Любовь - морковь и п-сы

Глава 1.
  
  По стране шла программа по сносу ветхого жилья и улучшения гражданам жилищных условий. В общем, Кольке, прописанному в бревенчатом бараке всю свою двадцатисемилетнюю жизнь, дали квартиру в новом районе, в новом доме.
  Ни мать, ни брат, ни тем более бабка, так и не дождались этого дня, получив свои квадраты на кладбище. Бабка от старости, мать от отравления этиловым спиртом, а брат от "макарыча", сделавшем в нем четыре дыры.
  Колька любил выпить, но не запивался, знал меру.
  Еще он любил баб и травку. А чего не любил, так это работать.
  Друзья у Николая были под стать ему. Таких, как Колька и его дружбаны, в народе называют "гопниками".
  
  В юности их компашка зарабатывала тем, что шерстила наркоманов, отбирая их "честно заработанное" бабло, которое они пытались донести до цыган, да бомбила "неправильных" граждан. К неправильным относились все те, у кого были норковые шапки и золотишко.
  От лихих девяностых остался лишь отголосок. Колька не успел повариться во всей этой каше. Ему было четырнадцать, когда при очередной разборке его двадцатидвухлетнего братана застрелили. Тогда брат и его банда еще контролировали цыган, торгующих наркотой и водкой, но власть уже подгребали менты. И в очередной рейд за деньгой один из баро отказался делиться. Цыган был матерым, а его родня многочисленной. В заварухе и те и другие повытаскивали стволы. Кто обрезы, а кто и вещи посерьезней. Колькиному брату не повезло. После его смерти и запила мать, да так, что хлестала уже все, что горит. Отомстить за брата Коляну очень хотелось, но кишка оказалась тонка. Так и прошел бум блатоты мимо него. Остался лишь жаргон, повадки да выпендрёж.
  
  В бараке он не жил, закрыл его сразу после материной смерти и тусовался уже несколько лет по квартирам. Перебивался случайными заработками. Такими, например, как прием и сдача металла или перекупка и сбыт золотишка. Однушка, выделенная щедрым государством, была очень кстати. Любвеобильная сорокатрехлетняя хозяйка квартиры, у которой Колька зависал последние два года, порядком его достала. И он с огромнейшей радостью въехал в пустую хату, перевезя нехитрые пожитки из барака.
  На его площадке седьмого этажа было шесть квартир. Три справа и три слева. Все они были еще пустыми, так же как и на шестом и восьмом этажах. Заселение дома только началось.
  Мусоропровод стоял прямо напротив его двери, а рядом с ним лифт. Вообще, дома были построены как насмешка над народом. Ждали - получите. Вам, барачным, и такое сойдет. Стены - словно картон. Колька отлично слышал, как за стеной в пустой квартире риэлтор договаривается по телефону о сдачи её новым жильцам. Получившая эту однушку семья не захотела в ней жить, предпочитая сдавать. Наверное, в отличие от Кольки, люди, не дожидаясь сноса их халуп, что-то уже прикупили.
  
  Когда заехали новые соседи-квартиранты, он не видел. Они как раз с "пацанами" разбирали его старый барак, чтобы продать хорошие еще доски и бревна. Но вот услышать, что они заехали, ночью ему довелось отлично.
  За стеной орали и стонали так, что, казалось, все действия происходят на диване у самого Кольки.
  Николай прислушивался, пытаясь разобрать женские стоны, но был слышен только мужской ор, причем на две совершенно разных тональности. Не выдержав, он начал долбить кулаком в стену. За ней резко заткнулись, а потом послышался смех. И опять только мужской. Решив днем поговорить с этим бл*дским порнушечным кобелем, играющим на публику, Колька, наконец, спокойно заснул.
  Все звуки в подъезде были отлично слышимыми, даже если сидишь в комнате, поэтому поднимающийся и останавливающийся лифт Колян не прокараулил. Он резко открыл двери и офигел.
 У соседской двери стояли  два здоровенных парня - один открывал замок , а другой мацал его за задницу. Увидев Колькину вытянутую морду, они заржали, синхронно ему подмигнули и, зайдя в квартиру, захлопнули перед его носом дверь.
  
  Колька, потрясенный увиденным, тоже зашел к себе. Вышел на автомате на балкон, перекурил и... разозлился.
  
  - Охренеть! Послал бог соседей! Блядь, жить рядом с пидорами - да это же себя не уважать!
  
  Он снова выскочил в подъезд и решительно нажал на звонок соседней квартиры.
  Парень, открывший ему, был выше его и шире в плечах.
А уж хлюпиком Колян никогда не был. Боевое детство и деревянные игрушки сделали из него неслабого пацанчика. На морде у пидора - нахальная улыбка и дерзкий с прищуром взгляд.
  
  - Чего тебе?
  
  - Сваливайте нах*й из нашего дома, пидоры гребаные! - Колька сплюнул на бетонный пол.
  
  За спиной первого педрилы появился второй. Еще здоровее первого. У Кольки нехорошо так скрутило в животе не то от страха, не то от злости. Он предпочитал думать, что от второго. Оба парня переглянулись между собой и послали его опять синхронно - далеко и надолго, захлопнув в очередной раз перед носом дверь. Он пнул по железу со всей дури. Дверь тут же открыли и, не успел Колька среагировать, как его сгребли за грудки, и он оказался нос к носу с тем, кто был поздоровее.
  
  - Еще раз так сделаешь, и я наделаю вмятин уже на твоей двери, только не ногой, а твоей тупорылой башкой.
  
  Колян было собрался врезать этому вонючему хренососу по морде, но его рука вместо цели со всего маха вписалась в железный косяк. Как его так быстро развернули, что он не успел остановить удар, он так и не понял, взвыв от боли. Казанки были разбиты в кровь, и кость наверняка треснула.
  
  - Ай-яй, как нехорошо-то. Что же ты так неаккуратно? Чем тебе косяк-то не приглянулся, что ты его долбишь? - Насмешливый голос соседа немного привел в чувства.
  
  - Пи*дец вам, педрилы. Завтра вам пацаны объяснят, что не х..й жить рядом с нормальными людьми. - Колька еще раз сплюнул и зашел к себе.
  
  Внутри все кипело. Его сейчас реально опустил хреносос. О своей угрозе на счет пацанов он уже пожалел. Не мог он братве сказать, что какой-то педик его отымел. В переносном, конечно, смысле, но факт. Он не смог вдарить гомику. Стыд и позор. Подержав руку под холодной водой, перебинтовал ее эластичным бинтом и пошел в магазин за бутылкой.
  
