Трудности совместного проживания

Кирилл

 Я плыву на спине. Вода вокруг тёплая, мягкая, зелёная. Она плавно ласкает мое тело, которое кажется мне невероятно тяжёлым. Удивительно, почему я ещё не утонул? Но думать тоже очень тяжело, и я стараюсь не думать, а просто плыть. Воздух горячий, он проникает в меня, обжигая лёгкие. Хочется пить. Где-то очень далеко, под толщей воды, я слышу отвратительный звон. Он становится всё громче, мне хочется укрыться от него. Я пытаюсь грести, но руки не слушаются. Опять звон, теперь уже совсем близко. Пытаюсь перевернуться на живот и плыть вниз лицом. Удар об пол заставляет меня проснуться и осмотреться.
 Это же надо так напиться, до зелёного моря! Хорошо, что хоть в своей кровати проснулся, ну, или точнее рядом с ней. Навернулся я смачно. Башка трещит после вчерашнего, во рту ощущение, что я сожрал дохлого суслика, желудок неприятно даёт о себе знать. А как всё хорошо начиналось! Чей-то день рождения, куча знакомых, пиво, музыка. И почему все наши гулянки вечно превращаются в спиртовые попоища?
 Снова раздаётся этот мерзкий звон из сна. Понимаю, что кто-то очень настойчивый непременно желает, чтобы я открыл дверь. С трудом поднимаюсь и ползу по направлении к двери, переступая через пьяные тела. Распахиваю дверь и … Перед входом стоит мальчик. Короткие тёмные волосы аккуратненько уложены, на носу дешёвые очки в пластиковой оправе, за ними прячутся очень яркие серые глазищи, которыми это чудо смотрит на меня, как на последнего мамонта. Тщедушное тельце прикрывает какая-то замызганная футболка и стёртые голубые джинсы. На плече огромная спортивная сумка, кажется, ещё секунда и он под ней просто переломится. Парень стоит, уставившись на меня, и переминается с ноги на ногу, при этом всё гуще краснея.
 – Привет, я Артём, сын Ирины Сергеевны, – мямлит нечто, опуская глазки.
 – Чего? – Мать моя женщина! Это мой голос? Из горла вырывается какой-то хрип, от которого вздрагивает не только гость, но и я сам. – Какой Ирины Андреевны? Чего тебе надо?
 – Сергеевны, – уточняет пацан чуть слышно, – подруги Ольги Анатольевны, она обещала позвонить тебе, что я приеду.
 В мозг врезается давнишнее воспоминание из прошлой жизни. Позавчера звонила мать, действительно говорила, что приедет Артёмка, сын тети Иры. Ох, и обалденная тетка, эта Ира. И Тёма будет жить со мной, пока учится в университете. Жить, в принципе, резко расхотелось. Вспомнились все тела в гостиной, бутылки, окурки и много чего ещё довольно интересного, но крайне компрометирующего. Квартира как-никак не моя, а Ирины Сергеевны и этого Артёма. И встречать его таким бардаком … мне стало как-то не по себе. Боюсь себе даже представить реакцию маман, если мелкий меня сдаст тёте Ире. А та, в свою очередь, доложит подруге, чем занимается её любимый отпрыск в каникулы вместо обещанной подработки. Внимательно смотрю на пацана. Тот всё также мнётся у двери, поглядывая на меня из-за очков (и где он их откапал, такие убогие?). Замечаю, что его взгляд не поднимается выше моего пояса, и невольно смотрю туда же. Ну что за напасть! Не день, а сплошные неприятности. Теперь я понимаю, почему Артём так на меня смотрит. Видимо, не часто его встречают на пороге собственной квартиры пьяные, потрёпанные, голые парни. Не спеша беру с тумбочки газету и прикрываю срам.
 – Ну, ты проходи, – откашлявшись, бросаю я. – Посмотри, где присесть можно. Я быстро.
 Разворачиваюсь, перетягивая газетку на зад, и быстро, на сколько мне это позволяет похмельное тело, несусь в спальню. На кровати валяется Леночка в обнимку с Дэном. Неужели вчера было ТАК весело? Наспех натягиваю джинсы и начинаю расталкивать народ. Как-то совсем не хочется подорвать доверие Ирины Сергеевны, которая так доброжелательно выдала мне два года назад ключи от квартиры со словами: «Поезжай в Красноярск, живи, учись - всё равно квартира простаивает». Будет неприятно и обидно, если из-за чьей-то днюхи я лишусь халявного жилья. Народ, как ему и полагается, расталкиваться не пожелал. А где-то среди полуживых и частично голых тел трется юный ревизор, что подстёгивает меня лучше любых энергетиков. Парней приходится будить пинками, девушек выносить сонными и сдавать на попечение парням. Минут через пятнадцать в квартире снова воцаряется благословенная тишина.
