Эдик

- Сразу не подходи, присмотрись немного, а потом, когда подойдешь, не стой, как истукан. Предложи пива, попроси подкурить... 

Я последний раз инструктировал Джона перед тем, как отправить его на поиски. Мы стояли на мостике около входа в вокзал. Джон держал в руках открытую бутылку пива и хмуро слушал меня. Особого энтузиазма у него предстоящая работа не вызывала, даже наоборот - он всячески старался от этого увильнуть. Но куда денешься - любишь кататься, как говориться, люби и саночки возить.

Я с ним познакомился прошедшей ночью. Джон приехал на последней электричке просто так, без толку. Собственно, ехать ему было некуда, дома, как такового, у него не было. Столкнулся я с ним возле киоска с хот-догами. Он стоял возле прилавка и жадно рассматривал витрину с выставленными там аппетитными булочками. Я, покупая себе гамбургер, рассматривал его. Он поймал мой взгляд и судорожно сглотнул слюну. Я, улыбаясь, протянул этот гамбургер ему. Так и познакомились.

При всей своей бандитской внешности, Джон оказался простым и покладистым пареньком. Когда пришли домой, он без труда понял, что от него требуется, и совершенно не выкаблучивался. Ошибся он только в одном - в знаке, как говориться. Мне не нужен был его плюс, мне нужен был его минус. Осознав это, Джон категорически пошел "в отказ". Мне пришлось долго с ним возиться, но, в конце концов, сила и опыт одержали верх.

Утром я его накормил, и мы пошли в пивбар неподалеку. Прохладное утреннее пиво сделало свое дело - стало легко и беззаботно. Захотелось еще больше впечатлений, новых встреч и знакомств. Тем более что вокзал буквально кишел солдатиками всех мастей и цветов. Только работай.... Но, будучи по своей природе человеком очень ленивым, я "работать" не хотел. "Вот если бы ко мне подошел кто-нибудь самостоятельно, как это сделал Денис, в свое время, - лениво крутилось в голове. - Я бы тогда с радостью привел бы его. А так придется без устали рыскать, следить, подходить и отходить. Неохота...". И тут я посмотрел на Джона, с интересом рассматривавшего стенные барельефы в зале. "Хм, а почему бы не попробовать. Парнишка он сообразительный, не зажатый. Разговаривать умеет, язык подвешен", - вот так и родилась мысль привлечь в это дело Джона.

Мое предложение он встретил без особого интереса и даже поначалу стал отказываться. Произошел короткий диалог, подробности которого я приводить не буду, но в результате которого мы и очутились на привокзальном мостике, где я и давал Джону последние наставления.

- Ну хорошо. Познакомлюсь я с ним. А что потом? К тебе его вести что ли?

Джон сделал большой глоток из бутылки. Кадык на тоненькой шее судорожно дернулся.

- А вот этого не надо. Я сам к вам подойду. Представишь меня как брата своего.

- Ну ладно-то.... А что потом? Вы домой пойдете, а я?

- А ты придешь ко мне в субботу. Ближе к вечеру. А сегодня поедешь домой и выкини из головы эти мысли - до Самары на электричках добираться. Тебе с твоей внешностью ни один мент не даст девятнадцать. Тем более, у тебя документов нет. Вот и будут в детский приемник волочь. А их знаешь, сколько до Самары?

Джон слушал меня, опустив глаза. Конечно, ехать на электричках Бог не весть куда - перспектива не из приятных. Но, и с другой стороны, возвращаться домой, к тетке-алкашке тоже не хотелось. И ходить по вокзалу знакомиться с солдатами - ломы громадные. Я прекрасно понимал его состояние и с улыбкой смотрел на него, старательно хмурившего брови. Вот он поднял голову, собираясь что-то сказать, но тут его взгляд упал за мою спину. Джон закрыл рот, улыбнулся и легонько толкнул меня ногой, одновременно кивая в ту сторону. Я не успел обернуться, как сзади раздался голос:

-Извините, пожалуйста, у вас пять рублей не найдется?

Крайне удивленный (так как голос без сомнения принадлежал довольно-таки молодому человеку), я круто повернулся назад. Так и есть. Передо мной стоял пацан лет двадцати от роду и в ожидании смотрел то на меня, то на Джона. Небольшого роста, коренастый. Белесые волосы в беспорядке разметались по лбу. Светло-серые глаза широко открыты. Одет он был в спортивный костюм. Из-под мастерки выглядывала еще одна, дальше виднелась кофта и еще что-то. "Во понадевал на себя одежды-то...", - была первая мысль, пришедшая ко мне в голову. А вслух же, улыбаясь по привычке, сказал:

- И что же сейчас можно на пять рублей купить?

- Да вы понимаете, я из армии добираюсь. А деньги и документы у меня украли. Уже третьи сутки по вокзалу болтаюсь. Пытаюсь у добрых людей на билет насобирать.

