Клятвопреступник

Глава 27


Когда Гарри отпустил его и Драко посмотрел ему в лицо, то не увидел ни разочарования, ни обиды на невольное предательство. И от облегчения почувствовал себя невесомым.
– Ты не сердишься? – спросил он.
Гарри притянул его к себе и обнял крепко-крепко, словно боялся, что он опять ускользнет. Укус на плече снова заболел, но Драко готов был вытерпеть и не такое.
– Я… – заговорил Гарри. – Такую цену платят темные маги за верность семье? Ты должен подчиняться отцу?
– Верность превыше всего, – прошептал Драко. – Гарри, прости. Я хотел отказаться, сказать ему, что не согласен, но…
– Но у тебя не было выбора, – закончил за него гриффиндорец и внезапно выпрямился, пораженный неожиданной мыслью. – Я надеюсь, он не думает, что я буду так же беспрекословно ему

подчиняться?
– Вряд ли он успел об этом подумать, – покачал головой Драко, не собираясь начинать этот разговор сейчас. – Наверняка даже Северус не ожидал такого поворота.
Открылась дверь, и во дворике появилась Нимфадора, улыбнулась Гарри и коротко кивнула Драко. Юноши неохотно разомкнули объятья.
– У вас есть время до ужина, – сказала Тонкс. – Он будет в пять.
– Три с половиной часа, – пробормотал Драко. – Надеюсь, нам не придется торчать все это время на улице.
– Тут не так уж и холодно, – сказал Гарри. – Даже солнце появилось.
– Если ты только-только с больничной койки, на это смотришь немного по-другому, – заметил Драко и улыбнулся про себя – Гарри понял, что продолжает сжимать его раненое плечо, и поспешно

отдернул руку, словно боясь повредить что-нибудь еще.
– Тот укус все еще заживает? – не дожидаясь ответа, он подвел Драко к скамье, смахнул снег и, усадив слизеринца, сел рядом. – Болит? Мерлин, я, наверное, слишком крепко тебя обнял, да?
– Все нормально, – успокоил его Драко. – В любом случае, оно того стоило. Сидеть рядом с тобой несколько часов и не иметь возможности даже прикоснуться… настоящая пытка.
– А я просто радовался, что ты жив, – сказал Гарри. И, словно не мог больше сдерживаться, осторожно обнял Драко за плечи, стараясь не задеть рану. – Я боялся, что никогда больше тебя не

увижу. Вы исчезли так внезапно.
Расслышав в его голосе упрек и боль, Драко отвернулся.
– Прости, – мягко сказал он, разглядывая их следы на снегу. – Все случилось так быстро, что нам пришлось бежать. И… какое-то время я думал, что тебе будет лучше без меня.
– Что?! – воскликнул Гарри, но Драко не смотрел на него. Тогда гриффиндорец осторожно взял его за подбородок и повернул к себе. – Ты с ума сошел? Ты выстоял против Волдеморта и после этого

испугался такой ерунды…
– Я не сражался с Темным лордом, – вздохнул Драко и прильнул к Гарри. Нарцисса делала так, когда хотела уговорить Люциуса, и эта маленькая хитрость не – объятье Гарри стало заметно нежнее.

– Я прятался за тобой. Пойми, наконец, Поттер, я трус. Я темный маг. Если бы не политическая необходимость, весь мир ополчился бы на тебя, точно так же, как ополчился на меня. И вообще… –

он закрыл глаза и уткнулся в теплую мантию Гарри. – Я боюсь, что меня убьют, чтобы освободить тебя.
Напротив них Нимфадора осторожно, чтобы не стряхнуть снег с веток, прислонилась к иве.
– Мы этого не допустим, – сказала она.
– Ну да, – буркнул Драко, недовольно покосившись на нее. – Между прочим, больше всего я опасаюсь ваших авроров.
Ведьма едва слышно хмыкнула и уставилась в небо.
– Думаю, ты вскоре сам убедишься – что бы там ни кричали Фадж и Кингсли, большинство наших очень хочет, чтобы этот договор сработал. Волдеморт причинил слишком много вреда. Никто не хочет

еще одной войны.
– Посмотрим, – сказал Драко. – Если после свадьбы никого не попытаются убить, может быть, тогда я поверю.
Гарри убрал растрепавшиеся пряди от лица Драко.
– Вы думали, это ловушка?
Драко кивнул.
– Если до вечера отец не пошлет нашим весть, они сочтут нас погибшими и переберутся в другое место.
– Но вы все-таки пришли, – Гарри поцеловал его в макушку.
Сначала Драко не ответил. Отправившись сюда, они пошли наперекор всему, что он знал из снов-воспоминаний, и крестный был прав, в очередной раз назвав Малфоев безрассудными, а эту выходку –

глупой. Но возможность спасти темных магов казалась мелкой и незначительной по сравнению с истинной причиной, заставившей Драко прийти.
– Я хотел увидеть тебя.
В ответ раздалось мягкое удовлетворенное хмыканье.
– Ты все время твердишь, что ты трус, но посмотри, сколько всего ты сделал.
– Убежал от драконов и Темного лорда? – пробормотал Драко. – Спрятался у себя в спальне? Отправился прямиком в ловушку, только потому что скучал по тебе?
Гарри улыбнулся и зарылся лицом в его волосы. Драко на секунду захотелось возмутиться, но Гарри был таким теплым и уютным и так ласково его обнимал… Драко почувствовал себя в безопасности –

