Все только начинается

Часть 2.

Научи меня быть счастливым (Все только начинается-2)
Предупреждения : POV Кирилла.
Саммари : О том, что мы не ценим, что имеем. А «потерявши — плачем».

-1-

- Привет, заяц! Какие планы на сегодня?
- В кино иду.
Рус удивленно хмыкнул:
- Ты - в кино? А на какой фильм?
- Понятия не имею. На какой поведут.
- ТЕБЯ ВЕДУТ В КИНО?! Кто?
Я стойко выдержал паузу.
- Ну же, Кир! А-а, я, кажется, догадываюсь. Мальчик оказался настойчивым?
- Посмотрим, насколько.
Руслан гнусно захихикал:
- Ну смотри-смотри… Ой, не могу… Нашу Кирочку в кино позвали…
Я вздохнул:
- Самому смешно. Но он был такой трогательный…
Рус перестал смеяться.
- Да в общем-то ничего смешного в этом нет. Молодец мальчик. Эх, где мои двадцать лет!

Там же, где и мои, надо полагать. Правду говорят, что с возрастом время идет быстрее. Вот только недавно, кажется, двадцать пять отмечал, а через год уже тридцатник стукнет. Стареем, брат Рус… Надеюсь, хоть не внешне. Судя по тому, что двадцатилетние мальчики западают, пока еще нет.
А вот и он… Кидаю мимоходом взгляд в зеркало и иду открывать. И почему у меня такое хорошее настроение?..

Фильм мне неожиданно понравился. Зря, что ли в кино не хожу? Вроде ничего особенного, а как расслабляет. И мальчик забавный… Интересно, он хоть что-то из фильма запомнил?
Выйдя из кинотеатра, закурил. Протянул пачку Косте:
- Будешь?
- Нет, не курю.
- Молодец. А я вот никак не могу бросить. Работа нервная.
- А где ты работаешь?
- В банке. Кредитами, в основном, занимаюсь.
- И как, интересно?
- Иногда. Но обычно одно и то же. И бумаг слишком много, но мне нравится. А ты чем занимаешься?
- Учусь на финансовом, вот и спрашиваю, интересно ли в банке работать, - он обезоруживающе улыбнулся. – Я же вообще без понятия, мне родители сказали поступать, я и поступил.
- А сам куда хотел?
- В том-то и дело, что никуда. Собственно, до сих пор не знаю, чем бы хотел заниматься. И вообще, я такой … обыкновенный.
Смутился, опустил глаза. Господи, какое же ты солнце, давно никто меня так не умилял.
- Я точно так же поступал, наобум, - кстати, чистая правда, - просто повезло, оказалось, что случайно выбрал то, что надо. Ничего, начнешь работать, может, понравится. А если даже и нет, финансовое образование все равно не помешает.
- Да, я тоже так думаю, – поднял глаза, посмотрел потерянно. Ну что ж ты так волнуешься, я же не девочка. Пора брать дело в свои руки. Нравишься ты мне, Костик, чего уж там.
- Позволишь теперь мне тебя пригласить? Я знаю неплохую кафешку тут рядом, поужинаем?
Пусть уж будет свидание по всем правилам. А там посмотрим.За ужином парень постепенно расслабился, оказавшись на удивление приятным собеседником. Оказалось, у него мама – филолог, преподаватель вуза.
- Какое совпадение, - улыбнулся я, - у меня мать русский язык в школе преподает.
- А у меня отец в школе работает. Историк.
- Значит, ты хороший мальчик из интеллигентной семьи, - я с самым нейтральным взглядом прижал его колено своим и с удовольствием пронаблюдал за реакцией.
Костя трогательно порозовел, и я усилил нажим. Он поднял на меня взгляд, в котором смешались смущение и откровенный вызов, и что-то во мне дрогнуло. Мальчик больше меня не боялся. Мальчик хотел и собирался получить желаемое. Играть дальше в девочку-кокетку показалось глупым. Я попросил принести счет и сказал, как о чем-то давно решенном:
- Пойдем ко мне или у тебя есть другие предложения?
Других предложений не было.