Хм, это интересно.... Оказывается передо мной дембель стоит. Однако, что-то тут не так. Какая-то не состыковка. Какое-то сомнение молнией промелькнуло у меня в голове. Промелькнуло и исчезло. А Джон, между тем, протягивал парнишке бутылку с пивом. Тот с благодарностью принял ее и сделал маленький глоток.

- И куда ж тебе ехать надо? - спросил я, пристально оглядывая своего нового знакомца.

- В Тамбов. - бесхитростно ответил он.

- В Таб-о-ов? - переспросил я, удивленный. А Джон тихо присвистнул. - Далековато, однако.

Тот лишь обреченно пожал плечами и виновато вздохнул.

- И много ты так насобирал? - спросил я, имея ввиду его недавнюю просьбу.

- Да понимаете, - он обращался к нам обоим одновременно. - Люди добрые помогают. Но уж сильно кушать хочется. Если кто и даст, то беляш пойду куплю, то еще чего-нибудь. Сегодня вот, хорошо, ребята немного помогли. - И он кивнул на кучку солдат, стоявших с мрачными лицами неподалёку. Этих солдат я заприметил еще вчера - они вечером носились по вокзалу, пили водку и пытались завязать знакомство с вокзальными проститутками. Видимо, сегодня у них весь запал пропал, а, может, и деньги кончились. Этим, отчасти, я и объяснял их мрачный вид. Так и есть. Парнишка продолжал:

- Они вчера все деньги на водку спустили. Сегодня маются с похмелья. Но, спасибо им, накормили хоть чуть-чуть.

- Да-а-а... - неопределенно протянул я. - Ты таким образом еще месяц можешь деньги на билет собирать. А к проводницам не пробовал?

- Да я не знаю, какие поезда в мою сторону идут. Подошел к одному, а он оказался, вообще во Владивосток едет...

"Странно, что-то, - подумал я про себя. - Хотел бы сильно уехать, узнал бы все сразу, а не ходил и не тыкался, как слепой котенок". А вслух:

- Ну пойдем, посмотрим, какие поезда к тебе идут. Заодно и цену билета узнаем.

Парнишка широко распахнул свои глаза - в них засветилась радостная надежда:

- Ты мне поможешь? Поможешь до дома добраться. Да я вовек тебя не забуду. Честное слово!

- Подожди ты, подожди. - Досадливо отмахнулся я. - Рано еще благодарить. Пошли в справочную вначале.

Втроем, мы вошли в вокзал. Джон, заметно повеселевший (еще бы - не надо ходить по вокзалу) следовал с нами. Подошли к справочному окошку. Громадная очередь. Я встал в ее конец и терпеливо приготовился ждать. Торопиться было некуда. Джон рядом. А мой новый знакомец, по-видимому, был так переполнен нетерпением, что сходу полез к окошку, не обращая внимания на возмущенный ропот пассажиров. Джон тронул меня за рукав:

- Ты знаешь, Погон, что-то в нем мне не особо нравится. Вроде брешет пацан. Не похож он на дембеля.

- Много ты их видел, этих дембелей, - недовольно буркнул я, так как Джон озвучил те мысли, которые витали у меня в голове.

Но он не успел мне ответить - у окошка началась какая-то потасовка, сопровождаемая шумными выкриками.

- Да я из Чечни возвращаюсь. Я воевал там, - доносился от амбразуры возмущенный голос нашего знакомого. - Теперь домой еду. А вы не даете мне узнать, как туда доехать. Да я три дня не ел, а вы...

Я тихо присвистнул и посмотрел на Джона.

- Ха! - только и ответил он мне, и сделав большой глоток пива, продолжил. - Как же он здесь очутился?

- Однако... - побормотал я, с интересом глядя вперед.

Чтобы понять наше удивление, надо представить, что это значит - ехать из Грозного в Тамбов через мой город. Это все равно, что, к примеру, добираться из Москвы в Питер через Челябинск.

- Ну-ка пошел я туда, - сказал я Джону, - и направился поближе к окошку. Подойти к нему мне не составило большого труда. Около заветного места переминал с ноги на ногу мой знакомый, нетерпеливо потряхивая военником. "Он же все документы потерял", - промелькнула в мозгу мысль. А парнишка уже, меж тем, теснился, уступая мне место. Без проблем я узнал на чем и за сколько можно доехать до Тамбова, и во сколько идет нужный поезд. Поезд шел поздно вечером. И все-таки, несмотря на явные не состыковки в небольшом рассказе парнишки, я решил пригласить его к себе домой. Бояться мне было нечего - парнишка был мелкий, и что самое главное, несмотря на свое вранье (а, может, и не на вранье - всякое в жизни бывает), был мне симпатичен.

- Как же ты из Чечни едешь, а очутился у нас? - спросил я его, как только мы вышли на улицу.

- А? Что? - парень находился еще под впечатлением услышанного им в справочном бюро.

- Да я в Чечне воевал. На самом деле. Вот мой военник, - начал горячится он, протягивая мне красную книжицу.

- Да верю, я верю, - успокоил его я, листая военник. - Здесь-то как оказался, спрашиваю.