  Глава 2
  
  - Ну, и что делать теперь будем? - Иван смотрел на спокойно жующего Саню.
  
  - Ты о чем? - Тот удивленно вздернул густющие брови вверх.
  
  - Да о соседе, конечно. Не хватало нам еще разборок со всякой шушерой.
  
  - Тебя это напрягает? С каких это пор? - Сашка скептически скривил губы и слизнул с них крошки.
  
  - Ты что, не понимаешь, что у нас с хозяевами могут проблемы возникнуть, если это быдло действительно кипишь устроит?
  
  - И что ты предлагаешь? - Парень с хрустом потянулся, а затем, сделав резкий выпад рукой, дернул сидящего напротив Ивана за майку так, что тот оказался грудью на столе, возмущенно охнув. Не дав Ваньке опомниться, Алекс засунул в его рот язык.
  
  - М-м-м... Да перестань ты... Я серьезно говорю. Вот на хрена ты вечно руки свои распускаешь, где не надо?
  
  - А где это не надо? Твоей заднице, по-моему, очень даже надо.
  
  - Да блин...Саня! Ты можешь хоть немного побыть серьезным?
  
  - Ладно, я очень, очень серьезно и внимательно тебя слушаю. - Александр отпустил Ванькину майку и сделал сосредоточенно-суровую рожу.
  
  - Клоун. Уговорил, пошли поваляемся. Утро вечера мудренее.
  
  - Наконец-то, хоть одна правильная мысль! А на счет этого, блин, гомофоба недоделанного не парься. Ну, какие у такого могут быть друзья? И кому, в конце-концов, поверят? Какому-то алкашу, а по его роже видно, что он алкаш, или нам, работникам правоохранительных органов?
  
  - Ну, во-первых, не правоохранительных органов, а всего лишь охранного предприятия. Не преувеличивай. А во-вторых, рожа у него, как рожа. Совсем не алкашная, а очень даже ничего. - Иван подмигнул Саньку и засмеялся.
  
  - Однако... Мне начинать ревновать?
  
  Ванька переместился всей своей немалой тушей на крепкие колени Санька, обнимая того, за короткую "бычью" шею.
  
  - Ну... - Он поиграл не менее густыми бровями. - Можешь немножко. Мне нравится, когда ты ревнуешь.
  
  Через пять минут борьбы, кто кого засосет и облапает больше, Саня возлежал кверху мускулистой и волосатой задницей, на кухонном столе, а Ваня основательно так в него вколачивался. Стол ходил ходуном, в буквальном смысле - перемещаясь под напором Ивана к противоположной стене. Грохот стоял знатный, когда бедный, кое-как склеенный ширпотребный столик приказал долго жить.
  Сашка, придавленный Ванькиной тушей и возлежащий на впивающихся в ребра остатках стола, матерился во все свое луженое горло.
  
  - Бл..дь, я отбил себе все, что можно отбить! Хорошо еще х..р не сломал, - жалобно проскулил он, после отборного мата.
  
  - Это все сосед виноват, - вынес вердикт Иван, поднявшись и помогая встать Саньку.
  
  - А он-то здесь причем? - удивился Алекс, рассматривая ссадины на ребрах и животе.
  
  - Весь вечер из-за него через жопу.
  
  - Ага, через мою. Пошли, горе-трахатель, на диван, будешь мои ранения зализывать.
  
  Глава 3
  
  Колька успел выпить только пару рюмок, размышляя над тем, как подосрал ему риэлтор, подселив соседями двух педрил. И как жить дальше на одной площадке с хренососами, когда у этих самых "сосов" раздался грохот и отборные маты. Правда, звук был приглушенным, видать, грохнуло что-то не за стенкой, где, как предполагалось, находилась комната, а на кухне.
  Сам Колька пил водочку, сидя на диване и расположив бутылку, рюмку и закусон рядом на табуреточке. Не успел он погадать, что могло такого грохнуться у соседей, как за стенкой отчетливо раздался протяжный стон.
  
  - Бл*дь! Вот уроды! Опять, суки, трахаются. Козлы позорные, да заткнитесь вы уже! - Он с остервенением начал долбить здоровой рукой по стене.
  
  Стоны стали громче и уже в два голоса. А потом началось вообще что-то невообразимое:
  
  - Да, давай, трахни меня! Трахни! Воткни по самые яйца!
  
  - Б..дь, от*ебу тебя, сучка, как сидорову козу!
  
  И дальше шли "ахи", скрип траходрома и всевозможные похабные выкрики.
  
  Колян в бешенстве схватил молоток и начал долбить по панели уже им.
  В ответ соседи врубили музыку, и Колька услышал из-за стены:
  
  Нет, не смогу я позабыть
  Как с тобой мы стали жить
  На двоих кровать делить
  
  Чу! Я подую на свечу
  Знаешь ты, что я хочу
  Что скучаю без тебя
  
  Дай утолить мой голод
  Вдарь, словно в попе молот
  Я попрошу поглубже
  Мне так будет много лучше
  
  Я- паренек прекрасный
  Я- радость педераста
  Все, что мне сегодня надо-
  Чувствовать мужчину задом
  
  Ночь от заката до восхода
  Ты ошиблась мать природа
  Что меня мужчиной сделала-ла
  День от рассвета до заката
  Вазелин найти мне надо
  И намазаться везде
  О-о-о...
(****текст песни братья Торч)
  
  Колян глушил водку уже стаканом, рядом валялся молоток, а в уши долбилась песня про пидорасов.
  
  ****
  
  - Гребаные стены! Надо было снимать квартиру в старых домах. Он же нам теперь никакого покоя не даст. - Ванька выключил музыкальный центр и снова завалился на диван.
  
  Саня курил, выпуская дым кольцами.
  
  - Да, концерт мы, наверное, зря этот устроили. Он же не один в доме живет. Надо бы и, правда, потише быть. - Он выпустил очередное кольцо и затушил сигарету: Ванька не любил, когда он курил в постели.
  
  - Подумаешь, я застонал. Он же сам начал в стену тарабанить, из-за какого-то еле слышного стона. А потом, конечно, Остапа понесло.
  
  - Двух Остапов понесло, - засмеялся Санек, устраивая голову на плече у Ивана. - Да ладно, не парься, прорвемся.
  
  - Слушай, а это правда, что гомофобы, это латентные геи? - Ванька тут же начал перебирать Сашкины волосы, легонько почесывая кожу на голове.
  
