Красавец и Чудовище

Тебя зовут Асхат. Тебе недавно исполнилось двадцать. Ты высокий, стройный и очень симпатичный. У тебя немного раскосые глаза, смуглая кожа и чёрные волосы. Ты учишься в железнодорожном колледже на машиниста тепловоза. Вечерами ты часто гуляешь со своими друзьями, вы сидите на лавочке, пьёте пиво, грызёте семечки и громко обсуждаете девчонок.
А меня зовут... Впрочем, какая разница? Какое тебе дело до парня, которого ты случайно увидел один раз и встреча с котором наверняка произвела на тебя далеко не самые приятные впечатления?
Ты очень весёлый парень и часто смеёшься. У тебя такой звонкий и заразительный смех, что когда я его слышу, даже у меня на лице появляется улыбка. Если ты смеёшься, значит, тебе хорошо. От этого становится хорошо и мне. А однажды я слышал, как ты плачешь. В тот день, когда ты возвращался из колледжа, по дороге тебя встретили какие-то парни и не только побили, но и отобрали телефон; новый и достаточно дорогой. Ты копил на него всё лето, пока подрабатывал продавцом на рынке Сапар. Откуда я об этом знаю? Так ты сам рассказывал об этом. Нет, не мне. Своим друзьям, когда в тот же вечер вышел погулять и вы долго сидели на лавочке прямо под моим окном. Они тебя успокаивали, а ты ревел навзрыд и так всхлипывал, что у меня разрывалось сердце. Как мне хотелось помочь тебе! Дать денег, чтобы ты купил такой же аппарат, или даже ещё круче. Ещё мне хотелось утешить тебя, вытереть слезы на твоём лице, обнять, прижать к себе и погладив по голове, сказать, что не стоит плакать из-за этого телефона, что он не стоит твоих слёз. Твои друзья же просто сказали «Хорош, успокойся!», один даже сравнил тебя с бабой, которая ревёт по каждому поводу. Ты тогда очень обиделся на него и чуть не подрался с ним. Какие у тебя грубые и бесчувственные друзья! Разве можно так обращаться с таким парнем, как ты? Хотя, ведь для них ты — обычный пацан, каких в нашем городе тысячи. Это для меня ты стал чуть ли не самым дорогим человеком на свете. Моим ангелом. Моим счастьем и моей болью.
Я видел тебя вживую всего один раз — тогда у вас сломался телефон, а тебе нужно было срочно позвонить куда-то, причём почему-то именно с домашнего. Мама открыла тебе дверь и ты немного стесняясь, озвучил свою просьбу. Она протянула тебе трубку радиотелефона и даже принесла табуретку. Ты уселся в коридоре и быстро заговорил с кем-то на казахском. Я в тот момент был на кухне и поскольку дверь была приоткрыта, то смог хорошенько рассмотреть тебя. Я любовался тобой, твоими чуть кудрявыми волосами цвета вороньего крыла, твоей бархатистой смуглой кожей, свет встроенного в потолок светильника придавал которой такой восхитительный цвет. Я наблюдал за каждым твоим движением, затаив дыхание, а ты сидел на табуретке боком ко мне и ни о чём не догадывался. Поговорив по телефону, ты встал и хотел было уйти, но мама вдруг попросила тебя помочь ей передвинуть тяжёлую тумбочку, стоящую в коридоре, как раз напротив моей комнаты. Конечно же, ты согласился, ты ведь такой добрый и отзывчивый. Как назло, в этот момент кто-то позвонил мне в Скайпе и мне пришлось пройти,точнее, проехать мимо тебя. Наши взгляды на секунду встретились и ты вздрогнул, сказал мне «Привет» и тут же отвернулся. Подвинув тумбочку, ты распрощался и ушёл, а я всё сидел в своей комнате и вспоминал манящий блеск твоих восточных глаз...
Ещё я постоянно смотрю на твои фото в социальной сети, куда ты их так часто выкладываешь. На них ты такой разный! Вот ты стоишь на пляже в одних трусах и капли воды сверкают на твоём прекрасном теле. У тебя мокрые волосы, а на правой щеке несколько песчинок. Вот ты сидишь в кафе и пьёшь сок из высокого стакана с пластиковой трубочкой. А вот ты, одетый в форму железнодорожника, с таким довольным видом устроился на дрезине и тянешься рукой к какому-то рычагу. Тебе так идёт эта голубая рубашка с погонами!