впервые, с тех пор, как…
Он вздохнул. Он не чувствовал себя в безопасности с момента ареста отца.
– Мне кажется, – произнесла Нимфадора, – что вам не понадобится много времени, чтобы «узнать друг друга получше».
– Ну, я бы не возражал, – заметил Гарри, – но чтобы узнать друг друга еще лучше, нам нужна спальня.
Поняв, что он имеет в виду, Драко ухмыльнулся:
– Теперь ты мой нареченный. Думаю, нам необязательно ждать брачных клятв…
– Еще как обязательно, – решительно перебила его ведьма. – Ничего настолько интересного до свадьбы вам не позволено. И вообще, Дамблдор сказал, что темные маги жутко озабочены всякими

церемониями и ценят законный брак. Неужели тебя не волнует твоя честь и все такое?
Драко замер и поморщился – Гарри крепче прижал его к себе. Как будто лицемерная изменница крови что-то знает о чести и церемониях. Как будто ему мало бесконечных нотаций Северуса! Не

хватало еще выслушивать замечания от этой невежественной ханжи…
– Погодите-ка, – сказал Гарри, взглянув на Тонкс. – Вы ведь родственники. Но ты не из темных магов.
Тонкс фыркнула и, прислонившись к дереву, уставилась на небо.
– Не все выходцы из их семей обязательно темные.
– Твоя семья не была темной, – раздраженно рявкнул Драко. – Жалкая гря…
– Драко, – оборвал его Гарри.
Драко замолчал. Он сомневался, что гриффиндорец действительно ударит его, если он назовет кого-то грязнокровкой, но не хотел нарываться. Было трудно поверить, что юноша, сейчас ласково

касающийся его волос, совсем недавно в ярости набросился на него в подземельях Хогвартса, но Драко хорошо помнил силу своего нареченного.
– Гарри, – прошептал он, – Она не из наших. Она болтает о вещах, о которых не имеет ни малейшего понятия.
– Он уже скормил тебе сказочку о том, что темным магом нужно родиться? – презрительно усмехнулась Нимфадора и покачала головой. – Уверена, им очень бы этого хотелось. Те, кто оставил Тьму,

выросли, зная семейные секреты, поэтому министерство всегда очень радо заполучить таких как мы.
– Ты могла бы быть членом семьи, – прошипел Драко, – но ты не родилась темной. Маггловская кровь пятнает твою магию, – его голос буквально сочился отвращением, словно одно лишь присутствие

Тонкс делало грязным и его тоже.
Та хотела возразить, но Драко не позволил:
– В конце концов мы поняли, что стало твоей наградой за предательство. Нашли доказательства в твоих зарплатных чеках. Две сотни галеонов за убийство колдуна. Полторы – за ведьму. Семьдесят

пять галеонов за ребенка…
Тонкс вскинулась, задетая обвинением:
– Авроры не убивают детей! И мы не убиваем тех, кто сдается сам.
– Нет, вы просто запираете их в Азкабане до тех пор, пока их души не умрут! – вскочил Драко, высвободившись из объятий Гарри. – У тебя руки по локоть в их крови!
– Это вы любите кровь!
– Вы почитаете Мерлина, убийцу детей!
– Как будто ваша Моргана не убила столько же наших!
– Она единственная, кто защитил нас от вашей кровожадной…
– Лицемер! Так и будешь притворяться, что ваши ночные рейды – это просто развлечение?
– Нам нужно было как-то выживать, когда вы начали уничтожать нас!
– Вы убийцы! Я не стану извиняться за моих предков!
– Я тем более!
Драко и Тонкс вытащили палочки, но не успели их поднять – Гарри встал между ними, закрыв Драко от удара и одновременно помешав ему.
– Хватит!
Он мрачно посмотрел на них и продолжал смотреть, пока они не отвернулись друг от друга. Дверь открылась, и появился Северус с палочкой наизготовку. Не обнаружив непосредственной угрозы, он

опустил руку.
– Я слышал разговор на повышенных тонах, – сказал он, шагнув к Драко и игнорируя остальных. – У тебя все в порядке?
– Все отлично, – хмыкнул Драко. – Но во избежание дипломатического конфликта нам лучше сменить сопровождающего.
– Вот и отлично! – зло процедила Тонкс и ринулась вон со двора, бормоча под нос оскорбления в адрес Малфоев.
Гарри раздраженно вздохнул.
– Драко…
– Не начинай, – перебил его тот. – Я всего лишь хотел посидеть с тобой немного, а эта проклятая всезнайка принялась разглагольствовать о том, о чем не имеет ни малейшего понятия. Я не

собираюсь молча слушать, как меня называют злобным убийцей.
– Я знаю, – Гарри притянул Драко к себе, и тот уткнулся лицом ему в плечо. Гриффиндорец пробежался пальцами по светлым волосам и повторил: – Я знаю.
В окружающем Драко холоде Гарри был средоточием тепла.
Вздохнув, Снейп спрятал палочку. Из дома донеслись возмущенные крики Тонкс. Наверняка та жаловалась Скримжеру. Если это не выльется в дипломатический конфуз, крестный, скорее всего, сочтет,

что им страшно повезло.
– Твоему отцу это не понравится.
– Что я не убил ее? – спросил Драко. – Я не думал…
– Нет, не думал, – Мастер зелий повернулся и направился в дом, не давая себе труда проверить, идут ли мальчишки за ним. – Ты никогда не думаешь. Не понимаю, почему меня это до сих пор

удивляет.
Драко торопливо последовал за ним, но когда они вошли, ему пришлось держаться чуть позади наставника. Они прошли мимо стоящих тесной группкой Нимфадоры, Скримжера и Люпина. Драко знал, что

под взглядами министерских они должны по крайней мере выглядеть сплоченно, даже если это означало, что ученику следует чинно шагать за наставником и мириться с его раздражением.
– Он и так сердит, что я позволил вам двоим настолько сблизиться, а теперь, из-за проклятой оговорки Дамблдора, пытается вытянуть из меня все до последней детали, что случилось за последние

