Ты смотришь на все без сожаления,
Меня отвергаешь без капли сомнения,
Махая рукой в хаотичном движении
Прощального жеста и удаления.
Вызывая тем самым во мне умиление.
Попытка сбежать будет прервана трением
Ладони моей о твое невезение.

Когда хочется грызть провода,
И удавиться,
Мёртвой хваткой на горле сомкнув запястья.
При каждом шаге 
Трижды упасть, 
Да так, 
Чтоб, как  с крыши, - 
В полёте от ужаса ломая зубы, вымораживая сознанье.

Мы жили с тобою возле небес, 
Где ветер, и свет, и под нами лес,
И вот незадача: попутал бес... 
Подобно листве — опали.

О неудавшейся судьбе,
О горе пополам с любовью -
Мы пишем каждый о себе,
А получается - собою.
Бинтуй разбитые мечты,
Живи спокойно и уныло,
Но кровь сочится сквозь бинты -
И превращается в чернила.

... любовью называя страсть --
ну, это как "ложить" и "класть" --
неправильно, зато так сладко,
а правильно -- так неполадка
и не фурычит ничего 
без, само главно, -- без него,
в ком дело есть уж до всего

Пророчат апокалипсис кликуши,
Посмертно обещая Страшный суд,
Я шлю в эфир: "Спасите наши души", -
Не веря ни на йоту, что спасут.
Нас делят, как ворованные цацки -
И потому обидно мне вдвойне:
Я, атеист, живу по-христиански
В отдельно взятой на испуг стране.

Я остался давно, под лупатой луной,
Где огромные звёзды вяжут снов паутину,
На высоком холме, у дремучей осины,
Под корнями которой почивают былины.
Я завис в облаках на безбрежном лугу,
Потерялся, как жук, в васильках и ромашках.
Переливы лягушек дурманят мой слух,
И колышется вечность в зелёных барашках.

Слишком долго смотрел под ноги,
Слишком долго не видел звёзды,
Полпути прошёл, полдороги -
И назад возвращаться поздно.
Да и некуда - там всё ясно,
Зарастают травой траншеи
И давно уже безопасны
Репортажи с петлёй на шее.

Мы в первый день отыщем гвоздь,
приладим осторожно -
на гвоздь, забитый вкривь и вкось,
пейзаж повесить можно.
Потом скользнёт твоя рука,
к душе прибавив тело,
и вот на выдохе слегка
окошко запотело.