… И обходимся вроде без лишнего шума, но
каждый прожитый день, как приманка в силке,
а для этого слов-то таких не придумано
на обманчиво птичьем твоём языке.
Ты иди по добру по здорову, пожалуйста,
вот те бог, вот порог, вот одна из дорог,
в перспективе она неизбежно сужается,
превращаясь в привычку читать между строк.

О чём душа твоя горчит,
Девчонка, пишущая слэш?
О чём мечтаешь ты в ночи,
Когда мечты так горячи,
А воздух чист и свеж?

Метёт позёмка крупкой по земле.
Борей на валенки давно сменил сандали.
Я грею руку в тесной конуре,
Где его пальцы мои жаркие педали.
Под каблуком ледок так вкусно колок.
В глазах лазурь и отблеск фиолета.
А там, где жар в кармане полыхает,
Как чудо, волшебство, - там снова лето!

Тонкие пальцы, словно для скрипки,
Ясные очи, бродит улыбка..
В волнах играет месяц поверженный,
Долбится сердце  в рёбра несдержанно.
Щит капюшона натянут по брови,
Звёзды надменные что-то буробят,
Кроссы неслышно втыкают шаги,
Парни навстречу, не видно ни зги

По клубам таскаться давно нет желанья:
Как агнец, у стенки стоишь -- на закланье,
И шепчешь: затихни, умерь-ка свой пыл,
Какого же лешего ты тут забыл??
Такого, который в лесу ненароком
Обнимет, да так, чтобы торкнуло током,
И скажет: чувак, мне кранты без тебя...
И грянут все ангелы в небе, трубя!

Каштаны яркие хрустят под сапогами,
Каштаны жаркие тревожат мою грудь,
А я с Марусей встречаюсь на татами,
Вы не подумайте дурного как-нибудь.
Я молодой российский каратека,
И на лопатки лЭди  всех валил урча,
Но повстречал Марусю - трансвеститку,  брюки  в сетку, каратистку,  сзади бантик,
И сердце распахнулось без ключа.

Я придумал тебя по обрывкам.., по осколкам..
С ноготка со щербинкой до капельки на виске.
Я ночами бродил по задумчивым переулкам,
В тёплых лужах искал ракушки, в пене неба ловил лягушек,
Целовал  отпечатки пальцев на мокром песке.

В то самое время, когда «ночной пирог несет сочельник над головою», вместе со снежинками падают буквы, которые складываются в слова...
Мой маленький изящный мадригал,
Я в мыслях шлю тебе мое творенье,
Как ты стоял, сопел и не мигал,
Смотрел на все своим особым зреньем.
Входи, ведь ты совсем уже продрог,
А я весь погружен в словесный морок...

Очёчки круглые надень,
чтоб разглядеть, как неприметно,
безоблачно, почти безнебно
неяркий наступает день.
Не потому, что дождь прошёл
и злые отсырели спички,
а просто следуя привычке,
всё в этом мире хорошо.

Я не тот, чей винтарь для стрельбы снаряжён холостыми.
 И пробитое сердце умеет два шага бежать.
 И убитые кони в галопе становятся злыми.
 Когда ноги не держат и, в  небо взмывает душа.
 Когда грива в последнем аллюре усыпана иньем.
 И по крупу лишь дрожь, и крещендо её не унять
 И лазурное небо, обильно омытое кровью,
 Сберегает любовь, ту, что люди не могут понять.