  - А хрен их знает, может, и правда. Вроде как психологи утверждают, что да. А с чего вдруг такой вопрос? - Саня чуть не мурлыкал от удовольствия.
  
  - А вдруг наш соседушка тоже, того...
  
  - С ума сошел? Да он гопник натуральный. А у них у всех мозги на один настрой - понятия. - Саня даже засмеялся от абсурдности предположения, что их сосед - гей.
  
  - Ага. И по этим понятиям они с удовольствием трахают петушков. Не-е, они не гомики, они же просто опускают пидорасов, причем ни один раз.
  
  - А с чего ты взял, что этот ушлепок сидел?
  
  - Я не конкретно про него. Я обобщаю. А если сидел или сядет, думаешь, не будет драть петухов? - Иван дернул Саню за волосы.
  
  - Бл..дь, больно. Ты-то хоть не жаргонь. Зоофилией отдает. Ладно, поживем - увидим, что дальше делать. Но вести себя надо поскромнее, а то не один этот сосед на нас взъестся. Это хорошо, что сейчас дом полупустой, а заедут жильцы, не очень бы хотелось, чтобы в нас пальцем тыкали.
  
  - Ладно, будем трахаться молча, - согласился с ним Ванька.
  
  Глава 4
  
  Утро у Кольки было кошмарное. Башка трещала, рука ныла, во рту лошадь обосралась - и во всем виноваты пидоры из соседней квартиры.
  Засунув голову под холодную воду и кое-как приведя себя в порядок, он отправился вставать на биржу. Один пацан говорил, что можно на шофера бесплатно отучиться, еще и деньги платят, пока учишься.
  Работать, конечно, было в лом, но Колян понимал, что когда-то придется начинать. А уж если пахать, то не на заводе, а лучше сидеть за баранкой.
  На бирже ему выдали кучу бумажек и направлений.
  Домой он шел в приподнятом настроении и с новенькой сберкнижкой в кармане, на которою в скором времени будут перечислять халявные деньги.
  Хотелось пива, но ему в понедельник предстояло проходить медкомиссию, а денег оставалось как раз только на нее. Калыма в выходные не предвиделось, поэтому с пивом придется обломиться. Если только кто-нибудь из братвы в гости не завалит затаренный.
  Соседи, как предполагалось, были еще на работе, и Колька от души попинал их дверь, оставляя следы подошв на коричневом металле.
  Полюбовавшись на свою работу, он с чувством выполненного долга зашел домой.
  Часа два Колян пялился в телек, потом ему это надоело. Померив жилплощадь семью шагами туда и обратно, потащился на кухню. Залез в холодильник - сухой паек кончился, а варить лень. Взял телефон и начал листать список контактов: "Бабенку какую-нибудь в гости пригласить, что ли? Хоть жрать, может, сготовит, да и потрахаться бы не мешало. Устроить ответный концертик соседям".
  От этой мысли Колька залистал список быстрее и наконец, выбрал нужную даму.
  
  Наталья была девкой некрасивой, но темпераментной. Про таких говорят: злоебучая.
  Познакомились они в летней палатке, она сама тогда пригласила Николая потанцевать. Встречались несколько раз в сауне, когда у Коляна хорошая халтура выгорала и деньжата водились. Наташа жила с родителями, а Колька тогда на квартире, контролируемый любвеобильной квартирной хозяйкой.
  Через два часа Колян довольный попивал пивко, привезенное девушкой, и уминал толченую картошку с котлетами. Под боком притулилась улыбающаяся, теплая Натаха.
  Она поглаживала Колькину спину, приговаривая:
  -Кушай, кушай бедолажка мой. Совсем отощал без бабы-то. Квартира есть, теперь можно и поджениться, а, Кольчик? Девушку тебе постоянную надо, хозяйку. Чтобы тебя кормила, лелеяла, стирала, убирала, давала...
  
  - На себя, что ли, намекаешь? - Колька ухватил её за ляжку.
  
  - Ну, а чем я плоха? Давай сойдемся? Пустишь к себе в сожительницы?
  
  - Вот прямо так с ходу, да? Да я один-то еще не покайфовал.
  
  - Ты о мымре своей старой? Хорошо, видать, она тебя достала. Ну, а приезжать-то я к тебе почаще могу?
  
  - С пивком да с котлетками? Да ради бога, созвонимся ещё не раз. - И Николай завалил девку на диван.
  
  Кричала Наташка знатно, спина у Кольки горела от её ногтей. Ноги уже тряслись от перенапряжения, член требовал отдыха, но Натаха не унималась. Она исправно поднимала опавший орган, работая ртом, и трах продолжался. После очередной скачки наездницы Натальи на бедном жеребце Кольке коняшка не выдержал:
  - Все, Натка, не могу больше, дай поспать. Ты из меня все соки выжала. Утром еще трахнемся.
  
  Наташка согласилась, и Колька вырубился, подумав перед этим: "А чего-то пидоры молчат сегодня, дома, что ли, их нет? Зря старался?"
  
  ***
  
  Наутро они трахнулись еще разок, но уже тише. Наталья перестирала Колькины вещи и белье, отдраила до блеска плиту и раковину с ванной. Вымыла полы и наготовила на неделю вперед. Колька уминал пироги с ливером и подумывал: "А не сойтись ли и, правда, с Наткой. Трахается здорово, пироги печёт - объедение, падарков не требует, наоборот, вон, сама с утра на пиво дала и целый список продуктов сунула вместе с деньгами. Работает крановщицей на заводе, зарплата хорошая. Одевается всегда классно, ухаживает и следит за собой. Машина своя имеется, маленькая такая, букашечка - иномарочка. В общем, хорошая баба".
  
  - Тебе на работу когда?
  
  Наталья, мурлыча какую-то песню себе под нос, плюхнув в шипящее масло на сковороде очередной пирог, обернулась:
  - А что? Выгоняешь уже?
  
  - Да нет, наоборот хотел предложить на выходные остаться.
  
  - Я в отпуске. Так что хоть на месяц.
  
  - А сколько у тебя отпуск?
  
  - Сорок шесть дней по горячей сетке.
  
  - Здорово. А я вот на биржу встал, на шофера учиться пойду. В понедельник на комиссию.
  
  - Правильно, давно пора. А то болтаешься, как говно в проруби. Все эти твои халтуры до добра не доведут. Пора уже, Кольчик, мужиком становиться, за ум браться.
  
  - А я кто, по-твоему, не мужик, что ли? - возмутился Колян.
  
