневе.  А то, что Периш в гневе, красноречиво говорило его выражение лица. Последний раз он видел таким Периша, когда он дрался с Эбби в имении Палески.
— Периш, прости! – промяукал Ральф.
— Раздевайся и вставай на кровати в коленно – локтевую, буду тебе кое-что объяснять, раз до тебя сразу не дошло, что если ты хотел погулять, достаточно было сказать мне!
— Не надо, Периш!  - заскулил Ральф.
— Кому сказал?! Сам разденешься или помочь?
— С-сам! – проскулил Ральф и начал раздеваться. Когда он был готов, Периш разделся сам и пристроился сзади. Чего – чего, а этого Ральф точно не ожидал. 
— А теперь объясни мне, дорогой следующее! Почему, когда я проснулся, то не обнаружил тебя в номере? Думал, ты, не дожидаясь меня ушёл вниз, чтобы позавтракать! Но, нет! И там тебя не оказалось! - По голым ягодицам прошлась ладонь Периша. Ральф визжал, но терпел, полагая, что муж делает правильно. - Почему я должен был сначала сам допрашивать охранников, а потом и вызывать полицию, чтобы тебя начали искать?
— Периш! Прости! – скулил Ральф. Было нестерпимо больно. Рука у супруга оказалась довольно тяжёлой. Каждый удар отзывался волной по пухлым ягодицам и ногам. – Я забыл оставить записку! А по пути просто задумался и не понял, в какой момент заблудился!
— Ты хоть понимаешь, что это могло быть опасным?! Молодому, пусть и замужнему омеге нечего делать на улицах большого незнакомого города одному! – Ральф получил ещё пару увесистых шлепков, от чего омеге хотелось вырваться и убежать!
— Я больше так не буду! Правда! Периш! Мне больно! – взмолился Ральф. И так уже ударов десять получил. Периш остановился и продолжил говорить назидательным тоном.
— Пойми мои чувства и мысли, Ральф. Ты же мог меня разбудить и попросить о прогулке! Сначала, я думал, что это глупая шутка, потом забеспокоился и стало не до смеха. Честное слово! А когда я понял, что ты просто исчез никому ничего не сказав, то меня одолела паника и чуть не дошло до истерики!  Даже мысли о похищении посещали мою голову. Я слишком люблю тебя, чтобы потерять в первую же неделю после свадьбы! Думал поседею! Серьёзно, Ральфи!
— Прости –и-и-и-и! – выл со слезами на глазах Ральф и шмыгал носом.
— Уже простил! Не делай так больше, - уже спокойнее попросил Периш. -Обещай, что не будешь так меня пугать.
— Обещаю! – хныкал Ральф.
— Вот и хорошо! – Периш нагнулся и зацеловал все покрасневшие места на пухлой попе мужа. Постепенно Ральф успокоился и Периш обнял его, уложив в постель. Омега так не признался мужу, зачем он выходил из отеля совершенно один.

      В связи с расстройством чувств как Ральфа, так и Периша, занятие любовью пришлось отменить. Они просто уснули. Ральф так и не поел ничего толком ни за весь день, ни перед сном. Он уснул от усталости и прожитого дня. Удалось заняться любовью на третий день, когда Ральф перестал дуться на Периша, успокоился, а сам Периш уговорил мужа на постель. Вещь, купленную специально для Периша, Ральф пока придержал. Он понимал, что расскажи он о ней, альфа не был бы так суров. Однако по-другому он поступить не мог и был вынужден скрыть. Выдавать секрет раньше времени не хотелось, так как сюрприз омега планировал представить альфе перед отъездом домой. Благо, удалось вовремя спрятать её сначала в полах одежды, а потом и в тумбе возле кровати в номере, пока Периша не было. 

