Я + Я

11. Я страдаю и опасаюсь...
(Письмо от 9.08.92 г.)

Я многого хочу, несмотря на свое ничтожество. Но именно сейчас мне не с кем поделиться. Мир стал совсем глух ко мне. Но я не плачу. Надежды становятся разочарованием, друзья – соперниками, любимые – несбыточной мечтой. А я? А я страдаю, я опасаюсь взглядов. Шепота и слухов. Я опасаюсь грубости и слез, я опасаюсь и нежности улыбок, потому что все это фальшь.

А ведь раньше я во все это верил.

Я шел по жизни как чистое дитя, доверяясь собственному чувству, а в жизни – все расчет.

Я чувствую, что близка развязка. Финал будет как никогда интересен.

Ведь любовь – главное для меня. Нет, я не говорю о самоубийстве, понимая, как это глупо. Но что же мне делать? Своей доверчивостью и открытостью я создаю себе массу трудностей. Я не думаю о врагах своих, но, мне кажется, их стало так много.

Предают даже самые близкие друзья.

Теперь расскажу о том, что случилось.

В очередной раз вместе с друзьями я поехал на дачу с одной девицей.

Вернее, все поехали, а я подъехал только на следующий день, так как у меня был концерт. В нашей компании было пополнение – двое молодых ребят: наркоман и, скажем просто, ОН (Сергей).Некоторые в компании знали, что я гей, поэтому я был в безопасности. Я был уверен, что проведу две ночи один, но, увидев ЕГО... Боже, какой взгляд. Я сразу все понял.

Весь день он, смотря на меня, вгонял меня в краску. Естественно, я отвечал взаимностью, но кто кого провоцировал, сказать трудно. Вечером шашлыки, он пел под гитару. Кстати, ему 20 лет, он учится в Ленинграде.

Все напились, я тоже. И вот, выйдя на веранду, мы заговорили, впервые за весь день. Я сразу сказал про взгляд: "Мне очень приятно, что ты меня провоцируешь". Он ответил, что больше не будет. Потом выяснилось, что ему обо мне уже все сообщили. Выяснилось, что у нас много общих знакомых (голубых), что я похож на них и т.д. Заговорили о девушках: у него их было много. Я спросил: "А парней?" Он: "Пока ни одного". Я улыбнулся:"Пока?.."

Вдруг на веранде оказалась целая компания, и нам пришлось перебраться в "детскую". Там темно и уютно. Разговор продолжался. Я узнал, что за прошлую ночь он уже успел переспать здесь с одной девчонкой. Я спросил:

– А как ты относишься к парням?

– Спокойно.

– Равнодушно или просто спокойно?

– Просто спокойно.

– Ты меня обнадеживаешь.

– Нет, что ты.

Но я заметил блеск в его глазах. Я мельком оглядел его лицо, светлые шелковистые волосы, я почувствовал его чудный запах, обвел языком свои губы, улыбнулся и прошептал:

– Поцелуй меня.

Глаза закрылись, и я успел почувствовать многое, чего так давно не испытывал. Вдруг появился Вовчик (наркоман), девчонки его тут же вытащили. Как потом мне сказали, он, увидев нас в поцелуе, хотел мне вмазать, но... У каждого свои причуды: ты, Вовчик, нарк, а я...

Спустившись вниз ко всем, мы еще танцевали, разумеется, по отдельности или с девушками, но я все думал о нем. Когда я устал, я ушел в соседнюю комнату, совсем маленькую и темную. Упал на кровать. Вошли две девчонки, что-то говорили, смеялись. И вошел Сергей, сел рядом, я обхватил его шею. Девчонки поспешили выйти, разнести интереснейшую новость. Мы снова остались вдвоем. Не помню, о чем говорили, но снова целовались, целовались. целовались. Я попытался расстегнуть его рубашку, но он остановил. Опять ворвались девчонки, и я сказал: "Последний раз".

Долгий поцелуй, почти сказочный, стал достоянием целой толпы изумленных парней и девчонок. Та, с которой он накануне переспал, не выдержала и, схватив меня за руку, резко рванула:

– Тимка, кончай!

Вот здесь и начались мои муки. Того, которого я так долго искал, заполучить которого стоило для меня так дорого, вырывали из моих объятий. Меня, как плешивую собаку, бросили одного. Я вышел из дому, не знал, куда идти. Забрался на соседскую дачу под огромный виноградник.

Ком в горле, слезы в глазах – никому не описать моего состояния. И эта девушка, Яна, меня заметила. Нет, она меня понимала, даже больше, чем другие, но когда речь идет о ее любви...

Мы разговорились. Общий смысл: прости и пойми, мы друзья и т.д. Все остается по-прежнему. В общем, успокоила.

Опять танцы. Потом пошли спать. Меня положили на двуспальной кровати, но, разумеется, не одного. Рядом уже лежал Сергей. Янка ушла переодеваться.

Я медленно снял брюки, расстегнул рубашку, спустил ее с плеч и тут же оказался рядом с ним. Несмотря на его мольбы перестать (ведь я обещал тогда, что мы целуемся в последний раз), я все же обнимал и целовал его: в губы, в глаза, в шею. Руки мои скользили по его телу, я обвивался лианой вокруг него. И вот мои губы на его груди, руки готовы достать из-под ткани плавок то, что они так тщательно скрывают...

