Николаос создает мир, в котором обитают вампиры, оборотни и ... "странные существа".
Главным героям, чтобы разобраться с настоящим, приходится вспомнить прошлое.
Чтение на смартфонах: **fb2-версия** **epub-версия**
Николаос создает мир, в котором обитают вампиры, оборотни и ... "странные существа".
Главным героям, чтобы разобраться с настоящим, приходится вспомнить прошлое.
Современную американскую поэзию только очень уж ленивый или нелюдимый русский литератор не упрекнет в безжизненности и искусственности. Такие попреки стали в последние годы почти общим местом. В отношении американской (европейской тоже, но американской — в особенности) поэзии наблюдается невиданный по широте консенсус. Если аргументация в соответствующих инвективах вообще присутствует, то бывает довольно разнообразна и находится в диапазоне от "во всем виноват верлибр” (наиболее распространенная позиция) до "во всем виновата "language school””. То есть вопрос только в том, с какого времени началось злостное разложение — прямо с Уолта Уитмена или все-таки с 60-х годов прошлого века. Примеры из никуда не годящейся американской поэзии приводят редко — все вроде и так очевидно, какие тут примеры. О стихотворениях Витаутаса Плиуры.
Подобно сурферам стрейтового порно, поклонники гомосексуального секса могут также похвастаться разнообразием любимого ХХХ-контента. Многообразие гейских подниш достигается за счет изображения геев различной расовой и этнической принадлежности, возраста и телосложения. В сегодняшней статье будут рассмотрены наиболее популярные и интересные на наш взгляд подниши: «Gay Asians», «Gay Black», «Gay Latin», «Gay Interracial», «Gay Ethnic», «Gay Twinks», «Gay Daddies» «Gay Chubs» и «Gay Uniforms».
Задаваясь вопросом, какой же должна быть гей-литература, находится один ответ – точно такой же, как и любая другая. Так ли необходимо в произведениях гей-тематики присутствие дерьма и рвотных масс, запах выделений и обгаженных простыней? Шика эти подробности не придают. Эти естественные потребности мы носим в себе, сами с ними справляемся, никого в них не посвящая. Так какого лешего, писать о таких малопривлекательных вещах? В пьяных попойках, измене, жестокости, разбитых физиономиях не находит себя искусство. Редко, а вернее ни разу не попадалось в книгах, тех авторов, кого мы причисляем к мировой литературе о женских месячных и прочей естественной ерунде. Любой пишущий человек должен помнить, что он все делает во благо того ради кого пишет. А если и есть в его произведении все перечисленное, значит, он, таким образом, разбирается в проблемах, которые кажутся ему неразрешимыми.