  - Ты пацан. Вы же с дружками своими только и трещите: "Пацаны, пацаны. Правильные пацаны", - передразнила их говорок Наташка. - Из пацанов уже мужиком пора становиться. Вот сколько тебе лет?
  
  - Ну, двадцать семь, - нехотя протянул Колька.
  
  - Почти тридцатник, а ведешь ты себя иногда, как пятнадцатилетний.
  
  - Не нравится, тогда нафига ты приехала, к пятнадцатилетнему-то?- разозлился Колян.
  
  - Я не говорила, что не нравишься. Ты парень видный, не алкаш, трахаешься хорошо, квартира своя - тоже плюс, а если работать еще устроишься, так цены тебе не будет. А "пацанячье" это свое брось, серьезно говорю, если хочешь нормальную бабу найти, а не шушеру какую-нибудь.
  
  Колька промолчал. Препираться почему-то не хотелось. Да и сам уже подумывал, что пора завязывать со всей этой халтурой.
  Стать крутым, как брат, не получилось. Время не то, да и криминала, честно сказать, Колька боялся. Зону топтать не хотел, а если продолжать так жить, можно и нарваться.
  Он еще раз посмотрел на Наталью - не красавица, но и он не Бред Питт.
  
  - Ладно, давай попробуем. Перебирайся ко мне на время отпуска. Только если не уживемся, без обид.
  
  Наташка убрала сковороду с конфорки и плюхнулась к Кольке на колени.
  
  - Ну, для меня это тоже первый опыт, жить с мужиком. Попробуем, не понравится - разбежимся.
  
  - А как же любовь? Сходятся то вроде по любви обычно.
  
  - Ой, я тебя умоляю. Тебе двадцать семь, мне двадцать пять, оба взрослые люди, давай не будем муси-пуси разводить. Я тебе нравлюсь? Не противна?
  
  - Нравишься. Не нравилась бы - не позвонил.
  
  - Ну, и все. Чего еще надо? А там, может, и влюбишься. Влюбишься и женишься, никуда не денешься, - хохотнула она.
  
  - Угу, обязательно, - буркнул Колька. Он тискал сидящую у него на коленях девушку и думал, что, в принципе, ему нравятся эти булочки и эти грудочки. И если Наташка не окажется стервой, то он подумает над ее предложением.
  
  - Месяц испытательного срока. - Он усмехнулся.
  
  - Ага, кто первым сбежит. - Наталья шлепнула его по плечу.
  
  - Мне бежать некуда, я у себя.
  
  - Значит, дашь мне пинка. Ладно, смех смехом, но давай тогда до меня прокатимся, я кое-что из вещей возьму и ноут свой. У тебя же нет компа?
  
  - Нет. Я как то по этой хрени не прикалываюсь.
  
  - Блин, у тебя же интернет не проведен. Придется через модем пока выходить. Надо будет провести инет и кабельное.
  
  - Ты что, за месяц без интернета помрешь?
  
  - Помру. Не могу я без него.
  
  - В игрушки, что ли, играешь?
  
  - Читаю. Читать люблю.
  
  - Умная, значит? Что хоть читаешь? Романчики, поди, бабские? Любовь-морковь, муси-пуси?
  
  Наталья хитро улыбнулась и прикусила Колькино ухо.
  
  - Ага, романчики. Очень возбуждающие такие.
  
  - Вслух мне почитаешь?
  
  Натка засмеялась и встала с Колькиных Колен.
  
  - Вряд ли они тебе понравятся. Поехали.
  
  На площадке они столкнулись с соседями нос к носу. Те только что вышли из лифта.
  Один из них зло зыркнул на Кольку и показал на свою дверь:
  
  - Твоя работа?
  
  - Пошел на х*й пидор. - Колька сплюнул ему под ноги. Наталья с удивлением смотрела на них.
  
  - Скажи спасибо, что ты с девушкой. Будешь один - поговорим. - Парни зашли к себе, а Колька со злостью нажал кнопку лифта.
  
  - Что сейчас было? Ты им что, дверь испинал? - У Наташи было такое выражение лица, что Кольке вдруг стало стыдно за свой поступок.
  
  - Детский сад. - Наталья покачала головой, увидев, как он краснеет.
  
  - Да они пидоры! Их, бл..дь, вообще убивать надо!
  
  - В каком смысле? Что они тебе сделали, что ты такой злой?
  
  - В прямом! Пидорасы, голубые, хренососы, гомики! Поняла теперь?
  
  - Вау! Прикольная парочка! Красавчики.
  
  - Что? - Колька чуть собственной слюной не подавился.
  
  - Красивая пара, говорю. Надо с ними подружиться.
  
  Лифт остановился, Наталья вышла, а Колька стоял и тупил. И когда дверь уже стала закрываться, очнулся и выскочил за Наташкой.
  
  Она подошла к своей машине, пикнула сигнализация, и Натка уселась за руль. Открыла пассажирскую дверь и, перегнувшись, выглянула на улицу, окликнув стоявшего в ступоре Кольку.
  
  - Садись давай, чего встал!
  
  Колька залез в машину, молча пристегнулся и повернулся к Наталье.
  
  - Ты это сейчас пошутила? Насчет подружиться?
  
  - Почему? Нет, не пошутила. Во-первых, с соседями надо дружить, во-вторых, я в отличие от тебя, не гомофобка. Вот скажи, чем они тебе не угодили? Приставали к тебе? Делали непристойные предложения?
  
  - Да они, бл..дь, пидоры - и этим все сказано! И орут, суки, как два кота мартовских, трахаются, что все слышно!
  
  - Мы с тобой вчера тоже не слишком-то тихо трахались, но чего-то дверь тебе никто не пинал.
  
  - Ты что, защищаешь пидорасов? - Колька не верил своим ушам. Как можно защищать этих извращенцев да еще хотеть с ними подружиться?
  
  - А в чем проблема? Геи что, не люди? Какая к черту тебе разница, кто с кем спит? Ты, главное, за своей жопой следи.
  
  - Вот ты сейчас что сказала, а? Ты хоть подумала, что сказала? - Колька заводился все больше.
  
  - Слушай, Коленька, если ты будешь так реагировать на то, с кем живут твои соседи, нервный срыв заработаешь. Оно тебе надо?
  
  - А не хрен этим гомикам вообще в нашем доме жить. Пидоросни еще нам не хватало!
  
  - А ты что за всех-то решаешь? Ты кто такой? Директор "ЖЭКа"? Старший дома?
  
  - Бл..дь! Натка! Мы еще жить с тобой не начали, а уже ругаемся из-за каких-то педиков!
  