- А-а-а, здесь... - парень умолк. - У меня тут неподалеку от вашего города друг армейский живет. Вот мы к нему и поехали, когда дембельнулись. Я у него полгода жил. А потом, когда пришла пора домой собираться, я к вам сюда приехал. А у меня по пути вытащили все деньги и документы.

- Военник же остался. - Я протянул его обратно ему.

- Ну, военник я всегда около сердца храню. Он один и уцелел.

- Ну тогда у тебя проблем нет, - бодро ответил ему я. - Сейчас пойдем на телеграф, ты телеграмму отстучишь домой, чтоб деньги выслали. Адрес укажешь "до востребования".

И делов-то...

Он как-то неуверенно пожал плечами:

- Да нет у матери таких денег. Она у меня в колхозе. Пенсию получает. Откуда у ней такие деньги?

Ох, не нравилось мне все это, не нравилось. Да какая мать не найдет для сына четыреста рублей, чтобы, наконец, увидеть его живым и здоровым. С другой стороны, какой же любящий сын, вместо того, чтоб после службы (тем более, В Чечне) поехать домой, едет к своему армейскому корешу и зависает там чуть ли не полгода. "А, впрочем, мое дело - сторона, - подумал я окончательно. - Я ж его не для расспросов к себе звать буду". Решив так, я повернулся к парню и решительно сказал:

- Ну вот что, Эдик (его имя я увидел в военнике). Таких денег у меня на билет тебе нет.

Тут уж я тебе помочь ничем не могу. Единственное, что ты можешь сделать, так это прийти к этому поезду, что идет в твою сторону вечером, и попросить проводниц тебя посадить до Тамбова. Ну а пока делать нечего, пошли ко мне. Хоть покормлю тебя по-человечески. Да и отдохнешь у меня до вечера, сил для вечернего штурма наберешься, - и я просто улыбнулся ему.

Он вмиг заулыбался, еще шире раскрыл свои светло-серые глаза, и прижимая руки к груди, сбивчиво заговорил:

- Спасибо, спасибо, тебе большое. Вот ведь как бывает, хоть один человек, да помог. А я и не знаю, что бы здесь делал. Один, без денег, вещей и документов. Ты ведь мне немного денег дашь в дорогу? - неожиданно закончил он и просяще посмотрел на меня.

- Там видно будет... - уклончиво ответил я, немного удивленный его такой прытью.

- Ой, как хорошо! - затараторил он. - Только постойте здесь минутку, я с теми солдатами попрощаюсь. Они тоже молодцы оказались. - И он устремился к группке мрачных солдатиков, тех самых.

- Ну что, Джон, гуд бай, что ли? - спросил я того, улыбаясь.

- Не нравится он мне что-то, - мрачно ответил Джон, глядя исподлобья на отчаянно жестикулирующего Эдика.

- Ничего-ничего, мне бояться нечего, - ответил я ему беззаботно. - А ты, давай завязывай со своей Самарой. Езжай на электричке домой. И жду тебя в субботу. - С этими словами я протянул Джону полтинник. - Только, смотри, не пропей его сразу, горе!

Джоновы глаза радостно заблестели, он и не ожидал от меня такого "подарка". Справедливости ради, отмечу, что он ни разу и не заикнулся о деньгах.

- Ох ты! Сенькью! - радостно ответил он, и лихо мне подмигнул. - Все, в субботу буду у тебя. Только ты смотри поосторожней с этим, - он кивнул на Эдика.

- Иди, иди, защитник мой. - И я легонько хлопнул его пониже спины. - Без тебя разберусь.

Джон радостной рысью припустился с моста, напоследок повернувшись и помахав мне рукой. Тут же подбежал радостный Эдик.

- Ну все, я готов! - отрапортовал он, заглядывая мне в глаза.

- Вперед, - коротко ответил я и мы не спеша двинули ко мне домой.

По пути я узнал несколько интересных вещей про Эдика. С первого и до последнего дня он провел в Чечне. И постоянно на передовой. Все эти два года Бог его миловал, и только непосредственно перед самым дембелем, его зацепило шальным осколком и порядком контузило. Дембельнулся он уже из госпиталя.

- Ты не веришь, что я был ранен? - кипятился он и порывался прямо тут, на улице показать мне место ранения.

- Да верю, я, верю, - успокаивал его я. - Дома покажешь. Пошли, а то на нас уже люди оборачиваются.

Без приключений добрались до дома. По пути зашли еще в супермаркет, прикупить пару-тройку необходимых для застолья вещей. Эдик ходил между стеллажей вместе со мной, и держа корзину, не переставал открывать рот, глядя на продуктовое изобилие. На выходе, уже около кассы, он попросил меня купить ему "Чупа-Чупс", чем немало удивил меня. Усмехнувшись, тем не менее, его просьбу выполнил, и вот, он, донельзя довольный, идет рядом со мной, с упоением посасывая приобретение. "Дитё и дитё, честное слово! - подумал я тогда. - А, может, это последствия контузии?". Но я отогнал от себя эти мысли, тем более что мы уже приближались к дому.