Как только я вышел из ванной, меня прижали к стене и впились жадным поцелуем в губы.
- Ого, - сказал я, переведя дыхание. – Неожиданно, но приятно.
В серых глазах плескались возбуждение и смех:
- Поцеловать-то тебя я могу. Это единственное, что я умею.
- Хорошо умеешь, - признал я.
Он действительно хорошо целовался. В прошлый раз как-то не до этого было. Мне в том состоянии требовался быстрый, даже грубый секс, и я его получил. Сейчас все было по-другому, да и Костя явно намеревался на этот раз активно участвовать в процессе. Я лежал на спине, позволяя ему вволю рассмотреть меня, трогать, ласкать. Было забавно и вместе с тем удивительно возбуждающе то, с каким восхищением он смотрел на меня, как осторожно обводил пальцем контуры мышц, как нежно скользил губами по коже. Я чувствовал себя величайшей драгоценностью и млел от удовольствия. Постепенно парень осмелел и начал гладить меня так и в таких местах, что просто терпеть изучение им моего тела стало невмоготу. Я извернулся так, чтобы он полностью оказался на мне и красноречиво потерся пахом о пах. О, там было обо что тереться.
- Я боюсь, - сказал он вдруг. - Ты хочешь как в тот раз?
- А ты хочешь наоборот? – поддразнил я.
В его глазах метнулась паника, впрочем, тут же подавленная.
- Если ты хочешь.
- Смелый мальчик, - я легонько поцеловал его. – Но я, правда, хочу как в тот раз. Ты тогда неплохо справился, помнится.

В этот раз он справился еще лучше.
И с каждым разом справлялся все лучше и лучше. Примерно в нашу шестую встречу я с удивлением осознал, что вполне бы мог лежать бревном и все равно получить удовольствие. Не то чтобы я собирался так делать, но милый мальчик оказался сильным и страстным мужчиной. И он не боялся спросить то, чего не знал или в чем не был уверен, с легкостью смеялся над своими промахами, жадно и быстро учился. Где-то через месяц я понял, что нашел практически идеального для себя любовника. И дело не только в том, что я сам его всему научил. Далеко не только в этом.

-2-

Время уже полвосьмого. Надо по-быстрому позавтракать и выдвигаться. Лиана Ашотовна опозданий не любит. Сама ездит на метро и поэтому никаких оправданий насчет московских пробок не принимает. В итоге теперь я прихожу на работу на полчаса раньше, зато и вечером почти всегда получается вовремя уходить. В последнее время это весьма для меня важно. Вечера у меня часто бывают очень насыщенными.

- Кирилл Андреевич! Зайдите на минутку!
- Да, Лиана Ашотовна?
Какие же у нее глаза пронзительные, черные, жесткие. Акула. Но профессионал просто супер, не отнимешь. Ничего, и мы не лыком шиты.
Что это, она улыбается?
- Честно скажу, Кирилл Андреевич, я не была рада Вашему назначению.
А то я не знаю. Мне это назначение нелегко досталось.
- Но за это время Вы доказали свою компетентность и полное соответствие по всем своим качествам занимаемой должности. Я очень довольна Вашей работой.
- Спасибо, я рад, что Вы так высоко оценили мои способности.
К чему бы это?
- Мне придется лечь в больницу на неопределенное время. Скорее всего, раньше, чем через два месяца, я на работу выйти не смогу. Филиал остается на Вас. Я не хочу привлекать человека из головного, на временную замену там никого толкового все равно не найдут. Думаю, что Вы прекрасно справитесь.
Черт! Я даже не знаю, как реагировать. Конечно, это мой шанс проявить себя, но и как страшно не справиться… И все-таки человек тяжело болен, нехорошо как-то получается…Но не отказываться же. Бормочу какие-то сочувствующие слова, обещаю не подвести.
- Кирилл Андреевич, – она еще и так умеет улыбаться? – Простите любопытство старой больной женщине, но в последнее время Вы, э-э, еще больше похорошели, хотя, казалось бы, больше некуда. Просто-таки светитесь. Может, ждать приглашения на свадьбу?
Честное слово, умел бы – покраснел. Не говорить же, мол, что Вы, это просто эффект от спермы моего юного любовника. Я ее, знаете, регулярно внутрь принимаю, с обоих концов пищеварительного тракта. Интересно, сочла бы она меня достойным возглавить филиал после такого заявления? Не удивлюсь, если сочла бы. У акул предубеждений не бывает. Им все равно, кого жрать.