  - Вот именно! Оставь их в покое и устраивай свою личную жизнь. И Коленька, учти, мне нравятся геи. Они меня возбуждают.
  
  - Чего? Два трахающихся мужика тебя возбуждают? Ты что, больная?
  
  - Вот скажи честно, ты порнушку с лесбиянками смотрел?
  
  - Ну, смотрел. - Колька растерялся.
  
  - Возбуждает?
  
  Колька замялся, понимая, к чему клонит Наталья.
  
  - Ну, да, - неохотно ответил он.
  
  - Тогда заткнись и поехали.
  
  Колян заткнулся и всю оставшуюся дорогу представлял двух шикарных целующихся блондинок, и да, это его возбуждало. Интересно, Натку и, правда, возбуждают два сосущихся гомика? А что, хрен его знает, может, баб действительно заводят такие вещи.
  
Глава 5
  
  - Вот сука. Надо было его заставить отмывать дверь. Еще раз учудит что-нибудь подобное, я точно раскрашу это быдло, - ворчал Ванька, оттирая следы подошв на двери.
  
  - Да ладно тебе. Обычная реакция обычного гомофоба. Можно подумать, в первый раз ты встречаешь таких придурков.
  
  - Интересно, это его жена с ним была? Может, она хоть адекватная, поговорить с ней, пусть угомонит этого дебила.
  
  - Вряд ли. За все время, что мы здесь живем, он, по-моему, в первый раз занимался вчера сексом. Или в первый раз устроил нам концерт. А значит, девушка, скорее всего, не живет с ним, а в гости приходит. Иначе не смотрела бы с таким удивлением, когда ты про дверь ему сказал.
  
  - Логично. - Ванька закончил с помывкой, и они зашли в квартиру.
  
  - Слушай, а может, все же попробовать найти с ним общий язык? Купить бухла и выпить по-соседски.
  
  - Ага, напиться и набить друг другу морды. Не станет он пить с пидорами.
  
  - Ну, не станет - не надо. Но предложить то можно.
  
  - Ну, давай, рискни. Только учти, если он полезет с дракой или обматюкает нас, я его пришибу. Меня посадят, а ты мне передачки таскать будешь.
  
  - Конечно, милый. А еще тебя там будут насиловать. - Сашка прижал Ивана к стене коридора и полез к нему под рубашку, ущипнув за сосок.
  
  - Хочешь поиграть в изнасилование?
  
  - Кто кого?
  
  - Ну, раз меня будут иметь в тюрьме, я буду иметь тебя дома. - Иван заломил Саньке руку и поменялся с ним местами, прижимая к стене уже его, причем, не спиной, а грудью.
  
  Щека, прижатая к стене, рука, заломленная за спину, вызывали боль, и Сашка принял правила игры.
  Он начал вырываться и мешать Ивану расстегивать свои штаны. Матерился и угрожал.
  Тот же хватку свою не ослабил, а напротив, пропихнул колено между Сашкиных ног и прижал уже к стене и бедра Санька:
  
  - Заткнись сука. Пидор вонючий. Сейчас я тебе вставлю по самое не хочу, пидорюга. Буду тебя трахать в твою поганую задницу.
  
  - Пошел ты, урод гребаный. Пусти скотина. - Санька все больше входил в роль. Заводили его такие игры неслабо.
  
  Ванька, наконец, содрал с него штаны вместе с трусами, они упали вниз, болтаясь на щиколотках. Иван пнул Саню по ногам, заставив раздвинуть их, насколько позволили джинсы. Одной рукой он так и продолжал удерживать руку партнера в захвате, другой же подхватил Санька поперек живота и дернул на себя. Алекс сжал зубы, чтобы не заорать от вторжения. Он искусал все губы, чтобы сдержаться и не начать подмахивать "насильнику".
  Ванька же нес всякую похабщину при каждом жестком толчке.
  
  -Ну, что, пидор, нравится? Как тебе мой хер в твоей заднице, а? Нравится, сука? Чего молчишь, козел? Нравится, как я тебя жарю, ну? - все сильнее заводился он.
  
  - Нравится, падла. Нравится! - Не выдержав, Сашка поддался назад, насаживаясь на член Ваньки по самый его корень.
  
  - Бл..дь! Саняяяяя!
  
  ***
  
  Колька и Натка вышли из лифта, как раз в тот момент, когда из-за соседской двери раздавалось все это безобразие.
  Они стояли столбиком и слушали всю эту похабщину и стоны, раскрыв рты.
  И только заслышав надрывное: "Бл..дь! Саняяяя!" - Колька, наконец, вышел из оцепенения.
  - Суки, совсем страх потеряли!- Он кинулся было пинать эту самую дверь, но Наталья перехватила его, дернув за руку.
  
  - А ну стой! Пошли домой, нефиг разборки разводить. - И уже наклонившись к Колькиному уху, томно: - Блин, я так возбудилась!
  
  Если Наташка и до этого трахалась, как заведенная, то после показательного концерта пидоров Колька над ней просто охреневал. Такого секса у него уж точно еще никогда не было, и он подумал, что, в принципе, он уже не против гомосячных соседей, если они так возбуждают девчонок.
  
  
  Глава 6
  
  С каждым пройденным днем Колян понимал, что жить с Наташкой ему нравится.
  Она была девушка с характером, но не стервозная.
  Умело влияла на него, не задевая его гордости и самолюбия. Желания встретиться и потусоваться с пацанами возникало все меньше и меньше. Кольке было очень уютно дома возле Натахи. Ему нравился запах свежевымытого пола, постиранного белья, вкусностей, которыми потчевала его сожительница. А особенно ему нравились их ночи, то бурные и страстные, то спокойные и нежные.
  Он тащился от секса с ней, каким бы он ни был. Главное, что был он классным.
  Еще Колька стал замечать, что когда за их стенкой слышались сдержанные стоны, секс у них с Наткой был ярче. Её заводил соседский трах, и она несла иной раз такую ахинею, ставя на нем засосы и кусая Колькины шею и соски, что у него уши в трубочку сворачивались.
  И он не заметил, что сам стал заводиться, и ждал этих соседских стонов.
  
  Воевать с педиками он перестал, Наташка не позволяла. Она все порывалась подружиться с соседями сама и подружить Кольку, но он наотрез отказался.
  Пригрозил своей пассии, если она начнет ходить к ним в гости или, не дай бог, приведет их в его квартиру, точка в их начавшихся отношениях будет поставлена тут же.
  