— Ральфи, дорогой, ты ещё дуешься на меня? – спросил Периш, обнимая мужа.
— Уже нет. Я сам виноват, - пробубнил Ральф, свернувшись в калачик. Голову он спрятал на груди мужа, уткнувшись носом, поэтому в глаза не смотрел. Периш по сбитому дыханию понял, что Ральф немного расстроен и пока не желает раскрываться. Однако время шло, а Периш сгорал от нетерпения. Стоило проявить ещё немного выдержки и Ральф расслабится.
— Позволишь мне сегодня войти в тебя?
— Не знаю, но…я боюсь, - пояснил Ральф. 
— Не поверишь, но я тоже боюсь. Только страх мой связан с тем, что не желаю делать тебе больно. Без этого к сожалению, никак, и я не знаю, справлюсь ли так, чтобы доставить тебе как можно меньше дискомфорта.
— Я уверен, что ты постараешься, но я не знаю, смогу ли до конца всё выдержать.
— Не бойся. Главное набраться терпения и дойти до конца. Я знаю, что омегам на узле непросто. Это требует терпения и выдержки. Проявишь их?
— Угу, - промычал Ральф, а сам так и не посмотрел на мужа. 
— Ну, Ральфи, не дуйся, солнышко! Я правда, сожалею, что пришлось тебя отшлёпать, но я тебе уже всё объяснил. Не надо, пожалуйста, не плачь, - альфа, наклонившись к омежке заметил влагу на глазах.  – Обещаю, что, если ты будешь и дальше мне доверять, как доверял раньше, такого не повторится. Я люблю тебя… - Периш целовал влажные солёные щеки омеги, стараясь успокоить и заставить расслабиться, довериться.
— Я не дуюсь …
— Ай – яй – яй, Ральф! Не хорошо врать мужу! – мягко укорил Периш омежку. – Я же вижу, что ещё всё дуешься! – он опустился чуть ниже, чтобы иметь возможность видеть лицо Ральфа, и взяв его в руки, начал нежно целовать. Омежка всхлипывал, но не сопротивлялся. Для альфы это было хорошим знаком.
— Я не специально плачу! Меня и так брат много обижал … Теперь и ты! – оправдывался Ральф, не обращая особого внимания на поцелуи.
— Нет, милый, нет!  - спохватился Периш, увеличивая темп и частоту поцелуев. Он уже перешёл на шею. - Я не хотел тебя обидеть! И не собираюсь делать этого! Ну, персик мой, ну не дуйся! – терпеливо продолжал уговаривать Периш. 

    Ральф, наконец, под действиями альфы начал расслабляться и отвечать на поцелуи. Периш же не останавливался и подмял под себя Ральфа, добрался до сокровенного. Зная, что будет делать Периш, Ральф взвизгнул и начал постанывать от удовольствия. Сегодня было всё немного иначе, чем в прошлый раз. Однако Ральф понимал необходимость того, что сейчас делал муж и поэтому не сопротивлялся, а о наказании Периш ещё пожалеет и не раз!

    Справившись с минетом, Периш заставил Ральфа излиться и попросил перевернуться на живот. Тот послушно поменял положение тела, уткнувшись головой в простыни, а подушку завел под грудь, чтобы было удобнее. Ральф, не желая этого потёк, а Периш не мог этим не воспользоваться. Периш снова вылизал весь секрет, чем возбудил омегу и заставил Ральфа обо всём забыть и наслаждаться. Ральф прикрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях. Он пикнул, как только Периш ввёл первый палец и сразу нащупал маленькую омежью простату. Небольшого массажа оказалось достаточно, чтобы заставить омегу стонать и просить не останавливаться. Второй палец прибавил как удовольствия, так и дискомфорта. Периш и не думал останавливаться, понимая, что назад пути нет и надо идти до конца. 

Третий палец Периша в заднем проходе заставил Ральфа поёрзать и попытаться вытащить их. Однако альфа прекрасно контролировал ситуацию и не дал омеге прекратить эту сладкую пытку. Наконец, растянув омежку до положенного размера, Периш приставил эрегированный член к проходу и мелкими рывками начал входить. Ральф вцепился зубами в простыни и выл, так как его тело пронизывала боль. Как только Периш остановился, Ральф почувствовал, что внутри всё горит, стянуто и хочется побыстрее вынуть ствол альфы. Но Периш шептал успокоительные слова ласковым тоном и поглаживал тело мужа, чтобы отвлечь от боли. Благо, простора для шаловливых нежных рук хватало. 