 Артём обнаруживается на кухне. Сидит на стуле у окна, поджав под себя ногу, и наблюдает за голубями на крыше соседней десятиэтажки. Всё равно другие виды нам с четырнадцатого просто не доступны, если не выйти на балкон в моей спальне. Вот там красотища, весь город как на ладони.
 – Артём, ты это, извини за беспорядок, – негромко обращаюсь к парню. – Я забыл, когда ты должен был приехать.
 – Да ничего, всё в порядке, – гость, кажется, уже немного отошёл от увиденного. Говорит спокойно, смотрит смелее, хоть и не в глаза, а мимо.
 – Я надеюсь, ты матери об этом не расскажешь? – с надеждой спрашиваю я.
 – Делать мне больше нечего! – кажется, обиделся. – Давай лучше убраться помогу или обед приготовлю.

Артём

 – Артёмка, не переживай, с Кирюшей вы быстро подружитесь. Он мальчик хороший, учится прилежно, на каникулах вот работать пошёл. Он за тобой присматривать будет, – мама в очередной раз поправила мне волосы. Иногда думаю, что у неё это бзик. Как только останусь без присмотра, обязательно назло ей отращу их.
 – Да, мам, всё будет нормально. Не маленький уже, сам справлюсь. Ну всё, я поехал, – быстро машу ей рукой, вскидываю тяжеленную сумку на плечо (чего она туда напихала?) и заскакиваю в автобус. Пробираюсь в самый конец, под кондиционер. Середина июня, а печёт, как в аду. Выглядываю в окно, посмотреть как там мама. А эта женщина уже к машине свалила... рада, что я уезжаю. Ну и пусть, может, без меня ей с новым ухажёром легче будет, хоть остепенится. А то надоели уже, каждый месяц меняет.
 За своими мыслями не заметил, как рядом подсел огромный, потный мужик. Появилось неприятное предчувствие, что-то будет. Спустя буквально полчаса с момента отправки, я заметил, что кондиционер как-то нездорово покашливает на меня, грозя отрубиться насовсем. А сосед, как назло, достал какой-то бутерброд и начал его жевать. От звуков кашляющего кондёра и чавкающего мужика, мне стало плохо. Ну когда же это закончится?! Словно услышав мои мольбы, кондиционер счастливо хрюкнул и замолчал.
 – Чё за фигня? – возмутился мужик и, видимо, решив проверить, что именно «за фигня», поднялся и навис надо мной своей необъятной фигурой. У меня нет клаустрофобии, но воздуха мне перестало хватать мгновенно. Я взвыл, призывая мужика вернуться на место, тот что-то буркнул в ответ и уронил свой обед мне на лицо.
 – Извини, пацан, – весело заржал толстяк и протянул мне платок – на вот, оботрись.
 – Да пошёл ты! – всё мое воспитание и вежливость закончились в одночасье. Правый глаз резало и щипало. Что-то в него попало, и, кажется, съехала линза. Я попытался изъять её и, конечно же, выронил. Ещё раз выматерился себе под нос, достал вторую линзу и молча продолжил своё путешествие в новую жизнь в плотном тумане.
 Последующие три часа поездки показались мне сущим адом. Кондиционер сдох окончательно, и в салоне стояла жуткая духота. Не спасали даже настежь открытые форточки. От моего необъятного соседа я взмок окончательно, сложилось ощущение, что я сижу у костра. Наконец, добравшись до города, я первым делом направился в оптику. Всё-таки ориентироваться в чужом городе лучше зрячему. Я даже не удивился, когда оказалось, что готовые очки с подходящими диоптриями только одни, ужасного вида. Плевать, остановлюсь в городе, куплю нормальные, а пока и такие сгодятся.