Кстати, юный любовник успел два раза позвонить за время этого разговора. Что-то случилось? Обычно в рабочее время он меня не дергает…
- Костя?
- Привет! Кирилл, извини, что отвлекаю, просто надо быстро решать!
- Что решать?
- Тут Янке двухдневную путевку в хороший дом отдыха подарили, как раз на эти выходные. А у нее парень заболел, так что она не поедет. Если я не возьму, она кому-нибудь другому отдаст. Кир, давай поедем?
- Давай! – я был действительно рад.
Как раз и отдохну как следует перед новыми, еще более суровыми буднями. И почему я сам не подумал о том, чтоб поехать с Костей куда-нибудь на выходные? Потому что раньше всегда приглашали меня? Надо зарубить себе на носу, что у моего теперешнего любовника скромные финансовые возможности и проявлять инициативу самому. А то так и просидим с ним все лето в душной квартире…

-3-

На наше счастье, суббота выдалась теплой и солнечной. Мы даже успели выбраться за город до пробок. Костик душераздирающе зевал. На мое предложение поспать, пока едем, возмутился:
- Ну уж нет! Можно подумать, я каждый день с тобой отдыхать езжу!
- Хочешь насладиться каждой минутой? – развратно промурлыкал я и погладил его ширинку.
- Не отвлекайся! Мне еще жить охота!
Я погладил еще раз, прижав пальцы сильнее. Там шевельнулось нечто живое, теплое, нежное…
- Кир! Издеваешься, да? – он покраснел. Вот кто бы знал, в какого тигра превращается в постели этот котенок…
- Все-все, больше не буду… Просто ты так мило смущаешься…
- Засмущаешься тут с тобой… Ну погоди, я тебе еще отомщу!
Я засмеялся и сделал радио погромче. Машина летела по полупустому шоссе навстречу солнцу, в открытое окно дышало летнее утро, рядом Костя самозабвенно подпевал какому-то неизвестному мне певцу. Жизнь казалась подозрительно прекрасной.
Дом отдыха действительно оказался неплохим. Здание старое, но хорошо отремонтированное, уютные небольшие номера. Большой парк с прудами, бассейн, поодаль, сказали, есть теннисный корт и развлекательные заведения. Но туда мы с Костей так и не добрались. Нам и так было хорошо.
Пляжа здесь не было, но мы нашли укромную полянку в парке и почти весь день провалялись там, болтая обо всем, что приходило в голову. Костик рассказывал о всяких забавных сценках, которых насмотрелся, бегая курьером. В некоторых местах я смеялся до слез.
- Ты очень наблюдательный, - сказал я потом. – Я бы и половины этих случаев не заметил. И еще замечательно рассказываешь. Так мало кто умеет.
Он прямо засиял от радости. Совсем мальчишка…
- Я вообще люблю на людей смотреть. Любопытный очень, - самокритично признался он. – Интересно же… Вот едет, например, с тобой рядом в метро кто-то, для тебя он просто часть обстановки, правда? Как сиденье или колонна в зале, все равно. А ведь он живой человек, такой же как ты, кого-то любит, кого-то ненавидит… И иногда удается что-то из этого увидеть. Только надо смотреть.
