Интервью с Витей Бревисом

 

Витя Бревис. На аватарке моя фотография. Почему я должен бояться называть свою настоящую фамилию? Ничего противозаконного не делаю. Я из тех, кто говорит правду, если спрашивают. Это даже здорово - всегда есть, чем удивить. А к меньшинству принадлежать я привык: когда жил в Питере, то все знали, что я еврей, когда жил в Германии, то все знали, что русский, а потом узнали, что гей, теперь вот живу в Одессе, преподаю немецкий язык, здесь меня друзья называют немцем. К геям, немцам, евреям и русским в Одессе относятся вполне нормально. Вообще, если ты человек адекватный, то к тебе и относятся адекватно, а если ты сволочь - вот тогда вспоминают про твои меньшинства. Так что, как ни крути, меньшинству приходится быть адекватнее, приличнее, чем большинство, и не лезть, например, без очереди. Знаю, что это предрассудок, что все граждане равны, однако актуальная обстановка такова, что натуралу скажут в этом случае: "куда прешь, скотина", а мне, особенно если буду в помаде и на каблуках - скажут много чего другого.

Приведу фразу моего старого натурального друга, который, после того, как узнал, что я теперь гей (нам стукнуло тогда по 34), произнес: ну, раз ты гей, то тогда, значит, они тоже хорошие люди. А вот фраза нашей соседки снизу, в старом одесском дворике, когда она вышла, пьяная, на середину двора в час ночи: «Я хочу, чтобы весь двор знал! эти пидарасы сверху!...они...они...у меня люстра из-за них качается...» Наверное, завидовала. "Заткнись, сука," - нехотя утихомиривали ее жители из сонных окон. Как бы заступались. Не могу сказать, что нам с другом было приятно все это слушать, но отказываться от себя и стесняться мы не собираемся.

Витя Бревис. Слово понравилось и смысл мне подходит. Я не умею писать длинно, постоянно отрезаю от своих текстов слова и целые куски, без которых можно обойтись. Одно удачное слово или даже знак препинания могут иногда заменить целый абзац. Да и вообще, время сейчас деловое, твиттерное, позволить себе "разливаться по древу", как в 19 веке, начинающий литератор не может. Будет слишком "многа букав", народ не потянется. Наоборот, надо стремиться к сжатости, чтобы на 1 кв. см. текста приходилось 3 кв. см. мыслей и чувств, вот, как у Виктора Ерофеева, например. Есть, чему поучиться. Имхо, конечно, у каждого автора свой читатель, но я хочу, чтобы мой был самым лучшим.

Витя Бревис. Ранние рассказы Неймана произвели на меня 8 лет назад, когда я их открыл в инете, громадное впечатление. В каждом рассказе Нейман умеет увлечь, подсадить на свою волну, в каждом абзаце у него есть хоть одна запоминающаяся фраза, тонкими мазками обрисованы характеры, нет ничего лишнего, финалы заставляют надолго задуматься.

Путешествию в его мир ничего не мешает, в отличие от чтения многих других авторов (я тоже не идеал), у которых то и дело спотыкаешься о стилистические огрехи, "недружбы" с русским языком, отсутствие элементарного чутья, где можно употребить эвфемизм, а где он вылезет как пошлость. Многие авторы пытаются поэтизировать обычный трах, у них чувства - для секса, а не наоборот. ("-Я люблю тебя, Петрович, очень люблю! С этими словами его упорный стволик внедрился в мое упругое дупло..." и тд. и тп.) Об этом лучше написал тут в одном из комментов блестящий Glukel. Пользуюсь случаем передать ему привет и знаки уважения. Мой любимый рассказ Неймана - пронзительный "Ведьмин пруд" на nayman narod ru. Советую почитать. Нейман не сусальничает ни с кем, не приукрашивает "обиженных геев". Из-за этого (плюс, естественно, из-за таланта) рассказы его не относятся к гей-прозе, но к русской литературе.