 Когда я без проблем добрался до дома, мне стало страшно. Обычно, если у меня неприятности, то они хронические и сопровождают на каждом шагу. Именно поэтому я не поехал на лифте - перспектива застрять не радовала, а поплёлся пешком. Доползя до нужной двери, я проклинал всё: жару, четырнадцатый этаж и проклятую сумку, которая уже к десятому весила не менее тонны. Мокрый, злой, уставший я нажал кнопку звонка и ждал, когда смогу отдохнуть. Ответа нет. Жму второй раз, задержав палец чуть дольше. Тишина. Вообще, Кирилл должен был меня еще на вокзале встретить, чтобы я не шарился по чужому городу, а этого по ходу даже и дома нет. Не хочу ждать его под дверью. Зажимаю в очередной раз звонок и долго не убираю руку, пока мышца не затекает. Слышу какой-то грохот из квартиры. Он что там, спит? Жму ещё раз. Дверь резко распахивается, чуть не сбив меня с ног, и на пороге появляется ЭТО. Высоченный, взлохмаченный, сонный, явно с дикого бодуна. Перегар в квартире такой, что глаза режет даже в подъезде, и абсолютно голый. Если до того, как я его увидел, хотел накричать, то теперь просто тупо впадаю в ступор. Щёки начинают пылать, а взгляд непроизвольно цепляется за внушительного вида достоинство будущего соседа. Стараюсь перевести взгляд на свои ботинки.
 – Привет, я Артём, сын Ирины Сергеевны, – выдавливаю я, понимая, что парень меня мог и не узнать - лет пять не виделись.
 – Чего? Какой Ирины Андреевны? Чего тебе надо? – зарычал Кирилл. Меня аж подбросило от неожиданности, таким голосом только солдатами командовать.
 – Сергеевны, – поправляю его севшим голосом, – подруги Ольги Анатольевны, она обещала позвонить тебе, что я приеду.
 До собеседника медленно, но верно доходит смысл сказанного. В глазах мелькает тень понимания. Он, постояв с минуту, проследил-таки за моим взглядом и, кажется, смутившись, прикрылся какой-то газеткой. В этот момент я ощутил чувство лёгкого превосходства.
 – Ну, ты проходи, посмотри, где присесть можно. Я быстро, – краснея, прохрипел Кир и достаточно резво развернувшись, рванул в комнату.
 А задница у него тоже ничего. Так, стоп, о чём это я?! Причём здесь его задница? Всё, кажется, я перегрелся. Прохожу на кухню, по дороге сбрасывая сумку. На диване спит чьё-то тело, будить его не решаюсь и присаживаюсь на стул у окна. М-да, вид замечательный, крыша дома и голуби. В квартире начинается какое-то движение, Кирилл решил разогнать гостей. Это хорошо, на меня навалилась жуткая усталость. Хочется принять холодный душ, переодеться и уснуть. Не знаю, сколько прошло времени, но из легкой дрёмы меня вывел голос Кира.
 – Артём, ты это, извини за беспорядок. Я забыл, когда ты должен был приехать.
 – Да ничего, всё в порядке, – отвечаю на автомате, даже толком не поняв, за что тот извиняется. Кирилл уже оделся, но в глаза ему всё равно смотреть не хочется. Я физически ощущаю напряжение, возникшее между нами. А ведь нам жить вместе минимум три года, пока он учебу не закончит.
 – Я надеюсь, ты матери об этом не расскажешь? – Вот гад! Думает, я трепло какое! Даже обидно становится.
 – Делать мне больше нечего, – бросаю я и чтобы как-то разрядить обстановку, предлагаю. – Давай лучше убраться помогу или обед приготовлю.
 – Там, после вчерашнего, жратвы в холодильнике навалом, – приободрился мой собеседник, – лучше, правда, помоги с уборкой.
 Уже через пять минут после начала уборки понимаю, что зря я это затеял. Пустые бутылки и окурки это ещё терпимо, но вот использованные презервативы, по-моему, перебор. Захожу в спальню, которая, видимо, будет моей. На кровати валяется сладкая парочка, которую забыли выгрузить в спешке. Расталкиваю парня, и ошарашено понимаю, что из-под его подмышки выглядывает такая же сонная и заросшая щетиной морда, явно не принадлежащая девушке.
 – Извините, – промямлил я в шоке и решил ретироваться на кухню. По дороге встретил соседа и выдавил: – Там забыли двоих, в моей комнате. Проводи их, пожалуйста.
 Кирилл начал как-то оправдываться, но я его не слушал и, пройдя на кухню, открыл створки и уставился на улицу. Да-а, с таким соседом, думаю, жизнь спокойной мне не покажется. Тут вместе с ним и пить начнешь, хотя алкоголь я не перевариваю хронически.