Я слушал и думал, что для меня большинство знакомых мне людей – просто часть обстановки, исполняющая определенные функции. Только с ними надо придерживаться более сложных правил поведения, чем с неодушевленными предметами. Что это: издержки возраста, специфика профессии или я просто моральный урод? К сожалению, видимо, последнее, потому что я и в юном возрасте так же относился к людям. Даже похуже, пожалуй, если задуматься.
- Котик, - спросил я, - ты вообще людей любишь?
- Сложно сказать. Но они мне интересны. А ты?
- Люди мне даже и не интересны, - честно признался я. – По-твоему, это очень плохо?
- Ну, - он задумался. – Наверно, это хуже для тебя самого. Тебе не скучно так жить?
- С тобой не скучно, - продолжать разговор расхотелось. Я приподнялся, медленно провел пальцем по его щеке, от скулы до подбородка:
- Пошли в номер? До ужина еще есть время…
В воскресенье шел дождь, и мы полдня проспали. Даже пропустили обед. Решили ехать, не дожидаясь ужина, перекусить где-нибудь по дороге. Но на въезде в город все равно попали в пробку, минут на десять встав вообще намертво. Их Костику хватило для обещанной мести, о которой я успел забыть.
- Кир, - сказал он с самым невинным видом, - подвинься чуть назад.
Я без задней мысли слегка отодвинул сиденье. И только охнуть успел, когда он навалился мне на бедра и ловко расстегнул пряжку моего ремня.
- Ты что делаешь?
- Мстю, - сказал он и с хищным урчаньем склонился к моему беззащитному члену. – Не дергайся, а то откушу.
Я обреченно застонал, почувствовав первое касание теплого языка.
- Вот ведь…научил плохому… на свою голову, - выдохнул я, старательно сохраняя скучающее выражение лица. К своей чести, я достойно выдержал испытание. Что значит почти десятилетний опыт работы кредитным экспертом! Главное в нашем деле - умение держать лицо!
- Месть удалась, - сказал я, отдышавшись, и как следует, до потери дыхания, поцеловал его в пахнущие мной губы, наплевав на возможных наблюдателей. Оно того стоило.

-4-

Лето прошло, как всегда, незаметно. Я сновал по кругу: дом – работа – дом. Новые обязанности целиком занимали мое рабочее время, часто я не успевал пообедать, стал еще раньше приходить и позже уходить. Но справлялся, что наполняло меня законной гордостью. А для отдыха у меня был Костя. Мы еще несколько раз выбирались с ним за город, но в основном проводили время дома. Ни на что больше не оставалось сил, да ничего больше и не хотелось. Меня удивляло, как быстро и
легко я впустил его в свое личное пространство. Раньше я старался вообще не водить любовников к себе домой, свято придерживаясь принципа: «Мой дом – моя крепость». Конечно, можно бы было снять квартиру для наших встреч, хотя бы для конспирации. Но я не стал. И денег было жалко – хотелось побыстрее разделаться с ипотекой, и, главное, не было нужды. Конспирацию Котик соблюдал свято, не хуже меня понимая возможные последствия вынужденного каммин-аута, и…он мне не мешал. Совсем. Впервые в жизни я встретил человека, который ничем меня не раздражал. И
при этом двух более разных людей, чем он и я, трудно было себе представить.