Как только Периш начал двигаться, боль вернулась, но уже вперемешку с удовольствием. Сложно сказать, чего было больше. Ральф едва это выдерживал, успокаивая себя на том, что, когда его бил в детстве брат, было больнее. В определённый момент Ральфа слегка дёрнуло и Периш остановился. Его набухший узел сцепился с петлёй Ральфа и теперь оставалось ждать. Переложив аккуратно мужа на бок, Периш прилёг рядом, но не переставал шептать приятные непристойности и успокаивать девственного омегу своими шутками. Наконец, сцепка прошла и Периш осторожно вышел. Ральф словно обессилел. Он лежал на боку без единого намёка на желание встать и подвигаться. Тело болело, по всему организму разливалось тепло. То, чем кончил в него Периш понемногу сочилось обратно.  Но это уже не имело никакого значения. Так хотелось спать, что закрой Ральф глаза, тут же провалился бы в сон. Но, настырный альфа не давал сомкнуть глаз и постоянно что – то спрашивал. В ответ Ральф только кивал или мотал головой, мычал или угукал. А сам в это время смотрел лишь в одну точку.  Через некоторое время, Периш погнал Ральфа мыться, потребовал от персонала сменить простыни, а пока их меняли, сводил своего омежку на ужин. Ральф притих, был скромен и молчалив, на расспросы мужа только кивал головой или дёргал плечами. А в довершении всего снова расстроил Периша и расстроился сам.

— Любимый, что случилось? Ты за ужином был сам не свой. Ты неважно себя чувствуешь? – спросил Периш молодого мужа омегу, когда они вернулись после ужина в номер.
— Нет, - уклончиво ответил тот.
— Тогда что стряслось? Ты молчаливо терпел наш первый раз, молчал за ужином. Милый, расскажи, что стряслось? Ты чем-то расстроен?

    Ральф не выдержал жалостливого и обеспокоенного лица своего альфы, и решил признаться. Он заревел, как плачет ребёнок, которого несправедливо обидели. Периш только и мог, что обнять его и терпеливо дождаться, когда муж успокоится. Наконец, поток слёз прекратился, и Ральф начал говорить.
— Прости, Периш! Ты такой хороший, а я огорчил тебя! 
— Ну что ты, Ральфи! - обнимая омегу успокаивал Периш. – Любимый, ну, пожалуйста, не рви мне душу на куски, скажи, как есть! Если это я виноват, отругай меня, можешь тяжёлым чем – нибудь ударить! Только не молчи!
— Если я ударю ЭТИМ тебя, то останусь вдовцом, Периш! – возразил Ральф, вытирая слёзы.
— В смысле? Чем «этим»? Сладкий мой, чего я не знаю? – не понял Периш.
— Я не должен был молчать, но хотел сделать сюрприз, а из этого ничего хорошего не вышло!  - снова заревел Ральф. – Мало того, что я едва нашёл, что искал, так ещё и заблудился и в окончании дня схлопотал от тебя! За что мне такая невезуха?

    Периш снова обнял мужа, вытирая ему слёзы белым кружевным платочком. Терпение уже заканчивалось, а омега всё никак не может толком объяснить, что с ним происходит.
— Да объясни ты толком, душа моя, что за сюрприз?

Ральф встал с кровати, подошёл прикроватной тумбе. Вынув из ящика коробку, подал мужу.
— Вот! – сказал омега, протягивая чёрную коробку со знакомым Перишу вензелем. – Это тебе свадебный подарок лично от меня. На приданое купил.
— Что это, милый? – спросил Периш. Он принял коробку из рук мужа и осторожно открыл. Ральф сел рядом и наблюдал за реакцией альфы. Этот подарок омеге достался очень дорого. Даже слишком! 
— О боже! Ральфи! – с трепетом в голосе прошептал Периш, а у самого глаза заблестели.  – Это … это просто чудо! Как тебе удалось?