Кирилл

 Блин, говорил же, чтоб в эту комнату не совались, кому там приспичило? Заваливаю и представляю, что подумал Артём. Ох, не жить мне здесь более. Начинаю пинками сгонять с кровати этих уродов, развели тут содомию! Парни нехотя выползают, начинают одеваться, а меня трясёт. Как же не хочется портить и так испорченные отношения с хозяином квартиры.
 – Шевелите ляжками! – почти кричу я на ребят. – Я же просил в эту комнату не заходить.
 – Кир, не ори, и так тошно, – шипит Никита. – Это что за крендель был?
 – Это был хозяин квартиры, и это его комната. И если вы немедленно не свалите, то мне тоже придется свалить. И угадайте с трёх раз, к кому я перееду?
 – На фиг ты нам нужен? – оскалился Леша. – А чё я его раньше не видел?
 – Он сегодня только приехал. Думаю, он о-очень удивился, увидев, во что превратилась его квартира.
 – Привыкнет.
 – Не, парни, вы уж извините, но в моей хате больше не бухаем. Халява кончилась, – вздыхаю я обреченно.
 Явно расстроенные этим фактом ребята понуро двинулись на выход. Поздоровались со спиной Артёма, и ушли, прикрыв дверь. Кажется, Тёма решил, что кухня это самое безопасное место в доме.
 – Тём, ты извини, этого больше не повторится. Я говорил им, чтобы в твою комнату не заходили. Тём? – блин, я тут перед ним распинаюсь, а он меня даже не слушает! Да, парень в шоке. Ладно, пусть отдохнет. А я пока порядок наведу.

 Неловкость в общении, возникшая несколько дней назад, никуда не пропала. С Тёмой общаемся крайне редко, и то по делу. Он все чаще сидит в своей комнате, готовится к поступлению, если куда и ходит, так только по институтам. Если бы я в своё время проявил столько рвения, тоже сейчас учился бы в СФУ на юрфаке, как и хотел, а не в Торговом на менеджменте. Чёрт, этот парень вгоняет меня в сожаления о потерянном времени. Интересно, куда он поступает? Надо бы спросить, но как-то неудобно. Видимся мы редко, я прихожу или очень поздно, или очень рано, днём обычно сплю. А по вечерам этот парень готовится - сидит, обложившись учебниками, и что-то конспектирует. Чисто ботан. И в кого он такой? Вспоминаю его мать - эффектная, живая, общительная особа. Вечно одевается в ярко красные костюмы всевозможных экстравагантных фасонов, туфли на шпильке, копна рыжих волос и обворожительный смех. А сын? Хорошо, хоть избавился от тех дурацких очков и купил себе такие тоненькие в металлической оправе, они ему ох как идут, просто отпад! Я всё думаю, как бы с ним подружиться, да стиль его одежды изменить. Ну люблю я, когда меня окружают красивые вещи. А ещё у него есть одно замечательное качество - он потрясающе готовит! Два года на полуфабрикатах, и тут такой подарок судьбы. Приползаешь утром с попойки, а в холодильнике рагу или курица запеченная. М-м-м, я бы на нём женился даже, ради такого счастья, как вкусно покушать. Но отношения у нас не складываются, хоть стреляйся.
 Сегодня я решил никуда не идти, а попытаться наладить контакт с Артёмом. Завтра воскресенье, и институты закрыты, значит можно его немного отвлечь от учебников. Я аккуратно приоткрыл дверь в его комнату и заглянул. Тёма стоял у окна и рисовал. Мне стало интересно, и я тихонько подошёл и заглянул к нему через плечо. Верно говорят, если человек талантлив, он талантлив во всем! Артём рисовал вид из окна своей комнаты, просто набросок карандашом, но это было замечательно. Я как-то увлекся фотографией, взял у друга полупрофессиональную камеру и фоткал все подряд, и конечно виды города. Но то, что получалось у меня, не шло ни в какое сравнение с тем, что изобразил этот парень.
 – Здорово у тебя получается, – воодушевленно пробормотал я.
 – Это, так сказать, проба пера. Мне надо работу сдать на вступительный экзамен, вот я и подбираю виды. А так как поступаю на архитектурный, думаю, город будет в самый раз. Тебе нравится? – он обернулся ко мне и посмотрел в глаза. Наши взгляды встретились, и я обратил внимание, насколько его глаза яркие и выразительные, даже за стеклами очков.
 – Очень, – я наконец-то смог оторваться от его глаз, – в моей комнате балкон, там, наверное, удобней будет рисовать?