  Пару раз они встречались в подъезде, гомики улыбались Наталье и здоровались с ней, а она с ними.
  Кольку они игнорировали, так же как и он их.
  Колька бесился и орал на сожительницу. Та только смеялась и тащила его на диван, а на диване он забывал обо всем.
  
  Отпуск у Наташки давно закончился, и она вышла на работу, но жила по-прежнему у Коляна. Они не обсуждали, остаться ей или нет, все шло само собой.
  Шкаф заполнялся Наткиными вещами, в ванной появлялось все больше женских прибамбасов, а Колька после занятий по вождению, шел домой и знал, что там есть пожрать, и что после работы приедет женщина, с которой ему хорошо.
  
  Дружки поначалу звонили и звали то выпить, то калымнуть, потом звонки стали реже.
  В конце концов из всей братвы, звонить ему не перестали только двое корешей: Генка и Валек.
  Он отмазывался от встреч с ними, как только мог, пока они не заявились к Николаю сами.
  Была суббота, Наталья работала в ночную смену, и Колька решил, что ничего страшного не будет, если он выпьет с пацанами.
  
  Геннадий и Валентин были неплохими парнями, компанейскими и не жадными.
  В разгар пьянки, когда разговоры пошли за жизнь, баб и секс, Колька, сам не зная зачем, ляпнул, что его Наташка дуреет от гомиков, которые поселились за стенкой.
  
  - Ох*еть! - выдал на это Валек. - У тебя соседи педики, и твоя баба от них тащится?
  
  - Не тащится, а заводится, ну, как мы от лесбиянок. Такое вытворять начинает, когда слышит их трах! - оправдывал Наташку Колян, матеря себя за то, что распустил свой язык.
  
  - Пиздец! Вы еще и слушаете, как трахается пидорасня?! - У Генки глаза были по полтиннику.
  
  - А куда деваться, если стены, как картон! - разозлился Колька. Злился он, конечно, на себя и на свой поганый язык.
  
  - Бля, и че, в натуре заводит?- Валек покосился на стенку за собой. Пили они в комнате, перенеся с кухни стол.
  
  Генка и Валек сидели на диване, а Николай на табуретке напротив них.
  
  - Ну, мою заводит, еще как. Других - не знаю. Может, только Наташка такая извращенка, - пожал плечами Колька, разливая водку по рюмкам.
  
  - А тебя? - Генка с Вальком с любопытством уставились на него.
  
  - А меня- то с чего? Совсем ох*ели? Мне эта пидоросня во где сидит!- полоснул он себя ребром ладони по горлу.
  
  - А я, блин, ни разу в жизни гомиков не видел, - вздохнул вдруг Валек. - Интересно было бы глянуть.
  
  У Кольки отвисла челюсть. Он таращился на Валька, обалдев от такой реакции друга. Он ожидал, что пацаны начнут возмущаться, что рядом с ним поселились пидорасы, и предложат их отхерачить, но никак не думал, что им захочется просто на них посмотреть.
  
  Возмущенный голос Генки привел его в чувство:
  - Хули на них глядеть, их пи*дить надо! Развелось, как тараканов. Куда ни глянь - одно пидорьё!
  
  - Ты что, до хрена их знаешь? В смысле, куда ни глянь? Я, например, ни одного не видел, - полюбопытствовал Валентин.
  
  - Да ты телек не смотришь, что ли? Взять ту же "Фабрику звезд" - одни гомики поют!
  
  - Фу! Ты смотришь такое говно? - Валек откровенно начал ржать над покрасневшим другом.
  
  - Да блин, моя все тащится от этих программ, ну, и мне приходится мучиться и смотреть.
  
  У соседей послышался смех, потом какой-то бубнеж.
  
  В Колькиной же комнате, как по команде, все застыли и уставились в стенку, даже дыхание, кажется, затаили, прислушиваясь.
  
  - Ну, все, началось. Шоу гомосеков, - выпил залпом рюмку Колян.
  
  - А пошли с ними поговорим, по-мужски, - предложил Генка.
  
  - Отпиздим, что ли?
  
  - Ну, а как еще по-мужски с пидоросней разговаривать?
  
  Николай задумался. Ему почему-то не хотелось драться с соседями.
  Он, во-первых, был не уверен, что они победят, а во-вторых, боялся реакции на их драку Натальи.
  
  - Да на хер они нужны, пи*дить их. Пускай живут, - отмахнулся он от предложения.
  
  - А давайте бухать их позовем, или сами с бутылкой к ним. Ну, по-соседски.
  
  Колька чуть со стула не свалился.
  - Валек, ты чё несешь? Пить с пидорасами - последнее дело. Ты, бл*дь, как Наташка моя прямо. Той все нас помирить хочется, по-соседски.
  
  - А что, идея. Давай, хоть глянем на голубых, а там посмотрим. Если нарываться будут, отпи*дим, - поддержал Валентина Генка.
  
  *****
  
  Колька сам не знал, зачем он согласился, но уже через пять минут он стоял перед соседской дверью, нажав на звонок.
  Дверь распахнулась, на него настороженно и удивленно смотрел один из гомиков.
  
  - Привет, - не глядя на парня, буркнул Колян.
  
  - Ну, здорово, коль не шутишь. Зачем пожаловал?
  
  Колька замялся, про себя кляня своих придурков дружбанов.
  - Я это, подумал тут. Короче, ко мне друзья пришли, и я вас приглашаю с нами бухануть.
  
  Второй голубой сосед, стоявший позади своего друга, хмыкнул.
  - В честь чего это гомофобы вдруг с пидорами пить собрались? Заболел, что ли?
  
  - Ладно, проехали. - Колян махнул рукой и открыл свою дверь, сам прекрасно понимая абсурдность ситуации.
  
  - Сейчас придем. Только учти, чуть что не так, вам пи*дец. У меня и моего парня разряд по боксу.
  
  У Коляна неприятно засвербило между лопаток.
  
  Генка с Вальком, конечно, не сидевшие отморозки, но тоже не подарки, и он вдруг испугался. Он не хотел доводить дело до бойни, а ведь кто-нибудь из его дружков и за нож схватиться может.
  Он кивнул, не оборачиваясь к соседям, и зайдя домой, первым делом рванул в кухню прятать все ножи.
  
  - Ну, что, придут? - полюбопытствовал Валек, когда Колян вернулся к столу, убирая подальше лежавший на нем "хлеборез" от друзей.
  
  - Придут. Пойду закусь приготовлю. Сыру, колбасы там нарежу. - Он взял ножик и опять слинял на кухню, припрятывая и его.
  