месяцы.
– До драконов уже добрались? – ухмыльнулся Гарри.
Мастер зелий стремительно развернулся и прорычал:
– Не смей упоминать о том, чем все это чуть не закончилось. Если он узнает…
– Если я узнаю что?
В дверях стоял Люциус – воплощение непринужденной аристократичности – лениво вертя в руках перо. Устремленный на Снейпа напряженный взгляд резко контрастировал с его кажущимся спокойствием.
– Несмотря на твою любовь к скрытности, – медленно проговорил Малфой, и каждое слово камнем ложилось на плечи Мастера зелий, – тебе никогда не удавалось ничего утаить от меня. Странно, что

ты все еще пытаешься.
С видимым усилием Северус выпрямился.
– Сила привычки.
Тень улыбки мелькнула на лице Люциуса.
– Ах, да. Я помню.
Несмотря на добродушный тон, или, наоборот, именно из-за него, Снейп мрачно уставился на Люциуса, и выражение лица у него было точь-в-точь как у Драко, когда тому не удавалось настоять на

своем. От кажущейся легкости слова Люциуса казались еще острее.
– Заходите, нечего устраивать представление на виду у всех, – сказал Малфой и посторонился, давая им пройти, по-прежнему не сводя глаз с Мастера зелий. Который, наоборот, старался не

встречаться с ним взглядом. – И, может, мне все-таки расскажут, что случилось в мое отсутствие?
– Мы выжили и помогли спасти мир, – сказал Драко, волнуясь за наставника. – Спасли слизеринцев, не попали в Азкабан и привлекли на нашу сторону «Пророк»…
– Ах да, «Пророк»… – Люциус закрыл дверь, повернул ключ, и тот мгновенно отрастил щупальца, которые впились в дверную ручку и раму, надежно защищая вход от вторжения. Или перекрывая пути к

бегству.
Северус взглянул на запертую дверь и отвернулся. Открыв стоящий у стены бар, он принялся перебирать напитки. Никому ничего не предложив, налил что-то себе и захлопнул дверцы.
Драко не знал, что случилось с семьей Диггори, выжили ли они, а по состоянию предложенной им комнаты не мог ничего определить. На стенах не висело картин, не было еле уловимого беспорядка,

указывающего на то, что в комнате кто-то живет. Голубой ковер на полу, кремовые стены, изящные занавески и мебель темного дерева. Как и в столовой, мебель здесь была какая-то подчеркнуто

пасторальная. Сквозь высокие окна струились солнечные лучи. Без сомнений, в этом безличном, почти казенном окружении отец чувствовал себя как дома. Драко же казалось, что он задыхается, но

непонятно почему – оттого ли, что привык к прохладным, сумрачным подземельям или из-за подозрительного блеска в глазах отца.
– Пока мы путешествовали, нам удавалось время от времени достать выпуск-другой «Пророка», – сказал Люциус. Он сел возле огня и посмотрел, не выдаст ли кого-нибудь выражение лица. В конце

концов взгляд его остановился на гриффиндорце.
– Поттер.
Драко схватил Гарри за руку, надеясь заставить его молчать. Не тут-то было.
– Люциус? – Гарри с ухмылкой поднял голову. – Пока мы боролись против саботажников и бесконечных происков Темного лорда, вы наслаждались красотами зимнего леса?
– Гарри… – прошептал Драко, но Люциус перебил его.
– Поттер, раз уж по какой-то непонятной причине мой сын благоволит тебе, я готов иногда закрывать глаза на твои сумасбродные выходки. Но только иногда.
– Я прикончил Темного лорда, – немного удивленно сказал Гарри. – Почему меня должно волновать, что вы думаете?
– Потому что Драко волнует, что я думаю, – сухо ответил Люциус. – И Драко подчинится любому моему приказу.
Гарри расправил плечи и резко вздохнул.
– Вы так говорите, будто он какой-нибудь робот.
Люциус нахмурился, Драко недоуменно посмотрел на Гарри, но тут Северус резко поставил стакан на стол и ответил на невысказанный вопрос:
– Это маггловское изобретение. Вроде марионетки из железа. Бестолковое создание, не обладает ни волей, ни разумом.
Ничуть не смущенный тем, что магглы изобрели что-то, имитирующее темную магию, Люциус снова обратил внимание на Гарри.
– Послушание не имеет ничего общего с безвольностью. Это вопрос преданности.
– Драко не собака, чтобы подчиняться командам…
– Почему ты все извращаешь, превращая верность и послушание в порок? – рявкнул Люциус. – Дети должны слушаться родителей…
– Он уже не ребенок.
– Он член семьи.
– А вы обращаетесь с ним, как с домовиком.
Не выдержав давящей тяжести их сердитых голосов, Драко подошел к стоящему рядом с баром Северусу. Воздух казался грязным. Возникло ощущение, что над ним смыкаются стены. Если именно так