 – Было бы неплохо, но я не хочу тебе мешать, – Артём снова уставился на свой рисунок.
 – Я всё равно дома вечерами редко бываю, а утром сплю, как убитый, можешь пользоваться, – мне резко захотелось сделать ему приятное, показать, что я ему доверяю, и он мне абсолютно не мешает. Пусть хоть иногда выходит из своей комнаты. – А ты не хочешь отвлечься от работы и пообедать со мной?
 – А ты сегодня ни куда не идешь? – спросил Тёма, не отрываясь от рисунка.
 – Нет, что-то надоело, решил дома посидеть, – я понимаю, что лыблюсь, как дебил, но ничего не смог поделать. Я человек по жизни очень общительный, а этот парень мне всё-таки не чужой. И то, что у нас начал устанавливаться контакт, радует меня несказанно.
 – Ладно, только я тут уберу всё, хорошо?
 – Конечно, а я пока разогрею! – я чуть не бегу на кухню. Вынимаю из холодильника вчерашнюю запеканку, пихаю в микроволновку. Да, приглашать человека на обед, который он сам же и приготовил, это очень по-дружески. Да ладно, потом как-нибудь тоже чего ему сделаю. Мои радостные метания прервал дверной звонок. Со счастливой улыбкой открываю двери.
 – Привет, Дэн! Какими судьбами? – мы, конечно, друзья, но один он ко мне обычно не приходит, и я немного удивлён.
 – Привет, – как-то обиженно это прозвучало. – Я думал, ты позвонишь.
 – Ну, обычно Никита всех собирает, и он, кажется, тебе звонил, но ты не приходил.
 – А почему мне должен звонить Никита? – злобно шипит парень, бесцеремонно проталкиваясь в квартиру. – Я ждал Твоего звонка!
 – Не понял! Причём тут я? – Ой, не нравится мне его тон, как же ты не вовремя, Дениска!
 – А ты думаешь, меня можно просто так трахать, а потом даже не звонить? Я никому не позволю так с собой обращаться, даже тебе, Маркелов. Чего застыл?
 И почему в этот момент я думаю не о том, что передо мной разъяренный парень, а о том, что на кухне уже разогрелась запеканка, и мы с Артёмом сейчас будем кушать? А вот, кстати, и он.
 – Привет, – вежливо бросает мой сосед и топает себе на кухню, но его останавливает вопль гостя.
 – Какого?! Это что за б**дь? Он что, живёт с тобой?
 – Дэн, успокойся, – я понимаю, что нужно как-то утихомирить парня, пока он всё не испортил. Беру его за локоть и пытаюсь вытолкнуть в подъезд. – Давай поговорим без свидетелей?
 – Что, Кира, – выворачивается он из моего захвата, – не хочешь при своем любовнике всё выяснить? Боишься, что он узнает, что ты и с другими парнями спишь! – вопит это недоразумение, и я затылком чувствую взгляд Артёма. Накрылся обед.
 – Угомонись, – шикаю на этого ненормального. – Он не мой любовник, он мой сосед. Это его квартира.
 – Он сдает тебе квартиру за то, что ты его трахаешь? – выдает Денис, отчего я давлюсь воздухом. Что за бред?!
 Через секунду за спиной громко хлопает дверь в комнату Тёмы.
 – Заткнись! – всёе-таки, я срываюсь. – Какого лешего ты сюда припёрся, закатываешь истерики, оскорбляешь Артёма? Кто тебе право дал, вообще, мне претензии выставлять? Если я тебя раз трахнул, это не даёт тебе никаких прав! А теперь скройся, чтоб я тебя больше не видел. Попадешься мне под руку, так разукрашу, что сам себя пугаться будешь.
 Ошарашенный моим взрывом парень был вышвырнут из квартиры. Оставшись один в тишине, я немного успокоился. На кухне жалобно пискнула забытая микроволновка, из подъезда едва слышно доносится скулеж Дениса, в квартире тишина. Такая густая, вязкая, плотная, только в ушах глухо бьётся пульс. Понимаю, что надо поговорить с Артёмом, объяснить как-то ситуацию, извиниться, в конце концов, за этого придурка. И не знаю, что ему сказать. Подхожу к двери и тихонько стучусь.
 – Артём, можно мне войти?
 – Уйди, – Тёма говорил тихо и как-то натянуто. – Я сейчас не готов с тобой разговаривать.