Витя Бревис. Как и многие сегодня, я нашел себя не в основной профессии. Ставил опыты на крысах в лаборатории молекулярной нейробиологии, продавал пиво у московского вокзала в Питере в начале 90х, занимался бизнесом в Германии, сейчас - перевожу и преподаю немецкий, валяю дурака, пишу рассказы.

Витя Бревис. Живем вместе. Один жить не люблю. Я довольно открытый и компанейский человек, может быть, поэтому у меня нет проблем с нахождением партнеров. За 11 лет гей-жизни их уже было, мягко выражаясь, несколько. То 6 лет, то 3 месяца, то один вечер, но кто-то все время был. Поиски партнера – по-своему интересное занятие. Совместная жизнь, пожалуй, еще интереснее. Так что, тем, кто еще не определился, советую: искать и жить.

Витя Бревис. Графомания, это, строго говоря, психическая болезнь. Больной графоманией как бы (или не как бы) возбуждается от сочинительства, оно становится его наркотиком. Общепринятого же обиходного определения графомании пока не существует: одни считают, что это когда пишут слишком много и не могут остановиться, но где начинается это много? Другие утверждают, что это когда пишут бездарно, но кто судья?

Может быть, графоман - это человек, который симулирует, изображает писателя, любитель, считающий себя сложившимся профессионалом. Вот это отсутствие самокритики, самоиронии и, как следствие, отсутствие творческого роста и есть, по мнению многих, определяющая черта настоящего графомана. Неспособность к развитию или просто нежелание развиваться - не важно, главное, что развития нет и чел едет всю дорогу на одной и той же лошади, пусть и породистой. (Ремарк, Дюма, Коэльо, Гришковец) Я страшно боюсь прослыть графоманом и поэтому чутко отслеживаю все ваши замечания, правлю уже выложенные тексты, упорно веря в то, что это меня делает творцом. Тогда что же лучше: талантливый, но забронзовевший графоман или бездарный, но развивающийся неграфоман? Думаю, что, все-таки, без таланта никуда. А, поскольку, судьи - мы, то для кого-то Лев Толстой - графоман, а для кого-то - свет в окошке. Сейчас у нас графоманское во всех отношениях время, время, когда горшки обжигают не просто не боги, а кто попало. Нас плохо лечат, плохо учат, нами странно управляют. Чего же удивляться, что плохо пишут, ведь и читают - тоже плохо. Массовый читатель сегодня не имеет вкуса к хорошему тексту, верит рекламе, внимает провозглашаемым с серьезной миной тривиальностям. Проблема сегодняшних достоевских и толстых - кому угождать, публике или себе? Я, во всяком случае, пытаюсь понравиться прежде всего себе и достать затылком ту планку, которую ставит мой собственный литературный вкус, воспитанный на Мопассане, Чехове, Бунине, Набокове, Бабеле, Довлатове. Знаю, что бесполезно, но пытаюсь. Иначе, зачем это все?

Не подсчитывал, какой процент сетевой литературы связано с гей-темой. Дело не в теме, а в качестве. Я пишу о геях, о себе - о том, что меня трогает, тревожит, о том, к чему у меня больше вопросов, чем ответов. Вот когда меня тронет что-нибудь другое, напишу о другом.

Витя Бревис. Безусловно может. Но у меня не получается. Тексты, где присутствуют мало-мальские страсти, кажутся мне без мата в диалогах невыразительными, фальшивыми, ханжескими. По-моему, мат в современном обществе перестал быть табу и стал просто экспрессивной лексикой. И у девушек тоже. Мы так часто употребляем его в повседневной речи, что синонимичные нематерные выражения в моменты повышенных эмоций смотрятся бледными отражениями нормальных, матерных и, поэтому, кажутся ненатуральными. Эротические сцены. Секс прочно вошел в наш быт и мысли как главное повседневное удовольствие. Не писать о нем можно разве только в кастрированных производственных романах периода соцреализма. Люди трахаются и матерятся, и деваться от этого некуда, беру, как есть.

Витя Бревис. Оценить свой труд не в состоянии. Бывает, пробежишь свой новый опус, вроде ничо, а через месяц перечтешь, и стыдно становится. Так что, звиняйте. А то, что противоречиво воспринимаюсь - это хорошо.