Болезнь Лианы оказалась еще более серьезной, чем она говорила. Девчонки шептались, что у нее рак в тяжелой стадии. В октябре стало известно, что на работу в любом случае она не вернется, возраст-то давно пенсионный.Я был уверен, что меня назначат директором. Любой на моем месте был бы уверен. Я уже исполнял эти обязанности, хорошо справлялся, находился в самом трудоспособном возрасте, имел отличное образование и завидный опыт. И когда меня вызвали в головной к генеральному, я сиял и готовился принимать поздравления. Еще помню, подумал, что надо будет машину поменять на более солидную.
А через два часа целеустремленно напивался в какой-то забегаловке. Мало того, что меня жестоко обломали по поводу назначения. Когда я, плохо соображающий от обиды, вышел из кабинета генерального и стоял в коридоре, пытаясь успокоиться, ко мне подошел мой новый начальник. И сказал, брезгливо цедя слова:
- Не знаю, какой ты специалист, Данилов, но я таких, как ты, насквозь вижу. И запомни, ты у меня до первого косяка работаешь. Терпеть вас, голубчиков, не могу.
Не знаю, какой реакции он ожидал. Скорее всего, что я сорвусь и дам ему повод уволить меня немедленно. Но не на того нарвался. Я выпрямил спину, смерил его самым своим ледяным взглядом и ответил:
- Не понимаю о чем Вы, Виктор Александрович. Но прямо сейчас Вы даете мне повод обвинить Вас в нарушении, как минимум, правил корпоративной этики. Не заставляйте меня этого делать.
И ушел, не дожидаясь ответа.Запала от здоровой злости еще хватило на то, чтобы пробежаться по кабинетам и расспросить о новоявленном директоре. Никто ничего точно не знал, только то, что
в банке он раньше не работал, был какой-то мелкой шишкой в Минфине и к нам пришел явно по чьей-то высокой протекции.Перспектива работать с невежественным хамом, к тому же и отъявленным гомофобом, выглядела настолько удручающе, что я серьезно задумался об увольнении. Но терять
с таким трудом достигнутые позиции? Сдаться добровольно? Да и о кредите забывать не следовало – я-то получил его как сотрудник, на льготных условиях. Злость и обида на жизнь душили так, что я впервые за долгое время решил напиться в одиночестве. И исполнил свое намерение, напрочь забыв о выключенном телефоне и ожидающем меня Костике.

-5-

Он ждал меня у подъезда. И это после всех моих предупреждений! Злость нахлынула с новой силой и, едва войдя в квартиру, я зашипел на него:
- Я же сто раз тебе говорил не светиться тут!
Костя тоже был зол:
- Я боялся за тебя! Звони тогда и предупреждай, чтобы я не ждал и не светился!
- Не надо за меня бояться! Я взрослый мужик и сам за себя отвечаю!
Он прищурился с незнакомым холодным блеском в глазах:
- Ты позволяешь себе забить на то, что я тебя жду, разъезжать пьяным по городу, не отвечать на звонки, а я не могу даже беспокоиться?
Я что, оправдываться перед ним должен? Ледяное бешенство затопило меня с головой.
- По-моему, это ты слишком много себе позволяешь. Кто ты вообще такой?
Он отшатнулся, как от удара. Серые глаза потемнели.
- Значит так, да? Я тебе никто? Мальчик забыл свое место, так что ли?
Я молчал. А хрен ли, все равно рано или поздно все бы закончилось. И так было слишком долго и слишком хорошо. Лучше перетерпеть все удары разом.Больше он ничего не сказал. Я закрыл за ним дверь. Вот и все. Я выпил еще стакан водки и рухнул в благословенное забытье.

