Цветок папоротника. Древнеславянский миф

Откуда-то из воздуха возникает прекрасное видение, невесомое, красивое и светящееся голубым нежным светом. Золотые длинные волосы слегка трепещут от ночного ветерка, синие глаза смотрят по-доброму, ласково, а красивые розовые губы улыбаются.
- Ты кто? – спрашивает парень.
Существо приблизилось.
- Я тот, которого хочет каждый…Я - Любовь…
Закружилась голова у Куляша.
- Какой ладный и добрый, - шепчет видение, приблизив лицо, и глядя прямо в глаза.
Парень слегка затрепетал, мелкая дрожь охватила его.
- Не бойся, - нежный шепот проникает в голову. – Понюхай цветок.
Прямо перед ним возник невиданный цветок, сладкий и резкий аромат которого проник в нос и задурманил голову. Стало радостно и беззаботно.
- Это и есть цветок папоротника? – осмелев, спрашивает Куляша.
- Нет… это не цветок папоротника – это дурман-цветок.
Парень вздохнул. Ему так захотелось чихнуть, что он даже набрал воздуха, но не смог. Все его тело стало легким и безвольно-радостным. Теплая и ласковая рука прекрасного существа коснулась его.
- Люби меня, - слова заполняют разум и кажутся волшебными.
- Люблю тебя, - язык Куляша сам произносит эти слова.
Он чувствует, как жаркий огонь охватывает его - совсем как там, над костром, становится горячо.
- Хочу тебя, - ласково говорит существо.
- Хочу тебя, - повторяет парень.
Мягкие пальцы гладят тело, прекрасные глаза смотрят прямо в затуманенные влюбленные глаза.
Ему сладостно, больно и хорошо - у Куляши это впервые. А потом была вершина наслаждения. Пламя бушевало и бушевало, заставляя двигаться все быстрее и сильнее; пока огонь, горящий внутри, не вырвался из тела; и оно ослабло.
Внезапная тишина поразила слух. Все замерло: и белые звезды, и далекое небо, и черные деревья.
- Хочешь любить еще?
- Хочу…
И вновь был огонь, и вновь была страсть, и вновь было блаженство.
А потом Куляша закрыл глазки и полетел в бездну. Он слышал, что тот же ласковый голос произнес:
- Получи подарок за любовь.
Парень открыл глаза и увидел, что летит между большими мрачными деревьями, поднимаясь все выше и выше. И вот темный лес уже внизу, а он летит к ярким звездам. Ему легко и весело. Он широко раскинул руки, и теплый ветер обдувает его.
- Еще!.. Еще!.. Хочу!.. Хочу!.. – кричит он.
Что-то большое, черное и мохнатое подлетело к нему, сделало несколько кругов, удивленно взглянуло кроваво-красными глазами и быстро улетело прочь.
- Что это было?
- Не думай об этом.
Он пролетает насквозь бестелесные облака, и, кажется, что вот-вот коснется звезд.
- Вот тебе мой подарок, - произнес голос.
Куляша смотрит вниз и видит, как в черноте земли светится яркий огонек.
Все ближе и ближе опускается он к огоньку. И вот уже ногами стоит на земле и замечает, что это не огонек, а яркосветящийся цветок папоротника.
Вокруг цветка собралось много всего: безобразные ведьмы с распущенными волосами, цыганки в ярких больших юбках, красивые русалки в цветочных, выловленных из реки, венках, с чешуйчатыми хвостами, мохнатые юркие черти, вампиры с красными глазами и большими клыками, оборотни, волки, ушастые филины, летучие мыши, ядовитые змеи, пауки, ящерки всякие и многое другое, мерзкое и ужасное. Был там и один писатель, путешествующий по странам и по временам и пишущий эромифы.
Все они окружили цветок папоротника и замерли в ожидании чуда. Куляша тоже стоит среди них и, чуть приоткрыв рот от удивления, смотрит. Никто его появлению не удивлен и никто не гонит.
Бородавчатые сучковатые деревья медленно и грузно приблизились и руками-ветвями образовали шатер, оставив круглое отверстие; они склонились кронами-головами к светящемуся цветку.
А цветок стал ярче и ярче разгораться.