У твоих фото всегда много комментариев; в основном, их оставляют девчонки, которым ты, судя по всему, очень нравишься и ты всегда сдержанно благодаришь их. Как я понял, у тебя пока ещё нет девушки, но я знаю, что иногда вы с друзьями ходите в сауну и там... Как я завидую этим жрицам любви, которые ласкают твоё молодое сочное тело, целуют тебя в губы, а потом ты проникаешь в них. Я даже представляю выражение твоего лица, когда ты стонешь от удовольствия в объятиях какой-нибудь девочки по вызову. Вот бы мне оказаться на её месте! Вот бы...

(за год до этого)

В тот день я торопился на вокзал, чтобы встретить тётю из Караганды, а поскольку вышел из дома поздно, то пришлось взять такси. Ну, откуда я тогда мог знать, что произойдёт через десять минут на одной из тихих улочек на окраине города, по которой водитель решит объехать большую пробку? Разве я мог знать что из-за поворота на нас выскочит грузовик, полный кирпича?
Я помню только сильный удар в бок, дальше всё как в тумане. Мне совсем не больно, наоборот, тепло и хорошо. Окружающее воспринимается через какую-то пелену. Молоденькая доктор со скорой зачем-то бьёт меня по щеке и чуть ли не плача кричит «Ну, же, давай, дыши!» А я не хочу дышать, мне и так хорошо. И спать хочется так, будто глаз не смыкал целую неделю.
Потом была операция, тяжёлое пробуждение после наркоза, истошные крики матери и тётушкин обморок в коридоре. Бедные, я представляю, что им пришлось перенести. Хотя, мне тоже. Особенно когда меня перевели в обычную палату, точнее, перевезли на каталке и я услышал слова врача, которые прозвучали как приговор: он не сможет ходить. Скорее всего, никогда. Нелегко описать словами то, что я пережил в тот день, когда узнал, что на всю жизнь останусь инвалидом, прикованным к креслу. Но самое страшное, оказалось, было ещё впереди. Однажды утром, когда меня повезли на рентген, я случайно глянул в большое зеркало, висевшее в коридоре как раз напротив моей палаты. С каталки на меня смотрело обезображенное обожжённое лицо, какие мне доводилось видеть только в фильмах ужасов. А ещё там были шрамы. Длинные и глубокие. Помню, я ревел так сильно, что врач-рентгенолог сама прослезилась, когда делала снимки моего позвоночника и даже выронила кассету с плёнкой. Потом мне вкололи успокаивающее и я отключился.
Около месяца я провалялся в больнице. В первых числах августа меня выписали и я вернулся домой. Хотя, я ли это был? Что осталось от прежнего Лёшки в этом уроде, не способным сделать ни шага без посторонней помощи? Думаю, что немного.
Оказавшись дома, я начал привыкать к своей новой жизни, которую и жизнью-то назвать язык не поворачивается. Учёба в институте, знакомства с парнями — всё это осталось позади, всё это теперь было не для меня. Все планы на жизнь в одночасье рухнули и не осталось ничего, кроме пустоты и боли. Как я тогда не сошёл с ума или не решился на суицид? Меня спасла работа — после трёх курсов на филологическом факультете, где я изучал иностранные языки, у меня было достаточно знаний, чтобы начать карьеру частного преподавателя. Разумеется, по Скайпу и разумеется, без камеры. Французский пусть и не такой популярный, но вскоре у меня появилось несколько стабильных учеников. Смешно, но именно тогда, после аварии, впервые за свои двадцать лет я стал что-то зарабатывать. Работа давала мне пусть небольшой, но доход. Но самое главное — она отвлекала меня; давала на какое-то время забыть весь этот ужас и почувствовать себя нормальным человеком, хоть и не надолго.