Артём

 Я… Вы… Нет, это нормально?! У меня просто слов нет! Мало того, что Кирилл пи… гей, так ещё и его любовник, тьфу как мерзко, аж воротит, такое про меня сказал! Да я в жизни никогда! Чтобы я с парнем… НЕТ! Так, надо успокоиться. Это недоразумение. Чёрт, с этим недоразумением мне ещё года три жить! И как мне прикажете теперь по ночам спать? А вдруг этот… ко мне ночью полезет? Я же его в половину меньше. Хотя Кир вроде адекватный, да и тусовки свои больше дома не устраивает. Хотя той парочки на моей кровати мне надолго хватило, пришлось почти новую простынь выкидывать. А всё из-за этих…
 Так, чего-то я разошёлся, надо бы успокоиться и все обдумать. Итак, Кира. Он, конечно, красавчик, не поспоришь, да и девушка у него вроде есть. Я же слышал как он с "кисой" по телефону трепался, значит, не совсем безнадежный. А этот наглый, я даже не помню, как его зовут, заявляет, что он гей. Может, есть еще надежда, и у них было только один раз на той памятной гулянке? М-да, зря я про неё вспомнил. Вызвался на свою голову помочь убраться, а там… бутыли, окурки и эта гадость! Ну ладно, не будем утрировать, и одна использованная резинка - не катастрофа, но блин, всё равно, противно. Это же моя квартира, в конце концов. И плевать, что в тот день я в ней первый раз появился. По документам она моя. Маман мне её отписать обещала, когда мне восемнадцать будет, а до этого счастливого момента не так долго и осталось. Так, я отвлёкся, вернемся к нашим баранам, точнее пид…хм, геям. Во-первых, эту рыжую тварь я в своей квартире больше не потерплю. Нечего меня оскорблять! Во-вторых, Кир, этому я еще скажу всё, что о нём думаю, только успокоюсь немного. Не хочу показаться истеричкой.
 Ну всё, я успокоился. Так, чем я там занимался, пока меня не отвлекли? А-а, рисовал набросок. Отлично. Этим и займусь.

 – Артём, ты живой? – Кир, ну чего ему опять надо? Не хочу с ним разговаривать. Я злой.
 – Я занят.
 – Артём, давай поговорим.
 – Мне некогда, – да что же ты никак не отвяжешься? Если мы начнём говорить сейчас, я снова сорвусь.
 Тишина. Кажется, ушёл. Вот и славненько.

 Блин, как маленький ребёнок! Вот какого чёрта я весь день проторчал в своей комнате? Во-первых, я голодный, во-вторых, обед не приготовлен, сомневаюсь, что Кир что-то состряпал. А в-третьих… хватит прятаться, как нашкодивший кот, мочевой не резиновый. Тихонько выбираюсь из комнаты. Вроде никого. На цыпочках крадусь к ванной.
 – Тём, ты меня избегаешь? – вот… ну чего прицепился, окаянный.
 – Нет, но я не хочу сейчас с тобой разговаривать, – получилось грубо? Надеюсь.
 – Артём, ну что за детский сад? – Кир хватает меня за локоть и резко разворачивает к себе лицом. – Если ты дуешься из-за Дэна, то прости. Он сморозил глупость, не подумал. Просто мальчик приревновал.
 – Не смей меня трогать, пидар, – шиплю я со злостью. Еще не хватало, чтобы меня всякие своими лапами хватали. – Мне начхать, что там твой голубок подумал, но это моя квартира, и я не собираюсь терпеть здесь оскорбления в свой адрес.
 Кир даже отшатнулся. Некрасиво-то как. Но извиняться я не намерен, ещё чего не хватало, я тут обиженная сторона!
 – Тём, ты чего? Я же извинился.
 – Да мне плевать, на твои извинения плевать, на твою голубую ориентацию плевать и на этого рыжего плевать, но чтобы эту тварь я здесь больше не видел!
 – Я не понял, проблема в Дэне или в моей ориентации?
 – В обоих. Ты меня раздражаешь, – ой, как же хочется сбежать, да не просто сбежать, а в ванную, там меня ждет белая радость. Ну, Кир, ну отвали уже, пожалуйста!
 – Ясно, извини, что раздражаю, – Кирилл разворачивается и уходит к себе, а я сразу же ломлюсь в санузел.
 Вот и поговорили. Ну чего я сорвался? Ну, спит он с парнями и что? Нет, это мерзко, отвратительно, грязно. И вообще это неправильно.