И тут снова окрик, между нами стройная фигурка Яны, как глубокий овраг, который не перейти. Я отвернулся и затаился. Я знал, что сейчас произойдет. Я слушал, смотрел краем глаза, и мне все время хотелось... Я сделал шаг: его пальцы были на ее спине, прямо передо мной. Я прикоснулся к ним, но в ответ резкий толчок, словно "сгинь! оставь!". И я оставил. Они ласкали друг друга, вернее, она его. Я был уверен, что сделал бы это лучше.

Я встал, оделся и вышел. Стал собирать вещи. Хотел уехать. Яна вышла, стала упрашивать остаться.

– Но пойми, Яна, как я смогу им всем смотреть в глаза? Забыл сказать, что еще до того, как лечь спать, я танцевал с одним парнем. Ему 27 лет, женат, дочь. Когда-то давно он говорил, что готов передушить всех голубых. Но, танцуя с ним, я заласкал его так, что довел его до эрекции.

– Эх, Игорь, а говорил, что душить готов.

– Ну, это было тогда.

Да, он меня понял. И все меня поняли.

На следующий день все парни ушли на рыбалку, а я остался. Только тем и занимался, что приводил себя в порядок, – прическа, лицо и т.д. На веранде висел его джемпер. Когда никого рядом не было, я как в опиуме утопал в его запахе, вспоминал вчерашнюю ночь. Яна сожалела о случившемся. Я сказал, что все нормально, успокоил ее.

Вторая ночь не принесла ничего абсолютно. Даже взгляда, словно ничего и не было. Только я стал колким, немного злым в общении со всеми.

Утром разъехались. Янка сидела у него на коленях. Кажется, я потерял его навсегда. Я не настоял, и дурак!

Да, меня поняли, но мне не нужно такого понимания. Нельзя быть искренним и добрым, способным на самопожертвование только после рюмки.

Близкие люди стали далеки, как звезды. Их глаза для меня навсегда погасли. А кто остался со мной? Я один. Я опять теряю. Я опять отдаю миру частицу себя. Когда-нибудь он сам заберет мое сердце и душу.

Надеюсь, что этот час еще не близок.

Прошло всего три дня, а в моих мыслях уже совсем другие мотивы.

Я влюбился, это однозначно. Возможно, впервые. Сейчас я счастлив.

Всему причиной новая встреча с ним (хотя и в той же компании). Но счастлив я не от секса, а от сознания мысленного ощущения его духовного единства, взаимопонимания.

Снова было решено собраться всей компанией, но уже не на даче, а на квартире у Игоря. Я, как всегда, опоздал на час. Долго собирался.

Хотелось выглядеть на все сто. В квартире только хозяин, еще один парень и Он, Сергей. Сказав ему взглядом, "я начинаю", я снова повел игру. Сергей на моих глазах оживал. То и дело за общей беседой у него сверкали глаза, и я понимал, что улыбка его сейчас предназначена для меня.

Когда все пришли, обустроили стол, сели (и Яна рядом с ним), игра не кончалась. Это было еще начало. Но наступал теперь я. В этой компании мне нечего теперь было бояться. Но Янка! С... Выпили... Я подсел к ним и вступил в их беседу. Но, оставив Сергея, я постарался расположить к себе Яну. Мы говорили о разном. Она считала, что я ничего не испытываю, обнимая ее. Я ее разубедил. Она хоть и умна, но поверила.

Все стали танцевать, Яна вышла позвонить. Я подсел к Сергею с другой стороны (более безопасной, в смысле безлюдной). И сказал:

– У меня есть для тебя подарок.

В его глазах изумление.

– Ну не так чтоб очень, но... сувенир, – уточнил я. – Только его никто не должен видеть.

Он предложил выйти.

Я вынул из своего пакета длинную коричневую трубочку – французскую сигарету "More". Мелочь? Да. Но какая. Где курить – только на балконе, но сигарету более чем заметили, налетели: что? да как?

А мы демонстративно ушли. На балконе меня, да и его вновь потянуло на откровенности. Нет, мы только говорили. О большем и речи не могло быть – зрителей с соседних балконов было многовато. Но руки... Куча комплиментов. Но Сергея позвали. Пришлось идти. Как жаль.

Потом мы все снова танцевали. Пришла подруга Вовчика. Судя по ее взгляду (и с ней я тоже танцевал), моя говорильня произвела на нее впечатление. Но... 100 лет она мне не нужна. Яне пора уходить. Последний танец – со мной. Не помню точно, что наговорили друг другу. Но слова, по крайней мере мои, не были бесцельны. Я раскрутил ее на многие откровенности. Мне важно мнение обо мне.

Игорь (а это самый авторитетный человек среди нас) сказал, что я единственный в компании, кому сексуальность дана от Бога. Яна его поддержала, и сама вынесла себе приговор. Соображай она хоть чуть-чуть в психологии, она бы все сделала, чтобы уничтожить меня. Скажи она что-нибудь противоположное и все – она выиграла! Но нет, Яночка! Хоть мы и друзья, но теперь Сергея я тебе не отдам! И пусть он сегодня ушел провожать тебя, но ты сама дала мне его телефон. Меньше будешь трепаться!

Янка Сергея не любит: не нравится в плане секса. Да и она ему тоже.

Сами рассказывали. Еще я знаю, что Яна любит другого. Он сейчас где-то на юге. Это Кирилл – совсем юнец, но чист и светел, как дитя. Яна ценит его. Но если он обо всем узнает (про нее и Сергея), то все, конец!

Варианты я еще не просчитывал. Я подлец! И еще какой! Никогда бы не подумал! Шантажировать?! Это что-то новенькое.

Но главное – Янка уехала в Ялту, Сергей свободен до 20 августа. За телефон!