- Слово! - прохрипела седая горбатая ведьма, вся в бородавках и лохмотьях, опирающаяся на кривую клюку.
- Слово! - прошамкал вслед ей ужасный черный вампир.
- Слово… слово… - загалдела остальная нечисть.
И вот цветок вспыхнул таким ярким пламенем, что на мгновенье ослепил всех. Затем радужные цвета, сменяя друг друга, стали отражаться на лицах, мордах, стволах деревьев. Все молчат и почти не дышат… Все замерло…
- Любовь… - слово идет от цветка.
- Любовь… - подхватывает и разносит ветерок.
- Любовь… - зашелестели низкие травы, находящиеся прямо под цветком.
- Любовь… - повторила нечисть с ярким отражением огня в блестящих глазах.
- Любовь… - зашелестели блестящими листьями огромные деревья.
- Любовь… - разнеслось по ночному, притихшему, звездному небу.
- Любовь… любовь… любовь… любовь… любовь… - весь мир был заполнен этим словом.
Любовь витала в воздухе и делала мир тягучим и медово-сладким. Головы закружились - благодать вошла во всех. Сколько это длилось – никто не может сказать. Может быть - минуту, может быть – час, а может быть – вечность.
Но вот цветок стал медленно гаснуть. И уже ярко-малиновый уголек мерцал на месте цветного чуда. Вскоре и он, мигая, потух. Черная ночь вновь окутала мир.
Все живое, что было вокруг цветка, зашуршало, поползло, зачвакало, полетело и захлопало, уходя. Парень чувствует, как что-то скользкое и холодно-противное слегка коснулось его, злобно зашипело и исчезло в темном лесу.
Куляша никуда не уходит - он, молча, стоит, словно ожидая еще чего-то. И когда уже совсем никого нет, он медленно подходит к тому месту, где был цветок и осторожно протягивает руку, пытаясь дотронуться до него. Но цветка нет – он исчез. И только прохладные, чуть влажные листья папоротника оказываются у него в руке.
«Ах, как жаль!» - думает юноша.
- Ах, как жаль! – произносит голос рядом.
Темнота наваливается, и он вновь чувствует запах дурман-цветка.
- Понравился тебе мой подарок? – спрашивает тот же голос.
Парень все еще под сильным впечатлением увиденного, он молчит и только утвердительно кивает в ответ.
- А теперь прощай…
- Не уходи… - чуть слышно шепчет Куляша. – Мне с тобой было хорошо… Я люблю тебя…
- Люблю… - повторило прекрасное видение.
И где-то вдалеке прозвучало растяжное:
- Про-щай…
Изможденный и уставший парень падает на землю.
Его тело сковано, он не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Кожа вокруг глаз стала черной, нос почернел; большой паук сплел на его голове паутину. Рот зашит черными нитками, а в губах были три алые розы. Разум его затуманился.
- Любовь… любовь… любовь… любовь… любовь… - тяжело мерцает в сознании. Он опять растворяется в черноте сна.
Летние ночи коротки, как и летняя любовь.
Быстро и неожиданно наступает утро. Уже от воды потянуло прохладой, и молочно-дымчатый утренний туман медленно выползает из реки.
Разбудил Куляшу мелодичный и непрерывный посвист птиц.
Открыл он свои красивые глазки, а прямо перед ним зеленый и спокойный куст папоротника растет, покачивая резными листьями. Под растением травка небольшая спряталась с острыми кончиками. А в траве этой всякая мелкота возится: то черный муравьишка какой-то сор криво тащит, то пузатая красная божья коровка-баба не спеша передвигается, а то зеленый сухой кузнечик лапками быстро перебирает и трещит.
Опять закрыл глаза Куляша, пытаясь войти обратно в сон. Но ничего, кроме цветной темноты уже нет. Ясность не сразу приходит в голову.
«Было или не было?» - думает он.
«И что было?» - пытается вспомнить Куляша. Но воспоминания в далеком плотном тумане. Лишь смутные отрывки, как голубые просветы в белых облаках, то появляются, то исчезают.
Поднимается с земли парень, а перед ним утренний лес. Светло-зеленые листочки на деревьях просвечивают желтое солнце и трепещут.