  Валек и Генка травили друг другу анекдоты в ожидании голубых соседей и отпускали плоские шуточки.
  Минут через тридцать раздался звонок, и Колян с тяжелым сердцем пошел открывать двери.
  Один из парней сразу впихнул ему в руки пакет.
  
  - Здесь пара бутылок коньяка и закусон.
  
  Колька кивнул и приглашающее показал на комнату.
  
  У Валька и Генки были офигевшие рожи, когда они увидели двух здоровых качков, и Колька позлорадствовал про себя такой реакции дружков.
  Наверное, ожидали увидеть двух женоподобных пидорков, с тушью на ресницах и накрашенными ногтями.
  Парни привстали с дивана, знакомясь с Саней и Ваньком по ручке.
  
  Первые три рюмки коньяка выпили почти одна за другой. Разговор сначала не клеился, но потом, слово за слово, вопросы про работу, спорт, и пошло.
  
  Ни Саня, ни Ванька друг друга не касались и ничем не выдавали, что они пара, и Валек с Генкой, да и сам Колян, постепенно расслабились. Соседи же повели сразу себя непринужденно.
  
  Валек предложил сыграть в карты, Генка поддержал его и хихикнул:
  - На желание.
  Все согласились.
  
  Они сидели до самого утра и ржали как лошади.
  Желания проигравшим придумывали самые, что ни на есть, дебильные.
  Например, надеть на голову кастрюлю, бить по ней поварешкой и, ползая при этом на коленях, говорить: "Я луноход-один, иду на стыковку".
  Про голубизну ни разу никто не заикнулся, как будто и не было до этого разговора о педиках.
  
  Когда под утро уставшие соседи ушли к себе, а Колька, Валек и Генка пытались по-быстрому ликвидировать следы попойки, перед приходом с работы Натальи, Валек вздохнул:
  
  - Классные мужики оказались, даже не верится, что педики. Особенно Санек, вообще клёвый.
  
  - Угу. Может тебе показалось?- глянул на Николая Генка.
  
  - Ага, показалось. Слышали бы вы как они трахаются, аж стены трясутся, и какую хрень при этом несут. Порнуха отдыхает.
  
  - Бл..дь, неужели в натуре нравится друг друга пялить?- поморщился Генка.
  
  - Интересно, а кто кого? - Валек покосился на стенку соседской квартиры, как будто прислушиваясь.
  
  Генка с Колькой переглянулись и не удержались от смеха. А Валек, сконфузившись, начал вызывать по телефону такси.
  
  Наташка приняла их мировую на ура. Хотела пригласить соседей еще раз, но Колька заартачился.
  
  - Ну, попили разок, хватит. Я в друзья к ним набиваться не собираюсь. Здороваемся, и ладно.
  
  Валек с Генкой, когда созванивались с ним, подкалывали, не соблазнили ли его еще соседи. Валек, так тот намекал, что им как- нибудь еще собраться надо. Колька делал вид, что не слышал.
  Он отучился на шофера и устроился на мусоровозку. С Наташкой все было тип-топ, жизнь налаживалась. Кольке было хорошо и спокойно.
  
  Глава 7
  
  Наталья опять работала в ночь, а у него было два выходных. Колян смотрел какой-то боевик, когда в дверь позвонили.
  
  Пьяный Иван, отпихнув его в сторону, в наглую прошел в комнату и плюхнулся на диван.
  
  - Ты специально все это подстроил? Добился своего, козел?
  
  Опешивший и ничего не понимающий Колька разглядывал заросшего щетиной соседа, его красные глаза и чувствовал себя идиотом.
  
  - Что я подстроил? Что за предъявы? Какого ты вообще приперся?
  
  Сосед усмехнулся, пьяно и нехорошо.
  
  - Не знаешь? Нас обзывал педрилами, а дружка своего в упор не видел?
  
  Колька напрягся. Он ничего не понимал, и от этого злился.
  
  - Ты чего мелешь? Какого дружка, о чем ты вообще?
  
  - Валек твой, козел драный, Саньку у меня, тварь, увел.
  
  - Чего? - У Кольки глаза чуть не выпрыгнули из орбит. Он придвинул к себе табуреточку и сел, так как ноги чего-то перестали держать.
  
  - Того. Не знаю, когда они снюхались, в тот вечер или позже схлестнулись. Валек этот заходил к нам пару раз, говорил, что пришел, а вас нет никого. Зря, мол, ехал, что ли, вот и зашел к нам. С пузырем, все, как положено. Откуда же я знал, что он на Саню глаз положил. Принимал его, как дурак. А вчера я их застукал. Он опять приперся, сказал, что ты на работе.
  
  - Я был на работе, Натка тоже. - Колька ответил как на автомате. У него в голове не укладывалось все то, что вывалил на него Иван. Валек ни разу не говорил ему по телефону, что приезжал и был у соседей.
  Да и знал он, как работает Колька, значит спецом приезжал к Саньку.
  "К пидору. Етишь твою мать! Валек!"
  
  - Ну, вот, я за бутылкой бегал, не хватило. А они остались. Не слышали, как я пришел. Я по морде, обоим. Санек ушел, трубка отключена, дома не ночевал.
  
  Колька пытался переварить информацию. Получалось плохо.
  
  - Они что, трахались?- Его передернуло, когда он подумал о трахающемся с Саней Вальке.
  
  - Бл..дь, если бы трахались, твой Валек был бы сейчас трупом. Сосались, мацали друг друга, уроды. Позвони этому гандону, может, хоть он трубку возьмет.
  
  Колян набрал Валентина, но вызов тут же сбросили. Потом телефон отключили совсем.
  
  - У тебя есть что выпить? - Ванька посмотрел на него таким больным взглядом, что Колька не смог его послать.
  
  - Нет. Но я сейчас сбегаю.
  
  - Тогда я к себе. Придешь?
  
  Колька кивнул.
  
  -Только ты это, учти, я не Валек и гомосятину вашу эту, терпеть не могу.
  
  Иван глянул на него и засмеялся.
  - Нужен ты мне. Ты не в моем вкусе. Тошно одному просто. Давай сосед, выручай. Может, и я тебе пригожусь когда-нибудь.
  
  Он сидел вдвоем с педиком - и слушал его пидорастическую историю, пидорастической любви.
  Колька сам себе поражался. Его не тянуло блевать от этих изливаний соседа, ему было его жаль.
  
  - Мы уже три года вместе. Чего только не пережили за них. Последнее время вообще все ништяк. Ну, ругались иногда, не без этого. Как у любой нормальной пары.
  