Северус чувствовал себя каждый раз, когда решал выпить… Он налил себе чего-то, не обращая внимания на удивление крестного. Ему хотелось хоть на миг забыть о своей тревоге…
– Драко, нет.
Зашипев, юноша поставил стакан так резко, что спиртное выплеснулось на стол.
– Отец… – прошептал он. – Пожалуйста.
– Ты же знаешь, как алкоголь действует на нас, – встревожено произнес Люциус, словно не понимая, что творится с сыном. – Тебе станет плохо.
– Так не вынуждай меня прибегать к этому, – Драко оглянулся через плечо, но посмотрел не на отца, а на пол. – Не вынуждай меня выбирать, пожалуйста.
Все замолчали. Люциусу явно хотелось сказать что-то еще, но он сдержался, не обращая никакого внимания на мрачные взгляды Гарри.
Через несколько минут гробового молчания Северус вздохнул:
– Люциус, Драко, думаю, вам нужно поговорить наедине. Пожалуйста.
– Ты прав, – Люциус поднялся и вышел в смежную комнату. Драко последовал за ним и с мягким щелчком закрыл за собой дверь.
***
Не глядя на отца, Драко изучал узор на ковре. Ему казалось, что тесный ворот мантии вот-вот задушит его.
– Ты Малфой, – сказал Люциус, резко остановившись у стены, раздраженный тем, что между большой кроватью с балдахином и комодом всего несколько шагов – не хватало места, чтобы должным

образом выместить гнев. – Это никогда не изменится.
– Я и не собираюсь это менять, – вздохнул Драко. Пробежавшись ладонью по волосам, он прислонился к двери. – Я просто…
– Просто что?
Драко не знал, что сказать. Люциус подошел к нему и, осторожно взяв его за подбородок затянутой в перчатку рукой, повернул лицо сына к себе.
– Я прожил намного дольше тебя, я знаю и понимаю гораздо больше. Я требую от тебя послушания так же, как ты будешь требовать от своих детей. Почему вдруг слушаться меня стало так трудно? Ты

никогда не перечил мне прежде.
– Я и сейчас не перечу! – Драко высвободился и шагнул назад, наткнувшись на дверь. – Черт возьми, я был готов позволить тебе женить меня на неизвестной девчонке, подходящей под твой список

качеств! Насколько послушнее я должен быть?
– Я бы ни за что не выбрал тебе жену, с которой вы не смогли бы сблизиться, – заверил его Люциус. – Браки по расчету необязательно неприятны. Мы с твоей матерью прекрасно ладим.
– А мы с Гарри – нет, – признал Драко. – Я знаю, это вызовет массу проблем, но…
Он снова замолчал. Люциус ждал, что он объяснит свое странное настроение, но в конце концов не выдержал.
– Если ты уже сейчас знаешь, что этот союз принесет нам всем проблемы, зачем все это?
Плечи Драко поникли, и он вздохнул, уставившись в потолок.
– Потому что все не так уж плохо. Да, мы часто спорим, и он ненавидит некоторые мои идеи, а иногда сам ведет себя ужасно глупо. Но, пап, я… когда он обнимает меня или просто смотрит на

меня, все меняется… как будто…
Он не знал, что сказать. Не мог даже самому себе объяснить, что происходит между ним и Гарри. Как же объяснить это темному магу, который ценит верность крови превыше любви? Как описать

нечто настолько эфемерное и одновременно жизненно необходимое?
– …как будто свет становится мягче, – негромко произнес Люциус.
Драко удивленно посмотрел на отца.
– Без них пища не имеет вкуса, а мир превращается в холодное и неуютное место, – вздохнул тот, глядя на дверь, словно мог разглядеть за ней Северуса. – Я знаю. Поверь мне, я знаю.
Он сел на край кровати, ослабил резинку на волосах и заговорил, осторожно подбирая слова.
– Когда Поттер войдет в нашу семью, ему придется подчиняться нашим правилам. Постарайся, чтобы маленький упрямец это понял.
– Гарри всегда был очень своенравным, – понурился Драко. – И ты ему не нравишься.
– Взаимно, – пробормотал Люциус. – Напомни ему, что любовь – это не вечная сладкая сказка. Это еще и умение поступаться собственными удобством и интересами ради нужд близких.
– Я знаю. Мне кажется, пока я больше шел на уступки, – Драко сел рядом с отцом, и его плечи снова поникли. Он так и не рассказал Люциусу о том, как Гарри избил его в подземельях, как

насильно вторгся в разум, или как пригрозил ударить за «грязнокровку». – Он продолжает верить, что я храбрый, хороший, и вообще – не такой, какой я на самом деле. А когда я не оправдываю

его ожиданий, ведет себя так, будто я его предал.
– Настоящий гриффиндорец, – заметил отец. – С другой стороны, я уверен, им несложно манипулировать.
– Иногда, – пожал плечами Драко. – У него подходящий темперамент.
– Хм… я бы не стал полагаться на темперамент гриффиндорцев. Они слишком непостоянны. Обжечься так же легко, как получить желаемое. И хотя влюбленным легче манипулировать, попытки управлять

несдержанным гриффиндорцем могут обернуться против тебя.
Драко почему-то вспомнил слова Северуса о том, как отец, едва выжив в какой-то схватке, волновался только о том, как бы не осталось шрамов. Он хотел спросить, случилось ли это во время

учебы в Хогвартсе, но тут из-за дверей донесся голос Северуса. Судя по резкому тону, тот пытался что-то втолковать Гарри. Нахмурившись, Драко потянулся к дверной ручке, но отец осторожно

перехватил его руку. А потом наклонился к двери и прислушался, затаив дыхание. Драко сделал то же самое.
– …дети, – говорил Северус. – И тут ничего не поделаешь.
– Он что, о наших будущих детях?! – шепотом спросил Драко и нахмурился, когда Люциус тихонько на него шикнул.
– И даже не надейся, что тебе удастся это изменить, – продолжал Северус. Судя по звукам, он расхаживал взад-вперед. – Инфантильные, дерзкие, властолюбивые… а если ты будешь вести себя точно

так же в ответ, то сделаешь только хуже. Если хочешь выжить в этой семье… и нечего делать такое лицо! Ты прекрасно знал, что, сочетавшись браком с Драко, станешь Малфоем, – тон Мастера