А знакомства? Народ на сайтах продолжал писать мне, но я не отвечал. Какой смысл? Ведь они писали не мне, а тому довольно симпатичному полноценному парню, которого видели на фотографиях. Но, разве это был я? Через пару месяцев мне это надоело и я удалился со всех сайтов, поставив жирный крест на личной жизни. Не буду описывать, чего мне стоило смириться с тем, что теперь я буду один. Всегда.


Смешно, но ты стал моей первой любовью. Как-то так вышло, что до тебя я никогда и никого не любил. Нет, у меня были парни и достаточно много — со большинством я знакомился в Интернете и мы встречались лишь для того, чтобы удовлетворить свои плотские желания в авто, на съёмной квартире или прямо у меня дома, когда мать уходила на работу в ночь. Ещё я переспал с парочкой однокурсников, с молодым грузчиком кыргызом из магазина на соседей улице, и даже умудрился затащить в постель соседа по даче, предварительно напоив его дешёвой водкой из ларька. Но никого из них я не любил. Мной руководила лишь страсть, желание, которое требовало удовлетворения и заставляло пускаться во все тяжкие. Я смутно представлял себе значение слова любовь, знал, что есть люди, которые любят друг друга, что кого-то любовь заставляет страдать, а кого-то делает счастливым, но сам ничего подобного не испытывал и думал, что так будет всегда. Так и было до тех пор, пока в моей жизни не появился ты.
Когда мы увиделись в первый раз, я испытал нечто неописуемое — это и восхищение, и восторг, и странное чувство радости, граничащее с экстазом. У меня вдруг появилось желание не просто переспать, как это было раньше, а быть с тобой рядом всегда, делать тебе что-то приятное и самому радоваться от того, что радостно тебе. Мне захотелось обнять тебя, прижать к себе и сказать, что это именно тебя я надеялся найти все эти годы, бороздя по просторам Интернета, именно твои глаза искал в толпе среди парней и именно твой голос мечтал услышать. Я с ужасом понял, что влюбился. Влюбился окончательно и бесповоротно.
На какое-то мгновения мне даже удалось забыть что я — это уже и не я... Радость от нашей встречи сменилась страшной болью когда я вспомнил, что теперь... Боже, как же это несправедливо! Почему мы не встретились тогда, в моей прежней жизни, когда я был таким весёлым, бесшабашным, а главное, вполне привлекательным и сексуальным парнем? Почему наши пути пересеклись сейчас, когда я стал беспомощным инвалидом, способным напугать своим видом любого?
Ты ушёл, а я проплакал в своей комнате весь вечер и даже отменил урок. В ту же ночь я нашёл тебя в социальной сети и глядя на твои фото, всё сравнивал себя с тобой. Красавец и чудовище, по-другому не назовёшь. Надо же, прямо как у Виктора Гюго. Невозможная, граничащая с безумием любовь уродливого звонаря к молодой цыганке, красотой которой восхищался весь Париж...
Время летело, я всё думал о тебе и с каждым днём это чувство, возникшее во мне становилось всё сильнее. «Опомнись, это же безумие!» - говорил разум, но сердце думало по-другому и как я ни старался, у меня не получалось забыть тебя, смириться со своей долей и продолжать своё существование. Мне было больно и так обидно, что всё время хотелось плакать. И тогда я стал мечтать. Долгими зимними вечерами и бессонными ночами я, закрыв глаза, предавался грёзам. Там я был прежним Лёшкой, который смог встать с этой проклятой коляски и сделал пластическую операцию. Там — мы гуляли с тобой в парке и ели мороженое, там — мы катались на метро и поднимались на Медео, купались в городском фонтане, не обращая внимания на недовольство прохожих, курили кальян в кафе на проспекте Абая и покупали самсу у старушки около станции Алатау... Все эти мечты отгораживали меня от жестокой реальности и думаю, что если бы не они, то я бы точно сошёл с ума.
Ещё мне снились сны, причём такие, что не хотелось просыпаться. Вроде бы ничего сверхъестественного — у меня нормальное лицо и ходят ноги, мы с тобой пусть не любовники, так хотя бы друзья и проводим много времени вместе, я заканчиваю универ и устраиваюсь на работу переводчиком... Стоит ли говорить, что чувствовал я, просыпаясь после таких снов!