    В коробке, обложенное крупной тончайшей деревянной стружкой лежало яйцо Фаберже. Периш собирал коллекцию таких яиц. Ему не было важно, кто и когда изготовил это произведение искусства, но он пользовался любой возможностью купить как оригинал, так и копию яйца. Это было небольшим, но оригинальным. 

    Яйцо представляло собой объёмный овал зелёного цвета, очень гладкое и вместе с тем приятное на ощупь, словно бархатное. Размером, чуть больше гусиного. Ножка, на которой стояло яйцо была изящной и стилизована под лепестки цветов, которые шли снизу и к бокам. Всего цветков было пять. Цветы клевера с лепестками находились как раз посередине яйца и скрывали замок и петли крышки. Стоило Перишу вынуть яйцо из коробки и открыть незамысловатый замочек, нажав на рычажок, как крышка открылась и внутри оказалась позолоченная статуэтка собаки породы сеттер в охотничьей стойке. Периш забыл, как дышать, глядя на всю эту красоту! У Периша слегка подрагивали кончики пальцев и уголки рта, когда он держал в руках это произведение искусства.
— Ральфи, какой же я был дурак! Почему ты ничего не рассказал мне сразу?
— Не представлял последствий! – скромно ответил Ральф, а сам наслаждался тем, как муж жадно разглядывает подарок.
— Ральфи, прости меня! – Периш отложил яйцо со статуэткой и крепко, но нежно обнял мужа. Теперь плакать от счастья хотелось ему. – Прости, я больше никогда – никогда не подниму на тебя руку. Только пообещай мне одну вещь!
— Какую!
— Доверяй мне и говори сразу как есть, чтобы я всегда правильно понимал тебя!
— Хорошо, буду. 

    Так обнявшись, они просидели ещё некоторое время, а потом, Периш бережно вложил статуэтку в яйцо, само яйцо закрыл и аккуратно положил в коробочку. Саму коробку Периш оставил на прикроватной тумбе, а в благодарность сделал мужу на ночь массаж стоп. Уснули Нильсоны быстро. 

    На утро, Периш повёл Ральфа гулять по Парижу, выполняя все его капризы и пожелания. За две недели они побывали везде, где только могли! И в Гранд Опера, и на Эйфелевой башне, и на Елисейских полях, не говоря о парках, фонтанах, прогулочных трамвайчиках, кафе и магазинчиках! Даже на модном дефиле были! Одним словом, отдыхали! Всё это время Периш не отходил от мужа, везде сопровождал и окружающие диву давались, как альфа трепетно относится своему пухлому омежке, как бережёт его покой, как предупредителен и нежен в прикосновениях. О взглядах, которые молодожёны постоянно бросали друг другу и говорить нечего. Некоторые замужние пары с завистью поглядывали на Ральфа, но язвить в открытую не пытались.

    Почти через три недели такого отдыха, Ральф не только загорел, слегка поправился, но при этом был безумно счастлив.  Только по возвращению домой, в имение Нильсонов, где они теперь обосновались, Ральф заметил перемены в своём организме. Нет, началось то всё ещё в пути, на корабле. Ральф думал, что его укачивает. Утренняя тошнота и иногда рвота не давали покоя. Когда тошнотворное состояние продолжилось и дома, Ральф почуял неладное. Он сообщил мужу о том, что желает видеть врача. Периш тут же подал распоряжение вызвать семейного доктора. Тот, осмотрев омегу пришёл к выводу, что скоро Ральф станет – папочкой, а Периш – отцом! Счастью альфы не было предела. Его младший братец Мило уже был беременным и Периш всё мечтал, когда же его собственный омега одарит таким подарком?! И вот, свершилось!!! Он станет отцом!

    Надо ли говорить, как беременности Ральфа обрадовались остальные члены семьи. Особенно папы. Потом было вынашивание с капризами и перепадами настроения, роды, рождение первенца-альфочки и через несколько лет родились ещё двое близнецов – омежек! И, если в занятиях любовью Мило и переплюнул Ральфа, то не в количестве детей. Они с Эбби остановились на одном единственном первенце – альфочке. Вот, как - то так!