зелий стал мягче. – Не говори, что это не приходило тебе в голову.
Они не услышали ответа Гарри, но следующая реплика Северуса все прояснила.
– Неужели ты всерьез рассчитывал, что Драко возьмет твою фамилию? Ты прекрасно знаешь, как они ценят свое наследие. Тебе повезло, что Люциус вообще согласился на этот брак. И, кстати, лучше

тебе поскорее научиться его слушаться. Нечего ныть, он глава семьи.
Снова пауза – Гарри что-то ответил. Драко услышал лишь саркастичное хмыканье.
– Да, иногда он ведет себя, как маленький, но несмотря на это он блестящий манипулятор. Не стоит недооценивать его только потому, что однажды тебе удалось его переиграть. Вы встретились в

пылу схватки, а Малфои по природе своей политиканы. Даже если он не сможет манипулировать тобой, то всеми вокруг тебя – легко. Осторожнее выбирай поле битвы, Поттер.
– Мой дорогой защитник, – пробормотал Люциус с ласковым весельем в глазах. В последнее время Драко часто видел похожий взгляд в зеркале. От Северуса можно было услышать только такие,

вывернутые наизнанку похвалы. Драко мельком подумал – умеет ли крестный вообще хвалить кого-то, одновременно не отталкивая? В каком-то смысле эта черта делала его еще любимей.
– Гарри не станет менять фамилию, – прошептал он. – Это все, что осталось от его родителей. Не считая пары мелочей.
Люциус странно посмотрел на него, но потом пожал плечами:
– Что ж, это избавит нас от унизительной необходимости делить с ним родовое имя.
Поняв, что ничто не сможет переубедить отца, Драко не стал и пытаться. Они снова прислушались к происходящему в другой комнате, но оба – и Северус, и Гарри – заговорили тише и спокойнее.

Возможно, Северус просто хорошо знал своих Малфоев и догадался, что они не упустят возможности подслушать. Драко нахмурился. Если Северус так спокойно позволяет себе нелицеприятные

высказывания, зная, что они его слышат, то что же тогда он предпочитает скрывать от их ушей?
Лишившись возможности подслушать, Люциус потерял интерес к происходящему за дверью и повернулся к сыну.
– Раз уж мы заговорили об этом, то позволь спросить – почему Поттер? Я знаю, тебе пришлось нелегко в последнее время, но никогда бы не подумал, что стресс настолько пагубно повлияет на твой

разум.
Без сомнения, это было лишь началом бесконечных вопросов, поддразниваний и недоумения по поводу того, как Драко угораздило выбрать именно Гарри Поттера. Драко не хотелось это выслушивать,

но и отца он винить не мог. У него было лишь одно объяснение:
– Я люблю его.
Такой ответ Люциуса ничуть не впечатлил. Он лишь обреченно вздохнул, но больше ничего спрашивать не стал.
– Я не стану его провоцировать, но он тоже должен вести себя соответственно. Ты понимаешь?
– Да, отец, – кивнул Драко.
Присев на край кровати, он закрыл глаза и пробежался рукой по волосам. Вряд ли получится убедить Гарри перестать воспринимать в штыки отца и крестного. Требованиями или угрозами дела не

решить. Может, попробовать как следует попросить, или даже всплакнуть? От одной мысли об этом Драко поморщился.
Ладно, это подождет. Свадьба наверняка еще нескоро. Если повезет, он успеет что-нибудь придумать.
***
Неделю спустя он стоял перед самыми важными персонами волшебного мира, перед толпой, привыкшей чуть что хвататься за палочки, и пытался скрыть нервозность, все еще не представляя, что

делать. Авроры и Рыцари мерили друг друга и собравшуюся в особняке Диггори толпу настороженными взглядами, и, подозревая друг друга в недальновидности, старались предупредить малейшее

нарушение безопасности, несмотря на десятки защитных чар, сетью опутывающих здание. Охраны во дворе толпилось не меньше, чем гостей.
Драко как никогда остро казалось, что весь мир пялится ему в спину. Большинство выживших чиновников Министерства заполонили расставленные до дальнего конца сада скамьи на стороне Гарри.

Немногочисленные личные гости расселись в двух первых рядах: шеренга рыжеволосых, несколько человек в гриффиндорских мантиях и одинокая равенкловка, нанизывающая пробки на бечевку.
На стороне Драко, откинув капюшоны мантий, чтобы не выглядеть слишком зловеще, сидели темные маги. Некоторые явно чувствовали себя неуютно и не скрывали недовольства тем, что их инкогнито

было раскрыто. Светлые таращились на своих знакомых и соседей, расположившихся на той половине, словно на чужаков, отделенных непреодолимой бездной.
Стоя под заснеженной ивой, Драко сунул руку Гарри в ладонь, и тот ободряюще ее сжал. Повязку с другой руки уже сняли, но несмотря на все усилия крестного Драко так и не мог сжать кулак

полностью. В холодную и влажную погоду ладонь начинала ныть. Он знал, что вылечить руку полностью не удастся никогда, но по крайней мере мог держать палочку, и считал, что ему повезло.
– Да будет брак ваш благословен, и пусть каждый из вас обретет в нем поддержку и опору, – произнес Скримжер последнюю фразу обряда. Мерлин и Министерство поминались там, на вкус Драко,

слишком часто, но светлым это должно понравиться. – Властью, данной мне Министерством, объявляю вас супругами.
Гарри наклонился, чтобы поцеловать Драко и получить хоть какое-то удовольствие от скучнейшей церемонии, но тот положил ладонь ему на щеку и ограничился целомудренным касанием губ. Для него