Витя Бревис. По-твоему, получается, что на малую форму нужно меньше таланта, чем на крупную. Вопрос спорный. Я не способен написать длинную вещь, и дело не в таланте. Мне не хватает терпения, ставлю в рассказе точку тогда, когда надоедает писать. Наверное, это правильно.

Витя Бревис. Народ! Слушай мои секреты: Моему партнеру сейчас 20 лет. Прошлому было 30. Ровесники? Они возбуждали мое воображение в студенческие годы, но, тогда я не собирался становиться голубым. Естественно, и у меня случаются перерывы между партнерами. Ну, месяца 3. При имеющемся количестве сайтов знакомств странно было бы иметь перерывы длиннее. Естественно, и у меня есть знакомые геи, часто более молодые, красивые, умные, чем я (а зачем мне другие знакомые?), которые жалуются на одиночество и, что кругом - "одни придурки и уроды". Одни из этих знакомых не готовы к отношениям, просто не умеют жить совместно, внутренне боятся отношений и прикрываются отсутствием выбора (хотя выбор-то присутствует). Другие воспринимают конец прошлых отношений, произошедший не по их инициативе, как предательство, слишком серьезно относятся к себе и боятся влюбиться снова, чтобы не рисковать ранением души. Третьи боятся публиковать свои фотки на сайтах знакомств, и делают это только в командировках, в городах, где их никто не знает. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, ни к третьим.

Обращаюсь к геям среднего возраста (мне пока 45): существует достаточное количество молодых людей, которым возраст партнера не важен и некоторое количество молодых людей, которые предпочитают мужчин за 40 или даже за 50. Ищите и, не исключено, что обрящете. Среди молодых людей гораздо больше адекватных, чем среди нас. Труднее всего тем 45-летним, которые ищут тоже 45-летних. С возрастом мы разучиваемся противостоять своим капризам и становимся все больше похожи на животных. Конечно, если понравившемся персонажам писать в первом послании "давай сексанемся", то в любом случае не стоит рассчитывать на вечную любовь.

Витя Бревис. Это мой первый, давнишний уже рассказ, я тогда не мыслил себя писателем, а просто хотел рассказать об интересном реальном случае. Парень, который собрался было этой осенью приехать ко мне издалека попить кофе, прочел мои опусы, в том числе и "Бабу Аню", почему-то идентифицировал меня с героем рассказа и ехать раздумал. Вот она, сила искусства!

Витя Бревис. Да. У меня две дочери. Предвосхищаю следующий вопрос: они тоже в курсе. Пап не выбирают. Относятся нормально.

Витя Бревис. Нет-нет, ничего бы я менять не стал. Количество счастья от ориентации не зависит.

Во многих моих текстах есть герои с моими чертами и кусочками моей биографии. Еще больше там кусочков из жизни и облика друзей, знакомых и случайных приятелей. Иногда друзья и знакомые обижаются, узнавая себя. На это я им объясняю, что изображаю вовсе не их конкретно (и не себя), и что они (как и я сам), служат лишь отправными точками, без которых рассказа не получилось бы. Как я отношусь к жизни? С интересом.

Витя Бревис. Мне не нравятся авторы, которые невнимательно относятся к качеству своих текстов, не стараются избегать повторов, тривиальностей, не пытаются по новому взглянуть на обычные, казалось бы, вещи, не думают о том, что характер героев раскрывается через их речь и что голос автора должен отличаться от голоса героев, что, как справедливо замечал в комментариях Glukel, "плакать должен читатель, а не автор". Такие дела. Остальные авторы мне нравятся. Тут у вас есть интересные. Имена называть не буду, а то вдруг забуду кого-нибудь, и он(а) обидится.

Кроме дежурных счастьяздоровьяидолгихлет пожелаю им и себе не геттоизироваться, а быть частью общей жизни и культуры. Мы сами себя стигматизируем, в то время, как наше отличие от других не такое уж и принципиальное. (На эту тему надо бы написать рассказец)