Первые дни я старался не думать ни о чем, кроме работы, зная по прежнему опыту, что примерно через неделю после разрыва боль проходит, и я начинаю уже отстраненно воспринимать прошлое. И обстановка на работе этому способствовала.
Но вот прошла неделя, вторая, третья… На работе все более-менее устаканилось. Нет, директор не воспылал ко мне любовью, но, к моему удивлению, весь остальной коллектив молча, но дружно встал на мою сторону, и ему пришлось с этим считаться. Да и мой профессионализм он не мог отрицать, даже начал совета у меня спрашивать, хоть и сквозь зубы.
А боль не проходила. Вечерами тоска скручивала так, что хотелось выть, как брошенной собаке. И от знания, что бросил-то как раз я, легче не становилось. Я уговаривал себя, что так правильно. Что рано или поздно все бы открылось – ну невозможно вечно хранить такой секрет в старом московском дворе, это же не новые районы с тысячеквартирными домами! Что если будет скандал, и слухи дойдут до моей работы, на дальнейшей карьере в банковской сфере придется ставить крест, а это единственное, что я люблю и умею делать. Что так лучше и для него – так сильно оскорбленный, он легче и быстрее забудет обо мне и сможет жить нормальной жизнью. Он молодой, симпатичный, умный парень, найдет себе хорошую девушку, будет счастлив… Что когда-нибудь он бы сам ушел от меня, и это было бы еще тяжелее пережить…
Ничего не помогало. Мне было плохо без него, и чем дальше, тем становилось хуже.

- Не думал, что когда-нибудь тебе такое скажу, но ты плохо выглядишь, - сказал Руслан, тревожно вглядываясь в мое лицо.
Я прикрыл глаза. Друг слишком хорошо меня знает.
- Ты же знаешь, какая веселая обстановка у меня на работе.
Рус недоверчиво хмыкнул:
- У тебя всякая обстановка бывала на работе, не помню, чтобы ты из-за этого так грузился.
- Русик, не надо, ладно? Я все про себя знаю.
- Не хочешь говорить?
Я молчал. Что я мог ему сказать? Что я тупо сорвал злость на самом дорогом, как оказалось, для меня человеке и тем самым сломал себе жизнь? Он бы так и понял мой рассказ. Ведь так оно на самом деле и было.
- Хорошо, Кир, не буду тебе в душу лезть. Только знаешь, исправить нельзя только смерть. По крайней мере, так говорят умные люди.
Я невесело усмехнулся. Исправить-то можно, да надо ли? Не думаю, что я еще настолько нужен Костику.
Я ехал домой под первым снегом и думал, что чего-то не понимаю в этой жизни. Чего-то, без чего, в принципе, жить и не стоит. Иначе почему мне, молодому, успешному, красивому, кажется, что я стою среди развалин и знаю, что ничего больше построить не смогу?

-6-

В квартире темно, но нигде, кроме прихожей, я свет не зажигаю. Как-то лучше в темноте, легче дышится. А все что надо, я и так прекрасно найду. Не так-то много этого всего и надо… Вот стакан, а вот и … да, этот скотч прекрасно подойдет. С Котиком мы его не пили.
Во дворе пусто. О, а я вовремя приехал, снег-то все гуще валит. Вот и еще одна зима. Темнота, слякоть, холод… Сдохнуть, что ли… Жалко, я живу только на втором этаже. А то бы вот прямо сейчас окно открыть и…
Знакомая фигурка бредет через двор. Поднимает голову, я непроизвольно отшатываюсь. Он смотрит на мои окна? Отворачивается, идет дальше. Но не домой. Подходит к моей машине, трогает капот, гладит, как живую…
Кажется, стакан разбился. Черт с ним. Куртка, ключи… Какое счастье, что я живу на втором этаже. Быстрее, пока он не ушел…Успел! Кричу ему в спину:
- Костя! Постой!
Вздрагивает, поворачивается. Да, солнце, это я…Подхожу ближе. Губы дрожат, но два слова-то я выдавлю:
- Прости меня.
Он выдыхает, прикрывает на секунду глаза.
- Т-ты…
Я впечатан спиной в собственную машину. Неудобно стоять, и ноги в тапках уже замерзли, но как же хорошо… Он раньше никогда так меня не целовал. Синяки будут. Ну и пусть…
- Я так скучал, - шепчу в губы, притягиваю его за бедра. Ты чувствуешь, как я скучал?
- Я тоже, - ох, я уже понял. Солнце, если ты захочешь нагнуть меня прямо здесь, я не буду сопротивляться. Только все же лучше…
- Пойдем ко мне? Сейчас?