и остальных темных магов настоящее бракосочетание было впереди.
– Драко? – прошептал сконфуженный Гарри. – Мы теперь женаты, все в порядке.
– Подожди до заката, – так же тихо ответил Драко. – Пожалуйста. Обещаю, ты не пожалеешь.
Гарри нахмурился, но послушался, хотя явно не понял, в чем дело.
Танцев не устраивали. Обстановка была слишком напряженной для традиционных свадебных развлечений. Темные и светлые маги держались группками в разных концах зала и общались только между

собой. Гарри и Драко расположились в центре, чтобы было удобно беседовать и с теми и с другими, успокаивая скептиков, что Гарри не околдован, и заверяя, что Драко не собирается отрекаться

от Тьмы.
Раздраженный постоянным вниманием, Гарри с натянутой улыбкой принимал поздравления многочисленных чиновников и выдающихся представителей британского волшебного сообщества. Казалось, каждый,

от министра до последнего клерка из отдела находок, счёл необходимым удостоверить свое почтение и предложить помощь, «если вдруг понадобится».
Все это время Драко не отходил от Гарри ни на шаг, опасаясь нападения. Бледное солнце, едва проглядывающее из-за пелены облаков, клонилось к закату. Под омывающий их неумолчный гул

разговоров Драко смотрел, как удлиняются тени, и чувствовал приближение долгожданной ночи, обещающей покой и защиту.
Вокруг толпились люди. Воздух становился все тяжелее. На него все время кто-нибудь пялился, в лучшем случае с нервозным подозрением. Конечно, подозрения лучше, чем проклятья, но под

настороженными взглядами Драко начало казаться, что все его тело вот-вот скрутит нервная судорога. Он схватил Гарри за руку и потянул сквозь толпу к столику в углу, прочь от очередного

доброжелателя.
Нарцисса заметила их первой. Взмахнув палочкой, она отодвинула пару стульев, ободряюще погладила севшего рядом Драко по плечу и убрала у него от лица растрепавшиеся пряди.
– Тебе давно стоило присесть, – негромко сказала она. – Ты выглядишь совсем изможденным.
– И чувствую себя так же, – Драко закрыл глаза и повернул голову, чтобы ей удобнее было поправлять ему волосы. – Мне не по себе в такой толпе. Побыстрее бы попасть в Серпентию.
– Нужно дождаться заката, – заметил сидящий по другую сторону круглого стола Люциус и мрачно посмотрел на Гарри, словно упрекая его в том, что он позволил Драко так измотаться. Но при

взгляде на сына его лицо снова стало спокойным. – Сейчас даже там тебе не станет лучше. Подожди, пока взойдет луна.
– Но она уже появилась, – жалобно возразил Драко.
– Нужно подождать, когда останется только лунный свет, – объяснил отец. – Когда зажгутся свечи и костры. Тени, которых ты ждешь, еще не появились.
В центре их стола, как и на всех остальных, стояла незажженная свеча. Как только солнце скроется за горизонтом, свечи вспыхнут, и свадебный прием со всеми гостями и охраной переместится в

место, выбранное родителями Драко, для настоящего бракосочетания. Пока же осветительные чары отгоняли наступающие сумерки.
– Но прежде чем вы сможете улизнуть, вам придется выдержать еще одну церемонию, – безжалостно напомнил Северус.
Все сидящие за столом неприязненно поглядели на него, и Нарцисса ободряюще потрепала сына по плечу.
– Но она будет короткой, не то что эта. А потом вы сможете ускользнуть…
– …в пределах защитных чар… – не преминул вставить Мастер зелий.
– …и побыть вдвоем, – неодобрительно покосившись на Снейпа, закончила Нарцисса.
Тот невозмутимо добавил:
– До утра. А потом вам придется изображать дипломатов – оценить ущерб в Хогсмиде, показаться нужным людям на глаза и доказать всем, что вы готовы служить делу мира. С утра пораньше.
Драко поморщился, и Гарри обнял его за плечи, словно пытаясь защитить.
– Сначала нужно очистить земли вокруг Хогсмида от остаточных заклятий. На это может уйти день или два. Драко тем временем сможет отдохнуть.
– Едва бракосочетание закончится, репортеры из «Пророка» будут у вас под дверью. Или прилипнут к окнам спальни, – предупредил Северус.
– Но ведь ваши эльфы вернулись? – спросил Гарри. – Разве они не смогут удержать репортеров на расстоянии?
Драко на мгновение перестал себя жалеть и поднял взгляд, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Люциус качает головой.
– Они одичали, – вздохнул глава рода Малфоев. – Да, они слушаются Нарциссу, но прежними станут еще не скоро. И не помогут против репортеров. Если, конечно, мы не хотим, чтобы тех разорвали

в клочья… как бы соблазнительно это ни звучало.
Тяжело вздохнув, Гарри обмяк на стуле.
– Что ж, если придется, я сам разгоню всех любопытных.
Уткнувшись лбом в сгиб локтя, Драко протянул руку и, словно утопающий за соломинку, ухватился за ладонь Гарри. Если гриффиндорец сказал, что сделает что-то, то именно так он и поступит,

если, конечно, Драко не удастся его отговорить. Сейчас ради возможности поспать еще денек Драко готов был смириться с всеобщим недовольством. Окруженный родными, он закрыл глаза,

притворился, что всего остального мира не существует и задремал. Звуки приема превратились в неясное бормотание. Медленно тянулись минуты, скрашенные негромким разговором родителей и

крестного.
Вдруг раздалось шипение, и запахло горячим воском. Оглядевшись, Драко увидел, как на столах одна за другой загораются свечи. Ярко засияли канделябры. Освещавшие зал огоньки «люмоса»