  - Нормальной, - усмехнулся Колька. - Это разве нормально, когда два мужика трахаются? Найди себе бабу. Вон, у Наташки моей подруг полно.
  
  - Да что бы ты понимал? Не стоит у меня на бабу. Никогда не стояло.
  
  - Да как так? Не верю. Херня это все. Извращения. Сами себе оправдания ищите. Лечись иди , и все будет стоять.
  
  - Неизлечимо. Вот как у тебя на мужиков не стоит, так и у меня на баб. Да чего я тебе доказываю. Позвони еще раз этому своему, может, включил уже трубку.
  
  - Ты время видел? Он спит, наверное, давно, поэтому и отключился.
  
  - Ага, спит. С Санькой моим.
  
  - Ну, и забудь нахрен. Чего ты суетишься? Простишь его, что ли?
  Иван тяжело вздохнул.
  
  - Если вернется, прощу. Лишь бы вернулся.
  
  Ушел Колька от Ивана в пять утра. С похмелья он, как ни странно, не болел. Рассказал пришедшей Наталье новости про соседей и своего другана, оказавшегося гомиком. Наталья материла Валька за то, что влез в чужую семью.
  
  А Кольке было смешно. Семья - скажет тоже.
  
  *****
  
  В обед в дверь опять позвонили. Уставшая, полусонная с ночной смены Наталья пошла открывать.
  
  - Смотри-ка, явились - не запылились, - усмехнулась она, пропуская в квартиру Валька и Саню.
  
  Колька, глянув на их побитые рожи, сплюнул:
  
  -Блядь, я как в эту хату заехал, так от этих педрил никакого покоя.
  Голубая штаб квартира, честное слово.
  
  - Я это, Коль, блин, выслушай, а?- буркнул Валек.
  
  - Да проходите уже, раз пришли.
  
  Николай исподлобья смотрел, как разувается Саня, и такая злость его вдруг взяла:
  
  - А ты-то какого хрена вообще думал? Как можно жить с человеком и гадить прямо при нем?
  
  - Что тебе рассказал Иван? - Валек не выглядел виноватым. Смотрел прямо и решительно уселся на диван, как будто давая понять, что никуда не уйдет, не поговорив.
  
  - Что ты козел, отбил у него Саню. Тьфу ты, бл..дь, никогда не думал, что буду говорить о такой гомосятине. И сроду бы не поверил никому, что ты, Валька, педик. Валентина, етишь твою за ногу!
  
  - Он меня ни у кого не отбивал. Ванька даже не выслушал - сразу в морду, я и ушел. - Санек все еще мялся на пороге.
  
  - А херли вас слушать, когда он своими глазами видел, как вы сосались. Или ему показалось?
  
  - Не показалось. Но это я попросил поцеловаться, хотел попробовать, удостовериться.
  
  - Удостовериться в чем? - Колька с ехидным прищуром рассматривал друга.
  
  - Что я тоже педик, неужели не ясно? Что мне не противно с мужиком в засос целоваться.
  
  - И ты ради этого таскался к моим соседям? А почему Санек, почему не Иван?
  
  - Ну, да, да! Мне нравится Сашка. Но это не значит, что я его увожу от Ивана.
  
  - И не уведёшь, если даже захочешь. Я Ваньку люблю.
  
  - Так иди, мирись. Он сегодня, вон, всю ночь Кольке душу изливал, - встряла в разговор Наталья.
  
  - Чего он говорил? - Саня с надеждой смотрел на Николая, и тот устало махнул рукой:
  
  - Иди уже. Задолбали со своей гомосячной любовью. Сказал, что простит, если вернешься.
  Сашка засиял и рванул к двери.
  
  - Валь, ты это, не приходи пока к нам. Потом как-нибудь, когда Ванька остынет, - обернулся он к Вальке, выходя в подъезд.
  
  ****
  
  Колька, Валентин и Наталья пили на кухне чай. Из комнаты им пришлось уйти, на диване просто невозможно было сидеть. За стенкой уж больно громко мирились Ванька и Санька.
  Не было бы Валька, Наталья с Колькой остались бы на своем диванчике и провели время с пользой. Но Валентин казался таким несчастным, что выставить его за дверь не позволила совесть.
  
  - Ну, и что теперь? Ты что, в натуре теперь пидор? - Колян смотрел, как друг, обжигаясь, тянет чай, опустив глаза в стол, и пытался найти в себе презрение или хотя бы злость к нему, но ничего не было. Как будто это не Валька признался только что, что целовался с гомиком.
  
  - Я им всегда был. Меня всегда на парней тянуло. Только я этого жуть как боялся. А когда увидел Саню с Ванькой, позавидовал им.
  
  - Чему здесь завидовать-то?
  
  - Смелости их. Отношениям. Тому, что срать они хотели на всех, на соседей, на чужое мнение.
  
  - И что теперь?
  
  - А ничего. Вчера мне Санек страницу на форуме завел. Буду искать вторую половинку. И вообще наверстывать.
  
  - Охренеть. Генке скажешь?
  
  - Скажу. Мне теперь пофиг. Не захотите со мной общаться - ваши проблемы, а я как-нибудь обойдусь. Хотя надеюсь, что ты все же не пошлешь меня на х*й.
  
  - Не пошлю. Чего уж теперь, - вздохнул Колян.
  
  Эпилог.
  
  Позже, когда они с Наткой остались одни и лежали на диване, пытаясь уснуть, она как-то странно на него смотрела и все гладила по голове.
  
  - Знаешь, я тобой так горжусь! Ты у меня просто молодец! Самый классный на свете мужик.
  
  - С чего это вдруг?- удивился Колька.
  
  - Ты за такое короткое время изменил всю свою жизнь. В лучшую сторону причем. А то, что ты не отказался от друга, и перестал гомофобничать, это вообще... в общем, слов нет.
  
  Колька пожал плечами.
  
  - Вот такой я мягкотелый придурок. Брат бы меня убил.
  
  - Ты молодец, за это я тебя и люблю.
  
  Николай расплылся в улыбке и стукнул соседям в стену кулаком со всей дури, так что Наташка от неожиданности подпрыгнула.
  
  - Эй, Ванька, ты там?
  
  В ответ три раза постучали и засмеялись.
  
  - Не у одних вас любовь, придурки!!- крикнул во все горло Колян.
   Наталья заткнула уши, а за стенкой заржали в два голоса.

© Copyright: Дэвид Висман, 2011
Свидетельство о публикации №21110050439