«Было или не было?» – в который раз задает он себе этот вопрос. Но никто и ничто не отвечает на него. Тишина и безмолвие.
- Было или не было?! – крикнул он лесу.
- Было или не было… – ответил ему лес, зашевелив листьями деревьев.
- Было?! – крикнул он вновь.
- Было… - повторило эхо в глубине леса.
- Не было?! – крикнул опять.
- Не было… - повторило лесное эхо, затихая.
Мелкая беззлобная мошкара вьется в воздухе. Голубенький мотылек неловко и неровно пролетает мимо.
- Ау! – раздается голос где-то недалеко.
- Ау! – отвечает ему другой голос.
- Аууу! Аууу! – раздаются еще голоса со всех сторон.
Перекликаясь и зовя друг друга, собирается молодежь на вчерашней ночной поляне.
Вчерашнее место не узнать – вроде бы та же поляна, а вроде бы другая. Она светла, зелена и не кажется, как ночью, маленькой. Деревянные идолы при дневном свете смотрят сурово и укоризненно, они уже и сами забыли, как ночью веселились. А посередине поляны лежат останки зверя-костра. Он уже не страшен – вместо горячей шерсти остались серый прах и черные кости.
Вокруг поляны, в разных местах в зеленой траве можно было увидеть темно-бурые пятна застывшей крови и белые засохшие пятна.
- Где же ты был всю ночь? – друзья беззаботно смеются и радуются. - Мы тебя искали!
Куляша смущенно улыбается и искренне говорит:
- Не знаю… Проспал…
- А мы искали цветок папоротника!
- Нашли?
- Да разве найдешь?! Никакого цветка папоротника нет!
Куляша промолчал. А может, все-таки что-то было?
- Да ты, поди, сам был?! – раздается взрыв смеха.
Куляша краснеет.
- Может сам, а может и не сам, - оправдывается он с улыбкой.
Но его, кажется, уже никто не слышит.
- Айда купаться!
- Айда! Айда!
Все шумно бегут к воде. Ночь прошла – здравствуй день!
«Ничего не было», - решает юноша и бежит вместе со всеми.
Утренняя река совсем не похожа на ночную: она чуть зеленоватая, тихая, и прозрачная. Река уже не кажется таинственной, странной и волшебной. Золотые подвижные солнечные блики сменили ночные серебряные лунные блестки, иногда по поверхности звонко шлепает хвостом блестящая рыба, а стайка серебристо-испуганных мальков держится ближе к берегу.
В воде сейчас веселье: розовые блестящие молодые тела перемешались, всюду брызги и волны, прозрачные жемчужины воды взлетают вверх, разноцветно сияют и шумно падают обратно, капли воды зависают на ресницах, и радуга светит в глаза. Иногда кажется: то ли любопытная большая рыба, то ли красавица-русалка дотрагивается до чьего-то тела, вызывая визг и смех. Счастье и радость наполняют реку.
Старик-водяной спрятался в глухих камышах и молча наблюдает оттуда за купающимися.
«Ох, не люблю я шума…» - думает он, высунув из воды только голову, на которую немедленно взобралась зеленая лягушка.
- Ква! – удовлетворенно сказала она.
По голубому небу медленно проплывают белые облака. Они меняют форму и преображаются. Вот проплывает белоснежный большой пушистый хлеб, а то - какой-то невиданный зверь с толстыми круглыми ногами, а то - облако, похожее на чье-то лицо. И вдруг – Куляша даже замер – он увидел облако, так похожее на цветок папоротника. Такие же лепестки, такие же листики, но только все было белым, воздушным и призрачным.
Цветок завис в небе и, казалось, никуда не движется. Но никто его не замечает.
«Было или не было?»
Только хотел спросить у него парень, как подул ветер, и облачко растворилось в небе, и где-то рядом раздался всплеск то ли рыбы, то ли русалки.
«Эх! – подумал он. – Повторить бы эту ночь!»
Вода, омывающая еще хранящие воспоминания и следы любви молодые упругие тела, течет в даль, в неведомые и чуждые страны, и растворяется в больших соленых морях и в будущей вечности…
Было или не было… Кто знает…