исчезли, и единственным источником света стали пляшущие язычки пламени. Темные маги облегченно вздохнули.
Вокруг Драко сгустились тени, укрывая его уютным одеялом, пряча от последних солнечных лучей. Светлые маги, озираясь, сгрудились в другом конце зала, словно боялись увидеть крадущихся вдоль

стен неведомых чудовищ.
Несколько мгновений Драко смотрел на крошечный, ровно горящий огонек свечи. Серебряная луна в окне каждой секундой сияла все ярче.
– Пора? – спросил он.
– Пора.
Люциус встал, Северус и Нарцисса поднялись следом. Драко вскочил, но слишком резко – голова закружилась, и он пошатнулся. Гарри быстро обнял его, помогая устоять на ногах. Драко улыбнулся и

коснулся его руки.
– Все в порядке, – заверил он. – Я просто немного устал.
– Надеюсь, не слишком сильно, – прошептал Гарри, улыбнувшись. – Я многого жду от сегодняшней ночи.
– Я тоже, – Драко прильнул к нему. – Думаю, мы ждали достаточно.
Прохладная ладонь решительно легла на здоровое плечо Драко и потянула его назад.
– Придется подождать еще немного, – заявил Северус, увлекая крестника к выходу. – Не вынуждайте меня применять заклинания, чтобы защитить твою честь.
Увидев, что Гарри хочет что-то сказать, Драко поморщился, но, видимо, тот счел за лучшее промолчать. Под неумолимым взглядом Северуса они следом за родителями прошли в центр сада, за ряды

скамеек, к той самой иве, под которой днем состоялась церемония. Люциус стер со ствола снег, открыв вырезанную руну.
– Berkana, – произнес он и исчез.
Нарцисса отправилась следующей. Драко не смог устоять перед искушением и оглянулся. Позади них собрались темные маги, по привычке поднявшие капюшоны, а поодаль, переговариваясь

приглушенными голосами и опасливо приближаясь к дереву, толпились светлые – такие же настороженные ночью, как темные маги днем.
***
Активировав руну, Драко оказался в густой роще, окружающей небольшой пруд. Он поежился и, как только появился Гарри, шагнул ближе к гриффиндорцу. Воздух льнул к коже – теплый и влажный,

несмотря на зиму.
– Что это за место? – шепотом спросил Гарри. – Оно как будто обволакивает.
– Один из наших богов использовал этот пруд для своих путешествий в другие миры, – объяснил Драко, поднимая капюшон гриффиндорца. – Кажется, это был змеиный дух.
– Но откуда… – позади начали появляться люди, и Гарри заговорил тише. – …откуда здесь столько магии? Они ведь исчезли сотни лет назад! Чары давно должны были рассеяться!
Драко грустно улыбнулся ему:
– Теперь ты понимаешь, какими могущественными они были?
Сжав руку Гарри, он повел его по тропе. Светлячки вспыхивали при их приближении, сверчки отпрыгивали с дороги. Низко висящие ветки задевали капюшоны, и можно было разглядеть сверкающие на

небе звезды. В свете луны и «люмосов» темная тропа походила на трепещущее смешение света и теней.
У пруда они остановились. По воде от остаточной магии бежала бесконечная рябь, с поверхности поднимался легкий туман, свивающийся тысячами струй у их ног. Как и раньше, гости разделились на

две группы: светлые встали на стороне Гарри, темные – на стороне Драко. Но в отличие от предыдущей церемонии, теперь темные маги стояли гордо выпрямившись, капюшоны обрамляли их лица. Они

хорошо знали и этот пруд, и окружающую его рощу. Много веков назад они принесли клятву верности обитавшему здесь богу и после его ухода еще много веков встречались здесь. Пока тесные

группки светлых настороженно вглядывались в черноту леса, темные расслабились и принялись ждать.
– Мы стоим у пруда Арвирагус, – заговорил Люциус, внимательно следя за малейшим движением в толпе, – Это место хранит важное наследие нашего народа. Здесь пролегала тропа древних богов

между мирами, здесь умерла наша былая религия и родилась наша новая вера. Подходящее место для завершения одной эры и начала следующей.
Темные маги часто женятся совсем юными, вынужденные связывать себя узами брака, чтобы получить защиту на случай потери родных. Обменяться клятвами в священном месте удается лишь

счастливчикам, но и это в последнее время делается наспех. Поскольку этот союз так важен, впервые за много лет мы рискнули провести настоящую церемонию бракосочетания.
Светлые дружно вздохнули, и Драко улыбнулся. Те привыкли к долгим и нудным торжествам, к политическим спектаклям, когда министр часами вещает о Мерлине, истории и надеждах на будущее.

Краткость этой свадьбы будет для них сюрпризом.
– Драко Малфой, – Люциус повернулся к сыну, – Мастер зелий, брат Рыцарей Вальпургии и наследник династии Малфоев, согласен ли ты подтвердить свою верность Моргане и Мордреду, нашим

искусствам и нашей вере, и заключить брак с Гарри Поттером перед лицом наших богов?
Церемония приостановилась, а ошеломленный Драко замер. Мастер зелий? Только Северус мог счесть его ученичество завершенным, даже Люциус не мог на это повлиять. Вопреки протоколу, не

удержавшись, Драко обернулся и нашел взглядом наставника, стоявшего справа от матери. Тот кивнул.
Нет, уже не наставника. Теперь он стал просто Северусом, кем был до того, как Драко исполнилось семь. Юноша моргнул. Больше не нужно было ждать одобрения или поправок наставника. Нежданная