Надо бы встать, в душ сходить… Но невозможно от него оторваться. Провожу пальцами по лицу, разбираю прилипшие ко лбу русые прядки. Он жмурится довольно, потом резко садится, наклоняется надо мной:
- Кирилл, все-таки, почему? Что было не так?
Я глажу его руки:
- Потому что я идиот. Рус как-то сказал, что я не хочу быть счастливым, не умею. Наверно, он прав.
Он фыркает недоверчиво:
- Как так? Все умеют быть счастливыми.
- Значит, я один такой урод.
Он смеется, падает на спину, тянет меня к себе:
- Ну ничего, я тебя научу!
И я ему верю.

КОНЕЦ


Часть 3.

POV Костя.


- Котик, вставай. Тебе пора домой.
- Ага.
Я не хочу идти домой. Но ночевать второй день подряд Кирилл меня не оставит, сто пудов. Конспирация, чтоб ее… Как же достало! И я так и не сказал сегодня, что хотел. А вообще-то еще не поздно, я же еще не ушел. Поднимаю голову:
- А ты спать сейчас будешь?
- Нет, в клуб поеду, мальчиков снимать. Не кусайся!
- Это тебе за мальчиков. Кир, я вот думал…
- Да-а-а? Ай, больно же!
- А ты не издевайся!
- Все, не буду…Так что ты там думал?
- Когда мы… Ну, ты же всегда снизу. А я думал, что пассивы, они такие женственные, что ли…
- А я та-акой брутальный мачо? Совсем не зайка, нет?
- Сволочь ты. Ну, я же серьезно!
- А если серьезно… Нравится мне. Хотя и в активе могу, смотря с кем. Но с хорошим партнером мне снизу больше нравится, ощущений больше. Хочешь попробовать?
Я решаюсь. Сейчас или никогда. И ночевать оставит, люблю с ним спать. И вообще… люблю.
- Хочу. И прямо сейчас.
Кир смотрит на меня. Ой, мама, какие глаза хищные…
- Боишься? – мурлычет большой кошкой, пума и есть пума.
- Есть немного. Но все равно хочу.
- Мой храбрый мальчик… Тогда не трепыхайся. Расслабься и получай удовольствие.
С ним легко расслабляться. Через какое-то время я уже растекаюсь по постели, как желе, и вижу все сквозь легкую радужную дымку. Его губы и язык рисуют горящие узоры на моем теле, его пальцы творят невообразимое внутри меня, охренеть можно, почему же я раньше не решался…
- Кир, не могу больше…
Он быстро целует меня в губы, выдыхает с хрипотцой:
- Перевернись и на коленки, удобнее будет… Вот так…
Больно, но не так сильно, как я ожидал. Непривычно, странно, но терпимо. Возбуждение слегка спадает, но все равно хорошо. А когда он находит правильный угол и начинает двигаться ритмично и сильно, я снова уплываю в цветной туман. А потом вообще все вспыхивает перед глазами, и я падаю лицом в подушку, чувствуя, как меня накрывает горячее взмокшее тело…
- Живой? – Кир гладит меня по заднице.
- Кажется, - я переворачиваюсь на спину, прислушиваюсь к себе. Легкий дискомфорт, больше ничего. – Мне понравилось, и чего я раньше не попробовал?
Он улыбается:
- Мне тоже понравилось. Я и забыл, оказывается, как это бывает. Девственник ты мой, теперь уже бывший…
- Я еще так хочу, давай почаще меняться.
- Давай, я не против. М-м-м, какой ты сейчас нежный котенок…
Мы целуемся разнеженно-лениво, сладко, долго… У меня глаза слипаются, я удобнее устраиваюсь у него на плече… Не тут-то было.
- Дядя Котик, время - первый час. Тебе пора домой.