свобода не только сняла воображаемый груз с плеч Драко, но и словно убрала страховочную сеть у него из-под ног.
– Да, – выдохнул юноша, заставив себя говорить.
Словно не заметив неожиданной паузы, Люциус повернулся к Гарри, и его голос зазвучал напряженно.
– Гарри Джеймс Поттер, победитель Волдеморта, Мальчик-который-выжил и наследник Поттеров, ты пришел к нам с другой стороны заката. Согласен ли ты отречься от наследия Мерлина, принять Тьму

и заключить брак с Драко Малфоем?
– Да, – ответил Гарри.
Из кармана мантии Люциус вытащил небольшой нож. Драко узнал его – он видел этот нож у наставника… у Северуса в лаборатории. Им они вскрывали птиц и обрезали нежные лепестки цветов. Надежный

инструмент – на все случаи жизни – и острый, как бритва.
– Возьмитесь за лезвие.
Хотя Гарри и говорили, что нужно будет сделать во время этой церемонии, Драко взялся за лезвие первым. Его воспоминания о таких свадьбах поблекли от времени, но сам ритуал был у него в

крови. Негромко зашипев, он дернул руку вниз, располосовав ладонь – кровь потекла по металлу и закапала на влажную землю.
Настороженно посмотрев на нож, Гарри решительно стиснул его. Протянул окровавленную ладонь Драко, поморщился и улыбнулся, когда тот ее сжал. Кровь просочилась между их переплетенных

пальцев.
– Отныне у вас общие горе и радость, – произнес Люциус. – Теперь один навсегда часть другого, без начала или конца. Брак заключен.
Все еще сжимая руку Гарри, Драко шагнул к нему и сполна насладился долгожданным поцелуем. Он прижался к Гарри всем телом, закрыл глаза и ему показалось, что он чувствует мощь, притаившуюся

в Мальчике-который-выжил – надежный щит между ним и остальным миром.
Может, поцелуй дал понять присутствующим, что это не просто политический союз. Может, виной тому были поздний час и тепло волшебного леса. Может, все просто были голодны, потому что раньше

ни у кого не было аппетита. Как бы там ни было, когда все вышли из рощи и увидели ломящиеся от волшебных яств столы, то обрадовано вздохнули. Высокие костры освещали поляну, а места, куда

не доходил их свет, озаряла полная луна.
Хотя угощение выглядело очень аппетитно, Драко удивился, увидев его. Обычно из соображений безопасности свадьбы темных магов заканчивались быстро: после короткого обряда все расходились по

домам. Юноша недоуменно взглянул на отца. Тот пожал плечами и объяснил:
– Я подумал, что небольшая уступка их обычаям не помешает. И мама хотела отпраздновать твою свадьбу как следует.
Видимо, это подразумевало и музыку, потому что из толпы вдруг раздались знакомые всем темным магам звуки праздничной песни. Хорошо, что большинство гостей не понимало древний язык. Песня

«Swa signe eower lagu an promises secgan deorc oe ded, an couren bi oe heorth аnk an hyden bineoq an eower bed» звучала красиво, но смысл обидел бы половину присутствующих.
– Нам обязательно здесь оставаться? – лукаво спросил Гарри.
– Если вам удастся ускользнуть незаметно, то нет, – Нарцисса крепко обняла Драко и улыбнулась. – Пруд надежно защищен, там вы будете в безопасности. А завтра утром сможете незаметно

пробраться обратно к Диггори.
– Провести ночь на земле? – удивился Гарри.
– Такова традиция. Вам будет удобно, – улыбнулась Нарцисса и легонько подтолкнула их к тропе. – Ступайте, пока вас снова не начали поздравлять.
Услышав это предупреждение, Гарри, собиравшийся что-то сказать, передумал. По-прежнему держась за руки, они ускользнули в лес, миновали пару стоящих на страже Рыцарей и, снова оказавшись у

пруда, огляделись в поисках подходящего места.
Найдя опушку, где землю устилала мягкая трава, Драко заколдовал близлежащие растения – кусты разрослись гуще и выше, травы и ветви деревьев переплелись, образовав густую завесу. Получилась

беседка, достаточно большая, чтобы защитить их от любопытных глаз. Гарри снял мантию и расстелил ее на земле, а Драко закрыл вход.
– Она была права, – заметил Гарри. – Здесь действительно удобно.
Драко сел рядом с ним и расстегнул застежку мантии, позволив ей соскользнуть вниз. Но коснувшись воротника рубашки, понял, что не сможет расстегнуть его – порез на руке слишком саднил.

Казалось бессмысленным и беспечным оставлять его незалеченным, но он был неглубоким, а исцелять такие раны магией считалось дурной приметой.
Драко попробовал снова, но Гарри мягко отвел его руку, сам расстегнул пуговицы и снял рубашку, скользнув ладонями по плечам и рукам. Не зная, что делать, Драко сидел неподвижно. Все, что

Гарри делал, было чудесно. Закончив раздевать Драко, он осторожно, стараясь не задеть порезанную ладонь, положил руку ему на грудь. Драко послушно лег на землю, Гарри лег рядом. Драко

пробормотал:
– Гарри, я… я не знаю… я никогда…
– Я не забыл, – успокоил его тот. Развязав ленту у него в волосах, он пропустил шелковистые пряди между пальцев. – Не бойся.
– Я не боюсь, – торопливо сказал Драко.
Он приподнялся на локте, Гарри подался назад, и они посмотрели друг на друга. Они знали, что им нужно поговорить о множестве вещей – о неуправляемой легилименции и ярости Гарри, об

ожиданиях родных Драко, о Министерстве, о неизбежных последствиях войны и смерти Волдеморта – но сейчас, когда они остались, наконец, наедине, все это могло подождать.
– Я люблю тебя, – прошептал Драко. Странно, с каждым разом говорить это становилось все легче.
– И я люблю тебя.
Больше в эту ночь они не разговаривали.